Первая охота.

Прицелился и плавно на курок
Он пальцем надавил уверенно и смело,
Как птица взвился в поднебесье волк
И болью взвыло его раненое тело.

А катыши разгоряченной дроби
Перемололи в миг его нутро
Он содрогался от нещадной боли
И понял он, что вот - оно пришло...

Но хищник горд и не привык бояться,
И даже в свой предсмертный миг,
На ватных лапах он сумел подняться
В глазах его застыл душевный крик.

Охотник же, увидев то движенье,
Вновь взвел курки, прищурил левый глаз,
Но не пальнул, нахлынуло смятенье,
Ворвалась мысль - "какая же я мразь!"

И разом позабыв азарт охоты
Смотрел, как плача умирает волк,
Чья глотка ни единой ноты 
Не издавала - волк поднявшись смолк.

Он не хрипел, ни выл, а тихо плакал
Из рваной раны резко била кровь.
Стоял с трудом, дрожал и чуть не падал,
Но гордость над землей удерживала плоть.

Глаза в глаза без злости, лишь с укором:
Зачем, какой тебе в том прок?
Смотрел как, будто бы сказавши словом
Он все стоял, хотя уже не мог...

И первый звук в затихшей светлой чаще - 
Сорвался выдох, что последним был
И на земле, от крови ставшей краше
Уже почивший волк застыл.

А в след за тем, чрез несколько мгновений,
Ружье к ногам из онемевших рук
Упало, словно злобный гений
Остановил себе сердцебиенья стук.

И без ружья, с дрожащими руками,
С глазами, что полны соленых слез
Он вдаль пошел, а мысли все держали
Тот молчаливый и не заданный вопрос...