Ветка Кон : другие произведения.

Предыстория. Ничто человеческое и эльфам не чуждо

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    " Моя участь быть Хранительницей Дороги, поводырём путникам, защитой нуждающимся. Случается шалят на дороге разбойнички или злой волшебник забредёт, не верящий в силу Дороги. Приходится вести разъяснительные беседы, иногда не без рукоприкладства, чтобы в памяти прочнее держалось. Или двум юным эльфам, сбежавшим, так неосмотрительно, от сородичей, обращаться "Скорою помощью".
  Первая часть истории. Встреча на Дороге.
  
   Эльфа я увидела не сразу. Он как-будто сливался с листвой деревьев, становясь с Лесом единым целым, и в то же время как бы не замечая этого единства. Впрочем, это как раз не может вызывать особого удивления. Эльф ! Что с него возьмёшь? Все эльфы немного волшебники, такова их природа. Казалось, они сотканы из сотни тысяч волшебных нитей. Другое удивляло и настораживало. Луноликий, великородный эльф был здесь, на Дороге, где ему быть никак не должно. В высоких горах, в снежных замках, в эльфийских зачарованных садах, хотя бы на лесных, тайных полянах, не открывающимся простым смертным. Ну где угодно! Только не здесь, на пыльной, лесной тропе.
   Я конечно же не могла пройти мимо такого чуда. Остановилась резко, будто споткнувшись, и уставилась удивлённо на столь необычное явление. Такого ещё не случалось на моей Дороге. Хотя эльф не проявлял признаков жизни, застыв в виде собственного портрета, я почему то была уверенна, что он с нетерпением, или скорее, с безграничным терпением, дожидается именно меня. Мы дружно помолчали. Он так и не поднял головы. Зачем? Он уже знал и я знала, что он знает обо мне всё, даже ни разу не взглянув. Обидно, между прочим, мог хотя бы глаз скосить для приличия. Я же уставилась на него рассматривая, совершенно не смущаясь. Что за престранное существо забрело в мои владения?
   Выглядел он обычно, для эльфов конечно. Слишком утончён, слишком отстранённый, погружённый в глубины своей души, и в то же время всё знающий, всё замечающий, умеющий заглядывать в души людей. Его волосы отливали снежной белизной и искорки, еле зримых светлячков затерялись в них. Дико-странные, нечеловеческие, огромные, миндалевидные глаза сияли бездонной синевой. Они ослепляли и очаровывали неосторожно засмотревшегося в них. Наивный бедняга рисковал утонуть в этих глазах и затеряться в закоулках души любопытного эльфа. Что ещё? Острые ушки кокетливо выглядывали кончиками из элегантно растрёпанной причёски. Тонкие кисти рук, длинные пальцы, словно у именитого, потомственного пианиста, стройное, невероятно гибкое и пластичное, в первое мгновение казавшееся прозрачно-призрачным, тело. В общем, это был совершенно обыкновенный эльф, сама загадочность и очарование, одетый в обычный для высокородных эльфов белоснежный костюм из тончайшего шёлка. Нынче впрочем уже не такой уж и белоснежный, прилично запылённый.
   И что же это феерическое существо, подобное белой лилии, делает здесь, у меня на Дороге? Я терялась в догадках, выдвигая одну версию фантастичней другой. Идея о том, что он пришёл подработать в качестве придорожного столба для освещения путникам Дороги, дабы рационально использовать данное природой искрящиеся волосы и бледно серебряную кожу, не выдерживала никакой критики. Меня бы точно "кондратий хватил", если бы я узрила у Дороги этакую серебряную маску, торчащую столбом, на моём пути. У бедных путников вряд ли нервы крепче моих окажутся. И злая сплетня о том, что у Дороги "мёртвые с косами стоят" получит наконец своё подтверждение. Такая дискредитация моей Дороги меня ни сколько не устраивала и я поспешила развеять свои сомнения и удовлетворить любопытство. "Наплевав" на запутанный и не особо мне известный эльфийский этикет высокородных, я прервала до невозможности затянувшуюся паузу нетерпеливым вопросом, мысленно оправдывая себя тем, что "терпение" вообще никогда не относилось к списку моих добродетелей:
   - Это мираж или у меня горячечный бред?!
