Виллем Лиске : другие произведения.

Нотка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Немолодой мужчина, прошедший путь от простого ветврача до владельца собственной клиники, проживший счастливую семейную жизнь, вырастивший детей и овдовевший. Что еще может преподнести ему судьба, чем напугать или удивить когда, кажется, что жизнь прожита сполна и подходит к концу? Возможно ли в его возрасте и при его положении неожиданно ощутить любовь совершенно иначе, хватит ли у него решимости принять ее?
  Глава 1
  Было раннее утро середины августа. Солнце хоть и светило так же ярко, ослепляя косыми лучами, но уже рано закатывалось за горизонт и не дарило того тепла, которым обжигало еще месяц назад. Лето вполне могло бы еще продолжаться, но в этом году оно решило уйти раньше. И выходя с утра из дому, Эдвард Лумис не мог не заметить, как в воздухе уже витает едва уловимый аромат надвигающейся осени. Он зябко поежился, почувствовав, что тонкой рубашки уже не хватает, чтобы защититься от прохладного ветра, но не стал возвращаться за пиджаком, а лишь прибавил шагу, чтобы поскорее сесть в машину.
  Его помощница была в отпуске, отчего на работу Эдвард приезжал на полчаса раньше, дабы подготовить кабинет, просмотреть журнал записей и прикинуть сколько времени ему потребуется, а так же покормить рыбок в аквариуме, да полить цветы, украшавшие их холл. Хотя последнее, как каждодневный ритуал, он всегда выполнял сам, никому не доверяя, но на самом деле, ухаживая за растениями, он даже не задумывался над своими движениями, пребывая в приятном успокоении, так необходимом перед началом рабочего дня. Ведь еще каких-нибудь десять минут, и в коридоре будет не протолкнуться от клиентов, и ему было приятно осознавать, что эти десять минут полны покоя и тихой сосредоточенности.
  Пациенты Лумиса были не из говорливых. Они ни на что не жаловались, лишь переставали есть, теряли интерес к жизни и в лучшем случае поскуливали. Эдвард был главным врачом его собственной клиники для животных, которую еще двадцать лет назад он основал с большим трудом, начиная с частного кабинета, в котором работал один. Но сейчас клиника процветала, и у него уже был свой штат врачей и пара медсестер. Конечно, он не вырос в сеть больниц, разбросанных по всей стране и одинаковых вне зависимости от города, но его клиники ему вполне хватало, чтобы ощутить себя востребованным специалистом, удовлетворить карьерные амбиции и никогда больше не возвращаться к снедающим мыслям о том, что жизнь его прошла зря, и нет достижений, которые согревали бы его теми вечерами, когда он вынужден будет отойти от дел.
  Эдвард любил свою работу тихо и без горячности. Он уже был не в том возрасте, чтобы бредить ею, как было когда он только начинал и работал, бывало, до поздней ночи, возвращаясь домой в темноте лишь для того, чтобы таким же темным утром подняться и в полусонном состоянии отправиться снова в свой кабинет. Его упертость и увлеченность, по молодости переходящая в одержимость, помогли ему тогда, и теперь, достигнув стабильности, он был спокойным ветеринаром, повидавшим немало как счастливых, так и печальных случаев, воспоминания о которых едва заметными морщинами пролегли на его лбу.
  Закончив с цветами, Эдвард опустился на стул за стойкой регистрации и замер над журналом, изучая сегодняшних пациентов. Лето, время отпусков, и он со спокойной душой отпустил своих врачей и даже медсестер отдыхать, взяв на себя все. По работе горячая пора года чаще приносила плановые прививки, возможно укусы насекомых, иногда травмы. Но владельцы домашних животных так же уезжали из города и потому работы было немного. Эдвард вздохнул, пробежав глазами по ровным угловатым буквам, выдающим твердость характера владельца почерка. Что его сегодня ожидает? Несколько собак да кошек, если повезет, возможно, увидит грызуна или птицу. Экзоты, типа домашних крокодилов, случались очень редко.
