Слушал Баха и Бетховена. Бах! - вот с кем был Бог! - и, кажется, только с ним, потому что с удивлением я слушал Бетховена, зная, что его равняют с Бахом. Вспомнил, чтобы сравнить, и прочих - они пожухли; впрочем, и не цвели для меня никогда. Только с познавательными целями их можно слушать - тем более, что Бах один. А ведь я слушал вовсе не знаменитые его сочинения - о некоторых я и двух строчек не отыскал в "Истории музыки" - тогда как у Бетховена - лучшие сонаты.
Вспомнил достоинства Библии и Евангелия:
1. Торжественность и вдохновенная страстность
2. Простота
3. Великое "за"
4. "Лиричность"
Все это есть и у Баха - и всё это должно быть у настоящего; и ничего этого нет у литераторов - даже настоящей лиричности. Впрочем, кажется, я не хорошо выразил эти пункты...
А у меня дурацкое теоретизирование с дурацким записыванием - это же остановка в самом начале!
__
...Просто был день, а теперь пришла ночь, ведь только свет дает вещам форму и краски, т. е. лишь ему они отвечают зеленым и желтым, а то и враждебно черным, отвечают извивами линий. И то, темневшее в углу оказывается самой солидностью - шкафом.
День и свет будут снова.
..."Око чисто - тело светло".
И как это ты не понимал, что значит "око чисто"? Это же значит, что перед глазами у тебя "чистое" - как вот эта ночь - и что ты сам чист, как день и ведешь праведную жизнь.
...Сердце же поглощено плотью и заливаемо кровью - оттого оно бьется, и горячо - внутри нас за чистоту и свободу битва великая, с дымом.
А снаружи стены заходили, сгустились и рядом толкутся - в страшном отчаянии и тоске отталкиваешь их локтями и пытаешься выбраться - и, хотя они и отталкиваются, отъезжая и разворачиваясь, как на оси, но зато другие лезут на их место и бьют, толкают тебя, твердые по настоящему.
А на улице вижу деревьев ищущие руки; видимо, не нашли они ничего, всё пустота вокруг, вот и скорбны стали, почернели.
__
Как бы ты воспринял тот тон, каким сам говоришь с близкими?! Верх презрения!
..."Лишнее" слово осуждает Евангелие - как, опять же, не заметил ранее?! Конечно, это и стиля писаний и лишних занятий касается. А казалось бы: "ну, какой вред? Издержки".
Папе сказал: "обидно, что не веришь в меня; мне же так нужна поддержка".
__
...Оденусь скромно, потому что боюсь, что будут возлагать надежды и только стеснят; и ей скажу: "я не вашего круга"...
__
На этом прерываю записывание - всё это мелочи и отвлечение. Займусь "проникновением" в чужие творения и систематизацией записей.
Еще кое-что хотел бы, но слаб и времени нет.
Даже солнце не может осветить все сразу - и движется поэтому.
...Сейчас вытащил весь скоп листков своих и мельком глянул в разные места. И что же прочиталось?:
"Как холодно жить".
"Я только одно из серых пятен этого мира".
"Я пришелец".
"...а меня куда-то унесло - в темноту глухих задворок..."
"Странно всё, но иного не вижу, в отчаянии, но буду верить и идти".
"Я страдаю и мучительно ищу выход..."
"Из меня ничего не выйдет. Эта мысль дает мне мужество и подлинное смирение".
"Даты, "начала" - нет, я не вынесу!"
- бесконечны вариации на эту тему!
Я не отпираюсь, это писал я, но сейчас мне смешно! И еще я удивлен! И еще я готов на сарказмы - неужели это всё, на что я способен?!
/ А последнее восклицание-то тоже вписывается!/
__
Сижу и мне дурно - головокружение и словно плывет и вращается кресло. Вот болезнь, с которой, наверное, не возьмут в армию! /Размечтался, покойник./
См. ранее /вновь прослушав Баха/: ясность, ясность и еще раз ясность; характерные в простоте картины и такие же переходы - и это притом, что я говорил не о реализме.
