Аннотация: ГЛАВА ДОПИСАНА 04/09! ПОЖАЛУЙСТА, ОТЗЫВЫ :)
Алан входил в дом Ротшильда с самыми благими намерениями: быстро перекусить, моментально переодеться и отправиться искать пахнущую земляникой дурочку. Преисполненный решимости мужчина заглянул в холодную комнату и... решил немного задержаться, ибо там было все, что радовало мужской глаз, желудок и согревало душу.
Копченый окорок.
Шмат белоснежного сала с алой мясной прослойкой.
Свиная нога обсыпанная специями и травами.
Три сорта черной булки.
И набор острых ножей посреди кухонного островка со столешницей темного дерева.
Эсто не особо заморачивался размерами составных частей бутерброда: кусок сала был сантиметров шесть, а пряная будка с зернами подсолнуха не более двух. Кусок рульки вообще отправился в рот без сопровождения. Собственно, до холодной комнаты гробовщик не подозревал насколько он проголодался - вроде только-только пили вино и яблоками закусывали, однако алкоголь и фруктовая кислота оставили организм практически без сил!
И что было бы с ним, пойди он прямо сейчас ведьме на выручку? Погиб бы на полпути от голода!
Когда желудок раздулся и аккуратным холмиком стал выпирать из-под ребер, хозяин погребальной конторы остановился. Вкусно. Почти невозможно оторваться, но больше банально не лезет. Обидно, некромант покусай! И в сон отчего-то тянет...
В виде спасения был избран холодный душ. Так и так ополоснуться надо, почему бы и не совместить приятное с полезным? Идея умерла под струей холодной воды. Наверняка для привычного к обливаниям человека постоять пять минут для бодрости под ледяным душем проще простого, но Алан никогда подобными глупостями не занимался! Гробовщик вообще ценил комфорт больше, чем что либо другое.
Он повернул горячий кран.
Спустя минуту умывальная комната наполнилась горячим паром, покрыв тончайшей водной пеленой плитку на стенах и зеркало. Мгновенно скинув одежду мужчина вступил под воду и одобрительно ухнул: так то лучше! Впрочем, вскоре веки потяжелели и Алана с удвоенной силой стало клонить в сон.
- Попался! - и к разгоряченной спине Эсто прижалось прохладное женское тело. Мягкие губы прижались к плечу, а руки дотянулись до...
Алан вздрогнул и... проснулся.
Лилья-мастерица, эдак он скоро до латунной ручке на гробе дойдет! Надо в квартал желтых лент в ближайшее время наведаться.
Осознав, что никуда в ближайшее время не пойдет, да и рассвет близко, значит, зомби с ведьмой затаиться придется Эсто с чистой совестью отправился в кровать. В хозяйскую естественно. Покрывало сбросил, одеяльце откинул, удобно лег и...
- Ришья! - а вот это уже был не сон. - Сдурела? Я заикой стану! - выскочил из постели мужчина, прикрыв кое-какую заледеневшую от прикосновения богини часть тела покрывалом.
- Заикой вряд ли, а вот зайкой мог бы.
- Нет.
- Для меня.
- Нет.
- Хоть раз!
- Нет!!!
- Эта ведьма тебя околдовала, - поджала губы девушка.
- Дело не в ней. Я отказал тебе при жизни, так почему должен соглашаться после смерти? - удивленно вскинул брови мужчина.
- Я на это рассчитывала, - промурлыкала богиня и перевернулась на спину. Одеяло соскользнула с молочно-белого тела, открыв совершенную грудь искусительницы. - Но ты упрямый!
- Всегда таким был, - чуточку надменно высказался Алан.
- Бука, - вздохнула Ришья.
- Отстань. Выметайся из кровати и дай поспать. Мне еще город по твоей милости спасать от очередного свихнувшегося психа, - пробормотал мужчина.
- По моей милости? - изогнула бровь прелестница. - По моей милости ты избавлен от рутинной работы Гонца по сбору душ, - заметила богиня. - А вот упал и сломал себе шею энное количество времени назад ты сам.
- Ага, а масло на лестнице и стеклянные шарики я тоже сам рассыпал!
- Ты же будешь меня в этом обвинять?! - распахнула невинные глазки Ришья.
- Обвинять - нет, - покачал головой Алан. - Я просто в этом не сомневаюсь!
- Ой, ну ладно тебе, - девушка села на кровати. Наготы она не стеснялась. - Что тебя ожидало? Скучная жизнь среди ниток, иголок и полуобнаженных женских тел. Что в этом хорошего? - пожала плечиками Ришья.
- Например, любимое дело - я был лучшим придворным портным! Или доступность этих самых полуобнаженных тел - фрейлины обожали ходить на примерки. Королева заказывала новое платье каждый месяц...
