Патрацкая Наталья...
Янтарный вамп

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  Патрацкая Н.В.
  Янтарный вамп
  
  
  
  Содержание:
  1. Аметистовый хитрец
  2. Янтарная чародейка
  
  
  
  
  Глава 1
  
  В воскресное утро Анфиса сидела дома, пытаясь выразить тоску через переборы струн. Немного поиграв, девушка бросила гитару в кресло, новая мелодия у нее сегодня не получалась. Шестиструнная гитара дребезжала. Чистые звуки исчезли, словно их никогда не было.
   Да еще мать, заглянув в комнату, спросила:
   - Анфиса, когда сегодня постель за собой заправишь?
   - Никогда! - вскрикнула Анфиса и легла лицом вниз.
   Мать вздохнула оглушительно. В гитаре жалобно вздрогнула струна.
  Дверь захлопнулась. Анфиса осталась в комнате одна, не считая лежащей в кресле гитары. Илья бросил ее! Она жалобно всхлипнула, она уже неделю всхлипывала по этому поводу. Анфисе было жаль себя, такую стройную девушку! Она медленно приподнялась на локтях, посмотрела в окно, увидела серое небо и опять плюхнулась лицом в подушку-подружку. Потом резко вскочила - ее осенила простая мысль, что ее любимый Илья ушел к подружке Полине!
  Конечно, он бросил ее, такую стройную и тонкую! Слезы обиды мгновенно высохли, появилась непонятная улыбка, она блуждала по лицу Анфисы, словно она задумала смешную шутку.
   У Ильи на самом деле были свои проблемы: его родители развелись. Он выбрал отца. Мать его еще два года назад отказалась от него в пользу отца, а сейчас они разменяли квартиру и разъехались. Ему вообще было не до Анфисы, он осваивал новую квартиру, новый район, новую жизнь. В доме царил мужской порядок - или беспорядок после переезда, что было ему абсолютно безразлично.
   Идеальный порядок был в доме Анфисы, можно было подумать, что пыли вообще не существует, у них в квартире всегда и все блестело! Порядком в квартире занимались мать и бабушка, которая без очков ничего не видела, но признавала, что гитара живет в кресле.
   Анфиса взяла в руки гитару, провела рукой по струнам, перебирая аккорды, и воскликнула:
   - Почему у меня нет пажа, который заправил бы эту постель!
   Гитара вырвалась из ее рук, встрепенулась и превратилась в Илью или очень похожего на него парня.
   - Гитарный паж! - выдохнула девушка.
   - Так точно, я Ваш паж, госпожа Анфиса! Что делать прикажете?
   - Постель заправить по струнке.
   - Слушаюсь, моя госпожа!
   Гитарный паж в мгновение ока застелил постель и превратился в гитару.
   В комнату зашла мать:
   - Анфиса, как тебе удалось по струнке застелить постель?
   - Так случайно получилось.
   - Молодец, - сказала мама и вышла из комнаты.
   Дверь закрылась. Анфиса осталась в комнате одна. Она радостно хлопнула в ладоши и удивленно посмотрела на кресло: в нем сидел некий прототип Ильи.
   - Слушаю, госпожа! - воскликнул парень из кресла.
   - Нет, так не пойдет! Я одна живу в этой комнате, а теперь ты еще навязался на мою голову, - недовольно проворчала Анфиса.
   - Вы меня звали, госпожа! Вы хлопнули в ладоши, и я появился для выполнения Ваших заданий.
   - Нет у меня для тебя заданий! Из-за тебя у меня теперь гитары нет. И кресло ты занял, господин Гитарный паж, или кто ты там еще! - быстро проговорила обиженная девушка.
   - Я - Шурик. Я принял образ того парня, который Вам, госпожа, так нравится, чтобы Вы больше не плакали, - с нравоучительной ноткой в голосе проговорил рыцарь.
   - Я уже не плачу, можешь уходить в свою гитару, а я буду на компьютере слушать мелодии, - ответила Анфиса и включила компьютер.
   В комнату резко открылась дверь. На пороге стоял отец.
  Увидев в комнате парня, он воскликнул с шальными глазами:
   - Анфиса, почему Илья живет в моем доме? А?! - взревел отец и стал доставать ремень из шкафа в прихожей.
   - Папа, это не Илья, это моя гитара!
   - Где гитара? Он у тебя здесь сидел! Правда, гитара в кресле. Мне что, показалось?
   - Папа, тебе показалось.
   На пороге появилась мать:
   - Что шумите?
   - Мама, папа решил, что он увидел в кресле Илью, но там лежит гитара!
   - Отец, я два раза уже была в комнате, там не было Ильи. Говорила тебе, не пей на голодный желудок, завтрак уже готов.
   - Я что, пьяный? Да я не пил сегодня! Вы чего сегодня против меня, да еще Илью с утра позвали?! - обиженно сказал отец и пошел на кухню.
   Анфиса вышла из комнаты и тоже пошла на кухню. Услышав звонок в дверь, она повернула к двери. На пороге стояла беспечная подруга Полина, выкрашенная в блондинку.
   - Анфиса, привет! Можно я поиграю на твоей гитаре? Мать сказала, что не купит мне гитару, пока я не научусь хоть немного играть, - весело проговорила Полина.
   - Полина, раздевайся и проходи в комнату, я сейчас поем и приду.
   Только Анфиса села за стол обедать, как услышала вопль из своей комнаты. Она бросила ложку и побежала в комнату. Открыв дверь, она рассмеялась: на коленях у Полины лежал Шурик, а она пальцами ударяла куда-то в область его пупка. Анфиса закрыла дверь в комнату и вернулась на кухню.
   Отец, посмотрев на дочь, спросил:
   - Анфиса, это кто у тебя кричит в комнате?
   - Полина играет на гитаре.
   - У меня нет галлюцинаций. Прости, дочь, но я не слышу звуков гитары!
   - И не услышишь, - буркнула Анфиса, откусывая бутерброд.
   - Вы меня с ума сводите, - недовольно и обидчиво сказал отец.
   Полина попыталась сбросить с колен парня:
   - Илья, ты откуда здесь взялся? Я что-то пропустила?
   - А я не Илья, я Шурик из циркового училища!
   - Ты что, брат Ильи? Но я взяла в руки гитару, а ты откуда взялся?
   - Я и есть гитара!
   - Не заливай! Говори, куда дел гитару? Меня отпустили на полчаса, а ты мое время тратишь.
   Полина не могла понять, что это не Илья, а Шурик, такие чудеса в ее голове не умещались. Анфиса вернулась в комнату и плотно закрыла за собой дверь.
   - Полина, ты зачем с собой Илью привела? - спросила Анфиса.
   - Ты чего гонишь?! Подруга, называется! Илья - мой парень, а он у тебя дома сидит! - запричитала Полина.
   - Если Илья - твой парень, то какие вопросы? Полина, куда ты спрятала гитару? Ты пришла играть на гитаре и не играешь?
   - А где эта твоя гитара? Тут Шурик, а не Илья!
   - Так ты еще и Шурика ко мне привела? - напористо спросила Анфиса.
   - А ну тебя! Я домой пойду! - разозлилась Полина.
   - Проваливай, - раздался голос Шурика.
   - Вы чего меня гоните! - вспылила Полина и выскочила из комнаты, потом вернулась, но, увидев гитару в кресле, открыла рот просто так, а потом выдохнула: - Жадная ты, Анфиса, я ушла - и гитара появилась!
   Анфиса посмотрела на подругу, проводила ее до двери, взяла гитару в руку, засунула ее в шкаф и спокойно подошла к компьютеру. Только девушка открыла таблицу с перечнем мелодий, как почувствовала на плечах руки.
   - Госпожа, меня нельзя прятать в шкаф, - назидательно проговорил Шурик.
   - Если ты Гитарный паж, так и сидел бы там, куда тебя засунули! - вскричала Анфиса. - Не даешь мне музыку послушать! - и она включила любимую мелодию на полную громкость.
   В соседней комнате мать зажала уши от таких звуков. В потолок кто-то стал стучать. Через минуту раздался звонок в дверь - это пришел сосед из квартиры, расположенной выше этажом:
   - Сделайте музыку тише, у меня жена болеет.
   Анфиса уменьшила громкость и подумала, что эти, которые живут этажом выше, постоянно что-то сверлят, но ведь они к ним не бегут и не просят перестать стучать и сверлить.
   - Шурик, ты так и будешь мне мешать? - спросила она у парня.
   - Я Ваш Гитарный паж! Я буду Вам помогать жить!
   - Ага, я тебя не звала! Вот подарю тебя Полине! Я видела, как ты на ее коленях лежал!
   - О, меня уже ревнуют?
   В комнату вошла бабушка:
   - Анфиса, это ты, что ли? А с тобой кто стоит? Это твой отец или мать? Я что-то совсем не вижу.
   - Бабушка, я одна в комнате.
   - Но я вижу два темных силуэта, только не пойму, кто они. Одна так одна, а вы поели? Ложки освободились? Пойду и я поем, - и бабушка пошла на кухню.
   - А тебя, господин паж, кормить надо - или вы святым духом питаетесь? - спросила Анфиса.
   - Меня кормить не надо, я не человек, а гитарный паж, - проговорил Шурик как робот.
   - Это все чушь! Но в понедельник у меня концерт, я должна играть на этой гитаре! Ты это понимаешь?
   - Без вопросов, играй! - излучая спокойствие, сказал Шурик.
   - Играть вместо гитары на твоем пупке?
   - Об этом надо еще подумать.
   Полина позвонила по телефону Илье:
   - Илья, ты сегодня был дома у Анфисы утром?
   - Полина, у тебя случайно котята не родились?
   - Это у тебя щенки родились! Я спрашиваю, ты был сегодня у Анфисы?
   - Отвечаю: я ее не видел неделю. Мы с отцом переезжали на другую квартиру.
   - Поняла. А у тебя нет брата Шурика?
   - Ты в своем уме сегодня?
   - В своем уме, но я дома у Анфисы видела парня, как две капли похожего на тебя.
   - Ты хочешь сказать, что я не знаю все разборки своих родителей? Интересно! Я у них спрошу про брата.
   - Спроси, - сказала Полина и положила трубку телефона.
   Илья пошел в комнату к отцу и спросил:
   - Папа, Полина мне позвонила и сказала, что у Анфисы сегодня дома видела моего брата Шурика!
   Глаза отца округлились, потом налились гневом:
   - Это все твоя мать! Вот видишь, сын! Я даже не про всех ее детей знаю! Это надо выяснить! Она требует, чтобы я ей платил на тебя алименты, а жить при этом ты будешь со мной! Это я должен кормить ее ребенка, и неизвестно какого?!
   - Полина сказала, что он мой брат.
   - Еще чего! Не понял! - впал в транс отец.
   - А я понял?! - возмутился Илья.
   - Раз не понял, так езжай к Анфисе и выясни все на месте, а уж потом будем спрашивать о брате у твоей матери.
   Дверь Илье открыл отец Анфисы:
   - Вот и Илья явился! Но я тебя сегодня у Анфисы в комнате уже видел, только не видел, когда ты выходил! Нет, надо хотя бы пива выпить, а то совсем не помню, как люди входят в квартиру и как выходят!
   Илья резко открыл темную дверь в комнату Анфисы и остолбенел:
  перед ним сидел он сам.
   - Анфиса, это кто у тебя сидит в кресле?
   - Илья, дверь закрой.
   - Закрыл, а это кто? - спросил Илья, показывая на парня, сидящего в кресле.
   - Ты, естественно! Это ты в кресле сидишь.
   - Я - это я. Это - кто?!
   - Если ты не ты, то это твой брат Шурик.
   - Я один у родителей, братьев у меня нет.
   - Значит, есть у тебя брат. Не видно, что ли? А ты у него спроси, его Шурик зовут.
   - Шурик, ты мой брат? - спросил Илья, озадаченный до последней степени.
   - Нет, я не твой брат, я ее слезы о тебе. Илья, Анфиса неравнодушна к тебе. А я - олицетворение ее желаний.
   - Не издевайся надо мной! - возмутился Илья.
   - Хорошо, я - гитара! Я гитарный паж Анфисы.
   - Ты человек, не видно, что ли!
   Неожиданно Шурик превратился в гитару, лежащую в кресле.
   - Что это было? - спросил Илья.
   - Сама не знаю. Так с утра продолжается, - ответила Анфиса.
   - Можно я эту гитару себе заберу?
   - Мне играть в понедельник на концерте.
   - Я тебе свою гитару отдам. Правда гитары у меня пока нет.
   - Тогда поиграй на моей гитаре.
   Илья взял в руки гитару, но от неожиданной тяжести опустил ее на пол. На полу лежал Шурик и потирал свою шею.
   - Илья, да ну его! Идем на дискотеку!
   - Идти пора, а то опоздаем, - согласился Илья.
   - А я, вы меня с собой возьмете? - спросил Шурик.
   - А ты, гитара шестиструнная, спи в кресле, - ответила ему Анфиса.
   Удивительно, но Шурик незамедлительно превратился в гитару и занял свое место в кресле.
   Илья махнул ему рукой и спустился в квартиру к своей бабушке.
   - Ба, привет! Я очень хочу новую гитару.
   - Илья, и давно ты хочешь гитару? Ты и играть на ней не умеешь.
   - Я буду играть на гитаре!
   - Не верю! - ответила бабушка.
   На школьную дискотеку Анфиса и Илья так и не пошли.
  Шурику понравилась Полина, он подарил ей в знак симпатии белую норковую мышку. Почему норковую? Из этих славных белых мышат люди одно время шили норковые шапки. Мех белых мышей был похож на мех белых норок на брюшке, этим воспользовались скорняки. В соседнем доме мыши занимали целую комнату, в которой стояли клетки. В клетках сидели мышки, как кролики. Их кормили, поили и не выпускали из клеток.
   Мышки размножались очень быстро, хорошо росли и превращались в белых норок. Это был семейный бизнес друга Шурика. Возможно, подарив белую норковую мышь девочке, мальчик хотел посмотреть, сможет ли она подхватить их бизнес в качестве его будущей жены. Хотя перспектива была тогда очень отдаленная.
   Что происходило в семье Полины после появления белой мыши? С мышкой все играли в кошки-мышки. Мышка пряталась, но ее энергия не позволяла ей сидеть на одном месте, и она вскоре выскакивала из любого места на поверхность. Мышка очень понравилась Полине, она была шустрая и развлекала всю семью. В семье Полины никто не занимался разведением мышей, и мышь служила для всех обычным развлечением. Мышка вела вольную жизнь в отличие от своих собратьев, предназначенных быть шапками.
   Что еще могла делать мышка? Мышка могла гулять по улице на плече Полины, а посмотреть на нее выбегали свободные от хозяев кошки и собаки, чтобы приветствовать ее мяуканьем и лаем. Мышка могла перегрызать телефонные провода. Она могла прыгать в высоту через барьеры. Мышке ставили чемодан, и она его перепрыгивала. Мышка, будучи маленьким существом, легко переезжала границы на поезде, ее портреты остались на фотографиях Полины. Так получилось, что мышка выросла, стала меньше прыгать и больше грызть то, что под зубы попадалось. Мышку оставили без свободы. Ее поместили в стеклянный аквариум, сверху накрыли стеклом и оставили щель для воздуха. В аквариум мышке подавали пищу. Как грустно стало белой мышке!
   Иногда ей удавалось сдвинуть стекло, и она выпрыгивала из аквариума, совершая пробежки по квартире, пока ее не останавливали. Она перестала кататься на плече Полины. Изменилась белая мышка. Кто-то принес в дом кусок хлеба, пропитанный ядом для мышей, и спрятал в то место, куда любила забираться мышка. В свой очередной побег из аквариума мышка этот кусочек хлеба сгрызла и заболела. Мышка перестала выпрыгивать из аквариума, у нее не было на это силы, она отказывалась от еды и умерла.
  Полина долго плакала над мышкой. Шурик предложил ей в подарок еще одну норковую мышь, но девочка отказалась от подарка. Ей стало жаль мышку, она уже знала, что мышь в доме - это не всегда радость и смех, а выращивать мышей для шапок она вовсе не хотела. Семья Полины проводила мышку с почестями, ведь она прожила в семье целый год и все к ней привыкли. Кто принес яд? Осталось загадкой по сей день.
  
  Анфиса пошла домой к Илье под Новый год. В подъезде она увидела беловато-голубоватое облако. Снегурочка задумчиво сидела на ступеньках лестницы в подъезде - так казалось тем, кто проходил мимо нее. Длинная белая коса лежала на груди и не колыхалась от дыхания. Анфиса посмотрела на Снегурочку. Ей показалось, что Снегурочка дышит, и она спокойно прошла мимо. Лицо Снегурочки было спокойное и слегка удивленное, глаза прикрыты, и потому создавалось впечатление сна и покоя. Крови на одежде не было, выглядела она как заснувшая сказочная принцесса.
   Люди проходили с новогодними сумками и не останавливались. Может быть, Снегурочка ждала Деда Мороза и заснула от усталости. А может быть, она не спит, а просто глаза прикрыла. В подъезд вошел Илья. Его очень удивила спящая Снегурочка. Он дернул Снегурочку за белую косу. Коса сдвинулась с места, и под ней стала видна дорожка из капелек крови, тогда он поднял косу и увидел маленькую золотую ручку, торчащую из груди Снегурочки.
   Илья положил косу на место и побежал к себе домой. Внутри квартиры все крупные предметы были перевернуты: кто-то что-то искал у них в квартире. В квартире, кроме Анфисы, не было никого. Она подошла к дивану, подняла сиденье и застыла в удивлении: в деревянной нише дивана лежал огромный меч с золотой ажурной рукояткой, рядом лежал маленький кинжал с золотой рукояткой, отделанной камнями. Сталь лезвия меча поблескивала в темноте дивана. Она быстро опустила сиденье дивана и села на него с задумчивостью Снегурки. Илья подбежал к Анфисе и стал дергать ее за руку.
   Она с большим трудом пришла в себя:
   - Подожди, Илья...
   - Анфиса, что ты в диване увидела? Кто у нас все перевернул?
   - Не знаю. Здесь было все перевернуто, а дверь входная была приоткрыта.
   В дверь сильно забарабанили кулаком. Анфиса пошла к двери, чтобы открыть ее. За дверью стоял встревоженный Дед Мороз:
   - Где мой посох? Я его у вас забыл! Он у двери стоял! А, бумагу вижу, в которую посох был завернут, а где то, что было в бумаге?
   - Я не знаю, о чем Вы спрашиваете, - медленно проговорила Анфиса.
   - Знаешь, девка, говори, куда дела!
   - Вам меч нужен? - спросила неосторожно Анфиса.
   - Точно знаешь, а говоришь, что не знаешь.
  
   Илья стоял за дверью в другой комнате, когда услышал, что про меч говорят, попытался поднять диван, но только чуть приподнял. Увидев блеск меча, он отошел от дивана. В комнату вошел Дед Мороз. Анфиса приподняла сиденье дивана.
   Дед Мороз посмотрел на меч и кинжал и как закричит:
   - Где еще золотой нож?!
   - Здесь ножа не было, - ответила она.
   - Я видел золотую ручку ножа в сердце Снегурочки. Вы мимо нее только что прошли! Она на лестнице сидела! - крикнул Илья.
   - Где Снегурочка? Она убита?
   Дед Мороз, автоматически закрыв диван, сел на сиденье. На некоторое время он замер.
   - Где Снегурочка? - спросил Дед Мороз.
   - В подъезде, на первом этаже, - ответила Анфиса.
   - Я шел с верхнего этажа. Когда мы расстались со Снегурочкой, она была жива. Ой, как тут у вас все разбросано, а когда мы с ней выходили из квартиры, то здесь был полный порядок!
   - Дед Мороз, Вы сюда уже приходили, но кто Вам двери открыл? - спросил Илья.
   - Дверь мне открыл парень в халате. Снегурочка, когда его увидела, воскликнула: 'Ой, это ты!'
   Дед Мороз продолжил говорить:
   - Видимо, Снегурочка и парень были знакомы. Я увидел, что родителей дома нет, и решил пойти по другому вызову на верхний этаж. Снегурочка сказала, что останется здесь, потом меня догонит. Я взял мешок с подарками, а трость сгоряча забыл в углу вашей прихожей.
   - Так это был Шурик! - воскликнула Анфиса. - Тогда все понятно становится.
   - Да, похоже. Снегурочка схватила посох, а Шурик у нее стал отбирать. В посохе у меня был спрятан очень дорогой подарок для одного мальчика, который увлекается коллекциями холодного оружия.
   - Вон оно что! А почему Вы не положили подарок в мешок?
   - Нож в мешке не утаишь, а тут целый военный набор холодного оружия! Да, но мы все в этом виноваты: я - из-за халатности, а ваш Шурик убил Снегурочку. Надо обсудить, что детективу скажем. А где теперь он? И почему Снегурочка оказалась в подъезде? - разговорился Дед Мороз.
   - Пусть в этом детектив разбирается, - и Анфиса позвонила по телефону детективу.
   Детектив приехал довольно быстро и спросил у Анфисы:
   - Детектива вызывали? Убийство здесь произошло? Покажите.
   - А Вы разве не проходили мимо убитой Снегурочки? Идемте, она в подъезде сидела.
   Все спустились на первый этаж, но Снегурочки там не было!
   - Ложный вызов под Новый год, да еще с Дедом Морозом! Шутите с утра пораньше!
   - Эй! Кто здесь плачет? - раздался сверху дивный женский голос.
   С верхнего этажа спускалась Снегурочка! Немая сцена. Все с удивлением смотрели на Снегурочку.
   - Объясните, в чем дело? - сурово спросил детектив.
   И Снегурочка сказала:
   - Ой, господин детектив, все получилось случайно. Мы увидели в углу палку Деда Мороза, бумага раскрылась, а в ней оказались меч, кинжал и нож - и все золотое. Мы поиграли острыми предметами, потом я их спрятала. Шурик увидел, что Илья с Анфисой к дому идут, и позвал меня, чтобы мы их встретили. Мы и пошли. Шурик взял томатный сок, брызнул мне на грудь, между грудью и подмышкой вставил нож, заставил сесть и все прикрыл косой. А я плаванием занималась и умею надолго сдерживать дыхание. Мы пошутили!
   - Хороши шутки! - сказал детектив и вышел из подъезда.
   - Я сам видел убитую Снегурочку, - задумчиво сказал Илья.
  
  
  
  Глава 2
  
  Шурик сидел один и смотрел телевизор. На экране промелькнул фильм о пиратах, живших в свое время на астероидах, то есть на кораблях. Он представил себя боцманом на деревянной ноге. А почему бы и нет?! Эта прелестная Анфиса - Венера его в гости не приглашала, а очень хотелось ее достать. Но как? Изобразить скрипучего боцмана? Почему бы и нет? Он решил стать хромым боцманом, он надел разные по высоте подошвы башмаки. Один башмак стучал. Второй башмак скрипел. На лицо он надел маску пожилого человека. Он был готов нанести свой визит к Анфисе - Венере. Мини - камеру закрепил на лацкане пиджака.
   Анфиса подошла к своему подъезду. Моложавый человек посмотрел тяжелым, диким взглядом на Анфису. Он перевел свой дерзкий взор на закрытую дверь дома, когда она набирала код для входа в подъезд. Он не сводил глаз с ее рук. Она чувствовала этот жуткий взгляд, поэтому ошиблась. Она сбросила код и вновь набрала, прикрывая номер кода замка своего подъезда. Мужчина ворвался следом за Анфисой в светлый холл, к лифту он не подошел. Сильно хромая, он стал подниматься по лестнице. Анфиса посмотрела вслед хромому с внутренним страхом. Ей показалось, что в его ноге кроме самой ноги что- то есть еще. Но что? Или показалось...
   Лифт остановился, открыв двери. До нужного этажа она доехала без проблем. Хромого на ее этаже не было, да и не мог он физически преодолеть столько этажей раньше нее. Страх в душе Анфисы появился от его жуткого взгляда. Она открыла свою входную дверь, торопливо задвинула засов и немного успокоилась. Вскоре позвонила в дверь Полина. Они договорились встретиться, чтобы обсудить свои личные проблемы и просто отвести душу в разговоре.
   Подруга Полина влетела в квартиру Анфисы с круглыми от ужаса глазами:
   - Анфиса, в вашем лифте света нет! В холле света нет!
   - Полина, я недавно приехала, свет был везде.
   - А сейчас! Представь подъезд, когда в нем света нет! Не люблю я эти ваши башни до чертиков. Страшно в башнях! Двадцать этажей давят на психику, каждый этаж похож на западню! На болоте лучше жить, этажей меньше.
   - Мы живем.
   - Анфиса, ты идешь с ключом от дверей между лифтом и площадкой у твоей квартиры. А я выхожу из лифта и вижу две закрытые на замок двери, да еще четыре двери лифта. Представь: свет выключен. Это же ловушка! Уникальная ловушка.
   - Ты права, Полина. Лестница есть между первым и вторым этажом, выше она перекрыта на каждом этаже. Сегодня видела хромого человека, он шел на второй этаж по лестнице. До нашего этажа ему не подняться, в боковом подъезде закрыты все двери на площадки с квартирами.
   - Поэтому не люблю я эти башни.
   - Знаешь, у нас ремонт на площадке не делали 18 лет, столько лет мы здесь живем.
   - Сама крась стены в подъезде на своем этаже.
   - Еще чего, лестничная площадка огромная, здесь четыре больших квартиры. В двух квартирах никто не живет. В нашей квартире нас двое, да еще в одной один человек живет.
   - А еще пятиэтажные дома сносят, в них хоть лестница была! А у вас в башнях свет отключи - и все застрянут в своих квартирах навечно.
   - Да, башня огромная и полупустая. А в твоем доме на болоте людей совсем нет, одни упыри, сама говорила.
   - Это точно. Любят люди безопасность, а не огромные площади.
   - Не скажи, башни разные бывают.
   - Мы о твоей башне говорим, Анфиса.
   За дверью послышался странный звук. Девушки переглянулись. Свет потух в квартире. Дверь входная открылась. Они вжались в огромные кресла, в которых сидели. Послышался неравномерный скрип обуви.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   Подруги замерли. Свет вспыхнул. Перед ними стоял моложавый человек с пронзительным взглядом черных глаз.
   - Девушки, у вас есть одно желание на двоих. У меня есть всего одно желание. У нас на троих есть одно желание, - ледяным голосом проговорил мужчина, словно он робот.
   - Чего Вы от нас хотите? - дрожащим голосом проговорила Анфиса.
   - Вас хочу. Очень. Правда не знаю зачем.
   - Вы что, людоед? - хриплым голосом спросила Полина.
   - Не складывается ваш пасьянс. Я вас хочу вместе и на этом лежбище, - и он показал на диван, который был из одного комплекта мягкой мебели с гигантскими креслами. Значит, диван был огромный.
   - Без вина, на сухую? - переспросила Анфиса.
   - Можно с ликером.
   - У меня ликера нет, - ответила Анфиса.
   - А чего спрашиваешь? Раздевайтесь! - неожиданно громко крикнул мужчина.
   - Мы не лесбиянки! - возразила Полина.
   - И я не янки, - проговорил он с ее интонацией в голосе.
   - Был бы янки, не лез бы даром к девушкам, - ответила Полина. - Нашел бы женщин по таксе от ста и выше.
   - А мне и надо вас выше колен. Разговорчики в строю! - вспылил мужчина, глаза его зло вращались.
  
   Девушки к блуждающему стриптизу были не готовы. Стали стаскивать с себя одежду.
   - Прекратить! - зарычал мужчина, встряхивая длинными волосами.
   - Что прекратить? - хором спросили подруги.
   - Перестаньте снимать с себя одежду!
   - У меня рука сломана в запястье, - заныла Анфиса.
   - Отлично, ты мне и нужна! У меня нога сломана. У тебя рука сломана. Мы будем отличной парой.
   - Я могу уйти? - запищала чужим голосом Полина.
   - И тебе сломаем, если уйдешь! - назидательно сказал хромой. - Быстро присели обе! Я сказал: обе!
   - Я не могу присесть. У меня брюки узкие. Я располнела.
   - Сними брюки, приседай без них.
   Полина стянула с себя брюки. На девушке остался треугольник с тесемочками. Она присела.
   - Фу, голая девчонка, - укоризненно проговорил мужчина. - Ты вся наружу! Ладно, приседай. Приседай, я тебе сказал! - завопил хромой, садясь в кресло.
   - Это что, разминка? - спросила Анфиса.
   - Я о любви ничего не говорил.
   - А кто нас хотел на диване? - устало спросила Полина, приседая двадцатый раз. - Лучше уж на диване...
   - Ложитесь на диван. Обе ложитесь на диван!
   Девушки легли рядом на диван: одна в шортах, вторая в трусиках.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   Мужчина вышел из комнаты. Девушки встали. Полина стала натягивать на себя брюки.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   - Почему пресс не качаете? - спросил хромой.
   - Приказа не было, господин полковник! - бойко сказала Полина.
   - Я не полковник. Я - боцман в отставке.
   - Что, и покомандовать некем? - жалостливо спросила Полина.
   - Молчать! Я сказал молчать!
   - Какой командный голос...
   - Разговорчики в строю...
   - Мы зачем нужны? - спросила Анфиса. - Давайте я стол накрою, покормлю Вас.
   - Накрывай! - крикнул хромой.
   Анфиса быстро пошла на кухню.
   Полина никак не могла брюки застегнуть, слишком они были узкие.
   - Какая ты несуразная девчонка, - с теплотой сказал мужчина.
   - Обижаете, господин боцман.
   - Поверишь, нет...
   - Поверю, господин адмирал!
   - Куда хватила! А звучит красиво, так меня еще не называли.
   - И сколько у Вас девушек в месяц бывает? Поподробнее! Вы вторгаетесь в квартиру к девушке, ее не грабите, не насилуете. Зачем она Вам? - удивилась Полина.
   - Смотрю, какие девушки разные. Вот вас двое, а какие вы разные!
   - Вторая девушка ушла готовить, а ты пять минут плясала, все брюки пыталась застегнуть.
   - Я Вам не понравилась? Простите, а что с Вашей ногой?
   - Так, шальная пуля.
   - Почему нога не гнется? Ее нет? У Вас протез?
   - Чего прилипла? Не скажу.
   - Покажите, я врач. Ортопед, между прочим.
   - Так бы и сказала. Так это ты меня лечить не хотела? Не припомнишь меня?
   - Не помню Вас, у меня много пациентов.
   - Долго я тебя выслеживал, долго. Когда я тебя увидел, решил, что ты мне сможешь помочь с ногой.
   - Пришли бы в больницу или ко мне домой, а то к подруге притащились.
   - Ты на врачиху похожа. Я тебя раньше видел, хотел на испуг взять.
   - Вам это удалось. Не стыдно?
   - Ты меня не стыди, ты ногу посмотри.
  
   Хромой посмотрел на Полину и стал расстегивать брюки. Полина напряглась, много она видела ног на пляже, но этот человек вызывал у нее смешанные чувства. Брюки упали на пол. Одна нога была обычная, волосатая. Вторая нога оканчивалась механическим протезом. Полина потеряла сознание.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   Приковылял хромой на кухню. Анфиса посмотрела на мужчину без брюк и упала вместе с тарелкой, в глазах у нее поплыло. Очнулись девушки. Посмотрели друг на друга. Мужчины рядом не было. Скрип не слышался. Они встали и на цыпочках обошли квартиру. Пусто. Дверь в квартиру закрыта. На кухне все было чисто, посуда помыта, кастрюли пустые. Анфиса решила проверить кошелек в сумке. Кошелек был пуст. Анфиса пошла к сейфу в шкафу. Модный сейф зиял пустотой своей раскрытой пасти.
   - Вот и стук - скрип.
   - Наживешь. Живы, и хорошо. Анфиса, я одна из твоего подъезда не пойду, проводи до дороги.
   - Уговорила, провожу.
   Подруги вышли на улицу, они вдохнули прохладный вечерний воздух. Полина подняла руку. Третья машина подъехала, остановилась. На них смотрел мужчина, его пронзительные черные глаза впивались в глаза девушек.
   - Обе садитесь! - зычно крикнул хромой человек.
   Девушки сели на заднее сиденье машины. Между шофером и подругами медленно поползло вверх стекло. Девушки пожали друг другу руки, начинающие нервно вибрировать от элементарного страха. На боковых окнах медленно поднялись темные стекла, не пропускающие свет. Подруги оказались в движущейся машине в полной темноте. Заднее стекло было наглухо закрыто темной тканью. Легкие подруг почувствовали, что вдыхать им нечего. Неожиданно над ними открылась крыша. Крупные звезды заглянули в машину. Машина резко остановилась. В люке крыши появилось лицо с тяжелым взглядом.
   - Как себя чувствуете, подружки? - спросил ехидно хромой.
   - Хорошо, господин адмирал, - ответила Полина.
   - Мы приехали в красную крепость.
   Двери машины открылись. Девушки оказались в лесу перед красной кирпичной стеной. Дверь отъехала в сторону.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   Рядом с ними шел хромой. Во дворе дачи стоял большой круглый стол. Вокруг стола сидели десять женщин.
   - Женщины, вашему полку прибыло! Есть еще две девушки. Теперь вас двенадцать человек. Живите дружно. Приглашайте нас к столу.
   Мужчина сел на стул типа трона, украшенного трезубцем, перед ним по кругу сидело двенадцать женщин. Тринадцать тарелок стояло на столе. Две женщины подали пищу на стол. Оживления за столом не наблюдалось. Чувствовался всеобщий дамский страх.
   - Встать! Сесть! Встать! Сесть! - крикнул властно мужчина и приступил к принятию пищи.
   Девушки выполнили его команду, взяли ложки в руки. Острых вилок и ножей на столе не было. Вся посуда была из чистого алюминия.
   Анфиса невольно оглядела постройки из красного кирпича. Ей было и грустно, и любопытно.
   - В моем ведомстве тринадцать комнат, всем по одной. Столовая - на улице, кухня - перед вами. Продуктов закуплено на тринадцать дней, тринадцать дней двери крепости не будут открываться. На вашей работе вас не уволят, вы все в отпуске на две недели. Вас двенадцать - я один. Стены под током. Разойтись!
   На столе перед каждой девушкой лежала памятка, на которой стоял номер комнаты, был написан распорядок дня, но обязанности девушек расписаны не были. Девушки вышли из-за стола. Две девушки стали собирать грязную посуду. Одной из них была Анфиса. Она не понимала, что это все реальность, а не шутка. Анфиса приняла единственное мудрое решение: быть ближе к кухне, готовить, убирать, мыть посуду, молчать и слушать.
   "Всем жалуй ухо, голос - лишь немногим", - вспомнила она слова Шекспира.
   На первое утро одно место осталось пустым. Анфиса готовила еду на тринадцать человек. Алюминиевый прибор остался пустым, одна девушка не пришла на обед и на ужин. Что это была за девушка, Анфиса не успела запомнить. Теперь она пыталась всех запомнить.
   Второй день был дождливым. Мужчина не вышел. Два места за столом оказались свободными. Десять девушек ели под дождем. Кое - кто чихал, одежда на них была та, в которой их сюда привезли. Полина шепотом подбивала Анфису на бунт, она звала посмотреть те комнаты, из которых никто не вышел. Анфиса решила выжить и на бунт не соглашалась. В свободное время она подметала двор. Полина нашла себе приятельниц, и они бурно обсуждали ситуацию.
   Третий день слепил солнечными лучами. Тепло обволокло девушек с ног до головы. Они думали, где бы им помыться.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   К Анфисе подошел хромой, посмотрел ей в глаза и ушел.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   Так прошло пять дней. На шестой день за столом не появилась Полина. Сердце у Анфисы упало. Спрашивать у мужчины было бессмысленно. За столом стало тихо. Он даже не командовал. Еды становилось меньше, пища исчезала на глазах. Анфиса решила готовить экономней, с учетом выбывающих каждый день девушек. На восьмой вечер в ее комнате послышались шаги.
   Скрип. Стук. Скрип. Стук.
   Анфиса притихла. Прятаться было негде, рядом с комнатой находился совмещенный санузел, но без окон и ванны. В комнате стояла кровать и больше ничего. Зашел хромой, он тихо подошел к Анфисе. Скрипа больше не было слышно. Анфиса лежала и смотрела на мужчину... Его тяжелый взгляд неожиданно подобрел.
   - Анфиса... Ты жить хочешь? Ты не боишься моей ноги?
   - Я ее не видела, одну видела, вторую нет.
   - Ты не спрашиваешь, где семь женщин? Они у себя дома.
   - Остальные в страхе или знают, что их отпустят?
   - Нет, остальные ничего не знают. Ты можешь уйти домой или можешь остаться со мной.
   - Девушки ушли домой?
   - Хочешь пройти их дорогой?
   - Не знаю, через улицу они не проходили.
   - И ты на этот двор уже не выйдешь, метла тебе больше не поможет, ты за нее держалась.
   - Да, Вы правы. Что мне делать?
   - Два варианта: полюбить меня или уйти домой.
   - Что они выбирали? Они с Вами спали?
   - Нет. Все ушли домой. Я их не чувствовал. Через них ток не шел, ток идет по проводам, а они не были влюблены в меня даже под страхом смерти. Я тебя чувствую.
   - А Полина где?
   - Врач, что ли? Я думал, что с ней у меня получится, но я ее не захотел. Она ушла.
   - Полина ушла из жизни или домой?
   - Для меня это одно и то же.
   - Они приведут сюда полицию!
   - Нет, никто не приведет.
   Внезапно комната окунулась в кромешную тьму. До руки Анфисы дошло легкое, трепетное прикосновение. Она непроизвольно подтянулась к этой руке. Вспыхнул свет. Рядом лежала серая мышка. Анфиса осмотрела комнату, ни одной двери она не обнаружила. Четыре ровных стены. Она крикнула, но звук потонул в мягкой ткани стен. Кровать резко дернулась. Анфиса провалилась в очередную темноту. Она резко вскочила на ноги, почувствовала в одной ноге сильную боль и ладонь у локтя.
   - Анфиса. Анфиса...
   - Это все еще Вы?! - скрипя зубами от боли, проговорила Анфиса, глядя в жуткие глаза мужчины.
   - Я самый негодный из людей.
   - Что Вы себе позволяете?! Зачем Вы издеваетесь над девушками? У Вас были женщины?
   - Я не знаю, что с ними делать, вот собрал гарем, посмотрел на всех и отпустил.
   Они стояли в подвальной комнате с красными кирпичными стенами. Тусклый свет горел в одном углу. Мужчина сел на черный кожаный диван. Анфиса, прихрамывая, последовала за ним.
   - Все девушки пытались со мной что-то сделать. Я не понял, чего они от меня хотели. Я всех выпустил в ту дверь, - и он показал на дверь напротив дивана.
   - Вы нормальный человек?
   - Я пытаюсь вспомнить, зачем мужчине нужна женщина, и не могу.
   - Откуда у Вас эта красная крепость?
   - Это моя дача. Я здесь сторож. Дверь открыта. Можешь уходить.
   Шурик двенадцать зайцев убил, это был его метод, так он перевоспитал двенадцать девушек. Укрощенье строптивых девушек было его коньком. На даче он охранником подрабатывал. Он и так чувствовал, что Анфиса - Венера - самая сильная из девушек в моральном и этическом плане, но Полина тоже хороша... Благоразумие - тонкая нить, определяющая благополучие человека. А нога? Шурик циркач по образованию...
  Под ярким солнцем молодая зелень пищала о своей красоте всеми своими зелеными клеточками листвы. А что делать? Надо себя рекламировать целыми лесами, полянами.
   Снег блестками оседал на воздушное покрывало земли. Зима явилась собственной персоной на санях Снежной королевы. Шурику захотелось стать Снежным королем. А почему нет? Почему он должен изображать Гитарного пажа или постоянно исчезающего человека с надписью "от Шурика"? Надоело ему разыгрывать своего единоутробного брата Илью. Не виноват он, что врач, вынувшая его из матери после Ильи, забрала его себе без объявления его матери о рождении.
   В ту ночь все праздновали Новый год, и свидетелей рождения Шурика не было! Мать, родив первого сына, уснула крепким сном от укола, и духом она не ведала, что в ней был второй ребенок. Врач будить ее не стала, сделала все сама, и послед сама вынула. И бумаги заполнила, словно она родила малыша Шурика. Не делали тогда УЗИ.
   Врач любила сказку о Снежной королеве, теперь у нее был личный мальчик. Дома у нее все было белого цвета. Дом Снежной королевы гостей не приглашал, их в него не пускали. Шурик как родился невидимым для собственной матери, так и жил, словно он есть, но его нет. Даже мать не всегда знала, где находится ее сын. А он и не знал, что можно жить иначе, если ему Бог дал способность исчезать и появляться неожиданно для окружающих, то он и пользовался этим.
   Таким он уродился. На себя в зеркало Шурик иногда смотрел, свою внешность он помнил. Случайно он заметил, что некий Илья на него похож. Вот он и разыгрывал его и Анфису, остальным это было не так нервно.
  
  Солнце светило! Мороз, но до чего хорош мороз во второй половине февраля! Мороз с привкусом весны. Птицы веселее летают. Деревья в снежных кружевах. Да что там, весна приближается. А весной все кошки - кошки. Коготки у них отрастают, как у Анфисы. Кошмар заключался в том, что она выглядела вполне взрослой дамой, не вешать же ей было на себе объявление о том, что она молодая девушка?! Вот поэтому она стала парикмахером.
   Работа оказалось настолько связанной с химическими составами всех мастей, что она была не рада своему выбору. Хорошо быть парикмахером, когда много клиентов, тогда она чувствовала деньги. Работа оказалась тяжелой во многих отношениях. Уставали ноги, не выдерживали руки, болели уши от признаний клиентов. А Анфиса что, психолог? Анфиса думала, что Илья будет возить ее на машине, а она вся из себя будет выходить из подъезда и садиться в машину!
   Не тут-то было! Это его возили разные полицейские машины или он ездил на своей машине, но на Анфису у него времени не было.
   Илья влился в полицейскую среду, словно среди нее вырос. Он был на своем месте. Его тело налилось мышцами, он уже был не худым, а таким, как надо. Его уважали за внешний внушительный облик и за способности в работе. Мало того, Илья мужал быстрее Анфисы. Ему нужна была женщина. Он выдержал месяц игры во влюбленность к девушке, но не больше. Большие, взрослые женщины крутились вокруг него табунами, а желание он получил от невысокой, но энергетически сильной девушки.
   Анфиса, обидевшись на мать из-за пустяка, ушла к Илье. Она еще не научилась все в доме делать быстро и без слез обиды и жалости к самой себе. Она проснулась, перевернулась, включила телевизор и стала смотреть фильм. Потом встала, легла в ванну, потом сушила волосы, красилась. Туда-сюда, день прошел, только и сделала, что дошла до мастерской, и еду не готовила.
   И зачем Илья ушел от родителей? Его мать так отлично готовила! Анфиса сглотнула слюну и побрела на кухню. Дойдя до кухни, она взяла огурец, разрезала его вдоль, посолила, села за компьютер и стала болтать в форуме. Тут и Илья пришел, а кушать в доме нечего.
   - Анфиса, у тебя есть что поесть?
   - Ты на машине? Съезди к матери и поешь у нее.
   Мужчина как по команде развернулся, он захотел поехать к матери, но передумал.
   На Анфису смотрели глаза Шурика из шоу "Поляна", его белозубая улыбка была прямо по курсу, его крепкие руки обнимали ее! Объятья были настолько реальные, но почему так настойчиво звонит сотовый телефон? Улыбка Шурика исчезла. Анфиса проснулась. Проснувшись, она выключила телефон. Звонил Илья.
   Но ее вдруг взволновали подруги Шурика по шоу: Фая и Рая. Она стала думать, почему ему с ними не везло. И поняла: он выбирал моделей, а они, проехав на нем по раю шоу, спрыгивали с другими. Одна подруга, если верить передачам о ней, привыкла любить за большие деньги, Шурика она полюбила-полюбила, получила с ним престижную комнату и выгнала его из нее. А его первая подруга так была озабочена своей худобой, что на мужчину сил не имела, тем более на такого мужчину, как Шурик.
   Хотя Илья не хуже...
   - Илья, я спала, нажала случайно на телефон и отключила. Я жду тебя, да еда готова...
   - Анфиса, я заеду на пару минут.
   Илья вбежал в квартиру, чмокнул Анфису в щеку, съел все, что она ему положила на тарелки, и был таков. С такой личной жизнью ей точно будут сниться мужчины с телеэкрана. Ему было не до женщин, ему нужно было участвовать в реальном шоу и искать преступника. Этот преступник обладал внешностью Шурика, называл себя Шуриком и посещал вечера, на которых не было ведущих из телевизионного шоу.
   Слухи по стране катились, как снежный ком. Люди говорили, что видели Шурика с очередной женщиной. А настоящий Шурик отбивался от подобных слухов в реальной жизни. Ильи взяли в группу уголовного розыска с испытательным сроком - и сразу такое дело! А взяли потому, что его комплекция напоминала этого известного шоумена! Лица были не очень похожи, но торс, рост - одним словом, силуэты были одинаковые.
   То есть Илья был третьей относительной копией настоящего Шурика. Шурика-2 звали Шурик Пион, так говорили потерпевшие женщины. При разговоре с женщинами он развивал исторические темы, в которых женщины постарше хорошо разбирались.
   Где он находил этих женщин? Посещал танцы "кому за полночь". Подходил к одинокой женщине, наиболее прилично или вычурно одетой, с золотыми украшениями. Шурик выглядел великолепно, словно отбился от телевизионного шоу на час. Он танцевал и обнимал тело очередной женщины, забывшей мужские объятия. Женщина таяла, как воск.
   Молодой человек жаловался, что денег у него нет. Партнерша снимала с себя все золото с драгоценными камнями и вкладывала свое сокровище в руки Шурика за одно его объятие. Он целовал пожилую партнершу, клялся, что непременно они встретятся, и исчезал, словно его никогда не было. Беда Шурика была в том, что он хорошо обнимал.
   Женщины хотели продолжения банкета и обращались в полицию, чтобы нашли этого великолепного ловеласа. Они писали в передачи типа "Жди меня" или на третий канал. Число женщин, желающих любви, непрерывно росло, а свои сокровища им становилось через некоторое время очень жалко.
  
   Шурик нашел ломбард, познакомился с приемщицей и сдавал ей все, что собирал с пожилых женщин. Он даже не прятался, только всегда искал новые места для посещения. Интересно, что некоторые пожилые дамы носили на себе целые золотые слитки с драгоценными камнями, купленными давно, когда им платили за жизнь и работу больше. Шурик никого не убивал, он просто из своей ладошки все женские запасы на черный день пересыпал в карман, а из кармана сдавал в ломбард. Поэтому это дело поначалу всеми осмеивалось и серьезным не считалось.
   Но однажды в спину Ильи вцепилась женщина неопределенных лет и сказала ему, что он плохой, что он забрал у нее сережки, а на свидание больше не явился. Говорила она ему все это в спину, повернуться ему не давала, видимо хотела выговориться, а потом уже слушать ответ. Илья с усилием оторвал от спины потерпевшую и посмотрел на нее.
   Она испуганно отпрянула.
   - Нет, ты не Шурик! У Шурика на шее висит редкий синий авантюрин на черном шнурке! Магический камень, который охраняет хозяина от всех бед! - вскричала женщина жалким голосом и залилась слезами.
   - Я Илья! И я из полиции!
   - Товарищ Илья, пойдем в полицию, я там все расскажу!
   - Простите, что Вы хотите сообщить?
   - Что? Да то, что я отдала все свои сокровища за два танца с мужчиной твоей комплекции, который назвал себя Шуриком. А еще я подумала, что он на самом деле Шурик из шоу "Поляна.
   - Я об этом уже что-то слышал. Женщина, идемте со мной. Все Ваши показания запишут и примут меры по розыску преступника.
   - Идем. Я так себя ругаю! - всплакнула пожилая дама.
   Илья попал на новое место работы в качестве подставной спины и рук для объятий. Так получилось, что первой специальностью Ильи стала работа в полиции.
  
   Анфиса, окончив курсы парикмахеров, успела поработать в парикмахерской. Однажды в парикмахерскую пришла постоянная клиентка, и как всегда днем в будний день, так как ее возраст позволял получать скидку за парикмахерские услуги. Эта женщина приходила наводить порядок в своей внешности перед походом с приятельницей на танцевальный вечер. Она красила волосы в отъявленный белый цвет, брови красила непременно черной краской и в таком виде выходила из парикмахерской.
   Первый раз, когда Анфиса увидела ее в таком виде, она вздрогнула от ужаса. Но клиентка была требовательной и увещеваний не слушала. Пожилую женщину немного омолаживали, если это так можно было назвать, и отпускали на вечернее мероприятие. Публика на танцевальный вечер собиралась как на подбор странная, или у всех зрение было слабое. Яркость красок была такая, что от толпы женщин и мужчин в глазах рябило.
   Илья не ожидал, что мужчины и те подкрашены и перекрашены. Он покачал головой и быстро отвернулся к буфетной стойке. В его задачу входило показывать свою уникальную спину на подобных вечерах - это на тот случай, если его узнает потерпевшая. Если потерпевших не было, то мог появиться сам Шурик.
  
  
  Глава 3
  
   То есть Илья гонялся за двумя зайцами. Он уже заметил, что особых украшений ни на ком не было, так, бижутерия, если он вообще в этом что-то понимал. Стоять спиной к публике ему не позволила черно-белая, страшная по его меркам женщина, точнее, бабка, но не бабушка. Она пристала к нему как банный лист и вывела танцевать на медленное танго.
   Илья решил, что установку на вечер не нарушает: его спина, обтянутая тонким белым свитером, была видна другим женщинам. На его бабке "бабок" не было видно, сережки и кольца отсутствовали.
   - Мужчина, а почему Вы так осматриваете мои уши и руки? Нет на мне золота! Не ищите! Не найдете! - воскликнула она нервно.
   - Я не ищу на Вас золото, я с Вами танцую.
   - А с чего бы такой красавец явился к нам, если не за золотым уловом?
   - Пришел - танцую.
   - Знаем мы вас! Здесь, среди танцующих людей, есть одна ограбленная таким, как ты. Да вон она, с твоей спины глаз не сводит! А не ты ли ее ограбил?
   И тут перед глазами у Ильи все поплыло. Сзади на него навалились старички и старушки целым скопом, они били его своими палками по белой спине. Он успел в кармане нажать на кнопку на приборе, посылающем сигнал о том, что он находится в опасности. Он весь сжался под ударами озлобленных пожилых людей, потом прополз в более свободном месте и выскочил из толпы.
   Анфисе показалось, что она взмахивает крыльями и вот-вот полетит, ощущение было таким реальным, что она с удивлением посмотрела на отсутствие крыльев. А все из-за того, что она увидела спину Ильи, покрытую синяками от палок добрых стариков и старушек.
   Илье предстояло ехать за Шуриком во Фруктовую страну, в которой длительно сохранялись отблески реализма. Там тепло, там фрукты, одним словом - Фруктовая страна. Анфиса покрыла лечебной пеной спину Ильи и разрешила встать измученному человеку. Он сам подошел к зеркалу, посмотрел на обширную производственную травму и сказал, что надо завести овчарку, она не даст хозяина в обиду.
   Анфиса закричала страшным голосом в знак полного согласия с ним, но добавила, что в поездках с собакой могут возникнуть проблемы. Он и сам понимал, что сложности с собакой неизбежны, и пришел к выводу, что ему на спине глаз не хватает, а то бы он увидел толпу стариков с палками и вовремя бы избежал ударов. Против глаз на затылке она не возражала, и они вдвоем стали думать, где их взять.
   Именно теперь Анфиса вспомнила, что есть некий умный человек, она о нем читала в СМИ, а именно Щепкин, который занимается охранными системами, он и камеры слежения знает хорошо, поэтому он быстро поймет, что от него хотят. Щепкин купил для Ильи шляпу с небольшими полями, сзади расположил камеру слежения. Новый прибор был размером с розетку, тонким проводом соединенную с камерой слежения, - он стал служить экраном. Теперь при необходимости Илья мог видеть все, что находится за его спиной.
   Фруктовая страна встретила Илью необыкновенной жарой, его шляпа в таком климате была вполне уместна. Его сильно поразили местные женщины тем, что ходили в очень длинных юбках, их ног практически не было видно. Спрашивается, что здесь мог найти или потерять Шурик? Неужели тут могут собираться пожилые люди на танцы, если здесь даже балет запрещен?
   Современное крепостное право без признаков всемирной паутины царило в стране. Пот тек с затылка Ильи на камеру слежения и мешал вести наблюдение сразу с двух сторон. Прошел слух, что умер султан Фруктовой страны. И в задание всей группы, с которой они приехали на поиски Шурика, внесли коррективы.
   Султан работал султаном бессменно со времен крупного землетрясения. Илья тогда еще и не родился, но его отец вспоминал землетрясение из-за одной простой причины: им отодвинули очередь на получение квартиры. Все страны бывшего содружества несли на своих плечах последствия землетрясения в столице Фруктовой страны. И возраст умершего султана был равен двум последним цифрам в четырехзначном обозначении года, когда это землетрясение произошло. Что это - совпадение или помощь историкам в запоминании цифр?
   Султан сорок лет удерживал моральный облик столицы, вполне вероятно, что выросло поколение, которое с этим не хотело мириться.
   "Почему здесь Шурик? - подумал Илья. - Господи, да при султане мог быть свой визирь! А у визиря вполне могли быть сильно продвинутые дети! С ними и надо познакомиться!" Два его соратника с ним полностью согласились. Во дворец визиря их никто не пустил.
   Три сотрудника внутренних дел пришли к выводу, что им в недра знаний Фруктовой страны не проникнуть, местного языка они не знали и не имели нужных полномочий в смутный период смены власти. Улицы столицы заполнились местными жителями...
   И умный Илья Мухин понял, зачем сюда приехал Шурик: обирать плачущую толпу! Так это ж совсем другое дело! Но как он мог знать о смерти султана, если приехал сюда еще при его жизни? Никак! Он этого не знал, но об этом знал тот, кто его сюда прислал. На чужом горе счастья не построишь, но капитал нажить можно! Это весьма примитивный уровень обогащения, возможно, отвлекающий маневр. Всемирная паутина!
  
   Вот где собака зарыта! Паутина опутала султана и забрала его жизнь. К такому выводу пришли три человека из группы Ильи, естественно, вместе с ним. Всю паутину не накажешь, тем более ее представителей, но можно отыскать Шурика и таким образом избавить горюющих людей от потенциального грабителя их драгоценностей.
   Но как найти его? Ответ пришел неожиданно. Если он собирает ювелирные украшения с людей, а на ушах местных женщин висят сережки внушительных размеров, тогда надо Илье Лису и его напарникам самим одеться женщинами, благо юбки здесь носят до земли, и надеть самые блестящие украшения.
   Купили мужчины три черных парика, юбки, бижутерию. Переоделись, рассмеялись, вновь стали серьезными - и вышли изображать приманку на главную площадь города. Сели они у фонтана, чтобы рост свой не демонстрировать, и стали ждать Шурика.
   Как это ни покажется странным, но Шурик работал в паре с очень красивым мужчиной. Они вдвоем могли обнять женщину так, что на ней ничего после них, в смысле украшений, не оставалось. Они заметили трех кумушек у фонтана. Шурик хотел напарника отговорить от ограбления сидящих подруг, но того прямо несло на Ильи и его сподвижников. Объятия пяти мужчин закончились тем, что поймали красавца, а Шурик убежал. Красавец оказался странным малым и сразу выложил, где можно найти его дружка по малому бизнесу. Шурик не вернулся в дом, ставший для него ловушкой. Он исчез из поля зрения, словно его и не было.
   Илья вернулся домой и увидел Анфису, играющую на гитаре. Все бы ничего, но ей кто-то принес букет цветов размером с дикий куст, в нем лежала открытка со словами поздравления и заканчивалась словами "от Шурика". Ильи это несколько напугало. У него появилось жгучее желание найти его уже по двум причинам, но пришел приказ, запрещающий поиск Шурика по просьбе старичков и старушек.
   После приказа как по команде по городу прокатились разбойные нападения на очень пожилых людей. Группу Ильи поставили на уши для обнаружения грабителя несчастных пенсионеров в преклонном возрасте. У десятого пенсионера, ограбленного на выходе с почты, обнаружили конверт с открыткой, подписанной "от Шурика".
   По горячим следам был составлен очередной портрет Шурика и разослан по различным постам. Вскоре было поймано пять мужчин. Старичок, ограбленный последним, указал пальцем на Ильи, что никого не удивило, но кое у кого появилась мысль: а не с двумя ли лицами живет сам Илья? А вдруг он оборотень?
   Красавца выпустили за недостатком улик, хотя ему чуть не пришили обвинение за все грехи Шурика. Еще Ильи удивляло, что этот Шурик работал много, но с малым уловом. Деньги небольшие - грабить бедных стариков. Правда, как сказать, следующая волна была еще хуже: украли десять машин, выданных ветеранам войны, естественно, глубоким пенсионерам.
   Хозяину десятой машины подбросили конверт с открыткой "от Шурика". И на этом наступила тишина. Гуляла Анфиса по парку с Полиной, держала в руке книгу, а дома обнаружила в книге конверт с открыткой "от Шурика". В конверте лежали обычные тысячные купюры. Анфиса показала конверт Илье.
   Илья нервно вспылил:
   - Анфиса, ты что, с Шуриком поддерживаешь знакомство?
   - Илья, я никогда его не видела! Я все поняла, я никому ничего не скажу!
   Через пару недель с прогулки она принесла сережки, которые нашла под ногами, сидя на скамейке в парке. Илья по сережкам определил, что они изготовлены во Фруктовой стране, на сережки местного производства он там насмотрелся. В этом случае надпись "от Шурика" даже не требовалась. Он запретил Анфисе одной ходить по парку.
   Однажды Анфиса достала гитару, она показалась излишне тяжелой. В гитаре лежал пакетик с золотыми колечками, сережками, кулонами. Илья сразу понял, что это золотой набор местных пенсионеров. Он уже боялся высказываться по этому поводу, в полиции все сразу поворачивали стрелку на него. Илье захотелось подняться и улететь куда подальше - не виноватый он!
   Он надел свою шляпу с видеокамерой и вышел на улицу, брел медленно-медленно. Достал карманный экран, посмотрел: сзади него шел он сам! Он быстро повернулся. Его двойник сделал то же самое, на спине была надпись "от Шурика". Илья побежал быстро, очень быстро, он хотел поймать двойника за шиворот! Двойник сделал прыжок в сторону и исчез в подворотне.
  Илья ощущал себя в углу жизни. Дошел он до гаража, выехал из него на своей машине, он даже лишний раз не смотрел в зеркало заднего вида. Ему уже казалось, что за ним едет такая же машина, как у него. Он в оцепенении остановился, медленно повернул голову назад: пусто. Илья нажал на газ, машина не поехала. Он вышел из машины, в выхлопной трубе торчала палка. Он даже не сомневался, что на ней написано "от Шурика".
   Илья не понимал этого Шурика-хитреца и зачем он его преследует, разыгрывает и ставит в неловкие ситуации. Подставляет, одним словом. От подставы до заставы... на нитке висели денежные купюры от его машины до его гаража. Илья вынул палку, бросил ее вместе с купюрами и поехал на работу, но неожиданно для себя остановился и поехал назад задом. Захотелось ему деньги собрать. Доехал до денег, но они оказались яркими фальшивками.
   Захотел Шурик стать Снежным королем. Для этого ему нужны были сани с парой лошадей или белый автомобиль с ледяными глыбами на дверях. Шурик вообще-то не был мелким воришкой, драгоценности он брал для разминки, ему хотелось властвовать над людьми, а это были тренировки. Психологию он изучал сам по книгам матери. Школу он окончил настолько странно, что в ней до сих пор вздрагивали от упоминания о нем.
   Снег шел и шел, а Шурик еще не решил, где взять белый лимузин. Он прекрасно понимал, что в Рождество и на Новый год он сможет владеть сердцами людей. Ему нужен был белый с отливом кожух, и вся одежда должна быть такой, чтобы он казался Снежным королем, но не Дедом Морозом. А где взять белый автомобиль с открывающимся верхом? Эти южные автомобили в северном климате могут совсем не завестись. Он видел по телевизору длинные автомобили, но они его не притягивали.
   Школу водителей Шурик окончил вместе с Ильей, рядом с ним он приобретал свойство быть невидимым. Права, правда, на себя получал. Мать ему автомобиль купить не могла. Это Илье отец машину подарил, он ведь не знал, что у него есть еще один странный сын - Шурик. Чего Шурик не мог, так это работать на одном месте, он знал, что Илья одно время работал в полиции, а сам он не знал, кем быть. Вот и придумал работать Снежным королем, а как к этому подойти, он тоже не знал.
   Стал Шурик обходить, объезжать салоны по продаже автомобилей, в одном салоне он обнаружил белый лимузин. Денег у него, естественно, не было. Машина стояла у него перед глазами, и вдруг к ней подошел покупатель в белом пальто! Шурик чуть дар речи не потерял! Очень ему захотелось иметь то, что имел этот человек.
   Он посмотрел на снег за окном и взмолился:
   - Снежная королева, помоги!
   И он услышал женский чарующий голос:
   - Стань его вторым я!
   Шурик посмотрел на себя в зеркало и отскочил: он стал похож на этого белого человека, но в своей одежде. Он понял, что Снежная королева расширила его возможности по превращению в других людей, он мысленно сказал ей спасибо и последовал за мужчиной в белом пальто. Тот уже купил белую машину. Шурик быстро оказался на заднем сидении белого авто.
  Действовало его свойство быть невидимым рядом с человеком, на которого он походил. Он везде следовал за своим двойником. Этот двойник в белом пальто жил в роскошной обстановке и работал неизвестно кем. Шурику понравился его лесной белый дом. "Бери все и будь Снежным королем", - шептало ему второе я, но он решил, что брать еще рано.
   Фирма белого двойника сняла на празднование Нового года корабль, стоящий на приколе. Шурик везде следовал за новым двойником - это была его обязанность, навязанная ему при рождении. На праздник пригласили крутых ребят, они крутили огненные колеса на палубе. Огоньки летали, всем было весело. Огонь попадал в укромные места и медленно разгорался, пока не появились языки пламени во многих местах корабля.
   Мужчина сбросил свое белое пальто и помчался в трюм, у него там находился саквояж с купюрами. Шурик надел его пальто, и его все стали звать Александром Сергеевичем. Белое пальто закоптилось, пока он по какому-то канату перебирался на берег. Народ бежал с корабля. Шурика хлопали по плечу, все друг друга поздравляли со вторым рождением.
   Прибыли расчеты пожарных. Корабль горел. Шурик сел в белый лимузин, к нему в машину села дамочка в белой норке. Он повез ее в лесной белый дом. Она говорила, куда ехать, видя его нервозность после пожара.
   Девушка оказалась деловой: она все знала в лесном доме и с вопросами не лезла. Он ликовал от тихого счастья. Через сутки стало ясно, что в трюме сгорел один человек. Сотрудники решили, что сгорел бомж, поскольку все свои спаслись. Вскоре счастье Шурика стало уменьшаться: его обвинили в том, что корабль сгорел. С него требовали оплатить страховку владельцам судна.
   Похоже, вместо Снежного короля он превратился в огненную свинью, но копилкой он никогда не был. Он не знал, где лежат деньги Александра Сергеевича. Девушка в белой норке тоже не знала, где деньги фирмы. Шурику оставалось одно - срочно стать собой любимым. Как превратиться в себя? Он знал одно средство - надо было проявиться рядом с братом Ильей.
   Под благовидным предлогом он пошел в отделении полиции, подошел к брату Илье, его внешность изменилась в обратную сторону. Он спокойно вышел в своем облике, прошел мимо белого лимузина и направился к автобусу. Так спокойней.
   Дома Шурик не находил себе места. Он вспомнил Фруктовую страну, где снега не бывает, где он мог бы быть Фруктовым королем! Шурик взял немного денег в том белом лесном доме. Он купил билеты и поехал во Фруктовую страну. Успел он на похороны, протиснулся к гробу султана и у всех на глазах превратился в его копию! Люди сложили ладошки и подняли их к небу. Все встали перед ним на колени. Просто цирк!
  Шурик - владыка Фруктовой страны! Рядом с ним кто-то произносил его новое имя, у него оказалась даже жена. Она и показала, где они живут. Он молчал, местного языка Шурик не знал, быть местным правителем ему быстро расхотелось. Он хотел быть Снежным королем, но для этого надо было оплатить страховку. Это ему было непонятно. У себя в спальне он обнаружил много денег вне сейфа. Шурик закрыл дверь и сел думу думать: кем ему быть? Он напряг мозги и из экономической географии вспомнил, что Фруктовая страна богата месторождениями газа. Он теперь Газовый король.
   Жена ему стала стучать в дверь, а он точно помнил, что у него женщин никогда не было. Шурик никак не мог взять в толк, зачем нужны женщины. Нет, он не тупой, он все знал, но не в отношении себя. Рано он превратился в местного владыку, надо было сбегать к себе домой. Как ему пройти мимо собственной охраны, мимо сопровождения? Он не боялся, но чувствовал себя в чужой тарелке, ему только деньги были знакомы, международные деньги.
   К Снежной королеве здесь не обратишься, эта страна не ее ведомства. Но должна быть Фруктовая богиня? Сам Бог должен быть здесь. И тут он вспомнил, что и Бог здесь другой. Помогать ему было некому. И брата рядом не было. Как хочешь, так и властвуй! Шурик свернулся в клубок на огромной постели под балдахином и уснул.
  Надела Полина модное пальто - плащ с меховым воротником, искусственным. Вся из себя вышла на улицу, шла и песни напевала. А навстречу ей шла гитара, а точнее Гитарный паж, а еще точнее - Шурик. Остановились. Посмотрели друг на друга, словно и не лежал он на ее коленях.
   - Куда пойдем? Ко мне домой, мать сегодня в больнице работает, ушла на сутки.
   - У Вас мама врач?
   - У нас мама врач. Отказ не принимаю, я только что вернулся из Фруктовой страны, могу угостить фруктами и еще кое-чем.
   - Идем, я все равно сегодня не работаю, выходной у меня.
   Квартира у Шурика была однокомнатной, по центру комнаты стояли два шкафа, деля комнату на две половины. Они прошли в ту часть комнаты, что была у окна.
   - Шурик, а у тебя неплохо! У нас еще смешнее, нас восемь человек в трехкомнатной квартире.
   - Значит, ты не будешь презирать меня за подобные жилищные условия? Хотя я мог иметь несколько дворцов. Меня во Фруктовой стране приняли за султана, а я испугался и уехал сюда, в этот уголок.
   - Султаном быть сложно, много ездить надо.
   - Полина, ты мне нравишься. У меня во Фруктовой стране жена была, но я ее не понял. Женщины там все странные и непонятные. Ты создана для меня, я запомнил твои пальцы, когда гитару изображал. Давай я снова буду гитарой?
   - Лучше контрабасом. Нет, будь собой. Ты мне нравишься.
   - Ты не шутишь?
   - Шурик, у меня вся жизнь - юмор. Парни меня всерьез не принимают с такой семьей.
   - Золото хочешь?
   - Откуда оно у тебя?
   - У меня откуда? От верблюда!
   Шурик достал из ниши стенки металлическую банку из-под печенья, открыл.
   - Ой! Золото! Это настоящие сережки и браслеты или бижутерия?
   - Все настоящее! Выбирай! Бери! Бери все!
   Полина взяла свою новую сумку и сунула в нее коробку с изделиями в золотой оправе.
   - Полина, выходи за меня замуж, и сейчас! Готовить умеешь? Иди на кухню и готовь, а я спать буду.
  
   Полина пошла на кухню, где продуктов было много, кастрюль чистых хватало, но ничего приготовленного не было. Она занялась приготовлением обеда. Шурик уснул, как только она вышла из комнаты.
  Девушка приготовила пищу, включила телевизор во второй половине комнаты, легла на диван и стала смотреть программу юмористов. Мельница выступал с любимой песней "Ерунда", целая команда в белых масках подпевала ему. Среди клоунов сидела его великолепная жена, спрятанная под маску тихого ужаса.
   Полине очень захотелось попасть в эту команду юмористов в масках, когда один поет, а остальные сидят и пугают зрителей. Она вполне могла бы быть пугалом на сцене. Размечталась девушка и не заметила, как проснулся Шурик, как он прошел на кухню, съел то, что она приготовила. И, нисколько не жалея банку с драгоценностями, поцеловал Шурик Полину в мягкую щеку. Она встрепенулась, улыбнулась, села и поцеловала в ответ молодого человека. Поцелуй за поцелуем - и получилась "ерунда".
   Полине так понравилось гостить у Шурика, что она с радостью забыла о своем доме, а когда вспомнила, то петухи в деревне запели, вскоре и его мать пришла с работы. Она оказалась доброй и усталой женщиной. Мать ни слова не сказала Полине, но съела все, что она приготовила, и предложила еще приготовить, а сама уснула. Дома по Полине даже не соскучились, у нее дома всем было не до нее.
   К Новому году хорошее шампанское пользуется популярностью. Анфиса прошла по магазину, набрала продуктов и вышла на улицу, стоящую в единой новогодней пробке. Счастье от праздников меньше всего радовало людей, сидящих в машинах по восемь часов без возможности покинуть ее в пробке. Интересно, кто в такой ситуации может пожелать здоровья человеку, из-за которого город страдает в машинах от беспробудного безделья, усложненного сиюминутным наблюдением за движением на дороге? Страшная ситуация.
   Анфиса вообще по столице давно уже не ходила и старалась в центр города не ездить никогда, да и сегодня она находилась не в центре, а на окраине, куда добрались автомобильные пробки. Она еще раз бросила взгляд на мучеников в машине, вспомнила, что Илья сегодня за рулем, немного его пожалела и пошла домой. У дома Анфису ждала странная пара: Полина и Илья - или нет? Она напрягла глаза: с Полиной стоял Илья в чужой одежде. Анфиса подошла к странной паре. Ощущение, что перед ней Илья, почти исчезло.
   - Полина, это кто стоит рядом с тобой?
   - Шурик, или ты его забыла вместе с гитарой?
   - Если честно, не особо вспоминала, а вы к нам?
   - Мы хотим объявить себя парой! - важно сказала Полина.
   - Обязательно мне? Лучше матери объяви и сестрам.
   - Им до лампочки, а его мать уже знает.
   - Где жить будете, парные вы наши? - спросила Анфиса, соображая, что подруга говорит весьма серьезно.
   - У Шурика мы будем жить.
   - Так это он и есть, неуловимый Шурик? Да его все ищут! На нем висят многочисленные кражи ювелирных изделий! Полина, очнись, тебе нужен не такой человек!
   - А другие меня не видят! У тебя Илья есть, а у меня никого нет! Вот, нашелся человек, а ты против моего решения оказалась! - всхлипнула Полина. - А все, что он украл, он мне отдал! Да я все это вернуть могу, если надо!
   - Это вы Илье расскажите, а мне все равно! Только из-за Шурика у Ильи одни неприятности! Его уже оборотнем считают. Он уже хочет идти учиться в технический институт и сменить специальность, и я с ним пойду учиться.
   Из-за угла выползла машина, вся в снегу.
   - Привет всем! Ух, еле проехал мимо пробок, ехал переулками да закоулками, лучше бы пешком шел! А это Шурик! Стой! - крикнул Илья Шурику, который удирал от него во всю прыть.
   - Илья, он мой жених, а ты его прогнал! - разревелась в голос Полина.
   - Илья, они жениться хотели, - подала голос Анфиса.
   - Полина, да он настоящий невидимка, зачем он тебе сдался? - прокричал Илья.
   Неожиданно Полина развернулась и побежала вслед за Шуриком, но ничего из этого не получилось. Шурик словно растворился в зимнем пейзаже. Полина повздыхала, подумала и устроилась на работу, были и у нее свои способности.
  
   Молодые люди, а именно Анфиса и Илья, уехали на лето в Кедровый край. Наблюдательный пункт, на котором она работала, находился на пятьдесят метров выше макушек кедрового леса. Среди деревьев встречались редкие золотистые ветви. Но не красота осени привлекла ее внимание.
   Над лесом простиралось обыкновенное небо с серыми перистыми облаками. Так вот, среди серых перистых облаков одно облако было голубоватого цвета. Голубоватое облако было вытянуто некой волной. Под этим облаком на земле находился маленький пруд аналогичной конфигурации.
   Казалось бы, тайна облака раскрыта. Буквально через пять минут небо имело совсем иной вид и цвет. В том месте, где плыло голубоватое облако, именно облако, наблюдался довольно большой просвет светло-голубоватого неба! Но голубоватое облако вновь появилось! Облако с синим отливом по бокам!
   Вот что значит сидеть на наблюдательном пункте. Вышка лесника была построена в тайге с одной целью: наблюдать за лесными угодьями сверху. Внизу простирался кедровый бор. Дорогие деревья требовали охраны.
   В этих местах водилось огромное количество норок голубоватого цвета. Анфиса могла предположить, что по лесу бежала стая голубоватых норок, и они каким-то образом отразились на сером облаке, и оно стало голубоватого цвета? Блеф. Она опустила глаза на стол, покрутила головой, пытаясь сбросить видение голубоватого облака.
   Металлическая вышка, обладающая стеклянной кабиной внушительных размеров и красным колпаком крыши для ориентации самолетов, красиво смотрелась среди зеленого моря тайги. Илья летел на вертолете к Анфисе. Он вез ей продукты и новый прибор для наблюдений за окрестностями. Илья всегда с радостью летал к Анфисе. Ее вышка отличалась таким внутренним уютом и так светились ее глаза при встрече, что он в буквальном смысле летал к ней на крыльях любви зеленого вертолета.
   Анфиса заметила вертолет и не удивилась его приближению: Илья летел по расписанию. Башню окружала большая смотровая площадка. Он просто мог сбросить продукты на площадку, но предпочитал садиться на красную крышу и доставлять груз лично. Сегодня она его встретила рассеянным взглядом.
   Он искренне удивился, но ничего не сказал. Илья проверил записи телекамер, расположенных по периметру вышки ниже уровня кроны деревьев. Здесь ему пришлось удивиться еще раз: мимо башни пробежала целая стая голубоватых норок!
  
   Илья поднялся к Анфисе:
   - Рядом с твоей вышкой прошла стая голубоватых норок.
   Она улыбнулась и сказала:
   - Илья, я видела голубоватое облако.
   На ее заявление удивления со стороны Ильи не последовало. Он ожидал увидеть некую аномалию в небе от большой стаи голубоватых норок. Эти норки несли в себе непонятную энергию или просто статическое электричество шерсти. На экранах летели искры, а искры для леса - это очень плохо. Оба они так задумались, что не замечали друг друга. Первым пришел в себя Илья. Он нажал на кнопку экстренной связи и сразу попал в центральный наблюдательный пост.
   На Ильи с вопросом смотрели глаза Добрыни Никитича, выполняющего обязанности главного лесника Кедрового края:
   - Илья, в чем дело?
   - Рядом с вышкой Анфисы прошла стая голубоватых норок.
   - Хорошая новость. Дело в том, что голубоватые норки сбежали со звероводческой фермы. Некто нажал на кнопку "открыть двери". Во всех клетках фермы одновременно открылись дверцы. Норки сбились в стаю и в мгновение ока исчезли с фермы.
   - А почему новость хорошая? - спросил наивно Илья.
   - Голубоватые норки идут по нашей территории. Мы возьмем за них хороший выкуп, - хладнокровно ответил Добрыня Никитич.
   - Но для выкупа, надо норок поймать! - вскрикнул Илья.
   - Ты это и сделаешь! - довольно крикнул Добрыня Никитич. - У тебя в вертолете есть сеть. Вместе с Анфисой закрепите кусочки мяса в сети. Забросите сеть перед стаей голубоватых норок со своего вертолета. Сеть хитрая, имеет электронное управление, как управлять сетью - ты знаешь. Поймаешь норок - сообщи, - проговорил он и отключил экстренную связь с вышкой.
   Анфиса нарезала мясо небольшими кусочками. Илья закрепил мясо крючками в узелках сети. Подготовленную сеть они положили в зеленый вертолет и полетели за стаей голубоватых норок.
  
  
  Глава 4
  
   Только зеленый вертолет взлетел с красной крыши вышки, как в вышку ворвались двое мужчин в синей униформе. На их лицах блестели глаза в прорезях синих масок. Они просмотрели все помещения вышки, заметили следы мяса и беспорядок, оставленный в спешке. Люди в униформе просмотрели кадры, снятые телекамерами. Кадры с голубоватыми норками они изъяли из камер и вызвали синий вертолет зверофермы. Среди людей в униформе оказался Шурик. Он сел на место наблюдения и увидел летящий над лесом зеленый вертолет. Он скрипнул от бессилия зубами.
   Взгляд его упал на пульт управления. Он нашел кнопку с надписью "пушка", нажал на нее. Появилась цель на экране. Шурик навел пушку на зеленый вертолет и нажал на кнопку. Из боевого отсека наблюдательной вышки вылетел небольшой снаряд и полетел в сторону зеленого вертолета. Но вертолет резко опустился в лес. Снаряд пролетел над зеленым вертолетом.
   Зеленый вертолет опустился на поляну. В сеть-ловушку действительно попала стая голубоватых норок, которые стали издавать пронзительные звуки опасности. Анфиса сообщила по лесной связи Добрыне Никитичу о том, что норки пойманы. Он издал вопль победителя. А над поляной закружил синий вертолет представителей зверофермы. Из громкоговорителя синего вертолета раздалась предупредительная речь Шурика, после которой должны были последовать выстрелы...
   Илья быстро открыл грузовую дверь зеленого вертолета, и всю сеть вместе со стаей норок засосало в зеленый вертолет. Потом он нажал еще на одну на кнопку - и над вертолетом появился пуленепробиваемый экран. По экрану застучала картечь.
   Анфиса сообщила Добрыне Никитичу о возникших неприятностях. Он не удивился нападению с синего вертолета. Он предупредил экипаж синего вертолета о том, что если они не перестанут стрелять, то все голубоватые норки погибнут в печи зеленого вертолета. Обстрел зеленого вертолета прекратился. Синие и зеленые приступили к переговорам.
  
   Добрыня Никитич затребовал от зверофермы треть дохода от продажи шкурок голубоватых норок. Шурик, как совладелец зверофермы, согласился с его условием. Партия норок уже была практически продана, за нее был отдан задаток.
   Шкурки голубоватых норок предназначались для шатра самой Нимфы Игоревны, исполняющей обязанности губернатора Кедрового края. У нее была новая фишка. Она хотела шатер со стенами из голубоватых норок. Ей был нужен голубоватый норковый ковер, на котором бы стояла мягкая мебель, обтянутая нежной синей кожей бычков.
   На поляне Анфиса почувствовала удушливый запах сернистого ангидрида - горела сера. Не из-за этого ли она видела голубоватое облако? Так это был газ! А ей просто понравилось облако в небе! А вот теперь она издавали различные звуки. Шумел винт зеленого вертолета, работая в холостом режиме. Илья кричал в трубку лесной связи. Шумел синий вертолет. Анфиса на секунду прикрыла уши, тогда ее стал донимать запах. Куда ни кинь - всюду клин!
   Борьба между ведомствами велась давно. Дело в том, что при обработке шкур норок использовали в разных количествах соль, уксус, фенол, буру. Все это, растворенное в воде, стекало к корням кедрача. Кедры гибли от такого серьезного соседства. Добрыня Никитич именно по этой причине вел борьбу со зверофермой. Разумеется, это его человек открыл все клетки с норками.
   Неожиданно сверху прямо на защитный экран зеленого вертолета посыпались синие кристаллики сульфата меди. Из вертолета вырвался теплый поток воздуха под давлением. Кристаллики от нагрева выпали в белый осадок. Синий цвет исчез, а стекло в вертолете перестало быть прозрачным. Это Анфиса заметила и сжалась от неожиданности очередной неприятности.
   Шурик позвонил самой Нимфе Игоревне:
   - У нас разгорелась борьба между зелеными и синими.
   Нимфа Игоревна в ответ радостно рассмеялась:
   - Господин Шурик, снимите борьбу между зелеными и синими на пленку и сделайте из этого приятный, но короткий фильм, я его покажу губернаторам. Съезд губернаторов соседних краев ожидается именно в шатре из голубоватых норок.
   Губернатор Кедрового края так развеселилась, что вызвала к себе дизайнеров по ландшафту. Ей захотелось сделать парк у озера. Тут же она вызвала к себе архитекторов и дизайнеров по интерьеру. Их задачей было оформление полукруглой гостиницы. И в этот момент Нимфа Игоревна подумала, что сама она ни в коем случае не будет одета в синие одежды. Она выбрала золотую парчу, потом передумала и решила, что в черной одежде будет смотреться элегантнее.
   Дама посмотрела на себя в зеркало и решила, что для подчеркивания своих синих глаз она сделала все. Нимфе Игоревне осталось подчеркнуть свои крашеные сине-черные волосы. А чего их, собственно, подчеркивать? Она и так великолепна! Ей стало немного скучно от мудрых мыслей. Она вызвала главного модельера края и своего лично, Константина. Он сам был эксклюзивной наружности, но, зная неадекватный нрав своей хозяйки, предложил серый цвет.
   Нимфа Игоревна высокомерно опешила:
   - Константин, ты чего, милый? Я, можно сказать, стою на ушах голубоватых норок, подчеркивая цвет глаз, а ты мне предлагаешь быть в серой одежде!
   - Госпожа, серый цвет подчеркнет Ваш скромный нрав, Ваши небольшие личные запросы. Ваша скромность благотворно скажется на Ваших переговорах с богатыми краями.
   - Ты так думаешь? А как можно украсить мою скромность? Что предлагаешь надеть в качестве украшений?
   - Очень щепетильный вопрос. Вас украсит шатер из голубоватых норок.
   - Что, так просто? А на мне что будет надето?
   - Ради Вашей безопасности я бы надел на Вас скромный бронированный жилет.
   - Хорошо. А из чего жилет будет сделан?
   - Из электронных лучей.
   - Вот это да! А как пуля будет отлетать от электронного луча?
   - Выше бюста Вам придется надеть полоску с электронной аппаратурой, которая Вас окружит лучами со всех сторон. Пуля, долетая до луча, отлетит, как бумеранг, назад в того, кто ее в Вас послал.
   - А если электронный жилет не понравится другим губернаторам?
   - Параллельно лучам будут висеть серебристые нити, а лучи будут в них играть.
   - Мне нравится, - с достоинством проговорила губернатор Кедрового края.
   - Все готово, моя госпожа!
   - Можно примерить электронный жилет?
   - Хоть сию минуту! - воскликнул Константин и хлопнул в ладоши.
   В комнату внесли плоскую упаковку с электронным жилетом.
   В это время в кедровом лесу синий вертолет, покружив над зеленым вертолетом, улетел на свою пустую звероферму. Илья с большим трудом сбросил с вертолета испорченный экран, заменил стекла и полетел с ценным грузом. Его встретили, забрали ценный груз, дали новые продукты для Анфисы. Илья вновь полетел на знакомую красную крышу наблюдательной башни.
   - Илья, ты привез мясо, чтобы я из него приготовила ужин? - спросила Анфиса. - Посмотри за меня в окно, а я приготовлю запеченное мясо, пронизанное палочками из моркови.
   Илья достал прибор дальнего виденья, который еще даже не распаковали. Он установил прибор и стал осматривать окрестности. Ничего нового он при этом не обнаружил. Небо и то было практически безбрежным и полностью светло-голубоватым. И вдруг он увидел тонкий столб огня, словно его выбросило из земли. Столб огня находился рядом с тем местом, где еще недавно стоял зеленый вертолет, а над ним летал синий вертолет противника. Илья быстро поднялся на красную крышу и взлетел на вертолете. Он полетел в направлении странного столба огня, который он заметил через новый прибор наблюдения.
   Зеленый вертолет закружил над странной поляной. Илья точно помнил это место раньше, и здесь ничего не было, а сейчас стоял круглый дом металлического профиля. Из центральной части купола в небо уходила тонкая струйка огня. Такого явления в Кедровом крае в принципе быть не могло! Это недопустимо в царстве величественного кедра! Любой ветер - и загорятся кедры. Илья, не раздумывая, направил мощную струю пены из вертолета прямо в огонь. Странно, но огонь не потух, напротив, он обошел струю пены и горел теперь целой чашей вокруг нее.
   Илье это совсем не понравилось! Он сообщил о возникшей ситуации в лесу на центральный пункт:
   - Добрыня Никитич, обнаружен очаг возгорания в квадрате... Я пытался потушить огонь пеной, но огонь не ликвидирован, а стал еще больше.
   - Илья, в таком случае это огонь не из очага, а от реактивного двигателя, по типу выхлопных газов. Там работает что-то очень запрещенное в этих местах! Лети на базу! В указанный квадрат подойдет боевой расчет. Спасибо.
   Боевой расчет бравых мужчин в зеленой униформе с мини-пулеметами в руках и огнетушителями за плечами подошел к домику металлического профиля. Людей и зверей нигде не было видно, не было заметно и дверей.
   В лесу стоял металлический домик без окон и дверей, а из его крыши извергался огонь тонкой струйкой. Вблизи струйка огня казалась неправдоподобной. Мужчины в зеленом стали медленно обходить домик, пытаясь найти стыковку профилей. Один достал саперную лопату и попытался сделать подкоп, но, сколько бы он ни копал, его лопата натыкалась на металлический лист.
   Главный член группы боевого расчета прокричал:
   - Внимание: или вы сдаетесь, или через пять минут мы откроем огонь на поражение сквозь тонкий металл!
   А в ответ тишина. Люди в зеленой униформе подождали пять минут и стали стрелять почти в одно место. Но не тут-то было! Материал смеялся над выстрелами. Пули застревали в металле и лежали в нем прочно. Металл обладал непредвиденной вязкостью.
  Вооруженные люди почувствовали свою беззащитность перед непонятным явлением и сообщили на центральный пункт:
   - Добрыня Никитич, у нас ничего не получается! Странное металлическое сооружение без окон и дверей. Пули вязнут в стенах! Огонь потихоньку горит. Может, оставить засаду и уходить на базу?
   - Еще чего! Отрабатывайте все! Наблюдение организуйте за домиком с четырех сторон, а один приготовит для вас еду и будет на связи. Все, отбой.
   "Жилет удивительно красивый", - подумала Нимфа Игоревна, надевая на себя электронный жилет с серебристыми нитями. Но она полностью отказывалась верить в его пуленепробиваемую силу:
   - Константин, ты не очень толстый, надень жилет, а охранник в тебя постреляет.
   Трясясь от страха, Константин надел на себя электронную защиту от пуль. Охранник, статный красавец, стоял с резным серебристым пистолетом. Он без эмоций выстрелил в луч на электронном жилете. Он упал замертво. Но кто упал из двух придворных? Естественно, охранник! Невероятно, но пуля отлетела от электронной защиты и попала в грудь охранника с пистолетом в руках!
   - Восхитительно! - воскликнула глава Кедрового края. - Я непременно буду надевать этот электронный жилет на приемы.
   Анфиса села к компьютеру и не нашла на любимой странице Паутины обычных гадостей в свой адрес, но нашла краткое объявление. "Губернатор кедрового края Нимфа Игоревна сообщает, что в неравной борьбе с электронной аппаратурой погиб ее охранник". Анфиса заметила свою подружку белочку, сидящую на антенне с той стороны окна. Она открыла окно. Белочка медленно прошла по пульту управления и села на свое любимое место у экрана компьютера.
   Дворец губернатора Кедрового края стоял на возвышенности, это был своеобразный замок из красного кирпича с большим количеством башенок. С трех сторон дворец окружали величественные ели. С четвертой стороны дворца располагался изумительный каскад фонтанов, выполненный в фиолетовом граните.
   Каскад смотрелся великолепно, спускаясь по огромным ступеням к реке. Внутри дворца располагались большие залы и маленькие комнаты. Губернатор принимала представителей различных краев в разных залах. А жить она предпочитала в одной комнате с мягким лежбищем, с зеркалами с двух сторон относительно кровати. Перед кроватью стоял гигантский плоский экран, который мог быть телевизором и компьютером.
   На спинке кровати лежали различные пульты управления, телефоны и клавиатура. Что касается шатра из голубоватых норок, то его предполагалось поставить правее дворца. Данное место предназначалось для выдумок в плане приема представителей других стран. Нимфа Игоревна лежала в своей постели и смотрела передачу о моде. В этот момент ее соединили с главным лесничим для телефонного разговора.
   - Добрыня Никитич, в чем дело? - спросила она.
   - Нимфа Игоревна, в кедраче обнаружен металлический дом в виде цистерны. Из его центральной части вырывается тонкий столб огня, что может плохо сказаться на Кедровом крае.
   - Понятно. Забыла тебе сказать, что в кедраче обнаружили газ, он и горит. Газ скоро перекроют.
   - Да, но я не заметил строительства! Я не видел, когда этот металлический цилиндр поставили!
   - Это твои недоработки. Спроси у Анфисы, чем она так занята, что пропустила вторжение на свою территорию.
   Трубка недовольно загудела. Добрыня Никитич озверел, он решил сам навестить Анфису и сделать ей внушение за нерадивое внимание к кедрам. Он вызвал Ильи на вертолете. Бегать по лесу он не хотел с тех пор, как стал главным лесником Кедрового края.
  
   Зеленый вертолет появился достаточно быстро и доставил его на красную крышу наблюдательного пункта. Добрыня Никитич так стремительно влетел в комнату к Анфисе, что она вздрогнула, испугались и ее гости - белка и норка. Зверьки моментально выскочили в открытое окно.
   - Анфиса, почему ты вовремя не обнаружила газовые разработки на своем участке? Почему об этом я узнаю от губернатора Кедрового края?
   - Добрыня Никитич, если я что-то просмотрела с высоты своего наблюдательного пункта, то это должны были зафиксировать камеры наружного наблюдения. Давайте вместе посмотрим кадры строительства.
   - Ты чего? Я что, буду смотреть в пустой экран? - возмутился он.
   - Хорошо, я просмотрю записи по наружному наблюдению.
   Анфиса добросовестно просмотрела записи четырех камер наружного наблюдения. На одном экране она увидела, как пролетел зеленый вертолет и опустился на поляну. Потом ясно было видно, что пушка выстрелила, далее синий вертолет висел над поляной. В это время вдалеке пролетел грузовой вертолет с металлическим цилиндром и опустил его на соседнюю поляну. Если она была в зеленом вертолете, то никак не могла видеть прибытие металлического цилиндра!
   Илья посмотрел показанные ему кадры и понял, что губернатор ведет двойную игру, на то она и губернатор Кедрового края. Безбрежное небо давало возможность вести наблюдения за кедрами без напряжения зрения. Камеры наблюдения записывали зелено-синий пейзаж.
   Скучно стало Анфисе, страсти по поводу находки газа улеглись, норки были вновь размещены в своих клетках. Шурик на экране был так красив, что затмевал всех. "Если гонят за красоту, то против лома нет приема, пусть сами смотрят на некрасивых мужчин", - так думала Анфиса, всхлипывая над шоу-программой. Илья находился в полете и не увидел ни уход Шурика из телевизионного проекта, ни как его стоя провожали женщины у телевизионных экранов всего края. Анфисе нравился Илья, поэтому она не замечала другой мужской красоты.
   "Да, Снежным королем мог бы быть только Шурик, - так думал Шурик, глядя на телевизионный экран. - Его бесподобные черты лица, глаза, зубы, улыбка - вылитый Снежный король, а я слишком будничный".
   Он так увлекся идеей, что Снежный король должен походить на него, что напряг все свойства своего организма в области превращений. Он посмотрел на себя в зеркало и не сильно удивился, увидев в зеркале вместо себя лицо великолепного Шурика. Вскоре и его тело трансформировалось в тело Шурика. Шурик так изменился, что одежда для него стала широкая и короткая. Он стал выше и стройнее. Он стал обаятельным и привлекательным! Теперь он был готов вновь удивить приятелей в Кедровом крае!
   Шурик сразу решил появиться у губернаторши. Он решил удивить ее! Охранники с удивлением пропустили красивого молодого человека к губернатору Кедрового края. Нимфа Игоревна, как все женщины, представляла, что именно она Снежная королева, и обожала Кая, увидев его в своем кабинете, приподнялась с места.
   Ее лицо расплылось в обворожительной улыбке:
   - Шурик, какими судьбами? Я недавно видела Вас на телевизионном экране - и Вы уже здесь!
   - Нимфа Игоревна, у телевизионного проекта есть сдвиг во времени. Я не сам Шурик, я обычный Шурик.
   - Чего хочешь от меня, мой дорогой? - спросила Нимфа Игоревна.
   - Я хочу быть Снежным королем! - гордо заявил Шурик.
   - Милый, будь Снежным королем, снега у нас полно зимой! - сказала Нимфа Игоревна, влюбленными глазами смотря на него.
   - Мне нужно королевство! - гордо запросил молодой человек.
   - Я - губернатор, это несколько осложняет твой королевский статус, - заметила женщина. - Мне сделали шатер из голубоватой норки, он стоит в современном куполе. В шатре есть кресло для Снежного короля. Для тебя сделают костюм, отделанный голубоватой норкой. Твоя задача - вести переговоры с дамами, заключать контракты на пушнину и кедровые орехи. Рядом с тобой всегда негласно будут находиться консультанты, специалисты по этим вопросам. Ты согласен работать Снежным королем?
   - Я с великим удовольствием стану Снежным королем!
   - Работай, а если понадобишься для представительства - вызовем в шатер.
  
   Так Шурик стал Снежным королем. Но аппетит приходит во время еды: ему быстро надоел шатер, он захотел целый дворец. Для появления перед народом был разыгран небольшой спектакль.
  Дом с колоннами стоял на возвышенности с незапамятных времен, к нему так привыкли, что не могли представить горизонт без этого дворца. Долгое время дворец пустовал. Просто люди не знали, как его использовать. Одно время в доме с колоннами находился Дворец культуры. Старые кинофильмы в нем уже никто не смотрел, обходились телевизорами. Молодые люди танцевали на дискотеках, для которых старый дворец и вовсе не подходил.
   Из-за границы приехал потомок хозяина дворца - граф Афанасий Афанасьевич. Он был так красив, сед и благороден, что люди его тут же окрестили Снежным королем. Большим богатством, по мнению местных жителей, он не обладал, им казалось, что у него, кроме его священной внешности, ничего и не было.
   Но людям нужна была сказка. По законам государства ему никто не мог отдать родовое гнездо, а по закону чести можно все, что носит благородный оттенок. Хозяйкой, точнее губернатором, Кедрового края была госпожа Нимфа Игоревна. Она элементарно купила этот край, но об этом вообще никто не догадывался. Черты ее лица благородством не отличались: нос курносый, щеки на месте, а не втянутые. Но она могла быть разной, неожиданной как в своей внешности, так и в своих решениях.
   Встретив графа Павлина, точнее Ивана Сергеевича, на благотворительном вечере, она решила подвергнуть его минутной популярности. Узнав о его желании жить в родовом дворце, она выделила ему ремонтную бригаду для восстановления дворца. Еще, если честно, она с детства любила сказку "Снежная королева" во всех ее вариантах.
   А тут она услышала, что народ называет графа Снежным королем, естественно, она решила, что у короля должен быть тронный зал. Она дала команду собрать все шкуры белых медведей и белых норок. Из меха она заказала отделку для тронного зала.
   Перед седовласым графом поставила простую задачу: он должен периодически сидеть на белом троне. Зрелище оказалось настолько потрясающим, что съехались многочисленные журналисты, и регион мгновенно стал известен в мире благодаря Снежному королю.
   А это и новые заказы, и всемирный успех Кедрового края!
   Нимфа Игоревна прекрасно понимала, что сама она не смотрится, даже на своем рабочем кресле, но она обладала силой воли и стальным характером. Вот поэтому на трон она вполне могла посадить седого Снежного короля. Он зачитывал ее указы по Кедровому краю, и их с большим вниманием выслушивали обыкновенные жители.
   Мировой судья тоже сообразил, что вещать вместо него может Снежный король. И некоторые сложные дела в последней стадии стали проводить в тронном зале Снежного короля. Граф Иван Сергеевич был настолько благороден на троне, покрытом белыми норками, что виновная сторона свято обещала исправиться.
  
