Вильгоцкий Антон : другие произведения.

Хроники Схарны. Книга 1. Избранник Пентакля

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Эта история написана в духе классического фэнтези, где действуют мудрые маги и могучие воины. Правда, на этот раз в обеих ролях решил выступить один молодой человек по имени Борланд. Воин-то он могучий, но вот как маг... не слишком мудр. А все потому, что никогда на деле таковым не был и получил волшебную силу, когда нашел древний артефакт. И сразу ввязался в опасную авантюру, выдав себя за настоящего кудесника и поступив на службу к владетельному вельможе. Работка не из простых оказалась. Злобные духи замешаны. Страшно. А тут еще чернокнижники изо всех щелей полезли, вампир глумливый по городу разгуливает, да хозяева той вещицы, которая Борланда магом сделала, на охоту вышли! А на старом, заброшенном кладбище, того и гляди, проснется древний Владыка, и тогда кричи не кричи... В общем, жизнь у Борланда не слишком спокойная. Уж лучше бы разбойничал... Как раньше.
  Антон Вильгоцкий
  Хроники Схарны
  Книга 1. Избранник Пентакля
  
  Пролог
  
  Меня зовут Орвиланд.
  Я живу в одном из крупных городов Росѓсии. Но довольно далек от вещей, о которых по несколько раз в день вещают дикторы Первого, РТР, НТВ и прочих телеканалов. Или это они далеки от меня? По большому счету, не столь важно. Такие, как я, живут неѓмножко... другой жизнью.
  Кто я? Обычный темный маг. Впрочем, конечно же, не совсем обычный. Очень сильѓный темный маг. Не примите за хвастовстѓво - я и впрямь являюсь одним из самых моѓгущественных адептов Тьмы, постоянно проживающих в Российской Федерации.
  Ваше воображение, должно быть, уже наѓрисовало образ кошмарного злодея, насылаѓющего порчу и проклятия, разлучающего влюбленные пары и развлекающегося приѓнесением в жертву мрачным древним богам христианских младенцев или, на худой коѓнец, черных кошек? Оставьте. Все это полная ерунда. Вы будете сильно удивлены, узнав, какоѓва моя специализация.
  Спаситель миров. Ни больше, ни меньше.
  'Как такое возможно? - спросите вы. - Как темный маг моѓжет творить добро?
  А кто, когда и при каких обстоятельствах сказал, что темные маги должны совершать зло?
  Скорее всего, просто вы скверных сказоѓчек начитались...
  На самом деле градаций, по которым можѓно судить о статусе мага, не две, а четыре. Но почему-то всякий раз, как кто-то берется пиѓсать или говорить о магии, в ход идут лишь две категории, да еще порой несуществующая третья - серая. При этом теряется мноѓжество важных нюансов, что здорово мешает неискушенному читателю понять, каковы же мы на самом деле. Вот, скажем, автор фантастической книжки рассуждает о противоборстве белых и черных магов, припиѓсывая сражающимся сторонам те качества, что в реальной жизни присущи светлым и темѓным. Либо наоборот. Или же светлые маги ведут себя в романе так, как им и полагается, но вот нас, темных, выводят абсолютными негодяями, каковыми являются черные, а вовсе не мы...
  Надоели мне эти книжки. Я давно их почѓти не читаю.
  А может, это и к лучшему, что люди не знают истинного положения дел? Мы ведь и сами стараемся поменьше светиться... Хм, неплохой каламбурчик вышел.
  Но, с другой стороны, это плохо. В первую очередь - для самих же людей. Ведь если светлые и темные крайне редко вмешиваютѓся в человеческую жизнь - а еще реже это вмешательство несет негативный оттенок,- то белые с черными только тем и живут. Вся скверна в мире - от них.
  По крайней мере, я так считаю.
  Впрочем, существуют миры, магическая реальность которых на сто процентов соотѓветствует той, что описана в творениях земѓных фантастов. Ну, о том, что миров великое множество и многие из обитателей Земли, не обязательно даже маги, могут путешествоѓвать между ними, я лишний раз не стану разѓглагольствовать: эту сторону жизни фантаѓстическая литература описывает довольно грамотно. Там сходятся в смертельных поеѓдинках белые и черные маги, идеально впиѓсываясь в примитивную концепцию, разработанную литераторами еще в первой полоѓвине двадцатого века. Сама магия, правда, не становится от этого примитивной. Некотоѓрых волшебников, обитающих в параллельѓных мирах, я мог бы назвать образцами для подражания.
  В одну из таких областей мне и предстоит отправиться с минуты на минуту.
  Схарна... Я слышал об этом мире. У него весьма интересная история.
  Кажется, я даже знаком с той, что создала его. Надо будет порыться в старых записных книжках. Но это - после, когда вернусь.
  Возможно, моего прямого вмешательства в жизнь Схарны и не понадобится. Но понаѓблюдать за происходящим там - все равно не помешает.
  Ох, как же мне повезло! Кажется, я стал свидетелем одного из ключевых событий наѓзревающего глобального конфликта...
  Так, в кого бы мне воплотиться?
  Срочно нужен зверь. Или птица.
  
  Глава 1
  
  Арлания, Биланское герцогство, год 1161 от Победы Света
  
  Укрывшись в густом кустарнике, разбойник Борланд внимательно наблюдал за яростной схваткой двух магов. Колючие ветви царапали кожу даже сквозь грубую ткань плаща, но за шесть лет бродяжьей жизни в лесу парень привык мириться с неудобствами такого толка. Пошевелившись, он мог выдать себя, а именно этого Борланду и не хотелось. Головорез стойко терпел боль. Он собирался во что бы то ни стало остаться незамеченным до самого окончания поединка. В случае успеха это сулило разбойнику немалую выгоду.
  Маги, судя по всему, бились насмерть. Один из сражавшихся был намного старше, а, следовательно, и опытней своего противника. На груди старика сверкал выбившийся из-под одежды золотой медальон.
  Опыт опытом, но именно возраст пожилого кудесника мог в конечном итоге сыграть с ним дурную шутку. Ибо магическая битва редко ограничивается применением одних лишь волшебных средств.
  Ее участникам приходится периодически восполнять запасы энергии, подпитываясь от силовых линий или от окружающей среды. Редкий волшебник в такую минуту не пытается устранить угрозу традиционным способом, а именно - ударом ножа, меча или топора. Конечная цель любого боя - победа. Рухнет твой враг на землю с разрубленным черепом или сгорит, сраженный огненным шаром - не так уж важно. Разве что самые упертые, полностью помешанные на магическом искусстве, не прибегают к помощи обычного оружия. Те, за кем подсматривал сейчас Борланд, к таковым явно не относились.
  Оба волшебника были вооружены короткими мечами. Они все чаще пускали свои клинки в ход - сражение продолжалось уже несколько часов, и маги были порядком измотаны. Изредка в воздухе между дерущимися вспыхивали огненные шары и электрические разряды, тут же нейтрализуемые защитными заклинаниями. Трава на поляне, где дрались волшебники, была почти вся выжжена. За спиной седобородого возвышался большой серый камень, у подножия которого валялись останки глиняного голема - его пожилой маг вызвал себе на помощь в самом начале схватки.
  Поединок этот начался весьма неожиданно. Скитавшийся по лесу Борланд увидел магов, когда они вполне дружелюбно беседовали, стоя около камня и рассматривая потрепанную карту. Он хотел уже, было, подойти к ним, как вдруг между адептами волшебного искусства вспыхнула ссора, быстро переросшая в беспощадную схватку.
  Случившееся очень удивило разбойника, ведь оба мага были Белыми. С чего бы им враждовать между собой? Теперь Борланд терпеливо ждал исхода, чтобы прикончить изможденного победителя и поживиться добром из карманов и сумок разругавшихся попутчиков. Волшебная добыча - всегда самая ценная, и на любом приличном базаре ему дадут за нее не одну сотню полновесных золотых дзурканов.
  'Кажется, настало время вступить в игру',- подумал Борланд. Тихо отполз назад, приподнялся, вытащил из ножен кинжал и начал осторожно пробираться влево, чтобы, когда все закончится, неожиданно напасть со спины на молодого мага, который все сильнее теснил своего противника, а стало быть, имел неплохие шансы на победу.
  А через несколько минут парень ловким ударом обезоружил старца. Выбитый из ослабевшей руки клинок отлетел в сторону и воткнулся в почерневшую землю.
  Осклабившись, молодой маг размахнулся, метя острием меча прямо в морщинистое горло. Но старец уже успел скопить достаточно сил, чтобы сделать свою правую руку твердой, как скальная порода. Поймав вражеский клинок за лезвие, он с легкостью переломил оружие пополам. В тот же миг собственный меч старика задвигался из стороны в сторону, словно невидимая длань пыталась выдернуть его из обожженной земли - еще секунда-другая, и он вновь окажется в руке у старого мага! Волшебник не учел одного: за время их последней схватки на мечах его враг успел полностью восстановить запас волшебной силы. Отбросив бесполезный стальной обломок, тот создал небольшого огненного дракона, с визгом устремившегося к старику, который последние сохранившиеся силы тратил на притягивание клинка! В страшном крике, вырвавшемся из груди седого мага, слились в единую симфонию смерти ужас и отчаяние...
  Соприкоснувшись с телом волшебника, дракон рассыпался на тысячу языков яркого оранжевого пламени. Борланд осенил себя знаком Занзары. Он знал - такой пожар не погасить ничем. Разве что мощным заклинанием, но для этого старик был сейчас слишком слаб. Серые одежды вспыхнули. Плоть волшебника почернела и начала отслаиваться от костей. Всего через мгновение от благообразного старца остался лишь обугленный скелет. Рот почерневшего черепа был раскрыт в беззвучном крике. Несколько мгновений костяк стоял на двух ногах, а потом, захрустев, развалился на части.
  'Никому не пожелаешь такой смерти', - подумал Борланд, глядя, как обессиленный волшебник, тяжело дыша, падает на колени рядом с дымящимися костями. Некоторое время маг просто разглядывал их. Потом протянул к останкам поверженного врага руку и тут же, обжегшись, отдернул. А уже в следующий миг молодой волшебник вскоѓчил и начал тревожно озираться по сторонам. Меч убитого прыгнул в правую руку убийцы. Маг ощутил подкожным чутьем присутствие Борланда. Но слишком поздно - смерть на двух ногах уже подобралась к нему вплотную.
  Как только волшебник повернулся спиной к кусту, за которым прятался Борланд, разбойник покинул свое укрытие, молниеносным прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от мага, и сбоку вонзил кинжал в шею жертвы. Маг успел развернуться, но меч уже выпал из его руки.
  И тут случилось такое, от чего волосы на голове лихого парня зашевелились, будто на ветру.
  - Борланд... - еле слышно проговорил волшебник. - Я знал, что мы с тобой еще встретимся.
  - Что?! - изумленно вскричал разбойник. - Откуда ты можешь знать мое имя? Я никогда тебя раньше не видел!
  - Зато я... видел... тебя, - умирающий маг выпучил глаза, захрипел и начал медленно оседать, цепляясь коченеющими пальцами за полы плаща Борланда. Разбойник выдернул кинжал. Глаза волшебника потускнели, из страшной раны заструилась кровь. Борланд отскочил в сторону, чтобы она его не запачкала. Покойник рухнул на черную траву.
  'Что это было? - пронеслось в голове убийцы.- Откуда он мог знать, как меня зовут?'
  Впрочем, эта мысль гостила под крышкой его черепа недолго. Ведь перед Борландом лежали на земле не только трупы, но и довольно ценное имущество...
  В карманах убитого мародер обнаружил два мешочка, туго набитых золотыми дзурканами. А также хрустальный глаз-шпион. Такие артефакты маги частенько пускают лететь перед собой на разведку. Особенно - когда им приходится путешествовать по темным извилистым подземельям, где за каждым поворотом поджидает смерть.
  Подождав, пока остынет скелет, разбойник вытащил из-под груды костей медальон, который заприметил на груди старого мага, когда тот еще был жив. Золото даже слегка не оплавилось в волшебном огне, и это недвусмысленно указывало на маѓгическую природу вещи. А выгравированная на медальоне пятиконечная звезда с загадочными символами на концах лучей лишь подѓтверждала догадку Весельчака.
  На краю поляны Борланд нашел два дорожных мешка. Один из них был под завязку набит провизией. А во втором обнаружилась масса разноцветных склянок со снадобьями и несколько вполне обычных, на первый взгляд, предметов, которые, вернее всего, обычными не являлись. Подобрал Борланд и карту.
  Судя по тому, что у старца не было при себе кошелька, погибшие маги с самого начала путешествовали вместе, и молодой был хранителем их общей путевой казны.
  Борланд сложил костер из сучьев, в обилии валявшихся окрест, и поджарил, насадив на кинжал, кусок копченого свиного окорока из трофейных припасов. Насытившись, улегся прямо на землю и, глядя в безоблачное небо, стал размышлять о том, что будет делать дальше.
  Шесть лет назад едва достигший совершеннолетия арланец по имени Борланд, что на языке его народа означает Весельчак, сбежал из дома, чтобы присоединиться к разбойничьему отряду, наводившему в те годы ужас на южную оконечность страны. Юнца прельстила романтика вольной жизни, не стесненной никакими законами и обязательствами. Лязг мечей в лесной глуши, лихие выкрики отчаянных парней, звон монет в тугих кошельках, отобранных у заплутавших в чащобе путников... И, конечно же, ночи у костра - с ароматным жарким, крепчайшим вином, старинными легендами, веселыми песнями и буйными плясками до упаду! Такой он всегда представлял себе разбойничью жизнь. До тех пор, покуда не начал сам жить ею...
  На деле все оказалось куда прозаичнее. Грязь. Комары. Голодные хищники. Собачий холод лесных ночевок, нехватка пищи и недосып. И все это - цветочки в сравнении с постоянным риском быть заколотым или арестованным королевскими солдатами. Или получить медное шило в сердце от излишне бойкого купца, не желающего расставаться со своим богатством. А то и вовсе пасть от руки того, кто несколькими часами ранее прикрывал тебе спину. В стычках, возникавших при дележе добычи, погибало едва ли не больше 'лесных братьев', чем во время налетов. Борланд в такие свары предпочитал не ввязываться, прекрасно понимая, что ему, неокрепшему и весьма посредственно владеющему оружием, не выстоять против мрачных верзил, каждый из которых стоил в бою дюжины таких, как он.
  Так продолжалось до тех пор, пока судьба не привела его в Хаддар - столицу соседней Хастарии. Эта страна издревле славилась своими непобедимыми воителями. Жители Хастарии подчинялись старинному кодексу, не позволявшему им принимать участие в войнах на чужой территории. Ну а вторжение в саму Хастарию не представлялось возможным, ибо в боевых искусствах ее обитатели достигли невероятных высот.
  Секреты изготовления совершенного оружия и виртуозного владения оным передавались из поколения в поколение. Приемы постоянно дорабатывались и шлифовались, а обучение начиналось, едва будущий воин делал свой первый шаг.
  Упомянутый кодекс был утвержден несколько веков назад. Тогдашний король Хастарии Дрегор решил доказать, что лучше его народа нет в ратном деле никого на всем континенте. С этой целью он объявил войну всем пяти соседним государствам разом. Пять небольших армий выступили, каждая в своем направлении, ранним утром одного дня.
  Правители атакованных земель прекрасно знали, на что способны хастарские воины, а потому привлекли самых лучших стратегов, надеясь тонким расчетом взять верх над грубой силой. Но никакая стратегия не смогла совладать с безумным натиском хастарских ратей, с легкостью бравших крепость за крепостью, город за городом, страну за страной...
  То была единственная за всю историю Схарны война, на полях которой не полегло ни одного человека (летописцы позже так и назвали ее - Бескровной). Так называемые захватчики не убивали оборонявшихся, а лишь в мгновение ока обезоруживали их, после чего загоняли в темницы, храмы и замки, где и оставляли под присмотром совсем уж крошечных отрядов. Уязвить же самих хастарцев было невозможно. Ударами топоров и мечей они легко отбивали летевшие в них стрелы и арбалетные болты. А боевая магия, которая могла бы в считанные часы положить конец этой заварухе, была в ту пору запрещена: хастарское вторжение как раз и послужило причиной того, что запрет впоследствии сняли.
  После того как под ударами хастарского воинства пали Арлания, Кадмея и Тенлар, короли оставшихся двух стран сочли за лучшее капитулировать, не дожидаясь полного поражения. И тут король Дрегор вновь огорошил всех, заявив, что Хастария ничего не требует от побежденных держав, что ее войска отзываются домой, и что никогда больше хастарский клинок не будет обнажен против кого бы то ни было, кроме тех, кто сам осмелится напасть на земли непобедимых бойцов.
  С тех пор минуло три сотни лет. Надо полагать, хастарские воины стали за это время еще более умелыми.
  Блуждая по лесам, разбойничья шайка, в которую входил Борланд, случайно перешла границу с Хастарией и напоролась на ночной пограничный дозор. Весельчак уцелел лишь благодаря смекалке. Сообразив, что в таком бою рассчитывать ему абсолютно не на что, Борланд забросил подальше в кусты свой меч, рассек себе ударом камня бровь и что есть сил закричал, что никакой он не разбойник, а всего лишь несчастный пленник. Хитрость сработала. Борланда не тронули. Остальные разбойники были убиты быстрее, чем он успел сосчитать до десяти.
  Так Весельчак попал в Хастарию. Решив покончить с преступным прошлым и научиться, наконец, сражаться как настоящий воин, он отправился прямиком в легендарный Хаддар. Там поступил в ученики к мастеру Рангвальду - лучшему фехтовальщику Хастарии, а стало быть, и всего мира. Но вернуться к мирной жизни, став, как прежде, добропорядочным гражданином Борланду тогда не удалось. Спустя три года его учитель стал жертвой зловещего заговора. Рангвальд погиб, а Борланд, скрываясь от преследования погубившего мастера черного колдуна, был вынужден вернуться в Арланию. Опасаясь, что страшный противник и тут обнаружит его, Весельчак вновь обратился к разбойничьему промыслу, посчитав, что так удобнее будет маскироваться. Борланд избегал крупѓных поселений, проводя все свое время в лесах и примыкавших к ним глухих деревушках.
  Постепенно он сколотил из разрозненных 'лесных братьев' большой и сильный отряд, с которым около года путешествовал по стране, нигде надолго не задерживаясь. Правда, радости от подобной жизни он не испытывал уже совсем никакой.
  Не далее, как вчера Весельчаку и его ребятам здорово подфартило. Они ограбили купца, направлявшегося за покупками в Тенлар. Раньше Борланд никогда не видел столько золота сразу. Похищенные деньги могли обеспечить безбедное существование всем участникам банды, а также их родственникам и друзьям. Но, как всегда и бывает в таких случаях, разделить добро между разбойниками по-хорошему не получилось. Началась кровавая резня. Борланду и пятерым его ближайшим товарищам пришлось перебить почти всех своих компаньонов. Теперь золота хватало, чтобы каждый из дюжины уцелевших мог почувствовать себя как минимум бароном.
  Весельчак опять задумался о том, чтобы начать новую жизнь: ведь только крупное состояние может превратить негодяя в законопослушного человека. Но кое-кто из подельников Борланда, как вскоре выяснилось, вынашивал совсем другие планы...
  После налета выжившие разбойники договорились, что наутро каждый пойдет своей дорогой. Но прежде решили как следует отпраздновать удачную авантюру - хлеб и вино нашлись в запасах ограбленного торговца, а мясо лиходеи добыли сами, подстрелив оленя и несколько крупных птиц. Но вечером лучший друг Борланда Шанкар и одноглазый громила Тронг подмешали в бурдюк с вином сонного порошка. А когда ничего не подозревавшие 'лесные братья' уснули, Тронг одного за другим зарезал их, оставив в живых лишь главаря - лишь потому, что за того вступился Шанкар. Утро Борланд встретил с дикой головной болью, в компании девяти мертвецов, четверо из которых еще несколько часов назад были его хорошими приятелями. Изрыгая проклятия, бывший предводитель разбойников кинулся по следу предателей и вскоре наткнулся на мертвое тело Шанкара. Тронг ушел вглубь леса, угнав с собой всех лошадей отряда и умыкнув щедро омытое человеческой кровью золото.
  Преследовать его на своих двоих, не имея даже хлебной корки в кармане, было чистейшим безумием. Поклявшись во что бы то ни стало отыскать Тронга и предать его мучительной смерти - какой именно, он пока не придумал, - Борланд взвалил на плечи мертвого друга, вернулся к месту гибели остальных и кое-как похоронил их всех. Кошмарная была работенка. После этого он понуро побрел по направлению к ближайшему городу, носившему название Билана. Вскоре Борланд услышал голоса магов, а немногим позже стал свидетелем их яростной стычки, победителем из которой вышел... он сам, приобретя при этом солидный запас провизии и кое-какие перспективы на будущее.
  Развернув карту, Борланд пробежался по ней взглядом, сразу отметив, что поверх первоначального рисунка кто-то набросал некий маршрут. Должно быть, этим путем собирались следовать маги. От места, где находился сейчас Борланд, до Биланы было рукой подать.
  На вершину серого камня, в тени которого лежал Весельчак, опустилась большая черная птица. Ворон. Борланд всегда относился к этим созданиям с неприязнью.
  Ворон каркнул и, склонив голову набок, посмотрел на Борланда. Разбойнику стало не по себе - ему показалось, что у птицы человеческий, умный и проницательный взгляд. 'Все, пора убираться отсюда',- подумал Борланд.
  - Прочь пошел, пожиратель падали!
  Разбойник схватил первый попавшийся под руку предмет - им оказалась берцовая кость погибшего волшебника - и запустил в ворона. Тот еще раз сердито каркнул и, увернувшись от импровизированного снаряда, полетел в лес.
  Входить в город со стороны, где пролилось немало крови, было довольно рискованно. 'Ну, ничего, для бешеного пса семь лиг - не крюк', - подумал Борланд, вставая и отряхиваясь. Связав два мешка вместе (при этом ему показалось, что один из них весит гораздо меньше, чем должен бы с виду), он перекинул получившийся тюк через плечо и зашагал по направлению к обходной тропе, которую успел разглядеть на карте.
  
  Провожаемый закатными лучами, Борланд вошел в город с той стороны, где меньше всего была вероятность столкнуться с чересчур любопытными стражниками. Он не был намерен ни затевать драку, ни бежать из города, едва в него придя. Раньше он никогда не бывал в Билане, но многое знал об этом месте из чужих рассказов. В числе прочих подробностей знал он и то, что управляет Биланой с ближайшими окрестностями герцог по имени Фирен.
  Нельзя сказать, что город как-то особо отреагировал на появление Весельчака. В этот час на улицах было совсем немного народу. Каждый спешил по своим делам, возможно, предельно темным. Иные, напротив, наверняка стремились как можно скорее оказаться дома, чтобы не пасть жертвой уличных проходимцев. Борландом никто не интересовался, чему тот был несказанно рад. На его долю в последние дни и так выпало чересчур уж много испытаний. Ввязываться в новые переделки разбойнику ужасно не хотелось.
  Сам он тоже совершенно не интересовался ни окружающей обстановкой, ни попадавшимися навстречу людьми. Этот город или любой другой - какая разница? Весельчак пришел сюда не для того, чтобы разглядывать местные достопримечательности или знакомиться с обществом. Кабы не ситуация, он и вовсе не рискнул бы выйти из леса на освещенные улицы.
  Задерживаться в Билане Борланд не собирался. Его душа была полна ненависти к подонку по имени Тронг, а единственной целью жизни Весельчака стала как можно более скорая и предельно жестокая месть.
  Гостиница 'Трель коростеля', в которую вошел Борланд, никоим образом не соответствовала своему романтичному названию. Хозяин был или жаден, или донельзя ленив: обшарпанные стены, сочащийся влагой потолок, покосившаяся мебель, скачущие по полу мыши и какой-то забулдыга, дрыхнущий прямо на полу близ входной двери... Но Весельчаку, в полной мере познавшему тяготы жизни под открытым небом, не требовалось особой роскоши. Теплая комната с топчаном или даже деревянной скамьей в качестве спального места - вот и все, что нужно в такую ночь усталому путнику. Ну, и вина не мешает выпить, чтоб успокоить расшалившиеся нервы. А утром - на базар: сбывать вещички покойных магов. Денег на поиски Тронга может понадобиться страсть как много. Особенно если учесть, что тот сам теперь сказочно богат и запросто может зафрахтовать корабль для бегства через океан. Или нанять отряд умелых воинов для охраны своей персоны.
  
  Рыночная площадь Биланы напоминала кипящий котел. Взад-вперед сновали люди в разноцветных одеждах. Звенели оружие и доспехи, кудахтали куры, блеяли овцы, лаяли собаки, ржали лошади, мычали коровы, ревели ослы... А перечисление носившихся над площадью ароматов и миазмов могло бы занять целый час. Остановив пробегавшего мимо мальчонку-оборванца, Борланд спросил, в каком ряду торгуют магическими принадлежностями.
  - Нет здесь такого ряда, - утерев замызганным рукавом нос, ответил тот. - Одна лавка Заффы на весь базар. Купишь мне чего-нибудь поесть - покажу, как туда пройти.
  Через несколько минут Борланд оказался перед лавкой Заффы - скособоченным деревянным сооружением, небрежно выкрашенным в зеленый цвет. Ее хозяин, лет тридцати чернобородый толстяк в бордовом жилете, стоял рядом со своим заведением, беседуя с невероятно древним старцем, опиравшимся на длинную суковатую палку.
  Дождавшись, когда собеседник торговца уйдет, Борланд подошел к Заффе и поинтересовался, не купит ли тот у него несколько магических предметов. Заффа пригласил его внутрь хибары, где Борланд продемонстрировал содержимое сумки волшебника. Золотой медальон он решил приберечь напоследок.
  - Ты ведь не маг, как я погляжу, - сказал Заффа, с интересом разглядывая разложенные перед ним на отрезе лиловой ткани склянки и артефакты. - Да маг и не стал бы, наверное, продавать такие сокровища. Хотя, возможно, я ошибаюсь на твой счет?
  - Не ошибаешься, - заверил его Борланд. - Я не имею никакого отношения к волшебству.
  - Тогда скажи мне, уважаемый, - только честно, - как к тебе попали эти вещи?
  - Я их нашел, - абсолютно честно ответил Борланд.
  - Что ж, поверю тебе на слово. Я согласен купить их все. За снадобья много не дам, их сейчас только слепые гоблины не делают. А вот утварь здесь действительно ценная. Хотя бы вот это... - Бородач взял в руки слегка поблескивавший изящный гребешок: - Стоит мужчине расчесать им волосы любой женщины, как она не только подарит ему свою страсть, но и выдаст все известные ей секреты. А вот этой цепью можно сковать любого зверя. Кидаешь, и тигр или медведь повержен!
  Одну за другой Заффа брал со стола волшебные вещицы и любовно гладил их, сопровождая свои действия коротким рассказом о функциях каждой. Будь обстоятельства его появления в городе иными, Борланд оставил бы себе весь арсенал погибшего мага - с этим добром таких дел можно было наворотить! Но деньги ему сейчас были нужнее. За содержимое сумки Заффа заплатил Борланду полторы тысячи золотых дзурканов.
  - Сумка твоя, кстати, тоже волшебная, - заметил торговец. - Она уменьшает размер и вес хранящихся в ней предметов и вмещает гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Ты можешь сунуть туда свой меч - и он станет длиною с нож, а когда достанешь обратно, снова обретет обычные габариты. Не хочешь продать?
  - Нет-нет, ее-то я как раз оставлю себе. Мне скоро придется изрядно попутешествовать. Мало ли что может понадобиться в дороге. Да, у меня есть для тебя еще кое-что. - С этими словами Борланд извлек из кармана своих кожаных штанов нагрудный амулет старого мага.
  - Богиня Занзара! - вырвалось у Заффы. - Это же один из предметов Силы! Ты хочешь сказать, что нашел и его тоже? Что, он просто валялся на дороге? - торговец теперь смотрел на Борланда с явным недоверием.
  - Ну, не совсем на дороге и не совсем просто. Я нашел его на окраине леса, рядом с чьими-то обугленными костями. Там еще лежал дохлый голем, так что, судя по всему, какой-то маг расправился со своим коллегой и убрался восвояси, - Борланд не стал уточнять, кто, в свою очередь, расправился с убийцей старика.
  - Дурные вести. Стало быть, в наших краях объявился чернокнижник. Однако странно, что он не взял амулета. Ведь для любого мага эта вещь представляет огромную ценность! Даже обычный человек, надев сей медальон, приобретает способность к магии, а уж умения настоящих волшебников артефакт усиливает в сотни раз! Смотри... - Заффа сунул руку под прилавок, достал оттуда клочок пергамента с какой-то короткой надписью и протянул его Борланду: - Это одно из эльфийских заклинаний иллюминации. Прочитай его вслух.
  - Илло... диримэ, - еле выговорил Весельчак. - Вроде бы, ничего не происходит.
  - Еще бы. Ты ведь лишен магических способностей. Точнее сказать, они у тебя атрофированы, как и у огромного большинства людей. Слово, которое ты только что произнес, является для тебя пустым звуком. Свою истинную силу оно обретает лишь в устах того, кто владеет магией. В моих, например. Гляди! - Щелкнув пальцами, Заффа повторил заклинание, и его полутемная каморка озарилась изнутри сотнями разноцветных огоньков.
  - Здорово, - хмыкнул Борланд. - Только при чем здесь медальон?
  - Сейчас увидишь, - сказал Заффа, когда огоньки погасли. - Надень его и попробуй снова.
  - Иллодиримэ! - произнес Борланд, набросив цепочку на шею. По стенам опять забегали светящиеся цветные пятна.
  - Вот видишь! - радостно воскликнул Заффа. - Это он! Пентакль Света! Всего таких предметов шесть, - принялся объяснять торговец, поймав недоуменный взгляд Борланда. - Четыре перстня, соответствующие четырем стихиям, Пентакль Света и... - голос бородача дрогнул, - Венец Мрака. Более тысячи лет назад их создал для борьбы с древними расами и наделил невероятной силой величайший маг всех времен - Ингардус. Пентакль и Венец определяют, во зло или во благо будет использоваться магическая энергия. Грубо говоря, владея перстнем Огня и Пентаклем, даже нищий побирушка с базарной площади сможет сделать из ночи день или согреть огромную толпу народа. Но тот же перстень в сочетании с Венцом Мрака дает возможность одним движением руки обречь на гибель в беспощадном пламени целый город. Сам по себе Пентакль, как и Венец, позволяет вступать в контакт с любым созданием светлой и темной сторон тонкого слоя реальности. Видеть сквозь стены, разговаривать с животными и растениями, читать мысли, и... - Заффа вдруг резко замолчал и хлопнул себя ладонью по лбу: - Ну и тупица же я! - сказал он, едва не всхлипывая. - Теперь ты ни за что мне его не продашь.
  - Успокойся, дружище. - Борланд снял медальон и протянул его Заффе: - Игрушка эта мне, конечно, пригодилась бы. Но времени для освоения волшебных приемов у меня нет. Не знаю, сколько он стоит на самом деле, но уж наверняка побольше пяти тысяч дзурканов - именно за эту сумму я готов расстаться с ним навсегда. Устроит тебя такая цена?
  Борланд прекрасно понимал, что дешевит, даже если брать в расчет лишь стоимость золота, из которого был сделан медальон. Судя же по описанным Заффой чудесным свойствам его добычи, дешевил он поистине непростительно. Соблазн оставить могущественный артефакт у себя был велик, но разбойник сильно подозревал, что такой поступок может повлечь за собой весьма неприятные последствия. Весельчак решил удовольствоваться безразмерной сумкой. В его ситуации эта вещь была полезнее всех упомянутых предметов Силы, вместе взятых.
  Заффа начал отсчитывать деньги. Наблюдая за движениями его пухлых пальцев, Борланд подумал, что торговец не так прост, как кажется. Еще бы - внешний вид его лавки наводит на мысль о том, что дела у Заффы идут из рук вон плохо, - ан нет: золотишко у толстяка водится. И немало. 'А может, проследить за ним, узнать, где наш коммерсант проживает, да и навестить его нынче же ночью?'. Тут Борланд одернул себя, осознав, что мыслит абсолютно по-разбойничьи. 'Пора бы с этим покончить', - сказал себе Весельчак. К тому же, весьма приличная часть состояния Заффы и так уже перекочевывала в его руки.
  Заффа вручил Борланду аккуратный тугой мешочек, перетянутый синим шнурком. Внутри лежали пятьдесят монет достоинством в сто дзурканов каждая.
  - Приятно было иметь с вами дело, господин... - лавочник замялся, вспомнив, что гость до сих пор не представился.
  - Кедрик, - сказал Борланд, обернувшись на пороге. - Меня зовут Кедрик.
  Это была почти правда. Имя Кедрик означало 'Весельчак' на языке страны непобедимых воинов, где Борланд провел три года.
  Покидая волшебную лавку, Борланд подумал, что купец ошибался, рассказывая о свойствах медальона. В самом деле, если Пентакль Света и впрямь способен увеличивать силу волшебников в сотни раз, его владелец не проиграл бы сражения у серого камня. Да он бы мокрого места от своего врага не оставил! 'Наверное, этот Заффа не так уж и хорошо разбирается в магии, - подумал Весельчак. - Надеюсь, хоть насчет сумки он не заблуждался'.
  Расставшись с Заффой, Борланд некотоѓрое время бесцельно слонялся по улицам, размышляя о прошлом и будущем. Несмотря на потрясения минувших дней, он был спокоен, и даже доволен жизнью. Если бы не три года, прожитые в Хаддаре, Борланд чувствовал себя сейчас загнанным зверем: ведь до того, как очутиться в столице Хастарии он не имел опыта жизни в бурлящем городе. Впрочем, не попаѓди он тогда к хастарцам, мог бы и вовсе не дожить до сегодняшнего дня. 'Как бы то ни было, - подумал Весельчак, - я уцелел, а это уже кое-что да значит. Моей заслуги в том, правда, нет. Возблагодарю же богиню за спасение'.
  Проходя мимо святилища Занзары, Борланд бросил горсть мелких монет в миску сиѓдевшего на ступенях сборщика пожертвований. Из-под серого капюшона блеснул недобрый взгляд. 'Негоже так смотреть на тех, кто жалует тебе деньги', - подумал Борланд, но вслух ничего не сказал. Весельчак зашагал дальше, а сборщик, встав и выйдя на тротуар, долго смотрел ему вслед, и зубы его скрипели, а на щеках играли крупные желваки. Можно было подумать, что этот человек давно знает Борланда... и ненавидит его.
  Разбойник завернул в ближайшую баню и тщательно вымылся. Вернувшись в гостиницу, он заказал большой кувшин вишневого вина и поднялся к себе в комнату. В дорожном мешке, подобранном на месте гибели магов, оставалось достаточно провианта, чтобы еще несколько дней не связываться с местной кухней. Про ютящиеся на городских окраинах заведения - к ним относилась и 'Трель коростеля', - такое рассказывают... Никто не гарантирует, что поданное вам 'седло барашка' не окажется на деле задницей бродячей собаки. Борланд, в отличие от большинства жителей Схарны, эту разницу знал. За годы странствий по горам и лесам Арлании ему довелось испробовать как собачье мясо, так и кое-что похуже. И сейчас, когда он во второй раз в жизни попал в цивилизованное общество, ему совершенно не улыбалось снова чувствовать на языке 'тот самый вкус'.
  Молоденькая служанка принесла вино. Весельчак принял кувшин из ее рук и поставил его на стол, после чего ущипнул замешкавшуюся девушку за ягодицу. Кокетливо взвизгнув, та выбежала из комнаты. 'Неплохо было бы сейчас поразвлечься с кем-нибудь вроде нее', - подумал Борланд. В последний раз он держал в объятиях женщину три недели назад, во время стоянки в одной деревне. Целая вечность для молодого и здорового мужского организма.
  Но прежде чем отправиться на поиски той, что согласится разделить с ним постель, Весельчак решил, все же, перекусить. Достал из сумки копченое мясо и хлеб, наполнил виѓном разрисованную сценками из крестьянской жизни глиняную кружку и приступил к трапезе, один за другим измышляя все более зверские способы уничтожения Тронга. Время от времени он яростно вгрызался в кусок мяса, представляя, что терзает зубами горло предателя.
  Вино оказалось довольно крепким, в результате чего мысли о справедливом возмездии скоро уступили место другим - гораздо менее возвышенным, но и куда более приятным. Борланд вспомнил, что в холле ему попалось на глаза несколько женщин в откровенных нарядах...
  К тому моменту, когда истосковавшийся по девичьей ласке захмелевший детина соизволил спуститься вниз, жрицы любви уже успели найти себе кавалеров и вовсю ворковали с ними. В одиночестве сидела только одна молодая женщина. Она совсем не походила на проститутку, но одурманенного винным духом Борланда это ничуть не смутило.
  - Привет, меня зовут Кед-дрик, - заплетающимся языком произнес Весельчак, подойдя к белокурой красотке. - П-пойдем со мной. Я хорошо заплачу.
  - Я тебе не шлюха какая-нибудь, - ответила девушка, но в голосе ее не прозвучало даже намека на обиду. - И деньги твои мне не нужны.
  - Ладно, извини,- буркнул Борланд и собирался уже пойти поискать подругу на улице, но девушка вдруг встала и взяла его за руку.
  - Меня зовут Эрис. И я пойду с тобой, Кедрик, - сказала она, глядя мужчине в глаза. - Просто потому, что хочу того же, чего и ты.
  Борланд оторопело уставился на нее. Он повидал не так уж мало женщин, но вот с таким поведением сталкивался впервые. 'Ну, молодец девчонка! - подумал Весельчак.- У них ведь у всех одно на уме, а строят из себя тролль знает, кого. Не ожидал'.- Он вдруг понял, что совершенно не представляет, как вести себя дальше.
  Заметив его смущение, красавица обворожительно улыбнулась:
  - Представь себе, порядочные девушки тоже иногда этим занимаются. Ну, идем же. Где твоя комната? - Выпорхнув из-за стола, она подхватила Борланда под руку и сама потащила его наверх.
  Очень скоро Весельчак убедился, что порядочные девушки занимаются 'этим' гораздо лучше любых проституток или гулящих крестьянок - раньше он попросту не имел возможности провести такое сравнение. Борланд уже давно выдохся и лежал бревном, а Эрис все продолжала неистово скакать на нем, будто неслась на коне по направлению к горизонту...
  
  Глава 2
  
  В окошко струился свежий утренний ветерок, а Весельчака одолевали сомнения. Лежа в постели рядом с тесно прижавшейся к нему теплой и нежной девушкой, он думал, что с местью, в общем-то, можно и повременить. 'Или вовсе отказаться от нее, оставив судьбу Тронга на усмотрение Богини?'. Это был бы далеко не худший вариант развития событий.
  Нелегко будет, конечно, смириться с гибелью друзей и пропажей всего награбленного золота. Но так же трудно было Борланду отказаться от мысли, что ему, возможно, лучше остаться в Билане, начать здесь новую жизнь и, быть может, даже обзавестись семьей. Вот и кандидатура подходящая есть... Борланд сосредоточился на обжигавшем его плечо дыхании девушки. Он, конечно, не питал к ней никаких чувств, кроме банальной плотской страсти, но... Борланд сам уже давно полагал, что на большее и не способен. Убивать он научился раньше, чем любить.
  Эрис открыла глаза и приподнялась, чтобы потянуться. Выскользнула из-под одеяла и подошла к окну. Борланд последовал ее примеру. Подойдя к девушке, он нежно обнял ее за талию и поцеловал в шею. Эрис развернулась, чтобы подарить своему любовнику восхитительный долгий поцелуй.
  - Голова гудит, - пожаловалась она, оторвавшись, наконец, от его губ. - Вино еще есть?
  Вина оставалось почти полкувшина, к тому же, ничто не мешало при желании купить еще. Всякий раз, когда ему приходилось поутру лечить свой страдающий от похмелья организм новой порцией хмельного, Весельчак испытывал легкий стыд. Но только не сейчас. Как ему казалось, этим утром он стоял на пороге чего-то нового - на пороге, за которым нелепо стыдиться таких мелочей.
  Годы назад Борланд сбежал из родного дома, чтобы в полной мере ощутить вкус вольной жизни. Как иллюзорна оказалась на деле эта свобода! Прельстившись байками хвастливых бездарей, несмышленый юноша ушел в лес, чтобы стать одним из них. Но 'вкус свободы', который он ощутил, оказался вкусом собачьего мяса, холодных камней и собственной крови вперемешку с дорожной пылью. Только теперь Борланд начал понимать, что такое истинная свобода, вникать в глубинный смысл философских притч, рассказанных ему Рангвальдом в перерывах между тренировками. Только теперь - лаская взором роскошное тело Эрис, потягивая сладкое вишневое вино, и думая о том, какой прекрасной может быть его жизнь без звона мечей, завывания ледяного ветра и предсмертных стонов убитых врагов.
  - Я вижу, ты много страдал, - тихо произѓнесла Эрис. Ее нежные пальцы, ласкавшие кожу Борланда, раз за разом натыкались на разнокалиберные шрамы.
  - Ерунда,- сказал Весельчак. - Это последствия тренировок в Хаддаре. Новичкам в тех краях всегда приходится несладко.
  Последнее утверждение было правдой. Но далеко не все свои отметины Борланд получил в хастарской столице.
  - И это тоже... на тренировке? - Эрис коснулась толстого рубца, шедшего аккурат поперек Борландова горла. Весельчак помрачнел, но правды о его происхождении не сказал.
  - Это когда я стоял в дозоре. Мы отражали нападение разбойников. На меня набросился здоровенный детина, я испугался и застыл, как вкопанный. А бандюга - тот свое дело знал. Кабы не мастерство наших лекаѓрей, не сидел я сейчас тут.
  На самом деле изуродовавший шею шрам достался Борланду в память о предательстве одного из хастарских друзей. Поддавшись чарам злобного колдуна, тот перешел на его сторону, убил Рангвальда, а после напал на Борланда. Надо сказать, покушение было почти успешным: жизнь Весельчака висела на волоске в течение нескольких дней. Скитаясь по болотам, он с каждым часом угасал от ужасной раны и наверняка истек бы кровью, не набреди на него лесной отшельник. Именно он, а не хастарские врачеватели, выходил Борланда. Что до предателя, то он до нынешнего дня не дожил.
  Как же все-таки судьба играет человеком! Всего-то год прошел, и вот оно - новое предательство, на этот раз гораздо более кроваѓвое. Правда, сейчас перед Борландом все же стоял вопрос: 'Мстить или не мстить?' Сжигать себя в беспощадной гонке на выживание или навсегда покинуть опасные территории? Борланд недолго колебался, прежде чем выбрать второе. Присутствие Эрис, а также лежавшие под соломенным матрасом шесть с половиной тысяч золотом - подумать только, сутки назад он был владельцем десятикратно большего состояния - внушали ему уверенность в завтрашнем дне.
  - Бедный, - сказала Эрис. - Жизнь мужчины в наше нелегкое время - настоящая игра со смертью. Бесконечное падение в пропасть.
  - И только женщина, у которой за спиной есть крылья, в силах его удержать, - улыбнувшись, промолвил Борланд.
  - А ты, оказывается, не только сильный и красивый, но еще и умный! - восхищенно произнесла девушка.
  - У меня был хороший учитель, - сказал Борланд и снова улыбнулся - на этот раз печально.
  Эрис ушла через полчаса, и Борланд получил возможность более обстоятельно подумать над тем, чем может заняться в Билане такой человек, как он.
  Весельчак превосходно сражался. Не так хорошо, как урожденные хастарцы, но все же намного лучше любого воина королевской гвардии, за исключением разве что самых опытных ветеранов. И он вполне мог бы стать учителем фехтования. Но, чтобы открыть частную школу для желающих обучиться воинскому делу, требовалось специальное разрешение. Их выдачей ведал королевский двор. А до столицы - ох, как далеко! Что еще? Искусством выживания в лесу или в горах Весельчак также владел в совершенстве. Но область применения этого навыка была крайне узкой. Можно было, конечно, наниматься проводником в торговые караваны. Те самые, что пользуются повышенным вниманием со стороны разбойников. Но только очень уж велик риск услышать однажды в свой адрес: 'Да это ж тот самый тип, что ограбил меня месяц назад! Вяжите!'.
  Достаточно хорошо разбирался он в целебных травах и кореньях. Но не настолько, чтоб зарабатывать этим себе на жизнь. Точно так же обстояло дело с игрой на музыкальных инструментах. Здесь умения Борланда не простирались дальше грубых деревенских да разбойничьих песен, за которые в приличном обществе можно и по шее схлопотать. Торговцем стать, что ли? Так для этого нужна хватка почище разбойничьей!
  Тут только Борланд осознал комизм своего положения и от души рассмеялся. У него ведь не оставалось иного выхода, кроме как пойти на государственную службу! 'Из тебя, дружище, получился бы превосходный шут,- весело подумал Борланд.- Ты можешь снискать бешеную популярность с одной лишь байкой о разбойнике, решившем перейти на сторону короля'.
  Служить, пусть не самому монарху, но одному из его вассалов. На данный момент ближайшим защитником короны был, разумеется, герцог Фирен Биланский...
  Борланд оделся, приладил на пояс меч и кинжал, вышел из комнаты и запер ее на ключ. Он собирался незамедлительно нанести визит здешнему правителю. Но сперва ему нужно было купить новую одежду. Людям, одетым в лохмотья, лучше даже не приближаться к чертогам сильных мира сего. Кожаные брюки, которые Борланд 'реквизировал' у одного из спутников обобранного накануне купца, имели вполне приличный вид. А вот потрепанный выцветший плащ не выдержал бы критики даже на каторге.
  Беспечно шагая по старинным каменным мостовым, Борланд не замечал следовавшего за ним по пятам молодого человека в серых одеждах. В лесу Весельчак почувствовал бы слежку мгновенно, но сейчас вокруг шумел многолюдный город, где звуки, цвета и запахи так тесно переплелись между собой, что распутать этот клубок было под силу разве только опытному магу. Будь Борланд сейчас настороже, он, возможно, и заметил бы настырного юношу. Но, окрыленный своими недавними победами на коммерческом и любовном фронтах, бывший разбойник не обращал внимания ни на что вокруг. А зря.
  Появление на пути двоих одетых в красное мужчин с обнаженными мечами в руках стало для Борланда полной неожиданностью. Так и не замеченѓный им таинственный преследователь указал грозной парочке на Весельчака и юркнул в ближайший переулок. Один из незнакомцев, рыжеволосый верзила, высек ударом меча сноп искр из плит тротуара и сказал:
  - Ты Кедрик.
  И было то утверждение, а не вопрос. Борланд стал лихорадочно соображать, что послужило причиной столкновения. Он назвался Кедриком из опаски, что его настоящее имя может быть известно в городе не с лучшей стороны. Поди, целый год разбойниѓчал в окрестностях. Неужто местные уже прознали, что имена Кедрик и Борланд не только значат одно и то же, но и принадлежат одному человеку? Нет, вряд ли это могло произойти так быстро. А его новое имя знали в Билане лишь трое - распорядитель в гостинице, торговец магическими принадлежностями Заффа, и Эрис. Вероятно, кто-то из новых знакомых и навел на него этих двоих. Но кто? Или лавочник, или девушка... Борланд склонялся к мысли, что это приключение ему организовал Заффа. Но почему? Магический талисман вдруг перестал действовать? Или предприимчивый делец просто решил оговорить Борланда, чтобы потребовать назад свои деньги? Устав гадать, Весельчак сказал:
  - Да. Я Кедрик. И что же?
  И потянул из ножен свой меч. Напарник (или, все же, подельник?) рыжеволосого, невысокий, худощавый и седой, сделал упреждающий жест.
  - Мы не хотим убивать тебя, - сказал он.
  - Стало быть, вознамерились ограбить, - усмехнулся Борланд.
  Верзила досадливо цокнул языком. Оба незнакомца опустили свои мечи.
  - Грабеж средь бела дня на улицах Биланы? - произнес рыжий. - Смешно.
  - Ты нас неправильно понял, Кедрик, - сказал второй воин. - Мы никого не грабим. А убиваем лишь тех, кто этого заслуживает.
  - То есть, вы все же задумали отправить меня в объятия богини. И чем же я такое заслужил? - Борланд не торопился убирать пальцы с рукояти меча.
  - Прошу, дай мне договорить. - Лицо седого мечника исказила недовольная гримаса. - Мы убиваем тех, кто заслуживает смерти с точки зрения закона, а не нашей собственной. Ты, должно быть, давно не бывал в Арлании, если не знаешь, кто мы такие. Красная одежда и золотая серьга в левом ухе - отличительные знаки менторов Лиги справедливости.
  Только теперь Весельчак заметил, что в ушах обоих воинов поблескивают золотые украшения.
  - Ничего не понимаю. Яркие наряды, серьги в ушах... Ходите парами. Вы что, 'синенькие'?
  - Что?! - воскликнул рыжий. - Да я тебя сейчас...
  Но старший товарищ положил руку ему на плечо и удержал от опрометчивых действий:
  - Полиция, дубина ты стоеросовая, - сказал он Борланду. - Мы поддерживаем правопорядок на улицах арланских городов.
  - Ясно. А что, солдаты для этого уже не годятся? - поинтересовался Весельчак с целью еще немного потянуть время и вникнуть в суть намерений неожиданных собеседников. - Кстати, уберите-ка ваши клинки. Их блеск меня серьезно нервирует.
  - Мы не можем, - улыбнулся седой. - Патрулируя улицы, мы все время ходим с обнаженным оружием. Это чтобы посеять страх в сердцах врагов государства. Не слишком удобно, но таков уж устав Лиги. А что касается солдат... Они хорошие бойцы, но все же, их место - на поле брани или на страже наших рубежей. Однажды король решил, что использовать армию для отлова воров и бандитов несколько нецелесообразно. Он созвал своих советников, и те придумали нас.
  - Что ж, в этом есть рациональное зерно, - кивнул Весельчак. - Тем более, что довольно многим членам нашей доблестной армии самим место в тюрьме или на виселице. Но вы так и не удосужились объяснить, чего вам от меня-то нужно. Неужели просто хотели рассказать о своей любимой работе? Я же ведь не бандит... Хотя, если вы не отвяжетесь, мне, скорее всего, придется им стать. - Борланд с трудом удержался, чтобы не добавить 'снова'.
  - Не лезь на рожон, приятель, - нахмурив густые рыжие брови, сказал верзила. - Я сегодня не в лучшем расположении духа.
  - Что ж, я, пожалуй, сумею тебя развеселить, - насмешливо произнес Борланд. - Улыбка будет что надо - от уха до уха.
  Рыжий захохотал, как сумасшедший, ткнул Борланда в грудь волосатым пальцем и сказал:
  - Запомни, хлыщ, если вдруг мы с тобой повздорим, то драться будем на кулаках. Главное правило Лиги - не совершать незаконных убийств. А с мечом в руках я вряд ли от этого удержусь. Ничего не могу с собой поделать: я ведь из бывших солдат, ха-ха!
  - Имя Рангвальд тебе о чем-нибудь говорит? - ненавязчиво поинтересовался Борланд.- Он был моим учителем.
  Служители закона изменились в лице.
  - Ну, то, что ты знаешь это имя, еще не значит, что... - начал было седой, но Борланд уже успел, отскочив на безопасное расстояние, выхватить меч.
  Стражи порядка подумали, что он намеѓрен их атаковать, и приняли защитные стойки. Однако в планы Весельчака кровопролитие не входило. Приметив краем глаза лениво плетущегося по мостовой большого козла, Борланд, не отрывая взгляда от поборников справедливости, сделал стремительный боковой выпад и отсек животному его спутанную грязную бороду. Козел противно заблеял и пустился наутек, а Борланд, подцепив острием меча упавший на дорогу клок шерсти, поднес его к самому носу рыжего громилы.
  - Этого достаточно, чтобы вы мне поверили? Или, быть может, кто-то из вас тоже нуждается в услугах цирюльника? - спросил Весельчак.
  В этот миг на него набросилась с руганью хозяйка козла.
  - Ах ты, негодяй! - кричала худая морщинистая женщина, нещадно хлеща Борланда по спине и плечам только что купленным веником. - Обидел моего козлика! Арестуйте его немедленно! - Эта фраза была адресована уже посланникам Лиги справедливости.
  Те, глядя на разыгравшуюся перед ними сцену, не смогли удержаться от смеха. Начал смеяться и сам Весельчак.
  - Уймись, старая! - крикнул он. - Вот тебе дзуркан, купишь своему козлу новую бороду! - блестящая монета звякнула о тротуар. Старуха подобрала ее и скрылась из виду еще быстрее, чем это сделал ее козел. А трое мужчин продолжали хохотать, твердо зная, что никаких разногласий между ними уже не возникнет. - Так что вам, все-таки, нужно? - осведомился бывший разбойник, когда смеяться дальше стало просто нелепо.
  - Лично нам - ничего, - сказал, улыбнувшись, рыжий. - Мы всего лишь посредники, и нам приказано проводить тебя в замок герцога. Твоей персоной заинтересовался сам владыка Фирен.
  - Фирен? - Изумлению Борланда не было предела, но виду он не подал. - Забавно. Я ведь как раз к нему и направлялся. Откуда, однако, этот встречный интерес? Я всеѓго второй день в городе. Да мы ведь и не знакомы с герцогом.
  - Нам неизвестны причины, - пожал плечами рыжий крепыш. - Мы просто делаем то, что нам поручили. А уж что от тебя хочет герцог - ваши с ним проблемы. Ты ведь зачем-то идешь к нему, хотя тоже его не знаешь.
  - И то верно, - согласился Борланд. - Что ж, если наши с Фиреном желания совпадают, к вам у меня претензий нет. Однако моя одежда совсем износилась, а заявляться в гости к герцогу нищим оборванцем было бы не слишком вежливо. Вы так не думаете, почтенные? Я буду премного вам благодарен, если сперва проводите меня куда-нибудь, где можно купить готовое платье.
  