  Эльф соизволил усмехнуться. Хотя это была только тень намёка на улыбку, и всё же это мимолётное изменение его мимики повергло меня в шок. Я никогда ни о чём подобном не слышала и не читала даже в самых древнейших эльфийских хрониках. Издавна всем и вся известно, что эльфы и эмоции понятия не совместимые. Окончательно меня добил звонко-колокольчиковый, мелодичный голос:
   - Нет, я не твоя галлюцинация. Ты, кто рождённая Землёй, верь своим глазам. Ты ведь поможешь мне, дитя Дороги?
  Услышав эту мелодию речи, я почувствовала лёгкое головокружение, безудержный восторг по поводу нашей встречи, страстное желание срочно почистить эльфу костюмчик и обязательно зачем-то помыть его ноги вместе с обутыми на них переплетёнными сандалиями. К слову, сандалии были весьма примечательными, можно сказать произведением эльфийского искусства "создания форм". Ноги были, словно опутаны тысячей ремешков из тончайшей кожи, сплетённых между собой таким чудесным образом, что казались частью эльфа. Подозреваю, что снять такие сандалеты вряд ли возможно, разве что ножичком срезать, ну если конечно ножичек достаточно остёр, чтобы проткнуть эту странную мерцающую кожу. Желание бежать за эльфом на край света усиливалось с каждым мгновением. Чувствую, уже тону, захлёбываясь синевой эльфих глаз.
   Вот же дурында. Попалась, как лохушка на ярмарке. Вляпалась по полной. Эльфья "очарованность" - это не вампирьи чары, которые всего лишь наваждение, развеивающиеся при малейшем разрыве контакта глаз с глазами. Это магия воздуха, которым мы дышим. Уплыть в глубину сознания эльфа мне конечно не позволили. Дорога своих детей не бросает, а уж тем более свою Хранительницу. Представляю, с какой скоростью, возможно даже ёршиком, чистила она от "очарованности" моё подсознание, понимая, что сознанию, пришёл полный "кырдык". Сколько раз меня выручала её своевременная помощь, эта незримая, но невероятно прочная связь между нами. Инструкция по освобождению пришла из глубины моего естества. Так глубоко в себя я стараюсь не заглядывать, но подозреваю, что там именно расположено полное слияние меня с Дорогой, которою я рождена и чьей истинной Хранительницей являюсь. Именно там, в глубинах меня утрачивается понятие Ветки, как отдельного существа, теряется грань, где заканчивается моё сознание и начинается Дорога, обладающая могущественными природными силами и вполне самодостаточным сознанием, как и всё сущее в Мирлдаре. Благодаря такому симбиозу, я живу под постоянным присмотром, наполненная необычными силами и несвойственной мне мудростью. Бунтовать против Госпожи Судьбы "дохлое дело", что конечно не значит будто бы я не пыталась.
   Из последних подсознательных сил, под громкое пыхтение Дороги у меня аж в спинном мозге, и её же бурчание о том, что я уже достала своей безответственной безалаберностью, и потому как сознательных сил уже напрочь не осталось, я задержала дыхание и просипела:
   -Назови своё истинное имя, Эльф!
  Его бровь, удивлённо приподнялась, так как было чему удивляться. Противостоять "эльфьей очарованности" очень сложно. Ему такое сопротивление, видимо, ещё не встречалось. Мгновение поколебавшись, он всё же ответил:
  -РимМеридианелл.
  Я сразу же почувствовала, как ко мне возвращается моё скептическое восприятие.
  Видать, ему действительно нужна помощь. Назвать своё истинное имя для эльфа поступок невероятный. Сообщая имя, он утрачивает своё влияние на знающего. Он становится беззащитным. Избавившись наконец от "эльфьей очарованности", я смогла вздохнуть полной грудью пьянящий воздух Мирлдара. Ощущение просто потрясающее, будто бы хмеля стаканчик опрокинула. Весёлая бодрость пронзила тело.
   Имя было мне знакомо. Дело конечно не в моей потрясающей памяти. Это сила и знания Дороги опять всколыхнули сознание.
  - Поэм из клана полуденных эльфов, что ты делаешь у меня на Дороге?
  При упоминании родни, взгляд его дивных глаз стал печален. Посвящать меня в свою печаль он не стал, что не удивительно, эльфы не особенно любят болтать о своих делах. На мой вопрос он всё же ответил, своим певучим голосом, в котором послышался отчаянный звон колокольчиков:
  -Дорога отныне, это мой дом, также как и твой! Поэтому я доверил тебе своё истинное имя. Я доверился тебе, дочь Дороги.
