Сидит на столе Портной, поджав по-турецки ноги. Он шьет шелковый камзол. Сделает стежок, резко выбросит вправо руку с иголкой - и снова стежок и снова руку вправо. Быстро и ритмично, как машина. На шее у него шнурок с большими ножницами. И ножницы в такт его движениям покачиваются и то открываются, то закрываются.
Портному лет двадцать, не больше. И он поет песенку о портном, которому лет двадцать, не больше и который всегда поет за работой:
"На столе сидит портной,
А не кто-нибудь иной.
Он с утра до ночи шьет,
Шьет и песенки поет.
Потому что если петь,
Можно все перетерпеть:
И постылое шитье,
И унылое житье.
За окошком белый свет,
А портному двадцать лет.
Он с утра до ночи шьет,
Шьет и песенки поет..."
Портной поет, а щегол в клетке подсвистывает.
Портной сделал последний стежок и откусил нитку. Слез со стола, послюнил палец и пробует утюг.
"Пышш!"
Портной отхлебнул из фляжки, фыркнул на камзол, гладит и поет:
"Чугунный кораблик согрелся на печке,
Согрелся на печке, и вот -
По шелковой речке, по шелковой речке
Чугунный кораблик плывет.
И отдых заслуженный ждет капитана,
Работа закончена в срок.
И ждет капитана густая сметана
И свежий творожный сырок..."
Портной нежно косится на тарелку с сыром и горшочек со сметаной. Над тарелкой и над горшочком вьется туча мух.
Портной обрывает пение. Берет тряпку и крадется к тому краю стола, где стоит его завтрак. Взмахнул тряпкой - хлоп! - и на столе остается несколько убитых мух.
Портной пальцем пересчитывает потери мушиного войска и весело поет:
"Силачом слыву недаром,
Лихо я повоевал.
Семерых одним ударом!
Семь злодеек наповал!"
Он смахивает убитых мух со стола в ладошку и, продолжая напевать: "Силачом слыву недаром: семерых одним ударом..." - направляется к клетке со щеглом. Просовывает в дверцу клетки ладонь с мухами.
- Позвольте вашу светлость птичью
Снабдить к обеду свежей дичью.
Щегол склевывает мух прямо с ладони. Портной ласково улыбается. И вдруг его голова поворачивается на сто восемьдесят градусов. Рот открывается. Глаза лезут на лоб. Откуда-то ему в нос несутся клубы желтого дыма. Портной чихает. Бежит к утюгу, который он, оказывается, оставил на камзоле.
Портной, обжигаясь, поднимает утюг. Под утюгом на камзоле -огромная дымящаяся дыра с коричневыми краями.
Портной хватается за голову:
"Свиреп заказчик и жесток,
Свиреп, жесток и зол.
Убьет барон фон Купфершток
Портного за камзол.
Но мне всего лишь двадцать лет,
И я еще живой.
И у меня желанья нет
Расстаться с головой.
Пойду куда глаза глядят,
На запад, на восток.
И черти пусть тебя съедят,
Барон фон Купфершток!"
Портной повеселел. Он с треском отрывает от куска материи полоску и мгновенно вышивает на ней слова:
"Силачом слыву недаром:
Семерых одним ударом..."
Портной обвязывает полоску материи вокруг талии.
"Про силача и смельчака
Пройдет повсюду слух.
И что с того, что я пока
Лишь победитель мух.
Передо мною целый мир
И славные дела!
В один карман положим сыр..."
Портной сует в карман кусок сыру и хочет уже уйти.
Из клетки с жалобным чириканьем вылетает щегол. Портной осторожно сажает щегла в другой карман и заканчивает свою песенку словами:
"...В другой карман щегла.
В один карман положим сыр,
В другой карман щегла!"