  Глава 2
  Дни недели побежали быстро, привычно сменяя друг друга. Будь у Эдварда отрывной календарь, он, скорее всего, в конце недели обнаружил бы себя абсолютно растерянным, с пригоршней оторванных листков в руках. Но Лумис уже давно привык к такому течению своей жизни, да и отрывного календаря у него не было, как раз по этой причине.
  Очень скоро вид молодого человека с рыжим спаниелем истерся и почти исчез из памяти ветеринара, погребенный под множеством других образов владельцев и их питомцев, которые так же со временем забывались и исчезали, как и сотни других людей, что появлялись и пропадали в его жизни. В конце концов, его клиника в городе была не единственной и часто клиенты уходили к конкурентам, даже если в том не было вины персонала, а просто им туда было удобнее ездить. Поначалу Эдварда это огорчало, хоть клиника и не пустовала, но со временем, а может с прибавляющимися годами, он научился относиться к этому философски, даже с некоторой долей иронии, и старался не привязываться к клиентам, как бы они ему не нравились. Это стремление стало привычкой и избавляло врача от абсолютно ненужных и даже скорее тягостных переживаний, которые в молодости часто терзали его душу, отвлекая от более важных и значимых вещей, достойных его внимания.
  Юноша напомнил о себе спустя неделю, неожиданно возникнув на пороге перед самым закрытием, когда Эдвард уже сменил халат на черный пиджак и, звеня ключами, гасил в кабинетах свет.
  - Простите что я так поздно, - выдохнул он, и тяжело втянул воздух, по всей видимости, ему пришлось бежать, - хотел раньше, да не получилось, - оправдываясь, он развел руками, - работа такая.
  Лумис окинул его взглядом, на сей раз молодой человек выглядел достаточно официально, от чего казался старше и увереннее. На нем был темный костюм тройка и туфли, а волосы были собраны в аккуратный хвост. Лишь уже знакомая бежевая куртка снижала впечатление, которое могло зародить догадку, что перед вами стоит как минимум представитель фирмы, как максимум - адвокат. Однако не найдя глазами собаки, Эдвард несколько смутился, не совсем понимая какая срочность заставила этого парня так спешить в клинику.
  - Что у вас случилось? - Кивнул ветеринар, тщетно пытаясь вспомнить имя этого забавного молодого человека, но в памяти лишь назойливо всплывала воображаемая сцена с хвостом, что так веселила его совсем недавно.
  - Я хотел у вас зарегистрироваться, - молодой человек торопливо полез во внутренний карман куртки и извлек паспорт собаки и, так же как и в первый раз, нерешительно продолжил, - там где мы раньше обслуживались, это было необходимо, если собирались посещать одну и ту же клинику. Я подумал, что тут так же... - он немного помолчал и добавил, будто Эдвард ждал объяснений, - нам у вас понравилось, и я бы хотел в следующий раз прийти сюда же.
  Нечасто Эдвард видел подобную пунктуальность и даже предупредительность. Обычно владельцы животных относились к этому много проще, просто приезжая на очередной осмотр и тогда уже регистрируясь, и то, если об этом им напоминали сотрудники клиники. О том, что люди зачастую забывали не то что про осмотры, а то и вовсе про плановые прививки и говорить не стоило. Этот же молодой человек, чью рассеянность и забывчивость вполне можно было бы списать на юный возраст, скорее наоборот, был образчиком поведения для многих даже пожилых людей. Эдвард без труда вспомнил, что пришел он день в день, как заканчивались прививки и даже в клинику вошел с точностью до минуты, будто стоял за дверями и, глядя на часы, выжидал нужное время. Наверное именно по этому, придя за пять минут до официального закрытия, хотя последний прием как правило заканчивался за полчаса, он чувствовал себя так неловко.
