СТРАННАЯ ВЕЧЕРНЯЯ ИСТОРИЯ
(из цикла "Грустные сказки XXI века")
Пенсионер Олег Лукич Пряников вышел из своей квартиры на лестничную
клетку, сунул в карман плаща скомканную авоську и зазвенел ключами, запирая
дверь. В этот момент проскрежетал идущий снизу лифт, и на площадке появилась
Анна Павловна - соседка, жившая в квартире напротив.
- Доброго здоровьичка! - поприветствовала она старика. - Куда это вы,
на ночь глядючи?
- И вам не болеть, - не менее дружелюбно ответствовал Олег Лукич. - А
собрался я в магазин. Сел, понимаете ли, ужинать, а хлеба-то и нету.
- Тогда вам на проспект, в супермаркет придется идти, - предупредила
соседка. - Наш-то магазин с самого обеда закрыт. Приехали какие-то на
зеленых машинах с мигалками, а сами в белых халатах и с черными
чемоданчиками.
- Санэпидслужба, - уверенным тоном предположил Олег Лукич. - Крыс
морят. Сам вчера видел на соседней помойке целый выводок. Здоровые - как
твои кошки.
- Да у меня ж не кошки, а рыбки, - улыбнулась Анна Павловна.
- Да помню, помню. Это я так, для красного словца, - смутился Олег
Лукич. - Ну ладно, пойду уже. На проспект - так на проспект. Лишние пять
минут на свежем воздухе никогда не помешают.
Олега Лукич спустился на улицу. Его встретило теплое дыхание позднего
августовского вечера. В лиловом небе вспыхнули дрожащие пятнышки первых
звездочек. Поодаль на скамеечке, уронив кудлатую голову на грудь и свесив до
земли арбузные кулаки, дремал и вонял смесью перегара и немытого тела Вова
Живоглот. Вова за просто так не пропускал ни старых, ни малых. Тюрьма
плакала по нему горючими слезами, но, видимо, делала это недостаточно
убедительно.
Обогнув Вову и небольшое стадо автомобилей, задремавших на асфальтовом
пятачке, Олег Лукич пересек детскую площадку и по тропинке сквозь кусты
направился во двор соседней девятиэтажки. Затем нырнул в темноту арки и
вышел на проспект. На противоположной стороне улицы фонтанировал
разноцветными лучами аквариум супермаркета.
В супермаркете в этот поздний час было немного народу. Долговязая
мамаша разглядывала полки с детским питанием. Здоровенный, хорошо одетый
мужик без разбору наваливал в корзинку разноцветные коробки и пакеты. Стайка
подростков среднего школьного возраста подсчитывала, на что хватит мелочи -
на три банки "Балтики номер девять" или на литровую бутылку "Отвертки".
Большой плоский телеэкран, подвешенный над кассами, невнятно бормотал:
"...Президент встретился с премьер-министром ...в Волгограде у прораба
выросли рога и копыта... милиция ищет маньяка-трупоеда, регулярно
обворовывающего городские морги... депутат Пузановский прошел кастинг на
участие в стрип-шоу..."
Олег Лукич не любил супермаркеты. Когда-то давно, лет двадцать назад,
он, как и каждый нормальный советский человек, мечтал гулять по стритам,
уставленным пивными банками, пересекая авеню, заваленные жвачками и чипсами.
Прошли годы, промчались бури перемен, и мечта сбылась. Заблистали стеклом и
хромом некогда обшарпанные стены старых "Универсамов" и "Гастрономов".
Приветливо распахнулись двери в залы, залитые белоснежным неоном. Выросли в
этих залах монбланы из ярко-желтых сыров и китайские стены из нежно-розовых
колбас.
Но все это великолепие оказалось фальшивым. Мизерной пенсии рядового
ветерана труда едва-едва хватало на оплату коммунальных услуг, утреннюю
"яишенку", обеденный "супец" и вечерний "кефирчик". Попытки же разнообразить
рацион чем-нибудь одуряюще-ароматным или кислотно-желтым оставляли не только
кровоточащие раны на месячном бюджете, но и едкий привкус химии на зубах.
