Я люблю её спальню. Простыни приятно ласкают кожу, они чистые и пахнут, мне даже не важно чем пахнут, главное это запах как таковой. Я не пахну, мой гроб не пахнет, потому что мы уже не принадлежим этому миру. А вот постельное белье принадлежит и, когда я лежу на нем, я тоже как бы становлюсь частью мира, в котором живет моя любимая, значит, приближаюсь к ней. Ко всему прочему по утрам в эту комнату попадает мало солнца, даже если занавески не задернуты, как будто зная кого они могут побеспокоить, солнечные лучи доходят только до половины кровати, на которой лежит старшая хозяйка, оставляя мою половину в тени.
Интегра ворочается, натягивая сползшее одеяло повыше. Я хочу пробраться к ней, но солнце держит получше любого барьера, а одеяло, она почти полностью перетянула на себя. Как она прекрасна в своей недоступности, этим она привлекала меня с самого начала нашего "знакомства", и даже оказавшись в моих объятиях, Интегра всё же смогла остаться неизменной. Как удивительно, почти невероятно, может быть старшая хозяйка и есть та, что нужна мне? Бессмертному существу нужен кто-то ему подстать, кто-то способный оставаться таинственным и любимым, несмотря на долгие столетия совместной...
- Ммм, - Интегра переворачивается на другой бок и, явно просыпаясь, тянет руку на мою половину. Желая чуть поддразнить хозяйку, я отодвигаюсь, и наблюдаю за тем как она обеспокоено хмурит брови, продолжая тянуть руку, но, не открывая глаз.
- Иди ко мне, - не в силах больше сдерживаться я притягиваю её к себе за талию. Хозяйка открывает глаза и полусонно улыбается, предварительно глубоко вздохнув. Кажется, до этого момента она была сильно напряжена, а, почувствовав моё тело рядом, сразу же расслабилась и успокоилась. Как будто она только что тянула руку к смертельной опасности, и я защитил её.
- Привет, - окончательно проснувшись, улыбается Интегра.
- Привет, - отвечаю я тем же, - как насчет утренней разминки? - я переворачиваюсь с бока на спину и вдруг, понимаю, что отполз слишком далеко.
- Черт, - злюсь я, в то время как хозяйка со смехом шлепается следом за мной на пол.
- Ты не ушиблась?
- Н...ха-ха...нет! Ха-ха-ха! Думаю, хватит с нас разминки, - моя хозяйка такая мягкая и нежная, несмотря на то что, судя по первому впечатлению такого не скажешь. Как и с кокоса с неё нужно уметь снять скорлупу. Только самому умелому достанется мякоть, и этим самым буду я. Приятно ласкать её, таять и растворяться в её теле, слышать удовлетворенное шипение. Я нависаю над ней и чуть надавливаю на живот большими пальцами, в ответ на это действие по спальне разноситься неопределенный, но такой возбуждающий звук. Эту кнопку я уже хорошо освоил, однако у хозяйки осталось ещё много интересных мест, надавив на которые можно доставить ей удовольствие. Её низкие грудные постанывания самая высшая награда для меня, даже более высшая чем...
- Алукард, ты, что по дороге заблудился? - вот такие фразы с намеком. Она обхватывает меня ногами, прижимаясь к моему животу, сколько же в ней нетерпения.
- Да, нет, я вроде бы, на месте, - издеваюсь я.
- Нууу, иди ко мне, - словно капризный ребенок, Интегра тянет ко мне руки и я сам, уже переполненный вожделением, придвигаюсь поближе.
- А может быть стоит зайти В тебя? - поглаживая хозяйку по бедру, игриво интересуюсь я.
- Какой же ты пошляк, - ну, да, если уж я пошляк, тооо...
- Ооо!
- Что? - невинно хлопая глазками, спрашивает Интегра, так будто не она только что заняла ведущую позицию будучи ПОД мужчиной, надо бы ей запатентовать этот способ.
- Какая ловкая операция по захвату.
- Главное это эффект неожиданности, - с серьезным видом говорит она, снова качнув бедрами, - ну, так мне продолжать или ты сам управишься? - я на время теряю всякий контроль и буквально падаю на любимую, так что из её легких тут же выходит весь воздух.
