Дождь постепенно стих, словно выбился из сил. Не отрываясь от покрытой лужами дороги, Марк опустил стекло, чтобы не проворонить звук прилета. Вспышки с отблесками на низких рваных тучах были, судя по задержке, в паре десятков километров. Грунтовка петляла: впереди среди кустов мелькал белый джип, обошедший его еще до поворота. Объехав ржавый остов брошенного у обочины прицепа, он почти уткнулся в белый борт, когда с запозданием услышал протяжный свист и одновременно заметил силуэт водителя джипа, кинувшегося в кювет из распахнувшейся дверцы с незнакомым логотипом. Разрывом обе машины швырнуло в воздух, но для Марка не было ни грохота, ни вспышки.
***
Все ушло будто в вату: осенняя дорога, дождь, падающая с затянутого тучами неба смерть. Марк обнаружил себя сидящим перед большим столом темного полированного дерева, уютно освещенным старомодной лампой под зеленым колпаком. Окружающее тонуло в полумраке: корешки томов с золотым тиснением на полках за стеклянными дверцами, медлительный маятник часов с потускневшим циферблатом. Марк с запозданием понял, что до сих пор задерживает дыхание, и чуть ли не со всхлипом судорожно потянул в себя воздух.
– Марк? – из темноты к столу с противоположной стороны придвинулась фигура в темно-зеленом мундире с двумя рядами металлических пуговиц и золотым галуном на погонах с оранжевыми просветами: поручик. Говоривший, с горизонтально торчавшими в обе стороны рыжеватыми усами и мелкими чертами лица, ничего, впрочем, особенного, кроме некоторого нахальства, не выражавшими, продолжил: – Можете звать меня Ильей Петровичем, милостисдарь. Честь имею: помощник квартального надзирателя.
– Почему... – начал было Марк, но запнулся, чувствуя во всем себе страшный беспорядок: голова начинала кружиться, ум тонул в поднимающейся волне паники: – Что это за место?!
– Успокойтесь, – сказал Илья Петрович. – Может, стаканчик чаю? Это, как вы изволили выразиться, место – Бюро Вселенской миграционной управы, и нам следует определить надлежащее вам пространство пребывания. Можете ознакомиться с уложением.
В поле зрения очутился изящный металлический поднос с распространяющим аромат свежезаваренного чая стаканом тонкого стекла в серебряном подстаканнике. Натюрморт дополняли вазочка с колотым рафинадом и блюдце с тонко нарезанным лимоном. Перед Марком, деликатно скрипнув, раскрылся бювар с убористо набранным текстом. Скользнув по прыгающим перед глазами строчкам, Марк остановился на заключительных фразах одного из параграфов: "Управа благочиния долженствует иметь бдение дабы не дозволять обывателю вчинать новизну в том, на что узаконение есть; всякое же деяние, узаконению противное, пресекает в самом начале. Буде же кто злообычен в непотребстве, или более времени в году пьян, нежели трезв: того отдать на воздержание в смирительный участок, дондеже исправится." Подняв взгляд, Марк нашел в себе силы на вопрос:
– Как я сюда попал?
– Весьма просто, сударь: в силу одного привходящего обстоятельства, сопутствующего сему происшествию, – Илья Петрович указал на объемное изображение разрыва, накрывшего два автомобиля на мокрой проселочной дороге.
...Хорошо, что у меня родных не осталось, напомнил себе Марк, а кошка прекрасно прижилась у соседки.
– Вот вам полезное обобщение, – продолжал увещевать Илья Петрович: – в любой ситуации вы увидите: не вы – первый, не вы – последний... Со временем свяжется с вами кто-то из соотечественников по планете, поделится опытом...
– Что же, после смерти все... попадают сюда?! – задохнулся от волнения Марк.
– Прежде всего – вы отнюдь не умерли. Не считайте то, что оказались здесь, неким загробным существованием. Такого с индивидами вашего типа в наблюдаемой Вселенной не происходит. Если угодно – материально-духовный агрегат вашего бытия был с изрядной точностью скопирован, прежде чем оригинал прекратил существование. И разумеется, с уроженцами вашей планеты это случается весьма нечасто.