  - Итак, тебя зовут Кедрик. Имя хастарское. Выговор у тебя тоже тамошний. Однако ты не хастарец, а мой земляк. Что, ты и впрямь учился у самого Рангвальда?
  На столе стояли два кубка, хрустальный сосуд с разбавленным красным вином, и серебряное блюдо, на котором возвышалась внушительная горка ломтиков вяленой говядины. Напротив Борланда сидел владыка Биланы Фирен.
  Раньше Весельчак никогда не видел так близко ни одного аристократа. В его представлении все они были тучными и чванливыми коротышками. Встреча с Фиреном развеяла заблуждение Борланда: правитель Биланского герцогства был высок, мускулист и имел весьма благородный облик. Его трудно было представить себе прячущимся за спины солдат на поле битвы, - скорее всего, правитель Биланы ринулся бы в самую гущу боя и, возможно, сложил голову, но не отступил ни на шаг. Впрочем, герцог Фирен не был похож и на бравого вояку с отвагой льва, но бараньим умишком. Пристальный взгляд карих глаз герцога выдавал в нем не то, что даже просвещенного - по-настоящему мудрого человека. Причем не чуждого - там, где это уместно, - и некоторого коварства. С первых минут общения с Фиреном Весельчак понял, что в этом процессе следует соблюдать крайнюю осторожность.
  Но и чрезмерно юлить тоже не стоит: раскусит в один момент, о чем, вернее всего, придется жалеть всю оставшуюся жизнь - если сразу не вздернут на лобном месте. Благородство благородством, но с лихим людом у всех разговор короткий.
  - Я не солгал вашим людям, - пожал плечами Борланд. - Рангвальд был моим учителем чуть больше трех лет. До самой своей смерти.
  - Что? - Черные брови герцога поползли вверх. - Мастер Рангвальд умер?
  - Погиб. Его убили, - вздохнув, сказал Весельчак. - Уже год, как учитель смотрит на нас из небесного чертога Занзары.
  - Кто же сумел сразить Рангвальда? Ведь он был непревзойденным виртуозом клинка!
  - Даже самые сильные и умелые из нас ничего не могут противопоставить человеческой подлости, - сказал Борланд. - Лучший из воинов падет, сраженный предательским ударом в спину. Рангвальд погиб от руки того, кому доверял, как самому себе. Как и я, тот человек был его учеником. Однажды мы схватились с черным колдуном, который... оказался сильнее нас. Он завладел сознаниѓем Квилона и расправился с Рангвальдом его руками. Чтобы не погибнуть самому, мне пришлось убить своего товарища. Бывшего товарища, впрочем: ведь он уже не был власѓтен над собой. Квилон отправился в Бездну, но был еще жив колдун. Вскоре он объявился во главе целой своры отвратных зомби. Почему-то Лангмар - так зовут того проклятого чародея - твердо решил меня уничтоѓжить. Я не силен в магии, а потому счел за лучшее бежать из Хастарии. Но колдун и после не оставлял попыток до меня добраться. Не раз и не два бывал я на волосок от гибели, но как-то ухитрялся выходить сухим из воды. Некоторое время назад я перестал ощущать преследование Лангмара и решил, что мне больше не нужно скрываться в лесах. Ближайшим городом оказалась Билана. Поразмыслив, я счел, что мечник хастарской выучки может понадобиться вашей светлости при дворе.
  - Я задал тебе один вопрос, - рассмеялся Фирен, - а ты ответил сразу на десять. Что ж, это тоже правильно. Я все равно задал бы их тебе. Ты сказал, что целый год бродил по диким лесам. Чем же ты жил все это время?
  'Вот она, первая ловушка, - подумал Борѓланд.- Интересно, поверит или нет?'
  - Охота, рыбалка, собирательство, - невозмутимо произнес он. - Извечный набор уроженца южных областей Арлании. Я родом как раз оттуда, из Альфенрока. Там немалая часть людей всю жизнь проводит за этими занятиями. К тому же время от времени я выбирался из лесу и нанимался на работу к жителям окрестных деревень.
  - Знаешь, порой мне хочется все бросить и поселиться в какой-нибудь деревушке в предгорьях, - сказал вдруг герцог. - Разбить сад и выращивать яблоки, например. Или свиней разводить. Тысячи людей мечтают оказаться на моем месте, не зная, что это на самом деле такое. Внешняя сторона - она и есть внешняя, и то, что у меня есть роскошный замок, вовсе не означает, будто в его стенах я провожу все время в пирах и плотских утехах. Народ Биланы завидует мне... а я заѓвидую ему. Лавочникам, портным, кузнецам, гончарам и крестьянам. Даже самому нищему рыбаку. Уж он-то не должен постоянно думать о безопасности границ и поддержании порядка в герцогстве.
  - Рыбак-то, конечно, не должен об этом печься, - сказал удивленный таким поворотом беседы Борланд.- Но... неужели быть герцогом Биланским так уж плохо?
  - Нет, - Фирен улыбнулся, встал и начал прохаживаться по кабинету, поглаживая пальцами левой руки аккуратно постриженную каштановую бороду. - Совсем неплохо быть герцогом Биланским. Трудности начинаются, когда понимаешь, каким должен быть настоящий герцог, и пытаешься этому соответствовать. Ты когда-нибудь общался прежде с аристократами, Кедрик?
  - Нет, ваша светлость. Вы первый. Правда, когда-то давно я видел издалека одного барона. Но он был совсем не похож на вас.
  - Дай угадаю. Толстый, неповоротливый, глядящий на мир так, будто окружающие обязаны целовать ему пятки. И это всего лишь то, что можно разглядеть со стороны, а ведь есть еще - подлость, жадность, трусость, похоть, самодурство!.. Их просто так не увидишь. Мало сегодня найдется голубой крови, не оскверненной одним из этих пороков. Конечно, кровь у дворян совсем не голубая, но слишком многие из нас в последнее время заставляют думать, что по их венам струятся черные потоки!
  Весельчак слушал герцога с удивлением и вместе с тем с восхищением. Похоже было, что Фирену очень давно не выпадало возможности высказать кому-нибудь накипевшее на душе. Возможно, герцог просто не доверял своему окружению. А вот Борланду, человеку со стороны, совершенно не посвященному во внутренние дела герцогства, была оказана великая честь. Он, и только он, сумел узнать сокровенные мысли правителя Биланы.
  - Ладно, я, кажется, отвлекся... - Герцог остановился, сжал кулаки и тут же вернулся к основной теме разговора. - Мне сообщили, что ты хотел меня видеть. Зачем?
  - Я хотел испросить у вас разрешения остаться в городе. А еще - поступить на службу.
  - А ты мне нравишься, Кедрик, - сказал Фирен.- Целый год скитался по лесам, но остался законопослушным.
  Услышав эти слова, Борланд едва удержался от смеха.
  - Даже слишком, пожалуй, законопослушным, - продолжал герцог. - В Билане оседает много разного люда, но еще никто не являлся за разрешением лично ко мне. Ты первый. Впрочем, я понимаю. Главная цель твоего визита - получить место при дворе. Вообще-то бойцов у меня хватает. Навыки, полученные в Хастарии, безусловно, выделяют тебя из общей массы, но, боюсь, сегодня в Билане им не найти достойного применения. Куда больше городу пригодятся твои познаѓния в магии, о которых ты почему-то умолчал.
  'Ну и дела, - подумал Борланд. - Познания в магии! И с чего же это он решил, будто я умею колдовать?'
  Весельчак уже открыл рот, чтобы развеять заблуждения герцога, но не успел сказать ни слова. Достав из шкафа черную замшевую сумку, герцог принялся вынимать из нее и складывать на стол перед Борландом волшебные артефакты. Те самые, которые Весельчак не далее как вчера продал на базаре влюбленному в магию толстяку Заффе. Вопрос 'кто?' отпал сам собой. Но все еще оставался вопрос 'почему?'.
  - Я понимаю, с магией у тебя связаны не самые приятные воспоминания, - говорил тем временем Фирен. - Что ж, в твоем желании поскорее забыть о прошлом и избавиться от вещей, которые о нем напоминают, нет ничего предосудительного. Но понимаешь, в чем дело: мне позарез нужен маг. Ты волен, конечно, оставить все как есть. Но в этом случае я ничего не смогу тебе предложить.
  'Позарез нужен маг?.. А в этом что-то есть...' - Фирен еще не договорил, а Борланд уже решил, что вполне способен на некоторое время прикинуться волшебником.
  - Я весь внимание, милорд, - сказал Весельчак, напустив на себя как можно более важный вид.
  Он уже знал, что именно поможет ему оправдать ожидания герцога.
  - Я уверен, ты хочешь узнать, как я тебя раскусил, - хитро прищурившись, герцог посмотрел на Борланда. Выражение лица правителя Биланы выдавало крайнее удовѓлетворение собственной игрой. - Ведь так?
  - Вы правы, милорд - сказал, подыгрывая Фирену, Весельчак. - Не всякому удается вывести меня на чистую воду, когда я того не хочу. Вам вот удалось. Разумеется, мне интересен ход ваших мыслей. Расскажите.
  - Благодаря чему ты сумеешь, возможно, избежать подобной промашки в дальнейшем, - рассмеялся Фирен. - Так вот. Рассказывая о своих злоключениях в Хастарии, ты упомянул зомби, которых натравил на тебя чернокнижник Лангмар. Я не могу похвастаться обширными познаниями в магии, но некоторые книги все же читал, - герцог указал на уставленные толстыми фолиантами полки у себя за спиной. - А потому мне известно, что челоѓвек, на которого начали охоту живые мертвецы, обречен на гибель. Куда бы он ни отправился, сколько бы лиг ни прошел, проскакал или проплыл - рано или поздно кадавры его настигнут. И разорвут. Есть лишь один способ спастись: вступить с ними в бой и уничтожить всех до одного. Применив мощную магию, разумеется, ведь мечом не порубишь целую шайку. Ты не сумел бы скрыться от толпы зомби в окрестных лесах. За год они точно нашли бы тебя и убили. Но этого не произошло. Ты жив и здоров - следовательно, тебе удалось-таки с ними расправиться. А это противоречит заявлению об отсутствии у тебя магических навыков. Они ведь есть, и недюжинные. Даже не всякий волшебник сумеет совладать с мертвецами. Ну что, Кедрик, я прав?
  - Абсолютно, ваша светлость, - Борланд внутренне усмехнулся. На самом деле никаких зомби в той истории с Лангмаром не было и в помине. - Но это ведь не единственная зацепка, верно?
  - О, да. О том, что в городе объявился сильный маг, не желающий считаться таковым, я догадался, еще когда увидел вот это, - герцог провел ладонью над аккуратно разложенными артефактами.
  - Заффа?
  - Да, он, - кивнул Фирен. - Заффа ведь в курсе моей проблемы. Потому он и примчался в замок, как только выяснил, где ты остановился.
  - Что, он и артефакты вам так вот запросто отдал?
  - Нет, конечно. Заффа хотел просто показать их мне. Чтобы я убедился в факте присутствия в Билане нового мага. А я решил выкупить эти вещи. Дабы вернуть их тебе, если ты примешь мое предложение.
  - Итак, мы подошли к главной теме беседы? - Борланд уже понял, что в разговоре с Фиреном, вовсе не обязательно быть излишне подобострастным.
  - Именно. Мне нужен придворный маг. Но вовсе не для того, чтобы вылепить из моего двора подобие королевского. Понимаешь... в последнее время в Билане стали твориться странные... можно даже сказать, страшные вещи.
  'Из огня да в полымя', - подумал Борланд, но покамест не стал жалеть о своем поспешном решении поиграть в волшебника.
  - Что именно происходит? - спросил Весельчак, многозначительно глядя на герцога и потирая указательным пальцем подбородок.
  - Начали пропадать люди, - сказал Фирен. - Разного пола и возраста, из разных сословий. Первой была маленькая девочка. Неприятный случай, конечно, однако большой тревоги это не вызвало. Думаю, ты понимаешь почему.
  - Разумеется. Все подумали, что она стала жертвой насильника. Это действительно неприятность, но она не способна вызвать у горожан панического ужаса, который может возникнуть, к примеру, при появлении оборотня или вампира.
  - Версия с монстрами тоже рассматривалась - значительно позже, когда количество жертв перевалило за десяток. Именно тогда я принял решение обратиться за помощью к волшебникам.
  - В Билане много моих коллег? - уточнил Борланд.
  - Не очень. Всего человек пятнадцать. Большинство специализируется на исцелении. Но есть и оригиналы. Одного из них ты знаешь - это Заффа.
  - Мне он показался настоящим фанатиком, - заметил Весельчак.
  - Верное впечатление. Заффа когда-то учился в столице, в Академии магии. Там случился какой-то скандал, из-за которого его исключили. В общем, Заффа - недоучившийся маг. И для этого дела он не подходит, хотя и сумел оказать кое-какую помощь.
  - А что же остальные волшебники? И в чем заключается дело, о котором вы говорите?
  - Мало кто из проживающих в Билане магов обладает нужными навыками. Таких всего трое: Таллус, Роган и Ганри. Однако ни один из них не изъявил желания бросить вызов злу, что держит в страхе наш город. Все трое сказали, что просто не справятся с этим.
  - Все так серьезно?
  - Более чем, Кедрик. Правда, выяснилось это далеко не сразу. Степень угрозы мы смогли оценить, лишь когда вещи нескольких из пропавших людей были найдены в окрестностях Кладбища криков.
  - Что это за кладбище?
  - Самое зловещее место в Билане. Все, что осталось от старого города, который стоял на этом месте еще в эпоху Волшебных войн. Во время одной из них он был стерт с лица планеты, но Кладбище криков уцелело. Сейчас там никого не хоронят. Туда вообще никто не заглядывал уже много десятков лет. Слишком опасно.
  - Зомби?
  - Нет. Будь так, наши маги не остались бы в стороне. Кладбище криков, скорее всего, находится во владении духов умерших. Тех, кто жил здесь тысячелетия назад. Тебе известно что-нибудь о древних расах?
  По спине Борланда пробежал неприятный холодок.
  - Да. Дзерги и марры. Были уничтожены младшими расами в ходе Волшебных войн. - Борланд мысленно поблагодарил покойного Рангвальда за то, что тот учил его не только искусству боя. - Вы хотите сказать, что...
  - Да, - кивнул герцог, и лицо его помрачнело. - Призраки мертвых дзергов. Именно их народу принадлежала когда-то эта земля.
  - Насколько мне известно, это были очень опасные создания... - 'Ну и влип!'
  - Крайне опасные. Именно поэтому ни один человек, находящийся в здравом уме, не пойдет на Кладбище криков. Пусть дзерги и мертвы, но даже их призраки могут заморочить до смерти.
  - Выходит, обитатели кладбища начали охоту на жителей Биланы? - напрягшись, спросил Борланд.
  - Очень на то похоже, - ответствовал герцог. - Правда, я ума не приложу, как такое возможно. Призраки ведь бесплотны. К тому же они не способны покинуть место, к которому привязаны. В данном случае это Кладбище криков, а люди исчезали и в достаточно отдаленных от него районах города.
  - Кстати, а почему кладбище называется именно так?
  - По ночам оттуда доносятся дикие вопли. К этому народ привык, но то, что творится сейчас... Ты в Билане совсем недолго и, возможно, ничего не заметил, но в городе постепенно нарастает паника. Многие люди уже перебрались в другие края.
  - Даже так? А в столице что-нибудь знают о происходящем здесь?
  - Естественно. После того как местные маги отказались от участия в расследовании, я отправил в Эльнадор гонца с просьбой о помощи. Вскоре оттуда прислали молодого выпускника Академии. Его звали Ай-Ли Гарфан.
  - Звали? - Весельчак насторожился еще больше. - Он что, погиб?
  - Неизвестно, - вздохнул Фирен. - Ай-Ли тоже пропал. Через месяц после своего приезда. Он сумел немного помочь. Несколько раз бывал на кладбище, проводил там какие-то защитные ритуалы... На некоторое время похищения прекратились. Потом исчез сам Гарфан, и все началось заново. А в Эльнадоре и слышать не хотят о том, чтобы прислать кого-то еще! - Фирен в сердцах стукнул кулаком по столу. - Они очень дорожили этим магом, возлагали на него большие надежды.
  'А сейчас милорд герцог возлагает подобные надежды на меня, - подумал Борланд. - Дохлые дзерги. Вот уж влип, так влип! Конечно, я могу и отказаться, но... чем, в таком случае, мне придется заняться? Обратно в лес? Нет уж, увольте. Достаточно ходил по лезвию. А деньги рано или поздно закончатся...'
  Дзерги, могущественная некогда древняя раса, давно стали страшной сказкой - разумеется, только в тех краях, где не было мест, подобных биланскому Кладбищу криков. Но много столетий назад они были полновластными хозяевами половины мира. Второй его частью владели марры. Дзерги и марры находились в состоянии перманентной войны между собой и были ненавидимы всеми остальными расами, поскольку люди, эльфы, гномы, и даже орки использовались ими в качестве рабов. Впрочем, на долю марров всеобщей ненависти выпало меньше. По той простой причине, что дзерги, помимо нещадной эксплуатации младших рас, еще и питались ими. Особую склонность они питали к мясу эльфов.
  Марры были чем-то средним между людьми и орками. Больше они, конечно, походили на последних - такие же крепкие и зеленокожие, только размером раз в два побольше. Лица у марров были почти человеческими. Почти - потому что их тела сплошь покрывала чешуя, настолько жесткая, что от нее порой даже стрелы отскакивали.
  Дзерги выглядели куда более устрашающе. Если вы когда-нибудь видели оборотня в стадии превращения из человека в зверя, когда бестия еще не перекинулась окончательно - стало быть, у вас есть приблизительное представление о том, что являли собой эти злобные любители эльфятинки. Покрытые густой черной шерстью, с жуткими головами, похожими на волчьи. Зловеще сверкающие красные глаза, длинные острые клыки, кривые когти - никому не захочется иметь таких правителей. Особенно тем, кого эти правители регулярно употребляют в пищу.
  Неудивительно, что именно среди эльфов созрела идея восстания, которую с энтузиазмом восприняли и все остальные. Но, прежде чем этот замысел получил практическое воплощение, прошло еще много лет. Победить силой простого оружия в совершенстве владевших магическим искусством древних было решительно невозможно. А заниматься магией рабам было строжайше запрещено.
  Разумеется, этот запрет был нарушен. В лесных и горных лагерях, куда стекались беглые рабы, возникали тайные магические школы, которым было суждено выпестовать будущих освободителей.
  И это произошло. Как только беглецы ощутили, что накопили достаточно сил, они пошли в атаку. Первоначальной целью было освобождение как можно большего числа соплеменников - для того чтобы обучить их тому, что успели постичь сами. Так началась первая из Волшебных войн, которых, чтобы окончательно разгромить древних, понадобилось еще два десятка. Волкоголовые были невероятно сильны, к тому же в определенный момент они объединились со своими извечными врагами - маррами. Последним вовсе не улыбалось потерять контроль над миллионами рабов, которые, разгромив плотоядных дзергов, несомненно, обратили бы свой гневный взор и на них. Союз с маррами дал дзергам временный перевес. Вплоть до того момента, пока в стане мятежников не появился тот, чье имя и теперь, во время жизни Борланда и Фирена, произносилось с благоговейным трепетом. Величайший из магов, Ингардус.
  Ингардус был первым человеком, к которому явилась в видениях богиня Занзара.
  Надо сказать, до той поры мир Схарны был не очень-то религиозен. Только у дзергов суѓществовал полноценный культ - они поклонялись кровожадному богу Омдалу. Марры были абсолютными безбожниками, а прочие расы придерживались весьма примитивных верований. Эльфы поклонялись деревьям, гномы - камням, люди и орки - духам ушедших предков. Ингардус принес миру новое знание и новую надежду. Оказалось, что высшим силам не безразлична судьба порабощенных народов Схарны. У них нашлась заступница, наделившая своего пророка невиданным могуществом. Богиня по имени Занзара, что означало - Луч Свободы.
  Ингардус и его ближайшие товарищи стали авангардом новой освободительной армии. Для борьбы с угнетателями пророк создал шесть предметов Силы - один из них лежал сейчас на столе перед Борландом. Последняя Волшебная война закончилась триумфальной победой восставших. Раса дзергов была истреблена под корень. Марров тоже изрядно 'пощипали', и уцелевшие люди-ящеры сами сложили оружие. Но и это племя не дожило до сегодняшних дней: однажды его за считаные недели выкосила эпидемия неизвестной болезни, которой были подвержены только марры. Освобожденный мир был поделен между четырьмя расами, которые зажили в относительном согласии. Эльфы, второе имя которых было Верхние лесничие. Гномы - Хранители камня. Люди стали Мастерами клинка, а орки - Владыками океана. Впоследствии в Схарне возникла еще одна раса - темные эльфы, которых стали называть Стражами темной воды. Запрет на боевую магию, ныне отмененный, был введен по окончании последней из Волшебных войн. Тогда совет волшебников решил, что разрушительные заклятия должны уйти в прошлое вместе с теми, против кого они применялись.
  Все это Борланд узнал в Хаддаре, обучаясь у Рангвальда. Полученные тогда знания помогли ему не выдать себя в беседе с Фиреном. Она еще не подошла к логическому завершению, но Весельчак уже понял, каким будет предложение герцога. Именно ему придется отправиться на Кладбище криков и разобраться с происходящим там. Точнее - покончить с этим раз и навсегда. А вот для этого недостаточно простого знания истории родного мира, нужно кое-что еще. То самое, чем в полной мере обладал Ингардус.
  Услышав, что Фирену нужен маг, и видя перед собой россыпь знакомых артефактов, которые возвращались в его владение, Борланд сперва подумал, что речь идет лишь о человеке, что развлекал бы гостей замка простенькими магическими фокусами. И с помощью Пентакля Света Весельчак смог бы справиться с этой задачей. Нужно было только выпросить у герцога недельку-другую на подготовку - этого времени хватило бы, чтоб разучить десятка три несложных заклинаний навроде того, эльфийского, которому он научился в магазинчике Заффы. И чем дальше - тем больше, главное - все время держать Пентакль поближе к телу. А там, глядишь, и замаячили бы на горизонте новые перспективы.
  Но все оказалось куда серьезнее. В случае согласия Борланду предстояло иметь дело с самой настоящей нежитью. Мало того - с нечеловеческой нежитью! Столкнуться лицом к... ну, к морде, конечно, со злобными духами самых ужасных созданий из всех, что когда-либо ходили по земле Схарны! Опасно? Еще бы. Смертельно опасно. Особенно если учесть, что он-то с магами даже вина из одной бутылки не пил.
  А с другой стороны... В душе Весельчака вновь встрепенулась тяга к приключениям. Та самая, что однажды взяла его за руку, вытащила из дома и привела прямиком на большую дорогу. 'Да, магией я не владею. Знаю лишь одно бесполезное заклинание, да и его впервые услышал вчера. Но у меня есть Пентакль, надев который, я превращаюсь в настоящего мага. Остается кое-чему научиться. Но у кого? Истинный чародей - какой-нибудь Таллус, Роган или Ганри, - услышав такую просьбу, поднимет меня на смех. Да еще и герцогу обо всем доложит. К счастью, есть еще Заффа. Недоучившийся маг. Неудачник. Вот кто наверняка согласится мне помочь! Еще бы - стать учителем, не пройдя до конца собственного ученического пути! Вряд ли он устоит перед таким соблазном. Что ж, решено: возьмусь'.
  - Итак, милорд, вы хотите, чтобы я сделал то, за что поплатился столичный маг? - задумчиво произнес Борланд. - Пошел на Кладбище криков и покончил с теми, кто посеял страх в сердцах жителей Биланы?
  - Да, Кедрик. Именно это мне и нужно. Я не могу спокойно спать, зная, что мои подданные страдают от зла, с которым я сам совладать не в силах. Должно быть, тебе нужно время, чтобы тщательно все обдумать?
  - Пожалуй, нет. Я согласен. Но мне понадобится помощник.
  - Разумеется. Я готов отдать тебе в подчинение хоть всех своих воинов.
  - Вот воинов как раз и не нужно. Я говорю о подмастеѓрье. Младшем волшебнике. И в этой роли вижу только Заффу. Вдвоем мы быстрее управимся. Я сам поговорю с ним об этом, и через неделю мы приступим.
  - Через неделю? Зачем же тянуть?
  - Ну, как же? Мне ведь нужно будет научить Заффу всему необходимому. Вы сами сказали, что он не закончил Академии, а дело предстоит нелегкое.
  - Кстати, Кедрик,- герцог будто вспомнил что-то важное, - а сам ты учился в Академии?
  - Нет, ваша светлость, - врать не было никакого смысла. - Но, согласитесь, маги приходят в мир не только из ее ворот.
  
  Глава 3
  
  Хранительница Лой вскрикнула и пошатнулась. Стоявший перед женщиной на столе магический шар стремительно чернел. Через мгновение на темной поверхности проступили кроваво-красные пятна. Лой знала, что это - самая настоящая кровь ее наставника, которой тот пожертвовал, создавая этот артефакт. Произошедшее означало, что кровь учителя только что пролилась снова. А вот заполнившая шар чернота... Это было невыносимо, но ошибки быть не могло. Едва не потеряв сознание, хранительница опустилась в кресло.
  - Учитель... - прошептала она.
  Дверь отворилась, и в комнату шагнул хранитель Даргор. Должно быть, он услышал крик Лой и зашел посмотреть, что ее так обеспокоило.
  - Что-то стряслось? - спросил мужчина, увидев, в каком состоянии пребывает хранительница.
  - Учитель... Учитель Эрлангус мертв, - с трудом произнесла Лой.
  Взгляд Даргора упал на шар. Глаза хранителя расширились. Стиснув зубы, он подошел к столу и склонился над артефактом.
  - Но как?! Что могло случиться? Ведь их путь только начался! Они еще даже пределов герцогства не успели покинуть!
  - Я не знаю, что произошло, - горестно промолвила Лой. - Но его больше нет.
  - А с Тайрисом что?
  - Не знаю. Шар был настроен только на Эрлангуса.
  - Но с его помощью можно проследить за кем угодно, не забывай.
  - Верно. Извини. - По щеке хранительницы стекла крупная слеза.
  Даргор простер над сферой обе ладони и что-то беззвучно произнес. В тот же миг кроваво-черная пелена сменилась разноцветной картинкой. Зеленая трава. Голубое небо. Сеѓрый камень. И...
  - Тайрис тоже мертв,- побледнев, сказал Даргор. - Их убили. Обоих.
  - Кто? - встрепенулась Лой. - Это случилось только что. Убийца должен быть еще там!
  - Он там, - кивнул Хранитель. - Но я не могу разглядеть его лица. Одет в лохмотья. Роется в сумках.
  - Мерзавец! - Лой не могла ничего увиѓдеть, поскольку шар был рассчитан на использование одним человеком. - Кто это? Маг? Или обычный грабитель?
  - Что ты несешь? - Даргор бросил на нее недоуменный взгляд. - Какой грабитель справился бы с ними? Он, несомненно, маг. Но не черный! Эрлангус убит Драконьим Дыханием. Тайрис заколот кинжалом. Ну да, после такого мощного заклинания у убийцы просто не осталось сил на что-то еще. Судя по всему, они бились довольно долго. Много следов вокруг. Кто-то из наших вызывал голема. Богиня, каким же сильным должен быть этот негодяй!
  - Маг-отступник... - тихо произнесла Лой. - Что может быть страшнее?
  - То, что он сделал. И то, с чем мы пытаемся бороться. Ты понимаешь, он ведь не просто убил Учителя и Тайриса! Он поставил под удар миссию, к которой Дом хранителей готовился столько лет! Похитил Пентакль Света. Тролль знает, что он теперь может натворить!
  Лой все еще не могла полностью прийти в себя. А в сознании Даргора скорбь уже отступила на второй план перед осознанием того, что теперь придется все начинать с нуля. Даже меньше, чем с нуля... поскольку ценнейшие артефакты, включая сам Пентакль Света, были украдены невесть откуда взявшимся подлым отступником.
  - Что же нам теперь делать? - Хранительница смахнула слезу и встала.
  - Главное - не падать духом. Чего-чего, а уныния мы не можем себе позволить. Так что возьми себя в руки, - Даргор подошел к Лой и обнял ее за плечи. - Эрлангус вернется рано или поздно. Возможно, нас с тобой тогда уже не будет, но ты не должна забывать - Учитель давно достиг той ступени мастерства, когда нельзя умереть окончательно. А вот Тайриса уже не вернешь... - Даргор убрал руки с плеч хранительницы и сжал кулаки. - Теперь нам нужно закончить то, что начали Эрлангус и Тайрис.
  - Нам? Ты имеешь в виду...
  - Да. Мы с тобой - сильнейшие маги Дома после двоих, что сегодня ушли к Занзаре. Было бы преступлением отправлять в дорогу тех, кто слабее нас.
  - Но прежде нужно вернуть похищенное.
  - Проклятье, мы ведь не можем следить за убийцей!
  Это действительно было так. Изготовленный мастером Эрлангусом магический шар был пригоден лишь для слежки за теми, чьи образы были уже известны следящему. Именно поэтому Даргор не смог рассмотреть лица убийцы. По той же причине невозможным было и дальнейшее наблюдение за отступником. Как только убийца покинул место, где лежали обугленные останки Учителя и остывающий труп Тайриса, волшебная сфера сразу потускнела.
  - Но у нас все-таки осталась надежда, - сказал Даргор. - Отступник забрал Пентакль. Рано или поздно он им воспользуется. Мы сможем отследить артефакт и установить местонахождение похитителя. Кто-то из нас должен неусыпно дежурить над шаром. Предлагаю делать это по очереди. Я буду первым. А тебе сейчас нужно как следует отдохнуть и успокоиться. Ступай, - Даргор мягко коснулся пальцами лица Лой.
  Хранительница тихонько всхлипнула и вышла из комнаты.
  Даргор знал, что она направилась в рощу, посаженную близ стана хранителей еще в год основания Дома. В роще располагался небольшой пруд, вода которого была наделена волшебными свойствами - это искусство человеческие маги переняли у эльфов. Эта вода поможет если не забыть о горестях и печалях, то, по крайней мере, смириться с ними и принять гибель Эрлангуса как непоправимое. Впрочем, почему же непоправимое? В конце концов, Сущность Учителя не была уничтожена - для этого отступнику понадобилось бы гораздо более мощное заклятие, чем Драконье Дыхание. Возможно, в ближайшее время даже удастся наладить с Эрлангусом связь. Скорее всего, Учитель сам явится кому-нибудь из обитателей Дома. Тяжело вздохнув, маг сел в кресло. Даргору предстояло дождаться всплеска активности Пентакля. Сколько продлится это ожидание, он не знал.
  Даргор так и не дождался новых действий отступника. Однако они все равно последовали очень скоро - уже на следующий день, когда настал черед Лой дежурить у сферы. Даргор тоже находился рядом в этот момент, но увидеть ничего не мог. Он лишь чувствовал колебания потоков Силы - при активации столь мощного артефакта, как Пентакль Света, их воспринимал и ретранслировал даже маленький волшебный шар.
  - Есть! - торжествующе выдохнула Лой, вглядываясь в поверхность сферы, остававшуюся матово-белой для взгляда Даргора. - Он проявил себя!
  Картинка, которую видела сейчас Лой, транслировалась оттуда, где находился Пентакль: как если бы у артефакта были глаза, и хранительница смотрела ими на окружающий мир.
  - Что ты видишь? - Маг подошел поближе.
  - Их там двое. Наш мерзавец и еще какой-то маг. Между ними - что-то вроде прилавка. Пентакль висит на шее у отступника. Остальные артефакты сложены на прилавке.
  - Какое заклинание применил убийца?
  - Иллюминация. Почему-то эльфийское.
  - Эльфийское? Неужели он из остроухих?
  - Я уже ничему не удивлюсь! Проклятье! - выругалась вдруг Лой. - Он снял Пентакль. Связь прервалась.
  - Ох, как не вовремя! Прилавок, говоришь? Тебе не кажется, что он решил продать похищенные артефакты? Включая Пентакль?
  - В таком случае он, должно быть, понятия не имеет о том, что ему досталось. Продать Пентакль Света! Да на такое способен только неофит!
  - Но мы-то, судя по всему, имеем дело не с дилетантом. Я догадываюсь, почему он так поступил. Убийца знает, что Пентакль можно отследить. Он мог бы, конечно, оставить его у себя, но это же глупость - использовать столь могущественный предмет в качестве простого украшения! Вот он и решил избавиться от артефакта. А мы так ничего и не узнали...
  - Ну почему же? Я успела установить место. Это Билана.
  - Отрадно. Совсем недалеко. Сам отступник, скорее всего, в городе не задержится, но вот Пентакль на какое-то время осядет там. Надеюсь, этого времени нам хватит, чтобы до него добраться.
  - Еще кое-что.
  - Да? - Маг вопросительно вскинул брови.
  - Отступник - точно эльф.
  - Ты так уверенно это сказала... Почему?
  - А кто, кроме самих остроухих, пользуется эльфийской магией? У наших волшебников их заклинания не в ходу. Покуда выговоришь, тебя трижды мечом проткнуть успеют, не говоря уже о контрзаклинании.
  - Ты права. Верхние лесничие несколько старомодны. Им давно пора реформировать свою систему заклинаний. Значит, мы имеем дело с неким злобным эльфом. Что ж, это дает нам возможность переложить его поиски на плечи самих лесничих. Думаю, они не обрадуются, узнав, что среди них завелся отступник. И приложат все усилия, чтобы поскорей его обезвредить.
  - Покарать его должны мы! - яростно воскликнула Лой.
  - Понимаю, ты хочешь отомстить за Эрлангуса и Тайриса. Но торопиться не следует. Месть относится к той категории блюд, вкус которых становится намного лучше, если их подавать холодными. Я свяжусь с эльфами Кандарского леса. Пусть отправят кого-нибудь по следу отступника. А у нас с тобой другая задача, милая. Судьба Схарны под угрозой, и мы, похоже, единственные, кому есть до этого дело. Так что, давай собираться. Путь предстоит не близкий.
  - Как? Мы ведь пойдем в Билану.
  - Ну да. Найдем похищенное и двинемся дальше - к Черным руинам.
  При этих словах Лой едва заметно поежилась. В ту же секунду стоявший на столе шар начал мигать, как эльфийский волшебный фонарь. Только вместо переливов радужного спектра в нем вспыхивала и гасла объемная черная пентаграмма.
  - Что?! - в один голос воскликнули Лой и Даргор.
  Происходящее означало, что на подконтрольную им территорию забрел черный маг. Довольно сильный, раз уж незримые стражи сочли необходимым известить об этом хранителей.
  - Давно такого не было, - произнесла Лой. - Их ведь изгнали из Арлании еще до основания Дома.
  - Беда редко приходит одна, - тихо промолвил Даргор.- Жаль, что у нас нет времени искать еще и этого. Стыдно признаться: я ведь никогда не видел живого черного.
  - Я тоже. - Лой встала и подошла к двери. - Но в Доме и без нас найдется, кому заняться этой проблемой.
  
  Дом хранителей спокойствия был основан пятьдесят лет назад ныне временно покойным белым магом Эрлангусом. Старый волшебник стремился создать организацию, которая вела бы централизованную борьбу с черными магами и выходцами из Иномирья. Последние появлялись в Схарне крайне редко - но вот зловредные колдуны в ту пору ее просто заполонили. Особенно много их было в Арлании, самом крупном государстве континента Хайласт.
  И чернокнижники продолжали стекаться в эту страну, как слетаются мухи на мед. Каждый из них стремился найти легендарный Венец Мрака, сокрытый, по слухам, именно здесь. Мечтал добраться до этого артефакта и сам Эрлангус. Вот только цель у него была другая - уничтожить пропитанное черной силой творение Ингардуса раз и навсегда. В древнюю эпоху, создавая артефакты для войны с людоедами-рабовладельцами, пророк Занзары понял, что победить, используя только силу Света, возможным не представляется. Сделав Венец, Ингардус вложил в него темную силу дзергов, от которых, собственно, и пошла черная магия. Только это могло помочь сровнять с землей бастионы волкоголовых деспотов. А после того, как победа была одержана, Ингардус надежно спрятал Венец, дабы мощь этого артефакта никогда не была использована во зло. Надо сказать, применить Венец Мрака каким-либо иным образом было попросту невозможно.
  Эрлангус желал того же. Он, в отличие от Ингардуса, которому собственное творение было слишком дорого, чтоб избавиться от него окончательно, был полон решимости сделать этот шаг.
  Сначала волшебник предложил бороться с чернокнижниками силами Совета магов. Собравшись вместе, сильнейшие волшебники могли бы покончить с черной заразой в считаные дни: ведь злые колдуны, в отличие от них, не пользовались расположением богини. Однако Эрлангусу не удалось склонить на свою сторону никого из коллег. 'Пошалят и перестанут, - говорили мудрые волшебниѓки, важно покачивая седыми бородами. - Если чересчур уж зарвутся, тогда зададим им перцу'.
  Словно чувствуя такое отношение к своим проделкам, черные маги особо не высовывались. Свою силу адепты Мрака черпали из страданий живых существ. А этих страданий в мире было предостаточно и без их вмешательства. Личная трагедия безответно влюбленного юноши становилась для черного колдуна настоящим пиршеством. Ему достаточно было постоять несколько минут рядом с домом несчастного, чтоб напитаться силой на месяц вперед. Если же кто-то из чернокнижников хотел стать еще сильнее, он мог, к примеру, тайком замучить кошку или собаку. Но вот для достижения истинного могущества черным магам требовалось кое-что посерьезнее. Наложив на кого-нибудь порчу или 'венец безбрачия', колдун превращал свою жертву в постоянный источник темной энергии. Именно это, с точки зрения членов Совета, и называлось 'чересчур уж зарваться'. Но чернокнижники соблюдали крайнюю осторожность, довольствуясь растерзанными кошками, чьими-то любовными разочарованиями, болезнями и сетованиями на нищету. Не гнушались и болью закалываѓемых свиней. Порча и проклятия применялись ими крайне редко.
  Эрлангус прекрасно знал, зачем снуют по Арлании черные колдуны. Но доказать Совету, что целью адептов Мрака являются поиски Венца, он не сумел. Волшебники были озабочены совсем другими вещами: в ту пору почти все они были увлечены разработкой универсальной магической системы, которая вобрала бы в себя знания всех рас, школ и ответвлений. Над этой системой маги продолжали работать и по сей день. При словах 'Венец Мрака' члены Совета разве только не затыкали уши. Они считали эту историю обыкновенной байкой, верить в которую могли только неофиты и школяры. Присоединиться к Эрлангусу согласились лишь несколько молодых магов, едва закончивших Академию. Отлов и изгнание черных с переменным успехом продолжались около трех лет.
  В конце концов Эрлангусу и его товарищам удалось очистить арланские земли от чернокнижников. Чтобы не допустить их возвращения, маг-вольнодумец основал Дом хранителей спокойствия - обособленное от Совета магов Хайласта объединение волшебников, принявших на себя обязанности защитников Арлании от любых злокозненных чужаков. Хранители устроили свое небольшое поселение неподалеку от Биланы, в месте, где, по мнению Эрлангуса, была наиболее сильной магическая подпитка Природы. Недаром же по соседству, в Кандарском лесу издавна жили эльфы - кто-кто, а Верхние лесничие знали толк в гармоничных отношениях с окружающим миром.
  Главной же целью, которую преследовал Эрлангус, создавая Дом хранителей спокойствия, было предотвращение исполнения зловещего Волчьего пророчества - древнего завета дзергов, согласно которому кровожадная раса угнетателей могла однажды возродиться к жизни.
  Несколько дней назад Эрлангус собрал хранителей и объявил, что указанное в пророчестве время приближается.
  - А ведь мы так и не успели как следует подготовиться, - сетовал старый маг. - Теперь у нас совсем мало времени, и я, признаться, не уверен в успехе. Слишком поздно пришло понимание того, где и как осуществится пророчество.
  Злая сила, которая должна была навсегда покинуть мир Схарны с гибелью последнего дзерга, сохранилась, будучи вложенной в Венец Мрака. И до тех пор, пока существовал этот предмет, духи волкоголовых имели шанс вновь облечься плотью. Исполнить необходимый ритуал должны были черные маги - наследники темного искусства дзергов. Чернокнижники верили в то, что они могут стать наместниками в мире, вновь вернувшемся под иго волкоголовых. Именно поэтому они долго и упорно искали Венец, забыв даже о своих привычных заботах - причинении боли и душевных страданий обитателям Схарны.
  Существовало и другое пророчество, произнесенное однажды Ингардусом. В нем говорилось о жителе Схарны, который окажется в силах помешать новому пришествию дзергов. Но времени на поиски этого чудесного спасителя не оставалось. Как всегда и бывает в таких случаях, почти каждый из тех, кто знал о предсказании, лелеял надежду, что речь идет о нем самом.
  В Доме хранителей подобных иллюзий не питали.
  - Главное - действовать, и поскорее,- говорил Эрлангус своим ученикам.- У нас не так много шансов. Если нам повезет, угроза будет устранена. Если нет... что ж, тогда начнется новая война, исход которой я предсказать не в силах. Промедление может дорого нам обойтись. И не только нам, а всем живым душам Схарны. Мы должны действовать, - повторил Учитель.
  И эту задачу он взял на себя, решив самостоятельно отправиться к Черным руинам - развалинам древнего святилища дзергов, где многие века назад совершались кровавые жертвоприношения в честь ужасного бога Омдала. Руины располагались в месте, обозначенном на всех картах как Заболевшая Земля. То была долина на границе между Арланией и Хастарией. Претензий на эту территорию не предъявляло ни одно из государств - из-под земли там часто вырывались опасные для жизни ядовитые испарения. В долине стояла некогда столица волкоголовых - мрачный Дзергвольд. В ходе Волшебных войн город был обращен в развалины, известные ныне как Черные руины.
  Именно туда, как удалось выяснить Эрлангусу, направили свои стопы изгнанные из Арлании черные колдуны. Чем именно они там занимались, точно установить не удалось. Но, судя по возмущениям энергетических потоков, дела в Заболевшей Земле творились довольно мерзкие. Хоть колдуны пока и не нашли Венца - в этом случае волнения были бы гораздо сильнее, - они, должно быть, отыскали другой, лишь немногим менее действенный способ помочь дзергам вернуться в Схарну. Прорыв мог начаться в любой момент.
  Эрлангус избрал себе в помощники Тайриса - самого способного из своих учеников. Вместе они отправились в путь к Черным руинам. Силы этих двух магов, помноженной на силу Пентакля Света, должно было хватить, чтобы разнести гнездо чернокнижников, а возможно, и уничтожить сам эпицентр зла.
  Замыслам Эрлангуса помешала страшная трагедия. Учитель и его спутник погибли. Теперь спасать Схарну от нависшей над ней угрозы предстояло тем, кто следовал в иерархии Дома за ним и Тайрисом,- хранителям Даргору и Лой.
  Встав перед волшебным зеркалом, Даргор поднял руки перед собой на уровне груди и сложил ладони в жесте, напоминавшем молитвенный. Сконцентрировавшись, он предѓставил себе лицо Эрталиона Итрандила - лидера эльфов Кандарского леса. В отличие от сферы, с помощью которой Лой и Даргор наблюдали за убийцей Эрлангуса, - таких шаров в Доме хранителей было великое множество, - зеркало существовало в единственном экземпляре и предназначалось не для слежки за кем бы то ни было, а для связи с союзниками хранителей, в число которых входили и соседи-эльфы.
  Требовалось некоторое время, чтобы посланный Даргором импульс вызова долетел до Эрталиона. Еще, разумеется, магу предстояло дождаться, покуда эльф дойдет до своего зеркала. Если, конечно, Эрталион не находился сейчас прямо рядом с ним. Судя по тому, что в течение нескольких минут зеркало ничего не показывало, а только отражало самого Даргора, - не находился.
  Схарнийские эльфы делились на несметное множество кланов, точное количество которых, вероятно, было неизвестно даже саѓмим остроухим. Отдельной статьей проходили темные эльфы. Те, что жили в Кандаре, были обыкновенными и принадлежали к клану Пьющих росу. Даргор не знал, занимаются ли они этим на самом деле, да и не хотелось ему вникать в тонкости происхождения названий эльфийских семей.
  Прошло еще десять минут, прежде чем поверхность зеркала подернулась легкой рябью. Отражение мага начало расплываться и превратилось в узор из разноцветных пятен. Вскоре узор исчез, сменившись на светло-голубое марево, сквозь которое начали проступать очертания изящной фигуры эльфа. Они становились все четче, и скоро перед Даргором уже стоял остроухий мужчина с очень светлой кожей. Эрталион был одет в узкую зеленую куртку с терракотовыми нашивками на плечах, и белые брюки. Виски эльфа были гладко выбриты, чтобы как можно больше выделить уши. Своими остроконечными ушами эльфы очень гордились, несмотря даже на то, что многим представителям прочих рас эта деталь их облика казалась весьма смешной. Впрочем, для того, чтобы позволить себе насмехаться над ушами эльфа в его присутствии, нужно было сперва стать умелым магом - или изрядным мастером меча. Иначе велик был риск остаться стоять без штанов, ловко срезанных эльфийским клинком, самому став посмешищем для всех, кто при этом присутствовал.
  - Приветствую тебя, пресветлый Эрталион, - сказал Даргор.
  В общении с эльфами приходилось соблюдать определенный такт. Пафосные создания, ничего не попишешь.
  - Здравствуй, Даргор. Чем обязан?
  - Плохие новости. Учитель Эрлангус отправился в небесный чертог Занзары.
  - О... - Глаза Эрталиона широко распахнулись.
  Его лицо стремительно грустнело. Даргор знал, что эта грусть - не напускная. Эрлангус и Эрталион были старыми друзьями. Старыми в буквальном смысле этого слова: возраст обоих давно перевалил за полторы сотни лет. Эрталион, разумеется, старел гораздо медленнее. Ему и сейчас можно было дать на вид не больше сорока.
  Эльф не сразу нашел в себе силы, чтобы снова заговорить.
  - Поистине скорбная весть, - сказал он, наконец. - Это была насильственная смерть, ведь так? Вчера я почувствовал, что где-то в Арлании убит сильный маг, но и представить себе не мог, что это был Эрлангус.
  'Тогда почему не вышел на связь первым и не поинтересовался, как дела у друга?' - подумал Даргор, но упрекать эльфа ни в чем не стал.
  - Ты прав, он был убит, - кивнул волшебник и сделал небольшую паузу перед тем, как добавить:
  - Убит эльфом.
  - Что?! - тонкие брови Эрталиона взметнулись вверх. Прекрасное лицо владыки Кандарского леса исказил гнев. - Один из нас? Это невозможно!
  - Нет ничего невозможного, Эрталион, - решительно продолжил Даргор. - Конечно, я не могу быть до конца уверенным в его принадлежности к Верхним лесничим. Но кое-какие факты, указывающие на это, у нас есть. Лой следила за передвижениями убийцы. Он применил эльфийское заклинание. Согласись, ничтожный процент человеческих магов обращается к вашей школе.
  - Подожди, так убийца - черный маг? - Эрталион приободрился. - Тогда тем более невозможно. Ни один эльф никогда не встанет на сторону Мрака!
  - Не черный, Эрталион. Речь идет об отступнике.
  Итрандил побледнел.
  - Но ведь это же... - прошептал он.
  - Вот именно, - напирал Даргор, обрадованный тем, что ему удалось сбить спесь с высокомерного ушастого собеседника. - Проклятие на весь род. Если, конечно, этот род не окажет содействия в поисках и наказании убийцы.
  - Почему ты думаешь, что он непременно должен быть из нашего клана? - спросил Эрталион.
  - Я так не думаю. И вообще не предъявѓляю никаких претензий. Я лишь прошу о помощи, пресветлый Эрталион. Хранители не могут заниматься этим сами, у нас сейчас есть гораздо более важные дела. Если убийца действительно эльф, вам найти его будет проще, чем кому бы то ни было. Даже если он не из твоего клана, разве тебе приятно знать, что по округе бродит эльф-отступник? Да еще настолько сильный, что сумел справиться с Эрлангусом и Тайрисом.
  - Тайрис тоже погиб? - Итрандил сокрушенно покачал головой. - Что ж, ты прав. Пока он жив, нам тоже не будет покоя. Я приму меры, Даргор. А сегодняшний день станет в Кандаре днем траура по ушедшим.
  Согласно правилам этикета, закончить разговор должен был тот, кто его начал.
  - Благодарю тебя, пресветлый Эрталион, - сказал Даргор. - Всех благ.
  - Всех благ, хранитель, - откликнулся эльф и начал словно бы растворяться в воздухе, сменяясь россыпью разрозненных зеленых и белых пятен.
  Сеанс связи закончился, и зеркало вновь стало обычным зеркалом, в котором отражались хранитель Даргор и окружавшие его предметы.
  
  Глава 4
  
  - Здравствуй, Заффа! - промолвил рослый плечистый мужчина, шагнувший на порог волшебной лавки.
  Владелец заведения в этот миг протирал прилавок от пыли. Увидев, кто решил его навестить, Заффа несколько растерялся. Спрятав тряпку за спину, он смущенно пробормотал:
  - Приветствую вас, мастер.
  Вошедший усмехнулся:
  - В чем-то ты прав, приятель. Я мастер, конечно. Только меча, а не магии. Так что можешь расслабиться. Я не стану превращать тебя в крысу за то, что ты рассказал герцогу о нашем маленьком гешефте. Просто не смогу.
  Но Заффа упорствовал в своем заблуждении. Казалось, ему приятно видеть в Борланде сильного мага, а не обычного человека, каковым тот являлся, сколько себя помнил.
  - Прошу вас, мастер, не надо так шутить, - сказал толстяк. - Я знаю, что вы еще и не на такое способны.
  - Да что с тобой? - раздраженно, уже без улыбки воскликнул Борланд. - Это же я, Кедрик! Ты прекрасно знаешь, что я никакой я не маг. Или что маг из меня никакой? А, один хрен. Кстати, если помнишь, в прошлую нашу встречу мы были на 'ты'.
  С каждым часом своего пребывания в Билане Борланд чувствовал себя все увереннее. Еще позавчера он был нищим бродягой с преступным прошлым и неясным будущим. И вдруг получил должность при дворе владетельного вельможи. Да еще какую должность! На указательном пальце правой руки Борланда красовался свидетельством этого золотой перстень с монограммой Фирена. Кроме того, герцог предложил Весельчаку поселиться в замке. С этим Борланд решил пока повременить, чтоб ненароком не выдать себя.
  - Ты точно не маг? - с опаской спросил бородач. - Не люблю я играть в загадки.
  - Иногда я бываю им. Но, к сожалению, лишь во сне. Никто тогда со мной не сравнится! - Борланд похлопал Заффу по плечу. - Есть разговор. Серьезный. Так что закрывай свою лавочку и пойдем в ближайший кабак.
  
  - Учить тебя волшебству, чтобы ты смог покончить с беспорядками на Кладбище криков? - ошеѓломленно произнес Заффа. - Сожалею, но ты не к тому обратился. Я не смогу тебе помочь.
  Сидя за небольшим столом в углу полупустой таверны 'Три подковы', торговец и новоиспеченный 'волшебник' пили эль, закусывая его вареными раками.
  - Но почему? Ты ведь сведущ в магии.
  - Есть и более сведущие в этом городе, - тяжело вздохнул Заффа. - Видишь ли, я сам - маг-недоучка. И это - трагедия всей моей жизни. Обратной дороги в Академию для меня нет.
  - Не хочешь рассказать, за что тебя исключили? - Борланд отпил эля и принялся очищать от кусочков панциря рачий хвост.- Если это не разбередит тебе душу, конечно.
  - Да чего уж там... - Заффа сцепил пальцы рук в замок. - Сказал 'а', значит, скажу и 'б'. Я не считаю себя виноватым. Но у ректора Дорнблатта другие взгляды на то, каким должен быть воспитанник Академии. - Сделав большой глоток, Заффа продолжил: - Меня прогнали с третьего курса. За то, что я начал самостоятельно изучать высшие заклинания, до работы с которыми, согласно графику обучения, оставалось еще несколько лет. Ладно бы я просто читал книги, предназначенные для старших курсов, - за это мне бы ничего не сделали. Но однажды наивному Заффе захотелось испытать свои силы. Как оказалось, я был вполне способен правильно применить полученные знания. Мне было очень приятно, что я, третьекурсник, сумел своим умом дойти до того, чему меня еще не скоро бы научили. И я пришел к Дорнблатту с просьбой позволить мне закончить Академию экстерном. Это меня и погубило. Ректор пришел в ярость, узнав, что я самостоятельно осваивал опасные заклинания высших уровней. Простые соображения безопасности привели к тому, что я был вышвырнут из Академии без права восстановления. Потому и занимаюсь торговлей - лицензии, чтоб зарабатывать на жизнь магией у меня нет.
  - Печально, - промолвил Борланд, уже зная, каким образом склонить Заффу к сотрудничеству. - Но знаешь, дружище, если ты пойдешь мне навстречу, это, возможно, даст тебе шанс вновь переступить порог Академии!
  - Не надо сыпать соль на мои раны, - серьезно произнес Заффа.- Ты не знаешь Дорнблатта. Он непоколебим.
  - Капли воды способны проточить гранит, - сказал Борланд. - Подумай сам. Если мы с тобой очистим от привидений Кладбище криков, это будет большая заслуга перед обществом, не правда ли? Не только перед его светлостью герцогом и народом Биланы, но и перед всей страной. Работать мы будем вместе, вдали от посторонних глаз. Кто бы ни сделал больше, ничто не помешает нам сказать, что первую скрипку сыграл ты. Думаю, мессиру ректору придется по душе рвение, проявленное бывшим его учеником. Да после такого подвига он встретит тебя у ворот Академии с распростертыми объятиями! Этот маленький поход, - продекламировал Борланд, - принесет большой доход. Не стоит забывать и о золоте, которое мне обещал герцог. Тридцать тысяч дзурканов! Будь уверен, я с тобой подеѓлюсь. Двух зайцев разом прихлопнешь. Давай! - Весельчак взял со стола кружку, чтобы чокнуться с Заффой.
  - Не знаю, Кедрик, может быть, ты и прав, - с сомнением произнес толстяк, одним глотком прикончив свою порцию эля. - Мне бы очень хотелось вернуться в Академию. Да и лишние деньги не помешают. Надеюсь, ты дашь мне время, чтобы подумать?
  - Дам. Но совсем немного. Я выпросил у герцога неделю на подготовку. Сказал ему, что хочу взять тебя в ученики, хотя на деле все будет наоборот. Хотелось бы услышать ответ сегодня. А сейчас давай еще выпьем.
  Борланд хотел подозвать служанку, но не успел. Дверь таверны с грохотом распахнулась, и внутрь вбежал - да нет, ввалился, едва держась на ногах, - окровавленный человек. Кровь фонтаном хлестала из раны на его шее, заливая пол.
  - Помо... гите... - прохрипел несчастный и упал лицом вниз на грязные доски.
  Две служанки тотчас подбежали к нему, подхватили под руки и потащили на кухню.
  - Кто-нибудь, приведите лекаря! - зычным голосом заорал трактирщик.
  С улицы послышался возбужденный гомон множества голосов. Влекомый любопытством, Борланд встал и направился к дверям. Заффа последовал за ним.
  Выйдя на улицу, воин и лавочник оказались в окружении насмерть перепуганных людей. Мостовая перед 'Тремя подковами' была залита кровью. Несколько десятков мужчин и женщин на разные голоса повторяли одно и то же слово, слышать которое было весьма неприятно. Опоздавшая к началу событий толстая крестьянка, ввинтившись в толпу, принялась расспрашивать народ, кто последний, и что раздают. Поняв, что послужило причиной этого столпотворения, она растеряла весь свой энтузиазм, побледнела и выронила корзинку с яблоками. Фрукты раскатились по алым от крови камням. В небо взвился истошный женский визг:
  - Вампи-и-и-и-и-и-и-ир!
  - Да что же это такое?! - воскликнул Заффа. - Все напасти разом! А был такой спокойный, тихий городок...
  - А я люблю приключения. - Борланд поднял с дороги не попавшее в кровавую лужу яблоко, обтер его от пыли о свой новенький камзол и надкусил. - У тебя в лавке есть что-нибудь против кровососов?
  - Есть, - кивнул Заффа, еще не догадавшись, к чему клонит Борланд.- Различные средства для поиска вампиров и борьбы с ними. Пылятся без надобности уже несколько лет.
  - Теперь уже не без надобности. Идем,- Борланд схваѓтил Заффу за рукав и увлек за собой в стороѓну базара. - Покажем герцогу, что мы не лыком шиты!
  
  Душевный настрой кандарского эльфа Индалинэ Итрандила из клана Пьющих росу балансировал между отметками 'скверно' и 'очень скверно'. Мало того, что прелестная Флориэль посмеялась над сложенной им в ее честь поэмой (над которой Индалинэ усердно трудился целых три недели) - так еще и отец 'осчастливил' неожиданным поручением, вкупе с крайне огорчительным известием. Погиб глава Дома хранителей спокойствия, волшебник Эрлангус. Почему-то ученики старого мага посчитали, что его убил эльф, живущий или скрывающийся в Билане. Именно поэтому вместо привычного приятного времяпрепровождения в Саду возвышенной мудрости младшему Итрандилу пришлось собирать вещи и тащиться через лес к столице герцогства. Впрочем, даже если бы он остался, а задание получил кто-то другой, о веселье сегодня все равно можно было забыть. Во-первых, думы Индалинэ омрачила реакция Флориэль, а во-вторых, Эрталион объявил в лесу траур, в результате чего даже листья деревьев слегка потускнели. Да-да, деревья и травы тоже были подвластны слову лесного владыки.
  Индалинэ был молод - но только по меркам своего народа. Люди в семьдесят лет находятся в промежутке между старостью и глубокой старостью. А среди сородичей младший Итрандил был почти что подростком. До совершеннолетия ему оставалось еще двадцать пять лет.
  Но, несмотря на довольно юный, с точки зрения Верхних лесничих, возраст, Эрталиѓон поручил охоту за отступником именно своему сыну. Дело касалось вопросов эльфийской чести. Событие действительно было из ряда вон выходящее: ведь за всю историю существования молодых рас эльфы ни разу не вступали в конфликт с человеческим племенем. Случались порой мелкие стычки с гномами... Вопреки распространенному мнению, причиной этих столкновений была вовсе не вражда на подсознательном уровне - яблоком раздора являлись алмазные рудники, одинаково привлекательные как для Верхних лесничих, так и для Хранителей камня. Иногда возникали свары посерьезнее - с орками. Но и они давно остались в прошлом - с тех самых пор, как большая часть зеленокожих клыкастых великанов вдруг снялась с насиженных мест и умчалась на быстроходных парусных судах к дальним островам. Что же касается отношений с людьми, летописи не сохранили ни одного эпизода, когда человек пал бы от руки эльфа. Не наблюдалось и противоположных случаев.
  И вот, это произошло. Равновесие нарушено. Но мало того, что кто-то из эльфов поднял руку на человека, - он лишил жизни одного из самых уважаемых волшебников Схарны. Да еще и с его лучшим учеником расправился. При мысли о том, насколько силен должен быть тот, кого ему предстояло выследить, Индалинэ становилось слегка не по себе. 'Если мне удастся его обнаружить, главное - не выдать себя, - думал младший Итрандил. - Дам знать хранителям, а там уж пускай они разбираются сами. Откуда он вообще взялся, отступник этот?'
  Задачка действительно была не из легких. Индалинэ должен был не просто отыскать в многотысячной Билане подозрительного соплеменника, но и установить, является ли именно этот эльф убийцей Эрлангуса и его ученика. А это означало, что наследнику Эрталиона предстояло войти в доверие к опасному существу и подвергнуть риску собственѓную жизнь. 'Удружил папаша, ничего не скажешь', - подумал Индалинэ, выходя на широкую поляну.
  Индалинэ любил лес. Любил его величественное спокойствие, серую гладь стремящихся к небу стволов, облака зелени в вышине. Шелест листьев, мягкий шепот ветра в траве, переливчатое журчание лесных ручьев, хрустальный перезвон соловьиных трелей, гулкое уханье филинов. Как и все эльфы, он умел говорить с деревьями. И сейчас это умение ему здорово пригодилось.
  'Опасность! Опасность! Опасность!', - сигналили росшие вокруг поляны сосны, дубы и вязы.
  К сожалению, дать больше информации они не могли, используя лишь общие категории.
  Кончики острых ушей Итрандила вздрогнули. 'Какая еще опасность? Это же Кандар, мой родной лес! Здесь отродясь не было никого, кроме эльфов и разных милых зверушек'.
  'Берегись! Берегись!', - продолжали настаивать деревья.
  На всякий случай Индалинэ снял с плеча лук и потянул из колчана стрелу.
  Слева от него хрустнула в кустах сухая ветка. Индалинэ моментально повернулся на звук. Стрела в мгновение ока легла на тетиву. И очень вовремя, ибо из кустов выпрыгнула та самая опасность, о которой предупреждали лесные великаны. Низкорослое длиннорукое существо с зеленой кожей, покрытой гроздьями отвратительных крупных бородавок. Миндалевидные глаза со злобой уставились на эльфа. Чудовище было одето в черную кожаную рубаху и серые штаны, с которых свисали комья засохшей грязи. В правой руке уродец сжимал короткое копье. 'Занзара! Болотный тролль! Откуда он мог тут взяться?! Когда истребили последний выводок, мне было двадцать лет, меня тогда даже в поход не взяли. Не могли тролли расплодиться так быстро!', - Индалинэ порадовался, что успел натянуть тетиву.
  Несколько секунд продолжалась безмолвная дуэль взглядов. Потом физиономию карлика исказила злобная гримаса. Хотя, конечно, тролль и до этого не выглядел добродушным. Зеленомордый занес руку для броска. Свистнуло в воздухе копье. Одновременно с этим тихо тренькнула спущенная тетива эльфийского лука. Стрела вонзилась зеленому монстру в сердце, а эльф бросился на траву, уклоняясь от смертоносного острия. Копье пролетело над ним и воткнулось в ствол сосны, росшей на другом конце поляны. В тонком слое реальности раздался утробный стон раненого дерева. Индалинэ скривился. Эта боль была почти его собственной. 'А ведь тролли никогда не ходят в одиночку', - подумал Итрандил, вставая и накладывая новую стрелу.
  Эльф замер, не отрывая пристального взгляда от колышущегося перед ним зеленого месива кустов. Он ждал нового нападения. И оно не замедлило состояться. Злобно шипя, на поляну высыпал добрый десяток троллей. Добрый? Ну, нет, конечно! Очень и очень злой.
  Трое из них были вооружены мечами и копьями, у остальных сверкали в лапах только клинки.
  - Эльф, - протявкал один из троллей. - Гадкий мерзкий эльф.
  - Он убил нашего брата, - наклонив голову, прошипел другой.
  - Прикончим эльфа! - заревели тролли все вместе. - Посмотрим, какого цвета у него кишки!
  Индалинэ выстрелил. Один из копьеносцев повалился наземь со стрелой в правом глазу. Итрандил бросил на землю лук, скинул с плеча колчан и ринулся вперед, чтобы сократить дистанцию и устранить угрозу, исходившую от оставшихся двух копий. Эльфийский меч покинул ножны. Настало время для ближнего боя.
  'Сейчас вы узнаете, что такое Кандар! - подумал младший Итрандил, скрещивая меч с кривым клинком ближайшего зеленого карлика. - Мы троллей в плен не берем!'
  