   Шурик зашел в свою комнату, посмотрел в зеркало и усмехнулся: оказывается, успехом он больше пользовался в благообразном облике графа, чем в красивом облике Шурика на должности Снежного короля. Последний облик графа он высмотрел в одной телевизионной передаче, где показывали старого аристократа, вот в него он и превратился, но Шурик уставал быть кем-то, его неумолимо тянуло стать собой.
   Губернатор Кедрового края, блистательная Нимфа Игоревна, решила повысить посещаемость собственного региона. У нее были кедры, пушнина, а людей в этих краях было так мало, что всех можно было пересчитать. Ее владения - огромные, но очень удаленные от людных мест. И она придумала туристический маршрут по своему краю. Маршрут необычный.
   Губернатор организовала фирму по производству древних сундуков с самоцветами внутри! Геологи помогли составить пару десятков маршрутов с прилагаемыми картами. В сундуки положили настоящие самоцветы - чего им на складах пылиться, пусть людям послужат и радость доставят. Главное в этом деле - никакого объявления в прессе не давать, таинственность загнули такую, что слухи поползли сами собой.
   Слухи, что в Кедровом крае нашли сокровища несметные: сапфиры и топазы, алмазы и аметисты, рубины и турмалины настоящие, драгоценные - распространялись из уст в уста. Хорошо и то, что на поиск сокровищ не надо было приобретать лицензию, их можно было искать сразу. Карты маршрутов распространялись среди людей, они множились и обрастали легендами.
   Шурик знал о фирме, выпускающей сундуки с драгоценностями только для того, чтобы их прятать в землю в разных местах Кедрового края. Это его сильно заинтересовало. Найти сундук и обогатиться - мечта. Нимфа Игоревна пустила слух, что только один Снежный король знает местонахождение любого клада в крае. Народ потянулся к Снежному королю, все сразу поняли, что он в фаворе у самой губернаторши. Но он ничегошеньки не знал по вопросу местонахождения сундуков с драгоценностями!
   Люди стояли к нему в очередь, так всем хотелось быть богатыми - и не пересказать! Но народ пересказывал, и потянулись люди в эти глухие места за чудом в сундуке. Сказывали, что в них лежат и аметисты, и сапфиры, и монеты золотые - и все упакованные, чтобы не испортились. А еще люди придумали, что сундуки в землю закопали для будущих поколений, чтобы им приятнее было искать сокровища Кедрового края.
   Нимфа Игоревна узнавала о новых слухах. Ей докладывали, что число приезжающих в край растет. Она смеялась и добавляла в сундуки монеты. Это еще больше повышало заинтересованность людей в их поиске. А Шурика Нимфа Игоревна стала называть Снежным корольком, так как на короля он пока не тянул.
   К Анфисе на наблюдательную вышку потянулся народ: то она, кроме норок, тут никого не видела, а теперь к ней то и дело приходили люди и просили показать с вышки, где клад надо искать. Все утверждали, что у Снежного королька есть карта всех кладов. Она отвечала, что о нахождении кладов ничего не знает конкретно, а слухами земля полнится.
   У Анфисы был приказ от самой Нимфы Игоревны: вести наблюдение за кладоискателями с помощью нового зонда, который постоянно висел над вышкой, увеличивая дальность наблюдений за кедровым лесом. Кедры старели, новые саженцы высаживали в другом месте. Люди везли свои настоящие деньги в Кедровый край, а взамен получали сказку, которой столько лет, сколько всем сказкам, - много.
   Чаще всего кладоискатели занимались корчеванием старых кедров, и действительно, сундуки были спрятаны в корнях самых старых деревьев. Сюда же потянулись люди за древесиной. Спонтанно столица Кедрового края стала разрастаться, а наши герои вернулись домой.
  Они знакомы были со школьной скамьи или стульев...
  
  
  Глава 5
  
  За окном светило солнце так, как давно не светило: ярко и без признаков облаков. Округ купался в сухом климате, который случайно заглянул в эти места, да так и остался. Школьник на своей парте обнаружил зеленый кусочек неизвестного материала, на срезе он был белым. Он автоматически положил его в рот, и кусочек через некоторое время стал мягким.
  Теперь молодой человек сидел и жевал странное вещество. Он посмотрел на девушку. Она хлопала огромными ресницами, которые вполне могли бы удержать на себе спичку или любой мелкий предмет. Ее круглое лицо в обрамлении темных волос источало волны невинности. Она была чудо как хороша, поэтому она была верхом внимания Ильи. Он таял от одного ее вида.
   Они сидели за одной партой и источали друг другу флюиды взаимной нежности и любви. Анфиса и Илья много не говорили, внимания к себе не привлекали, числились хорошими учениками и никому не мешали. Илья - гибкий парень с острыми плечами и тонкой талией - гипнотизировал Анфису своей внешностью. Она была счастлива оттого, что он сидел рядом. Она знала, что собаки взрослыми становятся за один год, а ей было в шестнадцать раз больше, но ее взрослой никто не считал за ее милое детское лицо. Иногда одноклассница Полина претендовала на Илью, но отношения между ними по большей части носили шутливый характер.
   Анфиса очень любила мультфильм про корову с длинными ресницами, ей казалось, что она в прошлой жизни была буренкой, хотя всегда жила далеко от деревни. Девушку редко на дачу возили, чаще отдыхала она в южных городах. У нее была небольшая грудь, напоминающая вымя коровы без всяких вкладышей.
   Илья предпочитал смотреть фильмы о человеке-пауке. Он представлял себя суперменом в плаще, летающим между домами. Одним словом, ничего общего в мечтах влюбленной пары не было, но это не мешало им наслаждаться общением друг с другом в жизни до поры до времени. В Илью вселилось неизведанное желание, оно тяготило его, ему хотелось летать вокруг нее на крыльях любви в плаще, неотразимом для любой девушки. Эти желания отвлекали его все больше, а девушка продолжала смотреть на него ясными глазами беззаботной коровы. Он трепетал от любого прикосновения к ее руке, он изнемогал, но не мог понять от чего.
   Анфису внезапно пронзило острое чувство, неизвестное, тревожное и зовущее. Она резко повернула лицо к Илье. Он смотрел на нее. Шел последний урок. Они вместе вышли из школы. Май трепетал первой листвой. Теплый воздух опьянял пряными запахами нежной зелени. Травка нежно зеленела. Анфиса отщипнула несколько травинок и сунула их в рот.
   - Ой, как вкусно! Илья, попробуй зеленую травку!
   - Здесь собаки ходят, а ты в рот траву берешь!
   - Ладно, я попробую листик, - и она оторвала пару листиков с дерева и взяла их в рот.
   - Ты такая голодная? Давай купим мороженое.
   - Ты что, зелень вкуснее! - сказала Анфиса и выплюнула незаметно зелень изо рта.
   Они зашли в парк, купили мороженое и пошли по аллее. Анфиса случайно уронила мороженое, которое подхватил бродячий пес. Она сорвала высокую травинку и стала ее жевать.
   - Я понял, тебе витаминов не хватает. Вон листики одуванчиков, кушай, - смеясь, сказал Илья, пытаясь удержать в своей руке ее руку с зеленой травой.
   Анфиса встала на четвереньки, вырвав у него свою руку, и на его глазах стала превращаться в корову или теленка женского рода. Все, чего она хотела, так это щипать молодую зеленую траву.
   Илья глубоко вздохнул, ему захотелось забраться на дерево или взлететь на него. Он бросил на землю школьный рюкзак и полез на дерево. Вид с дерева был опьяняющий. Он посмотрел на буренку. Она все еще ела траву. У буренки выросли рожки сквозь волосы. Джинсы натянулись и готовы были лопнуть в любую минуту, но швы у них были крепкие. Анфиса стояла на четвереньках, как настоящая буренка, и ничто в ней не напоминало девушку.
   Илья оказался рядом с ней, ему очень захотелось быть молодым бычком! Он готов был на нее запрыгнуть, про собак он все хорошо знал и про крупный рогатый скот догадывался. Он уже закинул ногу на холку молодой буренки, но что-то его приподняло вверх. Парень с удивлением обнаружил на себе плащ, приподнимающий его над землей. Илье хотелось оседлать буренку, смертельно хотелось быть бычком, но крылья его удерживали над буренкой, не позволяя к ней приблизиться.
   Буренка подняла голову на Илью: он был красив в плаще. Анфисе захотелось стать девушкой, ей безумно надоело быть коровой! Она с огромным трудом пыталась встать на задние ноги, но передние копыта только немного отрывались от земли и вновь опускались на землю. Трава в глотку не лезла!
   Илья подлетел к дереву, снял с себя плащ и спустился на землю. Он подошел к буренке, у которой в глазах стояли слезы, и поцеловал ее. И о, всемирное чудо! Анфиса стала превращаться в обычную девушку. Они просто обнялись. Школьники выпускного класса были рады вернуться в обычное состояние. Губы у девушки были зеленые от травы, но она радостно и нервно рассмеялась. А он поцеловал ее зеленые губы. Им стало так хорошо, что рядом запел соловей. Его волшебные трели трепетно отзывались в молодых сердцах. Они сели на скамейку.
   - Что это было? - спросил Илья.
   - Не знаю, со мной такое впервые, - ответила Анфиса, - мне до сих пор жутко.
   - Надо думать. Пройти через такое превращение! Что ты чувствовала, когда была буренкой?
   - Ничего, хотелось травы, и все.
   - А бычка тебе не хотелось?
   - Чего-то точно хотелось, но чего именно - я не могла понять. А ты летал на плаще и был необыкновенно красив.
   - А я все думал, как на тебя опуститься, но крылья мне не давали к тебе приблизиться. Нет, я не хочу летать и зависеть от желаний крыльев или чужого мозга.
   - А я не хочу быть больше буренкой! У меня всегда перед глазами стояла буренка с ресницами из мультфильма.
   - Точно, ты на нее похожа.
   - А ты хотел быть человеком-пауком? Все с тобой понятно. Давай хотеть быть людьми! Ты такой красивый и без плаща!
   - А ты и так красивая!
   Анфиса и Илья медленно пошли по аллее, потом вернулись за сумками и побежали навстречу своей любви. Вот теперь в школе стали говорить о том, что Илья и Анфиса - пара, а до этого они были обычные одноклассники. Непонятно, как школьники разбираются в любви с первого взгляда? Ведь сами они этого не проходили!
  У Ильи и Анфисы глаза стали светиться при виде друг друга, они уже знали свои потаенные превращения. Нет, они не поверили в превращение и сказочность своих персон, они постарались о них забыть.
   Директор с растрепанной ветром прической сказала прощальную речь, завершив ее следующими словами:
   - Главное в жизни - найти источник положительных эмоций и заставить работать тело и внутренние органы, дабы они не дребезжали и не брюзжали от лени.
   От младших и старших школьников выступили активисты с громкими голосами. На этом торжественная часть замерзания была закончена. Замерзшие дети пошли туда, куда положено: кто на каникулы, а кто готовиться к выпускному вечеру. Анфиса и Илья пошли в школу, где им сообщили расписание экзаменов и еще раз обговорили план проведения выпускного вечера.
   Анфиса после школы собиралась идти в медицинское училище. Мединститут ей сразу не потянуть, хватит того, что она школу закончила! Хотя точные науки ей давались лучше.
   В квартире Ильи на окнах всегда цвела герань. Но однажды он услышал крик матери, которая в очередной раз вернулась домой:
   - Кто сорвал цветы герани?
   Илья и его отец вышли на крик.
   Мать смотрела на горшки с геранью без единого цветочка. Кошки и собаки у них в доме не было, посторонние не приходили.
   - Мама, я не ем герань! - в сердцах сказал Илья.
   - Мать, я не коза, лепестками не питаюсь, - пробасил отец.
   - Я тем более не питаюсь геранью! - воскликнула мать, готовая разреветься от досады.
   - Извините меня, но это сорвала цветы. - сказала Анфиса, выходя из комнаты Ильи.
   - Анфиса, тебя покормить забыли? - с надрывом спросила мать.
   - Цветы герани такие вкусные!
   - Что?! - воскликнул отец. - Мать, она шутит или правду говорит?
   - Ну что вы так расстроились? Я только на кухне съела цветы герани, в комнате я их еще не ела, - наивно проговорила Анфиса.
   - Мать, она не все цветы съела! - весело воскликнул отец.
   - Ладно, отец, цветы я восстановлю. Но что нас ждет дальше, сын?
   - Мама, Анфиса любит жевать зеленую травку газона, - преданно проговорил сын.
   - Сын, я ей проращу зерна пшеницы, - улыбнулась мать.
   - Ой, спасибо! - вскрикнула Анфиса.
   - Анфиса, а может, ты салат съешь из свежих овощей с зеленью? Я быстро сделаю салат, у меня новый нож, я помидоры нарежу и все остальное.
   - У нас всегда дома есть свежие овощи и капуста. Я страсть как капусту с огурцами люблю, - ответила Анфиса.
   - Деточка, ты, вероятно, была в прошлой жизни козой или кроликом?
   - Мама, она была буренкой! - подсказал Илья.
   - Шутник, - сказала мать и ушла на кухню.
   Большие дети зашли в комнату, закрыли за собой дверь.
   - Анфиса, это так серьезно, я про герань спрашиваю? - без улыбки спросил Илья.
   - Нашло. Раньше такого не было, а теперь так тянет на цветочки-лепесточки!
   - Ешь укроп пучками, но герань?! Зачем?! - недоумевал молодой человек.
   - Знала бы зачем, не тронула бы цветочки. Кушать хочется.
   - Я начинаю за тебя бояться.
   - Брось меня, подними другую.
  
   Неожиданно Илья подпрыгнул, зацепился за кольца на потолке и стал похож на обезьяну, которая на руках бегала по потолку. На самом деле, на потолке были закреплены кольца, уступы и палки на веревках, он за них держался руками, а казалось, что он на руках ходит. Илья показал свой гимнастический сериал, спрыгнул на пол, схватил с тарелки банан и стал его жевать.
   - Илья, а ты кто? Обезьяна или человек-паук?
   - Я человек с развитыми руками, вес у меня легкий, и я легко держусь руками за любые предметы.
   - Ты ненормальный человек, - протянула девушка.
   - Хорошо, но быть обезьяной - это проще, чем быть коровой.
   - С копытами тяжело, это точно, - согласилась она.
   Их позвали на ужин с большим количеством салата из свежих овощей с зеленью. Анфиса набросилась на салат, он мелькал и быстро исчезал из салатницы. Остальные только облизнулись и ели мясо с картофелем, к этим продуктам она не прикасалась. Анфиса сидела сытой кошкой и лениво жевала картофель. Отец уплетал мясо за обе щеки, он даже добавки попросил, весь его облик напоминал льва после охоты. Мать жевала картофель с салатом, который положила себе в тарелку до прихода Анфисы. Она вернулась в дом мужа и сына и теперь с удовольствием им готовила.
   "Интересно, а мать его кто?" - подумала Анфиса и не могла придумать, но решила, что до комнатных цветов она больше опускаться не будет, она не коза. Анфиса посмотрела на окно, вверху на полочке стояли кактусы. Она улыбнулась: нет, она не верблюд! Ужин прошел в дружеской обстановке и без упреков. Анфиса вышла из квартиры одна, достала из кармана пакетик с лепестками герани и выбросила в урну.
   - Неужели я ем герань, - проворчала Анфиса и медленно пошла к себе домой.
   Дома Анфиса вынула из школьной сумки копыта, повертела их в руках и положила в шкаф. Всю эту бутафорию с буренкой она придумала давно, после посещения детского спектакля, но использовала впервые. Была у нее светлая мысль стать актрисой, и еще она слышала, что с ее ростом приходится играть мальчиков и животных. Быть буренкой Анфисе расхотелось, а, чтобы быть ею на сцене - и речи быть не могло. Нет, она лучше пойдет в медицинское училище!
   На следующий день Илья все подмигивал Анфисе. Что он знает? Ровным счетом ничего! Что она цветы с клумбы ела? Да ни за что! Если только на спор и за большие деньги. Они зашли на спортивную площадку, где Илья показал, какой он классный парень, на школьных тренажерах весьма грубого изготовления. Он так старался, что сорвался, из его голой ноги побежала кровь ручьем.
   - Анфиса, ты хотела быть медсестрой, забинтуй! - прокричал Илья.
   Она с ужасом смотрела на кровь, на разорванную рану:
   - Нет, я уже расхотела быть медсестрой!
   - Принеси подорожник, он растет на газоне!
   Анфиса нехотя сорвала листья подорожника и стала прикладывать их к ранке.
  Приближался последний звонок в школе, надо было учиться, и общение отошло на второй план. Последний школьный день выдался дождливым и холодным. Школьников выстроили на улице. Холодный ветер пронизывал их насквозь. Школьники, учителя и родители надеялись на теплую погоду, всем хотелось что-нибудь оголить. Первоклассники просто замерзали вместе с родителями. Первый класс провожал последний класс. Этот последний класс выглядел очень разрозненно в плане роста и толщины школьников последнего дня обучения.
  Илья решил идти в школу полиции. Отец за то, что он окончил школу, подарил ему автомобиль предпоследней модели отечественного производства. Анфисе это очень понравилось. Они оба ходили домой друг к другу, и родственникам оставалось только признать их дуэт. После того как отец переехал в новую квартиру, к нему опять вернулась жена, то есть мать Ильи, и на все окна поставила герань.
  
  Полина пришла к Анфисе по старой дружбе. Они сели на кухне за стол и стали пить чай. Анфиса все про Илью говорила. Полина вспоминала Гитарного пажа, как держала его на коленях вместо гитары. Они сложили все воспоминания в кучу и пришли к выводу, что все это мистика чистой воды. И добавили чая в кружки.
   Девушки поговорили за жизнь и пришли к выводу, что надо съездить на большой рынок имени колбасных изделий. Народ под праздник туда толпами ехал, цены там были ниже, выбор вещей богаче. Если ноги ходят, люди мчат туда на всех парусах, а обратно идут, как вьючные верблюды. Денег у молодых девушек всегда мало, а хочется всегда много. Сговорились они и поехали на рынок.
  Анфиса не смогла сбросить весь лишний вес и взлететь на высокие каблуки. Какая все это ерунда, но как она близка к мелодраме. Каждая пара обуви может рассказать о любви, о небольшом увлечении, о пережитых чувствах, о непонятых тревогах Анфиса ходила с прической, пиком которой была коса, заплетенная из конского хвоста. Да, такая она! Вне моды. У нее был редкий по нынешним временам стиль. Анфиса проливала слезы лужами, и сама их вытирала, и возвращалась к себе домой. Она вновь сидела перед стертыми носками и каблуками сапог и только что не рыдала. Она вспоминала слова бабушки о том, что обувь есть для улицы, для машин, для помещений. Она иногда покупала обувь на тонкой подошве и на высокой шпильке.
  Сапоги такого пошива все одноразовые, как говорила мать, в них пройдешь раз по асфальту - и в ремонт. Идти в мастерскую ей страшно не хотелось, но и ходить в таких сапогах было нельзя. Покупать новые сапоги? Хотя за суммарный ремонт обуви она как раз отдаст столько денег, что хватило бы на новые сапоги, такие, какие мать носит, и носит без единого ремонта. Мать всегда рассчитывала на себя и практичность в обуви и одежде.
  
   Погоревала девушка над последними сапогами без шпильки, кожаными, высокими, у которых каблуки стерлись под углом, словно они дешевые. Дешевые сапоги так не стираются, они выносливые, а на эти сапоги она столько нервов положила и денег, а они оказались для богатых: носила неделю - выброси. Слезы то набегали, то высыхали, так проскочило часа три. Наконец, она все сапоги свернула и засунула в большой пакет и, всхлипывая от жалости к себе, пошла в ремонтную мастерскую.
   Ах, эти высокие каблуки!
   Но как на них ведутся мужчины! Так думала Анфиса, семеня в сапожках на высоченных каблуках со скрытой платформой. Что делать, если ее рост был мал, а она постоянно заглядывалась на высоких парней. Вот опять она дружила с молодым человеком, который был выше ее на полторы головы. Из-за этого она с утра до вечера ходила на высоких каблуках. Это не жизнь, а сплошной цирк. Стоило ей снять обувь на каблуках, как она становилась крошечной девушкой, вечным подростком. Но если она надевала обувь на каблуках, она взлетала вверх, туда, куда ей природой путь был заказан.
   Девушка постоянно задавала дома один вопрос:
   - В кого я такая маленькая?
   Слезы накатывались на ее глаза от отчаянья. Годы шли, но ее рост существенно не изменялся. На вид она становилась плотной, сильной девушкой. Она понимала, что с такой внешностью парней не завоюешь, да и подружки ехидничали на все лады. Тогда она стала худеть, истязать себе голодовками. Зрительно ее фигурка стала красивей, но в ней исчезла обыкновенная сила. Она стала хрупкой девушкой. Нормальную сумку с учебниками с трудом поднимала. Любой вес стал для нее наказанием. Плюс был один - она легче взлетала в обувь с каблуками и ходила в ней, чтобы никто ее не считал низкорослой.
   Последняя привязанность Анфисы на данный момент времени продержалась уже пару лет. Как она перед ним ходила на каблуках! Ой, девушка без устали жила на цирковой арене влюбленности. Но подружка была высокая и легко подходила к ее молодому человеку безо всяких каблуков. А каблуки?! С каблуками до мужчины, а как на них войти в отношения? Каблуки - это яркий показатель влюбленности молодой девушки или женщины. Если муж у женщины невысокого роста, а она вдруг взлетела на высокие каблуки, значит, тот, кого она действительно уважает в этот момент, высокого роста.
   Сказка о Синей Бороде? Вот! У женщины высота каблуков на обуви и является ее синей бородой, можно сказать, еще и предателем ее увлечений. Жить можно с одним мужчиной и физически ему даже не изменять, но истинные отношения женщины всегда колеблются на каблуках, меняя их размеры. Можно еще добавить, что если женщина высокого роста, да на высоких каблуках ходит рядом с низкорослым мужчиной и утверждает, что он смысл ее жизни, то тут можно сильно засомневаться. Или хотя бы дать деньги ей на новую обувь и посмотреть, что же она купит и кого она любит.
   Как же Анфиса? Сложно ей, сложно понять, что на всю жизнь трудно удержать высокого мужчину, потому что соблазнов у него много. Лучше выбрать себе молодого человека и не чувствовать себя рядом с ним девушкой. Маленькой елочке холодно зимой... В морозы на каблуках лучше не ходить. В морозы надо быть морозоустойчивой и сытой, а потом уже думать о домашнем цирке. Но как-то ей пришлось взлететь на каблуки. Ей подарили деньги, и она купила зимние сапоги на каблуках.
   В новых сапогах Анфиса вновь стала заглядываться на высокого красавца. О, как он был хорош! Она жила мимолетными встречами с ним. Сколько она обуви купила на высоких каблуках ради него! Она сама себя выдавала с потрохами. И все же прекрасно, что она испробовала новое чувство любви, которое очень зависело от величины каблука. Но так получилось, что высокий красавец исчез из ее жизни. В жизнь Анфисы вторгся одноклассник. Он так ее веселил, что она стала ходить на тонкой и плоской подошве, есть больше и толстеть. Она стала невысокой и полной девушкой. Он взял и исчез. Она уже стала толстой коровой, которая не могла устоять на каблуках, даже небольших. Каблуки, каблуки, были вы так легки, а остались лишь тапки.
   Иногда Анфиса просила мать пойти с ней в магазин, но мать на все отвечала примерно так: у нее нет денег на то, чтобы выходить с такой дочкой из дома. И это было верно, дочь постоянно тянула из матери деньги, как могла. Молодые люди любят унижать старших и при этом выпрашивать все деньги, что те получают. Анфиса от жалости к самой себе чуть не разревелась...
   Но все меняется иногда...
   Виктор ехал в вагоне метро. Он только что успешно сдал экзамен и был полностью доволен жизнью. Он любил быструю езду на машине, но иногда пользовался подземкой, где всегда было много людей. Бездна метро отторгала мысли, она отпугивала и не подпускала к себе человека, пытающегося проникнуть в собственное подсознание. Рядом с парнем стояла девушка.
   Череда событий последних дней таяла, как пресловутый снег, более осязаемый, чем бездна очевидного подсознания. Чепуха, обведенная золотистым фломастером, была очевидна, но ведь кто-то ее написал на листке бумаге, который совсем недавно выполз из принтера, а теперь лежал в ее сумке.
   Весна медленно вторгалась в мир солнечными бликами, что особенно чувствовалось после серых дней. Девушка, стоя рядом с молодым человеком, почувствовала его солнечную энергию. Она подняла руку, чтобы удержаться за поручень в вагоне метро. Молодой человек стоял рядом. Она еще не успела встретиться с ним глазами и такие чувственные слова услышала:
   - Я Вас чувствую! - воскликнул молодой человек, это до него дошли флюиды девушки. - Нет, правда, от Вас идут удивительные биотоки.
   - "А я девушек люблю", - ответила девушка ему словами из песни.
  - В Вас проснулись импульсы желаний, в этом нет ничего удивительного, - девушка посмотрела в глаза стоящему рядом с ней молодому человеку. Ее словно кольнуло в сердце от его пронзительных глаз.
   - Меня зовут Виктор, если угодно, - сказал он, улыбаясь ровными зубами.
   - Анфиса, - откликнулась она и окинула взглядом весь его облик: ничего особенного, стандартный молодой человек с черной тканевой сумкой через плечо. В метро такие сумки встречались сплошь и рядом.
   Виктор уловил взгляд Анфисы:
   - Вам что-то во мне не нравится?
   - Да нет. Все в норме по местным правилам приличия. Я подумала: может, и мне такую сумку купить? А то у моей сумки ручка оторвалась. И она подняла вверх сумку с оторванной ручкой.
   - Да Вы посмотрите внимательно: Вам ручку у сумки срезали.
   Девушка повертела сумку, подержала в руке оторванную ручку.
   - В подземных переходах полно сумок, куплю другую.
   - Но и эту можно починить, - возразил Виктор. - А Вы заметили, что людей в метро меньше стало?
   -А мне кажется, что, как всегда, потоки людей нескончаемы, а рекламы стало больше, - заметила Анфиса. - Мне выходить на следующей остановке.
   Виктор забыл, куда ехал, и пошел за Анфисой к выходу. Встречный поток пассажиров разлучил их на мгновенье, но этого было достаточно, чтобы он потерял ее из виду. Он прошел сквозь толпу и стал осматривать движущиеся потоки людей в поисках потерянной девушки. Мало того, что он вышел не на своей станции, так еще и потерял девушку. В его голове пронеслась ее история с сумкой, и он уверенно вышел из метро. Недалеко от выхода из метро стояли прилавки и на них лежали сумки. Продавцов стояло двое, а покупала сумку одна девушка.
   Он подошел к ней:
   - Девушка, Вы выбрали себе сумку?
   Анфиса посмотрела на Виктора отсутствующим взглядом и выдохнула:
   - Сумку я выбрала, но денег в моей сумке не оказалось. Куплю в следующий раз.
   - Я могу купить Вам эту сумку, - отважно предложил Виктор.
   - Отстаньте от меня! - крикнула Анфиса и нырнула в очередной поток людей, идущих из метро.
   Вскоре она почувствовала сырость в сапогах, наступив в лужу. Она остановилась, но, махнув рукой в воздухе, перешла на сухую дорогу. Она шла быстро, не оглядываясь по сторонам. До ее дома оставалось метров сто, когда она почувствовала взгляд за спиной. Анфиса невольно повернула голову и встретилась глазами с Виктором.
   - Анфиса, я Вас сегодня третий раз нашел! - выдохнул молодой человек с натянутой улыбкой.
   - Что Вам от меня надо? У меня сапоги порвались! Ноги промокли. Я домой иду! - запричитала девушка.
   - Как много у Вас проблем! Зовите меня в гости, будем их ликвидировать сообща, - предложил Виктор.
  
   Дверь в квартиру Анфисы открыла ее бабушка, которая, быстрым взглядом оглядев внучку и молодого человека и ничего не сказав, просто пошла на кухню. Анфиса скинула мокрые сапоги. На ногах ее остались мокрые носки. Она опустила на пол порванную сумку, вынула из нее пакет с пирожками и отдала бабушке. Виктор не стал ждать приглашения и снял свои башмаки на внушительной подошве, потом поставил на пол свою невзрачную, но прочную сумку.
   Из кухни показалась бабушка:
   - Анфиса, опять ноги мокрые и сумка без ручки? Я сколько раз тебе давала деньги на сапоги? У меня одна к тебе просьба - чтобы у сапог была подошва больше одного сантиметра. А ты что покупаешь? Я сегодня ночью тебе двое сапог заклеила, они высохли. Эти высохнут - заклею.
   - Обязательно все это надо сейчас говорить? - недовольно спросила внучка. - Я что, виновата, что сапоги расползаются от снежной грязи?
   - Посмотри, какие прочные башмаки у молодого человека, учись у других! - сказала бабушка и опять ушла по своим делам.
   Анфиса стянула мокрые носки, сунула ноги в тапочки и посмотрела на Виктора:
   - Что мне с Вами делать?
   - Пригласить на чай.
   - Это так банально. Идите на кухню. - сказала Анфиса и прошла в комнату. Она залезла с ногами на диван, взяла ноутбук и стала быстро писать кому-то ответ.
   Виктор пошел на кухню, но не успел он сделать и двух шагов, как бабушка вынесла поднос с двумя чашками чая и пирожками на блюдце. Она отдала ему поднос и махнула головой в сторону Анфисы. Девушка, не глядя на молодого человека, взяла чай и пирожок, продолжая долбить кнопки ноутбука. Он почувствовал себя лишним и стал осматривать комнату.
   Три дивана на небольшой площади удивили его, но еще больше удивили ноутбуки на каждом диване. Появилось желание сесть на соседний диван и взять в руки ноутбук или встать и уйти. В этот момент Анфиса надломила пирожок, вынула из него капусту, а тесто от пирожка положила на поднос.
   Она насмешливо посмотрела на парня и сказала:
   - Простите, Вы хотели решить мои проблемы? Сумка в прихожей, нитки и иголки у бабушки. Чините сумку, а мне не мешайте, - она включила музыку и стала подпевать, продолжая долбить по клавиатуре пальчиками с неподражаемым изяществом.
   Виктор собрал чашки на поднос, отнес их на кухню, попросил у бабушки иголки и нитки для ремонта сумки. Бабушка одним движением руки подала то, что он просил. Он взял сумку, сел на стул и стал пришивать оторванную ручку. Анфиса так и не поговорила с Виктором. Он, починив сумку, ушел в неизвестность. И разошлись они, как в море корабли. Анфиса себя бедной никогда не считала. Просто они в последнее время сдавали квартиру бабушки и жили в несколько стесненных условиях.
  
  
  Глава 6
  
   Вечером Виктор позвонил в дверь Анфисы, в руках он держал большой пакет. Девушка, открыв дверь, без эмоций оглядела его с ног до головы и пропустила в квартиру. Она взяла пакет, протянутый ей молодым человеком. В пакете лежали новая сумка и сапоги.
   - Виктор, зачем Вы деньги потратили, а если сапоги мне будут малы или велики? - недовольно спросила Анфиса, примеряя сапоги. Сапоги оказались ей впору. Она покрутила перед собой сумку, но и к сумке у нее претензий не было, она ее уже выбирала, но купить не смогла. - Вы что, такой богатый, что всем покупаете дорогие подарки?
   - Я Вас чувствую! - крикнул Виктор, уходя из квартиры...
  
  Анфиса сидела перед зеркалом и вглядывалась в черты своего лица. Иногда она тянула волосы за их кончики. Она вставала с пуфика и осматривала свою талию со всех сторон. Вердикт ее был прост: серая мышка. Да, она невзрачная девушка. Никто ее не любит и не жалеет. Она девушка - невидимка. "Умница - разумница, про то знает вся улица, кот да кошка", - вспомнила она строчку из детской книжки.
   Еще она хорошо помнила чудесную сказку, в которой добрая фея спасла девушку от прозы дня, отправив ее в карете из тыквы к принцу. У Анфисы были тетушки, но среди них фей не было и помощи ждать было неоткуда. Конечно, она смотрела передачи, в которых из серых мышек на экране делали мерцающих звезд. Но ее никто не возьмет в передачу, никто не отправит в зеркальную примерочную показывать фигуру всему свету, никто не сделает из нее принцессу на один вечер. Ей захотелось заплакать, но слез не было.
   Совершенно случайно она заметила две кнопки на створках. Она никогда так внимательно не смотрела на себя в старое зеркало, прикрепленное к туалетному столику. Она одновременно нажала на две кнопки. Нет, она не превратилась в принцессу. Но зеркало! Оно преобразилось. На зеркале появились морозные узоры. У Анфисы возникло ощущение, что над ней появилось ажурное облако фаты. Нет. Фата - явный перебор желания. Ей хотелось быть красивой на сегодняшнем празднике. Время таяло, а она все еще была сама собой.
   А кому она нужна? Никому! Когда она училась в школе, то симпатий к ее особе среди парней не наблюдалось. Одноклассники видели ее одноклассниц, а ее никто не видел, кроме учителей. Даже девчонки из класса на нее не обижались, хотя между собой они постоянно спорили и ругались. Анфиса еще раз посмотрела в зеркало перед тем, как принять окончательное решение по поводу макияжа, но лицо расплылось и исчезло. Она потрогала лицо. Оно было на месте, но как на лицо нанести косметику, если лица нет в зеркале? Задачка не для нее. Тогда она покрутила пальцами перед зеркалом, но и пальцы в серебристом стекле не отражались.
   - Мы так не договаривались! - вскрикнула она и отступила на шаг от зеркала.
   Интерьер комнаты в зеркале не отражался. Анфиса невольно взяла пудреницу, но она оказалась пультом с сенсорным управлением. Девушка нажала на красную кнопку. Зеркало включилось. Оно оказалось обычным монитором. Она нервно рассмеялась, ведь это зеркало стояло на этом месте еще до ее рождения...
   На столе засветился зеленый светодиод, появились кнопки клавиатуры. Она глубоко вдохнула и открыла почту. Первое письмо сообщало, что на компьютере стоит программа для макияжа. Она открыла программу и с большим вниманием стала рассматривать свое лицо в многочисленных вариантах макияжа. Ей стало нестерпимо грустно, когда она дошла до варианта с черными губами и черными кругами вокруг глазниц.
   После очередного вздоха Анфиса открыла второе письмо, которое сообщало об установке программы с вариантами одежды лично для нее. Перед глазами замелькала фигура в разных одеждах.
   - Мне какая польза от всей этой одежды? - заплакала девушка от одного вида волшебных или примитивных комплектов.
   Анфиса открыла третье письмо, которое гласило, что она может выбрать себе молодого человека. Естественно, тут же рядом с ней на мониторе появились молодые люди. Она села на стул и из ее глаз полились слезы рекой.
   - Что за кино на мою голову? - спросила она с отчаяньем в голосе.
   Вверху над экраном появился свет, послышался механический голос:
   - Анфиса, выбирай грим, одежду и молодого человека.
   - Автомобиль мне не предлагаете? - спросила она ехидно.
   - Автомобиль прилагается к тому комплекту, который ты выберешь.
   - Отлично! - воскликнула девушка и рассмеялась: терять ей было нечего, а предложение было более чем заманчивое.
   Анфиса быстро выбрала комплект сиреневой одежды, макияж, почти сразу нажала кнопку рядом с парнем и отвернулась в сторону окна. Когда она повернула голову к экрану, то увидела свое отражение в зеркале. Она увидела контуры своего лица, но оно напоминало лицо прекрасной ведущей концерта, который шел в это время на телевизионном экране. Она увидела свой силуэт в платье ведущей, и рядом с ней стоял молодой человек, с которым она вела концерт. Девушка поняла весь юмор ситуации. Получилось, что красавица с телеэкрана шагнула в ее комнату вместе со своим партнером.
   Итак, в комнате было уже два человека: Анфиса и некий Виктор.
   - Ужас! Мне что, так и идти на праздничный вечер? Все подумают, что я двойник известной красавицы, что у меня своего вкуса нет! Что я нашла двойника ее парня! - запричитала Анфиса.
   И зеркало стало обычным трельяжем на старом столе.
   - Анфиса, мы идем в клуб? - спросил Виктор.
   - Мы идем в клуб. Виктор, а у Вас есть автомобиль?
   - Вероятно, есть. Выйдем на улицу - увидим.
   У входа в подъезд молодых людей ждал лимузин последней модели, при их появлении дверь приоткрылась, а ключ приветливо закачался.
  Они сели в машину, поехали и приехали в клуб, где Анфису приняли за двойника красавицы, такой известной, что при виде ее улыбки поплыли по холеным лицам публики. Спрашивается: кому нужен концерт с участием Анфисы? У девушки стали просить изобразить голос знаменитости. Виктор всем улыбался. Его приветствовали. А она? Анфиса попала в шоу, но способностью к пародиям она не обладала. Оставалось играть выбранную роль. Вскоре публика смотрела в другую сторону. Про нее забыли.
   Не забыл ее Виктор. Он улыбнулся:
   - Все нормально. Я проходил подобную ситуацию. А ты красивая.
   - Что мне здесь делать? - спросила она растерянно.
   - Иди за мной. У нас есть столик на этот вечер. Наблюдай. Сама поймешь, что здесь все просто и дорого одновременно. Не волнуйся.
   Анфиса посмотрела на стол, на публику, которая разошлась по своим столикам. Она еще раз взглянула на парня и опустила взгляд в салат. Странный вкус пищи отвлек от грустных мыслей. Она впала в транс. Внезапно ее осенило, что все, что с ней произошло за последний час, - это просто сказка, и нечего ей показывать людям свою унылую физиономию. Она непроизвольно улыбнулась и открыто посмотрела в сторону Виктора. Виктора нигде не было!
   Анфиса посмотрела на публику и увидела картонные фигуры. Она одна сидела среди картонных фигур с лицами и фигурами знаменитостей. Открылось окно. Подул холодный ветер. Картонки зашатались и одна за другой упали на пол. Она попыталась встать, но не смогла - она приклеилась к стулу, поэтому встала вместе со стулом и пошла. Девушка попыталась оторвать стул от одежды. Не получилось. Она сорвала с себя платье вместе со стулом и оказалась в майке и колготках. Под потолком послышался смех. Ей было не до смеха. Туфли прилипли к полу. Она оставила их на полу и пошла босыми ногами к двери, которая сама открылась.
   Ветер растрепал прическу. Она посмотрела в зеркало, расположенное перед выходом из клуба. Анфиса увидела себя! Это была она сама, а не прототип известной красавицы. Она заглянула в раздевалку, где висело ее пальто. Она надела пальто и вышла из клуба. Она не выдержала и повернула голову: здание потонуло в темноте. Она пошла в сторону дома. Дома у нее никого не было. Она подошла к зеркалу, посмотрела на место, где были кнопки. Кнопок не было. Чуда не произошло, но в ее голове застыла фраза: "А ты красивая".
   Анфиса неожиданно для себя почувствовала себя красивой. Она смыла с себя грим, вымыла волосы. Ее отражение прекрасно смотрелось в зеркале. Она закружилась вокруг себя и включила музыку. В дверь позвонили. Девушка посмотрела в глазок: за дверью стоял молодой человек. Настроение улетучилось, но всего на одно мгновение. Она накинула на себя халат, сунула ноги в тапки, улыбнулась и открыла дверь.
   - Привет, Анфиса! Все тебя ждут на празднике жизни, а тебя нет! - сказал одноклассник Илья Мухин.
   - Илья, прости, я забыла о вечере! Проходи, я скоро! - на ходу сказала Анфиса.
   Она быстро пробежала мимо зеркала, мимо косметики. Она надела любимую одежду, расчесала чистые волосы и вышла к нему.
   - А ты красивая, - задумчиво произнес Илья.
   И Анфиса ему поверила, а в ее сердце вселилось странное, тревожное состояние. Она вышла из квартиры за ним и случайно заметила, как приподнялись брюки на его ногах, и показалась белые птички на его пятках, словно показывали дорогу на бал. Девушка опять сомневалась в своей красоте.
  
  На фирме ВИП перешли на изготовление новых приборов. Сотрудники продумали и придумали Клапан жизни... Пока мужчины думали, Анфиса решила заняться своим здоровьем и купила Клапан жизни, который уже мигал красным цветом. Она тревожно прислушалась к своему состоянию: вроде все нормально, и в данный момент времени у нее ничего не болело.
   Этот маленький приборчик появился совсем недавно. А вдруг это проблема прибора, а не ее? Анфисе больше захотелось поверить в поломку неодушевленного прибора, чем в свою еще не понятную болезнь. Прибор трещал, вращая красным глазом светодиода.
   - Клапан, что я не так сделала? - спросила Анфиса у прибора.
   - Ты съела печенье на завтрак, - механически ответил "Клапан жизни".
   - Смешной ты! Есть поговорка "Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу".
   - Неправильно понятая поговорка, неправильная трактовка поговорки, - проговорил Клапан жизни.
   - Умный Клапан, хороший Клапан, утро - это утро, обед - это обед, а вечером ужин.
   - Нет! Нет! - замигала красная лампочка. - Даю правильное объяснение поговорке. Утро - это детство и юность, обед - молодость и зрелость, ужин - это старость человеческого существа.
   - А я что, старая? На мне написано, что я пожилая женщина? Я еще совсем молодая женщина! - вскрикнула Анфиса, рассматривая себя в зеркале.
   - Ты - молодая. Ты можешь съесть обед и ужин, но свое печенье на завтрак ты уже съела.
   - Когда я съела свой завтрак? Я его съела сегодня, а ты сказал, что я поступила неправильно.
   - Вчера ты была юная и могла съедать завтраки, а сегодня ты молодая и не должна завтракать.
   - Я что, сегодня постарела?
   - У тебя сегодня день рождения. Ты стала взрослой. Ты должна есть обед.
   - Жадный ты, Клапан! Если у меня сегодня день рождения, мог бы и поздравить!
   - Я поздравил. Я предупредил. Я поступил правильно.
   Анфиса не стала спорить с прибором, а просто открыла инструкцию по эксплуатации Клапана жизни. Инструкция гласила, что срок службы прибора равен ста годам. Именно на такой срок рассчитана жизнь подопечного человека. В инструкции черным по белому было написано, что все утверждения Клапана жизни верны и не должны оспариваться потребителем.
   - Клапан, на сегодня ты дал все указания по состоянию моего здоровья?
   - Да, - ответил Клапан и погасил красную лампочку.
   - Почему все так несправедливо? Все детство и юность меня заставляли по утрам кушать, а теперь, когда я привыкла по утрам кушать, мне это частично запрещают? Тогда вместе с прибором надо вручать таблетки от аппетита или выкидывать прибор, чтобы не мешал жить.
   Красный светодиод вновь замигал.
   - Нельзя меня выкинуть! Нельзя обо мне плохо думать! Я защищаю твою жизнь, - заскулил Клапан жизни.
   - Купила я тебя на свою голову!
   - Ты меня не покупала. Тебе меня подарили. Я очень дорогой Клапан жизни. Меня нельзя выбрасывать! Прости, Анфиса, тебе разрешен легкий завтрак. У меня шарик за ролик зашел.
   - Да ты вовсе не Клапан жизни, а мой собеседник! Мне пора ехать на работу.
   - Можно ехать на работу, - Клапан жизни включил зеленый светодиод.
   - Спасибо на добром слове, - ответила Анфиса. Ей захотелось оставить прибор дома, но она передумала и взяла его с собой.
   На улице царил ясный и прекрасный день. Безоблачная голубизна небес, вымытая вчерашним дождем, была безукоризненна. "Температура воздуха 20 градусов по Цельсию" - горело на табло, стоящем на остановке общественно полезного транспорта. Личные автомобили проносились по средним полосам дороги с каждой стороны. Центр дороги занимали специальные виды транспорта. По крайним дорогам перемещался общественный транспорт.
   Анфиса посмотрела на все виды транспорта и вздохнула.
   - Правильно, надо идти пешком по Кленовой аллее, - медленно проговорил Клапан жизни.
   - Почему я должна идти пешком? - недовольно проговорила Анфиса. - На любом транспорте можно быстрее добраться до работы!
   - Быстрее - пешком! Ты молодая, ты должна идти по Кленовой аллее.
   - Нет! Я не хочу идти по аллее.
   - Попрошу без отрицаний! - строго проговорил Клапан жизни.
   - Затихни! Я пойду пешком. Ко мне приближается Полина. Клапан, помолчи, будь так любезен.
   - Я буду любезен. Полина - можно.
   Анфиса посмотрела еще раз на синеву небес, на длину Кленовой аллеи - и перевела взгляд на Полину. Она выглядела великолепно в белых кроссовках, белой футболке с золотой отделкой и светлых джинсах.
   - Здравствуй, Анфиса! Идем по Кленовой аллее?
   - Идем, - ответила Анфиса.
   - Что так невесело отвечаешь? У тебя сегодня день рождения? Поздравляю!
   - Спасибо, - уныло ответила Анфиса и пошла рядом с Полиной под зеленой листвой кленов.
   - Как сегодня отметишь день собственной молодости? Теперь тебе можно все.
   - Полина, а ты утром завтракаешь? - с болью в голосе спросила Анфиса.
   - Я завтракаю ли утром? Ты об этом спрашиваешь? Я пью утром черный кофе.
   - И давно ты так завтракаешь?
   - Со дня своей молодости, - спокойно ответила Полина.
   - Хорошо, я попробую пить черный кофе и загрызать его сухими галетами, - улыбнулась Анфиса, - но мне это очень не нравится.
   Девушки замолчали. Они все шли и шли мимо кленов, пока аллея не закончилась, пока перед ними не открылся вид на великолепные здания офисов и лабораторий. Они еще раз улыбнулись друг другу и разошлись по своим местам.
   Анфиса одна ехала в лифте. Неожиданно подал голос Клапан жизни:
   - Галеты - правильно, - и замолчал.
   - Высказался, а промолчать не мог! - возмутилась Анфиса. - Я и сама знаю, что молодые женщины должны выходить замуж, а юные не могут. Юные - учатся, молодые - работают. Я работаю, я молодая, мне можно все, кроме обильного завтрака.
   - Пожалуйста, - загорелся зеленый светодиод.
   Анфиса вошла в офис, поздоровалась с сотрудниками и села на свое место. Она включила компьютер, полила цветы, причесала волосы. В это время открылась дверь, и в нее вошли все сотрудники фирмы. Они поздравили Анфису с днем рождения и великим днем молодости! На столе появился огромный букет свежих роз в каплях росы. Все вышли.
   - Приди в себя, приди в себя, - громче и громче стал приказывать Клапан жизни.
   Анфиса с трудом вернулась мыслями в мир людей.
   - Одна роза ядовитая, ее запах тебя одурманивает. Выброси розы, - медленно проговорил Клапан жизни.
   - Неудобно. Мне подарили цветы, а я их выброшу?! - возмутилась Анфиса.
   - Мне трудно держать тебя в этом мире, мне трудно... - сказал Клапан жизни, и на светодиоде появился желтый цвет.
   - Я выброшу розы! - вскрикнула испуганно Анфиса.
   Анфиса на самом деле взяла букет цветов и вынесла его из офиса, надев на него большой полиэтиленовый пакет. Никто не смотрел в ее сторону. Она вышла на улицу. Небо покрыли темные тучи. Подул свежий ветер.
   - Хорошо, - сказал Клапан жизни, - одну жизнь ты потеряла.
   - Так, расскажи мне, что произошло? Что будет со мной?
   - Нет, все по порядку...
   Вечер оказался полной противоположностью утру: тучи, прохладный ветер, дождь, накрапывающий без перерыва. Анфиса отменила дома празднование дня молодости. Ей хватило поздравления сотрудников. Ее волновал вопрос: кто брызнул яд на розу? Все сотрудники не могли быть настроены против нее и желать ей смерти. Это сделал кто-то один. Кто? Клапан жизни молчал и не поддерживал беседу мыслей, его пришлось подключить к аккумулятору досрочно, он сегодня ее спас своими дополнительными функциями и заслужил питание.
   "Кому мешала жить Анфиса на своей фирме?" - думал семейный детектив Илья Мухин. К нему поступил сигнал с прибора "Клапан жизни" на пульт управления. Он лежал на ложе нового образца, его голова лежала на двух согнутых за головой руках. Анфиса ему всегда нравилась, а кто ее ненавидел - это другой вопрос. Анфиса ему сказала, что одна роза была отравлена, это определил ее Клапан жизни. Следовательно, надо подключать компетентные органы для розыска злоумышленника.
   Возможно, что это сделал представитель компании, изготавливающей приборы? Они повысят цены на свою продукцию. Но информация об отравленной розе в средства массовой информации не проникла. Так, так, так - и все лесом. Надо разобраться в ее коллективе: кто, зачем и почему, но у него доступа в здание фирмы не было. Илья уснул, перевернувшись на бок. Утром он продолжил работу в этом направлении.
  
   Прибор "Клапан жизни" был нашпигован миниатюрными датчиками, определяющими отравляющие вещества, и снабжен логической начинкой в виде очень сложной микросхемы. Он был похож на маленький сотовый телефон, чьи скромные функции он выполнял для прикрытия свой сущности и назначения. Жаль, он не был предназначен для поиска преступника. Хотя почему нет? Илья Мухин это прекрасно понимал. Он решил обойти всех сотрудников фирмы, заказав себе пропуск в офис.
   В день рождения люди могли покидать рабочее место раньше обычного, и это не являлось нарушением дисциплины. Они могли забирать подаренные цветы, поэтому никто ничего из сотрудников не понял, что было на самом деле с Анфисой. Она, как обычно, пришла на работу и внимательно посмотрела на людей в момент общепринятого приветствия. Она искала взгляд удивления тому, что она жива. И не нашла ничего необычного в поведении людей.
   Илья наблюдал шествие Анфисы по офису на экране. Взгляды людей он сверял с поведением Клапана жизни. Он надеялся, что обнаружит того, кто отравил розу. И прибор мигнул красным светодиодом на одно мгновение. Это означало, что доза отравляющего вещества была очень мала, но она была, и при необходимости можно взять ее формулу с миниатюрного записывающего устройства.
   Илья мельком посмотрел на того, рядом с кем вспыхнул и погас красный светодиод Клапана жизни Анфисы. А она прошла мимо этого человека, сделав вид, что ничего не произошло. У нее возникло странное ощущение тяжести, словно этот человек на нее навалился своим телом. Она села на свое место, но чувство тяжести и общего угнетения не проходило.
   Клапан жизни молчал. Анфиса боялась думать на эту тему и занялась своими прямыми обязанностями. В конце дня она позвонила Илье, и они вместе пошли домой по Кленовой аллее. Небо над рядами кленов было подернуто перистыми облаками с красноватым оттенком. Они заговорили почти одновременно, спеша выпустить пар напряжения от собственных мыслей.
   - Анфиса, как день прошел? Ты нашла того, кто мог отравить подаренные тебе розы? - спросил Илья. - Я видел на экране, как твой Клапан жизни мигнул на остатки отравляющего вещества.
   - Думаю, что я знаю, кто отравил розы, - задумчиво ответила Анфиса. - Илья, ты прав, но я не понимаю, почему Он это сделал?! - с искренним удивлением проговорила она.
   - Значит, это он? Кто он, что у вас с Ним? - быстро спросил Илья.
   - Да я меньше всего знаю этого человека! Мы вообще с ним не связаны! Я не понимаю! - воскликнула в сердцах Анфиса.
   - И правильно! Не понимай! Понимать буду я. Анфиса, будь с ним осторожна и предупредительна, - предупредил Илья.
   - Я боюсь, - тихо пролепетала Анфиса.
   - Я тебя понимаю. Пойми, твой уход из фирмы ничего не даст! Если кому-то надо тебя достать, то они достанут тебя в любом месте. Назови Его! - потребовал настойчивый Илья.
   - Илья, смотрите, кто-то стоит в конце Кленовой аллеи! - со страхом в голосе воскликнула Анфиса.
   - Вижу! Не суетись, Анфиса. Нам до него осталось идти метров пятьдесят. Посмотри, на проезжей части дороги рядом с ним стоит автомобиль. До машины ему бежать пять метров. Он брызнет ядом на нашу дорогу, или уже брызнул, и уедет. Уже уехал. Шустрый. Поворачиваем назад, - предложил Илья. - Отличная ситуация, но приборы молчат, и мы еще живы, бежим в лесопарк. Анфиса, иди за мной.
   Они зашли в придорожный лес, прошли десять метров в сторону от дороги. Чувство цивилизации исчезло, словно его никогда не существовало. Дорог для проезда автомобилей в лесу не было. Молодые люди шли по тропинке в сторону, противоположную дороге. Внезапно они услышали резкий, непродолжительный звук клаксона - и все стихло.
   Березы, сосны, ели, осины в разном возрасте окружали их со всех сторон. Под ногами то и дело хрустели старые ветви, если они забывали их переступить. Папоротник гордо рос вдоль узкой тропы, по которой можно было пройти только по одному. Лесные цветы цвели поодаль, они к тропе близко не приближались. Значит, этой тропе десятки лет, хоть она и мала, и узка. Ветви над головой надежно закрывали путников от вида сверху.
   - Анфиса, мы куда пойдем? Можно выйти на станцию, но к ней может подъехать твой враг. Можно вызвать подкрепление, но при этом могут запеленговать его сторонники.
   - Если он брызнул средство от комаров, а мы подумали, что это отравляющее вещество? Где доказательства, что на розе был яд? Яд для комаров ядом для людей не считается, но прибор мог не уловить этой разницы!
   - Смешно, но не лишено логики. Заметь, наши приборы молчат, как провинившиеся жуки. Пойдем домой, погуляли по лесу и достаточно.
   Парочка вышла на тропу, по которой они могли пройти вместе. На лесной тропе встречались корни елей и многочисленные слои иголок. Хвойная часть леса дышала мудростью и благоразумием. Вскоре они разошлись по своим домам.
   Дома Клапан жизни продолжал молчать. Анфиса приготовила ужин, поела без реплик прибора, включила телевизор. На экране по всем каналам показывали красную рябь, смотреть видеофильмы не хотелось, она задремала.
   Внезапно Анфиса проснулась, подошла к окну и услышала механический крик Клапана жизни:
   - Осторожно! Осторожно!
   Анфиса отшатнулась от окна. В комнату влетел булыжник, так ей показалось. Но булыжник оказался с дырочками, он стал вращаться, а из отверстий пошли струйки неизвестного газа. Когда все успокоилось, Анфиса увидела связку брелоков.
   - Не дыши! Выйди из комнаты! - услышала Анфиса крики Клапана жизни.
   Анфиса приостановила дыхание, выскочила на балкон, вдохнула воздух и заметила внизу неизвестного мужчину. Он садился в автомобиль.
   Жизнь продолжалась. Анфиса считала дни с мини-завтраками, ощущая терпкий вкус кофе. Стекло в комнате сменили, и она к нему близко больше не подходила. Враг на работе был славным малым, улыбался и общался.
  
  
  Глава 7
  
  Анфиса летом уехала на Райский остров, где и познакомилась с режиссером Тимофеем Куклиным. Они подружились на коммерческой основе. Девушка очнулась от воспоминаний, посетивших ее, когда она сидела в кресле-качалке на веранде каменного дома. Да, она красивая, ухоженная девушка. Ее волосы струились по плечам, а ногти с вычурным рисунком огибали высокий стакан с коктейлем. Тонкие ноги в босоножках на высоких каблуках виднелись из-под коротких шорт.
   Последнее время она была немного унылой. Два месяца прошло с тех пор, как она оставила свою страну и жила на Райском острове.
   - Тимофей, привет! - воскликнула Анфиса сладким голосом при виде молодого человека.
   - Привет, Анфиса! - отозвался Тимофей, - Почему не загораешь?
   - От загара я стану сушеной воблой. Проехали. Ты мне задолжал!
   - Быть не может, я в долг денег у тебя не брал!
   - Тимофей, ты мой трофей, а трофеи - это прибыль. С тебя, мой дорогой, причитается круглая сумма!
   - Ты говорила, что меня уважаешь, а отношения - они бесплатные.
   - А ты мне в душу влез по шею! Плати. Сумма написана на салфетке.
   Тимофей мельком посмотрел на салфетку, на цифру, и онемел.
   - Почему ты в ступор впал? За твои отношения, накопилась плата. На тебя мне пожаловались, не меня же ты любил. - сказала Анфиса.
   У Тимофея в голове пролетела мысль, что на родине он жил со своей гражданской женой, а она у него никогда ничего не просила, а только радовалась жизни! Или радовалась главным ролям, которые ей доставались от мужа-режиссера.
   - Анфиса, у меня столько денег нет!
   - Давай столько, сколько есть! Остальное вернешь. За тобой присмотрят.
   Тимофей зашел в соседний номер, взял деньги и принес их Анфисе. Она взяла деньги, на ногтях у нее сверкнули стразы, а на лице появилась гримаса улыбки. Женщина, не слушая ответ, вышла из номера на улицу под горячие лучи солнца и свернула за угол, словно растаяла от жары. Тимофей сидел на стуле, держа непутевую голову в двух руках. Мыслей в голове не было от удивления. Его еще так никто не кидал.
  Люди боялись его внушительных размеров, а эта искусственная женщина с накладными ресницами и грудью его обчистила просто так. Он был уверен, что женщины должны считать за счастье обычное общение с режиссером Тимофеем Куклиным, с таким человеком, как он!
   В это время от одиночества страдала Полина. Она думала о Тимофее и наполнялась эмоциями. Дело в том, что она работала журналисткой и делала репортажи о его театре. Так они и познакомились. "Обида, досада - нет. Ненависть - черт с ним. Отчаянье? Нет. Безразличие? Отчасти. Заговор? Обойдется. Прошло время чужой власти. Темно, и все. Радость врагов долгой не бывает. Его жизнь уничтожит!" - так думала Полина, глядя на единицы на своей электронной странице, уничтожая в очередной раз все написанное одной кнопкой.
   Хранить чужие единицы ей не хотелось. Посмотрев электронную почту, она поняла, кто так старался и изо всех сил уменьшал ее литературный вес. За окном Полины туман окутал землю пеленой полумрака, спрятав осеннее цветение листвы. Удивительно смотрелись пихты-однолетки: их никто не подстригал, а они стояли в один ряд с одинаковой кроной. Лиственница осенью всегда привлекает к себе внимание если не кроной, то мелкими мягкими иголками, которые с нее осыпаются с порывами ветра.
  
   Клены лысеют на глазах: они пышно цветут и быстро теряют верхнюю листву. Чего не скажешь о березах: они и листву теряют, и остаются прикрытыми своими мелкими желтыми листочками. Если она береза, то у нее на данный момент времени даже лысого клена нет. Нет. О чем тогда писать, если у березы нет клена? Значит, у березы есть лиственница!
   О, а лиственницы напоминают команду по художественной гимнастике. А гимнастки в любви победят любую иную женщину: у них ноги в обратную сторону закладываются и открывают доступ для любви. Это качество гимнасток хорошо видно в произвольной программе танцев на льду. Такие чудесные позы, что дальше некуда, и самые крутые партнеры заняли первое место - это Полина вчера по телевизору наблюдала. Нет, она не завидует, и у нее нет подруги-гимнастки из серии гибких иголок лиственницы.
   Вчера Полина попыталась она прочитать английского романиста начала двадцатого века. Роман толстый, тридцать четыре авторских листа мелким почерком. Описания улиц преодолеть Полина не смогла, а выглядывающие в окно сестры утомили своими наблюдениями за одинокими прохожими. Закрыла она книгу и положила на полку. Автор еще поразил ее тем, что без электроники считал число слов в книге.
   Описать улицы, по которым ходила Полина, просто: прямоугольные квадраты зданий - либо стоящие по высоте башни, либо лежащие по длине лайнеры. Светлый город дешевой застройки. Если бы не деревья, так и пейзажа бы не было, а были бы одни прямые углы. Деревья дают работу дворникам: одни метут листья, другие застилают их листьями, и с каждым днем все больше видно светлых квадратов зданий Люди ходят по листве или по чистому асфальту - это кому как повезет. Лужи заполняют любые выемки в асфальте и любые углубления в нем.
   Осень. Дожди. Ветер. Листва.
   Анфиса в это время на Райском острове опять вспомнила Илью, он обещал ей сегодня позвонить. Да, у них был обычный школьный роман. Оба они далеко не гимнасты по внешнему облику. Илья вообще полжизни пробегал с баскетбольным мячом на баскетбольной площадке. Ему еще в школе предлагали учиться в школе олимпийского резерва. Он съездил два раза и больше не захотел тратить жизнь на поездки в транспорте, а идти в интернат, даже спортивный, ему тоже не хотелось, поэтому олимпийским чемпионом по баскетболу он не стал.
   Вообще быть выше толпы - это сложно. Он поэтому не любил ходить по улицам, ездить в общественном транспорте, он любил спрятать свой рост в машину и ехать, глядя на мир из окна машины.
  Рядом с детективным агентством Ильи Мухина перед машиной налили масляное пятно. Вышел он из машины, а какой-то доброхот ему сказал, что у него масло течет. В это время второй мужик полез в машину за деньгами.
   Глупец! Илья к этому моменту уже успел сдать деньги, и денег у него при себе не было! Опоздали голубчики. Он взял двух этих мужичков за ворот одежды и стукнул их лбами, чтобы неповадно было мужские сумки из машины таскать.
   Туман за окном стал таять, появились цветовые краски осенней листвы. Прямоугольники домов проявились своими квадратами в легком тумане. Вид за окном еще мутный, туманный, как и настроение. Анфиса очень интересовалась другими мирами. Если мир бесконечен, то где-то есть лобастые, глазастые существа. И Илья Мухин для нее подходит по всем параметрам, так зачем еще кого-то искать?
   Так, а где Тимофей, к которому ревнует Илья Анфису? Где закадычный, можно сказать, дружок журналистки Полины? Он один уехал на Райский остров на Лазурном море. Путевка стоила дорого, но он купил ее и уехал. Звонил Тимофей Полине, говорил, что находится в сказке. Полина скучала по своему большому режиссеру, рядом с ним она чувствовала себя маленькой женщиной, а рядом с другими - большой женщиной. Почему она с ним не поехала? У нее не было заграничного паспорта, а у него был. У нее не было денег, а у него теперь нет денег - потратился с поездкой.
  
   Полина посмотрела на желтеющее море деревьев за окном, вздохнула и отвернулась от экрана. Через пару недель исчезнет и желтая листва, появятся черные контуры деревьев, на которые приземлится белый снег, а серая гладь пруда замерзнет. А на том далеком Райском острове будет тепло. За углом дома в кресле под огромным зонтом сидел мужчина высшей степени привлекательности: он был высокий, широкоплечий. Белая тонкая рубашка была расстегнута. Мужчина демонстрировал изумительные по красоте мужские грудные мышцы, на которых висела золотая цепь с большим золотым диском.
   - Мартин, я принесла тебе деньги, - и Анфиса протянула ему деньги, взятые у Тимофея.
   - Молодец, Анфиса! Мой вечер - твоя плата. Мы в расчете! Пойдем на мол?
   - Нет, мне это не по карману, - грустно сказала Анфиса, поджала губы и побрела в свой номер, ругая себя за то, что чуть не соблазнилась на этого красавца.
   Мартин поднялся на свои стройные, накачанные ноги. Он сделал несколько шагов и сел в открытый лимузин. Машина тронулась с места. Волнистые светлые волосы мужчины красиво поднялись за его головой. Зрелище было за пределами женского восхищения. Далеко ехать по острову было просто некуда, машина поднялась в гору и остановилась у древнего каменного белого двухэтажного дома.
  Мартин, пройдя по красивым плиткам, вошел в холл, украшенный амфорами.
   В прохладном полумраке в огромном белом кресле сидела женщина: невысокая, плотная, с темными волосами. Она пила вино из бокала. Мартин отдал деньги женщине, развернулся на одной ноге и пошел в свой номер. Он лег на огромную кровать с белой спинкой, разрисованной золотыми вензелями, и, положив руки под голову, посмотрел в потолок. В голове было пусто, как в местных амфорах. Он жил на этом острове два года. Зазевался однажды и остался. А одна сильная женщина прибрала его к рукам.
   В комнату вошел плотный, невысокий, темноволосый мужчина и сказал:
   - Мартин, сегодня приехала женщина, нашпигованная деньгами, как сало солью! Сама она худая, без возраста, с белыми прядями волос. Займись!
   - Дайте мне отдохнуть! - взмолился Мартин.
   - Пять минут полежал? Считай, что отдохнул. Работать надо! Работать!
   - Говори: кто, где, что?
   - Найдешь ее. Вот ее досье. Читай. Ты сообразительный.
   Мартин позвонил Анфисе:
   - Анфиса, есть для тебя клиентка! Судя по всему, она старая облезлая курица с деньгами. Встретишь клиентку, покажешь ей мой портрет, потом возьмешь ее в свой салон, нарастишь ей все, что можно, потом организуешь встречу со мной.
   Тимофей задремал без снов и мыслей. Его голова красиво лежала на фоне спинки кровати. Он остался без денег. В такой глупой ситуации он еще не был, да еще в чужой стране, хотя путевка оплачена, но на дополнительные экскурсии и покупки у него денег не было. Он сидел в шезлонге у бассейна и загорал.
   К нему подошел невысокий, плотный мужчина, толкнул его в бок:
   - Заработать хочешь? Бабка приехала: худая, старая, с деньгами.
   - Катись отсюда! Я не по этой части!
   - Врешь! Анфиса тебя хвалила! А ты чего хотел? Ей имидж поддерживать надо. Вот распечатка, читай, работай. Разберешься! - и мужчина исчез, словно его и не было.
   Но Тимофей не Мартин, ради денег он не пошевелился. Тимофей поехал домой загорелым, с огромным количеством снимков, которые под музыку сиртаки показал Полине. На снимках: Лазурное море, каменные дома, мостовые, бассейны, шезлонги, музеи и похожие на музейные амфоры в магазинах. И зелень абсолютно незнакомая. Земли, песка практически нигде нет, одни камни в виде гор и домов.
  
   Некая Полина Юрьевна, получив наследство, пустилась во все тяжкие: она купила путевку на Райский остров, расположенный в Лазурном море. Она взяла с собой кучу денег и поехала отдыхать за всю свою тоскливую жизнь с мужем. Он был настолько жадным, что вспоминать о нем ей не хотелось. Ее муж на всем экономил до такой степени, что она всегда была худая, голодная, плохо одетая и плохо причесанная. Да что там говорить!
   В фойе своего корпуса Полина Юрьевна столкнулась с Анфисой и обомлела: такой красивой женщины она никогда не встречала. Анфиса ей почтительно поклонилась, подобострастно улыбнулась и предложила помочь устроиться. Носильщик уже нес вещи Полины Юрьевны. Все служащие отеля ей улыбались, слегка кланялись.
   Полина Юрьевна разомлела от внимания. Слово за слово, и вскоре она вместе с Анфисой пошла в ее салон. Полине Юрьевне нарастили сто двадцать прядей светлых волос, ей нарастили ногти, поработали с кожей лица - и куча денег как с куста! Но она засмотрелась на свое отражение, потом вздрогнула, переведя глаза на свою одежду. Ее поняли и тут же проводили в магазин.
   Из магазина она вышла еще с меньшим количеством денег, но довольная до бесконечности. Только Полина Юрьевна плюхнулась в кресло под большим зонтом, как напротив нее сел божественный по красоте мужчина с кудрями, точнее, Мартин, бывший участник телевизионного шоу "Поляна".
   - Добрый вечер. - сказал Мартин томным голосом и стал тянуть напиток из бокала через крупную соломинку.
   - Здравствуй, добрый человек, если не шутишь, - протарахтела Полина Юрьевна.
   - Какие могут быть шутки! Вы молодая, интересная женщина, с такими женщинами не шутят!
   - Правда, что ли?
   - А Вы себя давно не видели? Вы привлекательная, интересная, обаятельная, стройная! - выдохся от похвалы Мартин.
   - Это я? - Полина Юрьевна посмотрела вокруг себя, но за столиком они сидели вдвоем.
   - Девушка, как Вас зовут?
   - Меня? - от удивления она свое имя забыла, но, подумав, вспомнила: - Полина Юрьевна.
   - Полина Юрьевна, что мы тут время теряем? Можно прогуляться. Вечером здесь можно гулять, а днем жара не даст.
   - Так я пристала за день.
   - Устала? Так можно отдохнуть! Вы меня к себе пригласите? Или ко мне пойдем?
   - Ой, что Вы! Ой! Да к чему это все! - замахала Полина Юрьевна руками.
   - Хорошо, завтра встретимся. - сказал Мартин и исчез в своей машине с открытым верхом.
   Очарованная мужчиной, Полина Юрьевна раскрыла рот, а закрыть забыла. Она побрела в свой корпус и по дороге стала вспоминать, сколько денег зря за день потратила, но потом вспомнила Мартина. Ей такие мужчины никогда внимания не оказывали, значит, не зря истратила деньги.
  
   Новые дома строились необыкновенно быстро, новые технологии в строительстве превзошли себя в очередной раз. Но что удивительно, если посмотреть на город в целом, то получался круговорот домов.
  "Построили новенькие дома, как радость для проходящих и проезжающих мимо людей. Но рядом с ними стоят дома, которые совсем недавно были новые, а они уже облезлые и совершенно не смотрятся. Так что, их уже под снос в очередь ставят?
  А почему на сейсмически опасных островах типа Райского острова дома стоят столетиями?" - думал Тимофей, проезжая дома своего города. После поездки в другие страны особенно остро воспринимался свой город. Он четко сознавал, что историей в его городе даже запахнуть не дадут, а все дома снесут под корень, если им лет сорок исполнится! Вот и получалось, что на Райском острове люди живут восемьдесят лет, а в его городе с круговоротом домов таких лет жизни только редкие бабушки достигают.
   Вероятно, постоянство в образе жизни тоже влияет на ее длительность, но об этом любители жилищных перестроек даже не задумываются! Любые переезды сильно бьют по нервной системе людей. Но кто ж им позволит прожить жизнь в одном доме? Вот и у него вопрос переезда очень болезненно входил в сознание. Его дом стоял торцом к основной магистрали, вроде никому не мешал, но вокруг сноса его дома было столько толков, слухов, публикаций, что лучше об этом забыть, он ведь не на острове живет. А эти новые дома так быстро станут неказистыми, что стоит ли сносить его дом? "Ладно, проехали", - подумал Тимофей очередной раз, останавливая машину у дома Полины.
  
   Полина яркой красотой Анфисы не блистала, она была само спокойствие, но и трат не причиняла, что его вполне устраивало. Неожиданно для себя он вздрогнул, вспоминая Анфису и то, как он раньше времени покинул благополучный Райский остров. Полина сидела у плоского монитора и самозабвенно читала.
   - Полина, посмотри на меня, - проговорил Тимофей, которому хотелось продемонстрировать свой загар.
   - Я тебя и раньше видела, а тут такое пишут!
   - Ладно, прочитай мне, и мы обсудим.
   - Нет, а чего обсуждать?! Народ умирает от новых ядовитых химикатов!
   - А ты чего разволновалась?
   - Интересное дело: ты сам говорил, что на острове люди пьют вино и живут сто лет, а у нас пьют то, что дешево продают, и загибаются от болезни печени.
   - Так у нас в стране виноград не растет, а ввоз вина запретили.
   - Вот тот, кто запретил ввоз вина, пусть и пьет то, что теперь пьют мужчины в городах с тяжелой жизнью и промышленностью. Работа у них тяжелая, требует элементарного расслабления, а вино продавать запретили, пьют теперь все дезинфицирующие средства.
   - Ладно, я понял твою шутку.
   - А ты чего пришел? Тимофей, ты мне все уши прожужжал, что на Райском острове женщины красивее меня. Ты мне снился.
   - Не все красивее тебя, а всего одна дама!
   - А! Значит, у тебя там была местная дама?
   - Я что, не мужчина? А ты вообще не моя женщина.
   - Отказываюсь от тебя после островитянки!
   - Ничего себе загнула! Да, я виноват перед тобой, но только в том, что проболтался, а промолчал - ты бы и не узнала. Если бы рабочим предложили на их тяжелых заводах нечто, расслабляющее лучше, чем очистители, они бы не спились и не умерли бы в молодом возрасте!
   - А чего тебе сдались дома, которые сносят?
   - Полина, ты живешь в новом доме! Тебя выселили из твоего четырехэтажного дома! Тебе лучше стало?
   - Здесь квартира новая.
   - А сколько нервов стоил твой переезд, забыла?
   - Забудем о переезде. Правда, рабочим в металлической промышленности трудно выжить без праздника в душе.
   - В тебе говорит журналист. А вино - праздник?
   - Это не наша эта тема, нам ее не поднять. Компьютер я выключила. Все деньги на острове оставил? Что-то мне такая ситуация мало нравится: ты отдыхаешь, а мне тебя кормить...
   - Я отдам тебе деньги, когда получу. Я тебе предлагаю работу, будешь освещать жизнь моего театра.
   - Спасибо за работу, а то ты после отпуска нескоро деньги получишь, - проворчала Полина и пошла на кухню.
  
   Тимофей сел в старое кресло, закинул ногу на ногу, щелкнул переключателем и стал ждать милости от природы, то есть от Полины - продуктов ее приготовления. Готовила она добротно, без деликатесов, но сытно, и его это на данный момент очень устраивало. Мысли у него невольно вернулись на остров. Хорошо, что обратная дорога была оплачена, он ведь Анфисе отдал почти все деньги, которые она просила, и еще остался ее должником. К нему дважды подходил невысокий черноволосый мужчина и просил вернуть остальные деньги или заставлял их заработать с богатыми женщинами.
   В комнату влетела Полина:
   - Тимофей, я придумала праздник для депутатов округа! На следующем банкете пусть все пьют моющие средства для унитазов!
   - Сильно сказано, а кто им нальет?
   - Жены тех мужчин, которые загнулись из-за отсутствия дешевого вина, не ввезенного в страну с Райского острова! - крикнула Полина и ушла на кухню...
   Полина в комнату прикатила из кухни столик, сервированный для двоих.
   - Дорогая, я придумал вопрос нашему руководителю округа: "Скажите, когда будут сносить дома, которые сейчас строят?"
   - Хороший вопрос, задай свой вопрос через сеть!
   - Не поймут, - ответил Тимофей.
   Словно кто услышал его, и по телевизору показали новый центр города, в котором решено построить опасные, то есть очень высокие башни. Если чего не хотел Тимофей, так это жить в башнях в центре города. Он представил, как под одной башней в шестьсот метров высотой проваливается почва, круглая башня наклоняется и падает на квадратную башню. Все виноваты, все плохие, а могли бы и не строить.
   Но жадность - великая сила строительства! Ведь застройщики, заплатившие за землю мизер, получат такие барыши, что никому и не снилось, а то, что в этих башнях будут трагедии мирового уровня - да кого это волнует! Так они и ели, глядя на синий экран с последними столичными новостями.
   Тимофей перевел глаза на Полину: что ни говори, а она отменная хозяйка, но все как-то обыденно. На Райском острове так не было. Он вздохнул, вспомнил, сколько ему стоили радости с дивой. Да если бы он столько денег отвалил Полине, и она бы чего из себя изобразила, а то путешествует, глядя на плоские экраны.
  Внезапно Полина отключилась от реальности...
  
   По мостовой загромыхала карета. Полина посмотрела в окно и увидела каменные домики, каменную мостовую и ехавшую по ней карету. В голове промелькнула мысль, что она живет на десятом этаже, а ей открылся вид со второго этажа. Она обернулась вокруг себя и не увидела мебельной стенки, кожаных диванов, стеклянного журнального столика.
   Перед ней была комната с диванами, обтянутыми вишневым бархатом, небольшой шкаф с тарелками, стоящими на боку. По центру комнаты стоял круглый стол, покрытый скатертью с длинными кистями. На дверях висели вишневые бархатные портьеры с такими же кистями, как на скатерти. Она подняла голову к невысокому потолку и не увидела элементарной лампочки. На столе стоял подсвечник, многие свечи уже оплавились. Вместо угла в комнате она увидела выступ, покрытый грубоватым кафелем.
   Полина от неожиданности села на странный стул у стола и закрыла глаза, она очень хотела проснуться в своей комнате. Посчитав до десяти, она открыла глаза, но ничего не изменилось: она была в комнате без телевизора, но с камином, в котором лежали бревна березы.
  
   В комнату вошла девушка в темном платье с белым передником:
   - Барыня, кушать подано! Матушка Ваша недовольна тем, что Вы задерживаете обед.
   - Я сейчас подойду. - сказала Полина и вздрогнула от собственного голоса. Она посмотрела на себя в туманное зеркало на комоде, увидела странную прическу: у нее, оказывается, была коса!
   В столовой за столом сидело человек шесть, Полина зашла седьмой.
   - Полина, - сказала женщина среднего возраста, - что ж ты, голубушка, задерживаешься? Ждем с тебя. Твой жених сидит за столом, - и она показала на крупного мужчину.
   "Тимофей", - промелькнуло в голове Полины.
   - Здравствуйте, люди добрые, и Вы, мой господин, - обратилась она к Тимофею.
   Мужчина вскочил с места, он был так высок, что почти касался головой потолка.
   - Здравствуй, Полина! Почему ждать заставляешь, я уже и не чаял тебя увидеть.
   - Я вздремнула немного.
   - Уж не заболела ли ты, дитя мое? - спросила мать Полины.
   - Нет, матушка, сон был странный, словно я была на Лазурном берегу.
   - И правильно тебе снилось. Тимофей предлагает поехать тебе на Райский остров в Лазурном море! Поездка сия дарована тебе в качестве свадебного путешествия!
   - А я согласна! Я поеду.
   - Ну и ладушки, вот и сговорились! Свадебка не за горами, после нее и поезжайте с богом!
   Долго Полина с Тимофеем, да со служанкой, да с кучером на облучке ехали в карете с двумя запряженными лошадьми, которых меняли на почтовых станциях. Ехали по бездорожью и радовались погожим дням, когда дорога была более укатанной. Так и доехали они до моря Лазурного.
   Рыбак перевез их на своей шхуне на Райский остров. Полина шла мимо невысоких каменных домов, и они казались ей знакомыми, но не было видно бассейнов и шезлонгов. В лавках продавали амфоры.
   Она посмотрела на Тимофея:
   - А я уже видела эти оливковые рощи и пальмы с большим утолщением у корней.
   - Придумываешь ты все, Полина, - ответил ей Тимофей, останавливаясь у дома, где им предстояло жить.
   Полина очнулась от сна и вспомнила, что ее ждут в театре...
   От Полины Юрьевны веяло многолетней нищетой и однодневными деньгами. Мартину стало жалко грабить замученное создание средней полосы страны по имени Полина Юрьевна. Пойти на ограбление десятилетиями ограбленной женщины - это кощунство. Она мельком один раз увидела Тимофея, он ей понравился, но второй раз встретить его ей не довелось. Ей постоянно попадался на глаза другой необыкновенный мужчина по имени Мартин. Она его имя узнала через Анфису.
   Встретились Мартин и Полина Юрьевна на узкой дороге, ведущей к молу. Она бассейны не понимала там, где есть море, поэтому шла купаться только в море. На дороге к морю и встретил ее красавец.
  Мартина непроизвольно передернуло от яркого убожества Полины Юрьевны, он натянуто улыбнулся и пригласил женщину прокатиться на его дивной машине по горам.
   Да, Мартин не Тимофей, он пошел посмотреть на женщину, которую ему рекомендовали для любви и денег. То, что он увидел, превзошло все его худшие ожидания. Ее уже обработали местные салоны. Тощая женщина с ярко-желтой гривой волос, алыми губами, черными бровями, яркими, но впалыми щеками...
   Полина Юрьевна согласилась на поездку с Мартином. Перед поездкой она зашла в свой номер и, увидев себя при дневном свете, ужаснулась, ведь косметику она не применяла в своей жизни. Женщина решила, что к Анфисе за советом она больше не пойдет. Она зашла в парикмахерскую при гостинице и попросила, чтобы из нее сделали нечто не такое яркое. Парикмахерша оказалась понятливой.
   Она перекрасила волосы Полины Юрьевны в светло-русый цвет, сделала русые брови, посоветовала скромную губную помаду. Одним словом, через два часа Мартин не узнал Полину Юрьевну. Перед ним стояла приятная худощавая женщина, весьма скромно одетая. От нее веяло чем-то непонятным, но ароматным. И ничего в ней его не раздражало! Он с удовольствием открыл женщине дверцу машины.
   Она села рядом. Ее колени были прикрыты легкой тканью юбки средней длины. На ней была надета обычная футболка, закрывающая прелести груди. Волосы с красивым оттенком были собраны в большой хвост, и сверху он был перемотан тканью, скорее всего отрезанной от этой футболки, но все смотрелось просто замечательно!
   Мартину не было стыдно за свою очаровательную попутчицу! Они поехали по горам, на одном повороте свернули в оливковую рощу, принадлежащую семье Мартину, в которую он недавно вошел. И вдруг ему захотелось уехать на родину, к березкам, вот с этой Полиной Юрьевной!
   - Полина Юрьевна, ты так прекрасна! - сказал без всякого лицемерия Мартин. - Возьми меня с собой на родину! "Я так давно не видел маму!"
   - Поехали, но я ведь только что приехала!
   - Так и я не тороплю. Отдыхай, я составлю тебе компанию, а потом вдвоем уедем.
  
  
  Глава 8
  
   Полина вместо работы в театре временно работала в герметичной зоне фирмы, которой руководил Виктор Филиппович. Работала она по заданию редакции. Она ходила в комбинезоне среди неправдоподобной чистоты. Она собирала сложные чипы, здесь даже беременных женщин не держали. Головы сборщиц должны были быть заняты только сборкой и созданием слоев с какими-то переходами.
   Одинокие женщины составляли основной клан герметичной зоны. Что они собирали - этого они не знали, в смысле функции микросхем им были неизвестны, их придумывали разработчики и технологи. Работницы выполняли только определенную сборку с предельным качеством, поскольку даже подложки для чипов стоили немалых денег.
   На работе Полина ходила в маскировочной одежде. Получалось, что в лицо работницы друг друга не видели. Разговоры на рабочем месте не приветствовались, поэтому Полина чувствовала себя защищенной, то есть не узнанной никем. Жизнь шла ровная, без напряжения.
   Тимофей частенько был дома. Однажды к Тимофею пришел Мартин и стал просить его, чтобы он заставил Полину принести с работы новый чип. Он сказал, что чип такой маленький, что его легко можно вынести, и пообещал за услугу огромные деньги. Чип не аквамарин. Против кражи секретной разработки в каждый из них была вставлена микроскопическая точка, гудевшая не хуже сирены. Конечно, точка не гудела, она передавала сигнал в проходной, а после такого сигнала гудели громкоговорители.
  Но работницы были такие рачительные, что никогда не выносили чипы с известной во всем мире фирмы. Итак, Тимофей стал просить Полину вынести новый чип с фирмы и передать ему. Полина вообще по природе исполнительная женщина, ей невыносимо трудно было отказывать Тимофею, и она не подозревала о сиренах фирмы, поскольку о случаях хищения просто не знала.
   Зона просматривалась на мониторах и прослушивалась, так что опыт здесь особо не передавали, посторонних речей не вели. Мартин устроился настройщиком аппаратуры на ту же фирму. Полина предложила ему самому пройти в их зону для настройки аппаратуры. В общем-то, это было реально, но для этого надо было вывести из строя любую установку, скажем, установку по нанесению тонких пленок.
   Мимоходом Полина отключила установку и включила ее в другом режиме, произошел сбой в технологической цепочке, произошел перерасход мышьяка, используемого в этом технологическом процессе. В зону вызвали настройщика оборудования. Мартин четко сознавал, что находится под наблюдением видеокамер, но перед его глазами стояла очаровательная Полина Юрьевна. Вероятно, у него было развито внутреннее чутье, не зря ведь он настраивал эксклюзивную аппаратуру!
   По ходу движения он заметил стол с конечным продуктом зоны, взял пинцетом один чип и засунул его в задний карман комбинезона одной из работниц. Вот шуму-то было на проходной из зоны, все вокруг выло и трещало, женщину остановили, нашли у нее чип. Целое следствие завели без вмешательства правоохранительных систем, находящихся за периметром фирмы.
   Одно понял Мартин - что чип из зоны вынести сложно и подставлять Полину бессмысленно. А та женщина оправдалась тем, что чип золотыми усиками к ее комбинезону сзади прицепился, когда она проходила мимо стола с готовой продукцией, хотя все чипы лежат в кассете, но чего не бывает в жизни.
  
   Охрану усилили, чипы со стола убрали в сейф, об этом Мартину сказала Полина. Оставалось одно - взять чип после зоны, но для этого надо было знать, куда они поступают дальше по технологической цепочке. Полина этого не знала, не знал и Мартин. Он решил зайти в отдел к технологам, где никогда не бывал, но знал, что технологи знают все о производстве этих самых чипов. Каково же было его удивление, когда начальником отдела главных технологов оказалась та самая Полина Юрьевна!
   Но как она изменилась! Он узнал ее по футболке, в которой она была на Райском острове, только сверху был надет белый халат, верхняя пуговица была расстегнута, показывая дорогой загар Лазурного моря. Полина Юрьевна Мартина тоже узнала по одинаковому загару, который с него еще не сошел. Поговорить об отпуске на Райском острове им не дали: к ней как к начальнику отдела главных технологов шли люди с производственными вопросами. Мартин улучил момент и предложил в обед встретиться в местном кафе.
   Звучала музыка. Они сидели за красивым столиком, читали меню, ждали официантку. В этот момент Мартин понял, что денег у него нет, а Полина Юрьевна уже заказывала обед. Он попросил воду и потупился.
   - Как Вас зовут? - спросила Полина Юрьевна.
   - Мартин. Мартин Сергеевич.
   - А меня Полина Юрьевна.
   - И я буду звать Вас Полиной Юрьевной, но, как оказалось, у меня денег нет.
   - Ладно, Мартин, свои люди - сочтемся, заказывайте обед, я заплачу. Видимо, Вы еще от отпуска не отошли.
   Мартин поднял глаза и увидел в дверях кафе вопросительные глаза Полины. Он отрицательно помотал ей головой, и она, поникнув, пошла в столовую. Мартин со смехом рассказал Полине Юрьевне, как случайно из зоны вынесли новый чип. Она его смех не поддержала, видимо, ей досталось за эту кражу как руководителю технологов. Удивительно, но узнать у нее хоть слово о чипах ему не удалось, на эту тему она с ним не говорила, она замыкалась в ответ на любые попытки выведать у нее информацию о новых чипах.
   Мартин вернулся домой, пропахший аэрозолями всех назначений, среди которых расхаживала Полина Юрьевна. Мартин передал Анфисе свой рассказ о чипах. Интересно, что Анфиса не удивилась, узнав, что Полина Юрьевна - начальник ОГТ. А кто бы мог подумать, что великолепный Мартин - инженер-электронщик по образованию!
   Как-то на Райском острове с ним и Анфисой произошел один казус. Приехали они в оливковую рощу. Она принадлежала новым родственникам Мартина, а ему в ней принадлежала только беседка, спасающая его от жары. В полу беседки был вход в погребок. Он вытащил прохладную бутылку с вином, налил в два стакана и протянул один стаканчик с вином. Она не отказалась от прохладного вина, выпила почти залпом.
   И в этот момент в беседку зашла очередная жена Мартина:
   - Мартин, кто это? - спросила она с большим искажением этих слов.
   - Женщина. Она наша клиентка.
   - О, да, да! - и вызвала женщина по сотовому телефону своего братца.
  
   Вскоре в беседку вошел невысокий, плотный мужчина и заговорил с сестрой. Они кричали, ругались и оба вышли из беседки. Мартин сказал Анфисе, что это были муж и жена и сюда они забрели случайно, и все-таки встреча их была омрачена. Он не понимал, но чувствовал, что она ему не по зубам. Денег он у нее, как ни пытался, не взял нисколько. От любви Анфиса отказалась. Но от этой неудачи он отговорился вторжением своей жены и ее брата.
   Райский остров был просто нашпигован интересными людьми, приезжающими сюда в теплое время года. Так, однажды Мартину двое мужчин предложили с ними сотрудничать на благо самого себя. Свое благо он любил, но у него давно сложилось мнение, что его опутали тонкими нитками, словно он Гулливер.
   Шпионом Мартину быть не хотелось, однако он не мог сбросить с себя все путы - смелости у красавца не хватало. Мартин летел на родину, где не был более двух лет, его трясло мелкой дрожью вместе с самолетом. Он хотел вернуться домой не с таким заданием, но выбора у него не было.
   Любые деньги у него быстро забирали, свободы передвижения его лишали. Это теперь ему отдали его заграничный паспорт, а до этого он его и не видел. Больше всего Мартину хотелось раствориться в большой стране, а пока самолет прошел сквозь серые облака, сделал полукруг над бурым лесом и приземлился.
   Новость Мартина ждала неожиданная: Полина Юрьевна попала в больницу с обострением некой болезни после отдыха, ей предстояло стационарное лечение минимум на три недели. Не было у него трех недель на выполнение задания под названием "Чип".
   В палате с Полиной Юрьевной оказалась и Полина, по чистой случайности. Полина в соседке узнала женщину, с которой в кафе сидел Мартин. Когда он вечером пришел под окна к Полине, его первой заметила Полина Юрьевна и подумала, что он явился к ней. Мартин так растерялся, что не знал, с кем из женщин ему стоит поговорить. Он ничего лучшего не придумал, как быстро уйти, передав передачу Полине. У женщин появилась общая тема - Мартин.
   Мартин остановился в гостинице, ему надо было добыть пресловутый новый чип, а веревочка оборвалась и оказалась в больнице, но он быстро узнал, что в больнице лежит женщина Тимофея, которого он не мог не приметить на острове. Мартину передали сотовый телефон с подслушивающим устройством. Новый сотовый телефон оказался в руках Полины, ее задачу определи точно: раскрутить технологическую цепочку изготовления нового чипа, известную полностью Полине Юрьевне. Прямо эту задачу перед Полиной никто не ставил.
   Больница обладает одной особенностью: у людей развязываются языки от круглосуточного безделья, которое скрашивают уколы, процедуры и родственники с передачами. Слово за слово - и нужная информация вылетела из уст Полины Юрьевны. Прослушивающий все разговоры Мартин понял, где надо дальше искать именно этот чип, ему хватило случайного полунамека. Он нашел дорогу к новому чипу, так он стал настройщиком аппаратуры.
  Зачем был нужен новый чип? Мало на свете микросхем? В чем была его особенность? То, что он мог заменить кучу электронных компонентов? Так это не удивительно. Чип под названием "Второй мозг" отвечал за правильность человеческих решений. Его можно было вживить в голову рядом с мозгом или носить в сережке в ухе, да хоть в шапке, важно, чтобы он был ближе к голове. И это устройство с золотыми выводами тоньше волоса давало сигнал мозгу о правильности принятого человеком решении.
   Например, стоит ли Вам лететь этим самолетом? Два ответа: да и нет. Если Вы принимаете правильное решение - чувствуете легкий укол, если Вы принимаете неправильное решение - появляется резкая боль в голове. На вопрос "надо ли вам есть мясо?" чип немедленно даст ответ, и весьма ответственный. Поэтому если полная певица говорит, что питается мясом, чтобы не толстеть, так ей до инсульта рукой подать, а чип бы ей сказал: "Ешь, милая, черешню", - вернее, в ее голове пронеслась бы эта мудрая мысль чипа, если даже часть мозга уехала на дачу.
  