– Это из-за того, что я... что мне...?
– Если вы начинаете подозревать в своей особе некую редчайшую исключительность – пожалуйста, не обольщайтесь. Еще одно обобщение в вашу копилку: уникальных субъектов, как и объектов, не существует. Зато иногда имеют место редкие наложения событий, по ошибке именуемые совпадениями. Вот вас в определенный момент угораздило очутиться рядом с обладателем страховки от несчастных случаев. Тот, кто был в экипаже белого цвета – родом совсем не из ваших мест. Условия его страхового полиса включали безопасную эвакуацию из подобных переплетов. Для вас неважно – кто это был и какую сумму покрывала страховка, а важно, что, располагая такой скромной суммой, оператору было не до тонкостей и ухищрений с расчетами эффекта для третьей стороны: они просто скопировали содержимое сферы радиусом около трех саженей. Для континуума земной локальности – разницы никакой, а вот то, что внутри этой сферы оказались также и вы – и, как следствие, находитесь тут – это уже стало нашей заботой. Стереть вашу информацию мы не можем. С юридической точки зрения это означает преднамеренное прекращение вашего существования, иначе выражаясь – убийство. Посему вас надлежит где-то пристроить. И это будет дешевле, чем судиться со страховой компанией или их подрядчиком экстренной эвакуации.
Вспомнив роман любимых авторов, Марк спросил:
– Есть планеты, которым я подхожу в качестве иммигранта? – и осекся под ироническим прищуром поручика.
– Марк, в наше время в этой Вселенной никто, нигде, и никому не нужен. Во всяком случае, никто не станет вкладываться в вашу адаптацию. Вам устанавливают базовый лингвистический пакет, предоставляют гарантированный минимум здравоохранения, а также определяют нормированный уровень удобств – в Малом филиале оранжереи.
– И я не смогу изменить свое местопребывание до самой смерти?
– Теоретически вам никто не препятствует изыскивать средства – будь то посредством работы, сбора пожертвований либо иным, не запрещенным законом способом; равно не ограничивают ваши свободы, обусловленные статусом разумного существа, не нарушившего законы. Однако субсидировать ваши, так сказать, эскапады за пределы гуманитарно гарантированной ячейки существования у общества резонов нету, как вы, надеюсь, сами понимаете. И вы напрасно беспокоитесь. В наших оранжереях прекрасные условия. Цветение, микроклимат, покой. Можно только позавидовать. Насколько мне известно, у вас есть вполне недавний опыт пребывания в изоляции: работа, развлечения, социальные контакты с помощью довольно примитивных удаленных технологий, не так ли? Думаю, вы найдете более продвинутые методы преодоления физического одиночества, которое, в конечном счете, нужно для вашего же блага. Изучайте обстановку, зарегистрируйтесь для получения волонтерской помощи...
– А лингвистический пакет..?
– Способность к двусторонней коммуникации, определенной текущими Вселенскими нормативами. О постижении поэзии, юмора, аллюзий, каламбуров и прочего – можете пока забыть. Хотя докупить расширения не так уж и накладно. Базовая лингвистика означает: будете понимать окружающих в стандартных сценариях и, соответственно, будете поняты сами. Испокон веков известно, что скупиться на подобные вещи выходит в итоге дороже... Вот вам еще вселенское обобщение: никогда не экономьте на элементарных вещах, милстисдарь! Ну-с, остается ряд анкетных деталей. К примеру, ваш пол. По новым правилам, вместо использования формальных методов мы предоставляем решение вам. А то, знаете ли, если полагаться на это... как там у вашего вида?.. наличие Y-хромосом и прочего – иногда дает ошибки. Или, скажем, если судить по поведению: стремление к доминированию, склонность к полигамии – ведь все это зыбко и полно условностей, верно? Так что определяйте-ка свой пол сами... И хорошо-с, – заключил Илья Петрович, – мы вас не задерживаем.