  Доверие эльфа дорогого стоит. Я почувствовала себя удивлённо-потрясённой.
  - Эльф-поэт да, эльф-художник тоже, но эльф- бродяга?! Себе не верю!- воскликнула я, переваривая нестандартную ситуацию.
  Эльф снова застыл неподвижно, ожидая моего решения. Но долго прикидываться статуей я ему не позволила. Дружбой с эльфами бросаться не привыкла, не предлагали ранее и вряд ли сподобятся ещё, поэтому, всё ещё себе удивляясь, я представилась, протягивая ему руки в дружественном жесте:
  - Ну что же Рим и я, Ветка, Хранительница Дороги, приветствую тебя!
  И он принял мои руки, скрепив вновь народившиеся дружеские узы, лёгким касанием ладоней к моим ладоням, совершив таким образом один из древнейших ритуалов.
  Эльф стал моим другом.
  
  Вторая часть истории. Защита и покровительство.
  
  
   Мои чувства изменились. Я не видела больше перед собой отмороженную эльфообразную статую. Я видела и ощущала друга. Ледяная стена отчуждённости растаяла. Соединив свои ладони, мы обменялись энергиями, наполняя друг друга своими чувствами и мыслями. Я почувствовала его отрешённое отчаяние. Стать изгоем, не понятым и осмеянным, нелёгкая ноша. Вздохнув сочувственно, я прошептала:
  - Чем я могу помочь тебе, Рим? Что я смогу дать тебе, дабы облегчить твою боль и отчаяние?
  Ответ был краток, что не особенно удивляло, зная лаконичность эльфов:
  - Защиту Дороги и её покровительство!
  Я непроизвольно вздрогнула. Чувствовать себя всемогущим существом, способным защитить даже эльфа, по-прежнему, было непривычно. Осознание себя, как Хранительницы Дороги произошло не сразу. Старый Мельник, нашедший меня совсем малышкой у обочины Дороги, растил на Мельнице, ограждая от невзгод. Но Дорога позвала и вот я который год пытаюсь свыкнуться с мыслью о своей исключительности. Теперь я уже точно знала, что моя жизнь - это Дорога, которая заботится обо мне вливая в меня неподвластные никому силы. А я забочусь о всех на своей Дороге. Всё, что происходит на ней - мне известно. Все кто оказывается на ней - в моей власти. Ну, почти. И как бы силён не был путник, чародей ли, рыцарь или кто другой, всякий склонится передо мной, прося Защиты Дороги и её покровительства.
   Так что эльф в своей просьбе был не оригинален. Вряд ли я была способна отказать кому бы то ни было в помощи. Дорога отличаясь повышенной жалостливостью, не очень позволяла мне своевольничать. Хотя случалось, что хотелось иной раз просящего хорошенько вздуть. Этакого любителя халявы, из тех, которые, нагадив где-либо тут же карабкались на Дорогу, дабы избежать расплаты. В таких случаях, Дорога растерянно умолкала, зато открывала свой ротик её чуток хамоватая Хранительница и объясняла "просильщику" : "где нынче раки зимуют" и к кому ему следует обратиться с его "тухлым " прошением. Странно было чувствовать себя способной изменить предначертанное. Неведомые природные силы переполняли меня, что заставляло замирать от ужаса и восторга. Подозреваю, что я и есть часть Дороги, её телесное воплощение, возможно даже её Душа, немного ветреная, вечно юная, совершенно безалаберная и абсолютно преданная. Про меня, как Хранительницу, мало кто знает. Дорога не любит делится своими секретами. Кое-кто догадывается, да не верит. Я и сама иной раз забываю, особенно если от подопечной своей удаляюсь или на Мельницу сбегу погостить, тогда связь наша ослабевает. Дорога утрачивает возможность наполнять меня силами и мудростью. Я становлюсь почти уязвимой и беззащитной. Почти.
   Эльф, по обычаю замерев, ждал ответа. Я разразилась длиннющей тирадой, выражающей и готовность помочь, и удивление в этой необходимости:
   - Я помогу тебе, друг мой, РимМеридианелл! Но от кого тебя, эльфа из самого могущественного и влиятельного клана Высокородных Полуденных эльфов, тебя рождённого небом, необходимо защищать? Какой безумный решил встать на твоем пути, не испугавшись твоего гнева и твоей силы? Может это отчаянные разбойники, коварные недруги, обезумевшие злодеи или же кровожадные чудовища? Чья злая сила лишила тебя крова, тепла, покоя и утешения, гонит на Дорогу в неизвестность?
