А я, вместо того, чтобы упасть, посмотрела в указанную сторону.
Зря!
Здоровенная бутылка с самогоном прилетела аккурат промеж глаз. Сведя эти самые глаза в кучку, я грохнулась на пол, прямиком в остатки чьей-то трапезы в пылу сражения сброшенной на пол. Каша, мяса и рубленная зелень разлетелись по сторонам. Мда, у кого-то после удара перед глазами звёздочки летают, а у меня перловка круги описывает!
- Сказал же! - Донеслось справа сердитое.
А я что, спорю?!
Я поднялась, тряхнула головой, порылась в кармане и не глядя швырнула за стойку пузырёк. Звон, облако зеленоватого дыма и оглушительные ругательства последовали незамедлительно. А через миг, все что было на стенах трактира слаженно и быстро помчалось в нас. На сей раз я на полу сама растянулась. Ещё и голову руками прикрыла.
- Ведьма, беги по-хорошему! - Пропищал тоненький голосок из-за стойки.
- Размечтался! - Выкрикнула я, снова роясь в карманах. Неужели все зелья израсходовала? - Ты сам двери и окна запер! Мне что головой путь прошибать?!
Конечно, лаяться с перерожденным домовиком бесполезно, но мне надо было выиграть время Маммука и мага, что со стороны черного хода прорваться в трактир пытались. Я и Михась запрыгнуть внутрь успели, до того как заварушка началась, а они нет, вот и пришлось оборону держать от взбесившейся инороди.
- Это да, запер, - вздохнул домовик. - А сквозь землю провалиться не пробовала? - С надеждой протянула инородь.
- Спалю! - Мрачно пообещала я. - Спалю к финикам заморским! Надоел ты мне...
- Ага, обещала старая баба молодой козе на козатой спине прокатиться! Где та баба теперича? А дед с козой поживают, молочко попивают!
Справа неприлично заржал Михась.
Я плюнула, растерла и выпустила направленную огненную стрелу. Мощный шквал промчался по полу и оранжевыми брызгали разбился о стойку и... Ничего! Ненавижу домовиков! У этой инороди дом не то, что крепость, а замок неприступный на скале построенный, куда только по воздуху добираться! А этот домовик ещё и крови ужратый по маковку: шутка ли троих человек за ночь гулянки сгубил! И куда в такую пакость мелкую столько влезло? Вот заполучу его тело, а там разойдусь - до последней косточки выпотрошу!
Я схватила бутыль самогона, размахнулась всем телом и запустила в стену над стойкой. Бутыль точнехонько в полки влетела и разломала их. Обломки дерева и банки с соленьями да орехами дождём вниз посыпались.
- Ах так! - Злобно завыла инородь. - Ну...
Пол встрепенулся, пошёл волнами, сбросив меня будто кобыла норовистая, а из под него банки и бочки бочки полезли. Три с вареньем надо мной лопнули, обдав стеклом и жидкой липкой массой. А пузатый бочонок точно на живот прыгнул, а следом развалился, окатив рассолом с огурчиками.
Все. Хана инороди. Я же из него живого чучело сделаю! Я его Леське в питомцы отдам! Она меня давно просила кого погромче да попаскудестее достать, а то повадились крестьяне из соседнего княжества заповедный лес рубить.
- Янэ, живая? - Забеспокоился оборотень. Я молчала. Пусть эта крыса домовая высунется. Надо в него заклятием попасть, тогда работа сделана будет. Но он ни подойти не давал, ни носа своего из укрытия не казал. - Янэ?! - А я все равно молчу и одним глазом на стойку поглядываю...
- Эй, ведьма, скопытилась что ли? - Недовольно заворчала инородь. - Эх, а я только во вкус вошёл! - А я все равно молчу. Пусть только палец высунет, тут я его и приголублю. На пальцах уже Сетка висит, не промахнуться бы только...
- Янэ?!!! - Завопил Михась.
- Эй, псина, иди посмотри что с ней, - потребовал домовик.
- Ага, а ты в это время посидишь тихонечко! - Возмутился наглостью инороди оборотень.