***
Последующие дни и недели явили для Марка череду головокружительных впечатлений вперемежку с разочарованиями. Остававшаяся где-то в глубине души надежда, что сам факт его существования принесет ему необременительный постоянный доход – например, в качестве донора спермы – оказалась несостоятельной. ДНК была просто информацией, и уйма подобной информации находилась во Вселенной либо в открытом доступе, либо – в обществах, не терпящих искусственного разведения разумных существ – под строгим запретом. Рынка сбыта для генетических образцов мыслящих форм жизни не существовало. Помощник квартального надзирателя из миграционной управы со своими обобщениями оказался прав: кем-то просто быть оставалось недостаточным; для получения благ необходимо было что-то делать.
– Можешь стать игрушкой или домашним любимцем, вроде хомячка или аквариумной рыбки, – предложил Вальдец, один из вышедших на связь товарищей по несчастью – уроженцев Земли. Во время бесед его аватар посмеивался в густые мексиканские усы: на их кончиках искрились капли текилы. – Жестокое обращение запрещено, а если сумеешь вызвать стойкую эмоциональную привязанность – могут вместо удаленных контактов поселить у себя. Рабством это не считается – всегда можешь сказать "аста ла виста". Правда, напишут в отзыве, что ты неблагодарный, и склонен к предательству лучших чувств...
– Не пойдет. И все равно, это – подневольное существование.
– А на Земле разве было по-другому? – удивился Вальдец. От обсуждения того, как ему пришлось покинуть Землю, он уклонялся. Дополнительные средства к существованию Вальдец добывал, испытывая (вернее, позволяя испытывать на себе) всевозможные информационные и рекламные сообщения, и постоянным его страхом было то, что какой-нибудь побочный эффект от воздействия на органы чувств причинит вред, с которым базовый пакет охраны здоровья справиться не сможет. На вопрос Марка о возможности прохождения проб или испытаний для того, чтобы присоединиться к какому-либо народу или обществу, Вальдец лишь присвистнул:
– А в прошлой жизни тебе не приходило в голову соревноваться, например, с борцами сумо – чтобы заделаться у них своим? Или поучаствовать в конкурсе красоты с песнями и танцами для зажигательных сеньорит в Гвадалахаре, нет? Чтобы доказать, что ты – не хуже? Поверь, амиго, это намного проще, чем все эти пробы. Самое лучшее – оставить идею примазаться куда-нибудь, чтобы стать частью коллектива и сказать себе: "Теперь я – не просто лягушонок, а волк свободной стаи". Нет, сеньор: не получится стать кем-то, напялив одежки чужого покроя. По-настоящему становишься кем-то, когда растешь изнутри...
Жизнь Марка в Малом филиале оранжереи постепенно вошла в колею. Его все реже посещали кошмары, когда он просыпался с мыслью: срок его пребывания вне Земли с выполнением неведомой ему самому задачи подошел к концу, и вот сейчас он, подобно борхесовскому Яромиру Хладику, очнется на мокрой проселочной дороге под обстрелом, в секунду взрыва.
Марк начал работать интерпретатором культурных ситуаций. При обилии информации о Земле, доступной исследователям всей Галактики, те, как правило, попадали в тупик при попытке оценить значение и мотивацию наблюдаемых действий: зачем Колобок поет зверям песенки? Что в авоськах у китайца, стоящего перед танками? Почему дорогу нужно прокладывать грудью? Марку было непросто понять суть вопросов, на обсуждение часто уходили часы, и он ловил себя на том, что отвечает почти наугад. Один из изводивших его непонятными расспросами исследователей проявил эмпатию и объяснил: на те же самые темы параллельно с ним высказываются и другие интерпретаторы, поэтому в случае постоянных расхождений с суждениями большинства его могут счесть недобросовестным. На такие случаи можно было обезопасить себя, аргументируя подробно. Марк согласился, но на развернутые ответы стало уходить еще больше сил и времени.
