Часть 2. Божественный сад перворождения: рождение Айко
Нескончаемые вымощенные белой плиткой коридоры, пустые залы, безжизненные застывшие колоны, - все это навеивало на Эмму холод бремя одиночества, запечатленного в неподвижной скульптуре, и вдруг все это заканчивается, и взору открывается Божественный сад перворождения, размещенный в самом сердце Цытадели. Вход в него надежно защищают кованые из чистого серебра ворота, на которых порхают херувимы, играя на арфах. Солнце немного больно режет глаза от некой полутьмы зал, ветер ласкает лицо, и пение птиц сладит сердце.
Эмма снимает обувь, и ее ноги ощущают мягкость зеленой травы, что плотным ковриком заполонила Сад. Место, куда направлялась девушка, находилось в центре Сада, к которому вели аккуратно подстриженные кусты, вьющиеся змейкой дорожки. Повсюду журчала вода в маленьких фонтанчиках, в которых чистили свои перья маленькие райские птицы небесного цвета с желтыми клювиками.
Девушка закрыла глаза, остановилась и потонула в звуках и ароматах этого чудо-места. Она стала на мгновение той водой, что вытекала из фонтана; стала той птичкой, что порхала над зелеными островерхими верхушками деревьев; маленьким жучком, что прятался в траве; теплыми лучами солнца, что пронзали каждый миллиметр земли, согревая и даря жизнь.
Аромат цветов разлился по жилам и смешался с кровью, создавая новую химическую комбинацию наслаждения.
Эмма, не открывая глаз, двинулась вперед. Она не боялась споткнуться об случайно попавшийся камень или корень дерева, что вырвался из-под земляной темницы, потому что Эмма знала Сад как свои пять пальцев. Идти лишь вперед, оставляя позади древообразную юкку, красные цветы которой плотно обсыпали такую же красную ветвь; цветущие белым яблони; небольшие деревья бересклету с простыми цельными листьями и свисающими книзу обоеполыми мелкими розового оттенка цветками.
Кусты аукубы привлекали внимание яркими листьями и красными ягодами; густо разросся боярышник; заплел землю белыми и фиолетовыми цветами вьюнок.
Активно жужжали пчелы, собирая пыльцу в вечнозелёном, сильно ветвящемся кустарничке с мелкими трёхгранными листьями, в отдающем фиолетовом цветении, которого Эмма узнала вереск.
Замерли в ожидании высокие кустарники крупнолистной гортензии, маня простыми ярко-зелёного цвета листьями и собранными в щитки крупными розовыми бесплодными цветками по краям.
Чем дальше заходила девушка в Сад, тем больше глаз радовала широкая палитра цветов. Во всей картинке Божественного Сада перворождения не было хаотичности, а присутствовал порядок, видно было, что цветы выращивает заботливая рука. Куда не падал взгляд были поляны цветов. Вот и синевой рябел в глазах шпорник; ветер слегка колыхал белые головки с фиолетовым обрамлением по краям эустомы, словно они приветствовали девушку; всыпанная мелким розовым цветом астильба; тянулись к солнцу тяжелые осыпание рясным мелким соцветием в четыри лепестка розовые с красными краями головки бувардии. Соединяла в себе розовую раскраску и красные двойные пятна на каждом лепестке годеция, напоминая крутящийся раскрытый зонт. Раскидистый куст годеции с прямыми стеблями и цельнокрайними, очередными листьями обильно покрывался "азалиевидными" цветками.
Сердце быстрее забилось в клетке с ребер - вот она поляна гравилата. Место рождения девушек-магов и девушек-воинов. Огромные в рост человека красные лепестки, слегка раздвоенные в конце и длинные желтые тычинки.
Девушка искала нераспущенный цветок и быстро его нашла, он находился всего в пару шагах от нее. Решительным ходом Эмма направилась к нему. Едва дотронувшись к лепесткам, цветок ощутил прикосновение и в тот же миг раскрылся, и Эмма увидела лежащую в нем девушку. Ее лицо было спрятано под распавшимися темными волосами.
- Айко?...