- И каждое из них приближало тебя к виселице. По мнению придворных того времени наставляемые вами рога были изящны и являлись произведением искусства, но совершенно не шли к короне! - рассмеялась богиня.
Эсто бросил уничижающий взгляд на покровительницу. Он завернулся в покрывало и отправился искать более гостеприимную кровать.
Богиня же дважды испытывать судьбу не стала. Все равно процесс ей нравился намного больше возможного пусть и долгожданного результата. Она улыбнулась, погрозила пальчиком закрытой двери и спустилась вниз, идя на божественные запахи.
Ришья осела на кухне, облизнулась и принялась методично уничтожать оставленные на кухонном островке деликатесы. Только хлеб она презрительно отодвинула - полнит. А вот сало с удовольствием поглощала, блаженно улыбаясь и смакуя кусочки.
Хлопнула входная дверь.
Богиня нахмурилась, но сразу же морщинки на лбу разгладились. В дом вошел мужчина...
- Тааак! - Ротшильд смерил черноволосую красотку ледяным взглядом. - Я ему ключи, а он в мой дом шлюху притащил, - подпер кулаком подбородок миротворец.
Внезапно сало прогоркло.
Ришья тряхнула головой, внимательно осмотрела лежащие на столешнице предметы. Некоторые из них пришлись по душе девушке.
- Как ты меня назвал? - осведомилась она.
- Шлюха, - подвоха Роберт не распознал...
Ранние пташки города имели удовольствие насладиться редким зрелищем: ладно скроенная обнаженная девица гоняла по улицам весьма уважаемого человека. И если от летящих в него ножей он увернулся, то удар массивной копченой свиной ногой его настиг.
Раскланявшись перед случайными зрителями, девушка схватила поверженного миротворца за ногу и потащила в сторону квартала желтых лент.
- Шлюха, значит... - бормотала себе под нос богиня. В ее глазах прыгали забавные, но чрезвычайно вредные зомби...
Когда Вельмина смогла в полной мере вернуть себе контроль над телом, уже расходилось утро. Пригретый монстрик жалобно скуля метался по комнате и искал место, где можно спрятаться. В данный момент он скукожился под столом, но в скором времени безжалостное к нежити солнце должно было должно было добраться и туда.
Ведьмочка поднялась, закусив губу размяла негнущиеся суставы, открыла платяной шкаф, откуда вытащила всю зимнюю одежду и какие-то тюки с неизвестным содержимым, и велела зомби забираться на полку. Места для пса внутри шкафа освободилось более чем предостаточно. Надежно спрятав от губительного светила единственную, связывающую ее с оправдательным приговором ниточку, девушка запихала тюки и одежду подальше в угол и отправилась в умывальню - засохшая на лице слюна любвеобильной тварюшки превратила нежную кожу в рваную наждачную бумагу. Да и противомикробную обработку провести будет совсем не лишним: все же пасть зомби - это отнюдь не стерильный подвал начинающей некромантки.
В теплой воде Вилья ожидаемо уснула. Проснулась понятное дело от холода, а еще от мощного стука в дверь, сотрясающего ее старый, но добротный домик. Недольная, дрожащая от холода эйра, вылезла из остывшей ванны, с испугом осмотрела мутно-серую воду в ванной и вытерлась душистым полотенцем.
Из зеркала на Вельмину глянул насупленный вороненок с красными от недосыпа глазами и недобрым выражением лица, обещающим нарушителям спокойствия минимум проклятие, максимум вечную жизнь после смерти в роли чучела в двери, в чьи руки будут совать трости и зонтики.
Ощутив небывалую уверенность в себе, ведьма втиснулась в необъятный халат, одела на голову старинный ночной колпак, кое-как вместивший копну отчаянных волос, стремящихся к змеиной естественности, девушка помчалась открывать дверь, дрожащую под напором гостя. Или гостей. Последнее лучше, ибо ведьмочку замучила совесть за недокормленного домашнего питомца, а парочку грубиянов с утра совсем не жалко. Правда, от них может быть изжога или запор, если у зомби подобные проблемы вообще бывают...
С такими мыслями девушка и открыла дверь.
Ранний посетитель отшатнулся. Уж слишком глубокомысленным было выражение лица эйры. С таким выражением над судьбой мира раздумывают, причем принимаемое решение точно из разряда выбора меньшего зла.
- Да? - величественно изрекла девушка. Она смотрела поверх головы гостя, увлеченная темой питания нежити.
- Лунной ночи, милая эйра, - пробормотал сосед, - как вижу с вами все в порядке...
- А что со мной должно было произойти? - нахмурилась Вельмина, занятая подсчетом метража кишечника зомби.