- Ох!
- Прости, - в ответ она с мстительным выражением лица всаживает мне ногти в спину, так сильно как может.
- Хочешь, чтобы я умер от потери крови прямо на тебе?
- Много болтаешь, - хмурится Интегра.
- Извиняюсь, - это не я сказал.
- Простите, сэр, - и тут мне в голову приходит интересная мысль - открыть глаза.
- Вааа! - наемник, наклонившийся надо мной, увидев красную радужку моих глаз, резко отпрянул. Согласен, мои глаза не самое приятное зрелище, но чего ради так орать?
- Эээ, что случилось эээ...
- Пип.
- Да, Пип, что произошло и что ты делаешь в хозяйской... - я оглядываюсь, и тут же понимаю, что это не хозяйская спальня, а салон самолета. Черт, неужели сон? Хотя, что это я, конечно сон.
- Да? - наемник ждет продолжения фразы.
- Нет. В чем дело вообще? Зачем было меня будить, я так хорошо спал.
- Я заметил, - паренек недвусмысленно опускает глаза, и мне становится понятно, что мои штаны стали узковаты.
- Кхм, ну, раз заметил, то не стоило меня прерывать. И не пользуйся тем, что обе хозяйки, как назло, запретили мне есть тех, кто на них работает, они не зря пропустили в приказе пункт: покалечить.
- Ммм, ну, ладно, - ха!
- А можно один вопросик? - в какой момент люди перестали меня бояться?!
- Ну, можно, - он ведь все равно спросит.
- Вам какая снилась?
- Что?
- Хозяйка, какая снилась? Старшая или младшая? - ну, вот теперь он действительно нарвался. Я хватаю Пипа за шею и приподнимаю над полом.
- Слушай меня внимательно, мальчик, никогда, ни-ко-гда не говори о них как о дешевых шлюхах, да и как о дорогих тоже. Обе мои хозяйки женщины.
- И кто их ими сделал? - он либо пьяный, либо ищет смерти. Я откидываю наемника так, что он ударяется головой о противоположную стенку, но всё же остается в сознании, очень удачная для меня комбинация.
- Я просил внимательно слушать и перебивать не стоит. Я не стану тебе объяснять и уж тем более показывать всё на что способен, но предупреждаю - это неприятно. Так вот, возвращаясь к женщинам. Ты ведь считаешь Каролину легкодоступной вертихвосткой, а Интегру синим чулком, ведь верно?
- Ну, в принципе...да.
- А себя? Опытным соблазнителем, которому может достаться любая? - в моем вопросе не так уж много вопросительных ноток, этого ребенка я вижу насквозь.
- Хм, ну не то чтобы...
- Не прибедняйся, мне всё ясно. Так вот запомни навсегда: для таких, как Интегра и Каролина, ты пустое место, они просто плюнут и разотрут. Твои "методы" соблазнения для них всё равно что царапина на булыжнике. Даже для меня оказаться в объятиях женщины вроде Интегры это высшая честь, и если когда-нибудь тебе так же повезет, благодари Бога или в кого ты там веришь, благодари бесконечно.
- Ещё вопрос, - больше меня бесит то, что этот паренек даже не изменил свое идиотско-скучающее выражение лица.
- Нда?
- А к чему это всё? - первый раз за долгое-долгое время мне вдруг захотелось упасть в обморок, это было бы лучшим вариантом для нас обоих.
- К ТОМУ, ЧТО ТЫ ДОЛЖЕН УВАЖАТЬ ИХ! И! Даже в присутствии своих товарищей! Нет, даже в мыслях, не думай о них как о добыче! Какая бы ситуация не была, в случае с Интегрой и уж тем более Каролиной жертва там только ты!
- Хрр, - напоминает о себе ещё одна "женщина".
- И с Викторией, кстати, тоже будь помягче, - уже более спокойно говорю я.
- Кажется, - потирая ушибленный затылок, медленно выговаривает Пип, - я понял ход твоих мыслей, старина, - ну, почему мне нельзя прихлопнуть этого гада?!!