  Его извиняющийся вид и поразительная пунктуальность тронули Эдварда и он, сам не зная почему, поспешил его успокоить:
  - Ничего страшного, у нас есть еще целых пять минут, которых вполне хватит, чтобы внести ваши данные, - он добродушно улыбнулся и, взяв из замершей руки молодого человека паспорт, поспешил за стол в регистрации.
  Парень облегченно вздохнул и подошел к стойке, опершись на нее и чуть приподнявшись на носках, с интересом заглянул за нее. Но взгляду его были доступны лишь паспорт, лежащий в открытом виде на столе, руки врача, быстро стучащие по клавишам и его затылок с уже редеющими волосами.
  Олли тихо усмехнулся, не то от удовольствия, что ему удалось попасть в клинику до закрытия, и это можно было вычеркнуть из списка дел, которые он постоянно составлял, часто лишь для того, чтобы лишний раз уколоть себя же за небрежность, забывчивость, а то и вовсе за лень; то ли от осознания, что черные волосы врача, на которые он совсем не обратил внимания в первое свое посещение, и это было видно только сверху, уже редеют.
  Эдвард неслышно выдохнул, открыв паспорт и прочитав имя молодого человека. Хоть он и не обязан был помнить всех поименно, он все же чувствовал некоторую неловкость, если в памяти не возникало имя человека при одном взгляде в его лицо. Ему казалось, что таким образом он выказывает клиентам неуважительное к ним отношение, хотя это, конечно же, было далеко от правды. Он несколько задержался взглядом на возрасте молодого человека, соображая, что тот не зря показался ему мальчиком. По сути, таковым этот Оливер Вебер и являлся. Судя по указанной дате рождения владельца собаки, он отметил свое двадцатилетие несколько месяцев назад.
  - И ваш номер телефона и адрес, - Эдвард закрыл паспорт и протянул его Веберу, подняв на него вопросительный взгляд.
  Молодой человек опустился за стойку, на секунду смутившись, будто он сделал что-то не хорошее и назвал необходимые данные.
  - Ну, вот и все, - ветеринар нажал на "сохранить" и, выйдя из базы клиентов, выключил компьютер. На сегодня рабочий день был завершен.
  Эдвард поднялся и, выйдя из-за стойки, протянул молодому человеку руку:
  - Очень приятно иметь с вами дело, Оливер Вебер, меня зовут Эдвард Лумис и теперь я ваш ветеринар. Вернее, - он усмехнулся получившемуся каламбуру, неожиданно вырвавшемуся у него, - вашей Нотки.
  Вебер поспешно взял руку врача, немало удивив последнего достаточно крепкой хваткой, обычно не свойственной столь неуверенным в себе личностям, впечатление которой он производил.
  - Я тоже очень рад, - с горячностью тот потряс его руку и такая редкая улыбка, которую Эдвард видел лишь один раз, вновь озарила его лицо.
  С постоянными клиентами Лумис старался поддерживать дружеские отношения в рамках работы, ибо эти люди, которые гарантированно обратятся к нему в случае необходимости, чего греха таить, составляли его базу и средства к существованию. Хотя за прошедшие годы ему удалось накопить приличное состояние, которое позволяло ему уже не волноваться за взаимоотношения и не заискивать перед клиентами. Но кроме этого теперь следовать уже выверенным путем Эдварда скорее побуждала деловая привычка. Уверенный в себе врач, уже не молодой, а потому не носящий клеймо неопытного, часто вселял в людей спокойствие одним своим видом, но даже если внешность его нисколько не отличалась от большинства людей, он все же выглядел иначе. По его спокойным движениям, сосредоточенному лицу и полному достоинства виду было ясно, что этот человек знает, что делает и не подвержен чужому влиянию.
  Олли, ощутив твердую горячую ладонь врача, и его крепкое рукопожатие, вдруг обрел спокойствие и уверенность.
  - Просто после приема у вас, - кивнул он, - Нотка очень спокойно себя вела, и я подумал, что будет неплохо прийти сюда снова, когда подойдет время осмотра.
  Эдвард погасил свет в холле, и они вместе вышли из клиники.