  - Еще не стемнело, а кровосос уже вышел на охоту, - задумчиво сказал Борланд, стоя, опершись кулаками о прилавок, в магазинчике Заффы. - Тебе это не кажется странным?
  - Существуют три разновидности вампиров. - толстяк копался в ящиках высокого старинного шкафа. - Нахейросы, кадрисы и золданы. Представители ветви нахейрос вполне способны существовать и при дневном свете. Они не любят его, конечно, но и не умирают, выйдя на солнце. И это еще не самое страшное. Вампиры из ветви золдан ничем не отличаются от людей и живут обычной человеческой жизнью. В прошлом году в Билане поймали одного такого. Он притворялся гончаром.
  - Этот, наверное, тоже золдан?
  - Скорее всего, нахейрос. Золданы всегда тщательно маскируются. Им доставляет удовольствие жить среди людей, вести тонкую игру. Нахейросы же - дерзкие наглецы, они не склонны скрывать свою сущность. Странным мне кажется другое. То, что наш клыкастый приятель никак не проявлял себя раньше. Когда началась эта катавасия с исчезновением людей, маги Биланы, да и я тоже, искали вампиров и оборотней. Не было обнаружено ни одного. Откуда он сейчас мог взяться, ума не приложу.
  - Тут не ум надо прикладывать, а силу, - хохотнул Борланд. - Сейчас найдем зубастика и разберемся с ним по-нашему, по... - Весельчак хотел сказать 'по-разбойничьи', но вовремя одернул себя.
  - По-магически, - закончил он.
  - Ну да. По-магически, - с сарказмом повторил Заффа. - Скажу тебе одну вещь, Кедрик. Я не умею развоплощать вампиров. Такое под силу только великим магам либо же некромантам. А бедный Заффа ни тем, ни другим не является. Единственное, что я смогу сделать, - это ослабить вампира, чтобы ты смог справиться с ним силой своего оружия.
  - А разве можно его убить обычным мечом?
  - Нахейроса - можно. За все надо платить: это один из главных законов жизни. За возможность жить и охотиться при свете дня нахейросы расплачиваются пониженной стойкостью к повреждениям. Она у них гораздо ниже, чем у кадрисов, которые выходят из убежищ только ночью. Проткнешь нахейроса мечом - он и сдохнет. А у золданов стойкость еще ниже. Прошлогоднего просто повесили. Представляешь - вздернули вампира! Кстати, его клыки я потом забрал и сделал из них магический порошок. Старые книги учат, что он здорово помогает в постельных делах... правда, я пока не проверял.
  - Долго ты еще будешь возиться? Мне не терпится разделаться с упырьком.
  - Все, я уже нашел. - Заффа повернулся к Борланду, держа в руках небольшую серебряную коробочку. - Это Кровавый Компас. Он поможет нам отследить перемещения вампира. Идем.
  Борланд и Заффа вышли из лавки на базар, который к тому времени почти опустел. Весть о появлении вампира быстро облетела весь город, и теперь люди спешили поскорее разбежаться по домам, чтобы, не приведи Занзара, не угодить в лапы голодного чудовища. Помимо компаса Заффа прихватил с собой несколько бутылочек с волшебным зельем, которое, по его словам, должно было лишить вампира сил.
  Заффа закрыл магазин, сошел по ступенькам и открыл коробочку. Борланд с любопытством заглянул ему через плечо. Внутри находилась рубиново-красная стрелка, которая и должна была указывать местоположение монстра.
  - Внутри нее - кровь вампира, - пояснил Заффа. - Я позаимствовал немного у повешенного золдана. Укажи дорогу к похитителю крови! - приказал торговец компасу. Несколько секунд стрелка пребывала в неподвижности, затем дрогнула и двинулась вправо.
  - Так-так, - азартно пробормотал изгнанник Академии. - Он все еще в городе. Где-то совсем рядом. На большом расстоянии стрелка движется гораздо медленнее.
  - Так чего же мы ждем? Вперед! - Борланд бодро зашагал в указанном направлении.
  - Да подожди ты! - тучный Заффа с трудом поспевал за ним.
  Пройдя несколько улиц, Борланд и Заффа очутились аккурат перед святилищем Занзары.
  - Ну надо же, а! - произнес толстяк. - Хитер разбойник, ничего не скажешь. - При этих словах Борланд едва заметно вздрогнул. - Нашел где спрятаться. Тут его стали бы искать в последнюю очередь. Первым делом обшаривают подвалы и чердаки.
  - Хватит лясы точить. Идем внутрь. - Веѓсельчак подошел к двери и потянул массивное бронзовое кольцо.
  У входа их встретил служитель храма - высокий бритоголовый человек в длинном белом одеянии до пят. Жрец сразу понял, что эта парочка явилась в храм отнюдь не для молитв.
  - Что вам угодно, почтенные? - настороженно спросил он.
  - Мы преследуем вампира, - с места в карьер выпалил Борланд. - А он скрывается в храме.
  - Вампир? Здесь? В храме Занзары? - губы жреца тронула улыбка. - Такого не может быть. Это святое место, и оно недоступно для всякой нежити.
  - Все не совсем так, - кашлянув, сказал Заффа. - Вы, должно быть, мало знаете о вампирах, святой отец. Им, конечно, неприятно находиться в стенах храма, но это совсем не смертельно для них. А свой дискомфорт вампиры в таких случаях тщательно скрывают. К тому же, - Заффа указал взглядом на серебряную коробочку, которую держал в руках, - сей артефакт подтверждает, что вампир действительно находится в святилище. Ошибки быть не может.
  - Слушай, - взявшись за подбородок и склонив голову, Борланд внимательно посмотрел на жреца, - а может, это и есть вампир? Убил священника, принял его облик, а теперь морочит нам головы. Вылей-ка на него зелье - посмотрим, как он себя поведет.
  - Да как вы смеете?! - возмущенно воскликнул жрец. - Подозревать меня... меня в... - от ярости он запутался в словах и только таращил глаза да разевал рот.
  - Не волнуйтесь, святой отец, - поспешил успокоить его Заффа. - Мой друг обладает весьма специфическим чувством юмора. Даже я не всегда понимаю, когда он шутит, а когда говорит всерьез.
  - Мы напрасно теряем время, - раздраженно сказал Борланд. - Надо добраться до упыря, покуда он не удрал. Впустите нас.
  - А вот и не впущу! - злорадно произнес жрец. - Нечего было меня оскорблять. Кто вы вообще такие?
  - Придворный маг герцога Фирена! - с достоинством промолвил Борланд. - Вот и печать имеется, - вытянул он вперед руку с перстнем. - И от имени герцога я приказываю тебе - впусти нас в святилище.
  Со священника мигом слетела вся спесь.
  - Тогда входите, конечно, - пробормотал он. - Я не мог знать... Простите.
  - На первый раз прощаю, - снисходительно бросил Весельчак.
  Жрец посторонился, пропуская их в просторный молитвенный зал, в дальнем конце которого стояло золотое изваяние богини. Поклонившись Занзаре, как того требовал обычай, преследователи упыря остановились, глядя по сторонам. Жрец остался стоѓять у входной двери.
  В зале вампира, само собой, не было.
  - Ну и что дальше? - спросил Борланд, глядя на стрелку, которая больше не двигалась. - Он точно спрятался здесь? А то перед святошей как-то неловко...
  Стрелка вдруг ожила и завертелась как ветряная мельница.
  - Я же говорил, ошибка невозможна! - радостно воскликнул Заффа. - Компас показывает только передвижения объекта на плоскости. Стрелка не может указать вверх или вниз. А в одном из этих направлений нам и надлежит двигаться дальше.
  - Понятно. Уважаемый, - сказал Борланд, обращаясь к жрецу, - в этом здании есть подвал?
  - Подвал? Нет. Это же не монастырь, где полно бочек с вином и соленьями. - Судя по интонации, с которой были произнесены эти слова, жрец не отказался бы сменить место службы.
  - А чердак есть? - Весельчак начинал терять терпение.
  - Чердака тоже нет. Но есть выход на крышу, чтобы мастеровые могли время от времени ее подлатать.
  - Отлично. Значит, наш приятель решил забраться повыше. Нахейросы умеют перекидываться в летучих мышей? - спросил Весельчак у Заффы, Тихо, так, чтобы служитель Занзары остался в неведении относительно скудных познаний 'господина придворного мага'.
  - Этого не может никто из вампиров. Байки. Домыслы простонародья, - сказал толстяк. - Что ж, нам надо идти наверх. Покажите дорогу! - окликнул он застывшего у дверей священника.
  
  - Выпотрошить гнусного эльфа!
  Окружив Индалинэ Итрандила, тролли пытались достать его своим оружием. Копьеносцы теперь использовали свои копья как оружие ближнего боя - а как же еще, на таком-то расстоянии? Эльф с трудом успевал отражать сыпавшиеся со всех сторон удары. Но ему до сих пор не удалось отправить в небытие никого из противников.
  А вот и первый успех! Самый здоровый и наглый тролль рухнул на землю с рассеченной наискосок грудной клеткой. Новый удар - и еще один зеленомордый урод перестал осквернять своим присутствием благородный лес. Вокруг стало посвободнее, что позволило Индалинэ занять более выгодную позицию. Прижавшись спиной к стволу высокого вяза, эльф виртуозно отбивал выпады оставшихся семи троллей. Нападавшие теперь мешали друг другу и не могли атаковать всем скопом. Но все же один из них сумел оцарапать своим мечом левый бок Итрандила. 'Надеюсь, их клинки не отравлены', - подумал Индалинэ и отрубил обидчику сначала лапу, а затем, изловчившись, и голову. 'Шесть - это тебе не десять', - с удовлетворением отметил младший Итрандил.
  Противостоящие ему создания были не ахти, какими бойцами. Впрочем, тролли всегда воевали не умением, а числом. Они были враждебны по отношению ко всем обитателям Схарны, но особенную ненависть питали к эльфам. И если уж эльфы и тролли сходились в бою, пленных не брала ни одна из сторон.
  Это незыблемое правило действовало и сейчас. Тролли изо всех сил старались убить Итрандила, но он играючи парировал их атаки. Один за другим противные зеленые карлики расставались со своими жалкими жизнями и падали на траву у ног Индалинэ.
  'Ну вот и все, - подумал Итрандил, вытаскивая меч из развороченного живота последнего тролля. - Ох, и намусорил же я. Впрочем, это вполне поправимо'.
  Выйдя на середину поляны, Индалинэ подобрал колчан и лук. Потом, широко раскинув руки, произнес слова извинения перед лесом...
  - Ну а что дальше делать, вы сами знаете,- сказал Итрандил.
  Почва в том месте, где лежали трупы убитых им троллей, задрожала и вспучилась. Длинные змеевидные корни обвились вокруг мертвых монстров и потащили тела за собой, под землю. Теперь троллям предстояло послужить удобрением для деревьев Кандара.
  Индалинэ призадумался. Появление в лесу троллей никак нельзя было назвать добрым знаком. 'Надо же, как неприятные события стремятся совпадать друг с другом', - подумал семидесятилетний юноша.
  Но, как тотчас же выяснилось, столкновение с взводом троллей было не последней неприятностью на сегодня. Лес вокруг внезапно взорвался гортанными выкриками и бряцанием оружия. Итрандилу не обязательно было дожидаться появления врагов, чтобы понять, что произойдет в следующий миг.
  - Ломай! Круши! Калечь! Жги! Убиѓвай! - вопили сотни мерзких голосов. Сотни.
  Справиться с таким количеством врагов одновременно - даже если это были тщедушные низкорослые тролли - смог бы только могучий маг. Но и у Итрандила было в запасе кое-что, способное охладить пыл воинственных тварей. Точнее сказать, наоборот - распалить их до крайней степени...
  'Настало время сделать финт ушами', - подумал эльф.
  Когда на поляну высыпали из-за деревьев первые тролли, числом около пятидесяти, Индалинэ припал на одно колено, простер вперед правую руку и выкрикнул слова заклинания. С кончика каждого из пяти пальцев по направлению к троллям устремился поток ярчайшего света. Лучи разветвлялись, и, когда они достигли цели, их было уже пятнадцать. Те тролли, которых коснулся волшебный свет, мгновенно вспыхнули как факелы и попадали на землю, вопя и корчась от боли. А Индалинэ, разбежавшись, легко вскарабкался на вершину высоченной корабельной сосны. Вослед ему полетело несколько копий, но дерево, защищая эльфа, отбило их своими ветвями. Индалинэ воспользовался способностью, за которую эльфов и прозвали Верхними лесничими. Гигантскими шагами он несся по вершинам деревьев, лишь слегка касаясь ступнями верхних ветвей. Путь младшего Итрандила лежал в сторону Биланы.
  
  Вампир стоял на краю крыши, спиной к охотникам. Борланд осторожно шагнул вперед, и кровосос тотчас развернулся.
  - Добрались все-таки, - констатировал он.
  Если бы не спускавшиеся до плеч седые волосы, вампиру можно было дать на вид двадцать лет. Но Весельчак знал, что реальный возраст стоявшей перед ним твари мог составлять и несколько веков.
  Борланд обнажил меч. Вампир ощерился. Казавшееся прежде человеческим лицо чудовищно исказилось. По щекам пролегли глубокие складки. Губы разошлись, обнажив два ряда длинных игольчатых зубов, а волосы разлетелись по краям головы спутанными клочьями болотного цвета. Глаза полыхнули красным.
  - Ты не возьмешь меня, - прошипел вампир.
  - Конечно, нет, милый, - сказал, ухмыльнувшись, Борланд. - То, о чем ты упомянул, я предпочитаю делать с девушками. А тебя я просто убью.
  - Попробуй! - На отвратительной морде упыря заиграло подобие улыбки. - Я выпью вас досуха. И тебя и твоего упитанного приятеля. Пожалуй, с него и начну, а ты пока постой в сторонке.
  - Не стоит. Он мне еще пригодится, - спокойно продолжал Борланд. - Скажи-ка лучше, любезный, откуда ты вообще взялся?
  - Будьте вы прокляты, ничтожные черви! - взревел вампир. - Я должен был проспать еще тридцать лет. Кто-то пробудил меня раньше срока. Намного раньше! Я голоден. Очень голоден! И сейчас вы двое станете моей пищей!
  - О чем он говорит? - спросил Весельчак у Заффы. - Какое еще пробуждение?
  - Вампиры иногда впадают в спячку, - ответствовал торговец. - Их сон может продолжаться от десяти до ста лет. Так происходит, когда вокруг для них недостаточно пищи или когда кровососам угрожает серьезная опасность.
  - Судя по всему, нашего кто-то пробудил. Как ты думаешь, кто мог это сделать?
  - Любой достаточно сильный маг. Но какой здравомыслящий человек станет тормошить кровопийцу?
  - Действительно. Лично я, наткнись на него, прикончил бы гада во сне. Ладно, давай разберемся с этим 'красавчиком'. Приготовь снадобье. - Борланд сделал шаг по направлению к вампиру.
  - Стой! - взвизгнул вдруг кровосос. - Я предлагаю тебе честный бой. Как человек с человеком.
  'Надо же, оказывается, эти уроды имеют представление о чести', - удивленно подумал Борланд.
  - Не соглашайся. Обманет, - тихо сказал из-за спины Заффа, но Весельчак не обратил внимания на его слова.
  - А почему бы и нет? - задорно произнес он. - Никогда еще не дрался с вампиром. Неплохой способ отметить вступление в должность нового придворного мага. И отличная разминка перед походом на Кладбище криков. Но где же твой меч, любезный... как тебя там?
  - Ревенкрофт, - сказал вампир, и лицо его вновь стало человеческим. - Меня зовут Ревенкрофт. А вот меча у меня с собой нет. Остался лежать в гробнице. Зато есть кинжал. - Кровопийца достал оружие из склаѓдок своего плаща. - А у тебя?
  - Куда ж без него? - Борланд спрятал меч и отстегнул ножны. - Кинжал есть, и он, как и ты, всегда жаждет крови.
  Оружие вампира больше походило на чрезмерно увеличенный наконечник эльфийской стрелы, нежели на простой кинжал. Тяжелый трехгранник был соединен с круглой гардой цилиндрическим стержнем. 'Не слишком-то равный бой', - подумал Борланд, оценивающе глядя на этот странный предмет. Раньше он никогда не видел ничего подобного.
  - Слушай, а зачем он вообще тебе нужен? - поинтересовался Борланд, вынимая собственное 'жало'. - Ты вон, какой клыкастый, и так кого угодно загрызешь.
  - Это для схваток с себе подобными, - пояснил Ревенкрофт. - У нас свои порядки и обычаи, которых тебе не понять. Бывает так, что два вампира сходятся на узкой дорожке. В такие моменты и идет в ход кайран. - Вампир подбросил замысловатое оружие.
  Кайран несколько раз перевернулся в воздухе и устремился вниз. Рукоять вновь легла в изящную ладонь Ревенкрофта.
  - Кайран? Это так называется?
  - Да. И скоро твое трусливое сердечко познакомится с ним поближе. Приступим?
  - Ага, - осклабился Борланд, принимая боевую стойку. - Только вот насчет 'трусливого сердечка' - это ты совершенно напрасно ляпнул. Я, знаешь ли, многое успел повидать в этой жизни.
  Он заметил, что угольно-черное одеяние вампира меняет свой облик вслед за хозяином. Когда Весельчак только увидел кровопийцу, тот был закутан в некое подобие савана. В момент трансформации его одежда превратилась в плащ, напоминавший сотканные из ночного мрака гигантские крылья. А сейчас стоявший перед Борландом седой юноша был одет в короткий черный сюртук. Еще бы, в такой одежде гораздо удобнее драться. 'Сейчас посмотрим, как это делают вампиры'.
  Ревенкрофт атаковал первым. Он явно был уверен в своем превосходстве и имел на то все основания - наверняка ведь навыки боя вампир шлифовал не одну сотню лет.
  От первого выпада Ревенкрофта Весельчак ловко увернулся. Кайран описал дугу и вернулся в прежнее положение. Прошедшего мгновения Борланду хватило, чтобы нанести удар острием кинжала в бок. Ревенкрофт должен был получить страшную рану, но этого не произошло. Вампир вдруг словно разложился на мельчайшие частицы. Пыльным вихрем он сместился назад и вправо, минуя смертоносный стальной треугольник. И снова сложился в седого юношу в черном сюртуке. Острие трехгранника полетело Борланду прямо в лицо. Тот едва успел, мотнув головой, избежать встречи с неминуемой гибелью. А вампир злобно захохотал.
  - Погоди-ка, ты ведь сказал - честный бой! - возмущенно воскликнул Борланд. - А сам применяешь свои вампирские выкрутасы!
  - Я же говорил, не иди у него на поводу,- сказал у него за спиной Заффа. - Сам просил меня стать твоим учителем, а теперь не желаешь прислушиваться к моим советам.
  - Да что ты можешь знать о чести, ничтожество? - Ревенкрофт опять превратился в отвратительного монстра. - Я вижу тебя насквозь. Ты, как и все людишки, дрожишь в страхе за свою жалкую жизнь и пойдешь на все, чтобы сохранить ее. Мне становится смешно, когда я слышу слово 'честь' из человеческих уст!
  - Но ты, кровосос, ничем не отличаешься от людей в этом смысле, - возразил Борланд.- Разве ты хочешь умереть? Что ты делаешь сейчас, Ревенкрофт? Пытаешься отодвинуть свой бесславный конец, вот чем ты занят! Предложил сражаться на равных - но сам первым нарушил договоренность. Как после этого можешь ты обвинять меня в трусости и бесчестии?
  - Спрашиваешь, хочу ли я умереть? Да я и так мертв ровно столько, сколько существую. Но то, что получил я, намного дороже любой из человеческих жизней. Каждый из вас, а также эльфов, гномов, орков, и даже троллей имеет возможность возродиться, а факелы наших глаз гаснут однажды и навсегда! И как ты думаешь, хочу ли я потерять этот бесценный дар? Нет. И не потеряю. А ты, ничтожество, станешь моей едой. И ты тоже! - Когтистый палец проткнул воздух, указывая на Заффу. - Прощайтесь друг с другом и с белым светом, - пафосно закончил кровосос.
  Он вдруг оказался совсем рядом с Борланѓдом, так близко, что Весельчак почувствовал исходящее из клыкастой пасти зловоние. Тело перестало подчиняться Борланду. Он не видел больше ничего, кроме сверкавших прямо перед ним злобных очей Ревенкрофта. Уродливый лик вампира начал таять, подергиваясь серой призрачной дымкой. Спустя мгновение Борланд перестал видеть кровососа. Перед его глазами плыли рваные серые облака, из-за которых проглядывал серебряный бок луны. А к ней вели серебряные же ступени. Борланду вдруг остро захотелось встать на них и пойти навстречу прохладному безмолвию владычицы ночей.
  Ревенкрофт тем временем широко раскрыл пасть и приготовился впиться зубами в шею Весельчака.
  - Я же предупреждал! - выкрикнул Заффа, раскупоривая одну из бутылочек с волшебным снадобьем. - Богиня, ну почему он такой упрямый?
  Голос компаньона на миг вырвал Борланда из плена серого тумана. Весельчак понял, что позволил опасности подобраться слишком близко. Но он по-прежнему не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Вспомнив, что у него на шее висит Пентакль Света, Борланд решил прибегнуть к магии.
  - Иллодиримэ... - с трудом ворочая языком, выговорил он.
  Тотчас вокруг него и вампира вспыхнула в воздухе стая разноцветных огней. Ревенкрофт зашипел и подался назад. В отличие от дневного света, волшебные искры эльфов причиняли ему боль.
  К Борланду вернулось привычное восприятие окружающей действительности. Он снова видел перед собой искаженную яростью морду вампира. В следующий миг в поле зрения появилась фигура Заффы. Торговец взмахнул рукой, и капли ослабляющего зелья выплеснулись на голову Ревенкрофта. Кровосос взвыл. Борланд бросился на вампира, выставив перед собой кинжал. Но то, что произошло вслед за этим, заставило его открыть рот от изумления. Ревенкрофт подпрыгнул и завис в воздухе. С ним происходила очередная трансформация. На глазах у Весельчака и Заффы вампир превратился... в гигантскую летучую мышь! Чего, если верить Заффе, не могло случиться в принципе.
  Тварь издала пронзительный вопль, от которого у стоявших на крыше людей на мгновение заложило уши, и унеслась прочь. Проводив Ревенкрофта взглядом, Борланд повернулся к Заффе.
  - А ты говорил, они этого не умеют, - укоризненно произнес он.
  - Слушай, скажи спасибо, что жив остался! - не выдержал бородач. - Никто и никогда не видел таких превращений. Теперь мы с тобой можем внести свой вклад в науку о вампирах.
  - Да уж, - почесал Борланд в затылке. - Первое задание мы провалили. Единственный плюс - этого задания нам никто не давал.
  - Надо сказать жрецу, чтобы он молчал о нашем визите в храм, - рассудительно произнес Заффа. - Если герцог узнает, что мы упустили вампира, у него могут возникнуть вопросы. Весьма неприятные вопросы, сударь 'придворный маг'.
  - Кстати, ты уже определился с ответом? - полюбопытствовал Борланд. - Будешь меня учить?
  - Да. Я согласен. Если за тобой не приглядывать, ты непременно вляпаешься в какое-нибудь дерьмо.
  - Отлично,- сказал Весельчак, пристегнул на место ножны и поплелся к лестнице. - Хорошо хоть, в храме ничего не сломали.
  
  Глава 5
  
  Перед тем как вместе с Лой отправиться в Билану, хранитель Даргор решил обратиться за помощью к одному из сильнейших волшебников Схарны - ректору расположенной в Эльнадоре Академии, архимагу мессиру Дорнблатту. Подойдя к зеркалу, Даргор провел ритуал вызова. Ждать ему почти не пришлось - в отличие от слонявшегося по лесу Эрталиона, Дорнблатт находился в своем кабинете и практически сразу же вышел на связь.
  - Мое почтение, мессир ректор, - склонил голову Даргор.
  - Даргор? - вместо приветствия сказал Дорнблатт. - А где же Эрлангус?
  - Учителя больше нет, - печально произнес хранитель.
  - Как? Что же с ним случилось? - забеспокоился старый маг.
  - Эрлангус и Тайрис были убиты два дня назад. Их убийца - какой-то эльф, маг поистине чудовищной силы. В настоящий момент он скрывается в Билане, и хранители спокойствия считают своим долгом поскорее найти его. Но мы не можем сейчас заниматься этим, поскольку должны продолжить дело нашего Учителя. Нам нужна ваша помощь, мессир. Нужна сила магов Совета и Академии.
  - А, так ты говоришь о походе в Заболевшую Землю, к Черным руинам? - Дорнблатт почему-то выглядел раздраженным. - Пустая трата времени, на мой взгляд. Мы присматриваем за оболтусами, что ютятся там. Ни на что мало-мальски опасное они не способны.
  - Учитель считал иначе! - горячо возразил Даргор. - То, что происходит там, на развалинах святилища дзергов, способствует исполнению Волчьего пророчества. Чернокнижники давно стремятся к достижению этой цели. В своих видениях Эрлангус получал знаки, свидетельствующие о том, что роковой час уже близок.
  - Роковой час? Детские побасенки о возвращении дзергов? - Дорнблатт рассмеялся. - Верить в это - еще глупее, чем в то, что чернокнижники могут угрожать спокойствию Схарны! Эти трактаты накарябаны самими прислужниками Мрака, чтобы хоть как-то оправдать свое жалкое существование. Смотри сам - мы, белые маги, не нуждаемся ни в каких целях, на достижение которых нужно потратить жизнь. Мы просто живем и делаем свое дело, и так продолжается уже много столетий кряду. А все почему? Да потому что в последней из Волшебных войн Свет одержал окончательную победу!
  - Я на вашем месте не был бы столь категоричен... - начал хранитель, но Дорнблатт резко оборвал его:
  - Ты никогда не будешь на моем месте, Даргор! Я имею право судить о вещах, о которых ты и понятия не имеешь. Сколько тебе лет, хранитель?
  - Тридцать пять, - ответил Даргор. - Да, я молод, но это еще не значит...
  - Значит! Ты не просто молод, Даргор, ты, можно сказать, еще щенок. Вот мне - триста пятьдесят три года, - едва ли не с ликованием сказал ректор Академии. - В десять раз больше, чем тебе. Даже твой наставник Эрлангус был намного младше меня. Мне жаль его, конечно, но я не перестану утверждать: Эрлангус ошибался, направо и налево рассказывая об опасности, которая якобы таится в Черных руинах. Я не склонен придавать значеѓния досужим домыслам отщепенцев.
  - Учитель Эрлангус не был отщепенцем! - воскликнул Даргор. - Он был членом Совета магов Схарны.
  - Но при этом почти не принимал участия в делах Совета, - отмахнулся Дорнблатт. - Он крайне редко появлялся на наших встречах. И совсем уж ничего не делал в главном направлении нашей работы. Пальцем о палец не ударил для дела создания универсальной магической системы. Эрлангус хотел независимости и получил ее. И вот к чему это привело - уважаемый маг сложил голову в самом начале своего нелепого похода.
  - Я так понимаю, что Дом хранителей спокойствия не получит никакой помощи от Академии и Совета? - уточнил Даргор.
  - Я даже не стану созывать Совет! - отрезал ректор. - Хранители вольны делать все, что захотят, в преследовании своей призрачной цели. Мешать вам мы не станем. Но и помогать - тоже. А теперь - извини, Даргор, но я слишком занят, чтобы продолжать эту бесполезную беседу.
  - Старый остолоп, - сквозь зубы процедил хранитель, когда зеркало обрело свой первозданный вид. - Занзара, ну почему руководящие посты почти всегда достаются упрямцам и самодурам?
  - Почему же 'почти'? - вошла в комнату Лой.- Всегда, и только им. Даже если человек и не является таковым поначалу, власть постепенно развращает его и делает безучастным к проблемам окружающих. Даже к тем проблемам, решение которых является его непосредственной обязанностью.
  - Вот именно - обязанностью! Не понимаю, как Дорнблатт может быть таким беспечным.
  - Так ты говорил с Дорнблаттом? И что он сказал?
  - То же, что всякий раз говорил Учителю. Никто не станет нам помогать. Придется действовать самостоятельно.
  На столе ожила сфера, настроенная теперь на обнаружение активности Пентакля Света. Даргор быстро подошел к столу и застыл над шаром.
  - Это снова он, - прошептал маг.- Тот самый проклятый эльф. Похоже, у него непѓриятности. Едва не был растерзан вампиром.
  - Еще и вампир? Что за времена настали!
  - Те самые смутные времена, о которых предупреждал Учитель. И это лишь начало, я думаю. Того и гляди, где-нибудь объявится демон или дракон. Уже ничему не стоит удивляться, даже если небо вдруг упадет на землю.
  - Ну, до этого еще далеко. Пока мы живы, есть надежда, что нам удастся сохранить существующий порядок вещей.
  - Да, по крайней мере, мы знаем, что эльф-убийца все еще бродит по улицам Биланы. И Пентакль Света по-прежнему находится у него. Значит, наш приятель, все же, передумал продавать артефакт. Должно быть, он разобрался с возможностями Пентакля и решил не расставаться со столь могущественной вещью.
  - Но мы скоро изменим эту ситуацию, - сжав кулаки, сказала Лой. - Накажем отступника. Если бы он попался мне сейчас, я разорвала бы его голыми руками, даже не прибегая к магии.
  - Не надо злиться, - осадил ее Даргор. - Помни о нашей основной миссии. Мы обязаны завершить дело, начатое Эрлангусом. Хотя, конечно, если негодяй нам попадется, я не откажусь от удовольствия поджарить его на медленном магическом огне.
  - Нет, лучше заморозить во Льду Забвения. Его страдания должны продолжаться как можно дольше!
  - А ведь только что хотела мгновенно разорвать его на части, - безрадостно усмехнулся Даргор.
  - Будь у него тысяча жизней, я прикончила бы его тысячу раз.
  - Согласен с тобой. И, надеюсь, возможность поквитаться с ним у нас появится. Но главным, все же, остается поход к Черным руинам. Нам нужно подготовиться к этому.
  - Большую часть артефактов забрал с собой Учитель. Они сейчас в Билане.
  - Мы вернем их. Но не помешает прихватить и кое-что еще. Идем в хранилище.
  
  Индалинэ Итрандил вошел в Билану на закате. Мысли его вертелись вокруг недавней стычки с троллями. Их появление в Кандарском лесу можно было смело занести в разряд чрезвычайных происшествий. Больше всего Индалинэ огорчало то, что он не мог отправить в лесной город Нонкариэль предупреждения о вторгшихся в лес сотнях зеленомордых. К сожалению, телепатия среди эльфов, как и среди людей, была свойственна лишь избранным единицам. Отец Индалинэ владел этим даром, но младший Итрандил его не унаследовал.
  Искусство телепатии не предполагало прямого вторжения в сознание собеседника. Эрталион не мог читать мысли с точностью до слова, но был способен определять их основное направление и эмоциональную окраску. Это, например, позволяло быстро понять, лжет собеседник или говорит правду. Полномасштабный мысленный диалог был возможен только между двумя телепатами или ближайшими родственниками, хотя бы один из которых владел этим даром. Индалинэ мог вступить в мысленный диалог с отцом - но только в том случае, если бы тот первым вышел на связь. Сейчас Итрандил очень жалел, что не владеет телепатией - в противном случае он связался бы с Эрталионом и рассказал о случившемся на поляне. Тролли, несомненно, намеревались атаковать Нонкариэль. Оставалось надеяться лишь на то, что духи леса не останутся безучастными и донесут до города весть о вторжении раньше, чем туда доберутся сами зеленомордые.
  Индалинэ шел по улицам, хмуро глядя под ноги. Он пытался настроиться на нужный лад, чтобы почувствовать присутствие в городе других эльфов, один из которых мог оказаться убийцей старого Эрлангуса. Индалинэ знал, что его миссия выходит за рамки одного только дела чести. Она была крайне важна для Эрталиона, поскольку глава Дома хранителей спокойствия был одним из ближайших друзей владыки Кандара. Вместе они противодействовали недавнему, по эльфийским меркам, нашествию чернокнижников. Помощь эльфов тогда сыграла немалую роль в деле очищения земель Арлании от служителей Мрака.
  Настроиться не получилось. Мешали мощные вспышки эмоциональной и магической активности. Индалинэ сразу понял - в Билане творится что-то неладное. Город словно бы дрожал от страха. Эльф чувствовал, как опасения тысяч людей сливаются в единый поток - это было похоже на грохот множества барабанов. Судя по всему, здесь недавно произошло несколько неприятных событий, которые и внушили жителям этот липкий страх, граничивший с паническим ужасом.
  Было и еще кое-что. Поверх ритмичного перестука барабанов наползала странная зловещая мелодия. Словно пели в унисон несколько изогнутых флейт, с помощью которых жители восточной страны Тенлар гипнотизируют ядовитых змей. Эти звуки свидетельствовали о присутствии в городе некоей злой силы, стремящейся к достижению весьма мрачной цели. И еще один мотив присутствовал в эклектичной композиции, которую слышал Индалинэ. Он был самым странным - с одной стоѓроны, размеренным и четким, а с другой - расплывчатым и туманным. Будто кто-то играл на плохо настроенной скрипке. Мелодия призывала следовать за ней, идти навстречу загадочному хозяину инструмента. Эльф знал, что это означает. В Билане объявился вампир. На данный счет у Индалинэ никаких инструкций не было, чему он мог только порадоваться.
  Итрандил прощупал импульс, напоминавший звучание флейт, на предмет связи с эльфийской расой. Ведь тот, от кого он исходил, вполне мог оказаться тем самым эльфом-отступником, которого искал Индалинэ. Но оказалось, что эманация имеет вполне человеческое происхождение. Более того: ее излучали сразу несколько человек. Это, конечно, были очень плохие люди, но, чем бы они ни занимались в Билане, Индалинэ сие нисколько не трогало.
  Первым делом нужно было найти, где остановиться. Младший Итрандил несколько раз бывал в Билане и раньше, но практически ничего не запомнил. Сейчас, идя по тротуару, он внимательно смотрел по сторонам, пытаясь обнаружить среди похожих одно на другое зданий что-нибудь вроде гостиницы.
  А она, проклятая, все не попадалась. Пройдя несколько кварталов, эльф решил спросить дорогу у кого-нибудь из прохожих. Откликнулся первый же.
  - Сейчас покажу, - сказал низкорослый бородатый субъект в серых одеждах и мятой, залатанной в нескольких местах шляпе. - Идемте. Следуйте за мной... Вы впервые в Билане, сударь? - поинтересовался проводник, когда они, свернув за угол, пошли по узкой, плохо освещенной улице.
  - Нет. Но мои предыдущие визиты сюда длились даже меньше одного дня.
  - Понятно. Вы из Кандара?
  - Да. Скажите, а в городе много моих соплеменников?
  - Когда как. Постоянно живущих здесь - не очень. На ярмарку, бывает, съезжается много эльфов. Да и просто так иногда заглядывают. Вот как вы, например. Путешествуете один?
  Индалинэ кивнул и представился.
  - А меня зовут Тригс,- сказал его спутник. - Я в Билане знаю все входы и выходы. Со мной не пропадешь.
  - Тригс, мне хотелось бы узнать последние городские новости. Может быть, происходит что-нибудь необычное?
  - Это вы в самую точку попали, сударь. Есть такое дело, будь оно неладно. Упырь в городке бесчинствует. Сегодня средь бела дня какого-то бедолагу возле таверны растерзал!
  Итрандил вдруг заметил, что окружающая их обстановка становится все беднее и мрачнее. Бородатый биланец увел его далеко в сторону от широких и освещенных улиц. Дорога теперь была пригодна только для пешей ходьбы, тротуаров не было вовсе, а вокруг жались друг к другу низенькие, обшарпанные и грязные строения с выбитыми или заколоченными окнами. Стояла мертвая тиѓшина, лишь изредка нарушаемая мяуканьем кошек да шуршанием крыс в мусорных кучах.
  - Долго еще идти? - поинтересовался Итрандил.
  - Совсем немного осталось, - уверил Тригс. - Гостиница будет вон за тем поворотом, - махнул он рукой, указывая вперед.
  Но Индалинэ уже догадался, что его случайный помощник на самом деле намерен помочь лишь себе. В чем? Понятное дело - обогатиться за счет залетного простака, каким он считал дружелюбного эльфа. Вряд ли прохиндей действовал в одиночку - где-то поблизости должны были прятаться сообщники, в лапы к которым Тригс и вел Итрандила.
  Так и оказалось. За поворотом вместо обещанного пристанища их ждал тупик. Дорога упиралась в выщербленную кирпичную стену, под которой громоздилась зловонная куча отбросов. Тригс остановился. То же самое, внутренне усмехнувшись, сделал Индалинэ.
  - Ну и где же гостиница? - спросил он, разыгрывая дурака. - Или, чтобы попасть в нее, нужно сначала пройти сквозь стену? Тогда ты первый. Научи меня, будь любезен.
  - Замолчи, - сказал Тригс, выпростав из рукава что-то наподобие стилета. - Ты прав, здесь нет никакой гостиницы. Тут у нас совсем другое заведение. И называется оно - 'Веселые лезвия'! Эйб, Гаргон, выходите!
  Тотчас из окружавшего их мрака выступили две фигуры. 'Вот и подельнички нарисовались', - констатировал Итрандил. Один из вновь прибывших был среднего роста, светловолосый, вооруженный широким тесаком. Второй - рыжий бугай с огромной бородавкой на носу. Как и положено грабителю таких размеров, здоровяк сжимал в руках большущую суковатую дубину. 'Лезвия, говоришь? - иронично подумал эльф. - А почему же тогда этот детина нарушает гармонию?'
  - Что вы задумали? - испуганно пролепетал Итрандил.
  Испуг его, конечно, был напускным, но бандиты отнесли такую реакцию к разряду своих заслуг.
  - А то не ясно, - довольно произнес блондин. - Хотим устроить тебе торжественную встречу. Пойдем в трактир и промотаем там все твои денежки. Без тебя, правда, поскольѓку тебе понадобится отдых.
  - Вы что, ограбить меня решили? - продолжал прикидываться Итрандил.
  - Упаси богиня! Грабеж - это когда несколько негодяев избивают свою жертву до полусмерти, а потом отбирают последнее. Ты же сам поделишься с нами своим добром. Так уж и быть, оставим тебе несколько монет, чтобы хватило на краюху хлеба. Или что вы там едите, остроухие остолопы?
  - Цветочки, должно быть, - противно хихикнул Тригс.
  - Да что ты с ним церемонишься, Эйб? - подал голос Бородавчатый Нос, явно большой любитель подраться. - Сейчас я дам ему по башке, и дело с концом.
  - Ну что ты, Гаргон! - сделав большие глаза, воскликнул Эйб (именно он, судя по поведению, заправлял преступными делами этой шайки). - Мы же не варвары какие-нибудь. Мне кажется, наш эльфийский друг уже все понял. Верно ведь, остроухий? Я бы посоветовал тебе поскорее достать кошелек. Если Гаргон придет в ярость, даже я не смогу его остановить. Отдавай нам свое золотишко и все драгоценные побрякушки, которые у тебя есть. И не вздумай хвататься за меч. Я тебе и шагу ступить не дам, - тесак в руке Эйба пришел в движение и принялся выписывать в воздухе замысловатые фигуры.
  Индалинэ и не думал пускать в ход свой клинок. Начинать пребывание в Билане с кровопролития ему очень не хотелось. Но для того, чтобы сразить троих бандитов каким-нибудь безопасным для жизни заклинанием, Итрандил был сейчас слишком слаб - много энергии отняло заклятие, примененное им в битве с троллями. Подпитаться от силовой линии не представлялось ввиду отсутствия таковой поблизости. Вокруг не было ничего, кроме мертвого камня и мусора. Да и времени для набора силы эльфу в сложившейся ситуации уж точно не хватило бы.
  Но у него в запасе оставался еще один козырь, о существовании которого грабители вряд ли догадывались. Все эльфы, и мужчины и женщины, с детства обучались дисциплине под названием 'шиньола' - искусству сражаться без оружия. Не тем грубым и примитивным приемам, которые можно наблюдать во время пьяной драки в трактире, а гораздо более точным и действенным ударам. Это искусство эльфы практиковали с древнейших времен - еще с тех пор, когда молодые расы влачили рабское существование под игом дзергов и марров, не имея права изучать магию и владеть оружием. До этой минуты Индалинэ занимался 'шиньолой' только на тренировках. Что ж, вот и настало время проверить, на что он способен в реальном бою.
  Первый удар получил стоявший ближе всех к Итрандилу Тригс. Эльф с размаху двинул ему ногой по коленке. Глаза Тригса полезли на лоб. Коротышка взвыл, выронил стилет, скрючился и повалился на землю, держась за ушибленное место. Его товарищи не успели разглядеть, что произошло, и подумали, что эльф, все же, воспользовался своим оружием.
  - Ах ты, остроухий выродок! - зашипел Эйб и шагнул вперед, занося руку с тесаком для удара. - Сейчас я раскрою твою поганую башку!
  Индалинэ выбросил ему навстречу две скрещенные руки. Запястье Эйба легло между кулаками эльфа. Одно легкое движение - и главарь шайки был обезоружен. Тесак отлетел в сторону и провалился вглубь кучи гниющего мусора. Перехватив правую руку Эйба, Итрандил принялся наносить удары по лицу разбойника. Четырех хватило, чтобы отправить Эйба в отключку. Блондин упал сверху на корчившегося в муках Тригса.
  Теперь перед Итрандилом стоял только один недруг - здоровяк Гаргон. Самый сильный, но далеко не самый сообразительный и умелый из 'Веселых лезвий'. Что он и не замедлил продемонстрировать. Взяв дубину обеими руками, Гаргон размахнулся, чтобы одним ударом покончить со взбесившимся эльфом. При этом он запрокинул голову и потерял из виду того, в кого метил. А Индалинэ подпрыгнул и обеими ногами ударил верзилу в грудь. Гаргон потерял равновесие, выпустил из рук оружие, сделал несколько неловких шагов назад и упал. Впрочем, он тут же начал подниматься, но Индалинэ времени даром не терял. Справедливо рассудив, что его сил не хватит для нейтрализации такого крупного противника, эльф подобрал валявшийся поблизости обломок кирпича и с размаху запустил его в голову Гаргона. Снаряд попал прямо в бородавчатый нос. Нос хрустнул. Хлынула кровь. Верзила охнул и тяжело осел на землю.
  - 'Остроухий остолоп'... - пробормотал Индалинэ, стряхивая с ладони пыль от кирпича. - Гостеприимный город, ничего не скажешь.
  Можно было бросить разбойников валяться и очухиваться в темном тупичке, но Инѓдалинэ решил сделать доброе дело. А именно - оградить жителей Биланы от действий побежденной им банды. Подтащив бесчувственного Эйба, а вслед за ним и поскуливающего от дикой боли Тригса к неподвижной туше Гаргона, эльф достал из дорожной сумки длинную прочную веревку и крепко связал бандитов. Покончив с этим, он вышел из тупика и, напевая эльфийскую балладу, побрел по направлению к цивилизованным районам. Выйдя туда, он отыскал ментора Лиги справедливости и рассказал ему, где можно найти лихих ребят из банды 'Веселые лезвия'. 'Сопротивления они не окажут, - уверил эльф. - Об этом я позаботился'. Обрадованный служитель закона кликнул подмогу. Группа из четверых вооруженных мужчин двинулась вглубь трущоб, освещая себе дорогу факелами. А Индалинэ, не забывший справиться у них насчет гостиницы, пошел в указанном направлении, надеясь, что остаток вечера обойдется без экстремальных приключений.
  
  Вечером Борланд явился в замок герцога, прихватив с собой своего новоявленного 'ученика'.
  Фирен встретил их в своем кабинете. Он выглядел очень обеспокоенным, ибо уже получил известие о появлении в городе кровососа.
  - Кедрик, Заффа, - сказал герцог, усадив посетителей за стол, на котором на этот раз не было вина и закуски, зато стоял кувшин с холодным клюквенным морсом, - кажется, происходящее в Билане начинает выходить из-под конѓтроля. Точнее, нет. Не кажется. К нашей основной проблеме добавилась еще одна, не менее серьезная. Невесть откуда взялся вампир. Сегодня он убил одного горожанина рядом с таверной 'Три подковы'.
  - Значит, тот парень умер, - произнес Борланд. - Жаль.
  - Так вам уже известно о случившемся?
  - Да. Мы с Заффой сидели в той самой таверне, когда все произошло. Человек, которого укусил вампир, вбежал прямо в зал. Все было залито кровью. Ужас!
  - А вампир? Его вы видели? - остановив свой взгляд на Борланде, спросил герцог.
  - Нет, - солгал Весельчак. - Паршивец успел удрать. Но, тем не менее, я располагаю кое-какой информацией о нем.
  - Интересно. Что именно ты знаешь, и, главное - откуда?
  - Я применил свои магические способности и получил информацию из тонкого слоя реальности. Вампира зовут Ревенкрофт, он принадлежит к ветви нахейрос. Кровопийца долго лежал в спячке, но сегодня кто-то разбудил его, - повторил Борланд услышанное от Заффы и самого Ревенкрофта.
  - Кто мог это сделать, как ты думаешь?
  - Любой достаточно сильный маг. А в Билане таких хватает.
  - Да, но все они лояльны короне и не стали бы подкладывать мне такую свинью.
  - Значит, кто-то пришлый, - с задумчивым видом произнес Борланд. - Вполне возможно, это даже был черный маг.
  - Лучше бы уж кто-то из молодых озоровал, - поморщился герцог. - Только чернокнижника мне еще не хватало.
  - Будьте спокойны, ваша светлость, - сказал Борланд. - Им мы тоже обязательно займемся. Разумеется, это известным образом скажется на стоимости моих услуг.
  - Об этом можешь не волноваться. Главное, чтобы дело было сделано, а уж я в долгу не останусь. У тебя появились соображения насчет Кладбища криков?
  - Да, милорд. Сейчас я расскажу вам. - Борланд приложился к чаше с морсом. - Я пришел к выводу, что похищения являются делом человеческих рук. Сами призраки на такое не способны. А значит, у нежити есть помощники среди людей. Я раньше не сталкивался с привидениями, но много читал о них.
  Эти слова были чистой правдой - в хаддарской библиотеке, куда мастер Рангвальд часто загонял Борланда, ему попадались книги, посвященные классификации и природе духов.
   - Известно, что некоторые из них способны вселяться в тела людей и подчинять их себе, - продолжил Борланд. - Таких призраков называют эмиссарами. Можно предположить, что однажды какой-нибудь пьянчужка забрел на Кладбище криков, уснул там и стал жертвой эмиссара. Теперь он злодействует на улицах Биланы, похищая людей.
  - Но для чего он это делает?
  - То, что я скажу, может вызвать отвращение... но я все равно должен озвучить свою мысль. Обычно, когда привидение вселяется в человека, оно делает это для того, чтобы снова обрести жизнь. Постепенно захватчик изгоняет законного владельца и продолжает жить вместо него. Но это касается человеческих призраков, а в данном случае мы имеем дело с духами мертвых дзергов. Которые, как вам прекрасно известно, были людоедами. Поэтому мне сдается, что...
  - Можешь не продолжать, - прервал его герцог. - Я понял. Одержимый призраком пожирателя человечины сам стал людоедом! Что ж, теперь картина ясна. Какой-то ополоумевший громила бегает по городским улицам, собирая кровавую жатву во славу своего проклятого желудка. Вот только где его найти? Мы обыскали кладбище вдоль и поперек. Там нет ни единого уголка, где безумец мог бы спрятаться.
  - Вероятно, он творит свои черные дела на кладбище, а после подчищает следы и возвращается в город, - подал голос Заффа.
  - Как бы там ни было, мы найдем его, - резюмировал Борланд. - Начнем через неделю, как я говорил.
  'Если, конечно, недели хватит, чтобы обучить всему необходимому такого балбеса, как ты', - поглядев на него, скептически подумал Заффа, но вслух, конечно, ничего не сказал.
  
  Голод. Вечный спутник вампира. В отличие от человеческого, он может растянуться на годы и даже десятилетия. Человек протянет без еды от силы месяц, после чего в мучениях испустит дух. Вампир способен продержаться гораздо дольше. Но ему голод причиняет существенно большие страдания, нежели человеку, и может довести до безумия. Это еще один вид расплаты за бесконечно длинную жизнь и множество чудесных способностей, о которых смертные могут лишь мечтать.
  Оставив странную парочку неумелых охотников куковать на крыше святилища, нахейрос Ревенкрофт перекинулся в нетопыря и улетел за город. За семьдесят лет, что он провел в спячке, Билана значительно разрослась, так что вампиру пришлось преодолеть куда большее расстояние, чем в былые годы. Долетев до небольшой рощи, Ревенкрофт приземлился и принял человеческий облик. Конечно, окончательно скрыться от преследователей здесь было нельзя. Те, кто шел по его следу, владели Кровавым Компасом. Рано или поздно они до него доберутся. Это означало, что Ревенкрофту следует убираться из Биланы куда подальше. Туда, где нет не в меру любопытных магов и зловредных артефактов. Но, прежде чем сделать это, вампир должен был набраться сил. А стало быть - как следует поесть.
  Поэтому Ревенкрофт решил остаться в Билане еще на некоторое время. В конце концов, Кровавый Компас всего лишь указывает его местонахождение, которое, разумеется, никогда не будет оставаться одним и тем же.
  Вампир присел у высокой березы и прислонился к дереву спиной. В голове, как переполошенные шершни, роились мысли. Что произошло? Кто был человеком, разбудившим его? Что деѓлать дальше? Ревенкрофт не чувствовал страха - эта эмоция была чужда вампирам в принципе. Обуревавшие нахейроса чувства можно было бы назвать смятением.
  Семьдесят лет назад он залег в спячку, поскольку тогда беспощадная охота на вампиров шла по всей Арлании. Ревенкрофт скрылся в подвале одного из старых домов. Он собирался проспать ровно век. Но кто-то разбудил его намного раньше намеченного срока. Какой-то молодой маг. Проснувшийся вампир почти ничего не соображал и не успел даже толком рассмотреть виновника пробуждения. Тот скрылся почти мгновенно. Ревенкрофт сначала попытался заново уснуть. Не вышло, поскольку ритуал отхода к долгому сну требовал длительной подготовки, а главное - полного желудка. Того, чего у Ревенкрофта после семидесяти лет забытья не могло быть в принципе.
  Именно голод в конце концов и выгнал его из убежища на улицу. Жажда крови была столь сильной, что Ревенкрофт, не выдержав, напал на человека прямо посреди толпы. Если бы он этого не сделал, а, выждав какое-то время, подкараулил жертву на окраине города, в темное время суток, да еще позаботился о том, чтобы надежно спрятать труп, - охота началась бы намного позже. Или вовсе не началась. Теперь же город был подобен разворошенному муравейнику. И вампиру следовало соблюдать крайнюю осторожность. Он собирался вернуться в Билану лишь глубокой ночью, чтобы всласть попировать в трущобах. Бродяг и нищих хватятся не так быстро - если вообще хватятся.
  Внезапно поблизости раздались мужские голоса. Ревенкрофт поднял голову и вслушался. К нему, о чем-то беседуя между собой, приближались трое. Острый слух вампира позволял различить каждое слово даже на значительном расстоянии, а сейчас люди были совсем рядом.
  - Проклятье, вот уж не думал, что это, все-таки, возможно, - сказал первый голос.
  - А почему бы и нет? - возразил второй. - Если мы верим в Волчье пророчество, то почему должны оставлять без внимания другие предсказания?
  'Волчье пророчество? - Ревенкрофт вздрогнул. - Воскрешение дзергов?'. Это было, пожалуй, единственѓным, что могло заставить вампира почувствовать некое подобие испуга. Именно дзерги были ответственны за появление в мире Схарны бессмертных кровососов. Но, невзирая на это, никто из вампиров не испытывал к ним теплых чувств. Волкоголовые создали вампиров при помощи черной магии. Исходным материалом послужили люди, эльфы и орки. Дзергам требовалось большое количество надсмотрщиков за рабами - сами волкоголовые не желали тратить на это времени. Древние вложили в своих созданий собственную кровожадность и злобу, чтобы те не испытывали к рабам никакого сочувствия. Но и к самим вампирам волкоголовые относились с глубочайшим презрением. Поскольку кровопийцы были бессмертны, дзерги часто использовали их для своих жестоких забав, подвергая бесконечным мучениям. В отлиѓчие от младших рас, вампиры не могли взбунтоваться - повиновение дзергам было заложено в них с момента рождения. Единственное, что могли сделать кровососы, чтобы противиться своей нелегкой судьбе - так это сбежать. Именно так они и поступили в самом начале эпохи Волшебных войн. Вампиры не присоединились к молодым расам, поскольку ненавидели их столь же сильно, как и своих создателей. Однажды огромные стаи летучих мышей поднялись над черными городами волкоголовых и понеслись на запад, к ненаселенным землям. Ходили слухи, что часть кровопийц основала в тех краях целый город вампиров. Ревенкрофт слышал эти легенды, но не верил им, поскольку прекрасно знал, что вампирский голод не позволит нахейросу, кадрису или золдану долго существовать, не соприкасаясь с миром людей.
  - Хренов Освободитель все же явился!
  - Этого следовало ожидать. Но, тролль побери, почему именно сейчас и именно в Билану?
  - В пророчестве проклятого Ингардуса не указаны время и место его появления. Сказано лишь, что он должен прийти, когда начнется воскрешение Владык.
  Ревенкрофт прошептал слова проклятия. Он понял, что невольно стал свидетелем беседы трех негодяев, стремящихся помочь осуществлению пророчества дзергов. В нем как раз и говорилось о том, что этим станут заниматься люди, поверившие, что помощь духам волкоголовых сможет принести им богатство и власть.
  Обычно вампирам были безразличны человеческие дела - но только не в том случае, когда речь идет о возможности возвращения в мир Схарны мучителей-дзергов. Тут Ревенкрофт не мог остаться безучастным. Быстро приняв облик летучей мыши, он полетел в сторону, откуда доносились голоса.
  Почти сразу же вампир увидел говоривших. Это были трое мужчин, одетых в черное. Один из них был значительно моложе своих товарищей. Люди разводили костер и не обращали внимания на носившуюся над ними взад-вперед юркую черную тень.
  - Как бы там ни было, опасаться нам нечего, - сказал один из дзергопоклонников, щелкая огнивом. - Мы знаем, что Освободитель в городе, и не дадим ему разгуляться. Просто прикончим парнишку, и дело с концом. Ингардус ведь не утверждал, что он обязательно одержит победу. Маг говорил лишь о том, что такой вариант возможен.
  - Прикончим? Сами? - спросил второй, откручивая пробку обтянутой кожей металлической фляги.
  - Можно и самим. А что?
  - Это может быть опасно. Он ведь намного более сведущ в магии, чем мы.
  - Тогда задействуем Ай-Ли.
  - Да, он здорово нам помог, - хохотнул третий. - Интересно, долго этот колдун пинал кровососа, прежде чем тот проснулся?
  'Что?' Так это они повинны в том, что Ревенкрофту пришлось встать из спячки раньше времени?! Это они подослали к нему того мага? 'Что ж, сейчас вы за это заплатите'.
  Нахейрос и так собирался полакомиться кем-нибудь из этой троицы. Теперь же, услышав только что сказанное ими, и поняв, что действия этих людей являются еще и причиной его собственных неудобств, Ревенкрофт решил не медлить с ужином. Сделав еще один круг над костром, вампир выбрал, кто станет его угощением. Эта участь выпала самому юному из троих. 'Чем моложе жертва, тем вкуснее и питательнее кровь', - такова одна из главных заповедей вампиров.
  Крылатая смерть спикировала вниз. Ревенкрофт еще в воздухе обернулся человекоподобным крылатым монстром и обрушился на ничего не подозревавшего юношу всей своей массой, прижав того к земле. Спутниѓки несчастного отпрыгнули, каждый в свою сторону.
  - Это вампир! - закричал один из них. - Но ведь он не должен нападать на нас!
  - Проклятый колдун не смог его подчиѓнить! - отозвался второй. - Он поплатится за это!
  Испустив яростный вопль, Ревенкрофт впился клыками в шею пытавшегося освоѓбодиться человека. Тот заорал от ужаса и боли.
  - Потерпи, - прошипел его убийца, - это скоро закончится. Для тебя - уже навсегда.
  Оставшиеся двое с побледневшими лицами наблюдали за расправой над их товарищем. Но это продолжалось всего несколько мгновений. Потом страх взял свое, и в темноте рощи засверкали две пары пяток. 'Надо предупредить остальных!', - крикнул один из убегавших.
  'Остальных? Значит, их здесь много развелось, - подумал Ревенкрофт, продолжая насыщаться. - Что ж, теперь будет, кому заняться контролем над численностью этих мерзавцев'.
  Закончив свою жуткую трапезу и отбросив в сторону почти полностью обескровленный труп, вампир подумал, что ему, пожалуй, придется ненадолго встать на сторону людей. 'Надо будет найти того идиота с крыши, - подумал Ревенкрофт,- Придворный маг, надо же... Даже огненного шара сотворить не смог, а еще на Кладбище собирается'.
  