Слушал и знаменитую 6-ую симфонию Чайковского - не дослушал, потому что скучно, безжизненно и нездорово, зачем пускать слизь в душу.
...Нет, я ужасно устал и уже не состоянии бороться - вот в чем ужасная правда момента.
Будь, что будет. Господи! Надеюсь, я не поспешно и не сразу сделал этот вывод, я давно уже "дошел" и те 8месяцев ничего не изменили, хотя и щадили меня. Сил нет, есть лишь усталость до равнодушия. Все признаки жизни - записи, например - это только инерция.
...Люди - движущиеся цветные пятна в сером мире.
Одежда - наросты материального мира.
Деревья одеты в одинаково безвкусный и кричащий зеленый цвет.
...Надо оставлять в себе чуть-чуть - так лучше вновь появляются записи.
Слово - вот самый настоящий призрак.
...Иду и перед собой вижу серую плоскость - отдельными мазками акварельной краски пытаюсь нарисовать иной мир перед собой.
...Что солнце - маленький кругляш не больше копейки, а всё чудо жизни им определяется.
Оно точка, но оно и бесконечность.
Что, кстати, живет на противоположной точке земли?!
Получается, что каждый человек находится на вершине шарообразного купола!
Когда это слово вошло, загудело от смеха всё тело невидимо!
Вокруг полная черная тьма, но посреди тьмы вдруг возникает фигура человека, вылепленная солнечным светом...
__
С удивлением констатирую, что вот мне совершенно ясен этот вопрос и говорю я его им так, что вполне удовлетворен выражением - "да, вот оно" - но что же? - не понимают, начинают нести вздор! И не пробить эту стену! А ведь, кажется, люди на многое смотрят одинаково...
Человек - механизм - и малой поломки довольно, чтобы не работал механизм - в том числе, и механизм понимания.
Человек - дом и пирамида кубиков - и у Жени, быть может, выбит лишь один кубик и не распалась еще пирамида - хотя и стоит пустой и аварийной...
...Огромный дом - горят его окна во тьме. Он вдали, как корабль, но это лишь общежитие. Сколько жизни бурлит в нем, какое сплетение желаний, страстей и отношений - и их каждодневное развитие, и движение к развязке, изменению и новой завязке - наконец, какие понятия и идеи, пусть и убогие, все же присутствуют - каждый огонек в окне как свет одной горящей жизни.
__
Земля вся заставлена, расписана и рассказана - осталось небо.
Заставленная лыжная база, ожидание начала занятий по расписанию, вокруг гомон рассказов других ожидающих.
Смотрю в окно в конце коридора. Пробую вглядеться в то немногое, что там вижу и что-нибудь "придумать"...
Несколько заснеженных крыш и темно-серые деревья, заслонили далекий бледно-желтый дом; а в верхней половине, конечно, находится небо - цветом такое, словно смешали все краски, которые имеются в нижней...
Нет, лучше представлю мир, резко изменившийся - например, представивший деревья и стены в новом качестве: теперь это просто толстые извивы во всех направлениях снизу доверху и повсюду; и плоскости также по-разному поставлены и наклонены - впрочем, будучи все же состыкованы со стволами и ветвями тех грубо нарисованных деревьев.
...А ведь они живут и сейчас, и в это мгновение тоже - небожители; и грешники живут где-то в муках в огненном озере; и Христос живет, и небесный Иерусалим уже стоит, наверное.
... "На небе вдруг проступили трещины и оно стало морщиться и съеживаться - вдруг покачнулось раз, другой и третий и мятой конфетной бумажкой полетело вверх и исчезло!"
Пока небо похоже на экран ТВ, когда на нем нет изображения....
__
Дела и поступки - вот что дает рост человеку.
