Мне довелось в общей сложности шесть лет своей жизни поработать в охране. Караульная служба только со стороны может показаться скучной, а на самом деле сотрудники охраны живут очень интересно, зачастую даже весело. Команда - почти семья: совместная служба сближает, каждый человек виден, как на ладони, рано или поздно проявляет свою истинную суть. И у каждого в команде своя определённая роль: есть и "родители", и "дети", и, как в большинстве семей, не без урода. Попадаются, например, коварные интриганы, которые любят создавать смуту в коллективе. Но лишние люди, которым охрана чужда, быстро отсеиваются, а хороших всё-таки больше, чем плохих.
Мне давно хотелось написать о нас книгу. Однако, поскольку мы охраняли режимные объекты, писать с натуры я не имею права. Поэтому вместо оборонного завода я нарисовала в своём воображении космодром будущего, а охрану оставила такой же, какая она есть на самом деле. Разве что немного усовершенствовала технику и условия труда, а ещё незначительно изменила график. Современный суточный график - сутки через трое, а в будущем - сутки через четверо.
У многих героев романа есть реальные прототипы. Если кто-то узнал себя, прошу не обижаться: я списала с Вас характер и поведение героя романа только потому, что Вы - яркая личность. Мысли героев и их судьбы являются вымыслом автора, не имеющим отношения к действительности. Имена землян и инопланетян, названия планет, предприятий, торговых марок и т.д., упоминающиеся в романе - тоже вымысел. Совпадения случайны.
Словарь ХХIIвека.
Автобус - пассажирский АГЛА, следующий по заданному маршруту.
АГЛА, он же гравилёт - атмосферный гравитационный летательный аппарат. Может быть личным, пассажирским, грузовым.
Аглашка (жарг.) - маленький АГЛА, летающий аналог легкового автомобиля или микроавтобуса.
Антигравитатор - аппарат, создающий невесомость или отрицательную гравитацию в определённом радиусе, в зависимости от мощности.
Аккумулятор - аппарат, собирающий рассеянную энергию из окружающего пространства. От него получает питание любая техника. Может быть портативным или стационарным.
Бомж - обитатель социального жилья.
Бомжатня - социальное жильё.
Бластер - боевое лазерное оружие.
Галасеть - Интернет галактического масштаба.
Гравилёт - АГЛА.
Гравиполе защитное, гравизащита - невидимая защитная оболочка вокруг человека или охраняемого объекта. Создаётся гравитатором.
Грависканер - телескоп, улавливающий не свет, а гравитационные поля, и поэтому показывающий реальную, а не "из прошлого", в отличие от оптических телескопов, картину космоса.
Дальнобойщик - пилот космического корабля дальнего следования.
Кибермаугли - ребёнок, родители которого не участвуют в его воспитании, переложив эту обязанность на киберняню.
Киберняня - робот, ухаживающий за ребёнком, обучающий его простым правилам и навыкам, делающий ему замечания, помогающий учиться, обеспечивающий его безопасность. Ещё киберняни существуют для ухода за беспомощными больными.
Книга Рода - семейная летопись.
КоГЛА - космический гравитационный летательный аппарат. В основном они грузовые или пассажирские; личных КоГЛА у жителей Земли совсем немного.
Космолёт - КоГЛА.
Машина (в просторечии) - АГЛА. Позже машинами стали называть и нульмобили (см. ниже).
Нульзонд - маленький аппарат, мгновенно перемещающийся на любое расстояние. Применяется для сканирования незнакомого пространства в исследовательских целях или для безопасности экипажа нульмобиля.
Нульмобиль - аппарат для мгновенного (время равно нулю) перемещения в пространстве людей и грузов. Расстояние значения не имеет.
Нульфон - стационарный или мобильный телефон для переговоров с дальним космосом. Нуль - потому что времени на прохождение сигнала не требуется совсем.
ПАГ - персональный антигравитатор. Позволяет не падать, если владелец споткнулся, и летать на высоте, безопасной для здоровья. У несовершеннолетнего ПАГ может только тормозить падение, летать на нём невозможно, пока владелец не повзрослеет.
Пшикнуть (жарг.) - брызнуть аэрозольным наркотиком или выстрелить снотворным газом. Пшикнуться - употребить наркотик в форме аэрозоля; в переносном смысле - не соображать, медленно реагировать. Пшикнутый - неадекватный, заторможенный, дурак.
Синтезатор - аппарат, синтезирующий из энергии окружающего пространства любое вещество или предмет.
СЦГ - Союз цивилизаций Галактики.
Тивиком - телевизор, видеотелефон и компьютер в одном корпусе.
Дозор - служебный наряд из одного и более вооружённых караульных; обходит и проверяет территорию и охраняемые объекты; если 2 человека и более - один назначается старшим.
Караул - 1) вооружённое подразделение, предназначенное для выполнения боевой задачи по охране и обороне объектов, а также для охраны задержанных лиц; 2) караульное помещение.
Караульные - рядовой состав подразделения охраны.
Кинолог - работает со служебными собаками.
Команда - одна смена. Современный отряд состоит из четырёх команд, сменяющих одна другую раз в сутки. В охране будущего пять смен и, соответственно, пять команд.
Контролёр КПП - рядовой сотрудник охраны.
КПП - контрольно-пропускной пункт. Кабина, проход или транспортные ворота.
Отряд - полный состав охраны предприятия.
Пост - всё порученное для охраны и обороны часовому, а также место или участок местности, на котором часовой выполняет свои обязанности.
Режимный объект - секретный или стратегически важный объект со строгим пропускным и внутриобъектовым режимом, охраняемый военизированной охраной.
Сменный жетон - выдаётся начальником караула или его помощником караульному, направляемому на пост. На жетоне указаны номера караула и поста. При смене часовых прибывший на пост отдаёт жетон своему предшественнику - это означает, что пост принят; караульный, сдавший пост, забирает жетон обратно в караул и сдаёт начальнику или его помощнику.
Спецобъект - особо охраняемый объект, под сигнализацией, опломбированный.
Сработка (жарг.) - срабатывание сигнализации.
Стрелок - оперативный сотрудник охраны.
Табель постам - служебные инструкции для каждого поста.
Тревожная группа - группа дозорных (когда происшествий нет), она же - группа быстрого реагирования (когда происшествие).
Усиление - выход на службу в чужую команду на подработку в сверхурочные часы.
Устав караульной службы - основной документ, которым руководствуется охрана.
Часовой - вооружённый караульный, выполняющий боевую задачу по охране и обороне порученного ему поста.
ОХРАНА КОСМОДРОМА, КОМАНДА N3.
Глава 1.
На работу.