  В трехстах лигах от Биланы мрачный человек в черном балахоне трижды ударил посохом в дверь старой хижины с покосившейѓся крышей. Стены домика, на пороге которого он стоял, поросли серо-зеленым мхом, а окна были покрыты пылью и затянуты паутиной. Хозяин либо крайне редко бывал здесь, либо относился к породе закоренелых лентяев. Но гость, хоть и внимательно осмотрел фасад здания, не стал пренебрежительно качать головой или приѓщелкивать языком. Ему не было никакого дела до состояния избушки и привычек ее владельца. Он пришел сюда с конкретной целью, к которой все это не имело никакого отношения.
  В прихожей послышались чьи-то шаги. Дверь отворилась. На пороге стоял огромный мужчина с обнаженным торсом, Левый глаз здоровяка был скрыт под черной повязкой, из-под которой тянулась доходившая до середины щеки красная нить старого шрама. В правой руке хозяин хижины сжимал жуткого вида нож.
  - Кто ты такой? - спросил одноглазый, хмуро глядя на пришельца сверху вниз. - Что тебе нужно?
  - Можешь убрать оружие. - Голос человека в балахоне был тяжелым и хриплым, как карканье старого ворона.- Я пришел с миром.
  - Такие, как ты, не приходят с миром. Я не жду никаких гостей. Отвечай мне, кто ты и зачем явился сюда? Или убирайся.
  - Меня зовут Лангмар. - Визитер снял капюшон, и хозяин домика смог увидеть его лицо. Широкий подбородок с ямочкой, прямой нос, узкие скулы, короткие черные волосы, присыпанные инеем седины. Черными были и глаза Лангмара. А их взгляд заставлял вспомнить о лесных хищниках, с которыми одноглазый верзила сталкивался не раз. - И у меня есть к тебе дело, Тронг.
  - Ты знаешь мое имя? - Здоровяк спрятал оружие в ножны и оперся локтем о дверной косяк. - Откуда? И о каком деле ты говоришь?
  - Я всегда узнаю то, что хочу узнать, - улыбнулся Лангмар. - А о деле лучше давай поговорим в доме. Ведь негоже держать госѓтя на пороге.
  - Я не звал тебя в гости, - возразил Тронг. - Но, так уж и быть, пущу. Не каждый день ко мне заглядывают черные маги.
  
  Глава 6
  
  Борланд и Заффа вышли из замка герцога навстречу терпкой прохладе летней ночи. В небе над городом уже царствовала луна. Над садом мелькнула чья-то резвая тень - птица или летучая мышь. Борланд поднял взгляд и долго не мог оторвать его от усыпанного алмазной крошкой фиолетового небесного покрывала. Мерцание безмерно далеких светил заставляло забыть обо всех минувших, нынешних и будущих невзгодах и отпустить разум в волшебную страну, где царит один лишь безмятежный покой.
  Вид звездного неба всегда был для Борланда чрезвычайно притягательным зрелищем. Еще в детстве, босоногим деревенским мальчишкой, он часто взбирался по ночам на крышу родительского дома, чтобы всласть полюбоваться неземной красотой, отстоящей от мира Схарны на невообразимо далекие расстояния. Именно небо однажды позвало его в дорогу, внушив желание повидать края, в вышине над которыми застыли совсем другие звезды.
  Но тогда, в арланской деревушке, сидя на крыше, он думал не только об этом. Одна маленькая голубоватая звездочка все время мерцала, и это было похоже на биение чьего-то сердца. Глядя на нее, Весельчак испытывал странное двойственное чувство. Ему казалось, что веселое подмигивание этой звездочки означает - где-то в мире живет человек, который думает и чувствует так же, как он, Борланд. И в тот же миг сердце сжимала щемящая грусть от осознания того, что этот человек, кто бы он ни был, находится где-то далеко, а не рядом.
  'Небо одно для всех', - любил повторять старейший житель их деревни - седобороѓдый старец Сандор, возраста которого не знал в Альфенроке никто, даже он сам. И это было единственной правдой, в которую Борланд был готов поверить безоговорочно. Ведь небо являлось, пожалуй, последним, за что населявшие Схарну создания еще не успели повоевать. Все остальное - земля, вода, пища, материальные блага - давным-давно стало предметом ожесточенной борьбы, не прекращавшейся даже в мирное время.
  Сейчас, глядя на звезды, расположение которых лишь самую малость отличалось от того, что он привык видеть с крыши родного дома, Борланд испытывал одну только грусть. Грустно ему было, поскольку он уже давно даже не пытался найти кого-то, с кем можно было бы поделиться самым сокровенѓным и услышать в ответ: 'Да, это так, дружиѓще!'
  Ему вдруг захотелось оказаться где-нибудь вдали от Биланы с ее призраками и вампирами. Где-нибудь на берегу моря. Лучше всего - на противоположном берегу. Лежать на песке, по пояс в теплой воде, и, запрокинув голову, смотреть на звездное небо. Слушать плеск набегающих волн и, ради Занзары, не думать больше о сражениях за материальные блага. Или - а почему бы и нет - вернуться в родные края, к милому очагу. Ведь его родители наверняка еще живы... Вот старый Сандор - тот, вполне возможно, скончался. Жаль, если это действительно так, но против приѓроды не пойдешь - умирают все. Но былые друзья, в любом случае, будут рады видеть своего Весельчака - он ведь, в полном соответствии с именем, которое носил, всегда был душой компании. Но если и впрямь домой возвращаться, то побиться с жизнью за золотишко еще придется. Негоже идти в родительский дом с пустыми карманами, особенно - если ты когда-то ушел оттуда на поиски богатства.
  - Небо - одно для всех, - тихо произнес Борланд.
  - Что? - спросил стоявший рядом Заффа.
  - Да так, - улыбнулся бывший разбойник.- Это я детство вспомнил. Пойдем.
  - Куда пойдем-то?
  - Поужинать бы не мешало. Пообедать-то нам не дали, - усмехнулся Борланд. - Какую таверну ты бы назвал самой лучшей в городе?
  - 'Кирка и кувалда', - ни секунды не колеблясь, ответил Заффа. - Это место и таверной не назовешь, все на порядок выше. Я подобные заведения только в столице еще видал. Кухня - пальчики оближешь. - Заффа мечтательно возвел взор к небесам. - Убранство - глаз не оторвешь. И музыка все время играет.
  - Дорого, должно быть?
  - Знаешь, не очень. Даже странно.
  - А почему название такое?
  - Так гном хозяин. Хенгридом звать.
  - Тогда действительно странно, что недорого. Гномы - первейшие скареды во всей Схарне.
  - Нет правил без исключений, - пожал плечами Заффа. - Отужинать и впрямь было бы неплохо. Пойдем в 'Кирку и кувалду'. А гномы не только первейшие скареды, но и лучшие повара, к тому же.
  - Пойдем. Я угощаю.
  
  К тому моменту, когда эльф Индалинэ Итрандил ступил на порог гостиницы с задорным названием 'У лепрекона', в голове его не было уже ни единой мысли, касающейся 'Веселых лезвий'. Стычка с преступной троицей, конечно, позабавила посланника Кандара, но думал он сейчас совершенно о другом.
  Спать, несмотря на все приключения минувшего дня, совсем не хотелось. Поэтому Индалинэ решил этой же ночью, не откладывая, приступить к сбору информации.
  И наилучшим вариантом было отправиться в самую популярную городскую таверну. Где еще можно узнать все городские новости, как не в месте, в котором сливки местного общества за кружкой душистого эля и бокалом крепкого вина рассказывают друг другу о том, что узнали за день? Что-что, а появление в Билане нового эльфа или внезапная нервозность, возникшая в поведении кого-то из местных лесничих, - хотя в глубине души Итрандил надеялся, что в страшном преступлении повинен, все же, человек, а не его сородич, - не должны были ускользнуть от внимания городских сплетников.
  Оставалось лишь выяснить, какое заведение является в Билане самым посещаемым. В идеале, конечно, следовало нанести визит во все подобные места, включая даже самые низкопробные и потенциально опасные. Но сделать это в течение одной ночи было, разумеется, невозможно.
  Индалинэ снял одноместный номер на втором этаже. Взяв у хозяина ключ, заперся и первым делом осмотрел рану, нанесенную тролльим копьем. Как он и предполагал, серьезной опасности она не представляла. Смазав царапину целебной мазью, эльф аккуратно сложил на прикроватной тумбе свой нехитрый скарб и спустился вниз - спросить у распорядителя, где в городе можно лучше всего поужинать. Он не взял с собой оружия, посчитав, что в центральных кварталах вряд ли можно наткнуться на грабителей.
  - Да у нас, конечно же, - последовал невозмутимый ответ.
  - Понимаю,- сказал, улыбнувшись, Индалинэ. - Но постояльцы уже все спят, и пиршественная зала пуста. А мне хотелось бы провести эту ночь в компании. Назовите, пожалуйста, второе заведение после вашего.
  - 'Кирка и кувалда', - не слишком охотно произнес мужчина.- Таверна гнома Хенгрида. Открыта до трех часов ночи, и сейчас вы непременно найдете там себе компанию по душе.
  - Гном - хозяин таверны в человеческом городе? - Эльф удивѓленно вскинул брови. - Впервые о таком слышу!
  - Да, должно быть, единственный на всю Арланию, - сказал делец не без гордости за то, что этот удивительный гном проживает с ним в одном городе.
  - Спасибо, - кивнул в знак признательности эльф и вышел на улицу.
  Как пройти в 'Кирку и кувалду', он уже знал: видел эту таверну на пути сюда.
  
  - Заффа, не мог бы ты разъяснить мне суть магического процесса? - попросил Борланд по пути к месту вечерней трапезы.
  - Сам, что ли, не знаешь? - искренне удивился торговец. - Разве Рангвальд ничего тебе об этом не рассказывал?
  - Представь себе, нет,- развел руками Весельчак. - Мы почти не касались этой темы, но даже когда касались - учитель говорил только о приключениях и подвигах прославленных магов, а не о том, как все это делается. Рангвальд не владел магией. Ты вспомни - его ведь погубил черный колдун... - Борланд тяжело вздохнул: - Чего не случилось бы, если мой наставник умел пользоваться хотя бы одним защитным заклятием.
  - Конечно, я расскажу. - Заффа принялся гладить правой рукой свою шелковистую бороду - видимо, этот жест помогал ему сосредоточиться. - Существует мнение, что маги, вне зависимости от их расовой принадлежности, являют собой еще одну, особую расу. Это верно лишь отчасти. Смотри - магией владеют все без исключения эльфы, среди людей же магов заметно меньше. А среди гномов их и вовсе почти нет. Как думаешь, почему?
  - Понятия не имею,- честно признался Борланд.
  - Все дело в отношении живых существ к самой магии,- все более увлеченно рассказывал Заффа.- Для эльфов она - как воздух, они вообще не делают различия между понятиями 'маг' и 'эльф'. Люди в этом отношении более прагматичны - так уж повелось. Большинство из нас гораздо больше доверяют законам физики и грубой силе, нежели тонким материям. Но, - Заффа резко поднял руку, отставив указательный палец, - как я уже говорил, магические способности от рождения присущи каждому человеку. Все младенцы, рожденные нашими женщинами, появляются на свет способными творить чудеса. Беда лишь в том, что в огромном большинстве случаев некому их этому научить. Предрасположенность к магии сохраняется лет до восемнадцати-двадцати, а затем постепенно сходит на нет. Вот как в твоем случае, например. Понятно?
  - То есть я даже в теории не смогу научиться колдовать, не прибегая к помощи Пентакля?
  - В теории - можешь. Нет правил без исключений, помни об этом.
  - Ясно. А что же такое магия? Ведь сама по себе она не является врожденной способностью эльфов, людей или гномов. Кстати, а почему у Хранителей камня так мало своих магов?
  - Гномы настолько трудолюбивы, что просто не обращают внимания ни на что вокруг, кроме своей работы. Даже если у гнома будет постоянный доступ в библиотеку Академии магии Эльнадора, он предпочтет занятиям там изготовление очередного серебряного кубка. Зато уж кубок этот будет вершиной совершенства! - Заффа сложил ладонь щепотью и поцеловал кончики своих пальцев. - А сущность магии... как бы пояснее выразиться? Энергия, питающая магические способности обитателей Схарны, - назовем ее просто Силой - существует сама по себе. Она, должно быть, древнее всего на свете. Ею пользовались еще дзерги, творя свои бесчинства... - При этих словах толстяк поежился, помня о том, что ему в скором времени предстоит столкнуться с упомянутыми бесчинствами воочию. - И ее же использовала богиня, когда создавала мир. Так же, как воздух - видишь, от этого сравнения никуда не деться - наполняет собой любое пространство, так и Сила присутствует в нас самих и во всем, что нас окружает. В тебе и во мне, а еще - в животных, в деревьях, в цветах и даже в камнях дороги. Существуют места, предметы, звери и люди, которые особенно приятны Силе. Поэтому, например, единорогов принято считать магическими созданиями, хотя они живут и размножаются так же, как все остальные.
  - Ты говорил, что маги отчасти являются отдельной расой. Что это значит?
  - То, что среди волшебников попадаются такие, чье существование полностью обусловлено Силой. Они словно бы сотканы из нее. Сама их плоть волшебна. Такие создания независимо от того, кем являются их роѓдители, зовутся майарами. Правда, они рождаются крайне редко, и распознать их среди прочих магов не так-то просто.
  - Но чем-то же они отличаются от других?
  - Да. Сами будучи частью Силы, майары способны говорить с ней. О, да ты даже не представляешь, что они на самом деле могут! Рассказ об их удивительных возможностях мог бы занять целые сутки - но скорее всего, побольше.
  - Создатель Пентакля, наверное, тоже был таким?
  - Ингардус? Вполне возможно. Я его не застал, - усмехнулся Заффа.
  - А сейчас в мире Схарны есть майары?
  - Без сомнения. Они же ведь бессмертны.
  - Тогда, выходит, Ингардус все еще жив?
  - О нем ничего не было слышно уже очень давно. Но должен сказать, что летописи молчат о том, как и когда он умер... да и умер ли вообще. А майары однажды решили не заявлять о себе и жить обычной жизнью. Быть может, кто-то из них проходит мимо нас по городским улицам, а мы и не догадываемся... - Заффа подмигнул Борланду и замолчал.
  - Все, что ли? - удивился Весельчак.
  - В общих чертах - все. Тем более, - Заффа указал на вычурную вывеску в конце квартала, - мы уже почти пришли. Отвлечемся же хоть ненадолго от тонких материй в угоду нашим желудкам. Поверь мне, Кедрик, ты еще очень много узнаешь о магии в самое ближайшее время!
  
  Едва переступив порог 'Кирки и кувалды', Индалинэ Итрандил понял: гном Хенгрид прочитал не одно заклинание - или нанял для этого мага, - чтобы облагородить свое заведение и сделать его самым посещаемым в городе. Что-что, а чувствовать магические флюиды эльфы умеют лучше других.
  Да чтобы заметить здесь следы волшебного воздействия, и не требовалось самому быть магом. Начать хотя бы с того, что внутри заведение Хенгрида было значительно более просторным, чем могло показаться при взгляде с улицы. А сжатие пространства, между прочим, весьма серьезное заклинание, и маги, владеющие им, берут за свои услуги не так уж дешево.
  Снаружи таверна 'Кирка и кувалда' являла собой обычное добротное здание из обтесанных каменных глыб. А изнутри... О, более всего это было похоже на волшебную пещеру - одну из тех, что создают гномы у себя в горах. Правда, там волшебство другое - их искусство выходит на этот уровень, заставляя поверить в магию даже там, где ее нет и в помине.
  Здесь же, впрочем, она была. Индалинэ ни разу не посещал горных чертогов Хранителей камня, но знал, что там довольно холодно, а на стенах прекрасных пещер застыл нетающий иней. Стены таверны Хенгрида именно так и выглядели - будто в ней тоже царил вечный подгорный мороз. С той лишь разницей, что в 'Кирке и кувалде' было натоплено - кому ж охота идти обедать или ужинать под сень ледяных сводов? Поблескивавшие то тут, то там серебристые искры и узорчатая корочка на стенах могли, конечно, быть и результатом виртуозной ювелирной работы, но чутья прирожденного мага не обманешь: Индалинэ ощущал, что это - умело наложенная иллюзия.
  Он убедился в этом чуть погодя, когда подольше посмотрел на стены. Иней не просто так мерцал на их поверхности. Стоило задержать на нем взгляд, как волшебные искры складывались в объемные движущиеся фигуры, которые разыгрывали сценки из древних схарнийских легенд. Весьма полезная штука для дополнительного развлечения гостей!
  Двигаясь между рядами аккуратных лакированных столиков из красного дерева, эльф приметил еще одну особенность. Ароматы вкушаемых посетителями изысканных яств не сливались в один общий обонятельный натюрморт, разобраться в котором не смог бы и профессиональный парфюмер. Проходя мимо столика, за которым восседал, уплетая жаркое из говядины с луком, толстый купец, Индалинэ чувствовал лишь запах этого жаркого. А дух, поднимавшийся от бараньей похлебки, служившей угощением для компании, собравшейся за соседним столом, коснулся ноздрей эльфа лишь в тот момент, когда он поравнялся с этими галдящими выпивохами. Сразу стало ясно, что ароматы привязаны к месту при помощи магии.
  В крупных городах подобные заведения могли похвастаться и более вычурными магическими усовершенствованиями. В некоторых из них, к примеру, за каждым столиѓком были закреплены не только запахи стоявших на нем кушаний, но и своя музыка, которую посетители заказывали по каталогу. В 'Кирке и кувалде' такая услуга отсутствовала. Вместо этого в центре зала сидел на высоком стуле паренек с гитарой, певший одну за другой популярные арланские песни.
  Чуть поодаль от стойки виночерпия находился отдельный столик, рядом с которым восседал в украшенном драгоценными камнями резном деревянном кресле солидного вида гном. То, вне всяких сомнений, был хозяин таверны, Хенгрид.
  Индалинэ решил, что будет не лишним побеседовать с Хенгридом: ведь тот наверняка был знаком с местными эльфами и знал все городские новости. Но сначала эльф собирался поужинать. Миссия миссией, но - что толку от голодного разведчика?
  Индалинэ сел за свободный стол и принялся изучать меню - оно было оттиснуто гномьим шрифтом, но на всеобщем языке, на нескольких листах тростниковой бумаги. Выбрав несколько блюд, эльф жестом подозвал служанку.
  - Чего изволите? - спросила она, подойдя.
  - Рагу из молодого поросенка с тушеными грибами, - сказал Итрандил. - Большую кружку светлого эля и салат из розовых лепестков с оливковым маслом, слегка подсоленный. - Он сразу подметил, что в местном меню учтены гастрономические предпочтения всех основных рас.
  - Будет готово через пятнадцать минут, - улыбнулась девушка. - А пока позвольте предложить вам фирменные сухарики. Это бесплатно.
  Она удалилась к стойке виночерпия и почти сразу же вернулась, поставив перед эльфом изящную вазочку, наполненную кусочками обжаренного хлеба. Они были выполнены в виде звездочек, полумесяцев и сердечек.
  - Спасибо. - Длинные пальцы эльфа взяли один из сухариков.
  Отправив лакомство в рот, Индалинэ удивился - сухарик был мягким, и его не пришлось разгрызать. Должно быть, в местной пекарне использовали какую-то особенную технологию.
  Один за другим поедая сухарики - некоторые из них были солеными, другие сладкими, а третьи имели привкус копченого мяса, - эльф внимательно наблюдал за происходящим вокруг. Ничего необычного здесь не могло быть в принципе. Но тем не менее, было...
  Внимание Итрандила практически сразу привлекла странноватая компания, расположившаяся за столиком недалеко от входа в пиршественную залу. Четверо мужчин, одетых в черное. Двое сидели к нему спиной, и эльф мог видеть только лица двоих оставшихся. У них были весьма недобрые взгляды. Особенно неприятным являлся тот факт, что взгляды эти то и дело останавливались на нем. К счастью, Индалинэ успел вовремя применить магический навык отвода глаз - сидевшим напротив казалось, что эльф смотрит куда-то в сторону, в то время как он внимательно наблюдал за ними.
  С этой четверкой определенно что-то было не так. В то время как прочие посетители 'Кирки и кувалды' щеголяли своиѓми лучшими нарядами и стремились выделиться среди толпы, обладатели злобных взглядов и их сотрапезники были одеты абсолютно одинаково. Их облачение наталкивало на мысль о чем-то наподобие униформы. Приглядевшись, Итрандил заметил еще одну объединявшую деталь. По крайней мере, трое из четверых носили на безымянном пальце левой руки одинаковые серебряные перстни, изображавшие нечто вроде волчьего черепа.
  Общий магический фон таверны мешал как следует прощупать подозрительных типов на предмет владения магией, но то, что в ней они не полные профаны, Индалинэ почувствовал и так. Непростые люди были эти четверо. И если они и впрямь являлись волшебниками, то уж точно не добрыми.
  Эльф перевел взгляд на людей, занявших места через стол от сомнительной четверки. Там сидели двое, и обоих Индалинэ прекрасѓно видел в профиль. Один - выделявшийся благодаря бордовому жилету дородный чернобородый мужичок с живыми веселыми глазами - с аппетитом уплетал зажаренный на вертеле кабаний окорок, но был вынужден постоянно отвлекаться от трапезы, отвечая на вопросы своего приятеля. А приятелем его был рослый плечистый субъект с настороженным взглядом и длинными русыми волосами. Фиолетовый с золотом камзол, черные кожаные брюки, тяжелые сапоги, меч и кинжал - должно быть, человек из дворцовой стражи. Руки русоволосого бугрились мышцами, а в каждом его движении - даже когда он подносил к губам кубок с вином - чувствовались звериная мощь и сноровка профессионального бойца. Но при этом он являлся магом! Как и его гурман-собеседник, впрочем. И если вокруг мрачных типов в черном присутствовал лишь слабый волшебный ореол, то от этих двоих магией прямо-таки шибало. Что странно - как раз вооруженный мечом здоровяк был нынешним вечером сильнейшим магом в таверне Хенгрида!
  'Однако в этом городе и впрямь творятся чудные вещи, - подумал Индалинэ. - Слишком давно я здесь не бывал'.
  Служанка принесла поднос с кушаньями и элем. Расставила посуду на столе и замерла чуть в сторонке, в ожидании чаевых. Итрандил положил на поднос золотую монету, и девушка, вежливо кивнув, удалилась.
  
  - Ты рассказал о том, кто такие маги. - Борланд говорил вполголоса, чтобы его обман не раскрылся раньше времени. - А что такое Сила? Как она появилась?
  - Такой вопрос мог бы, пожалуй, поставить в тупик и самого Дорнблатта, - улыбнулся Заффа. - Мессир ректор, конечно, наговорил бы кучу разных заумных слов и притворился, что ответ ему прекрасно известен. Но мне-то зачем притворяться? Не знаю! - Заффа сделал добрый глоток красного вина. - Могу только догадываться.
  - И каковы твои догадки? - Весельчак отломил ножку от одной из двух лежавших перед ним на тарелке в обрамлении ломтиков жареного картофеля кур, запеченных по-гномьи.
  Заффа досадливо цокнул языком. Ему хотелось спокойно насладиться роскошной трапезой, не отвлекаясь на детские, с его точки зрения, вопросы. Но, поскольку угощение сегодня оплачивал Кедрик, отмалчиваться или обещать ответить попозже было бы не слишком тактично.
  - Моя версия, скорее всего, далека от истинной сути вещей,- сказал Заффа, отрезая от дымящегося окорока еще один аппетитный ломоть. - Но это не повод, чтобы держать ее при себе. Сила, как мне кажется, является кровью мироздания. Если представить всю совокупность миров - надеюсь, ты в курсе, что кроме Схарны их довольно много, - в виде живого организма, то магической Силе, без сомнения, достанется роль жидкости, несущей кислород к сердцу и другим жизненно важным органам. Ну а о том, какова истинная природа Силы и кто был творцом этого организма, можешь не спрашивать. Эти вопросы лежат вне компетенции простых смертных, к которым, если ты вдруг забыл, отношусь и я.
  - Как раз об этом я и хотел спросить. - Борланд, хмыкнув, разом ободрал зубами все мясо с куриной ноги, разжевав, проглотил его и запил вином. - Но не только об этом.
  Заффа устало вздохнул и потер кончиками пальцев виски. Но усталость его была напускной, и это прекрасно понимали оба собеѓседника. 'В конце концов, серьезная игра еще не началась, и что плохого в том, что этот оболтус узнает о магии чуть больше, чем уже знает? То есть - узнает о ней хоть что-нибудь. Жареный кабан в лес не убежит'.
  - О чем же еще? - Заффа принялся реѓзать мясо в своей тарелке на маленькие кусочки.
  - Великое множество миров... Откуда известно, что это так? Существует ли система сообщения между мирами?
  - О, это долгий разговор. Очень долгий. Впрочем, торопиться нам пока некуда. Ты знаешь что-нибудь о выходцах из Иномирья?
  Борланд кивнул.
  - Да, мне о них рассказывал Рангвальд. Это злобные демоны, которые...
  - Стоп, стоп, стоп. - Заффа недовольно поморщился, словно увидел у себя в тарелке муху. - При всем уважении к эрудиции твоего покойного учителя могу сразу сказать, что на этот счет он заблуждался. Не он один, конечно: огромное количество жителей Схарны считает иномирцев демонами.
  - А разве они не демоны? - Борланд взялся за вторую куриную ножку.
  - Нет. Эта точка зрения возникла стараниями всяких пройдох от религии. Им, понимаешь ли, мало было одной богини с ее Небесным Чертогом. Решили придумать грозного супостата, возглавляющего кошмарное Царство Мрака. Догадываешься, заѓчем им это было нужно?
  - Ну, понятное же дело. Чтоб легче было управлять народом. Дескать, не будешь делать то, что мы, жрецы, тебе говорим, - угодишь прямо в лапы к этому самому супостату.
  - Верно мыслишь, Кедрик. Работая над составлением религиозных книг, служители храмов сначала хотели сделать владыкой Царства Мрака бога поверженных дзергов - Омдала. Тут у них ничего не вышло - никто не хотел видеть это имя рядом с именем Занзары, пусть даже и в противопоставлении. К тому же, в отличие от богини, которая воочию являлась Ингардусу, а позже - еще нескольким волшебникам, Омдала никто из представителей младших рас никогда не видел.
  - Владыку Мрака, стало быть, отменили, а демонов решили оставить? - хмыкнул Весельчак.
  - Просто люди успели привыкнуть к этой терминологии. К тому же ведь, настоящие демоны - магические создания, которых активно используют чернокнижники, - тоже существуют. И обитают они в тонком слое реальности, а не ходят по тем же тропинкам, что и мы. Это и послужило причиной того, что гостей из других миров приравняли к демонам.
  - А Иномирье - всего лишь общее название для их родных мест?
  - Ты делаешь потрясающие успехи. Да, все именно так. И оттуда, из дальних миров в Схарну могут попасть самые разные существа. Иногда это - ужасные монстры, чье появление лишь подкрепляет всеобщее мнение. Или вполне безобидные создания, которые просто растворяются в здешней природе и продолжают жить, никем не замеченные. Кстати, очень часто оттуда приходят и существа, практически не отличимые от коренных обитателей Схарны.
  - Люди, орки, эльфы и гномы?!
  - Вот орков пришлых пока еще не было. А остальные - да, случаются. Побродив некоторое время по земле Схарны и попировав в местных кабачках, они возвращаются домой.
  - Да неужели? - Борланд хлебнул вина. - Откуда ты все это знаешь?
  - Я же учился в Академии. Нам рассказывали больше, чем можно узнать в городских библиотеках. Это во-первых. - Заффа насадил на вилку кусок свинины, макнул его в плошку с острым соусом и с аппетитом съел. - Во-вторых, в библиотеке самой Академии есть том, в котором подробно описана история отношения схарнийцев с гостями из Иномирья. В-третьих, за океаном проживает маг по имени Фернголл, который сам совершил несколько путешествий за пределы нашего мира. Дорнблатт лично знаком с ним. А в-четвертых, - Заффа сделал неѓбольшую паузу, - один из 'гостей' много лет назад попал прямиком в Академию и, насколько мне известно, по сей день пребывает там.
  - Вот это да! Ты видел его? Говорил с ним?
  - Нет, к сожалению. Но Дорнблатт очень много о нем рассказывал. Сей молодой человек явился из мира, значительно превосходящего Схарну технологически. Есть там и магия, но она в том мире существует неофициально и не пользуется одобрением большинства людей. Гость, живущий в Академии, как раз является магом. Он оказался в Схарне случайно - собирался посетить совсем другой мир.
  - Ты упомянул о некоем Фернголле... Так, значит, и кто-то из нас способен совершить подобное путешествие, отправившись за пределы Схарны?
  - Фернголл пока единственный, кому это удалось. Для этого выполняется какой-то особый ритуал, и ошибка в его реализации чревата серьезными последствиями. Как, например, получилось с живущим при Академии молодым магом. Он уже десять лет пытается вернуться в свой родной мир, но все никак не может. Только потому, что сделал что-то не так, когда начинал свое путешествие. Дорнблатт оказывает ему посильную помощь. Не бескорыстно, разумеется, - усмехнулся Заффа, - а в обмен на информацию о технических достижениях его родного мира. Поверь мне, - перешел толстяк на шепот, - Схарне скоро предстоит познакомиться с чудесными открытиями 'великого изобретателя Дорнблатта'. Кое-что он уже опробовал. Технология изготовления мягких сухариков, которые нам подали перед трапезой, - как раз оттуда. Ну что, надеюсь, я утолил твою жажду знаний?
  - Да, - кивнул Весельчак. - Пока что у меня нет больше вопросов. Появятся - я дам знать.
  
  'Да уж, готовят здесь здорово, - восхищенно подумал Индалинэ, заканчивая трапезу. - Нужно будет обязательно расписаться в книге благодарностей. Если, конечно, тут такая есть'.
  Глупо было бы считать эльфов предельно возвышенными созданиями, чуждыми мирских радостей. Да, они уделяют больше внимания наукам и искусствам, чем люди, и не любят говорить о плотских утехах, но это не делает их аскетами. Вы также редко встреѓтите пьяного эльфа, что опять-таки не стоит считать свидетельством патологической трезвости лесного народа. А стройные, подтянутые фигуры эльфийских мужчин и женщин - не повод думать, что остроухие питаются исключительно цветочной пыльцой и птичьими трелями. Поверьте, эльфы - те еще гурманы. Не был исключением и младший Итрандил.
  Расплатившись за ужин, он собирался было подойти к хозяину таверны Хенгриду, как вдруг ощутил легкое покалывание в области затылка. Индалинэ остался сидеть, положил руки ладонями вверх на колени и сосредоточился на этом ощущении. Перед глазами поплыли клубы светящегося серебристого тумана. Это означало, что эльфу посылал мысленный вызов его отец Эрталион.
  'Слушаю, отец'. - Со стороны могло показаться, что эльф решил помедитировать, хоть и сложно представить, что этим возможно заниматься в шумной атмосфере городской таверны.
  'На нас напали. Нонкариэль под угрозой'.
  'Тролли?'
  'Да. Сотен пять, если не больше. Откуда ты знаешь?'
  'Я видел их по пути в город. Сражался и убил несколько тварей. Предупредил бы, если мог, но... для этого мне пришлось бы вернуться'.
  'Ничего страшного. Лес дал нам знать об их приближении. Мы справимся. Ты поступил правильно'.
  'Хотел бы я сейчас оказаться рядом с тобой'.
  'Сдается мне, что и на твою долю еще достанет битв. Ну все, мне надо драться'.
  Покалывание в затылке прошло, серебряный туман растаял. Индалинэ вновь оказался в таверне, среди гомона подгулявшей толпы.
  Он встал и направился к гному. Увидев приближающегося эльфа, тот вопросительно вскинул пышные брови и отложил трубку в сторону.
  - Вечер добрый. - Индалинэ отвесил гному поклон. - Вы, должно быть, Хенгрид?
  - Верно, я - Хенгрид, - пробасил гном, также слегка склонив убеленную сединами голову. - Здравствуйте. Чем могу быть полезен?
  - Хотелось бы побеседовать с вами. Не возражаете?
  - Нет, с чего бы это? Я, как видите, сейчас ничем не занят. Аль-Харон! - скомандовал гном виночерпию. - Притащи-ка стул моему гостю!
  Когда поручение было исполнено, Индалинэ сел за стол рядом с Хенгридом и начал разговор.
  - Меня зовут Индалинэ Итрандил, - сказал он. - Я - сын Эрталиона Итрапдила, главы эльфов Кандарского леса.
  - Я знаком с вашим отцом, - кивнул Хенгрид. - Мы вместе принимали участие в походе против болотных троллей много лет назад.
  - Вот как? К сожалению, отец ничего не рассказывал мне о вас.
  - Да и с чего бы ему это делать? - усмехнулся в бороду Хенгрид. - Да, мы бились на одной стороне, но вовсе не бок о бок, и никогда не сидели у одного костра, хлеба не преломляли. Впрочем, я был единственным гномом в ополчении, так что Эрталион, пожалуй, мог бы вспомнить обо мне хотя бы в этой связи.
  - Кстати, то, что вы занялись столь необычным для вашего народа делом, не может не вызывать вопросов.
  - Я, должно быть, единственный гном, у которого есть таверна в человеческом городе, - не без гордости сказал Хенгрид. - Но в этом нет ничего удивительного, если копнуть поглубже в историю. Во время последней Волшебной войны па полях схарнийских сражений встретились гном Бардинг и человек по имени Нердус. Вот эти двое действительно бились плечом к плечу и не раз выручали друг друга. Они подружились накрепко и дали друг другу клятву продолжать крепить дружбу между людьми и гномами. Нердус был владельцем таверны, Бардинг же, как и большинство гномов, - искусным скульптором и ювелиром. Когда война закончилась, и в семьях обоих воинов подросло потомство, Нердус отправил своего старшего сына в горы - постигать искусство огранѓки камня. А отпрыск Бардинга перебрался в Билану и стал помогать Нердусу в его заведении, а позже открыл собственную таверну. Потомки Нердуса очень долго прожили среди гномов, но сейчас этот род, к сожалению, уже прервался. А мы, гномы из колена Бардинга, продолжаем блюсти клятву нашего предка. Живем среди людей и продолжаем дело, начатое века назад. - Хенгрид взял трубку, глубоко затянулся и принялся пускать дымные колечки.
  - Красивая история, - улыбнулся Индалинэ. - Скажите, а моих сородичей в городе много?
  - Не очень... - Хенгрид задумчиво сдвинул брови.- Местные эльфы редко бывают в моей таверне, у них ведь есть своего рода клуб, где они часто собираются.
  - Подскажете, как туда добраться?
  - Разумеется. Но - в обмен на одну услугу. - Хенгрид хитро прищурился.
  - Какую же?
  - Вы, эльфы, - прекрасные музыканты и певцы. Вот я и хочу, чтобы вы исполнили какую-нибудь песню для прочих гостей. Мне, конечно, ничего не стоит назвать вам адрес просто так, но я же все-таки гном, а гномы - известные хитрецы и скареды.
  - Ну, лично я так не считаю.
  - И напрасно, - хохотнул Хенгрид. - Мы такие и есть. Лучше быть хитрецом и скаредом, чем мотом-простаком. Разве я не прав?
  - А ведь правы, - рассмеялся Индалиѓнэ. - Что ж, я с радостью спою для биланцев.
  - Скольд! - крикнул гном мальчишке-певцу, который как раз закончил петь очередную балладу. - Уступи-ка место почтенному эльфу.
  По лицу юноши было видно, что он рад внезапному перерыву. Приняв гитару из его рук, Индалинэ занял место Скольда в центре зала и взял несколько аккордов, разминая пальцы. Почти никто из ужинавших людей не обратил па него внимания. Понятное дело - жителям Биланы эльфы вовсе не были в диковинку. Да и с эльфийскими песнями местные наверняка знакомы. Но только не с той, которую Индалинэ собирался исполнить сейчас. Он решил порадовать посетителей 'Кирки и кувалды' балладой собственного сочинения, раньше звучавшей только на улицах Нонкариэля.
  Итрандил начал перебирать струны, играя вступление. Люди не спешили прислушиваться - музыка была для них всего лишь фоном, приятным дополнением к вкусному сытному ужину.
  'Что ж, - внутренне усмехнулся Индалинэ, - посмотрим, как вы сейчас зажуете'.
  И начал петь:
  
  За твоим окном
  Все душой мертвецы -
  Мы все живем на погосте.
  И твой дом -
  Каменный череп и кости.
  Ржавые гвозди -
  Это странные гости в твоей голове.
  Кроме сахарной ваты
  Есть терновый венец,
  И чем пламенней страсти,
  Тем печальней конец.
  
  Волчьи тропы красной нитью по снегу
  Ведут сквозь хрустальный мороз
  Прямо к центру Вселенной
  И холодным объятиям звезд.
  Словно призраки солнца,
  В капле воды будем падать на снег.
  И однажды вернемся
  К чистым струям таинственных рек.
  
  Поднимайся
  После полного краха,
  Словно феникс из праха.
  Замени весь сахар
  На горсть могильного страха -
  Люди станут мудрей,
  Люди станут бороться,
  Красота в них проснётся,
  И весь мир улыбнётся,
  Но ты не бойся,
  Смотреть в упор на смерть,
  Смотреть в упор на солнце...
  
  Волчьи тропы красной нитью по снегу
  Ведут сквозь хрустальный мороз
  Прямо к центру Вселенной
  И холодным объятиям звезд.
  Словно призраки солнца,
  В капле воды будем падать на снег.
  И однажды вернемся
  К чистым струям таинственных рек1.
  
  И надо же - кабацкий гомон постепенно стих. Один за другим посетители отрывались от изысканных яств и напитков, обращая взоры на поющего эльфа.
  'Иначе и быть не могло', - удовлетворенно подумал Индалинэ.
  Он несколько раз ударил по струнам, завершая песню, и замолчал. Повисла пауза, но продолжалась она совсем недолго - пиршественная зала взорвалась аплодисментами и одобрительными возгласами. Индалинэ соскочил с табуретки и раскланялся. Хенгрид встал со своего места и подошел к нему.
  - Для вас играл и пел Индалинэ Итрандил, наш гость из города эльфов Нонкариэль, что стоит в Кандаре, - провозгласил он, положив тяжелую ладонь на плечо остроухого. - Запомните это имя! А тебе, Скольд, - Хенгрид повернулся к музыканту, стоявшему, опершись локтем о стойку, - следует поучиться у эльфийского мастера. Глядишь, и тебя стали бы слушать с таким вниманием.
  Гости тем временем, убедившись, что эльф не собирается больше петь, вернулись к своим тарелкам. Лишь люди в черном - те самые, чьи злобные взгляды Индалинэ ловил на себе полчаса назад, - продолжали смотреть на него. Теперь уже все четверо. И, надо сказать, Итрандилу совсем не понравилось, как они смотрели. Будто злейшего врага вдруг встретили в этом прекрасном и спокойном месте.
  Гном, как оказалось, уже успел записать на листке тростниковой бумаги нужный Итрандилу адрес.
  - Полынная улица, дом тринадцать, - прочитал эльф. - Я бы с радостью побеседовал с вами еще, почтенный Хенгрид, но сейчас уже слишком поздно...
  - Ничего, - улыбнулся гном. - Вы ведь можете зайти сюда в любой момент, как появится свободное время.
  - Конечно,- кивнул Индалинэ и направился к выходу.
  Он не мог видеть, как люди с волчьими перстнями напряженно глядят ему вслед, но догадывался, что это так и есть. А потому был готов к возможному столкновению.
  
  Они настигли Индалинэ в паре кварталов от гостиницы, не подозревая, что он прекрасно готов к нападению. Итрандил только посмеялся про себя, когда позади послышался топот двух пар ног, а вслед за ним - грубый окрик, приказывавший остановиться. 'Наверное, думают, что справиться вчетвером с одним тщедушным эльфом - проще простого. - Он, разумеется, и не подумал выполнять 'пожелания' преследователей. - Что ж, 'Веселые лезвия' на этом уже погорели'.
  Звук быстрых шагов раздавался все ближе, а Индалинэ на слух рассчитывал расстояние, отделявшее его от бегущих. Что-что, а это он смог бы сделать даже с закрытыми глазами - у лесных жителей слух развит куда лучше, чем у горожан. В тот момент, когда ближайший злоумышленник уже протягивал руку, чтобы схватить его за плечо, эльф резко развернулся и врезал нападавшему правой ногой аккурат в солнечное сплетение. Тот вскрикнул, согнулся пополам и завалился набок. Второй преследователь притормозил, бросил быстрый взгляд на пострадавшего товарища и принял боевую стойку.
  Конечно же, те самые чернорубашечники. Только вот что им от него нужно, было совершенно не понятно. 'Песня вам, ребятки, что ли, не понравилась? Ох, уж эта современная критика!'
  - Ты, лесное отродье, стало быть, умеешь драться? - Противник, плечистый бородатый мужик с пронзительным взглядом, оскалил зубы в зловещей ухмылке. - Не ожидал.
  - С любым явлением когда-нибудь сталкиваешься впервые... - Индалинэ переступил с ноги на ногу, в любую секунду ожидая атаки.
  Он не забыл и о том, что изначально злыдней было четверо. Стало быть, еще двое ошиваются где-то поблизости, прячась в тени и готовясь нанести внезапный подлый удар.
  - Знал бы ты, с чем тебе предстоит сейчас столкнуться, молокосос! - прорычал враг.
  - Молокосос? Что ж, пусть будет так, - Интересно, как бы он заговорил, узнав, что его визави уже разменял восьмой десяток. - Все лучше, чем сосать дерьмо в городском коллекторе, как это делаешь ты. - Индалинэ решил разозлить нападавшего и спровоцировать его на необдуманный ход. И это ему удалось:
  - Что?! - взревел биланец и быстро шагнул вперед, нанося хлесткий удар обутой в тяжелый сапог правой ногой.
  Попади он в цель - а метил мужик прямиком в голову эльфа,- несдобровать бы Итрандилу, но кандарец успел увернуться и хотел уже провести встречную комбинацию, да не успел: враг мгновенно остановил движение ноги, отступил назад и вбок и принял исходную стойку, готовый к защите.
  Эльф понял, что столкнулся с настоящим профессионалом. Его противник, конечно, применял не эльфийскую шиньолу, а какую-то из разновидностей человеческих единоборств. Но сути дела это не меняло. Индалинэ прикинул свои шансы. Для него это была третья за последние сутки схватка, он был ранен, безоружен, слегка под хмельком да к тому же, только что отужинал. А враг - хоть сидел весь вечер в таверне, но трезв, как стеклышко, полон сил и, весьма вероятно, прячет в складках одежды нож. Шансы невелики. Так что же делать? Бежать? До безопасного места ведь совсем недалеко. Но нет, это было бы слишком позорно. Куда более позорно, чем... применить бесчестный прием!
  Индалинэ бросился на человека, занося для удара левую руку. Враг купился на ложный выпад и поставил блок. Толку от этого не было никакого, так как истинной целью атаки эльфа являлась вовсе не голова бородача. Колено Итрандила врезалось биланцу в промежность. Человек схватился за 'самое дорогое' и протяжно заскулил.
  - Ну ты и подлец, - скрипя зубами, промямлил он, с ненавистью глядя на Итрандила.
  - В вашем городе иначе не проживешь, - парировал эльф и собрался уже идти дальше своей дорогой.
  В этот миг произошло сразу несколько событий, помешавших ему покинуть опасное место непобежденным. Человек, которого Индалинэ отправил 'отдыхать' на мостовую ударом в живот, привстал и схватил эльфа за ногу. И тут же из ближайшего переулка выскочили еще два злодея в черных одеждах. Один из них сразу набросил на Итрандила сеть, а второй раскупорил склянку, которую держал в руке, и выплеснул ее остро пахнущее содержимое в лицо Индалинэ. Перед глазами эльфа потемнело, и в следующую секунду он потерял сознание.
  - В мешок его! - Лидер головорезов, тот самый бородатый мужик, что получил удар ниже пояса, уже пришел в себя и лишь досадливо морщился при ходьбе.
  Тут же в руках его подельников появился большой мешок, в который и запихнули бесчувственного эльфа. Неизвестно, какая судьба ожидала Итрандила там, куда они собирались его отнести, если бы козням ночных злодеев не помешал случай, принявший облик здоровенного детины, вооруженного длинным мечом.
  - А ну стоять! - Он бежал к ним со стороны таверны 'Кирка и кувалда', вращая над головой свое оружие.
  - Хагнир, что делать?! - растерянно пролепетал один из чернорубашечников.
  Вместо ответа главарь наградил его увесистой оплеухой и злобно сказал:
  - Неужели нельзя обойтись без имен? Думаю, сейчас нам с ним не сладить. Забудьте про остроухого. Бежим!
  Так они и поступили - оставили мешок с эльфом лежать на тротуаре, а сами бросились в разные стороны. Двое - прямо, один - налево, а последний - направо. Ему-то и повезло меньше всех. Точнее сказать, совсем не повезло. Впопыхах мужик забежал не в тот проулок и уперся в кирпичную стену. Он несколько раз попытался влезть на нее, прежде чем понял, что лучше будет вернуться на улицу и удирать в другом направлении. Но было поздно - проход загородила грозная фигура неожиданного союзника эльфа. В руке незнакомца вполне однозначно поблескивал меч.
  - Привет, - осклабившись, сказал Борланд. - Лучше тебе не дергаться, а то... порезаться можно, в общем.
  
  Глава 7
  
  Нападение орды болотных троллей на эльфийский город Нонкариэль не было внезапным, но столь яростного натиска Верхние лесничие не ожидали. С того момента, как духи леса предупредили эльфов об опасности, минуло уже несколько часов, а тролли все не спешили показываться. Войско зеленомордых появилось на окраине леса, рядом с выходом на большую дорогу, и это наводило на мысль о том, что тролли, возможно, ушли в направлении Биланы. Но духи не умолкали, и эльфы не снизили бдительности: удвоенные команды дозорных несли свою стражу на вершинах высоких деревьев, росших вдоль границ города. Вокруг Нонкариэля летали зачарованные птицы, чьими глазами на мир смотрели лучшие маги города, в том числе и сам Эрталион Итрандил.
  Но ни самим, ни с помощью маленьких пернатых друзей, эльфам не удалось углядеть приближавшихся к городу троллей. Боѓлотные твари применили совершенно новую для их гнусного племени тактику.
  Обычно тролли использовали лобовую атаку, звеня оружием и подбадривая себя воинственными криками. А в этот раз, как выяснилось, они осторожно подкрадывались к городу с разных сторон, рассчитывая каждый шаг. Настолько осторожно, что ухитрились в течение нескольких часов скрываться от глаз как зорких эльфов, так и их помощников-птиц. Деревья, разумеется, продолжали посылать в город сигналы опасности, только вот не могли зеленые великаны указать точного местонахождения врагов.
  Возможно, троллям удалось бы незаметно подобраться к самым границам города, но один из них, наступив на острый камень, тихо тявкнул от боли. В тот же миг в воздухе прозвенела эльфийская стрела, пущенная на звук с лабаза, расположенного в ветвях высокого ясеня. Неосторожный тролль захрипел и рухнул на траву, схватившись за простреленное горло.
  Чего-чего, а гибели кого-то из своих тролли никогда не могли переносить спокойно. Они мгновенно взъярились и выдали себя. Зеленомордый карлик еще бился в агонии, а его собратья, рыча и харкая комками желтой слизи, уже неслись к городу. Лес вокруг Нонкариэля стал похож на дымящийся котел, в котором черный колдун варит змей и лягушек для своих отвратительных зелий.
  В руках у троллей засвистели пращи. Зеленокожие наугад били в нависающий над ними зеленый полог шипастыми бронзовыѓми шариками. Шипы были смазаны смертельным ядом. И если стрелять без промаха на звук эльфы умели даже с закрытыми глазами, то с такой же легкостью увертываться от летящих со всех сторон смертоносных бронзовых пуль они не могли. Несколько лесничих, ломая ветви, свалились наземь. Им повезло, что яд убил их еще в полете, ибо тролли в клочья изодрали упавшие тела своими кривыми саблями и остриями копий. Остальные дозорные сочли за лучшее покинуть линию огня и скрылись в убежищах, оборудованных прямо внутри древесных стволов.
  Зеленая орда, вопя и бряцая клинками, вкатилась в город...
  Но троллей там уже ждали. Все способные сражаться жители Нонкариэля не расставались с оружием с середины дня.
  Однако натиск зеленомордых был столь неистовым, что эльфам поневоле пришлось отступить к центральной городской площаѓди, вокруг которой и развернулось основное сражение. На каждого горожанина приѓшлось по пять, а то и по шесть нападавших, и даже несмотря на то что в фехтовании эльфы были куда как более искусны, нежели тролли, численный перевес последних не мог не скаѓзаться на ходе боя.
  Болотные твари, свернув пращи, взялись за копья и клинки. Они ворвались в город сразу с трех сторон, вынудив эльфов биѓться в почти глухом кольце окружения.
  Владыка Кандара, Эрталион Итрандил, смело ринулся в гущу боя, направо и налево разя врагов сразу двумя мечами. Ему показалось странным, что тролли прислали в Нонкариэль столь немногочисленный отряд - ведь в обычной манере этих тварей было атаковать войском из нескольких тысяч бойцов. 'Либо к ним скоро подоспеет подкрепление, либо все это лишь отвлекающий маневр', - подумал Эрталион, снося голову очередному врагу.
  Но говоря о странностях, стоило начать с самого появления троллей в такое время. Много лет они сидели тише воды и ниже травы, загнанные в самые глухие уголки Схарны. В городах о них уже и думать забыли, считая, что троллье племя истреблено под корень. Эрталион, конечно, знал, что это не так. Навсегда покончить с зеленомордыми - все равно, что пересчитать все звезды на небе или решетом натаскать к обеду воды.
  В старину кое-где бытовало мнение, что мыши и крысы сами собой заводятся в грязном белье, если долго его не стирать. Это глупое суеверие давно поросло быльем, но вот в отношении троллей оно было абсолютно верным - эти твари росли на болотах сами собой, точно грибы. Как и ко всем творящимся в Схарне гадостям, к этому приложили свои когтистые лапы дзерги. В эпоху Волшебных войн тролли выступили на стороне древних рас, и волкоголовые решили сделать схарнийские болота и пещеры неиссякаемыми источниками солдат для своих армий. Дзерги канули в небытие, а зачарованные ими места остались. И новые выводки троллей, не знавших других чувств, кроме ненависти и желания воевать, продолжали исправно нарождаться. Раз в столетие они устраивали набеги на близлежащие земли и, разумеется, подвергались уничтожению, иногда успев причинить незначительный урон. Но даже такой урон не входил в планы эльфов, людей и гномов, поэтому молодые расы старались обычно наносить упреждающие удары по заколдованным локациям.
  Так что в самом факте вторжения троллей в эльфийский город ничего сверхъестественного не было. Удивило Эрталиона совсем другое. Для того чтобы тролли размножились в доѓстаточном для нападения количестве, изготовили оружие и доспехи, да еще и вспомнили боевые навыки, требовалось гораздо больше времени, чем прошло с последнего похода против зеленомордых. Тогда про них слегка подзабыли - в результате вместо жалких и безмозглых, едва народившихся монстров отряды молодых рас встретились с хорошо вооруженной армией, уже готовой выступить в собственный поход.
  'Как же им это удалось?' - разя противно верещавших карликов, думал Эрталион. В стародавние времена дзерги при помощи наичернейших магических ритуалов помогали зеленомордым расти и крепнуть быстрее. Кто мог сделать это теперь? Искать ответ на этот вопрос - хоть он, без сомнения, очень важен - времени не было. Клинки Эрталиона раз за разом вонзались в троллью плоть. Брызги темно-красной, почти черной крови летели во все стороны - она уже насквозь пропитала Итрандилов плащ.
  У владыки Кандара сложилось впечатление, что тролли даже не пытаются прорваться сквозь стену оборонявшихся. Дойдя до примыкавших к центральной площади улиц, они остановились так, словно сами были защитниками этих рубежей и отражали нападение эльфов.
  Вскоре стало ясно, почему тролли действуют именно таким образом. Авангард их войска служил прикрытием и отвлекал внимание кандарцев от вынырнувших из леса небольших отрядов троллей с луками в руках. Стрелы вновь прибывших были обернуты паклей, которую зеленые лучники незамедлительно подожгли. И выпустили пылающие заряды поверх голов сражавшихся. Несколько десятков огненных стрел устремились к главному городскому зданию - Чертогу Разума. В нем располагались резиденция правящей семьи Кандара, зал собраний и хранилище магических артефактов, многие из которых были для эльфов жизненно важными. Эрталион понял, что с троллями, которые на сей раз почему-то действовали более слаженно и хитроумно, нежели всегда, не сладить одной только силой оружия. Возникла срочная необходимость применить магию.
  - Прикройте меня! - крикнул Эрталион ближайшим к нему эльфийским бойцам и вложил оба клинка в ножны.
  Увидев это, к нему тотчас бросились, занеся для удара мечи и копья, полтора десятка зеленомордых. Но соратники уже обступили Итрандила плотным кольцом и отбросили покушавшихся на его жизнь уродцев, попутно лишив жизни нескольких из них.
  Эрталион погрузил свое сознание в тонкий слой реальности и обратился за помоѓщью к духам Природы. В тот же миг вода в городском пруду, а также в Лягушачьем озере и в протекавшем близ города лесном ручье - вспенилась и вышла из берегов. Выплеснувшиеся на землю волны обратились в грациозных лебедей, тут же поднявшихся в воздух, и в сверкающих коней с белыми гривами. Волшебные звери и птицы понеслись к Чертогу Разума, стены которого уже занялись пламенем. Первыми их достигли сотканные из воды кони. Врезаясь грудью в бревенчатые стены, они мгновенно растекались по ним, гася огонь. Лебеди рассыпались в воздухе над Чертогом и дождем обрушивались на крышу.
  Увидев, что их старания пошли насмарку, тролльи лучники взвыли от досады. Пытаться вновь поджечь Чертог Разума не имело смысла: ведь и стены, и крыша здания были теперь покрыты влагой. Поэтому лучники сконцентрировали свое внимание на самих эльфах. И, поскольку те не успели подготовить собственный стрелковый отряд, чаши весов этого боя могли склониться в пользу воинства троллей.
  Так и было бы, если к рубежам Нонкариэля не подоспели дозорные - те самые, что скрылись от ядовитых пуль в древесных стволах еще до начала сражения. Теперь, когда обстрел прекратился, они спокойно спустились и ударили в спину несостоявшимся поджигателям, а когда с ними было покончено, - и тролльему авангарду. Преиѓмуществом вновь завладели эльфы, но тут в ход битвы вмешалась еще одна сила...
  Тролли, как и все разумные существа Схарны, обладали собственной магией. Их система колдовства отличалась от общеприѓнятой, а функции магов у зеленомордых выполняли шаманы. В начале боя Эрталион не увидел среди нападавших ни одного колдуна. Он счел, что шаманов нет потому, что для их развития троллям требуется еще больше времени, чем для создания войска. Но теперь выяснилось, что как минимум один шаман на поле боя все же присутствовал. Он воспользовался заклятием невидимости и, никем не замеченный, сумел пробраться за спины защитников Нонкариэля. Теперь шаман сбросил с себя маскировку и принялся творить новое заклинание, призванное лишить эльѓфов возможности сопротивляться...
  Эрталион первым почувствовал творящуюся позади черную волшбу. Он бросил взгляд через плечо и увидел тролльего шамана, котоѓрый приплясывал на траве, потрясая посохом.
  Шаман был чуть крупнее остальных троллей, а голову его венчали небольшие ветвиѓстые рога. Раскосые глаза тролльего колдуна источали ненависть. Когтистая лапа крепко сжимала суковатую палку, с которой свисали на нитках пучки болотной травы, перья, птичьи кости и змеиные черепа. Шаман изѓдавал протяжные гортанные звуки, взывая к самым темным силам Природы. Вокруг него начал сгущаться зловещий зеленоватый туман. Троллий колдун что-то выкрикнул, и из навершия его посоха вылетел сотканный из той же гибельной мглы череп. Он, хохоча, пронесся над рядами эльфов, сея зеленую отравленную росу. Когда она соприкасалась с кожей живых существ, те сразу становились в два раза слабее. Добрая половина защитников Нонкариэля разом утратила часть своих сил и не могла отражать нападение карликов с прежним успехом. Тролли радостно взревели и усилили натиск.
  - Кто-нибудь, уничтожьте шамана! - выкрикнул Итрандил. - Да поживее, иначе нам всем конец!
  Сам он под ядовитый дождь не попал. Снимать чары было бы слишком долго, а повернуться спиной к нападавшим лесной владыка сейчас не мог - в одиночку бился сразу с десятерыми. Свести на нет слабость, сковавшую почти пятнадцать десятков эльфов, могла в такой ситуации лишь смерть существа, что выкликнуло заклятие.
  Эльф по имени Инзагирон мгновенно развернулся, сняв с плеча лук. Выхватил из колчана стрелу, положил на тетиву, в доли секунды прицелился - и рогатый колдун свалился бездыханным, пораженный точно в левый глаз. К объятым действием зеленой росы эльфам вернулись силы, но самому Инзагирону это стоило жизни. Один из троллей, изловчившись, проскользнул между прикрывавшими стрелка собратьями и нанес убийце шамана смертельный удар саблей поперек спины. Инзагирон вскрикнул и упал замертво. Жизнь погубившего его тролля тоже сразу оборвалась - эльфы изрубили его буквально в лапшу.
  Казалось, тролли почти повержены. Но у них, как тут же выяснилось, оставался в запасе еще один сюрприз. Весьма неприятный...
  Сразу три рогатых шамана материализовались в стороне от толпы сражавшихся, скинув с себя заклятия невидимости. Вместе с ними появились два десятка обычных троллей, каждый из которых сжимал в лапах высокий деревянный щит. Щитоносцы окружили колдунов неприступным барьером, защищая их от возможных выстрелов. Из-за стены деревянных пластин донеслось знакомое глухое бормотание и постукивание друг о друга висящих на посохах костей - шаманы начали творить новое губительное заклинание. Сердце Эрталиона дрогнуло, когда он понял, что на этот раз намерены сотворить зеленокожие колдуны.
  Земля под ногами сражавшихся загудела. Воздух за спинами наседавших троллей начал сгущаться, приобретая очертания исполинской фигуры, почти достававшей до вершин самых высоких сосен Кандара. Происходящее сопровождалось одобрительными возгласами болотных карликов, почувствоѓвавших приближение могучего союзника.
  Шаманы вызывали демона. И если бы они довели ритуал до конца, грозное исчадие Мрака могло бы не только с легкостью повергнуть защитников Кандара, но и стереть с лица земли сам город Нонкариэль. Эрталион готов был пожертвовать собственной жизнью - лишь бы спасти город и его обитателей.
  Итрандил подпрыгнул и, перекувырнувшись в воздухе, приземлился за спинам своих бойцов. Полупрозрачный силуэт демона обретал все большую четкость. Уже видны были мускулистые руки с длинными когтями, мощная грудь, шея, впадины глаз и пасти, громадные рога... Чудовище находилось на самой границе тонкого и плотного слоев реальности, но уже начинало шевелиться. Ситуация требовала от Итрандила немедленного применения одного из высших заклинаний эльфийской магии. Эрталион решил не ограничиваться устранением потусторонней угрозы, а разом покончить с агрессорами. Правда, активация столь мощного заклятия разом лишила бы его всех сил и на некоторое время даже возможности двигаться. Но альтернативы не было.
  Эрталион начал делать руками пассы, концентрируя магическую энергию в кончиках пальцев. Демон тем временем становился все реальнее: прозрачные контуры наполнялись живой материей. Однако пробить эту плоть не смогли бы ни стрелы, ни самый острый клинок. Ноги, руки, плечи, торс и голова монстра стремительно покрывались черной кожей. За спиной постепенно вырисовывались линии, складывавшиеся в перепончатые крылья. Эрталион уже видел желтые глаза с узкими треугольными зрачками и острые зубы, промеж которых сновал раздвоенный язык. Демон еще не представлял опасности, но до его окончательного воплощения в плотном слое оставались считанные минуты, если не секунды.
  Почувствовав, что нужный момент настал, Эрталион взмахнул руками и выкрикнул слова заклинания. Яркий луч, подобный солнечному, вырвался из каждого его пальца. В точке, где лучи сошлись, в нескольких метрах над землей, возник большой светящийся шар.
  Демон, уже почти полностью воплотившийся, поднял руки, запрокинул рогатую голову и издал чудовищный рев. Троллей его крик весьма воодушевил, и они начали теснить эльфийских воинов к Чертогу Разума.
  - Айял-маартал! - вскричал Эрталион. Волшебный шар, висевший в воздухе над его головой, лопнул, разбрызгивая искры и выпуская из своих недр трех сверкающих золотым оперением птиц. Одна из них сразу устремилась к демону. Монстр попытался отбиться, но пернатая молния обогнула его когтистую конечность и врезалась прямо в морду ужасного создания. Тут же птица растеклась по его черному телу струями жидкого пламени. Чудовище заорало от боли так, что с сосен посыпались иголки, а эльфы с троллями, перестав драться, схватились за уши. Несколько судорожных попыток отскрести волшебную лаву ни к чему не привели. Черный гигант задымился, пошатнулся и развалился на части превратившись в груду раскаленных углей. Он не погиб, но был изгнан обратно в тонкий слой реальности. А шаманы троллей потратили слишком много сил, чтобы попытаться совершить повторный вызов!
  Им и самим оставалось жить совсем недолго. Вторая птица спикировала в составленный из деревянных щитов круг и взорвалась там, разбросав по площади длинные щепки вместе с ошметками трех шаманов и их охранников.
  А третий огненный птах пронесся над остатками воинства троллей, срезая им крыльями уродливые головы. Эрталион Итрандил без сил повалился на траву. Тролли были повержены. В живых осталось лишь несколько десятков болотных карликов, но эти воины были настолько деморализованы, что расправиться с ними эльфам не стоило вовсе никакого труда.
  На этот раз Нонкариэль выстоял. Но никто из живущих в нем не смог бы дать ответа на один из вечных вопросов мироздания: что будет дальше?
  
