В трамвай зашел бомж. Походка у него была нетвердой, как-будто он сомневался, стоит ли ему заходить в трамвай или нет. Но серые внимательные глаза глядели на мир живо и одновременно с какой-то усталой мудростью. Бомж был неопрятен, нетрезв и потому наверное несимпатичен для окружающих. Вместе с тем, его появление возвысило многих пассажиров в собственных глазах- вот ведь, есть кто-то, кому еще хуже , чем мне.
Одна из старушек демонстративно зажала нос, пожилой мужчина- по виду- бывший интеллигент, так же демонстративно с недовольным видом отмахнулся от бездомного рукой.
Между тем, бомж по-хозяйски развалился сразу на двух сиденьях, предназначенных для пожилых и инвалидов. Впрочем, он вполне подходил и под одну и под другую категорию.
Пожилой бомж был в городе человеком известным, чем-то вроде юродивого. Трезвым он был редко, но несмотря на влияние алкоголя, в его глазах всегда присутствовала мудрость, против которой были бессильны бездомность, все невзгоды бродячей жизни и постоянное пьянство.
Усевшись где-нибудь в самом центре города, на одной из самых оживленных улиц, он, покачиваясь от выпитого вина, нещадно ругал власти и обличал человеческие пороки. Делал он это с таким юмором, что прохожие не могли удержаться от смеха и невольно замедляли шаг. Место, где бездомный обличал человеческие пороки стремительно обрастало зеваками, которые весело гудели и восторженно поддерживали оратора. Нередко в дело вмешивалась милиция и еще какие-то неприятного вида амбалы в штатском, которые куда-то волокли оратора , после чего он надолго исчезал. А иногда он просто валялся на земле, пьяный и избитый. И тогда прохоожие обходили его как поваленное дерево. Наверное они думали, что бомж умер. Но он каким-то чудом , каждый раз поднимался даже с промерзлого асфальта зимой. Утирая кровавые сопли и дрожа от холода, он не переставал обличать продажных чиновников и хищных нуворишей.
-С утра нажрался!- зашипел на него бедно, но изысканно одетый пассажир,-Теперь воняет тут своим перегаром!
Бездомный бросил на него полный иронии, взгляд своих пьяно-мудрых глаз:- Между прочим, я у себя дома,-Заявил бомж, тщательно выговаривая каждое слово. То достоинство, с каким он говорил, совсем не гармонировало с его внешним видом. Но он , гордо выпрямив спину, продолжал:-А кому здесь не нравится, тот может переехать... -Он чуть задумался и пожевав губами изрек:- Например, в Нью-Йорк. Или в Торонто...
Весь трамвай одобрительно загудел и посмотрел на бомжа уже одобрительно.
Лишь гражданин не переносивший запах перегара разозлился еще больше , так, что стекла его толстых очков совсем запотели.
Бомж между тем, гордо, по-хозяйски восседал на трамвайных сидениях. Он сидел против хода движения и смотрел на пассажиров взглядом полным достоинства и иронии.