  Его ответ,подобный дыханию ветра, шелесту листвы, был тих и печален:
  - Родные. Мои и ФловерФорестши!
  И в тоже мгновение, после произнесения вслух истинного имени юной лесной эльфы, среди листвы возник, словно луч солнца, тонкий, хрупкий силуэт нежного создания. Лесные эльфы являются лишь существам, знающим имя их родного клана и также, как все эльфы, они теряют возможность влиять на души тех, кому известны их истинные имена.
   Юная лесная эльфа была восхитительно прекрасна. Казалось вся она сплетена из солнечных лучиков, затерявшихся в листве. Тонкая, хрупкая, невесомая, будто паутинка, которую может унести в свои владения даже самый лёгкий ветерок. В огромных эльфийских глазах, двух необычайной красоты изумрудах, застыла отрешённая мудрость веков. В длинных золотистых волосах, с лёгким оттенком юной листвы, запутался солнечный зайчик. Её кожа, золотистая, как и вся Фловер, была тонкой и прозрачной. Я даже заподозрила, что в темноте она вся должно быть светится, словно светлячок. Но не спросила, не решаясь разрушить ту благословенную тишину, которая воцарилась в моём сердце при появлении дочери леса. Подозреваю также, что мои бестактные расспросы не привели бы её в восторг и я бы рисковала потерять собеседницу, исчезающую из виду при малейшей неловкости.
   Одета она была в плотно облегающее, повторяющее каждый изгиб прекрасной фигуры, изумрудное одеяние, в цвет её незабываемых глаз. Из тонкого, возможно сплетённого пауками, но необычайно прочного шёлка. Её руки и ноги при этом были совершенно обнажены, таким образом, не стесняя её плавных, словно льющихся движений. Трепеща зелёным листиком на ветру, она хрупкой тенью застыла около юного Рима, остановив на мне свой доверчиво-нежный взгляд. Она была полна надежды.
  
  
  Третья часть истории. Последнее слово.
  
  
  
   Внимательный и пытливый взгляд юной лесной эльфы вызвал у меня смутное беспокойство. Чуть нахмурившись, я стараясь как можно более незаметно, скосила глаза к переносице. Может у меня на носу прыщ вскочил. Нет, нос как нос, от других прочих носов ничем особенным не отличается. Может быть разве что, чуток курносый, но это ещё не повод разглядывать меня с таким сосредоточенным вниманием. Казалось эльфа подробнейшим образом изучает не только мою внешность, но и увлечённо листает страницы моей души. А чего там особенного такого разглядывать? Выгляжу я обычно, никакой экзотикой не отличаюсь. Волосы светло-рыжие, спускаются ниже плеч, на лбу закреплены простым кожаным ремешком, дабы сильно задирой ветром не запутывались. Лицо овальное, скуластое. Нос, хоть и чуток курносый, но небольшой, с трепещущими, если в гневе, "стенками". Губы пухлые, резко очерченные, искусанные в задумчивости. При этом рот большой, широкий, я бы назвала, "лягушечий". Глаза чуть раскосые, цвета необычного. Они переменчивые. Меняются то ли от погоды, то ли от настроения. То голубые, как безоблачное небо, то серые, как дождливый день, а когда разозлиться случается, зелёным полыхают. В левом глазу "каринка". Старики намекали Мельнику, что я ведьминым знаком отмечена. Только какая же из меня ведьма, если я даже к знахарскому делу склонности не проявила? Сколько старый Мельник-ведун не пытался обучить, так ничего толкового из меня и не вышло. Травы путаю, раны заговаривать не умею. Кроме, как приложить "придорожник" да перевязать раненого тряпицей, больше не до чего путного не додумаюсь. Над глазами у меня брови вразлёт, всё на лоб норовят перебраться. Левая шустрее будет, от того удивлённой кажусь и не в меру любопытной. Что впрочем так оно и есть. Росточка я невысокого, станом стройная да гибкая. Лишне располнеть образ жизни не позволяет. Всё в пути. На Дороге суетно, постоянный пригляд нужен. Присматривать за порядком непросто. Где почистить от зла и его сподвижников. Кого-то приструнить чуток, носом ткнуть в "путь истинный", чтобы по "кривой"дорожке не потопал, где немудрено и "дров наломать", и ноги. Бывает мчишься, "язык на плечо повесив", скверну искоренять, со всех ног, так хоть бы кто на тот язык бутерброд положил. Не кому. Бывает, поесть забываешь за хлопотами. Откуда же лишним килограммам взяться? Одёжка на мне дорожная: рубаха, куртка да штаны потёртые, а на ногах "ботики", в дороге сподручные.