  Индалинэ открыл глаза и обнаружил себя в совершенно незнакомом месте. Это была не гостиница и, уж конечно, не стены родного дома в Нонкариэле. Последним, что помнил младший Итрандил, было нападение четверых молодчиков на ночной улице. Сеть... Его спеленали ею, как дикого зверя. Брызги какого-то дурманящего снадобья, летящие прямо ему в лицо. Значит, его похитили. И сейчас он находится там, куда его доставили похитители. Должно быть, и сами они скоро появятся.
  Но где, в таком случае, путы? И почему кошелек на месте? Нет, разбойники не бывают такими беспечными и благородными.
  Индалинэ встал с кровати, на которой лежал, и осмотрелся. Комната, в которой он очнулся, совсем не была похожа на разбойничье логово - да и какой разбойник уложил бы своего пленника на мягкую постель? Здесь царил идеальный порядок, любовь к которому редко бывает свойственна лихим головорезам. Да и не стали бы головорезы обставлять свое пристанище - оно ведь все равно временное - роскошной мебелью и дорогими керамическими вазами. А также занавешивать окна алыми атласными занавесками и тем более стирать и гладить их. Бандитам и грязная черная тряпка сгодилась бы, причем, именно ей они, скорее всего, и отдали бы предпочтение.
  Нет, это, несомненно, был жилой дом. Индалинэ все больше склонялся к мысли, что он вовсе не пребывает в чьем-то плену. Ведь даже если похититель и приволочет жертву к себе домой - может же быть так, что больше просто некуда, - куда он ее посадит? В подвал, конечно, или же в чулан. Заткнет рот надежным кляпом, свяжет за спиной руки... А тут - комфорт и практически полная свобода. Быть может, даже дверь не заперта?
  Индалинэ подошел к двери и попробовал повернуть ручку. Дверь, как оказалось, действительно была открыта, и это окончательно уверило эльфа в том, что он в безопасности.
  Шагнув в коридор, Индалинэ сразу почувствовал приятно щекотавший ноздри запах готовящейся пищи. Жареное мясо и запеченный картофель. Аромат доносился из дальнего конца коридора, оттуда же раздавались звуки передвигаемой посуды, а стало быть, владельцы этого уютного жилища находились именно там. К ним и направил свои стопы младший Итрандил. Скоро он оказался рядом с открытой дверью, ведущей в просторную кухню. И увидел людей, которые, во-первых, не имели ничего общего с теми, кто напал на него ночью, а во-вторых, не могли быть разбойниками по определению. Пожилая женщина и толстый, а следовательно, неповоротливый мужчина. Тот самый, кстати, что ужинал накануне вечером в 'Кирке и кувалде' в компании сурового воина, имевшего ауру сильного мага. 'Да, этот ведь тоже маг', - вспомнил Индалинэ.
  Женщина корпела над печкой, где шкворчали на сковороде симпатичные мясные ломтики - Итрандил проглотил слюну, - а мужчина читал какую-то книгу, сидя за столом. Увидев эльфа, он отложил фолиант встал и подошел к Итрандилу:
  - Доброе утро, господин Индалинэ, - сказал бородач. - Рад, что вы так быстро пришли в себя. Проходите, присаживайтесь. - Хозяин указал на свободный стул.
  Женщина на мгновение оторвалась от своего занятия и приветливо кивнула эльфу.
  Индалинэ сел за стол. Толстяк занял свое место напротив.
  - Меня зовут Заффа, - тихо сказал он. - А это - моя сестра Клара. Вам, должно быть, не терпится узнать, как вы здесь оказались?
  - Разумеется, - кивнул Индалинэ.
  - Вы вчера пели в таверне Хенгрида, - сказал Заффа. - Мы были там с моим другом Кедриком - придворным магом герцога Фирена. Когда вы покинули таверну, Кедрик предложил пойти следом - познакомиться со столь искусным музыкантом... Мы быстро доели свой ужин и пошли за вами. Как раз вовремя, чтобы стать свидетелями того злополучного нападения. Увидели, как вам на голову надевают мешок. Один из злодеев плеснул вам в лицо настоем багрянки...
  - Теперь понятно, почему я потерял сознание! - Эльф снова кивнул.
  Дикорастущее растение багрянка обладало свойствами сильного снотворного. Люди, вдохнувшие его запах, становились медлительными и вялыми, а эльфы мгновенно засыпали - именно это и произошло вчерашним вечером с сыном владыки Кандарского леса.
  - Ну, а увидев это безобразие, Кедрик сразу выхватил меч и бросился вам на выручѓку, - продолжал Заффа. - Он хоть и маг, а хорошую драку любит. Злодеи - те сразу разбежались, но одному из них не повезло. Он замешкался и был схвачен. Сейчас сидит в городской тюрьме. Мы с Кедриком собираемся допросить его сегодня.
  - Я бы тоже хотел присутствовать при этом, - сказал Индалинэ. - Все-таки похитить намеревались меня. Вы не возражаете?
  - Нет, с чего бы? - Заффа покачал головой. - Кедрик, думаю, тоже не будет против. Так что давайте сейчас позавтракаем, выпьем чаю и отправимся в тюрьму.
  - Вот как раз и еда готова, - сказала Клара и принялась раскладывать по тарелкам мясо с картошкой.
  - В городе сейчас мясной бум, - потирая руки, сказал Заффа. - Рынок завален дешевой свининой. Предложение во много раз превышает спрос.
  
  Борланд прохаживался взад-вперед рядом со зданием полицейского управления. Напротив располагалась городская тюрьма куда минувшей ночью определили несостоявшегося похитителя эльфов.
  До самой попытки похищения Весельчаку особого дела не было. Пускай бы с этим делом разбирались сами менторы. Но внешний вид и повадки пойманного преступника навели придворного мага (Борланд уже не иронизировал, называя себя так в диалоге с самим собой: в конце концов, должность у него была именно такая) на мысль, что человек по имени Филгор может быть причастен к мерзостям, творящимся на Кладбище криков. Мертвенно бледный, хоть и довольно крепкий физически. Одетый в странного покроя черный костюм... Взгляд - остановившийся, мутный. А самое главное - он носил на левой руке этот зловещий перстень. На безымянном пальце, словно был обвенчан с Мраком. На первый взгляд могло показаться, что кольцо изображает череп волка, но Борланд, не раз листавший иллюстрированный учебник по истории Схарны, сразу узнал очертания головы дзерга!
  Ночью он не стал ни о чем спрашивать Филгора. Просто сдал его с рук на руки первой же встретившейся команде менторов и пошел спать. Но сейчас Борланду не терпелось узнать - откуда взялся мрачноватый 'сувенир' на бледном пальце, а главное - для чего он нужен?
  Сейчас Весельчак ждал Заффу: во время допроса могла возникнуть необходимость в магическом воздействии. Филгор мог оказаться крепким орешком, а опускаться до пыток Борланд не собирался. Он вообще терпеть не мог причинять живым существам физические страдания и если уж обнажал оружие, то для того лишь, чтобы сражаться и убивать, а не пускать кому-то кровь почем зря.
  'Заффа, скорее всего, явится вместе с эльфом, - думал Борланд, меряя шагами площадку перед входом в штаб Лиги. - Как вестѓи себя с остроухим? Стоит, или нет, рассказывать ему о том, чем мы здесь занимаемся? И не раскусит ли эльф меня, почувствовав, что никакой я не маг?'
  Всякий раз, как бывший разбойник проходил мимо окна, расположенного слева от двери, там показывалась чья-то бритая наголо башка. Ее мелькание действовало на нервы. Борланд почти не выспался, да и выпитое минувшим вечером в 'Кирке и кувалде' - а выпито было немало - известным образом сказывалось на его самочувствии. 'Поди ж ты, никак не наглядится на меня!' - сердито подумал Борланд. Из штаба время от времени выходили менторы и простые горожане, но никто из них не обращал на придворного мага ровным счетом никакого внимания. А этот продолжал пялиться, будто ждал от прогуливавшегося под окнами человека какого-то подвоха. Через некоторое время Весельчак уже был готов схватить с земли камень и запустить им в окно, чтобы спугнуть лысого.
  'А может, он из этих? И я ему понравился? Тьфу, гадость какая!', - Борланд знал, что некоторые мужчины всем дамским прелестям предпочитают общество себе подобных. В Арлании таких называли 'синенькими'. Подумав об этом, придворный маг счел за лучшее присесть на скамейку возле входа. Прошло еще пятнадцать минут, прежде чем в пределах видимости появился Заффа. Как и предполагал Весельчак, торговец пришел вместе с кандарским эльфом. Борланд встал и направился к ним.
  - Доброе утро, - хмуро буркнул он.
  - Доброе утро, мастер, - учтиво произнес Заффа и подмигнул Борланду.
  Тот понял, что елейный тон лавочника - часть спектакля, предназначенного для эльфа. Понятное дело, кандарец не должен был ничего заподозрить.
  - Здравствуйте, господин Кедрик. - Эльф поклонился, положив ладонь правой руки на грудь - словно бы накрывая сердце. Борланду пришлось сделать то же самое - так предписывали правила хорошего тона. Но сам Весельчак привык приветствовать собеседников простым рукопожатием.
  - Я очень признателен вам за помощь, - продолжил Итрандил. - Если бы не вы, я мог и погибнуть.
  - Призвание белого мага в том и состоит, чтобы оказывать помощь всем, кто в ней нуждается, - ответствовал Борланд. - Да что там маги! Каждый человек, я считаю, должен так поступать. Ну что ж, а теперь давайте навестим нашего приятеля. Сперва нужно получить разрешение у главного ментора. Он просиживает штаны где-то в этом здании. - Весельчак отворил дверь и шагнул внутрь.
  Первым, кто встретил их в цитадели закона, был тот самый лысый мужик, которого Борланд видел в окне. Подбоченясь, он стоял у ступеней лестницы и полупрезрительно смотрел на вошедших.
  - Кто такие? Чего надо? - изрек лысый, явно привыкший всегда и везде чувствовать себя хозяином положения.
  Он, верно, был из тех стражей порядка, что считают свою работу синекурой, делающей их равными богам. 'Вынужден буду тебя разочаровать, красавчик,- подумал Борланд. - Сейчас узнаешь, что в окружающем тебя житейском море плещутся рыбки и покрупнее'.
  - Придворный маг герцога Биланского с друзьями, - сказал Борланд, вытягивая впеѓред руку с золотым перстнем. - Пришли допросить узника по имени Филгор. По личному распоряжению герцога. - Тут он слегка слукавил, в чем уже и не было особой надобности, ибо надменное выражение на лице лысого ментора сменилось подобострастным, едва тот услышал слова 'придворный маг'.
  - О, так это вам к начальнику нашему надо, к господину Эйнарсу, - засуетился мужик. - Наверх идемте, я провожу.
  Когда лысый заговорил о своем шефе, воображение Борланда нарисовало портрет жирного, неповоротливого и предельно чванливого хама - каким же еще быть менторскому начальнику - особенно тому, у которого такие подчиненные? Но человек, встретивший их в просторном кабинете на втором этаже, был совсем не таким. Статью он почти не уступал самому Борланду, взгляд имел ясный, говорил учтиво и старался вникнуть в суть вещей. Вовсе не потому, что один из визитеров превосходил его чином: просто таким он был человеком - начальник биланской полиции Эйнарс.
  Прежде чем вести гостей к узнику, он напоил их вкуснейшим чаем, а попутно рассказал несколько веселых баек из жизни биланских менторов. Для всех троих эта информация была абсолютно бесполезна, но в устах Эйнарса она звучала на удивление живо и интересно.
  - Тюрьма сейчас - не слишком популярное место, - смеясь, сказал Эйнарс, потянув кольцо на массивной двери острога. - Злодеев в городе почти не осталось. Цвет местной преступности обитает именно здесь, у нас. В основном - мелкие воришки, которых просто высекут и отпустят. 'Веселые лезвия', думаю, задержатся в тюрьме надолго: у них за плечами солидный запас грешков. А вот что будет с Филгором - не знаю. Раньше он ни в чем подобном замечен не был.
  - Как мне кажется, этот гнусный разбойник должен быть наказан по всей строгости закона, - сказал Борланд. - Но мы не судить его идем, а всего лишь допрашивать. Филгор ведь действовал не один, и как минимум трое его сообщников до сих пор находятся на свободе.
  - Вот как? Надеюсь, он не станет артачиться.
  Четверка, возглавляемая Эйнарсом, двигалась по длинному коридору, по обе стороны которого располагались камеры. Большинство из них сейчас пустовало - лишь в нескольких находились какие-то люди. Индалинэ усмехнулся, увидев за решетками хмурые лица Тригса, Эйба и Гаргона - ввиду малой 'заселенности' тюрьмы каждый из 'Весеѓлых лезвий' получил отдельные 'апартаменты'.
  - Мы почти пришли. - Эйнарс свернул за угол и остановился. - А вот и Филгор.
  Начальник полиции забряцал связкой ключей, нашел нужный и отпер решетчатую дверь. Узник, сидевший на лавке возле стеѓны, поднял на вошедших пронзительный злобный взгляд.
  - Привет, Филгор, - весело произнес Эйнарс. - Ты у нас, оказывается, важная птица. Сам придворный маг пришел тебя навестить. Кто-нибудь, принесите стул! - крикнул шеф полиции в коридор, надзирателям.
  При виде Борланда бледное лицо Филгора исказила гримаса нечеловеческой ярости. 'Еще бы, - усмехнулся про себя Весельчак, - это же я тебя изловил'.
  - Ну, здравствуй, Филгор, - сказал он, подойдя к узнику. - Настало время поделиться своими тайнами с городскими властями. Не возражаешь?
  - Я буду говорить только с королем, - заявил Филгор.
  Эйнарс прыснул со смеху. Заулыбались и остальные. Долговязый надзиратель внес в камеру деревянный табурет.
  - Я был бы безмерно рад устроить тебе встречу с его величеством, - сказал Борланд. - Но вот незадача - король сейчас очень занят, и его лучше не беспокоить. Государственные дела, понимаешь ли... Впрочем, конечно, не в этом дело. Вряд ли монарх снизойдет до беседы с таким мелким негодяем, как ты.
  - Я не мелкий, - с достоинством произнес Филгор. - Вы все скоро это поймете.
  - Вот с этого момента - поподробнее, пожалуйста! - Борланд взял табурет из рук стоявшего у дверей надзирателя и сел напротив узника. - Не бойся, Филгор, мы тебе не враги. Мы тебя уважаем. Ведь у тебя есть могущественные покровители, которые в любой миг могут прийти и учинить над нами жестокую расправу, не так ли?
  - Это уж точно, - ухмыльнулся Филгор. - Ты даже не представляешь, что они с тобой сделают...
  - Как раз о них я и хотел поговорить. - Борланд сощурился. - Очень хочется знать, как они выглядят. Может быть - вот так? - Весельчак коснулся перстня на левой руке узника.
  Филгор занервничал, поняв, что сболтнул лишнего. Лицо его выдавало напряженную работу мысли. Пленник лихорадочно соображал, как выпутаться из сложившейся нелегкой ситуации.
  - Это кольцо - семейная реликвия, - сказал, наконец, он. - Я солгал, согласившись, что пользуюсь чьей-то поддержкой. То, что случилось вчера, было обычным разбоем. Попыткой похищения. Меня вовлекли в это дело обманом.
  - Конечно, дружище, ты у нас ни в чем не виноват, - горячо поддержал его Борланд. - Мы-то с тобой знаем, что это так, но вот судья, боюсь, может заупрямиться. Ты не хотел бы смягчить грозящее тебе наказание? Для этого достаточно рассказать все, что тебе известно о людях, которые, как ты утверждаешь, обманом втянули тебя в это мерзкое преступление.
  - Я почти ничего о них не знаю, - начал Филгор. - Мы только вчера познакомились в таверне 'Кирка и кувалда'.
  'Ну и ну, да я же видел их там! - подумал Борланд. - Точно, теперь понятно, что он врет. Все четверо были одеты одинаково, и перстни... Да, волчьи перстни были у всех'. Но придворный маг пока что не стал прерывать рассказа Филгора.
  - Мы выпивали, разговаривали о политике, о ценах на мясо. Потом эльф начал петь песню. Один из моих новых знакомых сказал, что это - тот самый эльф, который когда-то убил его брата, и теперь ему нужно отомстить. Вот мы и... Я извиняюсь перед вами, господин эльф... - Филгор поднял взгляд на Индалинэ. - Я поучаствовал в этом бесчестном деянии только потому, что был пьян.
  Итрандил не поверил ни единому слову бледного человека - тот прямо-таки смердел низкопробной ложью.
  И Борланд не замедлил вывести преступника на чистую воду:
  - Отрадно, что тебе не чужда элементарѓная вежливость, - сказал он, усмехнувшись. - Но, к сожалению, чужда честность. Эльф убил чьего-то брата? Разве только твой случайный друг имел в братьях тролля! Эльф может лишить человека жизни, только если будет защищать свою собственную. Да и в этом случае он не станет скрываться, а обо всем расскажет властям и эльфийским старейшинам. Не так ли, сударь Индалинэ?
  - Да, мастер, - кивнул Итрандил. - Именно так предписывает поступать наш кодекс чести. Должен добавить, что следовать упомянутому вами правилу никому еще не приходилось.
  - Иными словами, эльфы никогда не убивали людей, - резюмировал Борланд. - Это во-первых. А во-вторых, дружище Филгор, с подельниками своими ты знаком никак не с минувшей ночи. Я ведь тоже был вчера в 'Кирке и кувалде'. Я видел вас. Твои друзья носят точно такие же перстни. Их будто один и тот же мастер отливал. Это ты как объяснишь?
  - Так уж и быть, расскажу всю правду, - буркнул Филгор. - Я действительно давно знаю этих людей. У нас своя банда. Она называется 'Клан Волка', - оттуда и кольца. Мы промышляли в пригородах Биланы, а в здешних тавернах спускали награбленное. Вот вчера увидели остроухого у Хенгрида, услышали, как его зовут, да и решили похитить ради выкупа. Он же сын главного эльфа, деньжат бы за него не пожалели.
  - Скорее, Эрталион стер бы вас в порошок, - произнес Заффа.
  - Теперь твои слова больше похожи на правду, - сказал Весельчак. - Но все же, остался один крошечный нюанс. Как, ты сказал, зовется ваша бригада?
  - 'Клан Волка'.
  - И потому вы носите эти перстни?
  - Ну да.
  - Тогда, быть может, вам лучше сменить название на 'Уши дохлого дзерга'?
  Филгор вздрогнул. Он ничего не сказал, но по лицу его Борланд понял: последний вопрос попал в самую точку.
  - Что мне на самом деле интересно, - вкрадчиво сказал Весельчак, - так это природа твоей одержимости. Точнее - вашей. Я-то думал, что по Билане разгуливает один чокнутый людоед, а вас, оказывается, целых четверо.
  - Нас больше... - сказал Филгор и тут же осекся.
  - Каннибализма ты, стало быть, не отрицаешь? - Борланд негромко рассмеялся. - Признайся, вы ведь не выкуп хотели получить за эльфа, а съесть его собирались. Как съели всех тех людей, что пропали в городе за последнее время.
  Итрандил нервно дернул ушами. Вот, значит, от какой участи спас его придворный маг...
  Филгор молчал. Еще бы - сказать правду означало для него подписать себе смертный приговор. А больше сказать было просто нечего...
  - Ну что вы, какой же я каннибал? - промолвил он через несколько долгих минут, облизнув пересохшие губы и неестественно улыбаясь. - Честно сказать, я вообще плохо помню, что вчера было. Напился, как свинья...
  - А вот свиней, дружок, обычно режут. - Борланд помрачнел и подался вперед, нависая над Филгором грозной тенью. - Не можешь чего-то вспомнить, так я тебе с превеликой радостью помогу.
  Тихо взвизгнул выпорхнувший из ножен кинжал. Поигрывая острием перед лицом человека в черном, Борланд принялся за психологическую обработку:
  - С чего бы мне начать? Пожалуй, с пальцев. - Схватив Филгора за запястье, Весельчак стал медленно приближать острие кинѓжала к грязному ногтю на указательном паѓльце. К его удивлению, эффекта это не дало никакого.
  - Ты не сделаешь этого, - сказал Филгор.
  - Да, мастер, я тоже не назвал бы вашу идею конструктивной, - кашлянув, произнес начальник полиции. - К тому же, я не склонен считать, что герцог Фирен дал вам столь широкие полномочия.
  - Под пыткой он признается даже в том, что сам является дзергом, - подал голос Заффа. - Или в том, что этой же ночью, не выѓходя из тюрьмы, умыкнул корону у Гаэрона Третьего.
  Борланд понял, что маневр не удался. Он, конечно, не собирался пытать Филгора - хотел лишь надавить на него, запугать и вынудить сознаться. Весельчак стремился как можно скорее разобраться с этим делом, получить от герцога награду и, с легким сердцем покинув город, отправиться в родную деревню.
  - Ну вот, сорвали мой спектакль, - посетовал Борланд, вставая. - Нет бы подыграть, глядишь, и раскололи бы негодяя. Заффа, давай-ка выйдем на минутку в коридор. Обсудим, что делать дальше с этим хлыщом.
  Заффа пожал плечами и вышел. Борланд последовал за ним. Выйдя в коридор, он отвел торговца в сторону от камеры Филгора, чтобы те, кто остался в ней, не могли слышать их разговора.
  - Мне нужна твоя помощь, - вполголоса сказал бывший разбойник. - Какое-нибудь заклинание, что помогло бы вытянуть из него правду. Мне кажется, мы на верном пути. И если Филгор признается, сможем расковырять эту историю с Кладбищем криков всего за несколько дней. Я бы расчесал ему волосы тем магическим гребешком из снаряжения мертвого мага, да, боюсь, это приведет к непоправимым последствиям...
  - Оставь свои скабрезности при себе, - поморщился Заффа. - А заклинание такое есть. Оно называется 'Занзара Вопрошающая'. Сейчас скажу.
  - Постой! - Борланд инстинктивно вскинул руки к груди, отгородившись от Заффы ладонями. - Ты ведь, в отличие от меня, настоящий маг. Если ты сейчас произнесешь заклинание, не буду ли я вынужден открыть тебе все свои секреты?
  - Нет, - улыбнулся Заффа. - Даже в устах архимага волшебные слова могут остаться пустым звуком, если он не приложит волевого усилия, чтобы задействовать Силу. Пентакль Света как раз избавляет тебя от надобности в таком усилии, которое в твоем случае все равно осталось бы бесполезным. Слушай, в общем... - Заффа произнес нужные слова.
  Борланд несколько раз беззвучно повторил их про себя и пошел обратно в камеру Филгора. Заффа - за ним.
  - Ну что ж, дружище Филгор, сейчас мы узнаем, кто ты таков на самом деле, - сказал Весельчак, усаживаясь на прежнее место. Филгор напрягся. - Не бойся, ты при этом не пострадаешь. - Борланд направил на узника указательный палец правой руки и нараспев произнес:
  - Занзара Шарк-Лаар!
  Кисть Борланда начала светиться. Яркий белый луч вырвался из вытянутого пальца и ударил в грудь Филгора, рассыпавшись фонтаном серебряных искр. Узника отбросило к стене. Закрыв глаза, он уронил голову на грудь. Но уже через мгновение Филгор снова смотрел на Борланда.
  - О! - весело воскликнул он. - Да это же мой друг, придворный маг! Знаешь, дружище, ты в этом мире единственный, кому я могу доверять. Я непременно должен поведать тебе о том, что гнетет мою душу!
  - Я весь внимание, брат. - Борланд подмигнул ошалевшему от происходящего Эйнарсу и снова вперил пристальный взгляд в лицо Филгора.
  - Полгода назад мой приятель Хагнир открыл мне страшную тайну, - начал рассказывать тот. - Он сказал, что Владыки, похороненные на нашем Кладбище криков, могут быть разбужены. А потом они поведут тех, кто поможет им воскреснуть, к славе и процветанию.
  - Владыками вы называете дзергов?
  - Да, именно их. Мы носим эти перстни, - приподнял Филгор левую руку, - в память о древних Владыках, которым служим.
  - Перстни вы откопали на кладбище?
  - Нет, их сделал какой-то знакомый Хагнира. Хагнир раздал нам перстни перед тем, как мы начали... - Филгор, и без того не отличавшийся здоровым цветом лица, стал вдруг белым, как иссохшая мертвая кость, и осекся.
  - Начали что? - Борланд склонился к самому лицу допрашиваемого.
  - Приносить... жертвы. - Филгор тяжело задышал, а лицо его скривилось, точно от страшной боли. - Чтобы... поднять Владык, нужны... жертвы.- Узник застонал и выгнулся дугой, как если бы кто-то прижал раскаленное тавро к его крестцу.
  - Филгор, что с тобой? Ты меня слышишь? - Протянув руку, Борланд потрепал своего визави по щекам.
  Тот ничего не ответил, а резко подался вперед, попытавшись... укусить Борланда!
  Весельчак едва успел отдернуть кисть - зубы Филгора щелкнули в сантиметре от его пальцев.
  - Ты что, ополоумел? - воскликнул Борланд. - Это же я, твой друг! Придворный маг!
  Филгор поднял голову. Борланд, Заффа, Эйнарс и посланник Кандара увидели, что у пленника больше нет зрачков - остались только пронизанные жилками кровеносных сосудов глазѓные яблоки. Филгор издавал злобное шипение. Из уголков его рта потекла желтоватая пена. Казалось, обезумевший человек готов наброситься на тех, кто стоял у него на пути, и растерзать их - но вместо этого Филгор отступил назад. Отступать особо было некуда - позади находилась отвесная стена. По ней-то и пополз Филгор - спиной назад, будто волшебная сила помогала ему держаться на серой поверхности, нарушая законы физики. Перебирая руками и ногами на манер ящерицы, он продолжал смотреть на стоявших внизу троих людей и эльфа своими страшными пустыми глазами. Даже самый ловкий из цирковых акробатов не смог бы сотворить такое!
  - Оборотень! - воскликнул Эйнарс, хватаясь за булаву.
  Борланд сделал шаг назад, выхватил меч и выставил его перед собой. Индалинэ сложил пальцы, приготовившись швырнуть в сверхъестественного врага энергетический заряд. Один лишь Заффа сохранял спокойствие.
  - Нет, он не оборотень, - сказал торговец. - Это обычная одержимость. Правда, 'хозяин' у нашего приятеля не совсем обычный. Один из дзергов, чьи кости лежат на Кладбище криков.
  - Вы так спокойно говорите об этом, словно подобное творится в городе сплошь и рядом, - усмехнулся Индалинэ.
   - Судя по всему, скоро начнет твориться, - флегматично ответствовал Заффа. - Приходится привыкать.
  Филгор взобрался под самый потолок и заговорил. Но слова, слетавшие с его языка, не принадлежали к человеческой речи. Голос Филгора изменился и стал похож на глухое рычание - как если бы лесной волк вдруг научился говорить.
  - Инхарга! - выкрикнул Филгор, неестественно поводя головой. - Дзоргон! Вахра бар-Омдал!
  - Ну, точно, - констатировал Заффа. - Это язык дзергов. Он говорит: 'Воскреснем. Придем. Славен будь Омдал'.
  А в следующий миг одержимый, так и не выказав агрессивных намерений, рухнул вниз, на лавку, где и затих. Борланд осторожно приблизился к неподвижному телу, держа, наизготовку меч. Не было никакой гарантии, что Филгор не бросится на него, чтобы вцепиться зубами в горло.
  - Филгор. - Борланд потрогал бок лежавшего человека клинком, повернув меч плашмя. - Что с тобой? Ты жив?
  - Ой! - взвизгнул узник, приподнялся с интересом посмотрел по сторонам. - Где я? И где моя мама?
  - Что?! - взревел Борланд и занес над головой Филгора свой мощный кулак. - Какая, к троллям болотным, мама?!
  Человек в черном отпрянул и закрыл руками лицо. Борланд заметил, что с лица и ладоней Филгора схлынула мертвенная бледность, делавшая его похожим на ходячий труп. Кожа узника теперь была розовой, как у младенца.
  - Постойте, мастер! - Заффа подошел к Борланду и встал по левую руку от него. - Кажется, наш подопечный был зачарован. Сработало контрзаклинание. - Локтем правой руки Заффа незаметно пихнул Борланда в бок.
  - Точно! - Весельчак опустил занесенную для удара руку. - Тот, кто наложил на него это заклятие, не хотел, чтобы Филгор слишком уж разоткровенничался.- Борланд понял, что Заффа решил помочь ему избежать разоблачения, и начал развивать тему: - Но, как мне кажется, мы успели узнать достаточно.
  - Пальчик болит, - пожаловался Филгор.
  - Дай-ка я посмотрю, - склонился Заффа к пленнику.
  Тот с готовностью протянул ему левую руку.
  - Заклятие, похоже, было в перстне, - произнес Заффа, осмотрев ее. - Взгляните.
  Эйнарс и эльф подошли поближе. То, что еще мгновение назад было массивным серебряным перстнем, теперь являло собой уродливый дымящийся кусок оплавленного металла. Кольцо расплавилось и обожгло кожу.
  - А ведь ему сейчас несладко приходится, - заметил Борланд. - Водой бы надо полить.
  - Тут есть, - указал Эйнарс на стоявшую в углу камеры пузатую бадью.
  Взяв лежавший на ней деревянный ковш, Весельчак поднял крышку, зачерпнул воды и выплеснул ее на пострадавшую руку Филѓгора. Металл зашипел, остывая, а в следующий миг, искрошившись, осыпался вниз. Безымянный палец левой руки ставшего слабоумным преступника опоясывала кровоточащая красная полоса.
  - Спасибо. - Филгор сунул обожженный палец в рот.
  - Богиня, да что с ним?! - воскликнул Эйнарс. - Он же ведет себя совсем как ребеѓнок!
  - А он теперь и есть ребенок, сударь, - промолвил Заффа. - Не так ли, мастер?
  - Угу, - повернулся Борланд к шефу полиции. - Контрзаклинание взорвалось прямо у него в мозгу. Ему сейчас лет пять или шесть. Можно вести к маме.
  - Не выйдет. - Эйнарс задумчиво посмотрел на несчастного узника. - Филгор у нас круглый сирота.
  - При храме, думаю, ему найдется место, - сказал Борланд. - У меня там есть знакомый жрец. Вы его знаете - лысый такой. Уж он не оставит в беде этого горемыку.
  - Как мне кажется, в моем присутствии здесь необходимости больше нет, - подал голос Индалинэ. - У меня есть кое-какие дела в городе, так что, если вы не возражаете...
  - Конечно, сударь эльф, вы можете идти, - сказал Борланд, и кандарский гость, церемонно поклонившись всем присутствуѓющим - кроме, разумеется, Филгора, вышел из камеры и направился к выходу из узилиѓща. По дороге он не удержался от шутки и показал оскорбительный жест бандюгам из 'Веселых лезвий'.
  - Эйнарс, - обратился Борланд к начальнику полиции, - мы получили очень важную информацию и теперь не можем обойтись без вашей помощи. Я в городе недавно и почти никого не знаю. Кто такой Хагнир, о котором успел упомянуть наш малолетний друг? У вас ведь наверняка есть досье на каждого гражданина.
  - Только на тех, у кого возникали нелады с законом. Идемте в архив. Филгор пока пусть посидит здесь. После решим, что с ним делать дальше.
  - Хагнир, Хагнир... - Азартно бормоча, Эйнарс сидел за столом и перебирал бумажѓные листки. - Очень знакомое имя. Должно быть, он не раз привлекался к ответственности. Но не за тяжкие преступления, иначе я сразу вспомнил бы, кто это. Ну да. - Шеф Биланского отделения Лиги справедливости выпрямился, держа в руках несколько листов, испещренных скрупулезными записями. - Целых пять раз. Пьяный дебош, воровство, вандализм, оскорбление короны, домогательство замужней женщины. Мелкая сошка. Работает забойщиком скота. И живет на бойне, в служебном бараке.
  - Айда за мясом! - весело промолвил Борланд, подмигнув Заффе.
  
  Единственный человек, находившийся в унылом приземистом здании биланской скотобойни, скривился от боли и выругался, взглянув на свою левую руку, Хагнир увидел, что надетый на безымянный палец перстень в форме головы дзерга светится бордовым. Ну а то, что металл, из которого было сделано кольцо, раскалился, владелец украшения почувствовал секунду назад.
  - Проклятье! - Мужчина поискал взглядом бадью с водой.
  Она стояла на своем обычном месте, у входной двери. Хагнир давно не пользовался ею, потому и забыл об этом.
  Шагнув к двери, он снял с бадьи крышку и погрузил в воду пострадавшую руку. Облачко пара поднялось над темной поверхностью и тут же растаяло. Хагнир снял перстень с безымянного пальца и надел на средний.
  Он только что получил сигнал о том, что один из его людей предал Братство.
  'Филгор, больше некому, - мрачно подумал Хагнир. - Вчера не явился на перекличѓку, сегодня тоже не дал о себе знать. Значит, его свинтили и раскололи. Не стоило нам связываться с тем треклятым эльфом, не подготовившись как следует'.
  Идея похитить пришлого эльфа, чтобы принести его в жертву, возникла спонтанно, во время посиделок в таверне. Дзерги были особенно падки на эльфийское мясо, а стало быть, и кровь остроухого могла значительно ускорить воскрешение. Расправься Хагнир и его товарищи с кем-то из эльфов, постоянно живущих в Билане, - не избежать бы страшной шумихи и полного разоблачения. А тут - новичок, которого не сразу начнут искать. Вот и решили четверо начинающих чернокнижников пролить его кровь на черном алтаре в катакомбах под Кладбищем криков. Да только и тут прокололись.
  Хагнир открыл дверь, ведущую в кабинет начальника скотобойни. Переступил через лежавшее у порога мертвое тело и подошел к столу, на котором стоял укрепленный в медном ободке сверкающий черный шар.
  Хагнир простер над ним ладони и сосредоточился. Поверхность сферы ожила, озарившись напоминавшими языки пламени оранжевыми сполохами. Через мгновение они обернулись мерцающими пятнышками, в центре каждого из которых виднелся черный зрачок. На Хагнира смотрели девять пар человеческих глаз.
  Девять. Ну да, двоих ведь Братство потеряло. Филгор только что превратился в беспомощного идиота, а еще одного, недавно вступившего в Братство молодого парня - Хагнир даже имя его не успел запомнить, - накануне ночью убил вампир.
  - Слушайте меня все, - промолвил Хагнир. - Нас предали. Впрочем, это вы и так уже знаете. Судя по тому, что с нами все еще нет Филгора, это сделал именно он. Думаю, всем понятно, какими должны быть наши дальнейшие действия. Я, Зик, Форган и Лестер пойдем к алтарю на Кладбище криков, чтобы довести до конца начатое. Все остальные должны как можно скорее покинуть город и отправиться к Черному истоку. Пока это все. - Хагнир энергично провел над шаром правой рукой, словно обрывая незримые нити, связывавшие его с членами Братства. Оранжевые глаза потухли. Хагнир взял со стола сферу, завернул ее в тряпицу, спрятал за пазуху и вышел, захлопнув дверь.
  
  К тому моменту, когда Борланд, допрашивая пойманного преступника, в очередной раз задействовал силу Пентакля, хранители Лой и Даргор уже проехали половину пути, ведуѓщего от места расположения Дома к широкому тракту, по которому можно было попасть в Билану. Во время верховой езды пользоваться для наблюдения магическим шаром было бы несколько неудобно, поэтому Даргор переключил энергетический канал, связывавший сферу с Пентаклем, на собственное сознание. И вести не заставили себя ждать.
  - Тпру! - Маг осадил коня и замер в седле, закрыв глаза. Некоторое время он провел в таком положении, потом поднял веки и сказал: - Убийца все еще в Билане. Но мы ошибались - он не из остроухих.
  - Как ты это узнал? - спросила Лой.
  - Видел его руку. Здоровенная и мускулистая. У эльфов таких просто не бывает.
  - Но ведь поддержка кандарцев нам все равно нужна, не так ли?
  - Так-то оно так. А вот на помощь герцога Биланского мы вряд ли сможем рассчитывать.
  - Почему? - вскинула брови женщина.
  - На пальце убийцы - перстень с гербом Фирена. Понимаешь, что это значит? Отступник служит герцогу!
  - Фирен перешел на сторону Мрака?
  - Не обязательно. Он может преследовать какие-то личные интересы. Но мы все равно лишились еще одного союзника.
  - Это не повод, чтобы сворачивать с пути.
  - Я и не собираюсь. Но-о! - Четыре пары копыт вновь вздыбили дорожную пыль. - Впереди Кандар. Давай заглянем в гости к Эрталиону.
  
  Глава 8
  
  Борланд, Заффа, Эйнарс и четыре ментора Лиги справедливости примчались на скотобойню так быстро, как только смогли. Весельчак мурлыкал себе под нос задорную песенку, находясь в предвкушении грандиозной пирушки, которую он собирался закатить, получив гонорар от Фирена. 'Осталось войти в барак и взять за шиворот мерзавца Хагнира, - думал Борланд. - Сниму с него перстень, чтобы не повредился рассудком, как Филгор. Даже если придется палец отрезать! Заклинание правды я уже знаю. Допрошу забойщика в присутствии герцога. Пускай расскажет, кто еще состоит в банде, и где их можно найти. Но этим уже пускай занимаются менторы. А славный парень Борланд купит себе самого лучшего коня и поскачет на юг, к родному порогу. Надеюсь, его там хорошо встретят'.
  О том, как встретят дома загулявшего сына, действительно можно было только гадать. А на биланской скотобойне поборников справедливости встретила пустота. Здесь было так тихо, что явившиеся за Хагниром люди могли расслышать возню обуреваемой страстью кошачьей парочки в дальнем конце двора.
  - Да что же это такое? - растерянно произнес Эйнарс, почесывая затылок. - Где они все?
  - В бараках никого, - доложил один из менторов, уже успевший проверить строения.
  - Это бы ладно... - Начальник полиции провел по воздуху рукой, указывая на пустые загоны. - А скот? Куда мог деться весь скот?
  - Кажется, я начинаю кое-что соображать, - пробормотал Заффа. - Тролль, следовало бы раньше догадаться!
  Все повернулись к нему.
  - А, вы еще не поняли? - сказал он через мгновение. - Хагнир и его люди занимались черной магией. Чтобы стать сильнее, они истязали животных, питаясь их страданиями. А мясо, как и положено, сбывали на городском рынке. Вот как возник нынешний мясной бум!
  - Понятно. - Борланд пнул ногой иссохшее, дочиста обглоданное собаками коровье копыто. - Они насмерть замучили всех коров, свиней и овец в течение нескольких дней. И завалили город дешевым мясом. Надо же - чернокнижники, а доброе дело сделали! Тролль, похоже, мы их упустили!
  - Но как же хозяин скотобойни, господин Фламмель? - недоуменно воскликнул Эйнарс. - Он никогда не допустил бы такого безобразия!
  - А может, он с ними заодно, - предположил Весельчак. - Его ведь тоже здесь нет.
  - Он здесь, - сказал, подойдя, еще один ментор, закончивший осматривать главное здание. - В своем кабинете.
  - Почему же ты не привел его сюда? - бросил Эйнарс.
  - Потому что мертвецы не ходят. Фламмель убит. И, похоже, перед этим его долго пытали. Места живого нет.
  - Скорее, мучили с той же целью, что и скот, - произнес Борланд. - Что ж, господин Эйнарс, Хагнир больше не мелкая сошка. Думаю, теперь он может смело претендовать на звание главного преступника в этом городе.
  Скрипнули деревянные ворота. Члены группы захвата развернулись и увидели неброско одетого горожанина, который, помахивая прутиком, загонял во двор скотобойни полтора десятка хорошо откормленных свиней.
  - Где господин Фламмель? - спросил мужичок, не замечая, что перед ним стоят не мясники, а менторы. - Я привел животных на убой. Отменные свиньи. Как всегда у дядюшки Скрайка!
  - Фламмель убит, - сказал один из молодых менторов, за что мгновенно получил болезненный тычок от Эйнарса.
  - Возвращайтесь домой, Скрайк, - молвил начальник полиции. - Вашим хрюшкам сегодня очень повезло. Проживут подольше.
  
  Странный город, странные люди... С каждым новым событием младшему Итрандилу все меньше нравилось находиться в Билане. Будто с ума все посходили. Надо же! Придворный маг герцога - а при виде опасности хватается за меч! Да и уж больно молод он для такой работы. Из Академии, должно быть, прислали - практику проходить. Начальник полиции любезен, что твой камердинер - он что, и с преступниками так себя ведет? Из всех, с кем эльф успел познакомиться, ему был симпатичен только Заффа. Хозяин волшебной лавки был скромен и флегматичен, но по глазам его становилось ясно - этот парень знает жизнь получше многих других. Гном Хенгрид тоже произвел благоприятное впечатление, но гном - он и есть гном, по нему о местных нравах судить бессмысленно.
  А дело, ради которого в город прибыл сам Индалинэ, так и не сдвинулось с мертвой точки.
  Впрочем, конечно, мало кому под силу разобраться в такой проблеме за неполные сутки. Итрандилу не в чем было себя винить, но он, тем не менее, был немножко зол на эльфа по имени Индалинэ.
  - Где же вы пропадали, сударь? - спросил распорядитель, когда Итрандил перешагнул порог гостиницы.
  - Ходил развеяться в 'Кирку и кувалду', как вы посоветовали, - ответствовал эльф.
  - А, ну да, вы же искали компанию! Видать, веселое подобралось общество, раз вы так сильно задержались?
  - Это уж точно, - усмехнулся Индалинэ. - Чуть было в жертву дзергам меня не принесли. - И потопал к себе наверх, оставив собеседника стоять с недоуменной миной на одутловатом лице.
  Задерживаться в гостинице он не стал. На этот раз, хоть на дворе и стоял белый день, Индалинэ взял с собой все свое оружие. 'Еще кто-нибудь сунется - убью, - мрачно подумал он. - И плевать на возможные последствия'.
  - Господин Итрандил! - кто-то окликнул его сразу, как только эльф вышел на улицу.
  'Свет на мне клином сошелся, что ли?' - раздраженно подумал эльф, оборачиваясь.
  Но то был всего лишь Скольд - парнишка-музыкант из таверны Хенгрида. Гитара висела у него за спиной.
  - Здравствуйте, господин Итрандил, - сказал парень, подойдя к эльфу, и замялся, не зная, стоит ли протягивать кандарскому гостю руку. Думал, должно быть, что эльф может побрезговать человеческим рукопожатием. Это, конечно, было не так. Эльфы редко подавали кому бы то ни было руку при встрече просто потому, что у их народа было заведено приветствовать окружающих поклонами. Индалинэ понял, в чем дело, и сам протянул ладонь худосочному юноше, от которого вряд ли стоило ожидать подвоха.
  - День добрый, - сказал эльф. - Чем могу быть полезен?
  - Мне очень понравилось, как вы играли вчера в таверне. И я подумал... - Скольд опять слегка замялся. - Я хотел бы научиться играть так же хорошо.
  - Хочешь получить от меня совет?
  - Да. И еще... Песня, которую вы пели. Я ее никогда раньше не слышал.
  - Ну, разумеется. Я сам ее сочинил. Хочу, чтобы в мире было как можно больше песен.
  - А у меня вот плохо получается самому писать стихи,- посетовал Скольд. - Зато я умею сочинять музыку.
  - Тоже недурное занятие, - улыбнулся эльф.
  Он подумал, что сможет, пожалуй, выкроить часок и помочь этому парню. А почему бы и не прямо сейчас?
  - Тут есть поблизости какое-нибудь тихое место? - спросил Индалинэ. - Давать уроки музыки на улице мне еще не приходилось.
  - В Билане сейчас все места стали тихими, - сказал молодой музыкант. - Страх поселился в людских сердцах. Сначала похитители, теперь вот еще и вампир. Я слышал, что герцог Фирен пригласил ко двору нового мага. Может, хоть он сможет навести здесь порядок.
  - Да, этот маг - пронырливый малый. - Губы эльфа тронула улыбка.
  - Малый? - удивленно повторил Скольд.
  Ну да, конечно, гитарист не мог знать, что стоящий напротив эльф старше его на десятки лет.
  - Внешность обманчива, Скольд, - сказал Итрандил. - Ты можешь думать, что я твой ровесник, но мне уже пошел семьдесят первый год. Так что я имею полное право называть 'малым' не только придворного мага Кедрика, но и самого герцога Фирена. Ну, так куда же мы пойдем?
  - Неподалеку есть парк.
  - Отлично. Надеюсь, ваш вампир сегодня там не появится.
  
  - Не стоит думать, будто у эльфов есть какие-то особенные приемы, которые позволяют нам играть лучше других, - сказал Итрандил, когда они присели на скамью в глубине городского парка, усаженного липами, акациями и вязами. - Секрет - если, конечно, это можно так назвать - заключен в твоем отношении к тому, что ты делаешь. Вот скажи мне - что такое для тебя музыка?
  - Ну, - пожал плечами парнишка, - это моя работа.
  - Об этом я и говорю, - усмехнулся Индалинэ. - Если будешь продолжать относиться к музыке таким образом, она никогда не позволит тебе чего-то большего, чем развлекать кабацкую публику.
  - Так что же мне делать?
  - Ты должен впустить музыку поглубже в себя. В самое сердце. Пусть она станет твоей кровью. Исполнение мелодий подобно применению Силы во время волшбы.
  - То есть музыка - это как магия?
  - Совершенно верно. Значительно проще, конечно. Есть лишь одно условие, которое можно было бы назвать своеобразным 'секретом'.
  У Скольда загорелись глаза.
  - Прошу вас, скажите, - взмолился он.
  - Звучат вовсе не струны, - усмехнулся эльф. - Звучат на самом деле пальцы. Дай-ка мне гитару.
  Скольд снял с плеча инструмент, расчехлил и бережно вручил Итрандилу. Индалинэ сразу начал играть, и звуки, которые он извлекал из струн, казались живыми человеческими словами. Скольд заметил, что эльф, вместо того, чтобы брать аккорды, невероятно быстро прижимает струны, мгновенно отпуская предыдущие. В итоге аккорды не чередовались, а плавно перетекали друг в друга. Да, научиться играть подобным образом было немыслимо сложно. Но результат, как казалось Скольду, стоил сколь угодно долгого обучения. Индалинэ сыграл несколько тактов вступления и запел:
  
  Страх спутал все мысли, и гнев хрустит в кулаках.
  Как построить хрустальный дворец, стиснув камень в руках?
  Мы ослепли в поисках солнца, а глаза, как и прежде, горят.
  Но скажи нам, что все хорошо, и с неба польется яд.
  
  Обглодан ветром мудрый дуб,
  Несутся листья в высоту,
  И мертвый иней на камнях.
  Ржавеет разум, тускнеет сталь.
  Их свет обезумел, их мир устал.
  Багровым сном прошлась война.
  
  Ты не знаешь, на каком берегу искать пропавшее сердце,
  Только призрак счастья неподвластен смерти.
  Не исчезнет, слившись с облаком вдалеке,
  Не растает, словно от крови лед на реке.
  
  Он обернулся меркнущим лицом,
  Он обернулся в листьях мертвецом,
  Он обернулся в саван бирюзовых глаз.
  
  Ветра иные в грудь вошли,
  Не оторваться от земли.
  В твоих глазах разбито счастье, что никого не пощадит.
  Сотрет в пыль горы, погасит звезды и все сначала сотворит.
  Но твое сердце во льдах не мерзнет, оно любовь свою хранит.
  
  Пусть куют золотую монету на алтаре войны,
  Где распяты сердец миллионы и наши мечты.
  Изумруд растворится в воде, с ним надеждам твоим утонуть,
  Но если травы растут сквозь гранит - не растопчешь, а стало быть - в путь!
  
  Война надежды рушит,
  И продаются души,
  Но ты хранишь свою мечту.
  А когда земное царство
  Уйдет, как прах, сквозь пальцы,
  Не обнаружишь пустоту1.
  
  - Отличная песня, - сказал Скольд. - Тоже ваша, я правильно понял?
  - Да, - кивнул Итрандил. - Я сочинил их несколько тысяч. Хватило времени за семьдесят-то лет.
  - Я лишь не понял, почему она про войну, ведь в Схарне давно никто ни с кем не воюет.
  - Я порой и сам удивляюсь тому, что пишу. Никогда ведь не был на войне, но в своих снах сражаюсь очень часто. Должно быть, память рода говорит во мне.
  - А может, вам просто снятся вещие сны?
  - Вот этого не хотелось бы, - поморщился эльф. - Хотя как знать... Посмотришь вокруг - и поверишь, что скоро на мир обрушится новая гибельная война.
  - Это точно, - печально вздохнул музыкант.
  - Извини, я некоторое время не смогу поддерживать беседу. - Индалинэ ощутил знакомое покалывание в затылке.
  Вместе с этим пришло облегчение: стало быть, с Эрталионом все в порядке.
  'Да, отец'.
  'Здравствуй, сынок. Твое расследование продвинулось?'
  'Пока что нет. Я, можно сказать, только начал'.
  'Можешь не продолжать. Хранители ошибались, считая убийцу эльфом. Он не имеет к нашему народу никакого отношения'.
  'Как ты узнал об этом?'
  'Сказали сами хранители. Двое из них прибыли сегодня в Кандар. Им удалось узнать, что отступник - человек и что он служит герцогу Фирену'.
  'Вот как? Так, может, мне все же попытаться вычислить его? Я успел познакомиться с придворным магом герцога'.
   'Оставайся в городе, но пока ничего не делай. Ты не подумал о том, что твой новый знакомый сам может оказаться тем самым отступником?'
  'Ты прав. Не подумал. Но зачем, в таком случае, мне оставаться в Билане?'
  'Хранители Лой и Даргор вечером отправятся туда. Будете действовать вместе. Эльфийская честь не попрана, но покойный Эрлангус был моим другом, не забывай'.
  'Понятно. Скажи им, что меня можно найти в гостинице 'У лепрекона'. Да, что там с троллями?'
  'Тех, что вторглись вчера в наш лес, больше нет. Но много еще осталось в других местах. Сегодня состоится небольшой совет, а чуть позже мы нанесем удар возмездия'.
  'А я, как всегда, должен буду пропустить самое интересное'.
  'Разве охота за магом-отступником - менее интересное дело, чем вышибание душ из мерзких болотных карликов?'
  'Знаешь, честно сказать, я бы лучше у пруда с девчонками посидел'.
  'То-то же. Ладно, я заканчиваю. Гости начинают прибывать. Всех благ'.
  'Всех благ, отец'.
  Индалинэ вышел из прострации и увидел, что по аллее движутся в их со Скольдом сторону две мужские фигуры. Один из идущих, высокий и толстый человек, чья массивная фигура в буквальном смысле заслоняла солнце, что-то говорил своему спутнику, указывая на эльфа. А из-за плеча его выглядывало что-то, весьма напоминавшее рукоять меча. 'Неужели снова придется драться? - подумал Индалинэ. - Занзара, как же мне это надоело!'
  - Привет, - сказал великан, подойдя к скамейке. - Я вижу, у вас тут весело. - Размерами он значительно превосходил Заффу - и казался еще толще, поскольку весь был обвешан сумками, флягами и мешочками. А то, что эльф принял было за оружие, оказалось гитарным грифом.
  - День добрый, господа, - молвил Индалинэ, готовый в любую минуту настучать 'господам' по рогам. - Не сказал бы, что мы развлекаемся. Но и не грустим особо.
  - Привет, Феликс, - сказал Скольд, вставая и протягивая руку сначала толстяку, а после его товарищу. - Когда приехал?
  - Да только что,- улыбнулся детина. - Шел домой и услышал музыку. Ты же знаешь, я никогда спокойно не пройду мимо, если играют на гитаре.
  - Познакомься, это - Индалинэ Итрандил, музыкант из Кандарского леса.
   'Музыкант? - подумал Индалинэ. - Да, а самом деле - кто же я? Просто эльф? Даже обидно как-то. Воин? Но ведь ни разу не был на войне. Так что мальчик прав - я действительно музыкант из Кандарского леса'.
  - Меня зовут Феликс, - сказал толстяк, поклонившись: видно, он был знаком с эльфийскими традициями. - А это Велон. - Спутник Феликса выглядел очень мрачным. Он не проронил ни слова, а лишь сдержанно кивнул. - Ему нелегко пришлось. Поехал в столицу за лучшей долей, да нарвался там на каких-то лихих ребят - до нитки обобрали. Я помог ему вернуться обратно.
  - Мне повезло, что я встретил Феликса, - сказал Велон. - Иначе сгнил бы на улицах Эльнадора.
  - Вы, Феликс, стало быть, тоже ездили в столицу? - полюбопытствовал эльф.
  - Ага. Я ведь музыкант, как и вы. Раньше пел песни просто так, для души. Работал в местном крематории, но его уж полгода как закрыли. Услуга не пользовалась широким спросом. Так что теперь я уличный бард. Раз в месяц выбираюсь на заработки в Эльнадор. Улов с каждой поездкой все больше, поэтому о прежней работе не жалею. Хотя и есть за что сказать ей спасибо. Ежедневная близость смерти определенным образом на меня повлияла.
  - Феликс тоже сам пишет песни, - пояснил Скольд. - Спой что-нибудь из своего Феликс.
  - Да, я с удовольствием послушаю, - поддержал его Индалинэ, у которого совершенно неожиданно появилось свободное время.
  - Ну что ж... - Феликс снял с плеча гитару.- Песня называется 'Слезы времен'.
  Когда он начал петь, Итрандил был удивлен. В отличие от прочих бардов, что старались придать своему голосу ангельские интонации, Феликс рявкал, как медведь:
  
  Слезы времен -
  Солнца прах.
  Слезы времен -
  Море иллюзий.
  
  Разрушь гегемонию прошлого,
  Дракона сомнений убей.
  Избавься от злого и пошлого,
  Исчезни из мира людей.
  
  Пусть пламя сжигает печаль твою -
  Не стоит об этом жалеть.
  Туда, где ветра в вышине поют,
  Стремится душа улететь.
  
  Пусть сердце язвящие раны
  Болеть перестанут к утру,
  И гнет меланхолии странной
  Исчезнет, как пыль на ветру.
  
  Слезы времен -
  Солнца прах.
  Слезы времен -
  Море иллюзий.
  Словно пыль на ветру!
  
