В середине нашего века похоронили высохшую старуху из ныне покинутого дома в Уайт-плэйнс. Ее звали Полли Картер, но соседи называли ее "Безумной Полли", поскольку она отличалась эксцентричностью и не жаловала людей. Среди вещей, что остались в ее доме, были высокие напольные часы, напоминающие охотничий сувенир, и они одиноко стояли у подножья лестницы.
Давным-давно, когда шла война за Независимость, этот дом стоял за линией британских войск; отец Полли был полковником в армии Вашингтона, и оттого девушка жила в одиночестве. Британские офицеры относились к ней почтительно, но имели пренеприятную привычку заходить в ее дом без приглашения и именем короля требовать развлечений, что ей приходилось делать с неохотой. Одним дождливым днем дверь резко отворилась, затем была заперта изнутри, и Полли очутилась в объятьях рослого и красивого лейтенанта, одетого в синий мундир. Это был ее кузен и жених. Милая беседа долго не продлилась, за дверью послышался шум - три английских офицера ждали, когда их впустят в дом.
Возможно, они видели, как Лоуренс Картер зашел в дом, и, если бы его поймали, он был бы повешен, как шпион. Ему нужно было спрятаться, но там, где его бы и не подумали искать. Часы! Со смехом и поцелуем юноша согласился забраться в узкую клетушку, и, забросив мундир со шляпой за мебель, Полли впустила в дом офицеров: мрачных, промокших и требовавших обеда. Они натоптали в лучшей из комнат грязными сапогами, безумолчно болтали и, чтобы согреться, пустили в круг бутылочку бренди. Полли подала им обед так быстро, как только могла, поскольку хотела выпроводить их из дома, но уходить они не желали и прикладывались к бутылке так часто, что еще не закончился обед, а они уже были шумны, пьяны и говорили столь грубым языком, что Полли выскочила прочь из комнаты.
К ее счастью, она, наконец, услышала, что они собираются уходить, но когда они уже стояли у дверей, старший из офицеров вскинул голову к лестнице, столь темной в тусклом свете, и приказал одному из товарищей: "Взгляни-ка, который сейчас час?" Подчиненный, пьяней остальных, пошатываясь, подошел к часам и заявил: "Паршивые часы стоят". Затем он добавил, сочтя свои слова смешной шуткой: "И никогда больше не пойдут". Он вынул саблю из ножен и беспечно ударил ею часы, а вдобавок проткнул лезвием деревянную дверцу, после чего все трое ушли. Когда их шумные голоса затихли вдалеке, Полли побежала вызволять своего возлюбленного, но что-то липкое и темное текло из-под часов. Дрожащими пальцами она отворила дверцу, и Лоуренс, ее возлюбленный, упал ей на руки, уже бездыханный. Тот офицер был прав: часы больше никогда не шли.