- После того, как мой амулет сработал, мне показалось, что я видел что-то странное, - человек изначально сомневался, а теперь его сомнения достигли пика.
- И что же вы видели? - Вилья думала насколько этично вскрывать живого зомби, будет ли ему больно и надо ли спрашивать его согласия.
- Как вас большая собака за плечо схватила и в дом уволокла...
Со стороны мясной лавки в переулке через два дома потянуло жареным.
- А, ну все понятно! - вздохнула ведьма. - Заходите, - она отступила с дороги.
- И что же понятно? - сосед зашел, но с опаской зыркал по сторонам, ожидая, что собака вот-вот накинется на него из темного угла. Но углы к его разочарованию пустовали. Мужчина с облегченной улыбкой обернулся к девушке.
Ровно для того, чтобы успеть увидеть занесенную для удара кочергу...
- Как что? - изумилась эйра, стоя над поверженным телом. - Шел, упал, очнулся - гипс на все тело и временная потеря памяти... А не надо было проявлять любопытство, господин Фенезис! - назидательно произнесла Вельмина, убрала кочергу в уголок, подхватила тело за ноги, утащила его в кухню, где запихнула в грузовой подъемник, ведущий в подвал.
Сама спустилась по лестнице, приняла живой груз и перетащила его на отполированный стол, сбегала за сухой смесью, развела ее в необходимой пропорции и приступила к симуляции обещанного перелома.
Двух мешков смеси как раз хватило, чтобы сделать симпатичный памятник.
А потом вспомнить, что одежду с господина Фенезиса она так и не сняла.
И решить, что сойдет и так. Главное сутки продержаться, чтобы настой подействовал и события в памяти соседа, как в детском калейдоскопе перемешались.
Поднявшись на кухню, Вельмина споро приготовила зелье, сделала из камыша трубочку и спустилась вниз, насвистывая романтическую песенку. А еще ведьма копалась в себе, с удивлением не обнаруживая мук совести.
Вот ни сколечко.
Вот ни за что.
За любовь надо бороться, так?
Вот она и борется, а на войне все средства хороши.
Даже кочерга и гипс.
- Умугм! - поприветствовал памятник Вилью.
- Как вы себя чувствете, господин Фенезис? Сейчас я дам вам попить, после чего вы уснете, а когда проснетесь, то ничего помнить не будете, - ведьма согнула соломинку и просунула ее в дыру для рта.
- Грммгр! - отплевался о горького лекарства мужчина.
- Ну зачем же так? - вздохнула девушка. - Нет, кочергу я больше использовать не буду. А? Да на ней от вашего черепа вмятина осталась! А это, между прочим, семейная реликвия. Ею еще моя прабабка от миротворцев отбивалась. Что? нет, бояться не надо. Ничего с вами не будет. И вообще, не капризничайте, вам это не идет. Чем быстрее вы примите лекарство, тем быстрее все забудете. Вам хорошо и мне спокойно. Ну, не сопротивляйтесь... Ах так! - эйра отставила настой и почекотала соломинкой нос через дырочки в гипсе и только человек открыл рот, сразу опустошила стакан. - За-ме-ча-тель-но! - по слогам проговорила она, хлопая кашляющий памятник по плечу.
Странно...
Вельмина посмотрела на стремительно сереющий гипс.
Он же должен быть белым...
А серым...
Быстрый взгляд на упаковку от смеси.
О...
Девушка потерла лоб, шмыгнула от расстройства носом и направилась наверх. Выспаться определенно стоило, пока она еще что-нибудь не перепутала.
А соседа... Жалко соседа. Его теперь проще так оставить. А ведь была мысль не ставить рядом гипсовый состав и суперпрочную строительную смесь, которой Вилья собиралась треснувший фундамент дома обмазать.
Сколько лавочник гарантировал?
Двадцать лет простоит?
Оставалось надеяться, что сосед тоже!
Голова у Роберта гудела. Ее содержимое нервно бултыхалось в черепе, вызывая желудочные спазмы. Чувство равновесия отказало напрочь - несмотря на желание встать, мужчина продолжал на чем-то и где-то лежать, опасаясь сверзнуться с высоты своего роста и разбиться при этом насмерть.
Нет, ну как его эта девчонка!
О ней он не мог думать без восхищения.
Собственно, и оскорбление сорвалось с его уст только потому, что внезапно вспыхнула ревность к Алану Эсто. К этой удачливой скотине, которая получила в этой жизни все: и деньги, и славу, и уважение, и толпу красивых женщин!
А некоторые...