Каролина
Треньк! Треньк! Слышите этот звук? Это в моей душе лопаются струны, на которых раньше Счастье вместе с Верой, Надеждой и Любовью играли великолепную музыку. Когда-то у меня внутри всё пело, и ничто, даже смерть отца, не смогла порвать эти струны, но вот пришла Она и... Я тихонько вздрагиваю, и не забочусь о том, что представлена на всеобщее обозрение. Я не могу глаз от неё оторвать. Сегодня, всё закончится раз и навсегда. Я не могу попросить её остаться, месяц назад я могла бы, но сейчас всё по-другому. Стоит мне открыть рот, и она останется, на любых правах, однако однажды, что бы она ни говорила, в ней что-то взорвется, и она будет обвинять меня во всех смертных грехах, хотя на самом деле я буду, виновата лишь в том, что люблю её так сильно...так сильно. А может быть и не ТАК. Я упираюсь в неё взглядом, внимательно рассматриваю каждую черточку её лица и тела, пытаясь понять до каких пор распространяется любовь, но никак не могу сосредоточиться из-за того, что струны в душе рвутся слишком громко.
- Ты в порядке? - обеспокоено интересуется Интегра.
- Да, мисс Хеллсинг, возможно, вам не стоило приезжать? - чертов Айлендз, вечно он к нам колья подбивает! Ну, ещё бы у него же два неженатых сына.
- Ничего со мной всё хорошо, - этот разговор привлек внимание стально-серых глаз и прекрасных розовых ушек. Я улыбаюсь Хейнкель и она, предварительно опасливо покосившись на шефа, отвечает тем же. Она неплохо держится, вдобавок ко всему ей приходиться переживать из-за Юмико, которая поехала заканчивать мини-расследование по установлению личности биологической матери Виктории. Хотя на самом деле, похоже, уже ни у кого из посвященных в эту тайну не осталось сомнений в родстве между этими двумя. Если присмотреться, они даже в чем-то похожи. Ну, хоть что-то мне останется от неё. Теперь я буду смотреть на Викторию совсем, совсем иначе. "Может быть, даже с плохо скрываемым вожделением", - ехидная зараза!
Алукард
Я нахожусь в весьма любопытном положении. Моя старшая хозяйка лучится от счастья по поводу моего возвращения, она улыбается и в голове у неё множество планов на вечер; я тоже рад, что вернулся, я успел соскучиться по ней, хотя с момента нашего последнего секса прошло не так уж много времени; но с другой стороны есть Каролина, для которой моё возращение причина расставания с её католичкой. И что же мне делать? Радоваться или наоборот, всё-таки за десять лет я завел привычку беспокоиться о душевном равновесии своих хозяек. "Ну, вот это ты зря. Я справлюсь". "Прости, забыл, что ты уже взрослая девочка".
Хейнкель
Юмико вошла вместе с двумя вампирами и наемником и по её взгляду, точнее короткому кивку в ответ на мой вопросительный взгляд, мне стало ясно, что Виктория...Ну, что ж, не то чтобы я испытывала хоть какие-то материнские чувства, но все же она действительно на меня похожа и к тому же теперь она частичка меня, которая останется с Каролиной. Возможно молодая хозяйка, даже положит на неё глаз, а может быть не только глаз. Я даже не буду ревновать, и уезжать будет не так тяжело. Вампир что-то говорит, а я не отрываю взгляда от Каролины, когда ещё будет возможность? Наверное никогда, только если она не...не попросит меня остаться. Ну, почему бы и нет?! Я ведь останусь, стоит ей только раскрыть свой прекрасный ротик. "Не лезь к хозяйке с этим" - советует голос у меня в голове, - "Отпусти, и себя и её". "Может быть, мы с ней сами решим?" "Прошу тебя, она только начала взрослеть. Ты навсегда останешься в её памяти светлым и теплым образом счастья. Однако если ты попробуешь остаться и в её жизни, то добра не жди. Неужели сама не понимаешь?" Конечно, понимаю, Каролину разбаловали с самого детства, совсем не позаботившись о том насколько тяжело ей будет взрослеть. Если ещё и я останусь, то это голубоглазое чудовище никогда не вырастет. Однако...я не могу справиться со своим эгоизмом, от много мне пришлось отказаться в этой жизни, меня никто не баловал, неужели мне нельзя хоть чуточку себя побаловать?! "Католичка! Я тебя предупредил!" Я не выдерживаю и смотрю на Алукарда в упор. "Как она решит, так и будет. Я не стану оспаривать её решения, не скажу ни слова возражения или упрека, всё будет только согласно её решению". "Сколько раз я уже говорил, что люди сами создают себе проблемы".