   Одним словом, чип "Второй мозг" - это аксакал Вашей головы, и он прекрасно понимает, отчего поднимается давление в голове человека. И ежу понятно, что чип стоил дорого. Мало того, был приказ, в котором четко говорилось, что "Второй мозг" считается достоянием страны и вывозу за границу не подлежит, все вокруг него было излишне засекречено.
   Список людей, для которых этот чип был необходим, достаточно велик - номенклатуры отечественной хоть отбавляй. Важно, чтобы вышестоящие по рангу люди не ошибались в своих решениях. И между двумя вариантами, куда деть деньги, все же сообразили бы, что новая электростанция для города важнее жилых башен в шестьсот метров высотой, которые непременно протаранит самолет в густой туман.
   Мартин получил свои деньги. Тимофей получил свои деньги. Хозяин задания получил чип "Второй мозг", он хотел отдать его своим ученым, чтобы они его перепрограммировали и потом запустили вирус в чип, который бы позволял перепутать правильность решения человека с чипом "Второй мозг". Вот какие планы вынашивались за границей!
   На всякий плюс найдется свой минус. Чип не пронесли на взлетную полосу. Хозяин чипа не прошел сквозь электронную проверку. Чип дал сигнал, и все вокруг загудело, говоря о том, что хотят провезти за границу то, чего нет в декларации. Мартин вместе с хозяином не летел, тот решил не тратиться и попросту кинул его в родной стране, а сам попал в руки правоохранительных органов по полной программе.
   Чип нашли по его сигналу и вернули его производителям...
   Для того чтобы замять вопрос о промышленном шпионаже, хозяин шпионов, дворцов, кораблей пошел на финансовые уступки в аренде его кораблей для перевозок грузов. Чип из его рук был передан в руки Полины Юрьевны. В качестве охранника ее сопровождал Мартин. Они сели в его машину. Через три километра пути их остановили три шальных мотоциклиста, они крутились вокруг машины.
   Полина Юрьевна и Мартин сдались на волю мотоциклистов.
   - Где чип? - спросил Илья Мухин в темно-синей каске, он и его люди выставили свои автоматы против Полины Юрьевны и Мартина.
   Так чип почти вернулся к новому хозяину, которого не пустили в самолет, но ненадолго.
   Откуда ни возьмись, а точнее из стойки моста пешеходного перехода, выбежали два человека, которым сегодня предстояло ловить других беглецов, но они ввязались в эту историю с чипом. Объект борьбы был так мал, что потерять его ничего не стоило. Итак, на перекрестке борьбы оказались все свои люди. Чип лежал в металлическом контейнере, он то и дело переходил из рук в руки. Но вскоре над потасовкой появился патрульный вертолет, и мотоциклисты подняли руки.
   Пару на вертолете доставили в их фирму, высадили прямо на крышу вместе с контейнером. Глупо посадить людей на крышу, как котов, зная, что выход на крышу закрыт. Долго они сидели на крыше, прежде чем догадались спуститься во двор фирмы по пожарной лестнице. Полина Юрьевна не хотела спускаться по наружной лестнице, а ждать, когда откроют дверь чердака, ведущую в здание, - это можно совсем замерзнуть.
   Нет худа без добра, жизнь вновь столкнула Полину Юрьевну и Мартина. Она имела вполне сносный вид по местным меркам. Он - мужик будь здоров, тем более что он могучий и трезвый. Они разговорились без обиды и досады, нагоняй от руководства не волновал, они волновались друг от друга.
   Оба на Райском острове оставили все деньги, теперь надо было начинать копить с нуля, хотя у нее деньги еще были, но в виде акций фирмы, в которой она работала. Наговорившись, замерзнув, пара спустилась по лестнице во двор фирмы. Охранник их узнал, посмеялся немного, что они, как кошка с котом, на крышу лазили. В здание их никто ночью не пустил, доступа не было, но за пределы двора выпустили.
   Контейнер с чипом Мартин был вынужден засунуть под кепку, для того чтобы выйти за ворота фирмы, в этих воротах чипы уже не ждали, ревун выноса чипов не стоял, он был только на выходе из цехов.
  Полина Юрьевна и Мартин вышли на ночную улицу. Фонари светили. Она осталась у стойки пешеходного моста, транспорт не ходил.
   В голове Мартина появилась мысль и стала настойчиво пульсировать под контейнером с чипом "Второй мозг": "Иди к Полине, иди к Полине". Он мысленно отвечал чипу: "Нет". А чип вновь: "Я кому сказал, иди к Полине!"
   - Полина Юрьевна, до Вашего дома ближе, чем до моего дома.
   - Мартин, это правда. Но я успела узнать, что у Вас есть Анфиса!
   - Мы с ней друзья, и только!
   - Если так, то мой дом через квартал. Милости прошу к шалашу!
   Квартира у Полины Юрьевны не была шалашом, но квартирой ее было трудно назвать. Дом кирпичный, но однокомнатная квартира была такой маленькой, что Мартину негде было вытянуться во весь рост! Он думал, что уснет на полу, да куда там, если только сидя!
  Полина Юрьевна уступила ему свой диван, а сама легла в коридорчике между прихожей и кухней на такой махонький диванчик, что, увидев его, Мартин поперхнулся от неожиданности.
   Еды в доме тоже почти не было. Полина Юрьевна достала кашу на сухом молоке и быстро испекла булочки. Он их мгновенно проглотил, не поняв странного вкуса. И это еда женщины, о которой на Райском острове говорили, что у нее денег куры не клюют?! Да куры бы не стали клевать ее булочки!
   Сон сморил Мартина. Полина Юрьевна успела съесть пару булочек и уснула. Утром она сама вернула чип. Но чип успел шепнуть: "Мартин!" То, что ее квартира была не его размера, было очевидно сразу. А потом чип посоветовал: "Оставь меня у себя, оставь меня у себя!" Полина Юрьевна оставила чип дома в контейнере.
  
   Тимофей Куклин влез в эту историю и тут же из нее вышел. Наукоемкие кражи для него тогда еще были в новинку, но он уже хотел поставить новый спектакль на эту тему.
   Мотоциклисты успели уехать. Все складывалось так, словно и кражи не было. Все нормально, кроме того, что Мартину нельзя было возвращаться с пустыми руками. Он должен был привезти чип по назначению. И кто знал, что электроника, проверяющая в аэропорту, встретит чип как родной и раскричится в знак приветствия?
   Вечером Полина Юрьевна вернулась домой одна, взяла чип в руки, потом приложила его к голове, а он сразу затарахтел:
   - Ты нужна Мартину, ты нужна Мартину. Тебя ищет Мартин, тебя ищет Мартин!
   Полина Юрьевна чипу и говорит вслух:
   - Где я Мартина найду? Где Мартин?
   Чип и говорит в ее мозги:
   - В гостинице аэропорта, в гостинице аэропорта.
   И понесла нелегкая ее в гостиницу аэропорта, да не донесла: только она вышла из подъезда своего дома, как столкнулся ее нос с пуговкой на груди самого Мартина. А чип, закрепленный заколкой на ее голове, тут же замурлыкал: "А я что говорил, а я что говорил?" И в этот момент она решила, что надо высказать замечание разработчикам чипа, чтобы убрали повторение из текста.
  
   Мартин от радости, что встретил Полину Юрьевну, подхватил ее подмышки и поднял, как ребенка, и тут же строго спросил:
   - Где чип? Я тебя серьезно спрашиваю!
   - А я серьезно отвечаю, чип у меня на голове под заколкой, он все о тебе бормочет, но моими мыслями.
   - Ты обо мне до сих пор думаешь?!
   - Нужен ты мне! На тебя денег не напасешься! На самом деле чип у меня. Я его не отдавала.
   - Отдай чип мне! Не груби! - крикнул Мартин. Он стащил головной убор с ее головы, продолжая кричать страшным голосом: - Где заколка в твоей кошме? Ты чего так и ходишь с волосами, которые тебе Анфиса нарастила?
   Полина Юрьевна обиженно взяла в руки берет, который был прикреплен заколкой с чипом к волосам на голове, и, всхлипывая от обиды, проговорила:
   - Нет ведь чипа, он пропал, он в свой домик не попал.
   - Шутишь?! - завопил Мартин с некой растерянностью в голосе. - А если чип запутался в твоей гриве волос?
   Полина Юрьевна надела берет на голову. В воздухе пролетел чип с золотыми ножками. Мартин подставил свою огромную ладонь и поймал беглеца.
   - Полина Юрьевна, а теперь скажи, как пройти через турникет в аэропорту?
   - Никак. Чип так сделан, что пищит везде, езжай поездом.
   - Ты со мной поедешь для прикрытия?
   - Я на работу иду. Следующий мой отпуск - в следующем году.
   - Понял, иди на работу, а то еще тебя будут искать. Иди своей дорогой, и спасибо за чип, - скороговоркой проговорил Мартин и гигантскими шагами пошел от ее подъезда в сторону вокзала, к поезду.
   У работниц зоны начались массовые галлюцинации. От готовых изделий шли массовые советы. Женщины не знали, что им делать в такой ситуации, говорливые чипы их достали. В их число попала и Полина. У нее мир поплыл перед глазами, она упала на чистый кафель зоны. Врача в зону никто не пропустит, не тот уровень чистоты. Вынесли Полину из зоны, положили в раздевалке, когда ее осмотрели, на голове нашли один чип, он вещал в ее мозгу:
   - Мартин ушел. Мартин ушел...
   Сняли с ее головы чип, сделали укол.
   Полина подняла голову и осмысленно посмотрела на окружающих:
   - Я хорошо себя чувствую, - выговорила она и потеряла сознание, теперь надолго.
   Ее положили на носилки и увезли в больницу. В зоне остальные работницы не падали, но глаза у них были шальные. Люди в комбинезонах с приборами проверили наличие газа в зоне, ясно было одно - кто-то подкачал в нее неизвестный газ. Работу остановили. В такой ситуации потерянный чип и не заметили.
   Мартин купил билеты и поехал в сторону Райского острова, где его ждали с чипом. Пересекая границу, он включил сотовый телефон и сообщил заказчику о том, что заказ выполнен. Заказчик сел на самолет и полетел навстречу поезду. Мартин получил деньги и свободу до следующего задания.
   На Райском острове наступила пора межсезонья. Делать было нечего, Анфиса сидела в кресле и крутилась вокруг оси.
   В помещение вошел Мартин:
   - Привет, моя радость!
   - Привет, Мартин, смотрю, ты довольный жизнью! При деньгах?
   - Займись моей гривой, мне надо быть красивым.
   - Красивее тебя быть невозможно.
  
   Заказчик отдал чип "Второй мозг" своему сыну, поступающему в престижный университет высокоразвитой страны. Зачем? Для того чтобы он подсказывал ему правильные ответы на экзамене. Конечно, он мог бы оплатить учебу и не париться с чипом, но тут дело чести! Чип был запрограммирован на два языка, и языка заказчика он не знал, но он знал язык, на котором парень должен был отвечать.
   Вот задачка для чипа! И чип решил эту задачу! Он заставил парня думать на втором языке, они мысленно держали диалог по поводу ответов и сдали экзамены только так! Отец парня так обрадовался удачи сына, что выдал дополнительные деньги Мартину.
   Дом Тимофея официально определили под снос, и он сразу подумал, что это просто так не пройдет, что-нибудь произойдет с продолжительностью жизни. И он оказался прав.
   На фирме изобрели чип под названием "Жизнь 0". Что это значит? То, что не зря чипы "Второй мозг" давали свои советы. Чипы "Жизнь 0" предназначались для других случаев жизни: они не давали хорошие советы, они давали прощальные советы тому, кому они предназначались.
   Для начала чип проверили на заключенных-смертниках. Чип, закрепленный на голове, давал установку головному мозгу: "Твоя жизнь прошла. Твоя жизнь прошла". Чип знал только эти три слова, но на всех известных языках, и у людей в голове мелькали эти три слова и доводили их до естественного конца.
   Такие чипы выдали врачам для назойливых пенсионеров, которых хлебом не корми, но только поставь им укол от боли. Назойливым пенсионерам давали чип, приклеивали его к голове под волосами так, что его оторвать и смыть было просто невозможно, и такой пенсионер переставал ходить в поликлинику как на работу.
   Чипы давали тем, кто пытался оформить первую группу инвалидности, а сам бегал по всем больницам. Как только появлялся такой мотыль, ему цепляли чип "Жизнь 0". Чип продавали за большие деньги любому желающему. Коварно? Быть может.
   К Анфисе зашел сам Мартин.
   - Анфиса, будь человеком, заплети мне африканские косички!
   - Тебе они зачем? Ты красивый со своей природной химией.
   - Понимаешь, я хочу косички.
   - Их плести двенадцать часов.
   - Я выдержу, мне нужны косички. Я в них чип спрячу под названием "Жизнь 0".
   - Своей жизни не хватает?
   - Я плачу - ты плетешь, мне нужны полости на голове!
   - Мартин, если ты привез один чип, то зачем тебе склад на голове из чипов?
   - Меня вновь посылают на задание. Я должен привезти десяток чипов, могу с тобой поехать.
   - Хорошо, мы заплетем тебе африканские косички. Волос по длине для косичек достаточно, и я поеду с тобой на задание.
   - Давно бы так.
   Мартин с косичками ворвался в дом Полины с просьбой добыть десять чипов "Жизнь 0". Она посмотрела и усмехнулась:
   - Это будет стоить дорого.
   - Оплатим, - серьезно сказал Мартин, хотя в голове от чипов стоял страшный туман.
  
   Мартин мало знал о чипах. Он сделал кассету, не пробиваемую лучами турникета, стоящего у дверей цеха, вернее, ее сделали другие люди, а он узнал и себе приобрел. В зону Мартин попал по старому пропуску, взял десять чипов, ссыпал в кассету. Он все десять чипов засунул себе в африканские косички, уложив их в украшения для волос.
   Счастливые оба, что задание быстро выполнили, Анфиса и Мартин поехали в обратный путь. С каждой минутой Мартину становилось хуже. В поезде он стал терять сознание, в его голове десятью чипами постоянно произносилось: "Твоя жизнь прошла". Его еле живого вынесли на конечном пункте.
   Анфиса вынула из его головы чипы и положила их в дорогой футляр, этим она спасла свою и его жизнь. Она отдала чипы заказчику, а Мартина в странном состоянии положили в больницу. Заказчик знал о чипах больше, чем Мартин, он десять штук распределил по Райскому острову среди долгожителей, мешающих его бизнесу, и в скором времени он сильно разбогател на наследстве, своем и чужом...
   Так уж получилось, что чипы "Второй мозг" прижились в головах Анфисы и Мартина. И они быстро окончили технические вузы, словно в этом был заинтересован сам Изумрудный Маг с обычным именем - Виктор Филиппович.
   Второй день Анфиса перечитывает роман зарубежного писателя, читала она его лет десять назад, но роман не устарел, хотя не лишен мужских слов и оценок действительности тех лет. Круто он пишет от первого лица о тех слоях общества, которое Анфиса иногда видела лишь на телеэкране. На первую кружечку кофе уходит сорок страниц текста. Класс!
   А сколько страниц пьет кофе Анфиса? О, она бы с удовольствием добавила в кофе и сахар, и молоко, и бутерброды, что иногда и делала, но при хорошем настроении пьет черный кофе с яблоком, и все равно ее вес больше веса героини книги. Вес Анфисы равен весу героя в книге 'Чья-то любимая', минус вес героини, плюс...
   Телефонный звонок оторвал от книги, номер телефона был известен.
   - Анфиса, что с вами случилось? Почему не приходили на массаж?
   - Усилились боли, я и на работе сегодня не была. В течение двух недель я точно не приду.
   Массажистка издала вздох разочарования, и Анфиса положила телефонную трубку. Голос у массажистки вкрадчивый, но страшная лень обволокла Анфису с ног до головы, и выход из дома у нее был не запланирован. Еще ей было непонятно, где массажистка взяла ее номер телефона?
  
  
  Глава 9
  
   На третий день лежачего образа жизни боль стала притупляться. Анфиса физическую нагрузку в любом виде отвергала, хотя дела исподволь для нее намечали. Все обязанности не отвергнешь и их надо выполнять. Анфиса после этого готова будет приступить к делам. Из всего вышесказанного Анфисе оставалось вместо обиды, одно состояние - пресловутое одиночество. От нечего делать она зарегистрировалась на сайте знакомств, и стала проявлять инициативу в знакомствах. Успех не заставил себя ждать. Некий человек откликнулся, завязалась переписка. Они созвонились. Услышав голос и признания мужчины в том, что он женат и ищет развлечения, она ретировалась.
  Жизнь прекрасна, но в ней нет места для дремучей лени и огромных скоростей, поэтому тропа и есть то, что делает жизнь благополучной. Трудно понять простую логику? Нет, у нее на жизнь и состояние людей своя статистика. Состояние человека не определяется его финансовым состоянием, оно определяется его физическим состоянием, которое купить нельзя, но улучшить можно.
   В сети зашел разговор, что такое 'откат'. Откат - закат очередной работы. Или почему дом не ремонтируют. Если на освоение цели выделена сумма Х, а доходит до цели сумма 0.5Х, то цель не достигнута. Итак, есть три городских дома. В каждом доме живет население приличного населенного пункта. Балконы светились серой краской. А, где откат? На него начальница купила себе целый этаж квартир, сделав в них шикарный ремонт.
   Прошли годы. Город всерьез взялся за облик своих домов. Дома покрылись новыми стенами, которые сдерживали холод и не пускали мороз в дом. В домах появились новые трубы, окна, двери. Кафель украсил пол. Город обновился за несколько лет. И только три дома стояли без ремонта и новой облицовки.
   Огромная, вытянутая по земному шару страна решила помечтать. И захотела страна обновить железную дорогу, сделать всего одну дорогу, но вдоль всей страны. Конечно, эта дорога была на карте, по ней ходили поезда. Но ливни, оползни, ветра и постоянная нещадная эксплуатация привели дорогу в убогое зрелище.
   И появилась в мечтах страны дорога в несколько рельсовых полос, вдоль которой стоят хорошие дома, ветхость которых не надо прятать за пластиком изгородей. Дорога - хорошо, еще лучше, чтобы железную дорогу длинной в страну, делали под руководством одного человека, который не построит себе личный город на доход с этой дороги. Надо просто сделать летнюю олимпиаду на Дальнем Востоке и дороги сами построятся. Без стимула, трудно совершать подвиги.
   И о Анфисе вспомнил Мартин! Мартин соскучился! Нужна ему его дама сердца. А его черти носили по свету. Лето в разгаре, нежные тела девушек и женщин гуляют без брючного покрытия, кофточки у них размером в верхнюю часть комбинации, все это как-то окучивает мужской ум и вселяет надежды на реальные чувственные удовольствия.
   В такой теплый период года Мартин невольно осознал, что только Анфиса быть его партнершей. С помощью сотовых телефонов он стал доставать ее... Она не верила, что он жив и здоров, так долго его не было на ее горизонте! А он твердил, что был в зарубежной командировке и не мог с ней встретиться. Анфиса, немного поскулив, согласилась на свидание и приехала в хорошо забытый дом зовущего ее молодого мужчины. Но дома Мартина не оказалось...
   Посмотрела Анфиса сегодня фильм об актере Михаиле К. Молодец, пережил всех серьезных, знаменитых и красивых. Смешил людей и все у него хорошо. А она пишет зачем? Люди над ней тоже посмеиваются, доставить им еще удовольствие? Живет по шкале автобусных цен - в пяти рублях от города. По городу -40 рублей, до ее остановки - 45 рублей. Дом с плохой звукоизоляцией, слышимость - хорошая. Вечером ей не хочется телевизор включать, соседям слышно. Сейчас говорят этажом выше.
  
   Анфиса посмотрела в окно: яркие золотистые завитки кленовых веток царствовали во дворе. Неописуемая красота раскинулась над землей, достигая шестого этажа. Местами в желтых букетах кленов вставали величественные березы с зелеными листьями. Рябина где-то снизу прислонилась к клену красными ягодами.
   Вот это букеты! Осталось перевязать ленточкой букет из деревьев и упаковать его в подарочную бумагу. Но где та огромная рука, которая способна поднять роскошный букет осени? Где та жилистая рука, которая могла бы принести своей любимой несколько листьев клена, маленький желто-медный букет? Анфиса бы с удовольствием поехала к такому любимому.
   Но где его взять? Она посмотрела на плоский экран телевизора, на котором игрок в яркой одежде прятался от бычка, подпрыгивая в воздухе вслед за веревкой. Так и ей захотелось сфотографировать центр букета осени, но не хотелось спускаться вниз. Снизу - красивая осень, а сверху - великолепная. Она стала фотографировать осень из окна, потом распечатала фотографии на цветном принтере, и быстро закончилась желтая краска, - это она распечатывала осенние картинки.
   Пришлось ехать в магазин электронной техники. Покупая краски для принтера, Анфиса увидела имя продавца на груди - Родион. Понятно, что он не гонял телят на другие планеты. И ей пришла в голову озорная мысль. С некоторых пор она работала в фирме 'Мистические обстоятельства' в лаборатории повышенной секретности, где занимались производством серийных сказок, действующих на психологическое настроение населения. Естественно, что на эмблеме фирмы сиял золотистый лист вяза.
   Все более чем просто: по заказу от телевизионной компании сотрудники создавали инопланетян, летающие объекты и мелкую чертовщину. Например, если в некоем регионе ожидалась гроза, то туда высылался дополнительный метатель молний. Незаметный самолет обладал способностью разбрасывать подобие молний в определенном направлении. Выбирался известный человек с прочной репутацией и запугивался молниями так, что любо - дорого его было снимать корреспондентам телекомпании, а потом показывать народу и приговаривать, что случайные съемки получены с места событий очевидцами.
   Хорошо получалось запугивать летчиков небольших аэродромов. Можно было обойтись без грозы. Над аэродромом то и дело появлялся летающий объект, прикрытый специальным обручем, излучающим потоки разноцветного света, в котором всегда присутствовал золотистый оттенок. Летчики пугались, и оставалось только снимать результаты творчества компании.
   Самое любимое развлечение фирмы - инопланетяне. Их создавали как современные картинки для Всемирной паутины. Инопланетяне засылались на шашлычные полянки к концу пиршества. На человека надевали шлем телесного цвета, в области глаз в маску вставлялись треугольные глаза. Люди для шуток подбирались изящные, с ними отрабатывали специфическую походку, на руки надевали нечто похожее на перепонки. В совокупности такой инопланетянин поражал самих создателей.
   Анфиса всегда вздрагивала при виде очередного чудика - инопланетянина. Есть люди, у которых локти выгибаются в другую сторону, она сама видела таких людей, а в обличье инопланетянина вывернутые локти удивляют. Где найти уникальных инопланетян, рожденных на Земле? Лучше всего на конкурсе. Поэтому телевизионная компания объявляла конкурс людей с инопланетными особенностями в организме. Отбирали группу нужных людей, заключали с ними контракт и готовили их к роли инопланетян.
   В таких случаях не мешал межзвездный корабль. Если взять Буран и добавить к нему дополнительную геометрию из несущих конструкций, то слабонервных людей вполне можно было бы удивить, а заодно доставить инопланетян в нужное место, скажем, на конференцию заумных докторов наук. Телекомпания межзвездных сюжетов никогда не страдала отсутствием зрительской аудитории, значит, у Анфисы была отличная работа.
   Работая менеджером по продаже электронной техники, Родион, молодой человек славной наружности, лоб в лоб столкнулся с инопланетянином. Свет в зале в этот момент слегка уменьшился, и перед ним появилось существо среднего роста. Оно смотрело огромными треугольными глазами, сковывая его волю. Казалось, что в зале никого, кроме них двоих, не было. Существо взяло ноутбук и передало его следующему такому же чудику, который высветился в пространстве торгового зала.
   Вскоре из инопланетян выстроилась целая цепочка, по которой из торгового зала исчезли ноутбуки. Родион оцепенел. Он даже не нажал на кнопку сигнализации. Все зрелище в торговом зале было снято на камеру слежения. Кадры пошли в телевизионный эфир вечером. Родион стал самым популярным лохом дня. Речь шла об инопланетянах - злоумышленниках. Знал бы он, кому принадлежала разработка внешнего облика инопланетян! Всю бы злость на того обрушил! У руководства телекомпании существовал договор на покупку ноутбуков для этой группы людей, а зрелище окупило затраты.
   Родиону было мучительно стыдно за инопланетное ограбление своего отдела, за вынесенные на его глазах ноутбуки, и он решил уехать куда подальше, где нет инопланетян. И поехал он на восток через чугунное кольцо страны. В купе рядом с ним сидел накачанный мужчина, мучимый знаниями о Тунгусском метеорите. Его все волновал вопрос, почему по периметру колдовского круга деревья лежали, а в центре зеленели.
   - Очень интересно. - сказал Родион и добавил: - это была летающая тарелка, у которой по периметру находились вращающиеся винты, а в центре - наблюдательный пункт.
   - Замечательно, молодой человек, мне такая идея самому приходила в голову. Если пойти дальше и предположить, что на воздушную подушку, расположенную по периметру корабля, была произведена посадка межзвездного корабля?
   - Почти одно и то же.
   - Не скажите, молодой человек! Летающая тарелка слишком мелкая, а вот межзвездный летательный аппарат был бы более уместен.
   - А нам что от этого? - спросил без интереса Родион.
   - Как что? Да это же к нам инопланетяне прилетали! Другая цивилизация.
   - Эти инопланетяне у меня отдел ограбили, и я от стыда еду, куда глаза не глядят.
   - Точно, вспомнил Ваше лицо! Это Вы тот лох, которого чудики с треугольными глазами обокрали! - воскликнул радостно попутчик.
   - Чего мне пилить через чугунное кольцо страны на восток, если и там уже знают эту историю?
   - Слушайте, раз Вы лох известный, поедемте со мной на место падения Тунгусского метеорита или на место приземления межзвездного корабля, который оплавился и превратился в непонятный землянам материал. То есть межзвездный корабль произвел самоуничтожение.
   - Если корабль оплавился, что мы там искать будем?
   - Почту! Самую настоящую почту инопланетной цивилизации.
   - Письмо в бумажном конверте?
   - Юмор уместен. Нам с Вами надо стать экстрасенсами, настроиться и идти искать в ту сторону, куда нам укажет наше шестое чувство.
   - Ходить по буреломам, по корягам, среди комаров?
   - Слушайте, комары Вашего фиаско в магазине не видели. С этим Вы могли бы согласиться?
   - Несомненно, - серьезно ответил Родион.
   Анфиса вошла в купе во время движения поезда.
   - Добрый день, любители экзотики! Меня зовут Анфиса. Я прибыла на вертолете, который высадил меня на крышу вашего вагона, и через специальный люк я спустилась в вагон.
   - Меня зовут Родион, - улыбнулся недоверчиво молодой человек.
   - А, я Вас знаю. - сказала Анфиса с улыбкой.
   Попутчик представил себя:
   - Сидор Сидорович! Меня все знают из-за пристрастия...
   - Можно не продолжать, я Вашу версию о Тунгусском метеорите читала в журнале.
   - А где теперь Ваши крылья, Анфиса, на которых Вы прилетели к нам? - спросил серьезно Родион.
   - В чемодане лежат, - ответила она серьезно.
   - Анфиса, мы хотим Вам предложить экскурсию в поисках почты или черного ящика Тунгусского межзвездного корабля.
   - Так Вы утверждаете, что это был корабль, а не метеорит? - спросила Анфиса весьма заинтересованно.
   - Камень, ножницы, бумага. Нам нужен черный ящик межзвездного корабля, - без эмоций промолвил Сидор Сидорович и подумал, что Анфиса - молодая и весьма симпатичная девушка.
   - А в ящике нас ждет информация? - заинтересованно спросила Анфиса. - Ой, а космические летчики катапультировались из корабля?
   - Деточка, ты чудо! - воскликнул Сидор Сидорович, вытаскивая из кармана янтарные четки. - Летать умеешь?
   - Да, прицеплю крылья и полечу.
   - Наш человек! Ты куда путь держишь?
   - У меня отпуск. Я еду туда - не знаю куда.
   - Отличный ответ. Подожди, это ты победила на очередном всемирном конкурсе экстрасенсов?
   - Да, это была я.
   - Анфиса, посмотрите на фотографии места падения неизвестно чего.
   - Это и есть место падения Тунгусского...
   - Не спешите! Думайте, деточка! Думайте! Живы ли те создания, которые сидели в этом корабле?
   - Членов экипажа было семь человек, - серьезно проговорила Анфиса. - Двое спеклись в корабле при приземлении, пятеро катапультировались с высоты в двадцать километров. Их отнесло ветром. Надо узнать, куда дул ветер в тот день.
   - Их отнесло за двадцать километров в сторону от места падения, - повторил Родион.
   - В голове промелькнуло слово 'кокос'. - сказала Анфиса.
   - Хорошо, они приземлились в шаре, который раскрывается на две половинки, - договорил Родион.
   Анфиса еще раз внимательно посмотрела на снимок места падения инопланетного тела.
   - Они расплодились, - вымолвила Анфиса. - Точно, их теперь на Земле не меньше сотни. Они обладают некими неизвестными людям функциями.
   - Ура! - воскликнул Родион. - Я нашел, откуда появились инопланетяне в моем отделе!
   Анфиса была озадачена совсем другими проблемами: пришло сообщение о трансформации чужих инопланетян. Среди тех, кто это понял, оказался Родион! Сидор Сидорович сомнений не вызывал, этот специалист всегда был рядом с самой нереальной правдой. Ему верили представители фирмы 'Мистические обстоятельства', за ним следили и делали неспешные выводы. Так она оказалась рядом с ними.
   Тем временем путешественники покинули поезд, пересели на вертолет и полетели в сторону от падения космического объекта. В двадцати километрах от воронки с вихрами лежачих деревьев они опустились на крошечную поляну благодаря классному летчику вертолета. Им предстояло найти капсулу: если инопланетяне не циркачи и не сидели в ней в три погибели, то скорлупа должна быть приличных размеров. Еще если у них была повышенная гибкость, то размеры капсулы могли быть очень малы внутри, но велики снаружи для защиты инопланетян при прохождении атмосферных слоев.
   Путешественникам повезло, они встретили охотника и спросили его о большой скорлупе. Удивительно, но охотник не рассмеялся, а сказал, что знает берлогу медведя, которую используют многие поколения медведей и к которой людей они не подпускают. Берлога имеет внутри форму скорлупы кокоса. Группа из четырех человек подошла близко к уникальной берлоге и услышала устрашающий рев медведей. Медведи погнали путешественников от музейного экспоната так, что они забыли думать о тунгусской местности.
   Анфиса знала, что большие массы населения не заведешь подобными сообщениями, люди их не заметят, и правильно сделают, и задачи такой никто не ставил. Но придумывать мистические обстоятельства - это ее прямые служебные обязанности. Есть три сферы жизни: вода, земля, космос. Космос дал о себе знать через Кира Леонтьевича, но она знала, что надо работать на противоположности, значит, людские взгляды надо опустить на дно! И что?
   Точно, некий бизнесмен решил поиграть в капитана Немо! Он купил себе не яхту, а подводную лодку. Подводная лодка бизнесмена отличалась от военной подлодки, как дворец от казармы. Можно удивить бизнесмена в подводном мире, но он жадный и сенсацию на поверхность может не выпустить. И это не мысль.
   Мысль! Взять пару тунгусских инопланетян, посадить их в легкую подлодку или спусковой глубинный аппарат, завуалировать его под космический плавающий объект, сделать так, чтобы изображение инопланетных жителей шло импульсами на подводную лодку бизнесмена. Его приемные устройства уловят эти навязчивые изображения. Шок обеспечен, а с обеспеченного клиента корпорация получит свою долю выплат. Но Анфиса не приступила к широкоформатному внедрению в жизнь своей очередной ахинеи.
   Новоиспеченные друзья поехали в сторону деревни Болта, где у него был свой особняк, в котором он выделил гостевые комнаты для Родиона и Анфисы. Сам Сидор Сидорович пошел отдыхать, а молодые люди поехали по деревне на золотистом автомобиле, который он им и дал.
   - Отдаленное будущее, как и отдаленное прошлое, имеет пять различий, естественно при сравнении с настоящим временем, - проговорила Анфиса, рассматривая коромысло, лежащее рядом с человеком или подобием человека.
   - И что ты скажешь об этом человекоподобном существе? - с напряжением в голосе спросил Родион.
   Они склонились над человеком, лежащим так, словно он повторял линию коромысла. Рядом лежали два пустых ведра. Родион, одетый в серебристый комбинезон, попытался качнуть лежащего человека: судя по всему, он еще был жив, но полностью невменяем. Анфиса была в золотистом комбинезоне.
   - Анфиса, мужик выпил два ведра воды и потому такой тяжелый на подъем?
   - Родион, он выпил тяжелую воду, - насмешливо ответила девушка, - скорее всего, человека ударили коромыслом по голове.
   - Это в тебе детектив проснулся. Но у нас с тобой совсем другое дело. Нас не должные волновать пустые ведра, - быстро проговорил Родион, пытаясь увести Анфису от коромысла. - Пойми, человек жив. Он сам проснется, а нам совсем ни к чему быть узнанными.
   Анфиса невольно подчинилась Родиону и быстро села в машину. Машина золотистого цвета рванула с места, оставляя за собой облако пыли.
   Человек, лежащий рядом с коромыслом, посмотрел вслед пыльному облаку:
   - О, разбудили! Поспать не дали.
   И он вновь свернулся в клубок рядом с коромыслом. К коромыслу подошла женщина в ситцевом платье с цветочками. Она подняла два ведра и коромысло, не обращая внимания на мужчину, лежащего на траве, медленно пошла к колодцу. Она спокойно потянула к себе ведро, закрепленное на журавле, и с ужасом отшатнулась от него: в ведре виднелась ядовито - желтая жидкость. Она попыталась вылить желтую смесь на землю, но смесь свернулась в клубок, как мужик у коромысла, и зависла на дне ведра. Женщина решила снять ведро с журавля, но у нее ничего не получилось. Общественная бадья была хорошо закреплена от варваров. Тогда она вернулась к лежащему мужчине и стала его будить:
   - Вставай! Вставай я тебе говорю!
   - Отцепись! Я сплю!
   Женщина горестно вздохнула и пошла домой. А дома у нее не было воды даже в умывальнике, на который надо нажимать снизу, а пресловутое деревянное зеленое удобство скрывалось среди кустов зеленого крыжовника.
  В это время золотистая машина притормозила рядом с особняком, окрашенным в солнечный цвет и покрытым медной крышей. Дом стоял в деревне, как одуванчик на газоне. Анфиса первая покинула машину. На ходу снимая желтый комбинезон и улыбаясь фирменной улыбкой, она вошла в ванную комнату, коснулась крана, вода полилась на руки. Она еще раз повернула кран, и вода забила из разных концов голубоватой ванны, наполняя емкость. Она плотнее прикрыла за собой дверь.
   Пока Анфиса находилась в ванной комнате, Родион в холле включил экран размером в стену и увидел репортаж со спутника Сатурна. Этот спутник жители Земли прозвали Землей - 2. Вся жизнь землян словно отражалась на новой планете. В передаче с Земли - 2 показывали удобства в новых домах, но вместо прозрачной воды из крана лилось желтое соединение, состоящее из непонятных веществ.
   Родион передернулся, вспоминая, что сегодня они пытались умыться этим редким веществом, доставленным им с Земли - 2, но только испачкали местный колодец. Ему стало совестно, что он оставил желтовато - медный клубок слизи в ведре колодца, хоть он и стоил больших денег.
   К колодцу стали подходить люди с ведрами. Это был единственный колодец с журавлем и бадьей на небольшую деревню, брать воду из реки жители отвыкли. Мужики пытались снять бадью, прикрепленную цепью к журавлю, но у них ничего не получалось, а опускать желтый склизкий сгусток в колодец они не хотели. Неожиданно мужиков, одетых в одежду деревенского образца, стал отталкивать от бадьи крепкий молодой человек в серебристом комбинезоне. Он ловко схватил желтый сгусток руками в странных перчатках, и вскоре исчез в машине.
   Анфиса вышла из ванной комнаты и увидела входящего в дом Родиона, несшего в руках желтый комок космической слизи.
   - Анфиса, мы с тобой забыли образец моющего вещества, я его вернул...
  
  Родион улетел за океан. У него было свое спортивное хобби: он любил играть в хоккей. А теперь он сидел на крыше своей гостиницы-небоскреба и болтал ногами, посматривая вдаль. Сегодня на его долю свалились неприятности мирового масштаба. Его бесконечно грустные глаза осматривали зону действия без доступа в сеть взаимосвязей. Он тосковал о бескрайних просторах совсем другой страны. Да, там бы его никто не загнал на крышу небоскреба, поскольку там их не было, в том смысле, что на бескрайних просторах не было смысла строить небоскребы. Да и зачем скрести небо зданиями, если есть обыкновенный простор для счастья?
   Так вот в чем дело! Скрести можно лед коньками, которые он бросил в гостинице. Вот пусть они там и лежат! Нет, он не хоккеист! Хотя, как сказать: этот вид мужского спорта он любил с детства. Сколько себя Родион помнил, он всегда себя помнил на коньках на ледяной арене. Ну почему он сломал клюшку о голову именитого хоккеиста?! Вот теперь сидит на крыше, сбегая от всех видов наказаний, а тот хоккеист только пошатнулся.
   'Так, с этого места поподробнее, пожалуйста', - сказал он сам себе. Клюшка сломалась, а соперник только покачнулся. Значит, клюшку кто-то повредил до выступления! Тогда за что его наказывать? Что он такого сделал? В этот момент над ним закружил вертолет. Голос, усиленный микрофоном, приказывал Родиону подняться на борт вертолета. Вертолет опустился на крышу небоскреба. К нему подбежал его тренер и попытался словами воздействовать на своего подопечного хоккеиста.
   - Родион, все в порядке! Тебя никто ни в чем не обвиняет! Некто хотел занять твое место в сборной команде и довел тебя до бешенства. Платон подточил твою клюшку, а потом ловко замазал слабое место. Да, Платон - именитый хоккеист, но его время в прошлом. Ты - наше будущее!
   Родион, медленно отталкиваясь руками, стал отползать задом от края здания. И в этот момент над ним оказалась еще одна птица. Ее огромные черные крылья отбросили тренера к вертолету. Нечто оранжевое склонилось над Родионом. Красный клюв схватил хоккеиста за жилет и оттащил его от края вселенной. Еще пара секунд - и кондор во всей своей красе поднял Родиона над крышей. Молодой человек парил над небоскребом, ощущая всю прелесть розоватых лап птицы.
   Кондора только накануне выпустили на волю из клетки, гордую птицу тянуло в город. Он воспринимал здания как горы. Люди для него были потенциальной падалью, и их было много. От человека, сидящего на краю крыши, веяло вечностью, его жизнь висела на волоске, он уже был падалью, значит, он был потенциальной пищей. Кондор воспринял вертолет как соперника и решил отобрать у него свою пищу, что он и сделал.
   Родион нервно схватился за кольца на лапах птицы, чтобы не уйти в свободный полет между гигантскими зданиями. У него не было страха, он прошел это чувство, сидя на краю крыши. Азарт - вот что владело им в полной мере! Он летел! А тренер остался ни с чем. Пусть теперь тренирует хоккеиста Платона. Жизнь была прекрасна. Кондор почувствовал хватку жертвы, скосил на человека красные глаза и полетел над океанским побережьем. У кондора на примете было одно место, где никто не помешал бы ему съесть свою жертву.
   Вертолет закружил над кондором.
   Но птица, сложив крылья, практически нырнула в золотистые листья кленов. Родион почувствовал, что когти разжались, и он сам отпустил кольца на лапах. Молодой человек приземлился на опавшие листья клена и с восхищением осмотрел диковинную птицу. Кондор сел на ближнюю скамейку и безвинно взирал на человека. Они друг другу понравились. Где-то верху кричал тренер в мегафон, но это никого не волновало.
   Родион подошел к кондору, погладил черное оперение и почувствовал в нем родственную душу. Оставалось придумать, как им жить дальше. Почему-то Родион ощутил в кондоре неуверенность, словно он был первый день на свободе. Решение пришло мгновенно, но показалось нелепым. Где жить хоккеисту с кондором? Конечно, на льду! Родион привык носить на себе вес хоккейной формы. Кондор весил не меньше. Он погладил птицу и почувствовал, что его погладили в ответ. Цирк на льду! Если из него не получился выдающийся хоккеист, то из него вполне получится ледовый циркач с живыми крыльями кондора на плечах.
   Кондор распахнул свои трехметровые крылья, показывая белые полосы. Дух у Родиона перехватило от такой красоты. 'Мы сработаемся', - подумал он. И кондор обнял его огромными крыльями в знак согласия. Между ними возникла взаимосвязь, еще неосознанная, трепетная, но она нарастала и крепла с каждой минутой. Не успел он помечтать о выступлениях с кондором, как огромная птица взмахнула крыльями и улетела.
   Поездка за океан оказалась короткой, и теперь Родион лежал на вращающемся ложе, которое крутилось мимо замкнутого панорамного экрана. Он не любил переключать каналы, но любил переключать судьбы людей. Перед ним проплывали горы и долины, реки и водопады. Он не любил сидеть, но любил лежа рассматривать пейзажи земли. Он лежал и смотрел по сторонам, пока в его голове не возникало нечто неосознанное, которое вскоре превращалось в определенную мысль.
  
  
  Глава 10
  
  Неподражаемый Родион предложил Анфисе выпить шампанского. Один выстрел в честь новой жизни! Сладкое импортное шампанское мелкими пузырьками разлилось по ее организму, Анфиса пила глоток за глотком, целый хрустальный бокал!
   О, истинное блаженство взбудораженным нервам! Потом еще полбокала, кусочек шоколада с орехами - и в голове, как в пустой бочке, мир и спокойствие! Она успокоилась. Гроза в честь новой жизни разбудила ночью. За окном сверкала молния, грохотал гром, в голове шипели пузырьки от шампанского. Она, трусиха, закрыла плотно окна, натянула на голову одеяло и уснула.
   Мужчина ее мечты, Родион, ей не принадлежит, она рядом с ним только иногда проходит. Он ее покинул. Все очень просто. В его офис пришла хорошенькая женщина. Фигурка у нее сладкая, такая она аппетитная оказалась для скакуна, ведь Родион - лошадь по гороскопу. Джинсы ее обтягивают, грудь у нее колеблется от дыхания, он и влюбился.
  Анфису Родион стал презирать и часто стал высказывать неприятные слова по любому поводу при общении с ней. Той женщины уже полтора месяца нет на работе, а они из-за нее за это время успели поссориться! Говорят, что она с лошади спрыгнула и ногу свою сломала. Анфиса вот только не поймет, с какой лошади она спрыгнула? С Мухина, любителя галстуков с головами лошадей, или с коня?
   Анфису встретил Родион, и довез ее до дома по старой дороге, по которой теперь можно было проехать без пробки, благодаря появлению новой дороги. Дома Анфису ждали кошка и собака. Пол был покрыт материалом из разорванной подушки. Вот представьте, вы приехали из отеля, где вас кормили, где за вами убирали и мыли, в квартиру, где все заброшено. Разгром. Работы дома непочатый край, а утром надо выходить на работу. И нечего. И никого не встретила.
  
  Поздняя осень радовала простором, который появился благодаря отсутствующей листве на деревьях. Стволы деревьев темнели на фоне земли, покрытой жухлой листвой. Рядом с домами листву благополучно собирали и увозили. Но в лесу листва оставалась лежать там, где упала. Анфиса посмотрела за окно и ничего, кроме серого неба, не увидела. В это время в офис зашла женщина по имени Анна Андреевна и предложила путевки в Янтарную страну.
   - Отлично, я поеду. - сказала Анфиса распространительнице путевок в зарубежье.
   - А я не поеду, - медленно проговорил красавец Родион, недавно пришедший на работу поближе к Анфисе.
  Анфиса онемела от негодования. Она хотела ехать с ним! Она уже отпросилась с работы, а он ее подставил! Но она промолчала и отошла в сторону. Родион пошел и сел на свое рабочее место, в сторону нее он не смотрел. В комнату заглянула девушка по имени Полина, она посмотрела в сторону стола начальника и спросила:
   - А где Родион?
   - Многие стремились к нему, - ответил ей умудренный жизнью Виктор Филиппович, вертя в руках желтый карандаш НВ.
   - Как Вас понимать? - возмущенно спросила девушка.
   - А так и понимайте, молодая леди, к нему всегда стоит очередь из женщин. Он Вас слышит, но не видит, - ответил он девушке и медленно повернул голову в сторону Родиона. - Родион, ты что, не слышишь? К тебе дама пришла, очередная твоя поклонница.
   - Слышу, но я занят.
   - Труженик ты наш. Девушка, Вы слышали ответ? Тот, кто занят, тот Вас не ждет.
   - Я поняла. Вероятно, я ошиблась комнатой.
   - Бывает, - проворчал Виктор Филиппович и уткнулся в чертеж, который проверял без всякого удовольствия, но с большим знанием дела. Он был очень способным человеком.
   На обед в кафе Анфиса пошла одна, в сторону Родиона она не смотрела.
   Он сам подошел к ней с подносом в руках:
   - Анфиса, я не могу с тобой поехать! Понимаешь, не могу!
   - Не можешь - так не можешь, а я поеду. Я никогда не была на берегу Янтарного моря. Меня шеф уже отпустил.
   - Прости, но ты поедешь без меня. - сказал Родион и удалился, унося свой обед на другой стол.
   В вагоне поезда сидела группа туристов, ехавшая на экскурсию к Янтарному морю. В группе было 28 женщин и два мужчины. Один мужчина ехал с женой, второй мужчина был свободен. Анфиса посмотрела на контингент и спокойно достала книгу. Единственный свободный мужчина из 28 женщин безошибочно выбрал ее! Он просто сел рядом с девушкой, читающей в вагоне книгу, в то время как остальные представительницы туристической группы тихо переговаривались между собой.
   Анфиса посмотрела на мужчину невидящим взглядом, словно смотрела сквозь него, перед ее глазами была диадема из янтаря. Кому чего, а ей хотелось золотистую диадему, пронизанную солнцем сквозь янтарь.
   - Девушка, можно я сяду рядом с Вами? - спросил молодой человек.
   Она мельком взглянула на очень короткие волосы над молодым лицом и пододвинулась к окну. До окна оставалось одно посадочное место. Минут через пять рядом проехал грузовой состав, из которого вылетел камень. Этот камень на большой скорости врезался в окно рядом с Анфисой. Стекло рассыпалось на мелкое крошево и осыпало ее с ног до головы. Она встала, и с ее головы посыпался стеклянный дождь. Люди заохали.
   - Получила я стеклянную диадему. - сказала Анфиса, ни к кому не обращаясь.
   - Простите, я не хотел Вас подвигать к окну, все случайно получилось, - быстро проговорил молодой человек.
   Плацкартный вагон как единый зал, в нем всем все интересно. Анфиса быстро стала личностью номер один, оказывается, и без конкурса красоты можно достичь некой популярности. Стекло с пола вымела проводница обычным веником. Остатки стекла оставались в деревянной раме вагона. Свежий ветер гулял по вагону. Проводница принесла липкую пленку и залепила отверстие в стекле, пробитое куском твердой породы.
   Молодой человек, увенчанный короткой стрижкой, сказал, что его зовут Самсон. Имя заинтриговало. Анфиса перестала на него сердиться, словно он был виноват в том, что стекло разбилось. И только тут она заметила галстук на его шее, на котором был изображен конь. Галстук ему подходил во всех отношениях: Самсон был весь холеный и лоснящийся, как породистый конь. От него исходил отличный запах мужского одеколона, очень тонкого, излучающего свежесть своих компонентов.
   Анфиса не думала о том, в каком вагоне ее повезут в Янтарную столицу со старого голубоватого вокзала с башенками. Она почти всегда ездила в купе, а тут собрался веселый табор экскурсантов в плацкартном вагоне. Самсон создал вокруг Анфисы свое поле, которое опекал. С ним было уютно и вкусно. Он угощал ее теми продуктами, которые взял себе в дорогу. У нее ничего, кроме бутербродов из белого нарезного батона с маслом и сыром, не было - это сухой дорожный паек.
   Проводница принесла чай в стеклянных стаканах с подстаканниками времен далеких, рядом положила сахар в маленьких брикетах. Дома Анфиса чай с сахаром никогда не пила, но в вагоне вкус менялся, здесь хотелось того, чего нельзя. Мягкие нежные руки молодого человека порхали рядом, они словно клеились к девушке своими клеточками, и это ей начинало нравиться. Вскоре он ушел и пришел в симпатичном спортивном костюме, держа в руках плитку шоколада с орешками. Она ему улыбнулась и отложила в сторону книгу.
   За окном темнело. Новая парочка вышла в тамбур - единственное место в вагоне без глаз и ушей. Хотя какие у них могли быть секреты от окружающих? Как оказалось, на данный момент времени они оба были свободными людьми, не обремененными семьями.
   Анфиса была девушкой среднего мужского роста, со светлыми волосами, с серыми глазами. Самсон был чуть выше ростом, он обладал правильными чертами лица, большими карими глазами. Он казался стеснительным молодым человеком и очень даже обаятельным. Нет, она никогда не мечтала о таком поклоннике, хотя понимала, что годы идут. Анфиса хотела окончить институт и окончила его. Конечно, она еще была свободной девушкой, если не считать романтической связи с Родионом, который везде успевал: и дома, и на работе. Он был такой человек, на которого никто не обижался и все считали за счастье общаться с ним - любимцем дам всех модификаций.
   Янтарная столица пленила экскурсантов маленькими улочками, очень известными по фильмам и поэтому до боли знакомыми. Янтарь был во многих магазинах, Анфиса смотрела на него, но не понимала, что ей нужно от этого янтаря. Понятно, что янтарную диадему, но какую? Бусы из янтаря лежали на прилавках магазинов солнечной россыпью, они были мило обработаны и подобраны по величине.
  
   На автобусе экскурсантов повезли в менее известный город с маленькими историческими домами и одним анекдотом, что семья в стране состоит из трех личностей: он, она и собака. Такой состав семьи вполне устраивал Самсона, он и рассказал этот анекдот. Странное чувство стадности в покупках довело Анфису до того, что денег на янтарь не осталось. Но о своем желании Самсону она не рассказывала, янтарная диадема - ее мысленная мечта.
   В музее моряков и рыбаков удивили тем, что моряки больше получали денег от привоза товаров в виде интересных бутылок с портвейном, чем от ловли рыбы. А дома у рыбаков были вполне приличные, между прочим. Янтарное море произвело на всех должное впечатление своим прохладным дыханием. Самсон так и ходил рядом с Анфисой, они простились только на вокзале...
   Вместо янтарной диадемы она привезла домой портвейн в красивой бутылке, которая ей нравилась больше содержимого. Почему Самсона нельзя считать янтарной диадемой? То и другое достается победителю. И, наконец, у Анфисы появился друг по путешествию.
   Отец Самсона, Антон Сидорович, с некоторых пор работал директором фирмы 'Мистические обстоятельства'. Раньше Анфиса директора видела только издалека, а теперь она попала в обеспеченную среду обитания. Матерью Самсона оказалась прекрасная женщина с огромным конским хвостом собственных волос, Анна Андреевна. Тактичная женщина обволокла Анфису природным обаянием.
   Анфиса почувствовала, что попала в крепкие сети и ей просто так не вырваться из их новой среды. Ее поймали, словно рыбу в море. Да и вырываться из мягких, вкрадчивых объятий Самсона не хотелось.
  Сотрудники спокойно выслушали рассказ Анфисы о поездке и женихе.
   - А я что говорил?! - спросил или сказал Виктор Филиппович.
   - Нам надо было поспорить на их свадьбу, - отозвался Родион.
   - Так, подробнее, если можно.
   - А чего говорить? Экскурсовод выполняла задачу платной свахи. Тебя, Анфиса, высчитали и решили, что ты подойдешь сыну нового директора фирмы. Ты теперь работаешь в фирме отца своего жениха. С новым директором ты не знакомилась, по штату тебе это не положено. А директор про тебя узнал, спросил у нас грешных, да и послал со своим сыном на экскурсию, - объяснил Родион обстоятельства дела.
   - Отлично, а кто в меня камень запустил?
   - Случайность, - грустно отозвался Родион.
   Анфиса жила в однокомнатной квартире в панельном доме. У Самсона была четырехкомнатная квартира в дворянском гнезде - так называли группу кирпичных башен. Самсон и Анфиса купили маленького щенка, создав прообраз семьи из его любимого анекдота.
   Квартиру родителей Самсона разменяли на две двухкомнатные квартиры, но... Самсон отказался прописывать Анфису в квартире. К его родителям дорога ей была закрыта. Она вернулась в однокомнатную квартиру и вышла на работу, с которой ее еще не увольняли. Мимолетное гражданское замужество Анфисы было выгодно одному человеку - Самсону. Он под предлогом женитьбы отхватил двухкомнатную квартиру у родителей. Хорошо, что они так и не расписались официально!
   Родион и Виктор Филиппович радостными криками встретили Анфису и промолчали в ответ на ее рассказ о последнем переселении, это уже не их ума дело. Они - люди тактичные. Полина, кузина Анфисы, узнав о промахе в замужестве Анфисы, пришла в квартиру Самсона. Он одиноко сидел на кожаном черном диване, перед ним стоял черный столик, и смотрел он в черный телевизор. Самсон был в своей черной стихии предметов, ей ли этого не знать!
   - Привет, Самсон! Со свободой тебя! - воскликнула Полина, снимая норковую шубку.
   - Привет, Полина! Я рад видеть тебя в моих пенатах, - ответил Самсон. - О, мой любимый мех появился!
   - А почему ты не купил шубу невесте?
  . - Незачем баловать Анфису и выращивать из нее баловня судьбы.
   - Держишь Анфису в ежовых рукавицах.
   - Не твоя ее судьба, а мою совесть ты не потревожишь
   - Понятно, без тебя не обошлось в жизни Анфисы. На вид ты такой мягкий да ласковый, как эта норковая шуба, да не тобою она куплена!
   В своей квартире Анна Андреевна взяла в руки издававший трели сотовый телефон:
   - Виктор Филиппович, это ты опять? Просила тебя к нам домой не звонить!
   - Анна Андреевна, объясни, почему вы Анфису домой отправили?
   - Не лезь в наши дела, это не нашего с тобой ума дело.
   - Политика такая у твоего благоверного?
   - Не сыпь соль на рану, и так больно и тревожно. Меня в это дело не пускают, сама по Анфисе и Самсону скучаю.
   - Анна Андреевна, я скучаю без тебя. Встретимся?
   - Зачем? Все быльем поросло.
   - На работу бы вышла, чего дома сидишь?
   - С несостоявшейся невесткой в одном подразделении работать?
   - А что такого?
   - Ладно, без меня обойдетесь.
   Антон Сидорович вызвал Полину к себе в кабинет.
   - Полина, ты зачем к Самсону ходила?
   - А Вам уже сообщили? Я только хотела ему сказать, что он сурово обошелся с Анфисой.
   - Ты куда лезешь не в свое дело? Зашла бы в кабинет Самсона на работе, а ты к нему домой пришла. А насчет их жизни - не лезь ты к ним с советами. Все под контролем.
   - Суровый у Вас контроль.
   - А теперь по делу... Ты хорошо знаешь английский язык? Насколько мне известно, ты занималась на курсах английского языка.
   - Давно это было.
   - Недавно. Есть предложение нам с тобой поехать в Морскую страну.
   - А как на это Ваша жена, Анна Андреевна, прореагирует?
   - Ты поедешь в командировку со мной, и это называется работа, - назидательно ответил Антон Сидорович.
   - Понятно, работа есть работа, я поеду, - покорно согласилась Полина.
   Морская страна находилась в двадцати минутах езды от фирмы и оказалась обычным санаторием, где Полина и Антон Сидорович прожили неделю своей командировки. Через неделю в тот же санаторий приехали Виктор Филиппович и Анна Андреевна. Две пары встретились на обеде за одним столом. Тактичность высшей степени проявили все четверо, никто никому не сказал ни слова упрека, после обеда разошлись в том составе, в каком приехали, по своим номерам.
   К ужину Полина и Антон Сидорович покинули санаторий. Анфиса вышла на работу и удивленно заметила, что за столом начальника сидит Родион.
   - Родион, ты почему на чужом месте сидишь? - спросила она, улыбаясь.
   - Анфиса, это теперь мое место. Приехал Антон Сидорович из командировки, меня повысил, а Виктора Филипповича понизил в должности.
   - Интересно. Напомни свое отчество, господин начальник? Ты случайно не очередной родственник директора?
   - Нет, я даже не его племянник. Меня повысили.
   - И ты об этом спокойно говоришь?
   - Я и живу спокойно, как нормальный холостой мужчина без вредных привычек. Анфиса, поедем вечером в гостиницу, есть одна на примете, отметим мое повышение. Ты вся своя, хорошо влилась в дружный коллектив руководства, - с иронией проговорил Родион.
   - А если я не поеду?
   - Поедем в другой раз, у женщин свои причуды. Кстати, торт стоит на чайном столе. Я пошутил! Я не начальник!
   - Так ты мне больше нравишься. Уйди с чужого места! - прикрикнула Анфиса.
   - Торт в честь твоего возвращения из длительного отпуска.
   - Ты очень любезен, благодарю.
   - 'Я хочу быть с тобой!' - пропел он последнюю фразу и посмотрел на белый потолок.
   - Ты и так со мной на рабочем месте.
   Самсон сидел на своем рабочем месте и наблюдал на экране комнату, в которой сидели Анфиса и Родион. Поведение невесты ему понравилось, и он решил, что за ней еще понаблюдает. Он отключил экран и приступил к основной работе. Анфиса посмотрела в сторону глазка и поняла, что его отключили, но Родиону все равно ничего не сказала, да он, вероятно, и сам все знал. Родион открыл ящик в своем столе. Светодиод, подключенный к жучку для слежения за работой, не горел. Он давно сделал себе такую информативную подсветку в своем столе. Если не горит в столе светодиод, значит, никто не просматривает комнату, но об этом он свято молчал.
   - Анфиса, отбой местной тревоги, я тебя жду по адресу. - сказал Родион и протянул ей визитку гостиницы. На том стоим. Анфиса, ты по телефону говори сдержанно или вовсе не говори.
   - Спасибо за предупреждение. Только я теперь совсем не понимаю, кто чей в этой фирме.
   - И не надо понимать исторически сложившиеся отношения между людьми. Тебя просто использовали, навели справки о твоем здоровье до пятого колена и потом отстранили от дворянского гнезда. Обидно? Досадно?
   - Да ладно. Нет, конечно. Хотя неожиданная ситуация.
   - Умница! Ты мне сразу понравилась, как только я тебя увидел. Но меня лично предупредили, чтобы я к тебе не подходил, что я и выполняю по мере сил.
   - А сейчас что изменилось?
   - Теперь ты чужая брошенная невеста, и я имею право подойти к тебе, но пока в скрытой форме.
   - Шпиономания или способ существования.
   - Хорошо, с тебя янтарная диадема.
   - А что, янтарь на свете кончился? - усмехнулся Родион.
   - Нет, но я хочу янтарную диадему.
   - От меня что надо?
   - На самом деле я хочу янтарный ободок.
   - Вот это понятней, купи ободок и наклей на него янтарь.
   Виктор Филиппович и Анна Андреевна остались одни за столом столовой санатория. Ужин прошел в молчании. На улице Виктор Филиппович заговорил:
   - Анна Андреевна, ты знала, что твой муж в этом санатории отдыхает?
   - Сколько живу с Антоном Сидоровичем, столько и не знаю, чего от него ожидать. Знаешь, если ему покажется, что за ним следят, то он резко меняет свой маршрут. Он выбрасывает дорогие билеты на поезд и самолет, меняет время, меняет место. Я ничему не удивляюсь.
   - Да, но мы попали в глупое положение!
   - Я этого не заметила. У Антона Сидоровича и Полины есть общая работа, они имеют право на встречи. Тебя в должности не понизят, - заверила Анна Андреевна.
   - Будем надеяться. Меня волнует, почему Самсон улетел за океан и не прописал у себя Анфису?
   - Столичный подход. Мы из-за них пошли на размен квартиры с доплатой, а Самсон теперь один живет в двухкомнатной квартире. Он вчера вернулся из очередной поездки.
   - Анна Андреевна, ты что-то можешь изменить?
   - Нет. Плохо то, что Анфиса найдет себе другого мужчину.
   - Найдет Родиона.
   - Откуда ты знаешь? - спросила Анна Андреевна.
   - Я уверен, что они сегодня встретятся, используя мое отсутствие на работе для разговоров на личные темы.
   - Вот и все, круг измен замкнулся в очередной раз.
   - Это жизнь, а не измены, - сурово проговорил Виктор Филиппович.
  Однажды Полина пришла домой и схватила трубку звонящего телефона и уже спрашивала:
   - Самсон, ты Анфису любишь? Да? Тогда купи ей зеленый велосипед, - и, протянула трубку телефона ей.
   Анфиса взяла трубку и поправила:
   - Самсон, ты меня любишь? Тогда я меняю зеленый велосипед на джип любого цвета.
   Они встретились втроем.
  Самсон предложил Анфисе свою новую квартиру, если она выйдет за него замуж, но с одним условием: ей надо будет работать вместе с ним, в его фирме. Анфиса уточнила, где находится квартира, и в чем суть работы и сказала, что подумает. Джип ей он не предлагал. Шла Анфиса домой и думала об одном, что слово "чувство" сильно напоминает процесс приватизации. Если ты кого-то любишь, то этот человек тебя приватизирует, и ты становишься его собственностью. Получалась, что она свое общение должна отдать и таким образом улучшить жилищные условия, но это ее не сильно привлекало.
   Из-за угла по пешеходной дороге, прямо на нее выехал зеленый велосипед. И только после того, как велосипед остановился рядом с ней, она подняла глаза. Зеленые глаза молодого человека смотрели в ее глаза и смеялись:
   - Анфиса, тебе не нужен зеленый велосипед? - спросил Самсон.
   - А, что сегодня день зеленого велосипеда?
   - Нет, сегодня день нетронутой любви. Ты не знаешь, как называется, когда смотришь на других, а думаешь о тебе? Стараюсь не сходить с ума от страсти, но это оказывается тяжело. Приехала бы ко мне на зеленом велосипеде...
   Самсон сидел дома и рисовал план двухэтажного особняка. За океаном таких особняков было полно, а здесь их почти не строили. Ему было скучно. Он механически набрал номер телефона Анфисы.
   - Анфиса, я виноват перед тобой. Ты виновата передо мной. Возвращайся ко мне. Ты сегодня была с Родионом.
   - Угадал. Я была с ним как брошенная тобой девушка.
   - Я бросил, я и подниму. Сижу и рисую план нашего дома, нужен твой совет. Но после Родиона я не хочу тебя видеть, а завтра приезжай или совсем переезжай ко мне. Я пришлю тебе помощников. Думать не надо, надо просто ко мне вернуться. У тебя была мечта под названием 'Родион', ты его получила, теперь без мечты возвращайся.
   - Самсон, я не буду жить в твоем новом особняке. - сказала Анфиса.
   - Почему, если это не секрет фирмы 'Одуванчик'? - удивленно спросил Самсон.
   - Понимаешь, я не могу жить в частных домах, у меня комплекс больших зданий, я боюсь дач и маленьких домов.
   - Анфиса, мы поставим охранную сигнализацию по всему периметру дома.
   - Мне квартира в многоэтажном доме больше подходит.
   - Так, один вопрос решили. Второй вопрос: ты родишь мне дочь?
   - Да не вопрос, но в моей квартире нам будет тесно.
   - Слушай, а у тебя нет где-нибудь сестры или брата? Понимаешь, мне тут теорию развернули: если в семье жены было двое детей, то и она двоих детей родит, если трое - родит троих, а ты что, одна у матери?
   - Ты ведь знаешь, у меня есть двоюродная сестра Полина.
   - Очень хорошо! Значит, у меня будет двоюродная дочь!
   - Сильно сомневаюсь, мы с тобой вместе не живем.
   - Ты забыла, что я пропускал твою мечту - Родиона, а после него надо месяц ждать, чтобы быть уверенным, что дочь будет моя, а не двоюродная.
   - Благоразумный у меня жених.
   - Через месяц переедешь в мою квартиру. Нет, Анфиса, не могу я ждать месяц! Я соскучился! Ты мне сейчас нужна! Только скажи мне, что с Родионом ты не была.
   - Я с Родионом не была, не жила, но работаю.
   - А я поверю, хотя от ревности меня выкручивает всего.
   Вскоре к Анфисе домой вместе с Самсоном пришли два парня, они взяли ее вещи и унесли. Жизнь ее усложнилась, впервые все заботы легли на ее плечи. Но надо отдать должное Самсону, он привозил продукты и иногда мыл посуду. Они стали одной семьей в новом качестве и сами себе понравились. Самсон подошел к Анфисе, поднял ее на руки и отнес на большую кровать. Анфиса подумала, что Самсон ей больше подходит, чем Родион, но вырвалась и убежала. Самсон на этом не успокоился.
   На работе Анфиса с Родионом говорила теперь только о работе, словно между ними никогда и ничего не было. Приехал из санатория Виктор Филиппович, и все встало на свои места. Иногда Анфиса задумчиво смотрела в сторону Родиона, только и всего, потом она переводила взгляд на маленькое зеркало на полочке, стоящее над рабочим столом. Ей опять безумно хотелось янтарный обруч на голову. Она встряхивала своей рыжеватой гривой волос и опускала голову над очередной разработкой.
   Вспомнила Анфиса кузину Полину на свою голову! Раздался телефонный звонок:
   - Анфиса, будь другом, хочу волосы нарастить! Весна, сама понимаешь! Дай денег, ты у нас теперь богатая.
   - С чего ты это решила?
   - Муж у тебя - богатый, а мне как раз пяти золотых не хватает.
   - Полина, я чего-то не понимаю?
   - Интересное кино, что я забыла в дачном захолустье? А тут столица, ты уехала - я приехала на твое место.
   - У меня нет денег.
   - Чего я перед тобой душу открываю, если у тебя денег нет? Жадная стала? Кузине денег не осталось? - возмутилась Полина.
   - Проси деньги у своего мужчины.
   - Издеваешься? У меня сейчас отношения без финансовых взаимных вливаний и официальных бумаг.
   Анфиса вспомнила, как Полина очередной раз устраивалась к ним на работу.
   - Анфиса, я и твой будущий муж должны знать друг друга, - сказала Полина.
   Вышел Самсон, поздоровался.
   - Самсон, возьмите меня к себе на работу, и обязательно повысь в должности- неожиданно для всех попросила Полина. - Я среди вас словно бедная родственница.
   Самсон окинул внешний облик странной сестры своей невесты, нашел между ними и сходство, и различие. Полина была ниже ростом.
   - Полина, а кем бы Вы хотели работать? Мне о Вас Анфиса почти ничего не говорила, пройдите в комнату, поговорим.
   - Я потому о ней и не говорила, что Полина путем нигде не училась, в учебе у нее была отъявленная лень, но в менеджеры выбилась, да, видно, ей этот труд с поездками порядком надоел.
   - Полина, я в затруднительном положении, у нас научно-техническая фирма, могу Вас устроить в бухгалтерию, если переучитесь, больше ничего на ум не приходит. - сказал Самсон.
   - Вот Вы какой! - сказала Полина и направилась к двери.
   Анфиса пошла следом за ней с одной целью - закрыть дверь.
   - До свидания, Анфиса. - сказала Полина, закрывая за собой дверь.
   Полина вышла и расплакалась. Амбиций у нее много, а способностей к труду, мало...
   - Красивая у тебя сестра. - сказал Самсон.
   - А на работу не взял, денег ей не дал
   - Куда, не скажешь? Вы не очень дружные сестры.
   - Самсон, меняй тему, Полина сама разберется в своих делах, у нее свои непонятные мне способности.
   Полину на работу в хозяйственную службу взял отец Самсона, Антон Сидорович. Как бы они в командировку вместе ездили? А так по делам службы.
  
  
  Глава 11
  
   У весеннего солнца могучая энергия, которая слизывала своим языком снег достаточно быстро, обнажая асфальт, землю и цветы. Оказалось, что различных видов подснежников много, или это просто ранние цветы, и они в скором времени готовы цвести на радость изголодавшимся по цветовой гамме природы глазам. Анна Андреевна посмотрела в окно, а потом на себя в зеркало и осталась довольна своим изображением, она старела медленно и красиво.
   Антон Сидорович всегда гордился внешними данными своей супруги, но стопроцентной верности у них не получилось, и они друг друга не винили: так и жили красивой парой, отдыхая друг от друга по взаимному соглашению. Поразительно, но факт: они всегда обращались друг к другу весьма благожелательно, не произнося упреков и назиданий. Они вели себя друг с другом весьма тактично, приветливо и сдержанно.
   И весна не вносила коррективы в их сформированные длительной жизнью отношения. Чистота в квартире и на даче всегда была не назойливой, а естественной. Они держали приходящую домработницу, она отмывала поверхности, чистила и уходила. Сами они вещи не разбрасывали, и все у них было хорошо. Тыл директора фирмы был весьма надежный. С сотрудниками он вел себя сдержанно: не бранил, не хвалил, хорошо платил за работу. Идеальный человек, если не считать некоторых личных тайн. Так, ничего особенного.
  
   Когда-то Антон Сидорович был безмерно беден, работал в шахте, но ему повезло. А работал в шахте он для того, чтобы написать в анкете, что он из рабочих. Для шахтеров в отдаленные времена в учебном институте существовали дополнительные места.
  Шахта, где Антон работал, находилась рядом со старой шахтой, в которой некто спрятал бочку, но не с медом, а с янтарем. Было ощущение, что этот янтарь оторвали от стены, одним словом, янтарь, 'бывший в употреблении'. Антон в отсеке шахты отбойным молотком коснулся бочки.
  Сквозь руду под светом фонаря, расположенного на шахтерской каске, сверкнули брызги янтаря. Он остановился, оглянулся, рядом никого не было. Оставалось вынести бочку на поверхность без посторонних глаз.
  Наверху дежурила девушка по имени Анна, она выдавала шахтерам фонари и прочие принадлежности для спуска под землю. Антон с ней договорился о том, что бочку с янтарем поднимут вдвоем. Они подняли бочку на поверхность земли.
   А что такое янтарь после железной руды? Пушок. Спрятали янтарную бочку. Анна и Антон сдружились, оба поступили в институты и окончили их. Антон быстро нашел пути сбыта и обработки янтаря. Он делал уникальные длинные бусины, которые смотрелись как украшения времен Клеопатры. Божественно. Создал Антон Сидорович малую фирму, потом большую фирму, умнее были и задачи, но начало его успеха было такое: от янтарной бочки.
  
   ...Сидор, младший лейтенант советской армии, сидел в закрытом помещении и отдирал от панелей янтарной комнаты янтарь. Стены, разобранные на панели, то есть на составляющие части, стояли одна за другой. Ему помогали несколько человек рядовых. Их охраняли люди в черной форме. Младший лейтенант понимал, что жить ему остается немного, он будет жить, пока он добывает янтарь.
   В свое время он видел эту янтарную комнату. А теперь сидел и портил шедевр мировой архитектуры. Янтарь укладывали в бочку. На дне бочки он положил записку со своим именем, что именно он наполнял ее янтарем. Эту записку обнаружил Антон Сидорович, когда вытаскивал из бочки янтарь и расфасовывал по более мелкой таре. Он решил, что именно он сын младшего лейтенанта Сидора...
   Анфиса эту историю услышала от Самсона и страшно удивилась, что ее мечта прошла рядом с историей создания его семейства.
   - Самсон, почему о находке твои родители никому не сообщили?
   - Не верили в безнаказанность. Люди раньше всего боялись. И, найдя то, что другие люди искали по всему миру, предпочли молчание. Я все фильмы по телевизору о янтарной комнате просмотрел.
   - А янтарь еще остался?
   - Вряд ли, осталась семейная легенда.
   - По принципу 'а был ли мальчик'? Жалко, что все исчезло, мне на янтарную диадему не оставили.
   - Опять ты про диадему! Куплю я тебе янтарь, не такой уж он и дорогой, чтобы всю жизнь мучиться над простым желанием.
   - Диадема должна быть ажурная, из чистого золота, а в нее вставлен янтарь по периметру.
   - Выполнимо. Тебе сейчас нужна диадема или подождешь?
   - Еще ее надо нарисовать.
   - Мама с такой задачей справится, поговори с ней. Эта тема лучше, чем твоя связь с Родионом.
   - Опять ты за рыбу деньги. Мы с ним работаем, и все.
   Анна Андреевна решила сделать ремонт в квартире. Она сама снимала обои и нашла странное место в стене: звук от него был пустой, а обои в этом месте с трудом можно было ободрать. Под обоями она нашла тонкую пластину, под пластиной располагалась ниша, в которой лежали четыре пакета из-под молока.
   Литровые картонные пакеты были набиты янтарем. Она крутила в руке пакет с нарисованными синими листиками, внутри пакета поблескивали янтарные камушки. Она вынула один янтарь и обнаружила, что одна его сторона была неровной, словно на ней был клей, потом его чем-то отдирали. Она поставила пакет на стол до прихода мужа.
   Антон Сидорович, заметив пакет с янтарем, весь перекосился:
   - Анна, ты зачем достала пакет из тайника?
   - Так это был тайник со старым янтарем?
   - Янтарь сам по себе - старый кусок смолы.
   - А, так это тот янтарь, который обдирал в войну с панелей янтарной комнаты твой отец Сидор?
   - Вспомнила? Да, это он.
   - Понятно, но историческая ценность мирового значения стоит дороже бус из него.
   - Вероятно, все так, как ты говоришь, но такая реклама может оказаться антирекламой до конца жизни! Нас затаскают по мероприятиям, и еще нашим детям достанется. Анна, молчи о находке, умоляю, никому ни слова! Забудь все это еще раз!
   Анна Андреевна позвонила сыну:
   - Самсон, приезжай домой! Есть наследство от твоего деда Сидора! Жду. Но ты должен приехать в тот момент, когда твой отец еще на работе будет.
   - Мама, ты загадки задаешь. Приеду перед обедом.
   Самсон посмотрел на янтарь, послушал версию матери и сказал:
   - Янтарь - слишком серьезное обвинение моему деду и отцу, чтобы быть правдой.
   - Что делать будем? - спросила тревожно мать.
   - Положи туда, где взяла, и замуруй покрепче.
   - Жалко столько добра в стену замуровывать.
   - Жалко - так забирай себе, чай, наследство от моего деда или все, что от него осталось. Анфиса мечтает о диадеме из янтаря, а тут целый литр этого добра, я бы взял. Но что отец на это скажет?
   - Я думала, что ты мне янтарь отдашь, а ты своей зазнобе подарок готов сделать!
   - Мама, так я возьму дары стены нашей?
   - Забирай, спать лучше буду.
   Самсон попросил Анфису задержаться на работе после ухода отца.
   - Что еще придумал? - спросила она с раздражением.
   - Есть янтарь для твоей диадемы, много янтаря.
   - Отлично, но где взять много золота?
   - Можно без золота обойтись.
   Анна Андреевна не выдержала секрета и рассказала бабкам на улице о своей находке в стене. Бабы разные бывают, одна сообщила в милицию, вторая в музей сбегала, подставили ее со всех сторон. Анна Андреевна обрадоваться не успела, как приехали люди и забрали янтарь на экспертизу. Любой янтарь заканчивается.
   Антон Сидорович спросил у экспертов:
   - Куда янтарь повезли? Не знаете? Узнаю.
   Достаточно быстро директор выяснил, куда повезли янтарь на экспертизу, он сам туда возил янтарь из этой серии. Джип, два охранника, пара автоматов - и он выехал навстречу тихоходной машине тех, кто вез янтарь на экспертизу. Они не столько везли, сколько делили его между собой, но машина этих людей была ему известна.
   Во время дележки янтаря рядом с машиной остановился джип Антона Сидоровича. Он остался в машине, его охранники внезапным нападением без капли крови добыли литровые пакеты с янтарем. Он вновь держал янтарь в руках, гладкие камни приятно грели его ладони. Он решил янтарь никому не отдавать в память о шахте и так, чтобы было.
  
   Осталась Анфиса ни с чем, но прослышала, что ее мечта осталась в сейфе директора. Все остальные участники этой истории поволновались да забыли, или думали так молча. Она решила взять янтарь в руки, но причины выхода на директора у нее не было, разве что через Самсона. Все-таки он сын, да и она не совсем чужая. Анфиса напомнила Самсону о своей мечте, исчезнувшей в сейфе его отца.
   - Анфиса, давай купим несколько янтарных бус и сделаем тебе диадему, перестанешь меня мучить.
   - Принципиально хочу исторические камни, без истории они имеют маленькую цену.
   - Спрошу у отца при случае, не торопи.
   - Жду, родной, а пока супружеский долг в сейфе полежит, - и Анфиса пошла в комнату, где на диване уснула.
   Однажды в парикмахерской Полина услышала, как женщина рассказывала про янтарь, найденный в стене в пакетах из-под молока. Она решила, что Анфиса должна знать продолжение этого рассказа.
   - Анфиса, это у вас стены из янтаря стали делать? - спросила ехидно Полина по телефону.
   - Полина, привет, откуда такая новость?
   - Из парикмахерского салона. Я слышала рассказ из соседнего кресла, пока меня стригли.
   - Быстро новости без газет разносятся, надо торопиться.
   - Куда, сестричка, собралась торопиться?
   - А кто сомневался, что ты хочешь янтарь! Ты с детства бредишь янтарем, а сама ни одного камня не купила! У меня есть кулон и сережки! Купи себе сама янтарь и угомонись.
   - Угомонюсь, но не все так быстро. Я янтарную диадему хочу.
   - Все, твои 'хочу' у меня в печенках, пока...
   Анфиса на работе обсудила последние новости с Родионом. Он промолчал в ответ, а потом и просто отвернулся к своему рабочему месту. Анфиса на него почти не обиделась и пошла работать. Антон Сидорович, посмотрев на странный диалог на экране телевизора, промолчал.
   - Анфиса, отец хочет с тобой лично поговорить, он ждет тебя вечером у себя дома. - сказал Самсон.
   - Ты со мной поедешь?
   - Нет, ты поедешь одна.
   Антон Сидорович дома был один.
   - Привет, Анфиса! Пришла за янтарной мечтой? Цену знаешь? Мы с тобой поедем в Морскую страну. Обойдемся без переводчика. Поедем завтра в командировку.
   Утром Анфиса медленно спускалась по лестнице своего подъезда, лифт кто-то тормозил. Она шла пешком с небольшой походной сумкой. Сверху послышались быстрые шаги, которые ее догоняли. Она остановилась, повернула голову: ее глаза встретились с глазами мужчины, одетого в пиджак фирмы строителей. Он держал в руке три отрезка металлических труб разной длины.
   Холодный пот прошел по телу. Анфиса сделала вид, что не испугалась, и быстрым шагом пошла к входной двери подъезда. Мужчина шел следом. Она резко остановилась и еще раз повернула голову. Он опустил три трубы вниз. Она нажала на кнопку входной двери, но дверь не открылась. Она нажала еще раз на черную кнопку замка, и дверь открылась. Мужчина догнал женщину. Они вместе вышли из подъезда.
   У страха глаза велики. Рядом с подъездом стояла машина Антона Сидоровича, его шофер потянулся через кресло, нажал на кнопку задней двери. Анфиса открыла заднюю дверь, села на сиденье, рядом поставила небольшую походную сумку. Машина тронулась с места и плавно поехала мимо дома. Мужик с трубами шел в другую сторону.
   - Здравствуй, Анфиса, - промурлыкал Антон Сидорович.
   - Доброе утро, Антон Сидорович! А Вы не забыли, что я девушка Вашего сына?
   - Дорогая моя, я в курсе семейной жизни своего сына. Я знаю, что ты отлично спишь одна в комнате. Мало того, я знаю, что у тебя и у Родиона в гостинице было свидание, но ты - ленивица: ты скрылась из гостиницы. Ты оставила красавца Родиона при его интересе в одном нижним белье.
   - Я львица, а не ленивица.
   - Это уже лучше звучит. Ты слышишь, она у нас львица, - обратился Антон Сидорович к шоферу.
   - Звучит красиво. Когда за вами приезжать?
   - Я позвоню. Можно не уезжать.
   Дальше ехали и молчали. За окном мелькал лесной пейзаж или дачные дома нового образца. Машина остановилась у двухэтажного особняка. Металлические двери бесшумно раздвинулись в две стороны. Машина въехала во двор. Анфиса заметила на крыльце пожилую женщину и двух мужчин с видом охранников. Машина остановилась. Анфиса и Антон Сидорович вышли из машины.
   - Хозяйка, встречай гостей, мы надолго приехали!
   - Антон Сидорович, мы всегда Вас ждем! У нас все готово.
   - Отлично, покажи комнату гостье, ее зовут Анфиса.
   Анфиса вошла в комнату с круглой кроватью в центре комнаты. Комната была квадратная, но в углах стояли скругленные шкафы разного назначения. Ей понравилось временное жилье. Она села в кресло у окна, еще раз окинула взглядом комнату, заметила скрытую дверь, обнаружила за ней ванну и прочее.
   Рядом с креслом стоял журнальный столик, на нем лежал компьютер в виде книжки - ноутбук. Все она понимала, кроме того, что ничего не понимала! Зачем ее привезли на эту дачу? Анфиса вздрогнула и подняла глаза: над кроватью висело круглое панно из янтаря, маленькие светильники располагались вокруг него - это уже интересно.
   В комнату вошел Антон Сидорович, его внешний вид вызывал невольное уважение. Благородное лицо обрамляла небольшая седина, уложенная в красивую мужскую прическу. Анфиса впервые посмотрела на потенциального свекра как на мужчину, и он молодой женщине понравился.
   - Анфиса, надеюсь, тебе здесь будет хорошо! А сейчас для тебя принесут работу.
   В комнату вошли двое мужчин и внесли две красивые картонные коробки.
   - Да, это работа для тебя. Здесь янтарь, раз он тебе нравится. Просмотри камушки, продумай прямоугольные панели для этой комнаты. Эта дача на продажу. Ты здесь будешь жить некоторое время, пока не придумаешь весь дизайн.
   - А Вы уедете, Антон Сидорович?
   - Как это ни странно, нет. У меня здесь есть дело. А то, что ты придумаешь, будет использоваться для серийных панелей с искусственным янтарем.
   - Понятно, господин директор. Панели мне принесут?
   - Они здесь, ты их не заметила. Их три штуки.
   - Я думала, что это часть дизайна комнаты. Пригласили бы настоящего дизайнера.
   - Мне нужен истинный любитель янтаря, а это ты, моя дорогая.
   - Но я не Ваша дорогая.
   - Это дело времени. И еще, в твоем компьютере есть программа с набором ажура для панелей. Орнамент будет выполнен из золота либо с его напылением. Выбери рисунки для панелей под янтарь. Ты хотела янтарную диадему?
   - Я Вам об этом не говорила.
   - Все разговоры, достойные моих ушей, ко мне приходят.
   Как оказалось, кропотливая работа с янтарем была не для Анфисы, она через пару дней подошла к Антону Сидоровичу и отказалась от бессмысленного труда.
   - А как же твоя голубая мечта?
   - А я не передумала мечтать о янтарной диадеме...
   Теплое марево опустилось на землю, сжало тело своим теплом, ватной ленью. Ватное состояние души и тела, особенно мозга, трудно переносится. 'Надо срочно сменить направление деятельности', - промелькнуло в мозгу Анфисы. Дело в том, что она продолжала то ли отдыхать, то ли набирать информацию. Она взяла газету и стала смотреть объявления о продаже щенят, ей захотелось купить породистую собачку. Ничего подходящего она не нашла, но ее нашли.
   Анфиса решила сменить имидж и зашла в парикмахерскую. Вскоре появилась женщина, обладающая громким, пронзительным голосом. Женщина кому-то рассказывала о своих щенках. Анфиса прислушалась: разговор шел о щенках, словно специально для нее. С красивой прической Анфиса подошла к женщине, найдя ее по голосу. Они вместе поехали смотреть щенков.
   Три породистых щенка с острыми ушками смотрели влажными глазами. Один щенок Анфисе понравился, она взяла его на руки. Щенок состоял из тонких косточек и скользкой шкурки. Он выпрыгнул из ее рук. Хозяйка взвизгнула от негодования, стала смотреть его лапки на целостность.
   Анфиса загрустила и сказала, что сутки подумает, да и щенок стоил приличных денег, с собой такую сумму она не носила. По дороге домой Анфиса приобрела сумку для переноски щенка, корм и еще некоторые щенячьи принадлежности и задумалась: а нужен ли ей щенок? Дома Анфису ждала относительная неприятность. У соседей по лестничной площадке произошел ряд событий весьма трагических. Молодой сосед по имени Шурик был крупным, улыбчивым, с небольшой лысиной. Он в этот день недосчитался заднего левого колеса на автомобиле, которое не сняли с машины, а подожгли.
   Отец Шурика вышел из подъезда, когда машина задымилась, он бросился за водой, и... Дело в том, что пожилой мужчина шел на перевязку после операции; у него от резких движений шов разошелся, дикая боль пронзила его бренное тело. Машина, на которой его должен был отвезти сын, дымилась.
   Мать Шурика посмотрела в окно. Она увидела, что горит их машина, что ее муж лежит на асфальте, схватившись рукой за рану после операции. Пожилая дама потеряла подвижность. У нее уже был один инсульт. Муж ее буквально выходил в больнице, а теперь сам лежал и не двигался на асфальте.
   Шурик ходил в магазин, а когда вернулся, то увидел горящую машину и лежащего на асфальте отца. Он бросился домой, чтобы позвонить пожарникам, но дома обнаружил лежащую мать. Шурик вылетел из своей квартиры с двумя ведрами воды и окатил водой из ведер соседку Анфису, открывающую свою дверь с огромными пакетами в руках. Поднятые парикмахером волосы на ее голове на должную высоту быстро опустились под ведерным запасом воды, превратившись в мокрые сосульки.
   Анфиса не видела, что произошло на улице, так как она вошла в подъезд, когда на улице все было нормально, ее задержала другая соседка, показывая результат своего ремонта квартиры. Вечером у Анфисы намечалось романтическое свидание, а теперь она была в мокрых сосульках волос...
   - Шурик, что ты себе позволяешь! - закричала она истошным голосом.
   - Анфиса, у меня крупные неприятности, лучше помоги и посиди с мамой до приезда врача.
   - Сам не можешь? Ходишь тут с водой! - крикнула Анфиса вслед убегающему парню. Однако, поставив дома сумки, вошла в открытую дверь соседей.
   Соседка лежала на полу. Она открывала рот, вращала глазами, но и звука не могла произнести.
   'Живая еще', - подумала Анфиса и спросила:
   - Нина Васильевна, ты чего не говоришь? Что с тобой?
   Молчанье было ей ответом и раскрытые от ужаса глаза пожилой женщины. Глаза показывали на таблетки, лежащие на холодильнике. Анфиса взяла таблетки в руки и стала показывать соседке, та глазами выбрала нужные. После выпитого лекарства Нина Васильевна закрыла глаза, но ее дыхание было заметно по колыхающейся груди.
   Шурик, выбежав на улицу с пустыми ведрами, бросил их за ненадобностью, хлопнул себя по лбу и сквозь клубы дыма от горящей резины попытался достать огнетушитель из машины. Невдалеке от горящей машины остановилась черная блестящая машина, из нее выскочил Илья с огнетушителем и быстро потушил горящее и дымящееся колесо.
   Рядом с отцом Шурика стоял Илья, разговаривая с ним. Отец так и держался за шов после недавней операции и не давал себя поднимать. Приехавшая скорая помощь забрала родителей Шурика. А он, вернувшись от них из больницы, позвонил в дверь Анфисы, чтобы извиниться и излить душу вместо воды.
   Анфиса открыла дверь с крупными бигуди на голове.
   - Как дела? - спросила она Шурика.
   - Нормально. Отца перевязали и отпустили домой. Мать положили в палату, из которой недавно выписали. Колесо я сменил, - проговорил Шурик, плюхнувшись на собранный диван. - Анфиса, а ты что такое объемное купила?
   - Собачку хочу купить, вот и купила перевозку для нее, домик, поводки с камнями. Шурик, посмотри, какие они красивые, - и Анфиса достала ошейник и поводок с крупными украшениями.
   - А куда с прической собиралась? Я заметил твою шикарную прическу перед тем, как ты сникла под водой из моего ведра.
   - Шурик, ты мне вечер испортил, у меня сегодня свидание!
   - Правильно, что я тебя облил водой! Я не хочу, чтобы ты шла к другому мужику!
   - Слушай, мы с тобой только соседи! Какое тебе дело до моих мужчин? Ты мне не муж!
   - Я твой сосед с тех пор, как себя помню! Ты мне как родная, можно сказать.
   - Глупец, я свободная женщина и могу выбрать себе мужчину своей жизни или нет?
   - Можешь выбрать меня.
   - Так, ты еще со своей женой не развелся, сбежал от нее и живешь у родителей.
   - А если я тебя люблю?
  
   В это время на улице загорелось колесо машины Ильи Мухина, который истратил свой огнетушитель на автомобиль Шурика. Дым повалил черный и едкий. Окна хозяина машины выходили на другую сторону дома. Он сам пожара не видел. Дело в том, что вездесущий Виктор Викторович некоторое время жил с Полиной в квартире для дворников, потому что она жила рядом с аэродромом для малой авиации. Он освоил полеты на самолете для собственного удовольствия.
   Дворник Полина, хорошо владеющая большой метлой, рядом со своим домом разбила цветник. Ей очень мешали автомобили, заезжающие на газон, и она придумала хитрость. Если машина заезжала на газон одним колесом, то вторым невольно ехала по асфальту и включала зажигалку, спрятанную в асфальт. 'Против лома нет приема', - так думала ведьма с метлой и ломом пробила в асфальте ямку, заточила в нее зажигалку и подлила керосина.
   Колесо включало зажигалку, керосин горел, колесо дымило и горело. Это был секрет Полины, придуманный для охраны газона с ее цветочками. Чего она хотела? Чтобы ее и ее газон показали по телевизору. И Полину показывали по телевизору вместе с ее цветочным газоном.
   Ситуация сложилась от ее поджога колеса автомобиля по типу бумеранга. Потерпевший Илья отомстил Полине, но не ей лично, а ее Виктору. Он сделал так, что шасси его самолета не смогло спрятаться после взлета. Такая ситуация не смертельна, но весьма опасна. Две неприятности или два минуса неожиданно сложились в один плюс: самолет приземлился, но взлететь не смог.
  На аэродроме прошел слух, что самолет Виктора потерпел крушение. Полина словно потерялась от такой новости и жила рядом с запасным аэродромом. Почему аэродром запасной, ей было не понять, но он ей безумно нравился. Странный аэродром, чаще всего на нем стояли самолеты малой авиации. Иногда приезжали летчики, садились в самолеты и улетали. Полина на глаза им не попадалась.
   В ограждении аэродрома был лаз, она его никому не продавала, сама подкопала, сама лазила и закрывала ветками перед уходом. Надо сказать, тем и жила. Аэродром обслуживали несколько человек, иногда вообще никого не было видно, поэтому вездесущая Полина чувствовала себя на нем как дома. Она знала, где стоит горючее, как открыть двери, как их закрыть. У нее был такой беспробудный вид, что, глядя на нее, все пытались ее в упор не видеть и не видели на свою голову.
   В ветвях дерева Полина не поленилась и сделала насест, она забиралась на него и ощущала себя летчицей, наблюдая за обстановкой на аэродроме. Ей нравились летчики, нравились военные в форме. Мужчины что надо, но не для нее, это она безрадостно осознавала. Полина ходила в брюках и куртке, списанных служителями аэродрома. Волосы ее никто не видел, на голове у нее всегда была кепка, которая менялась непонятным образом.
  
  
  Глава 12
  
   На аэродром приехали машины. Мужчина в военной форме и местный летчик сели в небольшой самолет. У военного на погонах была одна звездочка. Полина разбиралась в их количестве, но не в качестве.
   Военный с одной звездочкой улыбался задорной улыбкой. Полина так и обомлела, он ей понравился. Она уже жалела, что горючее взяли из ангара, которое она сама лично разбавила. Каким образом? Все вам расскажи, что она, зря жила под его забором, можно сказать, в землянке?
  Рядом с аэродромом шла траншея времен войны, в одном месте этой траншеи была землянка, ее Полина и выбрала себе в качестве летней дачи. За подобное жилье она, естественно, не платила, но кушать ей всегда хотелось.
   Она нашла мужичка без особых примет и внешности, он у нее покупал авиационный керосин. Так и жила Полина на своей летней даче. Сидя на насесте, ей пришло в голову, что люди могут обнаружить отсутствие горючего, или его утечку. Полина решила, что не позволит такого обстоятельства, нет, она не вредитель, она - Полина. Все, и стала Полина носить воду. У нее было две канистры - в одну керосин вливала, из другой добавляла воду. Все путем, как в аптеке. Дебет и кредит.
   Самолет набрал высоту и заурчал, словно в его желудке было много пива, а не керосина. Полина прищурилась, глядя в небо. Она чувствовала, что военного с одной звездочкой на погонах ей больше не увидеть. Телевизора в землянке у нее не было, газеты она читала крайне редко, но сердцем чувствовала, что сделала большую глупость. Правильно чувствовала.
  
   Самолет пошел в пике и нырнул в землю. Полина прямо ахнула. Она этого не хотела, у нее самой журчало в желудке, и она покинула аэродром в поисках пресловутой пищи. Ей перепал пакет молока, булка, и больше у нее денег не было. Полина пошла к своему насесту с пакетом молока и булкой.
   Впервые ее задержали с этим пакетом молока, но молоко спасло, и ее отпустили. Народу понаехало, мужиков видимо-невидимо. Все вокруг упавшего самолета суетились, еле пробралась она к своему насесту. Видит Полина сквозь листву, что останки собирают, два ведра набрали. Ужас охватил ее. Решила она, что не будет больше керосин разбавлять, а то такие мужики в землю врезаются, жуть какие красивые. Через сутки народу стало поменьше, и она пошла на место падения самолета. Бульдозеры уже почти все сровняли. В луже лежала рука, в другом месте она обнаружила ухо, под ухом была родинка или грязь.
   Все, что насобирала, положила на бугорок и исчезла. Нашла погон с одной звездочкой и взяла его в качестве сувенира от красивого военного. От молока шумело в голове, не ее это напиток, ей бы бутылку, и голова не болела. Молоко промыло одну извилину в ее мозгу. Полина вспомнила, что у нее был гражданский муж Виктор, что он летал на самолете, поэтому она и живет рядом с запасным аэродромом. Она еще что-то пыталась вспомнить и не хотела вспоминать, а чего она не хотела вспоминать, она не помнила.
   Полину осенила простая мысль, что надо помянуть погибших, а нечем. Тут она заметила, что на аэродром идет женщина в сопровождении двух военных, в форме такой же, как у погибшего майора. На аэродром их не пустили, появилась охрана, а только что никого не было. Они постояли и ушли, оставив... Полина сорвалась с места и правильно сделала: у ворот стояла бутылка и лежала закуска. Полина потянулась за бутылкой.
   Охранник схватил ее за руку:
   - Куда, Полина?! Не для тебя стоит.
   - А ты откуда меня знаешь?
   - Ты меня не помнишь?
   Полина напрягла всю свою память, но не могла вспомнить ровным счетом ничего.
   - Не помню! - вскрикнула Полина.
   - Я Илья.
   - У меня нет мужей с именем Илья. Я одна! - гордо заявила Полина.
   - Совсем ты плохая стала, а какая красавица была, - заговорил Илья.
   - Ты меня не тревожь. - сказала Полина, описывая рукой в воздухе движения.
   - Ты что, за воздух держишься?
   К ним подошла Анфиса, которую вызвал охранник:
   - О, опять ты, Полина, здесь бродишь! Ушла бы ты куда подальше, пока идет выяснение падения самолета.
   - И эта меня знает, - пробурчала Полина.
   - А кто тебя не знает! - в сердцах сказала Анфиса Ивановна. - Раньше от тебя всегда пахло цветочными духами, а теперь! - И она с горечью махнула рукой.
   - Анфиса, ты не волнуйся за нее, побродит тут лето и уйдет. - сказал Илья.
   - Полина, ты пол можешь мыть? - с надеждой на понимание спросила Анфиса.
   - У меня земля вместо пола, ее мыть не надо.
   - Уборщицей будешь работать в административном здании?
   Взгляд Полины покрылся мглой, и она побрела к насесту.
   - Анфиса, она не в себе, что ты от нее хочешь? - спросил Илья.
   - Вернуть к жизни.
   - Напрасны твои усилия. Ты лучше скажи, почему самолет разбился?
   - Черный ящик нашли, такие люди разбились! - воскликнула Анфиса и всхлипнула.
   Полина побрела вдоль рва, зарастающего травой и кустарником, к своей землянке. Рядом с землянкой стояли люди; она спряталась за большой куст и стала слушать.
   - Здесь нашли погон погибшего майора.
   - А что, если он жив?
   - Это невозможно, его останки обнаружены на месте аварии.
   - Да, но кто-то в кучку сложил останки именно майора, их узнали его друзья.
   - Странно, есть вероятность, что в старой землянке живет человек. Надо ее сровнять с землей и поставить плиту.
   - Будет выполнено, товарищ...
   Полине дальнейшее было не интересно; ее летнюю дачу собирались засыпать, заасфальтировать. Она пошла в сторону от людей, от траншеи, куда глаза глядят.
  Споткнулась, упала, очнулась в палате.
   - Илья, Полина в себя пришла. - сказала Анфиса.
   - Полина, ты меня узнаешь? - задал свой обычный вопрос Илья, он ей задавал его уже не первый раз, его глодала совесть, но признаваться в своей вине он не собирался.
   - Илья, это ты? - прошептала Полина.
   - Я! Узнала, она меня узнала! - закричал Илья. - Только я не понял, зачем ты подожгла машину?
   - Полина, у меня для тебя есть духи, цветочные. - сказала Анфиса, перебивая вопрос Ильи.
   - Спасибо, проведи ими рядом с носом, я так соскучилась по этим приторным запахам прошлого! - громче произнесла Полина, не отвечая Илье.
   - Полина, твоя сестра приехала, позвать ее? - спросил Илья.
   - Кто она? Я ей не нужна.
   - Ты мне нужна.
   - Илья, зачем я тебе такая нужна?
   - Ты красивая, ты сама не знаешь, какая ты красивая! Ты вылечишься, и все будет хорошо!
   - А я болею? Чем?
   - Тебе было плохо, очень плохо. Твой муж погиб. Только почему ты говоришь, что твой гражданский муж Виктор летчик? Он был мебельщик!
   - Не помню мужа. Не помню Виктора. Тебя помню. Анфису помню. Сестру не помню.
   - Ты нас видела последнее время, а ее давно не видела.
   - Полина, ты можешь работать дворником с метлой? - спросила Анфиса.
   - Хочу, но я не помню, что значит работать.
   В палату вошел врач, интересный блондин.
   - Больная пришла в себя? Ей надо отдохнуть.
   - Доктор, она тут помнит, тут не помнит. - сказала Анфиса.
   - Она вспомнит! Через неделю приходите, раньше не надо.
   Через неделю в палату пришел Илья, принес цветы, фрукты и платье.
   - Полина, здравствуй! Я к тебе с подарками.
   - Вот спасибо - платье в цветочек! Здорово как! По сезону. Размер мой.
   - Надевай. Пойдем гулять в парке, тебе разрешили прогулки.
   Илья вышел. Полина взяла платье, уткнулась в него носом и разрыдалась, она впервые заплакала после гибели очередного мужа. Со слезами утекало ее состояние 'помню - не помню', она все вспомнила. Посмотрела Полина на платье, в нем появилась мокрое пятно. Она его встряхнула, надела, умыла лицо водой из-под крана. Покрутилась Полина перед зеркалом.
   Женщины в палате затаили дыхание: Полина из жалкого создания на их глазах превратилась в цветущую даму в платье с цветочками. Полина вскочила, посмотрела на ноги, на тапочки неизвестного размера, и села на кровать. Одна из женщин сообразила и дала ей свои босоножки. Полина взлетела от радости, надела их, они ей были как раз, и выскочила из палаты.
   Илья смотрел на дело своих рук и светился от счастья, что Полина, прекрасная Полина, вернулась к жизни. Она гордо сошла с крыльца и пошла с ним в парк, спрятанный от посторонних глаз забором. По парку ходили люди, иногда встречались известные актеры, Полина их узнавала, улыбалась и шла дальше.
   - Хочешь, скажу, за что я твою машину подожгла? Илья, не приставай к Анфисе, это очень опасно!
  