- Нашел дурака! Ты к ней шасть, а я тебя подловлю. Два мертвых охотника куда как лучше одного! - Злорадно проговорил домовик.
- Тогда и сам смотри! - Отозвался волк.
- Не любишь ты ведьму свою, не бережёшь!
Вот же настырная инородь. Давно бы уже вылезла, а этот все осторожничает. Хоть бы Маммук с магом смогли защиту поганца пробить и со спины зайти. Тогда мы быстро рыбку прищучим! Но получится ли у них? Эх, лежи тут, жди, вареньем пропитывайся...
- Любить? Кого? Её?! Да пробовал уже, больше ни даром, ни за деньги не надо! В первый раз она мне хребет коромыслом расписала, во второй раз такое предложила, что хвост едва не облез!
- Тьфу, человеки! - Вздохнул несправедливо обиженный домовик. Ну-ну, а нечего уши развешивать, не белье стираем! - Все у вас через кобылий хвост...
И тут он высунулся!
Я кинула приготовленное заклятие и... Промахнулась! Зато не промахнулся маг, а за им и Маммук прикончил инородь арбалетным болтом.
Кряхтя, я поднялась, стряхнула с себя увязшие в варенье огурцы и победно улыбнулась. Михась погрозил мне кулаком и направился к стойке. Я за ним. Пока он спрашивал у напарников что да как, я выволокла тушку домовика за шкирку и вынесла её на улицу, предъявить владельцу трактира. Ну и деньги с него стребовать.
У крыльца толпа собралась приличная. Увидев меня народ дружно загоготал. Хозяин же помрачнел, подсчитывая убытки. Инородь придирчиво осмотрел, даже в рот зачем-то заглянул, удовлетворенно хмыкнул и сунул мне в руки кошель с серебрушками. По плечу хлопнул и к двери направился.
Я свистнула напарникам, руки в ноги сгребла и вперёд, вперед, а то знаю я: войдёт, погром увидит, за сердце схватиться и как начнёт причитать...
- Да что же это делается, люди добрые, на корню разорили, по миру пустили, держите злодеев...
О, уже начал! Я даже за ворота не успела выбраться, пришлось поторапливаться. Один раз мы уже без заработка остались, на второй раз сговорились, как ноги уносить будем. Разбираться с представителями градоправителя себе дороже выходит в Княжестве Оделья. Они за мзду от трактирщиков все что угодно вольным охотникам припишут и за свои "честные" услуги от всего сердца добавят!
Я добежала до трущоб, нырнула в знакомую подворотню, оттуда шмыгнула в подвал. Постучала в дверь условным стуком, назвала пароль и пошла по подземному ходу вслед за провожающим. Если бы не местное дно, обязанное нам за избавление от семейки упырей в прошлом лете, мы из столицы Княжества на своих двоих и с деньгами не выбрались.
Провожатый вывел меня в рощу недалёко от города и закрыл дверь. Я же двинула лесом к зажиточной деревне, где мы у местной ведьмы на постой попросились. Она же нас и позвала. И прошлым летом, и теперь. Сама Шуня больше по лечению специализировалась, а вот инородь десятой дорогой обходила. Даже с лешим своим не общалась. Впрочем, я бы с таким тоже отказалась хлеб делить.
Это ж надо, меня, ведьму, в болото завести, а потом круголя водить да так, что пока пару костров побольше не разложила, не отступил! А ведь я все честь по чести начала: поздоровалась, угостила, а он сожрал все, добавки попросил, а потом смотал "короткую" тропинку до Весянок... Через болото с водяным. А водяной под стать лешему оказался - озабоченный на всю голову и ручки длинные полозушные. Зажечь он мне напару предложил. Ну я и зажгла. В одиночку. А кто ж знал, что на болоте пласты торфа наружу выходят?
Я шла. И за мной шли. По звукам так весь лес на корнях и зверьё все с намерением подзакусить ведьмой. Угу, напугал петух лису! Я Поиск обновила, глаза порой прикрывала, чтобы направление проверить и в ус не дула. А этот... Пускай стращает, коли сил не жалко!
