Аннотация: сонг-фик. не люблю эту группу, но как-то написалось.
Затянись мною в последний раз,
Ткни меня мордой в стекло,
Дави меня, туши мою страсть...
Буду дымить назло...
Боль на фильтре грязным бурым пятном -
Все, что мне от тебя останется.
Урна -- мой будущий дом,
И вряд ли мне там понравится.
Серым пеплом осыпятся вниз,
Те мечты, что не сбудутся никогда.
Меня вряд ли раскурят на бис,
Шанс если и есть, то один из ста.
Тебе травиться никотином моим,
Тебе кашлять моими смолами.
Выдыхай скорей мой последний дым,
И закрывай окно, а то холодно.
Открыть окно, сесть на подоконник, достать сигареты, щелкнуть зажигалкой и затянуться. Вот мое расписание на ближайшие пять минут. Ты ничего мне не скажешь. Наверняка сейчас тоже вот так вот сидишь и куришь. Уже не скрывая этого, но и не показывая. Еще две недели назад ты просто тырила у меня сигареты, пока я не вижу, но потом я сам стал оставлять в пачке две-три штуки. Ванильных, с фильтром. Я знаю, что тебе нравится этот запах, да и нечего тебе травиться, как мне. Так хочется подойти, вырвать эту гадость у тебя из рук, растоптать, накричать, чтобы бросила. Но тогда придется бросать самому, а мне сложно это сделать. Это уже как наркотик. Хотя, это и так наркотик.
Выдыхай скорей,
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места...
Выдыхай скорей,
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места...
Но, если честно -
Во всем виноват я сам.
Раз затяжка, два. Вот бы проблемы можно было решать так, как и курить. Затянулся и тут же выдохнул. И все, ноу проблем. Но в этой чертовой жизни все так сложно. Надо оправдываться, искать аргументы в свою пользу, убеждать и бороться за правду. Каждый хочет выглядеть невиновным, даже если знает, что не прав. Так поступают все, и я в том числе. По крайней мере, до вчерашнего для я только оправдывался, что в том, что произошло, виноваты мы оба. А ты долго терпела, долго. А потом сорвалась. Люди вроде тебя ломаются странно, как будто изнутри. Раз - и все, стержень сломан, хоть снаружи это и не видно. Никаких истерик, никаких слез. Но то, что ты сделала, меня действительно удивило, хоть я повидал многое.
Ты залепила мне пощечину, сопроводив ее словами, вроде "подонок" или "кретин", я уже не помню. Да и слова не важны, ты ударила меня наотмашь, да еще и не книгой. Хотела дать кулаком, но я как-то обмолвился словами, что настоящие девушки дают пощечину, а не бьют, как в драке. Видимо, ты хорошо это запомнила.
Наша лестница в небо оказалась расшатанной стремянкой,
Годной лишь на то, чтобы достать с антресолей банку.
Но я готов был и по ней карабкаться к облакам,
Назло запретам и закрытым изнутри замкам.
Порой казалось -- цель близка, скоро доползу.
И я с собой тебя звал, но ты оставалась внизу,
Поднимала глаза, просила вернуться назад,
А я не слезал, все твердил тебе про небеса...
Думал, что сам могу решать за двоих людей,
Думал, что нам станет лучше от моих идей...
И цепляясь за надежду, как за одежду репей,
Становился дальше от тебя еще на ступень...
Но лестница в небо оказалась расшатанной стремянкой,
Годной лишь на то, чтоб достать с антресолей банку.
Возьму под мышку, отнесу в кладовку -- пусть пылится...
Прости за все, и ради Бога, перестань мне сниться!
А все из-за мечты. Нашей с тобой мечты, последствия которой мы поняли слишком поздно. А может, это была вовсе не мечта, а банальная цель, которой мы отдавали все силы.
Я стал Косой Смерти. Мы так этого хотели, еще когда были детьми. А в последнее время ты все чаще просила подождать с этим, отсрочить "продвижение по службе". Но я слепо шел вперед и в конце концов споткнулся. Так ведь бывает, да? Ты чего-то хочешь, добиваешься этого, а потом оказывается, что все это зря.
Я сам ходил на задания, сам собирал души Кишинов. Иногда с Блэк Старом, который, к слову, уже сделал из Цубаки Косу Смерти и теперь временно работал один.
А потом взял, сам нашел ведьму и сам ее убил. Пришел домой с радостной вестью, а ты расстроилась, как-то вяло поздравила и ушла к себе.
Знаешь, я ведь понятия не имел, что нам предстоит расстаться. Не знал, что Шинигами скажет лететь и заменять Марию в Австралии. Может, на месяц, а может, и на год. Мне самому было тяжело это слышать, и только тогда я понял, что чувствовала ты.
Я - бездушная скотина, которая не в силах понять элементарностей. Простых чувств человека, которого знаешь почти всю жизнь.
Выдыхай скорей,
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места...
Выдыхай скорей,
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места...
Но, если честно -
Во всем виноват я сам.
Вниз летит непотушенная сигарета. Не моя, твоя. Мы ведь оба сидим на подоконниках в соседних комнатах. Достаточно лишь слегка высунуться из окна, чтобы видеть друг друга.
-Бросала бы ты курить.
Голос чуть хрипит, все-таки на улице прохладно, и в комнату залетает ветер, разнося дым по квартире.
-Только после тебя.
Так и знал. Ладно, видимо, придется.
-Как скажешь.
Теперь уже моя сигарета падает на асфальт, слегка сверкнув оранжевыми искрами.
-А как я узнаю, что там, в этой Австралии, ты не будешь курить?
Равнодушно смотришь в даль, словно играя в гляделки с солнцем. Оно выиграет, не пытайся даже.
-Я не поеду.
Вот так вот. Вот так вот просто.
-Тогда с тебя пачка, за моральный ущерб.
-Обойдешься. Сегодня мы оба бросаем старые привычки, и начинаем новые. Не знаю, как ты, а у меня в планах есть пункт "пойти и поцапаться с Шинигами".