  
   Город был покрыт чистым асфальтом, и чтобы найти грязь, надо было зайти на рынок, где грязь имелась международного масштаба. Анфиса побрела по сухим островкам рынка, пересекая его раз вдоль и раз поперек. На рынке существовали магазинчики с умными поставщиками, приходилось иногда в них заходить. Послать в магазин некого, вот сама Анфиса и ходила за необходимыми предметами, которые в обычной семье должен покупать мужчина, - это электротовары или сантехника.
   В такие минуты она всегда про мужчин вспоминала, но, выйдя с рынка, забывала. А, пусть живут! Она обойдется без мужской помощи. Ей очень нравился магазин с люстрами, она его обошла по спирали, а теперь заглянула в него за лампочками. Если честно, ей больше магазина понравился один продавец. У него фигура танцора и лицо умное! Но не приставать ведь к мужчине?
   Однажды она зашла в магазин и купила электрический чайник, вода из чайника лилась не только из носика, но и из щек. Кипяток водопадом выливался из чайника, но ей его не заменили, пришлось купить чайник металлический.
  
   Сейчас Анфиса заглянула в тихий магазин с люстрами, где шум стоял невыносимый. Два покупателя снимали с головы третьего люстру, упавшую с потолка. Потерпевший кричал. Девушка с кассы и та к ним подбежала, в это время двое мужчин выносили из магазина то, что дороже, пользуясь свободой передвижения. Непонятно, как могла люстра оборваться?
   Анфиса подошла к группе и посмотрела на люстру, было ощущение, что ее подстрелили, она и упала, как утка на охоте. Кассирша опомнилась и пошла на свое место. Прибежал со склада красивый продавец, оценил ситуацию. Извинился за упавшую люстру, а те трое еще кричать стали, что нужна компенсация. Продавец почесал в затылке и сказал, чтобы тихо выходили из магазина, пока он охрану не вызвал. Три мужика вышли на улицу и сообразили на троих, им было кем-то уже заплачено за концерт в магазине.
   - А кто стрелял? - спросила Анфиса у продавца?
   - Никто не стрелял!
   - Почему люстра упала? Я поняла, люстру мужику на голову надели и шум подняли.
   - У нас все люстры на потолке!
   - А где они ее взяли?
   - Они несли люстру на кассу, я им сам ее дал!
   - Но у вас тут было воровство в чистом виде!
   - Шла бы ты куда подальше!
   - Не могу уйти, у меня лампочки перегорели, мне нужны лампочки вон на ту люстру! - и она показала на потолок, но увидела в дыре на потолке прямо над собой чье-то лицо.
   Анфиса опустила голову и пошла из магазина.
   - Эй, женщина, Вы хотели лампочки купить! - услышала она себе в спину крик продавца.
   На улице она еще раз посмотрела на хилое строение огромного рыночного объекта и пошла в павильон меньшего размера, где люстры на потолок нельзя было повесить при всем желании продавцов, да их там и не было, но лампочки были, перламутровые, белые лампочки. Для их приборов они подходили. Одна лампа ее удивила. Она была черная. Круглая черная лампочка лежала рядом с синей лампочкой на витрине. Анфиса задержалась у витрины, соображая, что черная лампа напоминает черный шар. У нее закрутилась мысль, а не придумать ли черную лампу, излучающую полезные лучи через маленькую неокрашенную поверхность.
  
   Детектив Илья Мухин прибыл на место преступления. В хорошо отремонтированной квартире лежал труп хозяйки Гульнары без всяких следов насильственной смерти. Три его помощника осматривали квартиру, следов грабежа не было. Все в квартире было аккуратно расставлено, пыли и той нигде не было.
  Полированные поверхности мебели сияли первозданной чистотой. Хрустальная ваза стояла монументом чистоты на связанной крючком салфетке. Стулья, как солдаты на параде, ровно стояли по обе стороны стола. Редко группе Мухина приходилось видеть такую чистоту на месте преступления. Все предметы стояли на своих местах. И даже мертвая хозяйка лежала на раскрытой постели, в которую она легла в опрятной ночной рубашке с кружевами и уснула красиво вечным сном.
   У входа в квартиру стояли два человека, вызванных из соседних квартир в качестве понятых при осмотре места преступления. Соседи осмотрели квартиру и сели на два стула в комнате, где лежала хозяйка. Даже эти два стула всегда стояли при входе в комнату. Мухин и его люди пожимали плечами, они не понимали, зачем их вообще вызвали? Зачем одна из понятых их вызвала, а сама сидела и молчала, с ужасом разглядывая лежащую хозяйку квартиры?
   Недоволен был вызовом Мухин, не видел он, куда можно приложить свой ум великого сыщика, все здесь было так славно, даже умершая женщина лежала красиво. Он с сотрудниками покинул помещение, в него пришли другие люди с другими задачами. Звонок из морга нового к делу ничего не добавил, там поставили диагноз: сердечная недостаточность.
   Раздался телефонный звонок.
   - Мухин, - заговорил человек, в чью обязанность входило давать последнее заключение в жизни человека, - понимаешь, эта женщина, из квартиры с идеальной чистотой, умерла так же странно, как еще два человека до нее. У нас в городе я один даю медицинский отбой населению, других людей нет. Могу сказать, что в ее смерти есть нечто странное. Я поставил дежурный сердечный диагноз, но моя совесть и мозг пребывают в неспокойном состоянии.
   - Тебя что в этом вопросе тревожит?
   - Есть ощущение, что это похоже на отравление неизвестным мне веществом. Химия наука еще та - бог знает, чего эта женщина вдохнула перед смертью.
   - Но внешне она не казалась отравленной, следов мучения на ее лице не было.
   - В том-то и дело, что больше похоже на сердечный приступ. Я тебе дам фамилии еще двух человек с очень похожей смертью. Поищи, что между ними общего...
   Илья Мухин и его бригада сыщиков в городе были единственными представителями сыскной братии. Не было у них конкурентов, все дела городка были у них. Он, мужчина в самом расцвете лет, был главой местной милиции. Но данные о трех подозрительных смертях были так малы. Хотя, как сказал младший лейтенант, обошедший все три квартиры умерших людей, на которых из морга дали наводку, во всех трех квартирах был недавно сделан ремонт, чувствовалась одна бригада ремонтников.
   Соседи подтвердили недавний ремонт в трех квартирах, описали внешний облик ремонтной бригады. Описания бригады во всех трех случаях совпали. Мухин решил найти ремонтную бригаду, после которой хозяева квартир умирали. Новость поползла по городку, и народ сам стал делать весенние ремонты. Распространители новости часто собирались в магазине, где продавали товары для ремонтных работ. Спрос на ремонтные бригады резко упал.
   Мухин зашел в одну такую квартиру, а точнее в последнюю, чистую, медленно заполняющуюся пылью, сел на стул у двери и как истукан стал осматривать единственную комнату в квартире умершей женщины в сорочке с кружевами. Родственников у нее не было, жила она одна, вот решила сделать ремонт в однокомнатной квартире с помощью бригады - и сделала на свою голову.
   Спрашивается, куда торопилась? Мухин сидел на стуле и осматривал комнату. Он был уверен, что смертельная опасность таилась в этих стенах или потолке. Он посмотрел на люстру, но там, где обычно висят люстры, был чистый и ровный потолок. Мухин встал и включил свет.
  Над постелью вспыхнуло бра, на противоположной стороне вспыхнули ярким светом такие же лампочки бра. Он улыбнулся. Бра излучали яркий свет из ламп, а плафоны скрывали модные лампочки.
  Мухин пошел в магазин, где продавали такие красивые бра. В магазине сказали, что помнят женщину, купившую два бра. В этих бра стояли трансформаторы, понижающие напряжение, в результате лампы светили от 12 вольт, очень экономичные в употреблении. Цифра 12 засела в голове детектива. Он вспомнил, что все соседи утверждали, что хозяева квартир умерли через две недели после ремонта, или через 14 дней.
   В магазине продавец посмотрел на бра со стороны трансформаторов и сказал:
   - В одном бра есть непонятное устройство, его здесь не было, мы проверяли его перед продажей. Что это за устройство, я не знаю.
   Мухин взял бра, положил в коробку, которую услужливо дал ему продавец, и пришел в отдел. Он вспомнил, что бра с лишним устройством висело над постелью пострадавшей. 'Вот и ладно, осталось выяснить, что это за устройство', - подумал Мухин и отнес бра на экспертизу. Экспертиза показала, что это устройство способно извергать отравляющее вещество по сигналу встроенного таймера. Устройство питалось через трансформатор, время действия - тринадцать дней...
  
   Полину выписали из больницы в неизвестность. Илья встретил ее у входа и предложил довести до дома. В памяти Полины опять появилось состояние 'помнит - не помнит', но она решила, пусть об этом думает Илья. Он привел ее к однокомнатной квартире, находящейся на первом этаже. Соседки узнали Полину, радостно закричали, потом заплакали.
   Мужчина посмотрел на эмоции женщин, отвел одну старушку в сторону:
   - Скажите, что здесь произошло?
   - О, молодой человек! Тут такое было!
   - Ладно, Полина из этой квартиры? - и он показал рукой на окна однокомнатной квартиры, где умерла женщина под бра.
   - Полина наш человек, она из этой квартиры, да ее мы давно не видели.
   - Что в квартире произошло без нее?
   - Я по порядку расскажу. Первым исчез Виктор, - заговорила старушка.
   - Это я знаю, дальше.
   - Приехала его сестра, сказала, что квартира ее, и выгнала Полину.
   - Вот оно как! Но у Виктора сестры не было!
   - А Полина поверила. Она ушла.
   - Она ушла к аэродрому, где последнее время работал Виктор.
   - Да? А в квартиру въехала его сестра, потом она позвала артель строителей, они сделали ей ремонт, а она через две недели после ремонта и умерла.
   - А как в квартиру попасть?
   - Милый ты наш, да тут милиция туда-сюда ходит, у них ключи.
   - Спасибо, пусть Полина с вами посидит на скамейке, я найду ключи.
   - Да, ладно, присмотрим за ней.
   - Еще вопрос: а как вы определили, что в квартире мертвая женщина?
   - Этаж первый, собаки выли, опять же форточка была открыта, запах пошел, дни теплые стояли.
   - За Полиной присмотрите. - сказал Илья, остановил машину и поехал к детективу Мухину. Ключи от квартиры были у него.
   Полина вернулась в свою квартиру дворника. Она сидела на лавочке в окружении старушек, и по мере их рассказов ее глаза прояснялись. Бродила она месяц без квартиры, а ей показалось, что вечность. Квартиру открыли. Полина зашла, села на стул и заплакала. Старушка заглянула в квартиру и тут же вышла. Полине дали поплакать, потом отдали ей таблетки, их ей дала еще в больнице медсестра в бумажных кулечках. Женщина успокоилась. Мухин принес два бра, сам их повесил. Полине разрешили жить в квартире.
   Третье убийство частично оголилось, как провода, зачищенные перед пайкой. Кто поставил устройство, Мухину было неизвестно, но кое-что было ему понятно. Два первых дела были в состоянии целины. И где та бригада, что ремонты делала, было совсем неизвестно.
   - На местном аэродроме потерпели крушение два самолета, - вещал диктор.
   'Не связана ли гибель летчиков с теми двумя квартирами?' - подумал Мухин. И решил заняться расследованием гибели летчиков в быту. Сел он в машину и покатил в сторону аэродрома. Дежурная повела его на место падения самолета.
   - Скажите, а что Полина здесь делала? - спросил детектив Мухин.
   - Шаталась как неприкаянная. Я не нянька взрослой женщине.
   - А вы ее раньше не могли в больницу отправить?
   - Так она как лань пуганая, к ней не подступишься. Ее в лесу нашли, лежала без сознания, тогда и отправили в больницу.
   - Еще вопрос: что она могла бы сказать о гибели летчиков? Как охраняются самолеты и горючее, есть к ним доступ? Загадка для местных товарищей, а мне подробней, пожалуйста.
   - Умный вы! Тогда посмотрите на горючее в натуре.
   В ангаре стояли цистерны без особого присмотра, рядом с одной цистерной все было натоптано женскими ногами, почти босыми.
   - Это следы Полины?
   - Не мои следы, это точно. Полина иногда босая ходила. Других женщин на аэродроме нет.
   - Возьму я горючее на экспертизу. Еще вопрос: из этой цистерны для последнего полета самолета горючее брали?
   - Брали.
   - Подождем результатов. И расскажите мне о погибших.
   - Это не тайна, что они погибли, но не все знают, где погибли, кто погиб. Тайна небольшая сохраняется.
   - Мне их данные нужны: где жили, с кем дружили.
   - Один наш летчик. Второго прислали из центра, о нем мало чего знаю: майор, и все.
   - Все о вашем летчике...
   - Так я здесь и отдел кадров, адрес так скажу, жена у него осталась.
   Мухин посмотрел на адрес: адрес совпал с одним из тех, что они взяли под контроль из-за убийства после ремонта. Теплым вечером подошел детектив к дому, подсел на лавочку к одинокому старику. Дед сидел, переживал, а сделать ничего не мог. Результаты экспертизы были плачевными: водная эмульсия горючего из цистерны с трудом называлась горючим для самолета.
  Судить Полину за разбавление горючего водой смысла не имело, ее вменяемость была относительной. Дежурную можно было привлечь за халатность. Мухин решил не лезть в разборку полетов и падений, а заниматься гражданскими делами. Два дела имели окончание на летном поле, как два провода, по которым бежит ток через устройство для впрыскивания ядовитого облачка.
   Покупка дома к убийству не относилась, но над ремонтом дома трудилась бригада, по внешним данным подходившая под все описания квартир после ремонта. В смерти двух женщин было виновно устройство с газом, но не сам ремонт. Мухин посмотрел на бригаду и ничего не сказал их бригадиру. Кто поставил устройство с газом и включил таймер? Вот в чем оставался главный вопрос этого дела. Кому мешали люди? Но этот вопрос завис в воздухе с парами авиационного топлива.
  
  
  Глава 13
  
   На газоне стояла сухая трава, коротко подстриженная. Листья на деревьях лениво шевелились в легких порывах ветра. Вода со свинцовым оттенком тихо отражала аналогичное небо. Середина лета собственной персоной бродила по земле, и рядом с летом ходила Анфиса. Она находилась в зените молодости.
   Походка ее еще легка, но уже не суетлива. Она много знает и обладает неплохой памятью. Фигура под одеждой не манит, но и не отталкивает. Это ситуация в значительной мере зависит от выбранной одежды. За ней струится тот запах духов, который подарил последний ее мужчина. Анфиса - нормальная девушка. Она с тоской посмотрела на берег городского пляжа и не заметила загорающих людей, значит, они не заметили, что идет середина лета.
  Недалеко от Анфисы, за прибрежными кустами сидел на скамейке независимый детектив Илья Мухин. Он пил воду, вот и сидел на берегу пруда, который на карте называют рекой, но все в городе его называют главный городской пруд. Рыжеволосая девушка привлекла внимание Мухина. Он невольно вздрогнул, ему показалось, что с ней он еще встретится. Он не видел мужчины, лежащего в траве. Загорает мужик и ладно. Детектив медленно ушел с пляжа по берегу пруда. Рыжеволосая женщина его не заметила.
  Он шел и думал, что надо найти событие типа ограбления банка. Дано: сожженный автомобиль инкассаторов, исчезнувшие мешки с деньгами, живые инкассаторы, чьи показания не совпадают. Кому-то нужны были деньги в большом количестве. Ей нужно для счастья 1.5 миллиона рублей. Для этого банк грабить не надо, но эти деньги у нее вряд ли появятся.
   А есть те, кто строят не просто усадьбы, а целые многоэтажные комплексы, квартиры в них продать трудно, хозяева делают акции, но народ не в состоянии купить все квартиры в новых домах. Поэтому, при социализме, квартиры давали людям. Можно было пойти на фирму и работать за квартиру. Сейчас квартиры дают за выселением, но выселение из пятиэтажек с каждым годом уменьшаются, стали дома надстраивать, чтобы не сносить.
   Если жилой комплекс построили на пустыре, то хозяева никому ничего не должны, семнадцатиэтажные корпуса стоят на мизерном пространстве земли. Еще не вся вода поднимается выше пятого этажа. Внешне комплекс из десятка домов необыкновенно красив, но внутри дома: квартиры без отделки, без хорошей работы лифтов и санузлов, без горячей воды. Красота домов внешняя - за счет удобств внутренних.
   Дома стоят, как чудесные картинки, а квартирки продаются с трудом. Хозяева в большом убытке. Они вполне пойдут на ограбление банка, им точно надо пять мешков денег для продолжения работ. Выход без ограбления? Пойти на переговоры с руководителем, которому принадлежит земля исключительно по службе.
   Короче, банк ограбили по большой необходимости. Как? Это дело следователей, их много подключится к этому делу. Разногласия по деньгам 55 миллионов рублей или 1 миллион рублей. Показали в новостях, что инкассаторская машина управляется из кабины шофера. Человек с деньгами сидит в сейфе. Пожар в машине тушится нажатием кнопки. Значит, шофер был дилетант. Грабители вскрыли мешки, то есть они знали, как это сделать, потом на глазах у пешеходов, под их камерами телефонов, разбежались кто куда. Люди не пострадали, машина сгорела. А было ли ограбление или это реклама инкассаторской машины?
  В голове Ильи Мухина еще раз всплыл образ рыжеволосой женщины Анфисы, он подумал, что с ней он еще встретится.
   Анфиса знакома с жизнью, и жизнь ее знает. И этот пляж она помнит своим телом. Сколько часов она на нем загорала! Сколько она смотрела на этот пруд с пляжа! На него она приходила в жаркие дни, когда ехать куда-либо было слишком для нее жарко. Да. Однажды она дней пять подряд одна ходила на пляж и ложилась на одно место.
   В пяти метрах от нее лежал великолепный мужчина. Его накачанное тело излучало столько энергии, что она утром вскакивала, смотрела на небо и бежала на пляж. Он приходил утром. Тело его уже было бронзовым от загара. Она смотрела на него и вставала поодаль. Она вообще любила стоять на пляже и только иногда ложилась ногами к солнцу.
   Когда мужчина лежал, он ей нравился, но стоило ему подняться на ноги, он становился ей не интересным. Интеллекта в нем было маловато. Физически он ей импонировал, но его лицо и лоб не вызывали удовольствия. Он ее тоже заметил, но помалкивал. Волосы у него были как эта трава - сухие, коротко подстриженные. Они так и не познакомились.
   Середина лета. И центр напрасной ревности. Да, она последние дни страдала от ревности, то ли это чувства не уходили и держались в ее душе остатками ревности. Самсон был с интеллектуальным лицом, но без особых признаков мускулатуры. Лицо ее устраивало, но тело не привлекало. Однако она его любила некоторое время и ревновала ко всем женщинам, с кем его видела. И вот сейчас, глядя на пустой пляж, она почувствовала, что и ревность ее больше не интересует. Настроение стало похожим на свинцовые облака.
   Что дальше? А почему жизнь женщины обязательно должна крутиться рядом с мужчиной? Она что, сама вокруг себя не может покрутиться? Да запросто! И чего она вчера весь вечер давила на кнопки телефона, а слышала одни гудки? Никто ей не отвечал. И зачем ей в Интернете высматривать его письма? Она остановилась на берегу пустого пруда, лодки и те не бороздили его просторы.
   Девушка повернула голову и увидела в траве мужчину. Он лежал спиной к ней. Эту спину она уже видела! Давно, но видела на песчаном пляже, а сейчас спина виднелась из травы. Ей стало страшно. Захотелось убежать. Но глаза заворожено смотрели на мужскую спину, ей неудержимо захотелось коснуться пальцами его кожи. А кто мешает? Он один. Она одна. И лето, хоть и не жаркое, но лето. Она подошла ближе, заметила его рубашку на ветках дерева. Он лежал в брюках.
   - Вы живы? - спросила Анфиса дрожащим голосом.
   В ответ она услышала оглушающую тишину. Ей захотелось убежать, но некогда обожаемая спина тянула к себе. Она нагнулась к мужчине, он резко повернулся, и она оказалась на его груди.
   - Здравствуй, любимая! Долго же я тебя ждал!
   Она лежала на его крепкой груди, их глаза смотрели в упор.
   - Ты не из трусливых баб! Я люблю тебя, женщина! Понимаешь! Я два года не мог тебя найти! Я не знал, где тебя искать! Я шел на пляж в любой теплый день. Я ждал тебя!
   Она попыталась скатиться с его груди, но он судорожно обнимал любимое тело, которым бредил так долго!
   - Почему ты перестала ходить на пляж?
   - Мой молодой человек не пускал меня на пляж и сам не ходил на него. Да, я помню Вас на пляже! Да, мы пять дней рядом загорали, но мы не разговаривали и не знакомились! Да, мы вместе работали!
   - А! Помнишь!
   - Пока еще не забыла. Я подумала, что Вам плохо.
   - Мне было плохо, но теперь я чувствую себя отлично под твоей тяжестью!
   - Отпустите меня, и я поднимусь, Вам станет легче.
   - Я не отпущу тебя! Я тебя поймал! Ты моя! - и он впился в ее губы с такой страстью, что она невольно ему ответила.
   Что с людьми делают чувства? Они выключают их сознание из розетки совести. Совесть засыпает с чистой совестью. Двое. Их было двое. Стало нечто единое, страстное, порывистое. Они перевернулись. Его глаза смотрели сверху, они лучились счастьем! Глаза казались огромными. Его волосы прекрасным ореолом обрамляли его лицо. Он был великолепен, и как она тогда его не разглядела? А, тогда у него была очень короткая стрижка!
   - Я не выпущу тебя, пока не скажешь, как тебя найти! - проговорил мужчина и тут же поцеловал ее в волнующие его губы.
   Она под поцелуем стала приходить в себя, но вывернуться из-под крепыша сил не было. Она вся была распластана на траве, и губы были под его губами. Она дернулась туда, сюда, но он только крепче сжимал ее со всех сторон. Он вдруг отпустил ее, сел рядом и стал смотреть на нее с таким обожанием, что ей стало неловко.
   - Как Вас зовут? - спросила Анфиса, смутно сознавая, что она уже знала его имя, но забыла или не хотела вспоминать.
   - Константин. Просто Константин.
   - А я Анфиса Скрепка.
   - Это ж надо! Как же я тебя, Анфиса, искал! Скрепку бы кинула с неба, чтобы я тебя мог найти. Я уже открывал сайт 'Жди меня', но что писать? Что ищу девушку в купальнике с пляжа у пруда? И я Вас раньше видел, но не помню, когда и где.
   - Зато наши отношения проверены временем.
   - Смеешься? Смейся, теперь и я могу смеяться, - и он лег на спину, но быстро повернулся, взял в руки ее ноги, прижался к ним. - Это ты! - и весело рассмеялся.
   Они встали, стряхнули с себя травинки и соринки. Он надел рубашку. Они пошли, держась за руки. Константин резко остановился и спросил очень серьезным голосом:
   - Куда идем? Анфиса, ты не представляешь, как я тебя искал! Я так рад! Я так боюсь потерять тебя! Ты замужем? У тебя есть дети? Где живешь? Где работаешь?
   - Все есть понемногу, - она вздохнула, ведь только сегодня она полностью порвала с бывшим молодым человеком Самсоном.
   - Не вздыхай, все наладится.
   - Константин, вы пляжный бомж?
   - Нет, BMW смотрит на тебя. Почему я был на пляже? Так захотелось. А ты почему сегодня здесь гуляешь?
   - Сама не знаю, захотелось здесь пройти. Моя зеленая Лада стоит рядом с BMW. Наши машины раньше нас встретились, как кони у стойла.
   - Номер твоей машины я уже запомнил, это последняя модель, в этом году она популярная. Это уже кое-что. Но без машин у нас было больше общего, вернемся на берег?
   - Что-то будет, когда до жилья дойдем, мы расстанемся.
   - Не болтай зря! Мне все равно, где ты живешь! Будешь жить со мной. Я к тебе не приеду.
   - Не люблю насилия. Я буду жить дома.
   - Хочешь, чтобы я тебя вновь потерял? Нет, я не отпущу тебя!
   - Почему меня сегодня вынесло на этот берег?
   - Я тебя ждал! Я, как зверь, затаился. Я знал, что ты вспомнишь мою спину на пляже.
   - Сколько девочек на свете! Зачем я Вам?
   - Об этом говорить не стоит, ты мне нужна! Мне твоя фигура два года мерещится! Никто не может тебя заменить, и ты это прекрасно понимаешь.
   И он вновь обнял ее со страстной силой и уходящим отчаяньем.
  
  Стоит Анфиса в объятиях незнакомца...
   Рядом остановилась HONDA красного цвета. Из нее выскочила женщина в красном брючном костюме, с длинными черными волосами.
   - Константин, это кто с тобой? Что за тихоня в твоих руках? Да отпусти ты ее! Это Анфиса!
   - Полина, проезжай! Сегодня не твой день.
   - Я уеду, но с тобой.
   Рядом резко остановился темный автомобиль, из него выскочил Самсон.
   - Анфиса, я передумал. Я могу передумать? Поехали домой, хватит сердиться.
   - Это судьба. - сказала женщина в красном и повернулась к сухощавому мужчине. - Самсон, Вы теперь брошенный мужчина? Анфиса Вас бросила? Можно я Вас подниму?
   Самсон посмотрел на бледную Анфису в объятиях Константина и на яркую Полину.
   - Поднимайте меня, Полина! - сказал решительно бывший мужчина Анфисы.
   - Четыре человека и четыре машины, а надо сделать две пары, - растерянно проговорила Полина.
   - Машины оставляем здесь и идем на берег пруда, - четко сказал Константин.
   - Пошли, - сказал Самсон.
   Все четверо пошли к берегу. Самсон посмотрел на сухую траву, увядающую на берегу пруда, сбегал к машине, взял сдутый надувной матрас с насосом и догнал людей. Он быстро накачал матрас и предложил дамам на него сесть. Они отказались, тогда он сел сам. Рядом с ним села Полина.
   Константин взял Анфису за руку, и они вдвоем быстро пошли к машинам. Она села в автомобиль Константина, и они поехали. Анфиса почувствовала тяжесть на плечах и странное дыхание. Она увидела крупные лапы собаки и отменную собачью мордочку крупных размеров.
   - Хорошая, хорошая, - выдохнула Анфиса собаке.
   - Это он, его зовут Львиный Зев. Можно Зева де Люкс, как удобно, но лучше Зев. Он всегда меня сопровождает.
   - Мы куда едем? - спросила Анфиса с нервной дрожью, глядя больше на собаку, чем на Константина.
   - Сегодня выходной день у меня, и у тебя тоже. Мы поедем туда, куда глаза глядят. Первым делом нам надо повенчаться, поэтому мы поедем в Загорск. Там чинная обстановка, она способствует очищению от блудных мыслей. Ты Полину видела? Моя бывшая дама сердца, ей храмы и соборы не помогают.
   - Мы едем венчаться?
   - Не совсем так, но близко. Послушаем пение колоколов, и ты легко забудешь своего Самсона. Мы с тобой пройдем обряд очищения. С экскурсией погуляем между храмами и в один обязательно зайдем. Сегодня день - самый раз для таких мероприятий. Там есть особая святая вода. Выпьем - помолодеем. Душа наша и очистится от скверны прежних отношений.
   - Как у Вас все серьезно.
   - Я тебя долго ждал, уже забывать стал.
  
   Все так и было. Через Гефсиманский Черниговский Скит и святой источник они вышли в новую жизнь, в которой пока все было по-старому.
   - Константин, Вы меня не спросили о моей семье.
   - Ты одна гуляла в выходной день. Где твоя семья? Твоя семья - это ты.
   - Почти угадал. Тебя волнует, сколько мне лет? Кем работаю?
   - Я могу ответить, кто я. Я работаю менеджером по продаже электронных товаров высшего качества, хотя по образованию я электронщик. Знаешь, кого я видел? Ко мне приходили певцы и актеры. Я теперь всех актеров без телевизора вижу.
   - Ты почему хвалишься?
   - Прости, Анфиса, я помечтал. Я охранник, обычный временный охранник. А актеров я на самом деле вижу, но они меня не видят.
   - Замечательно, а вдруг ты дворник на Мосфильме? Вообще тогда всех знаешь.
   - Я не дворник. Я совсем забыл, мне сегодня в ночь выходить. Я тебя подвезу к твоей Ладе, и мы разбежимся.
   Константин высадил Анфису у машины и быстро поехал в сторону городской больницы. У него отец лежал в реанимации с обширным инфарктом, сегодня он мог его увидеть. Отец казался тенью самого себя. Он был абсолютно бледный, похудевший, какой-то прозрачный. Если бы не бригада врачей из реанимационного отделения, его бы уже не было на свете. Отец выглядел живым покойником.
  
   Ужас охватил все существо Константина, он не сказал Анфисе истинной причины поездки в Загорск. Он там молился за отца, но мысленно, вслух он этого делать не мог. Он не сказал ей, что лежал в траве у пруда от страха за жизнь отца. Константин любил отца. И теперь он видел его живого. Константин Анфису вообще почти забыл, но вспомнил пляжной памятью, лежа на земле. Она своим присутствием помогла ему выйти из транса, она на него положительно повлияла.
   - Сын, почему с таким ужасом на меня смотришь? - тихо проговорил отец.
   - Прости, отец, ты прекрасно выглядишь.
   - Не хорошо обманывать старших. У меня для тебя есть информация. Когда я был между небом и землей, я видел тебя с женщиной, но это была не Полина. Она твоя женщина от природы. - сказал отец и потерял сознание.
   Константин позвал медсестру, которая в свою очередь вызвала врача. Скоро подошла его мать. Он ушел из больницы, думая над последними словами отца. Если бы так было все на самом деле! Анфиса ему понравилась, но и только.
   Анфиса, выйдя из BMW Константина, почувствовала подставу, она ощутила себя брошенной, обманутой. Ее использовали и выкинули, как пакет. Посмотрев вслед уезжающей машине, она перевела взгляд на берег пруда. На берегу лежал надутый матрас, и рядом с ним в странной позе лежал мужчина. Она вздохнула и решила посмотреть, кто там ее ждет на этот раз. Берег пруда вновь был пустынным.
   У надувного матраса лежал Шурик лицом вверх. Нет, это был не Самсон, а именно Шурик. Он был ни жив, ни мертв, но шевельнуться не мог.
   - Шурик, что произошло? - участливо спросила Анфиса.
   Он замычал и показал на сердце пальцем.
   - Я вызову врача. - сказала она и стала набирать номер скорой помощи на сотовом телефоне.
   Шурика увезли в больницу и положили в палату, куда в тот же день перевели отца Константина из реанимации. Его отца в палате звали Дмитриевичем, на что тот не обижался, он привык к обращению по отчеству.
   Через пару дней Шурик и Дмитриевич могли вполне сносно разговаривать, естественно, что их волновала причина их сердечных неурядиц. После нескольких фраз о том, что было с ними до сердечного приступа, они пришли к выводу, что причина их болезни одна, и зовут ее очень скромно - Полина. Она была девушкой Константина. Полина была столь яркой особой, что руки мужчин тянулись к ней, думая, что их руки растут из ее тела.
   Кирилл Дмитриевич по простоте душевной случайно тронул рукой Полину, когда они почти одновременно выходили из парикмахерской, он практически случайно коснулся ее тела. Она взвизгнула и прыснула ему в лицо некий газ из баллончика. Он надышался этой прелестью до инфаркта.
   Шурик оказался покрепче. После отъезда Анфисы с Константином, минут через пять, он полез к нежному телу Полины и глотнул газ из баллончика. Краткая история сердечных воздыхателей яркой женщины закончилась на соседних кроватях в больнице. У них мелькнула светлая мысль подать на нее в суд, но, поговорив, они решили: этого делать не следует.
   В следующий раз Анфиса и Константин встретились в больнице. Она пришла к Шурику, а он к отцу, Дмитриевичу. Больные с истерическими смешками рассказали причину своей болезни. В сторону Полины летели словесные шишки до тех пор, пока они не выговорились. Мужчины замолчали.
   Шурик посмотрел долгим взглядом на Анфису и сказал:
   - Совет вам да верности чувств.
   - Шурик, я не выхожу замуж за Константина! Я к тебе пришла! Ты вылечишься и вернешься к Полине.
   - Вряд ли. Но ты приходи, кроме тебя ко мне никто не придет.
   Сказав вежливые слова прощания, они разошлись. Константин сел в свою машину. Анфиса села в свою Ладу. Они разъехались. Он поехал к Полине, злой на нее до крайней степени. Ведь он ее газ уже проходил! И вот две новые жертвы на больничной койке лежат. Где она эти баллончики берет? Выкинуть их - и дело с концом. Так он мечтал по дороге.
  
   Полина физически не выносила мужских прикосновений, она их терпеть не могла. Драться со всеми, кто западал на ее внешность, ей было не под силу. Она добыла баллончики с неким газом, он сужал сосуды человека, попадая в дыхательные пути. Дмитриевич много глотнул, да и стар был для таких злых шуток.
   В Полине таился комплекс неполноценности, она и с Константином вела себя как девушка. Посмотреть на нее, так только что с Тверской улицы пришла, а на самом деле у нее не было ни одного мужчины. На Тверской улице она посещала магические по своей престижности магазины и не более того. Разумеется, она видела моду этой улицы, и она отражалась на ее внешности.
   Константин любил Полину, но он был нормальный мужчина, поэтому из-за нереализованных желаний так крепко вцепился в Анфису. Он изнемогал от элементарных мужских желаний. Все просто, как само устройство мира человеческих отношений.
   Анфиса думала в это время о том, почему для современного инженера вредны шахматы. Почему? Для того чтобы создавать современную технику, нужны чистые мозги, а если человек тратит их на тяжелую литературу и умные шахматы, то его элементарно не хватит на длительное служение науке. Его мозги сорвутся на пустых хлопотах.
   То, что хорошо было для шаха десять веков назад, то плохо для современного инженера. Поэтому инженер не имеет права отдавать себя гарему женщин. Он истощится раньше времени, не выработав свой научно полезный потенциал. Это аксиома. А потом она стала думать о Константине, неплохо они съездили на экскурсию, и вовсе он не тупой, как она думала о нем на пляже. Он скорее крутой и таинственный. Шурик и Полина пусть пообщаются. Внешне они друг другу подходят.
   А проблемы Полины скорее всего в том, что она не нашла того, кто полюбил бы ее быстрее, чем она, как фокусник, вытащит свое оружие против мужчин. Нужен мужчина с быстрой реакцией, который бы ее обезвредил. Интересная мысль. Константин с ней справлялся, но терпение его иссякло. Полину надо непременно наказать настоящими чувствами. Анфиса задумалась, хорошо бы на это уговорить Шурика, если он не побоится к ней еще раз подойти.
   Анфиса позвонила Константину и сказала:
   - Константин, спасибо за поездку! У меня есть просьба: направь Полину в больницу к Шурику, чтобы она посмотрела на результат своей газовой атаки, которая плачевно оканчивается.
   - Анфиса, Полина - девушка непредсказуемая. Попробуй ее уговорить сама, - ответил он.
   Анфиса позвонила Полине:
   - Полина, извини, что я тебя тревожу, но Шурик лежит в больнице, он не понял, что с ним произошло. Ты не могла бы его посетить?
   - Запросто. Говори номер палаты и отделение. Хорошо, я к нему заеду.
   Анфиса помахала головой от негодования, но лишнего слова не произнесла. Тогда она решила предупредить Шурика по телефону:
   - Шурик, к тебе Полина едет. Будь любезен, предупреди мужчин, чтобы руки свои в карманах держали и ее не трогали.
   - Анфиса, а ты меня не могла раньше предупредить?
   - А кто знал? Ты сейчас не попади в ту же ситуацию.
   Полина приехала в больницу. Она зашла в палату и увидела, что все мужчины держат руки в карманах. Она сама поставила передачу на тумбочку Шурика и сказала:
   - Здравствуйте! Выздоравливайте! - и, повернувшись в сторону Шурика, добавила: - Простите, но и Вы были неправы.
   - Согласен, я поторопился. - сказал Шурик, не вынимая рук из карманов.
   - Шурик, я думала о тебе...
   - А почему не вызвала скорую помощь? Если бы не Анфиса...
   - Я прыснула в тебя газ и ушла, откуда мне было знать, что ты копыта откинешь?
   - Грубо как... Полина, ты яркая, красивая женщина...
   - Я об этом наслышана. Меня не надо трогать руками!
   - Не буду трогать тебя руками, пока сама не попросишь. Ты меня бросила...
   - Не начинай. Если я тебе нужна, то будь добр, не будь нудным.
   - Анфиса от меня ушла...
   - Анфиса недалеко ушла, а к Константину. Найти ее можно. Я ее хорошо знаю, она тебе не подходит. Тебе я подхожу.
   - В этом есть доля истины, но что мы с тобой будем делать? Что?!
   - Спокойно, Шурик, лечитесь, а там посмотрим! Я приеду к Вам завтра, - и она быстро вышла из палаты.
   Мужчины смотрели на Полину во все глаза и держали руки в карманах, пока она не скрылась из виду, потом подошли к Шурику.
   - Ничего себе женщина! - проговорил один.
   - Отменная дамочка! - выдохнул второй.
   - Повезло тебе! - выкрикнул третий.
   - Шурик, бойся ее, - предупредил Дмитриевич.
   - Я знаю. Но она такая красивая, ребята! - восторженно воскликнул Шурик и потянулся к полиэтиленовому пакету на тумбочке.
   Мужчины по очереди исповедовались о своих подвигах на личном фронте. Шурик слушал их и ел, ел, все меньше вспоминая Анфису, думая только о Полине.
  
   Полина после посещения в больнице Шурика выбросила все баллончики с газом. Она встретила его из больницы и привезла домой. Раньше у него была комната в четырехкомнатной квартире, когда он жил с родителями, но питался он отдельно от них и вел скромный образ жизни. Родители его имели дачу, куда он редко ездил. Он сдавал белье в прачечную, потому что не хотел обременять родственников ничем.
   Женщин у него практически не было, он со всеми дружил и заигрывал. Он умудрился купить двухкомнатную квартиру. Полина прониклась к Шурику участием. А он ее практически не касался. Долго такие отношения продолжаться не могли. Полина стала замечать, что перестает быть яркой женщиной, она стала полнеть, дурнеть. Она уже не смотрелась в зеркало, словно ее сглазили. Она становилась похожей на него. Шурик тоже стал прибавлять в весе после больницы, но набирал не мышечную массу, а элементарную жировую прослойку. Полина вспоминала свои редкие отношения с Константином все реже и реже.
   Раньше она была яркой женщиной и вела насыщенный образ жизни, тогда и купила алую машину, теперь она этой машины стыдилась и хотела ее поменять. Прежний ее мужчина водил ее на приемы и презентации, на которые его приглашали клиенты. Они расстались, когда он полез к ней с нормальными мужскими намерениями. Она достала газовый баллончик, и он выбил его из ее руки. На этом презентации прекратились.
   Анфиса решила заняться вплотную Константином, но он оказался неуправляемым и ей не подчинялся. Она билась как рыба об лед, и все безуспешно. Она хотела уже махнуть на него рукой и тут услышала звонок в дверь. Она заглянула в глазок и увидела цветок.
   - Эй, кто там? Я не открою дверь, пока не увижу вас.
   - Анфиса, это я, Константин.
   - Ты?! - удивленно воскликнула Анфиса, открывая нервно дверь.
   Между ними красовался огромный букет цветов.
   Константин вошел в квартиру. Цветы поставил в вазу и прошел в комнату, сел на диван. Перед ним стоял журнальный столик.
   - Нормально живешь, Анфиса, а я с родителями живу, - без эмоций вымолвил Константин.
   - Я поняла, что вы живете не один.
   - Ничего ты не поняла, - нервно заговорил он. - Мы взрослые люди, а ведем себя как подростки. Жизнь мимо проходит!
   - От меня что требуется? - раздосадовано спросила Анфиса.
   - Прости, я погорячился. Ничего у нас не получится! - с истерическими нотками в голосе проговорил крепкий на вид мужчина.
   - Я сейчас один. Приходи ко мне.
   - Ты уже пришел ко мне, а Шурик сейчас с Полиной чувства крутит.
   - Я в курсе. Я не против их пары. Хочу сделать тебе предложение: выходи за меня замуж!
   - Отлично! Ты у меня спросил: свободна ли я?
   - Согласишься, будешь свободная для меня. Ты мне подходишь.
   - Я это знаю. Но у меня есть еще один бывший гражданский муж, и это не Шурик, и даже не Самсон, хотя я сейчас совершенно одна.
   - Возьмем его к себе! - удивился Константин своим словам, а еще больше он удивился тому, что у Анфисы был кто-то до него и кроме донжуана Шурика.
   - Он иностранец. Я от него сбежала, теперь одна живу. Он привык жить с пирамидами, а я не могу с ними жить. У меня аллергия на чужой климат, поэтому меня он отпустил домой. Я покрываюсь волдырями размером со смородину, стоит мне выйти на солнечную улицу на его родине.
   - Размером с черную или красную смородину?
   - Белую смородину. Я серьезно говорю.
   - И я не шучу. А здесь я на тебе волдырей даже на пляже не видел. Так что было с тобой раньше?
   - Помнишь, когда я лежала на пляже, а к тебе не подходила? Тогда я вернулась на родину, мне так хотелось на солнце полежать и не покрыться волдырями! Земля одна, а солнечная радиация разная. Моя кожа выносит только наш климат с прохладным летом.
   - Я понял, что виновных в твоей истории нет. Как твой гражданский муж посмотрит на твою законную женитьбу?
   - Он в том году сам женился. Я живу одна.
   - Славно, одна жизнь у тебя за бугром осталась, вторая жизнь здесь не получилась с Шуриком. Мое предложение остается в силе, я не богат, но есть машина и квартира с родителями.
   - Я поняла и могу выйти за тебя замуж! Но еще Шурика надо пристроить, чтобы он нам не мешал.
   - Он кто тебе? Поподробнее, если можно.
   - Друг. Друг, и все. Он меня поддерживал морально, но не материально со дня знакомства.
   - Тогда Шурик с Полиной пара.
  
  
  Глава 14
  
   Слишком серьезный разговор ограничивал чувственные импульсы. Константин и Анфиса просто побеседовали за чашкой чая и разошлись по домам. Они договорились о том, что каждый из них будет жить у себя дома, не обременяя друг друга семейными отношениями. В дверь позвонили. Анфиса открыла дверь, думая, что пришел Константин, но за дверью стоял его отец Дмитриевич.
   - Анфиса, я хочу познакомиться с будущей невесткой.
   - Проходите, - сказала Анфиса, пропуская в квартиру предполагаемого родственника.
   - Я по делу. Я хочу, чтобы Вы стали моей женой, а со своей женой, Анфисой Ивановной, мы давно живем в разных комнатах.
   - Вы нормальный человек?
   - Вполне. Зачем тебе мой Константин? Я лучше.
   - Да Вы еще от инфаркта не отошли!
   - А я такой! И у меня есть для тебя подарок, а у моего сына жабу в болоте не выпросишь, - и пожилой мужчина достал из внутреннего кармана пиджака коробочку, обтянутую желтым бархатом.
   - Не надо мне подарков! Идите домой! Понятно, почему в Вас Полина разрядила газовый баллончик!
   - Не смей вспоминать! Смотри! - и он открыл коробочку.
   В коробочке лежал малюсенький аметист. Анфиса так была поражена, что даже не рассмеялась.
   - Это аметист из усыпальницы фараона.
   - Чудно. Откуда там взялся аметист? Как он к Вам попал?
   - Я был членом экспедиции в тайны пирамиды и нашел этот камешек. Наша экспедиция спустилась в гробницу. Люди хватали все, что под руку попадало, но потом не могли выйти из усыпальницы. Они погибли почти на месте. Я стоял наверху. Один человек, умирая, бросил горсть самоцветов на песок. Это все, что он вынес из гробницы, и прожил больше других. Те, кто брал больше, жили меньше, они не доползли до выхода. Я не выдержал, взял маленький аметист и больше ничего. Я тогда был совсем молодым человеком.
   - Почему мне такая честь? - прошептала Анфиса, с восхищением взирая на аметистовое чудо.
   - Анфиса, ты вытянула Константина из тяжелой депрессии и спасла меня. Ты заслужила награду. Нет, замуж за меня выходить тебе не надо - это моя дежурная шутка, которую не поняла Полина. Если у вас с Константином будет ребенок, то я буду счастлив, тогда и аметист будет принадлежать моему внуку.
   - Спасибо, - искренне сказала Анфиса, забирая коробочку.
   Но бархатная коробочка выпала из ее рук. Аметист выпал из желтой коробочки. Ноги пожилого человека подкосились. Он упал, протягивая из последних сил руку к аметистовому зернышку. Ему стало плохо.
   - Господи! - вскричала Анфиса. - За что мне эти испытания?! - и она стала вызывать врача.
  
   Анфиса с ужасом взирала на аметист фараона. Она боялась взять в руки древнее сокровище и понимала, что его надо спрятать от людей. Ей показалось, что ее убьет током, если она рукой коснется аметиста из коробочки. Она взяла пинцет через резиновые перчатки, подняла пинцетом с паркета аметист фараона, положила его в желтую коробочку и спрятала ее.
   За окном заревела сирена. Врач выслушала Анфису, она поняла, что больной недавно перенес обширный инфаркт. Пожилого человека вновь увезли в больницу. Анфиса вышла на улицу, посмотрела на стриженый газон, вспомнила аметист фараона, села на скамейку и задумалась.
   После смерти отца Кирилла Дмитриевича Константин расхотел жениться на Анфисе. У него была трехкомнатная квартира с родителями. Мать, Анфиса Ивановна, ему не мешала, а помогала, и жена ему теперь была ни к чему. Анфиса Константину про аметист фараона ничего не сказала. На отказ жениться на ней не обиделась.
   Она спросила у будущего наследника:
   - Константин, а не остались ли желтеющие бумаги в архиве твоего отца?
   Константин такому исходу дела очень обрадовался и пригласил Анфису посмотреть бумаги Дмитриевича. В одном шкафу она обнаружила стопку папок. Она сложила архив в четыре полиэтиленовых пакета и с помощью Константина донесла их до машины. А он был рад избавиться от старого, пыльного хлама отца.
   Полина, прослышав об изменениях в судьбе Константина, явилась к нему с повинной. У него глаза от изумления стали как пятирублевые монеты: перед ним стояла бурая дурнушка. От прежней яркой красоты Полины почти ничего не осталось.
   - Полина, где тобой мыли пол?! - воскликнул удивленный Константин.
   - Я так сильно изменилась?
   - Не то слово, ты обветшала, как старая тряпка.
   Она подошла к большому зеркалу, осмотрела себя и пролепетала:
   - Я давно такая.
   - Бросай Шурика и возвращайся ко мне. Я расстался с Анфисой, она слишком самостоятельная девушка. С тобой мне проще и легче.
   - Я не против тебя, - затравленно сказала Полина.
   - Какая ты теперь! Ой, что из тебя сделали, уму непостижимо! - все не переставал удивляться Константин. - Принимай хозяйство в свои руки: убирай, готовь еду и меняй все на свой вкус. Действуй! Мама постоянно на работе.
   - Я что, от домашних хлопот красивее стану? - с наивным притворством спросила Полина.
   - Красивее вряд ли, но стройнее станешь, если не будешь съедать все, что приготовишь.
   - Такая перспектива меня не радует, лучше помоги мне поменять красный автомобиль на любой другой.
   - Ой, совсем потухла девочка. Не помогу. За какие заслуги твои я должен тебе помогать и тратить свои купюры? Я тебе предложил быть хозяйкой в моем доме? Ты отказалась. А я отказываю тебе.
   - Ты предложил мне стать твоей домработницей.
   - А в чем разница? Я не понял! - искренне удивился Константин.
   - Пока, я ушла. - сказала Полина, захлопнув за собой дверь.
   Полина вышла от бывшего друга с внутренней обидой на всех мужчин. Но солнце светило, трава зеленела, грустить не хотелось и одной быть тоже не хотелось. Шурик ее больше не привлекал, он вел холостой образ жизни. Она знала, что он богатый, его карманных расходов ей бы на новую машину точно хватило! Но у него и рубля не выпросишь - это она знала по личному опыту, хотя Анфиса утверждала, что он щедрый. Но когда это было?!
   Пошла Полина домой, а навстречу ей шла Анфиса. Девушки остановились, испытующе посмотрели друг на друга.
   - Полина, ты от Константина идешь к Шурику? - с легкой обидой спросила Анфиса.
   - А ты от Самсона к Константину? - не удержалась Полина.
   - Отлично, так и пойдем по своим новым местам.
   - Анфиса, Константин сказал, что вы разошлись, - обиженно сказала Полина. - А ты к нему идешь. Он мне предложил быть хозяйкой в его доме.
   - Надеюсь, ты не отказалась? - тревожно спросила Анфиса.
   - А вот и отказалась! - неожиданно гордо ответила Полина и пошла домой.
  
   Мать, открыв дверь Полине, сказала, что купила посудомоечною машину, и ее уже установили.
   - Спасибо, мама! Я буду жить дома! - воскликнула Полина и стала рассматривать новую посудомоечную машину на кухне. Сама кухня сияла всеми светлыми поверхностями. Она с наслаждением оглядела творение рук матери. Ей осталось вымыть руки, а мама уже ставила на стол тарелки с едой.
   - Хорошо, живи дома, - ответила довольная ее решением мать.
   На следующий день Анфиса рассказала Константину о том, что именно обнаружила она в бумагах. Оказывается, его отец некоторое время был археологом, а потом резко сменил профессию. Еще она нашла подтверждение тому, что он был участником экспедиции в гробницу фараона. Эта новость Константина не удивила, в раннем детстве нечто подобное он слышал из разговора родителей.
  Анфиса спросила:
   - Есть ли в вашем доме сувениры из гробницы?
   Константин официально ответил:
   - Ничего подобного никогда в доме не было, либо мне об этом неизвестно.
   Анфиса ушла домой, оставив Константина одного. Ее мысли работали в другой области. Ее первый гражданский муж жил в стране Пирамид, откуда привез отец Константина аметист фараона. Совпадение было несколько странным. Сама она туда поехать не могла, аллергия на жаркое солнце у нее была очень сильная. Жару и сухой климат она не переносила. Ей хотелось дождливой погоды, а там дождей практически не было. Желтый песок, желтая коробка. Отдать аметист фараона государству, и дело с концом - иногда такая мысль посещала Анфису, но расставаться с реликвией ей не хотелось, но и хранить у себя боялась.
   Анфиса достала с полки книгу Пруса 'Фараон', полистала, почитала. Она эту книгу читала раньше, но теперь искала в ней нечто другое. Когда-то она прочитала эту книгу на одном дыхании, сейчас читала критически. Ответа на свои вопросы она не находила. И что она хотела узнать? Напомнить себе историю страны Пирамид? Она историю помнила. И вдруг ее осенила простая мысль: несмотря на то, что все цивилизованные люди всех стран в разные времена знали историю страны великих Пирамид, на самом деле никто этой истории не знал и не знает! Глупо? Но это ее личное мнение. Историю знают все. И не знает никто. Эта мысль стала навязчивой. Можно сказать, что все человечество греет руки и мысли у Пирамид, делает свои предположения и догадки, но чего-то безумного и главного никто не знает. Что имеет она в виду? Аметист фараона.
   Впору спросить:
   - Аметист, скажи, что ты знаешь об истории страны Пирамид?
   Она достала желтую коробочку, поставила ее на книгу 'Фараон', посмотрела на аметист и спросила, перефразировав слова Пушкина:
   - Свет мой, аметист, скажи, да всю правду доложи! Правда, что ты аметист фараона?
   Что Анфиса захотела услышать от маленького камушка, похожего на маленький камушек с морского пляжа, которому пару тысяч лет? Она видела мумии людей в Эрмитаже и отшатывалась с ужасом от таких экспонатов. Если камешек поднести к мумии человека? Вдруг они из одного столетия или тысячелетия? Аметист молчал. Анфиса с этим зерном покой потеряла и совсем забыла о Константине, настоящем наследнике этого зерна, хотя его отец отдал его Анфисе!
  Возможно, что он хотел уберечь сына от подобных мыслей? Вполне возможно. Из этого следует, что теперь она настоящая владелица аметиста фараона, но неизвестно какого. Жаль, что она не историк, изучила бы аметист с точки зрения науки, диссертацию бы из него сделала. Какая ей польза от камешка фараона? Никакой. И покоя тоже нет. Одни пустые мысли.
   И вдруг она почувствовала, что аметист считал информацию книги. Хотите - верьте, хотите - нет, но аметист стал чуть больше. Анфису вдруг осенило, что аметист надо вернуть Константину.
  
   Тем временем Шурик накопил денег и купил себе еще квартиру в старом доме на далекой окраине города. Родственникам он ничего не сказал. В их отсутствие он вывез свои вещи на новое место жительства и сменил место работы. Его родственники потеряли его след. Мать его очень переживала неожиданный отъезд сына в неизвестном направлении. Она зашла в открытую, пустую комнату сына, где он вымел весь мусор после сборов. Женщина схватилась за сердце и с трудом дошла до своей комнаты. Долго лежала и не могла понять, что произошло и, главное, почему? Сын жил тихо, ни с кем не скандалил и вдруг исчез. Она терялась в догадках. Вечером вся семья пыталась выяснить, кто и что знает об исчезновении Шурика из дома. Никто и ничего не знал.
   На следующий день мать позвонила ему на работу, но там ответили, что он уволился, а куда устроился - не знают. Она уехала на дачу. Она вспомнила отца Шурика, который всю жизнь работал геологом. Он дома практически не бывал. Шурик осваивал новое жилье, а заодно знакомился с соседями. Он залез на стремянку, пытаясь повесить шторы на высокие окна, и чуть не рухнул с лестницы: в окно он увидел известную телевизионную ведущую собственной персоной! Оказывается, в этом доме жили ее предки!
   Соседи ему об этом говорили, но им он не сильно поверил. Оказалось, правда. Он посмотрел на телевизионную ведущую некогда популярной передачи и слез со стремянки. Он еще раз посмотрел из окна своего второго этажа вниз, но ее там уже не было. С Шуриком при любой возможности заигрывали все три соседки: мать и две дочки. Он выбрал для разговоров младшую дочь, она еще была старшеклассницей и более общительной, чем ее старшая сестра. Девушки быстро почувствовали жадность нового соседа, и они были правы: он опять копил деньги на очередную квартиру.
   Полина взяла себя в руки и определила свой внешний облик: он не должен быть ярким, но и не таким бурым, как сейчас. Она решила взять средний курс на приятную внешность. Девушка повторила языки, которые учила в экономическом колледже, нашла работу в международной организации. Ее зарплата резко подскочила вверх. Она с удовольствием летала в самые разные страны, куда ее посылали по делам фирмы. Она просто купалась в деньгах! Полина сама сменила машину и одежду и готова была купить новую квартиру в стартовом доме. Мать Полины, глядя на дочь, не могла нарадоваться. Полина только познавала первые чувства.
  
   В очередную командировку Полина поехала в Северную Африку. Закончив служебные дела, она сфотографировалась на верблюде в национальной одежде. Когда она отошла от верблюда, к ней подошел красивый мужчина и заговорил на русском языке.
   Мужчина спросил у Полины:
   - Извините, а Вы Анфису Скрепку случайно не знаете?
   - Анфису? - переспросила Полина.
   - Да! - воскликнул он. - Вы с ней знакомы? Как она там живет? - И от любопытства вытянул лицо.
   - Случайно знаю одну Анфису, она прекрасно себя чувствует.
   - Это хорошо, а то ее последнее время аллергия замучила. Вот думаю к ней поехать, - и тут же спросил: - Анфиса замуж не вышла?
   - Нет, замуж Анфиса не вышла, но предложение руки и сердца получала дважды, - ответила Полина.
   - Не скучает она без меня, - с укоризной заметил мужчина и поник головой.
   - Почему загрустили? Если она не может к Вам приехать, то Вы к ней поезжайте, и немедленно! - бодрым голосом проговорила Полина, понимая, что таким образом одной соперницей на пути к Константину у нее будет меньше.
   - Поехать к Анфисе? - спросил мужчина. - Спасибо Вам, девушка, я к ней сам поеду. - сказал он и пошел к гостинице.
   Полина долгим взглядом посмотрела вслед мужчине, ей захотелось побежать за ним. Она сбросила камуфляж, отдала его фотографу, стоящему рядом с верблюдом, и побежала за мужчиной.
   - Возьмите меня с собой! - крикнула она ему с улыбкой до ушей.
   Мужчина остановился и посмотрел на молодую женщину с любопытством. Она была такая привлекательная! У него возникло ощущение, что он ее когда-то видел. Полина встретилась глазами с мужчиной и покраснела до кончиков ушей, в ее голове промелькнуло желание, далекое от пристойности. Она всю жизнь отталкивала от себя мужчин и вдруг была готова сдаться без боя только что встреченному мужчине, да еще бывшему мужчине Анфисы!
   - Придется знакомиться, - с улыбкой ответил мужчина.
   - Меня зовут Полина. Я не замужем. Детей нет, а я в командировке, - скороговоркой сказала она.
   - Меня зовут Амон, я учился на Севере и там встретил Анфису. Теперь я живу один. Новая жена родной мне не стала, детей не родила.
   - Знаете, я все задания фирмы выполнила, после командировки у меня намечался двухнедельный отпуск. Я могу с Вами провести эти две недели. Зачем Вам менять климат? Я жару нормально выношу. Я от природы с карими глазами и черными волосами, а Анфиса с серыми глазами и светлыми волосами. Она северянка, ей на самом деле в жару плохо. - сказала Полина и стала ждать его решения.
   - У меня есть две недели на отдых с Вами, - ответил довольный таким решением вопроса Амон. - Но жить мы будем не в гостинице. У меня есть приятель, у него есть приличный особняк. Мы поедем к нему.
   Вечером они были на новом месте. Чтобы не будоражить совесть хозяина особняка и его близких родственников, Полина изображала жену Амона. Длинные черные волосы Полины действовали на южных мужчин успокаивающе. Паре выделили две комнаты. Полина оказалась в одной комнате с Амоном. Газового баллончика при ней не было! Она искупалась перед сном и была свежа и невинна.
   Амон принял душ в стеклянной кабине и вышел к ней с полотенцем на бедрах. Он был мужествен и прекрасен! Постель под балдахином ждала их. Легкий ветерок из кондиционера покачивал бахрому занавесок. Это была первая ночь Полины с настоящим мужчиной! Раньше она всех мужчин водила за нос, а теперь она отдалась Амону с такой южной страстью и напористостью, что сама от себя такой распутности и раскованности не ожидала. После искренней взаимной любви с первого взгляда они еще успели выспаться.
  
   Анфисе всю ночь снился кошмар. Ей снился Амон. Она пыталась его вернуть себе, но у нее ничего не получалось. К утру Анфисе приснился сон: Амон и Полина спят вместе. Этого сна она не выдержала и проснулась окончательно. Она села на постели, посмотрела в небо и почувствовала общение бывшего любимого человека с новой пассией. К ней всегда сквозь любые расстояния доходили его флюиды любви, даже тогда, когда он второй раз женился.
   Сейчас этой астральной связи с бывшим любимым не было. Связь прервалась. Он о ней больше не думал. Анфиса об Амоне думала с затаенной грустью. Она знала, что если будет грустить, то он тоже будет грустить о ней, а жить надо с тем, кто есть. И она держала свои чувства закрытыми для прочтения другими людьми. Но нарушенную связь с Амоном она хорошо почувствовала!
   Мысли Анфисы невольно переключились на Константина и его неподдельную страсть в траве на берегу пруда. Она вздохнула и пошла на кухню. Заварив кофе, она вспомнила про аметист фараона. Удивительно, но и это аметистовое зерно ее перестало волновать. Пусть оно будет у своего хозяина, но ее оно больше не потревожит - так решила Анфиса этот трудный вопрос, терзавший ее последнее время.
   Константин, выслушав отказы двух женщин в помощи по ведению его домашнего хозяйства, сам взялся за обновление быта и окружающей действительности. Мать в этом ему не помогала. Он привел квартиру в порядок. Важно, чтобы в доме все само делалось. Пока он был занят, о девушках не вспоминал. Закончив тяжкий труд, вспомнил, что ему никто не звонил. По привычке Константин позвонил Полине, ее мать ответила, что она в дальней командировке. Он позвонил Анфисе. И чудо! Анфиса была рада его слышать и видеть. Приятно!
  Мать поджидала Полину из очередной командировки, но лишь услышала ее голос по телефону:
   - Мама, я задержусь на пару недель, - после этих слов слышимость пропала.
   Полина с Амоном впали в медовый месяц. Все было отлично, пока не екнуло сердце Полины, ей показалось, что у матери возникли проблемы. Она позвонила домой, ей не ответили. Она позвонила Константину, тот обещал навестить ее маму. Вместе с соседями Константин открыл квартиру, но было поздно. Мать была мертва. О чем он и сообщил Полине. Полина сказала Амону, что ей надо срочно уехать. Он в порыве чувств, чтобы скрасить несчастье Полины своим благородством, подарил ей золотое колье. Она оценила его поступок, взяла подарок с собой, улетая на самолете домой. Амон вернулся к своей второй жене, так как она его вполне устраивала.
   Вечером без предварительных звонков пришел некий Виктор Филиппович к матери Полины. Ему надоело жить в одиночестве, он решил начать общение с одной из своих прежних подруг. Мать Полины, Софья Сергеевна, пригласила его в дом под предлогом, что много приготовила еды к приезду дочери, а она задерживается.
   Виктора Филипповича долго упрашивать не пришлось: услышав слово 'еда', он пошел в дом без оглядки на ситуацию. Софья Сергеевна с удовольствием выставила на стол курицу, тушенную в соусе с картофелем, пару салатов, свежий торт. Достала наливочку в хрустальном графине собственного приготовления из дачных ягод. Он ел и съел все, что стояло на столе. Она так была занята кормлением голодного мужчины, что мысли о Полине выскочили из головы.
   Выпив наливочки, Виктор Филиппович поделился с Софьей Сергеевной большим секретом, а именно тем, что с ее дочкой у него ничего не было, что она в него только направляла газ из баллончика. Софья Сергеевна не удивилась, она привыкла к неприступности своей Полины и жалобам на нее мужчин всех возрастов. Она пила наливочку из маленького хрустального стаканчика и с удовольствием слушала новую исповедь жизни. Она вовремя поддакивала ему и вздыхала. А он спешил выговориться, пока его слушали с такой добротой.
   Чарочка за чарочкой, и за окном наступила глубокая ночь. Виктор Филиппович посмотрел на темень за окном и сказал, что в пьяном виде домой не пойдет. Софья Сергеевна ему ответила, что он абсолютно прав, и постелила для него постель на диванчике. Он лег и отключился. У женщины наступило бабье лето, за окном еще зеленели деревья, а ей Бог послал кусочек счастья в виде Виктора Филипповича.
   Он, проснувшись утром, поел, попил и отбыл на службу, а на ужин он уже был приглашен. В его семье все питались по своим углам кто чем, и такого домашнего уюта он не знал. Его мать не успевала всех накормить либо не хотела этого делать. А у Софьи Сергеевны было много неиспользованной энергии. Она рано овдовела и вела размеренный образ жизни, вот и сохранилась.
   Виктор Филиппович с радостью отработал день. Он знал, что его ждут и накормят без затрат с его стороны. О тратах он пока не думал. Софья Сергеевна словно помолодела, она за сутки расцвела и светилась изнутри. Отбивные из натурального мяса со сложным гарниром на большой плоской тарелке уже ждали мужчину. Салатики стояли в хрустальных салатницах. Хлеб лежал в плетеных из соломки тарелках. Наливки не было, но был чай, а вишневое варенье в вазе томно поблескивало. Он ел с наслаждением. Он наедался. Он блаженно жмурился, как кот. Его животик давил на брючный ремень.
   - Виктор Филиппович, я принесу тебе спортивный костюм, купила по случаю, а носить некому. - сказала Софья Сергеевна и действительно принесла спортивный костюм, который подошел ему.
   Он переоделся и плюхнулся в кресло. Она пододвинула к нему столик на колесиках со стеклянной столешницей. На стекле стояла ваза с мытыми фруктами, капельки воды еще не успели высохнуть на бананах, яблоках и винограде. Отдельно она поставила ягоды с собственной дачи.
   - Софья Сергеевна, я сытый. Спасибо Вам.
   - А ты ешь, Виктор Филиппович ешь, поправляйся.
   - Я уже засыпаю от сытости.
   - Ложись, ложись, я тебе постелю на диване. В комнату Полины входить не будем, она может рассердиться.
   - Как она сердится, я в курсе, - подпел ей Виктор Филиппович.
   И действительно, он лег и заснул крепким сном.
   Софья Сергеевна прикрыла его пледом, а сама ела фрукты и смотрела то на спящего мужчину, то на телеэкран. Он проспал три часа, проснулся поздно вечером. Телевизор был выключен, хозяйка спала в своей комнате. Он встал, включил свет и телевизор, выпил водички и сел доедать фрукты. В голове его было пусто-пусто, как у сытого домашнего кота.
   Идиллия длилась до тех пор, пока у Софьи Сергеевны не кончились деньги, выданные ей на питание Полиной перед отъездом в командировку. Сама она жила на пенсию и не работала. Софья Сергеевна скормила все наличные деньги в виде самой разнообразной пищи. Виктор Филиппович отъелся, хорошо выглядел и был отглаженный до острых кромок. Деньги кончились, а Полина не приезжала. Квитанции на оплату полетели со всех сторон, а платить за коммунальные услуги было нечем. Полина не звонила и не приезжала. Мужчина денег не давал, он считал, что его кормят в оплату за сердечный приступ, который он испытал однажды по вине ее дочки.
   Софья Сергеевна не выдержала и спросила:
   - Виктор Филиппович, ты не мог бы заплатить за коммунальные услуги? Полина вернется - отдаст.
   - А если не вернется? - спросил он.
   От такого вопроса челюсть у женщины отвисла, и ей показалась, что за окном полетели желтые листья.
   - Денег у меня на еду для тебя тоже больше нет, кончились, - грустно добавила Софья Сергеевна.
   - Мне самому надо платить за свою жизнь, - и он, взяв сумку с вещами, которые незаметно у него накопились, покинул негостеприимный дом.
   Софья Сергеевна плюхнулась в кресло, фрукты уже не стояли на журнальном столике. Зато раздался звонок в дверь. Она бросилась открывать дверь, да споткнулась о тяжелый предмет на полу. Это Виктор Филиппович, уходя, гантели раскидал по квартире. В дверь звонили, но она не могла подняться. Она стала кричать. Но голос ее был тихим, и за двумя дверями ее не услышали и ушли.
  Виктор Филиппович основательно забыл, что его Софья Сергеевна кормила, ему очень захотелось отведать ее кухню. Полина вернулась и погасила вопрос с деньгами. Приехал Виктор Филиппович к Полине, сел у сервировочного столика, придерживая руки в карманах.
   Увидела Полина его позу и рассмеялась:
   - Не бойся, я все баллончики выкинула, я совсем другая стала. Насмешил ты меня, после смерти мамы я еще так не смеялась.
   - Софья Сергеевна умерла? - с отчаяньем в голосе спросил Виктор Филиппович.
   - Да, пока я была в командировке, она запнулась о тяжелые гантели и ударилась головой о пудовую гирю. Так и лежала, пока ее не нашли. Одного не пойму: зачем она вытащила эти тяжести?
   Виктор Филиппович втянул голову в плечи: это он железо вытащил и все пытался поднимать его в спортивной форме, выданной ему Софьей Сергеевной. Значит, никто не видел и не знает, что он тут был! Захотелось домой. Проскочила мысль, что Софья Сергеевна бежала к двери, в которую он позвонил вскоре после своего ухода, чтобы зайти и убрать эти гантели и гирю. Ему показалась, что он слышал ее крик, но она ему не открыла. Он постоял, подождал и пошел домой.
  Полина в Морскую страну не вернулась.
  
  
  Глава 15
  
   Проанализировав прежние события в этом доме, Виктор Филиппович неудержимо захотел домой, но Полина предложила поесть, и он не смог отказаться. Аппетит у них был отменный по различным обстоятельствам. Полина со Виктором Филипповичем нашли общий язык, она его завлекла на ложе любви ложью, но постепенно они привыкли друг к другу. А он от сытой жизни никогда не отказывался. Они пошли на второй круг своих отношений. Оба они остались одни в своих квартирах. Полина изменилась, она уже не была неприступной крепостью. Она привыкла с Амоном к любви в круглосуточном режиме.
  Ей нужны были чувства! Виктор Филиппович диву давался от метаморфоз Полины, но спрашивать боялся или не хотел знать правды. Полина давала ему науку любви во всем ее проявлении и разнообразии образов. Они нашли друг друга. Вскоре Полина стала ощущать признаки наступающей беременности, она не сомневалось в том, что это ребенок Амона. Но кому это было интересно? На работе это вызвало прямой интерес руководства, ей сказали, что после родов три месяца отдохнет и выйдет на работу, взяв няню по уходу за ребенком. Времена изменились, и законы государства и действующие законы новой жизни не всегда друг другу соответствовали.
   Полина предложила мужчине остаться, она все еще пыталась найти отца для ребенка. А Виктор Филиппович, почувствовав свою вину перед Полиной, решил согласиться с ролью отца ее ребенка. Он тешил свое самолюбие тем, что ребенок будет его. На том и остановились, что его отчество будет носить ребенок Полины. Однако у него не было чувства будущего отцовства! Вот не было - и все! Чужая приехала из длительной командировки Полина, и вся ее страсть к нему была чужой, словно принадлежала не ему, а тому, кого она оставила не по своей воле, а по воле обстоятельств.
   Виктор Филиппович поехал навестить Анфису. Интересная мысль посетила его: ему показалось, что от Анфисы идут те же флюиды, что и от Полины. Эта мысль стала его преследовать.
   - Анфиса, а кто был твой бывший любимый мужчина в стране Пирамид? Не Амон?
   - Амон. Я тебе разве не говорила о нем?
   - Ты имя не называла. У Полины будет от него ребенок.
   - Виктор Филиппович, что такое говоришь? Амон женат!
   - Раз женат, два женат, три не женат. Третья у него Полина, и она ждет ребенка от Амона, а мне говорит, что от меня.
   - Знаешь, мне снился сон, что Полина спала с Амоном.
   - Значит, это правда, - горько промолвил Виктор Филиппович. - Но водку с горя я пить не буду, но и к ней идти мне не хочется. Как это получается? И ты, и она, и он?
   - Не волнуйся. То, что ты Полину упустил, - твои проблемы.
   - Давай проще, я ее не упускал! Она меня к себе до этой командировки близко не подпускала! - в сердцах крикнул Виктор Филиппович.
   Полина получала больше денег, чем Виктор Филиппович, и могла себе позволить такую игрушку, как он. Можно сказать, благодаря лапше на ушах она притянула его за уши к отцовству. Он не смог отказаться от ребенка Полины. Намечалась нормальная семья. Девочка родилась с кожей несколько темнее родительской. Виктор Филиппович вообще был с белой кожей. Он дивился чудесам, но не до такой же степени! Его любимым занятием стало нытье по поводу того, что девочка не его. Полина в этом не сомневалась и придумала сказку, будто ее бабушка жила в Северной Африке. Что было лично с ней, она приписала своей бабушке.
  Виктор Филиппович от замаливания греха пищей растолстел, но неравномерно, что его не красило. К девочке он привык через три месяца. Она становилась симпатичным созданием. Он с гордостью говорил, что он ее отец. Полина поощряла его отцовство. Зная, что ей надо выходить на работу, она оставила его дома с дочкой. На помощь Полина наняла воспитательницу из детского сада, женщину средних лет. Так, втроем и по очереди они стали выращивать красивую девочку Инну со смуглой кожей.
  
   В Северной Африке в честь Дня образования республики выпустили на свет божий заключенных, среди них был родной брат Амона, Эскер. Он вел подвижный образ жизни и отличался непредвиденным поведением.
  Брат спросил у Амона:
   - Амон, где твоя девушка Анфиса?
   - Анфиса живет у себя дома, на Севере.
   Брат узнал, что у Амона была еще одна страстная женщина.
  По этому поводу он спросил:
   - Амон, а где моя племянница? Ты любил женщину Полину? Любил. У нее мог родиться ребенок, год прошел, а ты ее еще помнишь!
   - Я адреса ее не знаю, но его знает Анфиса, можно через нее узнать, есть ли ребенок у женщины Полины.
   - Звони своей женщине, брат! Я должен знать своих племянников.
   Амон позвонил:
   - Анфиса, у меня брат вернулся. Да, его выпустили. Ты ведь знаешь, он сидел из-за ревности. Брат спрашивает: нет ли у Полины ребенка?
   - Есть у нее ребенок, - ответила Анфиса.
   - Кто?! - вскричал Амон.
   - Девочка! Инна.
   Амон на автомате отключил сотовый телефон:
   - Брат, у меня родилась дочь Инна!
   - Я все понял из твоих криков. Амон, ты живешь с бесплодной женщиной, а у третьей твоей женщины есть ребенок, и он растет без тебя. Плохо, брат.
   - Сам знаю, но они далеко от меня живут. Там очень холодно.
   - Я так насиделся на одном месте, что хочу посмотреть на племянницу!
   - А тебя выпустят из страны?
   - Я все сделаю. Дай адрес Анфисы, а Полину я найду. Мало-мало язык выучил, пока сидел.
   - Брат, ты молодец. Посмотри на мою дочь. Я оплачу твою поездку.
   Анфиса сидела в кресле и смотрела телевизор. В дверь позвонили. Она открыла дверь и увидела брата Амона, Эскера. Она его видела раньше.
   - Привет, Эскер! Заходи.
   - Здравствуй, Анфиса!
   - Ты наш язык выучил?
   - Да, было дело, выучил.
   - Молодец! Проходи, садись.
   - Анфиса, мне надо видеть женщину Полину, у нее дочь Амона.
   - Понятно, я так и подумала. Я позвоню, они сюда приедут.
   - Я сам к ней хочу зайти.
   - Отвезу, - сказала Анфиса Эскеру.
   Полина не ожидала увидеть толпу новых родственников. Хорошо, что Шурика и няни в этот момент дома не было. Маленькая Инна спала в кроватке в розоватой одежде.
   - Ай, какая красивая девочка! - прищелкнул языком Эскер.
   - Анфиса, а он кто? - спросила тревожно Полина, накручивая волосы на руку.
   - Его зовут Эскер. Он - брат Амона, приехал посмотреть на племянницу.
   - А Амон не мог приехать? Посла прислал, - недовольно проговорила Полина.
   - Амон работает. Эскер отдыхает, - ответил ей мужчина.
   Пока дядя смотрел на малютку, Полина отвела Анфису на кухню.
   - Анфиса, ты зачем его привела ко мне? Виктор Филиппович - официальный отец ребенка! Я столько сил положила, чтобы он привык к этой мысли!
   - Полина, Эскер приехал с мыслью увидеть племянницу. Как я могла удержать его?!
   - Да, он серьезный мужчина. - сказала Полина. - И с ним мне немного жутко.
   - Он посмотрит и уедет.
   - Ты думаешь? А если останется?!
   - Полина, я придумала! Я его трудоустрою! Я приведу его в свою фирму, его возьмут! - Анфиса подумала, что по образу и подобию Эскера можно выпустить привидение фараона, но вслух этого она сказать не могла.
  Все, мысли о доме Полине надоели, а думать об Амоне она не могла и не хотела. Она нашла ему замену - Виктор Филипповича.
   Анфиса уговорила Эскера покинуть дом Полины под предлогом, что девочка очень мала и ей нужен покой. Она, узнав, что ее сон об Амоне и Полине был в руку, почувствовала легкость в душе, а чувства и ревность улетучились. Работа ждала ее. Анфиса предложила сделать фильм о прилете межзвездного корабля на берег реки Нил. В то время в стране правил фараон Эскер. Анфисе возразили, что фараона с таким именем история не знает.
   Она ответила, если история не знает, так пусть узнает. Сам Эскер всем понравился. Он был вылитый фараон в профиль. Нужно было сделать мистический фильм с набором существующей информации о вторжении инопланетной цивилизации. Эскера устроили в гостиницу. Фирма все расходы оплачивала.
   'Если взять Северную Африку без пирамид, то народ фильма не поймет', - так подумала Анфиса и тут вспомнила о аметисте фараона. В ее голове возникло видение: желтый песок, яркое солнце. Потом она увидела Эскера, сидящего в чалме фараона на носилках, его несли к Нилу.
   По реке плыли длинные лодки, на них сидели инопланетяне - те самые, внешний вид которых Анфиса уже разработала. Лодки были выполнены из легкого гофрированного сплава и отчаянно блестели в лучах солнца. На лодках были установлены желтые паруса. Огромные глаза пришельцев смотрели на мужчину, в нем они угадали властелина местной земли. Инопланетяне почтительно наклонили головы в знак почтения к фараону Эскеру и вновь стали смотреть вперед.
   Эскер удивленно и величественно спросил у советника:
   - Кто плывет по моей реке?
   Вместо ответа фараону показали на небо. Фараон с легкостью сошел с носилок, в нем появилась энергия, предвещающая изменения в стране.
   - Догнать! - сделал он повелительный жест, указывающий в сторону лодок инопланетян.
   - Невозможно, мой господин! - проговорил советник.
   - Возможно! Подать мне колесницу с желтым пергаментом!
   В колесницу запрягли шестерку лошадей, вместо полога над головой фараона поставили желтый парус. Ветер дул вдоль реки. Разлива воды в этот время года не было. Под парусом Эскер быстро поехал в ту сторону, куда уплыли лодки. Лошади бежали во всю прыть. Фараон хоть и не догнал лодки, зато покатался с ветерком.
   Пришельцы в летающей тарелке зависли над продвинутым фараоном Эскером, им понравилась его сообразительность. Эскер заметил странный объект над головой, излучающий потоки света. Фараон был столь любознательный, что даже не испугался. Ему льстило быть освещенным свыше. Эскеру понравилось играть фараона, он легко вошел в роль. Короткие фильмы с его участием то и дело мелькали на экране. Ему позвонил Амон и сказал, что вся страна Пирамид с удовольствием смотрит за приключениями фараона Эскера.
   Анфиса задумалась над тем, что без женской роли любой фильм является научно-популярным. Потом она подумала, что кроме Клеопатры были и другие женщины на желтом небосклоне. Она вспомнила о дочери Амона. Девочка могла бы быть дочерью фараона.
   Где взять женщину на роль любимой женщины фараона? А чего здесь думать? Черные длинные волосы Полины и ее красивые черные глаза могли бы публике понравиться. И назвать ее надо царицей долины Нила. Неиспользованным оставался сам звездный корабль. Выбрали песчаное поле, на которое из космоса прилетал Буран, переодетый под межзвездный корабль. Корабль пришельцев пробегал по песку и останавливался, подняв песок в воздух. Когда песок оседал, был виден вездесущий фараон Эскер на колеснице с неизменным желтым парусом.
   Из межзвездного корабля выходила в золотистом костюме Полина. Ее голову украшал шлем типа головного убора фараона. На плечах ее лежал круг, украшенный самоцветными камнями. За ней ходила стайка инопланетян. Фараон Эскер глаз не мог оторвать от царицы инопланетян. После своего возвращения из северной Африки Полина впервые почувствовала себя хорошо, она стала забывать страстные чувства с Амоном. По существу, у них была страсть самая настоящая, но не умиротворенные чувства, а с Виктором Филипповичем - это вообще дружба в чистом виде. Она обожала небо за окном, эту шумящую листву, а песок ее не привлекал. Она от него устала.
  Когда-то... Малая Родина Анфисы - три любимых квадратных километров, окружающих ее повседневно, именно они никогда не нравились приятельнице Полине. Она хвалила то, что ее окружает, а не других.
  - Анфиса, где ты живешь? Там жить, похоже, нельзя?!
  - Я живу в длинном, самом длинном доме округа, но не самом высоком.
  Из моего окна видны окна такого же дома, расположено параллельно моему дому. Поэтому жить без тюля, штор, портьер - невозможно. Если заглянуть в окно и посмотреть вниз, то можно увидеть деревья того же возраста, как дом. Деревья шикарные, они нависают над детской площадкой. Но если сеть на лавочку, расположенную на детской площадке и посмотреть на деревья, то можно заметить их невольное старение. Часть веток начинают отмирать, и после очередной зимы листья не распускают. Так и дом - стареет безвозвратно, но еще бодрый, он затаился в ожидании ремонта. За моим домом стоит еще один такой же дом. Три дома похожи на соты пчел, в них самые маленькие кухни, самые маленькие комнаты и прочие удобства.
  - Я и говорю, что в твоем доме жить нельзя. А у меня дом высокий, квартира большая, кухня большая! - почти прокричала подруга.
  - У тебя все лучше. Но можно отойти от наших сотовых домов и зайти в лес, полный листвы, запахов и комаров. Где-то за этим лесом находится столица, но до нее еще далеко. Надо пройти лесными тропами, пройти мимо болота и озера, сесть на электричку, которая непременно привезет в Великий город. Если зайти за дом и пойти в другую сторону, мимо новой эстакады, мимо памятнику А.С. Пушкину, мимо новых и отремонтированных высоких домов, можно подойти к станции с громким названием из песни. Недалеко от памятника воинам есть остановка автобуса, с которой можно доехать до памятника моей маме...
  Но станция - не только станция электричек, это большая автобусная развязка. С моей стороны расположен модернизированный рынок, культурно - торговый центр, к которому стремиться молодое поколение округа. Где-то рядом находится местный краеведческий музей, в котором можно узнать подробнее о моей Малой Родине. Но из всех достопримечательностей я больше всего люблю - рынок.
  - Почему рынок? Я там ничего не покупаю!
  - Идешь по воздуху, смотришь на товары и иногда покупаешь. Главное - на воздухе. Понято, что в торговом центре пол из мрамора и красота необыкновенная, но и цены в нем иные, и взгляды продавцов проникают в кошелек так, что покупать ничего не захочешь. А на рынке надо держать ухо востро.
  - Я и говорю, ходи в магазин, он рядом с рынком.
  - Кому что. Пора ехать в другую сторону мимо красивых домов, мимо пожарной части, ближе к научным центрам, ближе к институту и НИИ. Это и есть научное сердце нашего округа.
  - Никогда там не работала, - заметила подруга.
  - Наука, обрамленная красным кирпичом и голубоватым стеклом. Внутри зданий меняется со временем обстановка, уходят люди, приходят новые специалисты своего дела. Был, но исчез памятник читающему Ленину. Я люблю эти места. Люблю старый пруд под раскидистыми деревьями дендропарка. Старый пруд пересекли новым мостом, и исчезла лодочная станция. Жаль. Мне нравилось грести на лодках и катамаранах. Много лет я загорала на местном пляже, взирая на белый город, синие небо с белыми облаками.
  - Зачем тебе загорать? Я уже забыла, когда загорала! Мне мужа не искать, - с победой в голосе проговорила подруга.
  - А знаменитыми принято считать актеров первой величины, политических деятелей из депутатского кресла, с узнаваемыми по телеэкрану лицами, поэтов и писателей с актерскими данными. И самые знаменитые - это певцы, - высказалась подруга.
   - А это у них работа такая - быть на виду у зрителей и избирателей, - проговорила Анфиса. - Тогда почему они знамениты? Может это надо назвать как-то иначе? Люди хорошо работают в своей специальности - и все. И никакие они не знаменитости. Они популярные люди.
   - Почему ты завела такую тему?
   - А я посещала недели три сайт праздников. И с каждым поздравлением в душе происходило опустошение чего-то непонятного. И сегодня наступил предел. Почему конструктор, который делает космические корабли, называется - нулем, а космонавт - знаменитостью? Ну почему конструктор гость праздников, плебей одним словом, а все певцы князья да графы? Больше никого не поздравлю.
   Каким ветром Анфису в Африку занесло?
  Попутным и беспутным ветром любви. Нет, не она влюбилась, это Амон в нее влюбился, да так, что и она повелась на его чувство. Они любили, они были счастливы, но очень короткое время. Солнце и смерть матери сказали любви 'нет', жизнь их разъединила просто и со вкусом. Амон не любил зимний холод, он его не понимал. И вот теперь Полине стало все равно, она стала забывать африканские страсти и жила со Виктором Филипповичем, весьма спокойным человеком, который свои чувства еще не разморозил.
   Анфиса после создания фильма об Эскере решила отдохнуть. Ей стало все безразлично, пусть сегодня, но ей безразлично состояние своих дел. А что такого, если Константин не обладает большим потенциалом, и с ним, как ни парься, все впустую. Анфиса подумала, что состояние отдохнувшего душой и телом человека достигается не только сном, но и полной гармонией с жизнью, когда мозг перестают волновать все неприятности последних дней. Эти неприятности уже разложены по полочкам и пылятся до следующего нервного состояния или полной усталости.
   Погода за бортом обитания способствовала умиротворенности бытия. Это вчера было жарко в Северной Африке, это вчера был ливень и гроза, а сегодня - март и в погоде, и в душе, и в теле, что очень важно для общего отдыха. Она посмотрела на белесое небо, на пустую почту в Сети и даже вздыхать не стала. Тишина - она и в Африке тишина. Откуда она почерпнула африканские страсти? От верблюда, на котором она снималась. Она перекинула свои фотографии в мини-ноутбук, и он вполне мог представить ее африканскую страсть к Амону.
   Что Анфиса узнал за последнее время? Что невольной причиной смерти матери Полины стал Виктор Филиппович. Он вытащил гантели, пудовую гирю и оставил их в середине комнаты на полу. Это он позвонил в дверь, и женщина бросилась открывать, но уже никогда больше ее не открыла. Догадалась ли об этом Полина, она не знает. А то, что Виктор Филиппович ходил к Софье Сергеевне, она и сама знала.
   Хотелось выяснить, настоящий ли аметист фараона. Анфиса спросила о аметисте у матери Константина. Она засмеялась и ответила:
   - Когда отец Константина делал мне предложение руки и сердца, он подарил мне кольцо. Я в это время ела вареную кукурузу и окунуло одно зерно кукурузы в фиолетовые чернила, а потом положила в коробку вместо кольца, а кольцо на палец надела. Я в шутку назвала это зерно 'Аметист фараона'.
  Снег летел и усиливал метель. Сугробы под ногами, покрытые свежим снегом, напоминали об осторожности. Любая ошибка на узкой тропке наказывалась проваливанием в свежий, рыхлый снег. Морозец не позволял расслабиться. Полноценная зима царила среди огромных, заснеженных елей. Щеки получали полноценный снежный массаж. Полина шла в сторону спортклуба. Светили четыре фонаря рядом с комплексом. Подъехала машина, оставив за собой следы от шин, среди нетронутого снега. Из серебристого авто вышел невысокий мужчина, подошел к закрытым дверям и позвонил в дверь. На звонок вышел охранник, и раскрыл двери. Полина, преодолев, последние метры снега, вошла в помещение. Она отдала охраннику карточку, получила замок и ключ. Осталось надеть синие бахилы и подняться в раздевалку.
   Тренировки Полина начинала с первого тренажера, а потом переходила от одного к другому, выполняя по два подхода. Это была ее разминка. Два мужчины, с рельефными от мышц ногами, прохаживались по центру зала. На одном была золотая цепь размером с палец. Он был холеный и накаченный, с хорошей прической. Полина работала без остановки. В зал вошел красавец тренер. Мужчины оживились под руководством тренера. Полина закончила разминку и вышла в холл, где стояли тренажеры совсем иного назначения. После разминки она пошла в бассейн. Плавать туда-сюда ей всегда нравилось. Рядом плавали несколько дам, чьи лица говорили о том, что они немного замерзли. Оказалось, что с утра сауну атаковали мужчины, и очередь женщин подходила минут через десять. Полина решила, что пойдет в сауну вслед за дамами.
   Мужчины в плавках сидели вокруг стола, на одном из них блеснула огромная золотая цепь. Они смеялись и дружелюбно смотрели на Полину. Она сказала им несколько слов и вошла в сауну, где уже сидели дамы. Тепло окутало ее и обожгло кожу под золотой цепочкой. Пришлось снять цепь с шеи и положить в карман шапки. Дамы оставили ей самое жаркое место рядом с камином. Вода в бассейне была не очень теплой, поэтому сразу жар не ощущался, но минут через несколько Полина вскочила со своего места и выскочила на воздух. Все, на этом ее тренировка заканчивалась. Она переоделась, и пошла по тропе среди сугробов, под падающим снегом.
  Мороз и ветер обжигали лицо, завернув воротник у лица рукой, Полина шла навстречу ветру и морозу, вся в инее дошла до автобуса. Четыре остановки по морозу - таков удел новых районов города. Автобусы в них большая редкость. Из-за этих самых автобусов и пришлось покинуть ей свой дом в старом районе, а его заняли те, кому ходить по морозу в новом районе не хотелось, хоть их дом на остановку ближе к действующей остановке автобуса. Огромные дома, но мимо них идет так мало людей, словно в них живут те, кому никуда не надо ходить.
   Или люди исподволь меняются жилищем, когда терпеть отсутствие удобств им становится не под силу? Только теперь Полина осознала, как было хорошо в прошлом году, а теперь пришла расплата за удобства, и света впереди не видно совсем. На морозе рядом с машиной продавали постельное белье, она купила комплект постельного белья и пошла дальше.
   Вечерний мороз привычно впился в лицо, снег мерцал в лучах фар чужих машин. Памятник, стоящий у корпусов, очистили от снега, и он приятно возвышался над лежбищем замерзших машин. На прошлой неделе Полина ездила в город Клюкву. Она доехала до станции, добежала до электрички, плюхнулась на сидение и наслаждалась тишиной, пока не пошли певцы. Одни пели группой, другие играли на гитарах или гормоне. Она не выдержала музыкальной атаки и вышла в тамбур, куда не доносились звуки из вагона, но скрежетали сами вагоны.
   После того, как прошли певцы, Полина села на свое место, разглядывая в окно окраину. Дома теснились все плотнее и плотнее, - это приближалась конечная остановка. Клюква - огромный город, начинался с киосков, продажи дорожных сумок, и постепенно устремлялся через метро в сам город.
   Вынесенная людским потоком Полина оказалась среди огромных домов, дорог, и плотных масс автомобилей. Она перешла через переход, и чуть не вошла в скоростной общепит, куда народ втекал и вытекал тонкой, но постоянной струйкой. Она обошла людей с цветными коробками с картошкой и гамбургерами, и оказалась на тихой улице с вывеской стоматологии.
   Но ей не сюда, ей дальше, минуя тихий перекресток, она вошла в тень домов, возраст которых перевалил за сто лет. Еще метров сто, несколько лестничных пролетов и она оказалась там, куда шла, но еще не видела того, к кому пришла.
   Шурик вышел из палаты в синей пижаме с недовольным выражением лица. Он был зол на Полину за то, что она сказала, а вот что она сказала, он уже давно не помнил, но продолжал злиться. Так, наверное, происходят вендетты. Никто не знает из-за чего сыр - бор разгорелся. Ладно, Полина хотела посмотреть на Шурика. После операции прошло достаточно времени, чтобы он мог ходить, но еще недостаточно, чтобы его выписали. От встречи повеяло зимним холодом прощания. Она убедилась, что с ним все в относительном порядке и решила прекратить всякое вмешательство в его жизнь. Пусть наслаждается злобой к словам, которых сам не помнил. Полина вышла из больницы, вдохнула воздух весны, и пустилась в обратный путь. Обида - это чувство, которое всегда хочется отодвинуть подальше от себя, вот так и Шурик с Полиной вспомнили о себе и решили вновь встретиться. Квартира Полины к этому времени имела весьма приличный вид. Шурику хотелось поразвлечься, а лучшей партнерши, чем она не найти.
  