Еда не будет разноцветной, пока ее не раскрасишь.
Но ведь она, эта яркая и ароматная еда, лезла в глаза и вопила в уши:
купи! купи меня! Вот и теперь Олег Лукич не удержался. Мысленно махнув
рукой, он положил в корзинку рядом с батоном полулитровую бутылку зеленого
"Спрайта".
Оплатив покупки, старик на ходу отвинтил пластмассовую крышечку и
отхлебнул немножко жидкости. Рот обожгло резкой "свежестью".
- Как и следовало ожидать, - вздохнул Олег Лукич. - Тоже гадость.
Когда он вышел из супермаркета, совсем стемнело. Вдоль проспекта тянуло
холодком. Поеживаясь, старик быстро пересек пустынную улицу, преодолел кишку
арки и, сокращая путь, направился мимо помойки. Впереди что-то зашуршало.
"Кошка, наверное", - подумал Олег Лукич, замедляя шаг. Поднял взгляд... и
обмер...
В нескольких шагах прямо на пути Олега Лукича сидела огромная крыса.
То есть, сначала Олег Лукич увидел темный и неподвижный ком вздыбленной
шерсти и два круглых стеклянных глаза, в которых тускло отражались желтые
квадратики окон. Потом этот ком приподнялся, вырос на высоту человеческого
роста, в землю крепко вцепились кривые когти, лысый кожистый хвост хлестнул
по кустам, раскрылась треугольная пасть с плоскими лезвиями зубов и
раздалось тихое, но отчетливое вибрирующее рычание.
Сердце Олега Лукича дало перебой и с грохотом обрушилось в пятки:
гигантская крыса! Чудовищной величины пасюк!
- Ма-ма, - прошептал Олег Лукич и сделал шаг назад.
Крыса не двинулась вслед за стариком, но выросла еще больше и огромной
темной глыбой нависла над ним. Протянула тощую, омерзительно бледную лапу и
двумя искривленными коготками ухватила за воротник.
- Сейчас бросится и разорвет, - отрешенно подумал Олег Лукич и
неожиданно для самого себя вдруг швырнул авоську с продуктами прямо в усатую
морду чудовища, в смрадную пасть. Обиженно пискнув, крыса отпрянула.
- Ага! - возликовал Олег Лукич. - Боишься, тварь? Сейчас я тебе покажу!
И, ухватив покрепче подвернувшийся под руку длинный обломок доски,
перешел в контрнаступление. Получив доской по щетинистой морде,
обескураженная крыса взвыла, отступила на несколько шагов, но поле боя не
покинула. Отказываться от добычи она не спешила. Двинулась по дуге,
намереваясь зайти с боку. Олег Лукич, пригнувшись и чуть выставив вперед
левую ногу. внимательно следил за маневрами противника. Несколько раз крыса
делала вид, что атакует, но Олег Лукич на провокации не поддавался, ждал
решающего броска.
И он последовал - стремительный и беспощадный... Но совершенно
бесполезный, потому что Олег Лукич, развернувшись на одной ноге, увел свое
тело в сторону и, оказавшись за спиной распластавшейся глупой твари, огрел
ее доской по щетинистому загривку. Потом, крепко наступив на бешено
извивающийся голый хвост, принялся изо всех сил гвоздить шипящую и визжащую
крысу по спине, по треугольным ушам, по скребущим землю лапам. А двор уже
осветился ярко-голубыми всполохами, и что-то со всех сторон кричали люди...
...Олег Лукич дернулся, но ласковые руки удержали его. Открыл глаза,
все вокруг было белоснежным и бледно-салатовым. Попытался сфокусировать
взгляд на двух розовых пятнах. Так, соседка Анна Павловна... А кто второй?
Да это же...
- Здорово, Борян! - прохрипел Олег Лукич. - Однако, сколько мы с тобой
не виделись, лет пять?