   Мой обычный внешний вид особого повода разглядывать меня, как ёлку ряженную, не давал. А уж копаться в моей душе и вовсе незачем. Уж вечно эти эльфы глазастые, ради неуёмного их любопытства, в кого попало заглядывают. Их мёдом не корми, дай только пошуровать в закоулках души человеческой. Кому же такое понравится? Я сердито фыркнув, резко воображаемый стеклянный колпак на себя напялила, словно по рукам шаловливым хлопнула. Эльфа охнула испугано, глаза смущённо опустил. А нечего нахальничать! Способу этому меня с детства Мельник-ведун обучил, незримою преградою закрывать душу от любопытных глаз. А то дай им волю, так они руками шарить полезут. На ощупь то достовернее. Глаз же и "замылить "можно миражом или тенью. А руки то мыли или как?
   Разочарованная Фловер, вздохнув чуть обиженно, горюя об неудовлетворённом любопытстве, чуть склонила голову в тихом приветствии:
  - Приветствую тебя, Хозяйка Дороги!
  Голос её был подобен перезвону цветочному, что перекликались не далеко от Дороги, на уютной поляне, сплетничая о нашей компании, как заправские кумушки на деревенской лавочке. Семечек им отсыпать что ли, чтобы сходство стало совсем уж полным? Перестав вслушиваться в их хихиканье, всё равно ведь кроме сплетен, ничего интересного не услышишь, я подняла глаза на эльфу и встретилась с полным отчаянной решительности взглядом. Вздохнув, с улыбкой:
  - На счёт Хозяйки, это уж льстить изволишь. Обе мы с Дорогою рождённые землёй. Обе друг за другом приглядываем. Обе друг дружке покровительствуем. О том, кто кому хозяйка, не спорим. Зачем же голове с ногами ссориться?
  Я немного помолчала прислушиваясь к себе, точнее к той части себя, что есть Дорогою. Согласна ли она со сказанным? Не много ли я "на себя беру"? А после её молчаливого одобрения, всё же продолжила пояснения:
  - Скорее моя участь быть Хранительницей Дороги, поводырём путникам, защитой нуждающимся. Случается шалят на дороге разбойнички или злой волшебник забредёт, не верящий в силу Дороги. Приходится вести разъяснительные беседы, иногда не без рукоприкладства, чтобы в памяти прочнее держалось. Или двум юным эльфам, сбежавшим так неосмотрительно от сородичей, обращаться "Скорою помощью".
  При этих моих словах юные создания, вздохнув виновато, опустили глаза. Но тут же, отчаянно, вновь воззрились на меня с надеждою. Я задумчиво взглянула на остроухую парочку, застывшую в ожидании своей участи. Мирлдар был горазд удивлять и поражать. А уж на Дороге чего только не случалось! Привычной к самым удивительным странностям, история двух влюблённых эльфов всё же поражала меня своей необычностью. Лицезрение лучших представителей, с начала создания этого мира враждующих родов, вместе держащихся за руки, не могло не вызывать удивления. И по-моему им совершенно искренне наплевать на вековую вражду их сородичей. Скорее всего, родственнички уже сами не помнят, как это часто водится у столь долго живущих, из-за чего весь "сыр-бор". То ли прародитель Полуденных эльфов наступил на большой палец левой ноги прародителя Лесных, где находился его любимый мозоль, то ли наоборот. Никто уже точно не помнит. Но Клановая Честь конечно же не допустит примирения даже ради счастья своих детей.
   Я не боялась гнева могущественных эльфов. По-правде говоря, на Дороге я никого и ничего не боялась. Да и вообще, не имела такой глупой привычки, говоря попросту, "жила не зная страха". Брр, говорят отвратительнейшее из чувств. Но не спросить юную парочку не могла:
   - Это ваше Последнее Слово?
  Это был не просто вопрос, а скорее ритуальное подтверждение истинности их решения, что-то сродни всем известному "Слову Чести", после которого "мосты уже будут сожжены" и "нет хода назад". Они ничего не ответили, только крепче взялись за руки и взгляд их был твёрд и непреклонен, красноречивее любой клятвы. Последнее Слово было произнесено. Их сердца простучали звонко, чётко без единой фальшивой ноты. И Дорога приняла его.