  
  Часть 2. Янтарная чародейка
  Глава 1
  
   По дороге шел человек в потертых джинсах и красной ковбойке с полиэтиленовым пакетом в руке. Его сильная рука была оттянута тяжестью. 'Какая тяжесть может лежать в пакете?' - подумала девушка, идущая следом за ним. Рука мужчины опустилась еще ниже и резко поднялась вверх. На дорогу упал сверток, в котором нечто блеснуло. Мужчина остановился. Остановилась и девушка, слегка задев мужчину и с трудом узнавая в нем некоего Степана Степановича, своего бывшего сослуживца.
   - Проходи, Анфиса, - узнал ее Степан Степанович. - Ничего для тебя интересного нет.
   - Степан Степанович, Вы золотые гири несете? - спросила с насмешкой Анфиса.
   - Не твое дело! Иди своей дорогой.
   Анфиса посмотрела на мужчину. Ей стало интересно, что такое он несет?
   - У меня есть прочная сумка. Я могу ее дать Вам. - сказала Анфиса наставительным тоном.
   - Не нужна мне твоя сумка! - истерически крикнул Степан Степанович.
   - Зачем кричать? Дарю сумку! - воскликнула настойчивая девушка, протянув пустую сумку, сшитую из ткани.
   Степан Степанович машинально взял сумку. Он поднял сверток с земли и небрежно сунул этот сверток в сумку, предложенную Анфисой. Рука его оттянулась под тяжестью предмета. Сумка стала трещать по швам.
   - Эй, Анфиса! Забери свой подарок! Он рвется!
   Анфиса оглянулась, подошла и забрала свою порванную сумку. Степан Степанович двумя руками держал сверток перед собой.
   - Иди своей дорогой! Не смотри на меня! - крикнул он ей.
   - Чего Вы так злитесь? - спросила она.
   - Ладно, скажу. От тебя не избавиться иначе! Сегодня я обошел старый дом отца, который скоро будут сносить, и нашел самодельный слиток золота! Ты не поверишь, но это слиток моего отца, поэтому он мой!
   - Здорово, Степан Степанович, Вы не украли, а нашли слиток золота в своем родовом доме. Радуйтесь, а я пошла.
   - Нет, Анфиса, не уходи! Мне одному жутко с этим куском золота. Я побоялся такси вызвать, ведь любой таксист, как психолог, быстро узнает, что я золотой слиток везу. Ты вот все узнала, и он бы мог узнать.
   - Понятно. Идемте ко мне. Мой дом рядом. Я недавно переехала в этот район.
   - Идем к тебе. До моего дома еще далеко, - схитрил мужчина. - Анфиса, я отдохну у тебя немного, с тобой поговорю, а ты мне машину вызови по телефону. Я попытаюсь с таксистом не разговаривать.
   - Я видела, что наша соседка ездит на машине. Пусть она Вас отвезет!
   Разговаривая, они подошли к дому Анфисы, поднялись на ее лестничную площадку. Они немного посидели на кухне, чай попили. Анфиса не выдержала тайны и попросила показать ей слиток. Она еще никогда не видела самодельные слитки золота. Слиток ее удивил. Может, это и был слиток золота, но больше похожий на небольшой брусок, а по контуру его окружал янтарь. Янтари так вжились в золото, что трудно их было отделить. Очень слиток напоминал печенье с изюмом.
   - Ничего себе сокровище! Степан Степанович, а почему Вы решили, что это сокровище - слиток Вашего отца или деда? Это надо же было в слиток впечатать янтари! Да как красиво получилось! Очень похож слиток на коврижку, которую смазали яйцом, а внутрь изюму не пожалели. Нет, этот слиток старше Вашего деда! Где Вы его нашли?
   - Я же сказал, что старый дом отца пошел под снос. И отца давно нет, и дом часто пустовал. А тут вдруг объявили, что дом сносят. Я и пошел в свой дом, где родился. Я, когда был маленький, облазил весь пол. Еще в детстве я играл в 'секреты' с соседскими девочками. Они закапывали в землю осколки стекла или посуды, а потом их разыскивали, нежно сбрасывая землю с 'секрета'. Я разложил газеты на полу, лег на них и стал осматривать нижнюю часть комнаты с высоты своего детства.
  Под корочкой головного мозга у меня осталась картинка из детского 'секрета'. Я тогда колупал стенку, покрытую штукатуркой, и в одном месте стены обнаружил золотистый предмет. Мне нравилось его трогать пальчиками. Вспомнил я! Это было под кроватью моих родителей, сверху над головой у меня тогда была железная сетка кровати.
  Я покрутился по полу, нашел место, где стояла кровать. Потом я взял старую кочергу, лежавшую у печки, и стал отбивать стенку. Недолго и искал. Под кочергой блеснула золотистая вспышка. Тогда я стал рукой обдирать штукатурку, лишь иногда применяя кочергу. Из стены выпал золотой слиток с янтарями, завернутый в лоскут из мешковины.
   - Степан Степанович, похоже, что Вы правду мне говорите. Значит, это действительно Ваше сокровище, и оно мне нравится.
  
   Анфиса повертела брусок в руках и сказала:
   - Это не слиток золота, а скорее железо, покрытое золотом. Вероятно, брусок снят с какого-то предмета. Возможно, что это ножка шкафа или гиря от часов.
   - Еще скажи, что это стрелка из часов.
   - А почему бы и нет?!
   - Не дала мне порадоваться! Я думал, что богатым стану. Нет, умная баба лишила мужика слитка золота!
   - Не обижайтесь. Пакет Ваш порвался. Это чугунное литье, покрытое золотым налетом!
   - Совсем меня бедным сделала, - обиделся большой мужчина.
   Анфиса позвонила в дверь соседней квартиры. Из квартиры вышел накачанный молодой человек:
   - Девушка, Вы к кому? Неужели ко мне? Анфиса - это Вы?
   - Я, Платон, Ваша новая соседка. Необходимо мужчину отвезти домой. Я видела, что в этой квартире живет женщина, у которой есть золотистая машина.
   - Это машина моей мамы. Но ее сейчас дома нет. Она не работает таксистом.
   - Извините, я такси вызову.
   - Правильно, вызовите такси, если мужчина сам не может этого сделать, - иронично ответил молодой человек.
   Девушка резко повернулась к своей двери, но как-то всем своим существом почувствовала, что молодой человек смотрит ей в спину.
   Она резко повернулась к нему:
   - До свидания, Платон!
   - Именно до следующего свидания, Анфиса, - нежно проговорил сосед.
   Анфиса прошла в свою квартиру и спросила грустного мужчину:
   - Степан Степанович, доедете на такси? Хотите, я Вас провожу?
   - Нет, провожать меня не надо. Золота у меня больше нет. Оставь себе эту позолоченную чугунную болванку с янтарями! - крикнул Степан Степанович, но чугунную болванку взял с собой как память о детстве.
   С соседом по лестничной площадке Анфиса несколько раз поднималась в лифте. Они познакомились. Однажды он зашел к ней в квартиру и сделал ей официальное предложение.
   - Платон, мы мало знакомы, - ответила Анфиса. - Не рано ли нам жениться?
   - Я не был женат, детей у меня не было, могу жениться, - невозмутимо ответил он.
   - Чудный предлог для предложения руки и сердца, - заметила она без эмоций.
   - Подожди, Анфиса! Я сейчас свою маму позову! - крикнул Платон и исчез за дверью.
   Вскоре Платон появился в дверях с симпатичной женщиной, представив ее Инессой Евгеньевной.
   Платон внимательно посмотрел на Анфису и сказал более настойчиво:
   - Анфиса, давай поженимся!
   - Сегодня? - засмеялась Анфиса.
   - Немедленно, пока не явился кто-нибудь другой!
   - Анфиса, твоя квартира просто великолепна, - усмехнулась Инесса Евгеньевна, осматривая комнату.
   - Возможно, что у меня еще не так красиво, как хотелось бы. Подождите, к Вам кто-то пришел.
   В дверь Анфисы постучали, а не позвонили.
   Платон открыл дверь:
   - Родион, как ты догадался, что я тебя жду в этой квартире?
   - Услышал твой голос сквозь приоткрытую дверь. Я уже слышал, что у тебя появилась новая соседка. Нетрудно было догадаться, что ты ее не пропустил.
   - Друг, ты пришел вовремя! Я сватаю соседку за себя, но ты ее у меня не отбивай!
   - Я что, такой плохой, чтобы у друга невесту уводить? Я знаю, как ты с ножами управляешься.
   - Прав, Анфиса еще не жена, но очень похожа на мою невесту.
   - Так ее Анфиса зовут? Приятно будет продлить знакомство.
   Анфиса и Платон действительно вскоре скромно расписались. Он всегда и во всем торопился, словно боялся опоздать. Вскоре он стал приставать к молодой жене с вопросом:
   - Анфиса, когда у нас будет ребенок?
   Она смотрела на него удивленно, не понимая, когда бы они успели сделать ребенка? Так получилось, что вскоре они поссорились, но быстро помирились.
  Двадцать пятого июня стояла небывалая жара по местному прохладному климату. Солнце палило с самого утра, Платон и Анфиса договорились идти на пляж. Надели купальники, взяли покрывало, которое им на свадьбу подарили. Анфиса - человек скромный, налила в маленькую полиэтиленовую бутылку кипяченую воду. Он пошел из дома раньше, чтобы купить себе воду. Она долго стояла на автобусной остановке, наконец, он вышел из павильона, в руках он держал какую-то воду и два очень крутых мороженых. Это он купил для себя... Ладно, проехали, она не обиделась, но призадумалась.
   Автобус останавливается рядом с парком, они вышли. Он съел первое мороженое. Навстречу им шла в бальном платье принцесса необыкновенной красоты, за ней шел парень в светлом костюме. Анфиса все же догадалась, что сегодня утро после выпускного вечера. Прошли еще метров пять.
   Деревья в парке за последние годы стали большими, на небольшой площадке с великолепной плиткой в качестве асфальта стоял бюст маршалу. В центре площадки располагалась красивая клумба, стояли четыре скамейки. На скамейках в разных позах сидели вчерашние выпускники в нарядной, но слегка примятой одежде. Они все почти тянули жидкость из различных бутылок. А муж Анфисы ел мороженое. Прошли они утренний вертеп выпускников.
   Каскад фонтана был покрыт остатками вчерашней роскоши, видимо, все пути выпускников заканчивались в этом милом парке. Кто-то из девушек ходил по воде в фонтане, подняв юбку. Кто-то из юношей сидел на парапете и пил или курил. Среди молодых людей виднелись и те, кто стал снимать верх одежды и загорать под утренним солнцем.
   Ближе к реке выпускники шли, как говорят о чертеже, половина вида, половина разреза. Они шли полуобнаженные, можно не уточнять, но можно отметить дивные платья выпускниц и отличные костюмы выпускников, в целом они были несколько переутомленные. На пляже картина была просто уникальная. Жара нарастала, алкоголь звал в речку. Выпускники в платьях, не снимая своих королевских нарядов, оказывались в воде. Оставшиеся выпускники сидели на берегу большими, растрепанными группами.
   Анфиса с Платоном расстелили свое свадебное покрывало. Легли загорать. Она взяла с собой бутылку из-под голубой жидкости, которой мыла окна, в нее она заливала воду и опрыскивала цветы, а теперь она в нее залила воду и прыскала на себя, чтобы не было мучительно жарко. Итак, лежит Анфиса на пляже, опрыскивает себя водой, наблюдая за поведением выпускников.
  
   Платон тоже наблюдал за выпускницами, девочки слегка под градусом, молодые, красивые, и все вокруг него табунами ходят, правда, со своими молодыми людьми, но одно другому не мешает. Надо сказать, что на пляже Платон лежал раздетый далеко не первый раз в жизни. Первый раз Анфиса его затянула на пляж, но получилось, что последний. Съел он второе мороженое, выпил свою воду, она выпила свою воду. Вот оно, семейное равноправие! Ни он, ни она в воду реки, кишащую от людей, не пошли, но часа через три ушли с пляжа. Выпускники к этому времени стала покидать пляж, парк, фонтан.
   Анфиса никак ничего не могла понять, но именно в этот день он стал на нее зло сердиться. Вероятно, выпускницы выбили его из седла семейной жизни. Жена стала ему противна.
   Анфиса сидела рядом с шефом, Степаном Степановичем, слышала его разговор и все больше понимала, что она никто и ничто. Она не имела права на свою точку зрения в работе, вот что главное в этой истории. Шеф сказал, значит, ей надо выполнять приказ на солдатском уровне: 'Есть!' - и без обсуждений, без использования своего опыта. Мозги заснут, а гордость и дышать перестанет. Иногда можно взвыть от очевидных глупостей, которые всегда витают там, где не обсуждают дело, которым занимаются. Вот ей повезло! На работе мозги отдыхают, а дома все желания спят без употребления. В такие моменты и появляются друзья или вторая работа.
   Муж Анфисы ходил на новую работу, взялся за нее со всем своим пылом, а ему начальник сказал:
   - Работай, работай, больше все равно не получишь, за тебя получу я.
   Вот и пришел муж с работы и больше не пошел. Сидит, ест, играет. Такой человек не изменит, это шевелиться надо, а ему страшно лень. Анфиса давно не была в жарких странах. У нее нет дачи, потому что на ее зарплату домик не построить. А ведь у нее специальное образование и она всегда работала художником, но это не повод для получения приличных денег. Она никогда не была в партии и всегда придерживалась правильных взглядов. Не была. Не участвовала. Не знает. Со словарем.
  Платон прошел перед Анфисой по комнате и сказал:
   - Куплю машину, тебя на ней не повезу!
   - Почему? - она искренне удивилась.
   - Потому, что ты ничего не делаешь для нее!
   У Анфисы глаза от удивления круглыми стали:
   - Почему я ничего не делаю?
   - Ты не копишь деньги на новую машину!
   Анфиса удивилась еще больше, потому что она получает денег больше, чем он, и она виновата? Ладно, глядит жена, а муж вещи собирает! Платон ходил по квартире и собирал свои вещи! Бритву забыл. На прощание сказал, что он сюда больше не вернется! Вот тебе и день после чужого выпускного! Он ушел к матери, Инессе Евгеньевне. Анфиса все думала, что он шутит. Звонит ему через сутки. Долго никто к телефону не подходил, определитель номера у них всегда работает. Потом трубку взяла его мать и сказала, что он в ванне. Он не перезвонил, но через сутки по Интернету предложил ей развод!
   А такие чувства были ночью! А может, он ей диссертацию по чувствам сдавал? Отчет по общению, зачет хотел у Анфисы получить, что у него с теорией и практикой общения все на высшем уровне? Он на самом деле любил по высшему пилотажу, она даже спросила у него, где научился, а он ответил, что телевизор ночью смотрит.
   Шутки шутками, но общение было то что надо! И вообще за короткое время замужества он из робкого паренька превратился в уверенного в себе мужчину. Был скромный, неумелый, стал асом! И все кончилось раз и навсегда, после того дня на пляже они и десяти слов не сказали, разводились и то молча. Не поймет Анфиса, в чем дело? Или и у него получился выпускной из семейной жизни, сдал последний экзамен любви и получил свободу. Но ей от этого нелегче. Или все равно? Нет.
  
   Главный упрек бывшего мужа Платона: она не купила ему новую машину. Надо было исправляться. В свое время она учила правила дорожного движения так, словно от них жизнь зависит, хорошо учила. На двадцать вопросов из двадцати ответила. Но по практике вождения дела обстояли хуже, ехать с инструктором было относительно легко, а самой помнить о переключении скоростей мучительно. Следовательно, надо купить дорогую машину с автопилотом. А денег у нее на такую машину не хватало. Права она все же получила, и без доплаты. И захотелось ей маленькую аленькую машину, чтобы самой везде ездить и не стоять пнем на автобусной остановке, когда ее старая машина в ремонте стоит.
   А где деньги взять? Вспомнила она про отца, про его огромную по деревенским меркам пенсию, поехала в деревню. Отец пасеку держит и пенсию придерживает. Поговорила Анфиса с отцом, поскулила о жизни, дал он ей денег на пару колес, все лучше, чем ничего. Стала она посещать сайты, где автомобилями торгуют, к ценам присматривалась, к машинам. До мечты все еще было далеко, нужно было вливание чужих денег.
  Сказала Анфиса о своей проблеме Самсону, он весьма доброжелательно прореагировал на ее мечту об алой машине. Дал денег, которых ей так не хватало. Она купила машину алую, новую, чисто женскую, на автопилоте.
   - Привет, Анфиса! Я соскучился.
   - Платон, ты променял меня на пластиковые окна! Кто из женщин дает тебе больше денег, с той ты и живешь, даже если это собственная мать! Она поставила в квартире окна, и ты послал меня к черту! - воскликнула в сердцах Анфиса - Что молчишь? Купил пластиковую куклу в магазине? Не будешь ведь ты жить со своей мамой за окна?
   Платон легко менял взгляды на все устои жизни и долго на Анфису не сердился. Однажды он принес ей в подарок шесть стульев. Она искренне удивилась подарку: в маленькой квартире один стул поставить было некуда, а он принес целых шесть стульев!
   Да, у нее маленькая квартира, и она так хотела сделать ее красивой! А вместо этого все свободное время у нее уходило на приготовление пищи для Платона, когда он жил с ней. А еще он принес каталог антикварной мебели. Она долго его рассматривала и смутно чувствовала в душе непонятную тревогу. Ей очень понравился журнал, а особенно мебель из этого журнала. Ей захотелось жить среди этой мебели! Да где ее взять? И главное, на какие деньги?
   Минутная музейная слабость к золотым вензелям неизбежно переходила в жизненную потребность. Анфиса всегда жила среди прямоугольных домов или прямоугольной мебели, простой до примитивности. Получалось, что до двадцатого века создавали мебель, радующую глаза хотя бы небольшой части общества, а потом все исчезло и перешло в музеи. Ей так хотелось чего-нибудь золотого и с вензелями! Из-за этой потребности у нее всегда было смутное желание побывать в прошлом веке, и она ходила по музеям. Где еще найти остатки роскошной жизни?
   Анфиса купила золотистую краску, поставила ее перед глазами, думая, что так она быстрее придумает, как ее использовать. А в душе у нее было пусто до отчаянья и головной боли: у нового благородно изогнутого стула две ножки постоянно выступали вперед. И куда они бежали? А сделан он был так, что в его сиденье можно было сокровища прятать. Где их взять? Сокровища. И в голове нет ничего, кроме этой самой головной боли, а когда она сидит на этом стуле, то мысли лучше функционируют. На старом стуле мысли старые или в голове пусто и желания спят. Нет желаний.
   Анфиса коснулась обивки стула рукой. У нее появилась мысль продать этот стул и его братьев за большие деньги. Ее вчера попутным ветром занесло в антикварный магазин мебели, и она увидела цены на очень старую мебель. Цены ей понравились, а дома у нее без толку стояли шесть стульев с изогнутым профилем, обтянутых шелком.
   Она взяла в руки банку с золотой краской, взболтала жидкое золото, задумалась на секунду и полиэтиленовой пленкой обтянула шелк, потом из пульверизатора покрыла дерево стульев золотой краской. Она засмотрелась на свою работу и решительно набрала номер телефона:
   - Платон, будь человеком, в твоей фирме есть камеры тепла и холода для испытаний? В камеру стул влезет?
   - Анфиса, ты чего придумала на мою голову?
   - Я что, деньги у тебя прошу? Нет. Я прошу взять новый стул, погреть его и заморозить раз десять - и все.
   - Понятно. Понимаешь, дорогая моя, так поступают с иконами, но не со стульями!
   - Родной мой, я не умею рисовать иконы! Я стул покрасила золотой краской, только олифы у меня нет, чтобы его покрыть.
   - Ладно, возьму стул, погрею, заморожу. Но претензии по его внешнему виду не приму.
   - Спасибо, а шесть стульев возьмешь?
   - Радость моя, у нас солидная фирма! Один стул я смогу оправдать, сославшись на то, что его склеиваю, но шесть стульев...
   - Возьми один стул, склей его. У стула на самом деле передние ножки от задних ног постоянно вперед уходят. Я уже их склеивала.
   - Анфиса, слышу нормальную речь! Склею стул и проведу испытания клеевого шва в дереве.
   - Платон, спасибо! Ты настоящий мужчина!
   Платон принес стул на испытательный стенд. Работница стенда согласилась помочь испытать клеевой шов в стуле. Стул ей очень понравился, и она вполне понимала желание Платона склеить его качественно. Через пару суток Платон вернул стул Анфисе. Она ойкнула и радостно покрутила стул на одной ножке.
   - Анфиса, чему радуешься? На стуле сидеть можно, но обивка несколько сжалась, само дерево слегка потрескалось, верхний слой покрытия вообще стал в мелких трещинах, надо теперь его заново красить.
   - Платон, на этом стуле у меня в голове рождаются славные мысли, спасибо!
   - Тебе видней. Я сделал то, что ты просила. Сиди на стуле и мысли. У меня сегодня много работы, стул я тебе привез. Все, я уехал. Пока.
   - Счастливо, родной! - Анфиса расплылась в радостной улыбке, закрывая дверь за Платоном. Она подошла к стулу, взяла его и понесла к соседке.
  
   Соседка, приятная женщина, встретила ее спокойно. Анфиса высказала свою просьбу:
   - Инесса Евгеньевна, помогите, пожалуйста! Мне от бабушки достался один старый стул. Я его выкинуть хотела, но мне так понравился его изгиб, что рука не поднялась.
   - Конечно, Анфиса, я помогу тебе. Но чем? Почистить его шкуркой?
   - Что Вы, ни в коем случае! Вы его сдайте в свой антикварный магазин, только не трогайте его. Я его сама довезу до магазина.
   - Анфиса, я никогда ничего подобного не продавала. Получится ли у меня продать ваше наследство?
   - Инесса Евгеньевна, бабуля мне рассказывала, что этот стул ей достался от ее бабушки, он у нее стоял в кладовке.
   - Видно, что стул старый, забыли его вовремя выбросить, - усмехнулась Инесса Евгеньевна, но ее глаза хитро блеснули.
   - Ладно, не надо его продавать, я просто хотела Вам показать бабушкино наследство.
   - Анфиса, я думаю, что ты пошутила насчет антикварного магазина.
   - Простите за беспокойство. - сказала Анфиса и спиной, неся стул, вышла из квартиры матери Платона.
   Дома Анфиса перевернула стул, оторвала пожелтевшую этикетку, еще раз осмотрела стул, поставила его в угол. Затем она вынесла из комнаты пять стульев и без стульев поехала в магазин на новом автомобиле.
   - Вас что-то у нас заинтересовало? - спросил вездесущий продавец Родион Фигаро, между прочим, друг ее мужа Платона.
   - Вы мне вчера понравились, а мебель сегодня, - ответила Анфиса, кокетливо улыбаясь продавцу.
   - Меня среди антиквариата и мебели обычно не замечают, - хмуро ответил молодой человек.
   - Что Вы сегодня вечером делаете? - спросила она молодого мужчину.
   - К Вам еду. Я правильно понял? - усмехаясь, спросил продавец. - Рабочий день через полчаса закончится. Только мой визит Вашему мужу Платону может не понравиться.
   - Можно я похожу пока по магазину, а потом поедем ко мне?
   - Ходите, смотрите, это не запрещено, - предложил вежливо Родион.
   Анфиса два раза обошла торговые залы, потом вышла из магазина и села в автомобиль. Она с тоской подумала, что делает глупость. Ей захотелось уехать от магазина куда подальше, но на крыльце показался продавец Родион Фигаро.
   - Идите сюда, - позвала Анфиса, открывая дверцу машины.
   - Женщины меня еще не возили на машине. - сказал он, глядя на машину.
   - Времена меняются, я давно за рулем.
   - Что мы у Вас делать будем? Я понял, Вы хотите оценить свой антиквариат!
   - Мы уже знакомые, а антиквариата у меня никогда не было. Мебель у меня современная.
   - Хороший ответ, а я подумал, что Вы заманиваете меня в дом как оценщика старой мебели.
   В подъезде Анфиса столкнулась с Инессой Евгеньевной. Пожилая дама улыбнулась и вопросительно посмотрела в глаза Родиона, но промолчала.
  
  
  Глава 2
  
   Родион прошел в квартиру и воскликнул:
   - Я прав, Вы меня привезли оценивать этот стул, - он подошел к стулу. - А что, неплохой стульчик! Прямо скажем, неплохой! - засмеялся радостно мужчина, а глаза его так хитро сверкнули, что Анфиса удивилась.
   - Родион, Вы проницательны. - сказала Анфиса с некоторым внутренним раздражением, ей показалась, что афера себя не оправдала.
   - Продать Ваш антиквариат? - спросил Родион, многозначительно покачивая головой.
   - Нет, он мне дорог, как память.
   - Все так говорят и продают, а покупатели эту память покупают. Сказать Вам цену на этот стул? - и он назвал цену.
   - Так мало?
   - Вот видите, из-за стула Вы меня привезли! А мало стул стоит потому, что без легенды и тянет на позапрошлый век.
   - Правда, что ли?
   - А Вы, Анфиса, не знали, что стул восемнадцатого - девятнадцатого века?
   - Нет, на самом деле я его принесла из бабушкиной кладовки. Мне его профиль понравился, изогнутость ног и спинки. Я с детства этот стул помню. Я на нем сидела, когда к бабушке приходила пить чай с вишневым вареньем. Дома у нас варенья никогда не было, - увлеченно врала Анфиса и сама верила своим словам.
   - С какой грустью Вы говорите и так красиво. Вспомнили бы лучше историю стула до варенья с чаем или вспомните, что бабушка говорила о своей бабушке.
   - Не помню, мне это было неинтересно.
   - Тогда дороже не продать. Я сейчас уйду, Вы стул сами привезете, а мы его продадим. Вот и все чувства - на один стул. Я без обиды говорю, Вы не первая клиентка в моей работе, которая меня увозит на оценку антиквариата под предлогом интереса.
   Родион ушел. Анфиса села на диван, еще раз посмотрела на стул и рассмеялась:
   - Это ж надо! Восемнадцатый век!
   Она позвонила Платону:
   - Платон, спасибо за стулья восемнадцатого века!
   - Анфиса, ты откуда узнала, что они восемнадцатого века?
   - Твой друг Родион сказал.
   - Ты бедствуешь, моя радость? Я купил стулья, а ты их продаешь?
   - Так получилось. Стулья на самом деле из гарнитура восемнадцатого века?
   - А ты вспомни, где я работаю! Я теперь работаю на частной мебельной фабрике. Мы изготавливаем мебель на заказ малыми партиями. Однажды нас попросили сделать гарнитур из восемнадцати стульев, похожих на стулья восемнадцатого века. Я ездил по музеям. В музее великого писателя нашел этот стул. Мы по этому стулу выполнили заказ, а заказчик оплатил двенадцать стульев. Шесть стульев я купил по цене с большой скидкой и тебе подарил.
   - Вот теперь спасибо. А ты знаешь, что я могу один стул продать как антиквариат восемнадцатого века? Ты лучше скажи, где находится музей, в котором ты стул срисовал?
   - Я соскучился. Приеду и все расскажу.
   - Приезжай хоть сейчас. - сказала Анфиса и положила трубку телефона.
   Анфиса спрятала стул, прошедший испытания на стенде. Пять стульев она распределила по квартире так, чтобы их число не сразу определялось. Посмотрела на себя в зеркало и решила, что красивее быть необязательно, и побрела на кухню готовить ужин для любимого мужчины. Дети у них пока не появились. Платон хотел детей, бредил продолжением своего рода. Анфиса упреки на эту тему не выносила. Она привыкла к его дарам. Они ее устраивали.
   Платон был гибким мужчиной, легким на подъем. Вес на его теле так равномерно распределялся, что он казался просто прекрасным, что Анфисе весьма импонировало. Он знал и чувствовал дерево в любом его проявлении, но что касалось техники - тут у него был полный провал. Машину водить он умел, но без особой легкости, хотя имел права на вождение. Вообще он весь был отголоском прошлых веков. Последнее время он вновь воспылал чувствами к Анфисе. Она пыталась увильнуть от его назойливой любви, но чем больше она его отсылала, тем настойчивее он становился.
   Если Платон уважал Анфису, то кто из них сильнее уважал? Непонятно. Она могла бы с ним и на футбол пойти, но он за футболистов не болел. А у Анфисы даже шарфик фирменный был. Не болельщик он футбольный, а наглый молодой муж, поэтому Платон Анфисе и нравился.
   Вечером они были на ночной дискотеке. Музыка гремела, цветомузыка вращалась и посылала импульсы в толпу танцующих людей. Анфиса танцевала так, что от нее постепенно все отпрыгивали в сторону. Она же почти настоящая танцовщица, и на нее интересно смотреть. Платон остановился и посмотрел на ее танец, за ним остановились все, и Анфиса вытанцовывала в одиночку.
   На нее нашло вдохновение танца! Приятно! Анфиса находилась в центре внимания публики, в центре цветовой настройки танцевального поля, в центре музыки. Подошел к ней Платон после танца, и они пошли на улицу. Погода прохладная. Нуль или ноль градусов. И они два нуля. Но сейчас не об этом.
   Нечто подобное вспоминала Анфиса, пока ставила рыбу, залитую майонезом, в духовку. Платон любил картофельное пюре со сливочным маслом и молоком, этим она и занялась. Накануне он привез сетку картошки, сетку свеклы и все остальные овощи. Она открыла дверь своему снабженцу и вновь пошла на кухню. Он сам знал, что ему делать с овощами. В нем не было эксцентричности, но была основательность, в нем не было обычной суеты, но относился он к ней душевно. Анфису устраивала домашние общение без особых требований.
   - Анфиса, я смотрю, все стулья на месте.
   - Платон, а куда им деваться, все они здесь. - сказала она, снимая передник, оставаясь в платье, облегающем фигуру.
   - Как ты хороша в платье! А то ходишь в брюках, словно ты не женщина!
   - Я для тебя платье надела.
   - А хоть бы и так, все одно приятно, глаз мой мужской радует. Хочешь знать, где я стул срисовал? Мы можем туда вдвоем съездить, если довезешь на машине. Это старая усадьба, музей писателя.
   - Ой, Платон, вот почему мне на этом стуле хорошо думается!
   - Угодил, стало быть, и то славно.
   Через некоторое время Платон бросил Анфису по неизвестной для нее причине и вернулся к матери, видимо, у нее квартира была больше.
   - Привет! - воскликнул Платон, встретив на лестничной площадке Анфису. - Я соскучился.
   - Быть не может, - без эмоций возразила Анфиса.
   'Жесть!' - подумала Анфиса и пошла дальше, у нее не было денег на покупку Платона. Она представила, как он в магазине купил куклу. Платон после очередного своего ухода от Анфисы действительно перешел жить к матери.
  Поскольку квартиры располагались на одной лестничной площадке, то появление Степана Степановича в квартире Анфисы соседи заметили. Но Инесса Евгеньевна ради сохранения своей внешности мускулом на своем лице не дрогнула. Да и Степан Степанович при встрече спокойно пожал огромную руку Платона.
   - Люди! - хотелось крикнуть Инессе Евгеньевне, когда она одна сидела в большой и пустой квартире. Когда женщина дома одна, ей прислуга не нужна, она влачит ленивое состояние. Она занималась тем, сем, потом ей это надоело. Одним словом - никого дома, надо же было ей придумать себе такой ленивый выходной день!
  
   Инесса Евгеньевна, директор антикварного магазина, отдыхала от людей и суеты. Она достала обруч и стала крутить его вокруг своей талии. У нее замечательные ногти. Великолепная грива толстых волос украшает ее голову, которую она мыла два раза в неделю, и волосы прекрасно лежали в прическе и жирными не становились. Бог ее не обидел. Иногда она считала себя излишне худощавой. И вот такая женщина с огромными серыми глазами и миловидным лицом сидела дома по собственной инициативе и страдала от безделья, ею же созданного!
   Поэтому Инессу Евгеньевну вполне устраивало возвращение сына Платона из соседней квартиры, с ним она становилась более обеспеченной. Его деньги шли в общий карман семьи из двух человек, деньги жене он не давал, если жил дома.
   Анфиса почувствовала нехватку денег с тех пор, как от нее ушел Платон, но просить деньги у него она не могла; вот и пошла на аферу со стулом, а стул и впрямь оказался родом из восемнадцатого века, можно сказать, почтенной копией стула знаменитого писателя!
   'Вот тебе и легенда, - подумала Анфиса. - И придумывать ничего не надо, это на самом деле копия стула великого писателя восемнадцатого века! Надо только каким-то коленом к этому писателю примазаться, как масло на хлеб'. Она медленно обошла домашнюю библиотеку, обнаружила одну книгу великого писателя, прочитала биографию.
   Все складывалось лучшим образом: они с писателем жили почти рядом по меркам огромной страны. Так что там бабка о своей бабке могла сказать? Это надо было придумать. Анфиса окунулась в книгу писателя, бывшего владельца настоящего стула.
   Заказчиком стульев восемнадцатого века был тот самый продавец из антикварного магазина. Звали его Родион. В магазине один покупатель забыл буклет с фотографиями усадьбы писателя. Родиону один стульчик на буклете очень приглянулся. Он его и заказал в фирме Степана Степановича, а Платон съездил в усадьбу и снял размеры с оригинала. Еще Родион был наслышан, что есть испытательные стенды, на которых можно провести процесс старения изделий, в том числе и мебели. Он хотел купить себе машину с большим багажным отсеком для перевозки мебели.
   Директором антикварного салона мебели в то время работала Инесса Евгеньевна, именно она обмолвилась Родиону о стендах, которые были в фирме Платона. Родион покаялся, что стульчики он заказал, она его пожурила и похвалила, так они сообща купили двенадцать стульев и положили их на склад. Шесть стульев прошли несколько иной путь в доме Анфисы.
   Инесса Евгеньевна сразу сообразила, что Анфиса пошла правильным путем по старению стульев, дальше они сами с Родионом справились с двенадцатью стульями. Перед Инессой Евгеньевной лежал график ее личного старения, его знакомый экстрасенс составил: что было, что будет в плане ожидаемых болезней. А что, очень похоже. Инесса Евгеньевна от кривой своей старости особо не отклонялась. Получается, что жизнь похожа на гладиолус, бутоны раскрываются снизу и постепенно подбираются к верхушке цветка.
   Гладиолусы бывают маленькие, с небольшим количеством цветков, а бывают породистые, ну очень большие. Каждый цветок что-то да обозначает, что бы он ни обозначал, а смысл один: больше цветков - длиннее жизнь. Инесса Евгеньевна претендовала на большую жизнь, то есть на большой гладиолус.
   Вредных привычек у нее не было, а это сразу давало значительный довесок к возрасту. Инесса Евгеньевна, женщина от природы властная, сыну подчинялась с полуслова. Она переживала первый кризис старости, костная система у нее стала выходить из подчинения. Она перечитала все статьи по поводу болезней ног, больше всего ей понравилась одна статья о том, как сохранить кальций в организме, и она бросила пить кофе, на этом она решила, что все рекомендации статьи выполнила и кальций будет у нее в норме. Она купила упаковку кальция из 20 таблеток, выпила четвертую часть таблеток, запила водой и отключилась.
   Выспавшись, она принялась за уборку квартиры. Иногда ее доставали боли, но она упорно двигалась, ведь недаром женщины пожилого возраста идут в уборщицы или помогают убирать квартиры своим продвинутым детям! Как ни странно, но именно это и есть народный секрет женской живучести.
   Степан Степанович явился к Анфисе выговориться. Он посмотрел на Анфису, читающую книгу и совсем забывшую про него, собрал со стола посуду после ужина и стал ее мыть. 'Вот и все чувства', - думал он, водя губкой в пене по тарелкам и смывая с их боков пену водой.
   Платон шел с работы, задумался, да и позвонил в дверь, можно сказать, по привычке. Дверь открыл Степан Степанович в переднике, пена на руках указывала на его домашний труд в квартире его бывшей жены, что Платону было хорошо знакомо.
   - Привет, - сказал Платон. - Анфиса дома?
   - Где ей еще быть? Книгу читает, - ответил Степан Степанович, полностью закрывая собой дорогу в квартиру.
   - Я по привычке нажал на звонок, домой иду. - сказал Платон и стал открывать соседнюю дверь ключом.
   Анфиса проблемами старшего возраста особо не страдала, она лежала и читала книгу писателя восемнадцатого века, у которого еще при его жизни был стул восемнадцатого века. Она всеми клеточками своего серого вещества мозга пыталась найти нечто общее между своими предками и великим писателем прошлого, пока ей это не удавалось.
  
   Внезапно Анфиса почувствовала, что строчки книги уходят в темноту. Она подняла голову от книги, посмотрела на источник света, но вместо торшера у дивана обнаружила огромную фигуру Степана Степановича.
   - Заметила, наконец, что я здесь! Анфиса, я к тебе пришел, а не к посуде.
   - Простите, Степан Степанович! Я забыла о Вас, зачиталась, ушла в прошлое.
   Степан Степанович медленно опустился на колени, сложил свою огромную голову на ее грудь, слегка поводил волосами по платью, как гигантский кот. Молодая женщина не выдержала и погладила большую голову мужчины. Он медленно стал подниматься и с необыкновенной прытью барса перемахнул через нее и оказался лежащим с другой стороны платья. Анфиса повернулась к Степану Степановичу. Он сжал ее платье со всех сторон своими огромными руками. Она утонула в объятиях мужчины, продолжая держать в одной руке книгу.
   - Да выкинь ты эту книгу! - в сердцах воскликнул Степан Степанович.
   Анфиса разжала пальцы. Книга выпала из ее руки. Свободной рукой она обняла мужчину.
   - Так-то лучше, - проворчал он, невольно освобождая ее колени от домашнего платья.
   - Степан Степанович, может, не надо?
   - Еще чего! Мы взрослые люди. Муж тебя бросил. А ты лежишь тут передо мной, слегка платьем прикрытая, вся изогнутая по профилю, ножки свои голые демонстрируешь, а потом говоришь: 'Не надо, Степан Степанович'.
   Анфиса поняла, что никто ее возражения не услышит, и откинулась на спину. Она выгнулась, как кошка. Прощальным взглядом встретилась с торшером и выключила свет.
   - Свет чем тебе помешал, или я тебе не по нраву пришелся? - спросил Степан Степанович и уверенным движением расстегнул молнию на платье.
   Женщина села и стянула с себя платье, ее ноги были в руках мужчины. Она и встать не могла, но подумала, что сама на стул стала похожа с вытянутыми руками, словно они - спинка стула с чехлом из платья. Наконец платье опустилось на пол.
   Тут же властные, мощные руки вцепились в скромную верхнюю полоску с двумя выступами и слегка подергали маленькую вещичку. Она еще раз села, изображая стул, сняла и эту одежку. Руки мужчины, довольные до безобразия, взяли в свои руки верхние, чувствительные выступы на ее теле, сжали, потом нежно-нежно стали проводить местный массаж чувствительных участков тела, освобожденных от ткани.
   В какой-то момент времени рукам это надоело, и они бесцеремонно полезли к ногам. По этой дороге руки столкнулись с еще одной тоненькой одежкой. Руки нервно дергали несчастную тряпочку. Анфиса выкрутилась из последней одежки, оставив ее в руках мужчины.
   Внезапно огромная масса тела взлетела над ней в порыве человеческих чувств. А ей очень захотелось выкрутиться из-под этой массы тела, но она практически подчинилась... 'Еще немного, еще чуть-чуть' - и две массы тел объединились бы в одну, но как будто кто свыше сообщил об этом четырем людям сразу:
   - некто позвонил в дверь,
   - зазвонил телефон,
   - запели на разные голоса два сотовых телефона.
   Пара распалась на две части. Степан Степанович поднял свое огромное тело и рванул к личному сотовому телефону. Анфиса на три части разорваться не могла. Она стала собирать в кучу свои вещи, потом пошла за халатом, потом рванулась к телефону, а сотовый сам замолчал, оставив номер звонившего человека...
   У двери стояла Инесса Евгеньевна:
   - Анфиса, давай свой стул. Я его продам, есть покупатель на старый стул.
   - Я раздумала его продавать, Инесса Евгеньевна, мне на нем хорошо думается.
   - А кто там у тебя по телефону говорит? Платон дома сидит. А ты чего такая лохматая, и лицо у тебя красное, возбужденное...
   - Я Вам потом объясню. - сказала Анфиса и попыталась свекровь отодвинуть от двери.
   - Ты чего, Анфиса, я тебе помешала?
   - Нет, я стул не продаю! Тема исчерпана.
   - Анфиса, с кем ты там говоришь?! - прокричал Степан Степанович и высунулся в прихожую.
   - Анфиса, ты не одна! - вскричала Инесса Евгеньевна. - А как же мой Платон?!
   - Платон деньги отдает вам? Значит, и живет у Вас, а я сама по себе.
   - Бабы, что за разборки в такое время?! - зашумел недовольный ситуацией Степан Степанович. - Что за ерунду вы говорите?
   Инесса Евгеньевна слабо, но стала соображать, видимо, на ее гладиолусе очередной цветок распустился:
   - Ухожу, ухожу. - сказала женщина и резко прикрыла входную дверь.
  
   Платон сидел с двумя телефонами: сотовым и обычным, глаза у него были грустные-грустные. Ему было очень плохо.
   - Платон, - сказала вошедшая в квартиру Инесса Евгеньевна и замолчала.
   - Мама, Анфиса отдала тебе старый стул?
   - Ей не до стула, я так поняла ситуацию в ее доме. Она стул не хочет продавать. А ты откуда про стул узнал?
   - Анфиса мне стул отдавала склеивать, а потом мы провели серию климатических испытаний с этим стулом по ее просьбе.
   - Понятно, а мне сказала, что стул ей от бабушки достался. Платон, ты не мог бы еще двенадцать стульев подвергнуть этим самым испытаниям, которым подвергли первый стул?
   - Мать, ты чего? Анфиса просила еще для пяти стульев провести цикл испытаний, а ты уже двенадцать стульев предлагаешь, не много ли тебе?
   - А жить всем хочется. Трудно помочь? Хочешь, я выступлю официальным заказчиком этих самых испытаний над стульями? Только надо все сделать так, как было со стулом Анфисы. Стул замечательно смотрится.
   - Не понял.
   - Ты давно был в антикварном магазине?
   - Я туда вообще не хожу.
   - Зайди, посмотри, чем торгуем. Где на всех покупателей антиквара найти? Вот, сами и придумываем вар-антиквар.
   - Прости, не сразу понял. Ладно, испортим твои стулья по полной программе. У нас все записано. Кто-то у Анфисы есть? Она тебе говорила?
   - Нет, я у нее никого не видела и ничего про других мужчин не слышала.
   - А мне показалось, что у нее вместо антикварного стула славянский шкаф завелся.
   - А шкаф в твою печь не влезет? Мы бы шкафчики сделали...
  
   Анфиса словно очнулась ото сна и внимательно посмотрела на Степана Степановича так, словно холодным душем его облила:
   - Степан Степанович, шел бы ты домой, ну не люблю я тебя!
   - Чего глупость говоришь? Куда я пойду? Мне и тут нравится.
   - Зачем ты ко мне банным листом прилип? Я думала, что Платон ушел, я одна поживу.
   - Это его мать приходила? Красивая женщина!
   - Шел бы ты к ней, что ли.
   - А возьму и пойду, вдруг не прогонит. - сказал Степан Степанович, надевая рубашку.
   - Ты что - всеядный? Тебе все равно, кто и с кем? - спросила Анфиса, застегивая молнию на халате и надевая тапочки на ноги.
   - Не знаю. Меня бабы боятся - или боятся, что прокормить не смогут.
   - Скорее последнее. Оделся, тогда счастливо! - сказала Анфиса, не думая о последствиях.
   Степан Степанович вышел из квартиры Анфисы, даже не думая на нее обижаться, и решительно позвонил в соседнюю квартиру.
   Дверь ему открыл Платон:
   - Вы к кому пришли? - спросил он недоумевая.
   - Я пришел к Вашей маме. Мне с ней поговорить надо. Я для ее магазина мебель делал.
   - Что Вы говорите, только без меня. - сказал Платон и вышел из открытой двери, но тут же позвонил в дверь Анфисы.
   Анфиса посмотрела в глазок, увидев знакомый силуэт Платона, открыла дверь.
   - Привет, Платон!
   - Да мы сегодня уже виделись, просто день выдался длинный.
   - Ты прав, проходи, садись.
   - Можно, но не на стулья восемнадцатого века.
   - Чай с лимоном пить будешь? У меня вафельный торт есть.
   - Давай чай, если больше нечего дать.
   - Я спать хочу, день трудный был. Сам чай нальешь? Все на кухне.
   Платон пошел на кухню, походил, покрутился, вернулся в комнату. Анфиса спала...
   В кресле тихо спал Платон, равномерное дыхание мужчины не нарушало общий покой комнаты. Анфиса, проснувшись, сквозь остатки сна пыталась вспомнить, кто в ее комнате спит. Она чувствовала второе дыхание. За окном светлело. Она перевернулась на другой бок и увидела спящего в кресле бывшего мужа. Его не было несколько месяцев, и она успела от него отвыкнуть, но родные флюиды любимого человека вновь стали тревожить сонный покой.
   Платон открыл глаза:
   - Привет, Анфиса. Проснулась? Я тут как твой сторож сижу. Точнее, охранник. Я тебя от Степана Степановича стерегу.
   - Доброе утро, если не шутишь. Еще есть время поспать, ложись на постель.
   - Ты не прогонишь? От тебя всего можно ожидать. Устал я жить гонимым мужем. Я еще не выяснил, что здесь делал Степан Степанович. Вы с ним спали? Вот на этой постели?
   - Платон, 'что было - то было, и нет ничего, люблю, как любила, тебя одного...'
   - Опять на песни перешла вместо слов! А я возьму и лягу рядом с тобой.
   Анфиса вся потянулась, перевернулась, укрылась одеялом. Платон прошел в ванную, пошумел водой, вернулся и скромно лег на краю широкой кровати, потом не выдержал, повернулся и нырнул под одеяло к бывшей жене. Они обнялись порывисто, страстно и привычно...
   Степан Степанович зашел в квартиру к Инессе Евгеньевне:
   - Здравствуй, хозяйка! Не прогонишь? Мы одним миром с тобой мазаны, дерево любим.
   - Чего от меня хотите?
   - Любви и внимания.
   - Вы в своем уме? - от возмущения у Инессы Евгеньевны голос стал прерывистым.
   - А чего уж я такого предложил? Просто я соскучился. У нас с Вами связь крепче, значит, и дружба будет крепче.
  
   Инесса Евгеньевна задумалась, вспоминая, что там у нее по плану в ее жизни написано, но вспомнить слова астролога не смогла. Она внимательно посмотрела на Степана Степановича:
   - Вам сколько лет, молодой человек?
   - Я Степан Степанович, мне много лет, я бобыль. Так чем мы не пара? Я знаю больше о Вас, чем Вы можете представить. Вы старше меня, но лет на семь, не больше, а семь лет никогда не считаются...
   - Вам сорок лет? А мне все пятьдесят. Вроде и не старая женщина.
   - А кто сказал, что Вы старая? Кормить меня не надо сегодня. От Вас я в трех автобусных остановках живу. Вы не бойтесь, у меня есть квартира.
   - Скажите честно, я смогу от Вас сегодня избавиться? - спросила Инесса Евгеньевна со смутной тревогой в голосе.
   - Вряд ли. Не тянет меня сегодня домой, у Вас уютней. Мне хочется женского уюта, знаете ли. И мне одному жить надоело.
   - Платон сейчас вернется.
   - Да ни за что Платон от такой бабы не уйдет!
   - А ведь Вы правы, ради его счастья можно Вас потерпеть в своем доме.
   - И на том спасибо, мне только диван большой нужен.
   - Кровать у меня огромная, ложитесь на нее, а я на диване лягу.
  
   Под утро проснулась Инесса Евгеньевна, спать на диване под пледом ей было неудобно. Она села на диван, сунула ноги в тапки, поправила халат, в котором так и спала из-за чужого для нее человека в квартире. На миг ей показалось, что медведь оказался медвежатником, что он вскрыл ее сейф и скрылся. Она почувствовала дуновение ветра и тревогу в душе.
  Набравшись храбрости, женщина вышла в прихожую.
   Дверь в комнату, где спал Степан Степанович, была плотно прикрыта. На вешалке для гостей висела его огромная куртка. На полу стояли гигантские кроссовки. Входная дверь светилась спокойствием от утренних лучей света, падающих на нее из кухни. Она бесшумно прошла по ковровой дорожке на кухню.
   Степан Степанович сидел за столом и смотрел в окно.
   - Степан Степанович, почему не спите?
   - Меня вчера сам черт попутал, и я к Вам ворвался. Стыдно, знаете ли, на утреннюю голову. А я ведь и не пил вчера. Простите, если можете, я сейчас уйду.
   - Я не отпущу Вас, еще к Анфисе пойдете стучать, звонить! Лучше часок здесь посидите, так надежнее.
   - У меня ведь тоже есть сын, ему четырнадцать лет, я с его матерью развелся.
   - Так Вы нормальный человек. У Вас все есть. Чего не хватает?
   - Женской заботы. Люблю я женское внимание, уход, домашний уют, чистоту.
   - Это всем нравится, а чем можете оплатить женское внимание к своей особе?
  
  
  Глава 3
  
   В куртке, весящей в прихожей, зазвонил сотовый телефон. Степан Степанович быстрым шагом подошел к куртке, достал из кармана телефон:
   - Зинаида, привет! Почему рано звонишь? Что? Где он сейчас? Не знаешь?! Время пять утра! Ладно, еду домой, - прокричал с паузами в трубку Степан Степанович и обратился к Инессе Евгеньевне, закрывая крышку телефона. - Инесса Евгеньевна, мне надо уйти. Сын у меня сидит под дверью. Он от матери убежал. А я тут сижу.
   - Да, конечно, поезжайте. Машина у Вас есть? Транспорт еще не ходит.
   - Я бегом добегу, машины с некоторых пор у меня нет.
   - Могу Вас подвезти. Мне и самой интересно, что там с Вашим сыном.
   Инесса Евгеньевна предстала перед глазами изумленного Степана Степановича. Она была в джинсах, белых кроссовках, бирюзовом джемпере, связанном поперек, а не вдоль, как обычно вяжут свитера, с ключами от машины и от квартиры, которые она быстро убрала в маленькую сумку, которую тут же повесила на плечо. Степану Степановичу женщина в новом исполнении пришлась по душе. Они сели в золотистую машину Инессы Евгеньевны и поехали к его дому по еще пустым улицам города.
   Мальчик сидел на школьном рюкзаке и спал под дверью квартиры своего отца. Степан Степанович нежно поднял его, открыл дверь, ведя сонного сына. Следом за ними в берлогу зашла Инесса Евгеньевна. Однокомнатная квартира дышала запустением, легким налетом пыли. Сына Степан Степанович положил на диван и вышел к Инессе Евгеньевне.
   - Спит Паша, просыпаться не хочет. - сказал шепотом Степан Степанович.
   - Пусть спит. Выспится, сам все расскажет. Вы матери его позвоните, пусть не беспокоится.
   - Да ни за что ей звонить не буду! Еще чего! Она позвонила мне и обо всем забыла. Пьет она, знаете ли, Инесса Евгеньевна.
   - Трудный случай, тогда ему лучше у Вас жить, чем с матерью.
   - И я так думаю. Теперь он большой, сам пусть решает, с кем жить.
   - Так я пойду, Вы сами справитесь.
   - Останьтесь, простите, но комната одна. Мы с Вами посидим на кухне, пока он спит.
   Инесса Евгеньевна прошла на кухню, звенящую пустотой холодильника, пылью на плите и мужской неприкаянностью.
   - Степан Степанович, из чего здесь можно приготовить? У Вас ничего нет!
   - Я все куплю, как только магазины откроются.
   - Знаете ли, - сказала Инесса Евгеньевна, непроизвольно повторяя словечко Степана Степановича. - Не люблю готовить на чужой кухне. Сегодня воскресенье, жду Вас с сыном на поздний завтрак, часам к двенадцати.
   - Будем, непременно придем, если Паша не заартачится.
   В девять часов утра в квартире Инессы Евгеньевны раздался звонок в дверь, на пороге стоял Платон:
   - Мама, у тебя все в порядке, а где Степан Степанович? Анфиса спит. На кухне у нее нет никаких продуктов. Есть хочется.
   - Вы помирились? Улыбаешься? Значит помирились. Тогда поехали вместе в магазин за продуктами, по дороге расскажу, где я сегодня была.
   Они зашли в универсам, взяли корзину на колесиках и стали обходить магазин по зигзагу, собирая все на своем пути и сбрасывая в корзину.
   - Мама, чего так много покупаешь продуктов?
   - В двенадцать ко мне придет Степан Степанович со своим сыном, и вы приходите с Анфисой. В честь вашего примирения я всех накормлю полным обедом.
   В двенадцать часов дом Инессы Евгеньевны был готов к приему гостей не без помощи Платона. Первой пришла Анфиса, она принесла торт и бутылку марочного крымского вина. Через пять минут появились Степан Степанович и Паша. Резко увеличившаяся семья села вокруг стола на стулья, изготовленные фирмой Степана Степановича.
   Завтрак, переходящий в обед и ужин, затянулся на весь день. Платон сидел с Пашей за компьютером. Анфиса мыла посуду после длительной трапезы. Инесса Евгеньевна со Степаном Степановичем разговаривали в гостиной, сидя в двух больших креслах. Между ними стоял мраморный журнальный столик, на котором стояла ваза с фруктами. Они ели виноград и вели беседу.
   - У нас с Пашей сегодня праздник жизни получился. - сказал Степан Степанович, отправляя в рот кисточку с виноградом и вытаскивая пустую ветку.
   - Мне приятно вас всех накормить обедом. Я редко собираю дома людей, да и некого особо к себе звать. - сказала Инесса Евгеньевна, отрывая одну крупную виноградину от большой кисти и отправляя ее в рот красивыми пальцами с элегантным маникюром.
   - Рай у Вас, просто рай, Инесса Евгеньевна! - сказал Степан Степанович, отрывая следующую веточку винограда.
   - Оставайтесь у меня с Пашей. - сказала женщина и сама испугалась собственных слов, но забирать их ей казалось неприличным.
   - А если мы согласимся, что делать-то с нами будете? Мы много едим, ведь мы крупные мужики.
   - Что делать буду? Буду ездить с вами за продуктами. Учить вас готовить. Посуду вы мыть умеете.
   - А где мы все поместимся?
   - Квартира трехкомнатная. Платон помирился с Анфисой, он у нее будет жить, а вы у меня.
   - Так давайте объявим о помолвке, я правильно Вас понял? И перейдем на 'ты'?
   - Не торопитесь объявлять, это вызовет антагонистические толки в наших славных рядах. Пусть все будет так, как само получится.
   В этот момент входная дверь распахнулась. На пороге возникли трое мужчин в масках.
   - Всем внимание! - прокричал один мужчина, размахивая в воздухе пистолетом, - Мы пришли раскулачивать директора антикварного магазина! Всем выйти в прихожую с поднятыми руками, а хозяйка пусть откроет добровольно свой сейф! У нее должны быть деньги!
   Степан Степанович открыл челюсть, потом сомкнул ее. Он посмотрел, что люди потянулись в прихожую, подгоняемые налетчиками. Инесса Евгеньевна подошла к комоду, на котором стояла ваза с гладиолусами, словно хотела цветами защитить себя и близких ей людей. Степан Степанович слегка сжался и медленно вышел в прихожую, там он подмигнул своему сыну, который резко выкинул вверх ногу и выбил пистолет у главаря банды налетчиков. Степан Степанович двумя руками обезоружил двух мужчин и скрутил им руки так, что те закричали от боли.
   Через минуту три человека в масках были без масок и держали руки за спиной. Они подобострастно заглядывали в глаза Степану Степановичу. Одним из налетчиков оказался Родион, это он навел грабителей на дом своего директора магазина.
  
   Первая гражданская жена Степана Степановича Зинаида позвонила второй гражданской жене Степана Степановича Полине и сказала ей:
   - Полина, хочешь дочь Инну на каникулы отправить?
   - Что, правда? Куда?
   - Темнота, Паша мне позвонил, так они с отцом живут у директора антикварного магазина. И живут они как у Христа за пазухой.
   - Его девчонку Инну не прокормить, вылитая его дочка!
   - Я тебе сказала, а ты думай. Директорша и твою дочь прокормит...
   Полина позвонила Степану Степановичу:
   - Степан Степанович, где отдыхаешь? Возьми дочь отдохнуть к себе на неделю.
   - Ты чего? Да я сам только пристроился!
   - Пашу взял, а Инну не берешь?!
   - Что за люди, отдохнуть не дают! Вези дочь ко мне домой.
   - Нет, ты не дома живешь, а у самой директорши антиквара.
   - Хорошо, привози на наше место встречи, я буду там через час.
   Через час Степан Степанович стоял рядом с дочкой лет семи и думал, куда пойти, куда податься. Мимо него проехала Инесса Евгеньевна на золотистом автомобиле, она остановилась рядом со Степаном Степановичем и сказала:
   - Степан Степанович, что за красавица с тобой стоит?
   - Моя дочь, Инна.
   - Имя милое, куда путь держите? Ко мне?
   - Что Вы! Мы гуляем. Мать ее дала мне на часовое свидание.
   Инна во все глаза смотрела на красивую женщину в золотистой машине.
   - Папа, я хочу поехать с этой тетей, у нее машина красивая.
   Степан Степанович и Инна сели в машину.
   - Степан Степанович, скажи честно, сколько у тебя еще детей?
   - У меня всего двое детей, и те живут не со мной. Это дети моих гражданских жен.
   - Если только двое, - задумчиво проговорила она, - бери с собой дочь на неделю, больше я не выдержу. Это в качестве премии за спасение от грабителей.
   - Спасибо, Инесса Евгеньевна, век Вам буду благодарен. У нее каникулы начались, она дома у Вас неделю погостит.
   Инна пронеслась вихрем по квартире. Она, закончив обход помещений, села в кресло и сказала:
   - Папа, мне здесь очень нравится! Я согласна прожить здесь недельку.
   Из соседней комнаты вышел Паша. Он с трудом оторвался от очередной игры, которую ему установил Платон, но оставить без ответа слова сестры по отцу он не мог:
   - Инна, ты уверена, что тебя здесь оставят жить? Не жирно ли для тебя?
   - Здравствуй, Паша! А я буду так себя вести, что меня захотят оставить. Вот!
   Она встала с кресла и подошла к Инессе Евгеньевне:
   - Я не буду Вам мешать, тетя! Я буду помогать Вам. Вот!
   - Деточка, а что ты умеешь делать, чтобы мне помочь? Раньше я без помощников обходилась, а сейчас бы я от помощи не отказалась.
   - Я умею пыль стирать с мебели, могу пол протереть, могу посуду помыть.
   - Если ты такая трудолюбивая девочка, то я приму твою помощь. Идем, стол накроем для ужина.
   Инна расплылась в довольной улыбке. Она вымыла руки и стала беспрекословно выполнять все команды Инессы Евгеньевны. Девочка сама пригласила всех к столу, затем на самом деле вымыла всю посуду. Хозяйка квартиры так была удивлена ее усердию, что помимо своей воли предложила ей занять диван в гостевой комнате. Для нее самой оставалось одно спальное место: одна на двоих кровать со Степаном Степановичем...
   Степан Степанович усмехнулся, но промолчал. Он сразу понял, что следует из визита дочери в дом с тремя спальными местами. Честно говоря, он был доволен новым обстоятельствам в своей жизни. Паша прочно занял комнату Платона, его диван, компьютер и начинал носить его вещи.
   У Инны вещей с собой не было, это Инесса Евгеньевна поняла сразу, поэтому после завтрака она предложила девочке съездить в магазин, до его открытия у них еще было время на сборы. Инна мгновенно оценила ситуацию и покорно пошла за своим новым спонсором. Они купили самые необходимые вещи для жизни в новых условиях в течение недели. Девочка светилась от счастья, она нежно держала руку тети Инессы и подпрыгивала то на одной ноге, то на другой.
   Степан Степанович с удивлением заметил, что ему нравится Инесса Евгеньевна в роли матери его детей. Он даже готов был на главное, а именно на то, чтобы она стала его женщиной. На этот шаг они еще не решались в присутствии Паши, а присутствие Инны, напротив, ускорило их решение быть вместе.
   Инесса Евгеньевна поймала себя на мысли, что играет в чужую жизнь, но эта жизнь все больше ее захватывала своей неожиданностью. Инна изображала из себя горничную и следила за порядком в квартире. Ее настоящая мать последнее время работала администратором в гостинице. Дети уснули, тишина и темнота окутала квартиру. Двое взрослых людей лежали неподвижно на разных краях большой, массивной кровати с полукруглыми спинками, так они и уснули...
   В квартире дети прижились. Шла неделя за неделей, а они все еще жили вчетвером. Инесса Евгеньевна все чаще забывала о своем отчестве, Степан Степанович называл ее Инесса, дети - тетя Инесса. Но, оставалось одно, но: ничего не было между взрослыми. Они спали под разными одеялами на большой кровати и боялись перейти последнюю границу.
   'Я люблю этот славянский шкаф', - думала Инесса Евгеньевна, вспоминая Степана Степановича, сидя в своем кабинете. Он стоял у нее перед глазами, она очень хотела испытать на ощупь этот славянский шкаф. С каждым днем ей все сложнее становилось держать нейтралитет.
   - Инесса Евгеньевна, - ворвалась в кабинет продавщица Лена. - Там, там привезли славянский шкаф!
   - Что с ним, он ранен? - спросила Инесса Евгеньевна, продолжая думать о Степане Степановиче.
   - Это шкаф. Он очень старый, но сколов на нем не видно.
   - Какой шкаф, Леночка?
   - Идемте со мной, шкаф в Вашем кабинете не поместится.
   Они вышли на улицу.
  
  На фоне кустов цветущей сирени стоял его величество славянский шкаф! Это был уникальный экземпляр славянского шкафа! Метра два шириной, метра два высотой. Он немного напоминал сервант, секретер, шкафы для одежды, но в одном флаконе. Шкаф из дуба - это Инесса Евгеньевна сразу определила по рисунку древесины, из которой был выполнен чудовищный красавец. Весь шкаф с большим мастерством и вкусом был украшен вензелями. Рядом стояли четыре дюжих молодца в униформе строителей.
   - Кто хозяин шкафа? - обратилась она к рабочим в спецодежде.
   - Мы, - хором ответили богатыри со стройки. - Понимаете, мы старые дома сносим под новые застройки. Мы обходили дом перед тем, как его сломать, и нашли этот шкаф, он был закрыт старыми досками и всяким хламом. Хозяева шкафа уехали в новый дом, а шкаф сдвинуть не смогли. Мы его с трудом к вам привезли. Возьмите шкафчик, пожалуйста.
   - Кому я его продам, он такой большой, - начала Инесса Евгеньевна сбивать цену.
   - Понимаем, гражданочка. Вы не беспокойтесь, мы много не просим. Заплатите нам, сколько сможете, а мы на четверых деньги и разделим и забудем друг о друге.
   - Хорошо, занесите его на склад. Шкаф еще реставрировать надо.
   Рабочие взяли деньги, один из них оказался с паспортом, на него и записали сданный в магазин шкаф. Рабочий взял деньги с чеком через кассу, разделил их перед кассой на четыре части, и они отбыли на свою стройку.
   Инесса Евгеньевна вызвала реставратора мебели, который при виде шкафа наполнился счастьем до краев и приступил к любимой реставрационной работе. Вскоре на пороге кабинета директора возник Родион.
   - Здравствуйте, Инесса Евгеньевна, - заговорил он.
   - Родион, ты откуда и куда? И без пистолета?
   - Инесса Евгеньевна, простите меня, пожалуйста! Мы пошутили. Пистолеты у нас были деревянные, их мой отец столяр делал для театра. Я взял три деревянные игрушки. Ребята захотели приколоться. Мы только пошутить хотели. Из милиции нас выпустили за отсутствием улик.
   - У меня слов нет. Что ты от меня хочешь, гражданин Родион Селедкин по прозвищу Фигаро?
   - Хочу вернуться на работу.
   - Совести у тебя нет! Грабить своего директора магазина! Но работник ты хороший, с этим не поспоришь. Так что говоришь? Твой отец - столяр? Хороший? А шкаф сделать сможет?
   - Да без вопросов.
   - Прощу тебя ради твоего отца, только приведи его сюда.
   - Отец здесь, он ждет меня на улице у кустов сирени. Обожает отец сирень.
   Столяр Селедкин зашел в кабинет, снял кепку, наклонил голову в знак приветствия. Инесса Евгеньевна и столяр нашли общий язык. Столяр согласился сделать еще один шкаф из дуба.
   В кабинете раздался телефонный звонок:
   - Инесса Евгеньевна, это я, Анфиса. У меня есть идея, как продать антикварные стулья.
   - Слушаю очень внимательно, - строго сказала Инесса Евгеньевна.
   - Не надо ничего придумывать, все придумано. Надо написать табличку, что этот стул из гарнитура великого писателя восемнадцатого века, и рядом повесить фотографию кабинета этого писателя, на которой ясно виден стул. И все... Стулья состарим, договоримся с дежурной, которая испытания проводит на климатических стендах.
   В кабинет опять зашел Селедкин-младший:
   - Инесса Евгеньевна, я могу приступить к работе? Спасибо Вам за папу, он любит шкафы делать и очень любит работать с дубом.
   - Действуй! Сам все знаешь. Дуб отцу на днях привезут.
   Инесса Евгеньевна набрала номер телефона Анфисы:
   - Анфиса, есть для тебя еще одно интеллектуальное задание.
   - Слушаю очень внимательно.
   - В обед в магазин приезжай, покажу один шкаф. Фотоаппарат цифровой не забудь взять, сфотографируешь дубового монстра, а потом надо ему историю придумать.
   - Постараюсь помочь.
   Затем Инесса Евгеньевна позвонила Степану Степановичу:
   - Степан Степанович, будь человеком...
   - А я что, славянский шкаф? - обиделся Степан Степанович.
   - Кстати, о славянском шкафе, мне тут один шкаф привезли, посмотри сегодня. Очень интересный экземпляр.
   Рядом со славянским шкафом собралось несколько человек. Реставратор открывал дверцы и шкафчики. Удивительно, но старый дубовый шкаф внутри сиял непонятной чистотой. Внутренность шкафа мерцала и переливалась от непонятных источников света. Люди стали издавать возгласы неподдельного восхищения при открытии очередных дверок и ящичков. Хмурое помещение склада замерцало и засияло непонятным освещением. Шкаф был пуст.
  
   Инесса Евгеньевна позвонила Платону:
   - Платон, мне привезли удивительный шкаф, он полон технических загадок. Мы не в состоянии понять, что такое есть внутри шкафа, что может светиться.
   - Мама, немедленно выведите всех из помещения и закройте все дверцы шкафа. Немедленно! Я еду.
   - Товарищи, всем немедленно покинуть помещение! - крикнула Инесса Евгеньевна прерывистым от волнения голосом.
   Люди заторопились к выходу, вслед за ними все покупатели магазина и все сотрудники потянулись на улицу к кустам сирени. Магазин опустел. Через десять минут появился Платон с человеком из общества по изучению непонятных явлений цивилизации, естественно, это был все тот же Родион Селедкин. Они прошли на склад.
   Дубовый шкаф светился в темноте всеми своими щелями, расположенными между различными дверцами. Платон открыл дверцу шкафа. Родион сфотографировал внутренность шкафа. От вспышки в фотоаппарате произошла ответная вспышка в шкафу, из которого вылетело светящееся белое облачко и быстро исчезло. Светящихся веществ на свете существовало достаточно много, друзья об этом много читали и знали. Первое светящееся вещество типа белого фосфора было открыто в семнадцатом веке.
   Если это шкаф бывшего химика? Платон и Родион вышли на улицу, где стояла целая толпа людей, сосредоточенных на создании различных предположений и вымыслов.
   - Все в порядке. - сказал Платон, - Но шкаф лучше отдать на экспертизу в научный институт, он является химической загадкой природы.
   - Платон, да я за него деньги заплатила! - вспылила мать не на шутку.
   - Мама, отдадут тебе твои деньги! Тут, такая загадка! Такая!
   Загадка не загадка, а во двор стали приезжать различные служебные машины. Шкаф с большими почестями отправили на экспертизу. Знатоки дерева отошли в сторону, они хотели одного: изготовить еще один такой шкаф, но обычный, без светового эффекта, и продать его как шкаф семнадцатого века. Эксперты постановили: ввиду радиоактивности шкафа подвергнуть его утилизации.
   'Облом', - подумала Инесса Евгеньевна и для возвращения своих средств, заставила всех, кто успел увидеть этот удивительный шкаф, его нарисовать, изобразить с размерами, с рисунками украшений. Она решила изготовить новый шкаф.
   'Облом', - подумал Степан Степанович, он сразу понял, что дети ему больше не грозят. Вероятно, он рядом с этим шкафом потерял все свои мужские качества. И он решил проверить, а правда ли он еще мужик или уже все.
   И вот, вечером, когда дети спали, а делать было нечего, он протянул свою огромную руку к дремавшему телу Инессы Евгеньевны. Она повернулась к нему, коснулась своей рукой его руки. И вы знаете, мужчина решил, что эксперты их надули, он оказался полноценным мужиком, что вполне может подтвердить его женщина. Общение состоялась, чего еще надо желать женщине? Все есть. Но не было теперь у женщины отдыха, не было личной комнаты. Она жила словно бы в чужом мире, в вечных гостях.
  Куда бы она ни шла по квартире, везде были люди. Она и уснуть не могла без посторонних глаз и лишних вопросов. Для нее это было давно забытое прошлое, а таким настоящим она заплатила за отношение Степана Степановича. Дорогой мужчина оказался, лучше бы Селедкина взяла, он хоть бы своего отца ей в дом не привел, а сам бы пришел. Инессу Евгеньевну продолжали удивлять дети, дома был исключительный порядок, поддерживаемый Инной и Пашей. Степан Степанович исправно покупал все основные продукты на собственные деньги. Паша неплохо готовил.
   Одним словом, все в доме само делалось, а то, что они замечательные охранники, она знала на личном опыте последнего комедийного ограбления с участием Селедкина с деревянными пистолетами и двух его приятелей в масках из гольфов.
  Как избавиться от домашних трудолюбивых завоевателей? Вот в чем вопрос нынешней жизни Инессы Евгеньевны, ее даже Степан Степанович перестал волновать.
   Она взяла почту из ящика, огромную кипу рекламных газет, открыла верхнюю газету и обнаружила объявление о новой косметической процедуре. Из своего бывшего кабинета несколько раз позвонила в этот салон и при первой возможности поехала на новую процедуру. Процедура еще та. Ее натирали морскими водорослями, обмазывали гелями, пеленали полиэтиленовыми полосами, широкими бинтами, пропитанными различными составами, делали массаж лица. Через полтора часа она встала с места, шатаясь.
  И только через двенадцать часов Инесса Евгеньевна почувствовала легкость в теле и полное равнодушие к окружающей среде. Она остыла к Степану Степановичу. Он это почувствовал и сказал, что для всех отпуск закончился.
   Вечером все семейство Степана Степановича разъехалось по своим местам без помощи Инессы Евгеньевны, поскольку она впала в молчание. Она проводила домашних завоевателей, посмотрев в окно. Зашла в свою пустую квартиру и перешла на новый этап своей жизни. Она взяла новую книгу, легла головой к окну и стала читать. Из книги выпала фотография, на фотографии был снят славянский шкаф на фоне сирени, а рядом со шкафом стоял Степан Степанович.
   Интересно, когда успели сделать фотографию и сунуть ее в новую книгу? И тут она вспомнила, что покупала книги для Инны и купила себе книгу. А на цифровой фотоаппарат снимала Анфиса по ее просьбе. Славянский шкаф хорошо получился, а ее глаза обратили свое внимание на Степана Степановича, в сердце прошла теплая волна чувств. Она вздохнула, отложила фотографию, но удовольствие от чтения было основательно испорчено воспоминаниями.
   Степан Степанович места себе не находил, бродил по пустой квартире, как зверь в клетке. Душа его разрывалась на части, хотелось выть, кричать от пустоты, от безнадежности своего существования. Все казалось глупым, ненужным, скучным. Раздался звонок:
   - Папа, ты не грусти, - проговорила быстро Инна и тяжело вздохнула. - Я так рада, что мы с тобой были вместе у тети Инессы! Мне так хорошо было с вами. Спасибо...
   Дочь сама прервала свое признание.
   Телефон вновь зазвонил:
   - Отец, спасибо тебе, мы так хорошо все вмести пожили, - пробасил Паша.
   Сын положил трубку, не дожидаясь слов отца.
   Третий раз зазвонил телефон:
   - Степан Степанович, мне плохо без вас. Извините, я вас вроде не прогоняла. Может, чем вас обидела? - тихо и грустно спросила Инесса Евгеньевна.
   - Инесса Евгеньевна, дети только что мне позвонили, они сказали, что у тебя им было классно! Все нормально.
   - Так в чем дело? Приезжайте ко мне. Ой, ко мне кто-то рвется! - прокричала женщина и бросила трубку на пол.
  
   Степан Степанович услышал, что на его Инессу Евгеньевну опять совершено нападение. Он позвонил сыну. Оба побежали ее выручать. По цепочке новость дошла до Инны, и она поехала к тете Инессе. В квартиру Инессы Евгеньевны ворвались два мужика. Как они вошли, осталось загадкой. Или она дверь забыла закрыть?
   Один мужик с порога закричал:
   - Платон! Ты где? Ты забыл взять удочки и оставил их у подъезда!
   - Карася не поймаешь! Выходи и забери удочки, а мы пошли! - прокричал второй мужик.
   Инесса Евгеньевна выглянула в прихожую, там и правда два мужика из их дома держали в руке вязанку удочек.
   - Простите, а как вы вошли в квартиру?
   - Мы к Платону пришли. Он удочки забыл у подъезда. Бабы видели, что он с Анфисой своей собрался ехать. Вещи носили, удочки забыли. Мы и решили удочки к нему принести, уж очень удочки хорошие. Здесь и спиннинг есть. Мы все принесли.
   - Спасибо вам. Значит, Платон уехал на рыбалку без удочек. Я ему сейчас позвоню.
   Мужики вышли в коридор.
   Послышался голос Степана Степановича и его крик сквозь дверь:
   - Инесса, у тебя все в порядке?
   Инесса Евгеньевна открыла дверь, пропуская Степана Степановича. На лестничной площадке она заметила Пашу, который поднимался пешком. Они втроем зашли в квартиру. Через десять минут появилась Инна. Все четверо дружно рассмеялись и разбрелись по своим местам.
  Второй визит детей в квартиру Инессы Евгеньевны носил несколько иной характер, нежили первый.
  Инна ничего не убирала, много рисовала, разбрасывала листки по квартире, книги не читала, постоянно звонила по телефону подругам, сидела во Всемирной паутине, не подпуская к компьютеру Пашу.
  Она уходила, уезжала к своим бывшим подругам. Дома говорила, что она у Инессы Евгеньевны, а Инессе говорила, что она у мамы. Инна, если пытались ее ругать, делала невинные глаза и продолжала вести себя в духе визита номер два. Паша тоже не отличался усердием. Он уже не пылесосил квартиру, не пытался готовить еду. Он просто не пытался никому угодить, найти его было весьма затруднительно, и лето было в разгаре.
  
  
  Глава 4
  
   Степан Степанович особой страстью к Инессе Евгеньевне не пылал, зато ругал ее по любому поводу от души. Он мог ругать ее часами. Эта троица поверила в свою безнаказанность и большую необходимость в жизни Инессы Евгеньевны. Женщина не знала, что ей делать в создавшейся адской ситуации. Молодые из поездки не возвращались, уехали на две недели, а их не было уже три недели.
   Неприятности со всех сторон сжимали Инессу Евгеньевну. Она вспомнила, в каком месте находятся сердце и нервы. 'Клин клином вышибают', - подумала Инесса Евгеньевна и объявила семейке Степана Степановича, что все деньги кончились. Она перестала давать деньги на продукты. А Степан Степанович на свои деньги во второй визит ничего не покупал. Она сократила все расходы, дома хлеб и тот закончился. Инна первая сказала Инессе Евгеньевне 'прощайте' и ушла. Вскоре дом без продуктов покинули Паша и Степан Степанович.
   Из почтового ящика взяла Инесса Евгеньевна прессу. Прочитала о бассейне, расположенном от нее не очень далеко, и пешком пошла с одной сумкой в руках. Плаванье успокаивало, она заметила в лягушатнике новый гидравлический массаж, покрутилась перед мощной струей воды, когда выходила после этой раскрутки, резко упала на кафель. Полежав немного, поднялась и пошла домой с очередным ушибом от жизни.
   По дороге в незаметном киоске она купила хлеб, сок, засунула продукты под вещи - и домой. Дома долго натирала мазью место ушиба на руке. После пережитых неприятностей даже телевизор не шел на ум, книгу она в руки не брала. Так и уснула.
   Гроза бушевала всю ночь, утром ливень прекратился, а днем молодые приехали и подарок привезли Инессе Евгеньевне. Где они были, ей особо не рассказывали, сказали, что хорошо отдохнули. Инесса Евгеньевна воспрянула духом, но попросила проверить подарок на радиоактивность. Платон, смеясь, протянул ей прибор. Показатели были в норме.
   Платон не мог выбросить из головы славянский шкаф, а его друг Родион - тем более. Они верили в радиоактивное свечение и не верили. Больше всего они боялись, что славянский шкаф уже успели уничтожить, и надеялись на неисполнительность исполнительных служб, и были правы отчасти. Шкаф вывезли на свалку и сбросили в общую кучу, недавно утрамбованную мусорной техникой.
   Шкаф привлек внимание местных людей-воронов. Они общими усилиями шкаф вынесли со свалки, поставили на проселочной дороге и засмотрелись на деревянного исполина. Один мужик открыл дверцу шкафа, свечения в шкафу не было, да он и не знал, что оно было. Шкаф по общему согласию установили в лачуге, он стал целой стеной. Его многочисленные дверцы и ящики радовали людей-воронов свалки.
   В качестве стенки и обнаружили шкаф. Даром шкаф мужики не отдавали, но за пару бумажек - отдали с великой радостью. Шкаф вытащили из лачуги, вид у него был затрапезный.
   Платон так и сказал:
   - Шкаф, до чего ты грязный, старый, паршивый, можно сказать! - не успел он договорить свои бранные слова, как весь исчез в славянском шкафу.
   Родион глазам своим не поверил: был человек - и нет человека, а мужики к этой минуте уже ушли покупать зеленого змия на зеленые бумажки. Родион открыл самую большую дверцу шкафа, Платона там не было. Он посмотрел за шкаф, но и там его не было. Он стал быстро открывать все дверцы и ящики, но нигде друга не было.
   Свечения в шкафу тоже не было! Родион измерил радиоактивность шкафа, параметры были в пределах нормы. Анфиса подъехала к шкафу на своей алой автомашине с автоматической коробкой передач:
   - Вот вы где пропадаете! Ищу вас везде! А где Платон? Родион, я тебя спрашиваю! Где мой любимый муж?!
   - Анфиса, он исчез в шкафу без остатка.
   - Ладно, я его сейчас соберу. - сказала Анфиса, фотографируя шкаф.
   После вспышки фотоаппарата из шкафа, как джин из всех щелей, появился единый Платон.
   - Родная моя, ты меня спасла! - кинулся Платон целовать Анфису.
   - Ругаться меньше будешь, - ответила она, набирая номер мобильного телефона Инессы Евгеньевны. - Инесса Евгеньевна, это я, Анфиса! Я нашла Платона и славянский шкаф.
   Шкаф привезли к цветущим кустам сирени, выгрузили, поставили на асфальт. Родион и Степан Степанович всем зевакам запретили говорить плохие слова рядом с грозным дубовым шкафом. Родион проснулся с мыслью, что он непременно должен купить славянский шкаф в свое личное пользование, тогда шкаф сделает его богатым бизнесменом. Он только жалел, что две зеленые бумажки людям-воронам отдал не он, а Платон, и шкаф перекочевал в магазин, а у Инессы Евгеньевны шкаф станет таким дорогим.
  После своего вещего сна Родион пришел к мысли, что шкаф ему нужен для фокусов перед людьми, для которых он станет магом и волшебником. Он научится вызывать дух шкафа из прошлого и сам изучит возможности шкафа. Он будет его единственным владельцем. Родион жил на первом этаже холостяком в однокомнатной квартире, поэтому доставка шкафа в его квартиру для него не являлась острой и мучительной. Трудным был вопрос, где взять деньги для его приобретения. Но ему помог случай...
   Шкаф перенесли на склад магазина. К директору явился участковый инспектор, получивший информацию от своей местной агентуры, что увезенный шкаф вернулся в магазин. Инесса Евгеньевна на правах директор магазина сказала, что шкафа нет в магазине. Она откупилась от визитера, понимая, что шкаф надо из магазина немедленно убрать. Она почему-то вспомнила про Родиона, позвонила ему, а сама предложила спрятать в его квартире славянский шкаф. Шкаф, упакованный в полиэтиленовую пленку, замотанный скотчем, прибыл в квартиру Родиона как по щучьему велению, по его
   Величественный шкаф предстал перед глазами Родиона, когда его еще не успели отреставрировать. Родион протер его от пыли и мелкого мусора олифой. Дубовый исполин засветился приятным деревянным светом. В это время шкаф вновь заработал, в нем появилось свечение внутри.
  
   Инесса Евгеньевна видела, как притащили, иначе и не скажешь, дубовый стол. Осмотрев стол со всех сторон, она пришла к выводу, что рядом со славянским шкафом он будет отлично смотреться, но будут нужны дубовые стулья того времени. Подобную проблему она проходила и теперь только вызвала к себе Степана Степановича, чтобы его фирма к этому столу выполнила старинные стулья той же эпохи.
   Сообразительный Степан Степанович сказал, что стулья надо украсить вензелями славянского шкафа и заодно добавить их к этому слегка простоватому дубовому столу. Ему выплатили задаток за заказ. Посмотрев на Степана Степановича, Инесса Евгеньевна пришла к выводу, что не мешало бы его приодеть, потом решила, что так он целее будет.
   Столяр Селедкин сделал копию славянского шкафа: хорошую, добротную копию. Люди ходили вокруг шкафа, открывали двери, естественно, не вызывая свечения внутренних поверхностей дубового гиганта. Все бы ничего, но вновь явился участковый инспектор, пытаясь найти упущения по поводу уничтожения этого шкафа; ему показывали, что шкаф новый, еще стружкой пахнет, а тот все искал вчерашний день.
   В дверь вбежал возбужденный Родион, увидев стоящий новый славянский шкаф, закричал истошным голосом:
   - Шкаф еще и летает!!!
   Выяснилось, что он сбежал от свечения в шкафу, прибежал за помощью, чтобы выкинули из его квартиры шкаф. В открытые двери его квартиры просочилась толпа людей, которая остановилась перед старым шкафом, ничем не примечательным, вполне достойным быть на свалке жизни.
   Стоило в комнату войти Родиону, как шкаф ожил. Из шкафа пошло белое свечение, завораживающее своим светом. Люди стояли и не двигались, им казалось, если они сдвинутся с места - произойдет нечто странное.
   Первым пришел в себя участковый инспектор:
   - Вот он шкаф! А я грешил на директора магазина, а это Родион безобразничает. Родион, где шкаф взял?
   - Где? На свалке. Шкаф не успели уничтожить. Тамошние люди его к себе определили.
   - Значит так, сейчас дружно его загружаем в машину и везем на свалку! - грозно сказал инспектор, и исчез в белом свечении шкафа.
   Люди тихо стали выходить из комнаты.
   Остался один Родион. Он сел на кособокий стул:
   - А мне что делать? - спросил он у шкафа. - А, надо Анфису позвать, она вернет инспектора, - вспомнил он, как она Платона из этого шкафа высвобождала, но ехать за ней ему не хотелось, а мобильного у него не было...
   Грузчики сообщили о новой ситуации Инессе Евгеньевне, о событиях в квартире Родиона. Рисковать собой и Анфисой она не захотела и вызвала Селедкина-младшего. Она дала ему деньги на цифровой фотоаппарат.
   Родион Селедкин оказался сообразительным парнем, все сделал, как надо. Он сфотографировал славянский шкаф и выпустил из него инспектора. На их глазах шкаф превратился в полированного красавца. Родион тут же запечатлел его новый облик, шкаф из своих недр на вензеля выпустил позолоту. От такой красоты Родион пришли в такое изумление, что сел на стул, ножки у него подвернулись, и он растянулся перед шкафом.
   В этот момент в комнату вошла Анфиса:
   - Какой шкаф красивый! Родион, а ты почему с пола на него смотришь?
   Парень сидел и боялся вымолвить слово, он в упор не видел Анфису. Перед ним стояла молодая графиня лет семнадцати, в платье с талией под грудью, с локонами: жена Пушкина с известного портрета. Мгновение - и видение исчезло. Родион увидел перед собой девушку и скромный шкаф.
   - Родион, что с тобой? Мне показалось, что шкаф был красивым, а он опять стал обычным.
   - Анфиса, я тоже это видел. Я запомнил, каким он был! Вероятно, шкаф подсказывает, каким он был. Это видение из прошлого. Его надо реставрировать по его указанию, - необыкновенно спокойно проговорил Родион.
   - Отличный вывод, но что-то мне подсказывает: его нельзя перевозить, кто его будет реставрировать? Если к нему подходит реставратор, он выдает радиоактивное излучение, а тебя он хорошо выносит. Родион, приводи своего отца, попытайтесь восстановить шкаф здесь. Материалы и работу оплатят.
   Шкаф промолчал, соглашаясь с речью умной женщины. Анфиса подумала о столе, у нее возникла мысль, что славянский шкаф и стол одним человеком созданы: папа Карло у них был один.
   - Родион, есть просьба: поставь решетки на окна, металлическую дверь. К тебе привезут стол, твое дело - их охранять, наблюдать, лишних людей не пускать. Все оплачу. Не волнуйся, плачу не из своего кармана, из кармана заказчика.
  
   Инна, пожив у Инессы Евгеньевны, четко осознала, что есть лучшая жизнь, есть красивая одежда и обувь. Она сделала свой вывод. Она стала донимать мать Полину просьбами: купи это, купи то, а не купишь - уйду из дома и не вернусь. Девочка стала меняться вещами с подругами, обменивала свои вещи на чужую одежду, обувь, сумки. Полина не успевала следить за одеждой дочери, то она исчезала, то появлялась. Стоило матери купить для дочери кроссовки за большие для нее деньги, как они через день исчезали, а через неделю появлялись грязные.
   Мать их отмывала добела, кроссовки исчезали, а если приходила в дом подруга к Инне - того и гляди что-нибудь прихватит и вынесет. Взрослая женщина от такой чехарды предметов дочери, купленных для нее с большим трудом, порой на последние деньги, стала нервной и взвинченной до предела. Любая подруга дочери стала для нее врагом первой величины. Дом стал адом.
   Дочь повадилась гулять по вечерам, перед прогулкой стала требовать деньги на карманные расходы, ведь Инесса Евгеньевна ей давала карманные деньги! Дочь запугивала мать, угрожала ей жалобами отцу, доставала ее по всем статьям.
   Мать заболела, сил встать у нее не было, она сказала:
   - Я не пойду на работу, мне плохо.
   - Ты чего, мать! Мне деньги нужны, а она болеть вздумала!
   Мать дошла до неконтролируемых рыданий, сквозь рыдания дочь продолжала ее обвинять в своей плохой жизни. Мать стала истерически кричать проклятия.
   Дочь спокойно сказала:
   - Выпей воды, это я из-за тебя боялась дома одна сидеть! Это ты во всем виновата! Не кричи на меня. Ты зачем меня к бабушке посылала? Она меня за косы таскала!
   'Было за что', - подумала мать Полина, выпив воду после таблетки, и сказала:
   - Инна, сама бери ключи от квартиры, открывай и закрывай дверь за собой.
   Дочь ушла гулять, уверенная в своей правоте. Мать полежала, встала, занялась домашними делами, делиться такими событиями ей не хотелось.
   Мать Паши тоже почувствовала временное влияние Инессы Евгеньевны, поначалу она радовалась, что сын пожил в достатке, по-человечески, с компьютером в квартире, с отцом пообщался. А сын... Он по возвращении от отца стал унижать мать своим высокомерием, своими новыми знаниями. Говорил ей, что она глупая, ничего в жизни делать не умеет, ничего не понимает.
   Паша круто изменился, он излучал презрение в адрес матери, которая не знала, что ей делать. Парень с достоинством носил вещи от Платона и Инессы Евгеньевны и полностью отказывался носить ту одежду, что покупала ему мать.
   Сам Степан Степанович, выручив Инессу Евгеньевну от нападения, возвратился в свою холостяцкую берлогу. Он рвался к ней, но понимал, что это невозможно. После нее его не интересовали две его бывшие женщины, он им отдавал деньги на детей, а сам жил достаточно экономно, да и не так много он и получал, чтобы все были счастливы. Поэтому Степан Степанович не мог решить проблемы своих детей на уровне Инессы Евгеньевны - разные у них финансы, разные.
  
   Летом Платон решил поехать в отпуск куда подальше. Он подготовил машину к дальней поездке, взял минимум вещей и продуктов, зашел к Анфисе домой, а зря. На пороге стояли сумки, огромные сумки и гигантский чемодан на колесиках.
   - Анфиса, ты куда собралась? - удивленно спросил Платон, рассматривая огромное, по его меркам, количество сумок.
   - Платон, я решила поехать с тобой, - устало проговорила Анфиса, подтаскивая в прихожую очередную сумку. - Все надо, там ничего лишнего нет.
   - Дорогая моя, ты прекрасно знаешь, что я еду в отпуск на две недели! Куда столько вещей набрала?! Если чего там нет, так вполне можно обойтись! Причем спокойно. А ты весь дом в сумки засунула! Они в машину не влезут!
   - Влезут! Дорогой мой, я знаю твою новую машину и ее багажное отделение! Три сумки в ширину, две сумки в длину! Чемодан снизу. Собачку в клетке возьму на колени.
   - А собачка откуда? У тебя собачек не было!
   - Купила я маленькую трехмесячную собачку, она в домике спит. У нее есть все документы для пересечения границы.
   - Нет, в таком случае мне лучше дома остаться, без тебя и твоей новой радости!
   - Платон, твое дело - машину вести, я на место шофера сумки не поставлю! Не бойся!
   - Успокоила. Я еду в санаторий, там рыбалка в двух озерах, стенды для стрельбы. Что ты там будешь делать?
   - Понятно, родной, мне все понятно! Да, я не умею рыбу ловить! Я не люблю стендовую стрельбу, сильно в плечо после выстрела отдает! Буду сидеть на веранде домика и на горы смотреть.
   - Ладно, отбери сумки первой необходимости и второй, чтобы знать, что можно оставить дома.
   Платон ехал, ехал и вспомнил, что забыл положить в машину удочки, он их вытаскивал для укладки багажа, а удочки хотел сверху положить и забыл.
   - Анфиса, я опять забыл удочки у подъезда, надо вернуться домой, что я без них буду делать?
   - Платон, удочки бабки домой отнесут, они видели, что мы уезжали, а вернемся назад - дороги не будет.
   - Это ты абсолютно права, я вернулся, и все пошло кувырком, а то бы один давно уехал и с удочками.
   - Поедем в другое место! Какая разница, куда ехать!
   Они остановились в деревне, расположенной у дороги.
  Анфиса отказалась спать в машине и показала на приличный домик. Хозяйка предложила им комнату с двумя узкими кроватями, но с большими подушками. Анфиса зашла в горницу и удивленно остановилась: перед ней стояли напольные часы, украшенные янтарем! Платон стоял рядом с ней, не отводя глаз от узкого деревянного шкафа, вверху которого располагался циферблат, выполненный из янтаря. На стрелках часов двигались маленькие янтари.
   - Какая прелесть! - выдохнула Анфиса. - Просто чудо, а не часы! Откуда они у вас?
   - Так мы тут всегда жили, рядом с дорогой. Прадеду моему за лошадь барин отдал эти часы, вот и стоят здесь, никто им не удивляется, - ответила приветливая хозяйка.
   - Вы нам не продадите? - спросил Платон наугад.
   - А что, купите? Надоели, черти, громко тикают, гирьки у часов в шкаф уходят, место только занимают эти часы. - сказал подошедший хозяин.
   - Купим часы, а собачку оставим вам. Возьмете? - спросила Анфиса и добавила: - Собачка с родословной.
   - Возьмем щенка! Он красивый, лапы у него крупные, большая вырастет собака, нам у дороги она не помешает, - ответила хозяйка.
   На том и решили.
  
