Как известно, утро добрым не бывает. В голове долбили сотни молотов, к горлу подкатывала тошнота. Да уж, похоже, диплом обмыли на славу, даже не помню, как до дома добралась. Хорошо еще, что предки на даче, их нравоучений, сегодня, моя голова бы точно не выдержала.
Уже на протяжении нескольких минуть я тщетно пыталась разомкнуть веки, что мне никак не удавалось. При малейшем открытии глаз, яркий свет, казалось, выедает их полностью. Очередной раз настроившись, я тщательно растерла веки руками и попыталась хоть мало-мальски настроить резкость. Полученные результаты проделанных мною манипуляций, повергли в шок. Мои глаза смотрели на потолок, на чужой потолок.
Моя маман ужасно любила все новое и модное, поэтому в нашей квартире ремонт делался как минимум раз в год, а то и дважды. Потолок же нависший надо мной был бетонным. "Я что в вытрезвителе"? ! Резко подскочив на кровати, я стала оглядываться по сторонам, и тут меня ждал еще больший удар. Со мной на кровати лежал мужик. Он мирно сопел закинув руки за голову. Выяснять кто этот субъект, как то не было никакого желания, поэтому я очень медленно, что бы его не разбудить, начала выбираться из постели. В голове билась одна единственная мысль: "Только бы ни проснулся. Нужно срочно убираться отсюда и забыть это утро как страшный сон".
Когда я выбралась из постели, мои самые страшные опасения подтвердились, я была полностью обнажена, одежда же моя была разбросана по всей квартире. "Так, держи себя в руках, сейчас главное выбраться, самобичеванием займемся потом". Очень тихо на цыпочках, я прошлась по квартире, собирая отдельные элементы своего туалета. Очень медленно открыла входную дверь и выскочила на лестничную площадку. Не дожидаясь лифта я, что есть мочи, бросилась вниз по лестнице, словно за мной гналась стая собак. Очнулась я только в метро. Я сидела в поезде, направляющемся в сторону моего дома, лихорадочно сжимая в руках сумочку, в которой надрывно разрывался телефон. Трясущимися руками я достала трубку, на дисплее мигало лицо Ксюхи. Выдохнув я нажала кнопку ответа.
- Да.
- Где тебя черти носят! - кричала трубка.
- В метро.
- Где?
- В метро, - из-за перенесенного шока или не знаю из-за чего еще, но я была абсолютно спокойна, голос даже не дрожал.
- Какого хрена ты там делаешь? Я тебе со вчерашнего дня дозвониться не могу!
- Домой еду.
- Домой? Откуда? Восемь часов утра!
- Ксю давай не сейчас. Мне неудобно говорить.
После недолгого молчания трубка снова ожила.
- Ок. Сейчас приеду. Жди!
Придя домой, я сразу направилась в ванную. Включила душ погорячее и начала себя нещадно тереть. Только дома пришло расслабление, из глаз потекли слезы. "Эта грязная свинья прикасалась к моему телу, боже! Фу, как противно! Если мой папулечка узнает, он убьёт его. Противный, потный мужик трогал его принцессу! Папину маленькую принцессу!". Я разрыдалась в голос.
Когда на моем теле ни осталось, ни одного не прошорканного места, я закуталась в мягкий до пола халат и поплелась на кухню. Включила кофе машину и стала ждать готовности живительного напитка.
После нескольких нетерпеливых звонков, я не глядя открыла дверь, понятно, что никто кроме Ксюхи прийти ко мне сегодня не мог.
- Привет подруга, - закричала Ксю с порога, - и куда мы пропали?
- Ты можешь не кричать, голова раскалывается!
- Ты офигела что ли? Я тебя уже похоронила три раза, думала уже предкам твоим звонить! Чего трубку то не брала?
Я молча поплелась на кухню, разлила по чашкам кофе, расположилась поудобнее и только тогда ответила подруге.
- По ходу спала.
- Ты что только вышла из бара и сразу уснула?
Я пожала плечами.
- Не поверишь, не помню. Бар помню. Первач помню. Девчонок проводили, помню. Больше ничего.
- Вообще? - Ксю смотрела на меня с недоверием. - А с кем уехала, помнишь?
- С кем уехала не помню, а вот с кем проснулась? - я многозначительно повысила голос.
- Проснулась? - глаза подруги округлились.
- Проснулась, проснулась, - утвердительно кивнула я.
- И где он?
- Я откуда знаю. Наверно, там где я его оставила.
- Ты, что у него спала?
- Наверное!
- Слушай, давай по порядку, ничего не понимаю.
Буквально в тhех словах, поведала подруге совершенно неромантическую историю моей вероятной потери девственности. И столь же неромантическую историю моего побега.
- Да уж, - прыснула со смеха подруга, - бывает же такое!
