Измученное тело, наконец-то отказалось повиноваться и разум буквально провалился в небытие, а потому, когда Лариэс с трудом разлепил глаза, солнце стояло в зените. Ругаясь, полукровка поспешил одеться, умыться и выйти наружу. Там его уже ждали - выжившие гвардейцы и ученицы Древних наперебой выспрашивали что-то у смущенной бескрылой гарпии, оказавшейся, неожиданно для себя, в самом центре внимания.
- Аелла, рад тебя видеть, - поприветствовал свою спасительницу Лариэс. - Как самочувствие?
Лицо гарпии осветила радостная улыбка и та ответила:
- Гораздо лучше, спасибо за заботу. А ты?
Виконт, хромая, сделал пару шагов и уселся на заботливо подставленное Клариссой бревнышко.
- Спасибо, Клар, - улыбнулся он светловолосой воительнице, после чего ответил гарпии, - бывало и лучше. Ну, по крайней мере, хорошо поспал.
Индржих подал своему капитану миску с кашей, которую тот тотчас же принялся уплетать - есть с утра хотелось невыносимо. Наскоро утолив первый голод, он поинтересовался у собравшихся:
- Вы что, все это время ждали меня?
- Делать все равно особо нечего, - пожал плечами Эрик. - Ни мы, ни прекрасные дамы, - он кивнул чуть зардевшейся ученице Кающегося, - не сильно-то и нужны. Нас так и не пристроили к делу. Впрочем, если его величество действительно решил тебя возвысить, полагаю, очень скоро под твоим началом соберется изрядных размеров армия. Надеюсь, найдёшь теплое местечко для однорукого калеки? Не позволишь несчастному безземельному товарищу впасть в нищету и закончить свои дни в какой-нибудь канаве?
- Не юродствуй, - поморщился Лариэс. - Как только ее величество окажется смещена с трона, тебе, определенно вернут все земли. Если те вообще будут конфискованы.
- Кстати, справедливо, - заметила Кларисса, теребя кончик косы. - Вы были нежеланными свидетелями, мы же - оказались пленниками в замке союзника Вороньего Короля, и нас попросту передали мятежником.
- То-то ты страдаешь от нужды, - уцелевшей рукой Эрик обвел роскошные одежды Клариссы.
Графская дочка фыркнула и демонстративно не обращая внимания на болтуна, обратилась к Лариэсу:
- Чем ты планируешь заниматься сегодня?
- Не знаю. Его величество не оставлял никаких распоряжений, так что, думаю, я волен немного отдохнуть. К тому же нужно будет подобрать оружие, да и лекарю показаться было бы неплохо.
При этих словах встрепенулась Алиссия, которая, казалось, задремала на теплом солнышке. С неожиданным проворством темнокожая красавица оказалась подле Лариэса и, протянув руку, ухватила того за изувеченную кисть.
Прикрыв глаза и сосредоточившись, ученица Целительницы некоторое время точно всматривалась куда-то внутрь, затем, распахнула огромные глазищи и приказала:
- Извини, нужно было проверить тебя еще вчера... Покажи ногу.
Лариэс, прекрасно знавший подобную манеру речи, без разговоров подчинился, задрав штанину выше колена, и все повторилось.
После этого Алиссия положила руку ему на лоб и некоторое время молча продолжала свое исследование. Затем - заставила расшнуровать рубаху и принялась изучать ребра.
С каждой минутой ее лицо становилось все мрачнее и мрачнее. Наконец, ученица Древней открыла глаза, убрала ладонь и безапелляционным тоном заявила:
- Тут сможет помочь только госпожа. Моих слабых сил не хватит, прости.
Лариэс пожал плечами. Он уже успел смириться с тем, что стал калекой. Ходить более-менее мог, скакать - тем более, стрелять из пистолета - да, пусть и левой рукой. Так что все не так и плохо.
Эти мысли полукровка и озвучил, получив в ответ несколько жалостных взглядов, главный из которых, как ни странно, принадлежал Аелле.
- Впрочем, кое на что сгожусь и я, - проговорила Алиссия, извлекая из сумки небольшой мешочек. - Вот.
Лариэс аккуратно открыл его и достал небольшую пилюлю черного цвета.
- Что это?