Вот уже несколько дней студентка Алла искала работу, но пока безуспешно. В этом году ей исполнилось восемнадцать, пора бы уже слезать с отцовской шеи. Отец, правда, совсем не собирался отказывать двум дочерям-близняшкам в постоянном достаточно безбедном содержании. На день рождения он по случаю совершеннолетия подарил им квартиру с удобствами - настоящую, в то время как большинство студентов живут в бомжатнях, где чаще всего не самое приятное соседство.
Алла ещё в начальной школе увлекалась изучением происхождения слов. Сейчас она улыбнулась своим мыслям: отец рассказывал, а он знал об этом от долгожителя дедушки Виталия, как неузнаваемо изменилась жизнь. Он объяснил, что изначально слово "бомж" означало "без определённого места жительства", то есть бездомный, и такому человеку действительно было негде жить. Но полвека назад, когда Земля вступала в Союз цивилизаций Галактики, бездомность на Земле по требованию Союза была ликвидирована. Сейчас бомжами называют людей, живущих в дешёвеньких предоставляемых государством квартирах с самым простым набором сантехники, с кондиционером, поддерживающим одну и ту же оптимальную для здоровья температуру и влажность воздуха, с тивикомом на каждого члена семьи, с системой пожаротушения и с аварийной сигнализацией, с персональной киберняней на каждого ребёнка, с примитивной выдвижной мебелью, до прибытия хозяев и гостей маскирующейся в стенах, со встроенными автоматическими грязеочистителями, с продуктопроводом, поставляющим бесплатную еду с полным набором необходимых питательных веществ, но невкусную с точки зрения обывателя. Эти квартиры тесные, социальная норма всего пятьдесят квадратных метров на человека. Бомжует молодёжь, гордо отказывающаяся от родительской помощи; бомжуют "вечные студенты", так и не научившиеся зарабатывать на жизнь, а ещё фанаты науки или искусства, у которых полно денег, но жалко времени на налаживание своего быта. Наконец, бомжуют немногочисленные отбросы общества - пьющие, неработающие, наркоманы и игроманы.
Близняшкам повезло: семья жила в родовом имении в деревне Калиновец под Воротынцем, и когда подросшие сёстры захотели жить в городе, добрый папочка пошёл им навстречу и купил в подарок благоустроенное жильё в красивом старинном городе Нижнем Новгороде. Почти пятьсот квадратных метров, со стенами, полом и потолком, меняющими цвет по желанию хозяек легко, нажатием кнопки. Сделать себе комнату хоть радужную, хоть с любым рисунком - нет проблем. Дизайнерская мебель, почти все предметы которой - трансформеры, когда надоедала, за секунды убиралась в ниши в толстых звуконепроницаемых стенах. Конечно, вид из окон великолепным не назовёшь: с трёх сторон такие же дома, а с четвёртой космодром Сормово. Но не старухи же пока ещё, чтобы целыми днями сидеть и смотреть в окно. Алла - страстная любительница чтения - дома почти не выходит из библиотеки, даже тивиком из своего рабочего кабинета туда принесла. Сестра вообще взяла моду приходить домой только ночевать, да и то если надумает прийти. У неё с детства были толпы поклонников, а став независимой, она совсем голову потеряла. Как она умудряется хотя бы имена-то их не путать? Иногда появляясь дома, непутёвая сестрёнка сначала совершает набег на холодильник с добросовестно приготовленными Аллой вкусностями (несмотря на занятость, Алла обожает готовить), затем врывается в библиотеку, плюхается рядышком на тахту и начинает самозабвенно рассказывать про очередного поклонника. Алла вежливо кивает и отвечает "угу" - на самом деле ей совсем не интересны россказни про мальчиков, но она так рада видеть свою сестру, что готова слушать в её изложении даже теоремы задом наперёд, несмотря на свою нелюбовь к математике.
В общем, с такой мелочью, как вид на космодром, вполне можно смириться: девчонкам он совсем не мешает жить так, как им хочется. Кстати, космодром! Не найдётся ли там какая-нибудь работа?
Привычно запрыгнув в автобус, идущий к дому, Алла через несколько минут вышла на две остановки раньше своей и направилась к проходной научно-производственного комплекса "Взлёт", объединяющего несколько научно-исследовательских институтов, множество цехов, производящих авиационную и космическую технику, и собственно космодром. На залитой солнечным светом застеклённой проходной она спросила у охранницы, где находится отдел кадров, и пошла к соседнему зданию. В коридоре никого не было, и сотрудница отдела сразу принялась рассказывать Алле о вакансиях. Но пока ничего примечательного не попадалось. Трудно найти работу, которую можно было бы без проблем совмещать с учёбой в университете. Предлагались в основном, как и везде, работа на компьютере, с документами, уборка в лабораториях или кабинетах. Компьютер и бумаги уже в университете изрядно утомили Аллу, и перспектива чрезмерной умственной нагрузки её не радовала. Уборкой же голова занята не сильно, но и здесь график неудобный, работа то в первую, то во вторую смену, а учёба на психологическом факультете всегда в первую. Посещение хоть и разрешается свободное - не медицинский же вуз, - но потерять часть информации из-за пропущенных лекций Алла не была готова. Учёба для неё не пустая формальность, у Аллы была цель - выучиться на психоаналитика. Её друг детства, Даня Углов, ровесник, в пять лет пошёл учиться в школу вместе с шестилетней сестрой Викой, потому что не захотел ждать ещё год. Брат и сестра Угловы оказались вундеркиндами и окончили двенадцатилетнюю школу за восемь лет. Теперь у Даника в его восемнадцать уже подготовленная к защите кандидатская диссертация и наработанная очень приличная клиентура: психфак Даниил закончил экстерном, а через год о нём заговорили как о весьма талантливом и перспективном психоаналитике. Очередь к нему расписана уже на два с лишним года. Стабильный высокий заработок позволил Данику переехать из родительского имения в недавно купленную в кредит квартиру недалеко от нижегородского кремля, где живут самые преуспевающие люди города.
Единственный во всём этом минус - Даня трудоголик, так нельзя. Он так всецело поглощён своей любимой работой, что не замечает ничего вокруг, и что совсем уж понятно, у него нет никакой личной жизни. Друзья встречаются только на днях рождения, и Даниил за праздничным столом взахлёб рассказывает об особенностях подсознания и о возможностях различных методов психоанализа, пока возмущённая сестра Вика не требует сменить репертуар. Даня извиняется перед гостями и уходит в свою комнату, а за ним тенью следует Алла и просит: "Расскажи ещё!"
В первый раз, лет пять назад, Даня здорово удивился:
- Алка, неужели тебе на самом деле это так интересно? А я думал, что я один такой псих.
- Ты не псих, а студент психфака, - невозмутимо поправила Алла, - и я, наверное, тоже этим займусь.