  
  
  Последняя часть истории. Сердце Дороги.
  
  
   Слово эльфов Дорога приняла. Под своё покровительство их взяла. И с чувством выполненного долга уснула. Вот всегда так, действуй мол, Ветка, не стесняйся. Нет, чтобы конкретную идею подкинуть. Как именно то действовать? Ну что же, не впервой. Случались задачки и посложнее. Я вздохнув, под пристальным взглядом юных эльфов, стала размышлять в слух:
  - Что же, я так понимаю, вам сейчас не помешает покой, уединение и надёжное убежище? Место, где не настигнут вас разгневанные взгляды родственников. Вообще-то, не плохая идейка. Дети пропали. Папаши небось забеспокоятся, искать начнут. Деваться вроде как некуда, советоваться станут. А может, как знать, объединят усилия. Каких чудес только не случается в мирах под небесами?
  Задумавшись, представила картину, как тяжёлые на подъём, неторопливые эльфы забегают, засуетятся в поисках. Глядишь, может и разговаривать начнут, возможно даже и друг с другом. Им тренировка не помешает, а то застыв в вечном поиске истины, да копании в себе и окружающих, совсем атрофируются некоторые функции, необходимые для нормального функционирования эльфьих организмов. А там и до вымирания пол шага. Так что я им, как не верти, огромадную услугу делаю, воруя их любимых чад. Хмыкнув, я продолжила озвучивать свою идею:
  -Пока вы в надёжном месте отсиживаться будете, ваши разлюбезные родственники чуток перебесятся, да и примут свершившийся факт примирения кланов через единство их детей. Или хотя бы оставят вас в покое, смиряясь с неизбежным, что в принципе одно и тоже.
   Гляжу, эльфы вроде как хмурятся, словно тень скользнула на лица. Ишь ты! Не по нраву им, видишь ли, моё столь пренебрежительно-насмешливое отношение к их родне. "Футы-нуты-ножки-гнуты", Клановая Честь неподобающим образом в моих высказываниях затронута. Куда же без неё? Но молчат, обиды проглатывая. Я же типа их последняя надежда. Всё же язык прикусываю. Ах, говаривал мне Мельник и не раз, что когда-нибудь таки, кто не выдержит и язык мне иголкой то наколет. Уважать чувства других не помешает, может тогда и в меня лишним комом грязи не кинут. А тем более тех, кто в моей власти находится, совсем уж обижать негоже. Не спорю, есть у меня такой недостаток, никаких авторитетов. С Богами Мирлдара и то поспорить готова.
   Тут Рим,тоже видимо размышлять умеющий, сомнение высказал:
  -Есть ли в Мирлдаре такое место, над которым могущество и сила отцов наших не властны? Кто сможет не ответить им на вопросы, если они очень уж захотят услышать правдивые ответы?
  И опять меня понесло:
  - Ну положим, я им с удовольствием отвечу и именно правдиво, что от бесконечно долгого пребывания их под солнцем Мирлдара, они вроде как из ума выжили. Гоняются за своими детьми, как за преступниками. А какая такая у них вина? Что любят друг друга и мира желают. А за любовь не сажают на кол.
  Эльфы вздрогнули явственно. Ничего себе я их напугала. Только не понятно было чем сильнее? Высказыванием непочтительным об выживших из ума престарелых эльфах или страхом перед предполагаемой казнью? Вообще-то я от "балды ляпнула". Случаются со мной такие перекосы: сначала скажешь, а потом уже подумаешь. Не знала, что эльфы такие отсталые, варварские колья в обиходе используют. Мне стало стыдно за свою несдержанность. Совсем бедных Рима с Фловер запугала. Поэтому поспешила утешить их доброй вестью:
  - Есть у меня, а точнее у Дороги, одно место необычное. Оно как бы и существует в благословенном Мирлдаре, но если кто сыскать захочет, каким бы могуществом он не обладал, во век не найдёт. Та Дорожная Избушка на самой Дороге стоит, защищённая её силою. Будто и на виду она, только "кажется" не всякому. Тропа к ней лишь мне известна, но и уйти из той "захоронки" непросто. Без меня право и не уйти вовсе. Так что снова вас спрашиваю. Доверяетесь ли вы мне настолько?