Некоторые себе подружку на ночь не днем с огнем и за вознаграждение отыскать не могут, ибо кто пойдет с миротворцем? Он даже в квартале желтых лент весьма нежелательная персона! Бояться люди миротворцев. Ходят слухи, будто они про любого человека все-все знают: мысли, тайные желания. Могут душу наизнанку вывернуть, промыть, просушить, отбить, погладить и обратно вернуть. Только кому такая, девственно чистая душа нужна-то? Как с такой жить, если она при каждом удобном случае бросается помощь хоть ближнему, хоть дальнему оказывать? Если замирает от восторга при взгляде на цветочек любой? Если добро направо и налево страждущим раздает, а? Нееет, определенно лучше со старой, потрепанной, залатанной, местами засаленной душой жить. Она по крайней мере особых хлопот не доставляет!
Дурнота отступила.
Ротшильд сглотнул, облизал остатками влаги губы и сел. Наконец-то он смог без болезненных ощущений осмотреть место, где он оказался по воле странной гостьи его дома. Просторная комната с несколькими мягкими диванами, залитая неестественно ярким светом от хрустальных люстр, звенящих от любого сквозняка. Розовая с золотым узором обивка стен, множество фарфоровых и хрустальных мелочей, разбросанные столики с печеньем, конфетами, кофейными чашками.
И никого вокруг...
- Дурдом, - прошептал мужчина, вставая. Он подошел к ближайшему столику, налил воды из графина и с наслаждением выпил. Желудок болезненно сжался, затрепетал, но удержал все внутри.
Сделав шаг, миротворец замер, разглядывая неожиданно появившуюся в комнате даму. Женщина была кургуза и некрасива. Слишком широкое лицо, спрятанные под слоем косметики черты лица. Кургузая фигура, одетая в лимонно-желтое короткое платье с кружевной нижней юбкой и кружевной же отделкой туго затянутого на прямоугольном торсе корсажа. Разворот плеч дамы пугал, как форт старой постройки. Прямые, но толстые мощные ноги, обутые в туфли невероятных размеров на низком каблуке, вызывали в памяти светлый образ свиной рульки, так и оставшейся сиротливо лежать на кухонном островке в доме.
Роберт сглотнул. Морально и физически он не был готов ко встрече с превосходящим его по силе противником. Тем более противником условно слабого пола.
- Милая дама... - как можно учтивее пробормотал мужчина, поклонился и... осекся, разглядывая воздушные кружева, выглядывающие из-под подола лимонного платья. И колготки в сеточку, обтягивающие сбитые в драках колени. Покрытые черными волосками голени. Остроносые мыски туфель...
Ротшильд передернул плечами, поднял глаза и внимательно посмотрел на... свое отражение в зеркале.
Как мужчина он ничего, как женщина... Имея чуткий к прекрасному вкус Роберт осознал, что отражающаяся в зеркале женщина способна навсегда лишить представителя противоположного пола его естественных способностей.
Миротворец испытывал дикое желание что-нибудь сломать. Разбить. Уничтожить. Но не мог. Он же воплощение закона, мать его, порядка! А потому остается найти приемлемую одежду, переодеться и потопать домой, запихнув гордость за резинку трусов.
Роберт дернул светлый парик на голове...
Потянул платье...
Попробовал скинуть туфли...
Стереть грим с лица...
И только после этого...
- Дрянь! - прозвучало тихо, но очень проникновенно.
Всего одно слово. Но сколько обещаний в нем прозвучало. Поймать маленькую злобную дрянь, задрать ей юбку и пороть, пороть, пороть, пока в ее хорошенькой голове не угнездиться мысль, что так шутить над уважаемыми людьми не стоит!
А пока... пока следовало выбраться из этого притона с наименьшими потерями.
Ротшильд стремительно распахнул дверь, прогромыхал каблуками по лестнице и очутился в комнате, похожей на первую, но меньше и беднее. Она была занята. Посетитель несколько минут оторопело разглядывал миротворца, после чего изменился в лице, выдохнул и высказался:
- Ну, если вы действительно самая лучшая... - пробормотал гость, снимая шляпу. Под головным убором обнаружилась обширная мокрая лысина.
- Вы что-то хотели? - прорычал Роберт. Человек загораживал ему выход.
- Уже не уверен, - побледнел человек и попятился к двери. - Жил же я как-то девственником сорок лет и нигде ничего не жало, даст Лилья еще столько же проживу! - взвизгнул напоследок посетитель и рванул на улицу.
- Проживешь, если быстро бегаешь, - последовал за ним миротворец.
Улица оглушала: выкрики торговцев, гомон толпы, крики птиц и зычная реклама зазывал.
-... А вот кому окорока? А у нас лучшие окорока в квартале!
-... Глаза, на любой вкус, цвет и размер ладони... Глаза!
-... Экзотика! Гибкие, быстрые, низкие и нереально высокие! Черные, желтые и даже в полосочку! Налетай, выбирай!
