На пентацикле по леднику
Если бы это не были мои племянники, ни за что не поверил, что они близнецы.
К пятому классу Ната вытянулась и стала на голову выше пухленького рыжика Мишки.
Он уже засунул свою конопатую мордашку внутрь сверкающего пентацикла возле моего гаража.
-Дядь Ген, это что за кар такой?
-Не "кар", Мишенька, а машина. Не козыряй своей глупостью перед дядей Геной, - тут же влезла Ната.
-Отстань, училка. Где такие ламбарджинии продают?
-Правильно - "ломбардини", Мишенька. Надо правильно произносить итальянские названия.
-А в глаз - не хочешь? - Мишка сделал шаг к сестре.
-Дикарь! Леший из псковских болот! Вандал! Туземец!
-Все слова вспомнила? Теперь их хорошо пережуй и проглоти. Мне они не нужны, а ты, гляди и подавишься.
Я смотрел на ленивую, привычную перепалку близнят, приехавших на каникулы из Пскова, и радовался. Кончилась моя затворническая дачная жизнь. Впереди, как я понял, меня ждал месяц веселья и приключений. С такими непоседами - скучать будет некогда.
-Это, Миша - педальный пентацикл. Собрал из трех китайских трициклов со свалки. Моторы выкинул, добавил педали, и сварил корпуса.
-Сам?
-А что делать долгими зимними вечерами? Вот за зиму и собрал. По своим чертежам! - уже с гордостью сказал я.
-Дядь Ген, ты прямо Данила-мастер!
-Данила-мастер, Мишенька, машины...
-Нет, пиявка, оглобля крашеная, я тебе все-таки врежу!
-Дядь Ген! - Ната прыгнула за мою спину. - Скажите ему, чтобы кулаки не распускал!
-А ты, Наталка-болталка, язык не распускай!
-И вовсе я не крашеная. Врет он все, дядь Ген. Это мой натуральный цвет свежей соломы.
-Прелой соломы. И воняют они у тебя лекарством.
-Чтобы ты понимал во французских шампунях, бездарь!
- "Пента" - пять колес? - Мишкин голос уже доносился из-под машины.
-Да, пять колес, три пары нажимных педалей, сдвижная крыша, фары, большой багажник.
-И зачем тебе три пары педалей?
-Не мне, Миша. Нам. Вот на этом чуде мы втроем поедем завтра на серебряный родник.
-Втроем? Чур, я впереди.
-Мишенька, а ты до родника дорогу знаешь? Сусанин!
-Дядь Ген, дайте вон тот сапог.
-Зачем? Он в масле. Грязный.
-Вот и хорошо! Не могу уже. Сейчас я его в рот ей засуну! - Мишка с сапогом наперевес кинулся к сестре. Та, взвизгнув, рванула к калитке.
А я еще раз смазал трансмиссию и начал в багажник укладывать походную аммуницию - палатку, спальные мешки, кухонную утварь, удочки и инструменты. Главное - не забыть какую-нибудь мелочь, типа саперной лопатки или спичек. Намаешься потом без них.
В последнее время пошла мода путешествовать по заграницам. Ходить по пыльным, душным улицам чужих городов, с разинутым ртом рассматривая вековые церквушки или монастыри.
Многие могут всю жизнь прожить в своем небольшом городке и не знать его историю. Не знать свою малую родину, свой край. А какие тайны иногда открываются, стоит только дать себе труд выбраться за околицу! Воистину, нет пророка в своем отечестве и нет любви к истории своего края.
А ведь интересно не то, что неведомо, а то, что узнаешь, познаешь, пощупаешь своими руками.
Вот об этом мы и говорили на следующее утро, неспешно втроем крутя педали на неровном сельском асфальте.
-Дядь Ген, - Мишка все-таки уступил мне переднее сиденье и теперь спрашивал из-за спины. - А почему твой поселок называется Елань - похоже, название от ланей?
-Ты прав. Два объяснения. Первое, поселенцы говорили, что здесь, в этих краях "Е лань", или "Есть лани". Ланей, действительно, тут полно, и еще - много лосей. А второе - в переводе "елань" - пустошь, ровное место. Так и есть. Степь кругом.