Надо каменной сделать эту свою фундаментальную почву - не возражать или разубеждать - в этом признание необходимости внимания - а не замечать сомнений и атак. И относиться к себе жестко, без сюсюканья, не закармливая, а поощряя деятельность - хоть бы она и заключалась всего лишь в чтении вслух.
Ах, среди других тебя заливает волна чужих лиц, слов и поступков и тебя не различить. И она тебя не заметит, раз нечем тебе себя обозначить.
Впрочем, увеличивая область утаенного от других, ты растешь в собственных глазах и чувствуешь себя личностью в большей степени - и так даже с каждой мелочью, которую смог утаить.
...Огромный мир деятельности, лишь созерцаемый мной - и моя тоненькая струйка всегда невнятных и косноязычных мыслей, пущенная ему вразрез и навстречу - как ты еще существуешь?! Что поддерживает твое существование?! и что тебя породило?!
Вот лекция. Один пишет и внимательно слушает, весь занятый тем, что объясняется, но другой читает под партой иллюстрированный журнал, а рука третьего вытянулась с игрушечным пистолетом... - а четвертый что-то списывает, а пятый изучает схему в специальном журнале, а шестой читает художественное...
Обычная серая лекция, а продолжается путь каждого, который у каждого свой.
А день был такой прекрасный, что казалось, что и люди не устоят и превратятся в цветки!
__
А ведь поцелуй тоже "любодеяние". А может и любое любовное прикосновение? Впрочем, что же это я так запамятовал: даже глядящий "с вожделением" преступно любодействует.
__
Пусть нужно понять чертеж или схему и сделать по ней, к примеру, какую-то деталь - и один вроде бы видит много и соображает что-то, но все-таки ему никак не удается понять ее так, чтобы можно было выполнить деталь, а другой, хотя и не способен на подобные модуляции, которыми первый выражает все нюансы и тонкости, но имеет простое знание и делает, хотя, возможно, и не лучшим образом - на что по наглости тоже претендует.
У первого много осколков драгоценного сосуда, который у второго прост, но цел.
В техническом отношении я часто ущербен.
Всю жизнь придется вести борьбу с собственной ничтожностью и подлостью, борьбу за свое лицо, чтобы оно у меня не гладким местом было.
И что ты кичишься своим Богом - каждый имеет Его в каком-то своем варианте, а иначе был бы слаб и неспособен к жизни.
...Шел февральским вечером и снова думал о том, как страшно жить. Всю дорогу твердил про страх, как заклинание, причем страха на самом деле было немного, а было только застывшее уныние.
Прибавлял себе уверенность новым утешением, мол, так говорит лишь тот, кто не слился с этим враждебным миром - и такие оказываются одни против бездны мрака, который разъединил их и уменьшил до точки, как звезды, но уничтожить все же не может и это чудо.
Мир - это черная земля и уродливые деревья, и мир - это люди в темных одеждах - люди, которых этот страшный мир завоевал, пленил, соблазнил, убедил, уговорил и сделал своими воинами; мир - это грязь под ногами, бывшая девственно белым снегом и лед под ногами, бывший живительной влагой. Изгнаны небо и солнце, голубизна и золотистый свет и остались только тени, от которых не избавиться всем убийцам света...
Да, они - институтские - мужают и их переполняет жажда самоутверждения, но, Боже, ведь они лишь повторение тех, кто был раньше, такое же повторение, как этот день есть повторение миллиона предыдущих дней или как повторяют себя капли влаги, снежинки и все на свете. У каждого есть миллион двойников, свой миллион - и у каждого из этого миллиона также блестели глаза, была та же жажда, был тот же путь и тот же конец, что будет и у сейчас живущих или будущих жить. Меня бы убила эта мысль, если бы я поверил, что она и про меня!