  - Конечно, - кивнул он, - или если вдруг вас что-то будет беспокоить, вы всегда можете обратиться к нам.
  - Спасибо, - искренне произнес молодой человек, в сумерках, опускавшихся на город, да еще и под навесом крыльца, его лица почти не было видно, только блестели его глаза, отражая мутный свет уличных фонарей, - я недавно переехал в этот город, хорошо что я наткнулся именно на телефон вашей клиники, когда искал где сделать прививки.
  Эдвард замер на тротуаре и взглянул на Вебера, ему почему-то показалось, что последняя фраза была не обычным вежливым поддержанием разговора, но увидев лишь светлое спокойное лицо, он улыбнулся. Как же давно он не видел простой человеческой открытости, поражающей своей искренностью и ставшей такой редкой, что столкнувшись с ней, он даже обратил на это внимание как на что-то необычное. Чувство благодарности завладело Эдвардом, будто ему только что сделали ничего не значащий, но милый и приятный подарок.
  - Вас подвезти? - Неожиданно для самого себя, предложил он молодому человеку, доставая из кармана ключи и останавливаясь у машины.
  - Нет-нет, что вы! - Поспешно замахал тот руками, - спасибо, я доберусь сам, тут не так уж и далеко, - и, нервно улыбнувшись, он смягчился, протянув ветеринару руку, - До свидания, Лумис.
  - До свидания, Вебер, - Эдвард пожал протянутую руку.
  Засунув руки в карманы брюк, Олли побрел по улице, направляясь на трамвайную остановку. Ему было радостно ощутить, что он сумел с кем-то познакомиться и, кажется, даже завязать дружеские отношения. Но столь скорое, по его мнению, близкое приглашение, его немного смутило, если не сказать напугало. И сейчас, прислушиваясь к шороху собственных шагов и звукам вечерней улицы, он волновался, не была ли его бурная реакция обидной для нового знакомого. Когда он позволил себе оглянуться, поворачивая за угол, ни врача, ни его машины уже не было, и молодой человек облегченно вздохнул и, подняв голову, подставляя лицо ветру, уверенно зашагал к остановке. Старый друг, как известно, лучше новых двух, а дома его ждала Нотка, мечтающая о вечерней прогулке, и ему следовало поторопиться.
  За свою жизнь, наполненную общением с самыми разными людьми, Эдвард привык не обращать внимания на их поведение и его взгляд цеплялся за это лишь тогда, когда реакция была совсем уж эксцентричной или люди, с которыми он общался, были для него больше, чем именами на бумаге. И сейчас он с удивлением ощутил, что ответ молодого человека, несколько неожиданный на обычное вежливое приглашение, почему-то его опечалил. Посмотрев в спину удаляющейся фигуре Вебера, Эдвард пожал плечами и, сев в машину, опираясь на свой многолетний опыт общения, уже сделал вывод, что некоторым людям сложно общаться и, по всей видимости, его новый клиент был как раз из таких людей.
  Уже повернув и стоя на светофоре, он увидел того садящимся в трамвай и задумался, кем бы мог работать этот молодой человек в возрасте, когда многие еще учатся в колледжах; носящий на работу такой официальный костюм, но совсем не приспособленный к ведению переговоров, чтению докладов, да и в принципе не умеющий настоять на своем, а то, скорее всего, и вовсе испытывающий сложности при общении с людьми.
  Одно Эдвард с уверенностью мог сказать точно: Вебер заинтересовал, хоть и ненадолго, но заняв его мысли.
  Звонок, возвестивший об открывающейся двери, прервал задумчивость врача. Лумис лишь метнул взгляд на часы, висящие над стойкой, про себя отмечая пунктуальность клиента, пришедшего с точностью до минуты, и поднялся, устремляя взгляд на вошедшего.
  У двери стоял худощавый молодой человек в синих джинсах и черных кедах. По плечам, поверх плотной бежевой ветровки небрежно были рассыпаны длинные каштановые волосы. Парень, в нерешительности оглядываясь по сторонам, мял в руках поводок, а у его ног, чувствуя его нервозность, топтался кокер спаниель, вскидывающий голову и тревожно глядящий в лицо хозяина.