  Рим ответил сразу же, не раздумывая,:
  -Веди!
  Фловер в знак согласия только лишь склонилась доверчиво к его плечу. В глазах у юной лесной эльфы вновь поселился безмятежный покой. Будто знала уже наверное, что все их опасные приключения закончены, впереди лишь надёжная защищённость. Я бодро развернулась в нужном направлении, предупреждая на ходу нежную эту парочку :
  - Идите за мной след в след, да не оглядывайтесь. Любопытство умерьте. Дорога не любит выдавать свои секреты.
  А про себя подумалось, как бы мне и "по шапке" от неё не получить, не в простое то место веду эльфов, в заповедное.
   Избушка была крошечной. Ей бы ещё "куриные ножки" приделать и совсем бы превратилась в сказочную. Впрочем, Дорожная Избушка и была на самом деле чуточку волшебной, просто никто об этом пока не догадывался. Да и незачем. Пусть хранит свои тайны Дорога, а то ведь можно невзначай и по рукам получить. Я то знаю. Не раз нос не в своё дело совала. Всё тут было по-прежнему. Сколько помню никогда ничего не менялось. Старые часы на стенке с грустной кукушкой, умеющие остановить на мгновение самого Господина Время, всё также тикали и вздыхали, кряхтя отсчитывая секунды, минутки, часы, века. Всё также ворчлив потрескивающий старина Камин, вечно поучающий. А в хорошем настроении, что бывало к сожалению довольно редко, сказывающий занимательнейшие, волшебные, сказочные истории, которых знал превеликое множество, уверяя всех, что это истинная правда. Все ему типа верят, дураков спорить не находится, а то ведь обидчив не в меру. Надуется, сказку не доскажет, сиди тогда мучайся, гадай, чем дело то кончилось. Меня так сказками не балует, всё больше уму разуму учит. Сюда не ходи, того не делай, поменьше болтай, а побольше
  слушай. Поэтому я в Избушке нечастый гость. Ведь замучает нравоучениями. Слава Богам Мирлдара, хотя бы у него ног нет. Так он приспособился на привале меня доставать. Где не присяду к костру погреться, он тут как тут, в любом пламени является, даже в самой малой его искорке. И сразу же начинает "пилить", что невежлива, груба, людей и нелюдей по чём зря обижаю. Нос свой курносый в чужие дела без надобности сую. А я ведь, только же за правое дело, ну или подсобить, если надо. Кому-нибудь в глаз дать например, дабы узрел среди звёздочек путь истинный. Я конечно не боец, но способы имеются. А Камин мне о том, что это мол не наши методы, нужно увещевать. А чего там уговаривать то, если создание "дуб дубом" с двумя извилинами, да и те скорее всего хорошо, если на шапке отыщутся. Такому увещевания только в виде хорошего дрына помогают. Так что в Избушку я редко заглядываю, потому как занятая больно по подорожным делам.
   Улыбнулась я заметив, как суетливо скатерка раскладывается, потчевать проголодавшихся путников спешит. А чёрный кот-бродяга, которому границы миров не преграда, как обычно, на крылечке спит, на солнышке греясь. Даже из любопытства глаз не открыл, на гостей взглянуть. Только, догадываюсь, он побольше нас всех вместе взятых знает. Но скрывает. То ли от лени, а может запрет на нём какой? Всё же думаю, что от лени. Потому что не верю я, что бы этот самовлюблённый субъект каким-нибудь запретам, хоть когда, подчинялся. Да и тайна его мне хорошо известна.
   Избушка при виде гостей встрепенулась вся, заскрипела. Гостям обрадовалась. Хоть и испокон веков под небом на Дороге, а всё туда же, прихорашивается, словно молодуха. Если бы могла, так наверное принаряжаться побежала. И вот уверена, какой веночек или там косыночку в цветочек обязательно бы напялила. Уж я заметила, что любит она цветочки всякие, особенно аленькие. Вон даже на крыше враз проросли, хихикая насмешливо, да кокетливо увиваясь. Не пойму и чего она в них симпатичного находит? Пустоголовые, поговорить не об чём. И проросли же так просто на глазах, ну точно избушка перед гостями старается красивше казаться. Тем более, что гости здесь не часто бывают, вот она и суетится.
   Мои бедняги эльфы настороженные в новом месте, неизвестном, уставшие и проголодавшиеся, начали постепенно "оттаивать", отдаваясь некому незримому, а по мне так даже очень настырному, заботливому вниманию.
