Вот однажды в некотором доме, типовом и малоэтажном, с видом на необжитую окраину, в некоторой квартире с типовой планировкой, жила-была Левая тапочка. Мужская. А рядом с ней жила-была Правая. Тоже мужская, что вполне логично. И дружно, надо сказать, они жили - прямо не разлей вода. Куда левая - туда и правая, и наоборот. И всё бы было хорошо, но не нравилось им, когда их то и дело разлучали. То правую потеряют под диваном, то левую ищут неделями, то бросят их друг за другом в кота или женщину из той же квартиры. И вот однажды, когда их терпению пришёл конец, они сговорились. Составили подробный план, выждали удобный случай. И Правая отрезала правую ногу хозяину той квартиры, а Левая - левую. Тот и сдох, упокой его душу.
Тогда пришёл полицейский вместе со своей гордой лысиной, папкой с протоколами, двумя испуганными понятыми, сказал, что следов преступник не оставил и что дело дохлое. А этих, то есть тапочки, заверните в вещдоки, сказал он другому полицейскому с чемоданчиком. Их как селёдку - аккуратно двумя пальчиками, поместили в полиэтиленовый пакет и отправили в вещдоки.
Там они лежали и день и ночь рядом с остальными вещдоками, многие из которых попахивали кровью, порохом, были заляпаны отпечатками преступных пальцев и тому подобное.
- Эх. И чего не жилось нам спокойно в некотором доме, в некоторой квартире?- спросила Левая тапочка. Сидим тут взаперти как две дуры.
- И правда. Видно, настала пора сознаваться и чтобы нам оформили явку с повинной. - Сказала Правая. И вот они стали ломиться в дверь и во всём сознаваться, а потом суд приговорил их к пожизненному заключению, но потом другой вышестоящий судья их оправдал и даже взял жить к себе - в другом некотором доме и другую некоторую квартиру, с видом на центральную площадь. Но и там проживали и кот, и женщина, и даже пёс. И там тоже нередко любили терять тапочки или по пустякам кидаться ими.
|