Алукард
Хотя не только люди, некоторые высшие вампиры тоже ошибаются, особенно, если влюбляются в своих хозяек. Но вряд ли кто-то будет осуждать меня, потому что, увидев Интегру, задаешься только одним вопросом: как в неё НЕ влюбиться? Нет ничего прелестней высокой смуглой недоступной блондинки, которая курит зверски крепкие сигары и ругается как сапожник. Ну, а если вас не устраивает такой вариант, то есть точно такая же смуглая и высокая, только чуть помладше и с пристрастием к женскому полу. И всё же интересно чем они занимались в моё отсутствие? Я, конечно, догадываюсь и не слишком удивлен, однако мучаюсь из-за мысли, почему они этим занимались? Может быть, это из-за того, что меня не было. Если бы я там был, я бы не присоединился. Мне за шестьсот лет хватило сексуальных экспериментов, бывало у меня всякое: и втроем, и вчетвером, и вдесятером, с женщинами, с мужчинами, и всё прочее, но последние сто лет я как-то пресытился. Не стал импотентом, а просто потерял интерес. Прозвучу банально, однако, секс всё-таки не самое главное в жизни и нежизни тоже. Так я думал пока не увидел её. Сначала она была просто хорошенькой девочкой, и не вызывала во мне ничего особенного, хотя я опытным глазом сразу оценил в какую женщину хозяйка может превратиться. Но до её восемнадцатилетия я даже не предполагал, насколько эта женщина будет хороша. В ней есть не просто красота, а нечто отличное от всего, что доводилось видеть ранее. Ну, это всё равно, что бижутерия и украшение из серебра и изумрудов, они могут быть одинаковыми и красивыми, но ценностью будет обладать только второе. Вот и Интегра, впрочем, как и Каролина, обладает этой ценностью. Первое время я даже не мог поверить, что нахожусь рядом, что именно меня удостоили такой чести. И о сексе ни с одной из сестер Хеллсинг я даже не помышлял, первое время. Это время было самым счастливым, но вот Интегра не просто расцвела, она налилась соками, созрела и словно красное яблоко на ветке, просто напрашивалась, чтобы её сорвали. За сто лет служения семье Хеллсинг я стал немного джентльменом и не мог не внять женской просьбе. Секс с ней это как пиршество, с которого тебя уводят слишком рано. Интегра ведь даже не знает, что когда она засыпает, я ещё долго мучаюсь со своим неудовлетворением. Я ведь прекрасно понимаю: она не выдержит моего аппетита, хотя мне кажется, что для полного удовлетворения мне нужно не чудовищное количество оргазмов, а просто съесть её. Даже не выпить кровь, а поглотить хозяйку полностью, всю такую ароматную и мягкую, заполнить ею желудок, чтобы она всегда была во мне. Но с другой стороны, выполнив это желание, я останусь ни с чем, стоит ли несколько минут удовольствия пустой постели? Нет, наверное. Может быть лучше мне залезть в неё? Быть всегда в ней, эта идея нравится мне больше. Да, я страшный извращенец и думаю только о сексе. Хотя, пожалуй, не так, я думаю только о сексе с Интегрой. Даже так: о сексе только с Интегрой. Так правильно.
"Это очень мило, разумеется, но ты лучше разберись с этим хмырем".
- Это же просто безобидный мальчик, - я хватаю странное существо за шкирку и подношу поближе к младшей хозяйке, на случай если ей плохо видно.
- Да? А может быть это девочка?
Каролина
Кажется, он безмерно оскорбился. Да, и черт с ним, этот ушастый экземпляр не самое странное, то есть не самое страшное. Вот его шеф, гораздо ужаснее. Почему? В двух словах не объяснишь. Но я чувствую в нем это. Эту неправильность, может быть дело в женской интуиции, возможно в крови Алукарда. Я всегда чувствовала это в Уолтере, он -неправильный, в нем есть что-то нечеловеческое, темное, жуткое. А в этом низеньком типе тоже это есть, хотя скорее нет. В нем нет нормальных человеческих инстинктов. Чем сумасшедший отличается от НЕсумасшедшего? Человека, да и любое другое человеческое существо мужского пола, можно считать нормальным (или хотя бы не совсем потерянным) пока в нем есть желание сексуального удовлетворения. Пока мужчина хочет секса, даже не важно с кем или чем, он не вселяет ужаса, потому что им можно управлять. О чем только мужчины готовы забыть ради секса. Да, я просто уверена, что если я брошусь на Андерсона, то на пике наслаждения он отречется от католичества. И это не пустые слова, так оно и будет. Мужчины во время секса по настоящему лишаются рассудка, их мозг, словно уходит в отпуск. А вот у женщин всё по-другому, они всегда в сознании. Если у женщины есть цель она не бросит её ради того кто пообещает ей плотские удовольствия, у нас другая слабость мы слишком любим ушами и можем идти за всякими...говорливыми, ветреными романтиками. Но соблазнить нас не так легко. Зато мужчина, как бы ни было крепко его желание добиться цели, каким бы ни был он убежден, что секс грех, он рано или поздно бросит всё ради этого. Главное чтобы женщина нашлась подходящая. Для этого майора не найдется подходящей женщины, впрочем, даже мужчины или там, например, животного. Его по-настоящему не интересует секс, вообще никакой. И это...просто ужасно. Это настолько не по-человечески, что меня даже трясет от таких мыслей.
- Хозяйка, ты в порядке? - Алукард кладет руки мне на плечи, а сестра отворачивает экран так, чтобы меня не было видно майору, не стоит показывать врагам свой страх.
- Дда, всё окей, - мне становится легче, когда я вижу, как Хейнкель собирает всю свою волю в кулак, чтобы не кинуться успокаивать меня. А этот псих всё говорит. Говорит и говорит. Боже, сколько же можно говорить! Какой у него противный самоуверенный голос! Я сейчас сорвусь.
- Серас, дай мне руку.
- А?
- Тебе что хозяйка сказала, - строжится Алукард. Виктория тут же протягивает мне руку, и я хватаюсь за неё, как будто это моя последняя надежда. "Что с тобой, принцесса?" "Она от неё. Плоть от плоти, понимаешь?". Вампир вздрагивает и смотрит на Хейнкель долгим взглядом. "Понимаю".
Хейнкель
Ну, вот и всё. Машина ждет у крыльца, шефу не терпится уехать. Он отправил Андерсона с документами лишь в расчете на то, что вампир прилетит на самолете в Англию, а мы потом на этом же самолете улетим в Ватикан. У меня голова такая горячая, кажется в ней растопили печку, а всё тело холодное как лед, словно я и не живая уже. Боже, кончится это или будет продолжаться?! Где я окажусь в следующий момент? Хотя сейчас я где-то неизвестно где прижата Каролиной к стенке и в прямом и в переносном смысле. Наш поцелуй длится уже неизвестно сколько, где-то краем сознания я отмечаю, что в отдалении слышен голос Максвелла и Юмико, ищущих меня. Но это всё потом, сначала Каролина. Может быть просто сказать ей, ведь все так просто, всего несколько слов...а дальше, то что?!
Каролина
Я не могу просто так всё оставить. Хотя говорят, что восточные философы находят очарование как раз в недосказанности. При чем тут философы! Как можно рассуждать и взвешивать, когда всего лишь несколько слов могут изменить мою жизнь! Я боюсь отстраниться от неё, кажется, что как только наши губы разомкнутся она скажет...нет, ещё несколько секунд! Нет, не отстраняйся, давай умрем от недостатка воздуха прямо здесь в глубине королевской виллы! Пожалуйста! Но католичка отстраняется и начинает судорожно набирать воздуха в легкие. Я должна повзрослеть. У Хеллсинга куча проблем и я чувствую, что грядет грандиозная битва, значит, сестре понадобится хороший уравновешенный и главное зрелый помощник, а я не смогу быть такой, если буду думать только о себе.
- Каролина, - надышавшись, вволю начинает Хейнкель.
