Я опять у книжной полки, чтиво на ночь выбираю.
Чем сегодня, без натуги, сновиденья прикормить?
При чтении вечернем, вмиг к Морфею убегаю,
Он всегда мне, на халяву, сон поможет застолбить.

Вот Флобер, ядрёна вошь, Бовари его творенье,
Слишком сладко - как варенье, с ней, пожалуй, не заснёшь.
Мопассан - аналогично, про советы, как любить,
Это будет не прилично, па ночь "душу" теребить.

Вот творенья гениальных, русских классиков томищи,
Все они ушли из жизни, как-то странно, говорят.
Эпилептик Достоевский, Маяковский и Радищев.
Все в красивых переплётах, как на выставке стоят.

На глаза попался том, эта книга не знакома,
Здесь инструкции роддома, для беременных - пардон.
Про генсека дядю Лёню и про Грозного царя,
Про тверского, про Афоню, что ходил за три моря.

Дальше книги про спортсменов, про великих чемпионов,
Янис Лусис приложился, к драгоценному копью,
Яшин дёргается в раме, на клюке летит Харламов,
Ольга Корбут лихо крутит, знаменитую петлю.

Про О.Генри помолчу, я его читать не стану,
На обложку только гляну, до икоты хохочу.
Кулинарные советы - не могу воспринимать,
Про котлеты и омлеты, лучше утром почитать.

А на самой верхней полке, все французские писаки,
Бальзаки, Дюмы, Дрюоны, притаились за стеклом.
Все писали про интриги, про загадочные браки,
Шуры-муры на кровати, на столе и под столом.

Но среди французских тем, кто-то с боку затисался,
Он здесь лишним оказался, как залез в чужой горем.
Это Горький - дядя Лёха, Буревестник, так сказать,
Надо быть приличным лохом, не читав евону "МАТЬ"

Есть книжонка, от которой, прямо с полки сексом тянет,
С голой бабой на обложке, звать её Эммануэль.
При штудированьи оной, тут не только Солнце встанет,
Что они там вытворяли, девять, с хвостиком, недель.

Наконец, нашёл одну, ту, которая поможет,
Спать меня сейчас уложит, уведёт в постель - ко сну.
"КАПИТАЛЛ" - названье книги, автор больше чем знаком,
Всё спокойно, без интриги, бабки есть - есть стол и дом.

.