Балдоржиев Виктор : другие произведения.

1997 год. Осенние

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   ХУДОЖНИК В ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ГОРОДЕ
  
   Художник чистил пистолет,
   Сходя от гордости с ума,
   Взводил курок он много лет.
   А за окном была зима.
  
   (Он пил вино, одеколон,
   Какой-то мерзкий самогон.
   Но тьма пронизывала свет.
   Тогда достал он пистолет!
  
   Он ненавидел столько лиц,
   Светил из солнечных столиц!
   И от него ушла жена,
   И оглушала тишина...)
  
   А за окном плыла зима -
   Метели, вьюги, кутерьма,
   Качались мрачные дома,
   И свет пронизывала тьма!
  
   Он ненавидел эту тьму,
   И мастерскую - как тюрьму!
   Уж лучше посох и сума...
   Он много лет сходил с ума.
  
   Когда наметился рассвет,
   В окно он бросил пистолет!
   Летела в снег, летела в даль,
   Никелированная сталь...
   Он взял и посох, и суму,
   Покинул тюрьмы и тюрьму,
   Он дверь отважно распахнул
   И замять снежную шагнул!
  
   В сугроб редеющей ночи
   Он кинул звонкие ключи.
   И долго крепкие умы
   Терзали дверь его тюрьмы...
  
   1 августа 1997 г.
  
   ХУДОЖНИК НА ОЗЕРЕ ЗУН ТОРЕЙ
  
   Звенел в синеве жаворонок
   Серебряно-желтой пыльцой,
   И степь встрепенулась спросонок,
   Сверкнула ковыльной волной.
  
   И солнце, вставая, ласкало
   Вершин голубую гряду.
   Но озеро вновь задремало
   В лазурном и сладком бреду.
  
   Дана золотая планета
   Нам всем как божественный дар.
   Вот скачут чабанские дети,
   У всех шоколадный загар!
  
   И сопки, качнувшись, поплыли,
   И все обволакивал зной,
   И солнце палило из пыли
   Сухой и горячей струей.
  
   Но знойная степь не преграда
   Вернуть неотвязчивый сон:
   Прохладный паркет Петрограда
   И модный Московский салон.
  
   Где люди белы, как поганки,
   Раскрашены, как мухомор!
   Зачем на чабанской стоянке
   Об этом ведем разговор?
  
   Здесь лучше слышнее мотивы,
   Здесь мысли едины, не врозь,
   Отсюда видней Перспектива,
   С латыни - увидеть насквозь!
  
   Увидеть насквозь свои годы,
   И совесть увидеть в упор,
   И - дивные краски природы
   Без всяких преград или шор...
  
   Но снова, уйдя на подмостки,
   Ты сквозь суету и угар,
   Увидишь улыбку подростка,
   Его шоколадный загар...
  
   Июль-август 1997 года.
  
   "Я видел долины и реки..."
  
   Я видел долины и реки,
   И шел, одинокий, туда,
   Где деянья нет человека
   И девственны степь и вода.
  
   Любуясь травою и лесом,
   Молчал под лучами звезды.
   Но был для природы я бесом
   И призраком первой беды!
  
   Ведь так называемый высший
   За счет тех, кто ниже живет,
   Среди разноцветья он нищий
   Взамен только беды дает!
  
   Так негры научены белым,
   А память ничто не убьет.
   И был инородным я телом,
   Который, вторгаясь, берет...
  
   Как воды текли мои годы,
   Пока не, рассеялась тьма,
   Я стал благороден природе
   За все, что давала сама.
  
   И знаю как блудного сына
   Меня привечает она,
   Что разум без Бога - личина,
   Которой прикрыт сатана.
  
   16 августа.
  
   КАКОЙ МНЕ УВИДЕТЬ СТАРОСТЬ
   (Аритмия ритма. Верлибр)
  
   Темень. Глухо. Ни слуха, ни духа. Разруха?
   Корявость? Трухлявость? Труха?.. Ха-ха-ха!
   И сразу старуха косая с косой.
   Попадет ли она в проруху?
   Хохотали - хомут истлевает, он больше не нужен.
   Гоготали - храпите! И вечный покой.
   Кто при покое храпит? Храпят живые, молодые.
   Разруха! Характер был кремень,
   а ныне - трухой... Неужели такой есть характер?
   Вот вечер костлявый, корявый приплелся с клюкой,
   Вот с ночью с обнимку шатается косая с косой.
   Но только зачем ей разруха с трухой?
   Подай ей другого, молодого, двадцатидвухлетнего!
  