-А вот, куда мы едем - откуда там серебро? Гор-то нет? А я слышал, что серебро - только в горах.
-Серебряный родник в Краишево? Да, ты прав. Это загадка и для ученых наших - откуда посреди степи родник, в котором содержание серебра - третье в мире? Геологи в пробах грунта вообще серебра не нашли - а в роднике его полно.
-И как это получается?
- Вообще-то, если вспомнить историю нашей местности, то объяснение есть. А история необычная.
-Что - войны, восстания были?
-Совсем нет. Уникальность нашего края в том, что вот в этом самом месте, где мы едем - остановился ледник, - я чуть не ударился о руль, так резко Мишка нажал на тормоз.
-Лед? Где?
-Едем дальше. Лед здесь был. В последний ледниковый период. Но именно здесь - тысячи лет назад - остановился. Потом - растаял.
-Тысячи... А как определили? Ровно ведь до самого горизонта.
- Вот поэтому и ровно, что ледник все выровнял. Приедем на место - еще кое-что покажу, оставшееся со времен ледникового периода.
Сразу за деревней увидели высокий холм.
-Нам туда, - я махнул на холм рукой. - Кстати, холм сложен из ракушечника. А это - первое подтверждение того, что здесь остановился ледник. Он сгреб при своем движении донные отложения древнего моря и толкал их перед собой. Целую гряду гор перед собой толкал. Этот холм - только часть гряды.
-Холм из ракушек?
-Из прессованных ракушек.
-А где остальные горы? - не выдержала и Ната. - Они, что - взаправдашные горы?
-Ну, конечно, не Кавказский хребет, даже не Уральский, но из настоящего гранита. Из обкатанных огромных валунов. Видели шарики из гранита по пятьдесят метров в диаметре?
-Не-е-ет!
-А вот горы Уши полностью сложены из таких шаров.
-А почему Уши?
-Видели уши у Чебурашки?
-Да.
-Вот такие, торчащие во все стороны уши и напоминают эти уникальные, единственные в мире горы. Как будто великан играл с шариками, а потом бросил их кучкой посреди степи.
-Хочу посмотреть! Дядь Ген, когда мы туда поедем?
-А вот денек в серебряной воде покупаемся и поедем.
-И с собой воды наберем, - хозяйственная жилка проснулась у Наты.
-А какие еще здесь горы остались после ледника?
-Еще - знаменитая Синяя гора, известная во всем мире.
-Чем знаменитая - цветом?
-Не угадал. Шаровыми молниями. Их там летает сотни. И даже без всяких гроз.
-Так не бывает.
-Да, ученые со всего мира, что там работали, тоже это признали. Что такого не может быть, но оно есть. Может поэтому и родилась легенда, что в Синей горе живут инопланетяне. Якобы это они всех отпугивают своими шарами. Кстати, недавно там сгорел пастух, который слишком близко от горы пас овец. Сам сгорел, а сено под ним - нет.
-Вот это да! Давайте прямо сейчас туда поедем и к горе сходим, - Мишке явно был неведом страх перед инопланетными существами. Любопытство было намного сильнее.
-Жмите на педали сильнее. Сейчас начнется подъем на холм.
Мы только через полчаса добрались до верхушки знаменитого холма.
-А почему крест черный? - мы стояли, оглядывая открывшиеся зеленые просторы полей у огромного пятиметрового креста из двух лиственниц.
Под холмом приютилась небольшая деревенька. Узкие две колеи сбегали с холма. Удивительное чувство единения с лазурным небом, желтыми нивами, кучерявыми полями земляники, серо-зеленой лентой извилистой реки, пятнистой рощей за рекой, неизменно охватывало каждого, ступившего на этот холм.
-Здесь раньше, Ната, стоял женский монастырь. Но это отдельная история.
-Расскажите, расскажите, - Мишка повис на моей руке, просительно заглядывая в глаза.
-Про крест?
-Про все!