- Обезболивающее. Сильное. Поэтому используй его только когда станет по-настоящему плохо, - серьезно проговорила девушка. - И не злоупотребляй, иначе привыкнешь.
- Благодарю, - виконт спрятал лекарство.
В его состоянии не следовало отказываться от болеутоляющих. Правда, использовать их в бою их было рисковано, потому как подобные пилюли притупляют восприятие. Весь вопрос - насколько?
"Ну, когда скрутить в очередной раз, выясню", - подумал он. - "Вот бы теперь всех развеселить как-нибудь".
И действительно, атмосфера резко испортилась, а улыбки на лицах погасли. Неизвестно, что случилось бы дальше, если бы в этот самый момент к их импровизированному лагерю не подошел бы принц Клеменс Вентис собственной персоной.
- Привет всем, - расплылся в улыбке ветророжденный. - Можно в вашу теплую компанию?
Все присутствующие дружно преклонили колени, приветствуя лицо королевской крови, и принц нетерпеливо махнул рукой, приказывая подняться.
- Думаю, Лариэсу нужно подобрать снаряжение и коня, все-таки, уже завтра в бой.
- И поэтому ваше высочество желает сделать это лично? - с удивлением в голосе проговорила молчавшая до сих пор Лира.
- Почему нет? - пожал плечами принц. -Заняться мне мне все равно нечем, а так - хотя бы проведу время с пользой.
Это утверждение звучало, откровенно говоря, странно, но Лариэс, в целом, не имел ничего против. Оставив гвардейцев под командованием Индржиха готовиться к грядущему сражению, он вместе с Клариссой, Эриком и ученицами Древних последовал за ветророжденным, который, однако, повел своих спутников не в оружейную, а на обширный луг позади лагеря. На нем как раз тренировались два больших отряда. Лариэс заметил несколько эскадронов в цветах герцогини Магны и - большую пехотную баталию, над которой гордо реяло личное знамя Устина Вентиса.
Судя по намертво вытоптанной траве и почве, спекшейся до состояния едва ли не камня, тренировки проводились на этом месте регулярно и подолгу.
- Перед тем, как заняться обмундированием, я хотел показать это, - обратился к Лариэсу Клеменс. - Полагаю, ты захочешь принять участие в завтрашнем сражении, а потому должен хотя бы в общих чертах понимать, как именно мы будем драться.
- С такой рукой? - удивился Лариэс.
Он продемонстрировал скрюченные пальцы правой руки.
- Именно поэтому я привел тебя сюда, - лукаво улыбнулся Клеменс. - Паллидий говорил, что ты отличился при обороне замка барона Урсуса Гарского, а значит, видел, как дерется пехота Волукрима. Теперь же посмотри на работу легкой конницы.
И действительно, прямо сейчас ровные колонны всадников накатывались на замершую баталию, за двадцать-тридцать шагов до нее лунксы резко забирали вправо, стреляя из пистолетов, заряженных холостыми патронами, некоторое время двигались вдоль строя пикинёров, разряжая еще один или два пистолета, после чего - поворачивали коней и двигались в хвост колонны, на ходу перезаряжая оружие.
Видимость заметно снизилась из-за клубов порохового дыма, но, в целом, было понятно, что происходит, и Лариэс с интересом принялся наблюдать за действиями сородичей. Когда каждый из лунксов поучаствовал в атаке, и колонна, увлекаемая знаменосцем, начала отдаляться от баталии, ее место заняла новая - на этот раз принадлежащая герцогству Риштат. У этих дела шли ощутимо хуже, нежели у вассалов Вороньего Короля. Не было ни той запредельной четкости, что выказывали лунксы, ни синхронности - несколько человек едва-едва не напоролись на пики собственных боевых товарищей из числа пехотинцев. Худо-бедно отстрелявшись, они уступили место очередной конной сотне.
- Я так понимаю, вы учите своих бойцов тактике, принятой в Волукриме? - уточнил на всякий случай виконт.
- Именно, - согласно кивнул ему принц. - Держава его величества опередила весь мир, наверное, лет на сто. Они поистине непобедимы!
Лариэс вспомнил тонкий строй, сметавший море покрытых хитином монстров, но все-таки не смог согласиться с принцем.
"Когда по ним ударит лучшая в мире конница, все будет не так просто", - подумал он, однако вслух говорить ничего не стал.