Следуя советам верного Вальдеца, он стал осваивать интерактивные интерфейсы моторики и чувственных восприятий. Бесплатный базовый пакет позволял испытывать эффекты присутствия в основных средах обитания и поддерживал обратную связь через пять чувств. Он бегал, плавал, нырял и летал в великом множестве интересных мест – не покидая собственной жилой ячейки, хотя со временем стал замечать некоторые отсутствующие детали восприятия: ощущения перегрузки при взлете ракеты и потери веса при падении, чувства жара от горящего пламени и холода от свежего снега. Как оказалось, поддержку всех мыслимых недостающих ощущений можно было установить, раздобыв соответствующие драйверы для организмов своего типа. Большая часть драйверов ничего не стоила, но во время тестирования Марк не избежал нескольких ожогов и чувствительных ушибов. Подлечившись, он отважился опробовать систему в эротическом режиме. Начинать калибровку рекомендовалось при сольном использовании, и Марк внимательно изучил несколько описаний и руководств – старую земную привычку не читать инструкции он давно оставил как чересчур рискованную. Настроив интерфейсы, он погрузился в воспоминания о Тимоше.
С бывшей однокурсницей Олей Тимофеевой по прозвищу Тимоша они сблизились уже после окончания университета, случайно встретившись на курорте. У нее были очень гладкие, полные ноги, и ему нравилось подолгу ласкать ее широкие бедра и большой зад: она заводилась медленно, и один раз смущенно шепнула ему: "Большой горшочек закипает дольше". Им удалось приноровиться друг к другу далеко не сразу, но даже спустя много лет Марк принимался вспоминать любимых женщин, начиная с нее. Иллюзия, которую внеземная интерактивная технология наложила на его воспоминания была настолько полной, что Марк провел несколько ночей в беспрерывных бредовых грезах о прошлом.
Примирившись наконец с мыслью о том, что лучшие мгновения его эротического опыта, видимо, бесповоротно принадлежат былому, он начал не без опаски думать о возможном использовании системы для общения с пока что незнакомой ему интимной партнершей, и поделился своими тревогами с Вальдецом. Когда тот вышел на связь, Марк невольно ахнул: новым аватаром его приятеля была румяная смуглая красотка с глубоким декольте и цветами в черных как смоль распущенных волосах. Подмигнув, красавица блеснула ослепительной улыбкой:
– Зови меня Кончитой, мучачо!
Марк медленно покачал головой и распрощался. Проведя некоторое время в раздумьях, тщательно заполнил анкету и после недолгой внутренней борьбы открыл доступ. Ответив на почти мгновенно поступивший вызов он по-настоящему испугался, лишь увидев собеседницу: на него в упор смотрела самая настоящая растрепанная фурия. Смерив оторопевшего Марка горящим взглядом, она с торжеством объявила:
– Вот мы тебя и нашли!
***
Несколько плотов, соединенных мостками, перегораживали мелкую бухту. Катились невысокие волны, ритмично набегая на песчаный пляж с вольерами, в которых, посвистывая, суетились шустрые пушистые зверьки. Марк посмотрел на старшего из своих собеседников и вздохнул:
– Следует понимать, что положение на планете откуда я родом – хуже некуда.
– Абсолютно неверно! Само собой, какой бы ни была любая ситуация – будьте покойны: всегда может быть намного хуже.
И этот – туда же, со своими вселенскими обобщениями, тоскливо подумал Марк. Слева от него расположилась похожая на фурию давешняя посетительница. "Можешь звать меня Лакшми" сказала она при представлениях, но Марк только замотал головой: у него были знакомые с этим именем, и ей оно совсем не подходило. Более всего она напоминала Медузу Горгону.
– Мы ведь вам сразу сказали, – продолжал старший, – ничего нового вы для себя не узнаете. Вы наверняка все это слыхали еще находясь на Земле: динамика популяции, соотнесенная с доступными ресурсами, приведет к коллапсу. Бактериальная культура в чашке Петри с глюкозой, да? Одержимость идеей роста, прибыли, расширения... Если ты не черпаешь воду из общего колодца – ее все равно вычерпают другие, так? Это стремление к обладанию все бо́льшим, борьба за существование: вы снедаемы страстями...
– Порочными, – вставила Горгона.
– ...и все эти необузданные желания приводят в движение круговорот страдания – вам это тоже, разумеется, известно: Четыре Благородные Истины. Ну и способы разрешения также никаким секретом давным-давно не являются...