- Не сможешь, - покачал головой Даниил. - К психологу счастливый и благополучный человек не пойдёт, а приходят такие, у кого нет сил больше терпеть, и вываливают на тебя все свои болячки. А ты, боюсь, слишком ранима, чтобы выдерживать это каждый день.
- Увидим, смогу или нет, - не стала переубеждать его Алла. - Так что ты там говорил про коллективное бессознательное? - и разговор двух единомышленников продолжался бы до бесконечности, если бы по окончании праздника родители не разводили детей по домам.
Несколько раз после того разговора Алла пыталась задавать Данику вопросы, но он извинялся и уходил от разговора, говоря, что очень занят. Потом как-то вручил ей длинный список специальной литературы и предложил изучить это самостоятельно; Алла согласилась и больше Даниила не беспокоила. Но в дни рождения они позволяли себе вдоволь наговориться о любимом психоанализе под неизбежное возмущение всех гостей.
Так что учёба пока стояла у Аллы в системе жизненных ценностей на первом месте. Работа же была не так значима, это могла быть только возможность стать материально независимой. Ведь когда были нужны деньги, ехать за ними к родителям приходилось Алле. У сестры не хватало терпения выслушивать многочасовые поучения почтенных предков, а Алла умела слушать вежливо, но удовольствия ей это не доставляло, потому что родители до сих пор считали её маленькой.
Здесь, похоже, подходящей работы опять не предложат. Собравшись было уходить, Алла хотела убрать свой паспорт обратно в сумочку, как вдруг сотрудница отдела кадров спросила:
- А суточный график тебя бы устроил? Сутки через четверо?
Быстро прокрутив в голове, что пропущенных лекций получается не так уж много, а тренинги, экзамены и другие обязательные мероприятия в университете всегда идут с повторениями на второй день в расчёте как на работающих студентов, так и на тех, кто с первой попытки не справился, Алла согласно кивнула.
- Зайди к начальнику охраны, - предложила кадровичка. - Его зовут Валентин Петрович Лавров. Отдел прямо над проходной, на втором этаже. В охрану всегда требуются, друзей приводи. У нас студентам на время сессии ученический отпуск полагается, оплачиваемый.
Алла немного волновалась, возвращаясь к зданию проходной, а потом шагая по пустому коридору и ища глазами кабинет начальника. Об охране она имела очень смутное представление. К тому же, если охрана нужна, значит, могут и напасть - страшновато, ведь Алла по натуре, в отличие от сестры-близнеца, не конфликтна и защищаться как следует не умеет, а здесь придётся защищать такой большой комплекс. Но космодром - это что-то! Это так интересно! Научные экспедиции, инопланетные гости! Сколько интересных людей можно здесь встретить!
Эта мысль приободрила Аллу, и когда она вошла в приёмную, где две дамы предпенсионного возраста разговаривали совсем не о службе, остатки страха улетучились. Начальник был на месте. Храбро распахнув массивную дверь, Алла уже искренне улыбнулась:
- Здравствуй, Валентин Петрович. Я хочу работать в охране.
- Здравствуй, - не удержался от улыбки поднявшийся ей навстречу из-за заставленного мониторами стола высокий красивый темноволосый и темноглазый мужчина лет сорока с аккуратно подстриженными усами. - Значит, ты хочешь работать у нас, - произнёс он с особым нажимом на слово "хочешь". - Это похвально. А то больше половины отдела работать не хочет, а в охрану люди идут ради свободных дней между сменами. Восемнадцать исполнилось?
Алла кивнула и протянула паспорт.
- Я это спрашиваю, потому что к работе с оружием несовершеннолетние не допускаются, - продолжал начальник, глядя на пластиковый листочек с картой памяти, содержащей подробное досье. - Калиновец Алла Георгиевна. Красивая фамилия. А место рождения - тоже Калиновец! Первый раз вижу такое совпадение.
- Одного моего предка, деда Сашу, взяли из детдома опекуны, хорошая многодетная семья, - объяснила Алла. - Сначала брали на каникулы, и в детдоме так его Сашкой-калиновцем и прозвали. А когда его забрали в Калиновец насовсем, он попросил исправить в документах фамилию, вот и появился род Калиновцев.
- Интересная история, - снова улыбнулся Валентин Петрович, отдавая Алле её паспорт. - Зайди в соседний кабинет к моему заместителю Николаю Семёновичу Серову. Если не передумаешь, когда он расскажет тебе подробно о нашей службе, я подпишу заявление.
Николай Семёнович, такой же рослый, темноглазый, темноволосый и усатый, как его шеф, произвёл на Аллу неоднозначное впечатление. Обычно Алла каким-то шестым чувством распознавала хорошего человека с первого взгляда, что произошло и на этот раз, но его резковатая манера речи и нервные, порывистые движения настораживали, держали в напряжении. Серов был лет на пятнадцать точно старше Лаврова, а сутулая спина и мрачное выражение лица выдавали человека, сильно уставшего от жизни, которая, вероятно, уже много лет не была лёгкой. Однако какое-то внутреннее жизнелюбие в Николае Семёновиче угадывалось; он в глубине души был убеждён, что дальше будет лучше; это проскальзывало в отдельных фразах его многословной речи. Сначала Серов постарался убедить Аллу, что караульная служба достаточно сложная, тяжёлая и нервная.
- Это ведь не на входе в учебный корпус с модным журнальчиком сидеть: "А, проходи, Вася!" Здесь режимные объекты: научно-исследовательские институты, секретные производства, космодром! Пропуска, разрешения, накладные. Документы все знать надо, проверять, правильно оформлены или нет. Оружие знать надо, чтобы по ошибке в себя снотворным газом не пшикнуть. А если ты идёшь и видишь нарушителя, а он не подчиняется? Сможешь ты применить оружие?
- Наверное, да, - сказала Алла. - Это же только снотворное.
- А если ты начальник караула и вооружена бластером? На поражение стрелять сможешь?
- До начальника надо дослужиться, - уклончиво ответила Алла. - И, по-моему, из бластера будет достаточно предупредительного выстрела.
Серов ещё долго говорил об особенностях несения службы, о коллективе, об обстановке в караулах, о том, что принимают под охрану все десять караулов комплекса "Взлёт". Время от времени он задавал вопросы, и, кажется, его устраивали ответы Аллы. Наконец он сказал:
- Я пока не буду даже спрашивать фамилию. Иди домой, хорошо подумай и реши, а послезавтра зайди сюда в первой половине дня. У меня нет причин тебя не брать. Я же чувствую. Семнадцать лет я здесь работал начальником отряда.
