Лаф Энн : другие произведения.

I. "Всё, даже небо" или "Вишневый йогурт, и не только"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ты убегаешь из дома, желая поскорее скрыться с просторов родного провинциального городка Франции. Ты мечтаешь посетить удушенный табачным дымом итальянский кабак и вдохнуть свежий воздух Альпийских гор и полей. Ты берешь с собой любимый чемодан и старых друзей, не подозревая, что встретишь новых. Ты веришь в ясные горизонты, чудо и вишневый йогурт, думая, что конца неба не бывает - не зарекайся...
  Э.Л.
  
  Часть I
  Взбегая по лестнице, я уже чувствовала запах спиртного. И не из кабака, находящегося под нашей квартирой, а из моего дома. Я остановилась на пороге и не могла оторвать взгляда от, в стельку пьяного, отца. Он с диким обожанием смотрел на бутылку второсортного виски, почти сваливаясь со стула.
  Снова это происходит: он срывается, бросается с головой в эту утопию. Но, это же самоубийство! Я скривилась, и едва сдерживая слезы, быстро подошла к деревянному столу, за которым, полулежа, устроился отец, и вырвала почти пустую бутылку из его рук. Он поднял затуманенные глаза на меня.
  - Вева? Что ты делаешь? - ему удалось придать голосу хоть каплю удивления. Его уже мало что волновало, и я всегда была в начале этого списка. - Я потратил все последние деньги на это.
  Я вылила все оставшееся в раковину и развернулась.
  - В этом твоя проблема, отец, - жестко отчеканила я, направляясь в маленькую темную комнату, которая могла бы показаться кладовой. Я вытащила из-под кровати большой старый чемодан с кучей наклеек и стерла осевшую на него пыль ладонью. Не мешкая больше положенного, я распахнула его, набивая одеждой и самыми необходимыми вещами. Я и не собиралась все аккуратно складывать, поэтому просто опустила крышку, придавила ее коленом и с характерным звуком закрыла молнию. Я на миг остановилась, полностью замирая. Последний раз бросила взгляд на маленькую комнатушку под потолком, я вздохнула и, подхватив чемодан, вышла на лестницу, осознавая, что никогда больше не вернусь.
  Я почти ступила на первую ступень, когда отец, шатаясь, поднялся, держась рукой за старый стол.
  - Куда ты, Вева? - было непонятно, как он умудряется говорить.
  - Подальше из этого ада.
  - Не бросай меня, - еле слышно прошептал он, и я даже подумала, что мне послышалось. Я обернулась, смотря на него - покрасневшие влажные глаза, красные, как и вся физиономия. Это алкоголь, я уверена. - Не оставляй меня, как Пени.
  - Прощай, папа.
  
  Я развернулась, чтобы поскорее сбежать отсюда, но остановилась. Быстро сокращая расстояние между мной и холодильником, нет-нет не отцом, я открыла расшатанную дверцу, которую всегда нужно было поддерживать. Я схватила свой вишневый йогурт и аккуратно пристроила дверцу на место.
  - Я заберу это, ладно? - бросила я, проходя мимо.
  Я сжимала ключи от своего старого жука в кулаке и быстро спускалась по лестнице. Уходила из своей прошлой жизни, спускалась в светлое будущее. Я собиралась жить так жадно, будто я только родилась.
  
  Я запихнула чемодан в багажник своего Фольксвагена, припаркованного около тротуара. Я села и захлопнула дверь. Решительно завела мотор, и машина совалась с места. Не думала, что когда-нибудь смогу сделать это, но решившись, я поняла, что это решение было верным.
  Я ехала по улицам Лимузена, моего родного городка. Он был небольшим и весь засажен виноградниками, как и вся Франция. Винных магазинчиков здесь больше, чем булочных и сапожных лавок. Я люблю Францию, но еще больше я люблю свободу и спокойную жизнь.
  