Так и с деятелями духа, которые вновь и вновь оказываются бессильными, хотя и пытаются реализовать то, что им от Бога дано. Был недавно на выставке и там на бумажке каждый раз проставлены годы жизни художника - он уже умер три года назад - и дата создания очередной картины. И вот я смотрю на дату смерти, роковую черту, которую он сам, наверняка, чертил где-то дальше, не в 59 лет, и на даты написания картин и вижу, как все растет эта дата, все приближается к черте, а он все рисует, всё тиражирует найденную манеру, впрочем, два-три раза сменив ее - в попытке вырваться из невидимых пут и обрести истину - но потом опять погружается в летаргический сон и тиражирует теперь эту новую манеру. Насколько я понял, он к концу жизни почти бросил живопись и работал оформителем витражей в 16-ом отделении почты г. Пскова, славного г. Пскова, славного 16-го отделения связи! - причем, витражи у него банальнейшие, т. е. он сдался и, наверное, потому и умер в 59 лет, спиваясь и будучи очень несчастен. 10 мин.! 10 мин. - вот сколько стоит его "творчество" и нет во мне никакого следа - кроме вновь разбуженной тоски, с которой, всё возрастающей, я ходил и смотрел на разукрашенные холсты, а также на то, как ходит несколько мымр, из себя очень культурных строивших.
Они все ничтожны и по большому счету не способны творить, потому что их съела тьма. Это дает мне уверенность и смелость пред ними - хотя ведь и сам я тоже ничего еще не сотворил и даже не уверен, что сотворю!
А как мне нужны они - уверенность и смелость! Их нет, приходят только минутами, как первое или последнее средство.
...Может быть, человек - это такой же черный шар, как и сама Земля и не в силах солнце духа осветить весь шар и лишь на части его есть тепло и солнечный свет, а в остальных местах дела обстоят не так хорошо и где-то есть даже холод, лед и мрак.
Человек создается из земли, живет землею, и уходит в землю, но он земля и когда жив - ведь ему нужны свет и тепло, как земле, и на манер растений в нем произрастают физические дети...
__
На улице только переставляют ноги - встают на одну и отрывают другую, отставленную - волоча ее, подогнутую и обмякшую, туда, где она будет не просто вровень с первой, а впереди нее, насколько хватает длины этой второй ноги и наклона неуклонно вперед устремленного тела. А само тело неподвижно, мертво и замкнуто - как и лицо, ведь глаза напряженно следят лишь за тем как бы не сбиться, с грацией циркуля повторяя этот маневр.
Нет, это не жизнь и потому догадался человек возвести стену высокую, широкую и прочную, чтобы можно было зайти за нее и перевести дух...
__
Стул, поставленный вплотную к стене, край свисающей с него рубашки и свет настольной лампы образуют тень в углу, похожую на силуэт головы в профиль - обычное дело, но не так ли и сатана присутствует? И почему все эти профили всегда гротескны?
__
Художественные открытия продолжаются и Отар Чиладзе, например, в этом отношении далеко ушел от Чехова. Но в плане содержания все они примерно на одной ступени находятся, причем ступени, на которой нет подлинной идейности.
Чиладзе помянул не случайно - очень интересен, потому что впитал Фолкнера и имеет симпатичную образность.
__
Итак, снова и снова: стираю все наносное в себе - и когда только это дерьмо успело вырасти во мне - и черчу на чистом листе только свои линии, те, в которых уверен, что они - мои. Делаю неверно, потому что делаю не свое; не пытайся заиметь все качества на свете, как хапуга, которому все мало, которому надо, чтобы у него одного было все, что есть у всех, а строй жизнь мудро...
__
Опять вчера после лабораторной было "счастливое" состояние на свежем ветру, и опять представлялось: буду работать ту работу, которую все работают, а не нравится мертвящее - что ж, будь живым - действуй со вкусом, интересом, увлечением, пользуясь общением с людьми. Перестань гнуть лучи - из-за этого ты меняешь благополучие на мертвую камеру, где есть только шлепанцы, неопрятная одежда, пресная пища, одиночество, метла, презрение окружающих, а то и что-нибудь похуже - а результат? а то, ради чего все? - во всяком случае, канет! Счастье? - это только мечты, оно так и останется в мечтах, причем и там всегда соседствуя с тоской.
