-Кем ты сегодня будешь? - спросила Нина свою мать.
-Проституткой.
-А ты сможешь?
-Не знаю, - ответила Лиза, - не пробовала.
-Тебе больше бы подошла роль передовика производства.
-Ну, ты и свинья.
-Я реалистка, мам, ты же воспитывалась в такой системе, при которой всё было запрещено, вы в этом не виноваты, но выросли вы тёмными и невежественными, а профессия куртизанки это тебе не программирование. Даже в Амстердаме по этой специальности никаких университетов нет, всё приходится осваивать самостоятельно, а практику проходить с кем Бог пошлёт. Настоящая куртизанка должна быть образованной, уметь поддерживать интересный разговор и знать, как правильно одеться, чтобы её хотелось раздеть. Она должна быть жрицей любви и поэтессой секса.
-Проститутка - это великолепно, это звучит гордо, - сказала Лиза.
-Эх ты, испортила песню, - огорчилась Нина.
-Ну, что ж, певица, в своё оправдание могу сказать, что ты тоже на свет появилась не от святого духа.
-Ну да, да, знаю, меня мама родила. Спасибо тебе за это большое. Я вчера видела твоих подруг и должна сказать, что выглядят они ужасно, какие-то бесполые существа, которые думают только о том, чтобы принести домой чек побольше. В Нью-Йорке женщины ещё иногда вспоминают, что произошли от Евы, а у вас, в Миннеаполисе...
-Кто тебе сегодня на хвост наступил, Нина, приехала всего на несколько дней и ни одного доброго слова: и в проститутки я не гожусь, и одеваться не умею и самая главная радость для меня - деньги заработать.
-Это же правда.
-У меня, между прочим, любовник есть.
-Любовник, - фыркнула Нина, - это твой гражданский муж, просто вам печать в паспорт не поставили.
-Но ведь не поставили же, значит любовник.
-Когда он тебя последний раз в ресторан приглашал, твой Илюша?
-На прошлой неделе.
-А разговаривали вы о чём? Наверно, как правильно деньги инвестировать.
-Нет, мы думали, куда поехать в романтический отпуск.
-И выбрали Северную Дакоту?
-Париж.
-Ну, мать, извини, тогда я тебя одену как раз для Парижа. Покажи-ка, что ты приготовила?
-Практически ничего, я хотела купить бельё для стриптиза, но оно стоит дороже вечернего платья, а распродаж в этом магазине не бывает, наверно, такие вещи всегда в цене.
Нина стала внимательно перебирать одежду, наваленную на кровати.
-Как ты считаешь, есть здесь что-нибудь подходящее?
-Понимаешь, мама, нужно всё подобрать так, чтобы сразу привлечь внимание. Вот, попробуй это... Нет, не подходит, а вот это...
После того как они перемерили и детально обсудили разные сочетания блузок, юбок, колготок и туфель, Лиза оделась, а Нина отошла на несколько шагов и придирчиво осмотрела мать с головы до ног.
-В таком виде ты смело можешь идти на панель, - сказала она удовлетворённо, - только смотри не продешеви.
-Да я ведь даже и цен не знаю.
-А ты спроси, сколько тебе Илья даст.
-Он уже привык на халяву, - ответила Лиза.
-Скажи, что с сегодняшнего дня ты начинаешь новую жизнь и теперь за удовольствия ему придётся платить. А, кстати, когда он за нами заедет?
-Мы договорились, что я ему позвоню.
-Звони, я скоро буду готова.
-А у тебя откуда костюм?
-Захар дал.
-И кем же ты будешь?
-Католической монашенкой.
-Что?! - Лиза от неожиданности положила трубку.
-Мама, должен же кто-то замаливать твои грехи.
2. Илья
-Привет, Илюша, как дела?
-Лучше всех.
-Ты готов?
-Давно.
-Понимаешь, у меня некоторые изменения...
-Опять шеф тебя на кол посадил (1*)?
-Да, но эту программу мы прогоняли несколько раз и никаких неожиданностей быть не должно. Я, конечно, возьму с собой биппер, но думаю, меня беспокоить не будут.
-Так я и поверил.
-Если хочешь, езжай один, мы с Ниной доберёмся на моей машине.
-Нет, я должен показать вам свой новый Мерседес.
-Давно ты его купил?
-Вчера.
-И что он совершенно новый?
-Да, ещё заводской запах не выветрился.
-Дашь понюхать?
-Если хорошо попросишь.
-Я постараюсь, а теперь, Илюша, слушай внимательно, я открою дверь гаража и ты заедешь внутрь.
-Зачем?
-Я не хочу, чтобы меня видели в халуёвом наряде. У нас в районе недавно обнаружили притон и соседи создали уличный комитет для борьбы с проституцией. Теперь они всё время следят за порядком.
-А ты-то здесь причём?
-Я сегодня буду представлять самую древнюю профессию.
-Ты?!
-А что?
-Я думал, что эта роль не для тебя.
-А для кого же она, для тебя? - спросила Лиза. - Ты, наверно, и шлюхи порядочной в жизни не видел.
-Порядочной, конечно, не видел, но два года в армии служил и моральный кодекс защитника коммунизма выучил.
-Строителя, а не защитника.
-Нет, защитника, в стройбате был свой кодекс, а у нас, военных, свой.
-А ты кем сегодня будешь?
-Полковником.
-Хорошо, половник, давай быстрей, а то опоздаем.
Через несколько минут все трое уже ехали на Хэллоуин.
-Как я тебе нравлюсь? - спросила Лиза.
-Очень.
-А моя дочь считает, что больше чем на победителя соц. соревнования я не тяну.
-В этом наряде? - удивился Илья
-Нет, после стольких лет праведной жизни, - ответила Нина.
-Какая же праведная, - заступился за свою подругу Илья, - мы с ней не женаты, а значит живём в грехе.
-А я больше в грехе жить не хочу, - сказала Лиза и, следуя указаниям дочери, добавила, - отныне ты за удовольствия будешь платить.
-Чем? - хмыкнул Илья.
-$100 купюрами.
-Как на тебя одежда подействовала. Ты прекрасно вошла в роль.
-Лучше поздно, чем никому.
Нина одобрительно посмотрела на мать и жестом предложила ей продолжать в том же духе. Илья заметил это и сказал:
-А ты, святоша, не подстрекай, а то сейчас высажу и будешь на попутках добираться.
-Испугал, ой как испугал, - Нина закрыла лицо руками в притворном ужасе.
-Выходи, если ты такая смелая, - в шутку сказал он, останавливая машину. Он хотел подурачиться, но Нина выскочила из его нового Мерседеса и подняла правую руку. Тут же около неё остановился мотоцикл, она устроилась на заднее сиденье, что-то сказала водителю и тот резко рванул с места.
Лиза растерянно посмотрела на Илью и это так не вязалось с её костюмом, что напомнило ему концерт, на котором они недавно были. Певица, возомнившая себя голливудской звездой, изображала диву высшего света.
-Я пять мужчин брала на завтрак, десять на обед и семь на ужин, - пела она и получалось у неё это настолько противоестественно, что, не дождавшись паузы, Илья закашлял, пытаясь скрыть смех.
-Ты что? - шепотом спросила его Лиза.
-Посмотри на неё. Она, наверно, родилась в каком-нибудь маленьком городке, где до сих пор строго соблюдают лютеранские традиции. Ей гораздо больше подошла бы роль домохозяйки с десятком детей. Какая из неё куртизанка, - сказал Илья.
-Для Миннеаполиса сойдёт.
-Я в Миннеаполисе видел и Мадонну, и Лизу Минелли.
-Сравнил.
-Так ведь эта тоже артистка и если у неё собственный опыт отсутствует, она должна была хоть чужой изучить.
-Она играет, как умеет.
-В том-то и дело, что она не умеет, ей надо специальность менять.
-Например, на программиста учиться, - предложила Лиза.
-Хотя бы.
-А мне на её место.
-Ты не сможешь, - хотел ответить Илья, но на них зашикали соседи и они вынуждены были прекратить разговор.
3. Захар
Захар единственный из всей компании имел свой бизнес. Приехав в Америку, он сразу же стал подрабатывать тем, что устраивал детей "новых русских" в колледжи и университеты. Число клиентов быстро увеличивалось и в первый же год во время студенческих каникул в его доме собралось столько молодых людей, что им уже не хватало места. Он попросил брата взять кого-нибудь из ребят на выходные.
-Деньги тебе не помешают, а работа не пыльная, - сказал он Илье, - вот, например, Серёга, спокойный парень из глухого сибирского городка, так что у тебя с ним никаких проблем не будет.
Илья был вдовцом, весной чувствовал себя особенно одиноко и поэтому легко согласился. По дороге домой Серёжа рассказал, что его дед был попом, а отец - руководителем парторганизации. Жили они в рабочем посёлке, где не было ни пламенных революционеров, ни воинствующих атеистов. Все с одинаковым уважением относились и к священнику и к лидеру местных коммунистов. Один не разыгрывал из себя святого, а другой не притворялся верным солдатом революции. В казённой квартире деда жили семьи его детей и все поколения соседствовали также мирно, как и различные идеологии. Серёжа иногда подтрунивал над отцом, говоря, что каждое партсобрание главный коммунист посёлка должен начинать с молитвы, также как он начинает каждую трапезу дома. Когда началась борьба за трезвый образ жизни, Серёжин отец получил задание - объявить пьянству бой и через неделю доложить о результатах. Каких результатов от него ожидали, сказать было невозможно, но действовать надо было быстро и решительно, потому что ему всё время ставили на вид его непролетарское происхождение. В райкоме он потребовал, чтобы в случае успеха рабочему посёлку присвоили статус города. Обещание было дано и в тот же день отец и дед Серёжи, как руководители духовной и светской власти устроили совещание для выработки совместного плана действий. Поп был трезвенником и с амвона уже давно боролся против зелёного змия, но теперь он решил прибегнуть к более сильным средствам. В воскресенье, когда на улицах было полно народу, он притворился пьяным и глупо хихикая неровно шёл от одного забора к другому. Новость быстро разлетелась по посёлку и вскоре за священником следили уже десятки глаз. Перед калиткой батюшка свалился в лужу и очень натурально сделал несколько неудачных попыток подняться. Сердобольные прихожане отнесли его домой. Они были шокированы. Сами они пили по-чёрному, но от святого отца такого поведения не ожидали. Они ещё продолжали обсуждать происшествие, когда священник вымылся, переоделся и вышел на улицу. Он выступил перед жителями посёлка с короткой, энергичной проповедью и произвёл на них такое впечатление, что на несколько дней пьянство прекратилось. Конечно, скоро всё вернулось на круги своя, но вспоминали этот случай ещё долго. Рабочему посёлку присвоили статус города, снабжение улучшилось, зарплата партийного лидера выросла, а зарплата священника осталась той же.
К тому времени первый трезвенник страны разрешил частное предпринимательство и Серёжин отец, быстро уловив дух времени, пошёл в бизнес. У него были очень надёжные связи и за несколько лет он разбогател так, что смог отправить сына на учёбу в Америку.
Так Серёжа оказался в Миннеаполисе, где для него началась совершенно новая жизнь. Здесь ему нравилось абсолютно всё, но больше всего, конечно же - мотоциклы. При общей его любви к технике это чудо на колёсах просто сводило его с ума и он закончил свой рассказ о себе тем, что попросил Илью заехать на дилерство.
-Я не знаю, где оно находится.
-Я знаю, поехали, - сказал Сергей и уверенно стал показывать дорогу. Через несколько минут они были на месте и Серёжа начал рассматривать супердорогие мотоциклы, усаживаясь на каждый из них и примериваясь к рулю. Он жалел только, что они не взяли фотоаппарат, его друзья бы ахнули, если бы увидели эти снимки. Оседлав очередную "Хонду", он увидел ключ в замке зажигания, подумал немного, потом покачал мотоцикл и прислушался. В баке ещё оставался бензин. Серёжа поднял голову - дверь на улицу была широко открыта. Глаза у него заблестели и Илья прекрасно понял его состояние. Когда-то за поездку на мотоцикле он и сам готов был очень многое отдать, а ведь советские мотоциклы его юности нельзя было даже сравнить с новейшими японскими моделями. На всякий случай Илья вынул ключ из замка зажигания.
-Зачем, ведь здесь же разрешают тест-драйв, - сказал Серёжа.
-Я уже разучился ездить на двух колёсах.
-Я вас прокачу.
-Нет, только что прошёл дождь, я боюсь.
-Мы возьмём шлемы у дилера.
-В Миннесоте на вождение мотоцикла требуются специальные права. Здесь даже для того, чтобы плюнуть в урну нужно удостоверение.
-У вас есть обычные права, этого достаточно, я узнавал.
Конечно, Сергей ничего не узнавал, но в нём было столько желания, что Илья не стал спорить и пошёл к сейлсмену. Тот уже давно наблюдал за ними, пытаясь определить в каких они отношениях. По возрасту они вполне могли быть отцом и сыном, но внешне отличались так, что заподозрить их в этом было невозможно. Серёжа - высокий блондин с голубыми глазами, а Илья среднего роста, хорошо облысевший брюнет. Дилер хотел даже спросить, что их связывает, но потом передумал и, обращаясь в основном к Серёже, подробно рассказал, как управлять мотоциклом и как, сделав большой круг по второстепенным дорогам, вернуться обратно. Илья поблагодарил его, выкатил машину на улицу и сел за руль. Он хорошо понимал возбуждение семнадцатилетнего парня, готовившегося оседлать такого резвого скакуна. Он с удовольствием управлял мотоциклом, но как только они свернули за угол, Сергей начал толкать его в спину. Илья остановился и они поменялись местами. Несколько минут они ехали спокойно, но когда Серёжа посчитал, что достаточно изучил систему управления, то выжал газ до предела. Они на бешеной скорости понеслись по тихим улочкам сонного пригорода при этом водитель чувствовал себя на седьмом небе, а пассажир опасался, что обречён попасть на первое. Все попытки урезонить Сергея были безуспешными. Илья молил Бога, чтобы их остановил полицейский. Конечно, ему совсем не хотелось платить штраф и лишаться водительских прав, но другого шанса остаться в живых не было. Эх, ма, как всё-таки жизнь непредсказуема...
Вдруг Серёжа выругался, а мотоцикл, перестав рычать, начал быстро терять скорость. Каким-то чудом они ухитрились остаться в живых, никого при этом не сбив, не врезавшись в столб и не встретив блюстителей порядка.
-В чём дело? - спросил Илья, когда они остановились.
-Бензин кончился.
Они дотолкали машину до ближайшей заправки, залили бензин и Илья уже не выпускал руль из рук до самого дилерства.
В воскресенье вечером они вернулись к Захару. Узнав об их приключении, Захар покачал головой и повёл брата в запасное помещение, которое использовал как склад. В качестве компенсации за неудобства он предложил Илье выбрать, что угодно. Он крутил бизнес с Россией, часто ездил в Москву и привозил оттуда самые неожиданные вещи. Последним его увлечением были советские военные формы и ордена различного достоинства. Он где-то достал маршальский мундир, и на своём дне рождения, в сильном подпитии, похвастал, что скоро прикрепит к нему звезду героя Советского Союза, а потом закажет в Нью-Йорке документы на то и на другое.
Он достал буденовку, натянул её на брата и подвёл его к зеркалу.
-Тебе ещё шашку в руки и коня под задницу.
-Ну, нет, ты хочешь дёшево отделаться. Твой спокойный парень Серёга из Сибири всю душу из меня наизнанку вывернул.
-Ладно, дам тебе форму полковника.
-Не надо.
-Бери, пригодится.
4. Захар
Первый Хэллоуин в Америке друзья отмечали у Захара, через неделю после самого праздника, когда костюмы уже можно было купить на распродаже. Готовились к нему с большим воодушевлением. Особенно старался Захар. Он пригласил на вечеринку своих подопечных, которые ещё не успели завести друзей в университете. А чтобы им не было скучно в компании взрослых, он уговорил некоторых друзей придти с детьми. Он очень хотел, чтобы празднование удалось, это способствовало бы развитию его бизнеса. Жена Захара подобрала для Сергея костюм повесы XIX века, но из-под изящного фрака, панталон и цилиндра выглядывал здоровый сибирский мужик, которому гораздо больше подошли бы лапти и крестьянская рубаха, подпоясанная верёвкой. Серёже тогда ещё не хватало столичного лоска и уверенности в себе.
...Праздник удался и Захар радовался как ребёнок. Он переходил от одного гостя к другому и заплетающимся языком пытался каждому сказать что-нибудь приятное. Серёжу он обнял, с чувством похлопал по спине, и, расплывшись в добродушной улыбке, спросил:
-Ну, что, попович, видел ли ты когда-нибудь столько евреев в одном месте?
Серёжа побледнел. В Америке был самый разгар борьбы за равноправие. Воинствующие либералы добивались оправдания преступников, которые были представителями каких бы то ни было меньшинств. На работу людей принимали не по их квалификации, а в соответствии с квотой на цвет кожи и сексуальную ориентацию. В пьесах О.Уальда английских дворян высшего света играли негры, которым прислуживали белые слуги, а лучшим фильмом года признали ленту, где удачного афериста, торгующего скрипками, исполнял эмигрант из Сомали, а обманутого покупателя - одесский еврей. Серёжа быстро впитал в себя дух времени и вопрос Захара расценил не только как укор в расизме, но и как насмешку над своим провинциальным прошлым. Он обиделся и замолчал, а Захар, не дожидаясь ответа, пошёл к другим гостям. Нина, наблюдавшая за Сергеем, подошла к нему и спросила:
-Что с тобой?
-Ничего.
-Я же вижу, ты чем-то недоволен.
Серёжа посмотрел на неё исподлобья.
-Не дуйся, чудак, лопнуть можешь. Вопрос-то тебе задали самый обычный. Ведь если тебя о том же спросил бы кто-нибудь из бывших приятелей, ты бы даже не удивился.
Нина была в одежде санитарки, на голове - косынка, вместо платья - белый халат, а через плечо перекинута сумка с медикаментами.
-Ты знаешь что, выпей-ка валидольчика, у меня есть, - она открыла сумку и притворилась, что ищет лекарство.
-Не надо, - остановил её Сергей.
-Тогда пойдём танцевать.
-Не хочу.
-Как ты с девушкой разговариваешь, Серёжа. Креста на тебе нет.
Сергей посмотрел на её косынку с красным крестом, но даже не улыбнулся.
-Захар, наверно, думает, что если я из Сибири, то уж и не знаю, какие на свете люди живут? Да я вашу историю знаю не хуже его. Мой дед был священником и заставлял меня изучать Библию.
-Да брось ты ворчать, пойдём лучше потанцуем, - она прижалась к Серёже и сквозь тонкий халатик он почувствовал всё её тело. Мысли его приняли совершенно другой оборот...
Вскоре все уже знали про неудачную попытку Захара пошутить и его неловкий вопрос стал в компании притчей во языцех. Серёжа наверняка бы забыл о своей обиде, если бы через несколько лет, когда Нина выходила за него замуж, Захар во всеуслышание не спросил его, ожидал ли он увидеть столько евреев на свадьбе русского человека. К тому времени Сергей уже переболел политической корректностью и не обратил внимания на вопрос. Потом он получил работу в Нью-Йорке и молодые уехали в столицу.
Захар, насмотревшись за несколько лет празднования Хэллоуина на чертей, кикимор и арабских шейхов, открыл магазин одежды и выставил в витрине образцы костюмов разных времён и народов. Ни Сергей, ни Нина в его магазине ещё не были, а он хотел показать им новые экспонаты. О том, что они приедут в Миннеаполис он узнал от Лизы и настоял, чтобы, по крайней мере, день перед Хэллоуином ребята провели у него. Они приехали к нему на обед, после чего Нина вернулась к матери, а Серёжа остался у Захара и на следущий день в одежде митрополита встречал гостей.
Как обычно Илья с Лизой приехали последними.
5. Вечеринка
Когда они вошли, Серёжа широко их перекрестил, окропил святой водой и поздравил с обращением в истинную веру.
-Нет, батюшка, - возразила Лиза, - ты не можешь принять меня в лоно христианской церкви не исповедав.
-Начинай, дочь моя, то есть тёща моя.
-Тебе времени не хватит, чтобы выслушать про все мои грехи.
-Лизавета, я знаю тебя как богопослушную жену, ты специально хочешь себя очернить, а Бог за враньё карает сильнее, чем за прелюбодеяние.
-Да ты что, святой отец, я в жизни никого не обманывала.
Она опустилась на колени и, приняв позу кающейся Магдалины, стала рассказывать о том, что работает в подпольном публичном доме. Обслуживает она сильных мира сего, министров и сенаторов, султанов и миллионеров, которые, в сущности, все одинаковые свиньи. Пожалуй, единственным исключением является полковник Илья, который проявляет некоторую галантность, но его даже и клиентом назвать нельзя, потому что он никогда не платит.
-А почему же ты с него денег не берёшь?
-Потому что он лучше всех.
-Значит тебе хорошо под полковником?
-Не всегда, батюшка. Когда он напьётся, начинает приставать к девкам с большими сиськами, - Лиза поправила парик, подтянула колготки и уставилась на огромный бюст Захара, который загримировался под мадам Грицацуеву, - конечно, это признак плохого вкуса, но что взять со служивого.
-Бери что можешь, дочь моя.
-Я стараюсь, батюшка, но обидно ведь, я и на панель-то пошла, чтобы его поддержать. Он только считает себя героем-любовником, а на самом деле живёт как блаженный, даже воровать не умеет.
-Неужели вам на жизнь не хватает?
-Конечно, нет. Теперь каждый клиент хочет сэкономить. Вот вчера, например, заказал меня один священник, так вместо денег он стал меня исповедывать, и я до сих пор не знаю, имел ли он на это право.
-Имел, - уверенно сказал Серёжа, защищая честь рясы.
-Значит, я чиста, как ангел, потому что с тех пор даже и согрешить не успела.
-Принимай постриг, дочь моя, тогда, как любимую тёщу я устрою тебя в лучший монастырь и ты станешь первой блядью, которая попадёт туда прямо из публичного дома.
-Не первой, святой отец, - вмешалась Нина, скромно потупив глаза, - далеко не первой.
-А ты жена молчи, тебя не спрашивают, - оборвал её Сергей.
-Какая я тебе жена, я тебе сестра во Христе, я же монашенка.
-Из тебя монашенка, как...
-Не спорьте, дети мои, - сказала Лиза, - всё равно я в монастырь не пойду, я буду жить на воле, с полковником.
-Так вы ведь не женаты, ма.
-Я их сейчас обвенчаю, - сказал Сергей, - Илья, иди сюда, становись на колени.
-Какой ты быстрый, батюшка, может, я не хочу.
-Молчать! - повысил голос Сергей, - а то я на тебя епитимью наложу и будешь ты у меня целый год ходить трезвый, как стёклышко.
-Ты мне не грози.
-Становись и отвечай на вопросы. Согласен ли ты, раб божий Илья, взять в жёны рабу божию Лизавету?
-Она же блядь, ты сам говорил.
-Я тебя не спрашиваю, кто она, я тебя спрашиваю, согласен ли ты взять её в жёны.
-Нет, - ответил Илья.
-Я не расслышал, сын, мой, - сказал Сергей, поднимая тяжёлый медный крест над его головой.
-Дай мне хоть кипу одеть, - попросил Илья, опасливо косясь на крест.
-Во время христианского обряда не положено.
-Так я же еврей, хочешь докажу, - Илья стал расстёгивать ширинку.
-Не надо, - остановил его Сергей, - я тебе и так верю.
-Тогда давай кипу.
Сережа снял с головы Ильи кипу, протянул ему камилавку и невозмутимо продолжал:
-Согласна ли ты, покаявшаяся грешница Лизавета, взять в мужья раба божьего Илью?
-Согласна.
-Тогда объявляю вас законными мужем и женой, живите в любви и мире. Аминь.
Он широко перекрестил их, помог встать на ноги и объявил венчание законченным. Затем он подошёл к столу, помолился и разрешил начинать трапезу.
Когда гости заморили червячка и несколько ослабили атаку на еду, Серёжа через весь стол спросил хозяина:
-Ну, что Захар Борисович, видели вы когда-нибудь столько крещёных евреев в одном месте?
Захар засмеялся и огромная искусственная грудь стала колыхаться на нём, как волны на море, её не мог удержать даже железный каркас.
-Какой у вас размер, мадам Грицацуева? - спросила Лиза, завистливо глядя на его бюст.
-Она у меня безразмерная, - ответил Захар.
***
К концу вечера Лиза была в том блаженном состоянии, когда все люди кажутся приветливыми, мир доброжелательным, а мечты осуществимыми. Захотела она увидеться с дочерью и пожалуйста, Нина здесь. Правда, приехала она, потому что зятя послали сюда в командировку, да и с матерью провела не так уж много времени, но это неважно. Они побыли вместе, поговорили по душам. Жалко, что дети завтра днём уезжают. Самое неудобное время.
-О чём задумалась? - спросил Илья.
-О том, можешь ли ты вести машину.
-Конечно, могу, мне главное до руля доползти и ключом в дырку попасть, а там я доставлю тебя домой в целкости и сохранности.
-Меня ты уже в целкости не доставишь, доставь хотя бы свой Мерседес.
-Слушаюсь, ваше куртизанское величество.
Они вышли на улицу, Илья с любовью обошёл машину, похлопал её по бамперу, открыл Лизе заднюю дверь и сел за руль. Лиза удобно расположилась на сиденье и почти сразу же заснула. Радио, гремевшее на полную громкость, ей не мешало. У Ильи тоже глаза слипались и чтобы отогнать сон, он начал читать стихи. После двух стихотворений его знания иссякли и он попытался сосредоточиться на музыке, но его отвлекли короткие гудки. Хмель и сон прошли.
-Аварийный сигнал, - подумал он, - что бы это могло быть? И зачем вообще в машине сделали звуковую тревогу. Лучше бы на приборной доске показали красной лампочкой, что именно вышло из строя. Дизайнеры называется.
-Лиз, ты ничего не слышишь? - спросил он громко.
-Что-то пищит, - спросонья ответила Лиза.
-Машина-то новая, что в ней могло сломаться?
Илья свернул к бензоколонке, въехал под ярко освещённый навес и вышел из машины. Убедившись, что колёса не спустили и никаких внешних следов повреждения нет, он поднял капот и подёргал провода. Всё нормально, только уровень масла был немного ниже нормы. Илья зашёл в магазин и объяснил, что ему нужно. Кассирша, которую звали Мелисса, испугавшаяся незнакомой военной формы и тяжёлого акцента, заперлась в кассе. Она как маленькая девочка, очертившая мелом круг, считала, что это её домик и по правилам игры внутри него она неуязвима. Илья взял масло, заплатил и уже собрался уходить, но подумал, что без воронки может весь перепачкаться. Как будет воронка по-английски он забыл и для того чтобы его поняли, он стал показывать процесс доливания масла. Мелисса проверила, надёжно ли закрыта дверь кассы. Ей было всего шестнадцать лет, она приехала сюда из Теннеси и по вечерам подрабатывала на бензоколонке. У неё был сильный южный акцент и когда сверстники в школе подтрунивали над этим, она начинала волноваться, речь её ускорялась и понять её вообще становилось невозможно.
-Я ничего не знаю, - выпалила она.
-Ну, такая, - говорил Илья, злясь на самого себя, - чтобы масло наливать.
-Воронка, - сообразила, наконец, Мелисса и слова стали вылетать из неё, как пули, - она лежит по проходу, третий поворот налево, с правой стороны на второй полке.
Илья поморщился, приставил руку к уху и попросил повторить. Она повторила, но это не помогло.
-А не могли бы вы мне её дать, - сказал он.
-Нет, после 11 вечера нам запрещено выходить из кассы.
-Вы должны мне помочь, это ваша работа.
-Я не могу нарушать правила, посмотрите сами ещё раз.
-Где?
-Идите по проходу, третий поворот налево, с правой стороны на второй полке.
-На второй полке снизу или сверху?
-Там всего три полки.
Илья ничего не нашёл.
-Наверно, я никогда я не выучу этот язык, - подумал он, - даже после стольких лет жизни в Америке, не могу объяснить, что мне надо. Он разбудил Лизу, она потянулась, зевнула и пошла в магазин. Там она нашла воронку, дала её Илье и сказала, что скоро придёт. Илья залил масло и прислушался. Сигналы продолжались.
-Лиз, откуда этот звук, - спросил он, когда она вернулась.
-Это мне с работы звонят, - ответила Лиза, вынимая биппер из сумочки, - я совсем забыла о дежурстве.
Она подошла к Мелиссе и попросила разрешения воспользоваться её телефоном.
-На улице есть платный, - ответила девушка.
Лиза вышла, но через минуту вернулась:
-Платный не работает, а в госпитале барахлит компьютер и мне нужно срочно узнать, в чём дело. От этого зависит жизнь больных, можно я позвоню по вашему.
-Нет.
-Да что ты с ней разговариваешь, - сказал Илья, взял телефон из-под носа у кассирши и дал его Лизе.
Линия была занята.
-Плохи дела, - сказала Лиза, - наверно они пытаются найти других программистов, едем домой, я должна связаться с шефом.
У самого выезда на главную дорогу их догнала полицейская машина и стала мигать всеми фонарями. Илья съехал на обочину и открыл дверь, но ему велели сесть обратно. Он, чертыхаясь, подчинился. Вскоре подъехала ещё одна полицейская машина, встала впереди и только после этого к ним подошёл сержант и потребовал документы. Мельком взглянув на фотографии, он по рации продиктовал все данные нарушителей, а отдавая права, спросил Илью в каких войсках он служит.
-Я инженер, а сегодня одел советскую военную форму, потому что мы отмечали Хэллоуин.
-Праздник-то уже прошёл.
-Мы всегда отмечаем позже, чтобы костюмы можно было купить на распродаже.