Алла поблагодарила, попрощалась и ушла. Ей понравилось, что Николай Семёнович не старается зазвать, а обо всех возможных трудностях предупреждает сразу. Она уже приняла решение идти в охрану, и два дня ожидания не были ей нужны. Но сегодня или завтра надо поговорить с сестрой; может быть, такая работа подойдёт и ей.
Сестре идея понравилась, и в назначенное время они обе появились в кабинете Серова. Николай Семёнович объяснил им, как писать заявления, и отправил к Лаврову. Валентин Петрович приветливо кивнул Алле, вошедшей первой, и в следующую секунду сделал удивлённые глаза:
- Вот как! Даже в двух экземплярах! - пошутил начальник отряда, переводя взгляд с одной сестры на другую. Внешне они были одинаковыми, к тому же выработали привычку одеваться в одно и то же, делать одинаковые причёски и одинаково краситься. - А тебя как зовут? - спросил Лавров у близняшки, которая вошла второй.
- Мы обе Аллы, - ответила вошедшая первой. - Нас крестили Александрами, а зовут Аллами. А по документам - я Алла, а это Александра.
- На службе звать придётся по-разному, а то мы вас перепутаем. И так в ведомостях все запутаются: Калиновец А. Г. и Калиновец А. Г., придётся и руководству, и бухгалтерии ваши табельные номера запоминать. Саша или Шура?
- Нет, - скривилась вторая сестра. - Это мальчишечьи имена. - Она на несколько секунд задумалась, а потом выдала: - Сандра.
Лавров подписал оба заявления. Позвонив по тивикому, распорядился, чтобы новым сотрудницам выдали форму, и показал им, куда идти. В конце коридора их встретила кладовщица и провела на склад, плотно заставленный коробками с новой одеждой и обувью. Ещё раз окинув оценивающим взглядом две одинаковые стройные фигурки, она подошла к стеллажу с вещами подходящего размера.
- Сначала нижнее бельё, - сказала кладовщица, протягивая девушкам фирменные упаковки с инопланетными надписями. - Надевайте прямо сейчас, не стесняйтесь. Дверь заперта, а я сейчас отвернусь. Пока всё остальное подберу.
Но сестёр и не пришлось долго уговаривать: они были в невероятном восторге. Это же самоочищающиеся комбинезоны, самые лучшие в Галактике, с планеты Аваб, где их выпускают уже не меньше трёхсот лет, и производство отлажено до мелочей. Идеальное нижнее бельё, не пачкающееся, в котором можно не мыться и даже не ходить в туалет - все отходы организма и любая грязь мгновенно исчезают. Материя превращается в энергию, которую собирают миниатюрные аккумуляторы, встроенные в застёжки. От этих аккумуляторов можно обогреваться в холод, охлаждаться в жару (комбинезоны ещё и с климат-контролем), заряжать мобильный телефон, ПАГ и ещё разные носимые с собой и требующие подзарядки приборы.
Сёстры уже давно хотели себе такое бельё, но один комбинезон стоит, как простенький легковой гравилёт. Студенткам даже вдвоём накопить такую сумму нереально. А здесь дорогую вещь выдают просто так, под форму!
Комбинезоны сидели как влитые. Эластичная ткань плотно облегала и не стесняла движений.
- Учтите, что постоянно их носить нельзя, - предупредила кладовщица. - Они очищают тело стерильно, иммунитет садится от постоянного ношения. Кстати, если надеть капюшон и закрыть лицо маской, получается противогаз. Кроме чистейшего атмосферного воздуха, ничего не пропускает. Если где-то пахнет, например - натягиваешь маску и запахов не чувствуешь.
- Да? Надо зайти на перемене в нашу курилку и попробовать, - засмеялась Сандра.
Кладовщица выдала серебристо-синюю форму: комбинезоны летние и зимние, куртки и брюки тоже на два сезона; кепки с длинными козырьками и с отложными ушками; если ветер, можно закрыть уши. К форме прилагался целый ассортимент нашивок: крупные серебряные "Охрана" на спину и "ККПП" (контролёр контрольно-пропускного пункта) на грудь; нарукавные эмблемы охраны с мечом и щитом; красно-белые нагрудные и нарукавные нашивки с группой крови и резус-фактором.
- Здорово, как у военных, - изумлялась Сандра. - Надо сфотографироваться и предкам послать.
Ещё они получили летние и зимние армейские ботинки и широкие ремни для оружия и ПАГов. Сами ПАГи выдали тут же, а оружие предстояло каждую смену получать в карауле и в конце смены снова сдавать в караул.
Персональный антигравитатор - отличная вещь.
Удивить этим давно уже невозможно: простые антигравитаторы были созданы лет сто пятьдесят назад. Чуть позже появились ПАГи для ношения с собой. Они создают в радиусе метра невесомость или слабую гравитацию, смотря что нужно. Можно летать, легко переносить тяжелые грузы. Здесь ПАГи новые, дорогие, с автоматическим включением антигравитации при падении или резком толчке. Сандра всегда хотела себе такую игрушку, а здесь, как и форму, дают бесплатно!
Сёстры расписались в ведомости и вышли со склада; ветер дул в сторону их дома, и они, включив ПАГи на полную мощность, полетели, чувствуя себя при этом абсолютно счастливыми.
Три дня Алла и Сандра выходили в первую смену и учились под руководством начальников команд, запоминая устав караульной службы и правила пользования техническими средствами охраны. В первый день их обучения дежурила вторая команда, которую возглавлял весёлый энергичный человек невысокого роста и спортивного телосложения. Семён Валерьевич Власов сразу понравился и Алле, и Сандре: чувствовалось, что он толковый руководитель. Его помощница Любовь Николаевна тоже внушала доверие. Приходившие в течение дня на отдых стрелки и контролёры разговаривали с новенькими доброжелательно.
Сначала Любовь Николаевна показала, как правильно пришить нашивки на форму. Потом достала папку и показала все опознавательные знаки, которые можно увидеть на "Взлёте".
Серебряная, обведённая люминесцентной синей краской надпись "Взлёт" - на каждом предмете спецодежды у всех сотрудников комплекса. В гражданской одежде могут ходить только большие начальники - начиная с начальников цехов и отделов, - и ещё научные сотрудники, но у всех этих людей на груди должны быть приколоты значки: "Взлёт" и номер цеха, отдела, или "космодром Сормово", или название НИИ. Гостю комплекса или командированному прикалывают на грудь значок "Гость "Взлёта". Человека без опознавательных знаков сотрудник охраны имеет право задержать как постороннего.