Девушка, услышав голос, пробудилась ото сна, повернула голову к взывающему к ней, и посмотрела на Эмму...
Воспоминания Эммы...
Я помню, как Повелитель дал мне впервые задание принять на свет девушку-ангела с рода воинов. Волнение и в то же время невыносимая радость разрывали мое сердце. У меня наконец будет подруга, ученица и спутница. Раскрыв дрожащими руками красные лепестки гравилата, я увидела эти пронзающие все тело невидимым внутренним взором темные глаза. В них было столько тепла и понимания, но в тоже время и неопытности. Искренняя, невинная улыбка, тянущиеся ко мне руки - Айко, ты была моим светом, проводником во тьме одиночества, заложником которого я стала поневоле.
Я напутствовала ее первые шаги, давала познание, а Айко жадно впитывала их, как губка воду.
Мы вместе и веселились, устраивая перегонки по Саду, и дрались подушками в спальне, и грустили, когда "плакало" небо, проливая свои белые слёзы на землю. Мы вместе встречали новых подруг с Дома воинов, и вместе задевали уколками девушек-магов. Айко была моей правой рукой, хотя нет - сестрой, младшей сестрёнкой. Твоя жизнь давала мне надежду на что-то светлое, а теперь...
- Что это? - Айко присела у кустарника с гибкими ветвями, покрытыми небольшими зелёными овально-ланцетной формы листьями, заострёнными на конце и слегка зубчатыми по краю, указывая на него пальчиком. Кустарник был обильно усыпан цветами, которые состояли из двух частей: из венчиковидной яркой жгучей красной чашечки и трубчатого фиолетового венчика с отогнутыми листьями.
- Это фуксия.
- Фуксия, - повторила за Эммой Айко, а потом удоволитворено улыбнулась.
- Что так радуешься? - удивилась девушка.
- Да так, хи-хи, мир такой прекрасный, - Айко расправив руки, рухнула в траву.
- Ты такой еще ребенок, Айко, - Эмма последовала примеру ученицы и тоже прилегла рядом с ней, положив ей на голову руку.
- Ты мне как мама, - едва слышно прошептала девочка.
- А ты мне как дочка, - ответила Эмма, и ни одной из них не хватило духу посмотреть в тот миг друг дружке в наполненные слёзами радости глаза. Лишь кусты фуксии выдели их слёзы...
В то время она была еще ребенком, а потом...
- Эмма, ты не права! - Айко, не отрывая взгляда от Эмми, смотрела на нее.
Девушка ничего не ответила, лишь закусила нижнею губку.
- А ты изменилась Айко, стала совсем другой, я тебя не узнаю.
- Эх...Эмма, просто я выросла.
- Ну, мы все тут взрослые.
- Нет! Ты не понимаешь - я выросла на самом деле, а вы все остаетесь детьми, которые внимают каждому слову Повелителя.
- А как же иначе?
- Эмма, вне Цытадели есть совсем другая жизнь, настоящая!
- Что ты такое говоришь, Айко? - Эмма сделала шаг вперед к ученице, но та отсупила от наставницы. - Пожалуйста, не оставляй меня...одну, - заплакала золотоволосая девушка.
- Уже поздно, мамочка...я уже...
- Айко, как ты там? Теперь ты по-настоящему свободна...
- Тебя убьют, если Повелитель узнает, - Эмма сидела на кровати, расчесывая долгие волосы.
- Мне все равно, - глядя в окно, ответила Айко.
- Зато мне не все равно. Я так и не поняла почему ты...
Айко улыбнулась и повернула голову к подруге.
- Чтоб понять, надо просто полюбить.
- Полюбить? Как это? - не понимала Эмма.
Айко присела рядом с девушкой.
- Это... - глаза Айко вспыхнули пламенем, - это когда сердце разрывается на части от счастья, когда ты видишь его, это когда тебе хочется петь, танцевать, кричать от радости, что он просто рядом, это когда ты млеешь от одного его голоса, взгляда...
- Хм, млеть от взгляда? - недоверчиво посмотрела на ученицу Эмма.