  Лимузен был утоплен в зеленом царстве растительности. Везде зеленая трава, зеленые деревья, зеленые заповедники и зеленые рощи. Все зеленое. Тротуары, вымощенные камнем, окна жилых домов, обвитые цветами (в хороших районах). Это провинция. Здесь словно деревня, очень живописная деревня, надо заметить. Вы хоть раз проезжая по родному городу замечали его прелесть? Я заметила только сейчас. Впрочем, я и раньше этим наслаждалась, просто голова была вечно забита другими вещами.
  Я уже говорила, что Лимузен словно один огромный виноградник? Так вот, это так. Здесь очень много усадьб, где люди воспитывают виноград. Если вы скажите "производят", будьте уверены вас сочтут отвратительным человеком и грубияном. Для виноделов их виноград - это их дети, их жизнь. Ты либо занимаешься этим, либо не прикасайся. Нужно полностью отдаваться своему делу. И никак иначе.
  
  Я вижу огромное пространство по обе стороны дороги, устланное виноградом. Они тянутся на мили вперед, стоя рядками, между которыми непременно одинаковое расстояние. То самое, чтобы паразиты, поедая один куст, не смогли добраться до другого. И конечно красные розы. Они возглавляют каждый строй винограда. По их бутонам сразу видно, что напал вредитель. Розы очень чувствительны ко всяким напастям. В древние времена так и делали, а потом колхозники решили отказаться от этой роскоши, мол - это же розочки. Вся Франция помнит то бедственное время XIX века, когда эпидемия пожрала все виноградники, которые до этого еще и садили, как Бог на душу положит. После этого они обязательно садят розы. Если ты хоть что-то смыслишь в этом, ты должен посадить розы. И кусты винограда посажены строго в ряд и на определенное расстояние. И мы вновь вернулись к истокам.
  Конечно, это взялось не просто так из неоткуда. Мы чтим предков, и советы и методы наших бабушек, прабабушек и прапрабабушек ценятся. Это важно для нас. Серьезно.
  Виноделие для многих доход всей семьи. Если ты не любишь вино, ты просто не сможешь этим заниматься.
  Я видела людей, среди рядов саженцев. Они работали под палящим солнцем. Обрезали некоторые гроздья, чтобы другие набрались силы и вкуса. Убивать одних, чтобы другие стали лучше. Смешно, а? Все делалось в ручную, чтобы не повредить лозу. Я никогда не занималась ничем подобным, мне просто посчастливилось однажды побеседовать с милым хозяином фермы. С разными личностями можно побеседовать, подавая им еду.
  
  Я уже, наверное, больше часа сижу в машине около дома своего лучшего друга. Крепко вцепившись обеими руками в руль и смотря прямо перед собой. Я не могла не попрощаться. Но могла позвать с собой и сейчас сижу, разрываемая противоречиями. Не хочу, чтобы из-за меня он срывался с места, бросал семью, свою жизнь. Не знаю, чего хочу больше. Дать ему спокойно жить или сбежать вместе с ним? Я повернулась вправо, смотря на дом. Он находился на самой окраине города, такой уютный и дарящий тепло всем, кто придет в гости. Его дом всегда ассоциировался у меня с семейным очагом, любовью, родительской заботой и... счастьем. Он был сделан из темно-красного кирпича, вокруг было много цветов, где-то справа, если пройти через подлесок, можно обнаружить ручей. Его журчание всегда слышно из окна детской комнаты его сестер.
  Рафаэль вышел за дверь, и я уверена он даже не догадывался, что я жду здесь. Иначе он бы давно подошел ко мне. Парень остановился на пороге, едва закрыв дверь. Мне кажется, он сразу понял, в чем дело. Пускай между нами было тридцать метров, я чувствовала его прожигающий задумчивый взгляд.
  Я завела мотор и собиралась сорваться с места так же, как недавно оставила свою квартиру. Я отвернулась, уже нажимая на педаль газа, но Ральф как сумасшедший побежал к машине, что-то отчаянно крича. Я резко убрала ногу с педали. Он стремительно влез внутрь, захлопывая дверь.
  - Эй, потише, - я как всегда была готова шлепнуть его по руке за столь жестокое обращение с моей ласточкой. Вечно он хлопает дверьми.
  - Ты собиралась по-тихому собрать манатки и дать деру без меня? Серьезно? - он уперся взглядом в мой профиль.
  - Больно ты мне нужен, - я усмехнулась.
  - Да ты и дня без меня не протянешь!
  - Даю десять евро, - я улыбнулась ему, первый раз за сегодня смотря на него.
  - Снова? - Ральф посмотрел на меня уже без улыбки, и я поняла, что он говорит вовсе не о деньгах.
  Я кивнула в ответ, проводя рукой по лицу.
  - Едешь со мной?
  Парень обернулся на дом, окидывая его взглядом. Минуту он молчал, а потом закинул на заднее сиденье моего жука свой рюкзак с формой. Он именно в нем всегда таскал свою форму.
  - Похоже, тренировка по поло отменяется, - пожал плечами.
  Улыбка наползла на мою физиономию. Хотя осадок после сцены с отцом еще остался, я не могла ни порадоваться. Я порывисто обняла его за шею, сжимая покрепче.
  - Газуй, а то предки заподозрят что-то. Ты знаешь, интуиция моей мамы ее никогда не подводит, глядишь, сейчас выскочит из дому, - он легко засмеялся.
  