Далее - нашивки. На спине под надписью "Взлёт" пришивается номер цеха, отдела, название НИИ, "Космодром Сормово" или, в данном случае, "Охрана". У сотрудников охраны обязательно у всех - красно-белые нашивки с группой крови и резус-фактором на груди и на левом рукаве. Над ними нашивка, по которой определяется должность. Серебряными буквами: ККПП (контролёр контрольно-пропускного пункта), СК (старший контролёр), С (стрелок), К (кинолог), КО (командир отделения), НГ (начальник группы). Золотыми буквами: НК (начальник команды), ЗНО (заместитель начальника отряда), НО (начальник отряда). Очень просто запомнить. Но на всякий случай Алла записала эти сведения в тетрадь вместе с именами и фамилиями сотрудников, с которыми успела познакомиться. Сандра ничего не записывала: зачем, если можно прочитать у Аллы?
В спецодежде у всех сотрудников "Взлёта" обязательно присутствует синий или голубой цвет. Самые тёмные синие спецовки у работников цехов, немного светлее у сотрудников отделов. Небесно-голубые у научных сотрудников. Охрана ходит в серебристо-синей форме (ярко-синяя ткань с искоркой), только у стрелков и кинологов камуфляж: у первых чёрно-серо-серебристо-голубой, у вторых чёрно-серебристо-зелёно-голубой. У наземных служб космодрома спецодежда голубая с серебристой искрой, у медиков - бледно-голубая, а у экипажей космических кораблей - самая светлая, серебряная с синим отливом.
Потом Алла сосредоточенно списывала в тетрадь устав караульной службы, а Сандра следила за тем, что сестра записывала, и цеплялась к словам. Вот, например, перечень, чего нельзя делать на посту. Спать - понятно. Для чего тогда вообще часовой. Сидеть, лежать - если не спишь, то почему же нельзя? Семён Валерьевич пояснил, что на некоторых постах можно. В будках везде есть кресла - пожалуйста, сиди. На космодроме, где в основном открытая местность, для обзора территории над каждой будкой есть вращающиеся лабазы под стеклянными колпаками. Часовой лежит на животе, положив голову на валик, чтобы не уставала шея, а лабаз медленно крутится то в одну, то в другую сторону. Не только свой пост, но и соседние видны, как на ладони. Там есть специальное устройство антисон: если от долгого лежания и вращения начинаешь засыпать, включается будильник. Пока антисном оборудованы только лабазы, но со временем это будет на всех постах.
Ещё на посту нельзя читать и писать. Увлечёшься и ничего вокруг не увидишь. Нельзя прислоняться к чему-либо. Техника безопасности? Не только. Прислонившись, ночью даже стоя рискуешь заснуть; особенно невыносимо под утро. Нельзя на посту петь. Казалось бы, почему? А вообще-то разумный запрет. Запоёшь - никого, кроме себя, не услышишь. Нельзя есть, пить, курить. Отправлять естественные надобности. Сандра расхохоталась. Неактуально: сейчас в охране у всех самоочищающиеся комбинезоны. Как же без них раньше бедные часовые стояли и терпели? Кошмар! Нельзя отвлекаться от выполнения служебных обязанностей. Комментарии излишни. Нельзя разговаривать с посторонними лицами, если это не вызвано особенностями несения службы. Обидно. Когда болтаешь, время летит незаметно. Значит, мобильник прятать надо. Нельзя принимать и передавать предметы. Мало ли, что подсунуть могут - при проверке докажи, что не твоё. Серову с Лавровым не докажешь, пояснил заглянувший в караул на отдых стрелок Вася. Нельзя разряжать оружие, досылать без необходимости патрон в патронник, вести бесцельную стрельбу.
- Кому такое в голову придёт, - хихикнула Сандра.
- Ну, не скажи того! - покачал головой стрелок. - Я сам как-то в командировку летал, сопровождал груз на Луну. Сижу в грузовом отсеке, от нечего делать бластер разбираю. Разобрал и понимаю, что, как обратно собирать, забыл! Вот, думаю, втык получу от Валерьича! Прилетаю на лунную базу, а там своя охрана. Говорю, мужики, выручайте, собрать не могу! Они ржут. Но собрали. Вот, давайте я вас сейчас потренирую числовой применять. А то я сам долго не мог запомнить, мудрёно.
Числовой пропуск нужен ночью или при плохой видимости. Или если к посту приближается человек без опознавательных знаков "Взлёта". Часовой называет число меньше числового пропуска, а тот, кто приближается, должен назвать ещё число, чтобы в сумме получился числовой пропуск. Не называет - надо задерживать.
Сандра направила вверх указательный палец, изображая выстрел из ракетницы:
- Бах! - и тут же направила на стрелка, будто бы стреляя снотворным газом: - Пшик!
- Сдаюсь, сдаюсь, - замахал руками Вася. - Я уже сплю, и меня несут в оперативную машину.
- Тренируетесь? - заглядывая в комнату отдыха, весело спросил Власов. - Молодец, Александра. Приходи ко мне в команду.
- С удовольствием! - кивнула Сандра.
- А меня куда? - спросила Алла.
- И тебе место найдём.
День прошёл насыщенно. Любопытные сёстры выведывали и у начальства, и у заходивших на отдых "старичков" всевозможные подробности караульной службы. Рабочий день подходил к концу, когда Власов сказал Алле и Сандре, что они могут идти домой.
- Ещё только без пятнадцати, - заметила Алла.
- Я вас специально отпускаю до выпуска, - ответил Семён Валерьевич. - Хотя, если вам интересно, можете за проходной постоять и посмотреть, что здесь будет твориться.
Сёстры вышли за проходную, купили по мороженому, встали в стороне, и ровно в шестнадцать началось невообразимое. На проходную надвигалась не просто толпа - это было волнующееся человеческое море. Автоматические турникеты разбивали это море на множество узких, но непрерывных ручейков. Выходящие с территории "Взлёта" люди вмиг заполонили начало улицы Чаадаева. Когда сёстры попытались зайти в расположенный у проходной магазин, они поняли, что это бесполезная затея. Здесь выстроились огромные очереди. Раньше, чем через полчаса, нечего и пытаться зайти за покупками. У остановки стояла толпа, которая только прибывала. Автобусы, то есть пассажирские гравилёты, поднимались с остановки один за другим все заполненные, но даже сплошной поток транспорта не справлялся с толпой.
- Как нам повезло, что мы ходим домой пешком, - констатировала Сандра. - Только ветер сегодня не попутный.
Ветер дул встречный, с запада. Передвигаться против ветра на ПАГе невозможно, сдувает и относит назад. Сёстры не спеша пошли домой, по пути так и не зайдя ни в один магазин: везде были сотни возвращающихся со смены взлётовских работников.
- Надо было слушать Власова и идти первыми, - вздохнула Сандра. - Я хотела чего-нибудь купить, отметить первый рабочий день.
- Ничего, - ответила Алла. - Выйду попозже и куплю торт. А пока салаты сделаем и чего-нибудь мясного в горшочках, как думаешь?