  - Доброе утро, - привычно произнес Эдвард, но дежурная улыбка его была на сей раз искренней.
  Молодой человек с живым подвижным лицом несколько позабавил его, а его скованность и неуверенность выдавала его первый визит в эту клинику, что часто встречалось у новых клиентов, но редко носило столь яркий характер.
  Увидев его, парень обрадовался и, приблизившись, торопливо вытащил из кармана паспорт собаки:
  - Вот, - протянул он Эдварду маленькую книжечку и добавил, едва не запинаясь, - мы с Ноткой на прививки записывались.
  Взглянув в паспорт, Лумис признал своего первого за сегодня клиента. Сделав молодому человеку знак следовать за ним, он привычным путем, даже не отрываясь от изучения документа, направился в кабинет.
  - Вы у нас первый раз, я вижу, - кивнул он.
  - Да, - неуверенно протянул парень, и робко продолжил, словно оправдываясь на невысказанные укоры ветеринара, но догадываясь, что именно о них думал врач, - мы не часто бываем у врача. Нотка совсем не любит клиники, только на прививки и приходим.
  И словно подтверждая его слова, спаниель заскулил и обеспокоенно закрутился, в поисках путей отступления. Парень же поспешно, будто боясь, что сейчас собака просто сбежит, подхватил ее под живот и поставил на стол.
  Эдвард отложил паспорт пса в сторону и внимательно посмотрел на собаку. Хоть длинные пальцы хозяина уже надежно вцепились в ее ошейник, она все еще оглядывалась по сторонам и изредка задерживала на Лумисе короткие опасливые взгляды.
  Перед ним была сука кокер спаниеля, хоть и ухоженная, здоровая, но явно немолодая. Натянув перчатки и приступив к осмотру, Эдвард лишний раз убедился в том, что не ошибся в выводах, сделанных лишь одним наметанным взглядом. Он мельком взглянул на молодого человека, нервные пальцы его свободной руки не останавливаясь гладили густую золотистую шерсть на холке собаки. Он, чуть наклоняясь, от чего спадающие волосы почти закрывали от Эдварда его лицо, заглядывал в глаза спаниеля и внимательный, нежный взгляд его темных глаз легко выдавал его искреннюю привязанность к своей любимице.
  Лумис слабо улыбнулся и опустил голову, пряча эту улыбку. Мужчины, приходящие в клинику со своими питомцами, менялись на его глазах. На людях ведущие себя как абсолютно нечувствительные, а то и вовсе черствые, не подверженные никаким волнениям, таким естественным и свойственным людям, здесь, за дверями кабинета, спрятавшись от мира, требующего от них быть зачастую сильнее, чем они есть, они становились нежными, любящими и ранимыми.
  - Простите, как вас зовут? - Глубокий голос Эдварда заставил паренька выпрямиться.
  - Олли, - кивнул он, переведя взгляд на него, но рука его, все так же выдавая внутреннее напряжение, продолжила свои повторяющиеся движения по спине животного, - Олли Вебер.
  - Послушайте, Вебер, - вздохнул Эдвард, - вы знаете лучше меня, что Нотка ваша немолода, - и получив короткий кивок, он продолжил, - а это значит, что как бы она не боялась, она все же нуждается в регулярных осмотрах, - он внимательно взглянул на Вебера, убеждаясь что молодой человек его внимательно слушает и весомо продолжил, - даже если в ее поведении ничего не меняется.
  - Вы что-то обнаружили? - Голос молодого человека дрогнул, и Эдварду показалось, что сейчас он начнет так же мелко трястись, как только что дрожала от его прикосновений собака.
  - Нет, пока все в порядке, - поспешил успокоить его Лумис, - но в таком возрасте возможно возникновение опухолей, образование камней и ряд других заболеваний, характерных для этой породы. А как вы знаете, заболевание проще предупредить, чем лечить. Особенно когда речь идет о немолодой собаке.