  Я засмеялась в ответ, вдавливая педаль газа в пол. Фольксваген жук понесся вперед, оставив за собой только поднятую пыль и следы шин на дороге.
   Я была счастлива от того, что большую часть нашего города уже проехала, и нам не пришлось сейчас сыпать соль на рану, смотря на родные места. Когда решение покинуть город еще так свежо, шатко и порывисто, мы можем неожиданно передумать, а мне этого до жути не хочется.
  Но единственное, чего мы не смогли избежать: придорожная забегаловка "Псакь Мил Плус Оу Пети Дежунэ"*, где я работала последние несколько лет. Я бросила мимолетный взгляд на кирпичное здание с вывеской стоящей на высокой подставке. Ночью она светилась, чтобы все проезжие могли видеть ее издалека и в полной темноте. Перед широкими окнами снаружи стояли круглые деревянные столики с небольшими горшками цветов. Каждое утро их нужно было поливать. Я бы, наверное, сделала что угодно, только бы не брать лейку в руки. Поэтому цветами всегда занималась Аделаид, а я протирала окна. По крайней мере, мне не приходилось чихать каждые пять минут.
  Я вздохнула. Мы пронеслись мимо так быстро. От них остались только воспоминания. Мне все равно ужасно не нравился хозяин. Он вечно ходил со своим платочком и протирал влажный лоб, громко сморкался и отпускал жуткие пошлые шуточки. А когда кто-то из нас что-либо ронял, он непременно оказывался тут как тут, стоя позади. Мерзкий тип. Но зато там платят неплохие чаевые.
  - Ты не попрощалась? - Ральф пристально смотрел на меня.
  Такое чувство, что мне прощаться сложнее, чем ему. Будто это не он оставляет восхитительную семью, команду по поло и косяки, завернутые в синий лоскут, а я. Словно меня здесь может удержать что-то. Пьяница отец? Или может работа, на которой ты похаешь и днем, и ночью? Ровесники, которые смотрят на тебя, как на законченную проститутку из-за неоконченных классов?
  Я улыбалась, последний раз оборачиваясь на "Псакь Мил Плус Оу Пети Дежунэ" и посмотрела на друга, сидящего на соседнем сиденье.
  - Пошли к черту.
  
  *На пять миль ближе к завтраку
  
  
  Когда за окном пронеслись последние пригородные дома, а перед нами расстилались громадные зеленые равнины вперемешку с холмами, как будто смятое одеяло, мы выехали на трассу D941 и неслись к Совиа-Сюр-Виж. Солнце слепило глаза, и думаю, ближе к вечеру я опущу крышу своего жучка. Сейчас слишком жарко. Дорога была узкой, она виляла, теряясь где-то впереди за высокими тополями.
  
