Сейчас все его мысли занимала девушка сына. Чёрные волосы, как вороное крыло. Пробор резко на сторону, два чёрных серпа прядей. А между ними непропорциональное лицо. Даже некрасивое. Но что-то в этом лице притягательного было. Узкие губы с тёмной помадой, чернота вокруг глаз расползалась тенью, умело нарисованная. Порочное лицо невинности. Это всегда замечательно. Худенькое тельце в клетчатом коротком , почти детском пальто. Провожал взглядом, не мог отвести. Так и смотрел, не отрываясь. Пока не уйдёт.
-Она от меня никуда не денется, никуда не денется. Некуда ей деваться, никто от меня никогда ещё не смог уйти просто так. Я могу заполучить любую, каждую!
Самонадеянно думал он. Ему было уже за полтинник. Не было в нём ничего, из-за чего можно было сорваться в штопор эмоциональной зависимости и висеть там, надрывно скуля. Но что-то всё же было. Заурядная внешность. Поначалу, увидев как он выглядит, можно было просто испугаться. На тебя взирала.. Бывает же такое? Да, не попёрло дяденьке, как-то не подфортило по жизни. Физиономия "слесаря шестого разряда" во всей своей красе. Или же, того пуще. Стандартная осунувшаяся рожица из личного дела обитателя колонии. И имя им миллион.
Но вот после этого происходил "казус Кукоцкого". Ни ни дарования, ни таланта по жизни у него не было. Был только один дар- как паук, как спрут превращать женщин в послушных кукол, эмоционально зависимых мух, бьющихся бессмысленно в его паутине. Бессмысленно, потому что сам он был не способен ни на какие чувства. Даже на самые простейшие. Холодная деревяшка и всё. Он утолял эмоциональный голод, становился нужным как воздух. И самонадеянно- нет ни одной женщины на свете, которая бы устояла передо мной. Ни одной!
После этого он тупо взирал на очередную "жертву аборта"- опять, твою мать, не то! И эта не та, не та. Где ОНА, которая станет всем для меня? Воздухом, без которого я не смогу дышать? Нет, нет и ещё раз нет! Я устал разочаровываться. Просто устал. Каждый раз одно и тоже. Надежда, вот- вот, ещё капельку, ещё мгновение.. И чудовищное разочарование. Биться башкой об стену. Ну нет такой на свете!
У неё была крошечная татуировка на шее. Бабочка открывала крылья. И совершенное тело. Все удивились, когда он вызвался отвезти подружку сына домой. Завтра в школу, он заботливый отец для сына. О ней он тоже позаботится. Машина плавно катилась по шоссе. Ещё пару километров, два перекрёстка и всё. Что она нашла в его сыне? Он нажал поворотник и резко повернул направо.
-Мы куда? Мой дом прямо.
- Сегодня хороший вечер, мне нужно поболтать с тобой немного.
Узенькая дорога, речка. Он притормозил и остановился. Потушил фары.
-Ты не должна с ним быть. Мой сын не для такой, как ты. Совершенно не для такой. Ты достойна лучшего. Гораздо лучшего.
Посмотрел на худые коленки в чёрных колготках, выглядывающие из расходящихся пол пальто. Сжал скулы.
-Я люблю его.
- Чтобы больше я тебя с ним не видел. С моим сыном. Поняла? Сегодня же приедешь домой, позвонишь ему и скажешь, что бросаешь его. Ты достойна большего, гораздо большего. Ты совсем уже женщина, у тебя есть опыт, а он сопляк. Тебе нужно что-нибудь серьёзное. Солидный мужчина. Передохнул. Луна на небе висела ровно половиной, как обрезанная. Серебряным, седым светом освящала кусты впереди.
- Вот увидишь. Всё будет замечательно, но только не с ним.
Впился губами в узкую , накрашенную полоску губ и раздвинул с силой коленки. Двигался как поршень, ритмично. Как забивал сваи. Зло, настырно. Теперь-то уж точно она от него отстанет. Когда всё было кончено, она вскочила, вытирая слёзы.
- Я всё равно выйду замуж за вашего сына. Всё равно, чего бы мне это не стоило. И буду маячить у вас перед глазами в вашем доме. Каждый день. Как вы будете теперь смотреть мне в лицо при каждой встрече?