Но ведь и первая картинка - тоже большая мечта и большая несуразность.... Сегодня мне трудно восстановить то, что полувсерьез развивал вчера, но суть в том, что это возможно, если только Бога нет, а во мне вера частью меня самого стала, я не могу ее скинуть, как неудобную одежду, я знаю --это слово лучше и "думаю", и "считаю" и "верю".
/ "Ведь у тебя получается делать и испытывать удовольствие от сделанного - и в результате другие "Димочкой" тебя называют; а читать и думать у тебя еще будет время и быть настоящим ты еще тоже сможешь..."/
__
Вот человек пожилой, но такой цветущий, что его трудно представить в гробу - а обычно бывает, что надо лишь чуть-чуть пожелтеть, посинеть и хоть завтра.... Хоть завтра могут умереть; впрочем, иногда и у них, обычных румянец - например, когда они с улицы - но уже вскоре вновь нападают бледность и тени... - и мне страшно, когда я замечаю такое у папы.
А здесь я машинально кладу в гроб этого человека, но тут же поспешно стираю картинку в своей голове...
__
В Евангелии кругом "верить", "молить" и "отдать душу свою", а чувства эта жизнь "инженерная" обязательно высушит; не способны на такое они, не буду способен и я. /Подумал, сидя на лекции/.
__
Взгляд научный, века смотрящий вглубь материи, там, в микрокосмосе, открыл огромную силу - не может ли и в области духа произойти такое?! И, может, сила эта будет доброй?
ЭВМ созданы на основе формализации жизни - нет ли подобного схематизма и в творческой работе духа?
Идеи-озарения и их механическое, формализованное воплощение; холодные эксперименты, хотя бы как враждебный лабиринт, в котором надо найти путь к выходу.
Это примеры нужности знания.
Быть может, существует не мрак геометрического мира, а лишь таковое восприятие его художником - чаще всего, отщепенцем, между которым и миром стоит глухая стена?..
"Страх", "прах", "крах", "грех", "мрак", "враг" - такие звуки, будто раздирают что-то.
Мясо не более живо, чем железо, тем более, что и железо заставили двигаться.
Как бы мы себя ощущали, если были бы сделаны, например, из дерева или железа? Или если бы, например, были "мясные" деревья? Или - хотя бы - если бы животные были без шкур и с такой же нежной и розовой кожей?
__
...Ветви - это дети ствола: они повторяет ствол, но меньше и зависят от него; но вся сила ствола в ветвях, на нем самом нет листьев и плодов...
А ведь вино дает возбуждение и эйфорию, "поднимает" - для творца подобный стимулятор может быть не лишним.
...Они мне все ненавистны, меня тошнит от них - да, ненависть, высшая степень отчуждения.
Ведь и Бог ненавидит не Своих - Он безжалостно оставляет их дьяволу и сжигает, прокляв; и как совмещается это с любовью?
Но это просто отчуждение и ненависть чистого к грязному; не сделаешь грязное чистым, а лишь сам измажешься.
И бесполезно убеждать, учить и надеяться на благость доброго примера - от начала века соприкасаются песок и море, но по-прежнему желт песок - не посинел и не стал утолять жажду...
Все это также безнадежно и неполезно, как стучать головой о стену - живому лучше остерегаться мертвого, а чистому - грязного.
Уж какая мама активистка, а кто уверовал или на йоту стал лучше?
Христу было тяжело находиться в городе и Он постоянно удалялся оттуда в свое излюбленное загородное место - Он не мог "функционировать" в нем; и почти никогда Он не обращался к персонифицированному неверию - причем, и учениками был вовсе не удовлетворен, потому что их было всего 12 и они никогда не понимали Его - а ведь Он был чудотворец и чудо творил с пропагандистской целью, ибо не на чуде Христово учение основано, но без чуда Он и простых рыбаков не смог бы увлечь...