  Я погрузилась в свои мысли и совершенно позабыла обо всем, когда услышала странный урчащий звук. Повернувшись к другу, я дико засмеялась под конец можно сказать, ударяясь головой об руль, от его смущенного и недовольного вида.
  - Что?! Я не позавтракал, - пробубнил парень.
  - Серьезно?! Надеюсь, в уборную ты сходил? - я хохотнула.
  - Следи за дорогой, - он для убедительности потряс рукой перед моим лицом.
  
  Я все улыбалась, поглядывая на него. Мне было немного стыдно, но чего лукавить, приятно тоже. Ведь обычно в дураках остаюсь я.
  Я завернула на заправку и притормозила, выскакивая из машины. Заплатив за бензин, я крикнула Ральфу, чтобы он вставил трубку в бензобак, и заскочила в небольшой магазинчик при заправке. Тут было лишь одно несчастное окошко, в которое все равно не проникал свет. Внутри было прохладно, какой-то доисторический вентилятор гонял воздух по мизерному помещению. Я прошлась по рядам, осматривая продукты, и скажу прямо, порадовать меня им было нечем. Я схватила пару пачек чипсов, крекеры и бутылку воды.
  На кассе я еще добрала пару пластиковых ложек и пачку жвачки. За прилавком стоит какой-то юнец, и смотрит на меня, словно я девушка его мечты. Чего он пялился, я так и не поняла, он лишь пробормотал, все время оговариваясь:
  - Вы не могли бы дать мелочью?
  - Конечно, - сладко улыбнулась я, сжимая зубы покрепче, чтобы не врезать ему.
  Я знаю, что когда, отсчитывая монеты я нагибаюсь к прилавку, он пялится на мою грудь. Ох, ну и хочется же мне ему врезать.
  Я толкнула дверь и напоследок услышала звук висящего над дверью колокольчика. Зачем он им, я не могу сообразить. Ведь магазин настолько мал, что если кто-то зайдет, то его видно даже из самого дальнего угла.
  Прикрыв рукой глаза от лучей, осмотрелась. Друг стоял, оперившись о машину. Я усмехнулась и, подходя, кидаю ему пачку с чипсами.
  - Спасибо, мамочка, - усмехается он.
  Я в ответ показываю ему средний палец. Ральф лишь закатывает глаза к небу, наверное, молится Богу.
  - Послушай, а куда мы едем?
  Он с шумом открыл чипсы.
  - Куда хочешь?
  Я через открытое окно пассажирского места залезла внутрь и достала из бардачка карту.
  - Подальше из этого ада? - Ральф усмехнулся, цитируя фразу, которую я повторяю очень часто.
  - Ты прав, как никогда, - я разложила карту на крыше жучка, и мы склонились над ней.
  - Испания? - он указал на границу.
  - Германия, Швейцария, Бельгия?
  - Хочу в Норвегию, - пробормотал он. Я подняла брови, смотря на него. - Я серьезно.
  - Ральф, ты посмотри, где она!
  - Мы не ищем легких путей! - воскликнул парень, подаваясь вперед.
  - В таком случае, скорее озеро Бариус иссохнет, чем мы найдем легкий путь.
  - Ты заноза в заднице, - вздохнул.
  - Я думала, тебе нравится, - я усмехнулась.
  Он резко развернулся, подхватывая меня и закидывая на плечо. Я висела вниз головой, обхватив его за талию и орала, ей богу, орала как резанная, пока он щекотал и щекотал меня. И сколько я не выкрикивала мольбы, он лишь смеялся и продолжал. Даже через дикий хохот, что вырывался из меня, я чувствовала страх, что он меня не удержит. И я свалюсь, как мешок с кукурузой!
  Рафаэль, все еще смеясь, посадил меня на крышу машины, и отошел подальше. Он пытался отдышаться, пока я сидела, потирая бока.
  - Швейцария, - только и сказала, пытаясь дотянуться до него ногой, чтобы как следует треснуть.
  - Норвегия, детка, она такая Норвегия.
  - У меня есть идея, - ответила я и полезла в карман джинс за монетой.
  - Эй, постой, не стоит раздеваться прямо здесь, давай найдем мотель, - заговорщески проговорил парень, наклоняясь ко мне. Тут-то я и изловчилась дать ему подзатыльник.
  - Ау, - Ральф отскочил, потирая голову.
  - Неудачная шутка, - констатировала я, наконец, извлекая монету.
  - Твой талисман? Вечно ты таскаешь ее с собой.
  - Оui ou non?**
  - Oui, конечно да, - он оперся локтями о крышу и подпер рукой щеку.
  Я подкинула монетку и мастерски поймала на внешнюю сторону кисти, накрыла ее другой рукой. Посмотрела на него и встретила взгляд. И протянула ему руку с "Non".
  - Я уже говорил, что ты заноза?
  - Кажется, да, - будто размышляя, протянула я.
  Он сел в машину, хлопнув дверью. Посидел немного, потом высунулся в окно, улыбаясь от удовлетворения, что смог меня встревожить.
  - Эй, Швейцария ждет нас или ты передумала?
  
