Легкая фигурка в траурном платье плыла среди гостей, словно призрак. Черный шлейф стелился туманом у нее за спиной, золото волос, заплетенных в небрежный пучок, делало лицо юной девушки еще более невинным и уязвимым. Бледные скулы, слегка сморщенный лоб, едва заметные складки в уголках чувственных губ - все выражало крайнюю степень скорби, невыносимых душевных терзаний. В уголках изумрудного цвета глаз были заметны капельки застывшего хрусталя...
Гости, расступившиеся к стенам бального зала, разглядывали занимательную картину, возбужденно перешептывались, и лишь кусочки фраз можно было вычленить из общего гула: "Ах, баронесса, кто...", "Что происходит?..", "Умер кто, или..."
А девушка тем временем летела над землею. По крайней мере, людям казалось, будто под платьем у нее вовсе не было ножек, будто призрачный туман охватывал ее силуэт и нес, нес через полумрак вперед. И даже свечи затрепетали от несуществующего ветра, как тонкие осинки во власти холодных снежных метелей.
- Хи-хи... хи-хи-хи... Ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!! - вдруг раздалось среди приглушенных голосов. Громкий, чистый смех пронзил зал, вознесся над головами гостей подобно певчей птичке.
Приглашенные в полном недоумении начали оглядываться по сторонам, не понимая уже ничего. Лишь спустя несколько минут все взгляды скрестились на черном призраке в центре, что заливался звонким хохотом и никак не мог остановиться. Девушка оглядывалась по сторонам, всматривалась в испуганные и одновременно недоуменные лица аристократов, и понимала, что давно уже так не веселилась. Кажется, этот вечер еще долго будет на языках у всех придворных кумушек...
- За мной, - сказал элегантно одетый парень лет двадцати пяти; чернокудрый и вихрастый, с надменным холодным взглядом, - Отец будет недоволен.
Веселые бесята еще резвились во взгляде "призрака": не успели выветриться под будущей тяжестью осознаваемых последствий, однако выражение лица изменилось до неузнаваемости. Теперь это была светская дама, холодная и высокомерная, смотрящая на всех с непоколебимой уверенностью в себе из-под мягких пушистых ресниц. С непередаваемым чувством достоинства она пошла вслед за собственным братом во тьму неприметной дверцы, что находилась в одной из стен залы. А сзади доносилась вновь заигравшая музыка и веселый, возбужденный разговор гостей: веселье продолжалось с новой силой...
***
Девушка в черном и ее брат вошли в рабочий кабинет. Первое, что бросалось в глаза - это дерево. Вся мебель: массивные книжные шкафы, рама большого зеркала, письменный стол, стоящий в центре, и основание резного кресла, расположенного у этого стола - все было сделано из черного дерева с едва заметными красноватыми прожилками. Смотрелось красиво, дорого и презентабельно. То, что нужно для такого человека, каким является хозяин кабинета.
Усталый седовласый мужчина сидел за столом и что-то строчил на куске пергамента. Все его рабочее место было завалено договорами, отчетами, прошениями, и лишь кончик гусиного пера успевал выглядывать из под этих бесконечных гор, что были подобны не столько горам, сколько горной реке: бумаги сменяли друг друга в стремительном течении.
- Ты звал меня, отец, - сказала Стефания, проигнорировав грозный взгляд брата, и без разрешения опустилась в кресло у стола. Парень, что был ее проводником, лишь покачал головой и тихо вышел.
Хозяин кабинета хмуро глянул на дочь, отложив при этом все письменные принадлежности. Он откинулся в кресле, потер виски, задев золотой обруч на голове, и тихо произнес:
- Ты что творишь, дочка? Как это понимать? Будь добра, объяснись.
- Здесь нечего объяснять, - не задумываясь ответила девушка, пожав худенькими плечиками, - Я хочу свободы. Только и всего. А этот маскарад, - ее взгляд упал на платье, - Это... Считай это протестом.
Мужчина зло сощурил глаза и сказал с тихой яростью в голосе:
- Ты принцесса, а не купчихина дочка. Тебе по статусу не положена свобода.Ты позоришь меня, свою семью и королевство в целом! А если бы на приеме были послы?! Той же Элезии! Да они бы растоптали нас, узнав, что благородная девушка - принцесса! - развлекается как ширпотребная девка!
- Я не дура, отец, - все так же спокойно ответила Стефания, глядя в лицо разъяренного отца, - Для своей маленькой мести я выбрала самый безобидный прием, здесь все свои. Ну, поболтают немного, куда уж без этого, но не более того. И прошу, не употребляй этих жаргонных словечек, батюшка, тебе это не к лицу.
Седовласый разом сдулся, плечи его опустились.