   Двадцатидвухлетний, которому завтра восемьдесят,
   Встанет с рассветом, как раньше - всю жизнь!
   И сахаром крупным он будет хрустеть, чай попивая
   до пота. Потом будет привычно хомут обминать.
   Вздохнет, улыбнется, впряжется. Прочь косая! Пора пахать!
   Пройдет по разрухе он плугом упругим,
   распашет трухлявость, развеет по ветру труху.
   Посадит роскошный картофель. Толстой - не Гоголь!
   И умницу лошадь отправив на луг, чтоб присмотрела
   За внуками, а луг уже ждет лошадей и детей,
   Он просушит на солнце хомут...
   И вот его ждет мастерская... Светло!
   И холст, холодея от сладкого страха, обтянет
   струною подрамник. И кисть, прикоснувшись к олифе,
   задумается перед первым мазком,
   услышав далекую музыку и ритмы звуков...
  
   Где-то ходит старуха косая с косой.
   Пусть ищет разруху с трухой... Ха-ха-ха!
  
   19 августа.
  
   "За самоваром муха-цокотуха..."
  
   За самоваром муха-цокотуха,
   Вокруг уселись важно пауки,
   И каждый навостряет востро ухо,
   И каждый просит сердца и руки.
  
   Никто не добивается успеха,
   Хватают муху лапы пауков.
   Но маленький комарик без доспехов
   Бросается отважно на врагов...
  
   "А старуха у разбитого корыта..."
  
   А старуха у разбитого корыта
   Старика опять тиранит у крыльца.
   Ничего не впрок ей, все давно забыто!
   Потому у этой сказки нет конца...
  
   Не было и нет у рыбки слуха,
   Только снова повторяется урок.
   Неужели эта подлая старуха
   Не услышит оглушительный намек?
  
   ПРИБЛИЖЕНИЕ ОСЕНИ
  
   Это птица ночная шуршит
   Над опавшим от зноя овсом,
   Это плачут опять камыши
   Под прохладным шумящим дождем.
  
   Что случилось, откуда тоска,
   Что за тяжесть идет от земли?
   С частым гулом плывут облака
   И. клубясь, исчезают вдали.
  
   19 августа.
  
   СОН
  
   И снится сон: картофель расцветает,
   Идут по полю бабы, мужики,
   Озлобленно картофель вырывают,
   Любовно оставляют сорняки...
  
  
   "Закрыв глаза, замру в моленье сладком..."
  
   Закрыв глаза, замру в моленье сладком:
   "Не торопись, о, сердце, потерпи...
   Смотри, летит, стремглав, какой-то всадник
   по знойно-золотеющей степи!
  
   Ты знаешь, сердце, это мне не снится,
   Что снова степь со мною говорит!"
   Подрагивают слезы сквозь ресницы,
   И не смолкает дробный стук копыт...
  
   24 августа.
  
   МОЛЧАНИЕ В ИЮЛЕ
  
   По ночам ко мне приходят кони,
   Бродим мы по светлым ковылям,
   На степные, лунные, ладони
   Лебеди садятся по ночам...
  
   Теплыми июльскими ночами
   В тишине задумчиво молчим.
   С первыми рассветными лучами
   По делам расходимся своим.
  
   СУЕТА НАСКАЛЬНОГО РИСУНКА
  
   Суета наскального рисунка
   Оживает снова предо мной:
   Пробегают гибкие фигуры,
   Дышат запалено, горячо!
  
   Обжигает жаркий пот ресницы,
   Но кидаю точное копье.
   Долго догонял я антилопу,
   Раненую другом поутру!
  
   Вот уходит стадо круторогих
   За далекий хмурый горизонт.
   Но никто об этом не жалеет -
   Все же мы добыли одного...
  
   26 августа.
  
   НОЧЬЮ
  
   И ночью очи кобылицы
   Следят за резвым шалуном,
   И Млечный Путь в очах искрится
   Пахучим, сытным, молоком.
  
   В такую ночь молчат собаки,
   Печально женщина поет,
   И молча, будто после драки,
   Мужик угрюмый водку пьет.
  
   И серп луны троится тонок,
   Насквозь пронзая облака!
   И ржет тихонько жеребенок,
   Почуяв запах молока...
  
