Ананас был с кислинкой. В общем, я обосралась. Не в каком-то там абстрактном смысле - ни сумочки не уронила, рассыпав свои игрушки по щелям под офисными тумбочками, никого опять сгоряча не обматерила - обгадилась я самым что ни на есть натуральным образом. Полсекунды ушло на то, чтобы пересмотреть на своё отношение к трусикам не только как к отжившему своё время оплоту шовинизма, и ещё по полсекунды на перебор всех вариантов бегства и понимание того, что никуда уже не успею. Потом мой кредит полусекунд у времени кончился - и из-под юбки потекло.
"Вот и держи своё мнение при себе, макака необразованная. Типизация функциональной декомпозиции изоморфна инверсии зависимос... - говорила я, -....Апчхи!"
"Статикоблядь жиденько обделалась",- тут же послышалась мысль откуда-то сзади головы, но уже будто и не моя.
"Во-о-от! Чихнула - значит правду сказала!- поддержал меня Санечка, и принялся искать на моём лице признаки одобрения своего очередного пресмыкательства, но не находил их - я думала уже совсем о другом, - о том, что будет, когда он отведёт свои глаза от моего лица. И о том, куда смотрят все остальные в комнате. Я попыталась спрятаться в глазах Санька - стояла и смотрела в них, будто бы ничего больше в мире и не осталось - лишь бы не смотреть по сторонам - не видеть выражение лиц окружающих - удивление, плавно перетекающее в омерзение.
- Саш, а я только сейчас заметила, что у тебя такие красивые голубые глаза,- непременно, наверно, сказала бы я тогда, если бы всё не портило это ощущение - что говно ползёт вниз по ноге.
И ещё запах. Обоняние единственное чувство, которое ещё не научилось лгать.