Портной шагает по улице. За ним - стая мальчишек. Самые бойкие обгоняют Портного и, пятясь перед ним, читают вышитые на поясе слова: "Силачом слыву недаром..." Потом, пропустив его вперед, читают продолжение надписи на том же поясе, но уже со спины: "...семерых одним ударом..." Портной явно хочет, чтобы все знали, с кем имеют дело, и поэтому кружится на ходу, как бы танцуя.
Пусть каждый прочтет, что написано на поясе и спереди и сзади.
А для неграмотных он еще сочинил песенку про самого себя и распевает ее во все горло:
"Я шутник и весельчак,
Добрый парень и смельчак.
Если ты попал в беду,
Я на выручку приду,
Непременно помогу,
Чем сумею, чем смогу.
Силачом слыву недаром:
Семерых одним ударом!.."
Песенка Портного несется по улице. В окнах - лица любопытных: дети, молодежь и взрослые. А в одном окошке сначала появились две детские физиономии: Мальчика и Девочки. Потом чьи-то пальцы тянут их за уши. Мальчика за правое ухо - направо, а Девочку за левое ухо - налево. И вместо детских физиономий в окошке появляются лица Папы и Мамы.
А Портной поет:
"Ну а если ты злодей,
Если мучаешь людей,
Бедных, слабых и больных,
И особенно портных,
То прошу иметь в виду:
Я иду, и я приду!
Силачом слыву недаром:
Семерых одним ударом!.."
Портной поет, а мальчишки подхватывают:
"Силачом слывет недаром:
Семерых одним ударом..."
И все, кто выглядывает из окон, тоже дружно поют припев:
"Силачом слывет недаром:
Семерых одним ударом..."
Портной выходит из городских ворот. Два стража с алебардами провожают его уважительными взглядами.
- Силачом слывет недаром... - говорит один Страж и многозначительно поднимает указательный палец.
- Семерых - одним ударом!.. - говорит второй Страж, покачивая головой и причмокивая языком.
Портной шагает по проселочной дороге.
Несколько сельских жителей стоят на обочине и смотрят из-под ладоней на возвышающуюся над горизонтом дымящуюся гору.
Портной поравнялся с ними и спрашивает:
- Что случилось?
- Чудеса!
Смотрим целых полчаса.
- Непонятное явленье
Вызывает удивленье.
- Глянь-ка глазом молодым.
- Что ты видишь?
- Вижу дым.
Непонятное явленье...
Может, светопреставленье?
- Как же так, скажи на милость,
Вдруг взяла и задымилась?!..
- Может быть, пожар лесной?
- Не горят леса весной.
- Да и дым другого цвета.
- Может быть, она вулкан?
Голос рассказчика:
- А на самом деле это,
А на самом деле это
Курит трубку Великан.
Действительно, под самой вершиной горы лежит Великан и курит трубку.
Вот он выбивает трубку о камень, встает во весь свой могучий рост, потягивается и сладко зевает.
"Что-то я заскучал,
Что-то я загрустил.
Все бока отлежал
И живот отрастил.
А ведь я, так сказать,
Не седой старикан.
А ведь я, так сказать,
Молодой великан.
Вот я с горки сойду,
На людей погляжу,
На людей погляжу
И себя покажу".
Великан несколько раз выбрасывает руку в сторону, несколько раз приседает, шумно вдыхает и выдыхает.
Потом он без особенных усилий вырывает с корнем стройную сосну и великанским ножичкам срезает ветки. Получается тросточка как раз ему по росту. Потом Великан надевает набекрень широкополую шляпу, подкручивает усы и начинает быстро спускаться с горы. Он легко шагает с уступа на уступ, перешагивает горные потоки, сбивает преграждающие прямой путь деревья.
Звери в панике разбегаются во все стороны. Забыв родовую вражду, бегут рядом волк и горный козел, лисица и заяц. Даже черепахе страх придал резвости, она несется со всех ног, оставляя позади лисицу и зайца. С тревожным гамом, треща крыльями, вспархивают и вьются над гнездами птицы.