- Девятый год пошел, - пророкотал заметно постаревший и сильно
похудевший школьный товарищ Олега Лукича, доктор Борис Борисыч Марусин. - Ты
лежи, лежи пока. Я тебе успокоительного вколол. Переломов нет, несколько
синяков и сбитые костяшки - не в счет. А как сердчишко-то? Ведь не
молоденький уже - через кусты сигать а-ля Геральт из Ривии.
- Сердце? - Олег Лукич прислушался к собственному самочувствию. - Вроде
нормально, тикает. Где я? В больнице? Как сюда попал? Крысу-мутанта поймали?
- Какую крысу? - скорчил веселую гримасу Борис Борисыч. - Ты о чем?
Тебе все померещилось.
- Но я же с кем-то воевал, - не унимался Олег Лукич. - Вот, и руку себе
отбил - об кого?
- Да об Вову Живоглота, - вступила в разговор Анна Павловна. - Он
спьяну совсем охамел и решил проверить содержимое чужих карманов. Зато
теперь стариков уважать будет. Когда пятнадцать суток отсидит.
- Но я же видел собственными глазами, - пробормотал Олег Лукич. - Вот
такенная крысища!
- Это просто яркая галлюцинация, - вздохнул Борис Борисыч. - Не у тебя
первого, не у тебя последнего. Ты употреблял сегодня что-нибудь
генно-модифицированное, с биодобавками или консервантами?
- Да вроде все как всегда, - пожал плечами Олег Лукич. - Хотя,
подожди-ка... Купил в супермаркете бутылочку "Спрайта" и пару глотков
сделал. А что?
- Вот! - Борис Борисы поднял вверх палец. - Ортофосфорная кислота,
химические ароматизаторы и красители. Молодым-то ничего, а со стариками
всякие неприятные чудеса иногда приключаются. У одних пенсионеров крыша
едет, у других в девяносто лет либидо пробуждается, иные на старофламандском
наречии разговаривать начинают, а кое у кого от шоколадок рога с копытами
растут.
- А-а! - вскинулся Олег Лукич. - Значит, про того мужика из Волгограда
- правда?
- Скорее всего - да, - вздохнул Борис Борисыч. - В Москве лучше знают.
Мы, медики, им информацию регулярно отправляем.
- Это сколько же уродов по стране? - ужаснулся Олег Лукич.
- Далеко не на всех эта химия пагубно действует, - успокоил его доктор.
- К тому же, через некоторое время рога и копыта сами рассасываются, а
галлюцинации пропадают. Вот ты, например, теперь уже вполне здоров. Денек
еще полежишь в больнице, и - домой. Впредь будь осторожней. Сто раз подумай,
прежде чем незнакомые продукты употреблять.
- Значит, я здоров. А ты почему такой худой? - забеспокоился Олег
Лукич. - Болеешь, небось?
- Да нет, все нормально, - отмахнулся доктор Марусин. - Просто второй
месяц на диете сижу.
Эти свои слова Борис Борисыч вспомнил уже ночью, когда, приехав домой с
работы, прошел в тесную полутемную кухоньку холостяцкой квартиры. Запалив на
плите конфорки, уселся на табуретку и с ненавистью взглянул на белый гроб
холодильника.
Есть хотелось неимоверно. И не мудрено, ведь доктор Марусин принимал
пищу через два дня на третий. Будь такая возможность, не ел бы вообще. Но
организм властно требовал свое.
Тяжело вздохнув, Борис Борисыч распахнул дверцу и достал из
морозильника порезанную кружочками человеческую ногу в полиэтиленовом
пакете, а с нижней полки холодильника - кассету из-под яиц, заполненную
человеческими глазами.
- Пряников сделал всего один глоток "Спрайта", и у него глюки прошли
через час, - пробормотал он. - А я вот пятую неделю жду, когда же меня-то,
наконец, после пакетика чипсов отпустит?
И, обиженно сопя, принялся готовить себе "яичницу с беконом".
Все ж натуральный продукт. Без химии.
|