Великая засуха накрыла Лонг-Айленд, и краснокожие молились о дожде. Верно, что они могли достать воды из озера Ронконкома, но некоторые из них жили далеко оттуда, да и кроме того, они опасались духов, живущих там: девушку, разыскивающую неверного возлюбленного, которая поливает светящуюся в ночи березу, и могущественных стражей, охраняющих рыбу в озере по повелению Великого Духа, поскольку рыба эта есть души людей, ожидающих перевоплощения. Страждущие вышли из своих деревень и обратились к Великому Духу: "Дай нам воды!". Наконец он отозвался и велел вождю племени выпустить стрелу и проследить, куда она упадет, ибо в том месте появится вода. Вождь послушался, и как только стрела коснулась земли, оттуда показался родник со сладкой и чистой водой. С радостными криками индейцы бросились к ней, и старики, и дети приникали к источнику, омывали водой лица, и силы возвращались к ним. В память об этом событии они назвали то место Холмом Бога или Холмом Маниту, название которого нынче превратилось в холм Манетта. Здесь же они поселились и жили в мире, процветая милостями божества, поскольку они изготавливали вампумы для островных племен и богатели на этом. Они прорыли канал из бухты к морю, чтобы не переносить каноэ через песчаную мель, да и в других делах показывали себя изобретательными и сильными.
Когда англичане высадились на этих землях, они увидели, что с индейцами лучше не шутить, и, чтобы как следует впечатлить их, сказали, будто Джон Буль желает заключить с ними договор. Офицеры усадили краснокожих в ряд напротив пушки, которую индейцы видели впервые и не имели понятия для каких надобностей она нужна, и во время беседы пушка выстрелила, убив столь много краснокожих, что выжившие пустились в бегство, оставив английских господ на северном берегу, поскольку это бессмысленное и жестокое убийство произошло у места под названием Китовая Шея (Вейл-Нек). Великий дух столь разгневался на бессердечие и предательство, что заставил кровь выступить из почвы, подобно тому, как много лет назад вызвал родник, чтобы напоить своих детей, умиравших от жажды, и на месте, где произошло бесчестное убийство, больше не растет трава.