Она пришла ко мне в офис, когда уже заканчивался рабочий день. Солнце узкими лучами пролезало сквозь щели в жалюзи и жаркими полосками нагревало широкие половые доски с сучками. Плюхнулась в кожаное кресло мышиного цвета напротив меня. Нога за ногу в тончайших чёрных чулках, туфельки на шпильках с красной подмёткой, тонкая коричневая сигарета с ментолом. Оглядела своими подведёнными глазками комнату.
-Да, не хай-тек. Могло бы быть и модерновей. Редкое старьё и убожество. Не в моём вкусе. Как ты можешь с этим мириться?
- Я Гарвардов не кончал. Из десятого класса школы выгнали. За фашистскую символику и совращение малолеток. Да, как их можно совратить, если они сами кого угодно? Ну, да ладно. Теперь уже поздно что-либо менять. Чем могу служить?
- Мне тебя рекомендовали как спеца по.., как бы это сказать? Заимствованию чужой собственности. Короче. Мне нужно кое-что украсть из хорошо охраняемой виллы в Ницце из кабинета на втором этаже.
Мне тридцать пять лет. Я не имею выдающейся внешности. Носа шнобелем, чёрных кудрей и ног длиной выше эйфелевой башни. Я обычный. Встретите в толпе и не оглянетесь. Светлые волосы, правильное , ничем не примечательное лицо. Средний рост и обычная комплекция. Не жиртрест , но и не жертва Освенцима. Сказал же, самый- самый обычный. Конечно, у меня шило в заднице. Я ни секунды не могу сидеть просто так. Но это уже детали.
Ей было где-то двадцать- двадцать два. Деловая женщина в хорошо сшитом костюме. Светлые волосы с чёлкой спускались на плечи. Розовый блеск для губ. От неё хорошо пахло французским парфюмом. Короче, я согласился. На следующий день мы уже сидели на борту самолёта и пили итальянское вино из крошечных бутылочек. Она розовое, я белое. Я придвинул ботинок к её крошечной ступне, но она отодвинула туфельку.
Накрыла мою нервную ладонь своей крошечной лапкой.
- Не сейчас!
Потом мы получали багаж в Ницце, ждали такси и разместились, наконец, в небольшом отельчике в центре города. Она пришла ко мне в номер с бутылкой лимончелло и фужером. Сколько она выпила, это страшно сказать. Но не в коня корм. Она всё также смотрела совершенно кристально чистыми глазами. На замутнёнными ни капли выпитым. Куда это всё исчезало в ней? Я даже и не знаю. Периодически я пытался поцеловать её. Но она высвобождалась. Выныривала из-под моей руки. Закидывала нога на ногу и тянулась к фужеру с лимончелло. Я не выдерживал конкуренции с ликёром.
- Ты просто динамистка.
- Нет, не думаю. Просто я ещё не созрела. Но в любую минуту могу..
В тот раз она так и не созрела. Забрала бутылку и ушла к себе в номер.
Я принял ванну с пеной. Долго лежал в тёплой воде и думал о том, как пахнет её кожа. А потом на холодных хрустящих простынях долго не мог заснуть. Даже не помню. как провалился в сон. Когда открыл глаза, было уже утро.
Виллочка оказалась небольшой, двухэтажной. Кремовый камень, занавески бились в полуоткрытые венецианские окна. Два ролс-ройса , один чёрный , другой белый в открытом гараже. И клумба перед центральным входом. Из фиолетовых цветов- башмачков и розовых махровых розеток. Камнем выложенная земля и море, просвечивающее невдалеке сквозь кроны итальянских сосен с розовыми чешуйчатыми стволами.
Всё получилось как по- писанному. Сбой в системе видеонаблюдения. Пока они там чухались, я уже подтянулся и залез сквозь окно первого этажа. Проскочил по мраморной широченной лестнице на второй. Тянуло крепким кофе, слышался звон хрусталя и фарфоровой посуды. Видно, готовились в обеду в гостиной. Я справился с заданием идеально. Правда, чуть не нарвался на молоденькую горничную в кружевной наколке и кружевном фартуке. Но вовремя спрятался за портьерой.
В отеле мы праздновали победу. Она опять со своим ликёром. Я с бутылкой виски и ведёрком со льдом. Динамистка на этот раз подпустила меня ближе. Настолько близко, насколько это возможно. Но ничего опять не было.
- Да, я динамистка. Бессердечная, злая сука. И что?
Процедила она, сжимая своими розовыми когтями фужер с ликёром.
Ну, ничего. Мы вернёмся назад, и я своего добьюсь. Я, ведь , всегда добиваюсь всего, чего хочу.