   Хребты коней, людские спины,
   В тягучем отдыхе не спят.
   И пахнут потом кошенины,
   И звезды крупные горят.
  
   27 августа.
  
   НЕШУТОЧНЫЕ ВИДЕНИЯ
  
   Ищу я рифмы, рифмы, рифмы,
   За горизонтом - горизонт.
   А там бежит, нарушав ритмы,
   Какой-то пьяный Феропонт.
  
   Иду я дальше, дальше, дальше,
   Но вижу сквозь огонь и дым:
   Ползет по пашне, как по фальши,
   Какой-то трезвый Евдоким.
  
   А там летит вовсю Евлампий,
   Кричит Федоту: "Догоняй!"
   Но краше всех с паяльной лампой
   За чушкой чешет Ермолай!
  
   Их рожи красные, бухие,
   И в обрамлении бород,
   За ними степь, леса глухие,
   Вокруг в крапиве огород.
  
   И всюду речи, речи, речи,
   За годом год, за годом год,
   И лебеда до синих речек,
   Где лебединый хоровод.
  
   А по дорогам с визгом: "Тятя!"
   Мальчонки лупят без портков.
   У бани брагу пьет Игнатий,
   Ругают бабы мужиков.
  
   И каждый тащит все, что может,
   А каждый может все таскать!
   И никого тоска не гложет,
   И - крик души: "Ебенамать!"
  
   Но нет роднее мне и ближе
   Вот этих баб и мужиков.
   Как далеко нам до Парижа,
   Где пишут белые стихи...
  
   27 августа.
  
   "Это осень мозги проясняет..."
  
   Это осень мозги проясняет,
   О, как мысли свежи и легки.
   Как туманы задумчиво тают
   По утрам над прохладой реки!
  
   "Вспоминается добрый лама..."
  
   Вспоминается добрый лама:
   "Никогда не враждуйте с бедой!"
   Слышу голос его. Тогда тьма
   Расступается вновь перед мной...
  
  
   В ДЕРЕВНЕ
  
   "Ты не первый у нас, не последний,
   И кого бы ты здесь не встречал,
   В лучшем случае только для сплетен
   Поставляешь материал...
  
   И никто никому тут не нужен,
   Ни друзьям, ни врагам, ни родным...
   Знаешь, что - приходи-ка на ужин,
   Мы о чем-то поговорим!"
  
   ПОСЛЕ СЕНОКОСА НА ОЗЕРЕ ТОРЕЙ.
  
   Как пахнет мятой и цветами
   На лысом стриженом лугу!
   И тучи бродят табунами,
   И сонный коршун на стогу.
  
   Лениво падают туманы,
   И сквозь туман плывет туман.
   И, как фрегат, по океану
   Летит порывисто баклан.
  
   Стоят колеса сенокоса,
   Затих стихийный сеноград!
   И кони в яблоках белесых
   Бредут в тумане наугад...
  
   28 августа.
  
   "А тоска не проходит, не тает..."
  
   А тоска не проходит, не тает,
   Не проходит в стихах бытие.
   Это время свое отражает
   Все впитавшее сердце мое.
  
   Но порою восторженно, звонко,
   Я не вижу сознаньем беды.
   Так сползает пожухлая пленка
   Зародившейся новой звезды...
  
   ТЕМА ДВИЖЕНИЯ
  
   Отброшу тема постоянства,
   Другие темы не важней,
   Важней движение в пространстве
   и тема радости людей.
  
   О, как люблю я приближенье
   К моей душе другой души.
   И сердце этому движенью
   Стучит: "Родимый! Не спеши..."
  
   29 августа.
  
   ЧЕГО НЕ ХВАТАЕТ ЛЮДЯМ?
  
   Розоватая кромка рассвета
   И обрывки темнеющих туч,
   И прохлада, прохлада, прохлада!
   Так чего не хватает вам, люди?
   Что еще, беспокойным вам, надо?
   Вот лимонные брызги заката
   На чертогах объемистых туч,
   Вот устало бредущее стадо
   По зеленой и пыльной траве,
   И тепло от земли и звон комаров,
   Жаворонка высокие гаммы, и гимны.
   Так чего еще, беспокойным вам, надо?
   Воздух чист и прозрачен,
   На земле родники есть и реки,
   Есть огонь, есть плоды.
   И пять тысяч свободных насытятся
   Без унынья пятью хлебами.
   Но и пяти тысяч хлебов не хватит
   Одному гордецу и лентяю.
   И без всякого рабства рабы
   Будут вечно роптать и роптать.
   Так в какие же сроки они
   Собираются жить?
  