- Какой причал, детка!
Чья-то крепкая рука смачно шлепнула Роберта чуть пониже спины.
Медленно.
На ходу зверея.
Едва сдерживая ярость.
Мужчина обернулся.
- Ха, красавица! Беру, - восхищенно обдал перегаром миротворца немытый матрос, - если понравится! - и впился слюнявыми губами в рот Ротшильда...
Тот замер.
Его глаза приобрели форму совершенного шара.
Руки безвольно повисли вдоль тела.
В голове образовался вакуум.
Желудок сжался в горошину, грозя взорваться вулканом вчерашней еды.
Это... конец!
- Нравится! - выдохнул матрос и облапил филейную часть Роберта. - Сколько?
Мужчина вытер скупые слезы. Смерил потенциальный труп ясным взором и двумя движениями отправил его на длительный совместный с мостовой отдых. Ничего. Он переживет.
И матрос переживет.
Все переживут.
Кроме черноволосой заразы, сотворившей с ним такое...
Это Ротшильд так думал. А вот вернувшиеся из рыболовного многодневного рейда матросы считали совершенно иначе...
К ближайшему месту, где можно было спрятаться - отделению, миротворец добрался в виде весьма нарядном: каблук левой туфли сломан, мысок правой сбит, подол платья оторван и полощет по ветру кружевами, на боках и заднице сальные отпечатки пятипалых голодных лап, корсет разорен, парик на один бок съехал, руки в кровь содраны, в правом кулаке чьи-то зубы зажаты. Кажется, последний, кого он успокоил был послушник: не узнал и пускать не хотел, а объяснять было так долго, да и голос уже охрип что-либо доказывать!
- Ааа... - стражник больше ничего не смог сказать.
- Ни слова! - зловещим шепотом с присвистом произнес Роберт. - Я это я. И приведи ко мне мага. Немедленно! Хоть из кровати его вытаскивай, ясно?
- Ясно, - пролепетал человек. - Ааа... - не дал уйти миротворцу.
- Что?!
- Да нет, ничего, - засмущался мужчина, - просто... просто... у вас помада размазалась и это... тушь потекла... может платочек хотите? - человек протянул не очень чистую тряпку. - Или лосьон огуречный для умывания? Говорят, для кожи весьма полезен....
Роберт снял туфлю, повертел ее в руках, со всей силы швырнул в советчика и потопал дальше по коридору, гремя дверями.
Вельмина смотрела на четыре конверта. Один из них был еще белый, остальные разной степени желтизны. Два самых первых было боязно брать в руки такой хрупкой казалась бумага. Все конверты ведьма извлекла из семейной шкатулки, передающейся из поколения в поколение. Шкатулкой следовало воспользоваться только в крайнем случае.
Вилья долго колебалась, но в конце концов решила, что ее свобода, жизнь и сердце и есть тот самый случай, на который семья приготовила запасы накопленной поколениями мудрости. Запасы выглядели тонкими и доверия не внушали, посему эйра битый час разглядывала их, но вскрыть не решалась. Учитывая то, кем являлись ее предки, опасения были вполне обоснованными.
Но бездействовать нельзя.
Половина дня за плечами, ночь скоро, а значит, охота на некроманта, в которой любая ошибка станет роковой для начинающей искательницы приключений. Девушка предпочла бы без них обойтись, но жизнь прямо-таки толкает ее на подвиг, заманивая почетной участью всеми любимой народной героини.
А потому...
Вельмина решительно протянула руку к первому конверту и вскрыла его.
'Дорогая правнучка, если ты читаешь эти строки, то ты одна из нас - поздравляю! Если еще не дошло, то напишу простым языком - ты некромант! Не веришь? Ну... в нашей все умом не отличались, ты, видимо, не исключение...'
Эйра обиделась. Не на некроманта. На дуру обиделась. Прабабка, может быть, умом не отличалась, но зачем же всех под один гребешок расчесывать? Впрочем, по рассказам бабушки, ее мама не только умом, но и характером не вышла - о ее стервозности легенды ходили!
'За всю свою долгую жизнь, я научилась одной вещи, но самой главной в жизни некроманта: всегда, слышишь, всегда заметай за собой следы и не оставляй свидетелей. Кстати, их трупы тоже. Мертвым только дай возможность высказаться - век не заткнутся!'
Лучше бы они разговаривали! Те мертвецы, с которыми довелось столкнуться Вилье использовали рот по иному назначению, нежели светские беседы.
Девушка недовольно поджала губы: ей не нравился совет родственницы. Одно дело поднимать мертвых, другое производить их. А учитывая везучесть Вельмины и количество людей, проживающих в городе, производство примет промышленные масштабы. И куда горы трупов девать?