-Ну, хорошо. Давайте, спустимся вниз, к роднику, там и расскажу.
По очень крутой каменистой тропинке с трудом съехали к берегу реки, к самому подножию холма. Из его склона выходила стальная труба. Над ее окончанием стояла часовня святой Параскевы. Вода стекала в небольшой бетонный желоб, уходящий в реку.
Мы, первым делом, напились этой удивительно легкой воды. Я знал, что можно легко выпить три литра пива, истинно легкого напитка. Но чтобы - три литра воды? А оказывается - легко.
-Дядь Ген! Да это же золотая жила! - Современное мышление Наты тут же перевело легкость воды в деньги. - Если разливать эту воду и продавать, то за год можно стать миллионером!
-Можно. Но - нельзя. Этот родник охраняется государством и продаже не подлежит.
-А почему государство не разливает и не продает такую суперлечебную воду?
Я промолчал. У меня самого накопилось к государству куча подобных вопросов.
Мы перекусили у разведенного на берегу реки костерка. Дым разгонял назойливых вампирш-комарих и я начал рассказ об истории монастыря.
-Точно никто эту историю не знает, но легенда гласит, что это был таинственный женский монастырь. В окрестных деревнях регулярно пропадали родившиеся девочки. Все понимали, что воровали их монахини. У монастыря было много послушниц, работавших на полях и огородах.
Монастырь богател, а деревни вокруг - голодали и беднели. Много злобы накопилось у крестьян.
В первые же дни после отделения церкви от государства все окрестные деревни пришли жечь монастырь. Здания-то сожгли, но не было там ни одной монахини, ни одной послушницы. И прошел тогда слух, что они сбежали через подземный ход внутри холма, а огромный серебряный клад - спрятали.
Родник забил на следующий день после разгрома монастыря. Старожилы рассказывали, что сначала вода шла красная. Вроде бы это была кровь убитых монахинями послушниц и украденных девочек. Потом вода пошла серебряная. А это - говорили старожилы, из-за серебряного клада.
И геологи, и кладоискатели изрыли весь холм, но клада так и не нашли. Зато вскоре в деревнях под холмом в колодцах появилась серебряная вода. Жители говорят, что это так бог вернул им долг за украденных детей. А почему крест черный? Поставили его недавно по настоянию отца Николая. Много жалоб было на этот холм. К себе притягивает, а назад с головной болью отпускает. Вроде как - души монашек мстят людям. И вот, чтобы отпугнуть нечистую силу, сделали из двух ошкуренных ярко-желтых стволов лиственниц огромный крест. Батюшка освятил его и в ночь на Пасху установили на холме. В полночь разразилась ужасная гроза. В крест ударили несколько молний, а порывы ветра пытались его свалить. Но освященный крест устоял, только весь почернел, как будто вымазанный адской смолой.
Ната и Мишка слушали рассказ, ни разу не прервав меня. Потом долго сидели молча, обдумывая услышанное.
Перед сном мы искупались в узкой теплой речушке, набрав букеты желтых лилий.
Ни комары, ни звон мошкары не могли испортить поистине волшебный сон у волшебного родника с волшебной историей.
С трудом вытолкали утром пентацикл на вершину холма. Зато порадовал спуск по ровной накатанной дороге к деревне. Дальше наш путь лежал к горам Уши.
Извилистая полевая дорога шла вдоль Дона, за каждым поворотом открывая то березовую рощицу, то речной плес с белым, как мука, песком. И таким же мелким.
Несколько раз искупались в теплых плесах, позагорав на белоснежных пляжах. Разве есть такая первозданная красота и чистота на мусорных, грязных морских побережьях, где за эти валяния на нечистотах надо вдобавок еще и платить? Зачем люди едут за тридевять земель за грязью, не видя уникальные по красоте и чистоте кусочки природы у себя под боком?
Горы Уши открылись неожиданно, как только мы немного свернули в сторону от реки. И остановились, пораженные фантастическим, нереальным, неземным видом!