На следующий день близняшки снова пришли в первый караул. Начальник третьей команды им не понравился. Невзрачный среднего роста седой полноватый дяденька сидел у пульта и ругался с кем-то по тивикому, повторяя из пустого в порожнее одно и то же. Сёстры, кивками поздоровавшись с его помощницей, прошмыгнули мимо него, как мыши. Закрывшись в комнате отдыха, они принялись изучать вчерашние конспекты. Но даже через закрытую дверь они слышали, как, договорив по тивикому, начальник команды с возмущением говорил помощнице про кого-то из нерадивых подчинённых, то и дело повторяя редко встречающееся грубое выражение "бляха муха" и ещё одно, совсем малоизвестное, смешное ругательство "ёжкин нос".
- Эх, и злюка! - возмутилась шёпотом Сандра. - Не хватало ещё нам в его команду попасть. Хотя вероятность маленькая - двадцать процентов. Команд-то пять; будем надеяться, пронесёт.
Наконец, успокоившись, начальник команды открыл дверь в комнату отдыха и застыл на пороге с чашкой в руках, пристально глядя на близняшек поверх съехавших на нос позолоченных очков.
- У нас новенькие? Катя, дай им приказы и табель постам.
- Как тебя зовут? - осмелилась спросить Алла.
- Полетаев Вадим Максимович, - уже спокойно отозвался начальник и ушёл на кухню пить чай.
Фамилия, имя и отчество почему-то показались Алле знакомыми, но она не смогла вспомнить, где их слышала.
В ту ночь Алле приснился необыкновенно яркий, впечатляющий сон. Она увидела черноморское побережье, звёздную ночь и многоцветную иллюминацию красивого курортного городка. Алла была там не одна. Её держал под руку белобрысенький молодой парнишка с непримечательным лицом, ниже её ростом, плотно сложенный и сутуловатый. Он безостановочно что-то говорил ей, почему-то называя её Маришкой, но она даже не пыталась вникать в смысл сказанного - она была безумно влюблена. Вместе они пришли в гостиничный номер, и при свете Алла поразилась, какие необычные у парня глаза. Как будто излучающие тепло. Они были удивительного цвета. Обычно голубыми глазами называют серые с голубоватым оттенком, а у приснившегося поклонника глаза были редкого незабудкового цвета. Эти глаза были так красивы, что их даже не портили светлые короткие ресницы, которые часто злые языки ехидно называют "поросячьими", и совсем не мужественного вида брови домиком.
Молодой человек погасил свет. Алла вышла следом за ним на балкон. Они сначала любовались звёздным небом и фейерверками, а потом самозабвенно целовались. В жизни Алла ещё никогда не целовалась с мальчиком - увлечённая психологией, она, в отличие от сестры, не очень-то задумывалась о личной жизни. Но во сне все ощущения были такими явственными и волнующими. Когда парень на руках отнёс её в спальню и раздевал, продолжая ласкать, ей казалось, что она умирает от переполняющего её счастья. Она гладила его плотное мускулистое тело, одновременно боясь и ожидая того, что сейчас произойдёт. Он чувствовал её волнение и не спешил; его прикосновения были лёгкими, отчего ещё сильнее возбуждали. Заглянув ей в глаза, он спросил:
- Жалеть не будешь, Маришка? Ведь ты только первый раз меня видишь. А я человек не домашний, бродячий. Годами в космосе мотаюсь. Всегда рядом быть не получится. А ты совсем другая, тебе муж нужен настоящий. Ты ещё можешь отказаться.
- Нет, не смогу, - ответила она. - Я видела твои глаза. Ты и есть настоящий. Я могу ждать тебя вечно.
Он снова поцеловал её.
- Ты знаешь, я тоже увидел тебя и пропал. Может, ну его, этот космос? Много ли надо для счастья?
- Ты прав. То, что надо для счастья, у нас уже есть.
Откуда юной неопытной Алле было знать, какие ощущения дарит близость? Но, проснувшись, она поняла, что именно так и бывает на самом деле.
Только, наверное, исключительно редко бывает такая любовь, когда ничего-ничего больше не надо для счастья. Когда все мысли вот об этом внешне неприглядном, но по-настоящему любимом человеке с необычно тёплым взглядом.
Алла не знала даже имени парня, называвшего её Маришкой, но он целый день не выходил у неё из головы. Она продолжала ощущать его поцелуи и ласки, как наяву. По дороге к университету Алла поймала себя на том, что пытается отыскать этого человека в городской толпе, но безуспешно. Среди студентов никого хотя бы отдалённо похожего тоже не было.
К вечеру она разозлилась сама на себя. Вообще уже ум за разум зашёл, пора к Данику Углову на приём записываться. Не хватало ещё влюбиться в сновидение.
Однако образ не исчезал. Два выходных дня, остававшихся до смены, Алла продолжала жить этим сном.
В понедельник дежурила вторая команда. Алла и Сандра снова сидели в первом карауле; конспектировать было уже нечего, они только повторяли. К обеду пришёл инженер и показал им, как обращаться с рацией. После обеда они прочитали инструкцию к РГП - пистолетику, работающему в двух режимах: ракетницы и газового оружия. Когда нажимаешь на спусковой крючок первый раз и все нечётные - вылетает сигнальная ракета. Чётные выстрелы снотворным газом.
- А если нечаянно выстрелишь в человека ракетой? - спросила Алла.
- Не страшно, - ответил Власов. - Ракета не нагревается, только светится, и масса у неё маленькая, сильно не ударит. Хотя, если в лицо, синяк будет.
Через некоторое время позвонил Серов и вызвал новеньких к себе в кабинет. Он открыл Аллину тетрадь с конспектами.
- Какому ведомству подчиняется охрана... Зачем? - поморщился Николай Семёнович. - Федеральный закон о ведомственной охране - зачем? К вам-то это как относится? Вот - это надо: часовой, пост, караул, неприкосновенность часового, табель постам! Вот, это правильно! Всё точно записано! Это и надо знать! Идите домой. Хорошо отдохните, завтра выходите на сутки в третью команду. Будете служить у Полетаева.
Алла выразительно посмотрела на Сандру: вот тебе и вероятность! Попали именно туда, куда меньше всего хотели. Впрочем, для себя Алла решила: она же учится на психолога, значит, должна суметь найти подход даже к такому начальнику. Вовсе и не обязан Вадим Максимович всем нравиться. На службе надо уметь приспосабливаться.
На другое утро сёстры явились пораньше, к разводу. Они протиснулись в задний ряд, чтобы сесть подальше от злого начальника. Сидевшая там пожилая женщина предупредила их, чтобы садились всегда на одно и то же место: Полетаев запоминает, кто где сидит, и сразу видит, кто на месте, а кого нет.