   Утром Анфиса и Платон расстались с добрыми хозяевами, а часы привязали к крыше машины. В санатории Платон поставил часы в домике. Больше половины вещей, что привезла Анфиса, здесь были не нужны. Два прозрачных озера с рыбой доставляли ей зрительное удовольствие.
  Платон периодически сердился на Анфису за забытые дома удочки, а она отвечала, что ей нравятся карпы в пруду, а не на сковородке, что она не любит и не умеет жарить свежую рыбу. Ей понравилось кататься по озеру на бананах. Стендом для стрельбы распоряжалась девушка, она так ловко управлялась с оружием, что Анфиса невольно увлеклась стрельбой. У нее возникло ощущение, что ее, как пулю, вбили в стенд.
   В углу комнаты громко тикали янтарные часы. Анфиса посмотрела на часы, ей показалось, что стрелки подмигнули. Она подошла к часам, открыла дверцы, и ей мучительно захотелось взять в руки гирьки. Она дотронулась рукой до тяжелой, металлической гирьки в виде цилиндра. Вторая гирька очень походила на золотой самородок, который когда-то она видела у Степана Степановича.
   Двумя руками Анфиса подняла цилиндрическую гирьку, покрутила в руках. Она заметила линию соединения, нажала на гирьку снизу, и гирька в ее руках распалась на две части. Внутри гирьки лежало пожелтевшее письмо.
   С большим трудом Анфиса прочитала, что эти часы созданы часовых дел мастером по заказу графа Орлова в 1770 году или нечто очень похожее. 'Это же экспонат для музея Чесменской битвы', - подумала Анфиса, но сообщить о своей находке никому не успела. Она сидела на веранде и читала книгу, но прочитать удалось одну страницу, рядом с ней как из-под земли возник привлекательный мужчина в костюме неопределенного цвета - Самсон. Она смутно вспомнила его в своей жизни, но тогда он появился рядом с ней сказочным образом. А когда-то она в шутку придумала ему родословную.
   - Анфиса, мне известно, что вы с Платоном купили янтарные часы в придорожной деревне. Было это или нет? Где янтарные часы?
   - Откуда Вы о них знаете?
   - Я знаю о тебе достаточно много. Где часы? Они принадлежат моим предкам! Прошу их вернуть законному владельцу, то есть мне! Вы купили часы у моих родителей!
   - Ваши доказательства, господин Самсон? Почему часы Ваши?
   - Я - правнук графа Орлова!
   - А причем здесь граф? На часах этого не написано! Тем более что Вашу биографию я придумала Вам и распечатала ее на принтере!
   - Анфиса, Вы что, не знаете, что у Вас часы графа Орлова? Значит, Вы признаете, что часы у Вас?
   - Часов у меня нет! Мы их подарили, а кому - неважно.
   - Ха! Не верю! Я слышу тиканье часов! Они мои!
   Анфиса промолчала, спорить с человеком, у которого за плечами маячили два черных крыла в виде дружков в черных костюмах, она не пыталась, просто кивнула головой в знак согласия. Ее очень удивило, как основательно человек вжился в придуманную для него биографию предков. Самсон стремительным шагом вошел в домик. Анфиса побежала впереди него.
   - Что-то забыли? - с непонятной тревогой спросила Анфиса.
   - Да, по нашим точным данным у Вас есть мои янтарные часы, хотелось бы их вернуть истинному владельцу!
   - Вы умный человек, у меня есть янтарные часы, но они принадлежат лично мне!
   - Были Ваши - станут наши, сударыня!
   Анфиса кивнула головой и захотела позвать Платона, но ее руку резко опустили. Они прошли из прихожей в комнату, этот момент заметил Платон, выглянувший из кухни. Он оценил ситуацию правильно и понял, что идут за янтарными часами. Пистолета у него никогда не было, но отдавать часы, в которые он уже вселялся по воле мистики, ему не хотелось. Часы стали для него родными.
   Платон подмигнул часам и Анфисе. Она благодарно на него посмотрела, словно пыталась ему передать силы на борьбу за янтарные часы. Платон понял и резко направил правую руку в скулу господина Самсона с криком:
   - Ты чего к моей бабе прицепился? Хвощ в костюме! Прочь из моего дома!
   Два дружка вынырнули из-за плеч падающего хозяина. Платон двумя кулаками снизу отбросил их на лестничную площадку, захлопнув дверь, успев поцеловать щеку Анфисы.
   - Спасибо, Платон! А такой приличный господин, наследник графа Орлова.
   Самсон с дружками вышел на улицу. На следующий день Анфиса и Самсон поговорили без свидетелей на другом берегу озера и пришли к соглашению сторон. Смысл соглашения состоял в том, что Самсон ничего у Анфисы не отбирает, на нее не претендует, но при необходимости оказывает ей финансовую помощь за подбор стариной мебели.
   Отношения Платона с Анфисой с каждым днем становились прочнее. Платон больше не бегал к матери на обед или ужин, ее квартира была заполнена людьми, и он все чаще готовил сам на кухне, если Анфиса зачитывалась очередной книгой. Иногда Платон поднимал крышку глазка в двери и провожал взглядом новое семейство своей матери, после чего еще надежнее оседал рядом с женой.
   В комнату ворвался Платон:
   - Анфиса, чем страдаешь? Есть мысль! Вся наша мистическая афера началась с янтарных часов! Мысль улавливаешь? Надо выпустить эффектные часы для мистических сеансов, а продать их экстрасенсам! - быстро прокричал он.
   - Отлично, Платон! Но мы специализируемся не на часах!
   - Скучная ты, так придумай жесткую мебель для перехода людей в экзотическое состояние. Полина бы меня поняла.
   Лучше бы он этого не говорил, в Анфисе появилась двойная ревность к Полине.
   - Степан Степанович, поговори с Полиной. - сказала Анфиса и вышла из комнаты на кухню.
   - Я - Платон, ты забыла? - крикнул он ей вслед.
   Анфиса не ответила, ревнуя его к Полине, второй жене Степана Степановича, она поняла, что она его любит!
   - Анфиса, соглашайся на диван со мной. - сказал мужчина, подхватив ее на руки, и, сверкая белыми зубами, он перенес ее в комнату, где стояли янтарные часы, очень похожие на те, что когда-то они купили в деревне у дороги.
   - Вот так и рождаются легенды. - сказала Анфиса.
   Что было дальше? Что-то необычайно приятное. Но любое приятное чувство иногда надоедает. В такие минуты Степан Степанович уходил от Инессы Евгеньевны, а Платон уходил от Анфисы, но ненадолго.
   В дверь позвонили. Естественно, за дверью квартиры стоял Платон.
   - Анфиса, не гони! Можно я к тебе пройду в комнату?
   - Платон, ты один вполне войдешь в эту комнату, но за тобой придут твои друзья. Тесно станет.
   - Не издевайся, - пробасил Платон, поднял Анфису на руки и вместе с ней прошел в маленькую квартиру.
   - Выпусти меня! Не люблю я, когда меня поднимают! Отпусти!!! - закричала Анфиса в крепких руках мужчины.
   Платон осторожно опустил Анфису на пол со словами:
   - У меня есть идея! Ты будешь жить на кухне, а я - в комнате с часами. Все на местах! Не хочу я жить в домике с мужиками!
   - сказать, что у тебя нет совести - это ничего не сказать, - зло процедила Анфиса. - Ты что думаешь, мне легко было переехать из квартиры в эту маленькую квартиру?!
   - Тебе меня не выгнать! Я большой! Я весь тут! А что это за архитектурные часы стоят? Откуда такое старье в моей комнате? Выноси! Я могу и новые шкафчики сделать. Мне не нравится их громкое тиканье на моей территории! Останови часы! - нарочито раскричался Платон, словно он выпил немного для храбрости.
  
   Дух янтарных часов очень обиделся за себя и добрую хозяйку, он подсветил янтарь на циферблате, и часы засветились. Вскоре заискрились и стрелки на часах. Анфиса посмотрела на часы и поняла, что в них живет дух времени. Она прекрасно знала, что многие предметы старины дышат своим временем.
   - Чего это часы ожили? - спросил Платон у пространства.
   Второй раз на него часы обиделись, дух часов дыхнул на Платона, и его душа вселилась в янтарные часы. Тело Платона приобрело внутреннюю оболочку шкафа, его мозги стали часовым механизмом.
  Комната вновь была полностью в распоряжении Анфисы. Платон растворился в часах, словно его и не было.
   - Платон, ты в часах? Пошевели стрелками, если меня слышишь! - весело воскликнула Анфиса.
   Стрелки на часах пошевелились и пошли обычным путем.
   - Вот до чего тебя жадность довела, часами стал.
   Часы подмигнули ей янтарной единичкой.
   - Платон, если в тебя магнитофон вставить, тогда нормально будешь мне говорить, о чем часы думают.
  
  
  Глава 5
  
   После рождения ребенка Анфиса пришла к Инессе Евгеньевне с одной просьбой: совершить родственный обмен, по которому они переезжают втроем в трехкомнатную квартиру, а она переезжает в однокомнатную квартиру. И все довольны. Обмен состоялся, даже мебелью не менялись, все осталось стоять на своих местах, как и антикварный магазин.
   Степан Степанович сидел у Инессы Евгеньевны дома с ее маленьким внуком, заигрывая перед малышом, с тревогой оглядываясь на янтарные часы - подарок Платона. Он не выдержала загадок последних дней, поэтому спросил у Инессы Евгеньевны:
   - Инесса Евгеньевна, откуда Вы знаете о тайне стариной мебели?
   - Степан Степанович, я давно занимаюсь антикварными предметами мебели, не все из них, но наиболее ценные экспонаты хранят в себе дух прошлого, и к нему надо относиться с большим почтением, вот и вся тайна, - и она ласково погладила стенку славянского шкафа.
   Степана Степановича как подменили, он стал нежным, услужливым, почтительным к семье и мебели Инессы Евгеньевны и перестал употреблять негативные слова.
  
   Инесса Евгеньевна купила себе новую квартиру, но о ней даже Степану Степановичу ничего не сказала. Последнее время она боялась всего и всех. А он, потеряв ее из вида, посмотрев на себя в большое зеркало в магазине, решил присмотреть за Анфисой. Он хорошо знал, где она гуляет с коляской, и просто хотел ее дождаться, когда она выйдет гулять с ребенком, а там будь что будет!
   Вместо Анфисы в подъезд вошла продавец Леночка, вскоре она вышла с Платоном и они, спокойно держась за руки, как влюбленные, прошли недалеко от Степана Степановича, который успел прикрыть лицо газетой, а одежда на нем была для них незнакомой.
   Степан Степанович решил заглянуть к Инессе Евгеньевне, но в ее квартире оказался Родион, он что-то чинил в квартире. На вопрос о хозяйке он ответил, что она переехала, а на вопрос, где Анфиса с ребенком, он не знал ответа. В большой соседней квартире дверь никто не открывал, там никого не было.
   Степан Степанович вернулся к Родиону, обхватил свою большую голову руками и зычно закричал в пространство:
   - Где Анфиса?!
   - Степан Степанович, чего кричишь? Она уехала на открытие музея, - вспомнил Родион, - потом к ним приехали мужики и увезли к ней ребенка, мне слышно было сквозь дверь.
   - А Инесса Евгеньевна знает?
   - Мне неизвестно, кто и что из них знает. Я не знаю, где она живет теперь.
   Мобильный телефон запищал кнопочками в руках Степана Степановича:
   - Инесса Евгеньевна, где ты? Где Анфиса с ребенком? Я сижу у Родиона. Она точно не в музее, а Платон спокойно с Леной ходит.
   - Почти поняла. Где я - не скажу. Я не хочу тебе свою квартиру показывать во избежание наезда твоих детей. Где Анфиса? О, это тайна. Дальше сам соображай, тема сия для меня неприятная, да и тебе ко мне ехать нет необходимости.
   Степан Степанович сжал в руке мобильный телефон, он хрустнул, впиваясь осколками пластмассы в руку. Родион побежал за йодом, а Степан Степанович с ревом вылетел из квартиры, бросив на пол окровавленные осколки телефона. Он бежал широкими шагами домой, вытаскивая куски пластмассы из ладони. Дома он промыл раны, выпил таблетки, что под руку попались, и лег спать.
   На следующий день Анфиса встретила Платона, который возвращался от Лены. Они дошли с детской коляской до местного пляжа. У пруда в вечерних лучах солнца лежали несколько человек. Две девушки привлекли всеобщее внимание. На одной из них были только маленькие трусики, а открытые для публики груди свободно волновались от ее дыханья.
   В трех шагах от них на скамейке сидел молодой мужчина и тянул пиво из банки, не отрывая глаз от доступных взгляду грудей. Платон от того зрелища почувствовал пробуждение своих желаний, он готов был оторваться от Анфисы и ринуться к доступным грудям.
   Она это почувствовала и просто сказала:
   - Платон, идем в твой номер в гостинице, ко мне домой нельзя. Твоя мать может вернуться. Она знает, что ты к Лене ушел.
   - Анфиса, а как же малыш? Ему надо есть, а в гостинице нет детского питания.
   - Да не волнуйся ты, у меня вновь появилось молоко.
   - Но оно ведь кончилось?
   - Не кончилось, а несколько дней его действительно было мало, а сейчас вполне хватит покормить нашего сына, если ты молоко не съешь за него.
   - Не съем, оставлю ребенку. Жаль, что я потратился на эту Лену, теперь у меня в городе нет квартиры. Ладно, пойдем в мой номер в гостинице, это здесь рядом.
   Они поцеловались, проходя мимо пляжа, унося импульсы любви. Ребенок спал, его оставили спать в коляске. Платон и Анфиса, приняв душ, вступили в новую фазу своей любви. Платон отодвинулся от Анфисы и спросил, глядя в гостиничный потолок:
   - Анфиса, у тебя была однокомнатная квартира, она еще есть? Мне этот номер в гостинице обходится в копеечку.
   - Тяжелый случай. После рождения малыша мы с тобой из моей однокомнатной квартиры переехали в трехкомнатную квартиру Инессы Евгеньевны. А она, скрипя зубами, переехала в нашу квартиру. Дальше - хуже. Мою квартиру она отдала Родиону, его квартиру забрала для реставрационной мастерской, так как она находится на первом этаже, а себе она купила двухкомнатную квартиру в новостройке. Вот и все!
   - Слушай, а чего я тут с тобой время трачу, если у тебя квартиры нет? Шла бы ты домой, раз у нас на троих теперь трехкомнатная квартира, в которой я не живу!
   - А у нас с тобой сын, ты забыл?
   - Но у тебя нет ничего, ведь квартира у нас общая!
   - У меня есть наш сын.
   - Так забирай его и дуй к себе домой!
   - Как знаешь, но ты отец ребенка! - сказала Анфиса, покормила грудью проснувшегося в коляске малыша и вышла на улицу.
   Темнело, тополиный пух притаился среди травы.
  
   Анфиса с помощью случайного помощника поставила коляску с малышом в автобус и поехала домой. Пока она ехала на автобусе, Платон приехал домой на такси. Платон с Родионом сидели в креслах рядом с мраморным столом, они пили пиво.
   - Платон, вон она, приехала, - вскричал Родион и пошел в соседнюю квартиру.
   Платон поцеловал Анфису как ни в чем небывало. Жизнь есть жизнь. Невостребованные чувства Платона требовали выхода. Ребенок спал. Пришлось Анфисе выполнить супружеский долг. Долг есть долг.
   Все это так, но для дополнительного заработка Анфисе нужна была вновь рассада для мистики на новую мебель. Это понимали все, кто с ней работал. Где взять мистическую рассаду? И главное, что взять? Ясно одно - это должно быть дерево. Анфиса не могла послать Родиона далеко и надолго.
   Анфисе повезло. Позвонил молодой человек и спросил:
   - Вы берете ларцы двухсотлетней давности? Или его надо сдать в другое место? У меня прабабка умерла.
   - Размер большой у ларца?
   - 300х200х300, он с выступающей крышкой.
   - Привозите! - с надрывом сказала Анфиса, боясь, что ларец отдадут кому-то другому.
   Приехал симпатичный парень, поставил на стол ларец. Анфиса решила, что ларец настоящий, ему лет триста, или ей так хотелось думать. Деньги она заплатила, чтобы случайно парень не забрал ларец назад. После его ухода она открыла ларец и чуть не закричала от обиды: внутри ларец был выполнен из свежего дерева, и, как насмешка, в нем лежали деревянные бусы!
   Бусы на самом деле оказались старые и деревянные. Анфиса еще раз осмотрела ларец и поняла, что его термическими циклами снаружи искусственно состарили, это значит, что кто-то парня надоумил на такой поступок. И этот кто-то из числа их общих знакомых. А вот бусы? Что если они тоже состарены? Бусы Анфиса отдала на экспертизу. Получила ответ: бусам лет 150. Надо было проверить их на мистичность. Анфиса вызвала знакомого экстрасенса. Тот запустил свой стеклянный шар. Шар умудрился поговорить с деревянными шарами, ответ был тот же: 150 лет, и бусы обладают свойством мистификации.
   Бусинок диаметром в 15 миллиметров было девять штук, этого вполне достаточно для комплекта мебели. На этот комплект руку наложил экстрасенс, он не захотел бусы выпускать из своих рук. А Анфиса без мебели, в которую бусы заточат, продавать их ни за какие деньги не собиралась. Они договорились о том, какая мебель нужна в данном случае.
   Ленивое воскресенье подходило к концу. Анфиса покрасила волосы в парикмахерской, сидя под панамой из киселя с дырочками. На ее голове в волосах возникли перышки в виде лапши. Дома она больше смотрела в зеркало, чем на телеэкран, разглядывая новую прическу, или переключала программы, но во всех программах встречала комоды. 'У них что, сегодня день комода?' - подумала она недовольно.
   Запиликал мобильный телефон, басистый голос Платона что-то стал говорить, но Анфиса уловила одно слово - комод.
   - Платон, что за комод? О чем ты говоришь?
   - Анфиса, мои знакомые ездили на похороны своего с деда, ему было 90 лет. В комнате деда обнаружили весьма занимательный комод. Я предлагаю комод передать в твою коллекцию.
   - Комод с барельефом, а в уголках - янтарь?
   - Откуда ты узнала? Они тебе звонили?
   - Нет! День складывается, как пасьянс. Платон, ты очень вовремя позвонил. Когда, говоришь, комод привезут?
   - Да хоть сейчас.
   - А ты что, не знаешь, куда везти? Бери наследников под руки и вези их вместе с комодом.
   - Одеваюсь и выезжаю.
   Анфиса заплатила наследникам комода наличными за очередной подарок судьбы. В квартире вместе с комодом остались Анфиса и Платон. Они осмотрели приобретенное сокровище, без слов понимая друг друга. Анфиса поймала себя на мысли, что Платон ее волнует больше, чем комод. Дерево - оно и есть дерево, а человек не дерево. Он тоже это почувствовал - невидимые биотоки любви.
   В квартире стоял убогий диванчик. Анфиса и Платон одновременно сели на диван и стали смотреть на комод. С первого взгляда было заметно, что он сильно испорчен временем, но отреставрировать его вполне было можно.
   - Платон, как ты думаешь, а чувства можно отреставрировать?
  Я почувствовала себя старым комодом. День такой сегодня, даже эта старая развалина с остатками янтаря меня не радует, все мне надоело! Мы с тобой родились под знаком Льва! Янтарь - наш камень! Я ношу бусы из янтаря, у тебя брелоки янтарные! Теперь еще комод с каплями древесной смолы.
   - Да ты что? Нам мать за этот комод больше отвалит раз в десять - после реставрации, конечно.
   - Платон, все так запутано, что этот комод мне продавать не хочется.
   - Оставь себе или просто поставь в антикварный магазин на продажу.
   - О, ты мне уже и советы даешь! Кто из нас начальник?
   - Мало ли кто начальник?! Я мужчина, а ты женщина!
   - Мне нравится твой ответ, как бы из него пользу извлечь? Ты не знаешь? А, скажем, что комод с янтарем от сглаза помогает.
   - Что тут знать? Какой сглаз?! Ты - баба! Я - мужик! Ты одна. Я вообще один. Ты сюда прямо из ванны приехала, волосы рассыпчатые, чистенькие, даже влажные, ты вся такая!
   - Красиво говоришь, да здесь удобства относительные. А янтарь как оберег для человека.
   - Какие нам нужны удобства? Мы ж на диване сидим! Старый он, но нас выдержит, а янтарь нам посветит вместо солнца.
   - Ты чего это мне предлагаешь?
   - Ничего не предлагаю, - обиделся Платон. - Рядом с нами нет бугая Степана Степановича, я и обрадовался.
   - Есть хороший специалист Селедкин, пригласи его комод отреставрировать. Деньги на комоде уже лежат.
   - Заметил. Мои услуги оплатишь? За доставку антикварной янтарной продукции!
   - Наличными? Ты мой человек и за свою работу зарплату получаешь. Лучше возьми ключи, привези сюда реставратора, он сам все знает, что делать.
   - Ящики открывать будем? - не дожидаясь ответа, Платон встал и поставил комод под старую люстру. Он обошел его со всех сторон, открыл ящики - чудес не было.
   Анфиса посмотрела на Платона, потом на открытые ящики комода, встала, подошла к комоду, достала маленькую бутылочку, на ней виднелась надпись: 'Пихтовое масло'. Она взяла бутылочку в руки:
   - А говоришь, ничего нет, а здесь такое сокровище! От чужого деда осталось наследство.
   - Выброси! Зачем оно нужно?! Я не пойму: откуда тебя знают старики и старушки и присылают тебе старую мебель с солнечными камнями?
   - Смотри, какая упаковка! Маслом еще можно пользоваться. А что касается янтарной мебели, так это моя бабушка обзвонила своих старых знакомых, после того как увидела янтарные часы. А божьи одуванчики почему-то Богу душу отдают вместе со своим сокровищем.
   Анфиса резким движением раскрыла диван, успев заметить, что внутри дивана лежит чистая простынь. Вторым движением она постелила ее на диван.
   - Прошу, Платон, все готово для испытания наследства, скорее, его приложения.
  
   Анфиса легла на край дивана и стала смотреть на комод, ей показалось, что старый дед вселился в комод и подмигивает ей. Платон одним движением залетел на диван, на нем сверкал металлическими украшениями кожаный широкий ремень...
   Жена погладила ремень мужа:
   - Хорошее у тебя укрепление, снять его можно? Или сложно?
   - Да и ты в каркасе, вон какая у тебя талия обтянутая! До тебя не добраться, и потом, вокруг тебя столько мужиков, что страшно.
   - Не обижай, это летнее платье, сейчас все ткани тянутся, - и она потянула замок молнии на платье вниз. - Что касается мужиков, так ты у меня один, а остальные - партнеры по бизнесу, которых постоянно прибирает к своим рукам кузина Полина.
   Платон снял ремень. Они механически каждый сам с себя снимали одежду и складывали со своей стороны дивана. Они еще не верили сами себе, еще все казалось большой шуткой. Анфиса протянула Платону пихтовое масло, пальцами показала, как им надо пользоваться, он послушался. Он умел играть на гитаре, надо было свои способности использовать в жизни: его тонкие пальцы, смазанные маслом, изобразили на мгновение игру на гитаре, больше этого не требовалось. Он взлетел на чистое тело Анфисы, такое живое, такое притягательное, такое нежное, такое готовое к нему, что он потонул в нем с замиранием сердца... Комод стоял понуро, о нем просто забыли.
   Не успела Анфиса соскучиться по проблемам, как в трубке телефона услышала дребезжащий голос старушки:
   - Это квартира коллекционера изделий из янтаря? Вы госпожа хранительница? У меня к Вам есть дело. Я называю свой адрес, Вы приезжайте одна, поговорим. Мой старый дом находится в старой части столицы. Не обессудьте, но быстрее приезжайте, пожалуйста.
   Анфиса умела ценить звонки, она записала адрес, потом посмотрела по карте, где находится дом старушки. Она села за руль своей машины и поехала в старый район столицы. Ее встретила маленькая, сухонькая старушка, возраст ее был в таком тумане, что определять его Анфиса не стала. Старушка провела ее в комнату, в которой царил старый вишневый бархат.
   - Госпожа хранительница, Вы садитесь в кресло, я Вам все поведаю. Дело в том, что мой конец не за горами, и на мои похороны деньги спрятаны в этой комнате. Мое богатство не в деньгах и не в золоте. Когда-то весь этот дом принадлежал моей семье, но Вы сами знаете: революция, война и годы лишений прошли по этому дому. У меня осталась эта маленькая комната. Не смотрите, Вы ничего не увидите, меня столько раз пытались ограбить, что на первый взгляд здесь взять нечего. Не смотрите на меня с таким удивлением, а посмотрите на эту тумбочку под телевизором. Что Вы видите? Фанерный ящик? Правильно. Эту старую фанеру надо осторожно снять, под ней будет то, зачем я Вас пригласила! Вы мне дайте деньги, я Вам дам эту драгоценность. Сами не пытайтесь снять фанеру, не получится, тут нужны мужские руки, а теперь можете вызвать помощника, - старушка замолчала, сжалась в своем кресле в маленький комочек нервов.
   Анфиса хотела позвонить Самсону, с которым наладила отношения, и сразу отдать ему его семейную реликвию. Потом она подумала, что он едва ли расплатится со старушкой, поскольку с ним она заключила договор по другому поводу. Она набрала номер Родиона. Сообразительный мужчина, прихватив необходимые инструменты, довольно скоро появился перед двумя дамами разных эпох. Он ловко снял фанеру с некоего предмета, покрытого мусором, который сыпался на него десятилетиями сквозь щели между листами фанеры.
   Старушка приободрилась, сама подала тряпку, дабы смести мусорный налет с ее драгоценного предмета старины. Перед глазами очевидцев появилась конторка с ящичками и небольшим секретером. Цепкий взгляд Анфисы определил, как минимум восемнадцатый век и необыкновенное качество изделия. Интересно, что в завитках по периметру изделия поблескивал янтарь.
  
   Анфиса уже ничему не удивлялась. Получилось, что проснулась мебель с янтарем, и один предмет за другим потянулся к ней. Она немедленно рассчиталась со старушкой. Старушка в ответ гордо наклонила голову и тут же величественно откинула ее назад.
   Конторку отвезли в логово Родиона, там предстояло восстановить предмет старины. Анфиса сидела на стуле, а Родион открывал ящички секретера перед ее глазами. Один ящик не открылся, он помудрил в замке инструментами и отрыл последний ящик. Они наклонились над содержимым маленького ящичка и увидели небольшую шкатулку с навесным замком.
   Родион, открыв замок, обнаружил внутри футляр. В футляре лежал широкий золотой браслет с янтарем. Браслет был так красиво выполнен, да еще на него накладывалось пара столетий, что цена его было неизмеримо больше, чем стоили материалы, из которых он был выполнен. Родион протянул Анфисе футляр с браслетом. Она отдала ему аванс на оформление реставрационных работ и поехала к старушке.
  Старушка сидела в кресле, она даже дверь не закрыла. Анфиса подошла к ней. Старушка была мертва, ее рука так и осталась в том положении, в каком она брала деньги из руки Анфисы, но денег в руке старушки не было! Телевизор стоял на полу, да и где ему стоять, если тумбу из-под него вывезли!
   - Руки! - крикнули за спиной.
   Анфиса почувствовала твердый предмет, упирающийся ей в спину. Она подняла руки, дамская сумочка повисла у нее на руке, но по опыту своей жизни, она много денег с собой не носила. Липкие руки сорвали с нее сумочку, порылись в ней и вытолкнули ее с пустой сумкой за дверь.
   - Нет, тетка! Ты ничего не видела, бери свою пустую сумку и тикай подальше!
   Анфиса выбежала из дома, прошла десять шагов, села в машину. Мотор завелся. Машина медленно двинулась с места. Анфиса нащупала янтарный браслет, завернутый в платок. Пустой футляр лежал в сумке. Она заглянула в сумку, но футляра в ней не было...
   О, как красив был любимый клен! Он цвел золотой листвой с багровой верхушкой. И такая красота длилась три недели, пока Полина ждала, что Степан Степанович вспомнит о ней. Не вспомнил. Осыпались чувства сотрудничества, как листва с деревьев. Полине надо было искать новую работу. Сеть туманно намекала, что работы полно, но не все звонки получались, некоторые телефоны молчали. Пруд уходил в прошлое.
  
   Степан Сидорович жил с женой Эммой, не пытаясь менять судьбу. С годами она стала его правой рукой в делах гостиницы. Господин Степан несколько обленился, иногда он приезжал в загородный дом и сидел у озера в кресле. В последний свой приезд на озеро с лебедями Степан Сидорович заметил, что его администратор Полина в свой личный отпуск работает на даче его племянника Самсона.
   На работе Степан Сидорович вел себя весьма сдержанно и на сотрудниц внимания не обращал, ведь рядом с ним всегда была Эмма, а сюда она дороги не знала. Степан невольно стал наблюдать за Полиной, других женщин здесь не было. Поваром работал пожилой мужчина. Охранником был крупный молодой мужчина. Полина часто ходила в коротких брюках и кофточках с воротником. На блузках рукава были разной длины, но белый воротник словно прирос к ее шее. Иногда ее руки были видны до самого воротничка, но он оставался на месте.
   Полина постоянно существовала в своей нехитрой работе, требующей физического труда, чтобы содержать большой дом в порядке. Не выдержал Степан ее голых плеч, выступающих рядом с воротничком. Его руки сами потянулись потрогать эту чистую, шелковистую кожу.
   - Степан Сидорович, что с Вами? - возмутилась Полина.
   - Слепень сел, я его прогнал.
   - Ох уж эти слепни! Здесь говорят, что комаров у озера потравили вовремя, поэтому их и нет, а слепни остались, да еще мухи чужие залетают. Вы держите в руках что-нибудь, чтобы их отгонять от себя. - сказала Полина, вымыв пол на веранде - любимом месте отдыха Степана Сидоровича.
   Никогда не знаешь, где объявится ангел чувств, а он выбрал дачу с лебедями. Хитрый ангел поселился в душе хозяина дачи и городской гостиницы Степана Сидоровича, уже давно в нем чувства не возникали, а тут он не на шутку увлекся Полиной, второй гражданской женой Степана Степановича и своей горничной по совместительству. Она первую неделю много хлопотала по хозяйству, все убирала на свой вкус, но через неделю у нее стало появляться свободное время.
   Солнце светило исправно на маленький земельный участок внутри высокого забора. Полина после трудов праведных надела купальник, взяла раскладушку, поставила ее у озера и легла загорать. Степан Сидорович из своей беседки видел край этой раскладушки. Полину скрывал куст сирени. Он встал и почти на цыпочках подошел к молодой женщине и двумя пальцами с двух сторон нажал ей под ребра. Она вскочила, вскрикнула, но, посмотрев на довольного Степана Сидоровича, улыбнулась.
   - Вам скучно, Степан Сидорович? - спросила Полина.
   - А ты как думаешь? Поговорить не с кем, а ты вся в работе.
   - Так меня сюда взяли поработать.
   - Полина, а ты не догадываешься, что тебя пригласили для меня? Не сопоставляла факты нашего присутствия на этой даче?
   - Когда? Мне сказали убирать - я убираю.
   - А если я скажу тебе любить - ты будешь меня любить?
   - Как скажете, Степан Сидорович.
   - Ты такая покорная?
   - Так подчиненные всегда влюблены в своего хозяина, а я у Вас давно работаю, значит, давно Вас и люблю...
   - Что ж ты молчала? Мне поговорить не с кем, а тут девушка моя пропадает! Где встретимся? Ты лучше меня знаешь комнаты в этом доме, и они на месяц в нашем распоряжении. Жаль, что неделю мы потеряли. Куда вино принести?
   - Вы не шутите? А завтра меня возьмете и уволите!
   - Полина, я приглашаю тебя на романтическое свидание без свидетелей! Говори, где здесь лучшая спальня?
   - Лучше Вы ко мне придете.
   - А почему не ты ко мне?
   - У меня надежнее. Жду Вас вечером после ужина.
   - Разумно, я приду...
  
   Степан Сидорович давно жил праведной жизнью, он уже и забыл, какие они чувства без жены. Красивый мужчина с густой шевелюрой наполовину седых волос появился на пороге спальной комнаты Полины. Он был несколько обескуражен простым убранством ее комнаты. У него в комнате все было в стиле люкс, а у нее словно свалка старых вещей далеко не антикварного вида. Среди этого мебельного хлама сидела приятная женщина в платье с белым воротником и в белых босоножках на босых ногах. Его чувства попали в состояние облома, не по приколу хозяину любить служанку в нищих условиях.
   - Полина, перейдем в холл, там приятнее и вид из окна лучше.
   Так ангел любви куда-то улетел.
   Полина, выпив вина в присутствии Степана Сидоровича, почувствовала, что она человек. Ей импонировало его внимание, рядом с ним ей приятно было находиться. Она перестала себя чувствовать горничной, душа ее возвысилась до уровня собеседника, и она спокойно отстегнула белый воротник со своего платья. Невольно женщина потянула молнию на платье до груди, маленькая золотая цепочка лучше подходила к моменту их общения.
   Степан Сидорович и Полина вышли из-за стола и, не сговариваясь, направились к его спальне. Обстановка полностью соответствовала моменту. Оба они были высокие и в меру стройные, остановились они у кровати и обнялись в порыве проснувшихся чувств. Редкое единство взглядов привело их в душ. Они стояли под струями воды, улыбаясь, словно смывали с себя прикосновения прошлой жизни. Ей доставляло удовольствие касаться его тела в струях прохладной воды.
   Он с внезапным желанием и с большим удовольствием ощущал новые, волнующие импульсы в своем теле, о которых в последнее время подзабыл. Они вытерли друг друга полотенцами, не касаясь себя, словно их души уже переселились в любимые тела. Так и дошли они до кровати. Желание, страсть, влечение, прикосновение, поцелуи, объятия воссоединили их требующие любви тела. Они поплыли по воле волн царственного желания любви.
  
  
  Глава 6
  
   Платон сделал так, что новые звонки с предложениями антикварной мебели поступали к нему. Он наклеивал на мебель янтарные камни, после этого заказ поступал к Анфисе. Вот откуда взялась в разных местах мебель с янтарем! Платон скупил все янтарные бусы в городе и заказал их за его пределами. А Анфиса верила в чудеса. Только первые предметы мебели были янтарными на самом деле, да еще конторка.
   В каждом деле важен результат. И вновь стоял готовый к продаже трельяж с янтарем, а Платон услышал очередное предложение от неких наследников. Ему предлагали шкаф-шарманку, естественно, без янтаря, а у него весь запас кончился, хоть объявление давай: скупаю янтарь.
   Если мебель была без янтаря, то она попадала на реставрационные работы в магазин, а если на ней находился хоть один янтарь, то она попадала к отцу Степан Степановича Селедкина. Вот в чем состоял прикол и бизнес, хотя второго случая судьба не предоставила.
   Степан Сидорович от Полины, кузины Анфисы, узнал о готовом трельяже с янтарем и немедленно появился перед очами Анфисы. Она мысленно обругала Полину, так ей не хотелось с трельяжем расставаться, но клиент есть клиент. Вслух Анфиса сказала, что такой предмет интерьера для продажи готов, в голове у нее промелькнуло общение с Платоном.
   Анфиса вспомнила про Леночку, та в последнее время стала такой модной женщиной, что не грех ее представить дорогому клиенту. Леночка поехала показывать товар лицом господину Степану Сидоровичу. Трельяж с деревянными вензелями в тон янтарным часам и с янтарями в лунках вензелей светился в комнате Родиона.
   Степан Сидорович как увидел это сокровище, так и присел на распахнутый диван. Леночка подошла к трельяжу, встала рядом с ним на скрещенных ногах в черных босоножках на шпильках, отделанных крупными стразами по вырезу и по широкой застежке, расположенной в узкой части точеных ног.
   Белые бриджи и черный топик, украшенный такими же стразами по воротнику на шее, завершали летний наряд девушки. Белые волосы крупными волнами опускались на молодую грудь нерожавшей женщины. Ее грудь полностью скрывал топик, оголяя руки и плечи.
   Степан Сидорович смотрел то на солнечный трельяж, то на томную Леночку в летнем наряде, купленном на его деньги, о чем они и не догадывались. Под руку меценату попался маленький флакончик, мельком посмотрев на надпись, он прочитал: 'Пихтовое масло'. Он осмотрел диван, на котором сидел, и заметил в углу простынь. На окнах сквозь офисные прямые жалюзи просвечивала решетка.
   Леночка уловила взгляды импозантного мужчины, внешний облик которого превосходил все ее требования к мужчинам, но она продолжала стоять у трельяжа, как статуя. Он забросил флакончик с коварным содержимым в угол комнаты и встал с убогого дивана.
   - Я беру этот трельяж, можете возвращаться в магазин.
   Из закрытой одеждой груди женщины вырвался вдох сожаления, что такой мужчина так быстро появился и исчез из ее жизни. Трельяж привезли на дачу. Степан Сидорович пошел в свою комнату, но по дороге заметил Полину, у которой белый воротник вокруг шеи довершал наряд. Он подумал, почему красивые женщины стали прятать от него то, что ему больше всего нравится в их облике?!
   Леночка так захотела Степана Сидоровича, что позвонила любимому Платону и назначила ему встречу у себя дома, ведь его жена Анфиса дома...
   А Полина, дойдя до своей комнаты, тут же позвонила Эмме, жене Степана Сидоровича, чтобы она приехала на дачу к своему благоверному Степану Сидоровичу. Но его жены дома не оказалось. Горничная меньше всего хотела увеличивать число встреч с хозяином. Один раз прощается, а второй раз запрещается. Ау Полины росла дочь Инна.
   Инна в отсутствии матери замечательно третировала бабушку, пропадая или на пляже, или у подруг, или на скамейке в парке с друзьями. Бабушке оставалось смотреть на часы, греть воду, отключенную на летний ремонт, и по возможности молчать. На ее упреки Инна реагировала круто и неожиданно, поэтому бабушка кормила внучку и помалкивала.
   После отличной ночи, проведенной с Полиной, Степан Сидорович предложил ей привезти на дачу Инну. Он прекрасно знал, что еще одна такая ночь ему в ближайшие дни не под силу, и решил упрочить свои отношения с женщиной, сделав приятное предложение ее дочери.
   За Инной он сам съездил на машине. Инне на даче очень понравилось, она внесла оживление в местное общество и частенько сидела с Степаном Сидоровичем в его беседке, пока ее мать работала по дому. Она от скуки обошла дачу, заметила странные окна, закрытые ставнями. Инна приоткрыла ставни, за ними были стекла, ажурная металлическая решетка, плотные вишневые портьеры.
   Девочка не выдержала любопытства и спросила у матери:
   - Мама, что находится в комнате, в которой на окнах есть ставни? В других окнах решеток нет и шторы легкие.
   Полина ответила:
   - Инна, у меня нет ключей от этой комнаты.
   Инна этот же вопрос задала Степану Сидоровичу. Он ответил:
   - В комнате находится семейный музей, который пока еще в стадии подготовки.
   Повар ничего не добавил к информации. Зато охранник, которому пришлось заносить в комнату славянский шкаф, сказал, что в комнате находится склад древней мебели. Поговорив с охранником, Инна попросила выпустить ее за ворота, чтобы осмотреть дачный поселок, пообещав ему вернуться через час. Дачный поселок состоял из внушительных заборов с большими новыми домами. Ничего интересного девочка для себя не обнаружила, если не считать машину, выезжающую из чужих ворот. Она попросила довезти ее до города.
   Инна оказалась на свободе. Трое суток она гуляла по подругам, потом появилась в квартире отца. Степану Степановичу она рассказала о даче с музеем, который так и не видела, тот сразу понял, куда исчезает вся антикварная мебель с янтарем в деревянных вензелях. Выпросив у отца денег на жизнь, она пошла к бабушке, у нее и осталась до возвращения Полины с дачи.
   Степан Степанович что-то пропустил в этой жизни, все женщины вышли из-под его власти, хоть шаром покати, а никого нет. Инесса Евгеньевна куда-то уехала, исчезла и Полина, не сказав ему ни слова.
  Оставалась на месте его первая женщина, мать Паши. На безрыбье и рак рыба, поехал Степан Степанович навестить мать своего старшего сына.
   Удивительная была женщина Зинаида, она всегда спокойно реагировала на отъезды и возвращения блудного Степана Степановича. Паша ухмыльнулся отцу и ушел к другу. Степан Степанович и Зинаида оставались вдвоем, как два старых друга: без большой любви, без эмоций, просто сидели и беседовали. Он оставил ей деньги, но чувства в нем не возникли, словно все давно бурьяном поросло. Косить бурьян чувств было лень. Поговорив немного о Паше, Степан Степанович уехал в свою холостяцкую квартиру. Он решил осуществить задуманное, его безумно тянула Анфиса.
   Степан Степанович приоделся и пошел к ее дому в надежде, что она появится с коляской во дворе. На этот раз ему повезло. Первым вышел из подъезда Платон и ушел в сторону дома Леночки. Вскоре появилась Анфиса с детской коляской. Степан Степанович встал перед ней, как Орфей. Он весь лучился силой, желанием и чувствами к молодой матери. Анфиса грустно улыбнулась ему и покатила коляску по своему излюбленному маршруту в парке. Степан Степанович пошел рядом. Они разговорились.
   В это время к ее подъезду подъехала крутая машина Самсона, он вышел из нее и увидел силуэты Степана Степановича и Анфисы на аллее парка. Драка с могучим Степаном Степановичем в планы его не входила. Самсон подъехал на машине к аллее, вышел навстречу парочке и просто сказал:
   - Привет! Степан Степанович, а твоя жена Полина на даче обслуживает своего начальника Степана Сидоровича, а вчера они в холле пили вино.
   Степан Степанович в лице изменился.
   А Самсон продолжал говорить, улыбаясь:
   - Если хочешь, я тебя к ней отвезу на свидание.
   Откуда он все знал? А, Самсон ведь был племянником Степана Сидоровича. Что оставалось делать Степану Степановичу? Чувства чувствами, а гражданская жена дороже. Он сел в машину, и его повезли к ней на дачу. Он достал из кармана янтарные четки, они помогали ему принимать правильные решения. Он проехал квартал на машине Самсона и попросил шофера остановиться, ему стукнуло в голову, что мешать Полине он не будет, а лучше пойдет домой. Войдя в свой дом, он лег ничком на диван. Проснувшись, на автомате позвонил Анфисе. Она пригласила его к себе в магазин.
  
   Выспавшийся Степан Степанович приехал незамедлительно. Рядом с ним Анфиса чувствовала себя хорошо. С ним было спокойно и надежно работать. А он поделился с ней своей информацией. Она не особо удивилась и сделала предположение: раз есть комод, шкаф, то должны быть еще предметы. Степан Степанович намек понял и предложил предоставить наброски двух древних предметов. Дерево теперь старили до изготовления мебели. Платона они решили не подключать, а все сделать в мебельной фирме Степана Степановича, а янтарь купить в другом городе.
   Полина за месяц отмыла все помещения дачи, последней комнатой был местный музей, ключи от которого она получила в последнюю очередь. В комнате с вишневыми портьерами ей было немного жутко, казалось, что предметы старины были живыми, они светились и подмигивали солнечным янтарем. Она, дрожа всем телом, протирала загадочную мебель, утыканную солнечными камешками. С величайшим наслаждением закрыла она дверь этой комнаты, радуясь, что срок ее работы на даче подошел к концу. Она получила расчет. Степан Сидорович, уезжающий одновременно с ней, подвез ее до дома, а сам поехал в гостиницу, не заглянув в свою квартиру.
   На следующий день на дачу приехала Анфиса, кроме нее там был повар и охранник. Она отметила чистоту, царившую везде в этом современном доме. Она настояла на первоочередном визите в музей. В комнате с закрытыми ставнями, с плотными бархатными портьерами вишневого цвета пришлось включить свет. Мебель была Анфисе вся знакома, она отметила, что размеры комнаты позволяют добавлять в нее предметы, это больше всего ее интересовало.
   - Степан Сидорович, все хорошо, но стены современные, они портят интерьер и общее впечатление. Не лучше ли сделать стены из деревянных панелей, выполненных под старину? И еще: нельзя ли добавить маленькую комнату к музею и собрать две коллекции отдельно: столовую и спальню?
   - Анфиса, как ты глобально мыслишь! Я с тобой полностью согласен, но сейчас у меня на это нет свободных средств, хотя в скором времени они будут непременно.
   - Ладно, отделка стен помещений музея за мой счет. Надеюсь, еще одну комнату Вы сюда добавите.
   Степан Сидорович мысленно обрадовался, что правильной дорогой шли его мысли, видимо, Анфисе он очень понравился. Хороший план!
  Полина вскоре сказала Степану Сидоровичу, что у них будет ребенок.
   - Полина, быть не может! Мне сорок лет! Детей нет! А если это ребенок Степана Степановича? У вас с ним уже есть один общий ребенок!
   - А мне всего тридцать лет, и Степана Степановича в моей жизни нет уже два года, он только иногда передает деньги для Инны.
   - Что делать будешь?
   - И ты спрашиваешь? Я оставляю ребенка, а ты поможешь мне пару первых лет с малышом, дальше я сама проживу.
   - О чем речь! Помогу, чем могу! Я теперь стопроцентный мужчина!
   Степан Сидорович тут же сообщил новость своей жене Эмме. Эмма, странное дело, без тени ревности сказала, что ребенку надо помочь родиться и взять его потом себе. Эту новость от своей жены Степан Сидорович пересказал Полине.
   Полина ответила весьма неожиданно:
   - Ребенка кормить грудью буду я, первый год он будет со мной, а вы с ним можете гулять, а дальше будет видно.
   - Договорились. Береги себя, будем вместе воспитывать нашего ребенка. Кстати, для Инны я буду перечислять некую сумму денег с сегодняшнего дня.
   Полина такого счастья и не ожидала. Степан Степанович, услышав от Полины сенсационную новость, ухом не повел, а только подумал, как хорошо, что он к ней на дачу в машине Степан Степановича не поехал, а то бы ребенка ему приписали.
   Поэтому Полина решила заставить Инну сделать селедку под шубой, но девочка сделала вид, что не услышала. Через сутки мать повторила задачу. Дочь разрыдалась. В ответ она услышала вопли матери, перечисляющей ей наказания. Девочка поняла, что лучше пойти и сделать треклятую селедку под шубой. Она еще раз спросила, что надо для этого сварить и сколько.
  Инна, дочь Полины, весь день занималась тем же, то есть рекламировала свою молодость. Молодость рекламировать легко. Фото повесила на своей странице - и весь прикол. Люди лезут посмотреть, а кто она такая, Инна, и ничего больше от нее и не требуют. Она и разленилась от собственной молодости. У нее было второе развлечение: она могла три часа подряд с переносной трубкой телефона сидеть на полу, на диване и перемалывать девичьи новости своего района.
   Что за фото она поместила? В свои отроческие годы она надела белые остроносые босоножки на тонких высоких шпильках, с перемычкой в стразах, в капельках стеклянной росы. Новый белый топик в тех же прозрачных каплях на тоненьких лямочках оголял все, кроме нижней части молоденькой груди. Сверху возвышалась пара нежных бугорков, изображающих молодую грудь девушки. Вся она такая. Между майкой и босоножками появлялись либо сильно разорванные джинсы, либо полоска юбки, либо, сами понимаете, махонькие. На фото она в юбке или в джинсах. Она приличная девочка. У нее период увлечения фотографиями. Она фотографирует тремя фотоаппаратами разных версий: и цифровыми, и пленочными. Результат один - везде она либо те, кого она встретила по дороге отрочества.
   Вскоре Инна сдавала экзамены в школе. Для учительницы она купила вишневую розу на длинном стебле, поставила в стеклянную тонкую длинную вазу и опрыскала ее блестками. Роза переливалась под светом лампы. А Инна села с ногами на диван, взяла в руки учебник, ручку, тетрадь и стала готовиться к экзамену. У Инны был поклонник со времен детского сада, они учились в одном классе, но мальчик продвинулся вперед. Нет, не в учебе, его снимают в телесериалах, и он говорит ей, что его скоро покажут по ТВ. Он любил показываться на ее глаза. А у нее другие интересы.
   Раз в неделю она ходила в настоящий институт и изучала информатику. В начале учебы занятия ее не радовали, ей просто все было уже знакомо, но понемногу новые знания ее покорили, и на занятия в институт она шла с радостью. Что ее там радовало? Буфет. Рядом находился буфет, в нем гамбургеры продавали, но она скоро поняла, что стала полнеть: между джинсами и блузкой появился жирный животик.
   Пришлось Инне сменить гамбургеры на сок. Она предпочитала небольшие коробки с соком, из которых торчали двойные трубки. Животик жирный исчез, но не сразу. Инна пошла на танцы, занималась ими три раза в неделю, плюс диета - и через месяц жирок исчез. Это из-за танцев она собрала свой диван, на котором сидела с ногами и учила уроки. Ей нужен был пол для танцев. Все танцы она многократно повторяла дома. Еще одно у нее обнаружилось увлечение: вслед за певицей, поющей сильным голосом, повторять ее песни. Только появлялись титры фильма 'Не родись красивой' и звучала песня, как Инна врубала телевизор на полную мощность. 'Не смотри, не смотри ты по сторонам, оставайся такой, как есть...' Стены глохли. Основное увлечение Инны - придумывать то, что ей надо купить, если она сутки ничего не просила, значит, она задумала нечто большое для кошелька взрослых.
   Например, ее мама Полина ездила на рынок за вещами и брала с собой Инну для компании. Такие поездки со временем стали приносить больше вещей Инне, чем ее маме. Мама у нее набрала вес, и с каждой поездкой все меньше рыночных вещей на нее можно было надеть. Зато при виде Инны все продавцы, особенно мужчины, расплывались в улыбках и называли ее всевозможными ласковыми словами и красавицей на всех языках и диалектах.
  Зимой ей купили белый комплект: белую шубку, белые сапоги, белую шапочку, белую сумку, белые брюки, белый свитер. Весной ей купили розоватый комплект: курточку, сумку, сапоги и еще кучу вещей. И ее мама, наконец, поняла, что рядом с ней, у нее в доме появилась соперница, и не взяла ее в следующую поездку. Так-то. Ничего, Инна нашла другие способы для расходов взрослых.
   А так она смышленая девочка, но лень ей было убирать у себя в комнате, однажды она просто ответила:
   - Я не служанка и не буду убирать в квартире.
  
   В большую кастрюлю Инна налила воду, положила в нее пять штук вымытых свекл, две моркови и четыре картофелины. В другую кастрюлю, но меньшего размера, она насыпала соли, налила холодной воды и положила пять яиц. Дальше предстояло самое сложное: разделать селедку, удалив из нее все косточки. Мать показала, как надо разделывать селедку.
   Надо сказать, всем нравится разрывать селедку на две части за хвост, тогда все основные косточки скелета сами выходят из селедки. А дальше начинается мука с маленькими косточками, а потом надо разложить мелкие кусочки селедки на блюдо и постепенно покрывать селедку шубой, состоящей из тертых овощей, яиц, майонеза...
   В гости к Полине пришел Степан Сидорович. Мать и дочь ему очень обрадовались, видя в его руках вкусные продукты. Стол получился праздничным, но настроение в целом было такое, словно приспустили флаг на корабле. Мужчина был озадачен тем, что ему надо разойтись с женой Эммой. Инне пришлось открыть правду, что скоро у нее будет брат или сестра. Девочка в первый момент обрадовалась, а во второй впала в тоску. Возник момент, когда все втроем были готовы разреветься.
   Выход нашелся. Полину неожиданно скрутило от боли так, что она сжалась в комочек и выскочила из-за стола. Ее не было долго, когда она появилась, то сказала, что ребенка не будет, не получилось. Степан Сидорович обхватил рукой свои челюсти, ему казалось, что его зубы все одновременно заболели. Он почувствовал боль в сердце и стал сползать со стула. Полина сама лежала, скорченная от боли и не могла встать.
   Инна посмотрела на страдания взрослых и бросилась к телефону, но вместо скорой помощи она позвонила отцу. Степан Степанович был дома и бегом прибежал к ним, благо дома находятся в одном квартале. Его соперник лежал и еле дышал. Степан Степанович достал из своего кармана таблетки от боли в сердце и дал их Степану Сидоровичу. Потом он подошел к Полине, с которой не жил и не разводился из-за ее криков. Он подержал огромную ладонь на ее животе, и боль из нее стала выходить, словно своей ладонью он ее вытягивал.
   Потом он позвонил в гостиницу и вызвал Эмму, не спрашивая разрешения у больных. Пока Эмма ехала к ним, Степан Степанович сел за стол и съел всю селедку под шубой, потом позвал дочь Инну прогуляться с ним на свежем воздухе после очередного дождя. Эмма вбежала в квартиру, посмотрела на Степана Сидоровича, вздохнула, подняла его. Он поднялся с ее помощью и пошел к прежней благополучной жизни. Полина осталась одна, она лежала и смотрела на стол, где не было селедки под шубой, но ей она была больше не нужна.
   Степан Сидорович подарил маленькую породистую собачку Инне. Она взяла ее на руки и больше никому не отдавала, живая игрушка ее вполне устроила. Инна подаренную ей Степаном Сидоровичем собачку привезла ему на дачу. Маленькая собачка обладала звонким лаем, чем очень надоела молодой хозяйке. Собака лаяла в ответ любой собаке, чей лай доносился до квартиры, где она жила. Она лаяла на любой хлопок лифта. Она лаяла ночью, если кто просыпался.
   Иногда лаяла просто так, иногда от возмущения, но всегда звонко и пронзительно. Собачка на даче немного боялась простора и лаяла от страха перед большим пространством. Еще она полюбила скулить и лаять под дверями, куда поставили мебель с вырезанными зверями. В остальное время собачка любила стоять рядом с человеком, принимающим пищу. Выпрашивать кусочек недозволенной пищи - это было ее любимым занятием. Есть собачий горох ей меньше всего хотелось...
   Освободив себя от собаки, Инна проколола язык, подвесив на него украшение, чем вызвала натуральный гнев своей мамы Полины. Мать от возмущения и ругательств зашлась в крике и долго кричала на Инну. Результатом прокола языка был домашний арест Инны до начала школьных занятий. Свобода закончилась дачным заточением, и Инна вынуждена была общаться с маленькой лающей собакой.
   Девочка первая поняла, что собака у музейных дверей лает наиболее звонко, до боли в ушных перепонках. Она сказала об этом Степану Сидоровичу, тот в шутку или всерьез ответил, что за дверями живет настоящее привидение и тревожит чуткую душу собачки. Инна шутку поняла буквально, она взяла ключи от музейных комнат у матери и одна зашла в смежные комнаты, в которых стояла темная мебель. Девочка села на стул, посмотрела на карнизы мебели, украшенные вырезанными из дерева зверями, она вынуждена была запрокинуть голову, и эта голова у нее медленно закружилась. Она потеряла сознание.
   Собачка бродила по даче и скулила, она искала свою маленькую хозяйку, поэтому первая обнаружила приоткрытую дверь в музей. Шустрый носик пролез в приоткрытую дверь, вскоре все здание огласилось звонким, счастливым лаем собаки, нашедшей свою хозяйку. Острые зубки ухватили джинсы и стали дергать их из стороны в сторону, пытаясь заставить девочку посмотреть в ответ, но она молчала, тогда собака залаяла так оглушительно, что на ее зов прибежала Полина. Она увидела лежащую на стуле дочь, закричала в унисон собаке, взяла дочь на руки, вынесла ее из комнаты, донесла до дивана в холле первого этажа.
   На шум подошел Степан Сидорович.
   - Полина, что случилось с Инной?
   - Сознание потеряла и в себя не приходит!
   - Она таблетки пила?
   - Да, она ведь себе язык проколола. Я ее заставила вынуть украшение. Язык мы продезинфицировали, а у нее ангина еще началась, я добавила ей антибиотиков, да еще ее занесло в этот музей!
   - Врача вызвать?
   - Да не хочется вызывать врача. Мне непонятно, почему она потеряла сознание. Я ее нашла по лаю собаки, в музее на стуле.
   - А снотворное ты ей не давала?
   - Антибиотики плюс таблетки от аллергии на эти антибиотики и больше ничего, от них она сознание никогда не теряла, слабость могла появиться, но не больше, хотя сонливость не исключается.
   - Да спит она! Проснется - посмотрим, что дальше делать, пусть тут спит, я рядом посижу, книгу почитаю.
   - Спасибо, Степан Сидорович, а я музей закрою, ключи от комнаты Инна так в руке и зажала.
   Полина вынула из руки дочери ключи и пошла в музейные комнаты. Дверь была открыта настежь. Она заглянула внутрь комнаты. Женщина свалилась на пол.
  Степан в это время сидел рядом с девочкой, он о Полине не беспокоился. Собака дремала рядом с Инной. Степан Сидорович, вернувшись в город, навестил нового директора антикварного магазина, он решил рассказать ей о мистичности мебели, которую она продает.
   Анфиса спросила:
   - Степан Сидорович, родной мой покупатель! Что ли, мы с тобой не знакомы? Чем ты не доволен, скажи.
   - А чего говорить, вся твоя мебель с мистическим уклоном получается.
   - Так за этот довесок надо бы цену поднимать, мебель настоящая, антикварная!
   - Настоящая мебель, говоришь? А человек посмотрит на нее и в обморок падает!
   - Знаешь, господин хороший, не нужна мебель - вези назад, куплю.
   - Не могу, последний комплект со зверями овеян духом Самсона и не подпускает никого в комнату.
   - Вот это да! Вот это дощечки из тайги!
   - Чему радуетесь, не пойму?
   - Уникальности изделия.
   - Лучше бы обычную мебель продавали! - сказал Степан Сидорович и покинул офис.
   Анфиса задумалась: значит, получилась антикварная мебель, а младший Селедкин - настоящий потомственный мастер! Она вызвала Родиона Селедкина и вручила ему премию внушительного размера.
   У того глаза округлились, а Анфиса сказала:
   - Заслужил, Родион! Хорошая работа.
  
   Простая задача: как скрестить новую мебель со старой корзиной - была Анфисе по силам, это она четко осознавала. Дерево к дереву, и чтобы лучилось! Сердце ее в это время было абсолютно свободным, деньги ей были нужны, и вечерами она сидела с сыном и прорисовывала вензеля с вплетенными в них прутиками из корзинки. Корзинку расплели, предварительно замочив, чтобы она не ломалась. Старые веточки напоминали по внешнему виду копченый сыр.
   К Анфисе на огонек стал заходить Родион: то ли его тянула корзинка, то ли она сама, но он играл с малышом и уходить домой не собирался. Полина стала забываться, а вот Анфиса заполонила все его существо. Или это корзина их связывала? Кто знает.
   Анфиса иногда шутила:
   - Платона не боишься?
   - Не знаю, если честно, но мне с тобой уютно.
   - Как у Степана Степановича работается? Не обижает?
   - А чего нам с ним делить? У нас разные обязанности, я свои выполняю.
   - Давай назовем новый комплект мистической мебели 'Копченый сыр'.
   - Анфиса, ты лучше ничего не придумала?
   - А чем плохо? Предложим его директору мясомолочного комбината, где этот чудесный сыр выпускают.
   - Ты этот сыр любишь? Он дорогой!
   - Так он сухой. Возникает иллюзия, что его ешь, ешь, и челюсти устанут, а ты при этом не поправляешься.
   - Если так, то по мне лучше бутерброд. Сообрази чай с лимоном и бутерброд с обычным сыром и маслом, я это все купил, в холодильнике лежит.
   - Раз лежит - сделаем, мне недолго.
   Интересные у них складывались отношения: без страсти, без видимых взглядов. Так, теплые отношения, тихие слова, никаких совместных планов на будущее. Работа у Степана Степановича в фирме благоприятно отразилась на внешнем облике Родиона, он стал уверенней в себе, стал лучше одеваться, лучше стричься. Они не кидались друг другу на шею, не было поцелуев, но все чаще вечера Родион и Анфиса проводили вместе, втроем с ребенком гуляли по выходным в парке. Возникало ощущение, что они начинают жить с чистого листа. Этого не могла не заметить Инесса Евгеньевна, но и она не возражала против дополнительной опеки ее внука Евгения.
   Название нового комплекта мебели 'Копченый сыр' Анфиса предложила директору комбината, производящего копченый сыр. Директор удивился, рассмеялся и купил за хорошие деньги весь комплект мебели.
  
  
  Глава 7
  
   Родион получил задание: найти деревянный предмет прошлого, и обязательно настоящий! Деньги ему нужны были так, что и передать нельзя! Родион, недолго думая, сел на пригородный автобус и поехал до самой дальней деревни, куда не ходят поезда. Вышел он на последнем клочке асфальта, кругом была грязь после дождя, виднелось несколько домов, старая ферма, конюшня.
   Погладив себя по голове за то, что взял с собой высокие резиновые сапоги, Родион переобулся и пошел месить грязь по деревне. Он сразу заметил дальний дом. Постучал, а в ответ тишина. Толкнул дверь. Она открылась. Обошел бедную хибару. В дальнем углу на кровати лежал старик. Он еще дышал.
   - Дед, ты жив?
   - А чего тебе надо здесь?
   - Так, мимо шел и зашел.
   - Откуда меня знаешь?
   - Я тебя не знаю. Есть хочешь, дед?
   - Давай свою еду, ко мне тут заходят, кормят. Мне, чай, восемьдесят седьмой год идет.
   Достал Родион еду, для себя припасенную, и выложил ее перед дедом. Тот обрадовался и стал жевать пищу тремя зубами. Выпил стопочку кагора, разговорился, после второй стал хвастаться. Родион беседу поддерживает да на антиквариат местного производства наталкивает, а сам избу оглядывает.
  С первого взгляда ничего не нашел. После третьей рюмки дед намекнул, мол, сходил бы Родион за соленым огурчиком, ему самому тяжело спускаться в подпол.
   Родиона упрашивать было не надо, полез он в подпол. Три ступеньки и земляной пол под ногами, в нишах - несколько банок с огурцами. Маленькая деревянная бочка с солеными грибами с плесенью на марле. Две трехлитровые стеклянные банки с брусникой, залитые водой. В фанерных ящиках лежал картофель. Взял Родион банку огурцов и решил уже выходить на свет и свечку тушить, как вдруг его взгляд натолкнулся на крашеный шкафчик. Открыл его, а там пустые стеклянные банки. Ничего больше! Потушил свечку, к деду пошел, а тот уснул, сопит себе после кагора. Стал Родион избу обходить да все дверцы открывать. Потом ставни закрыл, свет потушил и стал ждать чуда! Сам задремал после кагора.
   Сон Родиону приснился: девушка берет его за руку и ведет на чердак. Он проснулся. Темно. Открыл ставни: на улице светло. Посмотрел, как на чердак забраться. Полез. Залез. Свечу зажег. На фанере плесневелые яблоки лежат. В углу сундук стоит. Открыл сундук, в нем оказались тряпки старые из темного сукна. Вытащил все. Некоторые вещи молью подернуты. Брезгливо перебрал все, ничего деревянного в сундуке, кроме самого сундука, не было.
   Родион словно взгляд в спине почувствовал, резко обернулся и увидел свечение. Подошел. Посмотрел на пол чердака. На полу лежала доска с рельефом, раньше такими досками белье гладили - до утюгов с угольками, до чугунных утюгов, которые просто на печь ставили.
   Поднял он гладильную доску, а рядом еще валик лежит, свет излучает. Вспомнил Родион, что раньше гладили двумя этими предметами. Взял валик и доску, стал спускаться с крыши, ступеньки под его тяжестью и обломились. Он полетел кубарем и потерял сознание.
   Очнулся - рядом дед стоит:
   - Так ты вор, стало быть? А я думал, ты человек! Смотри, чего натворил, сказал бы уж, чего ищешь, продал бы тебе.
   Родиону стыдно стало.
   - Дед, я все починю и все расскажу.
   Пришлось Родиону чинить лестницу, забор и все, что дед ему наметил, за работу получил он предметы быта из далекого прошлого.
   Анфиса обрадовалась деревянному утюгу, оплатила его, но подумала, что все это уйдет в комплект для Тони. Следующая интересная передача Анфисе попалась о русском модерне в мебельной промышленности конца девятнадцатого века. Отличная мебель, видимо, жил-был великолепный мастер, великолепная резьба по дереву - зря передачу не записала, такие предметы старины! Важна идея, а сделать русский модерн можно всегда, вот если бы его можно было на поток поставить!
   Анфиса сидела и думала: что делать дальше? Для комплекта мебели известному хоккеисту она использовала неприкосновенный запас мистики. Степан Степанович вернулся из командировки влюбленным котом без мистических предметов. От Платона информация не поступала. У Степана Степановича был почти готов очередной комплект, а у нее за душой было пусто. Кстати, о душах. А где эти души водятся? В бездне. Правильно, но туда нельзя. Мистика должна быть живой. Где могут быть предметы старины на поверхности Земли? Если с юга Родион приехал пустой и влюбленный, то надо послать его на север, где людей ходит мало, где что-нибудь залежалось на чердаках старых домов.
   Родион, услышав новое задание, пришел в отчаянье, ему так нужна Полина, а ему говорят: 'Брысь на север. Ищи ветра в поле трехсотлетней выдержки'. А что делать? Надо ехать, хоть щепу привезти, главное, чтобы натурально древнюю. Стал он изучать историю северных городов, да запутался и вновь позвонил Анфисе:
   - Анфиса, помоги! Скажи, где у нас на севере города, которым более трехсот лет, чтобы от них можно было нащипать мистики?
   - И это правильный вопрос. Родион, кстати, где твой друг Платон?
   - Ты чего? У тебя крыша поехала? Хотя, знаешь, ко мне приходил один мужик, говорил явную глупость, на лицо чужой, а по спине Платон.
   - Так и я видела этого мужика, а потом он исчез!
   - Вот это да! Он что, медаль? С одной стороны - неизвестный, а с другой - Платон!
   - Ладно, а ты знаешь, как его найти? - спросила Анфиса.
   - Представления не имею. Лучше найди северный город и скажи, как туда проехать и что там искать.
   - Начни с древнего Новгорода. На городище постоянно идут раскопки, не найдешь предмет обихода, так от стены древних домов всегда можно отщипнуть лучину: не от тех, что снаружи, они каменные, а от тех, что в земле зарыты. Храмы там тоже каменные, но в них есть деревянные предметы не первой исторической важности.
  
   Поехал Родион в северный древний Новгород то ли покорять, то ли ущемлять, это уж как получится. Город как город, а ворота у одного храма такие огромные да кованые. Колокола гигантские и все на месте, еще и звонят. Но такие большие предметы оказывают мистическое влияние на огромное число людей. Вон, сколько автобусов со всего мира в город приезжает! А сколько среди них зарубежных туристов? Почти половина. И все они ходят по городу в поисках древности, визуальной или карманной.
   Попал Родион на одну экскурсию за город, он думал, что там древность есть, а там был выстроен деревянный город, стилизованный под старые дома, а бревна новехонькие, и отщипнуть нечего. Внутри домов была собрана утварь, но тоже видно, что она новая. Горько стало Родиону, опять задание не выполнил, решил опят поискать в ближнем лесу.
  Пошел Родион в лес. В лесу старушку встретил, махонькую, сухонькую, с курносым носом, с седыми волосами, заплетенными в тоненькие косички и вокруг головы напутанные. В руках она несла корзину с грибами.
   От корзинки Родион глаз оторвать не мог.
   - Бабуля, сколько лет твоей корзинке?
   - Родимый ты мой, если бы знала, так сказала, она мне от бабки досталась, много у меня других корзинок было, да все состарились, а этой - хоть бы что!
   - Продай корзинку, я тебе заплачу, сотню новых корзин купишь, еще внукам останется.
   - Так, почитай, жалко ее.
   - Слушай, бабуля, твои внуки грибы собирают в лесу?
   - Ты что, касатик, они в городе каменном живут, шампиньоны в магазинах покупают.
   - Продай корзинку, бабуля!
   - Так я тебе новую корзинку продам, зачем тебе это старье!
   - Мне эта корзина нужна! Меня за ней послали. Хожу я тут по лесам, ищу тебя.
   - Правда меня ищешь? - лукаво спросила старушка.
   - Тебя ищу, с корзинкой.
   - Фу ты, как привязался! Был бы ты крещенный - никогда не стал бы из рук корзинку выпрашивать.
   - Сколько хочешь денег за свою корзинку? Ведь я мог бы у тебя из рук ее вырвать, но я с тобой переговоры веду, можно сказать, на государственном уровне!
   - Вот треклятый, почини мне забор да крышу, тогда отдам тебе корзину.
   - Ты, бабуля, не промах, идем, покажи свою хибару.
  
   Бабуля повернула в другую сторону. Покрутила его вокруг елей да сосен, он вообще потерял ориентир, откуда пришел и куда идет. Пришли они к избушке, старой, не в пример музейным. Треть избы занимала огромная печь.
   - Бабуля, зачем тебе печь такая огромная?
   - Ты чего, сизый мой, так я в ней моюсь, после того как хлеб испеку, я на ней и сплю.
   - Ох, тяжело ты, бабушка, живешь!
   - А куда легче! У меня все есть!
   - Где продукты берешь?
   - Мне много надо? Колбасы я ваши не ем. Грибков насобираю, муку мне привозят. Так и подумай, зачем мне твои деньги?
   - Вот попал! Неужели тебе ничего не надо?
   - Надо. Дровишки завсегда мне нужны, люблю я тепло.
   - Где дрова взять?
   - Ты чего, родимый, больной? Гляди, лесу-то сколько! Неужели мне на дрова не хватит!
   - Может тебе пилу 'Дружба' купить?
   - Так я с малолетства топором дрова рубила.
   - Ладно. Показывай забор и крышу.
   Через три дня, поработав топором, Родион получил корзину и свободу. Старушка денег у него взяла совсем немного и столько, сколько считала нужным. Он купил жесткую сумку, упаковал в нее корзину, чтобы не сломалась, и домой поехал.
   Анфиса, увидев корзину, всплеснула по-стариковски руками:
   - Молодец, Родион! Чудо! Это настоящее чудо! Свет выключи.
   Родион выключил свет, закрыл окна. Корзина светилась матовым блеском.
   - Настоящая! Проси, что хочешь!
   - Ладно, я ушел, мне завтра на работу к Степану Степановичу выходить.
   - Отлично.
  Родион привез редкую березу. Анфиса проработала внешний вид гарнитура и сказала, что он принадлежал потомкам боярыни Морозовой. Ей поверили. Анфиса, посмотрев на полуфабрикаты, вызвала Степана Степановича. Он, похудевший, но счастливый, явился перед ее глазами и вскоре запустил в производство комплект мебели на бывшей своей фирме: в результате каких-то махинаций, в которых сквозило имя Степана, фирма перестала принадлежать ему, но суд вернул ее Степану Степановичу, когда Анфиса приложила к этому руку.
   Селедкин довел новый комплект с головами птиц до изумительного совершенства. Мебель сияла красивой поверхностью, сияли головы птиц на подлокотниках кресел. Все вздохнули, словно последнее время они и не жили на этой земле, а просто существовали без любимого дела.
  Но Анфиса как в воду смотрела: все интересные события произошли из-за Полины. Полину увидел Степан Степанович, который очень любил женщин с мистической энергией. Она произвела на него должное впечатление, и они вновь влюбились на глазах Анфисы! Правда, что ей расстраиваться. Степана Степановича у Полины увела Зинаида, мать Паши, но теперь Полина увела его от нее! Логика янтарная или мистическое правило жизни.
  
   Весной Виктор Сидорович и Эмма поехали на дачу. С первого взгляда было видно, что здесь зимой никого не было. Эмма отказалась от услуг Полины, она сама занялась уборкой помещений. Ее хозяйская жилка подсказывала, что это сущая роскошь - одним жить на такой большой даче. Эмма предложила дачу городскому детскому саду.
   Приехала комиссия, дачу одобрила, и к лету сюда заехали малыши с воспитателями. Эмма, таким образом, спасла своего Виктора Сидоровича от посягательств чужих женщин. Он не возражал. Полина после такого расклада в жизни Виктора Сидоровича пошла на работу к Степану Степановичу. Его предприятие расцветало. Ее взяли на упаковку готовой продукции. Степан Степанович, получая зарплату, сразу отстегивал деньги Полине на Инну.
   Много десятилетий назад звучала песня: 'Все я в доме приберу, вымою посуду, и воды принести я не позабуду'. Старая песня, сейчас Инна слушала реп и быстро-быстро произносила слова. Еще быстрее бросала неприбранную постель и исчезала с сотовым телефоном на зеленых просторах листвы под ярким весенним солнцем. Как-то утром за Инной домой зашла ее подружка. Подружка была на два года старше нее, у нее дома всегда царили чистота и порядок. Девочка была одета в теплые ботинки, теплый вязаный свитер, куртку. Она переступила через порог квартиры Инны, ее глаза расширились при виде подруги, в одних полосках плавок и бюсте открывшей дверь. За спиной Инны царил первозданный беспорядок: одеяло лежало на полу, вещи лежали на диване, книги были разбросаны вперемешку с дисками.
   Сквозь свое сумасбродное утро Инна крикнула:
   - Мама, напиши учительнице записку, что меня летом здесь не будет, а то заставят школу мыть. Я на дачу уеду.
   Ее способности к уборке на самом деле были на низком уровне развития, чего не скажешь о ее умственном развитии - здесь она обгоняла многих.
   После школы, часа в три, раздался у Анфисы на работе звонок:
   - Мама, я все уроки сделала. Ушла гулять с подругой, скажи, как снизить ей температуру? Я ей дала антибиотик и горошину, а еще что ей дать?
   - Достаточно, - прозвучал ответ.
   Трубка замолкла. Анфиса продолжила работать. После работы она купила мясо, приготовила его кусками: так Инна его лучше ела. Судя по продуктам в доме, девочка сходила в магазин и купила то, чего ей самой хотелось. В частности, она любила сухой сыр, заплетенный косой. Вечер ушел на приготовление ужина, прозябание у телевизора под пледом. В квартире было прохладно, отопление отключено, окна очищены от зимних утеплителей. Что касается Анфисы, то она могла убрать в квартире раз в неделю, в свои вечные выходные. На неделе ее на это не хватало - иначе не хватит на работу.
   Часам к восьми вечера появилось состояние тревожного ожидания госпожи Инны. Ее не было. Телефон молчал. В двадцать один час, вместе с программой 'Время', взяла Анфиса в руки сотовый телефон.
   Инна сразу ответила:
   - В девять буду дома.
   Ожидание стало аморфным, потом острым. Наконец она пришла.
   На ней были босоножки на шпильках, куртка нараспашку, ноги сверкали сквозь дыры в джинсах.
   - Мама, я не хочу есть. Я завтра поем.
   Ее фигура значительно похудела за последнее время. Музыка оглушила пространство. Часто для позднего вечера раздавались телефонные звонки: ей звонили. Потом она обратилась к Анфисе:
   - Мама, вот чего ты мне звонишь? У меня мальчик появился, парень, друг, папа бы обрадовался, а ты переживаешь. Он ровесник.
   Она взяла копченый сыр, заплетенный косой, стала отщипывать кусочки сыра пальцами и совать в рот - это называлось 'ужин'.
  
  Анфиса не жаловалась, просто некому было жаловаться, не у кого было что-либо просить. Она кормила ребенка и думала о том, где находится белое облако судьбы, которое принесет в ее дом помощника. Кто бы сомневался, что в дверь позвонят! Естественно, позвонил в дверь дядя Сидор. Она вытерла рот малышу, взяла его на руки, открыла дверь.
   - Привет, соседка! Гостей не ждешь?
   - Всегда жду! С ребенком играть будете? Других развлечений у меня не предвидится.
   - А как с ним играть?
   - Ему скоро спать. Прочитайте маленькому книжку, он уснет от монотонных и умных звуков.
   - Давай, мамочка, книжку, я почитаю, если не разучился. Я на детском языке давно не читал.
   Дядя Сидор стал читать детскую книжку с непонятным привкусом, язык шевелился у него с лишними звуками, но ребенку понравилось. Он пытался проговаривать отдельные звуки, маленькие слова, и до Анфисы доносился дуэт двух иностранцев. Она вымыла посуду, приготовила чай для взрослых, сделала бутерброды. Ребенок, довольный новым чтецом, уснул.
   А мужчина, довольный, что справился с заданием, пришел на кухню.
   - Задание выполнил, что дальше, хозяюшка?
   - Садитесь, ешьте, пейте, - быстро проговорила Анфиса и сама села за кухонный стол, оставив более удобное место для гостя.
   Он взял теплый бутерброд, горячий чай с лимоном и вдруг улыбнулся всеми своими зубами:
   - Анфиса, мне нравится быть с тобой! Тихо и уютно, и словно ничего больше и не надо.
   - А больше мне и предложить Вам нечего! От Платона нет известий. Инесса Евгеньевна ко мне практически не приходит, один раз позвонила, и все. Родственников в этом городе у меня нет.
   - А как жить будешь? Одна, с ребенком?
   - Живу и дальше проживу.
   - Нет, это все неправильно, завтра возьмем мальчику велосипед с ручкой и пойдем гулять. Вдруг чего надумаем? А сейчас спасибо за чай. Я, пожалуй, пойду домой. - сказал дядя Сидор и словно белое облако растаял в тумане вечера.
   Анфиса еще раз убрала со стола с блуждающей улыбкой на губах, без мыслей о будущем, ей очень хотелось спать. Она уснула, спал и малыш.
   Дядя Сидор пришел домой, посмотрел на свою большую квартиру с темной великолепной мебелью, роскошной для него одного. Он лег и стал рассматривать зверей, изображенных на всех выступах мебельного гарнитура. В какой-то момент ему показалось, что деревянные звери сбились в стадо и поскакали в его сторону, что было дальше, он не увидел - уснул.
   Анфиса подумала о том, что пора бы новую диковинку выдумать на свою голову и на голову покупателя, и вызвала Степана Степановича. Он явился хмурый, страшный, а она ему - премию. Он расплылся в улыбке.
   - Степан Степанович, у нас получилось с мебелью со зверями? Я поняла, что произошло на даче, здесь Степан был. Новую мебель надо делать!
   - А кого пугать будем?
   - Конкретный вопрос, лучше бы спросил, что делать и из чего? Делай базовый комплект.
   - Чем украсишь?
   - Не знаю, пока не - Страшная Вы женщина, хотите добыть новую рассаду для мистики?
   - Самой мне не хочется добывать, я ленивая трусиха, кого бы послать добыть нечто? А, я знаю кого, все, спасибо.
  
   Анфиса основательно задумалась и подумала, что это под силу Платону и Родиону, но Платон уехал и молчит, а это значит, что его нет.
   Анфиса позвонила Родиону:
   - Родион, привет! Зайди за зарплатой, тебе причитается.
   Он нутром почувствовал, что Анфиса что-то замышляет, но пришел, взял деньги, посмотрел на директора. Она не заставила себя долго ждать и предложила:
   - Есть дело на юге, место уточнишь у Виктора Сидоровича, твоя задача - найти рассаду для мистики для нового комплекта мебели. Родион, дело серьезное, вот тебе деньги на дорогу, адрес уточнишь. Все, - и она отвернулась от него, словно его и не было.
   Он не обиделся, зашуршал новыми деньгами и, довольный жизнью, улыбнулся.
   Анфису обрадовал звонок знаменитого хоккеиста, он сказал, что готов купить комплект мистической мебели, она ответила, что мебель готова, как только появится мистическая рассада, останется ее высадить на мебель. Хоккеист издал победный клич.
   Удрученным оставался дядя Сидор, его дела в городе не шли, ему не везло, он не богател, а становился все беднее. Общение с Анфисой его не радовало, поскольку денег она ему не приносила. Он уже был готов продать дачу, хоть и обещал брату Виктору Сидоровичу ее не продавать. Оставалось продать квартиру и уехать домой, где у него дела шли лучше, чем в столице.
   Инесса Евгеньевна жила одна под спудом собственной психологической бездны, которая ей подсказала, что пора бы съездить к Анфисе и осыпать ее и внука деньгами и подарками. Они вновь подружились и вдвоем по очереди гуляли с малышом, которого вскоре взяли в детский сад. Анфиса окончательно вышла на работу, заменив Инессу Евгеньевну в ретро-бизнесе, и стала набирать удивительную зрелую красоту. Ее мягкие и нежные черты лица, обрамленные каскадом пышных волос, привлекали внимание людей. Но в кои-то веки у нее никого не было. Она смотрела на себя в зеркало и не находила ни малейшего изъяна, кроме одного: некому на нее было смотреть. Мужчины ходили по улице, оглядывались на Анфису, но не подходили. На работе она ловила тягучие мужские взгляды, но никто не приглашал ее на романтические свидания. Не подавал признаков жизни и Платон.
  А дядя Сидор уехал, ни разу не позвонив. Анфиса расцветала дивным цветком, но никто не пытался ее сорвать. Она ходила на работу, водила ребенка в детский сад. Она приводила в порядок квартиру, себя и ребенка с ощущением, что вокруг нее общественный вакуум бездны. Вероятно, она была слишком хороша! Или ее боялись из-за Платона, слухи тоже имеют ноги. Иногда Анфисе хотелось уехать туда, где ее никто не знает, и начать все сначала.
  
   Виктор Сидорович после посещения своего музея в последний день жизни на даче не мог больше работать в своем янтарном кабинете, ему все казалось, что он сидит в музее, и чтобы избавиться от назойливой мысли, он позвонил:
   - Самсон, привет, племянник, это я, Виктор Сидорович! Слушай, хочу отдать в твой музей свой янтарный кабинет.
   Самсон присвистнул и ответил:
   - Беру, если он от Анфисы.
   Самсон позвонил:
   - Анфиса, мой дядя, Виктор Сидорович, предлагает мне янтарный кабинет в музей, хочу под музей выделить четыре комнаты, надо подумать над названиями и над оформлением.
   - Самсон, над этим надо подумать, а результат я покажу. Договорились? Я знаю планировку Вашего дома, ехать к Вам мне не обязательно.
   У Самсона возникло ощущение, что его за уши отодрали, как маленького, но и подарки он стал получать весьма весомые.
   В кабинет вошел мужчина высшего качества: так в своем мозгу Анфиса дала определение вошедшему мужчине. Холеное, благородное лицо, величественная осанка, плечи отведены назад, живот отсутствовал. Посетитель, одетый в костюм неопределенного цвета, но весьма дорогой и хорошо на нем сидящий по всей великолепной фигуре, поздоровался с владелицей салона антикварной мебели и предложил ей умопомрачительный контракт.
   Проще говоря, господин Самсон положил на стол перечень предметов стариной мебели, необходимой ему для создания музея своих предков. Дело в том, что Анфиса написала бизнесмену его биографию до пятого колена, коим он хотел зацепиться за фаворита и великого человека своего времени - графа Орлова. Легенду прошлого для нынешнего предпринимателя необходимо было подкрепить настоящими предметами старины!
   Анфиса решила, что янтарные часы как изюминку коллекции продаст Самсону за огромные деньги вместе с конторкой и комодом. А пока часы стояли у нее дома. Прочитав предварительный перечень предметов, она успокоилась, многое она могла поставить в личный музей предпринимателя.
   Связь с общественностью у нее была налажена, летом она брала на работу студентов, которые занимались тем, что находили предметы старины. Господин Самсон предлагал поставить требуемые предметы в минимальные сроки, оплата наличными. Для большей важности он выложил перед Анфисой приличную сумму денег на первые расходы. Анфиса вызвала бухгалтера и на глазах предпринимателя деньги официально оприходовала.
   Анфиса предложила Самсону деловое соглашение: она поставляет ему антикварную мебель, украшенную янтарем, а он расплачивается за мебель для его музейной дачи, берущей начало от графа Орлова, от 1770 года. А кто не хочет пожить в интерьере, в котором сама царица почивала?
   Договоры Анфиса выполняла: если Самсон дал деньги на мебель, то она ее и собирала. По расчетам получалось, что на выданный аванс, как пасьянс, складывались славянский шкаф, янтарные часы, комод и конторка с янтарем, дубовый стол и новые стулья под этот комплект, доведенные до совершенства умелыми руками столяра старшего Селедкина.
  Муж Платон не мог простить Анфисе визит сотрудника Степана Степановича. Его он ненавидел всеми фибрами своей души. Но Платон не был столь могучим мужиком и осознавал, что физические силы у них разные, и от этого только больше его ненавидел, он еще продолжал сомневаться: а сын чей? Его или Степана Степановича? На пике этой затаенной злобы он приметил Леночку, продавца из антикварного магазина. Стал оказывать ей посильное внимание, тем и отводил свою душу от ненависти. Анфиса почувствовала, что Платон к ней охладел, но дел с малышом было так много, что она даже радовалась его холодности, у нее на него сил не оставалась.
   Все было выполнено честно, и весь комплект стоял в квартире Родиона под его неусыпной охраной. Он и порадоваться не успел, как к нему в квартиру позвонил заказчик с охранниками. Родион о заказчике знал. Мобильный телефон ему купили для такого случая, он нажал на номер телефона Анфисы. За дверью послышался стук и угрозы, но он успел сказать, что заказчик прибыл.
   Металлическая дверь гремела от ударов. Родион открыл дверь и отскочил в сторону, мимо него в комнату ворвались три человека и остановились в немом изумлении: из шкафа, часов, из стола и одного стула, в который вставили донорский кусочек дерева из шкафа, шло белое свечение, которое подсвечивало янтарь. Казалось, предметы переговариваются.
   - Не обманула, - прошептал Самсон. - Красота! Мебель, я ваш новый хозяин, я заберу весь комплект, прячьте свое свечение.
   Родион надеялся, что мебель съест наглеца, но предметы промолчали, они покорно погасили свой белый свет и янтарь.
   Янтарный набор мебели продали достаточно удачно. Анфиса рассчиталась со всеми участниками проекта в рабочем кабинете. Господин Самсон не пожалел денег за конторку с янтарями. Благодаря чему Платон пересел на новую машину, что было выгодно в первую очередь Анфисе, он становился ее любимым мужчиной и шофером по совместительству.
   Самсон привел себя в порядок, посетил все салоны красоты, даже мышцы покачал - и явился с букетом в кабинет бывшего директора антикварного салона, известного в своем городе благодаря ее находчивости. Он решил взять новую даму для себя даром.
  
  
  Глава 8
  
   Инесса Евгеньевна сидела в своем кабинете и просматривала наброски Платона, мельком посмотрев на Самсона, она сказала, что есть предположение, что в одном из соседних городов найдена еще одна реликвия прошлого с янтарем.
   'Кто бы сомневался', - подумал Самсон, а вслух сказал:
   - Дорогая Инесса Евгеньевна, спасибо Вам за участие в создании музея, примите мой скромный букет, - и поднес ей великолепный многоярусный букет гладиолусов. - У меня есть предложение: посетите мою скромную дачу, посмотрите музей в действии через неделю.
   - Самсон, возражений нет, заезжайте через неделю, если не забудете о своих словах.
   Самсон прислал Инессе Евгеньевне приглашение на открытие музея своего предка. Ехать на официальную церемонию она не захотела.
   Анфиса как новый директора антикварного салона согласилась поехать на открытие музея, от домашних хлопот она порядком устала, а тут появился повод выйти из дома. Она купила новую одежду, новые туфли, в которых и в гареме не грех было бы показаться, - так подумала о них Инесса Евгеньевна.
  
   В назначенный день за Анфисой заехала машина Самсона. Музей находился за пределами города. 'И откуда берутся просторы?' - думала Анфиса, сидя на заднем сиденье машины. Она смотрела на пейзаж за окном, на бесконечное мелькание зеленой массы деревьев или полян, даже полей, покрытых зеленой растительностью.
   Случайно ее взгляд упал на шофера, она вздрогнула, шофер показался ей странным. Она невольно застегнула на груди молнию легкой белой курточки и отвернулась к окну с мыслью, что уж очень долго едут они к музею. За окном замелькали дома дачного поселка, заборы один выше другого, на укрепленных стенах стояли камеры наблюдения, металлические ворота катались по рельсам, охраны не было видно, но она явно подразумевалась.
   У одной такой современной крепости остановилась машина. Дверь машины бесшумно открылась, открылась и дверь в ограждении современного замка, впуская Анфису на территорию особняка. Людей не было видно. 'Ничего себе открытие музея, - подумала Анфиса. - Людей нет, здание более чем современное'.
   Она посмотрела на внушительный дом с башенками, своего рода мини-дворец. Идти в дом Анфиса не решилась, она села на скамейку рядом с небольшим фонтаном. Из пасти льва, покрытого позолотой, струилась вода. 'Как в сказке 'Аленький цветочек', - промелькнула в ее голове, - все есть, людей не видно, не слышно'. Она еще раз посмотрела на ворота, они были закрыты. Машина, в которой Анфиса приехала, не въезжала на территорию особняка.
   Солнце припекало. Анфиса сняла с себя белую курточку, положила ее на белую сумку, украшенную большой брошкой вместо замка. Сумку Анфиса поставила на скамейку и, откинувшись на спинку скамейки, прикрыла глаза. Она задремала под легкий шум воды фонтана.
   Самсон посмотрел сквозь легкие шторы на спящую Анфису. Грудь кормящей женщины, белая, пышная, выглядывала из маленького белого топика. Русые волосы крупными волнами лежали на ее плечах. На ногах бело-золотые туфли заканчивались шнурками почти у колен, где начинались светлые бриджи. У него появилась простая мужская мысль взять ее на руки, отнести в спальню вместо открытия музея. Он надел белые брюки, светлые без пяток босоножки, снял с себя майку и в таком виде спустился к Анфисе. Анфиса крепко спала. Он взял ее на руки и понес в спальную комнату, где положил Анфису на белое шелковое покрывало.
   Кондиционер поддерживал в комнате прохладную атмосферу. Анфиса сквозь сон почувствовала прохладу, ей захотелось укрыться. Самсон посмотрел на божественную нежную грудь кормящей матери и прикрыл ее огромным белым полотенцем. Потом он подошел к кальяну, и слабое средство, затуманивающее мозг, постепенно заполнило комнату. Легкие грезы окутали мозг уставшей молодой матери.
   Два бокала легкого вина и виноградная гроздь на золотом блюде стояли на столе с прозрачной столешницей. Анфиса невольно потянулась к бокалу, жажда еще во сне стала ее мучить от непонятного привкуса на губах. Выпив бокал, она взяла одну виноградинку, и только тут заметила внимательный взгляд хозяина.
   Самсон нажал на пульт, темные шторы на окнах опустились, легкий полумрак окутал комнату. Молния на топике оказалась в руках мужчины в белых брюках. Его красивое лицо приблизилось к ее лицу, молния медленно расстегнулась на груди молодой женщины. Грудь двумя волнующими окружностями выступала над двумя белыми чашечками. Самсон расстегнул застежку, расположенную спереди для удобства кормления грудью. Он двумя руками держал в руке грудь Анфисы, пристально смотрел в ее глаза и медленно подносил сосок к своим губам со стальным блеском в глазах. На соске выступило грудное молоко, он слизнул капли молока языком... Нет, он не пил молоко, он просто прикоснулся к сокровенному месту.
   Вторая грудь наполнилась молоком. Анфиса словно окаменела. Из второй груди непроизвольно стало капать молоко на руку Самсона. Он разминал руками затвердевшую от молока грудь. Молоко капало на его руки и на белое шелковое покрывало. Женщина молчала, онемев от изумления, приятная нега окутывала все тело, груди становились мягче. Многодневная боль покидала грудь. Его руки в сладком грудном молоке расстегнули последнюю молнию на ее брюках.
   Липкие пальцы медленно и нежно сняли с молодой матери обувь, брюки. Они стянули последнюю белую одежку. Она лежала на белом покрывале в русом облаке своих волос. Самсон снял с себя белые брюки. Его мускулистая фигура приятно радовала глаза. Анфиса и не возмущалась, она просто вся подалась навстречу этому необыкновенно приятному человеку. Они обвились друг вокруг друга, как будто всегда были вместе.
   Без слов, без единого звука они изучали друг друга нежными ладошками, пальцами. Его губы раскрылись так широко, что обхватили ее губы, его язык вошел в ее рот, белые зубы от языка не волновались, но кожные покровы рта приветствовали его язык божественной истомой. Он покорил ее всю без остатка. Равномерные движения тел без скрипа великолепной постели были апогеем приятного знакомства...
  
   Проснувшись, Анфиса не увидела в комнате Самсона. На себе она заметила простынь. Рядом с кроватью стоял столик с едой. На краю постели лежал шелковый халат. Анфиса надела халат, поискала глазами дверь в ванную комнату. Все удобства отливали кафелем. Она умылась, привела себя в порядок и вошла в комнату, но в ней по-прежнему никого не было.
   Анфиса подошла к окну: между воротами и фонтаном стояла детская коляска, в ней спал ее ребенок, но других людей во дворе не было. Она быстро выбежала из комнаты и потеряла ориентир. Она не знала, как спуститься вниз. Двери, зеркала располагались кругами, или ей так показалось. Она прошла в одну сторону, дошла до конца здания, не найдя лестницы, повернула назад, прошла до конца коридора: лестницы не было.
   По виду из окна Анфиса определила, что находится не ниже второго этажа, мало того, она забыла, из какой двери вышла. В отчаянии Анфиса села в кресло в холле, потом подошла к окну, перед окном находилось озеро, оно было совсем маленькое, но по нему плавали два белых лебедя. От злости она толкнула створку высокого окна. Окно раскрылось. Анфиса оказалась на полукруглом балконе. С балкона свисала лестница из веревок и круглых палок. Она уверенно перешла с балкона на веревочную лестницу и стала спускаться вниз.
   На земле Анфиса попала прямо в руки Самсона своим голым телом под шелковым халатом. Он нежно прижал ее к себе на одно мгновение и поставил на землю. Голые ступни коснулись мягкой травы зеленого газона. Анфиса непроизвольно поцеловала губы Самсона, а сама в это время заметила арку. По ее мнению, сквозь эту арку она могла бы попасть к коляске с ребенком, стоящей с другой стороны дома. Самсон поднял Анфису на руки и понес к арке, от арки она увидела коляску. Анфиса вырвалась из рук Самсона и побежала к своему ребенку. Малыш спал. Она поцеловала малыша и вопросительно подняла глаза на Самсона.
   - Анфиса, ты поживешь у меня с моим сыном. Надеюсь, ты не возражаешь?
   - Самсон, меня дома потеряют!
   - Нет. Для всех ты на даче. Посмотри, как ты устала! Ты засыпаешь в любом положении, в любой ситуации. Отдыхай здесь, тебе все привезут.
   - Я не ориентируюсь в твоем доме: он такой большой! И где музей, на открытие которого я к тебе приехала?
   - Все есть, но не сейчас.
   - У тебя есть здесь люди? Мне одной твой дворец не убрать, вот уж действительно устану!
   - Анфиса, у тебя будет няня с высшим педагогическим образованием, она уже в дороге. Здесь и сейчас есть повар и горничная. Для прогулок с ребенком существует дорога вокруг озера, расположенная в тени деревьев. Для любви есть я. Что еще тебе нужно?
   - Свободу! Обычную независимость.
   - Это и есть свобода в твоей ситуации! Поживи здесь немного, а сейчас идем, я покажу комнату для малыша, нашего малыша! Ты не представляешь, какого труда мне стоило смотреть на то, как ты попала в лапы своего Платона! Я уверен, твой Платон побежал к Леночке. Надеюсь, ты ее знаешь? Кстати, что у Инессы Евгеньевны было с этим Степаном Степановичем? Я позвонил в твою квартиру, дверь открыл он, и я неожиданно получил в челюсть.
   - В моей квартире тогда жила Инесса Евгеньевна, а Степан Степанович - ее мужчина, - в мозгу Анфисы промелькнуло видение с нависшим над ней Степаном, а потом дикие звонки по всем телефонам.
   - Хорошо, что не наоборот. Стало быть, я второй в твоей судьбе и будущий отец ребенка.
   - Откуда у тебя такой дворец?
   - Без вопросов на эту тему, музей тебе покажут без меня, а я сейчас уеду. К тебе подойдут, помогут. Пока! - воскликнул Самсон и поцеловал Анфису, потом стремительно пошел к воротам, а они услужливо открылись и закрылись.
   Анфиса остановилась с коляской у фонтана, к ней подошла улыбчивая женщина в платье с белым воротником. Анфиса изучала новые владения, катала коляску по всему дачному участку, сидела на скамейке у озера с лебедями, кормила ребенка грудным молоком два раза в день. Ей помогали люди Самсона.
   Странные вещи начинали твориться вечером. То, что первый раз в любви казалось случайностью, становилось закономерностью. Самсон целый день отсутствовал, появлялся вечером, ел у себя в комнате - ему привозили еду из местной столовой, он мылся и шел к Анфисе в спальню.
   Общение между Анфисой и Самсоном носила молочный характер. Он ее любил, но начинал лечебные игры с ее груди, полной. Молоко из груди высасывал ребенок до основания, так что оно с трудом прибывало к утру. Массаж груди явно пошел на пользу ребенка, молоко прибывало активнее. Он спасал ее од болезней груди.
   Анфисе не давали много работать, ее заставляли спать днем для сохранения молока, ей давали витамины, пищу, соки, чай со сливками - одним словом, она должна была вырабатывать молоко для ребенка. От этого можно было бы сойти с ума, но женщине давали успокоительные средства с пищей, поэтому она не волновалась и воспринимала действия Самсона относительно спокойно. Любила она его настолько страстно, насколько это было возможно под успокоительными средствами. Он был доволен.
   Гардероб Анфисы пополнялся без ее участия. Она открывала шкаф и брала то, что нужно по погоде. Она не знала, откуда появились вещи, ей вообще трудно было думать, она просто жила и выполняла обязанности, которые предписывались ей в этом дачном замке. Грудь Анфисы в предлагаемой одежде всегда слегка выступала и светилась на солнце. Если становилось прохладно, ей приносили теплые вещи и тщательно укутывали грудь от дождя, от ветра, от холода. За кормящей женщиной следили, ее берегли для ночи с господином Самсоном. Ее грудь работала как мини-завод по производству молока. Он мял груди в своих руках, он оттягивал соски. Груди ее вылечились и перестали болеть. А позже ребенок пил ее молоко. И чмокал губами.
   Однажды Анфиса отказалась от предложенной пищи, ее мутило, тошнило. Несколько таких дней - и молоко перестало прибывать. Мозг, очищенный от снотворных, задумался над происходящими событиями. Анфиса поняла, что у нее вновь будет ребенок, но теперь уж точно от Самсона.
   Вечером пришел Самсон, но молока в груди не было, оно перегорело, и ребенок два дня не брал грудь. Общение не получилось. На следующий день Анфису вместе с ребенком отвезли к Платону, который довольно спокойно отнесся к возвращению Анфисы домой и просто пошел с ребенком гулять, а ей пришлось на пару дней лечь в больницу.
  