Разные по величине валуны были уложены высокими холмиками. Горы просвечивали насквозь. Мы вылезли из кабинок и стали карабкаться по камням выше и выше. Мишка залез внутрь горы и радостно кричал изнутри. Не могли остановиться часа два. Потом набили карманы маленькими разноцветными шариками.
-На память возьму, - Мишка нашел странный осколок то ли черной слюды, то ли кварца. Внутри его искрились радужные прожилки.
Объездили все горушки только к вечеру. Спать решили в маленькой пещерке, образованной тремя валунами. Даже ночью от нагретых за день камней исходило тепло. Поэтому спали без мешков на расстеленном покрывале. Надоедливые слепни ночью исчезли. Слышно было только звон цикад и рокот лягушачьего хора из близкого пруда. Кстати, единственного на десятки километров.
Про этот пруд тоже рассказывали легенду, что на его месте лежал огромный валун, который на спор укатил к себе домой местный силач. Может, и правда? Видели мы на краю деревни несколько громадных шаров. Не тот ли силач ими играется?
Утром наловили в пруду удивительно вкусных золотых, или, как их зовут местные жители, красных карасиков. Точно - золотые рыбки. Почти круглые, горбатые и все, как одна, с икрой.
Мы их жарили на ивовых прутиках, посыпав крупной солью.
А дальше наш путь лежал вдоль Медведицкой гряды, названной по реке Медведице. По асфальту ранним утром ехать было приятно и легко.
У прохожего уточнили дорогу от трассы. До деревни Коммунист - тоже асфальт. И вот мы уже у самого подножия гор.
Резкий звонок сотового у Наты.
-Мама, мама, это ты? - недоуменное выражение на лице у Наты. - Написано - "мама", а номер не ее.
-Балда, так позвони по этому номеру, - вмешался Миша.
- Пишет, что номер не существует, - растерянно говорит Ната.
Мы тут же достаем свои сотовые телефоны. Ни один номер не существует. Сотовая связь есть,
а номеров - нет. Как же так? Вон же она, вышка сотовой связи, ее хорошо видно от горы. Первая загадка. А потом они посыпались, как из мешка. Истинно странное место!
-Дядь Гена, а где наш пентацикл? - Мишка озирается и смотрит куда-то мимо меня.
-Миша, поверни голову вправо. Видишь?
-А! Вот теперь вижу. А Ната где?
-Позади меня сидит.
-Ага, вот теперь вижу тоже, а почему так потемнело, что - уже вечер?
Я глянул на солнце в зените, безоблачное небо и покачал головой. Проклятое место, надо ехать дальше. Мы медленно движемся вдоль гряды.
Редкие, как обкусанные, березки и клены с листвой на верхушках. Кривые стволы, с огромными вмятинами, будто от снарядов.
-Ребята, вот этот склон называется Склон бешеных молний, - я показал вправо.
И как будто в подтверждение моих слов из ниоткуда появился переливающийся шар, быстро пролетел вдоль склона и направился в нашу сторону. Мы резко остановились. Шар задел ствол полуобгоревшего дерева, резкая голубая вспышка, треск и долгий, протяжный скрип ломающегося и падающего дерева.
-Вон она, вижу! Она, и правда, синеватая! - Мишка показал вперед.
Это и была цель нашей поездки - Синяя гора. Высотой около трехсот метров с пологими неровными склонами. Казалось, совсем близко.
Но ехали мы до нее еще полдня. Гора, то приближалась вплотную, то медленно удалялась. Ребятишки мои притихли, пораженные всем увиденным. Лицо у Наты раскраснелось, а Мишка, наоборот, побледнел.
Возле подножия горы увидели малюсенький заросший прудик.
-А вон палатки геологов, - Ната показала на другую сторону пруда.
Надо пойти поговорить. Мы два раза обошли пруд, но палаток не нашли.
-Наверное, в другое место переехали, - растерянно сказала Ната.
-Ага, за пять минут свернули палатки и умотали. И горящий костер с собой унесли, - язвительно пробормотал тоже ошеломленный Мишка.
-Ну, ребятки, в гору пойдем?