   Розоватая кромка рассвета
   И обрывки темнеющих туч...
   О, как я благодарен за это!
   Как мне совестно было бы что-то
   У кого-то еще попросить!
  
  
   ТРИЗНА.
  
   Плетет незримо кружева
   Прекрасно сложенный паук!
   И муха бьется в паутине,
   Прекрасно сложенная тоже!
   И вот сложнейший организм
   Другой сложнейший организм
   Корежит яростно и зло.
   О! как должно быть в тонком мире
   Хрустит устройство ног и крыльев
   В сложнейшей пасти паука!
   Как страшно мухе, больно мухе,
   Какая это мука - смерть!
   И как безжалостно паук
   Хрустит и чавкает, урча...
  
   "Чье вдохновенье, чья любовь,
   Создали эти организмы?"
  
   Такие мучают вопросы
   Совсем простого человека,
   Когда он чавкает и ест
   Еду из разных организмов
   И видит дымку паутины,
   А в дымке тризну паука
   Над бедной мухой золотой!
  
   АПОЛЛИНЕР
  
   Когда Гийом Аполлинер
   Уходит утром на пленэр,
   То из-под ног взлетают рифмы.
   И вот клубится перед ним
   Туманной дымкой зыбкий мир,
   Зеленым, красным, голубым...
  
   Вновь, потрясенный он молчит.
   Но вспоминает, что художник.
   К чему этюдник и треножник?
  
   Он пишет будто акварелью
   Тончайше белые стихи,
   Как дышат в августе апрелем!
  
   Так уходил он из Парижа
   Поскольку выше был, не ниже
   Высотно-плоских территорий,
   Где всех главнее крематорий,
   И будто голуби Парижа
   Летят стихи его вразброд
  
   31 августа 1997 года.
  
  
   ЛИНИЯ ГОРИЗОНТА
  
   Глаза мои не круглые и не овальные,
   как и у всех степняков.
   Вам кажется, что они меняют форму...
   Линия - вот основная форма моих глаз.
   Я люблю смотреть на линию горизонта.
   Эпическая линия степи радует мои глаза.
   Степь рождает элегические мысли.
   Экспансия чужда эпичности и элегичности.
   В степи невозможно скрываться и скрывать.
   Степь открыта!
   Движение возможно на просторе,
   Познание движет от горизонта к горизонту.
   Но и все войны происходят и завершаются
   на просторе. На просторе открыт человек.
   Степь открыта! Открытость учит человека.
   Линия моих глаз, состав моей крови, ритм
   моих движений - формировались тысячелетиями.
   Нет людей абсолютно бесстрашных,
   Мало людей бескорыстных,
   нет людей, сумевших объять необъятное.
   Но степь диктует бесстрашие,
   степь говорит о бескорыстии,
   степь напоминает о беспредельности.
   Похоронив войны, степь говорит о мире и покое.
   Иначе здесь не выжить. Такова диктатура степи!
   Дипломатия сердца воспитывается веками.
   Все, что скрытно или не договорено чуждо степи!
   Дипломатия сердца воспитывается веками.
   Лицемерие не живет долго в сети,
   для которой век только миг.
   Все пришедшее из вне либо примет законы степи,
   Либо вымрет. Семя, принесенное ветром с юга
   и ставшее деревом на севере, уже не южное дерево!
   И линия этого дерева будет иной, пусть даже
   дерево и не знает об этом.
   Это знает степь, где все на виду, ибо она
   взрастила это семя, а семя - степь.
   Когда я встречаюсь с двоедушием, то линия
   моих глаз только становиться уже, ибо я знаю,
   что двух душ в человеке не бывает - значит
   передо еще не человек,
   Глаза мои распахиваются, как горизонты,
   не от изумления, а от радости.
   То, что радостно сердцу - приятно глазу.
   Вот почему я рассмеялся вчера, когда старый
   степняк сказал мне:
   "У меня украли корову и несколько овец.
   Мне восемьдесят лет. И я рад, что все еще
   могу кормить того, кто станет
   когда-то человеком..."
   Мы долго пили с ним чай не закате
   и смотрели на линию горизонта,
   где солнце золотило осенние травы...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"