   Платон в детской коляске обнаружил приличную пачку стодолларовых купюр, сопоставил их количество с числом дней отсутствия Анфисы дома, и в его голове что-то встало на место. Ребенок спал в коляске. Платон сидел на скамейке в парке и совершенно случайно наткнулся на эти деньги, доставая соску младенца, которая умудрилась закатиться под матрас. Он знал о существовании Самсона, но не думал о нем серьезно, оказалось, что он - более серьезный соперник.
  Платон качал на автомате коляску и витал в облаках ревности, потом это занятие ему надоело. Он сделал вывод, что об этих деньгах Анфиса точно ничего не знает, иначе давно бы их изъяла из детской коляски.
  Значит, если после возвращения от Самсона она легла в больницу, тут и так все понятно, что ничего хорошего для мужа нет в ее отсутствии. Платон позвонил Лене, та примчалась на зов достаточно быстро, а он взял и отдал половину найденной суммы денег Леночке. О, как она обрадовалась! И с ребенком помогла посидеть пару дней в отсутствие матери ребенка, и еду приготовила, и, само собой, полюбила Платона со всем старанием.
   Анфиса, вернувшись из больницы, обнаружила полный порядок в трехкомнатной квартире, полный холодильник продуктов, приготовленную пищу в кастрюлях и на сковородах, улыбающегося Платона и довольного малыша. Она странно улыбнулась, увидев пачку долларов, лежащую на телевизоре рядом с пультом управления. Так они и жили, каждый со своей чувственной историей за пазухой.
   Однажды Платон пришел к Леночке и остановился на пороге. В комнате он увидел Родиона, устанавливающего в углу комнаты тумбу, на верху тумбы находился мини-театр из очень старых кукол. Вещь антикварная. Платон посмотрел на Леночку, на Родиона, и ему показалось, что он лишний на празднике жизни. Ни слова не говоря, он вышел из квартиры. Его никто не остановил...
   Платон решил на Леночке проверить удовольствие с пихтовым маслом, которое он познал с Анфисой, но повторить с ней он не смог. Он понимал, что та связь была случайной, импульсной, без продолжения. В кармане у Платона лежал новый флакон с маслом. Он побрел домой.
   Ждал он, ждал Анфису с ребенком. Он решил, что за ней, вероятно, опять заехал Самсон, и позвал Родиона скоротать вечерок за пивом.
  Родион антикварный предмет мебели привез продавщице Леночке, а не отдал его директору антикварного магазина просто потому, что затаил обиду на Анфису. Он сменил объект обожания. На Платона он даже не обратил внимания и вовсе не заметил его приход или сделал вид, что не заметил.
  
   Самсон в гостинице своего дяди всегда держал за собой один номер для себя или для тех, кто к нему приезжал по делам, к себе в дачный дом он посторонних не приглашал. Полину он приметил давно, у него созрела мысль пригласить ее на работу к нему на дачу.
  Инна продолжала войну с матерью, теперь они с подругами ходили друг к другу ночевать, чем вводила мать в иступленный гнев с ревом и криками, с взаимными упреками. Полина перестала ей совсем давать деньги и покупать вещи. Кто кого. Паша, напротив, успокоился и, если была возможность, ходил в компьютерный салон. Степан Степанович, проснувшись, решил купить Паше компьютер, а Инне дать деньги на сапоги и шубку.
   На том все временно затихли. Инна перешла на новый уровень раздражения собственной матери. Она ей ныла про купальники, искала полотенце, такое, чтобы не очень детское было, и уходила на пляж. Мать ждала дочь, ждала, та приходила не раньше девяти вечера.
   - Какой пляж в девять вечера?!
   - Что ты на меня кричишь, еще светло! - отвечала с криком дочь и выходила за дверь поговорить с приятелями, которые еще никак не могли разойтись по домам.
   В половине одиннадцатого она заходила домой окончательно и врубала музыку на полную мощность. Реп сквозь сон - ночной кошмар. Мать натягивала на голову одеяло и засыпала, она всегда засыпала в это время. Однажды под утро Полина проснулась от говора, где-то кто-то громко говорил. Она зашла в комнату дочери, та спала, телевизор кричал.
   Под утро любые звуки кажутся более громкими. Мать вышла на кухню. Стиральная машинка горела семью лампочками, в ней лежал мокрый комок чужого покрывала. Она вышла на балкон, там стоял чужой велосипед со спущенными колесами.
   Утро у дочери начиналось не раньше одиннадцати. Она просыпалась от телефонного звонка очередной подружки.
   - Инна, откуда у нас на балконе велосипед? У нас что там, стоянка чужих велосипедов? - спросила Полина.
   - Нет, у моего нового парня два велосипеда, этот он мне дал.
   - У него колесо спущено!
   - Так это я по стеклам проехала, - безвинно ответила дочь. - Мама, ты мне новый купальник купи, этому купальнику второй год пошел, я себе хочу новые шторки.
   - Шторки - это что такое?
   - Купальник на тесемках, он по ним перемещается.
   - Я сегодня сама пойду на пляж. - сказала Полина и ушла на кухню.
   - Мама, ты чего?! Я большая девочка! Еще не хватало, чтобы я с мамой на пляж ходила!
   Инна, как и солнце, случайно заглянула в комнату матери, да так и осталась. Она села у принтера печатать цветные рисунки и фотографии. А мать в это время, как домашний меланхолик, убирала квартиру, мыла посуду, гладила и сглаживала углы. Инна ходила по квартире в коротких шортах и топиках, как будто она жила на юге. Мать ходила в велюровом халате и меховых тапочках, как будто дома царил собачий холод. Матери при виде бровей дочери захотелось пойти в салон и покрасить свои брови, чтобы они были гуще. Дочь при виде бледных полосок бровей матери села уменьшать свои черные заросли в верхней части лица.
   Мать равнодушно смотрела в экран телевизора, но, поглядев на дочь, спросила:
   - Инна, ты седые брови выдергиваешь?
   - А они у меня есть? Седые брови? - откликнулась она и посмотрела на улов инструмента, ей удалось сразу выщипать несколько волосков из бровей.
  
   На телеэкране певец исполнил песню, появилась реклама кофе, на этом Инна переключила программу и стала слушать прогноз погоды. На ближайшие дни прогноз погоды был просто хороший. Она вытянула свои ноги и спокойно посмотрела на экран.
   - А почему ресницы висят? - спросила Инна, глядя в зеркало.
   - А я видела ресницы в два раза больше твоих. - сказала мать, подойдя и посмотрев в ее зеркало. - Ты знаешь, что большие ресницы лицо делают привлекательным?
   - О! - воскликнула Инна, накрасив тщательно ершиком ресницы, которые успела нарастить.
   - Я твое лицо не трогаю. - сказала мать, а потом спросила: - а ты куда собираешься?
   - Хочу очень большие ресницы. Я на свидание иду.
   На стене висели фотографии красивых девушек в одежде из полосок тканей с копьями и перьями на фоне лазурного моря. И вот среди этой красоты Инна не прожила и дня, а теперь она глядела на огромное небо и лес средней полосы на горизонте, с трудом вспоминая море. Теперь она жила дома, как орел на привязи, жаль, что на фоне ее никто не снимался.
   Инна росла нормальной девочкой и смотрела смешные фильмы - и выросла крепкой девушкой. Но однажды она поняла, что вид у нее как у простых девушек. И она похудела. Изящная девушка стала скучной и ленивой. Сил у нее было мало из-за постоянного голодного состояния. Она ничего не хотела делать, никого не любила. У нее появились слова, что замуж он не хочет и детей у нее никогда не будет. В страшном ленивом состоянии она худела и огрызалась на все попытки окружающих заставить ее заняться физическими упражнениями. Лень на грани фантастики истощала ее силы, а она только иногда замеряла свою тонкую талию.
   Мама отвезла дочь на море, чтобы она хотя бы поплавала среди медуз. Но чуда не произошло: девушка приходила на берег моря, ложилась на белый топчан и смотрела в песок. Потом вставала и уходила лежать в номер. Она не читала книг, практически не ела, позволяя себя один раз в день отвезти в кафе, где сидела и пренебрежительно смотрела на тех, кто ел. Никто не мог заставить ее засмеяться или посмотреть на экран с юмористами.
   Мать всерьез опечалилась. Она отвела кисейную барышню на дискотеку, посадив ее в темный угол. Инна безразлично взирала на танцующую публику. Мать принесла ей коктейль в высоком стакане и ушла домой. Девушка лениво поднесла себя к соломинке и отпила напиток. Шквал музыки обрушился на нее со всех сторон. По веранде скользили зеркальные блики.
   Девушка сидела и пренебрежительно смотрела на прыгающую публику. Крепкие, загорелые молодые ребята и девушки двигались в ритме музыки или сидели за столиками и пили холодные напитки. Через некоторое время пришла мать и увела дочь домой. Девушка после такого выхода в свет проспала до полдника, после чего один раз сходила на море. Скука, кромешная скука сопровождала лень девушки. Она не влюблялась, не увлекалась никем и ничем.
   Однажды Инна влетела в комнату, сунула в рот жевательную резинку, но не себе, а матери. Потом освободила мокрые волосы от полотенца, отобрала у нее пульт управления от телевизора на секунду, да так и зависла у музыкальной программы. Мать не обиделась, она закрыла рукой лицо и без обиды жевала жевательную резинку.
   Дочь еще спала, когда мать ушла на пляж.
  
   'Не жаловаться ведь Степану Степановичу по каждой проблеме', - подумала Полина и купила дочери новый купальник. Сама нашла в комоде свой старый купальник, которому было несколько лет, и примерила его. А что делать? Бюджет не выносил двойных расходов.
   Утро было солнечное, с пронзительным небом. Полина постелила сложенное в четыре слоя покрывало, легла по солнцу на живот, опустила голову на руки и задремала. Открыв глаза, она увидела маленького муравья: он ползал у нее перед глазами по траве, росшей на пляжном песке. Она села, усталость и раздражение ушли в землю. На пляже у маленькой реки народу с утра было мало. Песок местами порос травой. Постоянные посетители пляжа были покрыты прочным загаром. Она посмотрела на свою белую кожу и встала. Ей нравилось загорать стоя, потому что земля всегда с утра прохладная, зато небо чистое. Она вспомнила свое знакомство со Степаном.
   Пляжный роман длился недолго. Степан Степанович приходил на пляж по утрам, ложился на одно место, стелил темное большое полотенце и лежал неподвижно, не глядя на женщин, не заговаривая с ними. Иногда вставал, плавал и ложился загорать дальше. Она, стоя, видела его божественную фигуру, он ей безумно нравился, но подойти к такому красавцу у нее смелости не хватало, она просто созерцала великолепное тело мускулистого мужчины. Он чувствовал ее взгляд, их глаза встречались. Она была крупной девушкой с плоским животом и мощными ногами, да и грудь особыми размерами не отличалась, однако Степану Степановичу она приглянулась с первого взгляда. Было в ней обаяние, внутренне спокойствие.
   Они неделю ходили на пляж, смотрели друг на друга и не разговаривали, через неделю стали здороваться, да дождь пошел, летний, солнечный. На следующий день Степан Степанович пришел с волейбольным мячом. Они поиграли в волейбол вдвоем, мяч летал между их пальцами и практически не падал, но пляж - он и есть пляж. Народ к ним потянулся. Круг желающих играть в волейбол все увеличивался, тем самым отдаляя друг от друга. Она пошла на свое место, легла спиной к солнцу, опустила голову на руки...
   - Полина, привет! - услышала она сквозь дрему, перед ней стоял Степан Степанович, не такой, как много лет назад, но все еще интересный мужчина.
   - Здравствуй, Степан Степанович! - сказала она и поднялась.
   - Где Инна? Я ее вчера здесь видел с подругами и двумя мальчишками.
   - Спит еще, для нее время загара еще не наступило. Позже придет загорать.
   - Как у вас дела с ней? Сильно ссоритесь?
   - Все бывает, а ты как? Один сейчас живешь или с кем?
   - Полина, а тебе до меня дела нет. Ты сама живешь. Самостоятельная.
   Она посмотрела на речку, на осоку на берегу, вздохнула, ей стало скучно. Она постоянно в присутствии Степана Степановича ощущала беспросветную скуку, а почему - объяснить не могла, ей всегда хотелось уйти от него после того, как иногда сама к нему подходила...
  
   После отъезда Анфисы он ощущал пустоту. Самсон заметил, что Полина много работает да трудно живет, и предложил ей поработать у него хотя бы в течение месяца. Она, замученная просьбами Инны и унылостью Степана Степановича, согласилась поработать на даче и оставила дочь с отцом. Лишних людей на даче Самсон не держал, это была его личная держава, он оставил Полину, повара, одного охранника. Для всех внешних связей ушел на дно отпуска.
   Янтарная комната находилась в загородном доме Самсона, комната с антикварной мебелью всегда была закрыта, в ней даже пыль не протирали. Самсон в нее заходил сам, заводил старые часы, сидел на стуле, смотрел на шкаф, часы, конторку, стол и мечтал найти еще несколько предметов старины с янтарем. Иногда предметы в знак приветствия посылали световые импульсы.
   Тревожная атмосфера комнаты повышала адреналин в его крови, в ней было немного жутко, иногда он из нее резко выскакивал и быстро закрывал дверь, боясь неизвестно чего... Ключи от этой комнаты он никому не давал. Полине хватало работы в его большом доме. Самсон и его дядя Виктор Сидорович, управляющий гостиницей, почти одновременно заболели янтарной мебелью. Самсон собирал предметы старины, а его дядя заказал у Анфисы накрученный янтарный кабинет, увиденный случайно у одного знакомого энергетика.
  
  
  Глава 9
  
   Анфиса лежала на диване перед плоским экраном телевизора и думала о Самсоне, которого мысленно называла молочным вампиром. Зацепил он ее своей импозантностью, музеем, планировкой и вообще янтарной мебелью, которая продолжала увеличивать свою численность. Она была готова подарить ему янтарную кровать, если он ее полюбит на этой кровати...
   Мысли вылетели из головы внезапно, а потом снова назойливо стали крутиться в мозгу. Она опять задумалась о Самсоне... Стыдно? Конечно! Но мысль появилась, потом исчезла. Она нажала на пульт управления телевизором и уснула. Анфиса, выспавшись в обед дома, сидела на работе в своем офисе с хорошим настроением.
  Жара надвинулась внезапно, дневная духота давила и угнетала все ее существо после треволнений последних дней. Она думала только о том, как избежать мужчин в своей жизни. Она неожиданно для самой себя отказалась заниматься разработкой интерьера дачи Самсона и вообще участвовать в гонке по выдумыванию янтарной мебели. Да, ей повезло купить янтарные часы, но все остальное - без нее. Она занималась ребенком, готовила еду - и все.
   Рядом скользил Платон по квартире, но она его особо не касалась и ни о чем не просила. В жаркие дни она выходила гулять с коляской рано, ходила по аллеям парка, потом выходила вечером, а днем сидела с ребенком дома. Когда маленький мальчик капризничал, она махала над ним большой книгой или журналом, включала в стороне от него вентилятор, и тепло лишь немного радовало тем, что оно вообще бывает.
   Анфиса очень жалела, что произвела родственный обмен, больше всего ей хотелось вернуть маленькую квартиру, и однажды она об этом заговорила с Платоном, с Родионом и даже Инессе Евгеньевне позвонила. Никто не стал возражать. Родион переехал в свою квартиру. Анфиса переехала в свою однокомнатную квартиру. Платон остался один в трехкомнатной квартире, но это уже его дело и Инессы Евгеньевны.
  
   Самсон лежал на диване в холле второго этажа дачной крепости и смотрел в окно. Когда-то из этого балконного окна Анфиса спустилась к нему в руки по веревочной лестнице. И почему ему взбрело в голову, что она ему не нужна?
   Ну и что, что ребенок у нее от законного мужа Платона? Что в этом плохого? Поздно познакомились, а он рассердился на нее, да не нужна ему ее квартира! Ему Анфиса нужна, это он из ревности к Платону так раскипятился. Родион ему на днях сказал, что она вновь в своей квартире живет.
   Вот и полетели все его мысли к ней, к молодой матери. Да не нужно ему ее грудное молоко! Это его черт попутал, прилип к ней, как маленький. И скучно, и грустно, и некому руку подать. Ему надоела возня с янтарной мебелью, сколько в нее денег вложил, а все коту под хвост, чего-то в коллекции не хватает, нужен дизайнер от бога - опять же, нужна Анфиса!
   Пусть бы она разобралась с янтарной мебелью да пользу из нее извлекла. Самое смешное в этой истории, что Самсон не на шутку полюбил Анфису! А ведь он ее первый раз пригласил только посмотреть музей, а сам занялся с ней необычным для него самого общением...
   - Анфиса!!! - крикнул он молча.
   Анфиса встрепенулась, подняла голову от детской коляски: ей показалось, что ее кто-то зовет, но голоса не слышно. В голове возник образ Самсона. Живя одна в своей квартире, из трех своих мужчин чаще всего она вспоминала Самсона, зацепил он ее мысли и сердце!
  Сам ведь прогнал, а может, ей так показалось, что прогнал? Нет, сама она к нему не придет, не позвонит и не приедет! Анфиса подняла ребенка на руки, прижала его к груди и понесла раздевать после прогулки.
   Самсон вскочил с дивана, быстро сбежал вниз по лестнице, сел в машину. Ворота дачи перед ним открылись, и он поехал в город.
  Ребенок уснул. В дверь позвонили.
  Анфиса, не посмотрев в глазок, открыла дверь. На пороге стоял Самсон! Он ворвался в квартиру, подхватил ее на руки, прижал к себе, поцеловал долгим поцелуем и опустил на пол.
  В незакрытую входную дверь на них смотрел Платон. Взгляд его был блуждающим и тревожным. Он опустил руку в карман, вынул складной нож, нажал на кнопку, нож раскрылся, и он виртуозно запустил его в спину Самсона...
   Кто бы мог подумать, что Платон в кармане носит такой страшный нож? И так им владеет? А ничего странного. Он рос спокойным малым, несильным. Когда-то они с Родионом сидели в песочнице, играя в ножички. Так он и носил нож в кармане, меняя его на лучшие варианты исполнения, периодически запуская нож не в землю, а в деревья в парке...
   Самсон упал на пол, на нож, еще больше вонзая его в себя. Он смотрел угасающими глазами на Анфису. А Анфиса смотрела полными ужаса глазами на Платона. Платон перевернул Самсона на грудь, вынул нож, вытер его о детскую пеленку, лежащую в прихожей, и вышел из квартиры. Анфиса проверила пульс на руке Самсона: пульса не было вовсе. Удар был нанесен точно в сердце.
  
   Раздался телефонный звонок Степана Степановича:
   - Инесса Евгеньевна, мы тут гуляем с Инной, не хочешь присоединиться?
   - Вы где? Я сейчас к вам подойду.
   Она надела брюки, кожаную курточку, обувь и вышла. У подъезда стояли Степан Степанович и Инна. Они тут же стали рассказывать ей последние новости, связанные с Полиной и Виктором Сидоровичем.
   - Что от меня хотели услышать? - не выдержав потока новостей, спросила Инесса Евгеньевна. - Мне вас пожалеть? Похоже, все нормально.
   - Так, ситуация стрессовая, - пробасил Степан Степанович. - Инесса Евгеньевна, пойдемте по парку, Инна ведь все равно с нами гулять не будет.
   - Я с вами не пойду, папа денег мне подбросил, я в магазин пойду. Пока! - махнула им рукой Инна и исчезла за поворотом.
   - Степан Степанович, ты видел мебель русского модерна конца девятнадцатого века?
   - Круто сказано, но это была одна фабрика, очень трудоемкая работа, резьбы много.
   - А мы могли бы ее сделать? Резчики по дереву такого уровня найдутся?
   - Были бы деньги - резчики найдутся.
   - Найди пару человек, есть идея, займемся русским модерном.
   И они тихо пошли по парку, вдыхая лесные ароматы вечернего воздуха, радуясь тишине и собственному спокойствию.
   Анфиса позвонила на мобильный Степану Степановичу, который в это время гулял с Инессой Евгеньевной по парку, приближаясь к дому. Навстречу им шел Платон. В кармане Степана Степановича звонил мобильный телефон. Инесса Евгеньевна остановила Платона. Он был страшен своим выражением лица. Степан Степанович, услышав в телефоне крик Анфисы, побежал к ней в квартиру, благо это было рядом.
   Платон, махнув рукой матери, ушел быстрым шагом в неизвестность.
   Степан Степанович поднялся на лестничную площадку, увидел лежащего в крови Самсона, взвалил труп на плечи и вынес на чердак.
  Анфиса вытерла следы крови и поднялась за ним на крышу. Темнело.
   Инесса Евгеньевна пошла вслед за убегающим Степаном Степановичем, дверь в квартиру Анфисы была открыта, она вошла, увидела спящего малыша, больше никого не было...
  
   Со стороны глухого торца здания, примыкающего к лесу, Степан Степанович скинул тело Самсона на землю, оно, цепляясь за деревья, ударилось о металлическую ограду. Людей с этой стороны здания не было.
   Инесса Евгеньевна сидела с ребенком на руках, качала его на коленях. Она ничего не знала, но тревога пронизывала все ее существо. Степан Степанович взял под руку Инессу Евгеньевну, и они вдвоем вышли из подъезда и направились в сторону ее нового дома, обойдя здание с другого торца. Так она ничего не поняла, и не спрашивала от тяжелого чувства непонятного происхождения.
   Утром дворник Зинаида обнаружила труп Самсона. Дверь дворницкой выходила из глухого торца дома. Она проснулась рано утром, вышла с метлой на улицу и чуть не споткнулась о труп. Зинаида сразу вызвала милицию. Она устала от перепалок с сыном Пашей и ушла от него, а, чтобы не снимать квартиру, стала работать дворником.
   Красивый мужчина лежал спиной на остром выступе невысокой металлической ограды. Когда его перевернули - для этого его пришлось снять с металлического острого выступа - на спине у него была одна, но глубокая рана...
   Детектив Мухин осмотрел тело мужчины, и даже его внимательный взгляд ничего подозрительного не обнаружил. Он подумал, что мужчина сам упал с крыши дома и спиной наделся на металлическое острие ограды, следов насилия не было видно.
   Анфиса осталась с ребенком одна, ее трясло, как от озноба, нервное состояние не проходило. Платон не появлялся. Анфиса не выдержала и попросила Инессу Евгеньевну пожить в старой квартире и помочь ухаживать за ребенком. Бабушка стала приезжать в свою старую квартиру и сидеть с внуком.
   Однажды в дверь позвонили, это оказался детектив Илья Мухин. Он прорабатывал свою версию убийства Самсона. Не мог он поверить в самоубийство великолепного и обеспеченного мужчины. Его наследником становился его дядя, Виктор Сидорович. Но дядю в этом доме никто не видел. Дворник Зинаида сказала, что видела погибшего мужчину с Анфисой, они вместе катали детскую коляску.
  Вот такие следы и привели Мухина к Инессе Евгеньевне, сидевшей с внуком. Анфисы дома не было, не было и Платона. Мать его сказала, что он в отпуске и его нет в городе, как и его друга Родиона. Мотив ревности проскочил в голове детектива, уж очень красив был погибший мужчина. Других зацепок к этому делу у него не было. Увидев Анфису, хрупкую красивую женщину, детектив понял, что ей не столкнуть мужчину с крыши и не протащить даже метра.
   Анфиса подтвердила еще раз слова Инессы Евгеньевны, что Платон в отпуске вместе с другом Родионом. Мухин твердо знал, что убийство без Анфисы не обошлось, никто больше не был знаком в этом доме с погибшим мужчиной. Он навел справки о Платоне и понял, что тот не мог бы затащить Самсона на крышу: мужчина, сделавший это, должен был быть сильнее погибшего человека. При вскрытии трупа был обнаружен ровный разрез в спине между ребрами рядом с рваной раной от металлической ограды. Появилось предположение, что Самсона убили ножом, а потом сбросили с крыши.
  
   Платон пошел к другу Родиону и покаялся ему в убийстве близкого друга своей жены. Родион предложил ему уехать в экспедицию в одно интересное место, где люди видели НЛО. Оказалось, что они оба в этот момент были в отпуске, и, следовательно, никто их искать не должен.
  Родион за вторичный переезд из квартиры в квартиру взял деньги у Инессы Евгеньевны и поэтому мог помочь другу детства уехать, проблем с документами не возникло. Они ночью покинули город на поезде.
  Платон и Родион сошли с поезда раньше на одну остановку, им все равно некуда было идти. Продукты у них были те, что Родион припас для похода на одного себя, прикупить продукты на Платона они не успели. Значит, им надо было подумать о маршруте, на котором бы были населенные пункты с магазинами. Друзья углубились в тайгу. Пошел снег. Это летом! Но скоро снег растаял. Платон плохо переносил лес. Он был горожанин до мозга костей и в лесу вел себя как загнанный зверь. Он готов был вернуться домой и сдаться.
   Родион отговаривал Платона от самопожертвования. Он говорил, что в тайге жить можно, надо только привыкнуть к новым условиям существования. Шли они тропами, как звери. Они прятались от встречных людей и на контакт ни с кем не шли. Продукты таяли, кушать на свежем воздухе очень хотелось, а еды было мало для двух взрослых мужчин. Родион предложил Платону забить ножом кабана, зайца - да кого угодно, лишь бы что-нибудь съесть. Спички, зажигалки у них были. Палатка у них была одноместная. Был один спальный мешок. Оставалось для сносного существования разжечь костер и приготовить пищу.
  
   От сильного голода Платон метнул нож в утку. Птица упала. Они долго искали место, куда упала птица, и еле нашли. Они жалели, что у них нет с собой собаки. Утку приготовили на костре, потом съели за один присест и крепко уснули. Проснулись они от странных шорохов.
  Девушка с ружьем за плечом, в высоких резиновых сапогах, в штормовке и джинсах палкой пыталась притушить их костер.
   - Чего спите, а костер не потушили? Ветер дунет - ни вас, ни леса не останется.
   - А ты кто, лесничий? - спросил Платон.
   - Нет, дочь лесничего. Утку съели? Где разрешение на отстрел? Вы откуда и куда?
   - А без вопросов можно? - спросил Родион.
   - Можно, но тогда сделайте так, чтобы я вас здесь больше не видела.
   - Этого мы обещать не можем. - сказал тихо Платон.
   - Вдруг вы преступники. По тайге в нашем районе объявлен план перехвата двух мужчин, а вас как раз двое.
   - Мы приличные люди, точнее, инженеры в отпуске. Меня зовут, впрочем, неважно, как меня зовут. Девушка, Вы лучше подскажите, как можно выбраться из сей великолепной тайги? - спросил Платон.
   - Поверю вам. Очень вы похожи на городских, столичных жителей. Если пройдете метров пятьсот по просеке, то выйдете на узкоколейку. Поезд ходит раз в сутки.
   - Так Вы на этом поезде приехали? - спросил Родион, которому очень понравилась дочь лесничего.
   - Да. Мне сказали грибники, что вас видели. Я приехала посмотреть, какие вы, птицы залетные, и чем занимаетесь.
   - А домой завтра вернетесь?
   - У меня здесь еще есть дела. Мне необходимо обойти лес. Дело в том, что к нам чужие волки зашли.
   - Вы волков не боитесь? - продолжал задавать вопросы Родион.
   - А что делать? Надо.
   - Не бросайте нас! - взмолился Платон.
   Слова о волчьей стае его испугали.
   - Я бы вас в полицию доставила, уж очень вы напоминаете тех, на кого перехват объявлен, но у нас в радиусе ста километров полиции нет.
   - А откуда Вы знаете про перехват, если полиции нет?
   - На почту присылают словесное описание тех, кого разыскивают. Почтальонка лесников предупреждает. У нас тут свои связи.
   - А нас не боитесь? Ведь мы похожи по словесному описанию, Вы сами это сказали. - спросил Платон.
   - Особенно ты! Признавайся, кого пришил? - девушка наставила ружье на Платона.
   - Кого? Друга жены ножом в спину убил, - и он вытащил нож, потом нажал на кнопку.
   - Да, серьезное оружие. Я предлагаю перемирие, а ваши слова принимаю за шутку. Разойдемся красиво, - предложила девушка без страха в голосе.
   - Девушка, но Вы теперь много знаете, а здесь тайга, - стал запугивать ее Родион.
   - Отец знает, где я. Имейте это в виду! Вас найдут.
   - Зачем Вы свалились на нашу голову? - взревел Платон, шлепая ладонью комаров на своем лице.
   Родион с дочкой лесника пошли вперед вместе. Платон шел сзади, отставая от них с каждым шагом все больше. У него был свой рюкзак. Он решил просто от них уйти в неизвестность. Влюбленный Родион отводил душу с девушкой, интересной ему во всех отношениях. Платон остановился за сосной, а потом ушел в другую сторону... Он чему-то успел научиться у Родиона. Вечером он зажег костер, испек пару картофелин, съел их, как пирожные, и уснул. Сквозь сон Платон слышал крики, словно его звали, но откликаться не стал. Крики смолкли.
   Утром Платон продолжил путь. Он весь был покрыт укусами комаров, но об этом старался не думать. Он шел по солнцу, чтобы не делать круги по лесу. Он смотрел на мох на деревьях, вспоминая, с какой стороны деревьев он растет. Он вообще вспоминал все, что слышал о жизни в лесу. Через пару суток ему попался пустой домик охотника без запасов еды, но зато с крышей.
  Пошел холодный дождь. Платон чувствовал себя в безопасности. Он научился собирать грибы и ягоды, ел их жадно. Он пытался жевать корешки трав. В домике Платон остался жить, понимая, что идти ему некуда, потому что его ищут. Лицо молодого мужчины заросло щетиной. Он стал похож на кого угодно, только не на себя - интеллигентного в прошлой жизни мужчину.
  
   Родион через пару недель вернулся в город, не избежав вопросов и допросов Мухина. На все вопросы Родион отвечал одной короткой фразой:
   - Платона не видел. В отпуск ездил один.
   Илья Мухин возразил:
   - Вы вместе брали билеты на поезд!
   - Это совпадение случайное. Рядом со мной ехал в поезде мужчина, но это был не Платон.
   Родион выкручивался, зная, что Платон остался в тайге по своей воле, а тайга - она огромная.
   Платон сел в поезд. Вид у него был лесной, похож он был на лесовика, запах от него шел как от костра. Люди от него в сторону отодвигались. Улыбнулась ему проводница. Она его узнала и сказала, что если у него сохранился прошлый билет, то пусть он посмотрит номер. Возможно, что он выиграл в железнодорожной лотерее. Так не бывает, но Платон действительно выиграл немного рублей. В вагоне все ахнули. Пришел, как чудище болотное, и деньги ему с неба упали. Получил Платон деньги и поехал на юг: после жизни с мышами на поляне захотелось ему от них повыше забраться.
   Анфиса словно не замечала отсутствие Платона. К ней в квартиру приходили люди с собакой, доказывая ей и себе, что погибший Самсон был у порога ее квартиры. Но даже собака не шла внутрь квартиры, потому что там его следов не было! Анфису с ребенком перестали тревожить.
   Детектив Мухин решил, что убийство произошло на лестничной площадке, а супруги на момент убийства жили отдельно.
   Платон выехал из города, но в тайгу не поехал. Он прекрасно знал способы проверки его отъезда, поэтому честно купил билет на поезд, уезжающий в горы. А сам на попутной машине проехал остановку поезда в южном направлении, потом купил билет на проходящий поезд и уехал в город Кипарис, расположенный на берегу моря.
   Но до города Кипариса он доехал не сразу, а сошел на большом железнодорожном узле, сел на автобус и на попутной машине доехал до павлиньего заповедника, купил там три пера павлина и приехал в маленький город Абрикосовку. Платон поселился у старенькой хозяйки.
   Сентябрь вдали от шума городского и бичевания собственной совести был в его распоряжении. Он ходил по маленькому городу, купался в прохладном море. Не зверь Платон, но от ревности его сильно вело, вот и довело до берега моря.
   А что ему здесь делать? Сентябрь, первая его половина, народ есть, но уже не тесно на пляже и в столовой. Сотовый телефон он выбросил, а новый и покупать не стал, разговаривать ему было элементарно не с кем. Скучно - жуть, да и денег на веселье не было, большую часть денег он отдал Анфисе.
   Зачем он Анфисе деньги отдал? Обошлась бы, а ему в Абрикосовке на что жить? Он посмотрел на наличие документов: паспорт, диплом находились у него. А что он может делать? Он - обычный безработный инженер, на пляже такие люди, как он, не нужны. Пойти моряком? Но он не плавал и море не чувствовал, проще говоря, не понимал. Платон дошел до маяка, но маяк был огорожен забором, и рядом с ним ходили люди в военной форме. Тогда Платон решил зайти в пансионат 'Павлин' и устроиться на работу сантехником. Он прошел к директору пансионата, который зевал от полноты чувств или от их полного отсутствия.
   - Господин директор, мне работа нужна, любая, я бывший инженер, хочется здесь пожить для поправки нервной системы и дыхательных путей, но денег нет, - начал свою вступительную речь Платон, узнавший у охранников имя директора, но забывший его употребить.
   - Много таких безработных здесь за лето проходит, чем меня можете удивить?
   - Я могу сделать из пустого места антикварную мебель.
   - Забавно. Как это? Понимаешь, моя жена Лиана ездила в гостиницу, жила в янтарном номере, так через двадцать минут сбежала, оставив в номере жемчужные бусы. Только деньги зря заплатила за трое суток.
   - Я знаю этот комплект, сам со своей женой купил янтарные часы из этой коллекции в одном маленьком домике проездом на юг.
   - Вот оно как! Слышал я про эти янтарные часы, моя Лиана от них и сбежала. Они что, на самом деле обладают мистической силой? Они на самом деле исторические?
   - Не без этого! Мы с женой нашли в них бумажку, точнее медную пластину с датой изготовления и еще бумажную записку. А мистикой они точно обладают. Мать моя раньше занималась антикварной мебелью.
   - А почему тебя она выпустила из дома без денег?
   - Жене отдал деньги, у нас маленький ребенок.
   - У нас нет детей, - вздохнул директор. - Я понял, кто ты, но не понял, зачем ты мне нужен. У меня в пансионате нет антикварных номеров. Слушай, в нашей Абрикосовке есть училище, шел бы ты в него преподавателем работать. Я вижу, что ты крутишь у меня перед носом своим техническим дипломом! Сейчас как раз занятия скоро начнутся! Им специалисты нужны всегда! А мне с таким дипломом люди не нужны.
   - А где это училище?
   - Училище типа колледжа находится в центре Абрикосовки. А жить будешь в частном домике без удобств.
   - Это уж точно, но мне другое жилье пока не осилить.
   - Устроишься - заходи, потолкуем. - сказал, улыбаясь, директор. Видимо, ему этот молодой мужчина чем-то понравился.
  
   Платона взяли преподавателем в техническое училище, или, как теперь называют, технический колледж, и предложили комнату в общежитии, но он отказался. Платон не ожидал, что он так быстро устроится на работу, но стоило ему сказать: 'Меня директор пансионата 'Павлин' рекомендовал к вам на работу преподавателем!' - как его тут же взяли на работу.
  Вскоре он получил от директора приглашение на домашний обед. Лиана постаралась все приготовить по высшему разряду, то есть максимально вкусно и красиво. Разговор об антикварной мебели Лиану и Платона так увлек, что директор, съев все самое вкусное, покинул комнату, оставив их двоих, а сам лег и уснул.
   Лиана и Платон сидели с двух сторон мраморного стола в кожаных креслах и щипали виноград. У него возникла мысль, что такое в его жизни уже было! Да у него дома почти такой мраморный стол и похожие кресла, и мать для гостей всегда покупала виноград. Он вздрогнул и посмотрел на Лиану: перед ним сидела ухоженная блондинка без признаков возраста.
   - Простите, Лиана, а оплата за янтарный номер уже прошла? А то бы съездили с Вами. Посмотрели на все вдвоем.
   - Поздно, прошло уже несколько дней. Тоня заставит платить за каждый час.
   - Поехали, у Вас есть машина, а я за экскурсионный час смогу заплатить.
   - А почему бы и нет! Я готова, поехали.
   - А далеко ехать?
   - Двадцать минут на машине.
  
   Лиана и Платон подъехали к гостинице. Номер был настолько дорогой, что клиенты в него не ломились. Они его сняли на час, что оказалось весьма значительно для бюджета Платона. Оба одновременно зашли в широко раскрытые двустворчатые двери и оказались в янтарной гостиной. Одновременно они присели на два антикварных стула. Лиана посмотрела на славянский шкаф. Она вздохнула и посмотрела на Платона, ожидая его реакцию. Мебель стояла мирно.
   - Платон, если эта мебель излучает мистику только на одного человека, а в присутствии двух она смирная?
   - Нет, Лиана, меня этот славянский шкаф уже всасывал, не думал я, что с ним встречусь еще.
   - Что значит всасывал? Вы могли просто в нем спрятаться.
   - Правильно рассуждаете, а у Вас цифровой фотоаппарат со вспышкой есть? Очень шкаф его обожает.
   - С собой нет, но я все могу зарисовать по памяти, а с Вами не страшно!
   Только Лиана это проговорила, как заскрипела нижняя дверца шкафа и из нее выбежала мышка, белая и красивая. Со скрипом открылась единственная дверца янтарных часов, и из них выбежала белая и пушистая кошка. Кошка побежала за мышкой, они стали бегать между ножек стола, стульев и людей.
   - Лиана, если и прошлый раз вас эти мышка с кошкой напугали?
   - По идее, их здесь не должно быть.
   Кошка и мышка исчезли среди мебели или в пространстве.
   - Нам они померещились, здесь никого нет. - сказал тихо Платон.
   В этот момент подломились ножки стола, и он плашмя упал на пол.
   Лиана нагнулась поднять стол.
   - Платон, здесь разбитая бутылка водки у ножки стола. - шепотом проговорила она.
   Он нагнулся над ножкой стола, сзади на него упали янтарные часы вместе с деревянным корпусом. Мужчина попытался поднять часы, но потерял равновесие, прокатившись, по разлитому напитку из бутылки. Часы ровно легли на Платона. Лиана попыталась к нему подойти, но мимо нее быстро пробежали кошка с мышкой, и она сама упала, ударившись щекой об янтарь на корпусе часов. На секунду она потеряла сознание.
   Через час в комнату постучали. Женщина в белом фартуке открыла дверь, заглянула в комнату. На полу лежали: мебель, люди и опять мебель, сверху сидели кот и мышь. Она погрозила кошке пальцем, и та спрыгнула с пирамиды, под шкафами задвигались люди.
   - Что с вами, вы живы? - елейно спросила служащая гостиницы.
   - Кто жив, а кто нет, - поднялась Лиана с пола.
   Две женщины подняли янтарные и дали возможность подняться Платону.
   - Спасибо, выручили! А час веселья уже прошел?
   - Ваше время вышло, с вас причитается доплата.
   - За что? За эту мебель, которая падает?
   - А здесь разве что-то упало? - спросила горничная.
   Лиана и Платон оглянулись вокруг себя: все стояло на своих местах. Янтарные часы безвинно показывали, что прошло два часа и надо доплачивать за номер. Они вышли на улицу.
  
  
  Глава 10
  
   На следующий день Лиана пришла к Платону. Он лежал на кровати, на большой подушке.
   - Вы свободны, - строго сказал Платон Лиане, проработав неделю преподавателем, он изменил свою речь.
   - Что ж так официально? - обиделась Лиана. - Лучше погуляем.
   - Неудобно. Ученики увидят, засмеют.
   - Вы изменились за неделю!
   - А Вам чего бы хотелось? Вы живете в трехэтажном дворце, а я в этой лачуге без удобств! Однажды я уже жил в охотничьем домике, потом оказалось, что это был домик бабушки, а сейчас я живу - говорить не хочется, - он махнул рукой и отвернулся к крошечному окну.
   - Да, Вам здесь плохо, но я жила на Вашем месте, на Вашей кровати, но нашлись люди - перевели меня в пансионат, потом во дворец Павлина.
   - Принца встретили?
   - Неважно. Не знаю. Чем я Вам могу помочь? Сдать Вам комнату в своем дворце?
   - Денег у меня нет на комнаты во дворцах.
   - Уезжайте домой.
   - Не могу. Я убил друга жены, дома об этом знают. Здесь я скрываюсь от правосудия. Чтобы вопросов не задавали: кто я, что я и почему без денег.
   - Вам надо искупить свой грех!
   - Я год жил в тайге и сейчас в бегах, я уже готов пойти и сдаться. Зверем жить надоело.
  
   Лиана удивленно посмотрела на Платона, а он неожиданно потерял сознание. Она подошла к нему, потрогала его лоб. Он был холодный. Признаков жизни в теле Платона не было. Пульса не было. Лиана закричал истошным голосом.
   На крик прибежала хозяйка:
   - Лиана, что случилось? Что с ним?
   - Не знаю. Он лежал, потерял сознание, умер.
   - Типун тебе на язык! Давай, сделай мужику искусственное дыхание! - и старушка вышла из домика.
   Лиана тронула руку Платона, пульс появился, она нажала двумя руками на грудную клетку, но и визуально было понятно, что он оживал.
   - Я жив? - спросил Платон, поднимаясь на локтях, вглядываясь в лицо Лианы. - Что со мной было?
   - Не знаю, отключился, как лампочка, и включился.
   - А я что здесь делаю? Я тут живу? А я кто?
   - Вы - Платон, преподаватель технического колледжа.
   - Правда? Вроде я был инженером, потом менеджером. Тебя не знаю. Что это за дом?
   - Вы сказали, что убили друга жены, и потеряли сознание.
   - Я никого не убивал, я только институт окончил. Я хороший мальчик.
   - Бред, но не пойму почему, - она невольно засмеялась сквозь стянутые от напряжения скулы. - Что будем делать?
   - Надо что-то делать? Мне трудно, я какой-то весь чужой и тяжелый.
   - Надо все забыть, иначе Вы в себя не придете. Вы чем убили человека?
   - Не помню, чтобы я кого-то убивал.
   - Каким оружием Вы владеете?
   - Холодным. У меня был складной нож. Песок не убивают! Я бросаю нож в песок или в дерево.
   - И случайно метнули в человека?
   - Нет! Я в человека не бросал нож. Снежки бросал.
   Лиана поняла, что его мозг прячет ненужные знания глубоко и надежно.
   - Здесь снег бывает в феврале, - задумчиво произнесла Лиана.
   - Сейчас февраль?
   - Нет, сентябрь. Снега нет! - воскликнула Лиана и вышла из комнаты.
   В спину ей полетел нож, но он вонзился в косяк. Она посмотрела на вибрирующий в косяке нож и выбежала за калитку маленькой усадьбы. Объяснять ей больше ничего не надо было. Она все поняла, но страха не было. Лиана быстро села в свою машину, резко нажав на газ, она уехала.
   Платон вынул нож из косяка, сложил его и засунул в карман. Потом он взял деньги, паспорт, вышел во двор, улыбнулся хозяйке и вышел за калитку. Теперь он точно решил поехать в тайгу, к бабушке. Он сел на попутную большую машину, но поехал не в тайгу, а домой, заставив изменить маршрут шофера газели. У его дома стояла Анфиса, а сын играл в песочнице. Платон из машины выходить не стал, он вспомнил о даче.
   Платон поехал на дачу без единой мысли, он даже не знал, как открыть ворота, поэтому попросил таксиста поставить машину рядом с забором и с крыши перемахнул через забор. Дача была пуста. Он здесь и остался. Платон медленно обходил дачу. В помещении охранника он обнаружил связку ключей, которую бросила Полина. Ему оставалось найти двери к этим ключам. Больше всего его интересовала столовая и ее запасы.
   Поскольку народ сбежал с дачи внезапно, то продукты в наличии имелись. Платон открывал все двери, открыл музей. Он не ожидал увидеть дощечки, привезенные им самим из тайги. Но они замечательно украшали мебельный гарнитур и так слились с основной массой дерева, что переход был практически незаметен.
   Ему вообще понравилось сидеть в музее, к которому он приложил свои руки, ничего мистического он здесь не наблюдал. Одно плохо - поговорить было не с кем, и еще ему очень надоело скрываться. Он нашел способ, как открывать ворота дачи. Он включил телевизор и долго не открывал глаз от экрана, где показывали, как делают пластические операции.
   Он нашел деньги на пластическую операцию! Осталось продать мебель из музея и на эти деньги изменить свою внешность! Он не стал много думать по этому поводу, а позвонил прямо в медицинский центр и предложил оплату антикварной мебелью. Там посмеялись, но нашелся хирург, который согласился сделать операцию за необычную плату и даже сам приехал на дачу за мебелью и пациентом.
   Платон закрыл все двери, а ключи взял с собой на всякий случай. В больнице он познакомился с отцветающим хоккеистом, которого качественно ударили клюшкой по лицу, когда он не надел маску на тренировке, в результате тот был вынужден делать пластическую операцию. Этот же хоккеист был готов приобрести гарнитур мебели с мистическим уклоном. Платон ему все уши прожужжал о новом комплекте мебели, который пока находится в работе.
   Покупателя он нашел, и после выписки с новой внешностью попросил хоккеиста замолвить за него слово, в результате он получил новый паспорт. По его версии, его избили, ограбили, но он клялся и божился, что назвал свои личные данные при получении нового документа.
  Итак, он стал другим человеком, голос у него еще в тайге изменился, а теперь он был неузнаваем даже для себя. Что делать дальше, Платон не придумал, и поэтому вернулся на дачу. Дня три он отдыхал, на четвертый день он услышал, что к даче подъехала машина.
   В открытые ворота зашли Анфиса и Антон Сидорович, отец Самсона.
  Платон наблюдал за ними сквозь шторы из комнаты последнего этажа, сожалея, что не уехал с дачи раньше. Антон Сидорович решил продать очередной музейный гарнитур, у него появилась мысль по обновлению фирмы. Он открыл дверь в музей, а там - пусто, хотя ему привиделось виденье: Самсон сидит на своих подогнутых ногах посередине пустой комнаты. Во второе мгновение он увидел пустую комнату, две другие комнаты тоже были пусты. Остались висеть вишневые шторы.
   - Анфиса, ты что-нибудь понимаешь? Куда могла исчезнуть вся мебель?
   - Вы меня спрашиваете? Мне откуда знать, спросите у своего брата, Виктора Сидоровича, - ответила она, вспоминая о том, что тут было раньше. Виктор Сидорович говорил, что, когда он уезжал с дачи, мистическая мебель была на месте, а Инна и Полина из-за нее теряли сознание, и дачу они оставили закрытой.
  
   Для Антона Сидоровича остался открытым вопрос: куда делась мебель? Она так дорого стоила! Он стал бегать по этажам в надежде увидеть сбежавшую мебель, чем сильно напугал Платона, однако ему повезло - они не встретились. Антон Сидорович, весь потный от пробежки, понял одно: искать нечего, а мебель элементарно украли. Он позвонил в антикварный магазин, ему ответили, что директор в командировке, а они ничего о мебельных гарнитурах не знают, у них в магазине стоят в продаже отдельные предметы антикварной мебели начала прошлого столетия. Анфиса и Антон Сидорович покинули дачу.
   Платон подумал, что с дачи надо уезжать, да так, чтобы собака след не взяла. Он взял перец и насыпал его везде, где мог. Все запасы перца распылил по земле. Последнее время он стал часто вспоминать Анфису, запала она ему в душу, зря так глупо расстались, он хотел к ней вернуться в новом облике. Он позвонил домой, но Инессы Евгеньевны дома не оказалось, он позвонил ей на работу, ему ответили, что она уехала по делам.
   Что делать? Он поехал домой к матери, в ее новую квартиру. Он всегда знал, где у нее есть деньги, сейфы или их подобие. Ключ от квартиры у него был. На новом месте его никто не знал, и сам из себя он был весь новый, так что он спокойно вошел в квартиру Инессы Евгеньевны. Осталось найти деньги, но денег у нее не было! Он все обыскал, вспоминал все ее привычки - пусто. Тогда он подумал: а вдруг она свою машину дома оставила? Он взял ключи от ракушки, машина стояла на месте.
   Доверенность на машину матери у него была, но он водил из рук вон плохо, поэтому чаще перемещался на чужом и общественном транспорте. Выхода не было, пришлось брать документы и пищу на кухне. Выехал он на машине из ракушки да сразу же врезался в столб. Вылез из машины, благо было раннее утро и явных свидетелей его неудачи не нашлось. Платон вернулся в квартиру матери и лег спать.
   Утром Платон позвонил другу Родиону, тот и голос-то его не узнал. Тогда Платон решил проверить свою внешность на друге, а если он узнает, то хотя бы не предаст. Он сказал Родиону, что хочет поговорить о производстве антикварной мебели, себя назвал представителем крупной фирмы. Они встретились.
   Родион друга не узнал. И Платон решил все так и оставить. Внешний вид прошел проверку на легальность, оставалось еще раз поискать деньги. Платон нашел деньги в квартире матери, да и те лежали в квитанциях на оплату коммунальных услуг двух квартир. Вот эти деньги он и взял с собой.
   В купе поезда Платон оказался вместе с Эммой. Он знал, что она жена Виктора Сидоровича. Этот самый Виктор Сидорович обвинил ее в краже мебели с дачи, она рассердилась, собрала вещи и поехала к матери. Платона она вообще не узнала. Они сидели и играли в карты.
   Возраст у них был почти одинаковый, она назвала свое имя:
   - Эмма. Можно без отчества.
   - Платон, - назвал себя Платон своим именем.
   От Эммы он услышал все виды ругательств в адрес братьев, и если бы она знала, кто он такой на самом деле, то он стал бы ее другом. Они волею судьбы стали единомышленниками! Платон решил прилипнуть к женщине, как ракушка, ведь ехать ему на самом деле было некуда. Итак, двое оказались вдвоем в замкнутом пространстве, оба обозленные на свои вторые половины, оба разведенные, оба свободные. У нее была плоская бутылка коньяка, а в сумке лежали продукты: курица, яйца, колбаса, помидоры, огурцы, хлеб.
   Все было просто замечательно, общение под коньяк пошла как по маслу. Они так сроднились, что Эмма пригласила Платона к себе в родительский дом, но для этого им надо было выйти на пару остановок раньше, с чем он решительно согласился, мол, какая разница, где отдыхать, коль он едет на юг дикарем, да еще осенью! Внешность у него после пластической операция стала актерская, он был такой писаный красавец, что Эмма ради него была на все согласна, особенно на близкое общение.
   Летали желтые листья, когда Анфиса заметила необыкновенно красивого мужчину, его черты лица были столь утонченные, что казались неправдоподобными. Волосы были безукоризненно уложены в прическу и казались великолепным париком. Он периодически стал попадаться на ее пути. Однажды мужчина подошел к Анфисе и заговорил, тембр его голоса показался знакомым, но небольшой хрип в его басе был абсолютно неизвестен. В нем было нечто родное, и в то же время он был чужой.
   Ребенок улыбался ему радостно и открыто, однажды он выдавил из себя 'папа', мужчина вздрогнул, но в ответ улыбнулся. Где он жил, что делал, Анфиса не знала, просто он периодически появлялся рядом с ней и ее сыном.
   Анфиса не выдержала первая и спросила:
   - Простите, как Вас зовут? Мы так часто встречаемся и так мало общаемся!
   - Вы меня заметили?
   - Разве Вас можно не заметить? Сын уже папой Вас назвал, а я имени Вашего не знаю!
   - А как Ваше имя, прекрасная молодая мама?
   - Анфиса. Скромное имя.
   - Анфиса? А сына как зовут?
   - Женя. В честь деда.
   - Понятно, сегодня мы много наговорили. Пока! - и он ушел быстрым знакомым шагом.
   Анфиса посмотрела ему вслед и подумала, что если бы не видела его лица, то решила бы, что это идет сам Платон.
  
  Мужчина шел и думал, как все глупо у них получается! Родная жена смотрит ему в лицо и спрашивает, как его зовут. От Эммы он быстро уехал, ничего у них дальше поезда не пошло. Ему очень надоело вынужденное раздвоение личности, он и к матери не заезжал, жил в вечном страхе на даче. Вот, набрался храбрости, стал к жене подходить. До чего она красивая! А ему что дальше делать? Он не знал, знал одно - что пора работать. Диплом Платона остался в техническом колледже Абрикосовки. Куда идти? Он так задумался, что на дачной дороге налетел на медленно движущуюся машину.
   Из автомобиля выскочила яркая женщина:
   - Я Вас не ударила? Господи, как Вы красивы! Мужчина, я Вас возьму к себе на работу!
   - А я разве просил?
   - Да Вы пешком идете при такой божественной внешности! Пойдете работать в ночной клуб? Вы просто созданы для музыкального клуба. Произнесите пару строк.
   Он проговорил известное стихотворение.
   - Отлично, могу хоть сейчас отвезти Вас на место работы! Кстати, меня зовут Эльвира. Вам придется мышцы подкачать, а так у Вас с внешностью все хорошо. Вы здесь рядом живете? Впрочем, Вас довезут. Садитесь в автомобиль.
   Платон сел в автомобиль яркой женщины с мыслью, что не зря он сделал себе новое лицо, и решил Анфисе на глаза часто не показываться, раз намечается у него новая жизнь, а жена вполне его может узнать, с ней до любви не дойдешь...
  
   Анфиса забросила дела, а тут совсем села дома и смотрела пустыми глазами в окно... Женьку у Инессы Евгеньевны она забрала, сын снова жил с ней, а она думала, как бы свекровь вернуть к жизни, ведь она хороший специалист по мебельному антикварному профилю!
   Сын подошел и сказал:
   - Ем! Кушать!
   - Ем - пир! Ампир! - воскликнула Анфиса. - Женька, спасибо тебе, мы выручим твою бабушку, она еще поработает.
  
   Ампир так ампир, что для него надо? Качественное дерево, великолепная обработка внешних поверхностей, вычурные головы птиц! Но где все это великолепие взять? Степана Степановича кто-то сглазил, он уже год был нетрезвый. Инесса Евгеньевна проплакала все свои глаза. На кого опереться? Степан Степанович Селедкин занимался извозом на своей машине. Где былые кадры? Антикварный магазин был закрыт на учет длительный период. Анфиса взяла ключ от магазина и вместе с Женькой стала обходить все помещения. В одной кладовке они натолкнулись на ящик, в котором лежали деревянные головы птиц. Это было то, что надо! Она прикинула столовый гарнитур, кресла - все отлично получалось.
   Нужна была карельская береза! Анфиса вызвала Родиона, он согласился привести эту самую карельскую березу.
   А Степана Степановича Анфиса отвезла в больницу, через полтора месяца он стал не совсем прежним, но полностью трезвым. И у Анфисы появилось странное чувство, что Степан Степанович сбросил с крыши еще живого Самсона! Ведь два милиционера от ударов Платона ножами в спину не умерли, а остались жить!
  Степан Степанович тогда очень быстро подошел и утащил Самсона на крышу, а Анфиса трусиха и на крышу не лазила, так, потопталась у люка на крышу да домой пошла. Степан Степанович впал в затяжной запой - это ведь он свою совесть алкоголем глушил! Так кто в этой истории виновен?
  Степан Степанович знал, что Инна находится на даче. Его неудержимо потянуло к дому Анфисы. У соседнего подъезда в доме Анфисы разгружали из машины новую мебель, а на скамейке с ручкой детской коляски в руках сидела Инесса Евгеньевна. Он сел рядом с ней.
   - Привет, Инесса Евгеньевна, кто это у вас мебель новую привез?
   - Думаю, что вы. Вы отвезли антиквариат на дачу, а сами купили новую мебель.
   - Думаете, что антикварная мебель со зверями на даче Виктора Сидоровича?
   - А что в этом удивительного?
   - Ничего удивительного, мебель я сам делал, она без мистики, но в нее вделали пластины с вырезанными зверями. Эти деревянные пластины из тайги привез твой Платон, сделаны они мастерски, но в них есть нечто нетривиальное, присущее старой антикварной мебели, в них есть мистический дух, я сам на себе испытал, когда смотрел этот законченный комплект. Мужик я крепкий, но мне сильно повело голову! Я теперь боюсь за своих женщин, мне тревожно стало. Инесса, смотри на мебель, а я поехал на дачу. Тьфу, пока дождусь рейсового автобуса! Машина в ремонте. Слушай, отвези меня на своей машине на дачу Виктора Сидоровича!
   - Степан Степанович, ты в лице изменился! Конечно, я отвезу тебя, держи коляску, сознание сам не потеряй, сейчас схожу за ключами и подъеду на автомобиле.
  
   Виктор Сидорович услышал гудки машины у ворот дачи, но никто ворота не открывал. Он сам встал, посмотрел на спящую девочку и пошел к пульту управления у входа в здание. Он увидел лицо Инессы Евгеньевны и Степана Степановича на сером экране, открыл ворота. Они проехали на территорию дачи.
   Он вышел к ним навстречу:
   - Чем я обязан вашему приезду?
   - Виктор Сидорович, Степан Степанович о своих женщинах беспокоится! - ответила Инесса Евгеньевна.
   - И правильно, Инна потеряла сознание в музее и спит, а Полина где-то затихла, даже вам ворота не открыла.
   - Где они? - хрипло спросил Степан Степанович.
   - Идемте со мной, - ответил Виктор Сидорович и повел гостя за собой.
   Инна спала на диване в холле. Собачка открыла глаза, приглушенно гавкнула и вновь легла рядом с девочкой.
   - А Полина где?
   - Она взяла у дочери ключи от музея, и больше я ее не видел.
   - Пошли в музей.
   В дверях музея лежала Полина. Степан Степанович поднял ее на руки, как пушинку, и резко закрыл дверь в музей.
   - Степан, не ходи туда, не знаю почему, но дверь эту не открывайте!
   - А вдруг там кто есть?
   - Думаю, нет. Вас много было на даче людей? Трое? Я всех видел. Инесса Евгеньевна стоит внизу у фонтана с ребенком, больше здесь быть никого не должно. Ладно, куда Полину нести?
   - Неси в холл к Инне, там два дивана стоят, там флюиды хорошие.
   - Флюиды - это важно.
   Степан Степанович положил Полину на второй диван, посмотрел на ее лицо. Лицо Полины выражало остановившийся ужас, но она дышала, а вот лицо замерло в маске страха.
   - Степан Степанович, что ж ты такую страшную мебель делаешь? - спросил в сердцах Виктор Сидорович.
   - Я делаю нормальную мебель, без фокусов, но моей мебели делают прививки антиквариатом, и результат выходит за рамки моего понимания.
   - Может, нам закрыть дачу да по домам разъехаться? Сентябрь скоро.
   - Это хороший вариант, - ответил Степан Степанович. - Но Полине и Инне надо проснуться и рассказать нам, что с ними в музее произошло.
   - А если им вспоминать не захочется? Давай Инессу Евгеньевну с ними оставим, а сами в музей пойдем, посмотрим, что там, - предложил Виктор Сидорович.
   - Ты лучше ответь: у тебя на даче привидения есть? - спросил Степан Степанович.
   - Мы об этом недавно говорили с тобой и пришли к выводу, что душа Самсона вполне может быть привидением музея.
   - Так зачем мы туда пойдем? Пусть там Самсон и обитает, он сам себе музей строил.
   - Степан Степанович, мы продали янтарный комплект, а в музее стоит комплект со зверями.
   - Вон оно что! Я об этом что-то знаю, но целиком мысль в голове не держал, этот ваш музейный обмен мог душе Самсона не понравиться! Самсона убил Платон, этих зверей привез Платон!
   - Ты говоришь, что Платон убил Самсона? А ты говорил, что Самсон - самоубийца, что он сам спрыгнул с крыши. Я помню, что ты говорил, что он был лунатиком.
   - Сорвалось с языка, я не знал, что ты этого не знал!
   - Степан Степанович, а ты откуда это узнал?
   - Честно? Да я сам скинул Самсона с крыши, но он уже был мертвый. - сказал Степан Степанович и протянул: - Кто меня за язык тянет это говорить?
   - С кем я рядом сижу?! - завопил Виктор Сидорович.
   - С кем? С мужем своей подруги! Чем ты не доволен? У меня выхода не было. Пришлось выручить Анфису, к ней ворвался в квартиру Самсон, а ее муж Платон запустил нож от ревности в его спину. Все мы тут одни миром мазаны.
   - Да, лучше не копать, - протянул Виктор Сидорович другим тоном.
   - Так и я о том же! В этом музее дух Самсона бродит. Перебродит - станет тише, зайдем в музей, но не сегодня.
   - Нет, дамы проснутся - поедем домой!
   - Я схожу за нашатырным спиртом, должен он быть в аптечке в машине, да все и уедем отсюда.
   Вскоре все покинули дачу. Инна свою собачку себе забрала, домой.
  
   Жена Виктора Сидоровича, Эмма, не могла долго страдать от собственного благородства, она предложила мужу развестись на самом деле в свете последних событий. Сказано - сделано. Им дали один бланк на двоих, они заполнили бланк квитанции в Сбербанке, надо было написать тьму цифр, и все из-за пары сотен. Брали бы триста рублей наличными, тогда людей бы больше разводилось. Эмма заполнила бланк быстрее, еще и за квартиру успела заплатить, потом ушла ждать мужа в УЗАГС, там успела съесть шоколад, и все.
  ВСЕ! Домой они шли врозь, каждый со своей скоростью передвижения. У них на двоих было две квартиры, каждый ушел в свою квартиру. Раньше они одну сдавали. Избалованный Виктор Сидорович, привыкший к хорошему женскому уходу, сразу почувствовал провал в своей жизни и подумал, что чужие чувства даются трудно.
  Трудно быть настоящим мужчиной! Получилось, что он стал вторым спутником Полины после Степана Степановича. Теперь она живет одна с Инной, а мужчины живут поодаль от нее. Затосковал Виктор Сидорович от собственного благородства, да и Полина отказала ему в дальнейшем совместном существовании. Вот оно как все сложилось, знал бы, так на ту дачу и не ездил бы вовсе.
   Неожиданно Виктор Сидорович стал владельцем дачи с янтарной мебелью Самсона. Естественно, он тут же подвергся допросу детектива Мухина, но у него было алиби. Он с сердечным приступом лежал в больнице и в ночь убийства больничной палаты не покидал.
  Мухин спросил:
   - Виктор Сидорович, а Вы не знаете случайно крупного мужчину из числа общих знакомых с Анфисой?
   Виктор Сидорович ответил:
   - Анфису мало знаю, но знаю крупного мужчину Степана Степановича, мужа Полины, которая летом работала на даче Самсона.
  
   Илья Мухин встретился со Степаном Степановичем. Внешний вид его вызывал уважение и настораживал одновременно. Рост под 190 сантиметров, крупного телосложения, почти бритый затылок. Такой мог сделать что угодно.
  Мухин предложил ему метнуть нож. Метание ножа у Степана Степановича не получилось, не умел он метать ножи. Нож вообще не вязался с ним. Решил детектив Мухин подождать возвращения Платона, поскольку других мужчин в окружении Анфисы он не обнаружил, тем более что билет он покупал в ночь убийства. Мухин сообщил на конечный пункт прибытия Платона о необходимости его задержания. Но сведения с места его нахождения согласно железнодорожному билету не поступали.
   Возможно, Платон купил себе новый велосипед. А у Анфисы было чувство, что у него появились новые романтические отношения. Но с кем? Ей пришлось сопоставить факты общей биографии и еще неких моментов, которые словно специально происходили рядом с ней. Мимо Анфисы позавчера прошла стройная женщина Лена, и она почувствовала колючие флюиды соперницы, а ведь еще совсем недавно она остановилась бы рядом и поговорила. Анфису словно кольнуло - это она. Платон с этой стройной женщиной некогда жил и работал. Но флюидные колючки еще не могли быть доказательством.
   Вчера Анфиса подошла к своему дому и подошла к соседкам. Она встала рядом с ними, так ей был виден вход в подъезд, где жила стройная женщина. Не прошло и двадцати минут, как на велосипеде подъехала эта самая стройная женщина. Какие еще нужны доказательства?
  Ведь Платон устроился на работу, которая находится рядом с работой этой стройной женщины. Их велосипеды теперь стоят рядом на одной велосипедной стоянке. Анфиса поделилась с соседками своими мыслями. Очень грустная и худая женщина, сидевшая на лавочке справа, вдруг расцвела и сказала:
   - Анфиса, а ведь ты ревнуешь Платона к этой женщине! Она тебя моложе!
   - Нет, я не ревную, просто провела анализ событий. Я вам это сказала не для мужа стройной женщины, а так, свои мысли. У них отношения велосипедные.
  
  
  Глава 11
  
   Солнце светило в окна. Небо без облаков казалось бескрайним, как затянувшееся одиночество. Анфиса иногда вспоминала Самсона и жалела его и себя, а заодно и Платона, и сына. Ребенок подрос, она хотела уже выходить на работу, а перед этим лучше всего привести себя в боевую готовность. Анфиса решила пойти и позагорать на пляже, благо он рядом. Надела она купальник, легкий халат, сланцы; посадила сына в летнюю коляску и пошла с ним на пляж по своей обычной прогулочной дороге.
   Навстречу Анфисе шел сам Платон! Она решила, что он ей померещился, и попыталась пройти мимо него, но он остановился, перекрывая ей дорогу.
   - Здравствуй, Анфиса!
   - Привет, пропавший! Откуда и куда?
   - Дай на сына посмотреть.
   - Смотри. Тебя ищут или выпустили?
   - Зачем вопросы? Я здесь. Вот, деньги возьми, честные, можно сказать. Я помог сделать новый гарнитур с антикварным уклоном, теперь могу тебе отдать деньги на жизнь.
   - А я возьму деньги.
   - И бери, а я ушел, - и Платон, резко развернувшись, исчез в боковой аллее.
   Идти на пляж с большой суммой денег Анфисе расхотелось, и она повернула домой, чтобы положить деньги куда подальше. На скамейке у подъезда сидел детектив Мухин.
   - Анфиса, слухи ходят, что твой муж вернулся. Как его найти? Сюда он не приходил.
   - Я его с прошлого года не видела.
   - А у нас другие сведения. Есть сообщения, что его видели в городе. Еще объявился родной дядя Самсона - некий дядя Сидор Сидорович, он пытается найти убийцу. А похожи они!
   - Я ничем Вам не могу помочь.
   - Зря. Я надеялся на тебя. Про дядю Сидора не хочешь узнать? Сидор Болт жил за рубежом много лет, а тут приехал, вернулся и копает. Нам дали месяц срока на поиск убийцы, а я и так знаю, что убил Самсона Платон, а Степан Степанович его сбросил с крыши для инсценировки убийства. А мне нужна новая машина и доказательства.
   - В огороде бузина, а деньгами возьмете за свободу Платона? А заезжему дяде Сидору скажите, что было самоубийство чистой воды, ведь кроме Вас да меня никто всю картину убийства не знает. Вы сами догадались, а я видела. Если честно, то Платона я впервые за последний год увидела десять минут назад, он мне деньги дал на ребенка. Могу деньги Вам отдать.
   - Раскололась. Где Платон сейчас живет?
   - Он мне ни слова не сказал о себе, дал деньги и исчез в зарослях.
   - Деньги у ребенка отбирать не буду, тебе тяжело пришлось, я это знаю. Красивая ты баба, я вот о чем подумал, если дядя Сидор тебя увидит, то твой Платон его из ревности пришьет!
   - Если честно, то Инесса Евгеньевна мне говорила, что Платон жил год в тайге у знахарки и теперь он не умеет метать нож, она у него нож забрала.
   - Значит, знахарка лесная с него порчу сняла? Коряво. А если по-хорошему, то Платона и Степана Степановича надо сдать, но улик нет и нож у знахарки - так и сказать дяде Сидору? Так тогда еще что-нибудь произойдет, а мне кого-нибудь надо выдать ему, а выдам я тебя, Анфиса.
   - Это еще как?
   - Скажу дяде Сидору, что Самсон из-за любви к тебе упал с крыши, что у него крыша поехала. А ты хочешь, чтобы на мне это дело вечность висело? - закурил сигарету Мухин, глядя пристально на Анфису.
   - А про нож Вы как узнали?
   - Это все ерунда, человека нет - проблема есть, и надо подвести черту под этим делом. Так я тебя познакомлю с дядей-иностранцем?
   - От Платона отстанете? Знакомьте, если это Вам поможет.
   - Да, но ты должна выглядеть так, чтобы иностранный дядя смог бы поверить, что из-за тебя у мужиков крыша едет.
   - Кто бы с ребенком посидел, а я бы занялась своей внешностью.
   - Найми няню, не мне тебя учить. Значит так, через неделю к тебе придет дядя Сидор, произведи на него впечатление.
   Анфиса рьяно взялась за свою внешность. Няня сидела с ребенком, а она усиленно приводила себя в порядок.
   Через неделю детектив Илья Мухин привел заморского дядю Сидора.
   - Господин Сидор, вот это и есть Анфиса, в которую был влюблен Ваш Самсон, больше мне добавить нечего. - сказал Лис, пропуская в квартиру Анфисы некоего господина, а сам быстро закрыл за собой дверь.
   - Здравствуйте, Анфиса! Да, мы уже давно знакомы! Получается из-за Вас Самсон покончил с жизнью? Да, Вы действительно красивы! Но жизнь дороже. Что ж Вы его довели до такой степени?
   - Знаете, трудно мне все это вспоминать, но Самсон меня по-своему любил.
   - Да я и сам готов в Вас влюбиться, от Вас идут флюиды любви и совершенства!
   - А что Вам мешает влюбиться?
   - Не хочется с крыши падать.
   - Не лазайте на крышу и не сорветесь!
   - Анфиса, Вы сказали хорошую мысль! Самсон просто сорвался с крыши! Наверное, сидел на Вашей крыше и смотрел на луну, да и сорвался! Он еще в детстве был лунатиком, на луну реагировал! Тьфу. Гора с плеч! - воскликнул дядя Сидор, вставая с кресла и медленно проходя к выходу.
   Анфиса закрыла за ним дверь и плюхнулась в кресло.
   Вскоре появился детектив Мухин.
   - Анфиса, спасибо! Дядя Сидор закрыл дело о гибели Самсона, сказав, что он был лунатиком с детства. Я не ожидал от Вас такого ума! Самому в Вас влюбиться? Нет, лучше не буду. Все, прощайте!
  
   Степан Степанович после разговора о русском модерне с Инессой Евгеньевной сделал столовую мебель, а с резчиками по дереву у него ничего не получилось. Комплект мебели был, а антикварного вида у него не было. И пошел он к Инессе Евгеньевне в жилетку поплакать. А она засмеялась! Он только рот открыл от удивления.
   - Милый ты Степан Степанович, есть мистическая отделка для твоего комплекта! Да еще какая! Но нужно найти столяра Селедкина, чтобы он все это вместе состыковал по старым рецептам.
   - Так умер столяр, и нет теперь мастера, который мог бы под старину мебель реставрировать.
   - Я не знала. Что предлагаешь?
   - Не знаю, а Родион знает? Он видел, вероятно, как его отец работал. Столяр реставрировал без зрителей, никого не впускал в мастерскую.
   - Это я хорошо знаю. Младший Селедкин уволился, но его можно найти. Вези свой комплект в магазин, в реставрационную мастерскую, а я привезу для него украшения и Родиона.
   Родион откликнулся на звонок мобильного телефона и сам приехал в магазин. Он сказал, что знает, как отец делал мебель под старину, но сам никогда этого не делал, хотя помнит все материалы, которые отец при этом использовал.
   Степан Степанович привез столовый мебельный гарнитур, а увидев дощечки с качественно вырезанными животными, как ребенок, захлопал в ладоши.
   - Отлично, то, что надо! Какое мастерство, и все выдержанно в одном стиле, в одном размере!
   Родион при виде дощечек выдохнул:
   - Откуда такая прелесть? Все животные выпуклые, как живые, да так ровно сделаны!
   - Родион, твое дело - объединить дощечки с гарнитуром, надо создать новую антикварную коллекцию русского модерна конца девятнадцатого века.
   - Без проблем! Это настоящая натура!
   Откуда люди узнают о новинках? Неизвестно, но покупатель вскоре объявился на весь столовый гарнитур, хотя для начала ему показали стул с отделкой из двух дощечек с изображением животных на спинке стула. Стул смотрелся единым целым, трудно было догадаться о том, как он был сделан. Единственное, о чем просил покупатель - оставить в секрете свое имя.
   Виктор Сидорович, дядя погибшего Самсона, на правах хозяина с удовольствием обходил дачу. Ему нравилось жить без посторонних людей. Он с удовольствием открывал комнату с янтарной мебелью, долго смотрел на нее, представляя себя графом. В качестве помощницы по дому он вернул Полину и уволил повара с охранником.
   Инна, дочь Полины, переехала жить к отцу Степану Степановичу. С ним она не ссорилась, ощущая себя хозяйкой. Отец сильно ее не доставал воспитанием. Девочка научилась готовить, и все шло своим чередом.
  
   В антикварном магазине наступило затишье. Реализация залежалых товаров шла плохо, и без суеты рекламы дела не шли. Степан Степанович покинул свое место работы. Анфиса жила в полусне. У нее возникло ощущение вязкого болота. Иногда ей хотелось поехать в тайгу. Посмотрев на парк, она поймала себя на мысли, что это ей не под силу.
   Так прошел год...
   Уныло смотрела в окно Инесса Евгеньевна, мать Платона. Она думала о нем. Люди после его исчезновения ее обходили стороной. Такое наказание для нее было естественным. Она смотрела на кучевые облака в небе, на зеленую беспробудную листву и ощущала тревожную пустоту в душе. Состояние беспокойства постепенно нарастало. Она потянулась к коробке с шоколадными конфетами. И в этот момент прозвенел звонок в дверь. Она ее открыла и отпрянула.
   В квартиру стремительной, но знакомой походкой вошел незнакомый человек. Женщина всмотрелась в его лицо, узнавая и боясь ошибиться: перед ней стоял ее Платон! Но какой?! Его лицо покрывала кучерявая ровная бородка. Его волосы были подстрижены немногим длиннее бороды. Он выглядел красавцем!
   - Платон, это ты? - спросила дрогнувшим голосом Инесса Евгеньевна.
   - Я, мать! Я! - басовито ответил сын.
   - Что с твоим голосом? Ты стал басить?
   - От ветра, от морозов мой голос немного треснул. Много пришлось покричать...
   - А борода? - тихо проговорила мать, начинающая верить в счастье.
   - Что борода! Посмотри, что я принес! - и он нагнулся над сумкой, потом махнул рукой и поставил ее на стол перед матерью, медленно открывая молнию.
  
   Инесса Евгеньевна поднялась с кресла, заглянув в сумку, потянулась рукой за дощечкой.
   - Сын, что это? - ее голос дрожал, рука подергивалась от волнения, вынимая из сумки бесценный деревянный предмет.
   - Садись, мать, в свое кресло. Я жил в тайге. Один жил. Нашел я избушку без курьих ножек: крыша, окно, дверь, железная печурка. Три месяца я не видел ни одного человека. Я так исхудал, что стал молиться о спасении. Я съел все дары леса, что росли поблизости. Животных и птиц я не убивал. Я стал обросшим, страшным, немытым. Однажды мне стало невмоготу. Я готов был наложить на себя руки. Зрение стало исчезать. Я впал в полудрему. Очнулся я оттого, что на меня смотрела Баба Яга, чью избушку я занял.
   И говорит Баба Яга скрипучим голосом:
   - Здравствуй, касатик! Совсем издыхаешь, родимый? Порченый ты человек, а вылечить тебя можно. Зло прошло через твою жизнь. Сильно виноват ты, да не совсем. Вылечу я тебя. Знахарка я. А ты что подумал? Травы у меня в этом домике хранятся. Ты их и не трогал, и то молодец. Да я новых трав еще насобирала. А сейчас я сделаю для тебя отвар. Ты отвар выпьешь и человеком станешь. Тебя мои травы одурманили, ты и стал спать, и славно. Тебе надо было выспаться.
   Поставила бабуля меня на ноги, да и повела с собой по деревне. А в той деревне все дома стоят с заколоченными окнами, одна бабка эта там живет. Откормила она меня картошкой, луком и огурцами. Еда у нее еще та: что сама выращивала, то и ела. Я встал на ноги, стал по деревне ходить, дома смотреть. Жильцов давно в них нет.
   В одном доме я нашел эти дощечки и бабуле показал. Она всплакнула, вытерла слезы краем платка, который с головы никогда не снимала. Сказала, что жил у них один человек с золотыми руками, ходить много не мог, а все сидел да мастерил. А любил он на небольших дощечках животных вырезать, да так ловко, что все животные как живые! Дощечек этих я обнаружил штук пятьдесят, просто письмена какие-то!
   Прожил я у бабули еще девять месяцев. Она меня не отпускала, лечила и поила травами. А однажды подходит и говорит, что я здоров и могу уехать домой. Я ей ответил, что меня ищут, я зло большое совершил. А она сказала, что все будет нормально, если я ей свой нож оставлю и никогда в руки его больше не возьму. Дает она мне мой складной нож и просит, чтобы я его метнул. А нож выпал из моей руки! Понимаешь, мать, я не могу больше ножи метать! Не могу! Проводила Баба Яга меня до станции. Поезд там две минуты стоит. А перед этим на той станции она меня к парикмахеру сводила, потом травки свои сушеные сдала скупщику. Мне она билет купила, одежду и сумку. Я ей только нож и оставил. Да дров целую стену наколол. Да отремонтировал ее жилье.
   - Платон, что с тобой будет?
   - А ничего. Я буду жить в твоей новой квартире, а ты уйдешь в старую квартиру. Она ближе к Анфисе. К ней я пока не пойду, не могу. У меня есть идея: я нарисую комплект мебели, такой, чтобы дощечками этими его обклеить. Степан Степанович все сделает. Вот и модерн! Настоящий модерн!
   - Вот за это спасибо, а то я от скуки не знаю, что и делать. А как мне ту старушку отблагодарить за твое спасение?
   - Лучше о ней забыть, мы с ней в расчете. Я у нее отработал свое спасение. Теперь я хочу у Анфисы поработать! У нее, смотрю, все люди новые, а Степан Степанович меня не продаст. У меня иного выхода нет. Баба Яга сказала, что я должен с деревом работать, а она с травой работает. Так вот.
   - Платон, да тебя сейчас никто и не узнает. К Степан Степановичу пойдешь?
   - Нет, нам лучше не встречаться.
   - А Анфисе о тебе сказать?
   - Не надо, мне очень хочется увидеть сына, но не сейчас. Я буду работать в твоей новой квартире, нарисую эскизы новой древней мебели, отдашь их потом Анфисе или Степану Степановичу. Но обо мне не говори на всякий случай.
   - Так и будешь в квартире сидеть?
   - Сидел я в избушке, посижу в квартире. Мне еще надо немного времени, чтобы в себя прийти.
   - А бороду, когда сбреешь?
   - Только не сейчас.
   Платон отдыхал, отмывался. Он сбрил бороду, много смотрел телевизор и совсем забыл о прорисовках. Матери он до машины донес сумку с бесценными дощечками, спрятав лицо под кепкой, натянутой чуть не до носа.
  
   Сидор Сидорович поехал к своему брату Виктору Сидоровичу посмотреть на дачу, оставшуюся от Самсона, предположительно убитого Платоном. Дело в том, что он стал третьим его наследником после двух братьев. Дольше всего Сидор рассматривал янтарную мебель, словно никогда ее не видел, а от янтарных часов он просто не мог оторвать глаз. Часы его притягивали, и их воздействие на него с каждой минутой усиливалось. Вдруг ему показалось, что если он задержится в этой комнате хоть на секунду, то исчезнет во времени, уйдет в эти часы, как в неизбежность. Он резко вскочил со стула, на котором сидел, и бросился к выходу.
   Ему показалось, что ножки стула разъехались. Но посмотреть на стул у него не хватило храбрости. Сильным движением он закрыл дверь в мистическую комнату.
  
  Медленно побрел Сидор Сидорович к Виктору Сидоровичу.
   - Виктор, что за часы находятся в янтарной комнате?
   - Что, брат, они тебе сильно понравились? Да, еще те.
   - А это не они довели до самоубийства Самсона?
   - Чем черт не шутит, я сам редко захожу в эти янтарные комнаты.
   - А зачем они тебе нужны, давай продадим?
   - А кто купит? Стоит янтарная мебель дорого, так точно с восемнадцатого века сохранились, цены им нет, за границу увезти не дадут, в кармане не провезешь.
   - В кармане нельзя, но в контейнере можно.
   - Ты их еще в порошок преврати и провези в цилиндре размером в пятьдесят грамм.
   - Не шути, Виктор я серьезно говорю. Часы мистические, мне так страшно рядом с ними стало, что поджилки затряслись, еле ноги из комнаты унес.
   - Верю. Сам боюсь до чертиков этих часов.
   - Что делать будем с наследством Самсона? Надо ему было коллекционировать такую чертовщину мистическую!
   - Пусть стоит там, где стоит. Не мешает.
   - А ты в гостиницу поставь, три комнаты можешь украсить этой мебелью и цены заломить за страх!
   - Этого еще не хватало! Потом в гостиницу никто не пойдет жить.
   - Вот попали! Должен же быть выход из этой ситуации!
   К ним подошла Полина:
   - Обед готов, прошу к столу.
   - Полина, принеси нам еду в холл, лень в столовую идти, - отозвался Виктор Сидорович. - У нас с братом серьезный разговор.
   Полина посмотрела на Сидора, уловив его сходство с Виктором, пошла за едой.
   - Красивая у тебя кухарка! - воскликнул ей вслед дядя Сидор.
   - Да она мне чуть ребенка не родила, да не получилось. Сорвалось. Нет у меня наследников.
   - А я чем не наследник?
   - Ты, Сидор, - косвенный наследник.
   - Это еще посмотреть надо, чья эта дача теперь: моя или твоя?
   - Эх, прав ты, тысячу раз прав, но я к этой даче привязался, а тебе она чужая, у тебя своя есть дача.
   - Верно, я не изверг, чтобы прогонять родного брата, но я хочу всех нас избавить от янтарных часов.
   Полина привезла сервировочный столик и стала выставлять тарелки с едой на стол.
   - Простите меня, если что не так скажу. Я поняла, что вы говорите о янтарной мебели, - решила вставить свои слова Полина, - я убираю в этих комнатах, мне страшно среди этой мебели, особенно давит славянский шкаф.
   - Вот, и я о том же! Я заметил этот шкаф, он еще страшнее этих часов, - подхватил дядя Сидор. - Ладно, уговорили, тем более что Самсон, собиратель этой чудовищной коллекции, погиб. Я подумал, и у меня есть предложение: продать всю янтарную мебель на юг. Там, конечно, надо проезжать через границу, но эту границу еще можно проехать, есть у меня там старые знакомые, смогут купить эти дары истории.
   - А может, мебель в настоящий музей отдать? - робко спросила Полина.
   - Молчи, женщина, - промолвил дядя Сидор. - Здесь большие деньги пропадают, а я на них себе квартиру куплю, надоело жить на даче, а брату тогда эту дачу оставлю.
   - Понял, на юге у меня есть относительные друзья и их относительные враги, хочу продать мебель Тоне, это она меня чуть без гостиницы не оставила, а я, кроме гостиниц, ни в чем не разбираюсь. Тоня, забыл ее отчество, владеет гостиницами, купит она эту мебель!
   - Степан, а ты еще и женщинам можешь нравиться? Тогда продай янтарный гарнитур этой самой Тоне.
   - Вспомнил, ее мужа Сережа зовут.
   - Вот и память возвращается к тебе, а ты сам поедешь к ним или к себе вызовешь покупателей?
   - Надо вызвать их сюда. Вспомнил! Как я мог забыть!
   Виктор Сидорович позвонил Эмме - с ней он сохранял служебные отношения - и предложил ей сообщить Тоне о коллекции янтарной мебели. Эмма затребовала часть денег от продажи. Степан согласился.
   Дядя Сидор на вырученные деньги от продажи янтарной коллекции мебели купил квартиру в доме Анфисы, в соседнем подъезде, тянуло его в этот дом. Вскоре он уже перевозил мебель в новую квартиру после непродолжительного ремонта за выездом прежних хозяев.
  
   Анфиса везла коляску с сыном и увидела, как из газели выгружают антикварную мебель, что-то смутно знакомое она в ней улавливала. Платон не показывал ей дощечки, привезенные из тайги, но она хорошо знала, как выглядит мебель, изготовленная Степаном Степановичем и переделанная под антиквариат. Она заметила, что мебель без янтарных камней, зато в ней было много весьма качественной резьбы.
   Хозяин мебели, заметив ее внимание, подошел к молодой матери и решил пояснить, что эту мебель он купил в антикварном магазине за большие деньги, но комплект весьма интересный и стоит этих денег.
  Анфиса с ним полностью согласилась. Их разговор наблюдал из-за кустов Платон, его принесло сюда желание бросить прощальный взгляд на свои дощечки, превращенные в приличную мебель. Он смотрел на мебель, потом заметил Анфису и подошедшего к ней пожилого мужчину, он сразу угадал в нем родственника Самсона. Руки у Платона зачесались в поисках складного ножа, опять к его жене приставал очередной поклонник! Ножа не было! Он остался у бабушки в тайге.
   Недолго думая, он направился в магазин в поисках нового складного ножа. Он его купил! Положил нож в карман и успокоился, потом разволновался: может ли он еще владеть этим ножом, как раньше? Пошел в лесопарк, выбрал ствол дерева, стал метать в него нож. Руки вспомнили, у него все получалось! Он легко попадал в цель. В груди у него было пусто после возвращения из тайги, у него не было женщины, но вновь появился складной нож...
   Дядя Сидор спиной почувствовал взгляд Платона, он оглянулся, но никого не увидел. Тогда он поговорил с детективом Лисом. Детектив проговорился про след от ножа в спине Самсона, обнаруженный после его падения с крыши дома. Эти слова запали в голову дяди Сидора. Он верил в рок и в непонятные явления. Он решил примерить защитный бронежилет.
   Вес конструкции всегда приводил его в ужас, но он спиной ощущал, что кто-то ведет за ним охоту. Он не верил в случайную смерть Самсона! Он решил сам расплавить свинец из аккумулятора, сделать плоскую пластину. Свою задачу он выполнил, нож застревал в пластине весьма незначительной толщины. Из двух маек он сделал жилет со свинцовой прослойкой в области груди и спины. Надев защитную свинцовую майку, он пошел в гости к Анфисе.
   И надо же было Платону в этот день вернуться в свою квартиру! Он услышал разговор у дверей Анфисы, а посмотрев в глазок, заметил дядю Сидора. Когда Сидор сделал шаг в квартиру Анфисы, Платон мгновенно открыл свою дверь и метнул нож в спину Сидора! Нож отскочил от спины и со звоном упал на плиту лестничной площадки.
   Анфиса вскрикнула.
   Дядя Сидор посмотрел на нож и на Платона:
   - Это ты убил Самсона? - глядя в глаза Платона, спросил дядя Сидор.
   - Я, - машинально ответил Платон.
   - Ты муж Анфисы? От ревности тебя так ведет? Понятно. Что с тобой делать?
   - Почему нож отлетел от Вашей спины?
   - Не скажу. Я знал, что ты еще раз попробуешь повторить свой удар. Знаешь, я долгое время был военным, предлагаю теперь тебе уехать куда подальше и не возвращаться, либо я сдам тебя.
   - Мне некуда ехать, разве что в тайгу, где я год прожил.
   - Езжай в тайгу! Если я тебя здесь увижу - сдам, без слов сдам.
  
   Дядя Сидор остался жить в съемной квартире без особой обиды на Анфису. Одному ему больше нравилось жить. Он решил сам сделать генеральную уборку квартиры, залез на табурет, чтобы посмотреть на антресоли.
  В антресоли лежали книги, журналы, а в полиэтиленовых пакетах спрятались расписные деревянные ложки. Он развязал один пакет, взял ложки. Его поразила яркость красок и узоры на ложках. Он осмотрел ложки: получалось, что ими играли.
  Существуют такие ансамбли, где играют на деревянных ложках. Где-то в его памяти отложилось, что Анфису тянет к деревянным предметам старины. Дядя Сидор позвал Анфису к себе. Ложки были не очень старые, им было лет тридцать. Она сама залезла на табурет и заглянула вглубь антресоли. Где-то по центру виднелся забавный деревянный предмет. Она достала его. Это оказалось деревянное корыто. Похоже, что здесь жили артисты, а это был их инвентарь. Корыто тоже было разрисовано, как ложки, но смотрелось оно иначе. Корыто слабо светилось.
   - Дядя Сидор, подари мне корыто!
   - А если его искать будут?
   - Будут искать - вернем на место.
   Пришлось Анфисе оплатить корыто натурой, а куда денешься?
   Корыто оказалось очень старым. Сверху его покрыли краской, а внутри оно было старое до трухлявости. Анфиса смотрела на корыто с затаенной радостью. Любила она старые деревянные предметы.
   - Анфиса, а как мы с корытом поступим, на щепки расколотим? - спросил дядя Сидор.
   - Нет, целиком оставим, - ответила Анфиса. - Понимаешь, там еще есть ложки, надо сделать кухню под старину с росписью.
   - Разумно, это для подобного любителя деревянного музея в доме - клад.
  
   Хозяйка гостиницы Тоня позвонила Анфисе с одной целью - сказать, что янтарный номер стал пользоваться огромной популярностью. В начале его существования номер приносил убытки, но после стал приносить немалый доход.
   Анфиса получила импульс счастья от такой прекрасной новости и спросила:
   - Тоня, Вы еще что-то хотите приобрести?
   - С удовольствием, но что-нибудь дешевле, для менее обеспеченных женщин.
   - У нас сейчас готовится национальный комплект мебели из предметов домашнего обихода. Есть музейные образцы, именно они дают эффект мистики.
   - Возьму не глядя, найду, куда поставить. Ведь Вы знаете, какое чудо еще происходит в янтарном номере? Женщины, можно сказать вдовы, в нем во сне видят своих мужей как наяву. А девушкам снятся их суженые или они просто вскоре выходят замуж. У нас такая очередь в этот номер! Спасибо Вам!
   Позвонил Анфисе известный хоккеист и сказал, что не знает, с чем связать свое счастье. Он ушел на пенсию весь в ранах и шрамах, но после жизни в квартире с мистической мебелью все раны затянулись, боли прошли, он чувствует себя здоровым и теперь собирается идти работать тренером, а раньше он об этом и думать не мог.
   Совсем неожиданно позвонил Анфисе специалист по пластической хирургии, он сказал, что ему один пациент за операцию предложил комплект антикварной мебели с вырезанными зверями из дерева, так вот, у него самого произошла растяжка рубцов. Он давно страдал образованием рубцовой ткани после операции непластического характера, а теперь у него все нормально. Так он этот комплект мебели поставил в реабилитационный центр, и все больные выздоравливают намного быстрее.
   Хирург назвал Анфисе дачу, на которой купил этот комплект у некого пациента. Эта новость ее просто удивила. Задуматься ей не дали - позвонил экстрасенс и сказал, что после приобретения мебели с деревянными шарами у него усилились свойства распознавать события прошлого и будущего. Клиенты сидят в очереди, а раньше такого не было. Позвонил директор молочного комбината и сказал, что его копченый сыр раскупают по всем регионам, не успевает изготавливать. Целый день она слушала дифирамбы в свой адрес.
  
  
  Глава 12
  
   Анфиса рассказала свекрови, как Платон метнул два ножа в двух милиционеров, но они выжили. Детектив Лис подвернул ногу, ползком дополз до них, вытащил ножи, а Анфиса вызвала скорую помощь. С одной стороны, куча приятной информации, а с другой - невыносимый Платон!
   Позвонила она Виктору Сидоровичу. Он так обрадовался новости от хирурга, что готов был простить пропажу мебели. Он так устал от невезения, что раскрытие пропажи мебели с дачи принял за счастье.
  Анфиса пообещала сделать для него солнечный комплект в подарок. Пообещала она комплект Виктору Сидоровичу в качестве компенсации и решила сделать мебель из модного ясеня, но чем его мистифицировать - она не знала!
   Платон в ночном клубе приобретал популярность, он стал любимцем публики. Его внешность пользовалась успехом и приносила доход. Эльвира держала его на коротком поводке, никуда не отпускала, никого к нему не подпускала. У него появился автомобиль с личным шофером, но жил он все еще на даче. Зимой дорога становилась проклятьем, поэтому он снял номер в гостинице. Это стало известно Эмме, она повадилась его встречать у номера.
  