К Шуне я добралась за середину ночи. Ободранная, злая, голодная. Троица мужиков уже дрыхла. Они чёрные ходом из трактира уходили, а потом другими путями. Маг из ворот и на коне, стар он для подобных моим прогулок. Маммук через стену наверняка перемахнул, а Михась тоже под землёй, но другой подземной дорогой выбрался.
Ведьма мне пирог на стол поставила, на печь указала и спать в светлицу убежала. И только я успела доесть, да свет погасить, как оборотень ползком, ползком и к Шуне махнул. Я застонала и голову под подушку сунула. Вот ведь неугомонный!
***
После столицы мы направились на юг Одельи, оттуда планировали перебраться в Княжество Горомун, славящееся своими самоцветами да мастерами по золотому делу. Опасно, конечно, туда соваться, ведь северная часть с землями оборотней соприкасается, да больно хорошо платят в Горомуне и инороди хватает, а нам за весну, лето да начало осени надо хорошо подзаработать, чтобы перезимовать хватило. Это мне и Михасю никого кормить не надо, а маг наш внучку холит, лелеет, а у Маммука трое парней только-только из пелёнок выползли. Вот и приходится искать что поденежнее.
По дороге с русалками разобрались в одной беднющей деревушке, а на самой границе пару упырей уделали. С деревенских ничего не взяли, даже облезлую курицу, что нам совал староста и ту им оставили, хотели ещё денег дать, да куда они в своей глуши тратить будут? Мы не торговым трактом шли, а Мертвой дорогой, коей посыльные да торопыги вроде нас пользуются. Да и не дорога вовсе, а так - тропа узкая через леса вьётся. Оттого и не ездят по ней торгаши - остановиться негде, кушать нечего. Леса хоть и богатые, но хищников окромя двуногих хватает. Да часть пути по краешку болота пролегает до того вонючего, что через двойную повязку дышать невозможно. Хорошо наш маг Рассел с этой напастью справляться умеет: дунул, плюнул, растёр - и едешь будто по полю красным клевером усыпанному. Красота!
На границе же с гвардии Одельи за упырей по полной стрясли. Они народ обирают? Обирают! Так что нам не обобрать бравых вояк?! Да и упыри верткие попались: Маммуку руку попортили, а Михасю лицо разворотили. Эх, не хватает нам Соула с его крылышками...
Распрощавшись с гвардейцами, мы двинулись к Рохеду - городу, где соединялись две дороги в Княжество. Я не любила Рохед. Всегда шумный, пестрый и многоголосый он жил днём и ночью не давая отдыхать никому. В нем день шёл за два точно, а загуляешь так через седьмицу только в себя придёшь, хорошо если исподнее на месте месте будет, а то ведь и его могут снять!
До города оставалось всего ничего. Он уже виднелся на горизонте. Мы толкались на тракте, куда влилась Мертвая дорога. Шумные караваны, грохочущие кареты и люди, люди, люди... Чуть позже мы съедем и пойдём к западным воротам, где проход для небольших групп и пеших путешественников, но пока приходилось двигаться медленно и осторожно, чтобы не дай леший никого не задеть, ибо разгоряченным и уставшим путникам только повод и нужен, чтобы кулаки почесать.
Я привычно грустила, Михась болтал, как думал со мной, а большей частью сам с собой развлекался. Маг следил за защитой, а Маммук гонял голытьбу, норовившую седельные сумки почистить.
После обеда мы въехали в Рохед. Город благосклонно принял новую жертву и принялся переваривать нас.
- Булки, сладкие булки...
- Самоцветы девушкам...
- Подайте на хлебушек...
- А вот кому...
И так бесконечно до самой таверны "Очумелый повар". Вывеска была под стать названию: стоящий на одной ноге толстяк, удерживающий в двух руках по подносу со снедью. Таверна не лучшая и не самая дорогая, но надёжная. Своих - наёмников, тут в обиду не давали и лихой сброд на порог не пускали.
- Явились! - Прогрохотал с порога толстяк хозяин. - Чего поздно так? Я вас неделю назад ждал. Уж думал, случилось чего.