- Я думаю, что...может быть нам, - ещё чуть-чуть, дайте мне немного побыть ребенком, напоследок, - понимаешь, я знаю, что у Максвелла есть дом на окраине Праги, он иногда разрешает нам там бывать и...ну, мы, наверное, можем встретиться т... - я накрываю её рот ладонью раньше, чем она успевает продолжить.
- Нет, католичка, в следующий раз мы с тобой...
Алукард
Она мучила меня специально. Как и любой женщине, ей нравится играться, убеждаться в своей власти над мужчиной. Каролина права - мужчина может спасовать перед любыми трудностями, если дело не касается секса. Почему, по-вашему, все эти средневековые рыцари спасали принцесс от драконов? Думаете ради чести принцесс? Нет, для того чтобы заполучить их в жены и в постель. За Интегрой я бы бросился и в огонь и в воду, заметьте, что и то и другое для меня опасно. Все же она до сих пор сопротивляется, упирается руками мне в плечи и говорит, что устала, но я так напряжен и измучен за сегодня, что готов изнасиловать старшую хозяйку, даже вопреки всяким приказам.
- Хватит! Пусти! Мой стол достаточно натерпелся оргий, - если она думала остановить меня, таким образом, то сильно ошиблась. Я ничего не отвечаю, только сжимаю её сильнее, мои руки уже расправились с пиджаком, теперь пальцы расстегивают блузку, а губы целуют оголяющуюся после этого кожу. Надо же так случиться, что именно сегодня Интегра надела лифчик, ладно с этим легко справиться, просто лишнее неприятное препятствие. Почему бы ей ни ходить постоянно голой, это пошло бы хозяйке невероятно. Ну, вот и с рубашкой управились.
- Ну, давай хотя бы в спальню пойдем, - предпринимает она последнюю попытку, когда я начинаю расстегивать молнию на штанах.
- Я уже не дойду до спальни. Тебе не стоило так сильно возбуждать меня сегодня.
- Но я же ничего не сделала.
- Это ты так думаешь. Ты мне приснилась.
- Да? - удивляется она, а я временно отрываюсь от её штанов, чтобы поцеловать хозяйку ещё раз.
- Ты мне тоже снился.
- Хм, в каком виде?
- Что за вопрос! - что-то не так в этой фразе, я чувствую, что не так, но вот что. У меня нет времени задумываться об этом, меня ждет её тело. Я чувствую, как оно поет и зовет меня, каждая клеточка, каждый волосок. А моё тело говорит: сейчас, сейчас, совсем скоро. Я опускаюсь на колени и освобождаю ножки Интегры от ботинок и дурацких носков. Именно дурацких, потому что на ней всё дурацкое, хозяйкам вообще не стоит одеваться. Одежду придумали люди для того чтобы скрывать недостатки своих тел, а богиням нечего скрывать. Я покрываю её ступни поцелуями, кто придумал такие ступни? Никогда не видел ничего прекрасней. Я вообще обожаю её ноги, нет, я обожаю её всю, но ноги особенно. Её ноги две длинные дороги, которые ведут к вратам в рай, специальный рай для меня.
- Хм, - усталый, смиренный и какой-то будничный вздох, как будто для неё ничто уже не удивительно и не ново. Она не могла так быстро пресытиться. Интегра чуть наклоняется вперед и утыкается носом мне в плечо.
- С тобой так хорошо, - от её тихого голоса во мне вдруг исчезает всякое желание. Я понимаю, что мы уже перешли на другой уровень. Это тот уровень когда вы уже не просто занимаетесь сексом, а...чего-то не договариваете. Когда вам уже есть что скрывать друг от друга, когда всё становится серьезно, но никто из вас не хочет этого признать. Черт возьми, я люблю её!
- Мне с тобой тоже хорошо, - я притягиваю Интегру к себе и начинаю поглаживать по спине. Наверное, она действительно устала и не стоит её мучить, в конце концов, мне же удавалось сдерживаться четыре года, по сравнению с этим, всего несколько часов не имеют значения. Я помню, когда впервые испытал влечение к ней. Она тогда была очень рассержена на меня, хозяйка что-то кричала в своей обычной манере и топала ногой с такой силой, что подвернула её, а потом ещё и села мимо кресла, я подбежал к ней, чтобы поддержать и...пропал. Во мне проснулось желание обладать этим стройным и мягким телом, прикасаться к нему, гладить и облизывать. Она была такая невинная и теплая, что я с трудом удержался от намерения прижать её посильнее. Зато такая возможность есть у меня теперь.