__
В книге миллион слов и, естественно, что цена одного есть нечто, деленное на миллион - скользишь, пропуская не только отдельные слова, но и более крупные вещи, вплоть до предложений и абзацев.
Миллион нестоящих книг выработали такую манеру чтения, и теперь, когда попадается стоящая, все равно уже не можешь перестроиться, задержаться и всмотреться.
Так с Библией, так с любой стоящей книгой, какие уже есть или еще будут; и так со всеми.
__
Итак, никогда не спеши - обычно имеешь выигрыш лишь в 5 минут - пусть в полчаса, час - теряя возможность думать и ощущать; у тебя только одно стремление остается - сделать, дойти и прочее, а при неспешности и с внутренней жизнью ни минуты не пропадет.
Надо всматриваться в книгу до тех пор, пока не почувствуешь: все, больше в ней ничего не осталось, теперь я сам ее написал бы!
Тоже и с идеями - их надо развивать - еще только начало, а ты уже удовлетворен или обессилен.
Как на лабораторной: сначала пугаешься, что в задании ничего не поймешь, но не пройдет и часа, как ты уже так самоуверен, что видишь в нем выеденное яйцо.
Но, чтобы не спешить, нужно от всего отказаться ради одного - от всех дел, благ и интересов; от всех книг ради одной, от всех благих дел ради одного.
Любая вещь и любое явление - как материальное, так и духовное - может быть и знаком, и бесконечностью; из окна трамвая человек знак, но сам в себе он - бесконечность; все зависит от неспешности и силы микроскопа.
Каждое следующее мгновение уничтожает предыдущее и каждый следующий поступок стирает предыдущий - ты убегаешь от молчаливой волны, которая слизывает все уже у самых пят твоих. Можно удивляться, как ты вообще еще существуешь - вот в это мгновение и вот в этом месте - пустынном, кстати - ведь не существуешь же в гигантских просторах прошлого и будущего и нигде, кроме ничтожного объема в гигантском объеме Вселенной.
...А как в Евангелии с формулировками типа: "впрочем", "кажется", "вероятно", "даже", "скорее всего"? Как с противопоставлениями и сравнениями? Это важно, раз я постоянно спасаю свои утверждения с помощью таких оговорок. Спасаюсь и существую или мне это кажется?!
Истина - это что-то надчеловеческое? Я уверен, что голос мироздания похож на голос Баха, в котором ведь тоже есть своя математика.
"Человек - это слабость" - подумал я утром - "эти слова синонимы". Но днем прочитал про "мыслящий тростник" и подумал: "да, не только слабость, но и мысль, вот только зачем тростнику мысль?"
Чтобы отогреться, например - после всего, приду совсем замерзший и эти записи должны будут сыграть роль спички и огня.
Пока есть немного времени, мне надо научиться тому, что сделало бы мое существование в той пустоте продуктивным; если буду только перебирать свои мысли, то так надоедят и посинеют, что лишусь и их.
Вот разобрать бы по косточкам книгу Чиладзе - чтобы и самому что-то сочинить, что ли; и еще - Евангелие. Чтобы засел во мне хотя бы какой-то материал...
Может, для того мне и время оставлено и книга подсунута!
Впрочем, это почти утопия - там душа если и живет, то скрючившись; ты и в своем-то углу холодеешь, плесневеешь и гниешь.
Нет, не будет у меня доблести и достойного вида - уйду в себя, замолчу, стану сонным; всё впущу в себя и всё переработаю - так ненасытное животное беспрерывно ест и перерабатывает свою пищу...
Или ты хочешь довести себя там до истерики, чтобы признали психом, к службе негодным и подобру-поздорову отстали?!
__
Я-хин - человек хороший и даже с чутьем, но из таких фашистов делали. Фашисты - это тоже патриоты были...
99% мира - дерьмо, и в каждом из оставшегося одного процента "лучших" людей опять же 99% дерьма.