- Очень смешно! - я покрутила пальцем у виска. - Лучше расскажи, что там, в баре вчера произошло.
- Да ничего особенного, вышли с Олегом покурить, приходим, а вас нигде нет.
- Нас?
- Ну тебя и Стаса.
- Стаса? - и тут я вспомнила всю историю знакомства и соблазнения СТАСА. "Ну отлично, теперь на вопросы внуков о потере девственности я хотя бы смогу сказать, его звали Стас". Я со стоном закрыла лицо ладонями.
- Точно это был Стас, мужик утром в постели - это тот Стас. Капец, блин!
- Да уж подруга не ожила, - ухмыльнулась Ксю.
- Заткнись а! Итак тошно!
Глава 3
Лето подошло к концу. В Москве должно быть сейчас уже листья желтеют, да дожди зачастили. Здесь же в Крыму по-прежнему дул с моря теплый ветерок, солнце нежно ласкало и так уже изрядно потемневшую кожу. "Как же хорошо у бабули так бы и жила здесь". Родители все чаще названивали с намеками, не пора ли вернуться и приступить к работе в папином банке. На самом деле банк был, конечно, не папин, он в нем был ген. директором, поэтому и пригрел тепленькое место дочуре. Бабуля же упорно стояла на страже любимой и единственной внучки, и после родительских намеков звонила, стонала, что очень плохо себя чувствует, а без меня вообще помрет. Родители вздыхали и разрешали мне остаться еще на недельку. Но с каждым разом, все больше приходило понимание, что скрываться вечно я не смогу и рано или поздно настанет день, когда придется объясняться с родителями.
Бабуля у меня мировая. Еще с самого детства, когда мы тоже жили в Крыму, что бы я ни натворила, я бежала к бабуле. А там уже хоть трава не расти, бабуля костьми ляжет, а в обиду внучу родителям не даст. Так получилось и на этот раз. После всех приключений, буквально на следующий день я собрала вещи и отправилась к бабуле. Так сказать зализывать раны.
Первый месяц все было отлично, я купалась, загорала, наслаждалась летом, морем, свободой. Подумывала уже вернуться домой, когда что-то странное начало происходить с моим организмом. Во-первых, была ужасная слабость, я не могла, чтобы после обеда ни прикорнуть. Потом меня начала ужасно мутить по утрам. А уж когда пришел с гостинцем бабулин сосед Петр Иваныч и развернул в газетке "свеженькое копченое сальце", меня из-за запаха рвало так, что я думала больше никогда на еду не посмотрю. Бабуля же моя умудренная опытом женщина сразу все смекнула и потащила меня к своей давней подруге Ольге Петровне, а по совместительству гинекологу. Оказалось у меня четвертая неделя беременности.
Придя домой, я сразу полезла в интернет за информацией, на каких сроках можно делать аборт, у Ольги Петровны я этого спросить не могла, так как бабуля бы сразу все узнала. Но бабуля все итак поняла, когда я срочно засобиралась домой.
Перекрыв своей грудью дверь, она строго сказала:
- Или ты сейчас прижимаешь свою жопу и сидишь здесь, или я звоню отцу! Внука убить я никому не дам, ты поняла меня!
Наверное, первый раз в жизни бабуля разговаривала со мной подобным тоном. Я уселась на первый попавшийся стул и расплакалась.
- Если я ничего не сделаю, отец всё равно узнает! Бабулечка, что же мне делать?
- Иш ты разревелась, раньше надо было думать! Взяли моду, детей убивать! Накуролесят по молодости, потом бегают по врачам, да по бабкам, помогите Христа ради! Тебе не нужен, я выращу! Отца твоего вырастила, и твое дите подниму, чай не помру! Родишь и проваливай в свою Москву распрекрасную! С отцом я сама поговорю, он мне не указ! - бабуля посмотрела на меня строгим взглядом и вышла, громко хлопнув дверью.
Единственный человек который меня действительно любил, понимал и защищал, была моя бабуля и разочаровать ее было для меня, наверное, самым страшным, поэтому перечить я не осмелилась.
С той стычки прошло уже больше месяца, с беременностью я уже как будто смирилась и даже периодически поглаживала свой еще не округлившийся живот. А вот вранье родителям нарастало как снежный ком и не давало мне покоя, зато бабуля была совершенно спокойна. Шила пеленки, распашонки, вязала носочки. Как будто мы себе не можем позволить этого купить. Хотя, когда отец все узнает, может, и не сможем позволить. Кто знает?
Тревожный звонок раздался в конце октября, звонил отец.
- Привет дочь! Ну как ты там? Зачахла наверное с бабушкой? Говорил ей переезжать к нам, нет уперлась как баран, теперь и тебя к себе привязала своими болячками!
- Да все отлично пап. Мне здесь нравиться. Как вы с мамой?
- Да все без изменений. Я на работе все пропадаю, мама завтра в Испанию улетает отдохнуть от Москвы, да как она говорит лето продлить. Может с ней полетишь, развеешься?
- Нее, я лучше здесь с бабулей.
- Ну, а что? Бабуле седелку нанять можно, не хоронить же теперь себя рядом с ней!
- Нет, не полечу, у нас здесь свое лето еще не совсем закончилось.
- Ну как хочешь. Я вообще-то тебе по другому вопросу звоню. Мы там у вас отделение банка открываем, я для тебя место неплохое припас, пока у бабули живешь, хоть опыта наберешься.
- Что?
- Место, говорю, в новом отделении для тебя держим. Через месяц открытие, будь готова приступить к работе. Сама понимаешь, трудно будет, после присоединения Крыма, неразбериха кругом. Первые пару недель я там буду, помогу, а потом уж сама.
Я потеряла дар речи, не зная, что ответить, в голове крутился извечный вопрос: "Кто виноват и что делать"? Не по телефону же отцу говорить, что его распрекрасная дочь на четвертом месяце беременности.
Попрощавшись с отцом, я побежала к бабуле. На мой рассказ старушка отреагировала философским спокойствием.
- Правильно, что ничего не сказала. Вот прилетит туточки мы с ним и переговорим, - хитро улыбнулась она.
Да уж, мне бы такое самообладание.
Месяц пролетел незаметно. Ко дню прилета отца, я была взвинчена до предела. Встречать его в аэропорт естественно никто не поехал, еще на публике не хватало семейных драм.
Когда к дому подъехала машина, мы с бабулей сидели за столом, делая вид, что все нормально, мы пьем чай. Залаяла собака, послышались отцовы шаги и, наконец, открылась дверь в кухню.
- Ну, привет! - улыбнулся отец. - И что это меня никто не встречает?
Бабуля засуетилась, расцеловала сына в обе щеки. Начала срочно разогревать пироги. Я же сидела, словно прибитая к стулу.
- Ты чего же, принцесса? Так и не поцелуешь отца? Совсем тут одичала?
Глубоко вздохнув, я опустила голову и встала из-за стола, представив на обозрение отца уже довольно заметный живот.
- Дела?
На его замечание я осмелилась поднять голову, по моим щекам текли слезы. Родитель же недоумевая, рассматривал мой живот.
- Ну чего встал как истукан, садись за стол, а то остынет все, - поспешила разрядить обстановку бабушка. Она усадила нас с отцом за стол и села между нами. - Ну, рассказывай какие у вас, там, в столицах новости?
- Это вы рассказываете, куда уж нашим новостям до ваших!
-А что рассказывать то сынок? Вот наследника ждем, - бабуля указала на мой живот, с таким видом словно рассказывала о походе в магазин за молоком.
- И давно ждете?
- Дак, уж пять месяцев.
Старшее поколение общалось, словно меня и не было в комнате, что меня, несомненно, устраивало.
- Очень интересно. И чего так долго молчали?
- Дак, случая ж не было. Не по телефону же деда радовать, - бабуля погладила меня по руке, лежащей на столе.
- Да уж порадовали, ничего не скажешь! Ну,и кто отец? - вопрос был обращен ко мне.
Я молчала, закусив нижнюю губу.
- Понятно. Жениться не собирается? - вопрос прозвучал, скорее, как утверждение.
- Это я за него выходить не собираюсь, - осмелилась ответить я.
- Отлично! Спать, значит с ним можно, а жить нельзя? - отец повысил голос.
- Ну, ну не горячись! - попыталась его успокоить бабушка.
- Не лезь, я с дочерью разговариваю! - отмахнулся он от бабушки. - Я жду? Имя!
Я молчала понурив голову.
- Имя?
- Стас.
- Ты издеваешься надо мной что ли? - не выдержал отец. - Как фамилия? Где живет? Завтра же притащу этого паршивца в ЗАГС.
- Я не знаю.
-Что?
- Не знаю я! - рыдала я .
- Ты, вообще, стыд потеряла?
- Так! Замолчи! - бабуля встала из-за стола. - Или ты ведешь себя прилично или уходи! - указала рукой на дверь.
- Мама! Я разговариваю с дочерью!
- Твоей дочери двадцать с лишним лет.
- Но пока она сидит на моей шее, - отец демонстративно ударил себе по шее.
- Так, давайте не будем сейчас ругаться, все устали, а завтра с утрица и порешим все. Давай внуча иди спать, отдыхать тебе надо. Тебе Сережа тоже, устал, небось, с дороги.
Я тяжело встала, поплелась в комнату, держась за поясницу.
Утром меня так мутило, что смогла встать я только к обеду. Отца уже не было, уехал с утра пораньше по делам банка. А вечером приехал, как ни в чем не бывало, весь добрый, приветливый. Видимо, пока я спала, бабуля проф. беседу провела.
-Сашка, я так решил. Руководство местным отделением, все равно за тобой оставляем. Не скажу же я коллегам, что только узнал о твоей беременности, и нам срочно нужен новый руководитель. Пусть все будет, словно так и планировалось. Сейчас такие технологии, сможешь и из дома дела решать, когда родишь. Няню хорошую подыщем.
- Какую няню? - вмешалась бабушка, - я вам на что?
- Мам тебе же отдыхать нужно.
- Иш че выдумали, няню при живой бабке! Никаких нянь, сами справимся. Правда, Санечка?
-Конечно, справимся, - в первый раз за последние месяцы улыбнулась я.
На открытии банка, как будущему руководителю, мне нужно было присутствовать обязательно. Поэтому пришлось прошвырнуться по магазинам в поисках чего-нибудь подходящего новому статусу и положению. К моему удивлению оказалось, что продают довольно милые деловые костюмы для женщин в интересном положении.
Облачившись в черный брючной костюм со строгой белой блузкой, собрав волосы вверх и нацепив на нос для важности симпатичненькие очки, я во все оружии отправилась завоевывать уважение и любовь будущих коллег и партнеров.
На подобных мероприятиях мне приходилось бывать не раз, отец постоянно таскал меня везде и всюду, дабы я обросла полезными знакомствами.
С отцом прилетала большая делегация, чтобы перед открытием сделать последние штрихи. Некоторых я знала, некоторых мне представлял отец. Чувствовала я себя вполне комфортно, даже несмотря на заметно выпирающий живот. Уж если большой босс принял этого ребенка, то на остальных мне начихать.
Естественно старые знакомы были удивлены моим положением, но виду не подавали. А некоторые даже осмеливались поздравлять будущего деда.
- Александра, сейчас я тебя познакомлю с очень важным человеком. Если какие вопросы будут возникать в работе, а меня не будет, все к нему.
- Это что это за такой важный человек, - я была заинтригована.
- Наш начальник службы безопасности.
- Петр Алексеевич, что ли? - рассмеялась я. - Ну ты даешь! Я его знала, еще пешком под стол ходила.
- Пока ты скрывалась у бабушки, Петр Алексеевич, отправился на заслуженный отдых. И посоветовал нам бывшего своего коллегу, кстати, полковник ФСБ в отставке, серьезный мужик, сама понимаешь.
Отец ищущим взглядом осмотрел празднично украшенный зал, но нужного лица, по-видимому не обнаружил.
- Оленька, вы случайно не знаете, где у нас Иванов?
- А он с айтишниками закрылся, какие-то последние вопросы по скорингу утрясают.
- Понятно, увидишь его, передай, что я его искал.
- Хорошо, Сергей Алексеевич.
- Чем мне нравится Иванов, так своей обязательностью, - приобнял меня отец, - все давно гуляют, а он пока всё не отрегулирует, не успокоится. На него всегда можно положиться.
- Пап, ты не против, если я посижу, с этим открытием, целый день на ногах, сил уже никаких нет.
- Еще пять минут потерпи. Вон, как раз Иванов идет?
- Ну, давай веди сюда своего Иванова, только быстро! - я оперлась на стену, прикрыв глаза.
- Станислав Аркадьевич, можно тебя на минутку?
- Ольга сказала, вы меня искали Сергей Алексеевич? Что-то случилось?
- Да нет, все, слава Богу, как часы. Хотел представить тебя своей дочке. Она ведь будет руководить этим филиалом.
- Ну, давайте. Да я в гостиницу поеду, если вы не против, конечно.
Устал сегодня, просто с ног валюсь.
Я нехотя разлепила веки, оторвалась от стены, и еле передвигая распухшие ноги, направилась к отцу. Единственного, чего мне хотелось, послать всех к чертям и как можно быстрее разуться. "Да уж шпилька для беременной женщины - смерть".
- Александра, позволь тебе представить самого незаменимого сотрудника нашего банка Иванова Станислава Аркадьевича, - отец указал на стоящего рядом с ним мужчину, - Стас, моя дочь Александра.
Я на автомате протянула ему руку, которую он галантно поднес к губам и поцеловал.
- Александра? Очень приятно, - не выпуская моей руки, он смотрел мне прямо в глаза. - Вас, наверное, в школе дразнили Кешей? - улыбнулся он.
Его замечание заставило меня приглядеться к нему внимательней. Эта улыбка, эти ямочки, этот наглый взгляд.
- Простите как вас зовут?
- Станислав Аркадьевич, для вас просто Стас!
- Стас? - еле выговорила я. Видимо, узнавание большими буквами написалось на моем лице. Глаза же отца запылали в бешенстве.