- Почему с тобой хорошо? - вопрос в стиле Каролины, хотя впрочем, закономерный.
- Потому что я мужчина. Настоящий, не тряпка, не большой мастер громких слов, просто мужчина готовый защищать тебя.
- И спать со мной, - как-то задумчиво и грустно произносит Интегра, развязывая мой галстук.
- Ну, не без этого, но я бесконечно благодарен тебе за... - я и, правда, не мастер говорить, по крайней мере, не всякую романтическую чушь.
- Допуск к телу, - помогает она мне, и начинает расстегивать пуговицы моей рубашки.
- Хм, да, - я приподнимаю её над столом, одновременно дивясь тому, какая у хозяйки аккуратная попка, как будто специально создана для моей ладони. Работая одно свободной рукой, я освобождаю Интегру от штанов и вдруг понимаю, что, надев лифчик, она не позаботилась о трусиках.
- Всё-таки ты ждала меня, верно? - она ничего не отвечает, только начинает покусывать моё ухо. Охх, я наделся, что мне, наконец, удастся побыть с ней по-настоящему нежным, но она сама этого не захотела. Я снова начинаю превращаться в голодно зверюгу, а Интегра только ещё больше способствует этому превращению, своими робкими прикосновениями к моему органу.
- Решила поэкспериментировать?
- Хочу кое-что проверить, - но мне уже не интересно, что хозяйка собиралась проверить у меня в штанах, я укладываю её на стол и резко вхожу в неё без всякой подготовки.
- Ай! - коротко вскрикивает она, но я быстро исправляю свою оплошность, облизав её сосок и чуть царапнув грудь клыками. Женщины любят контраст между болью и наслаждением. А я люблю женщин. Женщину. Свою хозяйку. Интегру Вингейтс Хеллсинг.
Каролина
Интересно сестра уже усвоила разницу между: заниматься сексом и трахаться? Может быть, она познает эту разницу именно сейчас? Надеюсь Алукард сможет объяснить ей, потому что мне вчера этого не удалось. Надеюсь, стол выдержит ещё одну учебную демонстрацию. Со стороны кажется, что Алукард пытается разломать стол при помощи Интегры или скорее при её соучастии.
Всё же сестре следует понять разницу. Заниматься сексом - это в морозный зимний вечерок попивать кофе в уютном кафе...хотя нет, это уже заниматься любовью. Секс - это скорее вино у камина. А вот трахаться это всё равно, что в жаркий знойный летний день, посреди выжженного солнцем поля пить прохладную кока-колу из двухлитровой бутылки. Жидкость течет по подбородку, смешиваясь с потом, мочит рубашку, но вам наплевать, потому что какая-то часть газированной воды попадает вам в желудок и охлаждает, будто вскипевшие внутренности. Но это всё приносит лишь временное облегчение, на самом деле, когда два литра закончатся, вам снова захочется пить и станет жарко, а вдобавок ко всему понадобиться посетить туалет. В данный момент сестра и Алукард именно трахаются, впрочем, им можно. Удивительно как сильно они соскучились друг по другу, как будто они не просто любовники, но и...влюбленные. Такие...каноничные влюбленные, которые секунды друг без друга не могут прожить, а если уж приходиться расставаться то не пьют, не едят и не спят, только думают о том кого любят. Чувствуя, что во мне разгорается нешуточная черная зависть, я громко хлопаю дверью, прекрасно понимая, что они ни на секунду не остановятся. Они не заметили бы ничего сейчас, даже громкого взрыва, от которого взорвалось бы полпланеты, для них главное, чтобы осталась цела та половина, на которой они смогут заниматься сексом. Отойдя на несколько шагов, я слышу треск развалившегося стола, и в этом треске мне почему-то чудятся последние слова, которые я сказала моей католичке, перед тем как расстаться навсегда: "...встретимся в аду".