  - Да, вы правы, - Вебер поспешно закивал и, стремясь скрыть свое смущение от столь очевидной и хоть и прозвучавшей от специалиста, но все же высказанной ему истины, отвел взгляд в сторону и принялся гладить собаку уже двумя руками, будто хотел найти в ней молчаливого союзника.
  - Вот и хорошо, - заключил Эдвард и повернулся к своему столу, привычными движениями принялся вскрывать ампулы и набирать шприцы, - двух раз в году регулярных посещений вполне будет достаточно, чтобы контролировать ее состояние и заметить вовремя, если что-нибудь изменится.
  Когда он обернулся, молодой человек был готов без напоминаний. Он бережно прижимал к груди голову собаки, почти полностью закрывая ее руками, и только трясущийся некупированный хвост говорил о том, что собака знает: сейчас ей сделают больно. Лицо Вебера было напряжено, а невидящий взгляд нарочито направлен в сторону. Эдвард был готов поклясться, что если бы у него был хвост, он точно так же сейчас мелко дрожал бы.
  Прививки и уколы давно стали для Лумиса обыденностью, на которую он уже никак не реагировал. Автоматические движения, если животное было более-менее спокойно, занимали не больше доли секунды. Но реакция владельцев, иногда даже более бурная, чем самого прививаемого, до сих пор заставляла его улыбаться или испытывать сочувствие к заботливым хозяевам. Так было и сейчас, один вид напряженного молодого человека, хоть и крепко, но с нежностью прижимавшего к груди голову своей собаки, как самое дорогое, что у него было, не мог оставить бывалого врача равнодушным.
  Две секунды и Эдвард сбросил в лоток использованные шприцы:
  - Все, - удовлетворенно кивнул он и протянул Веберу, все еще прижимавшему к себе собаку, паспорт.
  На лице молодого человека отразилось такое облегчение, будто собаке была проведена сложнейшая операция, завершившаяся успешно.
  - Все, да? - Будто не веря, переспросил он, бросив на врача благодарный взгляд, и, спрятав паспорт, поспешно опустил собаку на пол.
  - Да, - кивнул Эдвард, - можете быть свободны.
  - Спасибо, доктор! - Лицо молодого человека посветлело, взлетевшие в одушевленном порыве брови и растянувшая губы искренняя улыбка сделали его еще моложе, превратив в восторженного мальчика.
  Такие искренние улыбки и благодарности, наравне с реакцией владельцев на его манипуляции, никогда не приедались и не могли оставить Лумиса равнодушным. Иногда он думал, что именно поэтому он до сих пор занимается ветеринарией. Ведь что может быть приятнее, чем настоящие эмоции, искренняя благодарность любящих людей и счастливое виляние хвоста.
  Молодой человек направился к двери, но взявшись за ручку, обернулся и, взглянув на Эдварда, спросил:
  - А одно посещение вполне можно будет совместить с прививками? - В его задумчивом взгляде мелькнула слабая надежда.
  - Можно, - кивнул Эдвард и улыбнулся такой находчивости, - да, так вполне можно уменьшить стресс от посещения клиники, - и, вспомнив лицо Вебера во время прививок, будто невзначай добавил, - но она у вас вполне спокойная девочка, все будет в порядке.
  Молодой человек кивнул, еще раз счастливо улыбнулся, будто оставил в кабинете врача тяжелую ношу и быстро покинул клинику.
  Эдвард же привычно продолжил прием. Но вид его первого за сегодня клиента, такого чувствительного, что даже среди переживающих владельцев он значительно выделялся, всплывал в памяти раз за разом. А когда серьезный врач все-таки позволил представить себе, что из под куртки молодого человека торчит такой же рыжий хвост как у его собаки и мелко трясется, Эдвард был вынужден отворачиваться и прятать от клиентов невольно возникающую на его лице улыбку.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"