'Оставляю тебе в наследство ритуальное заклинание. Пара слов, щепотка силы и все проблемы решены без последствий!'
Дальше приводилось заклинание, но перед этим следовало на объект нанести простенький символ. Из чистого любопытства Вилья именно так и сделала, выбрав в качестве объекта эксперимента стал.
Ведь ничего не получится.
Ничего?
Ничего!
- Ой! - взвизгнула девушка.
Не успели отзвучать слова, как крепкий стол рассыпался в пыль. Письменные принадлежности на секунду зависли в воздухе, а после рухнули на пол, обиженно звякнув.
Эйра с минуту сидела тихой мышкой, после наклонилась и подняла с пола залитые чернилами конверты, отряхнула их и вскрыла следующий.
'Внучка, если ты читаешь эти строки - ты некромант'
Логично. А что другого она ожидала? Проведя эксперимент уже ничего. До этого момента еще сомневалась, даже пес-зомби не стал убедительным доказательством, но после шансов отвертеться от сомнительного дара нет.
'Ты, наверное, думаешь, как у запечатанных магов мог появиться ребенок с даром?'
Вельмина впервые задумалась об этом.
'Прабабка права?' - мелькнула робкая мысль.
Ну уж нет! Хоть в чем-то девушка хотела оставить последнее слово за собой.
'Все просто: магам не удалось запечатать ни меня, ни твою мать, но мы сделали все, чтобы они так считали'.
Вот спасибо дорогие родственнички, вот удружили! А предупредить? А научить? А... Слов нет! Теперь у кого совета спрашивать? Найти врага и в ученицы к нему напроситься с последующим жили они долго и счастливо на постоянном довольствии в городской тюрьме!
'И если вдруг в тебе проснулся дар...'
Угу, приятная неожиданность!
'То знай, его можно спрятать...'
На себе пробовать ведьма не стала наученная горьким опытом со столом. Маловероятно, что бабуля ошиблась и вместо добра чего-то не того пожелала, но перестраховаться стоит. Третий конверт был от матери. И начинался от точно также. И совет был вполне предсказуемый: если не успел спрятать дар и хорошенько наследил свидетелями, то наилучший выход бежать. И прилагался список надежных мест и припрятанного в банках золотишка.
Посчитав количество нулей девушка онемела. Пожалуй, она сразу перейдет к третьему акту пьесы, минуя первые два, но следующая мысль отрезвила ее - неужели она так просто сдастся? И как же Алан? Если она сбежит, то о гробовщике придется забыть!
Вилья закусила губу и взялась за последнее письмо. Одного взгляда было достаточно, чтобы настроение эйры подскочило до потолка.
- Да! - завопила ведьмочка, подпрыгнула и понеслась в чуланчик.
Согласно письму деда, он спрятал в чуланчике карту. Нет, не сокровищ, хотя некоторые знания можно причислить к таковым. Предусмотрительный прадед указал на карте место, где он зарыл свой дневник со всеми наработками по некромантии, в частности боевыми. Правда, в письме он особливо указал на то, что большинство заклинаний не опробованы, ну так эйра и не собиралась использовать большинство - ей было достаточно одного!
Любимейшая кочерга послужила хорошим подспорьем для хрупких ручек ведьмочки: спустя час полы были вскрыты, а девушка усердно просеивала опилки. Не сразу, но ей повезло и на свет эйра извлекла серую тряпицу, пропитанную чернилами.
Карта очень схематично отражала дом, сад и... мышиные зубы! Мелкие серые пакостники сожрали почти половину тряпки, вместе с вожделенным крестиком! И как теперь понять под какой клумбой в саду спрятан дневник?! Разве что перекопать все!
Ужасно недовольная Вельмина отыскала в груде барахла из раскуроченного чулана лопату и спустилась вниз. Как ни жаль было девушке красоты ее садика, но времена требовали крайних мер и решительных действий. Вздохнув, Вилья вонзила лопату под корни молодого кустика жасмина...
- Эйра Вилья, эйра Вилья! - послышался из-за забора голос соседки. Половина пухлого лица выглядывала из-за забора. Женщиной она была миниатюрной, но голос... хуже пожарной сирены на красно-белых экипажах с костерком на боках. А уж когда тетка своему мужу скандалы закатывала - вся улица по домам разбегалась!
- Да госпожа Вана, случилось что? - девушка вытерла пот со лба.
- Агась, случилось. Мой-то пропал куда-то, так я спросить хотела, вы его не видали?
Ведьма скосила глаза на подвал.
- Нет, госпожа Вана, не видела, - девушка отвернулась, пытаясь скрыть предательскую краску на щеках.
- Странно, - протянула тетка, - ушел ночью, дескать, шумит под окном кто-то, и не вернулся! Ну что ты будешь с ним делать, с кобелем таким, а?
Что делать с кобелем Вельмина не знала. Со своим-то, спящем в шкафу еще не разобралась, а ее про другого спрашивают. Девушка пожала плечами и вернулась к работе.
- Так ты не видела? - повторилась женщина.
Не то, чтобы она подозревала симпатичную молодую ведьму, но частенько видела, как муж останавливался на крылечке парой слов с девушкой переброситься. Вдруг они и договорились до чего? Правда, с ведьмой, оно как-то страшно, как и в койку ложиться, так и связываться: как приложит такая красавица 'подарочком', так сна на неделю лишишься, а если удачу или счастье украсть решит? Но проверить стоит. Если девчонку тронуть нельзя, то на кобеле завсегда оторваться можно!
- Нет, не видела.
- А ночью ничего подозрительного не слыхала? - допытывалась женщина.
Вельмина не выдержала. Лопата в землю воткнула, злым взглядом по соседке шаркнула и рявкнула:
- Слышала: упыри кого-то под окнами доедали!
- Ой, что ж ты, девонька, пугаешь-то? Окстись! Какие упыри в нашем славном городе? Их, как и хозяев их, почитай двести лет как извели, слава Лилья матушке нашей!
- Да? - нехорошо улыбнулась Вилья.
- Да... - уверенности у дамы поубавилось, а в душе шевельнулось беспокойство. Слишком взгляд был у ведьмы знающий, а выражение лица ехидное. Но и дама с характером попалась: - Вам не стыдно пугать меня, эйра?
- Пугать? - удивилась девушка. - Ну, это не у меня муж пропал, - как бы между делом заметила Вельмина.
- Ах ты...
Что именно хотела сказать соседка осталось неизвестным, ибо за забором что-то загрохотало и лицо надоедливой дамы исчезло с глаз долой. Вот честно, в этом девушка была совершенно не виновата, но копать продолжила уже с улыбкой.
А нервы у Роберта сдали. Вот совсем. От спокойного человека не осталось и следа. Перед высоким начальством - городским комитетом сидел местами бледный, частично красный и с черными разводами на лице человек с горящими потусторонним огнем глазами, губами ниточкой и странной расцветки и длины шевелюрой: короткие черные волосы перемежались с длинными кудрявыми белыми. Кроме того, Ротшильду явно жала одежда и натирали ботинки - человек непрерывно дергался и беспокойно топтался ногами под стулом.
Приглашенный маг так и не сумел до конца устранить последствия шутки. И подлечить вымотанную душу он тоже не смог. Миротворец глубоко переживал боль в поруганном мужскими руками теле: шлепки, щипки и смачные поцелуи, от которых распухли губы. Нет, мужчина был не против поцелуев, но только и исключительно с противоположным полом!
А еще эти... сидят, смотрят, допрашивают...
Это он их должен допрашивать, ибо среди городского совета затесалась пара крыс. Но ничего, скоро он их за голые тощие хвосты вытащит и шкурку им подпалит. Как раз без суда и следствия. Одно плохо - выспаться не успел. Глаза так и слипаются, а голова на грудь падает. Но это отдельный счет, к совершенно другим людям.
А ведь мог бы почивать сейчас на перинке, но не вовремя вспомнил, что именно сегодня есть шанс застать весь совет городской совет в сборе, а пока мудрые господа заседают, отправить по их домам младших миротворцев и послушников, чтобы семейства проверить и прислугу. Мало ли, вдруг некромант среди них затесался.
Роберт по опыту знал, что самые гнусные личности прячутся в самом ближнем кругу и притворяются самыми невинными. Ну а деньги... лишние еще никого до добра не доводили. А у господ в городском совете лишних денег достаточно, ибо имея место, имеют и все возможности. Да и плату от королевства за полировку мебели бархатными штанами получают достаточную, чтобы на взятки даже смотреть не охота было.
- И? - подал голос глава комитета по надзору за магическим искусством. - Как вы нам объясните исчезновение бургомистра?
Ротшильд пожал плечами. Вообще-то, ничего и никому он не был обязан объяснять. Однако, совет забыл об этом за давностью лет и ветхостью документов, где сие правило было прописано.
- И произошедшее на кладбище! - вскочил с места крайне эмоциональный глава торгового комитета.
- И ваш внешний вид! - советник по культуре и образованию уже давно неодобрительно косился на миротворца.
