Иван Петрович Иванов любил поругать власть предержащих. Вот, мол, они и разбогатели все непомерно, и пользуются своим положением богатства ради. И за власть дерутся. И вцепились в неё, и отпускать из своих рук не хотят.
В-общем критиковал, шумел, возмущался. Говорил, что жадные. И повторял за одним известным политиканом, что они, мол, все там жулики и воры.
Но был за ним один грешок, что он и сам не сдержался. И понял о себе что-то, что ему не очень-то и понравилось.
Выходил как-то Иванов с сумками, полными покупок, из одного гипермаркета. Подошёл к автобусной остановке, хотел поставить поклажу на сиденье и не смог.
На скамейке вольготно расположился какой-то пьяный гастарбайтер. И так уселся, что ни с какой стороны к ней не подобраться. С одной стороны лежит его заплечная сумка, посередине - сам субъект, широко расставив ноги, с третьей - огромная початая баклажка пива и полные пакеты еды.
"Вот расселся, нахал" - подумал Петрович. И продолжал стоять и стоять, в ожидании транспорта.
Иванов уже хотел побеспокоить пьяного, как заметил, что под скамьёй лежит какой-то небольшой предмет, похожий не полураскрытый кошелёк.
"Ну, я тебе покажу! - решил Петрович. - Кошелёк-то - его!"
"Заберу его. Накажу тебя за твою наглость! Не будешь в следующий раз так нахально себя вести!"
Иван Петрович обошёл остановку сзади, поставил пакеты на траву и стал выжидать.
Когда все пассажиры уехали, он подошёл к стеклу, разделявшему его и пьяного. Стараясь остаться незамеченным, Иванов осторожно вытащил предмет из-за перегородки.
Он отвернулся и принялся рассматривать содержимое кошелька.
"Ха! Тут всего-то сто рублей, да карточка на метро!" - чуть было не воскликнул Петрович. "Ладно, хоть на подземке бесплатно покатаюсь"
Иван сунул карточку в карман и положил кошелёк обратно по сиденье.
На ближайшей станции Иванов приложил карту к контрольному сканеру. На ней оказалась всего одна поездка.
- И стоило из-за этого рисковать! - буркнул Иванов. - Могли ведь и за руку схватить, когда я за стекло-то лазил!
- А всё равно они есть жулики и воры - с ненавистью произнёс немолодой человек. - Вон до чего, до какой бедности народ довели!
И Иван Петрович проехал одну остановку домой на хорошо освещённом поезде столичного метрополитена.