- Ты обещал, что не будешь меня ограничивать, - говорила девушка, - Помнишь? Помнишь, как ты говорил, что все местные принцы уже кончились, что в ближайшие лет двадцать кандидатуры мне в мужья нет, и что я могу делать, что хочу...
- Я имел ввиду чисто замужество, дочь, - усмехнулся король (и да, это был именно монарх собственной персоной), - Поверь, я не потерплю этих твоих беспризорных...
- Они не беспризорные! - воскликнула вдруг девушка, - Ты бы только знал, сколько горя, сколько опыта можно почерпнуть из их рассказов! Сколько судеб! Право, если бы я только могла описать все это на бумаге...
- Их жизни? Жизни простолюдинов? Они даже пальца твоего не стоят! И ради этих проходимцев ты портишь свою репутацию, свое будущее?! Я просто не могу понять тебя, дочь... Стефания, девочка моя. Скажи, чего я тебе не дал? За что ты меня так мучаешь?
- Отец... Я ... - девушка смотрела на своего отца, такого потерянного, усталого; он выглядел, как титан, что нес на своих плечах целый мир, с его горестями и тяжестью вечности, и девушке было невыносимо смотреть на его выражение лица, на его фигуру, что откинулась в массивном глубоком кресле.
- С меня довольно, - и вмиг перед девушкой другой человек. Король. Он будто сбросил невидимую пелену, которая клонила душу вниз, - Стефания Рейская, ты больше не будешь с ними встречаться. И это мое последнее слово.
- Я не смогу это выполнить, батюшка, - сказала девушка тихо и твердо.
- Я знал, что ты так скажешь, - хмыкнул мужчина и властно крикнул:" Жорж!"
Молчаливый слуга в зеленом простеньком камзоле в тот же момент проник в кабинет, будто он только и делал, что ждал за порогом зов своего господина. Впрочем, возможно, так оно и было. Он придержал двери, впуская новое действующее лицо...
Это был мужчина средних лет, статный и высокий, с острым цепким взглядом ледяных голубых глаз. Слишком острым... Казалось, эти озера проникали в самую душу, пытаясь разгадать все тайны грешного разума, выпить досуха, как бокал кислого вина: залпом, быстро и бесцеремонно. Лишь краем глаза Стефания приметила черную одежду и ухоженные руки, морщинки на лбу, которые говорили о том, что незнакомец часто хмурится, гладко выбритые щеки, коротко остриженные темные волосы... Все это было проанализировано ею потом. В тот момент она задержалась лишь на взгляде и не могла смотреть ни на что больше.
- Знакомься, дочь, - это твоя нянюшка на ближайшее время.
- Эм... Отец... А ты уверен?.. - спросила девушка, завороженным кроликом глядя в голубое небо двух радужек.
- Определенно. Наша семья в свое время оказала виконту Бонвилю неоценимую услугу... Это самый надежный человек, которого только можно найти. И именно он будет стоять между тобой и твоими беспризорниками.
- Что?! - встрепенулась Стефания.
- Ему дан четкий приказ, дочь - не пускать тебя в город ни при каких условиях. И он его выполнит с завидным рвением, поверь мне, - в голосе короля проскользнула нотка ехидства.
- Неужто он будет таскаться за мной круглые сутки? А как же моя репутация, которую ты так лелеешь?! - досадливо прошипела принцесса.
- Во-первых, виконт Бонвиль женат, - ответил мужчина, - плюс ко всему в его компетенции не усомнится ни один более или менее осведомленный человек.
- И почему это я о нем ничего не слышала? - подозрительно спросила девушка.
- Я тебя и не посвящал в дела тайной службы, - король пожал плечами.
"Ах вот оно что... Намек на тайную службу. Надо будет поподробнее расспросить одного старого знакомого об этом... Удаве" - подумала принцесса, а вслух лишь со вздохом безнадежности задала вопрос:
- С какого момента этот... Бонвиль, - она нарочно назвала его столь фамильярно, чтобы невзначай проверить реакцию своей будущей няньки, а заодно позлить отца. К слову, на лице Удава не дрогнул ни один мускул, - будет следить за мной?
- С этой секунды, - незатейливо ответил монарх и невзначай пододвинул к себе бумаги, тем самым давая понять, что аудиенция окончена.
Стефания, осознавая это, плавно поднялась с кресла и все с той же гордо поднятой головой и королевской осанкой покинула кабинет отца. Виконт Бонвиль тенью последовал за ней. Лишь в последний миг, почти достигнув двери, мужчина обернулся и глянул на короля. Тот смотрел на него в упор, не мигая, будто предупреждая и моля одновременно.
Я сберегу ее, Ваше Величество - таков был ответ ледяных глаз...