   Эльвире донесли об Эмме. Две женщины крупно поговорили, и Эльвира сняла Платону однокомнатную квартиру рядом с ночным клубом. У квартиры появились женщины-поклонницы, ожидающие его в любое время суток. Об этом ей тоже донесли. Эльвира взяла его к себе домой. Она заметила, что одна дорогая дверь превратилась в труху. Выяснила, оказывается, Платон в дверь кидал нож. Это Эльвиру насторожило, она боялась ножей и запретила ему кидать ножи в доме.
   Платон кидал нож в дверь от ненависти к своему лицу, он его не любил, он скучал по Анфисе, а Эльвира его одного никуда не выпускала. Чем больше у него становилось денег, тем злее он становился. Он хотел свободы! Ради свободы он изменил внешность, но был опять на привязи. Для него тайга становилась несбыточным раем, он готов был поехать хоть куда, лишь бы подальше от ночного клуба и женских глаз! Его всегда сопровождал крепкий мужик.
   Однажды Платон не выдержал и стал у охранника просить, чтобы тот отпустил его в магазин. Мужик-охранник сказал, что живым его не выпустит, и пошел к двери на свой пост. В спину охраннику полетел нож. Платон подошел к трупу, вынул нож, вытер его, взял документы, деньги и ушел без сумки. Как обычно уходят мужчины.
   Детектив Мухин понял, кто был в городе. Опрос родственников ничего не дал, Платона давно никто не видел, о его сходстве с неким незнакомцем Анфиса и Степан Степанович благоразумно промолчали.
   Платон поехал на море, но не доехал, а пересел на другой поезд до знакомого полустанка в тайге. Он рассчитывал выйти на заброшенном полустанке, где нет перрона для пассажиров, но за время его отсутствия здесь все изменилось. Его нога из вагона ступила на новый перрон, вокруг разворачивалось строительство. От такого вида он захотел нырнуть назад в вагон, но поезд стоял минуту или две и сразу стал набирать скорость. Он растерялся и немного обрадовался: если строительство на начальной стадии, значит, люди здесь нужны.
   К своему удивлению он обнаружил, что в отделе кадров строительства сидела дочь лесника. Она Платона не узнала.
  Здесь нужны были бульдозеристы - разравнивать площадку под новый промышленный поселок. Люди говорили, что рядом нашли залежи какой-то редкой руды. Платон сказал, что права на вождение машины у него имеются, но он ехал в лес, в отпуск, и с собой их не взял. Ему назначили испытательный срок, и на следующий день он вышел на работу. Девчата в косынках, завязанных на шее, приметили молодого человека, над ним посмеивались, ему строили глазки. А он пытался освоить рычаги бульдозера с помощью одной такой девушки, помня, что последнее его вождение на автомобиле было неудачным.
   С бульдозером у него получилось лучше, или ему очень хотелось его освоить. Убитого охранника он пытался не вспоминать, о себе никому и ничего не говорил. Однажды он взял свой складной нож и забросил его в одну из самых глубоких на стройке ям. Таких ножей в местном сельпо не продавали. Ножами он старался не пользоваться. Он был не женат, что сразу отметила дочь лесника, он ее притягивал, как магнит. Девчата заметили страсть начальника отдела кадров и дорогу ей не переходили.
   Платон работал старательно, насколько вообще мог это делать. Они стали встречаться. Дочь лесника звали Флора. Его утонченное лицо загрубело от ветра, солнца, дождя, приобрело бронзовый оттенок, теперь бы его в ночной клуб не взяли. Волосы отросли, он их завязывал резинкой в хвостик, их неухоженный вид его вполне устраивал. Он начинал свою вторую двойную жизнь. Ходил в простых куртках, телогрейках, в таких же ватных штанах, в кирзовых сапогах. На голове у него была старая кепка, потом шапка из затертого кролика. В одном из первых домиков он поселился с Флорой. Они расписались, он взял ее фамилию. Теперь он сам не помнил, кем раньше был.
   Степан Степанович пришел к Анфисе домой прорабатывать новый заказ комплекта мебели 'Бусинки'. Малыш подрос и, внимательно посмотрев на Степана Степановича, спросил:
   - Книги читать будешь или азбуку со мной изучать?
   - Я пришел к твоей маме проработать новый мебельный заказ.
   - Она его нарисует, а ты мне книги почитай или смени мне видеофильм. Мог бы и машинку подарить. Зачем ты так просто пришел?
   - Исправлюсь, давай сменю фильм.
   Маленький Женя взял власть над Степаном Степановичем и к Анфисе его не подпускал, пока она не закончила работу.
   Анфиса посмотрела на сына и сказала:
   - У меня вырос личный охранник.
   - Нет, я твой личный сын, - ответил малыш и бросил карандаш в пол, а тот острием попал в ковер...
   Анфиса стала жить своей жизнью.
   Платон задыхался от избытка воздуха и свободы на стройке. В дождливую погоду работы прекращались. Ему стало надоедать роль мужика, не мог он больше ходить в ватнике и быть таким замусоленным! Захотелось ему нежной жизни. Флора заводить детей не собиралась, она пила гормональные таблетки пачка за пачкой.
  Цивилизованной женщиной казалась, а так - баба бабой. От таблеток ее стало разносить во все стороны. Платон все локти искусал, что нож свой уникальный закинул в яму.
  На ноже уже завод вырастал. Стены были видны. А для переработки руды оборудование завозили. Ему мучительно захотелось уехать. Знал он за собой такую особенность. Он почти врос в новую почву, да зашатался от своих желаний. Платон взял заработанные деньги - свои и Флоры, документы, в которые была вписана она. Он сел на проезжающий поезд и был таков. На вокзале Платон зашел в парикмахерскую, навел лоск, удивился, что так изменился за короткое время, и поехал навестить Анфису и Женьку. Приоделся он в магазине в новую одежду, старую в нем оставил. Из-за дерева посмотрел он на свой дом, подъезд, вздохнул и вошел в подъезд.
  
   Анфиса открыла дверь. Несмотря на новое лицо, она мужа узнала, но сказала:
   - О, кто к нам пожаловал! Какими судьбами?
   В прихожую выскочил Женька:
   - Привет! Маме работу принес?
   - А что, все маме работу домой приносят? Можно я зайду?
   - Заходи, мне на компьютере сменить игру надо.
   Когда Женька уснул, Анфиса спросила:
   - Платон, и долго ты так будешь жить - с чужим лицом и именем?
   - Всю жизнь, а что, узнала?
   - Со спины узнала в последний раз, когда тебя видела. Много еще чего натворил?
   - Хватает.
   - К матери пойдешь?
   - Не знаю, но посмотреть на нее надо.
   - Куда поедешь?
   - Наездился, не знаю, чего хочу. Покоя хочу, а покоя нет.
   - Преувеличиваешь, - возразил Платон.
   - Кто бы говорил. Мужчин так много на телеэкране, играющих положительных мужчин. Где бы их в жизни найти? Есть мужчины, которые знают, что за чувства надо отвечать, но основная масса мужчин и не догадывается, что после качественной любви с порванными предохранителями дети появляются. Мужчина после любви чаще всего в женщине не нуждается. У него передышка по накоплению очередной партии оплодотворяющей жидкости. А тут ему звонит женщина и говорит, что увидела на узкой бумажке пару полосок. Мужчина отвечает, что он к детям не готов. Вот он, момент проверки женщины на прочность! Что делать? Подумать, пересмотреть ситуацию со всех сторон. Любые советы покажутся неверными. И при этом женщина должна понимать, что главное в жизни - ее жизнь, - высказала свое мнение она.
   - Спать пора от твоих слов.
   Ночью к ним постучали, это пришел детектив Мухин и сопровождающие его люди
   - Привет, Платон! - сказал Мухин.
   - А как вы обо мне узнали?
   - Секрет, но тебе он уже не поможет. Могу сказать, что на входе в город на вокзале стоят турникеты, они отслеживают отпечатки пальцев приезжающих в город людей. Вчера на турникете твои отпечатки появились, нам поступил сигнал о твоем прибытии. Ты - наш заказ, вот мы и приехали сюда. Долго ты нас за нос водил. С Анфисой и с сыном попрощался? Тогда пойдем. Два убийства - это больше, чем одно.
   Анфиса посмотрела им вслед и ничего не сказала, затем подошла к окну и посмотрела вниз: в свете фонаря два милиционера лежали на земле с ножами в спине. Платон убегал. За ним мчался детектив Лис. Анфиса прикусила нижнюю губу, посмотрела в спину Мухину - он подвернул ногу и упал. Платон убежал.
   А чувства? Иногда от нее надо качественно отдохнуть, и Анфиса отдыхала. Анфиса отдыхала от любви, ее муж Платон убежал. Его не нашли. Женька рос и рос. Она работала и работала. А мужчины как сквозь землю провалились, вернее, чтобы не провалиться в землю, к ней вновь не подходили. Анфиса от любви основательно отдохнула, такое аморфное состояние ей стало надоедать. Не вешаться же самой на первого встречного! Она вспомнила Платона, Самсона, Степана Степановича. А дальше что? Степана Степановича она побаивалась, не для нее он был создан, ей бы красивее мужчину.
   Мысли Анфисы колечком улеглись, с памятью о Платоне и она сама в кресле колечком сложилась. Сын играл на компьютере, на нее внимания не обращал. Такая тоска разлилась по организму Анфисы, хоть волком вой. Захотелось ей любви, любой, хоть плохой, хоть хорошей, но только не этой отчаянной пустоты!
   Или это интуиция в Анфисе проснулась?
   В дверь позвонили. На пороге стоял дядя Сидор.
   - Дядя Сидор, ты ведь уехал!
   - Я вернулся. Дома идут военные учения нескольких стран. А я умудрился уехать до их начала, буквально за день, узнал данные разведки - и я здесь, цел и невредим.
   - А я сижу, о тебе вспоминаю.
   - И я о тебе постоянно думал, жалел, что вообще туда второй раз поехал, на одни грабли наступил два раза. А как Платон поживает? Где он? Кого мне бояться? Жилет надевать?
   - Платон в бегах, теперь ему сюда нельзя возвращаться.
   - Анфиса, давай сменим квартиру, чтобы он не нашел нас.
   - Он найдет, хотя это вариант. Здесь мне трудно стало жить. У тебя есть деньги?
   - Успел. Я успел деньги сюда переслать. Есть вариант проще, можно снять квартиру, а эту сдать. Мы проверим наши отношения.
   - Второй вариант мне больше нравится. Давай снимем квартиру на троих!
   Они сняли двухкомнатную квартиру, на первый взгляд в ней все было современное и ничего лишнего. В маленькой комнате поселили Женю, себе они купили две кровати и поставили их рядом: вроде вместе, вроде врозь. Кухня была достаточно большой, в нее вошел диванчик и телевизор для тех, кто спать не хотел. Заплатили они за год вперед. Маленький рай. Первая неделя была наполнена эмоциональными чувствами, потом эмоции улеглись, страсти поутихли. Анфиса готова была перейти спать на кухню, поскольку вторую неделю любви она уже с трудом выдерживала.
   Женька ныл и просился домой. Выдержали они втроем месяц совместной жизни, и Анфиса вернулась с сыном в свою квартиру. Больше общение ей были не нужны.
   Прохладное утро не радовало прогулочной погодой. Темные облака отпугивали мысли о прогулке. Дядя Сидор поежился, встал, посмотрел в окно: кусочек неба солнечного дня не обещал. Он прошел по квартире, к которой еще не успел привыкнуть, посмотрел на вырезанных из дерева зверей и подумал, что напрасно он купил эту мебель.
   Звери вызывали смутные чувства в его душе, тревожили ее. Видимо, поэтому такую мебель никогда не выпускали в промышленных вариантах, а он купил. Ему казалось, что все звери смотрят на него и просят кушать, открывают голодные рты, скалят зубы. Он тряхнул головой, чтобы сбросить эту чертовщину, но звери оставались на своих местах, они сидели на шкафах, комоде, на спинках стульев, они лепились по периметру стола. Он стал всматриваться в вырезанных из дерева зверей, под его взглядом они становились все реальнее и даже агрессивнее.
   'Что же я такое купил? - подумал дядя Сидор. - Надо бы продать этот антиквариат чистой воды куда подальше или вывезти его на дачу, туда, где стояла янтарная мебель. Надо же было в эту мебель вложить деньги! Сразу отдал их, а теперь и к женщине пойти не с чем, и еще местный бизнес не развернул. Вот с этого бы и начинал, а то его звери замучили'.
   Ситуация складывалась не для прогулок на пластмассовом велосипеде с ручкой для взрослых. Надо было найти человека для общения, и дядя Сидор решил поехать к Виктору Сидоровичу, пока он еще жил на даче. Новая машина довезла его до дачи, за забором слышны были крики и женские ругательства. Он подошел к камере внешнего наблюдения, нажал на кнопки, ворота разошлись в стороны по рельсам. Он на машине въехал на территорию дачи. У фонтана стояли Полина и Инна.
   Мать посмотрела на выходящего из машины мужчину и спросила:
   - Сидор Сидорович, завтракать будете? Я через десять минут принесу завтрак в холл второго этажа, там любит обедать Виктор Сидорович.
   - Хорошо, - сказал он, закрывая машину маленьким пультом управления.
   Братья вновь сели за стол переговоров. Вопрос шел об антикварной мебели.
   - Виктор, мне надо избавиться от антиквариата в моем доме! Насколько это возможно без потери денег?
   - Сидор, зачем ты купил эту мебель, спрашивать у тебя бесполезно. Купил - значит, хотелось. Продать дорого трудно, один комплект мебели мы на юг отправили. Тоня звонила, она говорит, что народ боится в этих дорогих апартаментах всякой чепухи, чертовщины и прочего. Первой жительницей этих дорогих комнат была некая жемчужная дама, так она заплатила за трое суток, а прожила в них минут двадцать, если не меньше. Сама Тоня ничего странного в мебели не находит. Я к чему говорю: она второй комплект не купит.
   - Круто, ничего себе! А я вчера смотрел на зверей да чуть не свихнулся.
   - Я так скажу: эта мебель действует на художественные натуры, которые сами готовы выдумать что угодно. Нужно искать богатых людей без признаков художественности в мыслях. Понял? Ничего ты не понял. Можно мебель продать Анфисе, она возьмет. Она в этом разбирается, но сама дома антиквариат не держит. Она считает, что у старой мебели есть духи.
   - Вот наговорил! Теперь домой не пойду, а останусь на даче. Правда, я пообещал Анфисе погулять с ней и ее ребенком.
   - Не лез бы ты к Анфисе. Не ровен час, Платон явится, худой и полный сюрпризов.
   - Он в меня уже метал нож, но я надел свинцовую майку, нож и отскочил, - объяснил дядя Сидор.
   - А я что говорю? Так зачем ты лезешь к его Анфисе? Муж у нее - парень смекалистый, еще чего выдумает. Отдай мебель в магазин. И зачем ты купил квартиру в ее доме?
   - Достали, опять уеду туда, откуда приехал.
   - Я добрый, разрешаю твою мебель со зверями вернуть в музей этой дачи, возьму бесплатно, - благородно произнес Виктор Сидорович
  . - Вот, действительно добрый брат! Согласен! Вдруг миражи антиквариата требуют вернуть мебель на место?
   - Это ты хорошо подметил, а если предположить, что душа Самсона ходит по своему музею и мебель ищет, а ее нет?
   - Чего ты меня пугаешь? Получается, что я ограбил душу Самсона? Чушь, а жутко становится. Поставлю я мебель для его души, но тогда получается, что на даче будет жить привидение!
   - Куда деваться? Дача выполнена под мини-замок, а в замках привидения всегда жили. Он сразу, еще при строительстве этого мини-замка, думал о музее! - воскликнул Виктор Сидорович.
   - Уговорил, привезу своих зверей взамен янтарной мебели, сниму свой грех перед душой Самсона. - произнес важно дядя Сидор.
   Мебель с вырезанными из дерева зверями неплохо вписалась в комнаты, предназначенные для янтарного гарнитура, словно бы она там всегда стояла.
   Платон появился перед глазами Флоры. Она не удивилась и не обрадовалась, так встретились двое на перекрестки судьбы. Он готов был вновь сесть за бульдозер, но она возражала по той причине, что получила запрос от детектива о местонахождении Платона.
   Флора сказала:
   - Платон, мне все равно, что ты совершил, но уезжай отсюда куда подальше, не надо тебе здесь оставаться! Тайга не все списывает. Деньги на дорогу дам.
   Платон, недолго думая, взял деньги и поехал на юг, там у него документ остался, что он умный и с высшим образованием. Правда, он нож в косяк вогнал на глазах у Лианы, но ведь не в человека, и вдруг там его никто не искал.
   Лиана посмотрела на его новое лицо и сказала:
   - Платон, а ты стал красивее, но это ты!
   - Я! Понимаешь, уехал я от тебя, повредил лицо, пришлось сделать пластическую операцию.
   - Ничего, ты стал еще лучше. А как там Анфиса поживает?
   - У нее есть теперь другой мужчина.
   - Да? У нас с ней отношения даже по телефону стали натянутыми.
   - Это неудивительно. Ты мне поможешь восстановиться с новым лицом в техническом колледже? Скажи, что я попал в аварию и был вынужден долго лечиться.
   - Ладно, помогу, а где жить будешь?
   - У вас можно?
   - Не наглей, своему мужу я несколько безразлична, но не настолько, чтобы подселить чужого мужчину в свой дом.
   - А я квартирантом к вам пойду в гостевой домик, где мы жили однажды во время отпуска. Анфиса твоему мужу тогда очень понравилась.
   - Да кто ему не нравился! Уговорил. Спрошу у мужа, тем более что он чаще живет по месту работы, чем дома.
   Платон зашел в гостевой домик, на него нахлынули воспоминания, как они здесь жили после того, как купили по дороге янтарные часы. Здесь они провели часть отпуска. Лиана выполнила свое обещание, Платона взяли на работу в технический колледж, его объяснение пластической операции на лице было вполне правдоподобно и являлось вполне уважительной причиной исчезновения во время учебного года.
   Милиция его не искала в соседней стране. Он успокоился, перестал вздрагивать. Муж Лианы его не доставал: самого, на самом деле, дома практически не было. Квартиранты к квартирантам. К Лиане с просьбой снять у нее второй этаж основного дома обратилась некая Эльвира, весьма обеспеченная особа. Эльвира уже прожила неделю в янтарном номере гостиницы, за это время познакомилась с Абрикосовкой, ей понравился дом Лианы, она навела о нем справки у хозяйки гостиницы.
   Платон увидел Эльвиру из окна своего гостевого домика и готов был сквозь землю провалиться от такого соседства. Больше всего он хотел вернуть свое первое лицо, чтобы его эта дама не узнала! Он встал у зеркала, напряг все мышцы лица и обратился к Богу и к небу. Он водил руками по лицу, ощущал мелкие шрамы, он пытался их разгладить, он пытался повернуть вспять пластическую операцию! Он хотел стать собой!
   Эльвире этот городок рекомендовал сам Виктор Сидорович, ее сосед по даче, и он же рекомендовал посетить гостиницу с янтарным номером. Вот таким образом эта дама появилась во дворе Лианы и перед глазами за стеклом Платона.
   Платон стоял у зеркала, менял прически, лишь бы не быть таким, каким его помнила Эльвира по ночному клубу. Наконец он зачесал волосы на другую сторону. Почти удовлетворенный своим внешним обликом, Платон выглянул в окно сквозь занавеску и отскочил от окна: во двор вошла Анфиса с маленьким сыном! Он готов был вылезти через трубу и в качестве черта скатиться с крыши с той стороны дома в пасть к соседнему волкодаву, чей лай мешал ему ночью спать, но он вернулся к окну.
   Лиана направила Анфису в гостевой домик! А куда она еще могла ее направить? Анфиса, увидев в гостевом домике нервного Платона, не удивилась. Она почти была уверена в том, что он здесь!
   - Привет, Платон! Женя смотри, твой папа нас уже здесь ждет!
   Ребенок подбежал к отцу и быстро оказался у него на руках. Платон с сыном на руках подошел к зеркалу, и ему показалось, что у него прежнее лицо и что лицо сына напоминает его маленькую копию. Совесть от двойного испуга уснула и его не мучила. Иногда Платону снилось, как из его руки вылетает нож и вонзается в спину Самсона, удивительно, но даже во сне у него было ощущение, что он не убил его своим ножом!
   Нет, Платон был почти уверен, что Самсон остался живым! Да, он его ранил, но не убил! Что касается охранника Эльвиры, то тут была борьба, тут была угроза жизни, его личной свободы, здесь его совесть практически спала с самого дня побега от Эльвиры. Платон дернулся всем телом и вновь посмотрел в зеркало, но своего лица он словно не заметил и смотрел только на Женьку, потом он резко отвернулся от зеркала и поставил ребенка на пол.
   - С приездом, Анфиса!
   - Спасибо, что заметил, - откликнулась Анфиса, наблюдая за его внутренней борьбой, буквально написанной на его лице.
   - Вы надолго приехали?
   - Как получится. А ты надолго здесь, Платон?
   - Я здесь работаю в техническом колледже.
   - Неплохо устроился, нас недельку потерпишь, потом мы уедем.
   - Анфиса, давай переедем на эту неделю в другое место, здесь нам втроем будет тесно.
   - Ты что, богатый?
   - Нет, - он вспомнил о деньгах Флоры. - Но на неделю можем снять жилье лучше и ближе к морю, а потом зарплату получу, мне хватит.
   - Согласна, - сказала Анфиса.
   Платон посмотрел в окно: Эльвиры во дворе не было. Он сбросил свои немногочисленные вещи в сумку, взял сумку, и они вышли со двора, открыв двери в воротах, не сказав хозяйке ни слова. Лиана услышала стук двери, она была почти уверена, что все семейство покинуло ее дом и двор, но с места не сдвинулась.
   За воротами беженцы вздохнули свободнее, и Анфиса поняла, что не хочет уезжать без Платона домой, и в то же время понимала, что детектив Лис в покое их не оставит. А это было совсем непонятно.
   - Платон, надо снять жилье на длительный период, мы с тобой останемся. - сказала Анфиса бодрым голосом.
   - Анфиса, не спеши, не смеши, давай неделю проживем, а там видно будет.
   Они сняли номер в новой гостинице, но не янтарный, однако все местные удобства были гарантированы. Одно к одному, они отдохнули, умылись, переоделись и пошли в местное кафе. На первом этаже в фойе гостиницы они увидели дядю Сидора! Анфиса закусила нижнюю губу от неожиданности, а Платон присвистнул, один Женька обрадовался, он вырвал руку из руки матери и побежал к дяде Сидору.
   - Вот те раз! - воскликнул Платон и повернул назад в номер за своими вещами.
   Анфиса пошла за ним. Платон ее резко остановил, покачал головой и почти побежал за своими вещами в номер. Женька уже сидел на коленях дяди Сидора и что-то ему оживленно говорил. Через пару минут мимо них пробежал Платон со своей сумкой, они его не останавливали. Анфиса была уверена, что он побежал к Лиане. Дядя Сидор снял янтарный номер, а кто бы в этом сомневался! Оплаченный Платоном номер остался не занятым в первую ночь.
  Что стало с янтарными часами, которые Анфиса приобрела вместе с Платоном, непонятно, но они не полюбили ее в паре с дядей Сидором.
  Возникало ощущение, что янтарные часы оттаскивают ее от него, они не давали ему к ней приблизиться. Мало того, и Женька не мог подойти к нему. Ночью особенно сильно ощущалось поле недовольства в комнате. Комната и весь янтарный номер словно поставил цель выгнать из себя Анфису и Женьку.
   Утром Анфиса с сыном пошли в номер, снятый Платоном. Он сидел один в номере и смотрел на дверь. Когда Анфиса с Женькой вошли в номер, он вскочил с кресла:
   - Обязательно надо было ночевать в его номере?!
   - Но ты ведь убежал сам!
   - Я вернулся.
   - И мы вернулись, мир. - сказала Анфиса и поцеловала его впервые за длительный период.
   'Дурное чувство - одиночество. И зачем Платон запустил нож в Самсона? - думала Анфиса. - Теперь сам плутает неизвестно с каким именем и внешностью'. Со Степаном Степановичем личные отношения Анфисы плавно перешли в служебные отношения: и так бывает между бывшими друзьями. Они отдалялись друг от друга. У нее в последнее время фаворитом был Родион - из-за добычи антикварных предметов.
  
  
  Глава 13
  
   После развода и отъезда Эммы Виктор Сидорович погрузился в одиночество, которого он не выносил, поскольку любил тщательный уход за своей персоной. Полина, после того как потеряла на даче сознание, вместе с сознанием потеряла к нему интерес.
  Виктор Сидорович заскучал и, не выдержав одиночества, позвонил Эмме. Она - женщина удивительная, прощать Виктора Сидоровича всегда была готова. Приехала она быстро, да еще завела его рассказом о том, что в поезде ехала с мужчиной удивительной красоты. Он ей ответил, что в поезде все красивые. Она вздохнула и согласилась с выводом своего почти единственного мужчины.
   В знак примирения они решили посетить дачу. Листья желтые кружились, призывая подготовить загородные дома к зиме. Не было больше музея, но дача была! Их дача! Виктор Сидорович заметил, что дачей пользуются без их согласия. Эмма обошла владения, нашла полный беспорядок на кухне, и весьма свежий беспорядок. Им стало немного жутко.
   Какой-то Конек-горбунок пользовался их дачей! Надо было его выследить. Они спрятали автомобиль за домом, взяли из него свои вещи и пошли в холл последнего этажа. Им повезло, через час ворота разошлись по рельсам в разные стороны, во двор въехала великолепная иномарка, из нее вышли яркая, красивая женщина и необыкновенный по своей красоте мужчина. Женщина посмотрела на главное здание дачного ансамбля, махнула головой, села в иномарку и выехала за ворота. Мужчина махнул ей рукой и пошел на кухню. Ворота закрылись.
   Хозяева вышли к гостю.
   - Здравствуйте, вы, вероятно, хозяева этой дачи? - спросил мужчина красивым голосом с небольшой хрипотцой.
   - А Вы кто? - уточнил Виктор Сидорович.
   - Живу здесь, пока никому не мешал.
   - Для бомжа Вы слишком красивы и хорошо одеты.
   - Одели меня для работы.
   - Так Вы еще и работаете? Тогда платите нам за аренду дачи!
   - Договорились. Сколько? Если можно, заплачу не сейчас, а через пару недель.
   - Тогда с процентами.
   - Согласен.
   Виктор Сидорович назвал цену за проживание на даче. Платон согласился. Эмма узнала своего попутчика из поезда, но промолчала.
   Супруги уехали.
  Новый комплект мебели получился великолепным. В нем была мощь, красота, витиеватость, томное свечение мистики сквозь великолепную резьбу. Само дерево давило своим качеством, красотой отделки и чем-то далеким, из прошлых веков. Цена у мебельного монстра с мистическим уклоном была соответствующая, но покупателя это не напрягало. Известный хоккеист купил совместное творчество многих людей. Все были довольны, что очередная работа подошла к логическому и финансовому концу.
   Анфиса дала определение мистической антикварной мебели знаменитому хоккеисту: 'Мебель, способная вызывать вдохновение, полеты фантазии у тех, кто живет среди нее, возвышающая душу человека до невиданных высот, стимулирующая его к любви...'
  Заслушаться можно. Трудно было после продажи очередного шедевра, Анфиса оставалось перед бездной, в которой ничего не было. Ей нужна была изюминка для создания очередного шедевра.
   И надо же было такому случиться, что известный хоккеист купил квартиру у Сидора и именно в нее привез новехонький антиквариат восемнадцатого века! Хоккеист закончил свою спортивную карьеру, разъехался с семьей и решил уединиться один в антиквариате. Антикварную мебель привезли в соседний подъезд. Анфиса, как идейный создатель мебельного шедевра, глаз не могла оторвать от шкафов. Хоккеист заметил красоту женщины и повышенное ее внимание к его мебели, спросил:
   - Хороша мебель?
   - Лучше не бывает.
   - О, это мне один человек посоветовал ее у Вас купить.
   Анфиса посмотрела на него с таким удивлением, что его впору было прикрыть ресницами.
   - Почему Вы так удивились?
   - Мне показалось, что я Вас знаю.
   - Так я известный человек, вот, на пенсию вышел.
   Анфиса промолчала и повезла санки в парк, думая, что этот незнакомый красавец очень похож на Платона.
   Степан Степанович после того, как Полина и Инна на даче потеряли сознание в антикварной комнате, понял одно: что он их любит! Он так за них испугался после их возвращения с дачи, что пошел на то, на что никогда не шел: он согласился соединить квартиру Полины и свою в единое целое. Но она не согласилась, объяснив свое несогласие тем, что Инна скоро вырастет. Поговорив, они не пришли к одному решению и оставили все как есть.
   Уяснив, что ничего у них в отношениях не меняется, Степан Степанович пошел к Анфисе, но ее он увидел в компании со знаменитым хоккеистом. Судя по всему, с ней у него не могло ничего получиться, и хоккеист занял место Платона или Самсона, кто их разберет? На следующий день Степан Степанович пошел в антикварный магазин: а куда еще деваться производителю нового антиквариата? Он застал Анфису с телефонной трубкой у уха, судя по всему, она громко говорила с абонентом из другого города. Похоже, это Родион вешал ей лапшу на уши.
   Анфиса, положив трубку, спросила:
   - Степан Степанович, а кто ажур для мебели будет делать?
   - Я не умею.
   - Учись, найди, заставь, тебя что, учить?!
   Мужчина посмотрел на властную женщину и понял, что сегодня не его день.
   Платон не решился жить вместе с Анфисой и предпочитал жить в одиночестве. Он часто ходил на работу по одной и той же дороге. Однажды по пешеходной дорожке ехал автомобиль, он так внезапно вывернул из пространства, что Платон нервно отскочил в сугроб, пропуская автомобиль. Мужчина за рулем на него и не посмотрел.
   Платон ходил пешком и невольно увидел отпечатки шин на утреннем нетронутом снеге. Все было так прозаично! Просто автомобиль стоял на обочине пешеходной дороги всю ночь, отсюда и возникла неожиданность его появления. На обочине дороги в ряд расположилось с десяток автомобилей под легким налетом снега. Он увидел место стоянки проехавшего мимо него автомобиля. Он мимоходом посмотрел на место стоянки машины, от которой вели следы шин на свежем снегу, и увидел белый длинный шарф, который больше напоминал след от протектора, чем шарф.
  Он оглянулся на машину, которая ехала по пешеходной дороге достаточно медленно, багажник у нее был приоткрыт, из него выглядывала нога или башмак. Прохожих он не заметил, машину догонять не стал, решил, что это не его ума дело, и пошел по своим делам. Вечером Платон возвращался этой же дорогой, шарфа на снегу не было, не было и машины, соседние автомобили тоже отсутствовали.
   На следующее утро он вновь пошел по своей пешеходной дорожке, но вышел минут на пять раньше, чем в предыдущий день. Все машины стояли на обочине, снежок падал и на черную машину.
   Утро выдалось наивным и чистым. Излюбленная тропа Платона шла несколько выше уровня, на котором стояли дома. Вдруг от дома отделился человек и быстро стал подниматься по ступеням лестницы, которая вела к пешеходной тропе. Этот человек быстро сел в черную машину и поехал по своему прежнему пути. Но Платон уже стоял не в зоне ее движения, он просто посмотрел на место стоянки машины. Шарфа не было на снегу, и багажник отъехавшей машины был плотно закрыт. Он медленно пошел по своей дороге.
   Внезапно Платона остановил крик со стороны подъезда, из которого выбежал шофер черной машины. Он остановился и посмотрел вниз, туда, где находился подъезд дома: на крыльце стояла девушка, очень похожая на Анфису, и махала белым шарфом в след уехавшей машине. Видимо, она поняла, что опоздала, и быстро зашла в свой подъезд, приложив электронный ключ к дверному замку.
   У Платона возникла мысль, что он заглянул в замочную скважину чужой квартиры, которая в прошлой жизни была его собственной, и пошел по своим делам. Следующее утро он ждал с нетерпением, непонятно почему, но белый шарф в тумане снежного утра казался эйфорией чьей-то зависимости.
  
   На третье утро в душе Платона возникло не любопытство, а маленький страх, ему стало страшно за женщину на крыльце дома. Он поймал себя на мысли, что рад был бы увидеть ее на крыльце, но встречаться с черной машиной ему не хотелось. Платон заставил себя выйти из дома в то же время и идти той же дорогой. Сценарий повторился, но не полностью. По лестнице шла Анфиса с белым шарфом на светлой куртке, ее догонял шофер из черной машины. Машина стояла на своем месте.
   Судя по всему, Платон пока был третьим лишним, они его не замечали, но он без них уже не мог существовать, неожиданно для себя он подошел к паре и спросил:
   - Вы меня не подвезете до центра?
   Платон сел на заднее сиденье машины, рядом с ним на сиденье лежали несколько больших коробок. Шофер и Анфиса в его присутствии не проронили ни слова. Платон остановил машину и быстро пошел в свой офис, не оглядываясь на автомобиль, ему казалось, что автомобиль стоит, а они смотрят ему в след.
   Анфиса повернулась к шоферу черной машины:
   - Родион, зачем тебе понадобился Платон? Ты понимаешь, что здесь он живет нелегально? Он уже сам напросился к нам в машину!
   - Анфиса, не возникай, посмотрела на него сегодня - и довольно. Он нас заметил. Завтра на его глаза не появляйся, а я проеду мимо него, ко мне одному в машину за такую цену он проситься не будет.
   Платон нервно посмотрел на бегущее табло над главным входом в здание, поднялся на свой этаж, сел на свое место и приступил к работе. Рядом с ним за соседним столом сидела женщина по имени Надя.
   - Платон, ты сегодня рано приехал, не спалось с утра?
   - Здравствуй, у меня много дел, - скороговоркой проговорил Платон.
   - Ты сегодня мне свою работу передаешь, не забыл, тебе уходить скоро?
   - Видишь, спешу передать, - буркнул молодой человек и полез во Всемирную паутину, потом резко встал и подошел к окну, черной машины за окном не было.
   - Платон, что-то случилось? - праздно поинтересовалась Надя.
   - Девушка, займись своими делами.
   - Уходишь от ответа, значит, случилось, ну и не говори, - обиделась Надя и занялась работой, не обращая внимания на него.
   Платон устроился на работу под своим вторым лицом, здесь никто не знал, что он человек, убивший друга жены и охранника. Светло-серое небо напоминало курточку Анфисы. Очень хотелось Платону посмотреть на ее лицо, глаза; пусть она уехала, но она забрала с собой его мысли и душу. Он решил, что сейчас действительно надо заняться работой. День прошел в молчаливых делах.
  
   Утром Платон вышел из дома с белым шарфом на шее, который купил накануне вечером, после работы. Концы шарфа развевались на утреннем ветре. Черная машина стояла на месте, шофера и Анфису Платон не увидел, он посмотрел на часы: время то же, но их нет - он вздохнул, и в это время из подъезда выскочил шофер. Платон кивнул ему, как старому знакомому. Анфисы не было видно. Шофер заметил белый шарф на парне.
   - Что ты сегодня хочешь? - спросил Родион у Платона.
   - Это моя обычная дорога, иду на работу.
   - Тебя подвезти?
   - Дорого, я на автобусе доеду.
   - Как хочешь, - сказал Родион, и черная машина поехала по пешеходной дороге в противоположную сторону.
   На душе у Платона стало так пусто, хоть волком вой, он посмотрел на крыльцо, там никого не было. Надя на работе его ни о чем не спрашивала, начальство не тревожило. Он ждал пятое утро, ему хотелось увидеть Анфису хоть одним глазком!
   Пятое утро радости не принесло, черной машины Платон не увидел.
  Молодой человек посмотрел в сторону крыльца подъезда. В двух метрах от крыльца лежало нечто, прикрытое белой простыней, из-под простыни выглядывал конец белого шарфа. Он быстро сбежал вниз по косогору, рядом с телом под простыней он упал, запнувшись обо что-то, торчащее из земли, его лицо оказалось вблизи головы тела под простыней. Он вздрогнул от неожиданности и поднялся. Прямо на него смотрела Анфиса в светлой куртке, но без белого шарфа.
   - Платон, откуда ты свалился? - спросила Анфиса.
   - Я шел своей дорогой, увидел шарф, который высунулся из-под простыни, ею кого-то накрыли, подумал, что под простыней ты лежишь, вот и прибежал, даже упал, - быстро проговорил Платон.
   - Это не я, это моя соседка по подъезду.
   - Почему у нее твой белый шарф?
   - У нее свой белый шарф, вот и у тебя, я вижу, белый шарф, но это не значит, что у тебя мой шарф.
   - Логично. А что с соседкой произошло, почему она лежит на улице?
   - Мог бы сам догадаться: она выпала из окна.
   - Сама выпала? Почему?
   - По кочану и по капусте! Я не знаю почему, я ее увидела, когда выходила провожать Родиона.
   - Он сегодня раньше уехал?
   - Ненамного раньше обычного времени, минут на пять.
   - И не стал ждать, когда отвезут труп соседки?
   - У него работа, он не может опаздывать, ты ведь ходишь в одно время по этой дороге. Мы вызвали скорую помощь, думали, она еще жива. Ты чего мне допрос учинил? Шел бы на работу, а я сама подожду. Ты где живешь?
   - Нигде, я сегодня могу опоздать на работу, до свидания! - крикнул Платон.
   Платон взбежал по лестнице на свою дорожку и пошел быстрым шагом. Анфиса проводила его глазами, потом перевела их на подъезжающую к подъезду скорую помощь. Врач вышла из машины и подошла трупу под простыней, подняла простынь над головой (лицо женщины было прикрыто шарфом), подержала в руке ее руку.
   - Пульса нет. - сказала врач, ни к кому не обращаясь, потом задумчиво посмотрела на труп женщины и спросила у Анфисы: - вы что-нибудь видели?
   - Я соседку увидела на земле, когда вышла на крыльцо, думала, она жива и ей плохо, вот и вызвала по сотовому телефону скорую помощь, потом сбегала домой за белой простыней. Утро. Дети в школу идут, чтобы не напугались.
   - Девушка, Вы все правильно сделали, я вызову специальные службы, и мы уедем, а Вы уж их подождите. - сказала врач, вскочила в машину и уехала.
   Анфиса тоской смотрела на белую простыню на снегу и кусок белого шарфа, который опять высовывался из-под простыни в области головы. Подъехала милицейская машина, из нее легко выскочил на морозный воздух детектив Мухин. Он кивнул Анфисе головой, резко откинул простыню и застыл на месте. Анфиса посмотрела туда, куда смотрел мужчина: лицо женщины было в маске, точнее, на нем лежала лепешка из теста. Раньше она этого не заметила из-за того, что лицо прикрывал шарф, а врач только трогала пульс, а шарф с лица не снимала. Приехавший милиционер в штатском снял с трупа одним жестом простыню и шарф.
   - Пострадавшая задохнулась под тестом, но почему она тесто с лица не сорвала? - спросил вслух мужчина, потом повернулся к Анфисе: - Анфиса, Вы кем приходитесь потерпевшей?
   - Соседка по подъезду. Она совсем недавно переехала в наш дом.
   - Что знаете по этому поводу?
   - Я увидела соседку лежащей на улице, лицо у нее было прикрыто шарфом, она не дышала. Я вызвала скорую помощь и накрыла простыней, больше ничего не делала и ничего не знаю.
   - Как Вы определи, что она не дышит, если шарф с лица не снимали?
   - Пульс трогала, да и врач только пульс потрогала и уехала.
   - Знаю, кто приезжал, она всегда так делает, не лезет в наши дела, если случай безнадежный. В бумагах у нее будет полный отчет, а на месте преступления эта врач не задерживается. Меня, кстати, зовут детектив Мухин. Да мы с Вами хорошо знакомы.
   Только сейчас из машины вышли еще два человека, они сфотографировали труп на фотопленку и опять сели в машину. Подъехала еще одна машина и увезла труп. Анфиса пошла к двери подъезда.
   - Анфиса, остановитесь, Вы - единственная свидетельница.
   - Я не видела, как она умерла.
   - Я с Вами еще раз должен поговорить.
  
   Мухин, еще раз посмотрев на Анфису, уехал. Странно, но думать о трупе ему не хотелось, Илья Мухин думал об Анфисе в светлой куртке. Подумав об Анфисе, он решил, что с ней обязательно встретится после вскрытия трупа. Ему дадут выписку о том, почему женщина умерла, и, умудренный этими данными, он поговорит с женщиной, пусть она его ум почувствует. Анфиса пришла домой с ощущением, что ей плохо, она легла и уснула.
   Детектив Мухин, получив данные вскрытия, приступил к делу с трупом под тестом. Вскрытие показало, что она не падала с девятого этажа, где живет, она умерла от удушья в тесте, это тесто на лице ей держали белым шарфом, одета она была так, словно выбежала из дома, чтобы открыть входную дверь в подъезд: в тапочках, брюках, вязаной кофте. Теперь он был готов встретиться с женщиной в светлой куртке. Анфиса открыла дверь детективу Мухину, он вел дело об убийстве ее соседки по подъезду.
   - Анфиса, что Вы можете сказать о своей убитой соседке? Какой у нее был характер? Какой образ жизни она вела?
   - Ее звали Зинаида, соседей редко зовут по имени и отчеству. Последнее время она жила в общей квартире, у нее была комната в трехкомнатной квартире, до этого у нее была однокомнатная квартира. У каждого своя комната и свои финансовые интересы, мы с ней практически не разговаривали и почти не здоровались.
   - А кто третий сосед или соседка?
   - Третью комнату сдают хозяева много лет разным людям, сами живут в другом городе.
   - У Зинаиды были подруги?
   - Не видела я у нее подруг.
   - А где ее сын Паша?
   - Я видела ее сына, но давно.
   - Крики или ругань в их квартире слышали?
   - Глухо, у них двойные двери, но соседка этажом ниже их квартиры на них жаловалась, у нее слышимость лучше, чем через двери. С ней поговорите.
   Детектив Мухин ушел делать опрос соседей. Анфиса осталась одна. Антон Сидорович только иногда жил у нее, гостил неделю, потом исчезал, даже нового телефонного номера ей не оставлял.
  
   На Рождество Анфиса скучала, новогодние елки еще светились празднично, по телевизору показывали золото церковной утвари и богослужение среди дорогих икон, она решила поехать к церкви, где проходило богослужение. Внутрь церкви попасть было трудно, но народ стекался на свет свечей и чистые звуки церковного пения. Для народа организовали крестный ход вокруг квартала с иконами, так толпа приобщилась к святыням церкви, внутри все было забито людьми. Анфиса совершила с народом крестный ход.
   Виктор Сидорович подошел к Анфисе:
   - Анфиса, скучаешь одна? Вот и помолиться пришла, к чему бы это?
   - К Рождеству Христову!
   - Не, я все понимаю, но моя машина стоит через два квартала от церкви, могу доставить тебя, куда прикажешь! Так, Анфиса, идем быстро!
   Он взял ее под руку и быстро повел в сторону от церкви. За ними из толпы пошли два человека, но их она не видела, она почти бежала рядом с ним. Он быстро втолкнул ее в машину, которая стояла с работающим мотором и завелась с пол-оборота. Черная машина рванула с места, два человека коснулись ее руками и отстали. Один из них достал пистолет, но второй опустил его руку с пистолетом:
   - Виктор Сидорович от нас не уйдет.
   Анфиса оглянулась на мужчин:
   - Это твоя команда?
   - Хорошо, это часть моей команды.
   - А почему от них уезжаешь?
   - У нас мелкие счеты, они стрелять не стали, но пугнули, я испугался, и мы едем к тебе.
   - Ко мне? А я не одна живу!
   - Анфиса, я психолог: если ты в церкви, значит, у тебя проблемы на личном фронте.
   - Да, я одна живу последнее время, сын живет у бабушки Инессы Евгеньевны, и так получается, что Платон редко приезжает...
   - Я знаю, где твой дом.
   Мужчина прошел по квартире:
   - Неплохо живешь, я останусь на неделю.
   - Виктор Сидорович ты можешь занять вторую комнату, благо у меня теперь двухкомнатная квартира.
   - Не откажусь, и на тебя я не претендую.
   Двое преследователей в это время говорили между собой.
   - Ловкий Виктор Сидорович, сразу девушку подцепил.
   - Она нас видела, на неделю его приголубит.
   - У нас машина сразу не заведется, пока мотор еще прогреется!
   - А мы свое дело выполнили, можно не торопиться.
   Анфиса так и не поняла Виктора Сидоровича, он прожил у нее неделю, к ней не приставал, не выходил из дома, только давал деньги на продукты. Через неделю он уехал, но вскоре опять позвонил в дверь. Анфиса открыла, пропустила мужчину в квартиру, он вошел, как хозяин. Без поцелуев и объятий прошел по квартире, дал деньги на продукты и лег на свое место. Анфиса ушла в магазин.
   Виктор Сидорович быстро вскочил, достал коробку с обувью, поднял каблук на сапоге, вставил в него пластину с платой на микросхемах, каблук приклеил клеем.
   Анфиса вернулась с продуктами, Виктор Сидорович поцеловал ее в щечку:
   - Анфиса, тебе подарок: сапоги. Размер твой.
   - Спасибо, Виктор Сидорович, но сапоги трудно без примерки покупать.
   - Ты примерь! Поймешь сразу.
   Надела она сапог, а он точно по ноге оказался, второй сидел на ноге тоже хорошо.
   - Здорово! Так трудно сапоги выбрать, а эти сами на ноги наделись!
   - На том стоим, - скромно ответил Виктор Сидорович в ожидании ужина.
   После ужина Виктор Сидорович подарил Анфисе белый шарф и попросил неделю в этом шарфе провожать его до крыльца, иногда его сопровождать, а через неделю он уедет. Неделя прошла тихо, только она не поняла, зачем он привлекал к себе внимание Платона, который каждое утро шел по дороге наверху. Анфиса заметила, что Платон тоже купил себе белый шарф. Виктор Сидорович вел себя пристойно всю неделю. Труп соседки Зинаиды у подъезда Анфиса с Виктором Сидоровичем не связывала, он такой тихий, даже с чувствами не приставал!
  
   Детектив Мухин поговорил с бывшим мужем убитой женщины под тестом. Его квартира находилась под квартирой Анфисы. Степан Степанович пил бутылочное пиво, батареи бутылок стояли по квартире, но больше всего Мухина удивило то, что к потолку был прикреплен черный конус, о его назначении хозяин квартиры говорить не хотел. Под напором вопросов детектива мужчина сказал, что это звукоуловитель, его попросил поставить знакомый убитой Зинаиды. У него было устройство для прослушивания звуков в квартире выше этажом. Поставили его почти год назад. За это ему привезли пиво в ящиках, вот он его и пьет!
   Мухин посетил соседку Зинаиды. Соседка пожаловалась хорошо отрепетированными словами о том, что над ней в квартире происходит постоянный Содом. Ночью у них музыка и пьяные голоса, иногда танцы по ее люстре. О Зинаиде соседка сказала, что она была тихой женщиной, но иногда громко ругалась с друзьями. Пьяной ее она не видела. Мухин спросил у соседки, был ли у Зинаиды белый шарф.
   - У Зинаиды я белого шарфика не видела. Она всегда ходила в черной одежде или в темной.
   - У нее в подъезде враги среди женщин были? Кто мог ей тестом лицо залепить?
   - Знакомый. Под пьяную лавочку, так он тесто бы не смог сделать.
   Мухин вернулся в квартиру Анфисы.
   - Анфиса, Вы не могли бы сказать, почему знакомый Зинаиды мог бы прослушивать Вашу квартиру из квартиры своего друга в течение последнего года? Что было у Вас в квартире столь интересное? Комнату никому не сдавали? Кто к Вам приезжал в течение этого года?
   - Я одна живу, ко мне никто не приходит. - сказала и задумалась, стоит ли говорить о Викторе Сидоровиче.
   - Анфиса, Вы что-то хотите скрыть, может, Платон объявился? - спросил он наугад.
   - Илья, у меня два раза по недели жил тихий человек, Виктор Сидорович, у него есть черная машина, мы с ним на Рождество у церкви встретились.
   - Интересно! Кто он, что он, не знаете?
   - Виктор Сидорович последнее время к обуви не равнодушен. У него в машине всегда лежат коробки с обувью.
   - У него есть белый шарф?
   - У него нет, но мне он подарил белый шарф, а в последнее время я его не видела.
   - Еще интересней. Как найти Виктора Сидоровича?
   - Я не знаю. Он ко мне приезжал, жил неделю, еще он травил одного прохожего молодого человека.
   - Это еще кто?
   - Идемте к окну. Вон, видите под окном дорожку пешеходную? По ней один молодой мужчина каждое утро в одно время ходит, а Виктор Сидорович его все зацепить хотел.
   - Тот парень преследователя видел? И как с этим парнем встретиться?
   - В будни утром, в одно и то же время.
   - И в это время была убита Зинаида?
   - Вы знаете, почти в это время. Он подошел к трупу до приезда скорой помощи и опять пошел своей дорогой.
   - Заметано, завтра утром буду у Ваших ног.
   Анфиса посмотрела на него и ничего не ответила.
   Платон шел по темному асфальту, посыпанному новой солью для съедания обуви. Из темноты на него вырулила черная грязная машина.
   - Платон, садись в машину, быстро! - крикнул ему Виктор Сидорович. - Подвезу даром.
   Молодой человек сел в машину, она резко набрала скорость. Платон не видел, как от дома отделился детектив Мухин и побежал вверх по ступенькам, но он опоздал на наблюдательный пункт.
   Детектив Мухин вернулся к Анфисе:
   - Анфиса, что Вы видели в окно сквозь шторы?
   - Виктор Сидорович подъехал на черной машине, постоял немного, потом поехал навстречу молодому человеку, посадил его в машину, и в это время Вы поднялись на дорожку по лестнице.
   - Опоздал я, но другие были на месте, портреты парня и шофера я Вам покажу для опознания.
   Виктор Сидорович заметил, что их сфотографировали сквозь стекло автомобиля на выезде с пешеходной дороги на магистраль. Скорость в этом месте маленькая. Снимок мог и получиться.
   Он обратился к Платону:
   - Платон, не вздрагивай, я знаю о тебе больше, чем ты обо мне. Нас засекли, твое дело - сменить маршрут и не ходить по этой дороге. И еще, вот ботинки твоего размера, надень. И в них выйдешь на остановке, чтобы собаки след не взяли.
   Объяснение было вполне логичным, Платон снял свои башмаки. Он взял новые башмаки из картонной обувной коробки. На остановке автобуса он вышел из машины и быстро прошел сквозь остановку с людьми. Прогремел взрыв. Остановка подпрыгнула и развалилась. Люди взревели от ран.
  Платон взорвался в своих новых башмаках.
   Виктор Сидорович, увидев, что Платон полетел в воздух, проговорил:
   - Все, Платон, твой конец пришел!
  
  
  Глава 14
  
   В десяти метрах от остановки Паша остановился и ждал, когда к остановке подойдет его сводная сестра Инна, ее он заметил на противоположной стороне дороги. Потом он отметил про себя, что черная машина, за которой он невольно смотрел, проехала по той стороне дороги. Почти мгновенно на остановке прогремел взрыв. От взрывной волны Паша покачнулся и прикрыл запоздало уши, рядом с ним остановилась машина, из нее вышел детектив Мухин:
   - Молодой человек, Вы случайно не видели, что произошло на остановке до взрыва?
   - Видел черную машину, из нее вышел красивый мужчина в новых башмаках, и все взорвались. Машина уехала очень быстро.
   - А я тут за этой черной машиной еду по следу и опоздал! Почему ты решил, что у мужчины были новые ботинки?
   - Мне так показалось, они блеснули в воздухе, мужчина сделал пять шагов, и все взорвалось от его ботинок, мне так показалось.
   - А еще что-нибудь заметил?
   - Я видел шофера этой машины у одного подъезда, когда шел в школу в тот день, когда у подъезда убили женщину. Вначале я заметил шофера машины и стал следить за ним глазами на остановке, из нее вышел мужчина - и прогремел взрыв.
   - Молодец, спасибо! Номер черной машины не заметил?
   - Номер автомобиля я запомнил, - добавил Паша и подумал, что интересно говорить о себе в третьем лице.
   Детектив Мухин взял визитку у Паши, посмотрел на оцепление милиции рядом с остановкой и поехал догонять черную машину. Паша, увидев Инну, махнул ей рукой, чтобы стояла на месте, и пошел к ней через переход.
  Горел зеленый свет для пешеходов, вдруг мимо Паши вновь пролетела черная машина. Он успел отскочить, и машина его не задела. Он подошел к Инне, она стояла, широко открыв глаза от удивления и страха. За черной машиной гнались две милицейские машины.
   - Паша, тебя чуть машина не сшибла!
   - Инна, поездка отменяется, остановку взорвали, хорошо, что ты опоздала, а то бы взлетели мы на воздух.
   - Меня задержала у подъезда Анфиса.
   - Знаешь, у меня ощущение, что эти два преступления связаны между собой. Мать Зинаида у меня спрашивала о том, зачем в квартире отца стоит подслушивающее устройство квартиры Анфисы. На потолке у него точно какая-то железка прикреплена, а отец все пиво пьет.
   - Здорово! Пойдем к отцу, посмотрим на прослушивающее устройство времен динозавра: почему не жучок, а тарелка?
   - Это не мое дело.
  
   У подъезда стояла черная машина, с двух сторон она была зажата милицейскими машинами. Людей не было. Паша и Инна - брат и сестра по отцу - вошли в подъезд. Никого. Вызвали лифт доехали до нужного этажа, зашли в квартиру отца.
   Степан Степанович сидел с разбитой бутылкой пива, рядом валялась черная тарелка с потолка, в потолке видно было углубление и маленький металлический предмет.
   - Папа, ты здоров? - спросила Инна.
   - Дочь, бросаю пить, тут ко мне черти заходили.
   - Инна, здесь разлито пиво, а запах примитивной водки желтого цвета, это не пиво! - воскликнул Паша.
   - Папа, кто заходил к тебе? - спросила она у отца.
   - Друг мой закадычный, знакомый Зинаиды убиенной, а с ним черт приходил, тарелку с потолка грохнул из пистолета и мне бутылку разбил, - вздохнул отец и лег на пол.
   - Отца отравили этим пивом, а он давно его пьет? - спросил Паша.
   - Ой, Паша, он почти год пьет, оторвать его от этого пива не можем. Мама уже ревела от него.
   - Дети, тихо! Виктор Сидорович Зинаиду обляпал тестом, она, проклятущая баба, принесла мне это пиво со своим дружком, им надо было Анфису прослушивать. Анфиса - хорошая баба. - сказал отец детей и захрапел.
   Однажды Виктор Сидорович ехал к соседу, но в лифт сел с его женой. Он так поцеловал ее губы губами - зубами, что из ее губы брызнула кровь. Инна с соседом просто пошли в кино. Одним словом, все зашли далеко, пришло время всех остановить. Инна ночью в темноте перекрестила дверь в свой дом амулетом с сапфиром, чтобы соседи забыли к ним дорогу. Они на самом деле разошлись и разъехались по разным местам города.
  Анфиса смотрела на Платона и думала, что жаль, что он так быстро состарился. Никуда бы он от нее не ушел, если бы у нее была бы машина и деньги, которые бы он тратил. Но странное чувство брезгливости, возникающее, когда человек начинает отдаляться, перебороть значительно труднее, чем наличие денег. Если человек рядом, он свой, а если отдаляется, то становится чужим, и появляется зловредная брезгливость. Жуть.
   Очень трудно жить с мужчиной, он на самом деле становится бывшим, страшнее всего - чужим мужчиной, и пропасть появляется огромная. Какое-то время он еще притягивает к себе воспоминаниями о приятных минутах, но через некоторое время в голове все приятное переворачивается на воспоминания только о неприятных моментах из совместной жизни. Да и он сам, обидев ее словами, навек их оставляет в памяти, и эти слова служат темным препятствием к любому виду общения.
   Видимо, наступил предел общения. Нашел ли Платон замену Анфисе? Она не знает. Вот и вспоминать последнюю встречу ей уже не хочется. В момент притяжения, которое было между ними лет семь назад, дивно писались прекрасные строки, сейчас это состояние души полностью отсутствует. За окном темнеет, небо становится синим, снег остается белым. Так и они одно время были одного цвета, а потом наступил вечер отношений.
   Анфиса задумалась над жизнью, узнав, что на остановке погиб мужчина, вышедший из черной машины, она сразу подумала, что это был Платон. От руки неизвестного под слоем теста умирает первая жена Степана Степановича, Зинаида. Месть неизвестного к Платону заканчивается его подрывом... Долго эту историю раскручивал детектив Мухин.
  
   В дверь Анфисы позвонил детектив Мухин, давно его здесь не было.
   - Анфиса, ты не знаешь, где твой знакомый Виктор Сидорович? Получается, что это он на остановке твоего Платона убил, пользуясь современным пультом управления, а на него надел обувь с взрывчаткой.
   - Я это уже поняла.
   - Умная. Однако я тут додумался, что Виктор Сидорович еще живого Платона видел перед взрывом.
   - И я об этом сегодня подумала.
   - Мы что, с тобой вместе думаем?
   - Зинаида могла видеть, кто машины поджигал, за это Степан ее до смерти довел.
   - И об этом я уже думала.
   - Анфиса, ты мне нравишься! Посмотри, мы с тобой думаем одинаково, мужчин у тебя нет, предлагаю себя в роли твоего мужчины.
   - Об этом я не думала. Я придумала новый комплект мебели в стиле ампир.
   - Хочешь сказать, что я тебя не устраиваю?
   - Не знаю. Мне все кажется, что откроется дверь и войдет Платон!
   В дверь позвонили. Анфиса вздрогнула. Мухин открыл дверь. На пороге стоял Виктор Сидорович.
   - Заходи, - сказал ему детектив Мухин. - Заходи, Виктор Сидорович, чай пить будем.
   А сам наручники ему на руках быстро защелкнул и ввел его в квартиру Анфисы.
   - Мухин, что за шутки! - возмутился Виктор Сидорович.
   - Без шуток, ты арестован за убийство Платона, мужа вот этой Анфисы.
   - Мухин, я Платона давно не видел и уж тем более не убивал!
   - Ты его взорвал на остановке!
   - Разве это был Платон? Это человек из ночного клуба, он у Эльвиры работал! Да он близко на Платона не похож, что я, его не видел?! Он у Эльвиры охранника убил и сбежал. А еще он был мужчиной моей Эммы!
   - Значит, ты взорвал Платона? Но это тоже убийство! Он тоже человек.
   - Платон не человек, а убийца. Я его выслеживал долго.
   - Мухин, а если это был не Платон и настоящий Платон жив? - спросила Анфиса.
   - Анфиса, Инесса Евгеньевна его опознала!
   Мухин смотрел на Виктора Сидоровича, смотрел - и вдруг снял с него наручники.
   - Я запутался, я не знаю, кто взорвался на остановке! Лица не было, был кровавый ужас. Анфиса, подскажи, я устал решать такие проблемы.
   Анфиса с удивлением смотрела на кающегося детектива, на ее глазах он сник, словно его подменили. Она посмотрела на кресло, в котором он сидел, это было кресло из последней разработки, с мистической присадкой. Одно кресло она взяла к себе в дом, на нем и сидел Мухин.
   - Мухин, быстро сядь на табурет, а ты, Виктор Сидорович, садись в кресло стиля ампир!
   Виктор Сидорович сел в кресло и заныл, что он плохой, что он преступник. Теперь Мухин с удивлением смотрел на кающегося грешника.
   - Анфиса, объясни, - не выдержал Мухин. - Я тебя чувствую, Анфиса!
   - Эх, Мухин, а это моя работа, или мистика в действии! - воскликнула Анфиса и посмотрела в окно. На темном небе ясно виднелась большая звезда.
   Мужчины с ней согласились
  
   Степан Степанович устал от работы на производстве, ему захотелось улететь в свободный полет. Он вспомнил, что у него есть племянник, живущий на золотом прииске. Он нашел его адрес. Племянник Степана Степановича окончил горный институт и стал геологом, все его пути были направлены на поиск и добычу золота. Золото в удобных и теплых местах не очень показывается людям на глаза.
   Добыча золота - работа кропотливая и тяжелая.
   Полина давно знала, что Степан Степанович не может быть богатым человеком, но может участвовать в поисках эфемерного счастья. Он все же полетел к племяннику. Дорога на самолете, потом на вездеходе привела его на золотые прииски. Золото проходит пять этапов: геологи находят месторождение золота, руду с золотой крупой добывают, перерабатывают, получают золотые слитки и отправляют в банки или ювелирам.
   Спрашивается, что здесь забыл Степан Степанович? Золото обитает на востоке и севере страны, добывают его килограммами и тоннами, но отдельному человеку это ничего не говорит. Тонны золота человеку не нужны, человеку нужно тепло и уют, а он, Степан Степанович, нашел себе место на холодном севере. Он бросился изо всех сил в новую область, иногда работая механиком и ремонтируя оборудование, используемое при добыче и переработке золота.
   Лето в этих местах короткое-короткое. Зима - длинная. И золота не захочешь, но Степан Степанович нашел здесь счастье в жизни! Он был с некоторых пор непьющим человеком, и по местным меркам он - ценный мужской кадр. На Степана Степановича положила глаз местная Фифа. Это была красивая женщина, дочь ненца и русской. Коренная жительница холодного севера. Он - выходец из средней полосы страны: стройный, высокий, крупный мужчина с холодной кровью.
   А может, природа решила вывести новый тип людей? Дома на севере часто строят из больших бревен либо из кирпича, все зависит от того, когда дом строили. Фифа лучшей доли, чем жизнь со Степаном Степановичем, и не знала. Умела она и на оленях ездить, и на собаках. Вездеход - хорошо, а олени - лучше.
   Фифа обогрела, обласкала, да и забрала мужика Степана Степановича. Он - мужик умный, стал в местной школе преподавать и влез во все дела золотого прииска. Стал нужным человеком. Полине писем он не писал.
   Племянник был здесь главным геологом, а Степан Степанович так вообще стал директором школы. Все на местах. Фифа в гражданском браке со Степаном Степановичем жила, ребенка прижила с ним, а ему захотелось самому золото добывать. Попробовал, да уж очень дело холодное и невыгодное.
   Научился на собаках ездить, сам стал собак держать. Северянином стал. На крупинки золота он насмотрелся, и никаких чувств они в нем не вызывали до поры до времени, но вдруг захотелось ему накопить крупинки золота. Степан Степанович организовал тайник и по крупинке добавлял в него или песок золотой засыпал. Уж что получится.
   Захотел Степан Степанович на юг поехать да на солнце погреться, отдохнуть. Отпуска у рабочих на севере большие, все можно успеть. Знал он, кому золото продать можно, старатели научили, все ему рассказали за длинную зиму. Часто люди ездили к морю и там сбрасывали накопленные сокровища, а Степан Степанович решил на Волгу поехать, дом там поставить. Устал он от морозов и в то же время привык к ним, и к этой северной жизни, и к неплохим зарплатам, и к случайному золоту. Много не брал. В воровстве его не замечали. Пил мало. Повезло ему, сбыл без шума золото.
   Отдыхал Степан Степанович в круизе на теплоходе по Волге. И все бы хорошо, да крупинки золота в кармане оказались. Новая его знакомая по теплоходу случайно обняла его, потом сунула руку к нему в карман, наткнулась на золотые остатки роскоши. Вытащила она крупинки из кармана, посмотрела, оценила, да и спрашивает:
   - Степан Степанович, а это что за крупинки у тебя в кармане?
   - Золото... Работа наша такая...
   - Ты что, с золотых приисков? А мы найдем общий язык?
   - Так мы оба на одном говорим.
   Так укрепилось случайное палубное знакомство Степана Степановича с Леной.
   Лена, молодая, маленькая, худенькая женщина, работала продавщицей в антикварном салоне. В круиз она поехала просто от скуки и подальше от родителей, с которыми жила в маленькой квартире в родном городе. Ела Лена мало, потребности в жизни были небольшие, так и скопила на круиз без северных зарплат. Степан Степанович ей понравился своей противоположностью. Ел много: и за столом съедал свою порцию, и Лене помогал справиться с едой. Одно к одному - и до постели общей добрались, тут их совсем стало не разнять. Общением оба были не избалованы. Расставаться им не хотелось.
   А куда ехать? В малогабаритную квартиру к Лене или в деревянный домик на Севере к Степану Степановичу? В его городской квартире жил сын Паша от Зинаиды. Степан Степанович сказал, что мечтает о своем доме на этой большой реке. Было бы желание.
   Лена - девушка с каштановыми волосами, которые рассыпались по плечам или послушно завязывались в хвостик. Мечта Степана Степановича - остаться на большой земле - была несбыточной, Лена это сразу поняла. Его уже тянул привычный Север. Ему было жарко на теплоходе, он уже устал от радости отдыха на большой реке. Лену манило золото. Несколько крупинок золота изменили ее жизнь. Быть одинокой продавщицей очень не хотелось. Она позвонила маме и сказала, что выходит замуж. Мать не поняла, радоваться или огорчаться...
  
   Лена с Степаном Степановичем приехали к ее родителям, ввергли всех родственников и знакомых в легкий шок и уехали на Север, там они и поженились гражданским браком. Лена по привычке стала работать в магазине. Степан Степанович с удовольствием с Леной разговаривал, и о неожиданность! Они на одну Анфису в прошлом работали, просто Степан Степанович не замечал маленькой продавщицы.
   Лена рассказала Степану Степановичу и о Полине. Новости о его законной жене она знала от своей матери, которая была на пенсии и знала все новости в своем районе. Лена не Степан Степанович, все матери написала, так и Полине узнала о судьбе собственного бывшего мужа, который уже был гражданским мужем очередной женщины.
   Бабули высыпали на улицу и гуляли под февральским солнцем, не отходя от подъезда. Звонок. О, это сам Степан Степанович позвонил Полине в кои-то веки!
   - Степан Степанович, ты откуда звонишь?
   - Со столичного вокзала.
   - Золота много добыл?
   - Я золото не добываю.
   - А что на приисках делаешь?
   - Полина, а ты откуда знаешь?
   - Лена сказала, где ты. Сам ты и соседей собственных не знаешь.
   - Это Ленка, что ли, сказала?
   - Она под нами жила раньше.
   - Полина, ну я не знал, а ты замуж не собираешься? Полина, я с тобой не разводился, как ты смогла замуж выйти?
   - А я нашла свидетелей, что тебя дома год не было. Меня с тобой развели, а о том, что ты живой, я знала от соседки, матери Лены, она и свидетельницей была.
   - Ну, ты, Полина, даешь! А я-то тебе хотел золото передать...
   - Ты сказал, что у тебя нет золота.
   - Так я тебе всю правду и выложу по телефону! Как там Анфиса?
   - Нормально все у нее.
   - Да? А у меня на севере сын маленький есть, на чукчу смахивает.
   Только положила она трубку, вновь звонит Степан Степанович.
   - Полина, я хочу вам подарок занести. До вас два часа пути, у вас час - и назад поеду, ты Зинаиде позвони, что я приеду.
   Положила Полина трубку и тут же позвонила Зинаиде, первой жене Степана Степановича.
   - Зинаида, Степан Степанович звонил по телефону.
   - Полина, ты что, шутишь? Столько молчал!
   - Зинаида, зайди к нам домой через пару часов.
   - Ладно, сегодня выходной день, зайду.
   Через два часа раздался звонок в дверь. Пришел Степан Степанович.
   - Полина, я еле в подъезд попал, ты мне код не назвала.
   - Забыла про код.
   - А мне Паша дверь открыл, он изменился так, бороду носит.
   Через пять минут раздался звонок в дверь. Немая сцена встречи.
  Степан Степанович, посмотрев на Полину, Зинаиду и на Пашу, сказал:
   - Паша, у меня есть золото в виде песка, в подошве сапог лежит, я бы хотел тебе отдать.
   - Отец, зачем мне золото, это же мертвые деньги, какая мне от них польза?
   - Паша, разберешься, а то совесть меня гложет за то, что я вас бросил.
   - Отец, раньше золото на зубы брали, а теперь у всех зубы белые.
   - Паша, я тебе отсыплю, а ты сам подумаешь, что с ним делать, есть ведь в городе золотые мастерские.
   Степан Степанович снял огромные сапоги, вынул стельки, вынул жесткую прокладку и высыпал золотой песок на тарелку. Потом вставил прокладки, стельки и надел сапоги.
   - Ну, ты, молодец! - сказал Паша, рассматривая золотой песок.
   - Все, бывайте, а то я заплачу и не смогу уехать! - сказал Степан Степанович и исчез в проеме двери.
   - Полина, я возьму золото, я знаю кому его отдать. - сказал Паша и ушел.
   Все стихло. Золото Полине улыбнулось и исчезло, так же быстро и жизнь проходит. Золотая пора молодости осталась далеко за горизонтом. Маячил юбилей, не чужой, а ее собственный. Определитель вещает на всю квартиру, кто звонит, а звонил Паша.
   - Полина, я к Вам зайду днем, вечером не могу, - проговорил в телефонную трубку Паша.
   - Хорошо, заходи, буду ждать.
   К Полине пришел Паша, подал ей красную коробочку. В коробочке полный золотой набор: сережки, цепочка, кулон, кольцо.
   - Полина, мы сделали из золота отца три набора: тебе, моей маме и Анфисе.
   - Спасибо! Красиво-то как!
   - С юбилеем Вас, Полина! - проговорил Паша важно.
   - Спасибо, спасибо!
   Полина позвонила Анфисе и сказала, что Степан Степанович ей подарил золотые комплекты.
  
  На земле царила осень своими золотыми красками, это золото листвы невольно влияло на все происходящие в жизни процессы. Спектральный анализ был любимым делом Анфисы со времен института. Да, она очень любила этот частокол полос различной величины. В кои-то веки ей, человеку, окончившему университет, дали возможность работать по любимой специальности, и это все благодаря директору фирмы.
   Он дал ей химическую лабораторию, когда узнал, что она окончила химический факультет университета. Ее пальцы всегда были защищены резиновыми одежками. Перчатки она не любила. Кожа пальцев с некоторых пор устала от химикатов, пробирок и резиновых перчаток, и только мозг волей или неволей жил процессами, происходящими в химии. И химия отвечала Анфисе верностью, например, вчера...
   А что было вчера? При соединении веществ получился какой-то странный, необыкновенно красивый золотистый цвет. Работа была обычная, и вдруг блеск, треск, свечение и цвет, который появился и исчез. Анфиса готова была повторить этот химический процесс, но поняла: не получится. О, этот цвет! Анфиса переоделась, сняла с пальцев резину, халат, шапочку, тряхнула волосами... и так ей захотелось заколку в волосы того необыкновенного цвета! А что за цвет, она не готова была сказать, но она его видела!
   Родион ждал Анфису. Как он любил ее роскошные волосы и всю ее фигуру! Она выныривала из химической лаборатории и творила чудеса. Для него все было чудом, до чего дотрагивались ее маленькие натруженные ручки. Они пошли тихим шагом до своих домов. Они жили в разных витых домах, стоящих рядом. Витой дом был многоэтажным домом с винтовой лестницей, внутри которой ходил бесшумный лифт. В доме было все удобно, и по большей части жизнь была автоматизирована. Окна появлялись и исчезали по желанию хозяина дома. Так и Анфиса с Родионом. Они появлялись или исчезали из жизни друг друга.
   Как в древней Руси, у них была мужская и женская половина, но не одного дома, а они жили в двух домах. Один дом светился темно-синим цветом, а второй - вишневым. Не было отдельных ламп, казалось, светилась сама поверхность витого дома, и поэтому глаза от свечения не уставали. Сегодня им хотелось быть вместе, для этой цели была предназначена комната на последнем этаже витого дома: спальня, столовая, кинозал.
   Потолок комнаты был обвит лианами. Поющие крошечные птицы летали под потолком. Между комнатой и этим живым уголком была натянута прозрачная пленка, и от нее шли лучи в сторону птиц: не подлетать! И птицы послушно наслаждались зеленью лиан.
  В этом райском уголке они проводили свои совместные часы. Их тела были покрыты нежной тканью, ласковой и полупрозрачной. Телесное соприкосновение быстро находило свое пресыщение, поэтому легкая одежда растягивала удовольствие на более длительный срок. Им было просто хорошо вдвоем, постель меняла свою конфигурацию по их желанию, экран возникал в любой стороне стены. Сенсорное управление не утруждало и любви не мешало.
   Анфиса с легкостью вызвала стол с нужным набором еды и питья. Чудо имело свое объяснение: повара обслуживали несколько домиков и знали пристрастия своих клиентов. Повара, как и врачи, были признаны необходимыми для здоровья жителей города, только правильное питание увеличивало срок жизни внутренних органов человека. Так же важно было беречь мозговые клетки человека для его профессии и не утруждать их знаниями медицины и правильного питания. Мозговая ткань конечна, перегрузки вредны. Жизнь людей нужно было беречь всеми способами.
  
   Так вот чем поразил Анфису возникший цвет при химическом опыте! Цвет добавлял прилив жизненных сил, он вызвал в ней импульсы желаний!!! Это могло бы понравиться власти города! Как все просто: смотришь на цвет, и твой организм переживает чувство любви, в этом состоянии наиболее легко обновляются клетки организма, словно ты загораешь под солнцем и клетки приобретают более темный вид, а здесь они остаются того же цвета, но становятся моложе.
   Организм обновлялся и восстанавливался! Что-то было в этой химической реакции от ядерного распада или... Что или? Есть такие вещества, которые существуют доли секунды, но и это было бы хорошо для химического центра. Пусть этот цвет будет виден доли минуты, но как он положительно влияет на омоложение организма! Если бы не этот случай, который был сегодня, а не вчера, они бы не пришли в комнату птиц и любви. Это в Анфисе возникла энергия, это она мысленно вызвала Родиона к себе!
   Сколько лет им? Очень трудно определить возраст, в городе только власть знает возраст своих жителей. А Анфиса была прославленным ученым местного значения, ее мозги пребывали в работоспособном состоянии, и пока она выдавала своему городу необычные открытия, ее возраст не мешал оставаться специалистом. Поэтому она оставалась молодой.
   А если Анфисе повезет открыть способ получения цвета молодости, этот цветовой эликсир, то даже трудно мечтать о том, что ее ждет. Власть города всегда была благосклонна к новым открытиям в области проблем молодости. Несколько опытов прошли неудачно. Анфиса сама подбирала химические вещества, она всегда все записывала состав, количество, время реакции. Результат был плачевный. Цвет не появлялся.
   На улице кружились снежинки. Пришлось опыты с цветом оставить. Надо было выполнять заказ верховной власти. Работа шла прозаическая. Родиона Анфиса почти не видела. Он пересел на спортивный самолет и редко бывал в синем витом доме. Лаборантки говорили, что он нашел студентку и с ней улетал в неизвестном направлении. Жизнь стала скучной. Плановые работы и сохранение себя в надлежащей форме - вот и все, чем Анфиса была занята.
  
  
  Глава 15
  
   Прошел год практического одиночества. Клен покрылся желтыми листьями. Произошло чудо! О, силы! Оказывается, в момент появления желтых листьев на клене соединение определенных веществ дает выход омолаживающей энергии в виде сиятельного цвета листвы клена!
   Немедленно Родион бросил свою очередную подружку и оказался у ног и рук Анфисы! Все повернули головы к ней! От нее шло золотистое сияние, как от листвы клена. Клен - дающий жизнь. Как все просто! Энергия молодости могла появляться один раз в год! Как этого было мало! И все же это лучше, чем угасать без новой энергии. Как поймать эту силу? Анфиса получала все удовольствия мира, но они быстро проходили.
   Вернуть их через год? В памяти всплыло первое желание после получения золотисто цвета - заколка! Желание должно привести ее к решению задачи: как удержать таинственную силу цвета, дающую энергию организму? Если все связано еще и с кленом, решение напрашивалось простое: надо сделать заколку по форме и цвету листа, но вот какой материал использовать, чтобы он заменил желтые листья клена?
   Если цвет медно-золотой, то и надо использовать эти материалы. Жизнь Анфисы наполнилась новыми экспериментами. К Родиону она окончательно остыла. Она теперь знала, на каком поводке он ходит: на этой необычной энергии, без нее общение с ним смысла не имело. Чем заняться, кроме опытов и работы, чтобы не было мучительно скучно в ее совершенном по форме и содержанию доме? Скуку прогоняла только работа мозга, значит, Анфисе оставалось одно занятие: надо писать, писать о прожитых годах, анализировать их и делать выводы для нового поколения, но ей не давала покоя новая, случайная пока еще реакция получения молодого счастья организма.
   Она четко представляла решение задачи, состоящей в получении золотой энергии - так она ее назвала. Предстояло аккумулировать новую энергию и выдавать ее по мере необходимости. Знакомые не смели подтрунивать, они знали: если Анфиса что-нибудь придумала, то она решит поставленную задачу, и только намекали ей, что и им бы новая энергия жизни не повредила.
   Юмор заключался в том, что Анфиса почувствовала страшную апатию после того, как прошел запас золотой энергии. Ей все надоело, ничего не хотелось, никого не хотелось. Открытие зависло. Работа не привлекала. Собственная молодость не притягивала. Все виды скоростного и тихого транспорта просто надоели. Анфиса стала высыхать, как листья березы. На голове появились седые волосы. На листья клена упал снег. Она впадала в зиму, и этот процесс трудно было остановить без посторонней помощи, которую она отвергала.
   Анфиса лежала в комнате с поющими птицами и таяла на глазах. Эта золотистая энергия оказалась обычным бабьим летом. Какой упадок жизненных сил! Из последних сил она, великая химическая и мистическая дама, нажала на пульт управления экранами. Чудо! На экране рядом с золотым кленом стояла девушка с золотыми волосами! В ней появился маленький, но прилив сил! Она нажала на пульт связи и попросила прислать золотистую краску для волос. И, между прочим, в голове всплыли знания древней истории: в древности в церквях и соборах всегда присутствовало золотое сияние на образах и на алтаре. Главное действие на прихожан в храмах кроме ликов святых оказывало окружающее их золото!
   А вот именно золото сегодня было не в почете, именно оно было убрано из повседневной жизни жителей города, чтобы не вносить распри между людьми! Анфиса оживала! Она знала, как получить энергию молодости!
  
   Туман окутал город. Настроение становилось стабильным, но к реактивам она не спешила. Душа требовала положительных эмоций. И она приступила к ремонту вишневого витого дома. Она вызвала дизайнера, попросила убрать вишневый цвет. Внутреннее убранство разрешила выполнить в золотистых и белых тонах. На время ремонтных работ она уехала в санаторий, где решила получить молодость без золотистой реакции. Ей необходимо было омолодить мышцы, внутренние органы, внешний вид.
   Многие процедуры известны с древних времен, многие придуманы за последнее время. Жизнь закрутилась вокруг ее собственной персоны. Анфиса тренировала мышцы на различных тренажерах, плавала и приводила в порядок сосуды сменой температур. Внутренние органы проверялись и лечились врачами. Над внешним обликом трудились косметологи, которые использовали кремы, грязи, водоросли. Жизнь была насыщенна до предела. Солярий изображал солнце и ветер. Без фантастики организм омолаживался. Проверить полученные чары Анфиса отправилась на остров - любимое место отдыха Родиона, где она так и не была.
   Анфиса, стройная и загорелая, была определенно-неопределенного возраста, в общем, молодой девушкой, которой она и являлась. Золотистые волосы оттенялись прядями волос, окрашенными более светлой краской, что создавало эффект солнечных лучей на голове. Имидж она хорошо изменила и превратилась в блондинку с прямыми, красивыми, переливчатыми волосами.
   На берегу океана стояла группа молодых студентов. Сверкая золотисто-белыми одеждами и золотисто-светлой прической, она приблизилась к группе. Ее узнавали и не узнавали. Приятен был взгляд Паши, а не Родиона, стоявшего рядом с ним, у которого взгляд изображал все, кроме радости.
   Анфиса решила провести время отдыха с Пашей и побыть с ним в нерабочей обстановке. Ей нужен был для работы ассистент. Паша почувствовал притяжение к Анфисе. Он знал, кто она. Она знала, кто он. Ему было приятно ее внимание. Чувства проснулись без всякого чуда. Мягкий климат подружил них. Они были готовы к витку сотрудничества. Анфиса уловила в Паше приятные черты лица и характера. Надо было переходить к основному опыту: созданию цвета молодости. Она заказала заколку из сплава золота и меди, по форме заколка напоминала лист вяза.
   Стены лаборатории были обклеены огромными изображениями вяза с осенней листвой. Герметичный стенд для проведения опытов был слегка позолочен; внутри него за золотистым стеклом выстроились в золотистых колбах реактивы. Золотистые перчатки входили внутрь стенда. Все было готово.
   Все блестело золотом! И что-то в этом было от церковной утвари.
   К стенду подошел Паша, приятная улыбка светилась на его лице. Он понимал ответственность события и хорошо изучил порядок проведения реакций. В золоте и на золоте надо было получить золотистую энергию, которая проявляла себя золотистым свечением. Дань клену была отдана.
   Анфиса стояла в отдалении в бело-золотистой униформе. Она махнула золотистой перчаткой: Паша приступил к таинству. Раз, два, три... семь! Все этапы были пройдены с легкостью. Вдруг появился долгожданный треск, блеск, свет, свечение... Выходящая при реакции энергия собиралась в золотой герметичный объем. Стенки сосуда были прочными. Все удалось! Энергия жизни была в золотой ловушке. Оставалось выяснить меру потребления божественного эликсира на одного человека, время свечения золотистого цвета. Открытие немедленно обошло все экраны.
  Герои дня - Анфиса и Паша - были на всех экранах города. Они спокойно покинули золотистую лабораторию и отбыли в золотисто-белый витой дом на золотистом автомобиле. Они были вместе! Она забыла возраст! К ней вернулась молодость.
   Не все просто было в городе. Перешагнув порог дома Анфисы, Паша зафиксировал свои данные в центральном компьютере, и ему необходимо было выслать подтверждение на запрос: 'Паша - пара Анфисы?' Он ответил: 'Да'. Власть города теперь знала, что они официальная пара. Автоматически пара после регистрации в центральном компьютере попадала под невидимую охрану города.
   Цивилизация в городе была на высоте, но человечество оставалось человечеством, среди него появлялись люди с отрицательным характером. Наблюдение за населением города было ненавязчивым, но постоянным. Дома людей не просматривались и не прослушивались, но пороги домов находились под качественным наблюдением. Все, что происходило на улицах города, было под неусыпным взором камер слежения. Население к вниманию камер привыкло с рождения, и объективы камер никого не тревожили.
   Пары подобного уровня находились под таким контролем, что в него лучше не вникать. Анфису это не волновало, а Паша стал привыкать к жизни рядом с великой женщиной. Великолепный витой дом стал райским уголком для них. Все ее любимые предметы отдыха находились в пределах ее владений, теперь не было у нее необходимости из-за тренажерного зала или бассейна ехать в клуб. У нее все было, а рядом с Пашей ей было хорошо.
   Но все проходит, и особенно - райская жизнь. Они стали скучать. Ему захотелось уйти в общество молодых студенток, но, погуляв среди молодых девушек, благоразумный Паша вернулся к Анфисе. И вот, когда он к ней вернулся, она поняла, почему она чувствовала себя старой! Да потому, что она влезла в жизнь человека из другого поколения! Степан Степанович был старше ее вдвое, и она вошла в его мир, в его поколение и стала такой, как он, по возрасту и мироощущению, а потом она искала золотистое чудо, чтобы вернуться на круги своя.
  Анфиса не любила говорить по телефону. Она захватила лоб одной ладонью, высота лба равнялась ширине ладони, потом посмотрела на небо, откуда ее принесли черти из мысленного путешествия. Интересно, что все командировки в историческое прошлое начинались в юности и заканчивались не старше того возраста, в котором она находилась. Она почувствовала под ладонью боль, действительно, путешествие было не из легких, выпила пару разных таблеток под медленные глотки черного кофе и подумала, что прошлое ее больше не тянет ни в каком своем проявлении. Она посмотрела на сотовый телефон и решила больше никогда не касаться его кнопок.
  
   Анфиса смотрела сон в руку про Степана Степановича, с трудом понимая, кто он.
   - Ты Платон? И почему у тебя в руках золотой слиток?
   - Я тебя хотел обрадовать, и принес показать первый золотой слиток из найденной тобой золотой жилы. Анфиса, очнись! Тебе еще надо поспать, ты, похоже, рано проснулась.
   - А я спала?
   - Нет, ты по траве бегала! Искала золотой слиток.
   - Золотой слиток в полиэтиленовом пакете нес ты. Пакет порвался, я дала тебе сумку, и сумка порвалась. Ты нес золотой слиток деда. Я встретила Платона. Где Платон?
   - Он погиб, и уже давно.
   - Этого не может быть! Он жив! На твоем месте должен стоять Платон. Я - янтарная дама! Самсон - янтарный вамп. Платон должен быть живой. Погиб его двойник, ты ничего не знаешь! Он сменил внешность, он делал пластические операции. Погиб не он, а кто-то другой, похожий на него. Он умеет уезжать и возвращаться. Да, он должен вернуться! Я хочу, чтобы Платон был живой!
   - Анфиса, так нельзя! Его нет! Ты опять за свое?!
   - Мне плохо, что мне не верят. Я тебя, Степан Степанович, не люблю, я люблю всю жизнь одного Платона. Да, он ранил Самсона, но добил его ты. Вы оба виноваты, но ты жив, а он нет.
   - А себя не винишь, Анфиса? Из-за тебя все произошло, если бы ты не поцеловала Самсона на глазах Платона, то все жили бы долго и счастливо, а так я один остался, и выбирать тебе осталось между мной и моим приемным сыном, что ты и делаешь. Заметь, я тебя не упрекаю, но ты заканчивай свои опыты или превращай все в мистику для мебели, но не используй ее для людей.
   - Прости, Степан Степанович, но главным героем моего романа я вынуждена признать тебя. Только и ты меня много раз на других женщин менял, никакой ты не мой рыцарь.
   - Это уже другой разговор, что было, то было, остались мы с тобой вдвоем.
   - Я тебе отдам мистическую энергию для антикварной мебели, ведущую в бездну янтарных часов, мне она больше не нужна.
   - Согласен, мы сделаем мистический комплект из черного дерева, на нем янтарные вкладки будут казаться естественными.
   - Растешь, Степан Степанович, - засмеялась Анфиса, сбросив с себя весь хлам воспоминаний.
   В этот момент открылась дверь, и на пороге появился Платон, такой, каким он был до пластических операций.
   - Здравствуй, любимая! Я опять здесь! А этот что тут делает? - и он показал на Степана Степановича. - Надеюсь, у вас только служебные отношения?
   - Растай, Платон! Тебя нет! Я не хочу в больницу!
   - И не надо, тронь меня - это я! Прошел операции и вернулся.
   - Но твоя мама узнала твой труп.
   - Вряд ли. Это была подстава от пластических хирургов, они мне помогали.
   - Мог бы меня предупредить, что ты живой!
   - Ты чувствовала, что я живой! И сейчас ты меня видела вместо него, - и Платон махнул в сторону Степана Степановича.
   - Если ты - Платон, то тебе кто-то помог, кто-то тебя финансирует! - воскликнул Степан Степанович.
   - Прав, как всегда. Сидор мне помогал, как это ни покажется вам странным. Он решил спасти мою заблудшую душу. И спас! Я ему безмерно благодарен. Чувство вины, доселе терзавшее мою душу, мозг, сердце, меня покинуло. Кстати, Степан Степанович, Ваша доля в преступлении не меньше моей вины! А Вы живете на моем месте с моей женщиной, из-за которой и произошло столкновение моего ножа с ее очередным воздыхателем, Самсоном. Я вернулся, у нас Анфисой будет все хорошо!
   Платон подошел к Анфисе. Он посмотрел на нее с таким чувством, пронизанным болью пережитого, что Степан Степанович немедленно направился в сторону двери, он остановился и повесил янтарные четки на ручку двери, словно прощался с ними навсегда.
  Но и Платон исчез облачком в тумане.
   Мухин знал одно, что эта неправильная история подошла к концу. Правильно, когда все правильно: она, он, дети, а в этой истории все перемешано, да еще и несколько раз. У людей бывает такой период жизни, когда судьбы друзей и знакомых плотно переплетаются, а позже расходятся в стороны. Так произошло с героями романа. Они влюблялись, теряли разум от ревности, совершали криминальные поступки, прятались сами от себя и возрождались в новом поколении.
   Самсон, влюбленный в Анфису, погиб от руки Платона, ее избранника. После убийства Платон постоянно скрывался от себя и правосудия, он даже менял свой облик и убил охранника в клубе, чтобы обрести искомую свободу. Ну и ладно... Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
   Серое облако судьбы, выплывающее из темного скопления облаков, медленно поглощало тех, кто пытался Анфисе навредить. Они все исчезали, уезжали, одним словом, ей больше не мешали. Она сидела на личном антикварном стуле рядом с малышом, сидящим в высоком стуле для малышей, и кормила его из ложечки. Он ел, открывая живописно свой ротик, немного вымазывался растворимой кашей, но ел.
   Жизнь продолжалась без Самсона, без Платона, они оба ушли в прошлое.
  
  Степан Степанович проснулся от странных видений и, не выдержав их наплыва в своем мозгу, и разбудил телефонным звонком Анфису:
   - Анфиса, помнишь, ты говорила, что Самсон - правнук Григория Орлова? Ты ошиблась, моя дорогая! Я правнук Алексея Орлова!
   - Степан Степанович, очнись, я это все придумала, глядя на медную бирку в янтарных часах, и рассказала Самсону!
   - Ты не выдумала, а у тебя было виденье! Но ты не знала, что у Григория был брат Алексей! Признайся, не знала?
   - Я и сейчас не знаю про Алексея Орлова.
   - Так вот, мне снился сон, что мой пращур родился в каземате от княжны Таракановой. Не перебивай меня, женщина, а то сон забуду! Значит, дело было так: настоящую царицу подсиживала княжна Тараканова, и царица предложила Алексею Орлову избавить ее от конкурентки! Алексей в то время плавал на корабле, я ясно помню мачты корабля, и для выполнения приказа царицы предложил княжне Таракановой обвенчаться! Они обвенчались на корабле, венчание было ложным, но чувство между ними было настоящим! Граф Алексей Орлов покинул корабль, в это время на корабль ворвались люди царицы и арестовали ее, заточив в крепость. Княжна Тараканова до своей гибели успела родить сына от графа Алексея Орлова. Поняла?!
   - Круто, и ты знаешь, вполне правдоподобно, но мне стало страшно. Мне сейчас снились рысаки, лошади, много лошадей...
   - И правильно! Анфиса, видимо, мы с тобой попали во сне в один период времени! Лошади! Ты знаешь, что именно Алексей Орлов являлся тем человеком, из-за которого были выведены орловские рысаки?
   - У меня слов нет! Я боюсь теперь употреблять эту золотистую энергию!
   - Ладно, об этом позже. А меня опять тянет к тебе! Я не пойму, в чем твоя сила?
   - Я - человек обычный, простого происхождения.
   - А давай выпьем еще по фужеру золотистого напитка и твоих предков увидим!
   - Я боюсь пить эту золотистую энергию! Но у меня есть идея: мы можем сделать в цилиндре маленькое отверстие и клапан и помещать его в антикварную мебель, а те, кто купит мебель, будут видеть временные сны!
   - Деловая ты женщина, Анфиса! А вот тебе и вторая разгадка!
   - К Петру I не примазывайся!
   - Я и не собираюсь, но город есть!
   Есть один период в природе, который любят практически все - период золотой осени. Она парит в виде желто - красных листьев кленов, она царит в виде зелено - золотистых монет листьев березы. Она украшает дома, она застилает светлой листвой дороги. Лучи солнца, и любой цвет неба добавляют свои краски и оттенки в щедрое таинство лиственной красы. Чувства людей на фоне волшебного великолепия усиливаются в лучшую сторону.
  Весна расцветает вместе с листвой, может нахлынуть небывалое вдохновение, или простое трудолюбие. Люди цветут изнутри, их души подпевают благородной осени. Они тождественны. Хорошие и светлые чувства множатся и превращаются в новое творение. Пусть небо слегка хмурится, но неведомые лучи освещают золотистую листву. И вид огромных, царственных букетов, состоящих из целых деревьев - вкрадчиво облагораживают людскую душу.
   Анфиса давно поняла, что в золоте есть нечто от мистики бездны.
  Она поставила цилиндры на стол, они были открыты, а она открыла окна, чтобы вернуться полностью в свое время и на свое место с прямоугольными зданиями и мебелью... Она поняла главное, что золотистая энергия дает возможность во сне прожить жизнь в прошлых временах, но все эти путешествия забирают психологическую энергию. После полета во времена братьев Орловых она ослабла психически.
   Она спокойно взяла успокаивающие таблетки и выпила двойную дозу, потом посмотрела во сне на Степана Степановича: он опять спал. Она стала за него волноваться, его надо было вытаскивать из прошлого, но как? Этого она не знала. Знала бы она, что это за энергия! Хорошо, что она ей больше не нужна.
   Но как вернуть в настоящее время Степана Степановича? Она взяла свой сотовый телефон, поднесла его ко рту спящего мужчины и нажала на цифру 21. Через 21 минуту он стал оживать. Степан Степанович очнулся: он опять летал во сне к княжне Таракановой, и это забрало у него кучу психической энергии. Анфиса дала ему три успокаивающих таблетки, он выпил их, не задавая вопросов. Она принесла из холодильника красную икру и стала делать бутерброды рядом с постелью, боясь оставить Степана Степановича одного.
   - Степан Степанович, давай бросим эту золотистую энергию и пустим твое золото на вензеля антиквариата!
   - Я понял, золото на напыление вензелей получишь в любом количестве.
   - И на вензеля стульев?
   - Да хоть славянских шкафов! - сказал Степан Степанович и отправил красную икру со сливочным маслом на белом хлебе прямо в рот и запил все чаем с лимоном и сахаром.
   - А может, бросить золото и заняться янтарным гарнитуром? - спросила Анфиса, намазывая бутерброды красной икрой.
   - Мне все равно, хоть янтарные выпускай под графа Орлова.
   Анфиса поела и задремала, но только для того, чтобы вспомнить, как она дошла до полетов в мистическое прошлое. Она открыла ящик стола и обнаружила в нем золотой цилиндр, утерянный месяц назад. В ящике Анфиса нашла пудреницу, открыла эту черную коробочку, в ней лежала сим-карта, она вставила карту в сотовый телефон, нажала на цифру 19, выпила золотистой энергии и оказалась в первой половине 19 века.
   Она подвела итог: ей лет девятнадцать, у нее есть мать и ее ждет голубоглазый Самсон. Она укуталась в большое махровое полотенце с цветочками и вышла из ванны.
   - Анфиса, когда ты научишься брать с собой халат? Неприлично так ходить по квартире! Когда ты станешь настоящей фрау?
   - Мама, а ты отвернись, мои вещи на месте?
   - А где им еще быть? Тебя ждут.
   - Вещи ждут?
   - Нет, тебя ждет некий Платон.
   - Правда, что ли? Ой, - взвизгнула Анфиса, с удивлением обнаружив стоящего в дверях Платона...
   Анфиса еще раз очнулась от своего крика, в руках у нее был пустой золотой цилиндр из-под золотистой энергии, в голове стоял дурман, захотелось выпить таблетки от головной боли.
   Вместо Платона в дверях стоял Степан Степанович.
   - Анфиса, я рад, что ты очнулась, очень долго ты спала, я рядом с тобой медсестру посадил. Я боялся, что бездна тебя не выпустит. У Анфисы возникла мысль, что Степан и Платон вскоре встретятся...
   Свои сомнения Анфиса выложила Паше, а он засмеялся:
   - Анфиса, ты из меня сделаешь правнука царя.
   - А если эту золотистую энергию запустить в новый шкаф?
   - Ты в своем амплуа. Забыл сказать: Инесса Евгеньевна хотела от тебя получить пару цилиндров золотистой энергии.
   - Понятно. Это можно. Ваше золото - моя золотистая энергия импульсов желаний.
   - Понял, твоя ночь любви - мое золото.
   Анфиса уснула крепким сном, забыв о взаимном сосуществовании. То ли правда то ли ложь, это дело не тревожь. Он, возможно, чародей, будет ладно у людей. Все смешалось в голове Анфисы, но сквозь туман неприятностей, она четко сознавала, что Самсона и Платона больше нет в этой жизни. Что история о золотистой энергии ей элементарно приснилась или нет.
  Прошло время.
  Степан Степанович обхватил свою голову руками, и только что не выл. Что на него нашло? Раскаянье за все грехи? Он понял, что был не прав в своих поступках, и чуть не улетел в другие времена. Что у него осталось, кроме совести, которая вдруг его стала доставать?
  Он не курил, не кутил. Женщины его не волновали. На него нашло бичевание собственной совестью. И он поехал в храм, окунулся в ледяную купель три раза. С мокрой головой он явился к Инессе Евгеньевне. Она не прогнала, она все поняла без слов.
  Анфиса после обычного санатория тоже успокоилась, забрала сына у Инессы Евгеньевны, вздохнула и стала жить новой жизнью.
  @Natwlad
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"