Денежный маршрут был для нас привычный, останавливались мы в одних и тех же местах, отчего нас хорошо знали. А этому толстяку мы ещё и помогли четыре лета назад от Пришлого избавиться. С тех пор он нас особо привечает.
- Ой, да не ворчи ты, - отмахнулся Михась. - Лучше на стол собери, да побыстрее. Кишки в узелок завязались.
- Чего будете? - Осведомился хозяин.
- Мяса! - Проревел Маммук.
- Пирогов! - Потребовал Рассел.
- Зелени и картошки, - добавил обротень.
- А тебе, красотуля? - Смерил меня придирчивым взглядом хозяин.
- Все равно, - поморщилась я.
- Опять начинается... - Всплеснул руками толстяк. - В комнате запру!
Я лишь вздохнула. В прошлую осень я ему чуть конюшню спалила. Сидела у её стены, никого не трогала, от тоски неведомой задыхалась, а мне компанию решили составить да ещё и на развлечения уговорить попытались. Я их честно предупредила, что развлечения у меня специфические. Они даже обрадовались предупреждению... Ну я и попрактиковалась в прицельном метании огня. И ведь просила стоять спокойно, а они давай по всему двору бегать! Вот и угодила парочка шаров куда не надо...
- Ты лучше всех остальных запри, - проворчала. - И рты заклей, чтобы неповадно было к приличным ведьмам с неприличными предложениями подкатывать.
- А где на тебе написано, что ты приличная? Ведьмы оне все больше наоборот! - Хохотнул толстяк.
- Ты ещё скажи что прошлогодние это и узнать хотели! - Села за стол с тяжёлым вздохом. Напиться что ли? Неее, я пить толком не умею. Так и не привыкла за бродячую жизнь. И что тогда? Сердце-то рвёт!
- Что? - с интересом подался вперёд тавернщик.
- Где написано "приличная". И одёжки скинуть исключительно из любопытства предложили и тяги к знаниям! - Заметила едко.
- Именно! А ты их огнём да по гордости! - Рассмеялся Ларгед.
- Угу, вот не отожрали бы на твоих харчах гордость, глядишь, целее была бы, а так какие ко мне вопросы? Мишень за версту видать было, тут и безглазый не промахнется!
Мы бы и дальше продолжали привычные свойские подколки, но тут перед нами плюнули подносы, тарелки, ложки... и я познала истинное счастье! Ела молча, быстро, до отвала что называется, а закончив вместило прокружки жирного молока и отвалилась довольно.
Комнаты нам спешно готовили, благо свободные были, потому посидела чуток с напарниками, с улыбкой за ними наблюдая. Вечно старый Рассел, задумчивый и несобранный. Озорник и бабник Михась. Серьёзный Маммук с непривычным лицом. Семья? Друзья? Да все вместе пожалуй! Только... Я скрипнула зубами, давя хандру в зародыше. Нельзя мне думать о Соуле, иначе опять расклеюсь.
Прибежала служка, показала наверх и сунула нам ключи. Я подхватила первый попавшийся - все равно комнаты близнецы-братья, и потопала наверх. Меня уже ждали два исходящих паром таза. Да, бочки тут не наливали, ибо развернуться негде: койка, стул, шкафчик все свободное место занимали, но мне и такой малости хватило. В одном тазу короткую шевелюру прополоскала, водой из другого обтерлась с ног до головы. Посидела, закутанная в простыню, и пришлась одеваться.
Не думать.
Нельзя.
Но...
И с Соулом плохо и без него сердце пустое. Как быть-то? Что делать? Хоть бы у кого совета спросить, но все уже не по разу опрошены и лекарства ни у кого не нашлось. Бывает так, что уходит любовь и хорошо если оба остыли, а если один только?
Я бы ушла, оставила крылатого, да куда мне податься? Да и не поздно все заново начинать в тридцать?
Дрянная я все же баба, испорченная!
Чего мне, спрашивается, не хватило? Ведь первые три лета не ходила - летала, ног под собой не чуя, а потом, по капле, по капле любовь и ушла. Будто дырочку во мне проделали. И уже не мужчину я видела в Соуле, не нежного и заботливого любовника, а друга. Напарника.
И в нем-то ну ничегошеньки не изменилось. И смотрел также мудро и добро, и целовал страстно, и ласкал также необычно и сладко, но... не жёг меня его огонь больше.
- Ты повзрослела, Янэ, - сказал он, баюкая меня в тёплых руках. Целуя зареванное лицо.
- А ты? - Спросила я.
- А я остался прежним.
И мы ещё долго молчали. Я прижималась щекой и его груди, знакомой до мельчайшей родинки, вдыхала ставший родным запах и понимала, что ничего во мне не откликается. Ещё недавно, ещё чуть-чуть назад слабо, но отзывалось тело на ласки, а теперь хоть на стену лезь - пусто!
Ну, что я за баба дурная?!
Он не поехал с нами. Сказал, что сами справимся, а у него дела есть. Мне же сказал туманно, что никто кроме меня решить и понять не сможет. Женщины тонкая такая штука, что заставлять их нельзя, а подталкивать опасно. Вот и осталась я один на один со своей неопределенностью. Может, напиться все же?
Я вздохнула, отодвинула воспоминания, переоделась и вниз спустилась. Посмотреть, послушать, заказы взять. Завечерело уже, скоро наниматели потянутся. А о нас тут знают, да Ларгед наверняка по другим трактирам и тавернам весточку послал. Все же мы не последними неудачниками числимся. Да и не неудачниками вовсе. А все почему? Да с ведьмами мало кто связываться рискует, а по инороди они первые знатоки, а тут я со своими знаниями. Там, где другие седьмицу провозятся, гадая к кому в лапы попались, мы за два дня управимся. Конечно, и мне попадались незнакомцы, да те же домовики, коих в Волчьем Княжестве отродясь не водилось, но новые знания на старые гораздо легче ложились. Да и дар я худо-бедно с помощью Рассела приручила. Тонкая работа мне не давалась, совсем, а вот чем-то простым, но убойным шибануть - за ради тёмной ночи! А два одарённых в команде наёмников, куда и один-то учёный не пойдёт - не престижно это, делало нас уникальной связкой!
Михась уже болтал с кем-то.
Я подсела за столик и махнула рукой служке, намереваясь крикнуть заказ.
- Это как это так? - изумился человек и бросил мне медяшку.
Я рот со стуком захлопнула. Опять начинается. И почему, если баба, то только других баб рожать? Не все ж нашего племени дуры!
Михась поморщился, потёр шею. Оборотень не хотел проблем. Придётся мирно решать? Ну ла я сытая, не злобливая. Так, скажу пару слов. Ласково скажу, ведь каждый имеет право на ошибку...
- А вот так, - развела руами. - Я с ним, - кивок на оборотня, - работаю.
- Баба? - На лице возможного заказчика проступила нерешительность.
Меня смерили придирчивым взглядом. Не поверили. А жаль.
- Настоящая что ли? - усмехнулся мужик.
- Всамделишная, - улыбнулась я и развела в руки стороны. Огненный шар опалил волосы, а неверующему этому полбороды и брови сжёг.
Ой...
- Пфф! - Выдохнул мужик. И упал. Спиной со скамейки. А ноги вверх. Да об столешницу снизу, аж кружки подпрыгнули.
- Янэ?! - С укоризной вздохнул волк.
- Перестаралась, - пожала плечами, попросила принести молока для себя и ведро воды для несчастного. Нет, я правда не хотела такой шар создать, вон ладони до сих пор гудят от переизбытка дара, но так потянуться захотелось, что руки сами собой разошлись...
Впечатлительного мужика привели в чувство. Дело своё он быстро выложил, об оплате торговаться не стал. Ну так его забота! Кто из нас против лишней монетки будет? Мы пообещали явиться завтра к обеду, все посмотреть и если получится сразу избавить лавочника от надоедливой инороди. Мужик задерживаться не стал. Потирая красное лицо он бочком, косясь на меня почти сбежал из таверны.
- А не пойти бы тебе спать, Янэ? - Оборотень смотрел на меня с хитрым прищуром светло-карих глаз.
- Мне? Да дело только пошло! - возмутилась я.