- Ты не поймешь, пока сама не влюбишься, а для этого надо покинуть Цытадель, что, впрочем, я и собираюсь сделать.
- Эти ради твоего Поэта?
- Да, ради Него.
- Если мне встретится поэт, сразу убью его, чтоб не влюбиться, - надула губки девушка.
- Ахааааааааа, дурочка! - Айко накрыла подушкой голову подруги.
- Агррррррррр, ты застала меня врасплох! Да будет бой подушками! - комнату Эммы наполнил дикий смех, шум от беготни по комнате, прыжков с кровати на пол.
Потом уставшие от битвы подушками обе девушки повалились на пол, тяжело дыша.
- Я рада, что ты выросла, и я поддержу любое твое решение.
- Спасибо...мамочка, - Айко нашла руку Эммы и сжала ее...
Эмма сидела на подоконнике распахнутого окна, наблюдая, как падают вниз тяжелые капли дождя. На душе было тоскливо, она уже сотый раз перематывала в голове свою случайную встречу с тем парнем, что хотел покончить жизнь самоубийством, спрыгнув с моста.
- Эмма, - оторвал от тяжелых размышлений девушку тихий голос Айко, - почему ты грустишь?
- Я все думаю над твоими словами про любовь, - Эмма опустила голову на колени.
- И что надумала?
- Любовь плохая штука.
- Почему?
- Один парень из-за любви хотел умереть.
Айко положила руку на спину подруги:
- Я тоже готова умереть за любовь.
- Не понимаю! Я все еще не понимаю, - зарыдала от отчаяния Эмма.
- Но ты же спасла того парня?
- Конечно!
- А что было потом? - продолжала расспрос Айко.
- Да ничего, так...пару раз встретились с ним, пообщались, - засмущалась девушка.
- Понятно, он тебе понравился, - заулыбалась Айко.
- Совсем нет! Не понимаю о чем ты, просто мы в ответе за тех, кого спасли.
- Понятно. А я...
- Что?
- Мы через неделю уедим.
- Так скоро? - Эмма ловко спрыгнула с окна, и, не поворачиваясь, ушла с комнаты.
А потом было поле ромашек, закрашенное в цвет крови Айко...
Твои глаза, вначале такие неопытные, наивные, но всегда проницательные после познания тобой любви стали еще более сверкающие и понимающие. Я чувствовала с самого начала, что ты не такая как все остальные и даже я, - ты другая.
- Я не смогла тебя уберечь, защитить...прости.
Воспоминания Айко
Я часто спускалась на землю, мне нравилось наблюдать за людьми, я их изучала, старалась понять. Они были такими странными, их сердца переполняли эмоции и чувства, неведомые мне.
Особенно мне понравился тот парень, что часами одиноко сидел в парке на скамье и что-то записывал в потрепанный блокнот в кожаном грубом переплете. Я незаметно сидела на дереве, наблюдая на ним.
- Она умерла...оставив меня одного... или Ее больше нет...умерла моя любовь - записывал слова парень, - ААААААААА! Не то! Где же ты, Муза? - завыл он от отчаяния, подняв зеленые глаза к небу. - Муза...Муза, приди!
Минутное молчание.
- Может ты уже спустишься, я давно тебя заметил? - вдруг заговорил парень.
Айко замерла, боясь сдвинутся с места.
- Мда, хочешь, чтоб я дерево потрусил? - сквозь улыбку сказал парень, подымаясь со скамьи и поправляя помятый плащ.
Он повернулся лицом к дереву, протягивая руку.
- Спустись ко мне, о моя прекрасная Муза!
- И не подумаю! - отрезала Айко.
- Ну как хочешь, моя певчая птичка, - глаза парня жадно разглядывали каждый миллиметр лица девушки.
Айко почувствовала, как горят ее щеки, неведомое странное чувство наполняло ее тело.
Она не поняла, что заставило ее повиноваться этому парню с торчащими в разные стороны светлимы волосами, но девушка слетела с дерева к нему на землю.
- Ты...ангел, - заворожено смотрел на Айко парень, когда исчезали ее белоснежные крылья. - АААААААААА!