  Тут Феликс принялся яростно колотить по струнам, и мелодия превратилась в бурлящий водоворот, в котором действительно можно было услышать - да что там: увидеть! - танец очищающейся от боли былых обид и лишений человеческой души.
  - Ну что скажете, сударь эльф? - спросил толстяк, завершив песню. - Мы ведь тоже не лыком шиты, а? - От переизбытка чувств Феликс с размаху хлопнул но спине погруженного в свои невеселые думы Велона.
  Тот, вытаращив глаза, пошатнулся, но ничего не сказал - ему сейчас было не до музыки.
  - Да, замечательная песня, - кивнул Индалинэ, которому и впрямь очень понравилось сочинение Феликса.
  - На улице я, конечно, пою другие, - сказал биланец. - Те, которые всем известны и любимы народом. Сложно продвинуть в массы что-то новое. Кстати! - сказал Феликс с таким выражением на лице, точно вдруг вспомнил слова, открывающие врата прямиком в Небесный Чертог Занзары. - У меня есть не только замечательные песни но и не менее замечательное вино. Столичное! - Феликс провел пухлым пальцем по ряду фляг, висевших у него на поясе. - Давайте, может, отметим окончание мытарств горемыки Велона? Как вы на это смотрите, господин Итрандил?
  Если бы не состоявшийся несколько минут назад разговор с отцом, Индалинэ вряд ли позволил себе принять участие в намечавшемся возлиянии. Но поскольку до приезда магов можно было ни о чем не беспокоиться, он решил остаться с новыми знакомыми в парке.
  - Я никоим образом не против, - улыбнулся эльф.
  - Отлично! - Феликс отстегнул от пояса одну из фляг и небольшую деревянную коробку, в которой, когда необъятный бард раскрыл ее, обнаружился набор аккуратных серебряных рюмочек. - Скольд, если тебя не затруднит, сбегай к себе на работу, притащи нам какой-нибудь закуски, - Феликс протянул юноше горсть монет.
  
  Как ни хотелось герцогу Фирену скрыть правду о мерзостях, творившихся на скотобойне Фламмеля, в городе все же о них прознали. Знают двое - знает и свинья, а о преступлениях банды Хагнира было известно как минимум семерым. Это если не считать человека, который пригнал своих хрюшек на бойню в тот момент, когда там находились менторы и маги. Ему ведь сказали, что Фламмель мертв, - вот и разнес по всему городу.
  Да, но вот кем и как был убит владелец скотобойни, тот человек знать не мог! Главная утечка, считал герцог, произошла в ведомстве Эйнарса. Сам начальник полиции вряд ли был виновен, но кто-то из молодых и неопытных менторов мог поделиться вестью о разоблачении зловещей секты с кем-нибудь из друзей или родственников. А там... Последствия можно было наблюдать уже сейчас. Многие биланцы и так давно, что называется, сидели на дорожных сундуках. А теперь, когда стало известно, что в городе бесчинствует целая банда убийц-чернокнижников (точное число которых так и не было установлено), из города потянулись в разные стороны длинные ряды запряженных битюгами подвод, на которых перепуганные горожане спасали свои жизни, семьи и добро. Кто-то ехал в Эльнадор, кто-то - к родственникам в окрестные деревни, а иные и вовсе решили податься за пределы Арлании. Торговцы и кабатчики уже принялись подсчитывать убытки, а кое-кто из них сразу, плюнув в сердцах, приказывал прислуге паковать чемоданы и нанимать подводы.
  Герцог Фирен стоял на балконе своего замка и с тоской во взоре смотрел на пустеющий город. Все до единого, конечно, не разбегутся. Но пасмурное настроение правителя было вызвано не самим фактом возникшей в городе паники - а тем, что он, Фирен, так и не смог предотвратить происходящего. Герцог очень надеялся, что теперь, когда загадка Кладбища криков перестала быть таковой, маг Кедрик сможет быстро устранить угрозу.
  Маг и его помощник Заффа не так давно покинули покои герцога. Фирен предупредил их, что времени на обучение не осталось, и приступать к поискам сбежавших злодеев следует незамедлительно.
  
  - Ну, все, вот теперь мы крепенько влипли! - констатировал Борланд, когда они с Заффой вышли с замкового двора после очередного брифинга у герцога.
  - Да? - весьма иронично произнес Заффа. - И почему же?
  - А то ты сам не знаешь! - огрызнулся Борланд. - Еще сегодня утром у меня была целая неделя, чтобы научиться магии. А теперь нет и лишнего часа! Что, я должен лезть в логово дзергов с простым железом? Нет уж, дудки!
  - Сбежать решил, что ли? - хмыкнул торговец. - Нет, приятель, я этого не допущу, - Герцог поверил в тебя, и сейчас в твоих руках находится судьба всего города. Не показался ты мне подлецом, который в такую минуту может все бросить и драпануть, спасая собственную шкуру.
  - Я и не такой, - сказал Борланд. - Но что поделаешь, если я и впрямь не гожусь для миссии, которую на себя принял? Слушай! - Борланд остановился и посмотрел на Заффу так, будто впервые его увидел. - Давай я отдам тебе Пентакль, и ты сам наведешь здесь порядок. Тролль с ней, с наградой, забирай себе все! У меня достаточно денег, чтобы добраться до дома.
  - Я ведь могу и не справиться, - невозмутимо ответствовал Заффа.- И в этом случае или погибну, или... Если Дорнблатт прознает, что я превысил полномочия, положенные изгнаннику Академии, - меня, вернее всего, ожидает участь бедняги Филгора. Бедному Заффе, понимаешь ли, не дозволено делать что-то большее, чем взглядом зажигать свечи или приманивать книжки с полки, лежа на кровати. Иллюзии простенькие накладывать... Да заморозку применить, если вдруг нападет кто. Спасибо еще, что хоть это разрешили. В любом случае, даже если бы герцог поручил это дело мне, в одиночку я ни за что не взялся бы за него.
  - А другие маги? Да, никто из них не заѓхотел браться за эту работу - побоялись, как и я сейчас. Но ведь с Пентаклем все будет по-другому. Давай отдадим его Рогану, Таллусу или Ганри!
  - Роган и Таллус уже уехали, - устало промолвил Заффа, не оставляя Весельчаку пути к отступлению. - А Ганри... этот вторую неделю пьянствует в 'Трех подковах' и кликушествует о скором конце времен. Никого не осталось, кто мог бы спасти Билану. Никого, кроме тебя, Кедрик.
  - Борланд, - неожиданно даже для самого себя сказал Весельчак.
  - Что?
  - Меня зовут Борланд. Надоело обманывать всех вокруг. Я далеко не такой хороший, каким пытаюсь казаться.
  - Что ж, у каждого есть свои скелеты в шкафу... - Казалось, услышанное совсем не удивило Заффу. - Вот что, братец. Сейчас мы пойдем ко мне домой и приступим к твоему обучению. Потом, если захочешь, я выслушаю твою исповедь и даже исповедаюсь тебе сам. А домой ты обязательно вернешься. Только несколько позже. И с наградой.
  
  Нонкариэль в тот день стал местом сбора лидеров сразу нескольких арланских общин - тролли, как оказалось, предприняли минувшей ночью не только вылазку в Кандарский лес. В то же самое время были атакованы гномы Серного кряжа и темные эльфы Эльганора. В обоих случаях тролли действовали так же, как и во время штурма лесного города: нападение немногочисленными отрядами, более четкие и слаженные действия, чем когда бы то ни было в прежние годы. Все это здорово напоминало пробу сил. Что означало наличие у троллей большого войска, готового в любой момент начать наступление.
  Наутро после битвы гномы Серного кряжа снарядили отряд для проверки зачарованных пещер, где сталактитами вырастали из потолка каменные тролли. Не было обнаружено ни одного. Весь выводок, развившись намного раньше времени, исчез в неизвестном направлении.
  Узнав об этом от гномьего колдуна-воеводы Кальдерика, Эрталион тотчас отправил голубя к ближайшему месту, где нарождались болотники. Там тоже было совершенно пусто. Но внешний вид болот говорил о том, что и здешний выводок уже созрел и снялся с места. А вскоре пришла весточка из Эльганора - примыкавшие к городу темных эльфов болота тоже разродились раньше срока. Лишь небольшая часть новорожденных тварей проявила себя. Основная масса, в которую, по приблизительным подсчетам, входили семь тысяч болотных и каменных троллей, скрывалась где-то на просторах Арлании и могла нанести удар в любом месте и в любое время.
  Впрочем, сегодня же в Нонкариэле произошло событие, которое могло помочь легко нейтрализовать угрозу.
  Незадолго до этого в Кандар явились двое учеников погибшего Эрлангуса. Явились - и повинились. За то, что посмели подозревать кого-то из эльфов в этом немыслимом преступлении. О том, что вины эльфов в случившемся нет, Эрталион незамедлительно сообщил своему сыну.
  А через некоторое время в лесу объявился еще один гость, и вести, которые он принес, позволили владыке Кандара бросить клич общего сбора ближайшим защитникам дела Света. И уже через несколько часов из портала, в который Эрталион превратил свое волшебное зеркало, шагнули сначала колдун-воевода Кальдерик вместе со свитой, а следом - темные эльфы с берегов Эльганора, возглавляемые своим князем Танарисом. Будь жив старый Эрлангус, Итрандил позвал бы и его. Безвременно ушедшего главу Дома хранителей спокойствия замещали на совете приехавшие без приглашения Лой и Даргор.
  Стол в зале собраний Чертога Разума в Нонкариэле был уставлен блюдами и бутылками, но присутствующие почти не прикасались к еде и питью. Не потому, что так предписывал этикет: просто напряженная повеѓстка дня не позволяла эльфам, гномам и людям быть праздными.
  Во главе стола восседал Эрталион. Человеческих магов он усадил рядом с собой. А прямо напротив поигрывал мышцами верховный гном Серного кряжа.
  Кальдерик выделялся среди прочих гномов более высоким ростом и поистине невероятной мускулатурой. Зная о впечатлении, которое его стать производит на окружающих, правитель Серного кряжа никогда не носил одежду с рукавами. Даже его доспех отличался от боевого облачения других Хранителей камня. Вместо кольчуги Кальдерик надевал перед битвой отполированный стальной панцирь, из-под которого прекрасно были видны жилистые коряги его могучих рук. На груди панциря воевода укрепил сверкающую алмазную пластину, в которой потенциальный враг видел собственное отражение. То был своего рода психологический прием, позволявший гному деморализовать некоторых противников. Разумеется, речь шла о троллях: ведь в Схарне не воевали ни с кем другим уже много лет.
  Огромная сила Кальдерика была знакома Эрталиону не понаслышке. Как-то раз владыка Кандарского леса был удостоен чести присутствовать на Всегномьих играх - состязании на силу и ловкость, в котором принимали участие Хранители камня со всего континента и даже кое-кто из заморских жителей. Разбить ударом кулака бочку, наполненную каменными обломками, броском булыжника сбить с вершины горы бычий череп, с первого удара перерубить секирой вкопанное в землю толстенное бревно - именно в таких дисциплинах соревновались гномы. Воевода Кальдерик тогда победил во всех этапах соревнования, а после, осушив в честь своей победы бочонок вина, принялся жонглировать громадными камнями, потешая гостей.
  Гномы - не самые частые гости в людских городах, и по большому счету люди мало что о них знают. Ну да, эти низкорослые суровые бородачи всю жизнь проводят в рудниках и пещерах, обрушивая кирки на содержащие ценные породы каменные пласты. Это так, конечно, но добычей ископаемых деятельность гномов не исчерпывается.
  Гномов считают также бесстрашными непобедимыми воинами. Храбрость и хладнокровие действительно входят в число основополагающих черт их характера, но вот что касается непобедимости... гномы и сами бы рады были стать такими удальцами, какими их рисует молва. Все дело в том, что гнома гораздо труднее убить, чем человека или эльфа, - еще труднее, впрочем, прикончить орка - по причине обыкновенной живучести. Даже если с самой высокой башни королевского замка в Эльнадоре сбросить вниз каменную глыбу, а в числе пострадавших окажется гном, он, в отличие от прочих, проживет еще несколько дней и, возможно, даже будет шутить. Гномы продолжают драться, даже получив повреждения, которые для представителя менее стойкой расы были бы смертельными.
  Что же в отношении гномов верно на сто процентов - так это их бережное отношение к секретам своего народа. Правда, и тут дело обстоит не совсем так, как думает большинство...
  Главные тайны, которые ревностно хранят гномы, связаны вовсе не с изготовлением первоклассного оружия и доспехов. Не с магией и даже не с ювелирным ремеслом. Любой при желании может поступить в ученики к подгорному кузнецу и через десять лет станет выковывать клинки и секиры не хуже учителя. Другое дело, что мало кому хватит на то упорства и терпения. Чтобы научиться делать украшения, не отличимые от тех, что носили гномьи короли древности понадобится гораздо больше времени. Но мастерские бородатых ювелиров также отѓкрыты для потенциальных подмастерьев. Чему же гномы никогда никого не станут учить даже за полный сундук золота или под страхом смерти - так это тонкостям своей кухни. А уж в кулинарии они куда более непревзойденные мастера, нежели во всем остальном. Даже приготовленное на костре жаркое из старого дикого кабана, если его приготовил гном, становится таким вкусным, что кажется, будто его полчаса назад стащили прямиком с королевского стола.
  Чуть поодаль от делегации гномов расположились темные эльфы - Танарис и четверо его приближенных. Как всегда, мрачные и загадочные. Эрталион усмехнулся: уж он-то знал, что больших пьяниц и затейников не сыскать во всей Схарне.
  Темных эльфов не то чтобы не любили, но, как правило, сторонились. Виной тому были их смелые эксперименты с магией: в них темные порой заходили слишком далеко. Чернокнижниками они не являлись, однако в их магическом арсенале присутствовали заклинания, пользоваться которыми добрый волшебник побоялся бы или побрезговал.
  Собственно, самим своим существованием темные эльфы были обязаны подобным экспериментам. Однажды эльфийская принцесса Сферрана, используя свои недюжинѓные волшебные способности, вызвала одного из высших демонов. Девушка намеревалась подчинить его себе, но демон оказался сильнее и... подчинил себе принцессу, а заодно и ее сестер. Плодами этой странной связи и стали темные эльфы.
  Демону вскоре надоела семейная жизнь под небом Схарны, и он вернулся к себе, в тонкий слой реальности. А детки размножились, став самой младшей из населявших Схарну рас. В отличие от обычных эльфов, они не любили высоких деревьев и редко селились в густых лесах. Излюбленными местами их обитания были горы, расположенные близ большой воды. Подобно гномам, темные эльфы создавали в горах разветвленные системы пещер и подземных ходов. Клан, возглавляемый Танарисом, проживал в окрестностях озера Эльганор.
  Темных эльфов отличало еще кое-что. Помимо серег в ушах, что было обычным делом как у Верхних лесничих, так и у людей, они носили украшения и в других частях тела. Причем чем титулованнее был темный эльф, тем больше проколов можно было наблюдать на его лице. Танарис носил шип в нижней губе, кольца в ноздре и в брови, а также двуострую стрелку в переносице. Что же до ушей, то в каждом из них у князя болталось штук по десять серебряных побрякушек.
  - Что ж, друзья, давайте начнем, - сказал Эрталион. - Что и как случилось, мы уже обсудили. Я не стал бы вызывать вас сюда, не будь у меня четкого плана относительно дальнейших действий.
  Итрандил сделал небольшую паузу, которой не преминул воспользоваться Кальдерик.
  - Тут особо думать не надо, - пробасил он. - Найдем, куда спрятались зеленомордые, и... - Гномий вожак с размаху хлопнул в ладоши, имитируя свой излюбленный волшебный прием - оглушающую волну. Даже без магического усилия звук получился такой, что стоявший перед гномом кубок с вином слегка покачнулся.
  - Да, и мы уже начали поиски, - кивнул Танарис. - Там, разумеется, куда могли уйти 'наши' тролли.
  - Вот в том-то все и дело, - произнес, улыбнувшись, Эрталион. - Поиски можно сворачивать. Я знаю, где они. Все, а не только 'ваши', 'наши' или те, что 'приписаны' к Серному кряжу.
  - Ого! - воскликнул здоровенный гном. - Весьма любопытно. Откуда же взялась такая информация, пресветлый Эрталион?
  - Вы не поверите, - сказал Итрандил, - но ее принес один из троллей. Он сейчас здесь, в Нонкариэле. Приведите пленника! - скомандовал Эрталион эльфам, стоявшим у дверей зала собраний.
  - Пленный тролль? Надо же! - по такому случаю Танарис даже пригубил вино.
  Пригубил - и одобрительно кивнул, после чего одним махом осушил кубок. То был поступок, весьма характерный для темного эльфа.
  
  Закутанный в черный плащ низкорослый путник появился у входа в Нонкариэль несколькими часами ранее. Завидев его, стоявшие на страже лесничие нахмурились и натянули луки. Они не могли видеть скрытого капюшоном лица, но чувствовали, что к городу приближается не человек и уж точно не эльф. Среди людей еще можно было встретить личностей такого роста, но в эльфийских семьях карлики не рождались никогда.
  - Не стреляйте! - заверещал незнакомец, выдав тем самым свою принадлежность к расе, ненавидимой всеми.
  Человек заговорил бы таким голосом, разве что, попав на раскаленные угли.
  - Троллей в плен не берем! - весело изрек один из лучников и в подтверждение своих слов спустил тетиву, метя зеленомордому прямо в лоб.
  Но нежданный - и, уж конечно, незваный - гость, как оказалось, был к этому готов. В крошечные доли секунды он грохнул о землю хрустальную сферу, которую держал в руках. От ее осколков поднялся фиолетовый, с серебряными проблесками туман, мгновенно окутавший тролля с ног до головы. Цветное облако являло собой не что иное, как энергетический защитный барьер, - стрела отскочила от него и упала в придорожную траву. Стрелявший эльф досадливо поморщился.
  - У, мерзость зеленомордая! - ругнулся он. - Так не честно!
  - Сейчас заклинанием его срублю, - сказал его напарник, отложил лук и принялся делать пассы, накапливая энергию.
  В воздухе перед ним появился полупрозрачный зеленоватый шарик, становившийся все плотнее и отчетливее. Еще немного - эльф толчком швырнет его в тролля, и волшебный снаряд разнесет сначала защиту, а следом - и самого болотника.
  - Прошу вас, выслушайте меня! - завопил тролль. - Я не тот, за кого вы меня принимаете!
  - Хочешь сказать, что ты - не тролль? - усмехнулся первый стражник, тот, что стрелял в непрошеного гостя.
  Эльф начал диалог с троллем - это, как и зеленомордый, заявившийся в эльфийский лес без оружия, было прежде делом неслыханным.
  - Я тролль, но я вам не враг! - верещал болотник. - Я перешел на сторону Света! Принес важное сообщение для главного эльфа! Не надо заклятия, пожалуйста! Я пришел для того, чтобы помочь!
  - Слушай, а вдруг он не врет? - сказал несостоявшийся убийца тролля. - Как бы нас потом не сделали виноватыми.
  - Может, и не врет, - неохотно согласился его товарищ и развеял уже почти сформировавшийся шар. - Тролль! Считай, что ты только что родился во второй раз. Хотя ты-то, наверное, и сам уже не помнишь, сколько раз рождался и был убит!
  - Помню, - с неожиданным достоинством сказал тролль, сбросив с головы капюѓшон. - Но вас это никоим образом не касается. Вы пустите меня в город?
  - Пустим. Но иначе как на цепи ты в Нонкариэль не войдешь.
  - Согласен. - Тролль передернул тощими плечами. - Моя миссия выше чести. - Эти слова и вовсе уж огорошили эльфов: тролль - и честь?!
  - И это гораздо больше нужно вам, а не мне, - добавил зеленомордый.
  Сейчас тот самый тролль, подслеповато щурясь, стоял посреди зала собраний в Чертоге Разума, между двумя вооруженными эльфами. На него с любопытством смотрели гномы, эльганорцы и хранители. В то, что среди зеленомордых завелся предатель, они еще могли поверить - все-таки тролли подлые существа. Но то, что он совершил предательство не из корыстного интереса, а, по его словам, перешел на сторону Света... Такая новость была для собравшихся настоящим шоком.
  - Тролля зовут Кхальдар, - сказал Итрандил. - Он рассказал мне о том, почему его народ пробудился до срока. И обещал поведать, куда ушли остальные тролли.
  - У них, оказывается, есть имена, - пробормотал Даргор. - Я всегда думал, что они номерами обходятся.
  - Слишком долго пришлось бы считать, - мрачно промолвил сидевший рядом с магом Танарис. - Да, у них есть имена. И одно из них я хотел бы навсегда вычеркнуть из всех летописей Схарны... - Пальцы темного эльфа стиснули ножку кубка. - Жаль, что тролля нельзя убить навсегда. - Перебежчик при этих словах вздрогнул и метнул испуганный взгляд на лидера эльганорцев.
  - Не бойся, задохлик, - усмехнулся Танарис - Я не о тебе.
  - Кхальдар, будь любезен, расскажи моим товарищам то, что ты уже рассказал мне. - Эрталион и сам подивился тому, что ему удается оставаться вежливым, разговаривая с троллем.
  Болотник заговорил, и кое-кто из присутствующих поморщился. Да, такие голоса обычно кричали: 'Прикончим мерзкого эльфа!' - или: 'Подпалим гному бороду!' - а не выдавали защитникам Света секреты своего племени.
  - Черный поднял нас, - медленно произнес тролль. - Помог вырасти и быстро вспомнить все, что мы умели в своих прошлых жизнях.
  - Черный маг? - скептически произнес Танарис. - Что-то не очень верится. Если бы такой появился в Арлании или на берегах Эльганора, все давно знали об этом.
  - Он и не приходил сам, - продолжил Кхальдар. - Маг находился где-то в другом месте и там проводил ритуалы, способствовавшие скорейшему рождению троллей. Когда все появились на свет, он прислал свою астральную проекцию и рассказал нам, что мы должны делать дальше.
  - И вы повиновались? - с сомнением произнес Танарис. - Огромные орды троллей пошли в услужение к единственному человеческому магу?
  - Да, - ответил Кхальдар.- Он говорил от имени Владык.
  - Владык? Каких еще Владык? - хохотнул Кальдерик. - Лично я не знаю других владык, кроме Занзары.
  - Дзерги, - произнес тролль, и в зале собраний повисла напряженная тишина. - Вы не помните. Тролли помнят. Владыки - это дзерги. Если они вернутся, начнется настоящий кошмар. Но я один, кто понимает это, а остальные тролли готовы их поддержать. Забыли, что это дзерги и обрекли нас на бесконечную войну со всем миром.
  - Что? - Танарис даже привстал. - Дзерги? Ну уж в это я точно не поверю. Их нет на свете дольше, чем живет старейший из эльфов. Или ты нам морочишь головы, или же тот колдун заморочил их вам!
  - Вы правы, - смиренно согласился тролль. - Дзерги были убиты. Сейчас их нет. А колдун, - сделал Кхальдар паузу, собираясь с мыслями, - желает их воскресить.
  - Ну что ж, кое-что проясняется, - удовлетворенно произнес Танарис. - Стало быть, в Схарне объявился безумный чародей, желающий возвращения древней расы. Не пойму только, зачем ему это нужно.
  - А разве такое вообще возможно? - спросил Кальдерик. - Я специализируюсь в боевой магии и ничего не знаю о ритуалах воскрешения и вызова духов.
  - Возможно, - сказал темный эльф. - Для этого требуются жертвоприношения разумных существ. Замучив на алтаре дюжин десять, чернокнижник, пожалуй, смог бы поднять из могил двух или трех дзергов. Но толку от этого не было бы никакого. Во-первых, я уверен, что волкоголовые не станут ему подчиняться. А во-вторых, их очень быстро убьют, появись они на людях. Ведь верно, Эрталион?
  - Да, - кивнул Итрандил. - Но ты кое о чем забыл. Существует артефакт, способный помочь колдуну воскресить любое количество дзергов и успешно их контролировать. Об этом предмете давно ничего не было слышно, но уж в том, что он есть, сомневаться не приходится.
  - Венец Мрака, - тихо сказал Даргор.
  - Именно! - Глава кандарских эльфов подошел к столу. - А воинство троллей, как можно думать, необходимо проклятому чернокнижнику, чтобы предотвратить чьи-либо попытки ему помешать.
  - Но почему тогда он сам нанес первый удар? - Танарис вопросительно посмотрел на тролля. - Ты что-нибудь знаешь об этом, Кхальдар?
  - Да, - кивнул тролль. - Отряды, что напали на вас вчера, должны были захватить или уничтожить ваши волшебные артефакты.
  - Кстати, чернокнижник сейчас в Арлании, - встрепенулся, вспомнив, Даргор. - Мы получили весть об этом перед тем, как отправились в путь.
  - Решил, стало быть, возглавить нашествие троллей, - хмыкнул Эрталион. - Да, Кхальдар, ты вроде бы обещал рассказать и о том, где сейчас находятся остальные.
  - Войско укрылось в заброшенном рудѓнике недалеко от Серного кряжа, - сказал тролль.
  - Что?! - взревел Кальдерик. - Это же моя территория! Ну, наглецы! - Гном схватил со стола кубок и опрокинул его содержимое себе в рот.
  - Король Пахрак сказал, что так будет лучше всего, - добавил тролль. - Спрятаться под самым носом у гномов. Вы ведь никогда не возвращаетесь к отработанным месторождениям. К тому же то, что лежит на виду, всегда труднее всего найти.
  - Пахрак? - Танарис переменился в лице. - Каменный тролль Пахрак?
  - Да. Он провозгласил себя повелителем всех троллей Схарны.
  - Что ж... - темный эльф сжал кулаки, - у нас для него давно заготовлен трон. С шипами! - Танарис зловеще рассмеялся.
  Даргору стало слегка не по себе. Экстравагантный сосед напоминал в этот миг одного из адептов Мрака, а не союзника.
  Хранитель не мог знать, что у Танариса были с Пахраком личные счеты. Во время одного из прошлых вторжений Пахрак, возглавлявший тогда не всех троллей Схарны, а только каменных, убил старшего брата Танариса. Излюбленным методом троллей - вонзил кинжал в спину, когда темный эльф в одиночку бился с дюжиной подчиненных Пахрака. Сам король троллей тоже погиб в той битве и уже много десятилетий отсиживался в тонком слое реальности, не торопясь вновь воплощаться в физическом теле. Словно чувствовал, что в следующий раз убивать его уже не станут. Темные эльфы в совершенстве владели заклинаниями Магии Боли - именно по этой причине прочие обитатели Схарны предпочитали пореже с ними связываться. В случае плена Пахрака ожидали поистине чудовищные пытки.
  - Танарис, не надо сейчас об этом, - попросил Эрталион. - Что сотворить с Пахраком - твое личное дело.
  - Да то же, что и со всеми троллями! - загрохотал Кальдерик. - Это же совсем рядом с Серным кряжем! Сейчас я вернусь домой, соберу отряды, и мы в момент открутим головы и Пахраку, и всем, кого найдем рядом с ним!
  - Пахрак - мой! - безапелляционно заявил Танарис.
  - Постой, постой, Кальдерик, - осадил гнома Эрталион. - Было бы безрассудно, на мой взгляд, очертя голову, бросаться в бой. Мы - не защитники последнего рубежа, от которых зависит судьба всего мира. Сколько бойцов ты можешь выставить?
  - Восемьсот. А если взять с собой молоѓдежь, то выйдет все полторы тысячи.
  - Кхальдар, а сколько троллей находится сейчас в том руднике? - спросил кандарец болотника.
  - Двенадцать с половиной тысяч, - ответил тот. - Колдун поднял не только близлежащие пещеры и болота. Все, на восемьсот лиг вокруг. После он собрал всех троллей в одном месте.
  - Вот видишь, Кальдерик, - развел руками Итрандил. - Не думаю, что вы смогли бы одолеть такую орду. К тому же, сражаться пришлось бы в шахтах, под землей, где в любой момент все может обрушиться. Ты, конечно, великий воин, но даже тебе не под силу одним махом убивать по тысяче троллей.
  - Все может обрушиться... - задумчив произнес Танарис. - Тысячу троллей одни ударом... А что, если нам попробовать одним ударом прихлопнуть сразу всех? Все двенадцать с половиной тысяч?
  - Интересно, как это? - удивился гномий воевода.
  - Вот-вот, как раз такой вариант я и хотел предложить, - улыбнулся Эрталион. - Поскольку у нас теперь есть свой агент в тролльем стане, мы можем использовать его, чтобы нанести внезапный удар. Ты согласен на это? - спросил он, посмотрев на Кхальдара.
  - Я готов сделать все, чтобы предотвраѓтить новую войну, - кивнул тролль.
  - Что же ты предлагаешь, Эрталион? - продолжал недоумевать Кальдерик.
  - Взорвать рудник, - ответствовал влаѓдыка Кандара. - Там наверняка найдется, чему взлететь на воздух. Верно ведь, а, Кхаѓльдар?
  - Да, - сказал болотник. - Запасы пороха. Раньше тролли не использовали его. Колдун научил нас этому и много чему еще.
  - Весьма обстоятельный колдун, как я погляжу, - заметил Эрталион. - В общем, мне видится следующее. Мы отправимся к руднику, взяв с собой лишь небольшие отряды. Отправим Кхальдара к пороховому складу, дав ему огниво и трут. Пусть подожжет склад и выбирается обратно. А мы подождем где-нибудь поблизости, чтобы добить выживших, если такие будут. Что скажете?
  - Твой план не учитывает интересов всех сторон, - вкрадчиво промолвил Танарис - Я не хочу, чтобы Пахрака разнесло на куски пороховым взрывом. Он мне нужен живым. И как можно дольше!
   - Я мог бы попытаться выманить Пахрака и привести в засаду, - хрипло протявкал Кхальдар. - Мне кажется, я знаю, как лучше всего это сделать.
  - Отлично, - сказал Танарис. - Расскажешь мне позже, ладно? Надо же, Пахрак скоро будет в моих руках! Эрталион, не возражаешь, если я навещу твой винный погреб? Там, наверное, соскучились по мне.
  
  - Является ли магия наукой и, если является, каковы ее законы и правила? - увлеченно рассуждал Заффа, расхаживая вдоль каменной стены. - Не берусь ответить на первый вопрос - несмотря на то, что обучение магии само по себе давно выросло в серьезную инфраструктуру, однозначный ответ здесь вряд ли возможен. Что же касается законов и правил, то, как ты убедишься в дальнейшем, они есть. Знакомство с этими правилами у тебя еще впереди. А сейчас давай сделаем небольшой экскурс в историю волшебного искусства...
  - Заффа, дружище, давай не будем? - прервал его сидевший на скамье Борланд. - Мы ведь не в Академии. И у нас есть одно важное дело, закончить которое хотелось бы как можно скорее.
  - Хорошо, - пожал плечами торговец. - Давай, не откладывая, приступим к практическим занятиям.
  Заффа был далеко не так прост, как могло показаться со стороны. Впрочем, бывший разбойник догадался об этом еще в их первую встречу. В подвале дома биланского лавочника была оборудована целая магическая лаборатория. Несмотря на строжайший запрет ректора Академии, Заффа продолжал заниматься магией. В том числе - боевой. В центре подвала на вмурованном в пол железном штыре был укреплен деревянный манекен, служивший биланцу тренажером для отработки атакующих заклятий. Наверняка - далеко не первый, но и на нем во многих местах виднелись сколы, трещины и пятна гари. На стене висела уставленная толстыми книгами полка. Значит, Заффа здесь не просто практиковался, а тайно продолжал обучение. И, стало быть, его способности превосходили те, которыми мог обладать изгнанный с третьего курса студент.
  - Знаешь, что меня больше всего забавляет? - спросил Заффа и, не дожидаясь встречного вопроса, ответил: - Тебе придется освоить основные заклинания всего за один день. Даже меньше, чем за день! Причем - весьма серьезные, как минимум - третьего уровня. Не полезешь же в гробницу к дзергам, имея в запасе лишь заклинание правды, да эльфийские фонарики.
  Тут только Весельчак осознал, насколько ответственный процесс ему сейчас предстоит. Идти на попятную было поздно. Да и не хотелось уже ему отступать.
  - За один, так за один, - бодро промолвил Борланд. - Приступим?
  
  - Что же мне с тобой делать? - Эйнарс вел по улицам Биланы бывшего чернокнижника (а по большому счету, и бывшего человека) Филгора. Тот совершенно по-детски что-то бормотал себе под нос и время от времени нагибался, чтобы подобрать с тротуара какой-нибудь мусор, - Домой отвести? Так пропадешь ведь. Просто с голоду помрешь, есть забудешь. Поступим, пожалуй, как посоветовал придворный маг. Будешь теперь жить при храме. Не представляю, чтобы там могли отказать.
  - При храме, - глупо улыбаясь, повторил Филгор.
  Лысый жрец действительно не стал возражать против того, чтобы выделить бедолаге местечко в святилище.
  - Отведите его к сборщику пожертвований Ланкару, - сказал священник. - Такими вопросами у нас ведает он. Келья Ланкара находится во внутреннем дворе, слева от фонтана.
  Через несколько минут начальник полиции уже стучал в дверь названной кельи. Дверь почти сразу же отворилась - на пороге стоял низенький бледный человечек в сером одеянии с капюшоном. Он тревожно смотрел на Эйнарса и вообще выглядел так, будто его застали на месте убийства с окровавленным стилетом в руке.
  - Ланкар? - уточнил главный ментор.
  - Да, я Ланкар, - ответил обитатель кельи. - Что вам угод... - Он вдруг замолк и с ужасом во взоре уставился через плечо шефа полиции на Филгора.
  Эйнарс обернулся - неужели обезумевший арестант превратился в дзерга?
  Но нет, с Филгором все было по-прежнему. Не прекращая улыбаться, он указывал пальцем на Ланкара и шевелил губами, пытаясь что-то сказать. А сборщик пожертвований с каждым мигом становился все бледнее и трясся, как осиновый лист.
  - Ты... Ты... Я помню тебя... Мы вместе... - произнес Филгор.
  - Нет! Не верьте ему! - завопил Ланкар. - Я впервые вижу этого человека! - словно пытаясь защититься от удара, сборщик пожертвований выставил перед собой ладони. Лучше бы, конечно, ему этого не делать.
  - А я вот уже не впервые вижу такой перстень, - сказал Эйнарс, беря Ланкара за запястье. - Пойдем. А ты, Филгор, побудь пока здесь, ладно? Думаю, эта келья скоро станет твоей. Я скажу жрецу, чтобы приглядел за тобой.
  
  - У тебя, Борланд, есть существенное преимущество перед теми, кто начинает осваивать магию с самых азов, - сказал Заффа, указав Весельчаку, где нужно встать. - Неофитам еще нужно научиться контролировать потоки Силы, использовать ее надлежащим образом, без вреда для себя. Я прошел через это, так что знаю, о чем говорю. А у тебя есть Пентакль. Ты у нас - невероятно сильный маг... который ничегошеньки не умеет, - усмехнулся Заффа.
  - Более того - не горит особым желанием уметь, - парировал Борланд. - И занимается этим в силу осознанной необходимости. Ладно, давай начнем уже, что ли?
  - Конечно, - кивнул Заффа. - Итак, вот перед тобой универсальный тренажер мага. Сейчас я начну называть основные боевые заклятия третьего уровня. Их четыре - Огненный Шар, Заморозка, Кислотная Стрела и Летающее Лезвие. В общем, я буду произносить разные дурацкие слова, а ты повторяй за мной, - резюмировал лавочник. - И не забывай использовать руки: это ведь главные рабочие инструменты мага. Поехали!
  Борланд встал в нескольких метрах от деревянной фигуры человека. Заффа, стоя чуть поодаль и сбоку, произнес первое заклинание. Борланд выбросил руки перед собой - как если бы он кидал что-то своему неподвижному визави - и повторил волшебные слова.
  Заклинания, которые Весельчак применял раньше, не требовали использования собственного тела в качестве инструмента. Теперь же Борланд смог испытать те же ощущения, что и все волшебники в момент проведения серьезных магических операций.
  Движение началось где-то в области сердца. Это было странное и непривычное чувство - словно в груди закружился маленький теплый смерч. Он быстро разделился на две волны, которые, поднявшись к плечам, прошли через руки и вырвались из центра ладоней Борланда тонкими красными лучами. Лучи сомкнулись в один, и в месте, где это произошло, возник искрящийся и шипящий красный шар, мгновенно устремившийся к чучелу. Борланд и глазом моргнуть не успел, а верхняя половина деревянного манекена уже вовсю дымилась и полыхала.
  - Отлично! - прищелкнув языком, воскликнул Заффа. - А теперь заморозь его - этот парень нам еще понадобится, - и назвал нужные слова.
  Борланд повторил их и вновь ощутил движение Силы внутри себя. На этот раз нараставший в груди ураган источал приятную прохладу. А из ладоней Весельчака ударили в пылающее чучело две струи чистого холода - холода, который можно было увидеть. Огонь тут же погас, а манекен покрылся толстой ледяной коркой.
  - Браво! - одобрительно произнес наставник. - Теперь - Кислотная Стрела. Вот сейчас будь особенно осторожен. Это очень вредное заклятие, которое любит порой сыграть злую шутку с тем, кто его творит...
  
  В Биланском лесу царил холодный сумрак. Звери и птицы затаились, словно в преддверии чьей-то большой охоты. Лишь дробный стук копыт большого черного коня нарушал напряженную звенящую тишину.
  Тронг скакал по направлению к городу. Мысли одноглазого великана были заняты недавним визитом злого колдуна.
  Поручение, которое дал ему Лангмар, было весьма неожиданным. Тронг сразу догадался, что ему нужно будет кого-то убить - к таким, как он, просто не обращаются с другими просьбами. Сюрпризом оказалось имя человека, чью жизнь хотел перечеркнуть чернокнижник: Борланд. Бывший главарь разбойничьей шайки, что несколько дней назад окончательно перестала существовать как раз стараниями Тронга.
  Спросив, какой будет награда, Тронг услышал в ответ слова о золоте. И, хоть колдун мог прикончить его одним движением кисти, убийца позволил себе рассмеяться ему в лицо. Того, что было закопано у подножия холма неподалеку от его лесной избушки, Тронгу с лихвой хватило бы на несколько жизней. И надо же - Лангмар при этом не пришел в ярость. Цена, которую он назвал, пришлась матерому разбойнику куда как более по душе. Вроде бы и совсем немного, но в настоящее время для Тронга это было пределом мечтаний. Колдун пообещал ему восстановить давным-давно потерянный в одной из многочисленных лесных стычек левый глаз.
  
  Глава 9
  
  Второй день пребывания в Билане Индалинэ мог смело назвать одним из лучших дней в своей жизни. Никак не ждал он найти в этом насмерть перепуганном городе, что минувшим вечером встретил эльфа грубыми словами и лезвиями ножей, столь ценящих искусство и проникнутых светлыми идеями людей, какими были Феликс и Скольд. Об их четвертом компаньоне сложно было сказать то же самое - да о нем вообще сложно было что-либо сказать. Ограбленный столичными прохиндеями Велон за все время их спонтанной попойки не проронил ни слова, а лишь печально вздыхал. Понятное дело, что мысли его крутились вокруг собственной нелегкой доли, и ничто на свете не могло направить их в другое русло. А Итрандил, Скольд и Феликс спели еще немало песен: веселых - и грустных. Заставляющих задуматься о смысле жизни - и ни к чему не обязывающих. Известных всему миру - и сочиненных экспромтом прямо на месте. Но вот окружающее пространство начало затягиваться черно-фиолетовой дымкой: наступил вечер. Первым из парка ушел Скольд - ему, как обычно, предстояло развлекать публику в 'Кирке и кувалде'. Чуть погодя засобирался домой Феликс. Велон колебался - стоит ли ему возвращаться к родному порогу. Стыдно было перед отцом и матерью.
  - Иди, - убедил его, в конце концов, Феликс. - Ты хотя бы попробовал что-то изменить. Другие всю жизнь просиживают на заднице и пальцем не пошевелят даже ради себя самого.
  Велон понуро поплелся домой. Феликс, попрощавшись с эльфом, зашагал в противоположном направлении. А сам Индалинэ отправился на Полынную улицу, 13, - туда, где, по словам гнома Хенгрида, располагался эльфийский клуб.
  У клуба этого, как выяснилось, было название - 'Тихая заводь'. Здание, в котором он разместился, выглядело весьма необычно. Оно казалось вплавленным между двумя ближайшими домами куском черной породы с прорезанными в нем оконцами, призывно мерцавшими желтым сквозь темные сетчатые занавеси. То, что стены были выкрашены черным, а козырек над входной дверью был выполнен в виде крыльев демона, недвусмысленно свидетельствовало о том, что бал здесь правят потомки принцессы Сферраны. 'Вход только для эльфов', - предупреждала табличка, укрепленная на стене рядом с дверью. 'Уши у меня пока не затупились, - улыбнувшись, подумал Итрандил, - так что проблем возникнуть не должно'.
  
  Занятия в тайной лаборатории Заффы продолжались до позднего вечера. Всего за несколько часов Борланд довел вновь полученные навыки до автоматизма. Он объединил изученные заклинания в мощную серию, которая если не для дзерга, то для человека уж точно стала бы губительной. Сначала - беспощадное пламя, потом - облако ледяного, сковывающего движения холода, вслед за ним - ядовито-зеленый поток едко пахнущей кислоты, и в довершение всего - бросок остро отточенного лезвия с каждой ладони. В сердце и в лоб предполагаемого противника. 'Эх, стоило мне, дураку, заняться магией с младых ногтей, - подумал Весельчак. - Глядишь, и не было б этих впустую потраченных лет'.
  От тренировочного манекена, само собой, остались в итоге жалкие ошметки. А Борланд, как ни странно, нисколечко не устал. Должно быть, Пентакль являлся не только проводником магической Силы, но и неиссякаемым ее источником. Борланд спросил об этом у Заффы, но тот лишь пожал плечами - он, разумеется, не был всеведущ.
  После того как Заффа убедился, что его 'учитель-ученик' в достаточной степени освоился с боевыми заклятиями, настала очередь защитных. Лавочник решил остановиться на трех наиболее распространенных. Ледяной Купол, останавливающий мечи со стрелами и гасящий магические выстрелы. Улучшенный Ледяной Купол, - маг, использующий его, мог, оставаясь недосягаемым для чужих волшебных атак, проводить собственные. И Живая Броня: применение этого варианта позволяло магу двигаться и фехтовать, оставаясь полностью защищенным от колдовских воздействий. Разумеется, ни один из щитов не был вечным и абсолютно непробиваемым: спустя некоторое время чары сами собой сходили на нет - так же, как и в случае нескольких мощных магических попаданий подряд.
  - Способность к обучению у тебя просто потрясающая, - подытожил Заффа, когда сам уже устал давать команды. - Даже если сбросить со счетов Пентакль. Думаю, что у тебя есть все шансы стать когда-нибудь настоящим магом. Делать все это, не используя артефакта.
  - В гробу я видел такое счастье. Мне бы в нынешнем своем качестве живым остаться.
  - А кто ты в нынешнем своем качестве? - усмехнулся Заффа. - Кедрик, придворный маг его светлости герцога Фирена Биланского.
  - Я не это имел в виду, - улыбаясь, отмахнулся Весельчак. - Так что, считаешь, тренироваться хватит?
  - Да, того, что ты выучил, с лихвой хватит, чтобы разгромить логово недоделанных чернокнижников, - кивнул Заффа. - Хоть завтра можно отправляться на дело.
  - Постой-ка... - Улыбка сползла с лица Борланда. - На дело... А куда? Мы же не знаем, где они затаились! Может, их уже и нет в городе!
  - Если так, то полдела, считай, уже сделано, - не моргнув глазом, отвечал Заффа. - Не забывай: наша основная задача - покончить с безобразием, что царит на Кладбище криков.
  В этот миг кто-то постучал в дверь. То могла быть только сестра Заффы Клара, но Борланд все равно вздрогнул.
  - Заффа, Кедрик, вы там закончили? - донесся из-за двери голос Клары. - Пришел господин Эйнарс. Говорит, что у него есть важная информация для придворного мага.
  Заффа отпер дверь, и они с Борландом, выйдя из лаборатории, вслед за несшей свечу Кларой поднялись по ступеням наверх. Эйнарс сидел на диване в гостиной.
  - Добрый вечер, - сказал он, вставая. - Я принес хорошие новости. Пойман еще один дзергопоклонник. Зовут Ланкар. При храме скрывался, подлец.
  - При храме? - переспросил Борланд. - Случайно не маленький такой, похожий на хорька человечек с неприятным лицом и бегающими глазками?
  - Да, он именно так и выглядит, - изумленно произнес Эйнарс. - А вы откуда знаете?!
  - Ну, я же маг, не забывайте, - рассмеялся Борланд. - Прочитал его облик по вашим глазам.
  При этих словах ментор поежился. На самом же деле Борланд просто припомнил субъекта, которого встретил возле храма на второй день своего пребывания в городе. Тот самый сборщик пожертвований, что с ненавистью посмотрел на Весельчака, когда он бросил горсть мелких монет в медную кружку. Вот как бывает - гнусные приспешники Мрака скрываются под светлыми сводами святилищ богини.
  - Полагаю, мастер, нам стоит прямо сейчас отправиться в темницу и побеседовать с новым свидетелем, - сказал, повернувшись к Борланду, Заффа.
  - О, в этом нет необходимости, - улыбнулся Эйнарс. - Гаденыш так перепугался, что все рассказал мне сам, лишь бы облегчить собственную участь. Перед этим я отобрал у него перстень, так что разум пленника не пострадал. Хотя, конечно, не думаю, что Ланкар до конца раскаялся. Подленькая сущность, это по глазам видно.
  - Да и тролль бы с ним! - подытожил Борланд. - Но он, как я понимаю, поведал что-то очень важное? Раз уж вы сочли необходимым прийти сюда.
  - Ну, разумеется! - Эйнарс заулыбался еще шире. - Ланкар рассказал все! Как и когда возникла их секта, и самое главное - где сейчас скрывается ее верхушка.
  - Отлично. Должно быть, они сбежали из города? - потирая руки и тая надежду, что это так и есть, спросил Борланд.
  - Ну можно и так сказать, конечно, - произнес Эйнарс. - Сбежали, да. Но совсем недалеко. Хагнир и трое его ближайших приспешников находятся сейчас в эпицентре наших невзгод - на Кладбище криков.
  'Тролль бы его побрал, это кладбище! - гневно подумал Борланд. - Видать, на роду мне написано сложить там голову'. Но вслух он, конечно, сказал другое:
  - Замечательно. Завтра мы отправимся туда и наведем порядок раз и навсегда.
  - Билана сможет гордиться вами, мастер! - Сарказм в голосе Заффы был понятен лишь ему самому и Борланду.
  
  - Ну, где же ты пропадал? - Эрис поднялась из-за столика, грациозно подплыла к Борланду и заключила его в объятия. - Неужто такой занятой?
  - Представь себе, милая, это именно так. - улыбнулся Весельчак. - Я теперь на службе у герцога.
  - Ого! - Девушка подняла на него заинтересованный взгляд. - Начальник личной гвардии, должно быть?
  - Да нет. Придворный маг.
  - Маг?! - Любопытные искорки в глазах Эрис заплясали с утроенной силой. - Почему ты сразу мне не сказал, что умеешь колдовать? Это же так интересно! Покажешь мне что-нибудь... этакое?
  Борланд хотел ответить, что 'этакое' он уже показал в одну из прошлых ночей, но вовремя одернул себя, сочтя, что это было бы чересчур уж пошло.
  - Обязательно, - сказал он. - Пойдем наверх.
  - Выпьем что-нибудь? - спросила Эрис.
  - Ты пей, если хочешь. Я не буду. Завтра мне предстоит весьма ответственное дело.
  Зря он, конечно, это сказал. Эрис не только мгновенно вытянула из него все подробности - кроме той, разумеется, что Борланд вовсе не являлся магом, - но и... напросилась в поход на Кладбище криков! Весельчак тут же смекнул, что девчонка и впрямь может ему там пригодиться.
  Нужно было еще показать ей какой-нибудь магический фокус. Борланд ограничился эльфийскими светлячками, а после, сказав, что волшебную силу нужно приберечь до завтрашнего вечера, вовсю принялся показывать то же самое, что и в ночь их знакомства. Часа через полтора оба, усталые и довольные, уснули.
  Но посреди ночи Борланд проснулся, ощутив подкожным чутьем, что в комнате кроме него и девушки есть кто-то еще. После своих лесных злоключений Весельчак был особенно чувствителен к подобным вещам.
  Высматривать нежданного пришельца не пришлось. Окно было распахнуто, занавески отдернуты. И в заливавшем комнату лунном сиянии Борланд видел, как к кровати подкрадывается, занеся для удара руку с кинжалом, человек в черном плаще. Лицо убийцы было скрыто капюшоном.
  'Похоже, эти ребята решили нанести упреждающий удар', - внутренне усмехнувшись, подумал Борланд. Он не подал виду, что проснулся, и продолжал неподвижно лежать, подпуская ночного гостя поближе. Тот подошел к самому изголовью кровати, и Борланд смог услышать его прерывистое хриплое дыхание. Лишь когда острие кинжала начало стремительно опускаться к его груди, Весельчак прошептал слова, активирующие Живую Броню. Оружие звякнуло о невидимую преграду на расстоянии в полпальца от тела придворного мага. Нападавший выронил кинжал, крякнув от неожиданности. Но куда более неожиданным стал для него сокрушительный удар в челюсть. Несостоявшийся убийца отлетел в сторону и приложился спиной к стене. Это позволило ему удержаться на ногах. В следующий миг человек, покушавшийся на жизнь Борланда стремительно пересекал комнату, двигаясь тем же путем, которым пришел. Он выпрыгнул в окно, однако, поскольку кулак Борланда слегка нарушил его координацию, не успел сгруппироваться. Снизу донесся глухой удар, а вслед за ним - сдавленный стон. Справедливо рассудив, что теперь его 'посетитель' вряд ли сможет быстро ретироваться, Весельчак натянул штаны и обул сапоги - не выскакивать же на улицу голым. Да босиком.
  Чтобы уж наверняка не упустить негодяя, он не стал спускаться вниз по лестнице. Выпрыгнул следом за ним из окна. И, приземлившись, увидел, что улица совершенно пуста, куда ни кинь взгляд. Лишь крупный мохнатый козел жевал цветы из клумбы на углу.
  - Нет, - пробормотал Весельчак. - Не мог этот гад уйти так быстро. Он как минимум подвернул ногу, а то и сломал. Тролль бы побрал это все!
  Вспомнив, что висящий на шее медальон, помимо возможности швыряться огненными шарами, позволяет ему говорить с животными - для этого, как сказал Заффа, никаѓких особенных слов не требовалось, - Весельчак подошел к козлу.
  - Эй, рогатый, - сказал он, присев перед зверем на корточки, - не видел, куда подевался мужик, что выпрыгнул из окна прямо передо мной?
  - Он убе-э-эжал! - подняв голову, противно проблеял козел. - Дале-о-око!
  И, развернувшись, побрел прочь.
  'Убежал, значит, - ехидно подумал Борланд, приметив, что скотина заметно прихрамывает. - Надо же, козлы - и те врут'.
  - Не думал я, что среди оборотней встречаются такие оригиналы! - громко сказал Весельчак.
  Козел вздрогнул, оглянулся и попытался идти быстрее.
  - Проделаем-ка мы с тобой вот что, - заѓдумчиво произнес Борланд.
  И запустил в рогатого Заморозкой.
  Оледеневший козел завалился набок. Белая корка тут же разлетелась вдребезги, а сам козел начал видоизменяться, превращаясь в того, кем и был на самом деле: в человека!
  - Ты думал, все будет так просто? - промолвил Борланд, подойдя к молодому парню, что, дрожа от холода и стуча зубами, сидел на каменной мостовой. - Влез в окно, пырнул кинжалом - и бежать? Нет, брат, такое срабатывает далеко не со всеми. И не у всех, - добавил Весельчак, заметив, что малый ему попался весьма тщедушный. - В общем, сейчас мы с тобой отправимся в городскую тюрьму. А обратно вернусь только я один, смекаешь? Кто ты и откуда, мне сейчас совсем не интересно, так что рот держи на замке. Идти-то сможешь?
  Молодой человек молча кивнул.
  - Отлично. Вот и пойдем.
  'Ну что за город, в самом-то деле? - Возвращаясь в гостиницу, Борланд вел мысленный диалог с самим собой. - Мало того что нигде нельзя чувствовать себя в безопасности, так еще и выспаться как следует не дадут, собаки!'
  Приблизившись ко входу, Весельчак увидел, что на козырьке двери сидит громадный ворон. Почему-то Борланд решил, что это - та самая птица, которую он видел незадолго до своего прихода в Билану.
  - Ты еще! - в сердцах воскликнул Борланд. - А ну, кыш отсюда!
  Птица склонила голову и одним глазом посмотрела на человека. Посмотрела, как на дурака. Борланду стало не по себе, и он поспешил войти внутрь.
  - Вы? - вскинулся над стойкой задремавший ночной дежурный. - Но как вы... Вы же не выходили!
  - Мы, маги, еще и не такое можем, - отмахнулся Борланд, топая по лестнице на второй этаж.
  Ключ от комнаты, к счастью, обнаружился в кармане штанов - не пришлось колотить в дверь, чтобы разбудить девчонку. А она, как выяснилось, продолжала спать сном младенца, несмотря на шум, стоявший в комнате часом ранее. Борланд закрыл окно, наглухо задернул занавески, забрался под одеяло, устроился поудобнее и приготовился уже погрузиться в темную негу глубокого сна, как вдруг понял: еще ничего не закончилось...
  - Занзара, ну сколько можно? - пробормотал Борланд, услышав легкий шорох в дальнем конце комнаты.
  - Не думаю, что она снизойдет до беседы на столь примитивную тему, - прошелестел в темноте до боли знакомый голос.
  - А, это ты... - Странно, но Борланд даже не удивился, поняв, кто залетел в открытое окно, пока он препровождал в тюрьму козла-оборотня. - Ну, получай же! Кыш отсюда!
  Два сверкающих острых куска металла взрезали ночную темень. Но цели не достиг ни один. Мрачная фигура у стены вдруг взорвалась вихрем сиреневой пыли и вновь собралась на расстоянии в полруки от того места, где только что стояла, избегнув столкновения со смертоносным стальным треугольником. В руке ночного гостя, который был намного опаснее, чем предыдущий, возникло оружие. Изящным движением кисти он отбил второе лезвие, и оно с сочным звуком вонзилось в потолочную балку.
  Борланд вскинул руки и приготовился действовать магией. Но противник успел ударить первым...
  Его атака, впрочем, была направлена не на уничтожение. Тело Весельчака налилось вдруг смертельной усталостью, мешавшей в буквальном смысле пальцем пошевелить. 'Ну, вот он и конец, - равнодушно подумал Борланд. - Я-то ладно... а вот девчонку жалко: ни за что ведь пропадет'. Но взявшее над ним верх порождение Мрака не торопилось убивать Весельчака.
  - Давай, чего же ты? - прохрипел Борланд. - Покончим с этим.
  - Я пришел не для того, чтобы убивать, - произнес Ревенкрофт, слегка ослабив чары.
  - Боюсь даже предположить, для чего тогда ты пришел, - хмыкнул Борланд.
  - Брось паясничать! - воскликнул вампир. - Даже на волоске от смерти ведешь себя как шут.
  - Имя обязывает, - улыбнулся придворный маг. - Слушай, если не собираешься меня убивать, так прекрати давить.
  Глаза вампира сверкнули в темноте, и к Борланду вернулась способность нормально двигаться.
  - Что же ты задумал, клыкастый? - сказал он, вставая.
  Девушка зашевелилась и что-то сонно пробормотала. Вампир одним щелчком пальцев сделал ее сон намного более глубоким.
  - Ты удивишься, человек, - произнес Ревенкрофт, - но я пришел, чтобы помочь тебе.
  - Спасибо, но пока я и сам прекрасно с нею справляюсь, - сказал Борланд, бросив через плечо взгляд на девушку.
  - Ты думаешь, вампиру может быть нужна человеческая женщина? - Нахейрос не сразу понял, что его недавний противник снова цинично шутит. А когда понял - злобно зашипел: - Опять ты за свое!
  - Стараемся, - изгалялся, одеваясь, Борланд. - Вы, вампиры, должно быть, напрочь лишены чувства юмора. Или он у вас есть, только черный?
  - Я привык говорить серьезно, когда речь идет о судьбе всего мира, - пожал плечами Ревенкрофт.
  - А, так ты в курсе? - Борланд сел на один из стульев возле покрытого белой скатертью стола и указал вампиру на второй: - Присаживайся. Можешь даже выпить. Моя подруга не осилила всего кувшина.
  Борланд прикидывал - а стоит ли доверять чудовищу? 'Это же вампир, у них всегда одно на уме: пить, и пить совсем не вино. С другой стороны, он только что имел прекрасную возможность одним движением оборвать мою жизнь. И не сделал этого... Ладно, посмотрим. Если что - в следующий раз я не оплошаю'.
  - Почему бы и не выпить? - Вампир уселся напротив, взял кувшин и одним глотком прикончил остатки вина.
  Это немало удивило Весельчака.
  - Надо же... - пробормотал он.
  - Стараемся, - съязвил Ревенкрофт. - В общем, слушай. Вчера, после нашей стычки на крыше святилища, я полетел за город, в рощу. И наткнулся там на прелюбопытнейшую компанию. Эти ребята решили посвятить свои жизни проклятым дзергам! Вот что я взял у одного из них, - положил нахейрос на стол небольшой блестящий предмет.
  - А, это... - Борланд поддел указательным пальцем миниатюрную серебряную голову дзерга. - Я уже видел такой. Так что ты не сообщил мне ничего нового, приятель. Я знаю об этой банде и знаю, где их искать. Еще что-нибудь интересное можешь мне рассказать?
  - Да. Я жил в этих местах, когда не родился еще и твой прапрапрадед. Я хорошо знаю местную историю. И могу предупредить тебя о том, с чем предстоит столкнуться. Если, конечно, тебя это интересует.
  - Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что застал Волшебные войны? - Борланд посмотрел на вампира с недоверием.
  - Застал, а что? - пожал плечами мрачный собеседник. - Большинство вампиров живет с тех самых пор. В самих битвах я, коѓнечно, не участвовал, но частенько бывал рядом с линией фронта - там не беспокоились особо, если кто-то пропадал без вести. Те войны были не шибко-то приятным зрелищем. Особенно когда дзерги применяли заклинание Конец Света - у младших до Откровения, ниспосланного Ингардусу, ничего подобного и в помине не было. В такие моменты даже вампирам лучше было держаться подальше. Впрочем, не стоит, наверное, отвлекаться. Мне кое-что известно о противнике, с которым тебе предстоит столкнуться, если ты намерен пойти на Кладбище криков.
  - Так-так... - Весельчак принялся барабанить кончиками пальцев по столешнице.
  - Если чернокнижники намерены заняться воскрешением дзергов, начать они должны с самого главного.
  - И что же тут главное? - без особого интереса спросил Борланд.
  - Ты не понял. Они начнут с главного дзерга - с того, что был на этой территории самым бесстрашным воином и самым сильным магом. И уже он, поскольку его магическая сила значительно больше, чем у них, займется воскрешением остальных своих соплеменников. Так вот, если недопескам это удастся, тебе не позавидуешь. В данной местности всем заправлял дзерг по имени Архун-Коллак. И уж поверь мне, этот зверь свое дело знал.
  - Ну не думаю, что они успеют его поднять. Мы с Заффой, знаешь ли, слегка спугнули этих ребят. Они не успеют завершить ритуал.
  - Как знать, как знать, - усмехнулся вампир.- Жизнь любит порой преподносить сюрпризы. Я вот тоже думал, что просплю сто лет. Ан нет, - развел руками Ревенкрофт, - растолкали. Так что советую тебе быть поосторожнее. Впрочем, я готов оказать некоторую помощь. Разумеется, только в борьбе с людьми - против дзергов я, увы, бессилен.
  - Почему?
  - Они нас создали, и у них есть нерушиѓмое право нами повелевать. Если дзерг отѓдаст приказание, я просто вынужден буду повиноваться.
  - Что ж, я, пожалуй, приму твою помощь. Если она понадобится, конечно. Хотя все это очень неожиданно.
  - То, что вампир, враг рода человеческого, пришел к человеку с таким предложением? Ты просто не можешь знать, что значит быть помнящим. Не можешь понять, чем на самом деле были дзерги. Когда речь заходит об этом племени, удивляться не стоит ничему. Даже если реки вдруг потекут вспять и звезды проступят на небосклоне средь бела дня, чтобы предотвратить возвращение древних.
  - Порадовал ты меня, ничего не скажешь, - недовольно пробурчал Борланд. - Это все?
  - Да. Можешь спокойно спать, - ухмыльнулся вампир. - Я буду где-нибудь поблизости. Позови, если посчитаешь нужным.
  Ревенкрофт встал, открыл окно и, обернувшись облаком черной пыли, медленно вытянулся наружу. Борланд подошел к окну и увидел, как живой прах складывается в воздухе в отвратительную летучую мышь. Тварь подмигнула Борланду овальным желтым глазом и унеслась прочь.
  - Фу! - поежился придворный маг, сдвигая оконные створки. - Спокойно спать, как же... После того, что ты мне рассказал? Надеюсь, хоть неспокойно поспать удастся. - Весельчак сдвинул с места шкаф, загораживая оконный проем.
  Впрочем, той ночью больше ничто его не потревожило, и Борланд вполне себе сносно проспал до утра, пока в дверь его комнаты не постучал 'ученик' Заффа.
  