Вместо этого, прищурившись, внимательно следил за тренировкой.
- Почему баталия? - уточнил он на всякий случай. - Разве нельзя тренироваться с обычными мишенями?
- Это важно и для пехотинцев, и для кавалеристов, - охотно пояснил Клеменс. - Пехота должна уметь держаться против подобного противника, всадникам же следует научиться выбирать подходящее расстояние, чтобы не напороться на пики в реальном сражении. К сожалению, пока что дела идут не так хорошо, как хотелось бы. Мы не сможем поддержать Волукрим в центре поля боя, но хотя бы прикроем фланг.
Виконт рассеянно кивнул, запечатлевая в памяти действия всадников. Да, пожалуй, даже калека вроде него сможет сражаться таким способом. Правая рука и ноги - для управления конем, левая - для стрельбы.
"Может получиться", - удовлетворенно подумал виконт. - "Я буду полезен на поле боя даже таким. Жаль, пистолет Руфина не пережил падения со скалы".
Воспоминание об утраченном оружии заставило виконта перейти к насущным вопросам, и он спросил принца:
- Ваше высочество, а из чего я буду стрелять, если окажусь в бою?
Клеменс улыбнулся.
- Идем.
Он привел своих спутников к собственному шатру, где, как ни странно, все уже было готово к обеду. Тут же размещалось несколько увесистых свертков. Гвардеец, несший караул, сообщил, что все распоряжения его высочества выполнены и нужные предметы доставлены, после чего принц завел своих товарищей внутрь.
- Присаживайтесь, - указал он на длинный стол. - Лариэс, твои вещи - вон в том свертке.
Виконт, не теряя времени, изучил подарки. Тут оказался комплект доспехов, подогнанный точно по росту, несколько пистолетов, длинный меч с узким лезвием и витиеватой гардой - даже более сложной, чем у шедевра Руфина, несколько комплектов одежды и множество мелочей, нужных в повседневной жизни. Конечно, по качеству доспехи и оружие уступали тому, что было у Лариэса раньше, но, тем не менее, дешевыми и простыми подарки принца назвать было сложно.
- Что ж, а теперь предлагаю немного отдохнуть и развеяться, - радостно улыбнулся Клеменс. - Для начала, пожалуй, давай-ка опробуем твое снаряжение. А потом - видно будет.
***
До самого вечера они занимались самыми разными делами, благодаря чему виконт сумел немного приноровиться к обновкам и подаренной лошади. Да что там, он даже принял участие в одной из тренировок конных стрелков. К сожалению, отправиться на ужин виконту не светило - на закате Лариэса нашел вестовой, передавший приказ Вороньего Короля: незамедлительно явиться в шатер чародея.
Древний уже ждал его на улице и, едва заметив прибытие ученика, коротко приказал: "следуй за мной", после чего развернулся и двинулся в сторону близлежащего леса. Ания, ехидно каркнув, полетела над головой своего хозяина, а Лариэсу только и оставалось, что следовать за быстрым чародеем, подстраиваясь под его походку.
Некоторое время они шли в полном молчании, наконец, Вороний Король привел спутника на небольшую поляну, усеянную обломками, некогда бывшими - по-видимому - постройкой. Когда именно - понять было сложно: ветры и дожди стесали острые углы, мох покрыл камни густым слоем, а сами булыжники ушли в землю так глубоко, что нельзя было понять, на сколько футов вниз они уходят.
Корвус уселся на один из камней и кивнул Лариэсу, указывая на соседний.
- Туда, - приказал он.
- Кар! - громко возвестила Ания, усаживаясь на плечо чародея и тот машинально почесал ей перышки.
Лариэс, не привыкший перечить вышестоящим, повиновался, все еще не понимая, что происходит. Сегодня Древний выглядел очень серьёзным, можно даже сказать, торжественным, не походил на себя в мире снов.
- Наверное, ты думаешь, зачем я тебя позвал в это безлюдное место, - произнес Древний. - Что ж, отвечу: для того, чтобы начать обучение.
Лариэс удивленно вытаращил глаза.
- Но ведь завтра... сражение. Не лучше ли...
- Нет, - резко оборвал его Ступивший на Путь Вечности. - Я не собираюсь ждать, заполучив столь перспективного ученика в полное свое распоряжение. Наши занятия сноходчеством на Грани были всего лишь легкой разминкой, а я очень хочу приняться за дело всерьез.
Лариэс сглотнул. Он еще во время бесед с Древним на Грани понял, что тот - фанатичный учитель, но только теперь он осознал, насколько же именно Древний любит свою работу.
И в этот момент юношу охватил самый настоящий ужас.
"Моя жизнь изменится навсегда. Прямо сейчас"! - осознал он вдруг. - "Вот прямо сейчас"!
Ни предательство Тариваса Вентиса, ни падение со скалы, ни увечья, ни смена сюзерена... Ничего не казалось таким фатальным, таким бесповоротным и однозначным, как это.
Артефактная магия... Сковывание... И он - всего лишь воин, возвышенный королевой ради защиты ее любимого сына. Разве такое возможно?
Эти мысли отразились на лице юноши, потому как Корвус неторопливо поднялся со своего места, подошел к Лариэсу и навис над ним, кладя единственную руку на лоб ученика.
- Ничего не бойся, - произнес он. - И потерпи.
- Потерпеть? - недоуменно переспросил виконт.
А уже в следующую секунду он понял, что имелось в виду - все тело пронзила дикая, ни с чем не сравнимая боль, от которой глаза полезли на лоб, хотелось выть и плакать одновременно. Даже когда он приземлился в воду, ломая ребра и конечности, даже когда вражеское копье нашло брешь в доспехах, даже когда его избивали на улицах Сентия другие беспризорники, не было таких ощущений.
Казалось, что само тело выворачивается наизнанку, кости дробятся в порошок, внутренние органы обращаются в кашу, а кровь - закипает в венах...
Мгновение, и все прошло.
Рука Древнего медленно и осторожно покинула лоб виконта и тот, сморгнув слезы, охнул, хватаясь за сердце.
- Прости, это всегда так, - сухо выговорил Корвус. - Инициация - первая ступень, отсеивающая наиболее неприспособленных. Один из десяти одаренным не переживает ее.
- Инициация? - не понял Лариэс.
Древний вернулся на свое место и ответил:
- Да, любой неинициированный сковывающий прекрасно заметен остальным магам-артефакторам, от него исходит сияние, которое тот не может спрятать от окружающих. Такой артефактор не способен сковывать предметы, выясняя их истинные имена. Чтобы изменить это, нужен обученный чародей, который снимет блок.
- Но... тогда получается, что первый сковывающий научился всему сам?
- Хороший вопрос. Увы, ответа на него у меня нет, как не было его и у моего наставника. В его родном мире дела обстояли точно также. А потому я не знаю, кто был первым. Возможно, кто-нибудь из богов, - пожал плечами Корвус. - Впрочем, это не столь важно. Куда интереснее другое: чувствуешь ли ты какие-нибудь изменения?
Виконт внимательно посмотрел по сторонам.
"И правда, что-то не так", - подумал Лариэс.
Он не мог точно сказать, что именно, но точно знал - еще минуту назад все было иначе. Прищурившись, он вдруг понял, что именно - от Древнего исходило слабое, едва заметное свечение, которого еще миг назад не было.
- Вы... светитесь? - неуверенно произнёс виконт.
- Ага... неплохо, - кивнул Корвус. - А теперь?
Все пропало.
- Нет, ничего не вижу.
- Именно. Этому, кстати говоря, мы и начнем учиться в первую очередь - скрывать свою ауру от других артефакторов, потому как они - единственные, кто способны понять твою истинную сущность, а потому - опасны для необученного неофита. Более того, умение прятать силу - есть фундаментальная, базовая вещь, потому как прежде чем погружаться в суть предметов, выискивая их истинное имя и считывая историю, следует разобраться в себе.
Лариэс слушал старательно, не пропуская ни единого слова, но, увы, не понимал ничего из сказанного. И это не укрылось от Корвуса.
- Думаю, в твоем случае нет смысла очень долго теоретизировать, начнем сразу с практики. Закрой глаза.
Лариэс повиновался и вскрикнул от удивления.
Вместо привычной тьмы под веками разливалось свечение.
- Не пугайся, - раздался откуда-то издалека голос Корвуса. - Это нормально для только-что инициированных сковывающих, не умеющих контролировать пробуждающиеся силы. Слушай меня, очисти разум от мыслей, и дыши по счету. Вдох...
Виконт вдохнул.
- Выдох.
Выдохнул.
- Вдох... Выдох...Вдох...Выдох...
Мерный, убаюкивающий голос Древнего успокаивал, обволакивал, вызывал сонливость... Лариэс дышал по команде, стараясь не думать ни о чем. Это было сложнее, чем казалось на первый взгляд, потому как то и дело в голову лезли непрошенные мысли, идеи, сомнения, и всех их следовало прятать как можно дальше и глубже, чтобы не мешались, не путались под ногами.
- Вдох...Выдох... Вдох...Выдох...
Постепенно окружающий мир растворился во всепоглощающей тишине, пропали краски, запахи, шум. Лариэс оказался один посреди пустоты и лишь сердце билось в такт словам, произносимым, как будто, внутри черепной коробки:
- Вдох...Выдох... Вдох...Выдох...
Сложно было сказать, сколько это продолжалось - течение времени в подобном состоянии ощутить было непросто, но, неожиданно установившийся порядок был нарушен командой:
- Оглядись.
Лариэс так и поступил, и обнаружил, что вокруг него разливается свет, точно от огромного костра.
- Сияние - отражение твоей силы. Твоей способности менять реальность согласно собственным представлениям о ней, - раздался далекий голос. - Сковывание - само по себе подразумевает изменение законов мироздания, воздействие на материальный мир способом, невозможным при иных обстоятельствах. Это, конечно, касается любой магии, но артефактной - в особенности. Сейчас твоя сила командует, а должна подчиняться. Прикажи ей спрятаться, забиться внутрь и не высовываться без дозволения на то.
- Спрячься, - попросил Лариэсу пустоту с заведомым результатом.
- Нет! - громоподобный голос обрушился на него откуда-то сверху, точно молнии древнего северного божества, вопреки всем рассказам пережившего последнюю битву своего мира. - Не словами: мыслями, душой! Прикажи!!!
Последнее слово было произнесено столь громко, что Лариэс на миг оглох, но, как и всегда, он подчинился приказам старшего.
"Уйди, спрячься", - распорядился юноша, сам не понимая, к кому обращается, и - вот неожиданность! - сияние, кажется, чуточку потускнело.
- Еще!
"Уходи"! - уже настойчивее приказал виконт. - "Ну же, давай, подчиняйся"!
Он повторил эти слова несколько раз, и сияние медленно, неохотно, точно кошка, которую тряпкой согнали с теплого места подле камина, начало исчезать, растворяться в теле. Прошло какое-то время, и Лариэс понял, что наконец-то находится в абсолютной тишине и темноте, разогнать которую было не в состоянии даже ночное зрение бывшего Щита принца. И в этот миг ему стало действительно страшно.
Паника - неожиданная и непредвиденная - рванулась со дна мозга в клочки разметав стену спокойствия, с таким трудом выстроенную юношей.
Едва не заорав, тот открыл глаза... и удивленно огляделся по сторонам. Вокруг стояла глубокая темнота, разгоняемая лишь небольшой лампадкой, зажженной, по-видимому, Вороньим Королем. Невдалеке слышались звуки лагеря, готовящегося к ночевке. Запахи этого самого лагеря также резко ворвались в нос полукровки, заставив того закашляться. Бросив короткий взгляд на лампадку, Лариэс зашипел и прикрыл веки - даже столь слабое пламя вызывало нестерпимую боль.
- Не спеши, тебе нужно время, чтобы прийти в себя, - услышал он тихий, едва различимый голос Корвуса. - Первое погружение - всегда самое тяжелое. На нем отсеивается еще один из десятка.
Эта мысль бодрила не хуже целого ведра ледяной воды за шиворот, и юноша чуть-чуть приоткрыл глаза, приноравливаясь к излишне яркому свету. Несколько минут потребовалось ему для того, чтобы привести в порядок обоняние, осязание и слух, после чего он решился на вопрос:
- Учитель, что это было?
- Как я уже сказал - погружение. В других обстоятельствах и с другим учеником я бы потратил несколько недель на разжевывание теории, но тебе это не требуется. С таким материалом, как Паллидий и ты, работает только эмпирический метод, гласящий, что все следует познавать на собственном опыте.
- А с вами?
- Аналогично. Архитектор инициировал меня, едва встретив, не спрашивая ни разрешения, ни согласия, - в голосе Корвуса прозвучали ностальгические нотки. - Как будто в те времена кто-то посмел бы ему возражать. Наоборот, родители были рады избавиться от голодного рта...
Лариэс припомнил, что Вороний Король родился на излете кошмарной Последней Войны, уничтожившей, как поговаривали, девять десятых населения мира. Ну, или, по крайней мере, континента.
- Впрочем, думаю, некоторые пояснения следует предоставить тебе прямо сейчас. - Он поднялся и занял позу лектора, так хорошо знакомую виконту по занятиям сноходчества. Лариэс чуть расслабился и приготовился вкушать мудрость.
- Как ты знаешь, сковывание - это магическая дисциплина, позволяющая выяснять истинные имена предметов и видоизменять их в соответствии с потребностями чародея и возможностями, которые эти самые предметы предоставляют. Процесс, дающий возможность осуществлять подобные магические метаморфозы, именуется погружением, и он имеет четыре уровня. Впрочем, ты сейчас не погрузился и на первый.
- А куда же я тогда попал? - удивился Лариэс.
- Разве не очевидно? - пожал плечами Корвус.
- Кар, - насмешливо поддакнула ему Ания, спикировав с ближайшей ветки и усевшись перед полукровкой, донельзя ехидно глядя на него алыми глазами.
- Ты погружался внутрь себя, конечно же, - с легким возмущением в голосе ответил Корвус. - Я ведь уже говорил: прежде чем исследовать неодушевленные предметы, начинающий сковывающий должен познать себя и свое истинное имя. Под руководством опытного мага ты станешь раз за разом погружаться в глубины собственного я. Кто-то проходит этот этап за дни, кто-то за недели, у некоторых процесс растягивается на месяцы. Все очень индивидуально. Кстати, еще один из десяти частенько отсеивается именно в процессе познания себя - обычно сходит с ума.
- Превосходно, - глаз Лариэса начал подергиваться. - А сколько вообще человек переживает обучение, не напомните?
- Не больше половины, причем - у очень хороших наставников вроде меня. У обычных - два-три человека из дюжины.
Виконт нервно хмыкнул, после чего вдруг хлопнул себя по лбу.
- Я только что понял... уже ведь ночь!
Он тотчас же прикусил язык и виновато посмотрел на Корвуса, но тот отнюдь не спешил смеяться над нерадивостью Лариэса.
- Не волнуйся, такая дезориентация и путаница мыслей - тоже совершенно нормальна для юных сковывающих, - успокоил его чародей. И вот тебе, кстати, мудрость от наставника, которую следует накрепко запомнить: погружение смертельно опасно. Оказавшись на глубине, ты перестаешь контролировать ход времени, и это легко может убить. Никогда - слышишь! - никогда даже не смей повторять то, чему научился сегодня без стороны меня, Аккэлии или Паллидия! Ты сможешь заняться самостоятельными изысканиями только тогда, когда я разрешу, и ни днем раньше. Это приказ.
- Будет исполнено! - по-военному четко ответил Лариэс, вскакивая на ноги.
Сделал он это напрасно - голова тотчас же закружилась, увечная нога отдалась страшной болью, и виконт, потеряв равновесие, упал бы, но в последний момент неожиданно сильная рука ухватила юношу, удерживая того в вертикальном положении.
- Не пытайся угождать мне, это не нужно, - ласково, по-отечески, проговорил Корвус. - Ты и так сделал больше, чем от человека можно требовать. Выжил, вопреки всему. Пришел и рассказал мне правду о случившемся возле Одинокой Горы, зная, что можешь заплатить за это жизнью. Согласился стать моим учеником, а значит - одним из сыновей. Ты не раб и не вассал, ты - член семьи. Помни об этом.
От этих слов, полных искренней доброты, тепла и участия, у Лариэса на глаза навернулись слезы, и он коротко кивнул, надеясь, что великий маг не заметил излишнюю чувствительность своего новоиспеченного ученика.
- Ладно, для первого раза все было просто замечательно. Иди отдыхать, завтра нас ждет долгий и очень кровавый день. Завтра они, - Древний указал в сторону юго-запада, - придут. Завтра свое слово скажут сталь и свинец.