  **Да или нет?
  
  Я мигом спрыгнула с крыши машины, на которой уже успела пригреться, схватила карту и можно сказать запрыгнула на водительское место. Карта была торжественно передана Ральфу, а я, опустив крышу машины и окна, понесла нас туда, где нас ждало что-то непередаваемо чудесное.
  Мы ехали со скоростью 50 км/ч по улице Эмиль Дурде - траса D941. Дорога была узкой, а вокруг сплошные домики, семейные гнездышки, низкие каменные заборчики, полностью обвитые кустами, где-то деревянные зеленые заборы как в сказке про Белоснежку. У кого-то свои небольшие огороды, у других, где участки побольше, зеленый просторный газон и растущие деревья то здесь, то там. Припаркованные машины, то низкие домишки, то двухэтажные дома, а впереди на горизонте темно-зеленые холмы с виднеющимися красно-бордовыми крышами. Видны деревянные столбы с проводами и почти нет встречных машин.
  
  Ральф откинулся на сиденье и, можно сказать, сидел полулежа. Его пальцы отбивали ритм по коленке, и он насвистывал какую-то мелодию. К слову, насвистывал он лучше всех. Редко кто умеет так свистеть. Я могла не слушать радио, а только лишь как он насвистывает.
  - Мы с такой скоростью только из Франции выедем через полгода, - проговорил он, усаживаясь ровно.
  - Мы уже подъезжаем к Совиа-Сюр-Виж.
  - И только?!
  - Перестань ныть! Если тебе надоело спустя пять часов, то, знаешь, я могу высадить тебя вон около того магазинчика садоводства.
  - Думаешь, там продают папироски?
  - Ты невыносим, - я посмотрела на него с улыбкой. - Доставай карту.
  Он полез в бардачок, который открывать нужно аккуратно, потому что мой жучок не молод. Бегает хорошо, но вот бардачок был со сломанным замком и крышку, которая открывалась сверху вниз, нужно было поддерживать или все добро, лежащее внутри, вывалится. И, конечно же, Ральф об этом забыл. Он дергает крышку и в тот же момент все мое барахло высыпается ему под ноги, от чего парень вздрагивает и замирает, вжав шею в плечи и зажмурив глаза. Я едва заметно усмехаюсь, но вида не подаю. Хотя засмеяться отчаянно хочется.
  Ральф как зверь, унюхавший свою добычу, поворачивается ко мне.
  - Спасибо, что напомнила, - процеживает.
  - О чем ты?
  Я с невинным видом смотрю на него. Всегда так делаю, его это злит. А меня йогуртом не корми, дай его позлить.
  - О, - театрально тянет он. Мне кажется, он сейчас вывалит на меня кучу дерьма, наорет и прочее и прочее. - ты от меня не получишь ни одного затяга, ясно?
  - Фу ты, ну ты.
  Я говорила, нажимая на педаль газа все сильнее, чтобы стрелка спидометра дошла до 70 км/ч, так как населенный пункт окончился и ограничение снизилось. Рафаэль поднимал мою записную книжку, расческу, зубную щетку желтого цвета (знаю, негигиенично ее там оставлять, но чего уж у меня нет, так это лишней сумки), очки, туалетную бумагу - тут он засмеялся и, держа ее в руках, продемонстрировал мне.
  - Я смотрю, ты подготовилась!
  - Я смотрю, кто-то сейчас останется без того, о чем я позаботилась.
  Он продолжал посмеиваться и засунул ее к остальным вещам, и стал подбирать остальные. В итоге, оставив только сложенную карту на коленях, он со стуком захлопнул бардачок.
  - Ральф, нет!
  Да-да, мой жучок старый, и бардачок у него сломан! Конечно же, он распахнулся, и все только что сложенные предметы вывалились обратно, а реакция друга была такой же, как в прошлый раз: зажмуренные глаза и вжатая шея в плечи. Он глухо рыкнул, с неистовой яростью закидывая ненавистные вещи. Когда он дошел до бумаги, то с силой запустил ею в меня, а та, врезавшись, между прочим, очень больно, в плечо, отлетела в канаву.
  - Нет. Ты в своем уме?! Псих! - я заорала.
  - Сейчас или вообще?
  - Хоть когда-нибудь!
  - Что за ужасная развалюха?!
  Я резко нажала на тормоз, от чего Ральф вписался лбом в лобовую панель и вскрикнул.
  - Прости, развалюха неожиданно показала, кто здесь хозяин, - процедила я.
  - Заноза в моей заднице! Серьезно.
  - Извинись.
  - Что?!
  - Ты слышал, Ральф.
  