  - Да, она дышит! Прислушайся Рим! - юная эльфа не смогла удержать возглас.
  Я хмыкнула про себя. Вот же чудеса! Случается, что и эльфам не обойтись без слова. А то бы точно разучились говорить, общаясь всё больше чувствами да мыслями. Фловер удивлённо встрепенулась, наклонив голову, будто бы к чему -то прислушиваясь, восторженно замирая. Потом, вздохнув расслаблено, склонила голову в приветствии, доверчиво взирая на столь удивительное существо. Избушка довольно проскрипела. Любит произвести впечатление на неокрепшие юные умы. Меня же цветочками не очаруешь. Но уважение и привязанность я тоже скрывать не стала. Подмигнула весело, намекая на хлеб-соль, ну и чем там ещё угощать собираются.
   РимМеридианелл повернулся ко мне, благодаря взглядом:
  - Ведь это Сердце Её!
  Я отрицать не стала, но уточнила:
  - Заметьте, я вам этого не говорила.
  Да, вот такое живое и очень даже разумное у моей Дороги сердце. Поэтому и уверена была, что сыскать это место вряд ли кому удастся. Дороги сюда нет. Да и Бездорожье не пропустит, потому как оно с Дорогою в сговоре. Как-никак, родственники. Хоть и "пятая вода на киселе", а всё же родня. А то, что мы здесь означало, что решение моё было верное, иначе не в жизнь бы мы сюда не попали, сколько бы кругами не плутали. Значит Дорога меня одобрила и тропу открыла. Недолго думая, я на лавке уселась, на скатерть поглядывая, намекая красноречиво, что не мешало бы и "червячка заморить". К Камину греться поостереглась подходить, как-бы не начал мне опять за что-нибудь "вычитывать". Но на моё счастье возле него рядом эльфа присела. Глаз не отрывает. Вот-вот, пусть её учит правил культурного поведения. И главное молча. Рим застыл, в окно уставился. Чего там высматривает? Я полюбопытствовала искоса. Ничего интересного. Белка на дереве, да опушка лесная, цветочным ковром укрытая. Белка своя ручная, не за что чужим про эльфов не проболтается. Знает же, кто её поит и кормит. А цветы хоть и проболтаются, так их всё равно никто не слушает, потому что они известные сплетники. Беспокоиться не о чем. Эльфы в безопасности.
   Тем временем скатерть с угощениями засуетилась. Вкуснота, хотя и не нектары конечно. Особенно пироги с ягодой понравились, ну и всем прочим угощением я тоже не побрезговала. Смотрю эльфы тоже не отказываются. А ещё говорят, что эльфы окромя нектара, ничего не употребляют. Мне, как видно, особо прожорливые, не привередливые попались. Чаю травяного пить не стала, и без него сплю как убитая, не успевает голова подушку найти. Камин тоже искрит весело. Гости ему видать понравились. Наверно, сказывать начнёт. Точно быть сказке, потому что кот гордо прошествовал и занял своё любимое место, поближе к Камину,значит слушать приготовился.
   Я огляделась. Вроде как порядок. Камин сказку трещит, эльфы завороженно, слушают. Значит приживутся. Избушка в обиду не даст, позаботится. Её не чини, не крась, дай только о ком нибудь позаботится. Будет всё у этой парочки хорошо, да и у всей родни отношения наладятся. Ещё внукам порадуются. Тогда уж точно помирятся, потому что детям война противопоказана. Даже эльфы это знают. Я сказку дослушивать не стала. Знаю, что Камин только и ждёт, чтобы ко мне пристать, об чём -нибудь повоспитывать. А у меня дел много, некогда морали выслушивать. Тенью скользнула в дверь. Увлечённые слушатели мой уход молчаливый, вроде бы и не заметили. Или сделали вид, что не заметили. Только Камин во след длинным пламенем помахал. То ли попрощался, то ли погрозил. Ну я не сдержалась, ему язык на прощание показала. Вот уж он меня при свидании пристыдит. Такой злопамятный. Я прощаться вообще не люблю. Будет удача, так свидимся ещё, а нет - значит не судьба. Не успела ногу на порог поставить, глядь, а порога то уже и нет. И Избушки за спиной нет. Есть только одна дорога. Я пугаться не стала, привычная. Дорога нетерпеливо ждала свою Хранительницу. И я заторопилась к ней на встречу.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"