– Отчего так происходит, и как все началось? – вырвалось у подавленного Марка.
– И про это вы наверняка должны были слышать: гаввах, продукт страдания живых существ, потребляется в этой Вселенной слишком многими сущностями. Определенные иерархии власти и управления процессами эксплуатируют подпавшие под их контроль монады и экспроприируют этот продукт...
Вот опять, в замешательстве подумал Марк, добрались до обличения паразитирующих прослоек общества – уже во вселенских масштабах. Однако вслух спросил:
– Зачем вы разыскивали именно меня? Я ведь – не единственный с Земли, и к тому же вряд ли смогу там что-либо изменить. Как мне объяснили, даже на возвращение туда у меня никогда не хватит ресурсов.
– Возможно, вам не разъяснили следующего: лично вас приобщили как материал к делу о взыскании страховых средств по известному вам инциденту, в качестве привходящего обстоятельства. Если дело закроют, то вас со всеми прочими материалами спишут в архив.
– Но это будет равносильно убийству? – всполошился ошарашенный Марк, – Разве это не запрещено? Ведь должен быть отдел контроля?
– Все-таки бюро миграции следует включать начатки делопроизводства в базовый пакет: вы совсем не ориентируетесь. Только напрочь неосведомленный человек может задать такой вопрос. Существует ли отдел контроля? Да тут повсюду одни отделы контроля. Проверяющие инстанции действуют безошибочно, но в силу своей природы они всегда запаздывают. Ясное дело, если от вас останется только замороженная запись в архиве, то это так не оставят. Возможно, что допустивших ошибку даже оштрафуют. Но вам-то от этого будет не легче.
Марк почувствовал, что, несмотря на жаркий ветер, налетавший со стороны обступивших пляж нежно-розовых дюн, у него начинают холодеть руки:
– Что же можно сделать?
– Представить петицию, естественно. Когда вашу особу приобщали к делу, им следовало направить вам уведомление. Коль скоро вы поступили в управу миграции, это означает, что неявным образом была признана ваша субъектность. Для оформления обжалования вышестоящему должностному лицу, правомочному в порядке подчиненности – оснований у нас покамест недостаточно. Тут любой скажет: всякая попытка перескакивать через этапы процесса может сказаться на ходе дела самым прискорбным образом. Но поелику возможно оформить запрос о присвоении статуса – это будет самым правильным действием. И только впоследствии можно будет думать о ходатайстве в порядке, так сказать, certiorari, в адрес надзорных инстанций – для установления, в идеале, факта бездействия. Не будем утомлять вас детальным рассмотрением всех сопутствующих тонкостей – поверьте, здесь только экспозиция проблемы потребует нескольких часов, при условии, разумеется, что вы знакомы с терминологией, основными уложениями, а также прецедентами – однако наши адвокаты приступят к работе незамедлительно. Если вы согласны дать делу ход.
К вечеру голова Марка совсем пошла кру́гом – далеко не в первый раз за последние месяцы. Уже после прощаний – в лучах заката дюны приобрели багрово-сиреневый оттенок, притихший прибой напоминал о себе размеренным шуршанием – он остался в компании Лакшми-Горгоны. Тряхнув непокорными прядями так, что они рассыпались по плечам, она придвинулась поближе и, положив легкую руку повыше его колена, шепнула: "На Земле не всё так уж плохо. Мне кое-что там даже нравилось. Пошли, окунемся вдвоем?"
***
Вконец измученный последним из сильно затянувшейся серии обсуждений "Записок из подполья" Марк устало перевел дух и задумался: сильно досадивший ему своими дотошными расспросами исследователь в завершение разговора предложил ему место ассистента в проекте. Марк, немало удивившись, прямо заявил об отсутствии знаний и квалификации. Собеседник возразил:
– В большинстве случаев исследователь просто применяет формальные методы. Фокус состоит в том, чтобы заметить, когда работа начинает буксовать или идти не туда – тут как раз нужен неформальный подход и некоторый реальный опыт, который вы получите, работая с коллегами. За машинами всегда должна следить какая-то живая душа, никакого гения здесь не требуется. А что касается знаний... смотрите: вот картинка, которую использует, думаю, большинство цивилизаций Вселенной. Этот кружок представляет то, что мы знаем, так? Длина окружности показывает наше соприкосновение с тем, что снаружи – то есть с неизвестным. Теперь посмотрите на кружок покрупнее: тут мы знаем больше, но и с неведомым сталкиваемся чаще! Не забывайте, что это – страшное упрощение. На самом деле нет никакой компактной области знаний: вместо кружочка надо нарисовать этакое множество капелек, разлетевшихся в разные стороны, соединенных тонкими ниточками – вот это лучше показывает, что даже совсем небольшое расширение знаний тут же добавляет огромное количество непонятных вещей и новых открытых вопросов. Так что нам всегда нужны исследователи. Главное требование всегда одно и то же: честность...
"Ассистент-исследователь" задумчиво повторил Марк про себя еще раз, когда поступил сигнал входящего сообщения: повестка. Безотлагательный вызов для беседы с официальным дознавателем в рамках процессуальной юрисдикции согласно циркуляру... читать дальше у Марка не хватило духа. Даже с его мизерным опытом он вполне мог сформулировать очередное вселенское обобщение: известия такого рода всегда означают, что ваши неприятности только начинаются.
– Марк, наша беседа – это не допрос, и вас ни к чему не обязывает, – довольно любезным тоном начал следователь. Внешне он более всего напоминал Анжелину Джоли, умело загримированную в доброжелательно улыбающуюся ящерицу, хотя Марк понимал, что в реальности дело скорее всего обстояло в точности наоборот. Для начала дознаватель представился: "Агент..." – далее шел звук будто тот внезапно поперхнулся и закашлялся. Видя реакцию Марка, уточнил: "Можете обращаться просто: Агент", затем перешел к сути:
– Вы привлекаетесь к рассматриваемому делу об оплате экстренной эвакуации из угрожаемой ситуации, в качестве... э-э... свидетеля. Эвакуированный подверг себя опасности в обход запрета доступа в закрытую зону, тем самым нарушив страховое соглашение. Молодежь, знаете ли, студенты: принимают близко к сердцу то, что творится в местах, откуда вы родом. Отсюда и нарушение режима. Так или иначе, поскольку ваше свидетельство носит материальный характер, вам не нужны ни адвокат, ни инструктаж. Наряду с этим, отдельное расследование выявило особое дело, по которому вы можете фигурировать как потерпевший. Но это уже будет вашим личным решением. Тут вам потребуется ознакомиться с сутью подробнее. По нашей оценке, учитывая ваши способности и с учетом времени на сон, еду и прочее, а также с отведением необходимого числа выходных и отпускных для беглого ознакомления вам потребуется примерно восемь ваших месяцев.
Марк поежился и задал вопрос:
– А нельзя ли получить общее представление как-нибудь вкратце?
– Извольте. Если вкратце, то не приходило ли вам в голову, что когда их группа склонила вас к подаче петиций на предмет ведущегося разбирательства, ими двигала не только забота о вашем благополучии? Проще: представляя ваши интересы, они также обеспечили себе дополнительный доступ к материалам расследования против них самих, и связанных с ними активистов. Получили ваше согласие, возможно введя вас в заблуждение.
– И от меня будет зависеть, предъявят ли им эти обвинения?
– Ну да. Иных потерпевших мы не видим.
– Тогда я не имею к ним никаких претензий.
– В таком случае, пожалуйста, подтвердите это официально с помощью данной формы вот здесь. За вами остается право изменить свое решение в течение установленных сроков... Спасибо. Теперь я могу уведомить вас о следующем привходящем обстоятельстве. Настоящим решением вы подтвердили определенный уровень эмпатии, бескорыстия, великодушия и готовности к прощению. Количественные показатели вашего отношения к ситуации дадут точную картину того, что выражают эти слова. Хотя, думаю, вы и так понимаете о чем речь. С такой официальной характеристикой вы получаете право на соискание ряда общественно значимых ответственных позиций, включая деятельность, связанную с родной планетой. Можете запросить полный список. Желаю успеха!