- Т-тихо! - прошипел Роберт и обвел совет взглядом. - Молчать... - он подавился словом 'крысы', которое так и просилось на язык. По большому счету миротворец неплохо относился к советникам, но слишком уж они похожи стали на сереньких зверьков, после его тихого шепота: спинки выпрямили, ручки поджали и глазками бусинками следят, готовые в любой момент сорваться врассыпную. - Бургомистр ожидает своей участи в отделении, - соврал миротворец. - На кладбище массово вышли скопившиеся подземные газы. А мой внешний вид обусловлен одним неприятным знакомством. Но это вас не касается! - метнулся к столу мужчина.
- А что же нас касается? - пискнул торговец.
- Это! - извлек из кармана пузырек с пылью Шартреза миротворец.
- Что это? - сгрудились советники, не отрывая взгляда от стекла, где переливался на свету порошок.
- Это? Сыворотка правды. Ходят слухи... - прогулялся перед людьми миротворец. - Что среди вас завелся... - прошелся обратно человек. - Нечестный на руку экземпляр, - Роберт подкинул в руке пузырек. Он мог бы и про зомби завернуть, но не стал пугать излишне впечатлительный народ.
Как загипнотизированные советники тянулись к мужчине, а глазами следили за пылью. О возмущении и претензиях все забыли. Было что-то магическое в словах и движениях миротворца. Что-то приковывающее внимание и заставляющее принимать сказанное как данность.
Завелся? Конечно!
Проверить всех надо? Да, пожалуйста, хоть в рот заглядывай! Только больно не делай.
Делать больно Ротшильд и не собирался. Разве что некоторым...
Сверкнула облачком пыль в воздухе, осела на телах и одежде советников.
Замерли люди. Друг на друга смотрят и реакции ждут.
Вдруг на воре волосы вспыхнут или на лбу надпись провокационная появится?
Но появилось кое-что другое...
Шлямпс...
Глаз советника по культуре скатился по щеке и шлепнулся на стол.
Чпок...
Ухо главы комитета по торговле упало на его плечо. Он затравленно улыбнулся, стряхнул его под стол и затоптал его ногой.
- Ч-что эт-то? - заикаясь пропел маг, выскочил из-за стола и бросился к миротворцу. Он казался немолодому мужчине единственном островком спокойствия во взволнованном море безумия. Еще двое комитетчиков выскочили из-за стола и присоединились к магу и миротворцу. - П-почему они все р-расползаются?!
- Мертвые они, потому и расползаются, - Ротшильд внимательно смотрел на оставшихся. Вдруг и у них симптомы проявятся, но нет, похоже, троим удалось избежать печальной участи.
- К-как мертвые?! - по-женски взвизгнул глава комитета по городским ресурсам. - Как мертвые?!
- Как все и как обычно! - ухмыльнулся Роберт и решил, что представление пора заканчивать. Тем более зомби начали проявлять агрессию.
Вот всегда так: тихие и мирные при жизни люди, после ее окончания натуральными сволочами становятся. До шеи добраться пытаются. Печень нечищенными зубами выгрызти. Костным мозгом полакомиться. Разве так можно? Вот и Роберт считал, что нельзя.
Белый огонь сорвался с рук. Сияние магии затмило дневной свет. За спиной кто-то вскрикнул. Другой выругался. А нечего глаза таращить. Не зрелище это для души, а наказание для бездушного тела.
Миротворец выдохнул - с тварями было покончено, но их окончательное упокоение только новые проблемы вызвало. Как массовую смерть членов совета жителям объяснить?! Ротшильд повторил нецензурную фразу. Кинул взгляд через плечо на сбившихся в кучку бледных трясущихся мужчин, достал из кармана круглый флакон с длинным горлышком, задержал дыхание и на сколотил склянку с сонным зельем об пол. Он позже об этом подумает, а сейчас надо вернуться в отделение и посмотреть отчеты младших с послушниками. Роберт очень надеялся найти в них зацепку.
И нашел ведь!
От радости забег по лестницам и коридорам устроил. Ага, второе дыхание открылось. Такое, что отряд собрал и с внеплановым визитом нагрянул. Только опоздал. Не было некроманта дома и уходил он в спешке, о чем разрухе свидетельствовала. Спугнул стервеца кто-то. Или что-то...
Как ни расстроен был миротворец, но на голову свою умную полагался, а голова ему подсказывала - на живца ловить гада надо. И даже наживка есть, которую вслепую использовать надо.
Правда...
Опасно это.
Не для живца, а для самого Ротшильда, ибо случись что с подставной жертвой - хана умной голове. Лежать ей отдельно от тела, но рискнуть придется. Слишком уж велик куш в случае успеха! Все решив для себя вконец усталый мужчина отправился к себе домой. Для начала спать, а уже потом делами заниматься. Ну и беглецов искать, о которых ему подчиненные ненавязчиво напомнили... В общем-то и то и другой по одному адресу находились, так что Роберт законно мог совместить приятное и полезным!