Склон Синей горы вблизи был скорее серо-черным. Он местами напоминал панцырь черепахи, прорезанный неровными трещинами.
В одну из них Мишка сунул длинную ветку.
-Вот гадость, она насквозь, что ли?
-Миш, а может, просто внутри гора пустая? - Ната высказала интересную мысль. - Слушай!
Девчушка взяла увесистый валун и постучала по плите. Раздался гул, идущий изнутри горы.
Потом плиты затрещали. Мы отскочили назад.
-Дядь Ген, может, ну ее, эту гору? Давай не будем здесь ночевать, а? - Мишка испуганно озирался.
Сказать такое при сестре? Да-а! Я, испытавший в прошлое посещение подобные чувства, понимал ребят. Мы направились обратно к пруду. Но его не было. Зато мы уткнулись в могилку пастуха, погибшего от молнии. Прочитать полустертую надпись не удалось.
-Да вон же он! - крикнула Ната.
Мы с Мишкой вздрогнули.
-Пастух? - в два голоса прошептали мы.
-Да нет! Пентацикл наш.
Точно. Наше пятиколесное транспортное средство, как ни в чем не бывало, стояло в двадцати метрах от нас на берегу пруда. На обратной стороне пруда опять виднелись палатки геологов.
-А эта где? - теперь от моего голоса вздрогнула Ната.
-Кто?
-Да не кто. Могилка.
Пока мы ходили кругами - могилка исчезла. Озираясь, сели в свою технику и тихонько тронулись вдоль гряды в сторону деревни.
Спать на открытом воздухе после всего пережитого не хотелось, и мы напросились на сеновал к двум старикам на околице.
Возвращались на следующий день по трассе. Долго ехали молча.
-Дядь Ген, а что это было?
-Что?
-Ну, возле Синей горы? - Мишка давил изо всех сил на педали, как будто быстрее хотел покинуть эти непонятные, таинственные места.
-Не знаю. И ученые не знают. Поэтому и тайна. Поэтому и интересно.
-Нет.
-Что - не интересно?
-Непонятно. Не как у людей. Больше вы меня туда не заманите. Вот на горы Уши... Это я с удовольствием.
Я не стал напоминать Мишке его нетерпение и желание быстрее посмотреть таинственную Синюю гору. Сам второй раз ехал без удовольствия. Поехал - ради ребят. Им - надо!
-Ой, а это что? - Ната показывала рукой на открывшуюся перед нами белоснежную гряду.
-Это - Меловые горы. Тоже остатки от ледника. Донные меловые отложения он соскоблил со дна моря и образовалась многокилометровая горная гряда из чистого мела. Местные жители называют мел - крейда, а горы Крейдовые.
Мы проехали деревеньку Волково из нескольких десятков домов и покатили по тропке вдоль гор. Внезапно гряда оборвалась, и мы остановились на берегу изумительного Серебряного озера.
-А что, и в этом озере вода серебряная?
-Нет, Миша, вода родниковая, но без серебра.
-Тогда почему такое название?
-По цвету. Видишь, как на солнце блестит? Вода фильтруется через толщу мела и становится удивительно чистой и прозрачной. Посмотри - глубина озера более трех метров, а на дне видно каждую песчинку.
Ребята наклонились и стали пробовать воду.
Тихое зеркало озера, густая дубовая роща на другом берегу, отражение в воде белоснежного обрыва - неописуемой красоты картина.
А когда мы вечером наловили еще и серебряных карасей - радости было через край.
Уезжать на другой день от этого чудного, как с картины, местечка, не хотелось. Мы еще два дня наслаждались чистой водой и чудным "серебряным" отдыхом.
Человек в своей жизни должен хоть один раз познать все - и огромную любовь, и черную ненависть, и ползучий непереносимый страх, и безмерную радость. И еще - познать себя и свой край, ведь всегда надо стремиться к новому, к непознанному, к разгадке тайны жизни.
Красоту надо не просто любить - ее еще надо уметь находить, понимать и уметь ею наслаждаться.
|
|
|
|