-Айко испугано отскочила от парня.
- Не пугайся! Извини, просто на меня нахлынуло вдохновение, сейчас... - его руки начали оживлено раскрывать блокнот и быстро записывать строки. - Ты - моя муза! - восторженно произнес Поэт, притягивая Айко за руку и целуя ее.
Тепло от поцелуя заструило вместе с кровью по жилах и телу девушки.
- Забыл представится, я - Алехандро.
- Айко.
Алехандро...но я всегда звала его мой Поэт. Я любила его...
Воспоминания Поэта
Я часто одиноко сидел в парке на лавочке под разлогим коренастым дубом, мне нравилось бывать там. Часто вдохновение меня настигало, и я творил, но потом оно куда-то делось и скрылось от меня. Я пал в депрессию и нуждался в Музе.
Наступила золотая осень - моя любимая пора. Слегка похолодало, земля усыпалась пожелтелыми листьями, часто моросил мелкий дождик, а я все продолжал часами сидеть в полном одиночевстве. Я мокнул, замерзал и все искал Вдохновение.
И однажды нашел. Я, как обычно, сидел на излюбленной лавочке, которую уже считал по праву своей, рифма и мотив убегали от меня, и разнервничался, и вдруг слышу смешок откуда-то сверху. Я застыл. Подумал, что мне или показалось, или птица какая дивная так поет, а потом снова этот смешок. Я закрутил головой - вокруг никого, остался лишь мой вечный спутник - дуб. Я достал из кармана небольшое зеркальце, направив его на дерево и между ветвями увидел Ее, Ангела в сером воздушном платье. Нет, я не испугался крыльев, я ведь слышал о девушках-ангелов, но не даже не мог представить насколько они прекрасны, насколько прекрасна Она. И я позвал Ее, сначала девушка сопротивлялась, но потом спустилась ко мне, и я понял, что все время искал именно ее - мою прекрасную Музу.
Я как годиться представился, назвав свое имя - Алехандро, но она всегда почему-то называла меня Поэт, что по правде сказать меня тешило.
Мы часто встречались с Айко, она просто наблюдала за мной, как я творю, пишу стихи. Мы вместе сидели под зонтом, когда лил дождь, и разделять ее дыхание оказалось невыносимо сладкой мукой. И любил ее...
Я любил раскачивать Айко на качелях, она крепко держалась за длинные железные, слегка покрыты ржавчиной цепи и так резво по-детски смеялась. Она была ребенком, но потом повзрослела, и я еще больше влюбился в нее. Айко рассказывала о строгих правилах Цытадели, и я боялся за нее, но девушка была настолько смелой, что была готова умереть за любовь, за своего Поэта. И я не мог предать ее чувств, тоже был готов к смерти ради нее...Но увы смерть забрала ее одну...оставив меня снова в полном одиночевстве...
Эмма сразу узнала это место по описанию Айко. Вот и та лавочка и тот дуб.
- Поэт? - неуверенно и боязко спросила девушка у сидящего на лавочке парня. Его вид желал лучшего: бледное и измученное лицо, запавшие глаза с темными кругами под ними.
- Айко...- смог тот выдавить из себя лишь имя любимой...
Ветер гулял по парку, срывая последнею листву с почти голых деревьев и неся их куда глаза глядят. Вой ветра заглушил слова Эммы. А Он ничего не ответил, лишь прижал руку к груди, застонав. Поэт не плакал, слёзы закончились еще два дня назад, когда он четко понял, когда Айко не пришла на встречу, что ее больше нет...
- Ее больше нет...
умерла моя любовь,
а вместе с ней и я.
Жизнь стала пустой,
и до боли невыносимой,
Прости, что я живу,
а ты мертва...
Губы Поэта едва заметно шевелились, он снова и снова читал свой стих, который впервые услышала Айко в день их знакомства. Он, закрыв глаза, раскачивался на качели, а потом остановился и зарыдал, закрыв лицо руками.
- АЙКОООООООООО!
Эмма продолжала смотреть на появившеюся на свет девушку.
- Ты не Айко, - прошептала та, смахивая слёзы с глаз.