А Великан напролом шагает по лесу. Ломает и валит вековые деревья.
На опушке - два дровосека. Две телеги. Две стреноженные лошади.
Высоко над деревьями показывается голова Великана. Он пронзительно свистит, заложив в рот четыре пальца.
Побросав топоры, бегут дровосеки. А рядом бежит медведица с медвежатами.ґ
- Ха-ха-ха! - хохочет Великан.
Неровными прыжками скачут стреноженные лошади.
Великан вышел на опушку.
Перед ним - брошенные дровосеками телеги.
Великан дурак-дурак, но хитрый. Как говорится, горазд на выдумки. Одной ногой стал па одну телегу, другой ногой - на другую и покатил вниз по ровному склону.
Катится Великан с горы и орет:
- Эге-гей! Берегись!
На пути не попадись!
Говорят, что великаны
Только ростом велики.
Говорят, что великаны
-Это просто дураки.
А дурак-то догадался!..
А дурак-то всех умней!..
Разве кто-нибудь катался
На телегах без коней?
Эге-гей! Берегись!
На пути не попадись!
А на пути как раз широкая речка попалась.
Въехал Великан с разгона в речку и упал. Речка сразу из берегов вышла. Лягушки в ужасе прыгают по траве. А Великана не видно. Только огромные пузыри по воде вздуваются и тут же лопаются - плюм... плюм...плюм... Но вот появляется изводы сначала голова Великана, а потом и он сам.
Речка-то ему по колено.
Великан пошарил рукой по дну, достал свою шляпу, выплеснул из нее воду и двух здоровенных щук. Вышел на берег, отряхнулся, как собака, да так, что брызги во все стороны, может, на полкилометра полетели. А в брызгах - радуга. Красота! Великан доволен:
"Покатался -Утомился.
Искупался -Освежился.
Хорошо!"
И пошел Великан дальше. Вышел на дорогу.
Голос рассказчика:
- В настроении веселом
Великан идет по селам...
Великан и верно подошел к селу. В самом начале села стоит высокая башня, чуть-чуть пониже Великана. Крыша железная, конусом.
На крыше - шпиль. На шпиле - флаг. Великан снял с башни крышу и надел ее себе на голову. А свою шляпу на башню нахлобучил. И очень Великану нравится, как он это ловко придумал.
- Ай да я! Ай да я!
Ай да выдумка моя!
Говорят, что великаны
Только ростом велики.
Говорят, что великаны
-Это просто дураки.
А дурак-то со смекалкой,
А дурак-то деловой.
Ходит франтом - шапка с палкой,
Вьется флаг над головой.
Ай да я! Ай да я!
Ай да выдумка моя!
С этой песней Великан идет по сельской улице. И одна за другой захлопываются ставни на окнах. И, поджав хвосты, прячутся в подворотни собаки. А выглянувший было из трубы Трубочист тут же прячется снова. По улице бежит обезумевшая от страха корова. Великан бросается за ней. Снял свой железный колпак-крышу и пытается накрыть корову. Так мальчишки ловят кузнечиков.
Накрыл наконец, осторожно, двумя пальцами вынул корову из колпака и поставил на крышу дома.
Стоит Великан и любуется, как это он смешно придумал.
- Ай да я! Ай да я!
Ай да выдумка моя!
Говорят, что великаны
Только ростом велики.
Говорят, что великаны
-Это просто дураки.
- Да слушок идет в народе:
Так про вас и говорят.
- Как ты смеешь!
- Ой, брат, вроде
Ты и впрямь придурковат.
Великан нагнулся, хочет посмотреть, кто это с ним так вольно разговаривает. А это, конечно, не кто иной, как наш Портной. И ни капельки он Великана не боится.
Открываются ставни, и в окнах появляются любопытные. Они с удовольствием смотрят и слушают, как маленький Портной отчитывает огромного Великана: