"Литература - это возможность рассказать о своём времени"
Владимир Владмели - автор романа "Неверноподданный", посвященного судьбе обычного советского человека, эмигрировавшего в США и показывающего панораму жизни по обе стороны океана.
Сколько времени вы писали "Неверноподданого"?
В общей сложности лет пятнадцать. Задумал я эту книгу, когда потерял работу, а по опыту знал, что лучше всего от неприятностей отвлекает творчество. Даже описывая собственные переживания, их как будто перекладываешь на плечи своего героя. Первоначально произведение планировалось как серия рассказов с общими действующими лицами, что-то вроде "Смок Белью" Джека Лондона, но один за другим стали появляться новые персонажи и эпизоды. И когда спустя несколько месяцев рецессия в Америке закончилась, и меня опять пригласили на инженерную работу, я пожалел, что экономический подъём наступил так быстро. "Неверноподданный" меня не отпускал, я постоянно думал о нём и уделял гораздо меньше внимания тому, за что мне платили деньги. В результате через некоторое время я потерял работу и полностью отдался литературе.
Что этот роман открыл для вас самого?
Он открыл для меня давно известную истину, что создавать большое произведение гораздо труднее, чем маленькое, причём зависимость не пропорциональная, а экспоненциальная. Кроме того, я лишний раз убедился, что наши классики достойны не просто уважения, а глубокого уважения. Ведь они писали в докомпьютерные времена, и им приходилось держать в голове все сюжетные линии и, изменяя время действия или слова героя в одном месте, они, чтобы избежать ошибок и противоречий, должны были соответственно изменять другие сцены. А тогда не было программ поиска и нельзя было найти нужное место по ключевому слову. Надо было перечитывать весь роман.
Насколько он автобиографичен?
Персонажи книги являются плодом моего воображения, но они живут в той же стране, что и я, являются свидетелями и участниками тех же событий, поэтому сходство между ними и реальными людьми неизбежно. За время работы над произведением его герои стали мне гораздо ближе, чем настоящие друзья и знакомые. Ведь с ними я встречался почти каждый день. Я не просто знал каждую черту их характера, я её формировал. Я жил их жизнью и в отличие от Флобера, который говорил, что госпожа Бовари - это он, я попеременно перебывал в образе каждого из своих героев.
Что, по-вашему, автор должен пережить, чтобы его повествование было интересно для читателей?
В идеале автор сам должен быть участником описываемых событий, а потом ещё узнать, что думают об этих событиях его друзья и знакомые, СМИ и социальные сети. Соотношение имеющегося материала и выданного в качестве конечного продукта, примерно такое же, как у популяризатора науки с высшим образованием и большим педагогическим опытом, написавшим небольшую книгу для учеников 5 класса. При наличии таланта его книга может получиться интересной.
Насколько для вас важны детали? Считаете ли вы, что именно из них неизбежно складывается нечто большее?
Детали очень важны, иногда с них и начинается описание главной сцены, но даже если они являются объектами второго плана, ошибаться в них недопустимо. Это может создать впечатление, что автор либо не в материале, либо не очень добросовестно относится к своей работе. И в том и в другом случае читатель может потерять интерес к книге.
Насколько в самом начале написания книги вы представляли, чем же все закончится?
Я и теперь не очень представляю, потому что ВСЁ ещё не закончилось. Вначале я хотел лишь описать жизнь главного героя в Советском Союзе, и его отъезд был естественной концовкой романа. Книгу опубликовали, но мне уже жалко было расставаться с Борей и его друзьями, поэтому я продолжил работу.
Насколько, по-вашему, литература, описывающая прошлое, в том числе и недавнее, пристрастна и без искажений отражает былое? Или все же главное - передать канву событий и соответствующий эмоциональный настрой?
Эмоциональный настрой необходим, правдоподобная канва обязательна, но литература очень пристрастна. Конечно, хороший писатель честно описывает жизнь, иногда даже вопреки своим взглядам, но при этом он силой таланта может убедить читателя в правильности своей точки зрения. И чем талантливее писатель, тем лучше это ему удаётся.
Ваши любимые писатели? И почему именно они?
Я скажу только о наших современниках и то лишь о тех, которых знаю. Недавно умерший Том Вулф, творчество которого даёт полное представление о жизни разных слоёв американского общества, Халед Хоссейни, автор гениального романа "Бегущий за ветром", Бегбедер со своими "99 франками".
Из российских авторов мне очень нравятся произведения Бориса Акунина, Михаила Веллера и почти всё, написанное Юрием Поляковым. О Полякове хочу сказать чуть подробнее. У каждого человека существует свой диапазон восприятия литературы. Если у читателя и автора этот диапазон совпадает, то автор ему нравится. Иногда эти диапазоны пересекаются частично, тогда читателю нравятся лишь некоторые произведения автора. Так вот у меня с Поляковым диапазоны совпадают почти полностью. Не согласен я с ним лишь по одному вопросу: он - антисемит, а я - еврей.
Чем для вас является творчество, литература? Возможностью поделиться с читателями, найти родственную душу, понять самому и поведать другим о людях и связанных с ними событиях и последствиях этих событий?
Литература для меня - это возможность самовыражения, также как для художника - его картины, для учителя - ученики, для архитектора - здания, а для инженера - машины, построенные по его проекту. А ещё, литература для меня - это возможность рассказать о своём времени, и я пытаюсь сделать это так, чтобы мои произведения было интересно читать не только тем, кто сам жил в это время, но и тем, для кого описываемые события являются историей.
О чем вы недосказали в "Неверноподданном" и почему?
В рамках написанного романа и учитывая условности жанра, я рассказал всё, что мог, но поскольку мои герои находятся в самом расцвете жизни, я хочу продолжить повествование. Трудность состоит в том, что жизнь разбросала их по разным странам. Мне будет относительно легко рассказать о своих нынешних соотечественниках, а вот о тех, кто остался в России - гораздо сложнее, потому что современную российскую жизнь я знаю со стороны. Писать о ней всё равно, что рисовать пейзаж места, о котором много читал, но где никогда не был. Значит, мне придётся либо продолжать роман в обрезанном варианте, либо хотя бы на некоторое время переселиться в Москву.
Ваш главный герой размышляет: "Несмотря на многообразие культур, постоянно меняющуюся моду и различные моральные нормы, его современники так же любят и ненавидят, изменяют и предают, так же готовы перегрызть друг другу горло за власть и деньги, как сотни лет назад". Как вы думаете, у мира есть шанс когда-нибудь измениться к лучшему или человеческая природа может быть только такой?
Конечно, хотелось бы надеяться, что мир изменится к лучшему, но я в это не очень верю. Даже если учёные изобретут лекарство от подлости, нет никакой гарантии, что те, кому оно предназначено, будут его принимать.
Можно ли к роману поставить условный подзаголовок "Хроники двух миров"? И что из каждого мира вынесли вы сами? Как хорошего, так и, скажем вежливо, - среднего?
"Неверноподданный" действительно является хроникой двух миров. Самое лучшее, что я вынес из своего советского прошлого - это образование. В моё время человек, окончивший среднюю школу, заслуженно мог считать себя получившим аттестат зрелости. Моя дочь, училась в Союзе в шестом классе, а попав в Америку, через год оказалась в девятом. Конечно, она была старательной девочкой, но даже не круглой отличницей и английский знала далеко не блестяще. Это показывает сравнительный уровень образования двух стран. Такое отставание происходит потому, что американские учителя не рискуют обижать своих воспитанников, выставляя им плохие отметки, особенно если эти воспитанники чёрного цвета.
Политическая корректность - бич США, она не позволяет называть вещи своими именами. Например, тех, кто незаконно переходит американскую границу и является преступником, называют "эмигрантами, не имеющими документов" и вместо того, чтобы депортировать их, оставляют в стране для последующего судебного разбирательства. Живут эти правонарушители в условиях, которым могут позавидовать не только большинство жителей третьего мира, но и некоторые граждане Америки. Да и других недостатков в Штатах предостаточно.
Из достоинств должен отметить доброжелательность. До недавнего времени даже политические соперники в Америке вели дебаты цивилизовано. Здесь очень часто шутят и почти всегда улыбаются. Улыбаются даже во время похорон. Я долго не мог привыкнуть к этому, но, в конце концов, понял, что это правильно, ведь у любого человека бывают разные моменты в жизни и лучше вспоминать самые яркие из них.
Как отражается изменение страны и образа жизни в самой структуре письма, повествования реальной истории?
Для меня эмиграция была сильной встряской и совершенно изменила мою жизнь. Меня лишили советского гражданства, и я с семьёй долго жил на птичьих правах в Европе, ожидая разрешения на въезд в США. Чего только там не происходило. Выдумать это невозможно, а не использовать в художественном произведении - преступно, но описать всё я смог гораздо позже, когда попал в Америку и стал там зарабатывать достаточно, чтобы позволить себе заниматься литературой. К тому времени я уже вспоминал об Италии с ностальгией, и в своих рассказах изобразил жизнь эмигрантов в лирико-юмористическом ключе, хотя на самом деле нам было там совсем непросто. В этом, наверно, и проявилось влияние Соединённых Штатов, где оптимизм - неотъемлемая часть жизни. В качестве доказательства приведу типичную для Америки шутку. Звучит она так: "Мужчина сорвался с крыши небоскрёба. Друг, видевший это, позвонил ему по мобильному и спросил: - Джон, как ты? - а Джон ответил - пролетаю мимо двадцатого этажа, чувствую себя отлично".
Я люблю всю книгу, но поскольку объём интервью ограничен, приведу лишь рассказ-притчу подвыпившего художника.
"В древние времена, когда мир был ещё молод, падишах вызвал придворного художника и потребовал написать свой портрет. У владыки правая нога была скручена радикулитом, а на левом глазу бельмо. Художник так и изобразил своего господина, и падишах приказал его казнить.
Этот мастер был представителем реалистической школы.
Затем владыка велел другому художнику увековечить свой образ. Портретист, зная о судьбе предшественника, написал деспота с ногами одинаковой длины и глазами без единого дефекта. Увидев такую явную лесть, владыка вознегодовал ещё больше и приказал казнить подхалима.
Этот мастер был представителем романтической школы.
Затем падишах разослал гонцов, чтобы найти смельчака, способного, наконец, написать его правдивый портрет. На зов откликнулся доброволец. Такой, знаешь, в кожаной куртке, кобура на поясе и партбилет в кармане. Он искренно любил величайшего владыку всех времён и народов, готов был за него в огонь и в воду, считал его непогрешимым, а все его решения единственно верными. Он изобразил падишаха во время охоты верхом на лошади, круп которой закрывал больную ногу. Сам же владыка целился из ружья в бегущего навстречу льва, поэтому глаз с бельмом был закрыт. Падишаху эта картина так понравилась, что он щедро наградил художника, присвоил ему звание народного и сделал президентом Академии Художеств.
Этот художник был представителем социалистического реализма".
Есть ли в романе почти реальные персонажи, которые в основном были списаны с натуры? И показывали ли вы им текст на "их тему"? И если да, то как они реагировали?
Когда я начал писать, то действительно думал об определённых людях, но по мере развития сюжета, характер героев менялся и выходил за рамки первоначального образа. Это относится и к главному герою, который должен был быть моим портретом.
Никто из знакомых, прочитавших роман, не обвинял меня в том, что я неправильно его описал, что после такой клеветы он не хочет иметь со мной ничего общего. А значит, мои друзья ни с одним из персонажей себя не идентифицировали, да и я, по их мнению, совсем не похож на Бориса Когана.
При этом все говорили о том, что, читая, вновь переживали своё советское прошлое и американское настоящее, а для меня это был самый лучший комплимент.
Насколько в вашем романе сочетается русская классическая и зарубежная литературные традиции?
Прежде чем отвечать на ваш вопрос, я хочу сделать отступление. В европейских странах и особенно в Америке люди в основном читают авторов, пишущих на их языке. Конечно, эрудиты знают Льва Толстого, Бальзака и Гейне, но не так, как моё поколение знало иностранных классиков. Связано это с тем, что в советское время талантливые писатели и поэты не могли рассчитывать на публикацию произведений, не вписывающихся в рамки социалистического реализма, и для того, чтобы заработать на жизнь, делали переводы. Советские читатели имели огромное преимущество перед всеми остальными, потому, например, что читали Шекспира в переводах, не уступавших оригиналу, а англичанам и американцам приходилось и по сей день приходится напрягаться, чтобы понять значение слов 500-летней давности. Насколько это ослабляет эстетическое удовольствие, современные молодые люди могут отдалённо почувствовать, прочитав стихотворение "Пророк" Пушкина, который жил всего 200 лет назад.
Всё это я вспомнил потому, что зарубежную литературную традицию я знал и раньше, а убедился в том, что знал правильно, когда прочёл американских авторов в оригинале. Традиция у всех писателей одна - показать мир, используя свой жизненный опыт, знания, эрудицию и талант.
Представьте себе, что "Неверноподданого" решили экранизировать и вам предложили написать сценарий. Чем бы он отличался от книги?
Кино - это самостоятельный вид искусства, в нём должно быть гораздо больше действия, чем в книге. В кино надо все описания заменить живыми картинами. У меня в книге довольно много диалогов, это, конечно, облегчит создание сценария, но всё равно в сюжете потребуется сделать изменения, а какие именно - можно решить, только начав работу.
Будет ли у этой истории продолжение? О чем и ком вы еще хотите написать?
Надеюсь, продолжение будет, только не знаю, когда, потому что я вынашиваю свои произведения долго, пишу медленно, а потом много раз переделываю.
Писать я хочу о современниках, которые живут рядом со мной, интересы которых мне близки и понятны. В окружающем меня мире я наблюдаю ситуации, которые, кажется, надо только грамотно изложить, чтобы получился хороший рассказ, но это только кажется, потому что сочинение, в отличие от изложения, требует соблюдения условий жанра, а стало быть, и гораздо больших усилий.
В общем, хочется сделать многое, а что удастся - посмотрим.
Уважаемые читатели!
Вы можете прочесть мой роман "Неверноподданный" на