- Твоими стараниями оно побежит! В противоположную сторону! - Михась лукаво усмехнулся.
Я отмахнулась. Допила молоко и залихватски тюкнула кружкой о стол:
- Догоню!
Не успела продолжить мысль, как дверь распахнулась и на пороге возник посетитель. Высокий, подтянутый, светловолосый, взгляд цепкий, носов водит... У меня волосы встали дыбом. Да и Михась заметно напрягся и в сторону двери обернулся. Мужик глазами сверкнул, оскалился и к нам двинул.
Я лишь вздохнула, оборотни мне когда-нибудь спокойно жить дадут? Видимо нет. Вроде все Соул устроил. Меня в деревушке спрятал, сам активные поиски развернул, труп обезображенный в моих одежках Князю предъявил... Казалось бы, живи спокойно, а у меня все равно от каждого встречного волка волосы на голове дыбом встают и в ногах нервная дрожь появляется. Боюсь я, все равно боюсь, но и...
- Здоровья, - поделал незнакомый оборотень, подсаживаясь к нам.
- Того же, - хмуро ответил Михась. - К нам по делу или так?
- Не к вам, но по делу. Не знаешь кто здесь сможет зелье сварить наше? Бешеный у нас...
Я задохнулась. Закашлялась.
Мой волк уставился на меня, не мигая. Мол, сама решай.
- У кого у нас? - Хрипло проговорила. А Михася под столом пнула. То ли от испуга, то ли потому что этот взгляд его меня на дыбы взвил.
- Мы к Князю на смену едем. Загостился он здесь. Уже пятую седьмицу сидит, все решает что-то.
Как на месте осталась - ума не приложу. Встать и бежать захотелось, обратно под крыло Соула и глаза закрыть, и уши заткнуть. Только вот оставить Рохед бешеному... Не по-людски это.
- Волка повязали? - Спросил Михась.
- Мы же и скрутили. Местных бы он в два счета порвал, но дальше его везти в таком состоянии, как зверя в клетке не можем. Второй день хожу, ведьму ищу, которая хоть немного с нашими знакома. Одна взялась, да её варёно что мертвому самогон оказалось, - тяжко вздохнул волк.
- Поможешь? - Вскинул брови мой оборотень.
- Помогу. Есть у меня нужное. Правда сам знаешь, он все равно за своим пойдёт. Кто ему нужнен?
- Да есть тут одна. Он к ней постоянно бегал, даже лешего просил дорожку покороче сматывать. Уже о свадьбе договорено было. Сперва тут, потом у нас на мосту, как принято, кровь смешать хотели. А вчера пришли, а у неё нос в другую сторону смотрит. Сьян ей как же так? А она ему, дескать, красивее и богаче нашла, а ты, морда собачья, иди отсюда в конуру свою. Ну, он и пошёл, по запаху её ухаря нашёл и давай... разговаривать...
- Угу, знаем мы ваши разговоры, - выдохнула, скривившись. - У бедняги хоть один зуб цел остался?
Теперь уже меня под столом пнули. Нет, ну а чего он оборотня выгораживает? Дураку ясно, что волки расшаркиваться не любят и не будут, а вот морду раскрасить - это они первые!
- Ты его не защищай. Было бы кого, а то хуже бабы верещать стал, когда ему лицо чуток подправили. Оно, может, и обошлось бы, но дура эта явилась и давай орать, да битого охаживать. Тут-то Сьян и взбеленился. Насилу повязали.
- Ясно. Жди. Принесу отвар, а потом меня к бабе этой проводишь, посмотрю на неё, поговорю.
- Зачем? - Удивился волк.
- А ну как под заклятием она? Сам же сказал, что договорено было. Если околдовали девку, то помочь попробуем, если нет... - пожала плечами, - иногда и разговор в нужное русло направляет. Если не дура, то поймёт, что живой, да за мужиком легче, чем мертвой и одинокой, - поёжилась. - Князь-то вас искать не кинется?
- Нет, - мотнул головой. - Мы раньше срока поехали, чтобы сюда завернуть. Завернули...
- Ладно. Жди. Я за отваром, потом к бешеному твоему пойдём, - встала.