Аннотация: Дуэль Сфинкского с Татьяной Минасян. Мой секундантский отзыв на выстрел Татьяны Минасян .
Татьяна Минасян. "В пределах нормы"
Этот фантрассказ воспринимается вполне реалистично, и в этом умный ход автора, прекрасно умеющего выстроить фантастический антураж в иных своих произведениях. Просто, похоже, то, о чём пророчествовали Оруэлл, Бёрджес, Хаксли и иные мрачные гении, уже жадно дышит нам в затылок и не даёт вытеснить себя из реальности. Потому и писать об этом следует предельно реалистично.
Ведь до эры освоения человечеством космоса остаются считанные годы. А толерантность давно перестала быть для нас лишь нелепым словом, сделавшись грозным социальным фактором, влияющим на многое даже в России. Что уж говорить о жестоко отмультикультуренной Европе. Я впервые читал "Вожделеющее семя" Бёрджеса в начале 90-х, и общество, в котором гомосексуализм не только не преследуется, но поощряется, а возмущающиеся этим попадают в разряд изгоев показалось мне унылой антиутопией. Но сегодня в Европе таковая уже, практически, наступила...
Рассказ Татьяны Миансян рассматривает иной, чем у Бёрджеса, аспект этих общественных катаклизмов. Он из конца 50-х видел проблему перенаселения, которую будущие власти планеты станут решать истребительными войнами, насаждением однополой любви, запретом нормальных сексуальных отношений, а в конце концов всё это скатится к анархии и массовому каннибализму. Возможно, к тому же скатится вторичный мир рассказа Минасян, но пока проблемы, судя по всему, там иные: недостаток человеческого материала для освоения космоса. Сценарий, что и говорить, несколько более оптимистичный, чем у английского писателя. Но методы повышения рождаемости столь же суровы, сколь и методы её понижения. Пропаганда промискуитетных отношений постепенно выливается в насильственное их насаждение полицейским режимом и полный запрет парных браков. Автора рассказа можно было бы упрекнуть, что он слишком быстро, за каких-то 14 лет, провёл развитие этого зла от общественно одобряемого до законодательно закреплённого. Но я не вижу в этом недостатка: напротив, такое стремительное развитие делает повествование лихорадочно беспокойным, несущимся к горькому финалу. А подглавки, сообщающие, сколько времени до него осталось, создают ещё и чёткий ритм.
Но автор, известная своим оптимистичным мировосприятием, как всегда, показывает героям и читателям свет в конце тоннеля. Да, главгер погиб в застенках тамошнего гестапо. Но дело его - сеть подпольных общин, культивирующих моногамные семьи, продолжает существовать. И есть надежда, что через какое-то время общество осознает, в каком безумном мороке пребывало, и положение исправится. В конце концов, внушает нам Татьяна Минасян, нормальных людей в мире больше, чем нравственных уродов, и они должны победить зло, которое кажется неодолимым, потому что оно на виду и всячески себя выпячивает. Как тут не вспомнить многотысячные гей-парады, оскверняющие лицо всего мира...
Вообще-то, автор рассказа совершенно права: общество не может долго лелеять всякого рода сексуальные аномалии, иначе оно просто погибнет. История древнего мира полна такими примерами. Да и не древнего тоже: ещё "адамиты" времён Гуситских войн заставляли своих адептов под страхом смерти ходить голышом и заниматься свальным грехом. Но вскоре эти люди так всех утомили, что их стали истреблять все воющие стороны, и "адамитов" не осталось. Большевики в первые годы своего правления тоже пытались заниматься "обобществлением семей", но обнаружив, что в конечном итоге это ослабляет государство, лавочку прикрыли. Будем надеяться, дойдут до этой простой мысли и сильные вторичного мира рассказа "В пределах нормы".
В заключение хотелось бы сказать об образе главного героя - Зигмунда. Он вовсе не "картонен", как многие ГГ фантлитературы. За его борьбой чувствуется мощная мотивация, и это не только естественная порядочность, совесть, заставляющая восстать против принятого большинством зла. Несколькими мастерскими чертами автор набросал характер этого человека - замкнутого одиночки, в нормальном обществе, возможно, выглядевшего бы изгоем-маргиналом. Но в континууме данной антиутопии стать "одинокого волка" оказывает ему значительную поддержку и помогает противостоять, казалось бы, неодолимой мощи неправедного государства.