В Америке, за тридевять земель
От родины прожил я лет немало,
Плююсь при виде "мелющих емель"
По РТР и первому каналу,

Ругаю власть, засевшую в Кремле,
Желаю ей в Донбассе пораженья.
Конечно, я за мир на всей Земле,
Ведь мне претит людей уничтоженье.

"Защитника отечества" был день,
Но праздновать и в мыслях не имел я.
В субботу меж других домашних дел
Включаю телек: мол, мели, Емеля.

В честь праздника на "их" канале был
Нам Александрова ансамбль показан.
Хор голосов над полным залом плыл,
А я следил за кашей зорким глазом.

И вот сижу я, глядя на плиту,
И телеку внимаю еле-еле.
Как вдруг, набрав и мощь, и высоту,
Они "Войну священную" запели.

Вскочил, как от укуса кобры я,
Посуду ненароком задевая.
Поют "Идёт война народная,
Священная война!" Я подпеваю.

Смотрю - и зал, все, как один, встаёт:
Партер, балкон, от мала до велика.
Вдруг снова стали мы один народ,
Попробуй нас, советских, победи-ка!

И в те минуты, что гремел тот гимн,
Стояли мы в строю по стойке "смирно"
На зависть мира жителям другим,
Забыв о настоящей жизни мирной.

Но смолкли звуки музыки и слов.
Очнулся, вижу: убежала каша!..
Но как и почему я был готов
С кремлёвским залом встать под знамя "наше"?!

Наверно, долг сыновий так велит,
А для него пространство - не преграда.
Был папа мой в сорок втором убит
На волжском берегу у Сталинграда.

Хотя пришли иные времена
И жизнь за морем, вроде, не плохая,
Но давняя "священная война"
В моей душе идёт, не утихая.

Санта Моника, Калифорния, 23 февраля 2019 года