  Он покосился на меня, держась рукой за голову. Вот почему я всегда пасую, и мне сразу хочется его прижать и пожалеть. Почему? Глупость какая.
  - Прости жучок. Я, правда, не хотел, - он погладил машину по двери. - ты же знаешь, какой скотиной я бываю.
  Черт, он что, серьезно разговаривает с машиной?! Довела я парня, ой довела.
  Водитель в автомобиле позади сигналил, чтобы мы ехали вперед, а я просто глаз не могла от него оторвать.
  - Ладно, ты прощен, - пробормотала. И отвернулась, уставившись на дорогу вдали, как только заметила, что странно пялюсь на Ральфа. Я медленно тронулась, всё поглядывая на него.
  Мы дружим около семи лет, не такой большой срок, да? Только чувство, будто знакомы уже вечность. И не только в этой жизни, но и в прошлой, и во всех, что были. Я помню, как мы познакомились, когда он прошел мимо меня на соревновании по поло в шестом классе, как я вылила ему бутылку воды на голову, за то, что он пропустил такой мяч. И как мы подрались. Вижу как сейчас, что прихожу в школу с фингалом, а он пялится на меня все время перемен, а потом подошел и предложил помочь сделать компресс из заварки чая или листа капусты, мол, ему ли не знать, как с этим справляться. Говорит, нужно было приложить лед сразу же, а теперь придется ходить с синяком неделю-другую.
  Я перекинула руку назад и достала бутылку с холодной водой, что купила на той заправке.
  - Приложи.
  - Спасибо.
  Минуту или больше мы молчали. Потом он развернул карту, другой рукой держа бутылку у лба. Мы как раз подъезжали к развилке, ведущей на проспект Репюблик и дальше по D941.
  - На карте нарисовано, что нам нужно налево.
  - Нет, направо.
  - У меня карта, я лучше знаю.
  - Переверни карту, придурок.
  
  Я залилась хохотом. Сначала Ральф не знал, как реагировать, а потом уже смеялся вместе со мной. Мы не могли друг без друга, как и не могли долго не разговаривать. И иногда, нам не нужно говорить извинений, чтобы понять, что другому стыдно. Что ситуация просто вышла из-под контроля. Мы были уверены, что ничто и никогда не сможет расставить нас на разные дороги, даже тогда, когда карта только у одного.
  
  Мы можем выехать на Е9, а потом свернуть на главную автостраду Е70, или можем поехать окольными путями, следуя по всей провинциальной Франции и смотря разные места. И естественно, второй вариант сложнее, труднее и длительнее. И естественно, мы выбираем его. Мы ведь не ищем легких путей, верно?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"