  Индалинэ вернулся в гостиницу лишь под утро, когда восточный край небес уже начал розоветь. Очень уж понравилось ему то, как проводили время завсегдатаи эльф-клуба 'Тихая гавань'. Заправляли там действительно темные, что не могло не сказаться на общей атмосфере. Все остроухие - одухотворенные эстеты, но темные эльфы являются в придачу мастерами разнузданного веселья. Не только, впрочем, тех его разновидностей, что связаны с перебродившим виноградным соком и сотрясением дощатых полов под ударами множества ног. Лишь темным эльфам могла взбрести в голову идея создать настольную игру на основе древних магических трактатов, авторов и содержание которых волшебники Схарны чтили ничуть не меньше самой богини. Именно за этой игрой и прошла большая часть ночи в мрачноватом здании клуба. Итрандилу предлагали задержаться чуть подольше - особенно усердствовала в этом пухленькая темная эльфийка с кольцом в губе, - но он, помня о том, что скоро в Билану должны явиться из Кандара ученики покойного Эрлангуса, не стал этого делать. Хоть и хотелось: 'окольцованная' девушка была весьма симпатична.
  Укладываясь спать, эльф думал, что с ней, пожалуй, стоило бы еще пообщаться. Позже, конечно, когда злосчастный убийца Эрлангуса будет, наконец, обнаружен. Еще он думал о том, как было бы здорово, если бы маги из Дома хранителей спокойствия приехали не с утра и даже не в середине дня, а поближе к вечеру. Очень уж спать хотелось...
  
  Всем, кто в ту ночь мечтал как следует выспаться, повезло: маги прибыли в город не ранним утром, а около полудня. Заффа, как и договаривались, пришел в гостиницу к Борланду с утра, но нескольких часов, что прошли со времени визита вампира, организму Весельчака вполне хватило, чтобы отдохнуть.
  - Ой, кто там?! - пискнула Эрис, когда торговец постучал в дверь.
  Она-то рассчитывала, что новый день начнется с того же, чем закончился предыдущий, - то бишь с вина и любовных утех.
  - Должно быть, мой ученик Заффа, - сказал, вставая, Борланд. - Больше я никого не жду.
  - Ученик? А что ему надо?
  - Мы сегодня идем потрошить гнездо дзергов - забыла, что ли? - мрачно усмехнулся Борланд. - Ты, кстати, тоже идешь. Или уже передумала?
  - Я... - Девушка замялась. - Ладно, пойду. Вы ведь не дадите меня в обиду, правда?
  - Прикройся. - Борланд оделся и подошел к двери. - Кто там?
  - Запеченные дзерги, прямая доставка в номер, - съязвил из коридора Заффа.
  Борланд мгновенно распахнул дверь и прижал к губам указательный палец, давая лавочнику понять, что поблизости присутствуют лишние уши. Тот сразу все понял и сменил ернический тон на подобострастный.
  - Нам нужно поговорить, мастер, - сказал он. - Давайте, может, спустимся вниз?
  - Эрис, душечка, подожди здесь, ладно? - улыбнулся девушке Борланд. - Мы скоро вернемся.
  - Ты, помнится, хотел поведать мне подлинную историю своей жизни, - промолвил Заффа, когда они, заказав по кружке холодного земляничного морса, расположились за столиком в холле гостиницы.
  - Да. - Борланд быстро огляделся. - Но не кажется ли тебе, дружище, что здесь не лучшее место для таких разговоров? Твой подвал, я думаю, подошел бы гораздо лучше.
  - Не нужно прятаться в подвал всякий раз, как захочется посекретничать, - усмехнулся Заффа. - Для чего, по-твоему, существует магия? - Лавочник легонько хлопнул в ладоши.
  Борланд, благодаря Пентаклю, смог ощутить вокруг едва заметное возмущение магиѓческой Силы.
  - Проблема решена, - как обычно, с деланным безразличием ко всему на свете произѓнес Заффа. - Теперь, о чем бы мы ни говорилѓи, окружающие будут думать, что мы обсуждаем цены на мясо и пшеницу. Рассказывай, Борланд, кто же ты таков есть?
  - Я был разбойником, - вздохнув, сказал Борланд. - Грабил в окрестных лесах твоих коллег-торговцев.
  - А знаешь, я что-то в этом роде и подозревал, - невозмутимо сказал Заффа. - Еще в нашу первую встречу подумал - не похож этот парень ни на солдата, ни на рейнджера, ни на наемника.
  - Ну да, - невесело улыбнулся Борланд. - Я был главарем банды. Среди нас завелся предатель. Он убил всех, кроме меня. Могу лишь догадываться, что помогло мне остаться в живых. Должно быть, мой друг Шанкар помешал Тронгу расправиться и со мной тоже. В общем, я остался один. И решил начать новую жизнь. С этой целью и явился в город.
  - Что ж, могу тебя поздравить, - рассмеялся лавочник. - Тебе удалось не просто начать жить по-другому, а изменить ее самым коренным образом. И это всего за один день! Страшно даже подумать, каких высот ты достиг бы, очутись в Эльнадоре, а не в нашем провинциальном городке!
  - Не надо ерничать, - поморщился Борѓланд. - Ничего хорошего я в своем прошлом не вижу. Разве что детство, юность - и то время, что я провел в Хаддаре. Но этого уже не вернешь.
  - В свете сказанного тобой минуту назад, - почесал Заффа бороду, - возникает резонный вопрос. Как на самом деле попал к тебе Пентакль? Ни за что не поверю, что ты отобрал его у одного из местных купцов.
  - Ты прав. - Борланд поёрзал на стуле. Он оборвал не одну человеческую жизнь, но вот говорить об этом с кем-то, кроме собственного внутреннего 'я', раньше не приходилось. - На пути сюда я стал свидетелем поединка магов. Они, должно быть, из-за медальона и подрались, это мне только что на ум пришло. Их было двое - старый и молодой. Старик погиб, а я прикончил его убийцу и забрал барахло, что у них при себе было... Вот, собственно, и вся история.
  - Ох, что ж ты раньше мне об этом не рассказал? - Впервые за все время их знакомства Заффа по-настоящему забеспокоился. - Опиши тех магов. Как можно подробнее.
  - Ну... Старый маг - он и есть старый маг. В серой мантии, седой, борода чуть ли не до пояса... От него, правда, мало что осталось - скелет один. Собственно, Пентакль был у него.
  - Погоди-ка... - Заффа вытаращил глаѓза. - Молодой маг убил старого? Взял верх над более опытным волшебником, да еще имеющим при себе Пентакль Света? Нет... Этого не может быть. То есть теоретически, конечно, и первокурсник Академии может прихлопнуть хоть самого Дорнблатта. Перехитрить, обмануть, оказаться быстрее, подло ударить в спину, наконец. Но маг, у которого есть Пентакль, - он же практически неуязвим! Разве только против него выступит обладатель Венца Мрака. Но там, где случилось описанное тобой, не могло быть Венца! - Заффа с надеждой посмотрел на Борланда. - Ведь правда? Его там не было?
  - Не было там никакого Венца, - буркнул тот. - Я говорю лишь о том, что видел. Они все время бились на равных. И в итоге тот маг, что был моложе, прикончил-таки старика. Запустил в него огненным драконом.
  - Драконье Дыхание, - прошептал Заффа.- Очень красиво выглядит со стороны, но является вредоносным заклинанием чудовищной силы.
  - Вредоносное, да уж. Я это видел. 'Смертоносное' - было бы куда точнее. Да, забыл сказать: когда я только увидел их, они не дрались. Стояли на поляне и мирно беседовали. А потом тот, молодой, словно с цепи сорвался...
  - Они были вместе?! - Заффа даже привстал. - Кажется, я начинаю понимать, что там на самом деле случилось. Ты слышал, о чем они говорили?
  - Нет. Был слишком далеко. Я видел только, как они рассматривали карту.
  - Гадальную или карту местности?
  - Да вот она. Сунул в карман, не знаю даже зачем. Разбойничья привычка, должно быть, - ухмыльнулся Борланд, доставая потрепанный бумажный листок.
  Заффа развернул карту и пробежался по ней взглядом.
  - Здесь указан наиболее безопасный маршрут движения в... Заболевшую Землю, - сказал он неестественно тихо. - Ох, ну как же я сразу-то не догадался?! Дурак, и не подумал даже о том, что такие вещи не могут валяться на дороге... - Заффа грузно опустился на стул, достал носовой платок и вытер взмокший лоб.
  - Что? - Борланд недоуменно уставился на него. - Что-то идет не так?
  - Все идет не так, братец мой разбойник! - К Заффе вернулась знакомая иронично-флегматичная манера вести беседу. - Мы с тобой думаем, что наша главная головная боль обитает на Кладбище криков, а на самом-то деле... Знаешь, кем был тот седой волшебник?
  - Он сгорел раньше, чем я успел спросить его имя. И со вторым тоже не вышло полноценного диалога. Хотя... он откуда-то знал, как меня зовут! - Вспомнив об этом, Весельчак снова ощутил тот же липкий страх, что и тогда, на поляне.
  - Вот даже как? - Заффа почему-то заулыбался. - Скажи-ка, Борланд, а есть ли среди твоих врагов какой-нибудь могущественный черный чародей?
  Тут и вспоминать не пришлось.
  - Есть, - помрачнев, произнес Борланд. - Лангмар. Убийца моего учителя Рангвальда. Постой-ка... - Внезапная догадка осенила Борланда.- Дистанционный контроль над чужим телом - его излюбленный прием! Он и с Рангвальдом расправился чужими руками. Мне еще повезло, что не моими. Выходит, это Лангмар управлял тем магом?
  - Наверняка сказать не могу, но - скорее всего, - развел руками торговец. - Потому исход битвы и стал столь печальным для старого мага. Ему противостояли сразу двое волшебников, тогда как он думал, что бьется лишь со своим учеником, и потому не прибегал к помощи Пентакля. Да, я забыл сказать, кого же ты видел. То был Эрлангус, глава Дома хранителей спокойствия. Только он один вынашивал план похода в Заболевшую Землю.
  - И что, его уход из жизни может как-то дурно повлиять на судьбу Схарны?
  - Сама по себе гибель Эрлангуса - нет, хоть факт, конечно, неприятный. Меня куда больше тревожит то, что главный хранитель вообще выбрался из своей обители и отправился в это проклятое место. Раз он поступил так, значит, решил, что для этого настало время. Весьма нехорошее время, скажу я тебе. Возможно, Эрлангус сумел бы предотвратить беду, но... случилось то, что случилось. Подумать только - ты мог молчать об этом и дальше! Хотя и теперь, быть может, уже слишком поздно...
  - Что-то мне это не нравится, - промолвил Борланд. - Насколько я знаю вашу магическую братию, обычно за такими речами следуют призывы к дальним странствиям и великим подвигам... И, предваряя нечто подобное, я хочу сказать... - Весельчак сделал небольшую паузу.
  - Нет! - Чтобы придать своим словам большую убедительность, он даже стукнул кулаком по столу. 'Эти фермеры совсем озверели! - услышали люди за соседними столами. - Сколько же можно гнать цены вверх?!'
  - Хватит с меня и того, что предстоит сделать сегодня вечером, - продолжил Борланд. - Да, кстати, ночью меня навестил еще один любитель копаться в древних тайнах и страшных пророчествах.
  Заффа удивленно вскинул брови.
  - Кто?
  - Ревенкрофт.
  - Ревенкрофт? Вампир?!
  - Он самый. Оказался последним пьяницей. Моей подружке даже нечем было похмелиться поутру.
  - Что он сказал?
  - Ничего особенного, по большому-то счету. Провел краткий экскурс в местную историю. Предупредил, что если дзергопоклонникам удастся поднять из могилы хотя бы одного из своих покровителей, задача может резко осложниться.
  - Да чушь это, никак они не смогут успеть. Для этого нужны чудовищные гекатомбы. Даже того количества людей, что чернокнижники уже погубили, им не хватит для воскрешения.
  - И я так же подумал. Да, вот что... Вамѓпир теперь в нашей команде. И это еще не все...
  - Сколько же может случиться интересного за одну только ночь! - улыбнулся Заффа.- Ты у нас, похоже, настоящий магнит для приключений и неприятностей.
  
  И вот он, знакомый интерьер камеры в биланской темнице. Особенно приятным для Борланда было то, что и обстоятельства повторного визита сюда были ему знакомы. Он опять выступал в роли представителя власти, а не сидел, прижавшись к стене, будучи арестованным, как разбойник, убийца и шарлатан. Впрочем, Весельчак не исключал, что данная ситуация может в определенный момент перемениться самым радикальным образом...
  Его подневольным собеседником был на сей раз человек, что покушался на жизнь Борланда минувшей ночью в гостинице 'Трель коростеля'. Выглядел он далеко не так бодро, как Филгор до своего шокирующего преображения. Борланд даже посочувствовал парнишке. Но на смену состраданию тут же явилось холодное презрение: Борланд имел полное право ненавидеть этого человека - несколько часов назад тот собирался его убить. Но, как подумалось придворному магу, по отношению к этому существу - слово 'человек' при взгляде на него почему-то не торопилось приходить на ум: и презрение-то было актом великодушия.
  Руки пленника дрожали - должно быть, готовы были в любой момент взметнуться, прикрывая лицо. Борланд криво усмехнулся. 'Одно слово - козел', - подумал он, вспомнив о необычной способности этого жалкого труса превращаться в рогатую скотину.
  Весельчак решил слегка подшутить над ничтожным приспешником Мрака. Сделав шаг по направлению к нему, шумно выдохнул, сжал кулак и размахнулся, делая вид, что и впрямь собирается ударить несостоявшегося убийцу. Тот взвизгнул, зажмурился, отшатнулся и замахал перед собой в воздухе обеими руками. Это выглядело до того уморительно, что Борланд, Эйнарс и даже флегматичный Заффа синхронно расхохотались.
  - Смотри мне в глаза, засранец, - железным голосом произнес Весельчак. - Ночью мне было не до тебя, как я уже говорил. А вот теперь - будь любезен, рассказывай, кто ты такой, откуда взялся и с чего вдруг решил пустить мне кровушку.
  - Я ни в чем не виноват! - заверещал человек. - Меня заставили!
  - Ну, эту песню я уже слышал, - ухмыльнулся Борланд. - Не далее как вчера, причем - в этой самой камере. А пел ее твой приятель Филгор.
  - Филгор? - Пленник перестал трястись и поднял взгляд. - Вы поймали этого выѓродка?
  - А вы, как я погляжу, не слишком-то ладите между собой, - промолвил придворный маг. - Или это просто здоровая конкуренция внутри трудового коллектива?
  - Вы не понимаете, - печально вздохнув, сказал его жалкий собеседник.- Я не из их компании. Меня прислали из Академии магии Эльнадора, чтобы разобраться с местными проблемами. Но я оплошал...
  - Это уж точно,- хмыкнул Весельчак. - Оплошал - еще мягко сказано. Значит, ты - тот самый выпускник Академии, о котором упоминал герцог Фирен. Ай-Ли Гарфан, так?
  - Да, это я. Герцог может подтвердить мои слова.
  - А не много ли ты хочешь? - хохотнул Борланд. - Звать в свидетели его светлость ради ничтожного предателя? Ты ведь перешел на сторону чернокнижников, разве не так?
  - Не так, - устало промолвил Гарфан.- Я уже сказал, что меня заставили. Они оказались сильнее. Сумели меня скрутить. Лишили способности творить чары. И наложили проклятие. Теперь, стоит кому-нибудь поблизости произнести одно слово, как я превращаюсь в... то, во что превращаюсь.
  - В коз... - хотел уточнить Борланд, но Ай-Ли не дал ему закончить фразу:
  - Не надо! - закричал он. - Прошу вас, не говорите! Это и есть то самое слово. Я могу превращаться и по собственному желанию, но, согласитесь, нет ничего приятного в том, чтобы носиться по улицам грязным вонючим рогатым животным. В общем, Хагнир и его банда заставили меня выполнять их мерзкие приказы. Сначала поручили пробудить вампира. Потом - убить тебя. В противном случае они угрожали навсегда оставить меня в шкуре... этого... - Ай-Ли Гарфан заплакал.
  - Да уж, не повезло тебе, - сочувственно пробормотал Борланд.
  - Если бы только это! - заливаясь слезами, стенал Ай-Ли. - Они... Они... Особенно Филгор... - Маг не договорил, но присутствовавшим и без того стало ясно, что дзергопоклонники принуждали его вступать с ними в противоестественную связь.
  - Список их преступлений растет и ширится, - констатировал Борланд. - Вот теперь еще и честь столичного мага попрана...
  Последняя фраза вызвала новый взрыв рыданий Ай-Ли.
  - Да, а что нам делать с этим магом? - спросил начальник полиции. - Он ведь, похоже, правду говорит.
  - Все равно пускай пока останется в тюрьме, - сказал Весельчак. - Некогда сейчас разбираться с ним. Не возражаешь, Ай-Ли?
  Гарфан промолчал. На самом деле он был рад и тому, что вырвался, наконец, из лап компании жутких извращенцев.
  - Молчание - знак согласия, - резюмировал Борланд. - Ну что, Заффа, пойдем готовиться к битве?
  Когда они вышли во двор, Борланд заметил, как в небе промелькнула крылатая черная тень. Придворный маг подумал было, что это Ревенкрофт, но существо опустилось на крышу штаба Лиги, и Борланд увидел... ворона. Был ли это тот самый ворон, что уже встречался ему, или какой-то другой? Борланд не стал над этим задумываться. Понимая, что происходящие вокруг события приѓнимают все более зловещий оттенок, он твердо решил - сразу, как только биланское золото от щедрот герцога Фирена перекочует в его карман, бывший разбойник станет еще и бывшим магом. Сдаст принадлежавшие ранее покойному хранителю побрякушки в волшебную лавку - и со скоростью ветра поскачет домой.
  
  Глава 10
  
  Тем же вечером объединенные отряды эльфов Кандарского леса, эльганорцев и гномов начали операцию против воинства троллей, засевших в заброшенном руднике близ Серного кряжа. Танарис ненадолго вернулся в Эльганор, чтобы привести еще пять десятков воинов. Эрталиону и Кальдерику не было нужды делать то же самое - первый наѓходился у себя дома, а домой ко второму они как раз и направлялись.
  Выступить в пеший или даже конный поход было чересчур рискованно. Путь к руднику в этом случае длился бы несколько дней, а за это время зеленомордые могли сняться с места и скрыться в неизвестном направлении. Пользоваться в целях массовой телепортации одним лишь волшебным зеркалом было весьма неудобно. Требовался проход побольше.
  Создать его не составляло особого труда: ведь воинов возмездия возглавляли трое могучих волшебников - Эрталион, Танарис и Кальдерик. Итрандил велел принести из Чертога Разума четыре золотых изваяния богини. Статуи были расставлены по углам главной площади Нонкариэля, после чего правитель Кандара, лидер темных эльфов и гномий колдун-воевода в три голоса прочли заклинание, творящее Большой портал. Кальдерик в этом процессе играл особую роль - он проецировал из своего сознания в тонкий слой реальности картину местности, в которую они собирались попасть.
  Пространство между статуями наполнилось золотистым свечением. А через миг в центре площади образовалась в воздухе здоровенная овальная дыра с рваными краями. Сквозь нее были видны желтоватые склоны хребтов Серного кряжа, низенькие деревца в порыжевшей от солнца траве, маленькие черные птички, перескакивавшие с ветки на ветки. И... троица гномов, пьянствовавших под деревом, расставив бутылки и кружки на куске зеленой материи. Один из них увлеченно рассказывал что-то своим собутыльникам, не замечая, что они с окаменевшими лицами таращатся ему за спину. Он, однако, скоро обратил на это внимание и обернулся. А, обернувшись - увидел трепещущий в воздухе проем портала. И - своего правителя, с грозным видом стоявшего по ту сторону.
  Застигнутым врасплох пропойцам не оставалось ничего, кроме как вскочить и со всех ног улепетывать в сторону гор, надеясь, что Кальдерик не успел разглядеть их лиц. Учитывая тот факт, что перед этим все трое приняли на грудь немало горячительного, их бегство было весьма и весьма комичным зрелищем.
  Напрасно, впрочем, опасались эти полуденные пьяницы, что владыка Серного кряжа станет гневаться, застав их за этим занятием. Кальдерик, во-первых, сам был не дурак выпить. А во-вторых, сейчас его мысли были безмерно далеки от таких рутинных вопросов, как наказание нерадивых подданных.
  Уже через час войско общей численностью в три с половиной сотни мечей - и секир, разумеется: ведь гномов было здесь больше, чем всех остальных - выдвинулось в направлении облюбованного троллями рудника. Никто до сих пор не мог до конца поверить, что судьба операции по уничтожению троллей зависит от одного из них самих - маленького уродливого существа но имени Кхальдар.
  
  Маги из Дома хранителей в это время подъезжали к Билане. Ночью Даргор, чье сознание было привязано к Пентаклю Света, вновь стал свидетелем нескольких эпизодов из жизни отступника. Судя по наблюдаемым Даргором событиям, убийце Эрлангуса впору было забыть о том, что такое покой. Вечер тот провел в изнурительных тренировках, но и ночью не особо отдыхал. Сначала его пытался убить какой-то молодой хлыщ, наделенный, как выяснилось чуть позже, невиданной способностью перекидываться в козла. Через некоторое время, когда парнишка был повержен, в гости к негодяю заявился давешний вампир, и вновь началась заваруха. В глубине души Даргор надеялся, что с отступником будет покончено, после чего им с Лой останется лишь отыскать Пентакль. Но тут, к немалому удивлению хранителя - даже больше чем при виде козла-оборотня, - вампир и маг-предатель вдруг перестали пытаться уничтожить один другого, уселись за стол и начали вести вполне мирную беседу. Даргор пожалел, что не может слышать, о чем они говорят. Но и от увиденного была немалая польза: в тот момент, когда отступник стрелял Заморозкой в козла на улице, хранитель успел хорошо разглядеть окружавшую убийцу обстановку. В том числе и часть названия гостиницы, куда минувшей ночью зачастили сверхъестественные гости.
  Сейчас, приближаясь к городу, Даргор опять удивлялся. На этот раз - происходящему совсем рядом.
  Навстречу тянулись многочисленные повозки, груженные не товарами на продажу, а... домашним скарбом, - маг понял это, увидев среди вещей детские игрушки и клетки с птицами. По обочине вдоль дороги шли пешие процессии. Вывод можно было сделать только один: множество жителей Биланы в одночасье покинуло свои дома! Но почему? Задав этот вопрос одному из двигавшихся со стороны города людей - коренастому мужчине средних лет, - Даргор услышал слова, которые мало что объясняли, но по крайней мере помогали понять причины такого поведения горожан.
  - Прогнил городишко, тьфу! - раздраженно буркнул мужик и сплюнул под ноги. - Нечисть всякая по улицам шатается. Людей на лапшу режут! А жить-то хочется. Вот мы и уходим. - И понуро поплелся дальше
  'Что же могло случиться?' - подумал маг.
  Расспрашивать об этом еще кого-то из беженцев охоты не было - те и так смотрели на них с Лой как на сумасшедших. Оставалось проехать последние несколько лиг и уже в городе разузнать, в чем причина паники.
  
  Борланд и Заффа вернулись в 'Трель коростеля' и вновь уселись за стол - на этот раз чтобы позавтракать. Оба заказали рагу из баранины и крепкий тонизирующий напиток, приготовляемый из зерен растения куафа, произрастающего в Тенларе. Борланд, мысли которого были прикованы к предстоящему походу на Кладбище криков, совсем позабыл о том, что наверху в комнате его ждет девушка.
  - Что-то ты приуныл, как я погляжу, - заметил Заффа. - С чего это вдруг? Все решится сегодня вечером. Против нас - всего четыре недобитка-чернокнижника. Плюс ко всему ты заручился поддержкой вампира. Бояться нечего.
  - Я и не боюсь. - Борланд мрачно уставился в свою тарелку. - Просто переосмысливаю свою жизнь... - Признаваться в том, что он почти паникует, не хотелось. - Однажды я сделал неправильный выбор.
  - Да брось ты, - улыбнулся торговец. - Каждый хоть когда-нибудь, да ошибается.
  - Да, но далеко не каждый ошибается так, как я, - возразил Борланд. - Кто может быть хуже разбойника?
  - Да много кто... - Заффа не разделял его упорства. - Предатель, например. Или палач.
  - Предатель - это точно. - Борланд сжал кулаки, вспомнив о Тронге. - А насчет палачей... ничего не могу сказать. Не доводилось с ними общаться. К счастью.
  - Палачу приходится похуже, чем разбойнику, - сказал Заффа.- Его ненавидят все. Включая тех, кто даже косвенно от него не пострадал. Одно спасает беднягу - то, что свою работу он выполняет в маске. А сколько людей спит и видит, как ее с него срывают вместе с кожей! Так что разбойник, о котором думает только королевский конный патруль, по сравнению с катом находится в более выгодном положении.
  - Ты с такой уверенностью говоришь об этом, - хмыкнул Борланд. - Должно быть, среди твоих знакомых есть какой-нибудь палач, который однажды открыл тебе душу?
  - Да нет... - Заффа печально вздохнул и снова вдруг раскинул над столом магическую заглушку. - Палачом был я сам. Годы назад, в Эльнадоре.
  - Ну, ты, тролль побери, даешь, - пробормотал Весельчак. - Ни за что бы не подумал.
  - Да, внешность и манеры бывают обманчивы, - согласился Заффа. - Но тут, конечно, не в этом дело. Знаешь, почему так получилось?
  - Откуда ж мне знать такое? - пожал плечами Борланд. - Хотя интересно, конечно, как это тебя угораздило. Впрочем, можешь и не рассказывать, дело твое.
  - Я расскажу. - Заффа отхлебнул дымящегося напитка. - Это случилось вскоре после того, как меня изгнали из Академии. Я погоревал несколько дней, да и успокоился, решив, что не магией единой жив человек. Но вот покинуть столицу после почти трех прекрасных лет... Это было выше моих сил. Жить мне было совершенно не на что - раньше-то я состоял на довольствии государства. К счастью, один приятель согласился приютить меня на некоторое время. Несколько месяцев прошли в бесплодных поисках работы. Не поверишь - даже улицы мести не получалось устроиться! Я совсем отчаялся и собирался уже, было, вернуться домой. А перед этим хотелось крепко гульнуть с товарищами, которых мне предстояло покинуть. Чтобы хватило денег на дорогу и на отвальную, мне пришлось продать все свои книги. В ночь, которая должна была стать для меня последней в столице, все и произошло... - Заффа замолчал, собираясь с мыслями. - В общем, я отстал от компании, заблудился по пьяной лавочке и забрел в городские трущобы. Да-да, в лощеном Эльнадоре тоже такие есть. В общем, я послал все и вся к болотным троллям и завалился в какой-то затрапезный кабачок, проматывать остатки имевшихся у меня денег. Там и встретил пожилого человека, который, узнав о моей беде, предложил работу. То был не кто иной, как городской палач, собиравшийся уйти на пенсию и искавший себе замену. Я в тот вечер и не задумывался даже, на что, собственно, соглашаюсь. Да и на следующий день, протрезвев, не особо размышлял об этом. В конце концов, чем занимается палач - спросил я себя? И сразу ответил: карает преступников, осужденных за свои мерзкие злодеяния справедливым судом государства. Что-что, а судебная система в Арлании работает на совесть. Если, конечно, отдельные личности не начинают использовать ее в своих интересах. До определенного момента я нисколько не сомневался в том, что люди, чьи жизни я обрывал на эшафоте, действительно заслужили это.
  - Много их было? - поинтересовался Борланд.
  - Тридцать два. - Заффа оставался невозмутимым, даже признаваясь в том, что занимался некогда столь жутким ремеслом. - А потом все закончилось.
  - Почему?
  - Мой тридцать третий 'клиент' был невиновен, - промолвил Заффа. - Я знал это наверняка. Вот тогда и усомнился в том, что все делаю правильно.
  - Постой, а как ты смог это узнать?
  - Родственники того парня каким-то образом прознали, кто скрывается под маской палача. И пришли ко мне домой - я в ту пору уже мог позволить себе снимать отдельную комнату. Когда они явились, я подумал: 'Все, вот и конец мой настал'. Но эти люди понимали, что я - всего лишь исполнитель чужой воли, и убить меня - столь же бесполезная затея, как сжечь топор, которым я орудовал на эшафоте. Они рассказали мне о заговоре против человека, которого я должен был казнить через несколько дней. Как оказалось, его подставили сами судейские чиновники - одному из них он перешел дорогу в любовных делах. Брату приговоренного удалось выкрасть письмо, в котором тот негодяй убеждал судью вынести самый суровый приговор за убийство, которого несчастный, конечно, не совершал. Ссылался на дальнее родство с семьей этого судьи, сулил крупный куш. Именно это и заставило меня разочароваться в нашем правосудии.
  - Что-то я не пойму: ты-то зачем им понадобился? - недоуменно произнес придворный маг. - Не мог же ты просто сделать вид, что отрубаешь ему голову.
  - А вот представь себе, мог, - улыбнулся Заффа. - Не забывай, что я имел за плечами почти три курса Академии магии. О, то была великолепная иллюзия! Кочан капусты, что упал в корзину вместо отрубленной головы, сохранял ее облик до самых похорон. А дохлый осел, которого зарыли вместо оставшегося в живых человека, ничем не отличался от настоящего человеческого тела. Парень сбежал из города вместе со своей невестой. Я здорово рисковал тогда: ведь если бы мой обман раскрылся, я по полной бы огреб и от короля, и от Дорнблатта. Я тогда применил заклинание не самого высокого уровня, иначе ректор сразу бы почувствовал.
  - Этот Дорнблатт, судя по твоим рассказам о нем, просто зверь какой-то.
  - Да нет, он совсем не злой. Мессир ректор добр, мудр, честен и справедлив. У него есть только один 'пунктик', - покрутил Заффа пальцем у виска, - зато какой! Это в неѓкоторых случаях перечеркивает все его достоинства. Дорнблатт зациклен на соблюдении правил. Его не сильно беспокоит суть проблемы, когда одно из них нарушается. Так и со мной было. - Торговец пожал плечами. - Это жизнь.
  - Слушай, а как он может следить за соблюдением запрета? - спросил Борланд. - И что сможет сделать, если ты ослушаеѓшься? До Эльнадора-то - ого-го!
  - Но ведь Дорнблатт - архимаг, - улыбнулся Заффа.- В своем подвале я установил защиту, но в любом другом месѓте он меня засечет. От этого никуда не деться. Что же до того, каким может быть наказание - так я даже думать об этом боюсь.
  - Никуда не деться... Как, кстати, и от того, чем мы намереваемся заняться вечером, - с некоторым сожалением произнес Борланд. - Думаешь, заклинаний, которые я успел выучить, и впрямь хватит для победы?
  - Более чем. К тому же у тебя есть серьезное преимущество. Ты подключен к неиссякаемому источнику Силы, а чернокнижниѓкам требуется регулярная подпитка от чьих-то страданий. И где, спрашивается, возьмут они ее, прячась на заброшенном столетия назад погосте древних? И потом, не забывай, что я тоже туда пойду. Не дрейфь, Борланд, мы справимся.
  
  - Нет. - Индалинэ отошел от окна и повернулся лицом к магам из Дома хранителей. - Я не стану помогать вам в этом.
  - Но... Но почему? - Лой, казалось, даже потеряла ненадолго дар речи. - Ваш отец сказал, что мы можем на вас рассчитывать. В конце концов, ведь именно придворный маг герцога убил нашего Учителя. Эрлангус был другом Эрталиона, да и вы, я думаю, хорошо к нему отѓносились.
  - Нельзя сказать наверняка, убийца ли он, - возразил эльф. - Это первое. Второе - я не имею морального права причинять какой бы то ни было вред этому человеку.
  - Почему?! - Недоумение в глазах и голосе человеческой женщины превосходило все мыслимые пределы.
  Она смотрела на Итрандила так, будто он сказал, что не умеет пить воду или дышать.
  - Придворный маг Кедрик, - Инѓдалинэ сделал акцент на этих словах, - недавно спас жизнь стоящему перед вами эльфу. Как вы думаете, сможет ли теперь этот эльф поднять на него руку?
  - Согласны, вам лучше не вмешиваться, - сказал Даргор, поставив точку в назревавшей ссоре. - Но, по крайней мере, местонахождение его вы можете нам назвать?
   - В этом не было бы особой скверны,- сказал, поразмыслив, эльф. - Но я все равно не знаю, где он, к сожалению. Или к счастью? Почему бы вам не отправиться в замок герцога?
  - Мы не хотим рисковать, - сказал Даргор.- Вдруг Фирен тоже в этом замешан? Я знаю часть названия гостиницы, где живет маг...
  Индалииэ, усмехнувшись, прижал к губам тонкий палец.
  - Какой тогда с меня спрос? - тихо промолвил эльф. - Поговорите с хозяином 'Лепрекона'. Думаю, он должен знать, как называются заведения его конкурентов. И вот еще, что. Я бы порекомендовал вам воздержаться от необоснованной агрессии.
  - Пойдем, Лой. - Даргор взял под руку свою напарницу.- Кажется, в этом мире у нас вообще нет союзников.
  Индалинэ хотел на прощание сказать что-нибудь язвительное, но сдержался. Каждый был прав, но по-своему. Не стоило углублять наметившийся разрыв.
  Когда в гостиницу пришли хранители, Индалинэ уже проснулся и ждал их. Маги рассказали ему о последних событиях в Кандаре, после чего принялись расспрашивать о том, что удалось разузнать ему. Поскольку разузнать не удалось ничего, рассказ Индалинэ был совсем недолгим. Но, как оказалось, и с этим он попал в самую точку, поскольку хранители вели за тем, кого считали убийцей Эрлангуса, магическое наблюдение и узнали один из описанных эльфом эпизодов. Выходило, что человек, за которым они охотились, - не кто иной, как биланский придворный маг Кедрик! Итрандилу этот волшебник с замашками портового громилы был не слишком-то симпатичен, но чего-чего, а подлости эльф за Кедриком не заметил. Это во-первых. А во-вторых - маг ведь действительно спас его от мучительной смерти на проклятом алтаре чернокнижников. Кодекс чести абсолютно любой расы, включая даже диковатых орков, запрещал причинять зло тому, кто не позволил злу случиться с тобой.
  'Глупо считать, что мир окрашен только в черный и белый цвета, - подумал Индалинэ. - Палитра жизни состоит из множества оттенков и полутонов. Далеко не всегда те, кто, в принципе, стремится к одной и той же цели, могут идти рука об руку'.
  Теперь, поскольку он вполне обоснованно самоустранился от расследования убийства Эрлангуса, делать в Билане Итрандилу было больше нечего. 'Можно возвращаться в любиѓмый Кандар'.
  Но нет... Не сразу. Сначала нужно навесѓтить девицу, что так активно охмуряла его минувшей ночью в эльф-клубе...
  
  Несмотря на то, что здесь располагался некогда обычный рудник, а не жилое или хозяйственное помещение, стены пещер были оформлены в традиционной для гномов вычурной манере. Огранка каменных поверхностей могла показаться грубой и хаотичной, но при ближайшем рассмотрении становилось видно, что на равном расстоянии обработанные фрагменты повторяются, образуя ровный и гармоничный орнамент.
  Правда, любоваться этим было сейчас некому.
  В покинутых гномами кавернах вовсю хозяйничали лишенные даже намека на эстетическое чувство тролли.
  Кхальдар неторопливо двигался по огромной пещере, заполненной галдящими соплеменниками. Тролли готовились нанести массированный удар по своим врагам. Провал миссии отрядов, полегших во время позавчерашней вылазки, ничуть не охладил их пыла. Ничто на свете не смогло бы образумить рвущегося в бой зеленомордого или серокожего бойца.
  В качестве первой мишени сколоченной черным магом орды предполагался, разумеется, Серный кряж. Он и расположен был ближе всего, и справиться с его обитателями было гораздо легче, чем с Верхними лесничими или Стражами темной воды. Нет, не потому вовсе, что Хранители камня - плохие воины: каждый тролль с самых древних времен помнил, что вооруженный парными секирами гном превращается в бою в смертоносный стальной ураган. Облегчали задачу полученные от колдуна новые знания, и особенности местного рельефа. Тролли намеревались взорвать подгорную обитель гномов, для чего заготовили три десятка бочек с порохом. Кое-что было ими украдено, но основную часть доставили мрачные прислужники колдуна. Никто в руднике не подозревал, что яма, вырытая для гномов, моѓжет вскоре поглотить самих воинов Мрака. Миссия, которую возложили на Кхальдара защитники Света, осложнялась условием, при котором король Пахрак должен был остаться в живых, да еще и попасть в засаду. В принципе, не было ничего сложного ни в подрыве порохового склада, ни в том, чтобы выманить на поверхность короля, - последняя идея принадлежала не эльфу или гному, а самому Кхальдару. Но время... оно-то явно было не на стороне тролля-ренегата. И если бы хоть одна секунда была израсходована неверным образом, Кхальдара ждала лютая смерть под мечами своих сородичей, а эльфов с гномами - болезненный сюрприз в виде тысяч разъяренных троллей.
  Вокруг царила суматоха - тролли готовились к наступлению, точили клинки, подгоняли доспехи. На Кхальдара, бредущего по направлению к центру пещеры, где стоял наспех сложенный из каменных глыб трон Пахрака, никто не обращал внимания.
  А вот и сам король. Почти двухметровый серый монстр восседал на каменном троне, окидывая свирепым взглядом налитых кровью глаз гигантскую толпу подданных. Рядом с ним никого не было - зачем нужна охрана, когда вокруг все свои и доподлинно известно, что никто не посмеет покуситься на жизнь короля! Пахрак и не заметил даже, как к нему приблизился Кхальдар.
  - Король Пахрак. - Ренегат опустился на колени у подножия трона. - Мне нужно ваше внимание.
  - Чего тебе? - рявкнул верховный тролль Схарны, уставившись на него.
  - Очень важное дело, - сказал Кхальдар, выпрямляясь. - Мне удалось поймать эльфийского шпиона.
  - Что? Шпиона? И где же он? Почему ты не привел его сюда?
  - Видите ли, мой король, я не мог быть уверенным в том, что другие тролли, захотев выслужиться перед вами, не отберут его у меня. Или просто не прикончат. У меня нет товарищей, и я вряд ли смог бы что-то противопоставить.
  - Каждый тролль - товарищ другому троллю, и все тролли - товарищи друг другу, - назидательно произнес Пахрак. - А впрочем, ты прав. Никогда не знаешь, что творится в головах у окружающих, даже если эти головы ничем не отличаются от твоей собственной. Где же шпион?
  - Я оставил его снаружи. В укромном месте... - Сердце Кхальдара билось все чаще: 'Неужели сработает?'
  - Пойдем, покажешь. - Пахрак спрыгнул с трона, схватил свое оружие - огромную, усеянную отравленными шипами булаву - и тяжелой поступью зашагал к выходу из пещеры.
  Кхальдар засеменил следом. Воины почтительно расступались, пропуская своего правителя. Никому из них и в голову не пришло бы спросить, куда он идет.
  А Пахрак, в свою очередь, не мог допустить даже тени мысли о том, что среди троллей может завестись перебежчик. Он считал подобное невозможным. И это действительно было невозможно. Но надвигались такие времена, когда многим придется зашвыриѓвать свои прежние представления о реальности в самый дальний угол.
  - Ну и где же он? - спросил троллий владыка, когда они вышли на свет.
  - Там, за холмом, - Кхальдар вытянул руку, казавшуюся тоненькой веточкой в сравнении с лапищами Пахрака. - Я решил, что лучше будет спрятать его.
  - Далековато, - констатировал Пахрак и, переваливаясь, пошел в указанном направлении.
  Для Кхальдара это был самый ответственный миг. Присев на корточки, тролль-ренегат несколько раз стукнул друг о друга камешки огнива, высекая искру, и поджег спрятанный в траве конец трута. Веселый огонек, шипя, пополз ко входу в укрытие орды. Кхальдар осторожно выпрямился, чтобы ненароком не погасить пламя, сунул огниво в карман плаща и быстро зашагал за королем, дабы тот, обернувшись, не удивился его отставанию.
  Это было очень своевременно, ибо именно в этот миг Пахрак остановился, чтобы кое-что уточнить.
  - Как же ты сумел его изловить? - спросил король.
  Он не то что бы заподозрил неладное - просто и в самом деле трудно было представить, что тщедушный болотный тролль сможет самостоятельно справиться с умелым и хитрым эльфом-разведчиком.
  - Я незаметно подкрался к мерзкому эльфу и выплеснул ему в лицо настой багрянки, - нашелся Кхальдар. - А так, конечно, он прикончил бы меня.
  - О, это ты правильно сообразил, - одобрительно пробасил Пахрак. - Надо будет объяснить остальным, чтобы каждый на всякий случай держал при себе это зелье. Как тебя зовут, тролль?
  - Кхальдар, мой господин.
  - Ну что ж, Кхальдар, назначаю тебя... э... А кем же мне тебя назначить? У нас ведь и правительства-то нет. О, придумал! Будешь главным болотным троллем. Я - король всех троллей вообще, а ты - мой наместник среди болотников. Только не забывай, что я - главнее, а не то... - Пахрак потряс в воздухе булавой. - Ладно, пойдем дальше.
  - Вот он, - сказал Кхальдар, когда они зашли за холм.
  Чуть поодаль и впрямь лежал на траве лицом вниз бесчувственный и на всякий случай крепко связанный эльф. Темный эльф.
  - Надо же... - пробормотал Пахрак. - Темный... Как он добрался сюда так быстро из Эльганора? Портал? В одиночку? Нет, что-то здесь не так...
  Кхальдар вздрогнул, поняв, что Пахрак начинает сомневаться в обыденности происходящего. Главный тролль Схарны тем временем подошел к лежавшему, протянул к нему свою могучую лапу и перевернул эльфа на спину.
  - Что?! - изумлению Пахрака не было предела. - Это же сам Танарис! Главный эльф Эльганора! Ну Кхальдар, удружил ты мне, ничего не скажешь.
  - Рад стараться, мой господин, - слегка успокоившись, ответил болотник.
  - Сам Танарис... - повторил Пахрак, на этот раз - тише. - Главный эльф Эльганора. Главный эльф сам пришел шпионить за троллями? Нет, здесь определенно что-то не так...
  - Хватит делать вид, что думаешь, Пахрак, - сбросив с себя покров невидимости, промолвил стоявший на холме Эрталион. - Тебе это не идет.
  - Ловушка! - взревел троллий вожак. Тут уж он мигом сообразил, кого следует винить в случившемся. Грозная булава поднялась в воздух... Кхальдар и глазом моргнуть не успел, как король мощным ударом превратил его в кроваво-зеленое месиво. Ошметки зеленой плоти и осколки костей разлетелись в разные стороны. Пахрак развернулся, надеясь успеть покончить и с Танарисом.
  Но темного эльфа уже не было на том месте, где он лежал мгновение назад. Путы Танариса были иллюзорными, а бессознательное состояние - притворством. Пока Пахрак расправлялся с предателем, правитель Эльганора вскочил на ноги и с помощью магии переместился на вершину холма, встав рядом с кандарским эльфом. А перед ошалевшим троллем материализовался Кальдерик, сжимавший в руке верную боевую секиру. Солнечный свет, отразившись от алмазной пластины на панцире гнома, ударил троллю в глаза. Но даже полуослепший, Пахрак попытался атаковать. Разумеется, безуспешно. Гном ловко увернулся от удара и нанес ответный. Рев обезумевшего от боли тролля заставил задрожать росшее поблизости деревце. Когтистая кисть, так и не выпустив булавы, упала в рыжую траву. Тролль повалился на землю и, схватившись за культю в попытке остановить хлещущую кровь, завопил дурным голосом.
  - Ты бы поосторожнее, Кальдерик, - с явным недовольством произнес Танарис. - Этот зверь мне нужен живым. А он, того и гляди, скончается от потери крови.
  - Извини, - улыбнулся гном. - Сила привычки. Ничего не могу с собой поделать.
  Танарис спустился с холма и подошел к корчившемуся на траве троллю.
  - Больно тебе, Пахрак? - спросил он, не ожидая ответа. - Знаю, очень больно. Но это только начало. К тому же сделано не мной, так что... - Эльф простер длани над поверженным королем троллей: - Я ненадолго облегчу твои страдания. - Поток зеленоватого света ниспал с его ладоней к пострадавшей руке Пахрака. Кровь мигом перестала течь, а рана затянулась. Каменный тролль был теперь только искалечен, но не ранен.
  Боли он тоже больше не чувствовал, чем и не замедлил воспользоваться. Ловко извернувшись, попытался дотянуться до валявшейся рядом булавы, но стушевался, увидев перед собой собственную отрубленную кисть.
  А Танарис уже сплел из воздуха черную волшебную сеть, которую и набросил на тролля, лишив того малейшей возможности пошевелиться. Пахрак печально рыкнул и затих, поняв, что окончательно проиграл.
  - Жаль беднягу Кхальдара... - Эрталион вслед за темным эльфом сошел с холма. - Хоть он и был троллем, чувствовалось в нем что-то... - Эльф замолчал, подбирая нужное слово. - Что-то настоящее. Не принадлежащее Мраку. Надеюсь, ему хватило времени, чтоѓбы поджечь... - Договорить Эрталион не успел.
  За холмом глухо бухнуло. Земля задрожала - два эльфа и гном с трудом удержались на ногах.
  - Хватило, - удовлетворенно произнес Эрталион. - Что ж, теперь можно подтянуть отряды к развалинам рудника и дождаться, пока на поверхность выползут выжившие.
  - Колдуна бы тоже разыскать не помешало, - пробасил Кальдерик.
  - Разыщем и колдуна. - Танарис, прищурившись, недобро посмотрел на плененного короля, только что лишившегося почти всех подданных. - Вон, может, Пахрак что знает...
  
  - Ты же сказал, что скоро придешь! - укоризненно протянула Эрис, когда Борланд вернулся в номер. - Запер меня здесь и ушел тролль знает куда. А я, между прочим, есть хочу!
  - Ну, извини, - промямлил Борланд.
  Заффа за его спиной усмехнулся, подумав, что за годы, проведенные в лесу, его напарник так и не узнал, что такое настоящая разбойничья хватка.
  - Вот что, милый мой, - продолжала буйствовать девица. - Никто никуда не пойдет, пока я не позавтракаю, ясно?
  - Хорошо, хорошо. Сейчас пойдем вниз и накормим тебя. Все равно мы особо никуда не торопимся, правда, Заффа?
  - Конечно, мастер! Столь могущественному магу, каким являетесь вы, вообще не нужно никуда торопиться. Ведь самые сложные проблемы могут быть решены за миг, стоит лишь вам щелкнуть пальцами!
  Сказано - сделано: быстро спустились вниз. И надо ж так - первым, что услышал Борланд, было его собственное имя. Не настоящее, а то, что он придумал для прикрытия в Билане. Но в факте, что произнес его совершенно незнакомый Борланду человек, приятного было мало.
  - Скажите, у вас проживает придворный маг Кедрик? - спрашивал у распорядителя весьма суровый бородатый мужчина, одежда которого выдавала в нем мага.
  Рядом стояла коротко стриженная рыжеволосая женщина, вся увешанная амулетами, - тоже, видимо, волшебница.
  'Ну вот, началось, - обреченно подумал бывший разбойник. - Ох, зря я ввязался во все это! Хотел ведь всего лишь в охрану к герцогу наняться, а вышло что? Ну, вот кто они такие? Чего им от меня надо?'
  - Да, - кивнул розовощекий лысый толстяк. - Мастер живет у нас. Да вот и он, собственно.
  'Привет', - подумал Весельчак. Теперь ему ничего не оставалось, как подойти к незнакомцам. Не в окно же выпрыгивать.
  - Добрый день,- сказал Борланд. - Чем могу быть полезен?
  - Вы - Кедрик? - уточнил пришлый волшебник. - Придворный маг герцога Фирена?
  - Да, это я, - кивнул Борланд, заметив, что рыжая магичка смотрит на него так, будто хочет испепелить взглядом. - А вы кто?
  - Меня зовут Даргор, а мою спутницу - Лой, - ответствовал бородатый маг. - Мы - хранители спокойствия Схарны.
  - Хранители? Понятно. Вам, должно быть, нужен...
  - Совет, - сказал, подойдя, Заффа и так, чтобы этого не видели Лой и Даргор, пихнул Борланда локтем в бок. - Вам ведь нужен совет моего учителя, верно?
  При слове 'учитель' на щеках Лой вздулись желваки. Борланду даже показалось, что он слышит, как женщина скрипит зубами от злости.
  - Нет, - сказал Даргор. - Совет нам не нужен. Напротив, мы хотели бы предложить свою помощь. Прослышали, что в городе творится неладное, и решили, что наше участие может пригодиться.
  - А, так вы о тех недопесках с Кладбища криков? - Борланд небрежно махнул рукой. - Ничего страшного, мы с моим подмастерьем Заффой и сами справимся. Покончим с ними нынче же вечером. Так что вы напрасно беспокоились. Совершенно напрасно.
  - Что ж, напрасно так напрасно, - кивнул Даргор. - А насчет совета... Мне, пожалуй, и впрямь пригодился бы один. У меня возникли проблемы с вызовом сильфа. Может быть, разъясните, что я делал не так?
  - Разумеется! С радостью! - воскликнул Борланд.
  'Знать бы еще, как это делается', - запоздало подумалось ему.
  Даргор смотрел на убийцу Эрлангуса и не верил своим глазам. Перед ним стоял вовсе не чудовищной силы волшебник-ренегат, а... самый обычный человек, который не то что испепелить кого-то, а даже свечной фитиль не смог бы поджечь при помощи Силы! Все его магические действия, свидетелями которых были ранее Лой и Даргор, несомненно, стали возможны только благодаря Пентаклю. Вот, значит, чем он занимался перед чучелом-тренажером - не тренировался, а заучивал заклинания. Но ведь тот, кто называл себя Кедриком, завладел Пентаклем уже после смерти Эрлангуса. А Учитель был убит магическим способом. Как же такое могло произойти?
  Страшное подозрение закралось в душу Даргора. Но развиться ему хранитель не дал. Он уже привык считать убийцей Учителя того, с кем сейчас разговаривал.
  Стало быть, простой мужичонка. 'Сейчас я выведу тебя на чистую воду, приятель', - подумал Даргор. И предложил отступнику задачу, которая вряд ли была тому по зубам.
  Даргора выдал взгляд. По его глазам Весельчак понял, что маг прекрасно знает, как вызывать этого хренова сильфа, и лишь проверяет его. Зачем вот только?
  'Хе-хе... Влип. - Эта дурацкая мысль была единственным, что пришло Борланду на ум в связи с собственной опрометчивостью. - А впрочем...'
  Сильфы, обладатели полупрозрачного тела и длинных, похожих на стрекозиные крыльев, вместе с лепреконами, русалками и саламандрами составляли великий квартет стихий. Упоминания о них встречались Борланду в книгах, которые он читал в хаддарской библиотеке, вот только... немалую часть прочитанного Весельчак напрочь забыл. Он и не пытался сейчас ничего вспомнить. Выпутаться из сложившейся непростой ситуации Борланд намеревался несколько иначе.
  Одной из дарованных Пентаклем способностей, не требующих специальных слов, было чтение мыслей собеседника. Чтобы сделать это, достаточно было обычного волевого усилия.
  Ответ на вопрос, заданный человеком, которому этот ответ известен, должен лежать на поверхности мыслей спрашивающего. Весельчак устремил взгляд на лоб Даргора и сконцентрировался на том, чтобы проникнуть в его сознание. Разумеется, он тут же обнаружил искомое. Это оказалось так просто, что Борланд едва не рассмеялся.
  - Вот. - Придворный маг поднял правую руку ладонью вверх и произнес нужные слова. - Должно быть, вы просто с произношением что-нибудь напутали.
  В центре ладони Борланда закрутился крохотный смерч. Через мгновение он обернулся тем самым сильфом, при взгляде на которого Борланд сразу вспомнил все, что слышал раньше об этих созданиях. Дух взмахивал крылышками и смотрел на Борланда смешными огромными глазами.
  - Что вам угодно, господин? - тоненьким голоском пропищал сильф.
  - Ничего,- сказал Борланд. - Ступай обратно.
  - Как скажете, господин... - Дух закрутился вокруг своей оси, вновь принял вид прозрачного смерчика и исчез.
  - Запомнили? - спросил Борланд, глядя в глаза хранителю. - Извините, конечно, но у меня нет времени на развернутый мастер-класс. Дел невпроворот.
  - Спасибо, того, что я видел, вполне достаточно, - улыбнулся Даргор. - Мы с Лой, пожалуй, задержимся в городе. Снимем номер в этой же гостинице. Так что, если вам все же понадобится наша помощь, - обращайтесь.
  - Обязательно. - Борланд был просто счастлив, что ему удалось так легко отделаться от дотошного волшебника. - Но только - если понадобится. Всего доброго, коллеги. Эрис, милая, ты уже заказала себе что-нибудь? - Весельчак развернулся и пошел к девушке.
  Хранители еще некоторое время смотрели ему вслед, а потом повернулись к распорядителю, чтобы договориться насчет двухместного номера.
  - Кто были эти двое? - полюбопытствовала Эрис, уплетая мясной салат.
  - Конкурирующая фирма, - отмахнулся Борланд. - Ты уже определилась со своей ролью в нашем походе на погост?
  - Да нет, - пожала плечами девушка. - Думаю, просто постою рядом и посмотрю, как вы с Заффой будете громить негодяев.
  - Э, нет, так дело не пойдет, - возразил Весельчак. - Тогда уж тебе лучше остаться в городе. Нам нужна польза, понимаешь? Практическая польза.
  - А от меня какая в этом деле польза? - Эрис развела руками. - Я же ни драться не умею, ни высекать огня из пальцев.
  - Ну как сказать... - Борланд слегка смущался, поскольку сказать предстояло вещь не очень приятную. - Нам нужно будет как-то выманить чернокнижников из их укрытия. Не думаю, что они ютятся в шалаше прямо посреди кладбища.
  - Подожди, ты что, хочешь, чтобы я послужила приманкой для них? - Рука девушки остановилась в воздухе, и кусочки салата посыпались обратно в тарелку.
  - Да, - прямо сказал Борланд. - Да.
  - Не ожидала я от тебя такого, Кедрик! - В голосе Эрис засквозила обида. - Не находишь, что это как-то не по-мужски - пускать впереди себя женщину?
  - Да ты успокойся, - Борланд взял ее за локоть. - Нам нужно только, чтобы они выползли на поверхность. Эти негодяи ничего не успеют тебе сделать: мы ведь с Заффой будем наготове. Правда, Заффа?
  - Конечно, правда, мастер! - воскликнул бородач. - Думаю, скромному ученику и вовсе не найдется места в грядущей битве. Вы их всех одним махом положите!
  - Ну что, ты согласна? - спросил Весельчак.
  - Да, - поколебавшись еще немного, кивнула девушка. - Но все равно как-то неприятно...
  - А что поделаешь? - вздохнул Борланд. - Издержки смутного времени.
  