Вадим Максимович вошёл в зал с журналом в руках, сел за стол и надел стильные очки в позолоченной оправе.
- Так, время - полчаса, начнём потихонечку развод. - Начальник перечислил по алфавиту весь состав команды и объявил: - У нас две новые сотрудницы, Калиновец Алла Георгиевна и Калиновец Александра Георгиевна. Прошу принять в коллектив, всё показать; если чё, объяснить. Афанасьич, я их к тебе направляю. Идёте в пятый караул.
Полетаев отдавал распоряжения ещё минут пятнадцать. Алла и Сандра переглядывались, то морщась, то усмехаясь. Они давно не слышали такой безграмотной речи: "если чё", "так это чё за ерунда такая", "всего и делов-то", "в случае чего (с ударением на А!)", "вороты", "сообщай, где находисся", "в чём он одетый"... Господи, кто же его научил так по-русски говорить? Он сам за собой не замечает, что ли? Кошмар какой-то!
В заключение Полетаев сказал:
- Вопросы будут? Вопросов нет - значит, качественно принимаем посты и приступаем к несению службы.
Глава 2.
Космодром Сормово.
Полторы сотни человек пошли на выход. У проходной поджидал автобус. Большая часть команды, в том числе Алла и Сандра, полетели на нём на космодром. Сначала приземлились у четвёртого караула и высадили восемь человек: начальника с помощником и шестерых контролёров, работающих на воротах. Человек двадцать высадились у здания пассажирского космопорта - это десятый караул, элита. Как на подбор стройные рослые девушки и мускулистые парни в идеально сидящих форменных комбинезонах. Сюда берут только опытных, без нарушений по службе и с хорошими внешними данными. Сутулых, не умеющих красиво двигаться сюда не возьмут. Космопорт - лицо планеты, первое, что видят прилетающие инопланетные гости. Здесь всё должно быть безупречно, и охрана тоже. Следующим был пятый караул; автобус сел на краю площадки ближнего старта, и ещё десятка полтора человек вышли и пересели на космолёт, или, как здесь положено говорить, КоГЛА. Они полетели в восьмой и девятый, орбитальные караулы, охраняющие научно-исследовательские станции: восьмой караул охраняет биологов, девятый - физиков.
Затем автобус приземлился у небольшого одноэтажного домика.
- Калиновцы, на выход! - скомандовал пожилой толстый начальник группы. - Пятый караул. Володя, спишь! Меньше надо по ночам с девками-то гулять!
Молодой человек с наголо остриженной головой вскочил, натянул кепку, подхватил сумку и выпрыгнул из салона.
- Афанасьич, вообще-то Киселёв сегодня со второй работы, - заступился за Володю сорокалетний мужчина в форме стрелка.
- Знаем мы ваши вторые работы, - продолжал ехидничать начальник. - Так, Дима, вот тебе две новенькие, покажешь им все злачные места.
На космодроме службу нести легко. Там делать нечего, только сидеть и смотреть, поэтому новеньким легче начинать с пятого или седьмого караулов. Пятый принимает под охрану стартовые площадки, а седьмой - испытательный полигон.
Дима Першин по возрасту годился близняшкам в отцы, но очень легко держался с ними на равных, не поучая и не занудствуя. Объяснял он хорошо, понятно, непринуждённо - он давно привык, что обычно ему подсовывают новичков. От Димы сёстры узнали, что начальник группы Степан Афанасьевич Рыбин на самом деле хороший человек, только сразу надо привыкнуть, что у него все шутки ниже пояса. Если обижаться - сработаться не получится. Он такой, его не переделаешь. А вообще он не вредный, отдохнуть даёт. Вот у Павловны в третьем карауле не отдохнёшь, а Афанасьич возможность находит. И работает при этом - комар носа не подточит. Что нужно проверить, по рации по три раза в смену напомнит.
- Ну, ладно, показывай ваши злачные места! - улыбнулась Сандра, поправляя ПАГ на ремне. - А рацию?
- У меня есть. Одной на троих хватит, - ответил Дима.
Близняшки следом за Першиным вышли из караула и отправились пешком по постам.
Ближний старт совсем рядом с караулом. Отсюда стартует всё, что летает в пределах Солнечной системы. Стартовая площадка - ровное бетонное поле размером с четверть квадратного километра. Пятый пост метрах в трёхстах от караула. Цилиндрическая застеклённая будка, на ней лабаз под прозрачным куполом. Дима объяснил, что, когда в начале смены принимаешь пост, в будке и вокруг неё должно быть чисто. Это соблюдается, но отойдёшь от будки метров на двадцать, а там совсем другая картина. В траве окурки, огрызки семечек и фруктов, фантики от конфет, баночки от йогуртов...
Похоже, запреты на курение и еду здесь не действуют. Дима и сам не расстаётся с сигаретами, курит одну за другой. Близняшки следовать его примеру не решились, но по конфетке съели.
- Так, Падериной опять нет! - констатировал Дима. - Её никогда в будке не застанешь, всё время по территории бегает. Что надо знать в будке, я вам на четвёртом посту покажу. Там вообще спокойнее. Значит, вот, охраняемые объекты. Это стоянка чего?
- Гравилётов, - ответила Сандра.
- Не вздумай так Серову ответить. Он к любой неточности прицепится. Это стоянка служебных АГЛА. А это?
- Служебных КоГЛА, - сказала Алла.
- Просто КоГЛА. Они здесь и так все служебные. Неслужебные КоГЛА только у миллионеров бывают, и на нашем космодроме их нет. Но только КоГЛА! Никаких космолётов в докладах, сразу запомните.
Затем Дима показал здание СКРС (станция космической радиосвязи) - очень старый маленький домик. Рядом возвышалась металлическая эстакада, ощетинившаяся во все стороны огромными локаторами. Дима объяснил, что радиосвязь давно устарела, в космосе все пользуются нуль-связью, но здесь, на СКРС, всё оборудование работает, и сигнал, если он поступит, будет принят часовым. Ещё не все дальние экспедиции, стартовавшие в прошлом веке, вернулись на Землю. Здесь прошло больше сотни лет, а для отважных пилотов - от силы два-три десятилетия, хотя и это немало. В те времена, когда они улетели, на Земле ещё не знали нуль-связи, она пришла позже, от ближайших соседей по Галактике. СКРС не сносят до сих пор только ради того, чтобы исследователи прошлого века, когда вернутся, могли связаться с космодромом. На столе под стеклом в постовой будке хранятся позывные экспедиций и имена космонавтов.
- При тебе кто-нибудь возвращался? - спросила Алла.