  В стремительно пустеющем городе вдруг стало одним человеком больше. Одноглазый всадник спешился на окраине и, взяв коня под уздцы, побрел к ближайшему постоялому двору. Царившая на улицах напряженная атмосфера была ему только на руку. 'Никто не станет особенно напрягаться в поисках одного убийцы там, где полно убийц', - удовлетворенно подумал Тронг, слушая обѓрывки разговоров проходящих мимо людей. Люди эти, судя по их настроению, были бы совсем не прочь оказаться где-нибудь на другом берегу океана.
  Оставалось найти и навсегда успокоить Борланда. В принципе задача не из простых, учитывая, что и жертва совсем не беззащитна, и город не самый маленький. Облегчить поиски помог заказчик убийства. Лангмар дал Тронгу магический амулет, который, по его словам, указывал местонахождение бывшего главаря разбойников. На вопрос о том, как такое возможно, колдун ответил, что в артефакте содержится кровь Борланда. О том же, как Лангмар сумел ее добыть, Тронг предпочел не спрашивать. Черные маги - те самые ребята, от чьих профессиональных секретов следует держаться как можно дальше.
  Что же до самого будущего убийства, то тут Тронг особо не беспокоился. Темная ночь, глухой переулок, внезапный прыжок и удар ножом. Как и множество раз в прежние времена. Тронг с нетерпением ждал встречи с Борландом, а следом - и со своим новым глазом.
  
  - Ты заметила? - спросил Даргор, закрыв за собой дверь.
  Лой положила на пол у стола свою дорожную сумку, подошла к одной из кроватей и присела.
  - Да, - сказала хранительница. - Он не волшебник. И в момент гибели Учителя не мог воспользоваться магией.
  - Он никогда не мог ей пользоваться. Даже сильфа вызывал, прочитав заклинание в моих мыслях. Я почувствовал. Как в таком случае могло произойти... то, что произошло?
  - Ума не приложу. Ты сам-то как думаешь?
  - Есть два варианта. Первый - он был не один. И Эрлангуса убил как раз второй, который являлся магом, а с Тайрисом уже расправился Кедрик.
  - Куда же делся маг?
  - Покинул место преступления раньше, чем я обратил туда свой взор.
  - Тогда, выходит, мы пошли по ложному следу?
  - Ну почему же? Ты видела его так называемого ученика?
  - Нет, не приглядывалась. Очень уж хотелось разорвать Кедрика на куски.
  - А я пригляделся. Вот он - Заффа, кажется, - настоящий маг. Быть может, именно он и стоит за всеми этими гнусностями. Как бы там ни было, сегодня мы проследим за ними обоими. Эта парочка ведь собирается прогуляться на Кладбище криков. Я слышал, там когда-то было захоронение древних...
  - Я видела Заффу и раньше. В магическом шаре. Это ему Кедрик принес артефакты... Даргор, ты вроде бы говорил о двух вариантах.
  - Ну да. Сам я больше склоняюсь к первому. А второй и вовсе простой. Кедрик мог воспользоваться Сферой.
  - Такой, как наша Сфера Кельдера?
  - Ага. Только содержащей в себе Драконье Дыхание.
  Волшебные Сферы являли собой артефакты, предназначенные для однократного применения мощных заклятий. Как правиѓло, их использовали волшебники, не достигшие пока особых высот в своем деле. Чтобы применить заключенное в Сфере заклинание, достаточно было разбить ее и волевым усилием направить высвободившуюся магическую энергию в нужную сторону.
  Большинство Сфер, впрочем, содержали в себе не боевые заклинания, а разнообразных скованных существ. Это могли быть тролли, саламандры, вампиры и даже демоны. Или же кельдеры - крылатые небесные гиганты, которых принято было противопоставлять демонам. Секрет подчинения и заключения этих созданий в Сферы был давным-давно утерян, так что ценность артефакта, который хранители принесли с собой в Билану, приближалась, пожалуй, к ценности Пентакля Света. С тем лишь исключением, что воспользоваться Сферой можно было не больше одного раза - после выполнения задания могучий небесный витязь получал свободу и возвращался в тонкий слой реальности...
  - Что ж, - тихо промолвила Лой, - мы непременно вытянем из стервеца всю правду. Осталось дождаться ночи.
  
  В древнем склепе на Кладбище криков тоже ждали, когда наступит ночь. Правда, чего ждали укрывшиеся там люди, они и сами вряд ли смогли бы сказать. Ведь их далекий руководитель сказал просто 'ждите', не уточнив, чего именно.
  - Что мы будем делать, Хагнир? - то и дело спрашивали дзергопоклонники у лидера биланской ячейки.
   А ему оставалось лишь раз за разом повторять слова Лангмара.
  Они действительно не могли предпринять абсолютно ничего. Магической энергии, накопленной всеми четверыми, могло хватить разве что для защиты или бегства через портал на случай внезапного нападения. Их основная миссия - воскрешение вождя дзергов Архун-Коллака - была в связи с этим приостановлена на неопределенный срок. Здесь, вдали от города, под землей, лишенные возможности выбраться на улицы, они не могли заниматься поиском новых жертв.
  Оставалось ждать. По крайней мере - прихода ночи, которую черные маги привыкли считать своей союзницей.
  И то, что с наступлением темноты им улыбнулась удача, Хагнир и компания восприняли как доказательство верности этого убеждения...
  
  Глава 11
  
  Та ночь неуловимо отличалась чем-то от всех остальных. Она наступила не постепенно, как это всегда и бывает, а словно бы за одну секунду, с ревом и жадным чавканьем поглотив город. Вместо неторопливого уютного смеркания холодная волна непроглядной темени единовременно рухнула на биланские улицы и площади. Фонари и факелы в ту ночь горели в десять раз менее ярко, чем в остальные. Так не тихая июльская ночь наступает - так приходит неистовая чудовищная гроза.
  Было бы неправильно утверждать, что лишь одна живая душа в Билане понимала истинную суть происходящего. Ибо существо, которое напряженно вглядывалось в темные небеса, души не имело вовсе.
  То был вампир Ревенкрофт. Стоя на крыше святилища Занзары - отсюда весь город был виден как на ладони, - он мрачно наблюдал за пришествием темноты в Билану. 'Похоже, сегодня здесь случится нечто, способное испугать даже того, кто сам всю свою не-жизнь внушал страх окружающим', - подумал кровосос.
  Но ничего пока не случилось, и еще некоторое время можно было сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Ревенкрофт обернулся летучей мышью и, издав протяжный вопль, от которого внизу, в храме, похолодело сердце у лысого жреца, понесся в сторону проклятого погоста древних.
  
  - Ну, вот мы и пришли. Добро пожаловать, - сказал Заффа, остановившись напротив символического входа на кладбище. Символического - поскольку вся эта местность ничем не напоминала то, что у людей принято называть последним приютом ушедших. Всего-то навсего огромный пустырь, обнесенный более чем наполовину разрушенной оградой. Часть камней, из которых она была сложена, сохранила следы гномьей работы. Ну да, гномы ведь тоже когда-то были рабами дзергов наряду с людьми, эльфами и орками.
  За века, проведенные без какого бы то ни было ухода, - кому ж захочется ухаживать за могилами плотоядных тиранов? - Кладѓбище криков пришло в абсолютное запустение. Но Борланд все равно представлял себе это место несколько иначе.
  Весельчак и Заффа воткнули факелы в землю у 'ворот' кладбища. Было видно, как за развалившейся стеной клубится белесый туман. И, разумеется, Кладбище криков на сто процентов оправдывало свое название: оттуда то и дело доносились ужасающие пронзительные вопли. Даже Борланд поежился. А Эрис - та и вовсе задрожала всем телом. Один лишь Заффа хранил стоическое спокойствие. Впрочем, он-то, наверное, продолжал бы его хранить даже в случае падения небесного свода на землю Схарны.
  - Богиня Занзара, - прошептал Весельчак. - Ну, кто же это может так орать?
  - Эти голоса никому не принадлежат, - сказал Заффа. - По крайней мере, так гласит легенда. Согласно ей, звуки, которые мы сейчас слышим, - не более чем крики боли существ, погибших на этой земле в эпоху Волшебных войн. Они впитались в землю вместе с их кровью, и по сей день продолжают звучать.
  - Не более чем? - усмехнулся Борланд. - Я никогда не слышал легенд мрачнее.
  - Что-то мне уже совсем не хочется туда идти, - не замедлила уведомить своих спутников Эрис.
  - Первой мы тебя не отправим. - Весельчак поднял вверх правую руку. - Ревенкрофт!
  Над головами троицы прошелестели крылья нетопыря. Через мгновение мерзкого вида крылатый зверь плюхнулся на землю между факелами и превратился в длинноволосого седого юношу, одетого в черный плащ. Эрис попятилась.
  - Приветствую вас, друзья мои! - произнес Ревенкрофт и улыбнулся, обнажив зубы, при виде которых на ум приходили далеко не самые приятные мысли.
  - Кедрик, кто это? - пролепетала Эрис, указывая на Ревенкрофта. - Мне кажется, что это - вампир!
  - Вы потрясающе проницательны, сударыня, мне тоже так кажется! - воскликнул кровосос и поклонился девушке. - Вампир Ревенкрофт из ветви нахейрос к вашим услугам.
  - Брось паясничать, клыкастый, - сказал Борланд. - Не думаю, что ты сможешь произвести на нее впечатление.
  - Могу. Вопрос только в том, какое, - рассмеялся Ревенкрофт, глядя на побледневшую от ужаса Эрис.
  - Ты говорил, что готов нам помочь, - сказал Весельчак. - Вот и настало время.
  - С превеликой радостью внесу свой вклад в дело торжества Света во всей Схарне, - саркастически произнес вампир. - Но что-то я не вижу здесь никаких врагов. Кого валить?
  - Ну что за разбойничий лексикон? - поморщился Борланд. - Валить пока никого не надо. Слетай на кладбище и посмотри, где могут скрываться чернокнижники. У тебя-то зрение получше, чем у нас троих, вместе взятых. Авось и углядишь чего в этом мареве.
  - Рад, что ты начал признавать превосходство нашего племени над вашим, - съязвил Ревенкрофт.
  Весельчак открыл рот, чтобы возразить, но вампир уже перекинулся в гнусного нетопыря, взмыл в воздух и скрылся в покачивавшихся над Кладбищем криков рваных мутных клубах.
  - Он что, тебе подчиняется? - изумленно спросила Эрис у Борланда.
  - Ага, - соврал Весельчак. - Правда, огрызается много.
  - Ой, как здорово! - Девица захлопала в ладоши. - А можно, я тоже немножко им покомандую?
  - Не стоит, - промолвил Борланд. - Это серьезное дело, а не досужее развлечение.
  Ревенкрофт вернулся быстро - через пять минут. Приземлился у ворот и вновь принял человеческий облик.
  - Ну что, есть там кто-нибудь? - спросил Борланд.
  - На поверхности - никого. Они, скорее всего, засели в склепе.
  - Что еще за склеп?
  - Ну как же? - криво усмехнулся кровосос. - У дзергов ведь тоже была своя иерархия. Простые 'граждане' лежат в простых могилах, а титулованные - в фамильных склепах. И здесь такой есть. В нем и покоится Архун-Коллак вместе со своей родней и приближенными.
  - Постой, а кто же их хоронил? Тогда ведь войны шли повсюду.
  - Ну и что? Разве во время войны не занимаются погребением павших? - пожал плечами Ревенкрофт. - Конечно, множество тел остались навечно гнить в земле - как с той, так и с другой стороны. Но это в основном касается простых воинов. Те же, чей социальный статус был повыше, отправлялись в последний путь со всеми надлежащими церемониями и почестями.
  - Ясно. Ну что ж, - повернулся Борланд к девушке, - настал твой черед действовать во благо дела Света.
  - Вот ты каков, оказывается, - рассмеялся Ревенкрофт. - Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Всякий раз, когда звучат слова 'дело Света', в ход идут подлость, обман и лицемерие.
  - Давай не будем сейчас об этом, - скрипнув зубами, сказал Весельчак, который никогда не относил себя ни к Свету, ни к Мраку. - Сам посуди: если туда сразу отправлюсь я, это может спугнуть черную шелупонь.
  - Возможно, ты и прав, - сказал вампир. - В конце концов, это ваше личное дело.
  Эрис тяжело вздохнула и сделала первый шаг из круга, образованного зыбким светом факелов, на землю вопящего кладбища.
  
  - Что-то я не пойму, - произнес Даргор. - Он решил отправить женщину на разведку?
  - Да нет, разведку, я думаю, уже осуществил вампир, - сказала Лой. - Кедрик использует эту девчонку в качестве приманки.
  - Каков подлец!
  - Подлец - не то слово. А кто сомневался-то?
  Скрытые заклятием невидимости, хранители наблюдали за Борландом и его спутниками. Лой и Даргор следовали за ними от самой гостиницы. На улицах они прикрывались личинами других людей, а за городом, когда это стало невозможным ввиду отсутствия прохожих, набросили на себя волшебный покров.
  - Может, ударим сейчас? - предложила Лой.
  - Нет. Давай подождем. В конце концов, он ведь делает нужное дело. Тролль болотный, как все переменилось! Знаешь, я уже начал сомневаться в том, что этот человек вообще имеет отношение к убийствам хранителей. Может, он обычный мародер?
  - Да и Заффа на злодея совсем не похож... Как же быть?
  - Сын Эрталиона был прав. Не стоит совершать необдуманных поступков. Сначала нужно узнать всю правду. И это, как мне кажется, вполне в наших силах.
  
  Люди, прятавшиеся в склепе, где покоились Архун-Коллак и его родичи, засобирались наверх. По городским улицам, скорее всего, разгуливали менторские патрули, но Хагнир, Зик, Лестер и немой Форган не были намерены показываться в центральных районах и долго задерживаться на одном месте. Хагнир решил все же продолжить жертвоприношения, и остальные его поддержали. Все, что им было нужно сегодня, - один или два человека. Лучше всего подошли бы дети. В идеале - грудные младенцы. А это значило, что их мишенью должен был стать расположенный на окраине города приют для сирот.
  Прежде чем подняться на поверхность, Хагнир применил магическое зрение, чтобы осмотреть окрестности. Молва давным-давно связала с Кладбищем криков исчезновения людей, что умерли под жертвенным ножом на алтаре. Вполне возможно, люди герцога вперемешку с менторами уже засели где-нибудь вдоль периметра.
  Но, как оказалось, опасения эти были напрасны. На кладбище никого не было. Кроме...
  - Ну, надо же... - довольно произнес Хагнир. - Определенно, Мрак благоволит нам.
  - Что такое? - отреагировал стоявший рядом Лестер.
  - Какая-то девица заблудилась и забрела прямо на кладбище. Так что сегодня ночью мы принесем одной жертвой больше, чем собирались.
  - А вдруг это ловушка? - забеспокоился Зик. - Сложно поверить в такую удачу.
  - Даже если так, - отрезал Хагнир. - Я телепортируюсь наверх и притащу ее сюда.
  - При этом ты растратишь почти всю энергию, - скептически произнес Лестер.
  - Ну и что? Сразу же обрету новую, когда мы начнем мучить девчонку. Кровь ее пойдет Архун-Коллаку, а страдания наполнят наши вены Силой. Ждите. - Хагнир расставил руки и произнес заклятие, открывающее портал.
  
  - Кедрик! Заффа! Спасите меня! - Истошный девичий крик донесся с кладбища, заглушив на мгновение даже его собственные вопли.
  - Ну вот, началось, - прошептал Борланд. Выдернул из земли факел, обнажил меч и побежал сквозь туман в сторону, откуда раздавался крик.
  Заффа двинулся следом - с чуть меньшей скоростью, которая, впрочем, тоже была наѓстоящим подвигом, учитывая его комплекцию.
  - Меня, вроде бы, туда не звали, - усмехнулся Ревенкрофт. - Но почему бы и просто так не помочь? - и двинулся следом, на этот раз избрав облик лилово-черного пыльного вихря.
  Достигнув места, где должна была находиться Эрис, Борланд увидел лишь сворачивавшуюся воронку портала. Еще один крик донесся из нее, после чего на кладбище стало так же пусто, как и пятью минутами ранее.
  - Ах ты ж, тролль болотный, опоздали! - Борланд в ярости с размаху вонзил меч в каменистую почву. - Заффа, ты где? Что нам теперь делать?
  - Не паникуй, - сказал подоспевший торговец. - Нам нужно штурмовать склеп.
  - Где он? - Борланд завертел головой, силясь разглядеть погребальное сооружение в тумане, который, как на мгновение показалось Весельчаку, словно бы ожил и, глядя тысячами глаз, начал злорадно хихикать.
  - Я покажу дорогу, - рядом сложился из праха Ревенкрофт. - Следуйте за мной.
  Склеп оказался совсем близко, но Борланду время, что он бежал вслед за летящей впереди летучей мышью, показалось целой вечностью. 'Успеть... Успеть, пока они не убили ее', - пульсировало в его сознании. Дело было не в том, что Борланд питал к девушке какие-то особые чувства. Бессмысленное убийство, не сопряженное даже с банальной человеческой корыстью, он считал отвратительным деянием, хоть сам и привык поступать в соответствии со своеобразной 'разбойничьей философией'.
  - Но здесь же заперто! - воскликнул Борланд, ощупывая массивную каменную дверь, на которой кое-где даже сохранился барельеф.
  То, что там было изображено, Весельчак и в кошмарном сне не пожелал бы увидеть.
  - А ты как думал? Конечно, заперто, - сказал Заффа.- Никто ведь не ждал гостей. Отойди-ка.
  - Что ты собираешься делать? - спросил Борланд, глядя, как дородный лавочник засучивает рукава.
  - Возможно, поставить крест на своей судьбе, - ответствовал тот. - Это заклятие четвертого уровня. Если Дорнблатт узнает...
  - Да тролль с ним, с этим Дорнблаттом! - в сердцах воскликнул Весельчак. - Если хочешь, я лично сверну ему шею. Вышибай дверь.
  - Я как раз этим и занимаюсь, - как всегда, спокойно промолвил Заффа.
  В следующий миг он выбросил руки вперед и выкрикнул незнакомое Борланду (что, впрочем, было совсем не удивительно) - заклинание. Энергетическая волна, сорвавшаяся с ладоней Заффы, переломила каменную дверь на две половины, которые с грохотом улетели в темноту.
  - Ни хрена себе! - почесав в затылке, промолвил Борланд.
  - Парам-пам-пам, - улыбнулся Заффа.
  - А почему же могущественный придворный маг Кедрик сам не сделал ничего подобного? - поинтересовался, спрыгнув с крыши склепа, Ревенкрофт.
  - Учитель бережет силы для решающего сражения, - сказал Заффа прежде, чем Борланд успел открыть рот. - И удивился он как раз тому, что я так быстро освоил столь мощное заклинание. Вообще не время сейчас говорить об этом.
  - Да, именно, - поддержал его Борланд. - Вперед!
  Следуя собственному призыву, он первым бросился вниз по ступеням, выставив перед собой факел. Следом побежал Заффа. Ревенѓкрофт, чтобы не отставать, вновь обернулся черным могильным облаком и прямо по стене заструился вниз.
  - Быстрей, на алтарь ее! - закричал Зик, услышав грохот выбитой двери и топот шагов на лестнице.
  - Не успеем, - покачал головой Хагнир. - Свяжите. Похоже, нам сейчас придется драться.
  
  - Заффа... - Под сводами мрачного древнего коридора, по обе стороны которого тянулись анфилады усыпальниц, завибрировал чей-то низкий голос. - Как же ты мог, Заффа? Я ведь предупреждал тебя.
  - Это Дорнблатт! - Торговец остановился и рефлекторно посмотрел вверх, хоть говоривший наверняка находился за сотни лиг от Биланы. - Думаю, настало время попрощаться...
  - Нет! - зарычал Весельчак. - Что ж ему не спится, старому дурню?
  - Молодой человек, я вас, между прочим, слышу, - сказал невидимый собеседѓник. - И попрошу не вмешиваться в дела Академии. Пока по-хорошему прошу.
  - Да он уже давно не имеет никакого отношения к этой вашей Академии, орком будь она проклепана! - взревел Борланд. - Вы хоть представляете, чему мешаете сейчас?! Оставьте Заффу в покое!
  - К Академии - да, не имеет, - сказал Дорнблатт. - Но вот запрет на применение серьезных заклинаний я пока не отменял. Праѓвила есть правила. И нарушивший их должен понести наказание.
  - Катитесь в Бездну со своими правилами! - еще яростнее заорал Весельчак.
  - Обязательно рассмотрю ваше предложение, - ернически произнес Дорнблатт. - Только попозже, ладно? Сейчас мне нужно осуществить экзекуцию.
  - Он не может знать, что здесь происходит, - только и успел сказать Заффа. - Прощай, Борланд.
  В следующий миг его тело начало покрываться толстой серой коркой. Торговец с ужасом наблюдал, как его ноги, торс, руки превращаются в камень. Через несколько секунд все было кончено. Рядом с Борландом стоял теперь не живой человек, а холодная гранитная статуя.
  - Заффа! - что было сил, закричал Борланд. - Заффа!!!
  - Оставь его, ты ничем не сможешь помочь. - Ревенкрофт, возникнув рядом, прикоснулся к руке придворного мага холодными пальцами. - Выбирай, кто тебе дороже.
  Борланд, не говоря ни слова, развернулся и побежал дальше, к усыпальнице Архун-Коллака.
  Ворвавшись туда, он увидел Эрис - живую! Девушка сидела в углу, и руки ее были связаны за спиной. Прямо же перед Борландом находился покрытый запекшейся кровью и кусками гниющей плоти алтарь - в этом качестве чернокнижники использовали саркофаг волкоголового полководца.
  Хагнир и еще трое дзергопоклонников стояли за алтарем, готовые к магической схватке. Противный холодок сомнения пополз по спине Борланда. Весельчак вовсе не был уверен, что справится с четверкой черных магов без помощи Заффы, чья жизнь оборвалась так нелепо. С ним, конечно, оставался вампир. Но... Ревенкрофт ведь был точно так же уязвим, как и сам Борланд!
  - Ревенкрофт, освободи Эрис! - выкрикнул Весельчак.
  Облако праха выпорхнуло из-за его спины и поползло по серой, покрытой глубокими трещинами стене по направлению к девушке.
  - С ним кровосос,- сказал один из чернокнижников. - Мы не справимся.
  - Дело должно быть сделано, - глухо промолвил Хагнир. - У нас остался только один путь.
  Ревенкрофт принял человеческий облик и начал развязывать путы Эрис. Странно - никто из дзергопоклонников не попытался ему помешать и даже не посмотрел в его сторону.
  Вместо этого четверо убийц, достав кривые жертвенные ножи, склонились над алтарем.
  - Жертвую жизнь свою тебе, о Архун-Коллак, - прошептал Хагнир и одним движением рассек себе горло.
  На крышку саркофага дзерга хлынул алый поток. Ревенкрофт напрягся, почуяв кровь, но продолжал один за другим распутывать тугие узлы.
  Прежде чем Борланд понял, что, собственно, происходит, оставшиеся трое колдунов совершили самозаклание вслед за своим главарем.
  Связывавшие Эрис веревки упали на грязный пол. Девушка встала и подбежала к Борланду. Вампир с затуманенным взором сделал шаг к окровавленному саркофагу-алтарю.
  В следующий миг он остановился, затряс головой, сбрасывая наваждение, и посмотрел на Борланда. В глазах живого мертвеца читался страх.
  - Им удалось, - произнес Ревенкрофт. - Воздействие от самопожертвования в десятки раз сильнее, чем от обычной жертвы. Они воскресили его! Я чувствую - он восстает!
  В подтверждение его слов внутри саркофага раздался какой-то мерзкий скребущий звук. А вслед за ним - глухой удар такой силы, что лежавшие на крышке тела чернокнижников отлетели в сторону, как дохлые рыбешки!
  - Он восстает! - повторил Ревенкрофт и начал превращаться в могильный вихрь. - Я не могу больше здесь оставаться.
  - Предатель! - крикнула Эрис.
  - Дело не в этом, - прошелестел голос Ревенкрофта у нее над ухом. - Если Архун-Коллак прикажет, я вынужден буду убить вас.
  - Тебе тоже лучше уйти наверх, - сказал Борланд девушке.
  - Вместе с вампиром?! Нет уж, я лучше побуду здесь, с тобой, - отрезала Эрис.
  - Как знаешь. Но тебе может не понравиться то, что ты увидишь. Точнее - это наверняка тебе не понравится...
  Еще один удар сотряс саркофаг изнутри. Он был столь чудовищно сильным, что каменная плита разлетелась на множество осколков, которые, соприкоснувшись со стенами и потолком усыпальницы, остались в них торчать!
  А из саркофага, рыча и отряхиваясь от вековой пыли, поднялся воплощенный ночной кошмар мироздания...
  - Кедрик... - севшим голосом произнесла Эрис. - Кто это?
  - Дзерг, - коротко и ясно ответил Борланд.
  - Дзерг... - Девушка без чувств свалилась к ногам Весельчака.
  'Ну вот, совсем один остался, - мрачно усмехнувшись, подумал Борланд. - А чуть погодя, должно быть, никого не останется. Что ж, пускай я и пропаду в этом гнусном месте, но... сдаваться без боя - не в моих правилах'.
  Теперь Весельчак понял, что имел в виду Ревенкрофт, говоря о странном невыразимом ужасе, заключенном в коротеньком слове 'дзерг'. Перед ним стояла сейчас сама смерть. И даже чем-то пострашнее смерти веяло от воскресшего Архун-Коллака...
  Дело было даже не в отталкивающей внешности дзерга. Конечно, с таким созданием не станешь обсуждать за кружкой эля свежие новости, но в целом... монстр как монстр, на иллюстрациях к старинным трактатам Борланду встречались и пострашнее, и поотвратнее. Но красные глаза, что буравили сейчас Весельчака, оскаленная пасть с тугими нитками густой слюны, кривые когти... все это напомнило бывшему разбойнику о том, чего он никогда не видел. Перед его взором возникли вдруг картины безмерно далекого прошлого. Затянутые вечной черной хмарью небеса... реки крови... груды гниющих внутренностей и оторванных голов... леса, увешанные покачивающимися на ветру окровавленными скелетами... Борланду пришлось ущипнуть себя, чтобы поток отвратных видений прервался.
  'Ты просто не можешь знать, что значит быть помнящим, - вновь прозвучал в сознании голос Ревенкрофта. - Не можешь понять, чем на самом деле были дзерги. Когда речь заходит об этом племени, удивляться не стоит ничему. Даже если реки вдруг потекут вспять и звезды проступят на небосклоне средь бела дня, чтобы предотвратить возвращение древних'.
  - Что ж, теперь я это понимаю, - пробурчал себе под нос Борланд. - Но рекам течь вспять уже слишком поздно. Да и не помогло бы это...
  - Кхардранг! - пролаял Архун-Коллак.
  - Сам такой, - сказал Весельчак. Монстр сунул бугрящуюся невероятными мускулами руку-лапу в гробницу и достал совершенно жуткого вида оружие. Оно, судя по всему, было захоронено вместе со своим хозяином. Чем-то эта штуковина походила на булаву, только насадка была конусообразной, а вместо шипов на ней поблескивали длинные лезвия, часть из которых была зазубрена. Представив себе, что может произойти с человеком, получившим удар таким оружием, Борланд поежился. И еще раз - поняв, что ближайшим кандидатом на получение этого удара является он сам...
  В драке с Архун-Коллаком у Борланда не было бы ни единого шанса. Меч в его руке дзерг, должно быть, воспринимал так же, как человек воспринимает спичку в крошечном кулачке лепрекона. Поэтому и приближался неторопливо, слегка помахивая своим ужасающим оружием. Но вот о чем Архун-Коллак вряд ли мог догадываться - так это о том, что стоящий перед ним человек владеет боевой магией. Не ахти как владеет, но главное - своевременно использовать даже самое незначительное преимущество.
  Борланд вернул клинок в ножны и с правой руки метнул в дзерга Заморозку, метя в сжимавшие рукоять булавы когтистые пальцы. Волкоголовый оказался не готов к этому и не успел защититься. Пальцы его разжались, и грозное орудие убийства гулко грохнулось на пол, раскрошив несколько плит.
  'Не так уж сложно оказалось тебя обезоружить!' - Окрыленный первым успехом, Весельчак запустил в Архун-Коллака Летающим Лезвием. Полоска стали вонзилась зверю в грудь, в область сердца. Монстр остановился.
  'Занзара, неужели так просто? - Сердце Борланда учащенно билось. - Эх, жаль, Заффа этого не видит!'
  Архун-Коллак перевел взгляд с человека на пробивший черную шкуру кусок металла. В следующий миг дзерг опустился на четвереньки и, подняв голову, протяжно завыл.
  - Больно тебе, да? - ухмыльнулся Борланд. - Ты был плохой собакой, Архун-Коллак. Зря сегодня показал нос из своей каменной конуры. Отправляйся обратно.
  Придворный маг Биланского герцогства поднял руки, чтобы добить чудовище огнем. Точнее - хотел поднять. И не смог. Хотел сделать шаг назад - и остался стоять на месте. Тут Весельчак понял, что Архун-Коллак воет совсем не от боли. Звук, издаваемый дзергом, был на самом деле убивающим заклинанием!
  'И уж поверь мне - этот зверь свое дело знал', - вновь прозвучали в голове слова Ревенкрофта.
  Перед глазами Борланда заплясали красные точки. Через мгновение он уже не видел ничего, кроме сплошного алого пятна. Пронзительный вой чудовища становился все громче, а Борланд проваливался все глубже в разверстый зев проклятой Бездны, где царила смертельная стужа, и сверкал перемешанный с кровью смерзшийся яд.
  В голове не осталось места для мыслей. Ничего, кроме воя и неторопливых шагов приближавшейся смерти...
  Ударился об пол и погас выпавший из руки человека факел.
  Ноги Борланда подкосились.
  Душа его покинула тело, и Весельчак перестал, наконец, слышать мерзкий вой воскресшего Владыки прежних веков...
  В эту секунду в усыпальницу воскресшего полководца дзергов ворвались маги-хранители Даргор и Лой...
  
  - Проклятье! - воскликнул хранитель, увидев, что происходит внутри. Рука Даргора метнулась к поясу, где висела в кожаном мешке Сфера Кельдера.
  Дзерг моментально отреагировал, выбросив вперед правую переднюю лапу. С растопыренных когтистых пальцев сорвались электрические разряды, устремившиеся к человеческим магам. Тут бы и конец Даргору, но его напарница, выступив вперед, активировала разом все свои защитные амулеты, да еще и заклятие того же порядка прочла. Вокруг хранителей и над ними воздвигся непробиваемый защитный купол зеленого цвета. Магические выстрелы Архун-Коллака больше не могли причинить магам вреда. А сами Даргор и Лой могли при желании хоть жеваной бумагой в дзерга плевать.
  Дурачиться они, конечно, не стали. Кивнув женщине в знак благодарности, Даргор сорвал с пояса Сферу Кельдера и с размаху швырнул ее на пол в центре усыпальницы. Волшебный шар разлетелся, выпуская наружу облако белого тумана. Оно вытянулось до самого потолка и превратилось в крылатого великана, облаченного в легкий стальной доспех и вооруженного длинным мечом. Дзерг при виде кельдера заорал так, точно ему перца под хвост сыпанули. Но не от страха - от ненависти.
  - Исхатрион! - выкрикнул Даргор имя крылатого воина, которое заблаговременно выучил. - Убей его! Убей дзерга!
  Кельдер обнажил оружие и шагнул по направлению к дзергу. Тот быстро подобрал с пола усыпальницы и успел отразить первый удар - но силы были неравны. Едва оклемавшийся после тысячелетнего сна Архун-Коллак не мог долго противостоять заряженному небесной силой Исхатриону. Самое большее, что он сумел сделать - так это поймать его клинок между шипами своей булавы и выдернуть оружие из руки кельдера. Но и сам дзерг при этом остался безоружным, так как после этого маневра булава вылетела из его лапы и приземлилась в дальнем углу. Началась ожесточенная рукопашная схватка. Волкоголовый пытался добраться своими когтями до глаз Исхатриона, но безуспешно - тот был просто слишком высок для этого. Нанеся дзергу несколько сокрушительных ударов кулаками по корпусу, Исхатрион схватил его обеими руками за горло. Хрустнули шейные позвонки. Архун-Коллак тихонько заскулил и попытался разжать пальцы гиганта - но ему не удалось сделать и этого. Через несколько минут все было кончено - едва воскреснув, военачальник древней расы вновь отправился в небытие.
  
  Глава 12
  
  - Учитель был прав. Это все-таки началось.
  - Причем совсем не там, где мы ожидали...
  - Там тоже начнется, будь уверена. Ох, не хватит нас для этой заварухи. Всего Дома хранителей не хватит.
  - Нужно тормошить Дорнблатта, Эрталиона, Кальдерика, Танариса. Всех, до кого сможем дотянуться. Большая беда приближается. Но мы пока еще в силах ее предотвратить.
  Два голоса - мужской и женский - раздавались где-то поблизости. Борланд постепенно приходил в себя. Он лежал спиной на холодном каменном полу. Какой-то камешек неприятно давил на ребра. Весельчак попытался пошевелиться, но не сумел - ноги и руки его будто одеревенели. Сейчас, когда Борланд ни на что не отвлекался, он явственѓно ощущал царивший в склепе запах сырости и тлена.
  К диалогу присоединился третий голос. Он был таким густым и громким, что стены усыпальницы задрожали. Весельчак даже подумал сперва, что это говорит Архун-Коллак. Но сразу вспомнил, что голос дзерга он уже слышал, и тот звучал совсем иначе. К тому же похороненный больше тысячи лет назад зверь вряд ли мог знать особенности современного человеческого языка.
  Но существо, чьи слова звучали сейчас в усыпальнице Архун-Коллака, уж точно не уступало ему в размерах. А то и превосходиѓло - так, по крайней мере, подумал Борланд. Увидеть говорившего он не мог, поскольку шея тоже онемела.
  - Я выполнил вашу просьбу, - произнес невидимый великан. - Теперь я должен идти.
  - Постой, - возразил мужчина. - У нас есть для тебя еще одно дело.
  - Не гневи меня, Даргор, - промолвил его грозный собеседник. - Взамен за свою свободу я должен был выполнить лишь одно ваше поручение. Я сделал это. Я убил дзерга. Теперь я свободен. Навсегда. Таковы правила.
  При упоминании о правилах у Борланда кольнуло в груди. Он вспомнил о том, сколь трагическую роль они сыграли в судьбе несчастного Заффы.
  'С Архун-Коллаком, стало быть, покончено, - подумал Весельчак. - Подумать только, Хагнир и его прихвостни ухайдакали самих себя ни за хвост собачий. А Даргор - это же тот самый маг, что докапывался ко мне в гостинице! Сильфа вызвать просил, хе-хе, спасибо Пентаклю. Кстати...' К телу понемногу возвращалась прежняя чувствительность, и Борланд осознал, что бляшки обагренного кровью Эрлангуса медальона у него на груди больше нет...
  Впрочем, об этой потере он почти не сожалел. Главным для Борланда был тот факт, что вся эта безумная каша с Кладбищем криков была, наконец, расхлебана. Пускай даже столь неожиданным образом и вовсе не тем, кто взял на себя это обязательство. Заффу, конечно, жаль: ведь именно Борланд был определенным образом повинен в том, что с ним произошло. Но должен же быть способ превратить его обратно в человека? Весельчак решил во что бы то ни стало отыскать такой путь.
  Усыпальницу заполнил резкий свист - Борланду он напомнил о забавах ветра в расщелинах скал. Потом раздался резкий хлопок, и все стихло.
  - Ушел, - констатировал маг.
  - Ушел так ушел, - откликнулась женщина. - А если разобраться, зачем он нам теперь нужен?
  - Кельдер мог дать ответ на главный вопрос, - сказал Даргор. - Что случилось с Учителем? Кедрик все же убил его, Заффа или кто-нибудь третий?
  - Чего теперь толку судить об этом? - скептически произнесла Лой. - Сам посмотри - здесь не осталось живых волшебников, кроме нас с тобой.
  - Да, верно. Ну, Кедрика можно в расчет не брать. Он ведь и магом-то не был.
  'Рановато вы меня похоронили, ненаглядные', - изо всех сил пытаясь пошевелить пальцем или хотя бы языком, подумал Весельчак.
  - Да, и смерть ему досталась самая лютая, - сказала женщина. - Гибельный вой дзерга исторг из него душу, отправив ее прямиком в Бездну.
  'Так вот что это было. Стоило попристальнее изучать родную историю'. - Борланд почувствовал, что сможет, пожалуй, заговорить. Стоит попробовать...
  - Я... хрр... пфррр... тьфу! - выпалил Борланд.
  Маги сразу подбежали к нему и склонились над неподвижным телом.
  - Жив, значит, голубчик, - улыбаясь, произнес Даргор. - Знаешь, я даже рад этому. Хотя еще недавно был готов сунуть острие ножа тебе под ноготь.
  - Это к чему бы? - с трудом ворочая языком, пробурчал Борланд. Он попытался встать, но сил хватило лишь на то, чтобы поднять голову. - В твой карман я вроде руку не запускал.
  - В мой - нет. Но вопросы к тебе все равно имеются. Такой, в частности, - Даргор потряс перед лицом Борланда цепочкой с Пентаклем Света. - Где ты это взял?
  - Нашел на поляне неподалеку от города, - абсолютно искренне сказал бывший разбойник.- Он лежал среди останков мага.
  - Допустим. А кто же довел того мага до столь плачевного состояния?
  - Другой маг, тот, что был вместе с ним. Вот этого второго я прикончил, не отрицаю. - Борланд решил быть честным до конца.
  - Что?! - Хранители переглянулись и вновь обратили взоры на распростертого перед ними Весельчака.
  - Ты лжешь,- со сталью в голосе произнесла женщина. - Тайрис был верен делу Света. Он не мог поднять руку на Учителя. Клянусь, я готова запятнать свою совесть самыми гнусными пытками, лишь бы вытянуть из тебя правду!
  - Он не лжет, Лой... - вдруг раздался за спинами Хранителей дребезжащий старческий голос.
  - Учитель?! - одновременно выдохнули обернувшиеся маги.
  Борланд, чье физическое состояние уже позволяло нормально двигаться, привстал и огляделся. Слева от себя он обнаружил мерно посапывавшую на полу Эрис. Видимо, девушка, отключившись от страха, просто уснула.
  Архун-Коллак лежал поперек саркофага, и голова его была вывернута под абсолютно неестественным углом. С первого взгляда стало ясно, что новая жизнь дзерга оборвалась, не успев даже толком начаться.
  А совсем рядом, глядя на оторопевших хранителей, стоял... призрак, что ли? Высокий старик был полупрозрачным и светился мягким серебристым светом. Черты его лица показались Весельчаку знакомыми...
  'Ба, да это же тот самый маг, в чьих костях я нашел Пентакль! - вспомнил Борланд. - Эрлангус, кажется. Уж он-то знает, что я не имею отношения к его смерти. Что ж, отлично, стало быть, пытать меня никто не станет. А вот выдать герцогу мой обман могут. И тогда - прощай, свобода, здравствуй, городской цугундер. Надо рвать когти, пока не поздно'. Но для того, чтобы вскочить и убежать, Борланд был еще слишком слаб.
  - Да, дети мои, это я, - произнес Эрлангус, обращаясь к Даргору и Лой. - Простите, что не пришел к вам раньше, как только сумел создать эту проекцию. Все это время я провел в беседах с мессиром Дорнблаттом.
  - Учитель, что же с вами случилось? - спросила Лой. - Мы полагали, что к вашей гибели причастен вот этот человек... - Волшебница небрежно ткнула большим пальѓцем через плечо, указывая на Борланда.
  - Этого человека вам теперь следует беречь, как зеницу ока, - промолвил старый кудесник. - Он не только не имеет отношения к смерти моего тела, но и является моим преемником в деле борьбы за мирную жизнь под небом Схарны.
  'Вот это да', - только и подумал Весельчак.
  - Преемником? - Лой и Даргор уставиѓлись на Борланда. - Но он ведь даже не маг!
  - Скоро станет им, - ответствовал Эрлангус. - Вы, дети мои, не все знаете о Пентакле Света. Он способен превратить в мага обычного человека, но... далеко не каждого человека. Того лишь, кого Сила сочтет достойным. Так что тот, кого вы винили в моей кончине, на самом деле - наш союзник. И, к слову сказать, Пентакль должен быть ему возвращен. Я порекомендовал бы вам продолжить изучение магии, молодой человек, - сказал Эрлангус, обращаясь к Борланду. - То, что Пентакль избрал вас, накладывает определенные обязательства: ведь вам, скорее всего, уготована особая роль в судьбе Схарны... Как вас зовут, кстати?
  - Борланд.
  - Разве не Кедрик? - нахмурилась Лой.
  - Это одно и то же имя, только на разных языках, - хмыкнул Даргор. - Весельчак. Шут.
  - Но кто же настоящий убийца? - воскликнула женщина. - Борланд сказал, что вас испепелил Тайрис, но в это невозможно поверить!
  - Придется, - печально сказал старый волшебник.- Это действительно сделал Тайрис. Он перешел на сторону Мрака...
  - Не совсем так. - Борланд наконец нашел в себе силы, чтобы подняться на ноги. - В вашего спутника вселился другой колдун. Черный.
  - Откуда ты это знаешь? - Маг удивленно вскинул свои прозрачные брови.
  - Имел несчастье встречаться с тем колдуном раньше, - усмехнулся бывший разбойник. - Его зовут Лангмар, и его любимое развлечение - убивать людей чужими руками.
  - Лангмар? Он же был когда-то одним из нас, - задумчиво произнес глава Дома хранителей. - Пропал без вести много лет назад. Да, он пришел ко мне вместе с Тайрисом. Мог контролировать беднягу, если имел при себе какую-то из его вещей. Что ты знаешь о нем?
  - Только то, что это - самый мерзкий тип из всех, кого я в жизни встречал, - сказал Борланд. - Мое существование было бы куда более спокойным, не будь его.
  - Ясно. Что ж, спасибо за информацию, - кивнул прозрачный старик. - По крайней мере, теперь мы знаем, кто нам противостоит.
  - А что сказал Дорнблатт? - поинтересовался Даргор. - Не мог же он остаться безучастным, видя, что с вами произошло?
  - Да он и не остался, - улыбнулся Эрлангус - Более того - мессир ректор никогда не был безучастным. Лишь притворялся, что наши слова и мысли ему глубоко безразлины.
  - Но зачем?
  - Дорнблатт хитер и честолюбив, - улыбаясь, произнес глава Дома. - Именно это всегда и было причиной его демонстративного равнодушия. Я ведь первым заговорил о пророчестве - я, а не он. Дорнблатт не мог допустить, чтобы кто-то превзошел его в прозорливости. Вот и послал нас к троллям болотным - дескать, проблема эта и яйца выеденного не стоит. На самом деле он давно создал разветвленную агентурную систему, которая занимается сбором информации о чернокнижниках, и скоро нанесет по ним мощный удар...
  - А что же нам делать? - с некоторым разочарованием протянула Лой.
  - Думаю, участие хранителей пока что вряд ли понадобится, - сказал прозрачный волшебник. - Возвращайтесь домой.
  'Вот-вот, и мне бы то же сделать поскорее, - подумал Борланд. - Но будет подло, если я брошу в беде товарища...'
  - Уважаемый,- сказал Весельчак духу Эрлангуса. - Раз уж вы общаетесь с Дорнблаттом... не могли бы замолвить словечко за моего друга Заффу? Ректор обратил его в камень за пустячную провинность. Такой хороший человек - а обречен стоять изваянием в этом унылом месте до скончания веков... Несправедливо как-то, вы не находите?
  - Не беспокойся. Этого не будет, - ответил старый маг. - Я был рядом с ректором, когда он осуществлял наказание. Дорнблатт вовсе не собирался оставлять его в таком виде навечно. Твой друг снова станет человеком уже через сутки.
  - Да, вот еще что, - повернулся Борланд к Даргору и Лой. - Надеюсь, произошедшее здесь останется между нами? Вы ведь не скажете герцогу, что я - не настоящий маг?
  - Мы и не собирались, - пожала плечами волшебница.- Ты теперь нам вовсе не интересен.
  Даргор протянул Борланду Пентакль Света.
  - Ну, вот и отлично! - Весельчак сунул медальон в карман штанов, взял свой меч и подошел к лежавшей посреди усыпальницы туше дзерга. - Не возражаете, если я воспользуюсь плодами вашей победы?
  
  На исходе следующего дня Борланд, бывший главарь разбойничьей шайки и бывший придворный маг, навсегда покинул Билану. Отбросил мысль о прощальном вечере в 'Кирке и кувалде' и поспешил убраться восвояси, покуда Фирен не прознал, что его несколько дней водили за нос.
  Коня ему, правда, раздобыть не удалось. Оно и не удивительно, если учесть, какая обстановка царила в городе. Герцог объявил жителям, что с беспорядками покончено, но прежний покой все равно вернется на эти улицы еще не скоро.
  Отсутствием лошади Весельчак особо не тяготился. Пешком пришел - пешком и ушел, а скакуном можно будет и где-нибудь по дороге обзавестись. Тем более что при желании он мог теперь позволить себе купить их целый табун. Герцог Фирен, получив отрубленную голову Архун-Коллака, не поскупился - Весельчак отправлялся домой почти таким же богатым, каким был до предательства Шанкара и Тронга. Все волшебные артефакты, кроме Пентакля, подаренного ему с разрешения сущности Эрлангуса, Борланд отдал Даргору.
  Денег могло быть еще больше, но половину своей награды Борланд отнес в дом Заффы и отдал его сестре Кларе. Через несколько часов изгнанник Академии станет человеком, придет домой и узнает, что ему можно больше не думать о том, как идут дела в лавке.
  А если разобраться, Заффа сделал для города гораздо больше, нежели человек, назвавшийся Кедриком. Что же сделал сам Кедрик? Выходило, что и вовсе ничего! Разве что неудачника Ай-Ли изловил, да и с того оказалось толку, что с козла молока...
  'А впрочем, заслуг у меня все же поболе', - подумал Борланд, и это в принципе было верно.
  Именно его появление в Билане стало событием, связавшим воедино жизни нескольких людей и одного нелюдя: Заффы, Эйнарса, магов из Дома хранителей и упыря Ревенкрофта. И направившим действия всех этих персонажей так, что все разрешилось наилучшим образом для каждого из них и для всего города. А не будь Борланда - кто знает, чем закончилась бы эта катавасия?
  Правила приличия не позволяли Борланду просто так бросить женщину, что была рядом с ним в течение этих дней. Весельчак предложил Эрис отправиться в путь вместе с ним. Ее ответ его особо не заботил, но когда девушка отказалась, Борланд испытал что-то вроде облегчения - не нужно будет брать на себя ответственность еще и за нее.
  'Ты нравишься мне, Кедрик, - сказала девушка, - но быть рядом с тобой чересчур опасно. Вампиры, дзерги, разборки с магами - это не для меня'.
  Борланд купил ей золотое ожерелье и серьги с изумрудами. И подарил тысячу дзурканов. Этот жест был для него чем-то вроде попытки искупить грехи прошлого, когда его появление не приносило окружающим ничего, кроме боли.
  Весельчак уходил из города той же дорогой, которой явился сюда несколько дней назад.
  Несколько дней... Как же много переменилось за эти дни!
  Кроме одного, пожалуй: находиться поблизости от Борланда по-прежнему было очень опасно.
  А уж каково приходилось ему самому!
  - Ну, здравствуй, командир! - произнес над ухом грубый голос, который Борланд узнал бы из тысячи.
  Поперек горла Весельчака легло лезвие ножа. 'Как же нелепо будет умереть подобным образом после всего, через что мне пришлось пройти',- пронеслось в голове.
  - Тронг? - Борланд начал прикидывать, как ему выкрутиться. Он не мог воспользоваться ни магией, ни оружием. Подлый одноглазый предатель не оставил ему ни единого шанса! - Зачем тебе это, Тронг? Испугался моей мести и решил ударить первым? Или не хочешь, чтобы существовал кто-то, знающий о твоем разбойничьем прошлом? Так знай: я уже не держу на тебя зла. Ты поступил мерзко, но... я ведь был таким же, как ты: выброшенным на обочину жизни бродячим псом. И я не знаю, как поступил бы, приди мне в голову та же мысль, что и тебе...
  - Какая глубокая, прочувствованная, бьющая в самое сердце речь, - цинично промолвил Тронг. - Я бы даже похлопал, да руки заняты. Мы с тобой все же разные, Борланд. Ты вот сказал сейчас, что был бездомным псом, готовым на все ради паршивой гнилой кости. Да, ты был им - я это прекрасно помню. Со мной же все по-прежнему, командир. Как был, так и остаюсь готовым на все чудовищем. Мне тебя заказали, Борланд. И ставка слишком высока, чтобы я мог отказаться. К тому же, как ты сам только что подметил, твоя смерть и впрямь будет мне только на руку.
  - Сколько тебе посулили? Как насчет откупа, беспринципный пес?
  - Ха-ха, в самую точку. Я как раз такой и есть. И если бы речь шла о деньгах, я, может, еще подумал. Того, что было мне обещаѓно, ты дать не сможешь.
  - Ну что ж, тогда убивай, - безразлично произнес Борланд. - Пусть богиня покарает тебя за это. Что же ты медлишь?
  Тронг не ответил. Нож выпал из его руки и звякнул о камни у ног Весельчака. Борланд мгновенно развернулся и увидел невероятную картину - одноглазый громила стоял, прижавшись спиной к фонарному столбу, а лицо его исказила гримаса боли. Все потому, что длинная стрела с изящным оперением пригвоздила его левое ухо к деревянной поверхности.
  - Как-то уж слишком быстро меняются расклады в этом городе, - пробормотал Борланд, ногой отбросив нож Тронга в сторону.
  - Никогда не любил чувствовать себя должником, - негромко сказал кто-то у него за спиной. - Полагаю, Кедрик, теперь мы с вами в расчете?
  Этот голос Борланд тоже узнал.
  - Разумеется, сударь эльф, - сказал он, повернувшись. - Какими судьбами?
  - Совершенно случайно.- Индалинэ вышел к свету фонаря, держа в руках лук. - Иду домой, в Кандар.
  - Надо же, какое совпадение,- улыбнулся Борланд. - Я тоже покидаю город.
  - Вот как? Решили оставить службу при дворе герцога?
  - Срок моего контракта истек. Возвращаюсь в свои родные края. Я ведь сам не биланец. И надо ж так - встретил старого врага.
  - Весьма неприятный субъект, - промолвил Индалинэ, бросив взгляд на Тронга, который корчил рожи от боли, но молчал, понимая, что его побили но всем статьям.
  - Еще бы, - улыбнулся Весельчак. - Убийца, разбойник, вор. Клейма негде ставить.
  - Ай-ай-ай! - Эльф неодобрительно покачал головой. - И как только их земля носит?
  - Земле-то все равно, - махнул рукой Весельчак.- А у меня, Тронг, имеются к тебе вопросы.
  Борланд подошел к предателю вплотную.
  - Говори, - сквозь зубы процедил тот.
  Как же он был велик - соблазн выпытать у Тронга, где лежит золото, из-за которого развалилась их банда! Но рядом все еще стоял эльф, и Борланд вряд ли смог бы объяснить остроухому, что, помимо старой вражды, связывает их с Тронгом. 'А, тролль с ним, с этим золотом!' - немного подумав, решил Весельчак. В конце концов, те деньги были запятнаны таким количеством крови, что вряд ли принесли бы своему владельцу что-то, кроме несчастья. С Тронгом, вон, именно это и приключилось.
  - Кто тебя послал? - резко спросил Борланд.
  Терять Тронгу было нечего. Он не надеялся, что бывший главарь оставит его в живых, и молить о пощаде не собирался. Поэтому решил напоследок отомстить колдуну, который втравил его в это.
  - Лангмар. Это был Лангмар.
  - Надо же, всюду мне этот гад попадается. И где же сейчас Лангмар?
  - Этого я не знаю,- злобно буркнул головорез.
  - Ну и ладно. Ну и тролль с вами со всеми! - Борланд с размаху впечатал кулак в квадратную челюсть Тронга и повернулся к эльфу. - Нам, кажется, по пути?
  Индалинэ кивнул.
  - Ты не убьешь меня? - удивленно произнес одноглазый.
  - Нет, зачем бы мне тебя убивать? - полуобернувшись, улыбнулся Весельчак. - Можешь и дальше осквернять своим присутствием землю Схарны. Главное - мне больше на глаза не попадайся. А если хочешь освободиться, ха-ха, - придется тебе еще и одноухим стать!
  Тут уж и губы эльфа расплылись в улыбке.
  - Ты сильно изменился, - промолвил Тронг.
  - Все меняется, - пожал плечами Борланд.- Чего же удивительного в том, что я меняюсь тоже?
  Человек и эльф пошли прочь. Дождавшись, когда они скроются из виду, Тронг заорал от боли - гордость не позволяла ему сделать это в чьем-то присутствии.
  - Ну уж нет, ухо в придачу к глазу я терять не собираюсь, - пробормотал негодяй и попытался переломить древко стрелы. Не получилось. - Да будьте вы все прокляты! - взревел Тронг и рванул стрелу из столба, раздирая мочку. Кровь хлынула из разорванного уха, боль обожгла прикосновением демона, но теперь он был свободен. - Ну, сейчас я вам устрою. - Тронг наклонился, пытаясь разглядеть на земле свой нож.
  - Кровь, - тихо произнес кто-то из темноты. - Как же я люблю этот запах. А еще больше... - Ревенкрофт раскрыл пасть и приготовился прыгнуть, - мне нравится ее вкус!
  - Что?! - Одноглазый выпрямился и обернулся. - Кто здесь?!
  Как раз вовремя, чтобы увидеть, как прямо на него несется голодная клыкастая смерть. Но слишком поздно, чтобы успеть сделать что-то еще...
  
  Полчаса пути прошли за праздными разговорами. Потом Индалинэ вспомнил о том, что рассказали Даргор и Лой.
  - Я вчера виделся с двумя магами из Дома хранителей, - сказал он. - У них к вам были претензии. Разобрались?
  - Да, очень быстро. Они меня за кого-то другого приняли. Все-таки магия - отличная штука... - Борланд поспешил увести разговор в сторону. - Правда, вот ваши, эльфийские заклинания чересчур уж вычурны, я считаю.
  - Вы их изучали? - Эльф с интересом посмотрел на него.
  - Было дело. Потому и перестал, что трудно произносить. Ну, все, кажется, здесь наши дороги расходятся.
  Индалинэ и Борланд остановились на развилке. Левый путь тянулся в сторону Кандара, правый вел к родной земле Весельчака.
  - Скажу вам честно - многие эльфы сами недовольны, - сказал Итрандил. - Что ж, прощайте, Кедрик. Приятно было с вами пообщаться.
  - Взаимно. - Борланд пожал руку эльфа и, насвистывая какой-то простенький мотивчик, пошел своей дорогой.
  Индалинэ некоторое время смотрел ему вслед, потом развернулся и двинулся в стоѓрону леса. 'Непростой все-таки человек этот Кедрик', - подумал эльф, прежде чем его мысли переключились на вожделенный отдых в Саду Возвышенной Мудрости.
  В небесах над распутьем кружил большой черный ворон...
  
  ЭПИЛОГ
  
  Что ж, на этот раз, кажется, обошлось.
  Местным поборникам справедливости удалось сохранить существующий миропоѓрядок. Пока что, во всяком случае.
  Вполне возможно, им и дальше будет так же везти, и мне не придется никак себя проѓявлять.
  Я снова дома. Сижу за компьютером в своем кабинете. Рядом дымится на столе чашка крепкого кофе. Играет музыка - Дживан Гаспарян.
  Я в любом случае буду еще некоторое вреѓмя присматривать за миром Схарны. Дерѓжать руку на пульсе творящихся там собыѓтий. Я чувствую, что судьба тех земель неѓразрывно связана с жизнью нашего мира. Пока еще неизвестно как.
  Но то, что мне придется когда-нибудь сноѓва оказаться рядом с бесшабашным пройдохой Борландом, я точно знаю уже сейчас...
  Я выключаю компьютер и, взяв чашку, выхожу на веранду. Город уже во власти сиреневых сумерек. Присаживаюсь в мягкое кресло, неторопливо раскуриваю трубку. Клочья тумана медленно движутся над лениво текущей рекой, но я вижу не просто клубы водяной пыли. Лица древних воинов проплывают передо мной. Мрачные и веселые, праздные и сосредоточенные, добрые и злые. Общее у всех одно - готовность к битве. Но будет ли она?
  Облака в темнеющем небе похожи на стаю грозных драконов, готовых в любую минуту спикировать вниз и обдать городские улицы струями пламени из ноздрей и зубастых пасѓтей. А посвист ветра в камышовых зарослях наводит на мысли о совсем уж диковинных существах, облик которых и представить-то себе трудно. Впрочем... они определенно поѓхожи на гигантских прямоходящих тритоѓнов...
  Вот вырисовываются в сумерках контуры огромного демона. Или это простой великан с кудлатой бородой до пояса и здоровенной суковатой дубиной в могучей мозолистой длани? А сколько их еще, волшебных созданий, таящихся в тихой майской ночи? Кто знает? Кто может сказать?
  Как же хочется, чтобы все это стало настоѓящим. Хочется погрузиться в мир, где жужжит клинок, где рычит дракон, где дрожит земля от топота тысяч коней. В мир, который, несмотря на свою кажущуюся сказочѓность, более реален, чем то, что окружает меня сейчас. Там - все по-настоящему, там не нужно никем притворяться...
  Но, к сожалению, здесь и сейчас тот мир существует только в моих мечтах и воспомиѓнаниях. Иллюзия... Фантазия...
  Я вытряхиваю из трубки пепел, встаю и иду к светящемуся проему двери.
  Завтра все повторится.
  А сейчас - пора спать.
  
  Ростов-на-Дону, 2014
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"