- Нет, - ответил Дима. - Я здесь лет восемнадцать уже - при мне никто не прилетал. Сейчас только две экспедиции остались; вернутся - тогда и снесут этого монстра, - кивнул Першин на эстакаду с локаторами. - А пока мы это охраняем.
С пятого поста Дима провёл Аллу и Сандру на четвёртый, расположенный на противоположном углу стартовой площадки. Точно такая же будка. Со ступеньки поднялся Володя Киселёв и открыл дверь, приглашая войти. В будке сёстры увидели удобный пульт в форме подковы, а в середине вращающееся кресло. Несколько мониторов видеонаблюдения, стационарная радиостанция, какие-то тумблеры с номерами, ряды кнопок, тоже пронумерованных...
- Запоминайте, что под видеонаблюдением, - предупредил Володя. - Будете знать, где спрятаться. Лавров любит просматривать записи. Попадётесь с куревом или едой - премию срежет.
- Читать лучше в будке или наверху, лёжа, - добавил Дима. - Здесь, внутри, видеонаблюдения нет.
На четвёртом посту под охраной были участок периметра и двухэтажное здание наземной службы ближнего старта космодрома. Всё очень просто и буднично. Утром надо правильно выдать ключи от опечатанных комнат, а больше делать вообще нечего.
Показывая, какие двери снаружи здания опечатываются, Дима сказал, что в скворечнике на дереве живёт белка, и сейчас уже бельчата большие. А в конце обеденного перерыва у боковой двери появляются лисы. Им сюда выносят объедки. Лисы подходят совсем близко, заглядывают в глаза и ждут, но в руки не даются.
На скамеечку перед зданием лучше не садиться: в здешней песчаной почве водится полно муравьёв, весь космодром в муравейниках. Плотный самоочищающийся комбинезон насекомые прокусить не могут, но когда заберутся под верхнюю одежду и ползают, очень неприятно, особенно на отдыхе уснуть не дают.
За ближним стартом - дальний. Отсюда уходят грузовые и исследовательские корабли дальнего следования. Пост номер два - под охраной стоянка кораблей и мощный ретранслятор нуль-связи. Рядом гостиница дальнобойщиков; её под охрану не принимают, там свои дежурные, но нужно следить, чтобы дальнобойщики не бегали по охраняемой территории. А они попадаются любопытные. В общем, беспокойный пост. Ни днём, ни ночью не расслабишься.
- Привет новеньким, - помахал рукой из будки примерно ровесник близняшек. - Кто есть кто?
Сёстры представились.
- А я Пётр.
- Так, Горелов, я не понял, - сказал Першин. - С девчонками, значит, здороваешься, а со мной?
- Здорово, Дмитрий батькович. Мы с тобой вроде утром здоровались. А сегодня здесь тихо. Только ключи выдал, и вообще никого.
- Петь, покажи девчонкам журнал.
Ознакомившись с постом, близняшки двинулись дальше. Дима вёл их на самый дальний, третий пост. Там всё проще некуда: только угол старта и участок периметра. Не пост, а курорт - делать вообще нечего, достаточно присутствовать и не спать. Большинство часовых здесь не слезают с лабаза. Мало кому охота шататься по пустынной территории. Вот и сейчас под стеклянным колпаком блаженно растянулась пришедшая на усиление Маша Киреева из первой команды - дама средних лет. Помахав Маше рукой, Дима повёл Аллу и Сандру обратно в караул.
- Пейте чай, - сказал Степан Афанасьевич. - А потом перечитайте табель постам. Через час обе заступаете на посты самостоятельно. Чтобы всё досконально проверили.
Из-за двери спальни высунулась голова в мелких тёмно-русых растрёпанных кудряшках, а через секунду в дверном проёме нарисовалась массивная женская фигура в мешковато сидящей форме контролёра КПП. Левая рука женщины была за спиной.
- Егоровна, как поясница? - сочувственно поинтересовался Рыбин.
- Надо, - согласилась она. - Только где ж его взять-то? Дефицит, Степан Афанасьевич!
- Как это дефицит? Вот, смотри, какой самец пришёл! - кивнул начальник группы на входящего в караул немолодого, но рослого и статного стрелка.
Контролёрша и стрелок посмотрели друг на друга и закивали, улыбаясь.
Да уж, нравы здесь, подумала Алла. Ни малейшего стеснения. И Егоровна, и прилетевший из первого караула с какими-то документами стрелок Юра Шиляков не то что не обиделись, а вообще развеселились. Стрелок поднёс палец ко рту, а контролёрша, порывшись в своём объёмистом кармане, выудила раздавленную пачку дешёвеньких сигарет "Курильская гряда" с ментолом и одну сигарету протянула Юре, а другую взяла себе. Они вместе вышли на крылечко покурить. Кажется, Егоровна забыла даже про свою больную спину.
Шилякову хорошо за пятьдесят, а ведёт себя, как подросток. Неудивительно, что все охранники, от студентов до пенсионеров, и за глаза, и в глаза зовут его чаще всего Юркой. Он на такую фамильярность нисколько не обижается. Но, как успел сообщить Першин, при всём внешнем легкомыслии и озорстве Юра - лучший в команде, по задержаниям рекорды бьёт.
После обеда Сандре достался четвёртый пост, а Алла стояла на самом удалённом от караула третьем посту. Сюда никто незамеченным не подойдёт: пространство отлично просматривается, сиди себе в будке и занимайся, чем хочешь. Но сейчас в голову не шло ничего, кроме приснившегося на днях курортного романа.
Выйдя из будки, Алла решила немного размяться, обойти территорию поста. Угол площадки ближнего старта да кусочек периметра - три маршрута всего-навсего. Вот с противоположного угла стартовой площадки машет рукой Егоровна. Там второй пост, он сложнее: стоянку космической техники надо проверить, документы у тех, кто приходит работать.
Алла не стала включать ПАГ и надумала пройтись по маршрутам пешком. Трава на космодроме выжжена солнцем, как в африканской саванне. В городе везде оросители, и трава в любую жару зелёная. А здесь совсем сухая, хрустит под ногами. Над космодромом куполообразное защитное гравиполе; оно такое плотное, что капельки дождя скатываются с него. Начальник, сидящий у пульта в карауле и принимающий сигналы метеослужбы и диспетчера, во время дождя имеет право убрать купол, оставив гравиполе только по периметру, чтобы полить космодром; мало кого заботят растения; скорее, полив здесь нужен для смывания пыли с построек и с застоявшейся техники. Вода моментально впитывается в здешнюю песчаную почву, и снова сушь на космодроме. Только в низинке у испытательного полигона болото, там зелено. И грибы растут круглый год, рассказывал словоохотливый Дима Першин.
Алла шла в сторону периметра, глубоко задумавшись, когда в рации раздался голос: