Волкова Надежда Александровна : другие произведения.

Вся наша жизнь игра?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  
   Вся наша жизнь - игра?
   Просьба мелкие реальные случаи не рассматривать как реальность всей вещи. Прототипам не обижаться, я вас люблю.
   .
   Часть первая. Увы, детективная..
  
  
   Я резко нажала на кнопку дверного звонка, пританцовывая на месте от нетерпения. Ну, сколько можно? Я опять нажала на кнопку.
   За дверью, наконец, послышались шаги, зазвенели ключи в замке, и запоздало - вполне в духе Багды! - послышался ее голос:
  -- Кто там?
  -- Багда, это Дина! Открывай скорей, чего возишься!
   Дверь распахнулась и я, чтобы опередить ее, выпалила:
  -- Дай сотню, таксисту доплатить! Вопросы потом!
  -- Динка в своей манере, ничего не меняется! - удовлетворенно констатировала Багда и удалилась в полутьму коридора.
   Ждать пришлось недолго. Она появилась с туго набитым бумажником, из которого, покопавшись, выудила сотню и протянула мне со словами "Уверена, что хватит?".
   -Я же русским языком сказала - доплатить! - рявкнула я и торопливо выкатилась из подъезда к стоявшей у него машине. Я отдала деньги молодому человеку, взяла свою сумку и попрощалась. Поднявшись на ступеньки, я зачем - то оглянулась и помахала рукой отъезжающей машине.
   Багда ждала меня, прислонившись к дверному косяку, и по прежнему держа в руках раскрытый бумажник.
  -- Кого ограбила? - вырвалось у меня невольно - доходы Багды я знала хорошо.
  -- А это Бомби, - довольно пояснила она и, наконец- то, сдвинувшись с места, пропустила меня в переднюю.
  -- Я их разбудила! - охнула я, роняя сумку.
  -- В отличие от соседей - нет! - засмеялась Багда, закрывая дверь на ключ, - Кстати, она одна, так что можешь не рвать волосы.
   Я заглянула в кухню и увидела на часах, что уже четверть четвертого.
  -- Здорово орала? - виновато спросила я, - Как- то забыла, что уже поздно.
   Багда от души расхохоталась:
  -- Дорогая, скорее рано! И не бери в голову - тут у всех дубовые двери, так что перестань посыпать голову пеплом... Есть будешь?
   Она прошла на кухню, потеснив меня, зажгла газ и поставила чайник. Я скинула босоножки и поплелась следом. Втиснувшись на любимую табуретку, стоявшую между холодильником и столом, я с удовольствием зевнула и заявила:
  -- Чаю выпью и буду ждать, когда дадут горячую воду. Пока не вымоюсь - спать не лягу.
   Багда довольно хихикнула, споласкивая кипятком заварочный чайник, и радостно сообщила:
  -- А чего ее ждать, она у нас круглосуточно. У меня же трубопрокатный под боком - забыла?
   Милое дело - такое помнить! Да в самой Москве в это время суток горячей воды нет! Буржуйка! От зависти мне немедленно захотелось подпортить ей настроение, и я сказала противным склочным голосом:
  -- А чего это чайник у тебя так быстро закипел? Или ты его не довела до кипения, и сейчас заливаешь заварку горячей водой?!
  -- А там и было на два стакана, ты ж все - равно не разбавляешь! - веселилась Багда. Похоже, ей моя попытка устроить скандал доставляла истинное удовольствие. Она выставила возле меня сахарницу, мою любимую чашку и налила чай из заварочника.
  -- Он не успел настояться! - констатировала я укоризненно, - И перестань веселиться! Это ты спросонья!
   Багда села напротив, положив подбородок на сплетенные пальцы, и стала наблюдать, как я с удовольствием тяну из чашки пахучий янтарный чай.
  -- Ты в чайник еще воды налила? - поинтересовалась я между глотками, - Мне одной чашки будет мало.
  -- Налила, - умиротворенно отозвалась Багда, - Знаешь, я тебе сейчас еще и ванну налью! Самолично! И отыщу ночнушку!
  -- Ох, как хорошо жить! - непонятно, кому сообщила я. Мне было действительно так хорошо...
   Багда хихикнула "свежая мысль" и, поднявшись, отправилась в ванную. Вскоре там зашумела вода. Когда я допила третью чашку чая, она, появившись в дверях кухни, сообщила:
  -- Ванна готова, ваше величество. Еще пожелания будут?
  -- Отправляйся спать, не жди меня, ладно? Я уж намоюсь в свое удовольствие, - попросила я. - А то я буду спешить, дергаться.
  -- Ладно, я настольную лампу зажгу у твоего ложа, - согласилась Багда, - Завтра пообщаемся. Если все же есть захочешь - залезь в холодильник, - она сделала несколько шагов, остановилась и задумчиво спросила: - а что я должна сказать: спокойной ночи или приятного пара?
  -- Багда, марш спать! - распорядилась я, вставая, - Мне необходимо, чтобы завтра у тебя была свежая голова! - и, пресекая вопросы, еще раз повторила, - Спать немедленно! Не смей лишать меня ванны!
   Оказавшись в ванной, первым делом я долго и с остервенением мылась. Сменив несколько раз воду, и даже почувствовав некоторую усталость, я, наконец, успокоилась и позволила себе блаженное расслабление. Я была дома, и два самых дорогих мне человека были рядом. Значит - выкрутимся. Удача была со мной.
  
   Вообще - то у Багды и Бомби были вполне нормальные имена. Самое забавное, что ни та, ни другая кличек себе не выбирали. Как говорит один известный юморист "Су-у-дь-ба!". Багду зовут Магдой. Такое имечко ей подсуропила мать, наполовину полячка. А вот фамилия Багдасарова досталась от отца. В институте, в их группе, оказалась еще одна Магда. Наверное, мода была на подобные имена. Детей называют отчего-то всегда стандартно, особенно когда стремятся быть оригинальными. В моей группе было три Оли, две Наташи и две Иры. Вообщем, чтобы их не путать, вначале попытались звать по фамилиям, потом кто - то нашел компромисс, и к концу учебы сама Багда на иное имя уже и не отзывалась.
   Еще забавнее вышло с Бомби. Багда родила ее после 30, назвала Мариной - очень ей нравилось это имя. Замуж за любимого человека, о коем стойко молчала, не вышла. Ребенка, как большинство матерей, обожала, "кисонька" и "рыбонька" слетали с уст легко. Но уже к полутора годам их заменило " бомби". Надо отметить, что аппетит у малышки был отменный, росла она плотненькой и довольно энергичной, и с момента первого шага разрушения производила еще те. Довольно часто повторялась одна сценка, которая так и стоит у меня перед глазами: разгневанная Багда стоит перед кучей книг и разбитой вазой, у распахнутого шкафа и гневно спрашивает у крохотной понурой фигурки
  -- Ты разбомбила книжный шкаф?
  -- Бомби,- печально соглашается малышка.
  -- Зачем?
  -- Угол - ди? - вместо ответа осведомляется печально малышка.
  -- Ага! Марш в угол, Бомби! - командует, со вздохом, Багда. И Бомби отправляется в угол.
   " Ну, где моя Бомби?" - весело осведомлялась Багда, если оставляла ребенка на кого - нибудь из нас.
   Багда, как и я, геолог и при первой же возможности вернулась на работу. А полевые партии - это особая стать, о них я как-нибудь в другой раз расскажу. Маленькие наши поселки по психологии братства это тот мир будущего, о котором некогда мечтали, для детей, во всяком случае, рай. Крохотную Бомби любили за самостоятельность и аппетит. Проблем она доставляла минимум. Первыми игрушками ее были не куклы, а машинки, которые перепадали от мальчишек нашего старшего механика Степана Горина. Нет, куклы, конечно, были, но Бомби они особенно не увлекали. С первых дней она считала высшим счастьем вместе с Андрюшкой и Толиком принимать участие в ремонте двух наших партийных машин и одного старого ГТТ. Плотненькая, румяная, коротко стриженная, она всегда была измазана в смазке или дизельном топливе. А наивысшим счастьем ее дошкольных лет было, когда, сажая на колени, ребята разрешали ей порулить.
   Школьный период, насколько помню, у нее всегда проходил под знаком подготовки к полю. Училась она хорошо, поскольку Багда твердо заявила: " С тройками со мной не поедешь!". А, учитывая, что мы уезжали, как правило, на пару месяцев раньше окончания учебного года, а возвращались значительно позднее - Бомби расслабляться не приходилось.
   Период, когда Бомби сделала свой выбор, Багда проглядела. С нашей точки зрения Бомби была, как и все обычные девочки, ну разве что юбок не любила. С другой стороны в юбке действительно сделать "колесо" не очень удобно, попробуйте сами. А Бомби, несмотря на свой вес, была очень спортивным ребенком и считала своим долгом влезть на каждое встреченное дерево. Во время учебного периода Багда загружала ее занятиями в кружках не из-за веса, просто надо было как-то направить эту бешеную энергию в цивилизованное русло.
   В детстве Бомби не была красоткой, напротив, внешне она, безусловно, проигрывала большинству одноклассниц. Ее это совершенно не беспокоило, она была всегда чем - нибудь слишком увлечена. Я бы не назвала ее своенравной, но на своем настоять она уже и в те годы умела. Первые четыре школьные года в доме Багды не работала почти вся техника, до которой могла добраться Бомби, питавшая просто мистическую страсть развинтить все и вся. Сколько отверток изымала у нее Багда и где она их брала - осталось навсегда тайной. Однако побороть это Багде не удалось. Она поступала умнее: швыряла схемы испорченной электроники поставленной в угол Бомби со словами "научись разбираться, потом ломай". С четвертого класса все вошло в норму, у ребенка появился опыт. Тогда же Багда затащила Бомби в танцевальную студию со словами " координация у тебя ни к черту!". Бомби потребовала объяснений, зачем ей эта трата времени. На что Багда ехидно напомнила дочери позорное падение с бревна над ручьем, и вопрос был решен. Кстати, одноклассники уже звали Бомби - Бемби. Думаю, просто "Бемби" им было понятнее, чем таинственное "Бомби". Бомби она оставалась только для нас.
   И Бомби занялась танцами, попутно с легкой атлетикой и самбо. Водить машину она начала так рано, что мы и не уследили. А в седьмом классе она влюбилась. В мотоцикл. И это было серьезно. Конечно, живи она постоянно в городе, ничего бы у нее не вышло. Но, проводя по полгода в наших партиях, она - как и все дети - имела доступ ко всей технике, кто бы ею ни располагал.
   Оставив по боку сантименты - у Багды вырастала мотогонщица. К окончанию школы она вытянулась, постройнела и как-то вдруг превратилась в кареглазую красавицу с охапкой белокурых волос. Хотя на аппетит по прежнему не жаловалась. Красотка была помешана на мотоциклах, гоняла как Бог и могла разобрать и собрать заново свое средство передвижения с закрытыми глазами!
   Поступила Бомби в технический ВУЗ, при котором была секция мотоспорта и довольно быстро стала кандидатом в мастера, а потом и мастером спорта. Мотогонки были ее страстью. Об отношении к этому Багды - в другой раз. Потому что в аварии Бомби попадала не раз, и Багде было от чего поседеть.
   Мы побаивались, как бы она не повторила судьбу Багды. Но Бомби и тут отличилась: замуж она вышла на редкость удачно! Со своим мужем, Жаком Лероем, она познакомилась на очередных гонках. И сразила его не только внешностью, но и полнейшим равнодушием к достоинствам этого преуспевающего плейбоя. Жак был журналистом и считался неплохим гонщиком, но по выражению Бомби " в технике сек слабо". А этого было достаточно, что бы ни выделять его из толпы остальных обожателей. К тому, что гонщик и механик - вещи разные за пределами родной страны, Бомби так и не смогла привыкнуть.
   Бедный Жак пытался бороться с этой любовью пять лет. На предложение руки и сердца Бомби отвечала таким решительным отказом, что у него не должно было остаться надежд. Просто диво, что он не сдался. Он познакомил ее с семьей - уж не знаю, как затащил Бомби на этот ужин. И снова произошло чудо: его родные, которые до этого заочно не любили Бомби, стали ее обожателями. Дело в том, что отец Жака держал во Франции сеть автомастерских. И встретив в кареглазой красавице специалиста, проникся к ней бесконечным уважением. А два младших брата Жака были сражены количеством завоеванных медалей этой хрупкой, почти диснеевской на вид, девушкой.
   Когда Бомби все- таки вышла замуж за Жака, она стала правой рукой отца в его делах. А уж когда родила двойняшек Юлию и Ромку - и матери. Самое забавное в том, что Бомби ничего не предпринимала, чтобы заслужить это отношение, она всегда оставалась сама собой.
   То, что она именно в это время оказалась в России, мне было очень на руку!
   Я, наконец, вылезла из ванны, почти качаясь от блаженства. Одевшись, покинула ванную. За окном уже вставало солнце. Я позаимствовала в холодильнике кусок колбасы, сделала себе несколько бутербродов. Поев, отправилась в гостиную, погасила лампу и улеглась с приятным чувством, что выполнила все намеченные дела.
  
   Проснулась я довольно поздно. Вообще - то я бы еще поспала, но с кухни доносился ни с чем не сравнимый запах жареной на свинине картошки и приглушенные голоса, прерываемые сдавленным смехом. Я села, потянулась, с удовольствием отметив, что за окнами сквозь листву пробивается поток солнечного света. На стуле рядом свисал халат, предусмотрительно брошенный кем - то из хозяек. Я не спеша, вылезла из постели, надела его и, решив убрать постель попозднее, отправилась умываться, попутно заглянув на кухню и поздоровавшись.
   На кухне у плиты жарила картошку Багда, Бомби сидела за столом, и резала огурцы для салата.
  -- Доброе утро, - бодро приветствовала я их.
   Они обе подняли на меня взгляды и ... Ну ладно, я сама знаю, что неумытая не подарок, но их реакция даже меня повергла в остолбенение: Багда отступила на шаг, уронила нож и почему-то стала махать в мою сторону прихваткой, которую держала в левой руке. А Бомби открыла рот и уставилась на меня как на привидение. Учитывая, что о моем присутствии она явно знала - более чем неадекватное поведение.
  -- Вы чего? - недоуменно спросила я, подозревая розыгрыш.
   Багда не глядя, нащупала табуретку, села и, наконец, отозвалась сдавленным голосом жалобно:
  -- Ну, знаешь, предупреждать надо!
  -- О чем? - все больше приходя в недоумения, поинтересовалась я.
   Столбняк Бомби прошел - она разразилась хохотом. Надо отдать ей должное, тарелку с салатом отодвинула - иначе быть бы той на полу. Багда тихонько взвизгнула и присоединилась к ней. Я стояла дура дурой.
  -- Что у тебя на голове? - наконец с трудом выдавила Багда между приступами хохота.
  -- Волосы! - рявкнула я разъяренно, и отправилась от этих двух дур в ванную.
   Естественно, спать то я легла с мокрой головой, так что прическа должна быть соответственной. Но обе меня и не такой видели... Все это пронеслось в голове в те краткие мгновенья, пока я, включив свет, не оказалась перед зеркалом в ванной. Но, бросив взгляд на себя в зеркале - поняла: не правда, такой - не видели! Между прочим, я не доставила тем двоим удовольствия, не завопила. Я зажмурилась, досчитала до десяти и, открыв глаза, уставилась на себя в зеркало: ладно спутанные волосы, но они еще и были ярко - зеленого цвета! Просто изумрудного! А прямо надо лбом - специально не придумаешь! - торчало белоснежное перышко! Из подушки!
   Я представила, какой меня увидели девицы, когда я появилась в дверях кухни в потоке солнечного света и закатилась от хохота.
   Багда заглянула в ванную и чуточку испуганно спросила:
  -- С тобой все в порядке?
  -- Марш к плите, картошка сгорит... Я сейчас приведу себя в порядок и приду, - сурово ответила я, и закрыла за ней дверь на задвижку.
   Сделав все дамские дела, я расчесала волосы, намочила, пригладила и вышла к ним на кухню.
  -- Ладно - Багда, она человек наш, но в Париже - то ты всякое повидала! - попеняла я Бомби.
  -- Нет, крестная, - ответила Бомби искренне, - клянусь, что подобное вижу впервые. Ма, ты чего не предупредила?
  -- Ха, она вчера была вполне приемлемого цвета, - оскорбилась Багда. Но, ответив, задумалась и честно признала, - может, я не заметила? Во всяком случае, у меня нет такого красителя, цвет уж больно интенсивный.
   Обе уставились на меня с таким не скрываемым любопытством, что мне стало их жаль.
  -- Все нормально, вчера я была нормального хризолитового цвета, - снизошла я до пояснения и многозначительно подвигала по столу пустой кружкой. Багда, наконец, поняла и поспешно налила мне чаю.
  -- Какого? - обалдела Бомби.
  -- Ну, золотисто-салатного! - пояснила ей Багда, и нетерпеливо повысила голос, - а что с ним случилось за ночь?
  -- Извините, - с чувством оскорбленного достоинства произнесла Бомби, - я как - то и золотисто-салатный цвет пока еще не сподобилась лицезреть!
   Я немножко замялась, вспоминая, но решила выложить все, как есть.
  -- Знаете, есть такая оттеночная краска для волос "Тоник"? Ну, я придумала, как слегка подкрашивать волосы от мытья к мытью (на словах "слегка" обе не сговариваясь, фыркнули). Ну, правда, замечательно выходит, и смывается легко! Ты же знаешь, Багда, мне всегда зеленоватый цвет шел. А тут я решила надеть свою любимую кофточку и хризолиты. И сделать цвет поинтереснее, поживее. Я вымыла волосы "Малахитом", сполоснула заваркой, и цвет был - закачаешься... Да правда, красивый цвет был! А вчера вымыла голову - заварку, естественно смыла, а зелень осталась... Да и в ванной у меня свет, наверно, не тот... передержала...
   Обе весело хихикая, начали комментировать свои впечатления от моего появления и попутно накрывать на стол. Я не сердилась и даже по мере сил веселилась вместе. Потому что понимала - скоро им будет не до смеха.
   Мы слопали картошку под наше дружное с Багдой, завистливое "Ох, Бомби, и ведь не полнеешь!". Доели салат, и перешли на чай. Дальше откладывать было некуда.
  -- Багда, где моя сумка?
  -- На столике в прихожей, - отозвалась Багда.
   Я сходила за своей небольшой матерчатой сумкой, которую привыкла носить на плече. Села, положила ее на колени, открыла и извлекла из одного отделения целлофановый пакет. Хорошенько встряхнув, чтобы содержимое было лучше видно, я водрузила его на стол. На Багду оно впечатление не произвело, она явно ждала, что я еще достану. А вот Бомби "врубилась" сразу. На всякий случай она спросила:
  -- Фальшивки?
  -- В обменнике за одну из этих бумажек мне три с половиной тысячи дали, - ответила я.
   Тут кое - что начало доходить да Багды.
  -- Вы хотите сказать, что это - деньги?! - недоверчиво спросила она нас.
  -- Да, мама, это евро, - подтвердила Бомби, разом утратив веселость.
  -- Не фига себе! - отреагировала Багда, - При такой казне у меня сотню вчера стрельнула!
  -- Мама, уймись!- оборвала ее Бомби, и уже мне - Сколько здесь?
  -- А я знаю? - обиделась я. - Я с ними первый раз дело имею, на них цифры разные!
   На кухне воцарилась тишина. Бомби высыпала евро на стол, как - то удивительно быстро рассортировала и, прикинув, заметила:
  -- Здесь больше ста двадцати тысяч, в пересчете на наши больше четырех миллионов... Мам, достань водки... или нет, вина! Иначе мы успеем накачаться, пока крестная расскажет, как к ней попала такая сумма.
  -- Подумаешь! - пришла мне на выручку Багда. - Сумма! В наших магазинах на нее хрен что купишь!
  -- Ма, я, конечно, понимаю, что для тебя это цветные бумажки, но пенсию ими пока не платят. Да и крестная, насколько я знаю, пока в безработных ходит. Так что уймись и давай узнаем, во что она на этот раз вляпалась... Только ты уж поподробнее, ничего не пропуская, рассказывай!
   Мы открыли бутылку "сухонького", разлили по бокалам, выпили и дружно закурили. Как обычно, Бомби автоматически попыталась подсунуть нам с Багдой свою заграничную пакость, но мы гордо взяли по "Яве".
  -- Ну что, начнем? - спросила Багда, словно речь шла о начале концерта, - Только в деталях, в образах!
  -- Будут тебе образы, - пообещала я и мысленно заставила вернуться себя всего на три дня назад.
  
   Увы, красотка Бомби была права. Мой родной научно - исследовательский институт стремительно шел на дно, освобождаясь от сотрудников небольшими партиями. Три месяца назад в числе такой группы, попавшей под очередное сокращение, оказалась и я. Одно хорошо - выплатили задолжность по зарплате и еще три месяца платили по окладу. А он у меня, бюджетницы, был 2500 рублей. В моем небольшом городке найти работу не просто, а уж по специальности - и мечтать не стоило. Как геолог с полевым стажем я имела право получать свой гарантированный минимум - пенсию - с пятидесяти лет, но сию круглую дату я еще не прошла и впервые об этом жалела. Однако в отчаяние я впадать не собиралась, твердо веря в свою звезду. А, пока раздав долги, решила навестить Томку, которая обосновалась со своим семейством в колхозе - миллионере в Калужской области. Денег оставалось в притык, но институтская машина за кем-то собиралась в Калугу. Узнала я об этом случайно, поныла на всякий случай, и вдруг повезло, - меня пообещали взять. На обратную дорогу я уже наскрести могла и идеей поездки просто загорелась. Тем более что давно собиралась отвезти Томке старую изъеденную молью котиковую шубу мамы коллеги. Дело в том, что одна из дочек Томки мастерила такие игрушки - закачаешься! Сейчас она вела кружок, и им был каждый кусочек меха что называется "в жилу". Я честно сообщила, что шуба изрядно попорчена, на что Томка иронично ответила вопросом "А что, им резать на ремни кто-нибудь новую шубу пожертвует?". И я пообещала доставить ее при первой возможности.
   Я вытрясла шубу на балконе, старательно полила антимолином и долго складывала так, чтобы хоть один благородный кусок оказался сверху. Денискину походную сумку тоже пришлось и стирать, и ремонтировать. А, высушив, я ее даже немножко погладила. После того, как я впихнула в нее шубу и тем самым придала форму, сумка даже очень нестыдно смотрелась. Если, конечно, не слишком всматриваться.
   Поскольку большую часть пути ехать мне предстояло в легковой машине, я решила в кои - то веки выпендрится и приехать к Томке не в походных тряпках, а вполне в цивильном виде. Например, в кремовых босоножках на приличном каблуке. Из всего моего небогатого гардероба они были самой дорогой вещью. И самой удобной. Купила я их по необходимости и ни разу об этом не пожалела. Впрочем, стоимость свою они уже полностью оправдали. Еще я решила продемонстрировать Томке мой новый серебряный комплект с хризолитами. Вот на кого уж мне точно повезло, так на ювелира! Короткие, чуть ниже колен, светлые брюки и салатная шелковая разлетайка, некогда сшитая по моим собственным эскизам, довершали мое убранство. Впрочем, как она будет выглядеть после сидения в машине... Хорошо, что из остатков этого шелка мы тогда "сварганили" короткую безрукавку!
   Покрутившись перед зеркалом в новом обличье, я решила, что выгляжу все - равно не блеск. Томкину привычку принимать наши беды излишне близко я знала хорошо и ко взаимным рыданиям сейчас пристрастия не испытывала. Значит надо ее чем - нибудь отвлечь. Вот тут я и решила подкрасить волосы в салатный цвет и сделать лихой макияж - зря я, что ли в юности играла в любительском театре?
   Салатный цвет волос, мне кажется, удался. Утром я закрепила лаком корни волос и изобразила на голове вполне приличную гриву. Огромные светозащитные очки должны были полностью скрывать не только глаза, но и морщины. Очки были светло - зелеными, и уж точно в таких ни одна зараза не встретится. Мне они нравились еще и тем, что, помня шестидесятые, они и сегодня раздражали большинство моих сослуживцев. А уж лиловую помаду я придумала использовать в последнюю минуту перед выходом. Проще говоря - под руку попалась. Ну, если Томка - творческий человек - не оценит столь тонко созданный мной образ... Кару придумать не смогла, не позволила совесть: оставалось надеяться, что моя попытка эпатировать ее хоть позабавит.
   Кроме сумки с экс-шубой я привычно закинула на плечо свою любимую матерчатую сумку, она, кстати, по счастливому совпадению тоже салатная. Несмотря на размер - довольно вместительная и удобная.
   Достав кошелек, в одном из отделений которого лежали две сиротки - сто и десять рублей, я невольно задумалась: а стоит ли его вообще брать? Затолкнуть купюры в кармашек сумки - и все дела. Я повертела его в руках, нашла, что выглядит он прилично, и решила подарить его Томкину младшему сыну. А что, подарок неплохой, а мне он сплошное расстройство... Тут я вспомнила о карманных календариках с изображениями машин и, похвалив себя за сообразительность, немедленно забила ими кошелек до предела. Нет, все - таки не зря говорят: голь на выдумки хитра! Подарок малому сообразила и ценный, и не обидный!
   Вот в таком виде и в таком настроении я вышла из дома в среду и к 8 утра пришла к малой проходной института.
   На черную директорскую машину я не обращала внимания, пока Володя, опустив стекло, не окликнул меня:
  -- Дина Владимировна!
   Я просто ахнула от неожиданности:
  -- Я что, на такой машине поеду?!
  -- А то! - гордо подтвердил Володя, и тут же рассмеявшись, пояснил, - Меня же самого Герасимого послали привезти!
   Я знала, что речь шла о новом зам. директора по общим вопросам, работать с ним мне не приходилось. Он относился к новой когорте московского чиновничества, которое успешно торпедировало мое родное предприятие.... Тут я себе напомнила, что сие меня уже не касается, и удобно устроившись на сиденье, захлопнула дверцу под запоздалый вопль Володи " Не хлопайте, тут же сплошная электроника!". Лично я в машинах не разбираюсь, поэтому, пробормотав "Раньше надо было предупреждать" перекинула большую сумку на заднее сидение. И мы - поехали.
   Сколько раз убеждалась - ну не светит мне халява! И не фиг на нее рассчитывать! Натура проклятая, все - равно на ее крючок попадаюсь!
   Нет, до Москвы мы доехали, и даже на трассу Калужскую попали. Но именно тут зазвонил сотовый у Володи, и по его коротким ответам я поняла - дальше добираться придется своим ходом. И точно: убрав телефон, он сказал что в данный момент Герасимов каким - то образом оказывается уже в министерстве, где и будет ждать машину. И видя мое вытянувшееся лицо, виновато пообещал, что постарается подкинуть меня к какой - нибудь платформе пригородной электрички. Я молча кивнула, а что мне еще оставалось?
   Развернуться на трассе оказалось не просто, и я с внутренним злорадством наблюдала, как долго он искал дорожную развязку. Не менее часа ему потребовалось, чтобы ее найти, а потом и платформу, и к ней подъехать. Настроение у него испортилось, и мое молчание раздражало. А меня злила маленькая голая платформа и предчувствие, что загорать мне на ней до вечера. Поэтому, увидев приближающуюся электричку, я просто обезумела - так боялась ее упустить. Между прочим, ходят они между Москвой и Калугой не так уж часто!
   Я подергала ручку двери, она не открылась. Тут я вспомнила о сумке на заднем сидении и с причитаниями " из - за этой паршивой двери я тут застряну навечно" полезла доставать ее. Пока я копалась, Володя вышел, обошел машину и открыл мою дверь. Я, подхватив обе сумки, пулей вылетела из машины, на ходу набрасывая одну на плечо, и по ступенькам бросилась вверх на перрон к вагонам, вместо "до свидания" или "спасибо" махнув ему свободной рукой.
   Я влетела в вагон, на автомате проскочила почти до середины и села на свободное место напротив какой - то женщины. В окно было видно, что Володя говорит по сотовому телефону. Наверно, опять звонил Герасимов и возмущался задержкой машины.
  -- Так тебе и надо! - мстительно пробормотала я в слух.
  -- Муж? - сочувственно спросила женщина.
   Мысль, что кто-то мог принять Володю за моего мужа показалась мне настолько забавной, что я хихикнула, и сразу придя в хорошее настроение, вывела ее из заблуждения:
  -- Ну что вы. Это же просто наш шофер!
   Но, тут вспомнив, что я то в институте уже не работаю и едва ли вправе говорить "наш", невольно поморщилась. Впрочем, что вспоминать прошлое - у меня было немало проблем в настоящем. Во-первых, проездной контроль. Во-вторых ... и вот тут меня прошиб холодный пот: я не впервые ехала к Томке и знала, что часть электричек идут до станций, расположенных много раньше, чем мне нужно.
   Я мысленно сосчитала до десяти и осторожно спросила:
  -- Скажите, а куда идет эта электричка? - и, увидев реакцию, торопливо уточнила, - Я имею в виду - до какой станции?
   Женщина сидящая напротив ответила не сразу и я, наконец, смогла ее рассмотреть. Ей было явно за 30, одета она была, на мой взгляд, несколько провинциально - вызывающе, то есть, как сказала бы Багда "девочка стоит явно дешевле, чем надетые на нее вещи". А вещи все были явно рыночные. И вдобавок в ушах и на пальце золотые украшения с фианитом! Есть же придурки, использующие благородный металл на подделки! А передо мной сидела женщина, которая еще и заплатила за фикцию! Анекдот!
  -- Электричка идет в Калугу, - наконец заговорила женщина.
  -- Это хорошо, - одобрила я и тут же поняла, что ничего особо хорошего в этом нет. Сейчас пойдет контроль, а на этой линии он не продает билеты, а сразу штрафует. Плакала моя последняя сотня... Впрочем, не будут же они меня обыскивать? Скажу, что у меня только 10 рублей и покажу кошелек... Я достала из сумочки кошелек, извлекла из него десятку... В это время в вагоне раздался звон гитары и пение: очередные бродячие артисты пытались заработать на хлеб. Пели, как большинство, скверно и старательно, но дело было не в их умении, а в их выборе: пели мою любимую "Белую гвардию".
   Мне это показалось предзнаменованием. Знаю-знаю, я упорно их, предзнаменования, выслеживаю, но согласитесь, когда в патовой ситуации ты слышишь любимую песню, это о чем-то говорит?!
   Когда они поравнялись со мной, я решила побороть природную жадность и пожертвовать им десятку - есть у меня теория насчет мелких приношений во имя крупных дел. Я вытащила, не глядя, последнюю купюру из кошелька и бросила в проплывавший мимо гитарный футляр. Женщина, сидевшая напротив, округлила глаза и я невольно подумала: а вдруг это какая - то местная знаменитость? Я решила не портить заранее с ней отношения и чуточку более агрессивнее, чем следовало, заявила:
  -- Они пели не совсем чисто...- она не возражала, и тогда я добавила уже спокойнее, - они даже фальшивили.
   Она кивнула молча, я начала закрывать кошелек и до меня вдруг дошло: дура старая, ты же десятку уже в карман убрала! Ты сотню бросила!
   " Спокойно, тем более что несчастная сотня тебя все - равно бы не спасла!" - сказала я себе мысленно. А в слух убежденно констатировала
  -- Нет, сегодня определенно не мой день!
   Увы, это единственное, чем я могла себя утешить. Очень хотелось разреветься, и я порадовалась, что за зелеными стеклами очков едва ли удастся рассмотреть тоскливое выражение моих глаз. А ведь впереди маячили встреча с билетными контролерами и позорное высаживание из электрички. Многим в наше время трудно поверить в существование людей, не умеющих ездить без билета. Многим, но не всем. Я, попадая в подобную ситуацию, позорно трясусь, и выплачиваю штраф почти с облегчением.
   Десятка в кармане, чего ж я держу в руках пустой кошелек? Пользы от него на данный момент никакой. Я нагнулась и расстегнула молнию на сумке, в образовавшейся щели, в отраженном солнечном свете мех котика залоснился как живой. Отодвинув его, я поглубже затолкала кошелек и попыталась застегнуть молнию. Не тут то было: шерстинки упорно попадали в "змейку" и пришлось несколько раз уминать мех рукой, прежде чем проклятая молния изволила закрыться.
   Женщина, наблюдавшая за моими манипуляциями, сочувственно заметила:
  -- Надо было меха в целлофановый пакет упаковать!
  -- Эта проклятая шуба не в каждый пакет влезет, она длиннющая, - раздраженно пояснила я, и, понимая, что в этот жаркий летний день само слово "шуба" звучит как- то диссонансом, пояснила, словно это меня извиняло, - Я ее в деревню везу, подруге.
  -- О, вы в деревню едете, - как - то странно произнесла она.
   Меня покоробил ее тон, и я спросила:
  -- А вы деревню не любите? Уверяю, у них там очень славно, они живут в кирпичном двухэтажном доме, на втором этаже
   Встречная электричка почти заглушала мои слова.
  -- А балкон у них на уровне крон сирени и черемухи. Там так чудесно пить вечером чай..
   Я снова замолчала, понимая, что путь до этого балкона я себе изрядно осложнила.
  -- Ну что вы, я сама живу в поселке, почти деревне. Я учительница, - примиряюще сказала женщина.
   Я еще раз внимательно посмотрела на говорящую: воля ваша, но на учительницу она не походила! Не знаю уж, в чем причина, но учителям обязательно присущ вкус. А тут им и не пахло.
  -- И какой же вы предмет преподаете? - с легким недоумением спросила я.
  -- Литературу.
   Ну и ну! Или мир свихнулся, или мне нагло вешают лапшу на уши! Я еще раз бросила взгляд на фианиты в золотистом металле.
  -- Вас заинтересовали мои безделушки? - она ими явно гордилась, - но я их ношу только в отпуске! Правда - прелесть?!
   Я замялась, не зная, следует ли говорить то, что думаю:
  -- Извините, но мне кажется, что фианиты ставить в золоченую оправу..
  -- Это цирконы, - гордо поправила она меня. И зря.
  -- Кубическая окись циркония, - поправила ее я уже с усмешкой, - это и есть фианиты в просторечье. Искусственный заменитель бриллианта, цирконы так не играют. Да и довольно редки для того, чтобы ставить их на поток.
  -- Вы разбираетесь в драгоценных камнях? - изумилась моя визави.
   Я кивнула и бросила взгляд на свой прелестный перстень, чем привлекла к нему ее внимание.
  -- У вас очень миленькое колечко, - сказала она снисходительно, - а что в нем за камешки?
   Я невольно рассмеялась ее тону и с удовольствием пояснила:
  -- Это хризолиты, из Афганистана. В нашей стране они практически не встречаются. А работа довольно известного мастера.
  -- Дорогие? - последовал вопрос.
  -- Не очень, - честно призналась я, - все вместе обошлись мне в полторы тысячи, и почти столько же работа. Хотя мой ювелир делает мне сравнительно дешево.
  -- И вы не боитесь носить такие вещи по электричкам? - уважительно поинтересовалась она.
  -- Знаете, как на подобный вопрос ответила одна моя знакомая? " Кто в них разбирается сейчас? Скажут - дура-баба, пластмассу напялила!". Это она об изумрудных сережках... Правда, это не помешало ей одну потерять...Кстати, каталожную вещь бесполезно воровать - ее же в бессрочный розыск поставят. Продать не знатоку - копейки возьмешь, отдашь случайному человеку - за него, как за ниточку вора сыщут!
   Тут я, конечно, весьма преувеличила. Но ведь она первая начала вешать мне лапшу! А, ладно, совесть меня не мучает, мне сейчас иное решить предстоит - как с контролерами быть? А может, все же и на этой линии ввели билетеров? На Урале обилечивают прямо в вагонах. Тогда я бы купила билет до ближайшей станции...
  -- Извините, а тут в вагоне билет можно будет купить?- решила я выяснить занимавший меня вопрос.
   Она отрицательно помотала головой. И тут зазвонил мобильник. Она вначале не поняла - у кого, но я сразу же решительно сказала:
  -- Это у вас! У меня нет!
   Она говорила недолго, я же смотрела в окно и нервничала в ожидании появления контролеров.
  -- У вас неприятности? - деликатно осведомилась она, убрав мобильник.
  -- Как сказать... Не хочу ехать на электричке до конца, - честно призналась я, - наверно выйду раньше, и буду добираться каким - нибудь другим транспортом.
   Я действительно решила для себя: высадят - буду ловить попутки! Женщина помялась и предложила:
  -- Меня на 67 километре будет встречать брат на мотоцикле с коляской...Хотите, мы вас подвезем?
  -- А можно? - сразу оживилась я, - Давно на мотоциклах не ездила... Но вы уверены, что я не буду вам в тягость?
  -- Если не боитесь попортить одежду - нет проблем! - засмеялась она.
  -- Да Бог с ней! - отмахнулась я, - тоже, нашли "Нину Ричи"! Я же в деревню еду!
  -- У вас очень миленькая вышивка, - отметила она.
  -- По моим эскизам! - грешно было бы не похвалиться, - я сама и фасон придумала! Правда, нестандартно выглядит? Этакое кантри..
   И беседа потекла легко и непринужденно, во всяком случае, до 67 километра мы доехали не поцапавшись. Взяв свои вещички, я с явным облегчением покинула вагон, избежав встречи с контролерами.
   Брат моей спутницы ждал нас у края небольшой платформы, на которую кроме нас вышли еще человека три. Поскольку он был по сотовому предупрежден моей спутницей, к моему появлению отнесся вполне доброжелательно. Меня усадили в коляску, сумку я затолкала под ноги - и очень неудобно! - сестра села позади его и мы поехали.
   Мне отчаянно хотелось курить. Я решила попросить остановиться у какого- нибудь киоска и купить на последнюю десятку "Яву". Когда я прокричала свою просьбу водителю, он кивнул и действительно вскоре притормозил, но, на мой взгляд, в очень неудобном месте. Я начала вставать, но он сказал "Сидите!" и пошел сам к киоску через дорогу. Я послушно села, хотя ноги гудели, и хотелось бы поразмяться. Он вскоре вернулся, принес "Пел Мелл" (не фига себе, у меня на него явно не хватит!). Однако мою попытку извлечь злополучную десятку он пресек так решительно, что я подчинилась сразу. Он достал сигарету, предложил мне, сестре, взял себе и жестом велел мне убрать пачку себе в сумку. Мы закурили, и я с первой же затяжки закашлялась.
  -- Подделка!- недовольно отметила я, извиняясь за кашель.
  -- А что вы вообще ждали в ларьке на трассе? - засмеялся он, глядя на меня с явной симпатией.
   Среднего роста, кряжистый, брат моей спутницы впечатления особого не производил. Особенно меня раздражали золотые коронки в верхней челюсти - это в наше - то время! На золото деньги нашел, значит, мог бы и металлокерамику поставить - разве нет? Анекдот!
   Однако он был явно ко мне расположен, и даже - клянусь! - несколько заигрывал! Насколько это возможно, когда ведешь мотоцикл с коляской на трассе, полной машин. Ехали мы довольно долго, наконец, начался пригород, и мы оказались на берегу взятой в бетон реки. День был жаркий, пропылились мы изрядно, и когда он остановил мотоцикл со словами "Сил нет! Ополоснемся!", мы обе его поняли, хотя дружно от приглашения отказались. Внизу, у воды, расположилась разновозрастная людская толпа. Впереди, в метрах в 200 от нас, виднелся мост, а справа - неподалеку - какая-то суперновая постройка, явно бензозаправочная станция.
   Наш водитель быстро разделся и, сбежав вниз, с воплем ринулся вводу. Его сестра аккуратно сложила сброшенные вещи и попросила меня:
  -- Вы покараулите, пока я схожу в туалет? А потом вы..
   Я кивнула и она ушла. К этому времени я уже вылезла из коляски и, разминая ноги, несколько раз прошлась туда - сюда. Нет, в такой позе дальше ехать решительно нельзя! Надо как-то поудобнее уложить свою сумку, ноги мне еще пригодятся!
   Вытащив из коляски сумку, я заглянула во внутрь и увидела, что под ковриком громоздится какое-то тряпье - вечная привычка мужиков запасаться ветошью! Я попыталась ее вытащить, но она казалась бесконечной, да еще на свет Божий показался целлофановый пакет, со свертками в мятой газете! Будь это мой хороший знакомый, я бы влезла, убедилась, что там обычная мужская производственная заначка и вытрясла бы все в первую попавшуюся урну. Но человек был чужой, и предпринимать что-либо с чужими вещами было, по меньшей мере, хамством. Я положила пакет у колеса и занялась обустройством коляски. Сгребла в угол тряпки, приспособила боком сумку и решила что втиснусь - не такая я уж и толстая! Тут мой взгляд упал на пакет... Совсем о нем забыла, что сказала бы моя спутница, увидев его? Кстати, она возвращается! Решительно расстегнув сумочку, я втиснула его туда и закрыла ее. Не особенно он и тяжелый, а по приезде, с какой - нибудь хохмочкой брошу его в коляску...
   Моя спутница подошла довольная - она еще и умылась! Капельки воды на челке вызвали у меня просто физическую зависть. Она объяснила, как и куда идти и я последовала ее рекомендациям. Туалет оказался платным!!! Вот и пригодилась моя последняя десяточка! Я заплатила ею, стараясь не хихикать над юмором Судьбы.
   Обратно шла не спеша, чувствуя, как на лице высыхают влажные прохладные капли. Не увидев мотоцикла, вначале решила, что перепутала место. Но когда после недолгих поисков обнаружила его на другом берегу, я просто растерялась и даже кричать и махать руками, с целью привлечь к себе внимание моей недавней спутницы начала не сразу. На моих глазах, не обращая на меня внимания, мужчина оделся и сел на заднее сидение. Женщина газанула, и мотоцикл помчался от меня прочь! А я в растерянности осталась на берегу..
   Ко мне подошла небольшая, плотненькая украиночка и взволнованно сказала:
  -- Я все видела, я могу быть свидетельницей! Вам надо звонить в милицию!
   Мне казалось, что я видела ее говорящей с моей недавней спутницей:
  -- Вы знакомы с той дамой, вы ведь разговаривали?! - обратилась я к ней.
   Она отрицательно покачала головой:
  -- Нет, я первый раз ее видела... Зато я ее хорошо запомнила, и смогу описать..
  -- Где тут телефон? - спросила я в какой - то странной растерянности.
  -- Я провожу, - сказала она. И повела меня.
   В своем несколько затемненном состоянии мне даже не пришло в голову, что телефон был и на авто заправке. Я послушно шла за женщиной как завороженная под ее возмущенные проклятия всем жуликам на свете. Но мои недавние знакомые не могли быть жуликами, с меня то что они могли взять? Начались какие-то заводские или фабричные здания, но асфальт и вскоре действительно мы подошли к будке телефона - автомата.
  -- У меня нет ни копейки, - честно сказала я и она выдала мне рубль. Более того, продиктовала номер телефона. Я немного удивилась "А разве у вас не 02?". Однако подчинилась, набрала номер. Мне ответил мужской голос и начал задавать вопросы. Краем глаза я увидела, что мою спутницу зовут какие- то цыганистого типа женщины, внезапно появившиеся откуда-то. Она отошла к ним со словами "Я сейчас", а я все пыталась описать своих спутников. Наконец мне сказали "Ждите, не уходите с места", я повесила трубку и оглянулась: моя недавняя спутница вместе с женщинами скрывалась за поворотом! У меня возникло неприятное чувство, что меня попусту разыграли... Я стояла одна возле будки телефона-автомата, вокруг высились какие-то производственные корпуса, полное отсутствие народа и машин. Начинало смеркаться и нагретый за день асфальт заголубел, и словно утратил плотность... Я сняла очки, не спеша, убрала их в сумку, и приготовилась принять решение. Тут, наконец-то, появился прохожий и направился к телефону-автомату. Я спросила его:
  -- - Простите, а по какому номеру у вас звонят в милицию?
  -- Как везде - по 02, - пожал он плечами, отвернулся и начал набирать номер, всей спиной демонстрируя, как я ему мешаю.
   Я медленно побрела вверх по улице на еле различимый городской шум. Гнев и возмущение начинали отступать, на смену им приходили недоумение и растерянность. До меня, наконец, дошло, что дозвонись я до милиции - выглядела бы дура дурой. Но тратить столько сил на розыгрыш? Зачем?
   Улочка сделала поворот и я решила подняться по каким- то высоким ступенькам, надеясь, что они меня выведут к людям. Но вместо этого оказалась в каком-то производственном помещении, где надо мной виднелось несколько пролетов лестницы. Поражало полное отсутствие людей... Я почувствовала, что устала и, поднявшись на один пролет, села на широкий старый подоконник. Я выросла в таком же пригороде и всегда испытываю особую нежность к этим остаткам пост индустриализации. Высоко над головой в свете заходящего солнца металлические конструкции, поддерживающие крышу, отливали благородным серым металлом, уже тронутым ржавчиной. Щебетали птицы. В углу, на полу, возле старой переполненной урны пылились окурки... Я потянулась к лежащей рядом сумке, открыла и на ощупь попробовала найти пачку сигарет. Наткнулась на целлофановый пакет.. Ах да, чужой мусор! Его то что таскаю? Я вытащила пакет и вытряхнула содержимое на подоконник. Освобожденные от газеты яркие бумажки образовали изрядную цветную кучу... Я взяла одну и вдруг прочитала "евро"! Взяла вторую, третью...Достала чужие сигареты, закурила, глядя на это безобразие... Я что, грабанула фальшивомонетчиков? Мне вдруг стало страшно и захотелось к людям. Поспешно сгребла весь этот цветной мусор в пакет, затолкала его в сумку, и торопливо покинула строение...
   Не сразу мне удалось выбраться на оживленную улицу, по которой шел поток машин. Отыскав автобусную остановку и пораспрашивав людей стоявших на ней, я сделала два открытия: во - первых, это была не Калуга, а во - вторых до железнодорожного вокзала мне столько придется добираться.. Зато автовокзал неподалеку.
   Войдя в автобус, я сразу прошла к кондуктору и честно призналась, что мой кошелек вместе с сумкой у меня увели. О том, что в нем не было денег, я естественно умолчала. Мой измученный вид произвел впечатление и она согласилась провезти меня без билета. Даже рассказала, что на автовокзале есть милиция.
   Автовокзал был полон народа, но в глаза упорно бросалась вывеска "пункт обмена", возле которой стояла небольшая очередь. Я подумала и встала в нее. Мне пришла в голову безумная идея: чего искать милицию, когда через несколько минут она сама настойчиво будет меня расспрашивать? Когда подошла моя очередь, я, не глядя, пошарила в сумке, достала из пакета первую попавшуюся купюру и подсунула в металлическую кювету. Девушка извлекла ее, проверила под каким-то прибором, отсчитала мне деньги и, бросив в кювету, передвинула мне. Машинально, ошалев от происходящего, я извлекла и пересчитала деньги: три тысячи шестьсот рублей! Я отошла от окошечка обменника и огляделась. И тут меня ждал еще один сюрприз! Под потолком в центре зала был установлен телевизор. Звук был практически не слышен, но и того что я увидела мне хватило: на экране брату-мотоциклисту милиционеры браво заламывали руки... Мне срочно надо было сесть! Не помню, как я нашла место на лавке вдоль стены, но я его нашла и, почти теряя сознание, опустилась на пластмассовое в дырочку сиденье...
   Инстинкт самосохранения за долгие годы работы в полевых условиях у меня развился не плохо. Я отчетливо понимала, что надо немедленно сматывать удочки из этого городка, название которого упрямо ускользало из памяти. Мне надо не просто уехать, а добраться к кому-то, кто меня поймет и поможет разобраться, во что же я вляпалась на этот раз. К Томке ехать было бессмысленно. Она человек славный, но толковой помощи в подобной ситуации от нее ждать бессмысленно. Единственный человек, который в любое время суток примет меня, не читая мораль - Багда. Сейчас она проживала в маленьком городке на Среднем Урале.
   Безумно хотелось пить! Но было страшно вставать, двигаться, привлекать к себе чье-то внимание. Неожиданно сквозь сумятицу чувств прорезалось слово "Пермь". Я встрепенулась и на повторе сообщения диктором поняла, что началась посадка на рейсовый междугородний автобус до Перми. Во мне словно что-то включилось и за полчаса я успела проделать невероятное количество дел для того полутрупа, который только что сидел, съежившись в кресле: первым делом я бросилась к кассам. Там почему - то послали меня прямо на посадочную платформу. Выяснять - почему, я не стала. Подбежала к автобусу, водитель сказал что отправление через десять минут и я действительно попаду в Пермь. Табличка рядом с его местом это подтверждала. Отчего - то в голове начали звучать слова известной песни " он шел на Одессу, а вышел к Херсону". Думаю, мой безумный вид соответствовал ситуации.
   За оставшееся время я закупила две бутылки минеральной воды и три пиццы. Даже не помню, при покупке чего из них я прихватила пластиковый пакет...
   Через полчаса я уже сидела в комфортабельном салоне "Икаруса", покидающего посадочную площадку. Первым делом я выпила больше половины бутылки минералки с на редкость омерзительным привкусом. Потом, стыдливо отвернувшись к окну, принялась за пиццу. Свет в салоне погас, сосед начал негромко похрапывать, и я доела пиццы, найдя что размер их непозволительно мал. Допив первую полутора литровую бутылку, я откинулась на спинку кресла и заснула: я ехала к Багде.
   Когда я проснулась было уже светло. Поинтересовавшись временем, узнала у соседа, что уже первый час по полудню, я поинтересовалась временем прибытия на конечный пункт. Узнав, что к половине пятого, напилась минералки и опять заснула.
   В Перми московской жары не было и в помине. Судя по публике, разгуливающей по улицам днем в легких куртках, вечер обещал быть прохладным. Подхватить простуду в мои планы не входило и поэтому когда в центральной части города у какого-то рынка публика начала выходить - присоединилась к ним.
   На рынке, изрядно продрогнув, я все - таки купила вещь которая мне понравилась. Хотя, меряя все, что предлагалось, хотелось остаться в каждой. Но про эту, как я ее только увидела, сразу приняла решение - моя! Даже еще не надев и не застегнув молнию, я уже решила - беру. Главным надо было сделать недовольной физиономию, чтобы заставить продавца снизить цену в конце дня. Покочевряжившись и отыскав ряд мнимых недостатков, я убедила продавца сбавить цену на 500 рублей и, заплатив полторы тысячи, прямо в ней двинулась дальше. Купить нормальные брюки оказалось еще проще, а, приобретя тонкие, но теплые носки и нацепив их, я была полностью готова к причудам местного климата. Некоторое время отняли поиски туалета и на железнодорожном вокзале с названием "Пермь 2" я оказалась к семи вечера. В справочном бюро выяснила, что на проходящий поезд могу не надеяться, зато на электричку - милости просим! Четыре часа до Свердловска меня не испугали. Перекусив в вокзальном кафетерии, я приобрела билет и села в вагон.
   Народу было много, но на общение меня что-то не тянуло. Я сидела, прикрыв глаза, изображая, что подремываю. Но, думаю, периодически проваливалась в дрему по настоящему.
   Время шло к полуночи, когда мы прибыли в Свердловск. По переходу, покинув вокзал, я вышла на привокзальную площадь и пошла вдоль автобусов, выискивая нужный. До автовокзала в этот час добираться было бессмысленно. Такси меня как-то не привлекало - буржуйский транспорт. Не для бюджетников. А автобусы до Челябинска точно должны отходить хотя бы пару раз за ночь от вокзала - это я помнила.
   Кончилось тем, что я отыскала рейсовый автобус и договорилась с водителем, что он высадит меня на трассе у поворота на Полевской. Водитель, приятный молодой человек, попытался убедить меня переждать до утра на вокзале, но я рвалась к Багде. Я ни часу, ни минуты не хотела задерживаться среди чужих людей. Я их всех заранее ненавидела и ждала пакостей от каждого персонально.
   Водитель согласился выполнить мое желание, но подчеркнул, что не знает как добраться до нужного мне города. Я, заплатив, опять оказалась в автобусе. Где - то через полчаса я прошла вперед, встала у лобового стекла и начала напряженно вчитываться во все щиты с надписями, которые попадались на пути. Я боялась проглядеть слово "Полевской!.
   Когда я его увидела - я так образовалась, что потребовала высадить меня немедленно. Что водитель и сделал. Когда автобус растворился в темноте, я испытала такое облегчение, как будто вышла из заточения на свободу. Ночь, трасса по которой летят машины с зажженными фарами, никакого жилья, дождик - и никакого страха! Это у меня - то, трусихи!
   Итак, я осталась на неосвещенной трассе, ночь, мелкий дождь. Позади - виадук, справа - съезд на какую - то дорогу. Ни одного указателя.
   Не раздумывая долго, я отправилась в проходную, встроенную в мощный бетонный забор. Постучав в окно, попала внутрь. Это была какая-то воинская часть. Молоденький дежурный солдат сказал, что возможно старший что-нибудь знает о Полевском, он из местных. Ничего себе! Он даже название не слышал!
   Старший тоже ничего определенного сказать не мог. Тогда я потребовала, чтобы он использовал телефон по назначению. Он позвонил и действительно получил информацию. Идти надо было через мост. Я, разумеется, перепутала, залезла на мост виадука, поняла, что заблудилась, тормознула машину и спросила:
  -- Скажите, пожалуйста, в какую сторону Полевской?
   Водитель сказал, что я иду не в ту сторону. Тогда я снова вернулась в проходную и попросила офицера указать мне направление рукой, как для крайне тупых. Он засмеялся, вышел и показал вперед по направлению, уточнив, что там будет заправка, потом кемпинг и нужный мне поворот. На кемпинг он сделал особое ударение. Я поблагодарила и пошагала. Действительно, вскоре показался мост, просто в темноте я его не видела, потом засияла огнями заправочная станция, а вскоре слева и кемпинг. Прямо у дороги, у кемпинга, двое рабочих что-то делали с машиной. Я их окликнула и спросила, правильно ли я иду. Они сказали что правильно, и начали уговаривать меня поехать автобусом до Свердловска. Мол - не безопасно. Я сказала: "ладно, там посмотрю" и продолжила путь. Они сказали, что до Полевского мне все-равно сегодня не добраться.
   Я прошла по трассе еще метров 200, как меня остановили две молоденькие девушки. Они сказали, что по трассе идти нельзя. И вызвались проводить меня на нужную дорогу через поселок. Я согласилась и они повели. В поселке было темно. Огни не горели не только в домах, но и уличное освещение напрочь отсутствовало. Я подумала, что если бы шла одна - не заметила бы этого поселка вовсе. Но жизнь в нем была - мы встретили компанию молодых людей, их знакомых. Это был поселок торфяников.
   Итак, я оказалась на темной асфальтовой дороге. Мне надо было дойти до русского кладбища, потом мусульманского, а там уже поворот на Полевской.
   Я попрощалась с девушками и пошагала прочь от поселка, радуясь асфальту. По грунтовке в своих босоножках да при полной темноте я бы далеко не ушла. Самое забавное было в том, что мир вокруг был уютен и совсем меня не пугал. Я отыскала громадный дорожный щит со словом "Полевской" и начала голосовать. По логике вещей ни одна машина не должна была остановится. Но сначала остановился "рафик", он ехал в другой, ближний поселок. Водитель начал убеждать меня вернуться в Свердловск, мол " не дело затеяли". Я поблагодарила и простилась.
   Потом остановилась легковая, и молодой человек подвез меня до следующего ближайшего поселка. Он так извинялся, что не может помочь, потому что опаздывает на свидание к любимой... Детально объяснив, что я едва ли доберусь сегодня до Полевского и, дав множество советов, он высадил меня возле железнодорожного переезда и уехал. Этот поселок имел освещенные улицы, и вообще тут жизнь била ключом.
   Вскоре остановилась еще одна легковая, и молодая пара подвезла меня "до своротки". Девушка училась водить машину. На перекрестке была большая собака, и я сначала испугалась. Но потом она осталась, видимо ждала хозяина, а я пошагала в нужном направлении. Впереди, где-то в километре, была заправочная станция. Мимо пролетающие машины не тормозили, и я их вполне понимала. На дороге опасно, а вдруг я из банды?! Я шла и тихонько хихикала: во времена, не пешеход, а водитель боится!
   Возле заправочной станции ремонтировался какой-то мужчина. Я спросила его, правильно ли иду. Он ответил утвердительно, и я двинулась дальше. Но тут увидела, что по территории заправки с лаем носятся несколько собак, и остановилась со словами "Ой, я боюсь собак!".
   И вдруг он сказал:
  -- Если вы оплатите стоимость бензина, я вас подвезу.
   Я согласилась сразу же, выгребла из карманов все, что оставалось и села в машину. Мы заехали на заправку и двинулись в сторону Полевского. Я стала расспрашивать его, и он рассказал, что три года назад его жизнь круто изменилась. Все было хорошо, потом он заболел пневмонией, не долечился, а когда его близкие все же заставили обратиться в больницу - выяснилось что у него туберкулез. Лечиться пришлось долго, и оказалось, что только мать была с ним до конца. Друзья как-то незаметно все исчезли. Сейчас он подрабатывает извозом, поскольку здоровье требует определенных условий. Я сочувствовала ему, пыталась помочь преодолеть обиду на тех, кого он считал друзьями.
   В Полевском он помог мне найти Багдин дом, и даже подъезд. Я сказала ему:
  -- Знаете что, подождите, я дам вам еще сотню.
   Я резко нажала на кнопку дверного звонка, пританцовывая на месте от нетерпения. Ну, сколько можно? Я опять нажала на кнопку.
  
   Я перевела дух и жалобно спросила:
  -- Багда, я бы чего - нибудь съела. Ты гостей кормить собираешься?
  -- Сейчас разогрею манты...- Багда полезла в холодильник, а Бомби допив остатки вина, задумчиво уточнила:
  -- Припомни, в карманах Димкиной сумки ты ничего не оставила? Зная тебя, не удивлюсь, если там затерялся конверт с собственным адресом!
  -- Ты что, я же ее в ванной стирала, а потом еще изнутри подкладку подшивала, - напомнила я, и, предупреждая следующий вопрос, пояснила, - карманы шубы тоже были пустыми - я проверила!
  -- А кошелек? - напомнила Багда от плиты, - в нем ничего не забыла? Там в каком - нибудь отделении визитку не оставила?
  -- Багда, я же приготовила его в подарок! Я даже автобусные билеты вытряхнула! - укоризненно напомнила я.
  -- Так, а календарики?
  -- Стандартные, московского госстраха.
  -- Но не могла же ты в разговоре ни разу не упомянуть имен, - продолжала сомневаться Бомби.
  -- Вот тут я ей как - раз верю, - пришла мне на выручку Багда, - безличностное общение у нее норма!
  -- Кончайте обсуждение, словно меня нет, - возмутилась я, - Лучше скажите, что вы думаете по поводу случившегося?
   Они переглянулись.
  -- Для начала хотелось бы прикинуть, сколько времени им понадобиться, что бы выйти на твой след, - задумчиво сказала Багда.
  -- Да его же повязали! - возмутилась я.
  -- То-то и оно, что уж больно быстро сработала родная милиция и это наводит на кое-какие выводы... Ну - ка, надень те тряпки, в которых ты с ними светилась..
   Я хотела было возмутиться, надевать пропахшие потом и пылью вещи не хотелось, но Багда меня зря мучить бы не стала. Я поднялась и отправилась в ванную. Оттуда крикнула:
  -- Босоножки тоже надевать?
  -- Обязательно. И очки, если ты их и впрямь не снимала, - отозвалась она.
   Я оделась, отыскала в коридоре среди обуви свои, уже вычищенные кем-то из них, босоножки. Вернулась в кухню. Изъяла из сумки очки и, повинуясь жесту Багды, отошла к двери, чтобы они меня лучше рассмотрели.
   -Зеленые волосы сбивают. Как вчера смотрелась ее голова? - спросила Бомби.
  -- Немытые патлы закрывали люб, уши и часть щек, - не отрывая от меня глаз, отозвалась Багда.
  -- Ну, знаешь, - возмутилась я.
  -- Погоди, - остановила меня Багда, - не до того...Вообще-то я тебя при параде лет пятнадцать не видела!
  -- А я и не помню, - согласилась Бомби, - Как думаешь, словесный портрет будет соответствовать Дине?
  -- Ни в жизнь!
  -- Я могу переодеться? - мрачно поинтересовалась я, и, получив кивком разрешение, опять удалилась в ванную.
   Когда я вернулась, они проводили эксперимент: каждая попробовала дать словесное независимое описание на бумаге, потом они обменялись, сопоставили, и значительно повеселели.
  -- Если ты действительно не оставила ни одной бумажки с адресом, то по описанию они тебя вовек не найдут, - подвела итог их эксперименту Багда, - Я имею в виду милицию!
  -- А кого мне еще опасаться?
  -- Слушай, кончай придуриваться, - возмутилась Багда, - коту ясно, такую сумму в районном городке не свистнешь. Или эти родственники производили впечатление людей состоятельных?
  -- Решительно - нет, - согласилась я, - но вспомни, из Москвы на электричке ехала сестра, а уж она точно этот пакет в коляску не прятала!
  -- Все-равно, кроме как в столице, нигде этакую прорву денег они позаимствовать не могли, - согласилась с матерью Бомби, и задумчиво спросила, - вот любопытно, во Франции я автоматически становлюсь законопослушной, а в России все-время какую - нибудь пакость от родного государства жду и сама с удовольствием готова ему ножку подставить. Почему бы это?
  -- Слушай, а ведь на них отпечатки наших с тобой пальчиков! - дошло до меня с опозданием, - да и одну сотню я уже использовала!
  -- А ты что, собираешься их возвращать? - удивилась Багда. - Кстати - кому?
   Действительно, звучало глупо. Милиции у нас давно нет доверия, а вор в тюрьме... Я задумалась.
  -- Вот что, - подвела итог Бомби, - давайте завтра сходим в интернет-кафе и попробуем что-нибудь отыскать. Вытряхивай все из сумки, ищи билет или что еще - скажем, кассовый чек, где есть упоминание названия города. И давайте что - нибудь сделаем с цветом твоих волос, сил нет на это глядеть!
   Они вытряхнули содержимое моей сумки на середину кухни, а я отправилась в ванную отмывать волосы. Насколько мне сообщила Багда, на чеке за минеральную воду они название отыскали. Отмыть же волосы оказалось сложнее - зеленый цвет оказался стойким! На общем совете было решено покрасить меня в брюнетку. Я не возражала - мне самой уже эта зелень оскомину набила!
   Бомби оделась, взяла сумку и отправилась по ближайшим магазинам, а мы с Багдой в ожидании ее остались на кухне пить кофе и курить.
   Выкрасили они меня все же не совсем в черноту, что-то вроде темной сливы. Что интересно, судя по надписи на коробке, цвет был обещан другой. Потом Бомби подравняла концы и высушила волосы феном.
  -- Теперь хоть на тебя смотреть можно без содрогания, - похвалила она сама себя.
   Я не стала ее разочаровывать, поскольку не поняла - нравлюсь ли я сама себе. Что потребуется время привыкнуть - это понятно. Но ведь можно и не подходить к зеркалу, верно?
  -- Да, а приятельнице, к которой ты ехала, тебе не следует позвонить? - поинтересовалась Багда, когда далеко за полночь мы решили разбрестись по постелям.
  -- Не - а, я же ее не предупреждала о том, что собираюсь именно на этой неделе, - отозвалась я, укладываясь. И с удовольствием отметила, что ни одна, ни вторая даже не заметили неприбранной кровати, так и простоявшей весь день.
  
  
  
   Дина была права - Верка не была учительницей. Она была официанткой, и жизнь вела далеко не ангельскую. Легко переходила на ненормативную лексику, и нарушение уголовного кодекса для нее было не внове. Но если бы какой-нибудь святоша вздумал читать ей мораль, Верка сумела бы ему достойно ответить!
   Одного не знала она, а узнай - едва ли бы поверила: если бы святые заинтересовались ее персоной, то совсем по другой причине. Их заинтересовало бы, что это за женщина живет на грешной российской земле, о которой так истово молятся и которую так хорошо вспоминает такое количество людей?! Потому что сделана Верка была из того редкого материала, который небо скупо отпускает на героев. И потому как ни старалась жизнь втоптать ее в грязь, ничего у нее не вышло. И хотя сама Верка себя не очень ценила, профессию свою называла "подай - принеси", и саму себя - Веркой, благотворное влияние на окружающих она оказывала и еще какое
   Верка еще застала тот момент, когда их семья была счастлива и относительно финансово благополучна. Родители ее работали на механическом заводе, зарабатывали неплохо и даже свозили ее как - то на море. С годами то далекое время превратилось в ее памяти в мечту о потерянном рае, потому что уже к рождению Таньки семья стремительно шла ко дну. Перестройка шарахнула по производству и как - то вдруг почти все оказались без работы. Еще вчера уважавший себя мастер, оставшись не у дел какое-то время перебивался случайными заработками, все больше теряя веру и надежду, и от безысходности пристрастился к спиртному. Следом за ним втянулась в пьянку и мать. Такую же картину десятилетняя Верка видела в семьях соседей, бывших заводчан. Начали потихоньку исчезать одна за другой вещички, которые годились к продаже. В дом заползала нищета.
   Бабушка, мать отца, проживающая неподалеку в деревне, предложила Верке перебраться к ней. Но рано повзрослевшая Верка понимала: на скудную бабушкину пенсию втроем не прожить. И попросила бабушку забрать к себе четырехлетнюю Таньку, голодная мордашка которой заставляла Верку заниматься сбором и сдачей пустых бутылок. Сама она, добираясь к бабушке на выходные, старалась помочь той всем, на что хватало ее скудных сил и не позволяла себе съесть лишнюю ложку, как бы не была голодна.
   Верке нравилось учиться и знания давались легко, но после 8 классов она пошла работать: мыла посуду в соседнем кафе и подъезды. Весь свой заработок тратила на родных. Как ей хотелось дать Таньке то, в чем отказано было ей самой! Верка и замуж за Сергея вышла во многом потому, что боялась, одна не справится - бабушка катастрафически старела, а у Таньки обнаружились какие-то болячки и помощница из нее вышла никакая.
   Сергей работал на стройке, парень он был не плохой. Верка к этому времени работала уже официанткой и даже чаевые неплохие получала. Они поженились, сняли однокомнатную квартиру и вскоре забрали к себе Таньку. Той учеба по причине частых головных болей давалась с трудом и после 8 класса Верка устроила ее в училище, готовившее медсестер. Руководствовалась она тем, что при своем слабом здоровье Танька будет под постоянным медицинским наблюдением, да и работа чистенькая.
   Только ей начало казаться, что жизнь входит в нормальное русло, как две беды одна за другой разрушили ее жизнь. Первая - умерла бабушка после недолгой болезни. Хорошо, что Верке дали отпуск и хоть эти последние дни она смогла провести у ее постели. Потом были похороны.
   А вторая... Даже спустя десяток лет Верка помнила то ощущение полной пустоты, которое настигло ее, когда отпросившись раньше времени с работы она преждевременно вернулась в квартиру и застала сестру с мужем в постели. Не произнеся ни звука опустилась она на стул, как - то машинально отметив, что не они, а она ощущает стыд и вину. Это они нашли слова, звучавшие как приговор.
   Она молча собрала немногочисленные вещички и ушла ночевать к подруге. А утром подала заявление на развод. Развели их быстро, и Верка уволившись, уехала. Она так и не захотела понять, что воспитала элементарную паразитку. Она предпочитала считать, что внезапная любовь связала сестру и мужа.
   Работы Верка не боялась, и устроилась быстро. С родиной связь оборвала раз и навсегда. Сама в детстве прошедшая тяжелую школу выживания, Верка обостренно чувствовала любую несправедливость в отношении других и никогда не оставалась в стороне. Она просто органически не могла видеть голодных детей и стариков. А не истребленная внутренняя деликатность всегда помогала изыскивать способы оказывать эту помощь, не унижая чужого достоинства. И сколько бы квартир не сменила она за свою рабочую биографию, уезжая, она всегда оставляла за собой шлейф чужих сожалений о своем отъезде. Но она об этом не догадывалась.
   Единственные, кого она искренне ненавидела - это новый класс нуворишей. Работая официанткой в дорогих ресторанах, она вдоволь насмотрелась на этих новых "хозяев жизни", которые с наслаждением глумились над обслуживающим персоналом, заставляя каждую потраченную копейку оплачивать унижениями.
   Заблуждение, что хороший официант может получиться из каждого, постепенно начинало развеиваться и Верку как профессионала начинали ценить. Ее репутация, отзывы с прежних мест работы, выдержка и выносливость начали, наконец-то прилично оплачиваться. И Верка смогла даже купить себе квартиру в ближайшем Подмосковье. Наверно, она могла бы жить значительно богаче, не встречайся ей столько несправедливо обделенных людей. Нет, нищим она не подавала. С годами неплохо научилась разбираться в людях и паразитам сесть себе на шею не позволяла. Но каким-то внутренним чутьем она всегда улавливала тщательно скрываемые беду и бедность. И в умении помочь, поддержать, подтолкнуть вверх равных ей не было.
   Она и в Виталике разглядела эту тоску по нормальной человеческой жизни, не смотря на его несколько отсидок. И хотя о Робин Гуде не имела никакого представления, но воспринимала его именно в таковом качестве. Парадоксально, но ему очень хотелось сохранить этот свой образ в ее глазах и о многом из своих подвигов он предпочитал умалчивать.
  
   Официантов на обслуживание участников благотворительного аукциона отбирали особенно тщательно. Но Верку включили с первого захода. Виталька же попал в помещение вместе с рабочими, доставлявшими продукты. Дальнейшее было делом техники. Оказавшись в толпе гостей, он сразу наметил себе жертву. Смешавшись с толпой, он "случайно" столкнулся и лихо подрезал портмоне у нагловато - самоуверенного типа. Денег в нем оказалось немного, зато были кредитки, а с ними он уже дело имел. И о наличии банкомата в зале тоже знал. Виталька направился к нему как только объявили начало аукциона. К его удивлению банкомат выдал ему огромную сумму евро - он то по наивности думал, что подобные суммы в них не закладываются!
   Быстро сгребя выданные деньги, он со всеми предосторожностями покинул зал. Добравшись до окраины Москвы, где в гараже знакомого ждал его мотоцикл, он тщательно запрятал добычу поглубже в коляску и немедленно покинул столицу. Верке знать об этой операции было не обязательно.
   Верка освободилась под утро. Какая - то кража в аукционном зале вынудила всю их бригаду задержаться на три часа. Но после обыска и снятия показаний, их, наконец, отпустили. Переодевшись, на метро она добралась до Киевского вокзала и села на Калужскую электричку. От электрички до дома ей предстояло добираться автобусом, а она была порядком измотана, и потому позвонив Виталику, попросила - если сможет - встретить. Тот отозвался сразу и согласился охотно.
   Верка сидела в электричке и безучастно смотрела в окно. Ныли усталые ноги и руки. В сумке лежали выданные в качестве компенсации за дополнительные волнения сыр и буженина, и Верка думала о том, что надо не забыть купить по пути свежего хлеба.
   Вот в таком состоянии она и стала свидетелем появления стервы...
   Вначале она просто машинально отметила подъезжающий к маленькому перрону роскошный черный "лексус". Водитель вышел, обошел ее и вежливо открыл переднюю дверь. Из машины пулей вылетела разъяренная баба на каблуках, схватила две сумки и, даже не взглянув на водителя, помчалась к электричке, жестом приказав "пошел прочь!".
   Верка достаточно нагляделась на таких в ресторанах, чтобы сразу не испытать к ней отвращения.
   Мерзкая баба влетела в вагон и плюхнулась напротив. Увидев, что водитель виновато докладывает о случившемся по сотовому, она еще и злорадно откомментировала "так тебе и надо!". А на Веркин уточняющий вопрос "муж?", так высомерно заявила, что это их личный шофер, что Верка поняла: парень работу потерял! Спрашивать - из-за чего она взбесилась было бессмысленно, а все дальнейшее поведение стервы окончательно убило в Верке даже возможность сочувствия. Певцам в электричке стерва бросила сотню, дав понять, что для нее и большая сумма - без проблем. Свой толсто набитый кошелек затолкала в туго набитую сумку, в которой везла роскошную шубу из натурального меха. На Веркин совет обращаться с мехами аккуратнее сообщила почти со злостью, что везет ее в деревню и тут же начала хвастаться простотой жизни своей приятельницы в двухэтажном коттедже. Своеобразное же у этих новых русских представление о деревне - стерва служила тому блестящей иллюстрацией! Потом она сподобилась уточнить, куда идет электричка и кто ей принесет билет на белой тарелочке. А в конце еще и обхамила подаренные Виталиком сережки и колечко, и начала хвастаться своими, за которые платила по несколько тысяч долларов.
   Верка к побрякушкам была равнодушна, но этот подарок к восьмому марта ценила - вещи были ей куплены после долгих выборов. И сам факт покупки говорил о многом... Вообщем, мерзкая баба сделала все, чтобы нарваться на хороший урок! И Верке впервые кого-то хотелось так наказать, что она позвонила Виталику и прямо под носом у будущей жертвы договорилась о том, как это сделать. Верка видела, что та не хочет ехать до конца, где ее, наверное, будут ждать. Но что та так ухватится за ее предложение прокатиться на мотоцикле - она не ожидала. Впрочем, для нее же это экзотика - напомнила себе Верка.
   Виталька встретил их, как и договорились. Бабу посадили в коляску, сумку с шубой та запихнула под ноги, Верка села на заднее сидение и они поехали.
   Разумеется, скоро баба захотела курить, не могла без капризов! Виталька тормознулся так, чтобы особо не светиться и принес сигареты. Баба тут же начала возмущаться их качеством.
   Вообщем, она так Верке осточертела, что когда удалось сплавить ее в туалет, Верка решила дуру разыграть, для чего и привлекла знакомую Виталика - Галину, загоравшую на берегу. Когда они благополучно "слиняли" под вопли оставшейся на другом берегу стервы, Верка готова была Бога благодарить, да не решилась на подобное богохульство!
   Витальке затея Верки понравилась и он даже дал инструкции Володьке - хромому, который по телефону, представившись милиционером, устроил подлинный допрос дуры. Да уж, чтобы так лопухнуться - надо постараться!
   И как выяснилось по приезде домой - она действительно постаралась!11
   Виталька высадил Верку у пятиэтажки и отправился ставить мотоцикл в гараж, который делил с ним старый приятель. Гараж располагался неподалеку от дома в череде однотипных гаражных построек. Открыв его и закатив мотоцикл внутрь, он заглушил мотор, прикрыл двери, бросив цепкий взгляд напоследок, и только тогда подошел к люльке.
   Вначале он решил, что пакет выпал из ветоши, придавленной легким резиновым ковриком. Однако, вытащив его и тщательно обшарив днище рукой, ничего не обнаружил. Тогда он нашел на полке электрический фонарик и с его помощью до миллиметра осмотрел днище - пакета с добычей не было! Еще на что-то надеясь, он перетряхнул ветошь и даже зачем-то - резиновый коврик! Денег не было!
   Верку он слишком хорошо знал, чтобы в чем-то заподозрить дурном. Но оставалась надежда: а вдруг розыгрыш?
   В однокомнатной квартире на третьем этаже было весело: Верка открыв дверь, тут же умчалась на кухню, где раздавался голос Володьки. Он прошел маленький коридор и встал в дверях. Верка жарила котлеты, в кастрюльке уже варились макароны, Володька рассказывал, как лихо он изображал по телефону милиционера.
  -- Вер, - вклинился он в короткую паузу, - ты из люльки ничего не брала?
  -- Ну - привет! - рассмеялась та от плиты, - А сумку не ты мне подавал?!
   Он прошел в ванную, вымыл руки и умылся, просчитывая ситуацию. И решил подождать Галину. Та ждать себя не заставила - они и к еде не успели приступить, когда Верка пошла открывать дверь на ее звонок. Галка с ходу начала рассказ о лопоухой, но он уже не мог ждать.
  -- Стоп! Сначала по делу! - оборвал он таким тоном, что все трое враз притихли, - Ты, когда Верка уходила в уборную, за мотоциклом секла?
  -- А то! - даже обиделась Галка.
  -- Что в это время баба делала?
  -- Поскакала вокруг, потом вытащила сумку и по новой начала упаковывать в люльку.
  -- Пакет целлофановый она брала?
   Галка наморщила лоб, старательно вспоминая. И, наконец, не совсем уверенно, припомнила:
  -- Вроде, что-то такое в свою сумку пихала.
   Подозрения начинали оформляться во что - то конкретное.
  -- Верк, где ее сумка? А ну, тащи сюда! - велел он.
  -- Так она в другую, ту, что на плече таскала! - растерялась Галка, чувствуя неладное.
   Но он уже не слушал. Выхватив у Верки сумку, он торопливо растягнул молнию и начал вытаскивать шубу. Одного взгляда на нее было достаточно - ветошь. Выпавший толстый кошелек оказался набит до отказа... карманными календариками!!! Вся четверка замерла в оцепенении.
  -- Мать честна! - выдохнул Володька.
   Дверной звонок бесился минут пять, пока он, очнувшись, не велел Верке:
  -- Дверь открой!
   Ворвавшаяся милиция не произвела на него обычного впечатления. Даже оператор местного телевидения, снимавший сцену чуть ли не в упор, оказался не способен вызвать к себе интереса. Зато поведение его и всей остальной троицы произвело впечатление на милиционеров, явно подобного равнодушия не ожидавшие.
  -- Вы что, обкурились?! - не выдержал капитан, который неожиданно почувствовал себя так, словно совершает налет на музей восковых фигур. - Да выключи ты камеру! - рявкнул он на оператора.
   Тот послушно выполнил команду и быстрехонько ретировался. Материал был готов, а времени до вечернего эфира в притык.
  -- Где валюта? - тряхнул он Витальку. И получил одновременно два ответа:
  -- Какая валюта? - испуганный Веркин.
  -- Украли, - почти восхищенный Виталькин. И, предупреждая следующие вопросы, пояснил, - Не поверишь, начальник, но меня впервые по трезвянке обули!!!
   И вдруг зашелся в хохоте, к которому присоединились вначале Володька, потом Галка и последней - Верка. Они ценили профессионалов.
   Группа захвата, состоящая из пяти человек, стояла переминаясь. Капитан пододвинул табурет, отшвырнув ногой старую, побитую молью котиковую шубу, щедро припорошенную госстраховскими календариками, сел и почти по человечески, потребовал:
  -- А ну, подробнее!
  
  
   Владимир Сергеевич Карпихин к своим 45 годам сделал отличную карьеру - он возглавлял канцелярию министра здравоохранения. И это был не предел. Улыбчивого, услужливого чиновника ценили за умение найти выход из любой щекотливой ситуации. Он умел просчитать все на два хода вперед и если и брал взятки, то не зарывался и за руку пойман ни разу не был. О степени его влияния не догадывался ни один из его часто меняющихся хозяев. И теперь нелепая случайность ставила под удар всю его карьеру, а может быть даже жизнь!
   Утверждение, что министр знает каждого, кто поставляет лекарства на внутренний рынок, нелепо даже для людей далеких от кабинетных игр. А вот что его подпись открывает выход - ясно тоже многим. Способен ли человек, по долгу службы ре-визирующий многочисленные бумаги, отследить каждую? Да разумеется - нет. Для того и существует его канцелярия, чтобы отвечать за проверку поставляемых на подпись документов.
   Владимир Сергеевич умел не зарываться и удерживаться в рамках. Давно выпавший из повседневной жизни изрядно обнищавшего народа, он его - этот народ - откровенно презирал. Чтобы позволить так с собой обращаться, надо быть быдлом. Ведь он же сумел пробиться в люди своим умом.
   Но в данном случае именно это презрение и сыграло роковую роль. Бумаги, открывающие путь на российский рынок очередной партии несоответствующих рекламе лекарств, были им оформлены. И на благотворительном аукционе, тщательно охраняемом от обычных посетителей, один из гостей получив небольшой пакет, передал в ответ карточку и бумагу с пинкодом. Все это было проделано так спокойно, что не вызвало интереса у окружающих. К тому же Владимир Сергеевич не был широко известен публике, чтобы привлечь внимание. Упрятав полученное в портмоне, он двинулся вместе с толпой осматривать выставленные лоты. Людей собралось не мало, это были "сливки общества", но тех или иных столкновений избежать не удавалось. Впрочем, часто эти столкновения служили поводом для более тесного знакомства, не возможного в иных случаях. Вдобавок сновавшая между гостями вышколенная обслуга создавала некие вихревые потоки, перемешивая общество. В какой момент он лишился портмоне, он и не заметил до начала аукциона. И только когда вместе со всеми зааплодировал покупке старинных часов известным банкиром, ощутил некоторую дисгармонию. Он не сразу сообразил, в чем причина. А поняв - изумился!
   Увы, в фойе его ждал начальник охраны с пустым портмоне и потерянным лицом! Он взял свое имущество и сразу понял чего в нем не достает: карточки с пинкодом! Ладно - деньги, потеря в несколько тысяч не была столь велика! Но карточка!!! Он на мгновение потерял над собой контроль: " кредитные карты!"...
   Увы, карточку успели обналичить! Репортер светской хроники, с удовольствием ловивший каждый миг этого происшествия, даже ухитрился разглядеть копию чека в руке начальника охраны. Сумма, которая там значилась, произвела на него впечатление - 126 тысяч евро! Он отошел в сторонку и достал мобильник - конкурентов следовало опередить!
   Обналичить такую сумму, разумеется, способен не каждый банкомат. Но этот был снаряжен в расчете на богатую публику, присутствующую на аукционе. Устроители знали, что кое-кто пожелает засветиться в роли благодетеля перед телевизионщиками с наличными.
   Уже через полчаса Владимир Сергеевич понял, что сделал глупость - в кругах, в которых он вращался, лопухов не терпят. Но посмеяться и отыграть ситуацию он уже был не в силах - устроители аукциона со своими извинениями и обещанием отыскать вора ситуацию только усугубили. Не такая это была для него потеря, что бы ломать себе жизнь! Но то, что его обокрали, как простого пассажира автобуса настолько возмутила, что он потерял контроль над собой и потребовал голову виновного. В гневе он забыл о налоговой декларации, которую сдал недавно, ухитрившись обосновать все свои доходы буквально до копейки.
   Еще раз повторим, что оплошность он понял, но полчаса вывели ситуацию из - под его контроля. На аукционе было слишком много прессы. И эти прожженные типы в историю с готовящейся покупкой поверили слабо.
   Охрану аукциона возглавлял опытный человек, бывший работник органов. Пока его подчиненные шерстили обслугу, он тщательно отсмотрел весь материал видеокамер и без труда темную лошадку вычислил. Поскольку от поимки вора зависела его карьера, он был особенно внимателен, чтобы увидеть: вор с обслугой не общался, но систему ее действий явно знал. Дальнейшее было делом техники, он распорядился под утро отпустить обслуживающий персонал по домам. По адресам троих в местные отделения были отправлены распечатки фото и просьба перепроверить, есть ли подобная личность в окружении названных людей и если таковая есть - немедленно задержать за кражу крупной суммы валюты.
   Следует отметить, что проделана работа была максимально аккуратно и большая часть публики ничего особенного не заметила. Аукцион продолжался. Но в том то и беда, что чем богаче человек, тем больше платит он за информацию. И не все явились на столь престижное мероприятие без надежных людей. А хороший профессионал умеет замечать то, что пытаются от него скрыть. К тому же на аукционе было слишком много прессы...
  
   Виталька даже не задумывался, насколько он обязан средствам телевещания жизнью - снятый оператором и показанный по каналу криминальных новостей сюжет с его арестом спас ему здоровье в самом прямом смысле. Если Дину сразил факт самого ареста, то искушенную публику впечатлила сцена: на мирной кухне, где за обеденным столом не было даже водки, застыли потрясенные люди. На человека, который и не помышляет о сопротивлении, набрасываются здоровые парни в масках, а показанное крупным планом потрясенное лицо их жертвы и вовсе произвело далеко не то впечатление, на которое подобные известия рассчитаны. Нет, те, кто крадут валюту, так не живут и так не глядят. К тому же для маленького городка названная сумма показалась настолько сказочной, что в нее никто не поверил. Людей возмутил беспредел милиции, которая навешивает им лапшу на уши, даже не стесняясь откровенных выдумок. За всю свою жизнь у Витальки Дубова не было столько сторонников!
   Капитан, первым выслушавший рассказ о ловкой мошеннице отчего-то Витальке поверил. Равно как и омоновцы, которые повидали всякое. Наверно, немалую роль сыграло откровенное восхищение Витальки, которое он обнаруживал по мере осмысления недавних событий. Он ничего не имел против ареста (!!!), что свидетельствовало явно в его пользу. Он пребывал в убежденности, что люди, так лихо проведшие его, милицию обставят в два счета. На вопрос "Сколько взял?", честно ответил, что посчитать не успел. Зато где - сказал сразу. И в группе захвата, и сам капитан к этой публике теплого отношения не испытывали, хотя и служили им по неволе. А так как у каждого были свои понятия о гордости, и выбить это из большинства народа новым русским никак не удавалось, то и эмоции их были не предсказуемы. Вдобавок министр здравоохранения популярностью ни у кого не пользовался, а обчистил Виталька то ли его, то ли кого - то из его конторы! И еще одно слово, столь часто повторяемое во время рассказа - гипноз - тоже засело в подсознании стражей порядка. " Ну, прям как под гипнозом!" - зачарованно повторял Виталька.
   Собрав улики, группа захвата вместе с задержанными выехала в милицию. Где и дали свои показания, ничего не утаивая. Задним числом они отметили несуразность некоторых поступков бабы, на которые отчего то не обратили внимания, когда было нужно. В целом вырисовывалась прелюбопытная картина: Виталька отчего-то решает проникнуть на аукцион и делает это так, словно охраны нет и в помине. Из целой толпы он целенаправленно выбирает человека, у которого есть карточка на предъявителя, хотя по залу ходят люди куда более денежные. Затем под пристальным вниманием видео наблюдения (!!!), обналичивает карточку, не считая, пакует всю сумму в целлофановый пакет и отправляется к своей технике. Даже не заглянув в пакет, он спит несколько часов и выезжает встречать Верку, которая находится в абсолютном неведении о происходящем. Мошенница, располагая точной информацией (!!!) , организует случайное знакомство и ловко ловит Верку на крючок. Более того, устраивает так, чтобы, выглядя жертвой, выгадать время для исчезновения. Тщательный осмотр сумки с шубой и кошельком криминалистами выявил ожидаемый факт: не было ни одной зацепки! Восстановленные с ней разговоры тоже оказались настолько лишенными информации, что о случайности речи идти не могло. Ни один из троих не смог ее даже толком описать - сбивали огромные импортные в пол-лица очки и немыслимого цвета парик! Ее одежда и вообще прикид были столь выпадающими, что стоило их сменить - и от описания оставалось пустое место. Почему - то Витальку особо впечатлило, что его заставили еще и сигареты этой особе купить за свой счет! Учла милиция и навороченную тачку, которая засветилась в этом деле. Нет, объяснить все совпадением было бы слишком просто!
   Приехавшие из Москвы ребята тоже в ситуацию "врубились" - без помощи населения следов не отыскать. По телевидению обратились к населению. Помощь получили, но она еще больше все запутала. Разумеется, о том, что это за особа, не информировали, обращение было составлено грамотно и взывало к лучшим чувствам людей, которых в реальные обстоятельства посвящать никто не собирался.
   Мошенницу запомнила кондуктор автобуса, которая рассказала, что пассажирку довезла до автовокзала. Тут она обменяла сотню "евро" и села на автобус... до Перми!
  -- Автобус до Перми от нас никогда не ходил! - попробовал вразумить начальника автовокзала капитан милиции.
   Тот посмотрел на него остекленевшими глазами и, почти теряя сознание, прошептал:
  -- Это было один раз!
  -- Что? - не поверил капитан.
  -- Автобусом доставлялись на тренировочную базу под Обнинск спортсмены со всем своим снаряжением. На обратном пути, по согласованию со спорткомитетом, было принято решение разрешить брать пассажиров, чтобы оправдать прогон и стоимость бензина. Все было законно.
   Капитан считал себя человеком уже не способным ни чему удивляться. Он ошибался - масштаб операции впечатлил даже его!
   Разумеется, в Перми мошенница растворилась окончательно, и рассчитывать ее найти, было не реально. Столь ловкая деятельность не могла не вызывать изумления, ровно как и информированность.
   И капитан, и пятеро омоновцев жили не в безвоздушном пространстве: история была столь забавна, что не повеселить ею знакомых было бы грех. История о новой Соньке Золотой Ручке, которая провела не только милицию, но и бывалого вора начала расходиться, как круги по воде. Разумеется, новая Сонька обладала гипнозом и прочими современными способностями!
   Верку, Галку и Володьку отпустили сразу после допроса - не за старую рухлядь же их сажать! А Виталька в камере предварительного заключения неожиданно стал героем, положившем начало легенде. Мир преступников в них тоже нуждался!
  
  
   На этот раз я встала первой. В квартире было так тихо, что слышно было размеренное тиканье будильника. Я прошла в ванную комнату, умылась, проверила, высохли ли постиранные вчера тряпки - не высохли...
   На кухне налила воды в чайник и поставила его на газ. Заглянула в холодильник и после недолгого размышления решила, что яичница с колбасой устроит всех троих. Я сделала себе первую порцию, позавтракала и выпила две кружки крепкого кофе. Услышав шаги, обернулась - в дверях кухни появилась Багда. Спросонья она окинула меня оценивающим взглядом, потом "врубилась" и сказала недовольно:
  -- Совсем чужой человек в этой черноте!
  -- Ваших рук дело, - съехидничала я, - привыкай!
  -- Доброе утро! - она зевнула и отправилась в ванную комнату.
   Я кивнула ей в след и занялась готовкой яичницы. К моменту, когда колбаса была обжарена и залита яйцами, проснулась и. Бомби. Я быстренько подала на стол тарелки с яичницей. Они завтракали, я - курила.
  -- Я сегодня в четыре отбываю, - напомнила Бомби, - так что первым делом в "интернет - кафе". Оно тут с 11 утра функционирует.
  -- Нам всем вместе надо тащиться? - хмуро поинтересовалась Багда.
  -- Да ради Бога оставайся дома! - Бомби ухмыльнулась, - но ведь ты же потом душу вытрясешь вопросами, не упустили ли мы чего...
   Ха, Багду сейчас и на цепи дома не удержать! Но и не высказать своего мнения о компьютерной сети и нас в придачу, она упустить не могла - мы с Бомби реагировали по привычке на ее высказывания, но в всерьез их не принимали.
   Позаимствовав кое - что из вещичек Багды, я приняла вполне цивильный вид и, выждав положенное время, мы отправились по намеченному маршруту. Для нас с Багдой посещение "интернет-кафе" было в новинку.
   Кстати, ничего особенного, просто прорва компьютеров вдоль стен! И чего разоряются - ахают?!
   Бомби в этом толк знала, а мы просто следовали за ней, таращась по сторонам. Она выбрала место, уселась перед дисплеем и начала колдовать над клавиатурой. Мне становилось скучно от мелькания диаграмм и картинок и я "врубилась" на ее "Ага!". Мы с Багдой вслед за ней впились в строчки хроники незнакомого городка и ... волосы у меня зашевелились...
  -- Так, - сказала Бомби, не отрывая взгляда от экрана, - посмотрим версию столичной желтой прессы!
   И снова мелькание упорядочилось и появился текст... Наконец она сказала "Хватит!" и вышла из интернета.
   По пути домой мы купили продукты. Согласно принятому утром решению, по дороге ничего не обсуждали. Каждая прокручивала прочитанное, чтобы потом сравнить выводы. Правда эта парочка периодически начинала хихикать, косясь в мою сторону, но я была слишком ошарашена, чтобы достойно отреагировать.
  -- У меня самую большую зависть вызвал твой возраст: в диапазоне от 25 до 40, - призналась Багда, когда мы все трое снова оказались на кухне.
  -- А мне понравилось определение цвета парика, - призналась Бомби, - болотный - это что-то...
  -- Много они болот видели, - возмутилась я, - Но почему, скажите на милость, они решили что это - парик?
  -- Потому что волосы такого цвета не бывают! - отрезала Багда и с отвращением окинула взглядом мою голову, - Зато они твою пластмассу превратили в импорт... Дай погляжу еще раз!
   Я принесла очки. Она повертела их, примерила, и со вздохом отложила в сторону.
  -- Фантастическое описание, - призналась Бомби (и Багда согласно кивнула), - но как они сюда еще и гипноз приплели?!
  -- А как объяснить иначе все эти нестыковки? - пожала плечами Багда, - они же всю эту историю чуть ли не с восторгом подают! Да появись Динка с деньгами - придушат, чтобы ее не портила!
  -- Зато меня лично никто к этой истории не приплетет, - печально констатировала я.
  -- Ой, только не надо слез! Мировая революция тоже прошла без твоего участия, - огрызнулась Багда.
  -- Так что мне делать-то? - разозлилась я, - Деньги-то свистнули у Благотворительного фонда! Получается - детишек надули!
  -- Ну, на счет детишек - фиг им от этих фондов перепадает, - не согласилась Багда, - из всех версий эта, конечно, наиболее приличная. Но что-то слабо верится в таинственных благотворителей. Раз чиновник из министерства здравоохранения, то версия со взяткой куда более приемлема. А деньги за травлю населения - это уже перегиб!
  -- Для компании сумма не велика, - заметила Бомби.
  -- Это у вас во Франции чиновники разборчивы, у нас ничем не брезгуют, - отрезала Багда.
  -- У нас во Франции не берут.. - возмутилась Бомби, но я прекратила дурацкую перепалку окриком:
  -- Хватит! Мне то что делать? Ясно, что опять стрелочник пострадает!
   Обе задумались.
  -- Эх, если бы мне не нужно было лететь, - с сожалением начала Бомби.
  -- Прекрати! - пресекла ее Багда, - Мы собираемся действовать с умом!
  -- Ха! Вот это меня всегда больше всего беспокоит, - Бомби серьезно оглядела нас, - Вы хотя бы неделю выждать сможете? Надо посмотреть, как будет раскручиваться ситуация.
  -- Разумеется, - сказала Багда.
  -- Конечно, - сказала я.
   Бомби сходила за бумажником, достала из него валюту и отсчитала несколько банкнот.
  -- Крестная, гони свой мешок!
   Я молча извлекла из-под обеденного стола пакет с деньгами. Она вытащила из него несколько купюр и упрятала в свой бумажник. На наши безмолвные вопросы пояснила:
  -- Я сегодня буду в Париже. Эта тысяча у меня задеклорирована. Меняю вам, чтобы не начали дергаться насчет зафиксированных номеров, хотя, на мой взгляд, это чушь собачья!
   Мы с Багдой открыли рот, но она мрачно пресекла:
  -- На всякий случай! Да возмещу, если что... Ма, умоляю, сотовый дома не оставляй!
  -- Я никуда не собираюсь, - возмутилась Багда. Я закивала усиленно.
  -- Я так и поняла, - грустно согласилась Бомби, - Ну не предпринимайте ничего хотя бы недельку, ладно?
   Мы обе ее в этом клятвенно заверили, возмущаясь предположениями о каких либо действиях вообще! И обе были искренни!
   Мы проводили Бомби до такси, расцеловались и махали вслед, пока машина не скрылась за углом. Вернувшись в дом, устроились на кухне. Багда достала говядину и начала нарезать ее на кусочки, а я - чистить овощи. Мы решили приготовить борщ. После того, как кастрюля с залитым водой мясом угнездилась на газ, Багда с ложкой в руке встала у плиты, чтобы снимать пену. Вода грелась, время шло и она, конечно же, прицепилась ко мне:
  -- Ладно, выкладывай, что тебя гнетет?
  -- А что, так заметно? - я вздохнула, - Конечно, с автобусом - это они лишку хватили. Но директорскую машину - то засекли!
  -- Стоп, насчет номера не говорили! - Багда развернулась ко мне, - Припомни, номер могла тетка разглядеть?
  -- Не думаю, машина подъехала к платформе почти в плотную, а платформа была достаточно высокой, - с некоторым сомнением припомнила я, - Да и зачем ей тогда было обращать внимание на номер?
  -- А модель машины точно названа - "лексус"?
  -- Багда, я же в них не разбираюсь, - с укором напомнила я ей, и заорала - На кастрюлю гляди!!!
   Конечно, пене надо было убежать именно в это время! Багда чертыхнулась и занялась ликвидацией последствий своего ляпа. Когда все было приведено в порядок, она убавила огонь, села напротив, закурила и признала:
  -- Значит, водителя ты могла подставить. Но знаешь, надо задействовать слишком много народа, чтобы провести столь широкий поиск!
  -- Дуракам везет, - буркнула я, не подумав.
  -- Это точно! - тут же отреагировала она, - И как только автобус в это вляпался - класс!
  -- Да обычный автобус! - обозлилась я, - Просто стечение обстоятельств! Лучше давай думать, как эту ситуацию назад открутить! Я не мечтаю закончить жизнь в зоне!
  -- Дорогая, тебе это не светит! Я серьезно! Пусть эти бумажки полежат спокойно под столом недельку - кому они мешают?
  -- Багда, ты же их по ошибке в мусорное ведро отправишь, - мрачно заметила я, - И вообще, заправку делай... И думай, куда бы их убрать с кухни. Только учти - на " поближе" я не согласна!
   Багда кивнула. Из опыта мы обе знали, что если "положить поближе" - потом фиг найдешь! Вечер прошел удивительно плодотворно: мы искали место, где бы можно было упрятать чужую валюту. То есть чтобы под рукой, не забыть и на виду. Потом до нас дошло: чтобы еще и перемещать было не сложно. Под эту последнюю догадку борщ мы доварили благополучно. И именно она напомнила Багде фильм, где деньги прятали в плюшевого мишку. Увы, такового у нее в наличие не было, а мягкие игрушки, которые были, потрошить наотрез отказалась. Они, видите ли, обросли воспоминаниями. Впрочем, тут я с ней согласилась - я бы тоже отказалась жертвовать привычными вещами ради сомнительной чужой валюты. Решили, что сходим завтра в "Детский мир" и присмотрим какое-нибудь безобразие для этого дела специально.
   День прошел весьма продуктивно!
  
   Прежде чем отправиться в магазин, мы с Багдой тщательно обмерили пакет, предварительно плотно стянув его бечевкой. Хруст в игрушке в грядущем нас не устраивал.
   Купить игрушку с хода не удалось - одна не нравилась мне, другую было жаль Багде. Я ее прихоти не понимала и, обозлившись, уже через 20 минут начала шипеть:
  -- Ты хоть учитывай - нам же с ней таскаться!... Чистое безобразие, клянусь, на первой лавке брошу... не смотри на этого слона - с души воротит... Багда, это же не живое существо, нам не надо его убивать... Да ты размер прикинь, что - ошалела?!
   Наконец Багда остановила выбор на фиолетовом бегемоте. Я к этому моменту уже дошла до верхней точки кипения и готова была на что угодно, лишь бы поскорее покинуть магазин. Всю дорогу я злилась и даже дома по инерции продолжала кипятится, пока Багда не уложила бегемота на обеденный стол и не взяла нож..
  -- Багда, ты что? - оторопела я.
  -- Не мешай!
  -- Тут бритва нужна! - заорала я, - остановись, убийца! Как ты шов потом зашьешь?
  -- Дин, ты чего? - удивилась Багда, - Я же собираюсь только чуть надрезать нитки по шву! Где я тебе сейчас должна искать бритву? Да и ею скорее напортачим!
   Я захлопнула рот, села и поняла, что действительно несколько переборщила.
   Вообщем, бегемота мы выпотрошили. Набит он был мягкой синтетической ватой, которую мы всю использовали, оборачивая пакет. Зашивать меня Багда не допустила, использовала на подсобных работах. И правильно - у меня бы терпения не хватило столько возиться! Я боялась, что ткань, когда мы стягивали края, не выдержит - но та выдержала. Шов на мохнатом брюшке был не заметен, а бегемот даже стал симпатяжкой.
  -- Ишь, какой упитанный получился, - признала Багда, - да его вместо подушки использовать можно будет!
   Я только молча кивнула.
  -- Жаль будет, когда придется потрошить, - констатировала она в заключении.
   Ближе к полуночи позвонила Бомби. Сообщила о своих делах, поинтересовалась нашими. Багда с гордостью сообщила, что мы сидим дома и реставрируем бегемота. Услышав, что мы его купили сегодня, она больше вопросов по этому поводу не задавала - поняла. Еще раз попросив ничего особого не предпринимать, что мы обе ей еще раз пообещали, попрощалась и мы тоже отправились спать.
  
   Увы, спала я прескверно. Встала чуть свет. Когда Багда появилась на кухне, пепельница была полна окурков и я измотана так, словно неделю вкалывала на землеройных работах. Багда налила себе кофе, села напротив и сказала:
  -- Выкладывай!
  -- Да нечего мне выкладывать, - мрачно отозвалась я, - мне всю ночь мерещилось, что эти жулики добрались до Володи!
  -- Это водитель? - сразу "врубилась" Багда.
   Я кивнула. О том, чтобы звонить в родной институт и расспрашивать не могло быть и речи. Это мы обе понимали.
  -- Все-равно мне нужно будет возвращаться когда-нибудь. Так что время тянуть?
   Багда кивнула, соглашаясь. Допила кофе и ушла к телефону. Я слышала, как она расспрашивает справочное бюро о расписании поездов и даже немножко обиделась, что она меня не пытается отговаривать. Все-таки можно предположить и плохой исход, верно? Но твердо решила не скулить. Она вернулась довольная с сообщением, что можно будет сесть на проходящий через Свердловск. Мы обе упорно игнорировали новое название - Екатеринбург.
  -- Так что нам выезжать часов в семь, - услышала я ее голос и подскочила.
  -- Ты то куда собралась? - возмутилась я, - А обещание Бомби?!
  -- Во-первых, тебе бегемота я не доверю, - пресекла мое возмущение она, - а во-вторых, мы едем к тебе, а не участвовать в бандитских разборках. Я все правильно поняла, так ведь? - я кивнула, чем дала ей возможность продолжить, - А Бомби мы обещали не во что не впутываться. Так вот, мы обе его будем выполнять. И приглядывать друг за другом, хорошо?
   Вообще-то это было самым разумным. И мы начали собирать вещички.
  
   Приняв решение не впутываться ни во что, мы просто отлично добрались до Москвы, а затем и до моего городка. На автобус садиться не стали, а сразу пошли к проходной института. Поболтав с вахтерами, я позвонила в гараж и попросила к телефону Володю. Услышав его голос, почувствовала, как упал камень с души, спросила здорово ли ему попало. Он в ответ поинтересовался, как я добралась и темы все были исчерпаны.
   Мы с Багдой отправились в мое скромное жилище. И меня уже на подходе начали грызть сомнения: если в трехкомнатной квартире мы еще могли придумать, чем себя занять, то в однокомнатной малометражке это представлялось проблематичным.
  
   Н - да! Багда нашла чем заняться - она решила навести у меня порядок! Хуже этой затеи придумать что - либо было трудно. Стать в собственном доме лишней мебелью это через чур для любого человека. Меня хватило на день, потом я начала беситься и думать, чем бы ее отвлечь. Единственное, что мне пришло в голову, это предложить прогуляться к одной из наших сотрудниц, у которой был интернет. Коллегу наш интерес позабавил, поскольку, оказывается, разворачивающийся скандал уже выплеснулся и на страницы официальной прессы. Мы с Багдой попросили ее распечатать все наиболее интересные материалы и удалились домой с кипой бумаги, которую я пообещала возместить.
   Конечно же, теперь Багде было не до уборки. Мы разложили бумаги и начали их досконально изучать. Повторять все было бы скучно. Главное, что мы узнали, кого "валят" в конторе министерства здравоохранения. Судя по всему, человек был приличный, прежде ни в чем дурном не замечен, жил на свою зарплату, имел жену и двух детей. Кто были те благотворители, чью карточку он имел в портмоне он называть отказывался. Да и у него ли она была - не ясно, вполне мог принять на себя чью-то вину. Мы с Багдой, после недолгих размышлений, решили, что он - явно подставная фигура. Весь бред с аферистами - это то мы знали точно! - был явной липой. И мы опять стали перед проблемой: нам то что делать? Конечно, бегемот есть не просил, но все же постоянно напоминал, что решение принять рано или поздно придется.
  -- Знаешь, Багдусик, давай съездим в Троице-Сергиев скую Лавру, - предложила я, - может, Бог подскажет как поступить?
  -- Только и дела Богу, что наши проблемы решать! - возмутилась Багда, но, подумав, согласилась, - все-равно делать нам нечего, хоть побудем в атмосфере спокойствия и красоты. Авось что-нибудь и придумаем!
  
   После ареста Витальки жизнь Верки в очередной раз дала крен: работу она потеряла. Она не особенно огорчилась, так как этого ожидала. Репутация в этих кругах ценилась высоко и связь с преступным элементом была наказуема. Да она сама где-то внутренне была даже благодарна аферистке, так как в ходе следствия вскрылось многое, утаенное от нее. Не то, чтобы это так уж ее шокировало, просто становилось понятно: всем ее планам был заведомо уготован провал. Не будет семьи, спокойной жизни, человека, которому она могла бы верить. Такая мерзкая пустота - что жить не хотелось. Вот тут то и вспомнилась Верке давняя бабушкина мечта - побывать в Троице-Сергиевской Лавре. И подумалось: а вдруг поставленная в Лавре свеча и впрямь как-то даст понять пребывающей на том свете бабушке, что любит она ее и помнит все эти годы.
   Верка встала пораньше, оделась соответственно задуманному вояжу и отправилась на автобус. Как доехать до Сергиева Посада она знала. Путь, конечно, не близкий, но и не такой уж дальний - к ночи спокойно вернется домой.
  
   Уже утром мы с Багдой поцапались - она решительно заявила, что бегемота берем с собой. Все мои попытки ее в этом разубедить оказались тщетны. Мою квартиру она считала не достаточно надежной.
  -- Багдуся, меня же еще ни разу не обворовывали! - пыталась взывать я к ее разуму.
  -- Нашла о чем страдать! - фыркнула Багда, - просто пока у тебя ничего ценного не было. А теперь есть.
  -- Да откуда ворам - то знать!
  -- Я не собираюсь вдаваться в дискуссии по этому поводу, - пресекла мои увещевания Багда, - я за эти деньги несу ответственность и нахожу, что у тебя она начисто утрачена!
  -- Ах, так! - возмутилась я, - Ну и носи свое чучело весь день сама! Я к нему не притронусь!
   С этим мы и отправились в Сергиев Посад. Разумеется, по настоящему мы не разругались, но пару ехидных намеков насчет впадающих в детство старушек с моей стороны разрядке обстановки не способствовали. Вообще - то я была не права - Багда с фиолетовым бегемотом на коленях смотрелась прелестно и до бабули ей было далеко, но меня он немного злил.
   Мы бродили по территории Лавры, заходили в церкви и маленькие часовенки, полностью забыв свою размолвку. Есть что - то в церковных строениях сказочное, особенно в этих. Людей, как всегда, было много и выделить какую - то одну группу было сложно. Правда, детские группы отмечаешь автоматически. Вот так мы обе обратили внимание на одну из них, хотя поначалу решили что привезли детей из летнего лагеря. Потом поняли - из какого-то провинциального детского дома. Уж больно серьезными были глаза у этой разновозрастной группы. Впрочем, вели они себя прилично, слушали внимательно и мы уже прошли мимо, когда что - то привлекло меня в женщине, стоящей неподалеку. Я постаралась, не привлекая внимания, ее разглядеть и поскольку события недавнего прошлого в памяти были свежи, узнала.
  -- Багда! - прошипела я, хотя женщина меня никак не могла услышать, - Это она!
  -- Кто? - моментально среагировала Багда, перехватив мой взгляд.
  -- Та особа из электрички, сообщница вора!
   Багда, желая рассмотреть женщину, тут же двинулась за ней. Ну и я, естественно.
  -- Слушай, а я в ней ничего вульгарного не нахожу, - поделилась со мной сомнениями Багда, - Ты уверена, что это она?
  -- Уверена, хотя что-то в ней не то. Это наверно одежда.
   Одета женщина была скромно, в темный льняной костюм, голову покрывала легким темным шарфом. Именно покрывала - концы шарфа свободно лежали на плечах. Лицо ее было сосредоточенным, словно думала она о чем-то своем. Она вошла в церковь, купила несколько свечек, поставила их у одной из икон и застыла. Она не крестилась, однако губы ее шевелились, словно она вела с иконой беседу.
   Что хотите делайте - поверить, что это моя мошенница я не могла! Скорее всего, меня подвело воображение. Я глянула на Багду и поняла, что она думает о том же. Не сговариваясь, чувствуя себя немного виноватыми, мы вышли из церкви и, не спеша, двинулись к выходу из Лавры. Было уже за полдень, мы все осмотрели и можно было спокойно возвращаться домой.
   На площади перед Лаврой было людно, экскурсионные автобусы стояли невдалеке и на фоне современного их великолепия старенький небольшой автобус производил впечатление глубокой провинциальности и казался особенно родным. Мы с Багдой немало поколесили по окраинам Союза, чтобы не признать в нем наш основной российский транспорт. К этому автобусу и направлялась группа детей, которую мы в Лавре невольно отметили. Ребятишки развеселились, толкались и играли, как-то особенно упорно не замечая расположенных рядом торговых рядов с их великолепием. Сопровождавшая их пожилая женщина иногда не зло покрикивала, призывая к порядку, и на время они успокаивались. Но потом детская энергия брала верх и они опять начинали бегать. Да они и не так уж шалили. Ей Богу, в инциденте они были скорее пострадавшими. Небольшая худенькая девчушка лет 5 - 7, с мышиными хвостиками косичек, убегая от подружки, оглянулась и, не заметив, налетела на быстро идущего мужчину. Столкновение произошло стремительно, он отреагировать не успел и она отлетела прямо на торговый стол. От толчка тот качнулся и большая ваза, стоявшая на подставке начала падать. Девчушка как- то съежилась и замерла в ожидании неизбежного удара. Мы тоже оцепенели. И тут, откуда-то со стороны, кажется, толкнув нас, к ней метнулась женщина. Она в принципе не могла успеть - но успела: немыслимо красивым рывком, в падении, она буквально выхватила малышку из - под летящей вазы. Та грохнулась рядом.
   Женщина села и торопливо ощупывая девочку, спросила тревожно:
  -- Ты не поранена? Где болит?
   А очнувшийся продавец нервно закричал:
  -- Смотреть за ребенком нужно, мамаша! Ты мне эту вазу оплатишь!
  -- Оплачу, уймись! - Бросила ему через плечо женщина, вставая. Девочку она взяла на руки, словно боялась, что с той все еще что-то может случиться. А малышка, глядя ей прямо в глаза, неожиданно спросила таким ожидающим чуда голосом, что площадь напряглась и зазвенела:
  -- Ты - моя мама? Ты нашла меня?
   И продавец осекся, все поняв. Пожилая женщина сделала шаг к ним и кто-то из группы ребят придержал ее за юбку. А как они замерли, боясь не расслышать ответ!
   Женщина прижала к себе девочку и ответила коротко:
  -- Да, родная моя.
   Тут я поймала себя на том, что уже какое-то время стою, задержав дыхание. И задышала. Какой - то человек принес женщине оброненный шарф, она приняла его и легко набросила на плечи дочки, худенькой девочки с удивительно красивыми огромными серыми глазами и волосами такого солнечного света, что он казалось, стекал с кончиков ее тоненьких косичек.
  -- Это моя мама, - сказала она детям в три дыхания и рассмеялась. Женщина, не опуская девочку на асфальт, обернулась к продавцу, неловко достала из сумки кошелек и спросила буднично:
  -- Сколько я вам должна?
   А он вдруг сказал ей:
  -- Да бросьте, это же дешевая керамическая подделка! Лучше вон им что-нибудь купите! - и, устыдившись своего поступка, сделал вид, что ищет что-то в какой - то коробке.
   Женщина кивнула и, обернувшись к ребятишкам, весело скомандовала:
  -- Слышали? А ну за мной, купим чего-нибудь вкусненького на дорожку!
  -- А вы поедете с нами? - спросил один из ребятишек.
  -- Конечно, - сказала женщина, - надеюсь...- она вопросительно взглянула на их воспитательницу и, услышав подсказку, продолжила - Мария Семеновна не будет против?
  -- Не будет, она у нас добрая! - загомонили ребята. - А вас как зовут?
  -- Вер...Вера Петровна, - представилась женщина, - А сейчас вперед за мороженым, пирожным и газировкой!
   Мы с Багдой переглянулись и, не сговариваясь, бросились к застывшей воспитательнице:
  -- Марья Семеновна, вы не могли бы оставить нам ваши координаты?
  -- Ох, - сказала она, - даже не знаю, как следует поступить!
  -- Обязательно возьмите с собой Веру Петровну, - взмолились мы в два голоса и по ее улыбке поняли, что этот то вопрос уже решен и ее другое занимает. - И дайте нам адрес вашего детдома, пожалуйста!
   Она машинально продиктовала нам адрес, который я на всякий случай записала и мы, отойдя в сторонку, пронаблюдали, как нагруженные покупками дети усаживались в автобус. Особенно много смеха вызывала необходимость затащить в салон воздушные шарики, которыми дети обзавелись за столь короткий период. И нам показалось, что они им доставляли самую большую радость. А девчушка, которую по прежнему несла на руках Вера Петровна, на шарик почти не обращала внимания. Она смотрела только на маму и обнимала ее так крепко, словно боялась, что мама может раствориться в любую секунду.
   Автобус ушел. Мы с Багдой тоже продолжили путь к вокзалу. Багда потерлась подбородком о макушку бегемота и заявила:
  -- Надо расставить точки над "и" с этим делом. Кому эти деньги нужней мы обе знаем.
   Я молча кивнула. Дело в том, что имя-отчество подруги вора мы знали из статей интернета. Теперь же мы так же знали, что все сведения о ней были лживы. И мы чувствовали себя перед ней виноватыми.
   В электричке Багда сосредоточенно о чем-то размышляла. Я ей не мешала, меня и саму на разговоры не тянуло. Покинув вагон, мы пошли пешком, так как еще утром договорились отовариться на рынке по возвращению. Мы купили курицу под диалог впереди стоящей покупательницы с продавцом на тему " наша птица лучше, но ведь дороже"! И весьма нелестный отзыв об американских окорочках.
   Потом - картошку и зелень. Меня чуточку удивил повышенный интерес - на мой взгляд - Багды к району произрастания буквально каждого встречаемого продукта. Но хорошо ее зная, вопросов задавать не стала. Расскажет, когда созреет. Не зря же она столько лет была лучшим начальником поисковой партии нашей экспедиции.
   Мы дотащились до квартиры порядком измотанные не только физически, но и морально. По очереди вымылись - благо по субботам и у меня была горячая вода - и занялись ужином.
   Уже вечерело. С улицы, наконец - то, пахнуло свежестью.
  -- Тащи сюда атлас, посмотрим где этот дом базируется, - наконец распорядилась Багда.
   Я вытащила атлас и мы начали отыскивать указанный район.
  -- Да, глушь изрядная, - таков был наш общий вывод.
  -- Ты хочешь передать деньги им? - поинтересовалась я больше для проформы, так как ответ был очевиден. И нарвалась на неожиданный отпор:
  -- Еще чего! Я что, не знаю чем это обернется?! - огрызнулась она. И видя мой открытый от изумления рот, снизошла до объяснения. - Во-первых, деньги не наши, мы еще не выяснили на какие цели они предназначались. Во-вторых, прежде чем ими распоряжаться, надо получить достоверную информацию об этом детском доме. А в - третьих помогать деньгами глупо - кроме проблем мы им ничего не обеспечим...
  -- Но Бомби сказала, что тысячу мы спокойно можем спустить на благое дело, а у меня перед Верой Петровной есть определенный моральный долг, - напомнила я.
  -- А я что, об этом не думаю? Чем по твоему я собираюсь заняться? - возмутилась она, - Но просто бросить с барского плеча - обидим. Поэтому едем на разведку и решаем по ходу дела... И вообще не парься, у меня есть идея. Завтра начинаем подготовку.
  -- Слово Бомби? - напомнила я.
  -- Еще три дня держим.
  -- В чем будет заключаться подготовка, пояснишь? - поинтересовалась я, заинтригованная.
  -- С утра меняем эту тысячу на нормальные деньги, покупаем рюкзак для бегемота - имей в виду - приличный, и что - нибудь из одежды в стиле пожилых паломниц. У тебя же даже темных платков нет!
  -- Багдуся, окстись! - возмутилась я, - Ты же их отродясь не носила! И вообще - маскарад-то к чему?!
  -- Слушай, имею я право хоть раз в году оторваться на полную катушку?! - возмутилась она в свою очередь, - И вообще - сыграть по правилам жанра! Делу-то это не помешает. У тебя целое приключение, тоже хочу!
  -- Снимаю возражения, - я смиренно склонила голову. И впрямь - ну чего к мелочам цепляюсь, старею видимо...
   Багда засмеялась и взяв мобильник, начала "вешать лапшу на уши" Бомби по поводу нашей сегодняшней экскурсии. Версия была хорошо отредактирована.
  
  
   Евро мы поменяли в банке и Багда тщательно пересчитала полученные деньги, прежде чем их упрятать. Она снова была собранной и деловой, как в годы работы.
   Но покупка рюкзака доставила мне несказанное удовольствие - Багда упорно для примерки в каждый пыталась впихнуть бегемота, чем доводила продавцов до белого каления. Женщины мы солидные, в возрасте, и эти ее действия казались редкой дурью. Упитанная зверюга упорно не желала прятаться с головой и где-то после трех часов хождения по торговым точкам Багда сдалась и купила темный рюкзачок из которого - после всех усилий! - торчали глазки и уши нашего монстра.
   Еще большее удовольствие мне доставил поход по вещевому рынку за одеждой. Вы думаете, трудно купить только хорошие вещи? Ха, купить откровенное ретро ничуть не легче! Я так веселилась, что мне стало Багду жаль.
  -- Багдусь, нам же, судя по твоим стараниям, нужны подержанные тряпки, - наконец сказала я ей, -Ну и пойдем в другое место, в так называемые блошиные ряды.
   Багда замерла, соображая, и сердито спросила:
  -- А ты что, раньше сказать не могла?
  -- Так задачу надо было формулировать четче! - парировала я.
   И мы отправились к рядам, располагающимся за пределами рынка. Там, прямо на земле, на газетах и целлофане, граждане продавали все что хотели. Худо-бедно, но то, что ей требовалось, Багда приобрела. Я же осталась довольна уже тем, что она не заставляла меня ничего примерять прямо на улице.
   Дома мы все перестирали и повесив сушиться, даже посмотрели какой-то детектив по телевизору.
  
   Следующий день ушел на ремонт и подгонку купленных юбок и кофт. Мне все это напомнило театр, я предложила воспользоваться гримом и косметикой, но Багда сказала "в другой раз". Пришлось смириться. Но я решила обязательно в следующий раз воспользоваться косметикой, тем более что у меня кое-что лежало с Нового года неиспользованное. Не помню уж, почему я этот набор приобрела, но не век же ему лежать...
   Электричка до Ярославля шла четыре часа. Большую часть времени я проспала - встали то ни свет ни заря. Рюкзачок стоял между нами. На голову бегемота Багда напялила целлофановый пакет и потому зверюга нас не компрометировала. Багда что-то прикидывала в блокноте и, судя по выражению лица, расчеты ее не радовали.
   В Ярославле она отыскала автобус до нужного райцентра. Я молча следовала за ней, вопросов не задавала. Новая, непривычная одежда - длинные юбки и кофты - оказалась достаточно удобной. Хуже было с платками - они упорно съезжали с головы. Да и узел под подбородком вскоре начал натирать кожу - нет, носить платки это уже утраченное искусство! Мне было любопытно, что Багда задумала. Кстати, наша одежда выделяла нас из общей массы не меньше, чем если бы мы надели карнавальные костюмы! Посматривала на нас публика с нескрываемым сочувствием!
   В райцентре мы прошлись по местному рынку, довольно не богатому. Ничего не купили. Багда, правда, в разговоры вступала, ее почему-то интересовали судьбы окрестных совхозов и колхозов. Судя по причитаниям, те что еще устояли, влачили жалкое существование. Если принять во внимание, что стоимость литра бензина значительно превышает стоимость молока, то удивляться этому не приходиться.
   В поселок, на окраине которого располагался нужный нам небольшой детский дом, мы доехали на уже знакомом нам автобусе. Оказалось, что он раз в день совершает рейс до райцентра. Если, конечно, исправен. В случае поломки люди добираются как придется.
   Но сам поселок выглядел неплохо. Я думала, что мы пойдем в детский дом. Но мы только покрутились возле него, порасспрашивали двух женщин, которые встретились. Одна работала няней, вторая - помощником повара. Обе жили в поселке, в котором с работой - естественно! - было худо. Да и весь коллектив работников детского дома, состоящий преимущественно из женщин пенсионного возраста, зарплаты имел весьма скромные.
  -- Все, идем к председателю! - наконец заявила Багда, - Все что мне требовалось, я знаю!
   Я подняла брови, но приставать с вопросами опять не стала. Мы поправили платки и двинулись по центральной улице у конторе совхоза, чем-то напоминающей беленый сарай. Невысокое деревянное крыльцо было чисто вымыто, отчего старые доски приобрели приятный яичный оттенок.
   Багда вошла первой и уверенно пошла по коридору, читая таблички на дверях. У меня было мелькнула мысль, что в конце рабочего дня мы едва ли кого из руководства найдем в конторе, но когда Багда постучала в дверь с табличкой " директор", из-за двери послышался мужской голос "Войдите!".
   Кабинет был небольшим, основное место занимал письменный стол, за которым сидел крепкий пожилой мужчина с обветренным лицом. У стены - высокий старый сейф, и пара плоских шкафов с бумагами. У стола - несколько стульев.
  -- Вы директор? - осведомилась Багда.
   Он представился, кивком указал на стулья и спросил:
  -- Чем могу быть полезен?
   Багда решительно взяла стул, скинула рюкзачок и поставив его рядом, села. Я села поодаль, чтобы наблюдать обоих..
   -Видите ли, наши имена вам ничего не скажут, - начала она, - мы паломницы и выполняем своего рода миссию касательно детского дома, расположенного в вашем поселке...
  -- Милые женщины! - с насмешливой печалью перебил председатель, - Мы и так, несмотря на свои прорехи, чем можем детдому помогаем! Но сейчас мы в такой финансовой яме, что и себе помочь бессильны!
  -- Стоп! - оборвала его Багда, - Я не так выразилась! Мы ничего у вас не собираемся просить, напротив.....
  -- Не понял?! - председатель даже чуть подался вперед, - Не собираетесь просить?
  -- Не собираемся. Видите ли, один состоятельный человек хотел бы помочь детдому. Но у него принцип - деньги должны работать.
  -- Хороший принцип, - усмехнулся председатель, - а мы причем?
  -- Сейчас поясню, - Багда достала блокнот, -Мы покупаем у вас по рыночным ценам мясо, молоко, яйца которые вы поставляете в этот детский дом. То есть выдаем вам наличными определенную сумму. Естественно, продукция должна быть качественной и соответствовать санитарным нормам. Впрочем, вы знаете это лучше нас. Кроме того, оплачиваем ваш труд, слесаря и других рабочих, которые потребуются. Но никакой благотворительности - оплачиваются только труд и продукция. Правда, труд - не по высшей категории.
  -- И какую же сумму вы собираетесь выделить? - поинтересовался председатель .По - моему, не очень - то он нам верил.
   Багда достала из рюкзачка небольшой сверток, развернула и, положив перед председателем, пояснила:
  -- Здесь 350 тысяч. Это на первый месяц. Если наше сотрудничество окажется успешным, то следующая сумма окажется крупнее.
   Председатель смотрел то на деньги, то на нас и не сразу заговорил:
  -- Я должен написать расписку?
  -- Зачем? - удивилась Багда, - Мы навели справки - у вас репутация честного человека. В дальнейшем сотрудничестве заинтересованы мы оба. Вашему совхозу нужны оборотные средства, продукцию вы так или иначе продаете... Нам же хотелось бы одного - чтобы наши имена не всплыли.
   Председатель молча пересчитал деньги, все еще не веря себе. Он уже что - то прикидывал...
  -- Мы свою продукцию поставляем отнюдь не по рыночным ценам, - наконец произнес он.
  -- Это ваши проблемы, - отозвалась Багда, - Мы покупаем по рыночным, это даст вам особую заинтересованность в поставке продукции высокого качества. А как вы используете в хозяйстве разницу - дело ваше. Но вы согласны, по крайней мере, попробовать наладить сотрудничество? Вам ведь тоже хлопоты немалые...
   Председатель откинулся на спинку стула и вдруг рассмеялся:
  -- Милые женщины! Да ведь для нас это как спасательный круг Разумеется, мы как можем детям помогаем. Но такая сумма - даже разовая! - это же манна небесная!...Да я за каждую копеечку отчитаюсь перед вами! У меня люди уже который месяц без денег сидят... Будут еще пожелания?
   Багда взглянула на меня, я кивнула.
  -- В поставках и сроках вы сами определитесь. Там у них появилась новая сотрудница - Вера Петровна Козырева, она в качестве продуктов разбирается хорошо... Конечно, никто - и она в том числе, в нашу операцию не посвящены, но ее мнение, безусловно, будет играть ключевую роль. Вот и все. Мы появимся у вас не раньше, чем через месяц. До свидания.
   Мы поднялись и пошли к дверям. Он остался сидеть, все еще сам себе не веря...
   Мы быстро покинули здание и отправились на грунтовую дорогу ведущую к райцентру. Я про себя решила, что Багда поступила умно - мне бы это решение в голову не пришло. Одновременно я невольно подумала, что денег в бегемоте не так уж и много...
  
   Домой мы попали за полночь.
  -- Ну вот, у нас завтра законный выходной, - с удовлетворением констатировала Багда, - так что отсыпаемся!
  -- Боже мой, всего-то неделя прошла, - удивилась я, - а какая насыщенная!
  -- Неделя для меня, для тебя - декада, - уточнила Багда.
  -- Первые три дня не считаются, я в них была слепа и глуха, - напомнила я.
   И мы отправились спать.
  
  
  -- Ты что такая задумчивая?, - поинтересовалась Багда, - Вроде бы выспались...
  -- Да вот размышляю - 126 тысяч евро сумма вроде большая... для одного человека. А для коллектива, выходит, что вроде и не очень...
   Багда фыркнула:
  -- Не забудь, при этом мы еще не получили право ими распоряжаться!
  -- Багда, мы же приняли решение сегодня этот вопрос не обсуждать! - мрачно напомнила я. Что-то не хотелось мне сегодня говорить на эту тему.
   Мы посмотрели телевизор, порешали кроссворды и вообще занимались исключительно домашними делами. Фиолетовый бегемот сидел на стуле в углу и таращился на нас стекляшками черных глаз. Следует напомнить, что наш объявленный выходной выпал на среду.
  
  
  
   Возможно я бы и забыла о своем решении прилично выглядеть, но когда Багдуся ехидно поинтересовалась как я собираюсь это делать при черных брюках и темной рубашке, я в пику ей уселась у трюмо и полчаса наносила на физиономию косметику. Очень надеялась, что ее это разозлит, но она взирала на всю процедуру со стоическим любопытством. Присоединяться отказалась наотрез. Из вредности я возилась сколько могла и поехать в Москву мы смогли только послеобеденной электричкой. Вообще же спешить нам было особенно некуда. По компьютеру мы предварительно отыскали карту столицы, уточнили куда нам надо добраться и решили, что попробуем нашего "героя" подловить на выходе с работы. Обе брали во внимание, что вполне возможно сегодняшняя поездка окажется не более как ознакомительная.
   До Москвы электричкой от нас два часа десять минут. Но последнее время электрички в пути хронически запаздывают. Вот и сейчас вместо половины пятого дня мы оказались на Ярославском вокзале почти в пять. А к зданию министерства и вовсе добрались далеко за шесть. Здание не впечатляло, как и большинство старых зданий в центре Москвы. Оно стояло вплотную встроившись в соседние дома и мы с Багдой даже поспорили, не являются ли боковые стены у них общими.
   Что через центральный вход нас не пустят было ясно. Я предложила поискать " черный ход" и посмотреть, как охраняется он.
   Мы долго искали арку для прохода во внутренний двор, потом пришлось возвращаться, чтобы сориентироваться, как нужное нам здание отличить с тыла... Вообщем, когда удостоверились, что перед нами нужный дом, день начал клониться к закату. "Черный ход" оказался закрытым, но было видно, что им часто пользуются. Мы порядком устали и решили передохнуть на скамейке слева, под кустами. Было очевидно, что работники тут частенько перекуривают в рабочее время.
   Собственно, мы ни на что и не рассчитывали. Время рабочее давно закончилось, так что расспрашивать о чем-либо было некого. Удивительно быстро вечерело, а здесь, в тени здания, тьма постепенно сливала в одну темную массу все предметы. И становилось не по столичному уютно. Мы сидели расслабившись, откинувшись на спинку теплой деревянной скамейки и молчали... Неожиданно в двери заскрежетал замок, появился свет и на бетонное крыльцо в три ступеньки вышел молодой крепкий парень в форме охранника. Он прикрыл за собой дверь, достал сигареты и прикурил.
  -- Багда, я его расспрошу! - обрадовалась я и сорвалась с места.
   Идти было недалеко и я, не желая его встревожить неожиданным появлением, на подходе громко откашлялась, привлекая внимание.
   То что последовало достойно фильмов ужаса: он повернулся ко мне, выронил сигарету, потом как-то замедленно вытащил пистолет и ... перекрестил меня им! Потом уронил пистолет и мягко, словно он был масляным, осел по стенке, на которую опирался спиной..
  -- Припадочный! - в ужасе пробормотала я, отшатываясь и натыкаясь спиной на Багду. Та отстранила меня, подошла к парню, проверила пульс и повернулась ко мне. Не знаю, что она хотела сказать, но гамма эмоций ее была что надо: она закрыла глаза, сосчитала до десяти, потом открыла их и сказала мне сердито:
  -- Ну Динка, предупреждать надо!!!
  -- Да о чем?! - разозлилась я.
   Но она подхватила с земли пистолет, засунула его в рюкзачок и схватив меня за рукав потащила прочь, шипя:
  -- Уходим! Уходим немедленно!
  -- А он? Что с ним? - пыталась я взывать к ее разуму.
  -- Вульгарный обморок! - рявкнула она, - Что, мужика в отключке видишь впервые?!
   Добежав до арки, мы остановились. Багда достала платок и сунув мне, приказала:
  -- Быстро стирай эту дрянь с лица!
   Я послушно вытерла лицо и взглянув на платок похолодела - он мягко мерцал слабым гнилостно-зеленым светом...
  -- Багда, что это? - жалобно спросила я.
  -- Обыкновенная фосфоресцирующая краска для хэллуина! На кой черт ты ею сегодня намазалась? - недоуменно поинтересовалась Багда.
   Ох! Точно! Я же этот набор закупила к прошлому Новому Году!
   Я молча позволила ей вытереть мне лицо и так же молча пошла следом. Мы влились в людской поток.
  -- Багда, - жалобно спросила я, - а что, днем ты ничего не заметила?
  -- Днем она и не могла проявиться, - Багда все больше приходила в хорошее настроение, - ее же в темноте только видно... - тут она вдруг захихикала, - Нет, это чудо, если парень отделается только обмороком! Меня саму чуть кондрашка не хватила, когда я твое лицо увидела!!!
  -- Постой! - остановилась я, - А оружие ты зачем прихватила?
  -- А что ему валяться, попало бы еще кому в руки, - отозвалась Багда недовольно.
  -- Оно и попало! - ехидно заметила я.
   Мы шли к метро. И я знала одно - раз оружие попало в руки Багды - она его добровольно не вернет. Да и как можно его теперь вернуть? И парень хорош - с такими нервами - да в охрану!!!
  
   Вообще-то нервы у Геннадия были что надо. Просто он был, как говорится, "с будуна". Перед обходом они с парнями еще похохмили насчет зеленых человечков, которые приходят вместе с белой горячкой. Он решил покурить на свежем воздухе, чтобы справиться с головной болью.
   Выйдя на крыльцо, он обвел взглядом привычную территорию, прикрыв дверь не до конца, закурил и тут слева из кустов выплыло что-то омерзительно-зыбкое и в тоже время реальное, каркнуло и стремительно кинулось к нему. Он смутно помнил, что надо перекрестить нечисть, и еще с ужасом осознал, что забыл крест дома... Гнилостно-могильная морда без глаз и рта дергаясь надвигалась на него - это было последнее, что он осознавал, проваливаясь в черную яму забвения.
   Таким его и обнаружил полчаса спустя напарник. Вызванная по рации с другого поста подмога в лице троих коллег помогла втащить тяжелого Геннадия в освещенный коридор. Общими усилиями его привели в сознание.
  -- Эй, парень, что с тобой?! - теребили они его.
   Геннадий открыл глаза, не сразу сообразив где он и что произошло:
  -- Оно..еще там? - с ужасом прошептал он.
  -- Кто "оно"?
  -- Не знаю. Зеленое, гнилое, мертвое... - попытался определить словами Геннадий, и торопливо уточнил - Я успел в него выстрелить?
   Выстрела никто не слышал, однако факт исчезновения оружия был налицо. Немедленно принесли фонари и осмотрели прилегающее пространство - пистолета не было. Учитывая, что заступающие на охрану получали его у старшего наряда, происшествие выходило за рамки шуток. Конечно, от привидения можно ждать чего угодно, но оружия они не воруют. Была объявлена общая тревога. К сожалению, более детальный осмотр места происшествия приходилось оставить до утра.
   Утренний осмотр мало что дал - на лавке под пышно разросшейся акацией, где поджидал неизвестный, и впрямь днем покуривало слишком много работников министерства. Оставалось неясным, было ли нападение спланированным, или Геннадий угадил в ловушку случайно. Действовал явно профессионал - Геннадий был парнем накачанным и отличался хорошей реакцией. Так что противник должен был быть не слабее... Спустя какое - то время и сам Геннадий сообразил, что привидение крикнуло не "кар", а издало характерный выкрик занимающихся восточными единоборствами. К утру в это он уже верил и сам. Как и в характерный удар, не оставляющий синяков.
  
  
   В электричке у Багды зазвонил сотовый. Конечно, Бомби. Багда коротко сообщила, что мы едем домой и оттуда перезвонит. Она сидела, прижимая к себе рюкзачок и выглядела довольной. Я переживала драму своей неудачной попытки намести красоту и понимала ее состояние.
   В одной из экспедиций на Алдане мы как-то отыскали бельгийский браунинг времен гражданской войны. Ох сколько сил и времени она потратила на то, чтобы привести его в рабочее состояние! И надо же, по возвращению в Хатыми кто-то сообщил и Багду заставили сдать оружие! Как она тогда выстрадала разлуку с этим антиквариатом!!!
   Нет, я не собиралась ее осуждать за присвоенное сегодня оружие. Меня беспокоило только как бы с ним не "влипнуть". Увы, я не могла сочувствовать парню, не оценившему мою неземную красоту.
   Тут я попыталась представить произошедшее его глазами... Воображение у меня всегда было неплохим... В начале я просто хихикала, потом Багда внесла некоторые коррективы и мы начали дружно хохотать на зависть нашим попутчикам.
   Увы, совесть нас не мучила.
  
  
  
   Из дома Багда позвонила Бомби, ехидно сообщила, что сегодня мы занимались исключительно моей косметикой, что у нас все исключительно тихо и чтобы та не дергалась. Все в порядке.
   Положив мобильник, она повернулась ко мне:
  -- Бомби решила приехать в следующую субботу. Она нам не доверяет.
   Я охнула. Багда кивнула:
  -- Считай, что у нас в запасе неделя. К ее приезду все должно закончиться! Ей ни в коем случае в этом деле "светиться" не следует! Мы и так достаточно напортачили. Теперь действуем с умом.
  -- Багда, - робко сказала я, - я что - то перестаю понимать происходящее. Что бы я ни предпринимала - все выходит боком!
  -- Плывем по течению, ситуация сама подскажет выход, - решила Багда и занялась оружием.
   Она ворчала, что оно старой модели, вычищено скверно. На мою робкую попытку посмотреть, последовал суровый отказ. Учитывая, что я и впрямь при стрельбе безбожно мажу, я заткнулась. Глядя на светящуюся от счастья Багду я мрачно осознавала, что отнять у нее эту игрушку будет не просто. И что еще хуже - теперь ее все прочие проблемы интересуют гораздо меньше, чем бы должны.
   Не стоит и говорить о том, что улеглась спать она с пистолетом под подушкой. Почему я не дергалась? А что дергаться, если большую часть жизни она спала именно так? Наши поисково-разведочные партии редко работали летом в населенных районах. А уж кто бывал рабочими - лучше и не вспоминать...
  
  
   Я лежала без сна - сказывались потрясения. И лихорадочно пыталась просчитывать варианты. Где - то часу в третьем не выдержав встала и отправилась на кухню попить чайку. Заварив, я ждала, пока он настоится и бездумно курила, глядя на карту города, висящую на стене. Тут и щелкнуло: да ведь в Москве уже год новая мода - водят туристов по улицам и рассказывают о достопримечательности домов. Вот и надо попасть на такую экскурсию! Разживемся полной информацией!
   Утром я поделилась идеей с Багдой и она ее одобрила. Уже наступила пятница и на все - про все у нас оставались шесть дней. Три - учитывая выходные - смело можно отнести на разведку. Что мы и решили сделать.
   В пятницу ни одной тургруппы нам не встретилось. Близко подходить к интересующему нас дому мы не стали. Зато прилегающие осмотрели внимательно. И один нас порадовал - в нем явно шла реконструкция. Если с улицы строительных лесов видно не было, и окна закрыты решетками, то с тыла проникнуть в него труда особого не представляло. Что уже, видимо, и сделали то ли местные мальчишки, то ли вездесущие бомжи. Правда, чем нам мог помочь соседний дом я пока не представляла, но Багда, хмыкнув, напомнила об общей системе коммуникаций.
   В субботу мы перехватили вначале одну тургруппу, потом вторую. Если с первой - официальной -получили массу общих сведений, то вторая, которую вел на добровольных началах молодой парень - оказалась бесценной. Он так восторженно и дотошно знал историю каждого дома, с такими деталями рассказывал малейшие подробности, что мы с Багдой внимали ему почти с благоговением. Нет, внутри интересующих нас домов он не был, но он сообщил имена архитекторов и даты строительств. А этого достаточно для начала поиска.
   Поэтому воскресенье мы провели у знакомой, которая через интернет вытащила нам всю информацию и даже планы зданий. Врать не потребовалось, мои привычки и вкусы она знала давно и ничего нового в моем очередном задвиге не увидела.
   Вечером в воскресенье, обсудив все и вся по поводу домов, Багда сказала удовлетворенно:
  -- Проникнуть мы сможем. Чтобы не бросаться в глаза, прикинемся уборщицами. Их в упор не видят.
  -- А вдруг там особая униформа? - поинтересовалась я.
  -- Все - равно уборщица наденет что-нибудь темное... Достать сможешь?
  -- А то! Завтра схожу в институт и попрошу у нашего завхоза. Ведра и тряпки не понадобятся, надеюсь?
  -- На месте свистнем, - решила Багда, - одежду бы надо попроще, поудобнее...Вот и платки пригодятся, и юбки... У тебя что из отверток есть?
  -- Багдусь, ты что?! Откуда они у меня? - рассердилась я, - Да и на кой нам отвертки?
  -- Есть идея, - многозначительно ухмыльнулась она, - пока не скажу. Но кое - чего у дочки я нахваталась.
   И она опять погрузилась в изучение планов зданий.
  
  
   Я сходила в институт и из фойе центральной проходной позвонила нашему завхозу. Просьбу насчет двух темных халатов Лида приняла с пониманием. Я подождала, пока она сходит в подвал и получила требуемую спецодежду с извинениями за затрапезный вид, но зато мне было разрешено ее не возвращать. Я сказала " Там видно будет", мы поговорили о текущих делах и я вернулась домой первой. Багда пришла почти на час позднее с купленными отвертками и резиновыми перчатками.
  -- Эти то зачем?
  -- Чтобы не оставлять отпечатков пальцев... Да и уборщицы часто такие носят, - довольно откомментировала Багда.
   Мы прорепетировали по очереди перед зеркалом новое обличье и решили, что чего - то не хватает. Я мрачно заметила:
   - Седых косм и крючковатых носов!
  -- Да, не помешали бы, - согласилась Багда, - но где же их взять?!
   Я ехидно засмеялась, велела ей сесть и приготовиться. Сама же пошла на кухню и полезла на антресоль за мешком с новогодними игрушками. Извлекла маску бабы-яги, нацепила ее, сверху - платок и крикнула Багде:
  -- Приготовиться!
   Заглянула в комнату - эффект был ожидаемый. Багда пришла в восторг и тут же содрав маску с меня, начала примерять ее сама. Маска не закрывала рот и подбородок, заканчиваясь крючковатым носом. Надо лбом свисали седые синтетические букли. На этих масках мы "отрывались" не один праздник. Между прочим, маски были отечественными.
  -- У тебя она одна? - наконец спросила Багда.
  -- Одна. Но я знаю, кого есть еще этакая же прелесть, - успокоила я ее. И пошла названивать Ольге. Уламывала долго, но - уломала. Потом пришлось сходить к ней домой за маской.
  
  -- То что надо! - говорила Багда, - эффект потрясающий!
  -- Багдусь, мы опять устроим карнавал? - поинтересовалась я с легким недоумением.
  -- Никакого карнавала! Но ты же не хочешь, чтобы нас узнали и потащили с расспросами в милицию? Вдруг у них там камеры слежения? Вернем деньги по-тихому, попросим помочь Вериному детдому - и делов-то! На улице нам с ним поговорить едва ли удастся! Да и как деньги доставать?
  -- Ох, Багда, может нам их тут достать? - спохватилась я.
  -- Не дури. В бегемоте они надежнее сохранятся.
   Надо отметить, что с момента моего приезда к Багде, мы жили целиком на те деньги, что оставила Бомби. Из разменянной тысячи евро нам осталось 6 тысяч рублей, чего при наших скромных расходах, нам было "выше крыши". Поэтому право Багды на бегемота мне и в голову не приходило оспаривать. Тем более, что все проблемы следовало решить до приезда Бомби...
  
   Одного рюкзачка оказалось мало. Пришлось вытащить мой старый полевой. Мы запаковали в него все, включая фонарики и тряпки, чтобы вытирать руки. Обе были готовы к тому, что возможно сегодняшняя затея окончится чистым фарсом.
   Встали рано, влезли по привычке в джинсы и ковбойки, и надев довольно объемные рюкзаки, вышли из дома.
  -- И чего ты туда напихала? - поинтересовалась Багда, когда мы оказались на улице.
  -- Обувку сменную, бутерброды, юбки, платки, маски...дальше продолжать? - огрызнулась я.
  -- Пожалуй, не стоит, - миролюбиво оборвала она и улыбнулась.
   Мы ехали в Москву. Был вторник. На месте мы оказались к обеду.
   Разумеется, в реставрируемом доме никакие работы не велись. Мы еще раз все проверили и убедились, что двери закрыты, а окна повсеместно в решетках и отправились во двор, к замеченному ранее подвальному окну. Хотя оно от времени уже сравнялось с землей, но было довольно просторным даже для наших фигур. Во всяком случае влезть в него труда не составляло. Пышно разросшиеся кусты акации прикрывали его от возможных прохожих. Хотя в этом районе, где здания занимали преимущественно организации, возможных прохожих можно было практически не опасаться.
   Первой в окно полезла Багда. Я передала ей рюкзаки и полезла следом. Заглянув в проем, увидела подставленные кем-то до нас ящики и практически без усилий оказалась в полутемном добротном, старинной постройки, помещении. Следом за Багдой я двинулась в глубь подвала и вскоре мы оказались у лестницы, по которой поднялись на первый этаж. Надо ли говорить, что дверь, ведущая в подвал была выбита кем-то до нас?!
   В открытые двери комнат вдоль длинного коридора были видны разбросанные бумаги и старая обшарпанная мебель .Складывалось впечатление, что организация, которая его занимала, была внезапно эвакуирована.
   Багда шла уверенно, я тащилась за ней. Мне казалось, что сейчас обязательно кто-то должен появиться и спросить, что мы здесь делаем. Но никто не появился ни на первом, ни на втором этажах. Я машинально шагнула было на ступеньку, ведущую к третьему этажу, но Багда сказала "Пришли!" и я снова двинулась следом.
   В самом конце коридора, в небольшом углублении, вместо окна была выемка в стене и деревянная панель из тех, которыми прикрывают батареи центрального отопления. Багда легко ее отодвинула от стены. За ней была видна какая-то круглая труба, которая при ближайшем рассмотрении оказалась лопастями вентилятора. Причем вначале было что-то типа заслонки, но когда Багда сдвинула ее куда-то внутрь, я ясно поняла - вентилятор.
  -- Мы что, будем изображать камикадзе? - изумленно спросила я.
  -- Это старая вентиляционная шахта, - буркнула Багда, засовывая голову в темный проем. Осмотрев его, она решительно скомандовала, - Переодеваемся! Потом подтащишь сюда вон тот мешок! Дай мне перчатки и коробку с инструментом!
   Сама же надела перчатки, взяла коробку и ушла на первый этаж. Вскоре вернулась с чем - то напоминающим ломик. Я к этому времени надела юбку и вытащила халаты.
  -- Значит так, я сейчас иду к распределительному щитку, а ты слушай!
  -- Что? - встревожилась я.
  -- Поймешь! - недовольно бросила она и отправилась на первый этаж.
   Мне было немножко видно ее в пролете. Она там чем-то щелкала и время от времени спрашивала:
  -- Как?
  -- Тихо, - отзывалась я, переобуваясь в старые полукеды.
   Но вдруг в трубе что-то загудело и лопасти начали медленное движение.
  -- Гудит! - крикнула я.
   Гудеть перестало. Откуда-то с низу послышался звук разряда, Багдино чертыханье и вскоре появилась она сама, предовольная. Быстро переоделась и скомандовала:
  -- Так, я лезу первой. Подашь сначала железяку, потом рюкзачок с бегемотом... Перчатки надень!!
  -- Багдусь, а его с той стороны не включат? - спросила я обеспокоено.
  -- Не получится. Я на всякий случай устроила короткое замыкание. Но для подстраховки еще и железякой изнутри заблокирую, - пояснила она довольно и полезла в трубу. Мне ничего не оставалось, как следовать ее инструкции. Я отодвинула от трубы свой рюкзак вместе с разложенными на нем туфлями, и на приказ из трубы " Давай железяку!", просунула туда требуемый предмет. Потом передала ее рюкзачок. Наконец, печально вздохнув, полезла следом.
   Лопасти вентилятора стояли как без десяти три на часах .Я пролезла между зазором без проблем, хотя натянутая на джинсы юбка изрядно мешала. Трубу я не разглядывала, не до того было. Сквозь вторые лопасти пролезла вообще не задумываясь и оказалась в плохо освещенном уютном коридоре. Деревянная решетка была отодвинута, Багда помогла мне вылезти и тут же придвинула ее на место.
   Мы оказались в торце коридора, среди комнатных цветов. В полуметре от нас начиналась ковровая дорожка.
  -- Вперед, нам надо в туалет! - торопила меня Багда, - За инвентарем!
   Туалет был рядом. Конечно, в нем оказались и ведра и тряпки. И даже пылесос, но по моему - не исправный. Багда выбрала ведро, затолкала в него свой рюкзачок и, вытащив маски, знаком показала, чтобы я надевала.
   Я подумала, что тусклый свет лампочек говорит не в пользу министерства, но зато нам на руку. И все-равно, как -то не солидно для министерства экономить на освещении!
  -- Идем опустив головы и не спеша, - предупредила я Багду.
   Та кивнула и мы вышли из туалета. Мы шли вдоль дверей, читая таблички и возмущаясь тем, что в разгар рабочего дня чиновники, похоже, устроили себе выходной.
   Дверь с табличкой "В.С. Карпихин" и его регалиями была почти напротив лестницы, ведущей вниз. Мы заглянули в приемную - место секретарши было пусто. Зато дверь в кабинет самого Карпихина - широко распахнута и было слышно как он возмущенно говорит с кем - то по телефону. Он был мало похож на свои газетные снимки, но узнать было можно. У него был вид усталого измученного человека.
   Ранние тени от деревьев с улицы уже затеняли кабинет. Тускло светящаяся роскошная люстра над пустым столом для совещаний, поставленным в торец его рабочего стола, производила откровенно гнетущее впечатление.
  -- Можно, Владимир Сергеевич? - вежливо спросила Багда немного волнуясь и от того с хрипотцой, вежливо постучав ручкой швабры по открытой двери.
   Он глянул на нас мельком и ответил недовольно:
  -- Не сейчас!... Уберете после шести. Ко мне должен зайти посетитель!
  -- Мы вас спасти пришли! - возмутилась Багда, - Экий вы, право! На вас же кражу вешают! А мы знаем, как деньги эти вернуть! - и она решительно шагнула в кабинет.
   Я , не сразу, но тоже поплелась за ней, сохраняя расстояние.
   Он положил трубку, повернулся и тут впервые пристально посмотрел на нас. И замер - мы ему решительно не понравились!
   Я уже начинала привыкать к такой реакции на себя, а Багде это было внове. И она возмутилась:
  -- Ничего себе! Мы ради него черт знает что делаем, а он не рад!
  -- Он же еще не знает, - успокоила я ее и обратилась к нему за поддержкой, - ведь правда?
   Он кивнул как китайский болванчик. На застывшем лице жили только глаза, переводящие взгляд с меня на Багду и обратно.
  -- Спокойствие, только спокойствие! - процитировала Багда известную фразу Карлсона.
   Она прислонила швабру к стене и, поставив ведро на пол, начала вытаскивать бегемота из рюкзачка. Уж не знаю почему, наверно от волнения, достать вначале рюкзак из ведра она не сообразила. Я с интересом наблюдала, гадая, удастся ли это ей или она все - таки сообразит, что лучше вытащить из ведра весь рюкзак.
   Не догадалась. Когда был снят целлофановый пакет и показались ушки - Владимир Сергеевич очень громко икнул. Я взглянула на него и увидев как он побледнел, невольно подошла ближе - как бы не грохнулся в обморок от радости!
   Бегемот упорно не стремился появляться на свет. Зато с грохотом выпал пистолет, завернутый в носовой платок. Багда тут же его подняла развернула, точно он мог сломаться от падения, подула на него зачем-то и спрятала в карман халата. И снова принялась за бегемота, громко бормоча:
  -- Мы честные люди, нам чужого не надо. От чужих денег одни неприятности...Мы не хотим, чтобы невинные страдали...
  -- Я больше не буду! - вдруг громко и жалобно, как первоклассник , сказал Карпихин.
   Я хихикнула - уж больно это заявление не вязалось с его статусом. Он повернулся ко мне и я на всякий случай отступила к стене.
  -- Я все верну, до копеечки!
   Багда его не слушала. Она наконец-то извлекла бегемота и уложив его на стол, радостно сообщила:
  -- Вот мы его сейчас распотрошим - и все дела!
   Ее любимый автоматический нож с легким щелчком выкинул лезвие - Владимир Сергеевич вместе со стулом отскочил на метр от стола. Он бы и дальше отскочил - да стена мешала.
  -- Эй, ты пугаешь клиента! - крикнула я Багде, и обратилась к нему, - Ведь пугает?
  -- Пугает, - согласился он жалобно.
   Мне его отношение к происходящему нравилось все меньше и меньше. Я на всякий случай отступила за шкаф. В это время в кабинет вошли еще двое мужчин и один, который выглядел поспортивнее, неожиданно кинулся к столу. Одной рукой он перехватил руку Багды с ножом, а второй схватил бегемота и потянул к себе.
  -- Это мой бегемот! - завопила Багда возмущенно, - отдай немедленно, урод!
   Уж не знаю, что он ожидал увидеть, но обнаружив в своей руке игрушку, урод ослабил захват Багдиной руки, но не отпустил.
   -Дин, Дин! - закричала Багда, и я пришла в себя от оторопи.
   Не понятно, чего он ухватился за бегемота, но тот был наш. И этот гад еще крутит руку моей подруге!...Я поискала взглядом по полу, увидела стоящий у стола кейс, не раздумывая подхватила его и с размаху опустила на голову урода. Тот хрюкнул, отпустил Багду и бегемота и тяжело рухнул на пол. Бегемот оказался у Багды.
  -- Какой гад! - гневно обратилась Багда к спутнику урода, - Это наш бегемот, нечего хватать чужие вещи!
   Тот стоял не двигаясь, он превратился в соляной столб. Я наклонилась, чтобы убедиться, что урода не убила и увидела...мышь!!! Она сидела, дрожа, возле самых моих ног и явно собиралась залезть на кеду... Моя реакция была предсказуемой: я взвизгнула и оказалась на столе. Мне казалось, что мышь залезла на полукедину и я затопала, пытаясь ее стряхнуть!
   Багда перепугалась, завопила "Дина!" и, выхватив пистолет, выстрелила в потолок....Хрустальная люстра осыпалась кучей стеклянных осколков, словно пошел хрустальный дождь. Я сразу заткнулась и замерла. А второй мужчина вдруг рыбкой бросился под стол, где уткнулся носом в пол и прикрыл руками голову.
   Владимир Сергеевич вдруг привстал в кресле и четко сказал:
  -- Виновен, Господи! Брал взятки, клятвоприступничал, воровал! Все пожертвую церкви! - и упав в кресло, потерял сознание.
  -- Уходим! - прошипела Багда, дергая меня за ногу.
   Я спрыгнула со стола на ее сторону, она схватила рюкзачок и мы бросились из кабинета...Я всхлипывала от пережитого, в коридоре споткнулась, но не упала, а пробежала на трех конечностях, оттолкнув какую -то женщину.
   Потом мы оказались на лестнице, Багда торопила меня. У нашей решетки я послушно полезла первой, не возражая и совсем не раздумывая протиснулась между лопастями обоих вентиляторов. Сзади Багда зашипела:
  -- Бегемота возьми! - я повернулась и приняла нашу многострадальную зверюгу. Потом выпрямилась и стала ждать Багду. Приняла железяку и рюкзачок. Наконец показалась она сама. Видок у нее был еще тот! Закрыв задвижку, она с фонариком отправилась к щитку, бросив мне на ходу:
  -- Хватит скулить, переодевайся!
   Я содрала с себя маску вместе с платком, халат, торопливо переобулась и начала собирать вещи в рюкзак. Заработал вентилятор и появилась Багда. Она придвинула на место решетку, вбила несколько старых гвоздей на место. Потом торопливо переодевшись, начала запихивать свои вещички в мой рюкзак и вдруг замерла, глядя на меня:
  -- А это откуда?
   Я проследила ее взгляд и обмерла: в правой моей руке все еще была ручка кейса. И он сам тоже. Так вот что мне мешало бежать!!!
  -- Я нечаянно, Багдусь! -пожаловалась я.
   Багда кивнула и потребовала:
  -- Ладно, потом разберемся. Давай его сюда!
  -- Рука не разжимается...
  -- Не ври! Халат то ты как - то сняла, - рявкнула Багда, - быстро!
   Я протянула руку с кейсом, который вдруг стал немыслимо тяжелым. Она запихнула его в мой рюкзак, потеснив вещи, завязала, помогла мне его надеть. Упаковала бегемота в рюкзачок, нацепив ему на голову пакет, надела свой рюкзак и посветив фонариком, проверила не забыли ли мы чего. После этого мы, как и планировали, опрокинули мешок с известью. Поднялось белое облако...Мы поспешно покинули дом через то же самое окно.
   Когда мы вынырнули из арки на освещенную улицу, Багда мрачно велела:
  -- Не оглядывайся!
   Но я оглянулась - больно много шума было со стороны министерского здания. На нас внимания не обращали, там скопилось столько машин: "скорые помощи", милиции с мигалками, да не в единственных количествах! Интерес прохожих был полностью прикован к ним.
  -- Ничего себе! -восхитилась я.
  -- Охренели! - мрачно констатировала Багда, - Знала бы что он сволочь и не вмешивались бы!
  -- Ты о ком, Багдусь? - удивилась я.
  -- Об этом Карпихине! - отрезала Багда, - Взяточник, гад..., - она шла мрачная и вдруг обернувшись, спросила, - А ты чего индийский танец на столе решила устроить?
  -- Так там же мышь была, - виновато призналась я, - Но ты то чего палить в люстру решила?
  -- Я думала, что этот урод тебя ударил, - мрачно призналась она, - Ты же над ним присела перед прыжком! А потом раз - и передо мной твои белые тапочки!
  -- Это не тапочки, это полукеды!
  -- Но договаривались же - ничего яркого!
  -- Они не яркие, они старые, удобные и грязные. И не скользят. Кончай цепляться. У меня сил на оправдания нет!
   Мы молча добрались на метро до электрички. Поджидая ее слопали бутерброды и поехали домой.
  
  
  -- Я в ванную первая, - заявила я входя в собственную квартиру.
   Багда кивнула.
   Я с омерзением вымыла несколько раз голову - пыль из трубы проникла через платок. Наконец я вышла из ванной чистая, в халате. Плюхнулась в кресло, закурила и сказала Багде:
  -- Чего сидишь, твоя очередь!
  -- Диночка, - сказала Багда как - то отстранено, - Ты кажется переживала, что 126 тысяч евро мало? Так вот, эту проблему ты решила. Загляни в кейс, - и ногой подтолкнула его ко мне.
   Я наклонилась: замки были уже взломаны. Я откинула крышку - кейс был полон цветными евро.
  -- Я не хотела! - прошептала я в ужасе.
  -- Я знаю, - успокоила Багда и пошла в ванную комнату.
   Когда она вернулась, она застала меня в том же состоянии ступора.
  -- Включи ТВЦ, посмотрим, не скажут ли чего про нас, - сказала она недовольно.
   Я включила. До новостей оставалось 15 минут, но я не спорила. Мы просидели их молча. Сообщений ждать не пришлось - весть о нападении на министерство здравоохранения занимало центральное место. Говорили много. Базовым было то, что преступники осуществили продуманное нападение, устроив короткое замыкание в районе. Их было несколько, они были вооружены, заявили, что здание заминировано и воспользовавшись суматохой, скрылись. Давались приметы... Сообщалось, что двое пострадавших госпитализировано, остальным медицинская помощь оказана на месте... После обследования здания взрывное устройство не обнаружено... Ну и конечно, лица кавказской национальности...
  -- О господи! - охнула Багда, - Это - то почему?
  -- А ты на носы фотороботов посмотри! - мрачно пояснила я.
  
  
   Мы уже улеглись, когда зазвонил мобильник Багды. Она вылезла из-под одеяла и минут пять по звуку искала, куда его засунула. Нашла.
  -- Да я...Где - где, у Динки. Я же тебе говорила... Что?... Ну перезвонили на ее телефон...
   Она села и сказала мне с ехидцей:
  -- Бомби новости посмотрела, боится, что мы во что - то вляпались.
   Тут зазвонил мой городской телефон и я взяв трубку, на всякий случай решила возмутиться:
  -- Привет, Бомби! Ты на часы смотрела? У нас, между прочим, полночь... Конечно, уже легли. Мы, между прочим, привыкли по ночам спать... Да все в порядке!... Даю Багду...
   Багда взяла трубку и продолжила заданный мной диалог. Положив трубку, сказала с удовлетворением:
  -- Подозревает доча... Умница она у меня!
  -- А то! - согласилась я.
   И мы улеглись спать. И совесть нас опять не мучила.
  
   Встали обе довольно поздно. Нет, проснулась - то я довольно рано, но вставать не хотелось - мысли были не радостными. А где человек более всего защищен и может спокойно поразмыслить о прошлом и подумать о будущем? Правильно, в постели. Мы с детства усвоили, что стоит хорошенько накрыться с головой одеялом - и все наши страхи отступают.
   Я лежала и размышляла о том количестве неприятностей, в которые ухитрилась "вляпнуть" за последнее время. И выводы, к которым пришла, были печальны.
   Однако сколько не оттягивай, а вставать придется... Я вылезла из постели и поплелась на кухню ставить чайник. По тому, как вскоре появилась Багда, стало ясно, что и она давно не спала. Мы обменялись привычными приветами и приступили к утренним процедурам. К тому моменту, когда зафыркал чайник, обе были готовы.
   На кухне у меня места мало, она пятиметровая, да я ее еще и забила под завязку. Так что испить кофе по привычке мы решили в комнате. Раскладушку Багда уже выставила на мой застекленный балкон, так что минимальное пространство имелось.
   Установив табуретку между креслами, мы на нее водрузили банку кофе, сахарницу и кружки. Чайник уместился на разделочной доске на паласе.
   С отвращением запихнув кейс под кресло, я плюхнулась в него и занялась кофе. Какое - то время мы просто пили его, сосредоточившись на процессе так, словно от этого зависела жизнь. Наливая вторую порцию, Багда недовольно отметила:
  -- Кресло у тебя, подруга, ни к черту. Сидишь как на доске.
  -- Знаю. Я уже купила поролон, чтобы вставить в сидения, - отозвалась я, - Они оба мне достались практически со свалки. - И увидев вопрос в глазах Багды, пояснила, - Коллеги в общаге купили новую мебель, а эти выставили в общий коридор. Ирка, зараза, вытащила поролон из сидений - они же все - равно на свалку предназначались! А я увидела какие они компактные и решила "прихватизировать". Парни мне их перетащили, поролончик не помню где раздобыла и отремонтировала. Но было это давненько, так что надо будет его заново вставлять.
  -- Да? И как ты собираешься это делать? - заинтересовалась Багда.
  -- А ты подними половичок, который я вместо покрывала использую - увидишь шов.
   Багда последовала рекомендации и внимательно шов осмотрела. У меня появилось недоброе предчувствие.
  -- Багда, в чем дело?
  -- Знаешь, Дин, от решения нашей проблемы все - равно не уйти. Но мы хотя бы ее отсрочить можем, - она закурила и откинулась на спинку кресла, - Обеим нам нужна передышка. Согласна?
   Я кивнула.
  -- Если с бегемотом путешествовать еще можно, то две игрушки - явный перегиб. Так что лучшего сейфа чем твой антиквариат придумать сложно.
  -- Как, ты мне доверишь хранение такой суммы? А как же насчет воров? - съехидничала я.
  -- Хотела бы я посмотреть на воров, которые польстятся на эту рухлядь! - хихикнула Багда, - Нет, тут они окажутся надежно припрятанными. Даже Бомби в голову не придет их тут искать!
  -- Кстати, - вспомнила я, - А чего она в Союз мотается? Тебя пасет?
  -- Окстись! - недовольно поморщилась Багда, - К нашим проблемам она отношения не имеет. Кажется, они тут планируют какое - то совместное предприятие по автосервису открыть. Впрочем, я в это вникать не собираюсь и тебе не советую..
  -- Очень надо! - фыркнула я.
  -- И правильно - ее впутывать мы ни в коем случае не будем. Мы еще в маразм не впали и способны сами свои проблемы решать. Короче - после приезда рассказываем только о красотах туризма...
  -- О Вере?
  -- Это можно, это объяснит нашу заинтересованность в судьбе детского дома. Но прочее - молчок!
   Надо ли говорить, что я была с ней полностью согласна?!
   Мы допили кофе и я отправилась разыскивать в своих закромах купленный месяца три назад поролон, а Багда принялась вскрывать мой старый шов. Теперь, когда решение было принято, мрачные мысли на время меня оставили. Я давно заметила: стоит принять какое - то решение и нравственные терзания на время тебя оставляют. А уж занятие физическими действиями вообще переключают сознание на решение конкретных сиюминутных проблем.
   Я отыскала поролон, но тут встала другая проблема - как уложить пачки, чтобы они не перемещались, когда на них усядутся. Сплошная проблема с этой чужой наличностью!
   Мы сделали яичницу и подкрепились. После недолгих поисков решение нами был найден стандартный выход - сшить небольшие мешки с клапанами, ну типа того, как делают пуховики и хорошие спальные мешки. Подходящей тряпки у меня, разумеется, не нашлось - пришлось пожертвовать пару старых ковбоек, наличие которых изрядно развеселило Багду. Мое упорное желание сохранять полевые вещи, даже вышедшие из употребления, позволило ей ехидно осведомиться: уж не для мемориального ли музея я их берегу? В ответ я заявила, что в таком случае и кресла пусть не рассчитывает курочить через месяц. Багда сразу охнула, бросила взгляд на бегемота и сказала виновато:
  -- Дин, а мне зверюгу жаль. Мы не подумали о том, что деньги то надо будет через месяц председателю отвозить!
  -- Это ты не подумала, - отозвалась я, - Я как раз на эту тему и размышляю. Везти надо рубли, а где ты спокойно легализуешь большую сумму в валюте у нас, чтобы не привлечь внимание?
  -- В Москве, что за вопрос?!
  -- Да? А в обменниках паспорт спрашивают! - ехидно заметила я.
  -- Ой не надо! Не вчера родилась!... Так, три тысячи откладываем - остальное зашиваем. Об остальном - после!
   Она была права - так мы и сделали. Раздражавший обеих добротный кейс я отнесла временно на балкон и решила временно о нем забыть. Содержимое мы тщательно завернули в газеты и равномерно распределили по размеру сидений в кармашки импровизированных подушек. Тщательно расправив их по фанере сидений. Сверху прикрыли трехслойными подушками из поролона. Самое забавное - ткань обшивки большего повреждения, чем были до сель не получила. Мы восстановили швы, полюбовались на творение своих рук, опробовали как сидится в креслах и пришли к выводу, что мы молодцы. Вернув на место тканые половики, которые я использовала в виде накидушек, обе пришли к выводу, что процесс завершен успешно.
  -- Еще бы решить, что с кейсом делать, - напомнила я, когда мы в очередной раз уселись пить кофе, - Вещь добротная - жаль уничтожать!
  -- Жаль, - согласилась Багда, - но придется. Нельзя оставлять следы.
  -- Слушай, - спохватилась я, - а ты почему так уверена, что нам отвечать не придется?
  -- А что, не ясно? - Багда хмыкнула, - Едва ли эта сволочь признается, что у него была такая сумма в наличии. Нет, знание реалий подсказывает, что тут мы в безопасности.
  -- Тогда на кой черт добротную вещь изничтожать?
  -- Что бы она нам проблем не добавляла. Сегодня же пойдем и устроим ей сожжение... Еще вопросы будут?
   Вопросов больше не было. Разумеется, можно было повредничать, но стоило ли? Мы убрали оставленные евро в Багдину сумку, переложили кейс в рюкзак. По случаю выхода на природу Багда согласилась оставить бегемота в квартире.
   Набив рюкзак газетами, предназначаемыми для розжига, мы отправились на пикник, решив максимум необходимого прикупить на рынке по пути. Честно говоря, не будь Багды я бы даже соль умудрилась оставить. Но под ее чутким, а главное насмешливым, руководством подобной глупости не сделала.
   На рынке - благо была среда и он работал! - мы приобрели так называемые "куриные бедрышки", железяки для шашлыка - надо же - по 30 рублей за вертел! - и прочую чепуху. Чуть дальше, в магазине, - бутылку хорошей водки. И пешком двинулись за город в ближайший лесок. Место у меня на примете было, там в прежние времена отмечал день Геолога наш отдел.
   Через полтора часа мы его отыскали, быстро набрали сушняка и зажгли костер. Убедившись, что кроме нас поблизости никого нет, достали злополучный кейс, по мере возможности раскурочили его молотком и торжественно возложили в огонь. Кроме кожи в нем явно присутствовал пластик - занялся он без труда. Исполнив это, мы смогли, наконец, заняться более приятными делами - а именно жаркой пресловутых бедрышек... Костер успокаивал, умиротворял.... Особенно под водку.
  
   В пятницу мы с Багдой съездили в Москву, просто пошататься и заодно поменять евро. Она оказалась права - в обменниках на паспорта смотрели, но ничего не записывали. Правда, в крупные обменники мы не совались, да и меняли по пятьсот - не более - купюр. Но все три тысячи превратили в нормальные российские рубли без труда. Каждый раз я с наслаждением отслеживала, как подруга тщательно запрятывала очередную порцию в старенький рюкзак и с удовольствием запугивала ее ворами. Багда подыгрывала и мы от души развлекались. Кстати, бегемот в этот раз остался сидеть дома в кресле - родство содержимого давало ему на это право. А в рюкзак мы закупали продукты для дома, в столице они стоили дешевле. Конечно, нам сейчас эта экономия была вроде бы и не по статусу, но как сказала Багда "Мы люди честные и цену деньгам знаем".
   Бомби мы готовились встретить во всеоружии. На всякий случай даже свежевыстиранные халаты и прочую атрибутику упрятали подальше на антресоль. Нет, нашу славную девочку впутывать в новые проблемы мы решительно не собирались.
  
   Бомби позвонила в субботу, ближе к обеду. Сообщила, что у нее пара деловых встреч и будет скорее всего поздно. Спросила, чем мы занимаемся. Багда радостно отрапортовала, что я только что спалила курицу, я отобрала у нее сотовый и заявила, что не так та и сгорела... Бомби с явным облегчением рассмеялась, напомнила о том, что бы мы не забыли купить русской водки и ждали ее с вечерней электричкой.
  -- Ябеда! - попеняла я Багде, - И растяпа! Надо же - двум алкоголичкам ребенок напоминает о покупке спиртного!
  -- Точно, - восхитилась Багда, - Давай собираться, пошли ляп исправлять!
  -- Бомби пристрастилась к водке или..?
  -- Разумеется - или. Уверена, что в подпитии мы все выложим. Дитя!!!
   Я засмеялась. Как бы Багде не хотелось выдать свою отредактированную версию произошедшего, одна только возможность распрощаться с оружием наглухо перекроет лишнюю информацию. А мне в этих событиях и вовсе похвастаться нечем, так что все усилия нашей малышки заранее обречены на провал.
  
   Бомби появилась к полуночи, кстати тоже с сумкой с продуктами. Пока мы рассматривали очередную порцию детских фотографий, она любовалась на нашего бегемота. Может, кого то и удивит наше общее отсутствие интереса к Франции, но - увы! - еще после ее первого визита в означенную страну она начисто отбила у нас желание задавать вопросы. Будучи честным человеком, на мой вопрос "Что тебя больше всего поразило в Париже?", она призналась :
  -- Собачье дерьмо!
   И увидев наши вытянувшиеся физиономии, пояснила:
  -- Ну помните, нам всегда говорили, что там за собачкой обязательно идет хозяин с совочком и мешком? Вранье! Загажено так, что сил нет! - помолчала и виновато продолжила, - Впрочем под Парижем чуток чище, там на газоны гадят... Крестная, кончай умирать - бережешь иллюзии - не задавай вопросов!
   Я решила последовать ее совету, все равно ничего другого мне не оставалось. Так что разговор перешел на наши события, но поскольку мы не только ели, но и пили, то красочный пересказ событий вокруг детдома занял достаточно места, чтобы игнорировать остальное. Багдино решение поднимать отечественное сельское хозяйство она одобрила, даже пообещала подключить какую - то благотворительную организацию. Так же одобрила и желание матери на месяц отправится домой и продумать сию операцию в деталях. Причем прокомментировала это словами:
  -- Вместе вы сейчас способны на все. Порознь поостынете.
   Мы с Багдой дружно возмутились, но особо не напирали. Не призноваться же в уже содеянном?!
  
   Через день я их проводила. Бегемот, надежно упакованный, уезжал в Багдином рюкзачке вместе с деньгами и главным ее приобретением - оружием. А я оставалась с твердым намерением вернуться к нормальной жизни.
  
  
   Поскольку потерпевшим опять оказался Карпихин, дело было передано тому же капитану милиции, которому попало первое, по краже на аукционе.
   Чем больше он знакомился с фактами, тем более нелепым оно казалось. Первый потерпевший, получивший травму головы, и его спутник рассказывали нелепую историю о свихнувшихся старухах-уборщицах, которые почему-то затеяли нелепый ритуал с потрошением игрушечного бегемота. Предмет, которым была нанесена травма, на месте происшествия обнаружить не удалось. Почему потерпевший пытался спасти игрушку - он внятно объяснить не мог. Его спутник нес какую - то чушь о белых тапочках... То есть, что одна старуха с визгом вскочила на стол и стала плясать на нем, а вторая выстрелила в люстру и завопила " Мина!". После их ухода он сообщил об этом по сотовому и два часа специалисты - взрывотехники обследовали здание... На месте происшествия были обнаружены два пустых ведра и швабра. Откуда старухи появились и куда делись потом - оставалось неясным. Последний раз их видели в коридоре на втором этаже. Причем одна тащила что-то темное и лохматое, видимо ту самую игрушку. А вторая двигалась на четвереньках, высоко вскидывая ноги в джинсах и ... белых тапочках! Ясно, что под видом старух действовали террористы. Но эти белые тапочки, запомнившиеся всем, мешали выявить хоть какую-нибудь деталь еще.
   Свидетельница утверждала, что та, на четвереньках, боднула ее и что - то пробурчала на неизвестном языке...Куда они бежали и как скрылись - не ясно. Охрана утверждала, что они через турникет не проходили. Попутно выяснилось, что несколькими днями ранее на саму охрану было совершено нападение и похищено оружие...Оставалось ждать, когда врачи разрешат побеседовать с Карпихиным. Но тот находился в больнице с обширным инфарктом...
  
   Карпихин мало чем мог порадовать следователя. То, что он пережил, не укладывалось ни в какие рамки.
   Начать с того, что тщательное расследование его деятельности следовало прекратить любым способом. И, прежде всего, отозвать разрешенный доступ на рынок российской фармацевтики последней фирме. Для этого было необходимо не просто вернуть полученные комиссионные с изрядным процентом, но и "смазать" гигантскую лестницу, о коей простому смертному знать не полагалось.
   Владимир Сергеевич вынужден был не просто изъять огромную сумму со своих счетов, но и взять кредит под свой загородный особняк. Посредник брался уладить дела не за спасибо. После всех подсчетов сумма вылилась в 500 тысяч евро. И к моменту назначенной встречи во вторник эта сумма была бережно упакована в кейс, стоящий у его стола.
   После обеда неожиданно отключили электричество. Только немедленный переход на аварийное освещение помог сохранить в памяти компьютеров рабочую информацию. Но уже через полчаса все приборы были выключены. Свет стал тусклым, могильным. Персонал был распущен по домам - не было смысла держать на местах взбудораженных людей.
   Владимир Сергеевич сидел за своим рабочим столом и пытался по телефону разобраться с электрической компанией, когда появились две технички. Вначале он не обратил на них внимания, но когда одна из них заговорила каким - то утробным голосом о спасении, он взглянул на них - и что-то дрогнуло внутри. "Ведьмы!" - пришло на память откуда-то из детства. Он почти не слушал, наблюдая, как фантасмагорическая сцена разворачивается перед его глазами. Он смутно вспомнил " Шекспир, Макбет ". Они были жутко похожи со своими крючковатыми носами и седыми, закрывающими лоб, буклями. Когда одна начала копаться в ведре, таща оттуда какое-то ритуальное животное и выпал пистолет - он понял одно: не двигаться, не злить их!
   Водрузив животное на стол, ведьма раскрыла нож и он как завороженный не мог отвести взгляда от сияющего лезвия. Она что - то говорила, и он что-то отвечал... Потом вошел посредник с охранником, и охранник хотел остановить ритуал. Но ведьма крикнула " динь-динь", и вторая, ее копия, вдруг ожила, схватила его кейс и со всего размаха опустила на голову охраннику.
   Потом присела на мгновение около упавшего и вдруг с дьявольским визгом вскочила на стол, и затанцевала, потрясая его кейсом.... Белые тапочки плясали перед его глазами как олицетворение всего страшного, неотвратимого... Он понял, что единственный способ спастись от адского наваждения - очиститься... Первая ведьма выстрелила в люстру, вторая умолкла, замерла, остановив безумный танец, со вскинутыми вверх руками... Его кейс угрожающе качался в ее руке... Она сказала что-то об очищающем хрустальном дожде - дальнейшее он не помнил...Очнулся в больнице. И вспоминать не хотел.
  
  
  
   Идти на доклад к вышестоящему лицу капитану не хотелось. Он не верил в чертовщину, но события вокруг министерства здравоохранения попахивали именно ее. Обилие колдунов и экстрасенсов, расплодившихся вокруг в последнее время, и так доставляло немало хлопот милиции... Теперь тут... Ему уже доложили, что очнувшийся Карпихин потребовал к себе священника.
   Но капитан был дисциплинированным человеком. Он постарался быть предельно корректным. Вначале упомянул о первой краже, где "засветилась" баба в болотном парике. Потом перешел ко второй истории. По мере перечисления фактов, вышестоящее лицо все больше мрачнело:
   -Только не говорите, что здесь опять замешана баба в цветном парике! - раздраженно предупредил он.
  -- Две, - безнадежно выговорил капитан, понимая, что ему не поверят.
  -- Что - две?!
  -- Две бабы... - тем же тоном повторил капитан.
   Он был прав - ему не поверили!
  
  
  
   Часть вторая. С мистическим привкусом.
  
   Определенно это лето было не моим! Потратив пару дней на уборку квартиры, и, зарегистрировавшись на бирже как безработная, я поняла, что дома мне от собственных мыслей не уйти. Нужно средство порадикальнее. Собственная квартира, особенно кресла, все время служили напоминанием о каких то нелепых событиях и мешали войти в нормальную жизнь. А я хотела именно нормальной жизни, с ее повседневным ритмом и обычными заботами. Я не героиня, я живой человек... Однако впереди маячили месяцы без работы и отвратительная необходимость выживать. Мне не просто ничего не светило.... Впору было впадать в депрессию. Судя по литературе и примерам ряда знакомых, иного просто и не могло быть.
   Забавно, но стоило мне об этом подумать - я воодушевилась и стала так старательно впадать в депрессию, словно просто обязана была ее кому - то продемонстрировать. Учитывая, что в последнее время, я не в состоянии была общаться со знакомыми, а играть для себя - вещь утомительная и требует усилий, я попыталась сосредоточиться на своих несчастьях. Мне удалось добиться этого причитаниями почти на полчаса. Потому что выстроилась прелюбопытная цепочка: нечего ждать - нечего терять - нечего бояться...Некстати вспомнилась Инесса де ла Круз со своими " раз счастья нет, то, значит, нет и страха за него" и " потеряно сокровище, но обретен покой". От этих пессимистических строк настроение вопреки всему улучшилось. Я вдруг осознала, что такое свобода и чуточку испугалась.
   Кстати, депрессия и испуг как-то не вязались. Свободна? Ну, так и делай то, чего больше всего хочется. Вообще-то я помнила, что больше всего мне хотелось повыть. Однако вот уже несколько лет я в слух рассуждала об Аркаиме, о своем желании туда поехать. Были у меня и собственные гипотезы... Кстати, я бы предпочла мечтать о нем и дальше, опыт говорил, что воплощать мечту в реальность не следовало. Однако в данной ситуации у меня не было иного якоря. С помощью его я надеялась вернуться к нормальной жизни.
   Ах, Аркаим - Аркаим... Много позже, уже на месте, я осознала, что рассматривала его как Асгард. Бывает такое: читаешь одно - видишь другое. Просто древние названия при чтении вслух у всех народов получают свое звучание. Так Фивы ухитрились звучать как Тибей, а наш Новгород викинги произносили как Хольмгард. Я бредила Аркаимом еще в те времена, когда он не был найден. Смутные отрывки из разных книг, знания, отловленные по крохам - все вместе взятое указывало на Южный Урал, от которого прослеживались изученные миграционные пути древних. Забавно получалось: все после него - отслеживалось почти достоверно. А вот там, за ним... Как будто была некая теплица, где предки выращивались и выпускались на свободу.
   Там мне грезился Асгард, столица Валгаллы, древнего рая скандинавских богов. Если честно, то я прослеживала путь из Асгарда на Фаэтон, взорвавшуюся планету нашей солнечной системы. А уж оттуда - на Марс. Такая стройная система, не знаю, почему уж, выстроилась в моей голове как готовая реальность. Я знала, что сегодняшнее название ничего к реалиям, скажем, 16 века, не имеет. Да не особенно это меня и волновало. Страна городов была найдена там, где должна была появится по моим предположениям во времена моей юности. И это мне помогало верить в чудо.
   Но одно - мечтать, и совсем другое - соприкоснуться с этой мечтой, проверить ее в реальности. На всякий случай, зная свою натуру, я объявила о своем решении в слух в тайной надежде, что меня кто-нибудь начнет отговаривать. Тогда я найду повод поплакаться в жилетку, заболтать все свои страхи в кухонных разговорах и придумать более простой выход, которого не видела в настоящее время. Но отчего то знакомые отнеслись к моей идее с пониманием, и я поняла - приучила их к этой своей идее за долгие годы. Более того, теперь уже и отступать неловко. Все еще надеясь, что найду достойный повод и смогу не ездить, я отправилась на вокзал и разузнала, как можно доехать до Тагила максимально экономно. Вспомнив чей-то рассказ о том, как одна моя бывшая коллега проехала до Свердловска электричками, я решила повторить ее подвиг. Чтобы еще усложнить себе жизнь решила отвести Вере кофейное деревце. Учитывая его размеры...
   Но ситуация начала выходить из-под контроля как только я озвучила свое решение. Ольга предложила обменяться деревцами, ее было значительно меньше. Деньги у меня оставались. Находились и причины, по которым мне следовало заехать в Тагил. В Тагиле обитала Вера, моя ровесница, геофизик, с которой мы некогда вместе работали и сохранили добрые отношения. К тому же я была влюблена в Тагил, с его изумительной архитектурой, ажурными чугунными мостами и прекрасными бажовскими пейзажами.
   Похоже, судьба решила вмешаться и сжалиться.. И 7 августа я покинула дом. Если кто-то решит, что делала я это с удовольствием - тот вообще ничего не смыслит в людях. Я взяла себя за шкирку, не позволив даже продумывать, что с собой взять, и пинками выставила из дома. В последнюю минуту сунула в сумку зонтик. По пути на вокзал встретила одну из коллег, которая с сочувствующим лицом сообщила об очередном сокращении в нашем институте. Это не улучшило настроения.
   Ладно. Путешествие-мечта начато. Оно обязано состояться. Обилечивала хорошенькая девушка прямо в вагоне. Вспомнила Ольгин совет, использовать не решилась, но на всякий случай поныла и она взяла с меня на 18 рублей меньше. Как вскоре выяснилось, контролер ехала в этом же поезде. Милая девушка постаралась не нарушить закон и все же хоть как - то помочь даме предпенсионного возраста. После Берендеево вскоре пошел дождь, и жара схлынула, а вагон почти опустел.
   За окнами густой стеной деревья. Или очень высокие травы. В редких колеях - вода. И донник - поверху. Доцветает иван-чай, покрывается белым пухом. Почти нет уже таволги. Зато дудник заматерел...Лето повернуло на закат. Я ощущала себя в меру старой и спокойной, и почти уверилась, что события недавнего прошлого - бред, не имеющий ни малейшего отношения к такой рассудительной особе, как я. Увы, реальность безжалостна и уже на Ярославском вокзале меня ждало подтверждение этому!
   Ха - ха - ха!!! Она все узнала в справочном! Она записала на бумажке информацию!!! А задать элементарный вопрос забыла!!1 Поразительное свойство выставляться идиоткой! Выглядело это так:
   Я подхожу к кассе и спрашиваю, когда можно приобрести билет на 349 поезд. Имею в виду: за час или меньше. В ответ слышу:
  -- А его нет.
  -- Как - нет? А расписание? - обалдеваю я.
  -- Так он ходит через день..
   Дальше она говорит что - то о четных и нечетных, я под взглядами стоящих рядом в растерянности пытаюсь сообразить, что должно быть четным - число или день недели, запутываюсь и тихо спрашиваю:
  -- Пожалусто, дайте мудрый совет как мне лучше добраться до Перми.
   Самое забавное, что она мне сочувствует. Правда, особо порадовать не может: 340 будет завтра, на 8 билетов нет. Так что сегодня выбраться из Ярославля будет проблематично. Одна из пассажирок советует подойти к проводнику поезда номер 8. Еще одна женщина с дочкой 11 лет мечтает добраться до Перми. Кстати, этот поезд опаздывает на 20 минут. Дорога начинается с моего ляпа...У двух разных людей осторожно уточнила, действительно ли сегодня седьмое августа. Если первая женщина это подтвердила с минимальным сомнением в голосе, то вторая растерялась и явно под присягой ничего уже свидетельствовать бы не смогла. Пройдя чуть в сторону, я оглянулась и увидела, что она встревожено расспрашивает о чем-то проходившего мимо мужчину. На меня напал хохот: нет, не одна я такая! Это успокоило и почти примирило с происходящим.
   Вскоре я выяснила, что можно доехать электричкой до Костромы. Поскольку сегодня я проезжала Ростов Ярославский и видела его вокзал, я невольно задумалась, так ли велика Кострома, чтобы на ее вокзале можно было прокоротать ночь?
   Впрочем, мне велели прийти в кассу в 23 -15. Это не помешало выйти к поезду N 8 и попытаться найти начальника состава. Мне, как я и предполагала, дали отворот и стоя в сторонке, я наблюдала, как женщина с девочкой пытались умолить проводницу. Поезд тронулся. Не знаю, была ли я по настоящему расстроена. Скорее нет. Зато я заговорила с этой женщиной. Они едут в Пермь домой, в Ярославле были в гостях. Готовы ночевать на вокзале, но не возвращаться. Они отправились сдавать вещи в камеру хранения, а я решила гулять с сумкой. Она - на плече, в руках - сетка с деревцем.
   Я вышла на площадь и решила идти вдоль железной дороги. Времени было - море. Мне втемяшилось в голову поглядеть вблизи на зеленоголовую церковь, которую заметила из электрички. То есть мне она запомнилась зеленой. К моему удовольствию я вскоре увидела ее над верхушками деревьев. Решила, естественно, идти на купола как на ориентир. Что и сделала. Дороги то я нашла, но почему - то только для транспорта. Пешеходных тротуаров не было. И людей тоже.
   Начало смеркаться и мне стало чуточку не по себе. Я потеряла из виду купола и забрела в какой-то тупик. Строения напоминали гаражи, а мрачная дорога ныряла под мост.
   Я рассердилась и полезла на мост в лоб. Вскоре обнаружила лестницу (чтоб ее не сделать было донизу?!) и благополучно оказалась на длинном мосту. С него я увидела, что столь пленившая меня церковь находится на другом берегу. Я воодушевилась и пошагала к ней. Сумка начала тяжелеть. Я передохнула и вдруг сообразила, что ее можно надеть как рюкзак. Что и сделала.
   У церкви купола были густо-малахитовые и похожи на шишки, особенно центральный. А кресты были золотыми и словно зависали над куполами.
   Когда я уже почти прошла мост, рядом притормозила машина, и водитель спросил, как куда - то проехать. А я в ответ спросила о времени и узнала, что уже десятый час. Сразу после моста был спуск по лестнице аналогичной той, в начале. Но там было все заросшее, да еще стоял, раскачиваясь, пьяный... Мне показалось, что заходить к ней с тыла как - то неуважительно...
   Вообщем, хотела я войти в нее с центра, а его и не было. То есть с улицы все было закрыто заборами и, порасспросив прохожих, мне пришлось возвращаться и идти к ней по грязной заросшей дороге. Стенд перед небольшой неухоженной площадкой гласил: "Храм Иоанна Предтечи. Посещение с 10 до 17-00". Я вошла в ворота и обошла ее в полутьме, расцвеченной местами подсветкой здания. На таблице, на стене разобрала, что 16 век, и что на реставрации. На уровне достижимой руке варваров, изразцы были побиты, выше стекла тоже выхлестаны.... А все равно она была сказочно хороша.
   Сквозь плиты, уложенные за оградой, густо роста трава. Где - то неподалеку на берегу пьяно завывали " по Дону гуляет", а закатное солнце подсвечивало алым облако над сказочно красивым гигантским храмом. Я порадовалась, что стемнело и не видно, как над ним поработали мои сограждане. Я обошла его медленно, постояв перед каждым крыльцом, и даже перекрестилась. Было неловко, словно я в чем - то перед ним виновата... На одном из крылец стоял поломанный стул...
   Обратно шла совсем в темноте и долго без прохожих. Когда, наконец, оказалась на жилых улицах, света не прибавилось. Мне захотелось пить, и я спросила проходивших мимо двух женщин моего возраста:
  -- Милые дамы! Подскажите, как мне найти какую - нибудь колонку? Я прошла довольно много, но не видела ни одной!
   Они объяснили, что их и нет. И тут из темноты раздался полупьяный голос:
  -- Это американка!
   Я обалдела, но решила не вступать в дискуссию и двинулась дальше под комментарий по поводу своей внешности и манеры говорить. Вообще то я была в полотняных брюках до колен и свободной кофте, светлых. Но ведь так по этой жаре одевалось большинство. Вероятно, кофейное деревце, которое я прижимала к груди, было экзотикой. Вспомнив об этом, я зашла в первую же проходную, где была открыта дверь и смело обратилась к охраннику за стеклом:
  -- Вы не могли бы дать мне простой воды? Я везу кофейное деревце и его надо полить.
   Мне немедленно выдали полуторолитровую бутылку с водой, и я смогла напиться, умыться и полить деревце. Дошла до вокзала, села - ноги гудят. Измученные люди уже начинают толпиться у касс. По крайней мере, семейная пара и женщина с ребенком.
   Билет есть. В Перми будем в 23-12. То есть в четвертом часу по местному. Ужасно хочется побежать и поменять билет, купив до Свердловска. Но я твердо решила: нет! Еду как наметила. Хочу увидеть гору Благодать.
   А подспудно решила: ну если что - доплачу в поезде. Хотя, думаю, теперь это уже далеко не так просто.
   Ладно: как выйдет - так и выйдет. Может хоть в поезде бессонница отстанет.
   Подходя к вокзалу, вспомнились строчки песни " я стою у ресторана, замуж поздно, сдохнуть рано" и почему - то начала хохотать чуть ли не в голос. В полутьме асфальт тротуара был исчерчен темными полосами - отсутствие туалетов ярославские мужчины решали своеобразно.
   Я шла и смеялась. Воздух был мягок, на табло над вокзалом высвечивалось плюс 23 градуса. Пыталась вспомнить стихи, которые бубнила на мосту, возвращаясь. Потом вспомнила реакцию на деревце и решила проверить, не показалось ли. Зашла в шикарную палатку - шатер "Ярпиво" и попросила для него воды. Реакция последовала незамедлительно: Не просто дали, а принесли "Аква" и с удовольствием! На деревце люди реагируют и еще как. Я купила бутылку местной минералки и пошла в зал. За два часа ее выпила под эти записи. Подумала и переобулась в тапочки.
   Ночью при посадке поленилась достать куртку и здорово продрогла. В вагоне все спали. Мне проводница указала место N 51, на котором стояла сетка с продуктами. Я спросила: " Куда это можно поставить?". Сверху раздалось:
   -Это мое место... я сейчас спускаюсь...я уступил его женщине.
   Я не возражала, вторая полка мне была удобнее. Получила белье, нарвалась на нахлобучку (довольно грубую) пожилой женщины за громкий голос и улеглась. В 12 часов встала, отправилась умываться. Очередь - двое мужчин и девушка. Один из мужчин громко засмеялся. Пожилая женщина опять начала кричать на меня (?!):
  -- и ночью спать не дала!!
   Я не стала вступать в перепалку, которая немедленно завязалась, а ушла в другой конец вагона, где и умылась. Выпила чаю и снова - сюда, на полку. Деревце едет здесь же, в уголке.
   А скандалистка едет с внуком, на нем раздражение не сорвешь. Вот и ищет на ком бы соваться. Кажется, она вдоволь наругалась. Хорошо, что я не стала ничего говорить.
   В поезде спала до 21. Потом играла в буриме с попутчиком, он рассказывал о своей жизни. Я поддакивала, и расстались довольные друг другом. Достала куртку. Здесь - дождь. Прошла в справочную. Девушка меня "обрадовала":
   -А до Тагила и на сегодня и на завтра билетов нет!
  -- Если вы скажите, что я не смогу добраться до него электричками, я вам не поверю! - твердо заявила я.
  -- Неужели вы поедете электричками? - усомнилась она.
  -- Поеду! - решительно ответила я.
   Тогда она немедленно прониклась ко мне почтением и начала составлять план состыковки электричек, поправляя сама себя. Написала на бумажке время и название электричек. И мы расстались довольные друг другом.
   Вокзал был довольно грязный, и мухи просто зверели. Сидеть мне пришлось почти шесть часов. Ничего, в поезде я изрядно отоспалась. Остальное досплю в электричке - решила я. Главное - сегодня доеду.
   Вокзал изнутри отделан серым мрамором, в качестве декора - более светлые тона. Ощущения монументальности и не уютности. Кресла, как и в Ярославле пластиковые, в мелкую дырочку. Удивительно, до чего под одну гребенку все наши вокзалы, и везде пассажир - жертва.
   На вокзале пообщалась с мамой и сыном, возвращавшимся с Омского марафона. Бегуны Филипповы, сын Алексей. Вместе решали кроссворд. Потом к нам подсела дама из Астрахани. Она приехала вечерней электричкой из Свердловска, а встречать ее должен брат-священник утренним поездом. Она волновалась и бегала звонить. Мы очень мило беседовали, но доставало огромное количество бомжей. Один, уходя курить, попросил нас присмотреть за его сумкой! Запах!!! Когда один, проходя, задел Алешу (а качались они все!), у того на брюках осталось пятно.
   Время мы скоротали преотлично. Теперь еду. Кстати, недавно тут прошел дождь. Хочу позвонить Вере из Чусовской. Интересно, как называется город? По словам Филипповых, там есть музей Ермака...
   В вагоне орет-поет очередной попрошайка. Голос мерзкий и струны просто рвет. Наверное, он не петь, не играть не умеет. А тут, по левую сторону рельсов, река Саша. От нечего делать начала сочинять стишок.
   Небо в тучах,
   И стекла в накрапах,
   И асфальт на перронах блестит.
   Влажных трав
   Легкий утренний запах
   Мой попутчик на этом пути.
   А вчера арка радуги встала
   Как ворота на нашем пути
   И простым пассажирским составом
   Мы в нее ухитрились войти.
   Горизонт в легкой дымке тумана-
   Кожей всей ощущаю озноб...
  
   В Часовом было прохладно. Я ушла с вокзала, решив посетить музей. Почему-то перепутала и стала спрашивать музей Пугачева. Когда двенадцатый по счету прохожий ответил "Не знаю, я приезжий", я начала впадать в растерянность. Эта часть поселка была по краю горы, очень милая и уютная. И народа на улицах предостаточно. Трудно предположить, что из всей толпы мне попадались исключительно приезжие... Потом я увидела чуть выше улицы крест на ажурном постаменте, отыскала проход и попала в запущенный небольшой мемориальный садик. Там на чугунной плите была карта поймы Чусовой с обозначенными поселками, много- много поселков. На стене были выгравированы их названия, больше сотни. И коленопреклоненный витязь. Я стала переходить от камня к камню, читая надписи. Одна из надписей сообщала, что отсюда Ермак начал приращивать Россию Сибирью. А вторая надпись сообщала, что за 20-тый век было уничтожено столько то поселков. Или это было в одном тексте... Пояснений не требовалось.
   Я спустилась вниз и, высказав самой себе пояснение, пошла по дороге, поднимавшейся в гору. Машины ни одна не останавливалась, спросить было не у кого. Тогда я зашла в деревянную контору " оптовая торговля " и попросила девушку позвонить и выяснить насчет музея. Есть ли он, и работает ли. Оказалось я иду правильно, он на базе в доме отдыха. Я поблагодарила и двинулась дальше. Было сказано - за кладбищем. Дорога шла в гору, вскоре я устала и вспотела. Машины пыталась тормозить только грузовые. Наконец одна остановилась и я, сердито ворча на тему " Что с шоферами, почему никто не помогает пожилым дамам?" влезла в кабину. Водитель тоже о музее не знал и робко стал уговаривать меня оставить эту затею. Наконец мы выехали за пределы поселка. Водитель, указав на стелу с табличкой "Огонек" сказал, что дальше ничего не будет. Это автотрек. Сам водитель, конечно, тоже был неместным. Я вылезла из машины, он посоветовал мне не забираться особенно далеко от трассы, а лучше вернуться. Я пожелала ему доброго пути.
   Побродив по автотреку и не отыскав следа строений, я поняла, что искать тут действительно нечего. Особенно если я хочу успеть на электричку. Я вышла к дороге, и меня подвезли ребята. Не знаю, то ли мой вид, то ли кофейное деревце, но относились они к моей попытке найти музей с уважением. Они о нем не слышали, хотя на этот раз оказались местными. Поняв беспочвенность своих расспросов, я отправилась на вокзал.
   39 минут стояла в очереди за билетом. Касса работала одна и как предварительная, и на местное направление. В очереди люди злились и нервничали. Наконец, купив билет, я устроилась с бутылкой крюшона и книгой на лавке. Здесь познакомилась с пожилой женщиной (интерес ко мне проявила она) и с ней вместе пошли на перрон к электричке. Сейчас сижу в электричке, которая идет по восточному склону. Лес остался внизу. Здесь выполаживается, сосны остались внизу. Площадка Вижай - самое холодное место. Так сказала мне соседка-попутчица. Есть еще Теплая гора, где тоже всегда холодно. А с 208 полустанка снова пошел спуск, электричка набрала скорость и скалы вокруг задыбились - путь как в туннеле. Столбы высоковольтных линий либо заваливаются, либо перекошены. Для интереса решила найти хотя бы один прямостоящий - бесполезно!
   Да, чуть отъехав от станции - турбаза "Огонек": домики, церковь, мельница. По словам соседки: трек много выше, за горой. То есть мне пришлось бы пройти через всю верхотуру и спуститься вниз. Меня стела со словами "зимняя трасса" с толку сбила. Вообщем, найти бы я смогла музей, но на электричку уж точно бы не попала.
   Красные листья черемухи, желтые березы, рябина, станция Вижай. Почти якутская плоскотина, дальние росчерки гор по горизонтам. Дальше - Лаки. После станции Лаки деревья вымахали сразу во весь рост, залесило, загустело уже много ниже. Мне хочется спать. И боюсь что-нибудь просмотреть. Рисую схемы столбов. Слежу, как по пути начинают сдавать в росте деревья. Станция Бисер, следующая - Теплая Гора. Рядом - составы со щебнем. Электричка по долгу стоит на каждой остановке. Людей почти не видно. Это все еще вершина. Ох, и вид!!!
   А вот Усть-Тискос все же видимо ниже. Какие там были гигантские деревья, а иван-чай...А это я сейчас пытаюсь зарисовать... Здесь у леса даже цвет иной - опять сосны появились. В вагоне не более 10 человек, на Теплой горе вышло большинство. Одеты все тепло, и я начинаю ощущать себя белой вороной. Пожалуй, еще в Перми я начала выделяться, тут же выгляжу почти инопланетянкой.
   Станция Европейская. Следующая - Уральский хребет. Неужели будет какая-то граница? Итак, за 84 рубля въезжаю в Азию.
   В вагоне холодновато. Природа - что-то особенное. Хочется остаться на каждой станции.
   Точно: шар и табличка "Европа - Азия". Дальше - Свердловская область и спуск. Мы едем в тучах.
   Мне хочется плакать от осознания, что не жить, не работать тут!!!
   313 километр - на составах - окатыши. А гора Благодать срыта, ничем особым не выделяется..
   Веру нашла без труда, она переехала. У нее племянница с подругой. Сначала я поняла, что племянница с матерью и изумилась молодости матери. Но через какое то время врубилась, что Саше 18 лет, а Наденьке - 20.
   Когда меня усадили, почувствовала что плыву. Пельмени, конечно, есть бы не следовало - затошнило. Это оттого, что всю дорогу только пила воду, да и эмоциональная перегрузка еще та! Но справилась, и обошлось без рвоты. Девчонки - прелесть, Саша и Надя. Одна - тип купеческой дочки, с роскошными формами, цветом лица и богатой гривой, вторая - Надя - аристократически утончена во всем. Абсолютно нормальные люди!
   10 августа.
   Спала до 11. Потом ходила с девчонками гулять. Гуляли: фотографировались девчонки везде, где только могли. Кинувшись к монументу с танком, Наденька разбила коленку. Так что фото получилось революционным. Немножко послушали концерт, который давали на ступеньках кинотеатра. Потом устроители стали агитировать и мы ушли. В парке Саша каталась на карусели. Сидела с лицом партизанки на допросе. Реклама на доме "Не морозь любимую - купи сотовый".
   Купили продукты, делали салат с крабовыми палочками. Я себе купила водки. Зашли Оля и Володя. Застолье получилось что надо. Только Вера наотрез отказалась от нашего салата: "Не моя еда". То ли она это не ест, то ли не понравилось, как приготовлено. Решили, что в Аркаим едем с Олей и Володей.
   11 августа. Висим.
   Утром встали и - на вокзал. Предчувствуя "газель" я решила, что по дороге подготовлюсь. Но Вера решила ехать на трамвае. Объясняться с ней бесполезно, поэтому я сказала " встретимся на вокзале", повернулась и пошагала. Накрапывал мелкий дождик, все вокруг было так окрашено в ретро...Хорошо, что я ничего не ела с утра, пережить бы поездку.... До вокзала добралась под проливным дождем, поискала их - не нашла. Решила, что опоздала. Ладно, доберусь сама.
   Ну и ну!!! Вообщем, села я в "газель", жду. Слышу, говорят, что четверо пассажиров опаздывают. Глянула в заднее стекло - а они стоят на перроне. Выскочила - поняла, что меня ждут, кричу " скорее". Влезли они в микроавтобус пресердитые на меня, но я ворчание в расчет решила не принимать - мне доехать предстояло. Наша троица оказалась в конце "газели". Сашка тут же извлекла карты, предложила сыграть. Я отказалась, даже на требование Веры в сумку заглянуть решила глаз от переднего стекла не отводить. И ведь доехала бы! Но то, что последовало дальше... Вера их утром чесночной колбасой накормила, и их начало рвать. Сначала, кажется, Сашу в ее пакет с картами, потом Надю. Или наоборот. Надино беспомощное " извините", которое она периодически адресовала сидящим рядом со мной женщинам, выглядело до того комично, что я и Сашка начали хохотать...И меня затошнило - я ж на них глядеть была вынуждена, когда от Веры пакеты раздавала. Не пойму, почему водитель не остановил машину! Мы по очереди травили в пакеты, и ржали как идиоты. Это не передаваемо! Сашка в перерывах переживала за испачканные карты, Надя извинялась, они во всем обвиняли чесночную колбасу. Думаю, я им тоже являла картинку! Когда вышли из машины, мы были полны сочувствия к пассажирам. Выкинули пакеты, и пошли к Вериным друзьям. Вера с сигаретой пристроилась к нам с подветренной стороны, и от дыма нас опять замутило. Мы ее немедленно переместили. Вера попыталось защитить чесночную колбасу, но поскольку девчонки вчера не пили - иной причины не было.
   Мне хотелось сразу зайти в магазин, но Вера запаниковала, и я послушно проводила их до Оли. А потом мы с Надей пошли в магазин. Там купили вино и огромный арбуз. Магазинчик маленький, чистенький. Видя, как мы затрудняемся с выбором, продавщица пришла к нам на выручку:
  -- Вот колбаса.., - не успела закончить испуганная нашим дружным воплем
  -- Нет!
   Она обалдела, а мы опять захохотали. И объяснили ситуацию. Арбуз тащили по очереди и не зря. Он оказался превкусным.
   Мне кажется, что от Веры пора линять. Тут, отчего то нормальной жизнью тоже не пахло. Она только что переехала, гостей у нее - выше крыши. После Аркаима к ней возвращаться не буду.
   Вечером Оля истопила баню, по очереди мылись. Первой Оля с Ниной. Мы с молодежью пили чай, вдруг Оля с криком " не смотрите" вылетела на улицу голышом. Если бы не крик, мы бы и не заметили. Потом по мокрой, холодной траве и девчонки после парной покатались. Вера сходила за грибами и к этому времени уехала. Я подумала: пусть отдохнет от нас.
   Я мылась последняя. В бане было уже прохладно, вода остыла. Зато я смогла мыть голову в наклонку. И смыть грязь дороги. У Веры с водой в квартире проблема. Легла на полу. Все было чисто, уютно. И спала прескверно. Всю ночь меня мучил вопрос: это нормальная жизнь или нет? Проснулась с ощущением, что побывала на диспуте и теперь решительно не знаю, что же это такое - нормальная жизнь...
   12 августа.
   Сегодня решила ехать в Тагил на встречу с Машей. Кое-какие мысли меня смущали, но я их упорно гнала до поры - до времени. Выпила три чашки кофе, хотела попросить грибов отведать - да стало неловко. Тем более что разговор с Олей как - то вышел боком из-за Блаватской. Забавно, а ведь сравнительно недавно и я была столь же фанатично предана всему этому. Оля мне чисто человечески нравится, но теперь уже контакт не восстановить. По горизонту пошла черная туча, и если б не договор, я бы сделала ход назад... Я попрощалась, и пошла к остановке. По дороге пожалела, что испила кофе - перед глазами все плыло. Но на остановке выяснилось, что тут еще и обычные автобусы ходят. Ну, Вера!!! От скольких страданий могла бы избавить - и не сказала!!!
   Женщины на остановке рассказали массу историй о маньяках местных, я начала замерзать. Общались мы более часа. Слушала их вежливо, стараясь не поощрять, но не бежать же из-под навеса! К моменту прихода автобуса есть захотелось впервые за неделю и меня это почему-то рассмешило. Ехать в автобусе было здорово, у водителя пел "Лесоповал" и мы снова проехали знак "Европа - Азия". Публика в автобусе тоже мне активно нравилась, и говорок, и манера общения. В Тагил я въезжала почти умиротворенная.
   А беспокоило меня следующее: договорившись с Машей о встрече, я, будучи под градусом, совсем упустила из вида тот факт, что мы лично не знакомы. Самое забавное - она тоже.
   Итак, доехала с комфортом до вокзала под песни Новикова. Интересно, удастся ли нам встретится? У меня в запасе час. Все остальное - потом, если состоится встреча. На территории вокзала нашла палатку с цветами, но не павильон. Ничего похожего на павильон нет. Вдруг поняла, что не знаю чем они отличаются. Пока искала павильон, стала свидетелем того, как милиция переместила частников с площади. Между прочим - вежливо и по делу.
   Ладно, будем надеяться на счастливую звезду Аркаима. Вошла в вокзал погреться. Ну и грязюка! И опять бомжи! Села, достала книгу, потом решила продолжить записи. К Вере после Аркаима возвращаться не хотелось. Может к Багде завернуть, или домой? А, потом решу.
   Пойду сейчас опять павильон искать. Времени меньше часа осталось. Немного нервничаю, пролистав дурацкую книгу об Аркаиме. Боюсь разочароваться, хотя вроде бы не на что не надеюсь. Еще из прежних бесед с Олей и из скаченного из интерната поняла: подлинный Аркаим простому народу не нужен. Нужен миф. Типичный "Пикник на обочине". Знаю только, что будет морально очень тяжело. Сегодня, выехав из Висима, я была почти счастлива, рассматривая лес и дорогу. Не стать мне туристкой, не стать... А как славно было бы просто шагать по ней к дому, где тебя ждут, после хорошей работы...
   Павильона я так и не нашла и начала крутиться у киоска "Цветы". Брало сомнение- то ли место? Когда одна женщина остановилась возле него, кого-то ожидая, я подошла к ней и спросила:
  -- Извините, вы не Маша?
   Она ответила "Нет" и я, еще раз извинившись, отошла и задумалась. Но вскоре ко мне подошел молодой человек и спросил:
  -- Вы Машу ждете?
   Оказалось, он подошел с этим вопросом к той же женщине, и она указала на меня. Мы посмеялись над таким удачным решением проблемы и прошли к его машине. Мужа Маши звали Александром, а сама она пошла за виноградом. Видимо, не зная, как решить вопрос узнавания направила его. В синей машине мы дождались Машу и быстро решили обе проблемы, и Любину и Талиса. Ребята мне понравились простотой и открытостью. Правда, расставшись с чужими деньгами, я вдруг осознала, что могу оказаться в не лучшей ситуации... Потом я не спеша, зашла к Олиной дочке Марине, выпила у нее кофе, оставила бусы и пошла гулять. Опять забавная реклама "Не хотите приумножить свои доходы - не обращайтесь в наш банк". Поваленные деревья не везде убраны - летом был ураган. На лежащей яблони мелкие яблоки, сорвала несколько. Шла неспешно и вдруг вспомнила чудную куклу с лукавым взглядом, что видела на вокзале. Я еще подумала "Багда в детстве". Тут же заторопилась, пришла. Кукол было две, но у Багды выражение физиономии такое неповторимое! Купила!. Гуляла с ней, пока не сообразила, что не хочу ее никому показывать. Не хочу, чтобы кто-то ее касался. Села на лавочку и запрятала ее поглубже в сумку.
   На набережной было прелестно. Я качалась на качелях, разглядывала пейзаж. Когда замерзала - вставала и шла по набережной. Один раз, подняв голову, увидела на лоджии Веру. Начинало темнеть, читать становилось все труднее, и я решила вернуться. У подъезда ждали мужчина с сыном кто бы открыл дверь. Присоединилась. Ждали недолго.
   Вера была усталой и раздраженной. Честно говоря, я бы тоже озверела: полон дом гостей и отсутствует вода. Хорошо хоть туалет исправен, а то вообще была бы картинка! Я заикнулась насчет пожарить рыбных палочек, Вера сердито напомнила что " нечем мыть посуду". Я сразу согласилась, тем более что завтра предстояло ехать в машине и если я хочу доехать без проблем, от приема пищи следует в принципе отказаться. Моя покладистость вызвала у Веры еще большее раздражение. Она начала меня воспитывать, но я ее остановила:
   -Вер, ты хоть понимаешь, что, возможно, эта наша последняя встреча? Ну, давай о чем-нибудь вечном поговорим...
   Вера почти сдалась, что-то ворча под нос. Но тон сбавила. Я пила кофе и смотрела за окно: такой панорамы промышленного Тагила я никогда не видела. Девятый этаж - это почти подножие неба. Я чувствовала, как тяготит ее затянувшаяся пауза. Но по счастью подъехали Оля с мужем, привезли девчонок и воды Вере, несколько больших канистр. Сразу квартира ожила. Завтра нам предстояло встать рано, после ухода Оли мы начали укладываться. И тут начался анекдот! Вначале у Сашки оказался запор, о чем она поведала нам с бесхитростной доверчивостью ребенка. Потом позвонила ее мама, и Сашка по телефону начала ей рассказывать как нас "полоскало" в микроавтобусе. Мы с Надей начали хохотать. Это слышать в деталях было невозможно. А когда, положив трубку, Сашка вспомнила, что Вера в разговоре по телефону сказала ее маме, что Тагил - портовый город, я уже задыхалась от хохота. Вера сердилась, но мы были бессильны остановиться. Только успокоились - Вера начала уговаривать кошку пописать. Это бы ладно, но когда она сердито заявила, что кошка стесняется писать при нас - мы снова взорвались хохотом!
   Спала я скверно, как всегда. Шепотом ругала кошку, которая упорно желала спать со мной. Та залезала на ящики, но стоило мне задремать, и она торопливо лезла ко мне. Часа в три я услышала шум текущей воды. Вставать не хотелось, но все спали так крепко! Поняв, что все-равно не выдержу - встала и поплелась на кухню. А как только включила свет - тут уж было не до размышлений: Вера на ночь под тоненькую струйку холодной воды подставила шестилитровую пластиковую канистру. Разумеется, в раковине она встала в наклонку. Между раковиной и стеной у нее зазор сантиметров в восемь. Дали ночью горячую воду, и теперь канистра поливала стену благодаря очень удачному наклону.
   Я закрутила кран, вытащила канистру, отыскала тряпку и начала вытирать пол. Тумбочка под раковиной имела нижнюю полку, где-то сантиметров 5 - 10 от пола, и подлезать за пролившейся водой было довольно трудно. Я еще подивилась, что лужа не велика и подумала, что соседи снизу завтра ей предъявят претензии.
   Кляня себя за то, что не встала раньше, пошла в ванную, умылась, подставила таз под кран и открыла воду. Запас надо сделать на всякий случай.
   Когда я, наконец, добралась до раскладушки, Вера спросила раздраженно:
  -- Что там?
  -- Текло, - ответила я устало.
  -- Не говори глупостей! - пресекла она раздраженно.
   Я решила не отвечать. От этих незапланированных занятий физкультурой я порядком устала и замерзла. Пусть хоть она поспит. Но поспать не удалось. Только я начала согреваться - раздался звонок в квартиру. По степени трезвона я поняла - соседи снизу. Проснулись и девчонки. Мы начали звать Веру, та, наконец, проснулась и пошла к дверям. Я велела девчонкам молчать, пообещав все объяснить позднее. А дальше мы стали свидетелями такой беседы:
  -- Кто там?
  -- Я ваш сосед снизу. Вы меня затопили.
  -- А вы мастера вызовите, - спокойно посоветовала Вера
   Он обалдел, и даже не сразу нашелся:
  -- Вы ведь меня затопили!!!
   Они пошли на кухню, где Вера уверенно заявила:
   -У меня сухо!
   Я уже стонала от смеха: под полку он залезть не может, а стену потрогать не догадался!! Он увел ее смотреть на свой потоп, а я коротко поведала подоплеку происходящего. В свете этого великолепный апломб Веры был неподражаем! Наказав девицам при соседе о подлинной истории молчать, мы стали ждать.
   Вера вернулась, недоумевая, откуда вода. Пришлось встать и объяснить в чем дело. Я заставила ее потрогать стену, сообщив, что ночью дали горячую воду. Вера упрямо заявила, что вода холодная. Объяснять ей, что вода вначале по трубам идет прохладная, было бессмысленно.. Я пошла укладываться. Только мы затихли - снова дверной звонок. Вера, одевшись, пошла открывать. Сосед снизу сказал ей:
  -- Пошла горячая вода, - и увел ее смотреть.
   Мы с девчонками не поняли - зачем, но соответственно начали комментировать и хохотали до возвращения мрачной Веры. Тут заткнулись и попытались уснуть. Всем, кроме меня, это удалось. Я попыталась как - то угнездится на увечной раскладушке, но начала ныть спина, да и руку я поцарапала, когда под полкой тряпкой орудовала. К тому же начинало светать. Я встала и пошла на кухню. Здесь я решила, что имею право на маленькую компенсацию и начала жарить рыбные палочки. К тому моменту, когда Вера встала, я уже все пожарила, вымыла посуду, вскипятила воду и пила кофе. Трагично, но есть не хотелось. Однако пару их я в себя впихнула, чтобы не затошнило от кофе. Все же вчера я почти ничего не ела, сегодня бы на воду перейти, да нечего иного как сидеть и пить кофе мне не оставалось.
   Встала Вера, недовольно отметила вымытую посуду, но я проигнорировала ее недовольство. Девчонки получили свой горячий завтрак, мы торопливо загрузились, на ходу попрощались и в лифте отправились вниз.
   13 августа.
   Из Тагила мы выехали под мелкий дождь. Но вскоре он усилился. Я была уверена, что в Аркаиме его не будет. Не знаю почему, но твердо была убеждена. Меня дождь устраивал, он успокаивает и поможет избежать укачивания. Больше всего я боялась, как бы в машине не поставили громкую музыку. Потом как - то девчонки настояли, но Оля вскоре уговорила этого не делать.
   Девчонки задремали, в машине воцарилась тишина, слышен был только шорох шин да дробь дождя. Я впала в состояние, близкое к эйфории. Вдоль дороги были великолепные леса, кое- где со скальными выступами. Правда, недоумки их все испоганили надписями, но если смежить ресницы - они не читались, и я блаженствовала. Мы договорились скинуться по 600 рублей на бензин - что ж, именно такую сумму стоила бы и экскурсия на автобусе. Так что все было прекрасно до Южноуральска. Думаю, многого можно было бы избежать, не выйди я из машины в Южноуральске.
   Мы остановились у магазина, в котором с торца располагалась редакция. Наде нужна была пленка, и я поняла, что лучше, если сама провожу ее к нужному магазину. Я была уверена, что знакомых не встречу. И все же пока шла под дождем, я думала о Кашкурове, об этом заводе, о моих ветеранах и о том, что бессильна помочь. И снова эта идиотская мысль: нормальная жизнь - какая она для них?
   Нас догнали Володя и Оля, попеняли, что я не догадалась на машине подъехать, времени мало. Я призналась, что, как добираться на машине - не знаю. Пока Надя и Володя покупали пленку, Оля предложила заночевать у их родственников. Я оставила решение на их усмотрение.
   Вернулись к машине. Я не вслушивалась в разговор, раздумывая о своих ветеранах. Мои спутники проголодались и, как только выехали из города, начали искать место, где можно было бы перекусить. Нашли его довольно быстро. Когда машина свернула с дороги и остановилась среди придорожных насаждений, я еще не подозревала, что эта остановка окончательно рассорит нас с Олей.
   Территория была довольно захламлена, и я приготовилась заняться расчисткой места. Но мои спутники решили продукты разместить на капоте. Видок был у этого импровизированного стола еще тот. Да и вообще выходил " пикник на помойке". Однако мои спутники были голодны, и затевать беседы на темы экологии было явно не к месту.
   Я сказала Саше, рвущей ногу у курицы:
  -- Ты бы ее разделала!
   Она, бедолага, не услышала, впиваясь в вожделенный кусок. Надо же, как оголодала - смотреть жутковато! Я взяла горбушку, кружку с горячим чаем, и, обходя девчонок (нормальные дикие горожанки) вдруг увидела, что Оля чистит яйцо... прямо на землю!!!
   Наверно, мое лицо все сказало за меня! Оля начала что - то весело объяснять, а я, борясь с тошнотой, больше всего боялась, что меня сейчас вырвет. Надо было отойти, чтобы они меня не видели, но грязь и белые босоножки - далеко не отойдешь.
   Я отошла метров на десять, встала к ним спиной и начала вспоминать технику глубокого дыхания. Если бы меня сейчас выполоскало, я бы не знала что и говорить.
   Минут пять у меня ушло на восстановление. Я осторожно допила чай, потом попробовала просто пососать кусочек горбушки. Одновременно я пыталась понять шок от проступка Оли. Причина была на поверхности: я причисляла ее к полевым геологам!!! Идиотка, она же горожанка, шахтный геолог. Да и вообще с чего я взяла, что все чтут полевой кодекс?!...Кашкуров - вот где прослеживалась ниточка... А как теперь выходить из ситуации? Рвота на подходе - есть нельзя, дорога еще не близкая. И объяснять после того, как горбушку "схарчила" - тоже не поймут. Я попала в психологическую ловушку!!!
   Вернувшись к машине, я сказала "Спасибо" и сев в салон, достала тетрадь и начала развлекаться рифмуя строки.. Подошла Оля, спросила: почему я пишу, а не обедаю. Я попыталась отшутиться:
   -Что делать, я поэт!
   -Я тоже поэт, - почему - то обидевшись, сказала она и вернулась к "столу".
   Я поняла, что ловушка захлопнулась - при ней больше писать я не отважусь. Девчонки, наевшись, повеселели и от души предлагали мне лакомства, не подозревая, что выступают в роли палачей. Попробовали бы они справляться с тошнотой, выдавливая улыбку! Впрочем, тут я вспомнила "газель" и шепотом начала петь, ритмичное дыхание дало сбой...
   Машина шла спокойно, но между нами возникло напряжение, и как я не старалась - ничего не выходило. Тогда я смирилась и стала смотреть по сторонам. Южный Урал прекрасен. Я машинально читала таблички указателей, но, увидев "Нагайбакский район" растерялась. А уж когда " Фершанпенуаз" - того, что пережила словами не передать. В одну минуту передо мной пролетели все события прошлого. Такого скрученного времени я не переживала никогда. Меня залихорадило. Страшнее всего было то, что этим я ни с кем не могла поделиться. Я вспомнила все: тополь, похожий на рояль, который оказался зерносушилкой, Ромашку, Мишку Кугенева, сломавшего позвоночник при падении в ствол, как падала сама, как по пояс в снегу искала колышки для буровых. Я вспомнила даже, как пахли свежевымытые полы в нашем домике в Порт-Артуре....
   Дорога была асфальтовой, новой, она уже не напоминала грейдер, но я знала что там, дальше от нее, ничего не изменилось.
   Не помню, почему машина остановилась. Я не просила. Кажется, кто - то захотел есть или пить.
   Я вышла и почувствовала движение планеты под ногами.
  -- Володя, дайте мне, пожалуйста, сигарету, - попросила я.
   И закурив, сказала себе "очнись". И мысленно поблагодарила "Дюну" кое - чему меня научившую. Я смотрела на это серебрянное полотно дороги под таким же серебряным небом, приподнятость дороги над окружающим пейзажем сообщало ей странную воздушность.
   Только набрали скорость - дорогу пересекли три черные собаки. Одна чуть приостановилась и внимательно посмотрела на нас. " А я и так знаю, что главное уже случилось " - мысленно откомментировала я. Снова начался дождь, и стрела дороги уперлась в небо.
  -- Смотрите, поля светлее неба, - воскликнула Надя.
   Действительно, желтые поля по краям дороги казались ярче и плотнее мерцающего неба и такой же дороги... Потом мы опять выскочили из полосы дождя и чуток заблудились. И попали на места, где я работала уже от Адамовки!!! Мистика продолжалась! Не хватало вещего ворона только!
   Ворон это красиво, это бы еще куда не шло, но стая ворон прошла стороной мимо перед самым Аркаимом. Мрачные тяжелые злобные птицы тяжелой стаей поднялись с поля по левой стороне. Оля увидела в этом добрый знак. Я промолчала - все же нас, слава Богу, грязной свой метой они не пометили. Подумалось: а будет ли третий знак? Появится ли ворон проверить мою понятливость? В конце - концов, ехала я тревожить прах умерших, а я и в молодости не понимала любопытных походов на кладбища. Я ведь думала, что тут не было могильников...Ох уж это любопытство не продуманное!
   Да, скальный выступ до поворота на Аркаим. Типичный останец метров 30, абсолютно нетипичный для здешнего рельефа. Он обнесен забором и выглядит монументом. Что за чудеса?
   Асфальтовая дорога до Аркаима - это же какие деньги. Откуда?
   На въезде на территорию площадки у машины Володи отвалилась выхлопная труба! Выйдя из машины, я с первого взгляда поняла, во что влипла по глупости - и уши работали как локаторы, и обоняние, и зрение были при мне. Запах, грязь, и что-то еще как черная аура накрывало эту площадку, зажатую между двух сглаженных курганов и замкнутую воздвигнутой человеком земляной грядой. Ветер не мог ее продувать и образовался как бы закуток. "Ловушка для нечистых душ" - мелькнуло в уме. Я велела себе заткнуться и не раскисать. Однако скудность поступления информации на сайт академии в интернете становилась понятна. На месте специалистов вести работы здесь я бы не решилась.
   14 августа.
   Ну и ночка. Палатку поставили метрах в 50 от 8 туалетов. Палатки тут стоят одна к одной в притык.
   Вечером, пока готовили ужин, прошлась по лагерю и подсела к паре костров. Вначале услышала, что в деревянном строении типа сарая читается лекция. Послушав несколько минут и разобравшись, что там новоявленный учитель довольно примитивно излагает свою версию этого места, слиняла. У одного костра сидели вроде бы приличные люди. Завязала разговор. Но уже через несколько минут поняла, что информацию не получу. Более того, они начали расспрашивать меня, и даже "идем сюда, здесь женщина так интересно насказывает"!. Быстро свернула разговор и смоталась. У второго костра, к которому меня сопровождала Саша, произошло то же самое. Даже еще хлеще - после того, как я разговорила их несколькими байками, они поведали нам, что рассчитывают... на контакт с пришельцами! Мое неприкрытое изумление они оскорбительным не сочли, и стали делиться способами подготовки к сему знаменательному событию. Сашка широко распахнула глаза, а я мрачно подумала, что каждый в праве сходить с ума по-своему. Приглашение на ужин приняла с неопределенным ответом, по пути к своей палатке пыталась внушить эту мысль Сашке, но она так жалобно просилась поучаствовать, что я разозлилась и сказала:
   -Хорошо! Но с ними не пойдем, чтобы не застрять на всю ночь. Посмотрим со стороны.
   У этого дитяти природы возникло сразу куча вопросов, но я пресекла все их угрозой отменить вояж, если не отстанет. Велела сходить после ужина к этому костру, разузнать, где должно быть сие открытие и возвращаться ко мне.
   Нет, тут язык распускать не стоило. Правда, узнала, что по вечерам в ангаре показывают документальные и прочие фильмы об Аркаиме. Надо будет сходить. Девчонки после ужина отправились туда, а я осталась готовиться и злиться сама на себя. Девчонкам хотелось приключений, поэтому подыграть им стоило. Завтра обзаведутся знакомыми, и я смогу побыть одна и во всем разберусь в деталях.
   Я залезла в палатку, разыскала свои мягкие тапочки. Портить единственные босоножки я не собиралась. Мне вообще было не спокойно. Чем - то происходящее вокруг мне откровенно не нравилось. Но чем - я пока определиться не могла.
   Обе появились после одиннадцати, их явно лихорадило от возможности поучаствовать в приключении. Я велела им надеть тряпки потемнее, Сашка тут же решила, что надо разрисовать лица золой, как в фильмах и пришлось на нее прикрикнуть.
  -- Саш, мы же не пугать людей идем, мы только посмотреть и назад! Где эти несчастные встречу назначили?
  -- Они про встречу не говорили! - обиделась Сашка.
  -- Прекрати, а то с вами не пойду... Так куда они собрались?
  -- На вершину Шаманки.
   И то хлеб - хоть не далеко! Я нехотя встала и возглавила экспедицию. По пути я инструктировала девиц, что надо щадить чужие заблуждения и взяла с них слово на глаза уфологов не показываться. Они клятвенно обещали.
   Поднявшись на половину склона, я свернула, и мы начали карабкаться по усыпанному мелкими камешками склону. Я почувствовала, что мы порядком вывозимся, сделала привал, во время которого туго обвязала голову шарфом. Эти две юные куклы тут же мой прием повторили, причем заспорили, как повязывают голову на Украине замужние дамы и мне пришлось им показать. Хорошо, что было темно, и они не могли полюбоваться на себя в зеркальца, в которые попеременно смотрелись весь день.
   Сделав полукруг, мы поднялись с обратной стороны на вершинку. Было уже совсем темно. Вскоре стало ясно, что никого тут нет. Или девицы мои ошиблись, или та группа передумала. Лагерь внизу сиял россыпью костров и казался котлом, в котором вариться что - то дьявольское.
   Девицы расстроено присмирели, и мне стало их жаль.
  -- Ладно, еще не все потеряно, - сказала я примеряюще, - сейчас идем следом за мной, но тихо... Саш, ты можешь идти как кошка?
   Сашка тут же заурчала, Наденька последовала ее примеру, и они пошли за мной, даже начиная повизгивать от сдерживаемого хохота. А я подумала, что если нас встретит какой - нибудь идиот, то может и испугаться. И потихоньку свернула со склона на небольшой острог. Мы не прошли и десяти метров, как нас осветил дальний свет фонарика... Моей первой реакцией было отмахнуться от света, как от комара, но тут я "врубилась", прошипела "ложись" и, рухнув на землю, начала отползать по склону вниз. Девицы последовали примеру не сразу, а потому в расплывчатом дальнем свете я успела увидеть... Сашкину фигуру... с ушами на голове! Что они учудили?!
   Однако голоса приближались, и надо было спешно уносить ноги. Следует отдать девицам должное, они послушно ползли следом. Мы дали крюк, и зашли в тыл небольшой взволнованной группе. Как только мы убедились в собственной безопасности, я тут же зашипела:
  -- Саша! Надя!
   На фоне звездного неба возле меня возникли две круглые головы с ... ушками. Я протянула руку и нащупала концы платков... М - да, винить то следовало саму себя. Я велела им быстро снимать платки, повязать их на шеи. Они подчинились недоумевая.
   Поскольку группка поспешно покидала склон, не было надобности таиться и нам. Помятуя, что из лагеря на фоне звездного неба силуэты могли рассмотреть, этот отрезок мы миновали перебежками и в наклонку. Наденька потеряла резинку от волос, но искать ту в темноте было бессмысленно, и мы вскоре достигли лагеря. Но вышли на всякий случай не по главной дороге.
   Нырнув в палатку, мы быстро сменили темные свитера на светлые. Девчонки тут же поскакали к нужному костру, я за ними, испугавшись, что они покаются. У костра толпились люди, мои девицы стояли неподалеку за вагончиком и корчились от смеха. Я пообещала из придушить, но прислушавшись, начала тоже заходиться в тихом смехе.
   Что рассказывали? Ну конечно о состоявшемся контакте! А, учитывая, что свидетелей было пятеро, то рассказ постоянно обрастал подробностями. Опуская детали: пришельцы возникли на внутренний медитативный призыв, материализовавшись из темноты. Они были огромными, похожими на больших кошек, с круглыми головами и торчащими острыми ушами.. Свет их спугнул - под его влиянием они растворились на глазах... Ну, урчание и мяуканье - это понятно... Кстати, нашу тусовку на вершине они заметили... То есть, видели нас дважды..
   Я смахнула выступившие от смеха слезы и мрачно сказала, что иду спать.
   Девчонки приползли вскоре и мы еще около часа обсуждали событие. Я подумала, что рассказывать об этом приключении им хватит надолго. А главное - теперь хоть эти двое на чудеса не купятся.
   Мы ночевали, как туристы. Хорошо, если обойдется. В августе на почти голой земле... А я ведь даже теплой одежды не взяла!!! Оля и Володя, правда, ее притащили на всех нас... С вечера у меня мелькнула мысль: попросится на ночлег в автобус. Зря не осуществила - постеснялась. Постаралась главное спиной на спальник не лечь. Кстати, платят тут за все по 25 рублей - за место ночевки одного человека в своей палатке, за машину, за вязанку дров и т. д.
  
   15 августа.
   Наденька, не выдержав холода, встала спозаранку, и пошла бродить по окрестным холмам.
   Утром, после завтрака, решила отправится в музей. Босоножки было безумно жаль, больше мне ничего не подходило. Опять достала домашние тапочки и в них отправилась. Девчонки пошли со мной.
   Мы перешли по деревянному мостику ручей и по деревянной лестнице поднялись к домам работников заповедника. Музей, не подозревая, мы проскочили и вышли к строящемуся зданию просто классического типа. Пока нас не остановили, мы проникли внутрь. Огромный центральный зал, где пол выкладывался мраморной плиткой, классический подвальный этаж и смотровая площадка на верху. Строительство вела армянская бригада. Сначала я решила, что облицовочная плитка - обычная керамика. Но приглядевшись - убедилась - камень... Сколько это стоит - бедному музею явно не по карману. Чьи же деньги здесь так щедро льются? Да и само строение больше всего напоминало...культовое строение! Типа тех, что строились в фашистской Германии по проекту "Аннонербе". У меня пошел мороз по коже: что ни говорите, а происходящее явно не вписывалось в нормы! Тут появились рабочие и поспешно нас выставили.
   Я шла по узкой тропинке к рубленым деревянным домикам, а перед глазами стояло овальное помещение только что покинутого строения. Что тут происходит?!
   Мы вернулись к деревянным домикам работников заповедника и вскоре, в половинке одного из них, нашли музей. Он располагался в трех небольших комнатках. Нам повезло, как раз пришла экскурсия, и мы смогли выслушать экскурсовода. Как ни странно, девушка явно была профессионалом и вела все просто великолепно. Меня смущал только скелет из раскопок, выставленный в витрине. Лекция стоило того, чтобы ее выслушали. В конце я подошла к ней и спросила, не мешают ли им все псевдонаучные теории и учителя. Что она научный сотрудник было понятно по ее терминологии. Она внимательно на меня поглядела и ответила честно, но негромко:
  -- Мы привыкли. Они же приводят туристов, а это деньги. Мы хотим отделиться от Ильменского заповедника.
   Девушка была приятной, и у меня язык не повернулся спросить, кто финансирует ту роскошную стройку.
   Вышли мы довольные и решили пройти чуть выше, на сапку. Ее тут окрестили горой Любви. А противоположную - Шаманкой. Самое страшное - здесь каждый камень, каждый кустик и иногда даже травинка были обвязаны веревочкой. Иногда - полиэтиленовой. Подобное я видела в молельных местах Приполярья и Армении, но там это носило все же ритуальный характер. Тут... не знаю, как объяснить, но все кричало о растерянности и беспомощности. Часто выкладывались спирали из сланца. И еще везде без конца щелкали фотоаппараты. С высоты было видно, насколько масштабны строительные работы по созданию коммерческой основы. Я понимала, что эту массу туристов необходимо чем - то занять, но уж больно в неприглядную картину все выстраивалось. В памяти, по аналогии, всплывали история разных сект. И люди, которые сами себе не могли ответить на вопрос, зачем они тут, казались массой, ждущих непонятно чего...
   В 13 часов отправились на платную экскурсию на раскопки. Шли большой толпой за девушкой в бандане по степи, травы вокруг были ярки и высоки. Жарко светило солнце. Впереди шла еще одна экскурсия, но там рассказывал экскурсовод о чем - то. Кое- кто из нашей группы хотел присоединится, и послушать, но их шуганули. Это был бизнес во всей красе. За нами тоже шла экскурсия. Наша сопровождающая следила, чтобы мы не нагнали идущих впереди, и не пристали к тем, кто сзади.. И особенно - чтобы не свернули в сторону от тропинки. Она только сопровождала. Экскурсоводов на сегодня более не предусматривалось. Вокруг бушевало степное разнотравье. Справа, на расстоянии пятидесяти метров, начиналось поле высокой травы. Одна из идущих рядом пожилых женщин сказала негромко: конопля. Я машинально, как и она не придавая значения, окинула взором начинающееся поле конопли - она была высокой и кучной... Я вслушивалась в разговоры, но информации было ноль. Пожилая женщина в спортивном костюме шестидесятых годов сообщила, что ей осталось пешком пройти до горы Мудрости... Итак, уже существовал разработанный кем-то негласно ритуал.
   Мне было интересно: что нам могут показать, если сгоревший за четыре тысячи лет город был деревянным?
   Показали вскрытый почвенный слой и в суглинке темные овалы бывших печей и стен. Поверху положили обгоревшие бревна, имитирующие остатки стен. И возвели рядом из деревянных бревен остатки крепостной стены. Реконструированной. Попросили не наступать на раскопы, но на стену залезать можно. Все мы тут же залезли и .. начали фотографироваться. Потом кинулись на раскоп и тоже принялись фотографироваться.
   Обратно шли не спеша, и сопровождающая нас то и дело подгоняла. Справа были видны раскопки, но туда не пускали.
   В лагере переоделись и искупались с девчонками в небольшой заводи, образованном в этом ручье. Вода было холодной, но приятной. Белые кувшинки качались по обеим берегам.
   Девчонки сообщили, что горе - уфологи уже уехали и посетовали, что не смогли с ними пообщаться. А я этому откровенно порадовалась.
   На начало фильма мы опоздали. Это были материалы, показанные по первому каналу. Огромные раскопки Аркаима... Где же они? В блеф о том, что их снова закопали я, лично, не могу поверить! Надо будет хотя бы сверху глянуть.
   Кстати, в ангаре было довольно мало публики.
   По пути к себе зашли в вагончик с сувенирами. Обычный набор плюс огромное число книг. Я спросила "Что нибудь специалистов есть?". И мне из-под прилавка достали книжку археологических очерков.
   Я достала из сумки бинокль, которым с самого начала решила ни с кем не делиться. Теперь я хотела им воспользоваться, чтобы кое в чем разобраться.
   Самое странное было в том, что я ни с кем не могла поговорить о том, что меня интересовало с самого первого моего знакомства со словом "Аркаим". Здесь вообще не звучало слово "Асгард", не возникало разговоров о странных прослеженных путях миграции, не упоминались "Риг веды" и "Авеста". Складывалось впечатление, что вписаность в мировую историю Аркаима все здесь присутствующие начисто забыли. Ну, хорошо - туристы, но специалисты? А Заратустра? Было что - то ненормальное в усечености информации. Я и сама чувствовала, что делится ею тут не следует, но все же всеобщая немота на эту тему пугала. Может быть, древний космический порт диктовал свои условия? Но тогда почему он привлекал сюда столь странно ориентированных людей?
   Чем больше я раздумывала - тем больше склонялась к мысли, что, пожалуй, изначальные мои предположения верны. Даже если Шаманка - древние могильники, то скорее они опущены по рельефу. Названия торговые, привнесенные сравнительно недавно. Иначе бы знала, когда работали в этих краях. Тем более что словечко русское, с северо-востока занесенное. Впрочем, завралась: "шаман" - эвенкийское слово, означает "неистовый". Спустилось сюда с Приполярья благодаря Мамину-Сибиряку. И, разумеется, менее полутораста лет назад...
   Ох, не нравятся мне эти пляски на костях, ох не нравятся!!!
   Гора любви ниже по склону в березовом подлеске. И здесь и на горе многие сидели в классической йоговской позе медитации. На вершине среди бесконечных тряпочек, повязанных вокруг камней, это особо создавало впечатление: йог на помойке. Кое-кто собирался ночевать тут в спальных мешках. Сама видела, как пришла очередная группа с "гуру". Нет, что - то тут было не так, интуиция подсказывала.
   Я поднялась на Шаманку и, выбрав местечко, присела на склоне. Вооружившись биноклем, я приготовилась ждать. Своих соотечественников я все - таки знаю - сверху я увидела, как три туристки добрались до раскопов, куда ни кого не пускали, и начали фотографироваться. Они довольно долго прыгали по раскопу, но никакого внимания не привлекли. Я уже было решила, что охраны и впрямь нет, когда троица, покинув раскоп, двинулась к туристской тропе. Но стоило им ее достигнуть, как тут же появились двое крепких ребят. В бинокль мне было видно, как девиц повернули к лагерю и сопровождали, пока не скрылись за поворотом... парни были накачанными, такие - и сторожа? Я обозревала в бинокль зеленое море, которое - судя по всему, они охраняли. Во мне назревала ярость.
   Я далеко не самый законопослушный человек и считаю, что каждый вправе сходить с ума по-своему. Но так испоганить мою мечту?! Мне нет дела до дурацкого культа для идиотов, раз они сами напрашиваются. Но за столь откровенную наглость надо платить!
   Я опустила бинокль и задумалась. Прежде всего странно, что больше ни у кого биноклей я не видела, а следовательно и мой никто не должен видеть. Второе - не нужно спешить информировать окружающих о своих открытиях. Третье - если что - то и следует предпринимать, то в одиночку.
   Я поднялась на вершину Шаманки. Здесь обломками сланцев кем - то была выложена спираль. Из уст в уста передавали: надо пройти ее босиком и что-нибудь оставить в центре - тогда загаданное желание исполнится. Там постоянно кружили люди. Я подошла к экскурсоводу одной из челябинских групп, и мы разговорились. Она рассказала, что в этом году добавили еще три витка. То есть спираль наращивали... В это время к нам подошла женщина и спросила, какой предмет надо оставить в центре. Прежде чем девушка ответила, я сказала:
  -- Оставьте вашу золотую сережку!
   Она засмеялась и отошла. Мы поговорили с девушкой о странном феномене: люди едут в жажде чуда, сами не зная, что их влечет. От этого полная растерянность. Она поделилась своим ощущением не комфортности оттого, что некого спросить о происходящем. Я посоветовала ни в коем случае не давать информации, кроме утвержденной. Если не хочет потерять работу. Слишком уж большие деньги сюда вкладывались, и они явно не государственные. Она с каким-то явным облегчением призналась, что тоже это ощущает. Еще бы, сверху виден был масштаб строек. Такие деньги ни один заповедник не словит.
   Тут появились мои лапули. Девчонки спустились чуть ниже, где так же была выложена спираль, и попросили меня их сфотографировать. Я посоветовала Сашке встать в центре на колени, распустить волосы и вздеть к солнцу руки. Дитя природы тут же привела это в действие. С воплем "Разойдись", убрала зрителей и не жалея собственных коленей, рухнула в центре в предложенной мной позе. Я выполнила просьбу, и постаралась от них сбежать.
   Спускаясь с Шаманки, я подошла к сцементированной огромной глыбе, на которой удобно было сидеть. Несколько женщин восхищались феноменом ее наличия. Это меня разозлило, и я громко заявила, что это не местный скальный выступ. Мужчина, сидевший на дальнем краю, посмотрел на меня с любопытством и сказал, что ее в том году привезли сюда на вертолете.
   Недалеко от глыбы лежала сломанная геодезическая рейка.
   Вернувшись в лагерь, я нашла свою молодежь в поисках развлечений. После недолгого спора они решили еще раз искупаться. Девчонкам было явно скучно и хотелось бы завязать знакомства. Мне их стало жаль, и я посоветовала Сашке погромче взвизгнуть перед прыжком. Так, как визжат девчонки на посиделках. Она последовала совету, и вскоре появились две пары молодых ребят. Из четырех человек уже можно выбирать. Я со спокойной совестью оставила их в теплой компании.
   Заплатив за всех нас, машину и дрова, мы с Володей отправились за охапкой. Я предложила выбрать ему, а сама быстро осмотрела музей доменной печи. В результате Володя выбрал сырые дрова... Кстати, деньги у меня катастрофически тают.
   Музей был чистой воды новодел. Зато перед ним на площадке сидела группа молодежи, слушавшая очередного учителя. Кстати, я заглянула на задворки и увидела там такую же печь, напоминающую тандыр. Видимо, опытный образец. Здесь же на задворках лежали кучи опилок. Зато само здание в стилизованном под старину стиле было сделано недавно и добротно. Ох, как мне все это не нравится!!!
   Я снова поднялась на небольшой соседний курган, прилегла в траву на склон и в бинокль начала осматривать ту часть окружающей территории, которая туристов не привлекала.
   Перед глазами моими шли земляные работы, я видела экскаваторы, которые рыли отгораживающую эту территорию траншеи... Водя биноклем, я увидела бочки с соляркой... В моей голове что - то щелкнуло: используете людскую доверчивость? Их жажду чуда? Ладно, будет вам чудо по полной программе, уж я об этом позабочусь!!! Видит Бог, я терпеливый человек, но всему же есть предел!!!
   Чем больше я размышляла о пришедшей мне в голову идее, тем больше она мне нравилась. Конечно, в ней были определенные минусы, но стоило пойти на жертвы ради того, чтобы наказать мерзавцев! Не знаю и знать их не хочу, но игру им испорчу, они запомнят что не всех можно так нагло использовать... Однако времени у меня было не так много и я поднявшись, отправилась готовится. Прежде всего следовало найти площадку с мусорными баками. Я уже видела, как сборщики мусора ходили по территории с мешками и собирали в них содержимое многочисленных урн. Маловероятно, чтобы свои мешки они таскали слишком далеко.
   Правильно, нашла я их за пределами охраняемой территории. В баках громоздилось множество пустых пластиковых бутылок из - под воды. Они даже складывались отдельно - мило! Тут же, недалеко от контейнеров, лежали и пластиковые мешки. Так, все под рукой. Теперь следовало хорошенько изучить возможность подхода и отхода от охраняемого поля. Конечно, идиотов, которые попрутся туда ночью, едва ли ждали, но в любом случае возможность встречи следовало исключить.
   Я снова поднялась на склон Шаманки, выбрала место поудобнее и около часа изучала местность. Наконец убрала бинокль и мысленно сделала поправку на то, что по ходу намечаемых событий должны появится определенные неучтенные сложности. Я была спокойна, зато внутри все аж звенело от ярости.
   Я вернулась к нашей палатке, около которой никого из моей компании не было. Покопавшись в своих вещах, я с великим сожалением затолкала в сумку любимые босоножки и ковбойку. Сумку следовало припрятать, чтобы переодеться на обратном пути. Любимыми тапками придется пожертвовать...
  
   Около пяти часов экскаваторы замолкли. А к семи начало потихоньку смеркаться. У части палаток загорелись костры и зазвенели голоса, усиленные алкоголем.
   Сделав изрядный круг я приблизилась к контейнерам с мусором, позаимствовала пустой мешок и набрала в приготовленную сумку несколько пустых бутылок из - под минералки. С этой площадки было несложно переместится на задворки, где еще днем я обнаружила такие кучи опилок. Вот здесь пришлось повозиться. Опилки были влажными, и я похвалила себя за прихваченную пачку соли.
   Меньше всего я могла беспокоится за рабочую площадку с соляркой - туда в это время разве идиот попрется! Тем более что от территории, выделенной под заповедник, ее отделяли земляные валы. А уж с вершин местных "гор" та территория вообще интереса не представляла. Преодолеть первую сотню метров из - за мешка было трудно - как бы не привлечь внимания. А дальше я шла почти спокойно.
   Я порадовалась, что мешок пластиковый - опилки не просыпались. Вытряхнув в него вначале пачку соли, я его хорошенько взбила. Потом приступила к наполнению бутылок соляркой. Тут потребовались старые навыки, но изготовив из одной бутылки подобие воронки, затею я осуществила, хотя пришлось задействовать и старое ведро, которое в соответствии с необходимостью было тут кем - то оставлено. Приготовив шесть бутылок, я задумалась и после недолгого размышления решила ими ограничится. Тащить - то придется самой!!! Но в таком случае можно чуток и в мешок влить - что я и сделала.
   Как не оттягивай время, а пора было переходить к решительным действиям - уже начинало стремительно темнеть.
   Я запихнула наполненные бутылки все в тот же темный мешок и задумалась: волочить его по земле - значит оставлять следы. Нет, нести его следовало как рюкзак. Кроме веревок пришлось задействовать и мой ремень. При ходьбе, тем не менее, это сооружение необходимо поддерживать руками. Однако меня торопило время и я начала свой маршрут, максимально пригибаясь к траве.
   Перейдя один из почти высохших, благодаря новой запруде, рукавов ручья, по другой стороне я миновала лагерь и благополучно пересекла земляной вал. За прошедшее десятилетие он порос березняком и кустами, и я в который раз удивилась, почему туристы не пытаются его преодолеть. Днем я без особого труда сползла вниз.
   Сейчас, в уже сгущающейся темноте, по другую сторону царили тишина и безветрие. На какую - то секунду у меня мелькнула мысль, что я не правильно сориентировалась по розе ветров. Но я сказала себе "Поздно!" и начала раздеваться.
   Разумеется, я не собиралась двигаться в неглиже, но глупо было лезть в брюках, которые неизбежно промокнут. Так же глупо было бы идти и в свитере, пользы от которого ждать не приходилось. Зато тапки я снова надела - босиком, учитывая изнеженные ступни, мою затею не осуществишь!
   Итак, я была готова. Нацепив на себя мешок, я начала на пятой точке спускаться к воде. Небо было ясным, и отрезанная от света лагеря я угадывала не только очертание сопок, но и воду по светлому отражению неба. Вода оказалась даже теплее, чем днем. Но тут, вероятно, играло роль и то, что она была слабо проточной. Ноги почти не скользили по мелким камешкам, только в одном месте мне оказалось чуть выше пояса, и миновала я это препятствие сравнительно благополучно. Выбравшись на сушу, я оглянулась, чтобы уточнить ориентиры, и снова пригибаясь, двинулась в сторону тропы.
   Днем травостой казался совсем близко от тропы, но в темноте добралась я до него не сразу. Мелкие животные шуршали в траве, но я боялась не их, а сторожей. Хотя понимала, что это маловероятно.
   Но вот надо мной сомкнулись высокие, в рост человека, травы. Я выпрямилась и впервые подумала: "А вдруг я обманулась? Я ведь коноплю в руках никогда не держала?".
   Я запретила себе размышлять на эту тему и, раздвигая травы руками, двинулась к намеченной цели. Моя пара шагов - 150 сантиметров, в траве я ее чуток снижу. Но все - равно пройти надо порядка полутораста метров. Иначе так называемая "гора Влюбленных" накроет мое произведение, и с ее вершины ничего не увидят. А там слишком много людей, часть даже ночует, я ведь в основном на них ставку делаю.
   Наконец я пришла к выводу, что прошла достаточно. Я сняла мешок, отвязала от него веревки, надела свой злополучный ремень и начала старательно утаптывать небольшой пятачок центра. Уложив траву по часовой стрелке, я посыпала ее влажными опилками, водрузила в центр три бутылки, опорожнив на половину, извлекла маленький, предварительно привязанный к горловине, пакетик и снова завязала мешок. Ножичком срезала у пластикового мешка угол и, сказав себе "Да будут со мной все добрые силы", начала путь...
   Под тяжестью мешка травы пригибались и ломались, опилки сыпались из прорехи, и я не знала, насколько витков спирали хватит содержимого. Судя по ориентиру, хватило на семь... Я хмыкнула - недурное совпадение!
   Сев на землю, я извлекла из опустевшего мешка три последние бутылки и, сделав из мешка подобие корыта, старательно намочила в солярке веревки. Так что часть последнего полукруга была из самого мешка и части веревок. Самую длинную я проложила к выходу из травы.
   Она кончилась значительно раньше... Вот теперь, когда следовало поставить последнюю точку, меня начало буквально скручивать от запоздалого страха. Если бы не сознание, что отступать поздно - я бы сбежала.
   Насколько я знаю саму себя, мне всегда помогает именно это состояние - отступать поздно!
   Я извлекла зажигалку из небольшого пакетика и щелкнула кремнем. Огонек возник сразу. Веревка занялась тоже легко.
   Зажав зажигалку в кулаке, я на четвереньках быстро двинулась по направлению к тропе.
   Пересекая ручей, я споткнулась и по шею погрузилась в воду. Этого оказалось достаточно, чтобы все остальные мысли тут же выветрились из головы. Оказавшись на другой стороне, я легко по рельефу отыскала контуры дерева и под ним свою сумку. Переодеваясь, я смотрела в сторону разнотравья, но ничего не видела и решила, что затея моя провалилась, и даже успела искренне об этом пожалеть, когда громкие голоса с двух сопок - Влюбленных и Шаманки - привлекли мое внимание.
   Я поспешно затолкала мокрые вещи в сумку, схватила босоножки и влезла на насыпь. Как ни сильно было любопытство, но ступни, которые я поцарапала при этом действии, заставили меня, прежде всего, надеть босоножки. А, распрямившись и поняв, что с этого места кроме света я ничего не увижу, я бросилась к Шаманке и начала подниматься по склону, вскоре смешавшись с толпой таких же любопытных...
   Зрелище, открывшееся глазам, стоило того, чтобы я возгордилась: медленно и величественно, словно кто - то чертил ее огненным карандашом, развертывалась огненная спираль .Она была сине - зелено - алой и на расстоянии удивительно правильной...И - не исчезала, а словно набирала силу...
   Я стояла заворожено, не очень понимая, отчего она не сгорает... Тут осветился центр и вдруг выбросил яркую вспышку фонтаном... Даже зная, что это взорвались мои три бутылки, я вздрогнула. А толпа вокруг ахнула..
   Налетевший порыв ветра вдохнул в спираль жизнь, она неожиданно заколебалась, взметнулась и вдруг пошла огнем в разные стороны...
   Я обомлела - неужели я стану причиной того, что свежая фрагментарная постройка археологами части древней стены сейчас займется огнем?!
   Я без сил осела на землю... Увы, я и тут была не оригинальна - многие уже сидели или стояли на коленях, простирая руки к зареву. Но только я понимала, что произошло - горел высохший дудник и прочий сухостой, с которым была смешана конопля!
   Я не боялась, что пустила пал - он далеко не пойдет, учитывая болото, которое ограничивали асфальтовые дороги. Но вдруг низовой огонь перекинется к раскопу?
   Добрые силы были за меня - ветер гнал огненный вал в ту сторону, которая была нужна. Роза ветров не подвела...А оставленное пространство рдело искрами и спираль упорно высвечивалась на темнеющем пепелище...
   Люди действительно ринулись туда. Но не я. Я, с трудом поднявшись, поплелась к нашей палатке, у которой, разумеется, никого не было.
   Я влезла в нее, достала из своей сумки лосьон, тщательно протерла руки. Упрятала на дно пакет с мокрыми тапками и остальными предметами туалета. Меня начинало колотить, поэтому поверх темного свитера я надела светло - зеленый и, выбравшись из палатки, приготовила себе горячего крепкого чая.
   В лагере оставалось не так уж мало людей, которые по разным причинам на пепелище не кинулись. Да и до возвращения первой партии, возбуждение здесь во многом объяснялось спиртным...
   Люди возвращались притихшие и ошарашенные. И как-то излишне поспешно ужинали и ложились спать. Мои девчонки, заглянув на минутку, ушли к новым знакомым, а я осталась у нашего костерка.
   Где-то часам к четырем стало очень холодно. Небо вызвездило, я смотрела на него бездумно. Проследив, как огонек повернул почти на 90 градусов, сказала себе "ну вот, вместо звездопада дождалась тарелки". Тут ко мне подошло нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшейся женщиной моих лет. Еще полнее меня, одетая во все, что имела и сверху в накинутом туристском спальнике.
   -Можно, я погреюсь у вашего костра?
   Мы немного поговорили. И опять тот же феномен: она не знала, почему она тут.
   Отогревшись, она ушла. А я смотрела, как медленно светает, появляется видимость. На одном из холмов стал виден силуэт человека, совершающий пассы. Было грустно. Над головой медленно поворачивался звездный круг. И Венера смещалась к востоку. Лагерь затих. Ветер тщетно пытался вымести нас как мусор. Дым костра упорно ходил по кругу. Запах от туалетов накрывал весь лагерь. Я знала, что на рассвете усилится холод. Хорошо бы сейчас оказаться вдали от всех, лечь на фуфайку и позволить себе плыть в небе. В степи это происходит, если лежишь на спине раскинув руки, и смотришь на такие крупные звезды долго... По мере того, как светало, я мерзла все больше и больше. Было печально от сознания того, что место, которое могло быть прекрасным, испоганено нами. Мне было непонятно, и даже чуточку страшно от такого количества людей, которые бродили тут растерянные. Мне удалось их потрясти и напугать, но увы, ума я им добавить не могла.
   Наконец наступило утро. Из палатки выползла охрипшая и замерзшая Надя. Ее волосы были мокрыми от росы. Напоила ее чаем, и мы решили подняться на Шаманку, куда уже потянулись люди встречать солнце. Народу было полно. Часть сидела, часть изображала встречу солнца почти по эзотерике, но никто босиком на земле не стоял. Увидели Сашу с парнем, они сидели на куртке и ждали рассвет. Загаженная вершина под ногами отходила на второй план.
  
   Рассвет, как всегда, был прекрасен. Все водные изгибы внизу трассировались густым белым туманом. Наблюдать, как появляются тени, как мир обретает резкость всегда захватывающе. Древние мистики утверждали: на рассвете надо стать босыми ногами на землю, повернутся лицом к восходящему солнцу, закрыть глаза и позволить приливным силам земли через твое тело соприкоснуться с землей... Однако было холодно, да и перед толпой демонстрировать что - либо желание пропадает. Мистические воззрения - дело сугубо личное, можно сказать - интимное..
   Несколько ниже, на валуне, сидели Оля и Володя.
   Серебряная дымка закрывала место вчерашнего огня, и в ней видны были зыбкие фигуры людей... "Ведь еще и земли с места обетованного наберут!" - подумала я злорадно. То, что о вчерашнем не говорят, я понимала. Заговорят, когда уедут...
   Даже без бинокля я могла бы вычислить и тех, кто в чудеса не верил. Но надеяться, что они так уж легко возьмут пробы с места спирали, не стоило. Другое дело, что все их хозяева, кто бы они ни были, попытаются выяснить врага реального, а не мистического...
   Нет, хватит нормальной жизни - к Багде! В этом сумасшедшем мире нормальные только наши люди!1! Надо, особо не выделяясь, побыстрее "линять"!
   Но тут выяснилось, что Оля и Володя ушли спать. Мы решили их не будить. Вокруг люди сворачивали палатки, и территория пустела.. К нам в лагерь по утру пришли крепкие парни с глупыми вопросами. У нашего костра они получили вовсе не ту реакцию, на которую рассчитывали: девчонки вцепились в них мертвой хваткой, расспрашивая о чудесах и бесстыдно кокетничая. Наливая им чай, я с внутренним злорадством наблюдала, как они и пытаются быть любезными, и не знают как сбежать. От наших адресов они отбились сами и, сославшись на дела, поспешно ретировались. Кстати, в пределы видимости моих девиц они больше не появлялись, и те снова вернулись к своим недавним знакомым, которые по фактуре этой паре явно проигрывали.
   Я попыталась ненавязчиво проследить за ними, но сообразила, что это мне мало чего даст, и вернулась к палатке.
   Девчонки пошли к ребятам, а я поднялась на отрог Шаманки, попыталась найти укрытие от ветра. Но все было изгажено тряпочками. Наконец я нашла местечко, легла, и сразу стало тепло. Зато перед глазами я видела экскаваторы. Сегодня они бездействовали. Это настораживало и возвращало к тому же вопросу: кто же осыпает золотым дождем этот филиал заповедника? Пролежав часок, решила вернуться. Внизу очередной учитель читал лекцию, чуть дальше стоял столик, на котором для продажи были разложены его книги. Он цитировал Библию, перевирая, и говорил, усиленно акцентируя каждое предложение.
   Девчонки у костра предложили разбудить нашу пару. Сашка сказала: " Ну, давайте я сделаю вид, что это случайно".
   Я велела им умолкнуть и к машине не подходить. А территория все пустела... Наконец, кто-то из них все-таки сунулся и разбудил. Кажется, Надя. Главное что мы получили мыло и смогли умыться. Я не знала, во сколько мы двинемся в обратный путь, и не понимала, чего они тянут. Зато мне очень хотелось приобрести человеческий вид. Я взяла свои вещи, пошла искать место, где бы переодеться и обнаружила абсолютно пустые, добротно поставленные армейские палатки! То, как я прокомментировала это открытие, приводить не хочется. Одно то, что у меня не хватило ума обследовать лагерь, говорит само за себя. Мы могли бы избежать запаха, холода, соседства - все это было по нашей лени!!! Ладно, молодежь, но я то отличилась!!!
   Я вернулась к палатке, где Оля и Володя готовили завтрак. Было около 11, и они не спешили. Чтобы не действовать им на нервы - пошла гулять. У подножия Шаманки был небольшой водный рукав. Видимо, раньше тек ручей, но насыпь его перегородила. В воде плавал мусор, но по берегу со стороны лагеря росли деревья. Ночью тут тоже стояли палатки. Кстати, первоначально мы хотели поставить свою палатку тут же. Были тут и стол, и скамейка, на которую я села. Вчера вечером я проходила с другой его стороны и таилась. А зря - тут и днем ничего особенного не увидишь.
   Я сел на скамейку, и только тут увидела большой камень, на котором сидел ворон и по хозяйски обозревал лагерь!
   Да, ворона с вороной не спутаешь, есть в нем что-то пугающее!
   Мне захотелось ему нахамить. Знаю, что это выглядело глупо, но что было - то было. Я сидела и смотрела на него. Потом огляделась, чтобы убедиться, что поблизости нет никого, и меня не услышат, и сказала:
  -- Ну ладно, я возможно, в твой огонь дровишек добавила! Но согласись, эти типы изрядно охамели! А пляску на костях я никогда не одобряла!
   Он, зараза, покосился на меня и, неспешно слетев с камня, начал прохаживаться передо мной. Самое забавное: я вдруг успокоилась и поняла, что больше сегодня меня ничего не пугает. Я хочу к своим, и я туда благополучно доберусь!!! Не важно, что как - не знаю.
   С этой минуты резервация нищих духом меня перестала раздражать. Клянусь, я не торопила своих спутников. Я знала, что полночь и перекрестки меня уже не волнуют и вреда мне не причинят. А если затошнит - то самую малость, и я с этим справлюсь.
   Ворон вернулся на свой валун и снова уставился на лагерь.
   - Ладно, сиди, изображай себе, - сказала я, вставая со скамейки.
   Правда, я не знала чем себя занять. Сунулась с предложением к нашей паре - потом испугалась, как бы они не подумали, что я их тороплю. Рявкнула на девчонок, у которых роман в разгаре - опять неуместно. Тогда пошла проявлять нездоровый интерес к роскошному блокгаузу, который строился возле умывалки. Вообщем, скиталась, неприкаянная. Но интересно, что таковыми были многие. Приезжающие новые резко отличались беззаботностью. А вот пережившие явление огненной спирали о ней почти не говорили - это их потрясло и напугало... Между прочим, реальное проявление сверх естественного многих приводит в себя!
   В 12 часов собрались и наши, и выехали мы с уже пустой стоянки. Сашка вслух размышляла, как устроить встречу с новыми знакомыми, я прятала улыбку - какой же она еще ребенок. Глаза от дыма, которым пропиталась ночью, болели и слезились. Я надела обожаемые дурацкие очки и смотрела на окружающий пейзаж. Яркое солнце заливало все ослепительным светом. Я думала, что едва ли доберусь сюда еще раз и надо бы все хорошо запомнить... На обед остановились, свернув с трассы в сосновом бору. Загажен он был что надо. Я отказалась есть, сняла босоножки и походила по опавшей хвое. Ноги, отвыкшие от травы, чувствовали каждую иголку. Ощущая себя Русалочкой с даром ведьмы, добралась до сосны метрах в 15 от машины, прислонилась спиной к сосне и попробовала сосредоточится. Почему - то стало тревожно. Подняла голову - О! Она больная! Я сказала ей, что хоть и не виновна, но вину признаю, и еще что-то говорила, пока спине не стало тепло, а ногам не больно.
   Потом снова в путь. Оля по пути купила ведро дикой вишни, и мы ее отведали. И снова были подсолнечные поля, и отгороженные для скота дороги.. И начинало темнеть, и начинался мелкий дождь. Тишина в машине давала простор раздумью. Меня начинало трясти: да что со мной происходит? Может, я становлюсь ненормальной? Где та точка опоры, которая поможет мне снова стать нормальным человеком? Я не хочу так жить!
   Нет, к Багде в таком состоянии я не поеду, я не буду рыдать о том, что все на моей земле свихнулось... На земле? Я неожиданно поняла, чего хочу.
   В Свердловске я простилась со своими спутниками. И добравшись до вокзала, переждала до рассвета. А потом перебралась на автовокзал и купила билет до Асбеста. От Асбеста доехать до Малышевки было не сложно. Я молилась только, чтобы Ковалевы проживали на том же месте.
   И к обеду я их нашла. Выглянувшая на стук Люба меня узнала, несмотря на более чем десятилетнюю разлуку. После коротких объятий и восклицаний, я спросила ее прямо:
  -- Можешь устроить мне спуск в шахту?
   Она на мгновение задумалась и уточнила:
  -- По делу?
  -- Зов души.
   Она внимательно посмотрела на меня и, подумав, твердо ответила:
  -- Попробую.
   Пока я мылась, она сидела на телефоне и договаривалась. За что я люблю наших , так это за умение не лезть в душу с уточняющими вопросами. Когда я вышла из ванной, она сказала:
  -- Завтра я тебя провожу и познакомлю с ребятами.
   К приходу с работы ее мужа мы уже приготовили праздничный стол. Любаша была пенсионеркой, оба сына в данный момент отсутствовали, обучаясь в городе, и никто не мешал нам предаваться воспоминаниям под рюмочку. Ею мужа мы все полюбили с первой встречи. Тогда у нас было застолье, набилось в комнату много народа. За столом царило веселье и мы не сразу заметили, что Саша не ест. Но заметив, тут же начали угощать всеми блюдами. Он благодарил, но не ел. И я уже хотела обидеться, но Люба, наклонившись ко мне, тихо сказала:
  -- Девчонки, вы забыли дать ему вилку!
   Мы все пришли в восторг от такой немыслимой в нашем кругу деликатности. В последствии выяснилось, что она ему свойственна во всем, этому помощнику бурового мастера, бывшему детдомовцу. Еще в свой последний приезд меня позабавила такая история: Люба с Сашей завели поросенка. Наступил момент, когда свинью требовалось заколоть. И тут выяснилось, что рыбак и охотник сделать этого не может. Тогда он с другом решили ее застрелить. Любаша с детьми ушли из дома, а эти "профессионалы" привязали свинью у сарая и устроили расстрел. На визг несчастного животного сбежался весь поселок и кто-то избавил животное от мучений. Больше ничего на прокорм они заводить не отваживались.
   Мы обменялись новостями из собственных жизней и я почти успокоилась Как же мирно было у них. Пока Сашок не включил телевизор, чтобы посмотреть последние новости. Я не сразу "врубилась", отчего на экране знакомые картинки.
  -- Что там такого интересненького? - задала я ему невинный вопрос.
  -- А, опять криминал разборку затеял, - пояснил он, - наши с азерами сцепились... Ты что, не в курсе что наши ребятушки пообещали наркоту с Урала убрать? А эти на Южном Урале поле засеяли. Наши спалили, те - мстить, разборка по полной программе. Милиция между ними мечется... Ладно, выпьем за наших - хоть кто-то с дурью бороться пытается!
   Я закашлялась. Потом взяла себя в руки и выпила водки.
  
   Утром Любаша проводила меня к стволу, представила геологу, человеку младше нас на десяток лет и мы с ним пошли в клеть. Когда та начала скольжение вниз и водяные капли в стволе полетели мимо как в замедленном кино, меня начало укутывать облако уюта и покоя.
   Потом мы шли по рассечкам, освещаемым голыми лампами, я вдыхала родной шахтный запах влажной породы, и у меня щипало в носу. Он оставил меня в одной из выработок, объяснив как выйти и где его ждать, и ушел. А я, поправив фонарик на каске, медленно прошла в глубину, выбрала местечке по суше, нашла старый ящик из-под аммонита, села и разревелась...
   О чем я рыдала? О том, что нормальные люди расстаются с иллюзиями в ранней юности, а мне идеалы нужны до сих пор. О том, что в дни августовского путча я впервые поняла, насколько не уважала свой народ и впервые в бессильной ярости застыла у телевизора, поняв что предстоит потерять тех, о встрече с которыми мы все мечтали... Это потом все кончилось комедией, но рабочий, который шел защищать Белый дом, знал что погибнет. И Ростропович с автоматом в руках - это не было фарсом. Я впервые поняла декабристов. Есть ситуации, когда идут на баррикады, чтобы своей смертью сказать "Нет!". Я ревела в штольне о том, что потом нашлись сволочи, которые очень хотели выбить из нас саму память о том моменте нашей высшей гордости... Потом я вспомнила Бомби, Дениску, Костьку, Валюшку и других детей наших друзей, и снова зарыдала - потому что они во всем были похожи на нас, в них кипела сила и очень хотелось, чтобы сила эта нашла себе применение.... А я не героиня, мне великие страсти не нужны. Так почему же я вечно впутываюсь во всякие истории...
   В штольне было тихо, и только эхо от моего поскуливания прыгало по стенкам. Я любила эту работу. Мне нравилось ощущение вечности, которыми дышали стенки и толща породы над головой... Мама родная, неужели нормальную жизнь можно отыскать только на полуторокилометровой глубине? Почему только здесь я ощущаю такой покой и умиротворение?
   Я вытерла слезы. Закурила. Ладно, будь что будет, у меня же всегда остается возможность вернуться сюда, верно? А Багде нужна будет помощь, нельзя же младшее поколение задействовать. Просто у меня глаза "замылились" от обиды на мир, а это глупо. Я вспомнила Веру Петровну, как она без размышлений бросилась на помощь малышке, и как твердо приняла решение. И мне стало стыдно за себя. Нормальной жизни захотела? А живешь сейчас что - ненормальной? И вообще - кто сказал, что есть одна нормальная жизнь для всех? У всех же разные привычки, вот я, например, люблю селедку, а другие - шоколад... Но тут мне в голову полезло, что на всех наших посиделках, когда приносят разделанную селедку и просят передать мне со словами "Дина у нас любит селедочку", то до меня доходят в лучшем случае пара жалких кусочков... Значит, все ее любят, просто признаваться не хотят, обжоры - и от этого открытия я снова пришла в доброе расположение духа.
   Я встала и решила отыскать Георгия Васильевича, пусть-ка устроит мне добротную экскурсию по шахте. Заодно и с людьми пообщаюсь..
  
   Часть третья. Что есть норма?
  
   Поезд опаздывал на час. Учитывая, что от нас до Москвы два часа электричкой - войти в график ему явно не светило. Это бы не особо меня огорчало, но дело в том, что моя минутная стоянка планировалась по расписанию на 23 - 20.
   Я сошла на платформу, освещаемую только светом падающим из вагонных окон, и, вскинув сумку на плечо, нехотя пошлепала к выходу на привокзальную площадь.
   Площадь была такой же тусклой, как мое настроение. Несколько дежуривших таксистов при виде меня на мгновение оживились, но я молча отмахнулась от них и прошлепала мимо.
   Центральная улица - разумеется, Ленина - была так же темна и пуста. Звук собственных шагов звучал почти угрожающе. Наглые светофоры вдали заговорщицки перемигивались, намекая на преступный сговор против меня. Вообщем, страшноватенько было.
   Вы замечали, что страшнее всего пустота и ожидание какой - нибудь пакости? Лучше всего в таких случаях думать о чем - нибудь приятном... Если удастся... Мне же в голову полезли мысли о природе страха. Основания к этому у меня были.
   Дело в том, что я, как и большинство моих ровесников стоматологов боюсь до смерти. Но три месяца назад мне было необходимо срочно удалить проблемный корень, я очень боялась, что не возьмутся, и как-то проскочила без слез и обмороков. Когда я мчалась домой со щекой еще не отошедшей от заморозки, я поймала себя на чувстве, что мне чего-то не хватает. Я остановилась, пытаясь определить, что и где могла забыть, начала анализировать и вдруг поняла: я же не потряслась перед кабинетом! И, следовательно, сейчас не было эйфории от совершенного поступка! Так что, я - мазахистка? Я всю жизнь наигрывала страх?
   С того дня я начала всматриваться в свои страхи почти с пристрастием и сделала не мало открытий. Вот и сейчас я попыталась определить, является ли мой страх подлинным. Бояться и анализировать - вещи весьма трудно совместимые. Под эти размышления я дошла до перекрестка и повернула на свою улицу, самую длинную в городе. Начинаясь в центре, она прямой линией пронзала город и заканчивалась полем. Пригорода здесь не было, город расширялся новыми многоэтажками.
   В начале мне показалось, что у меня что-то с глазами. Но чем дальше я шла, тем более убеждалась, что со зрением у меня в порядке. Не в порядке с жителями окрестных микрорайонов. Нет, уличные фонари горели через один, и света особого не было. Но чем дальше я шла, тем оживленнее было движение на тротуарах. Ладно - молодежь. Допустим, дискотеки кончились! Но когда я встретила женщину с детской коляской и при этом - явно прогуливающуюся... А потом группку пожилых женщин, ведущих неторопливую беседу...
   Я села на ступеньку закрытого магазина, поставила сумку рядом, закурила и стала соображать, чем можно объяснить подобное поведение. Никакого праздника вспомнить я решительно не могла. Правда, в церковных датах я не сильна. Но в любом случае ребенка по ночам в церковь не таскают! А мимо меня неспешно проехала еще одна детская коляска, сопровождаемая двумя молодыми женщинами!
   Я не выдержала. Загасив сигарету и подхватив сумку, я решительно догнала их.
  -- Извините пожалуйста, - обратилась я к ним как можно вежливее, - вы не скажите сколько сейчас времени?
  -- Двадцать минут второго, - благожелательно сообщила одна из них, взглянув на часы.
   Я судорожно сглотнула и спросила в упор:
  -- Я чего-то не понимаю... Почему на улице так много людей и вы с ребенком - в такое время?!
   Они переглянулись и дружно рассмеялись моему недоумению. И с удовольствием пояснили:
  -- Так ведь у нас вторую неделю днем немыслимая жара, квартиры и по ночам не остывают. А в это время хоть подышать можно, да и малыш спокойно поспит!
   Логичное объяснение и до нельзя простое! А я уже столько себе наворотила...
   Я шла к дому по улице, где в полночь прогуливались добропорядочные горожане. Улица пересекала мостом речку и бросив взгляд за парапет, я увидела полную звезд небесную реку. Подняла голову - чистое небо вызвездило как в мультфильмах. Хорошо, что не все фонари горели - иначе разве такое можно было бы увидеть?
   Дома было пыльно и как-то заброшено. За две недели квартира приобрела налет бесприютности. Я проверила кран с горячей водой, удостоверилась, что ее нет и принялась наводить порядок в своем жилье. Хорошо, что приятельница поливала цветы - они не погибли.
   К утру, насколько это было в моих силах, порядок был наведен. Я села на кухне испить кофейку и подождать когда дадут горячую воду. Строить планы на грядущее было бессмысленно. Как говорила Багда:" Напланируешь, а в понедельник с утра придет начальник - и к гадалке ходить не надо - все наперед расскажет!". В данном случае в роли начальника предстояло выступить Багде. Но я твердо решила: отныне ни во что с криминальным привкусом вмешиваться ей не дам! Я собираюсь вести нормальную жизнь!
   Но тут я вспомнила своих земляков - любителей освежиться прогулкой в полночь, почувствовала как опять начинаю полниться сомнениями и поспешно выкинула их из головы. Баста! Жду Багду и веду тихую спокойную жизнь!
  
   Два дня я почти не покидала квартиры, а ее все не было. Позвонила в Полевской - трубку не брали. Значит, она в дороге. Решила, что жду еще сутки и начинаю искать - как бы чего не вышло, все же проклятые деньги притягивают неприятности!
   Я уже засыпала, когда меня разбудил ведьмин крик. Я вскочила, на автомате включила свет, по пути к двери схватила с вешалки в прихожей пальто и торопливо вставила ключ в дверь.
   Сбегая вниз по лестничным пролетам, я окончательно стряхнула остатки сна и, открывая входную дверь в подъезд с недавно установленным шифром, уже невольно хихикала.
  -- Багда! - позвала я в темноту.
  -- Чего орешь? - недовольно отозвалась Багда, появляясь из темноты с права, - Люди спят!
   Я закрыла за ней дверь, подхватила из рук одну из сумок и, поднимаясь следом, захихикала:
  -- Это после ведьмина крика? Ты что, не могла позвонить? Я бы тебе шифр сказала!
  -- Тебе дозвонишься! - парировала Багда и я виновато заткнулась.
   Ведьмин крик - это короткое взвизгивание на очень высокой ноте. Его использовала наша партия во время работы в Якутии. В начале как заменитель для тех, кто не умел свистеть. А потом как резкий призыв уже все. Не помню, у кого из местного населения мы его позаимствовали. Не отреагировать на него не возможно, при хорошем исполнении в тайге его слышно за несколько километров. А если близко - мороз по коже идет. У Багды исполнение было хорошим.
   Я закрыла за собой дверь на ключ, повесила пальто и, потеснив Багду, двинулась на кухню. Весело загоревшийся синий фонтанчик газа ударил в днище чайника.
  -- Багда, яичницу будешь? - спросила в коридор.
  -- Буду. Колбасу я привезла, - отозвалась Багда, втаскивая в кухню одну из сумок.
  -- Это ты зря, с продуктами у меня полный порядок, - сообщила я радостно, - А ты чем еще так загрузилась? Рюкзачок то у тебя объемный!
  -- Там наш Кузя, - пояснила она, перекладывая продукты в холодильник. И увидев мой вопросительный взгляд, продолжила, - Ну бегемот! Все же как - то без имени неудобно.
   Я села на табуретку и спросила с недоумением:
   -Багдусь, а чего ты его приволокла?
  -- У меня условный рефлекс, - пояснила довольная Багда, - не могу я с ним расстаться. Не комфортно себя чувствую.
   Яичница зафырчала на сковороде, и я поспешно убавила газ. Багда сходила в ванную, умылась. Вернулась, села к столу и ждала, пока я не водружу сковородку на подставке перед ней.
  -- Знаешь, Динок, почему тебе никогда не быть богатой? Не экономная ты, чего масла так набухала?!
  -- Ага, я еще на тебе экономить буду! - парировала я, нарезая хлеб, - Ох, Багдусь, как же я тебе рада!
   Багда выглядела подтянутой и даже вроде помолодевшей. За месяц в ней явно произошли изменения к лучшему. Но в слух признавать это было бы глупо, и я заметила другое:
  -- А что ты ночью по городу шляешься, у нас не безопасно, - попеняла я ей.
   Багда хмыкнула и я запоздало сообразила:
  -- Ты что, его с собой приволокла?!
   Могла бы не спрашивать. Разумеется, Багда с этой игрушкой не расстается. Да, оружие обладает определенной магией, и чтобы там не говорили поборники порядка, а нормального человека оно наделяет чувством достоинства.
   Я встала и отправилась на балкон за раскладушкой.
   Пока я ее доставала, раскладывала и стелила постель, Багда перекусила и даже успела извлечь из рюкзака бегемота и усадить его на стул в угол. Раздражения он у меня не вызвал - наверно привыкла. Багда же чайник притащила в комнату и начала сооружать перед креслами на табуретке импровизированный стол. Разумеется, чаевничать вдвоем куда интереснее.
   Наконец мы обе плюхнулись в кресла, сделали по глотку и закурили.
  -- Когда установили кодовый замок? - поинтересовалась для затравки Багда.
  -- Точно не скажу, без меня. Я сама возле него полчаса пропрыгала по приезде.
  -- Ах да, твой поиск нормальной жизни... Кстати, я так и не поняла, что ты под этим подразумевала? И уж, если не сложно, поясни, нашла ли и где искала?
   Я задумалась и ответила не сразу:
  -- Понимаешь, Багдусь, в свете всех последних событий - особенно моего сокращения! - я вдруг обнаружила, что совсем не знаю реальной жизни. Все-таки согласись, в геологии условия здорово от прочих отличались. Да и работая в институте, я все-таки оставалась с теми же людьми и задачами. Но при более пристальном рассмотрении и их и мою жизнь все-таки нормальной назвать сложно..
  -- Постой, ты падение института имеешь в виду?
  -- Да нет, социологию я помню! Я о нормальной жизни, где люди утром - на работу, вечером - семья, воспитание детей, планы!
   Теперь настала очередь Багды смотреть на меня с легким недоумением:
  -- Дин, что-то не врублюсь, чего ты искала. Ну - ка, на примере "нормального" давления объясни!
   Да, Багда умеет упрощать! Дело в том, что среди широкого населения существует миф, будто нормальное артериальное давление 120 на 90, или что-то типа этого. Между тем у каждого оно свое, то при котором ты чувствуешь себя максимально комфортно...
  -- Хорошо. Вот смотри: существуют гипертоники и гипотоники, но оба - отклонения от нормы, иначе бы этих приставок не было... Согласна?
   Багда кивнула, ей явно было любопытно, куда меня вывезет.
  -- Так скажи на милость, почему мне все-время отклонения встречаются? Где те, кого принято считать за норму?
   Багда затянулась с удовольствием и сочувственно прокомментировала:
  -- Да, не зря наша страна дорогая определила нам срок дожития! У тебя явно намечаются признаки угасания работы мозга! Вспомни графики, усредненная линия одна, а разброс кривых по обе стороны!!
  -- Нашла с чем сравнивать, да еще ругаться... Мне и так не легко, а ты издеваешься!
  -- Стоп, без обид! Только, по-моему, ты искала не нормальных, а идеальных людей.. Нашла?
  -- Насчет идеальных - не знаю, но все же кроме гипотоников есть и гипертоники. Почему они мне упорно не встречаются?
  -- А ты уверена, что узнала бы их?
   Я задумалась. По некоторому размышлению поняла - зря затеяла разговор. Не готова я сейчас к четким формулировкам.
  -- Знаешь, Багда, не хочется мне сегодня об этом рассказывать. Завтра, ладно?
  -- Завтра так завтра, - покладисто согласилась Багда, -Но с визитом тянуть не будем, чего хорошего человека мариновать?
  -- Нет, Багда, завтра и послезавтра ты отдыхаешь, у меня намечена культурная программа, - сказала я твердо.
   Багда задумалась, и спросила осторожно:
   - Дин, а под культурной программой ты что подразумеваешь?
  -- Мы поедем на экскурсию, - пояснила я, - Вот признайся, ты ведь в Абрамцево до сих пор не была?
  -- Не была, - подтвердила она.
  -- Вот. А это позор. Там скамья Врубеля, церковь Васнецова, там домик бабы - Яги...
  -- Про бабу Ягу ты к чему? - еще более насторожилась Багда.
  -- Не ищи подвоха, там действительно есть избушка на курьих ножках. - пояснила я, - так что едем смотреть!
  -- Ну раз хочешь - поедем. Только ты это выкладываешь таким тоном, словно предлагаешь прыгнуть с вышки, -пожала плечами Багда.
   Надо же. А я и не заметила. Я извинилась и мы начали готовиться ко сну.
  
   До Абрамцево мы добрались на электричке. Дальше прошли тропинкой через лес.. Вот удивительно, до чего же мы умеем загадить любое место - вокруг тропинки лес напоминал мусорную свалку. Багда отметила это мимоходом, а я чуть зубами не заскрипела от злости.
   Багда в белых брюках и светлой маечке честно приготовилась культурно рости слушая экскурсовода. Но тут нас ждал облом: в роли экскурсовода пришлось выступать мне. И церковь, и дом - музей открывали только для плановых групп, а их сегодня не было. Читать Багде в слух то, что писалось на табличках было глупо, она тоже грамотная. Но прогулка по парку, избушка и скамья настроение нам подняли. Особенно когда Багда поделилась своими ожиданиями подвоха с моей стороны в отношении домика бабы Яги.
  -- Багда, ты чего? Когда это я действовала с подвохом? - возмутилась было я.
  -- Дорогая, ты могла честно заблуждаться на свой счет, - снисходительно заметила Багда, - Подсознание - великая вещь! Впрочем, я чувствую, что утрачиваю интуицию. Не находишь?
  -- Еще как нахожу, - парировала я довольно.
   Покинув территорию музея, я решила по помоечной тропе не ходить, а пройти по прямой дорожке. Багда согласилась со мной. И мы двинулись по узкой тропинке на прямик. То есть в начале - напрямик, потому что вскоре она запетляла, а почва заболотилась. Пытаясь ее спрямить, я и вовсе ее потеряла. Путь нам пересек ручей - откуда он взялся, ума не приложу! Анекдот заключался в том, что шум проходящих электричек был хорошо слышен и железнодорожный путь явно был рядом, но как к нему пройти - я представления не имела! Вот уж воистину заблудилась в трех соснах!
   Я упорно лезла вперед, останавливаясь только перед проточной водой, вынуждающей сворачивать. Я проваливалась в какую - то болотину и как красовку не утопила - диво! А когда увидели платформу, то пришлось карабкаться к ней по склону, потому что она нависала над нами как арка.
   Надо отдать должное - Багда следовала за мной без комментариев. Здесь, на платформе, я наконец взглянула на нее: белые брюки до колен были ровно коричневыми, а выше... Я готова была зареветь от бессильной злости на себя: ох, что она сейчас скажет!!!
  -- Дин, приди в себя, - сказала Багда смеясь, - Видишь - не подвела меня интуиция! И вообще: мелкие неприятности разбивают большие! Не дано нам с тобой окультуриваться, не судьба! Все нормально, поехали домой...
   И мы поехали...
  
  
   В лучших традициях прошлого на следующий день мы встали поздно. Неистребимая привычка выпавший выходной отоспаться на полную катушку. Мне подумалось: сколько же времени потребуется, чтобы ее вытравить? И я решила как - нибудь провести эксперимент.
  
   Багда поведала, что, разбираясь с налогообложением, она выяснила: благотворительность тоже облагается сбором. Что ее не устраивало категорически. Меня это невольно позабавило:
  -- Багдусь, учитывая происхождение этих средств - не излишняя щепетильность?
  -- Изъять деньги у одной сволочи, чтобы подкармливать другую? Не желаю! - четко обозначила свою позицию Багда.
   Вообщем - то я с ней была согласна. Робин Гуд, платящий налоги - это через-чур уж смахивало на маразм. После долгого обсуждения решение нами было выработано стандартное - действуем по обстоятельствам. Я попыталась убедить Багду не устраивать маскарада на этот раз, но она ехидно заметила, что председатель в ином обличье нас может и не признать. Он нас и запомнил скорее всего как эксцентричных старушек. Я хотела ей напомнить, что деньги он примет от нас в любом обличье, но передумала - какая разница? Захотелось Багде в кои веки съиграть по своим стандартам - ну и пусть играет. Кому от этого хуже?
   А вот то, что мы обе начали следить за котировкой валют явно ничего хорошего не сулило. Как выяснилось, нас обоих мучил один вопрос: не обесценятся ли они по нашей вине? Следует учесть, что если о деньгах в Кузе Бомби знала и, следовательно, помочь могла, то о тех что в креслах ей знать не полагалось. Передать их детдому не легализовав - не возможно. Особенно учитывая наличие там Веры Петровны. Стоило вокруг нее "засветиться" деньгам - пиши пропало! Уж за ней то наблюдение установят даже для профилактики. Просто хранить валюту в мертвом виде опасно: а ну как курс упадет? Закупить золото и драгоценности? Но мы-то с Багдой отлично знали, что в нашей стране они продаются итак по ценам выше мировых, а предвидя вхождение в ВТО делать подобное - явная глупость. Вообщем, было над чем голову поломать. Насколько же легче проходимцам, чем честным людям... Впрочем, после недолгих размышлений мы пришли к выводу, что и проходимцам в нашей ситуации было бы не просто - пришлось бы бегать и от государства и от криминала. Вообщем, к вечеру мы обе пришли к выводу, что нам необходима передышка, хотя бы на месяц. Дольше не протянем - можно и рехнуться от таких проблем.
  
   Следующий день прошел лениво и неспешно. Мой короткий рассказ о недавней поездке, разумеется подкорректированный, Багду не слишком впечатлил. Она давно приняла как аксиому - каждый имеет право сходить с ума по-своему. Мы немного поспорили на эту тему. Меня всегда раздражали люди, носившие на лбу табличку "развлеките меня". Уж если не можешь сам себя занять, чего проще воспользоваться опытом предков, верно? Глупо молиться чужим богам, если не удосужился разобраться с завещанным. Багду же более устраивал мир, живущий по правилам наших полевых работ. То есть, когда принятые правила установлены не только для окружающих, но и для тебя самого.
   За готовкой, подготовкой экипировки и прочими мелочами день незаметно растворился в вечер. Почти перед сном мы опять поцапались на предмет одежды. Суть заключалась не в том, что я была принципиально против юбок, кофт и платков, просто время осени требовало, на всякий случай, утеплиться. Подхватить приступ радикулита - удовольствие маленькое.
   Так и не придя к решению, мы улеглись спать. И как следствие - на первую электричку проспали. Багда заявила, что ничего страшного. Пришлось ей напомнить, что теперь мы обратной электричкой сюда не вернемся.
  -- Можно подумать, что нас тут будут ждать с рыданиями! - фыркнула она.
  -- В таком случае не жди, что я буду светиться в этом прикиде по городу, полному знакомых! - предупредила я.
   Поладили на том, что переоденемся в Ярославле. Благо, бегемот оставался дома и руки были свободны. Так что поехали в джинсах и легких куртках.
   От нас в Ярославль электрички ходили два раз в сутки: в 8 утра и в полдень. В пути они были по 4 часа. Так что ничего удивительного, что в означенный город мы прибыли в пятом часу по полудню. Я внутренне смирилась с ночевкой в какой - нибудь гостинице. Но кое-что меня продолжало беспокоить.
  -- Багда, а тебе не кажется, что мы вызовем слишком большое внимание, если в платном туалете займемся переодеванием? Мне кажется, это глупо.
  -- Что ты предлагаешь?
  -- Там, чуть дальше вокзала, в право по линиям, есть небольшой лесок..
   Багда кивнула и жестом показала - веди. Я повела, размышляя над причудами судьбы - вот и пригодилась моя недавняя поездка. Небольшую рощицу, чудом уцелевшую в каменном капкане города, мы нашли легко. Не мудрствуя, я надела юбку поверх джинсов, и Багда последовала моему примеру. После окончания переодевания, мы вышли на асфальтовую дорожку и, оглядев друг друга, начали хохотать. Видок был еще тот! Хорошо хоть сумки значительно уменьшились в объеме.
   Веселья хватило до автобусной остановки - мы опоздали на предыдущий рейс, и теперь ждать предстояло больше часа. А это значило, что на все планы можно будет ставить крест. Мы отошли от будки дежурной и встали у столба с табличкой.
  -- Слушай, ну давай возьмем машину!- предложила Багда.
  -- И тебя не будет грызть совесть? - съехидничала я, -Куда ты отнесешь расходы, в какую графу?
   Багда задумалась, явно подыскивая ответные аргументы. Поставила сумку, полезла в карманы и выгребла всю наличность, которую мы планировали на непредвиденные расходы. Начала их считать - тянула время. Я наблюдала за ней с интересом: своими воплями о сохранности средств она сама загнала себя в угол.
  -- А я, между прочим, пенсию получила! - пошла она по упрощенному пути, и показала мне почему-то собранные в кучу сосчитанные средства. Отреагировать мне помешал голос:
  -- Что, бабки, может прокатимся? - среднего роста крепкий парень лет 30 (интересно, почему в этом возрасте - парень?!) смотрел на нас насмешливо, - Куда вам надо?
  -- До Лысково, сынок, - не оборачиваясь протянула Багда, - дорого, поди?
   Я хрюкнула от этого "поди" и скаредно-вредного голоса Багды.
  -- А я вам, как пенсионеркам, скидку сделаю! - хохотнул парень, - 250 - устроит? Вон же у тебя сколько, а все прикидываетесь!
   Багда убрала деньги в карман и тем же тоном пояснила:
  -- Так это вся моя пенсия, сынок..
   Я бы в эту машину не села. Не понравился мне паренек, ох не понравился... Но Багда взяла сумку, дернула меня за рукав, прошипев "долго будешь столб изображать?", и двинулась за парнем.
  -- Ты хоть сутулиться начни! - прошипела я в след.
  
   Ладно. Бог не выдаст - свинья не съест. И от потери онной суммы не обеднеем!
   А машина у паренька была не плохая. И хотя я в машинах разбираюсь плохо, но все же не настолько впала в маразм чтобы не отличить иномарку от отечественной страдалицы. Говорят "береженого Бог бережет". Это об интуиции. Я лично к этому водителю бы в машину ни за что не села - можно что угодно придумывать, но внутреннее чувство подсказывало: от него добра не жди. Вот не знаю, как объяснить, но и веселье его и наигранное участие несли такое высокомерное чувство превосходства над нами, убогими, что ждать хорошего было глупо. Только в данной ситуации я этот сигнал игнорировала сознательно.
  
   Мы сели на заднее сидение и машина тронулась. Я откинулась на спинку и задремала. Сквозь сон я слышала, что водитель и Багда вели беседу, но в суть не вникала. Пока не почувствовала, что разговор приобретает неприятный оборот.
   Парень так явно чувствовал себя королем, что его просто распирало желание поиздеваться над деревенскими старухами. Он и с меньшими усилиями мог "достать" кого угодно. Он что, настолько уверен что подобное поведение всегда будет сходить ему с рук?!
   Я знала такой сорт людей. Как правило за необходимость пресмыкаться перед сильными мира сего они отыгрываются на слабых.
  -- Вы что, домой из гостей? - весело интересовался водитель.
  -- В гости, сынок, - пояснила Багда старческим голосом, склоняясь над носовым платком, - подружку хотим навестить... Вот скопили с пенсий, да и отважились..
   Парень хохотнул, а я с интересом покосилась на Багду: что затевает?
  -- И что, много скопили? - поинтересовался он.
  -- Три тыщи! - с гордостью поведала Багда.
  -- Состояние! Чего ж торговаться вздумали! - возмутился парень.
  -- Так денежек жалко, тяжело они достаются!
   Психологи называют это провокацией. Кажется, дальнейшее начинает вырисовываться. Я решительно не знала, как поступить. Самое забавное: мне было жаль отдавать договорные две с половиной сотни этому типу, и я решила в события не вмешиваться. Откинувшись на спинку и сдвинув пониже платок, я опять задремала. Очнулась от того, что машина остановилась. Я бросила взгляд в окно - поселок был на горизонте, но до него не меньше километра. Между тем водитель вышел и, распахнув заднюю дверцу, возле которой сидела Багда, решительно потребовал:
  -- А ну платите и выметайтесь!
   Что я пропустила?! Багда жестом скомандовала мне "не вмешивайся" и я, растерявшись, молча наблюдала, как водитель вырвал из Багдиных рук сумку и за шкирку вытащил ее из машины. Ну кретин, не отличить сгруппированный выпад от падения! Наверно, я впала в ступор - не могла поверить, что парень нас действительно решил ограбить! Он вырвал из моих рук сумку. Бросил ее на переднее сидение и, схватив меня за рукав, начал тащить из салона.
  -- Ты что, сынок, - изумилась я, - что ты делаешь! - и отпрянула к своей дверце.
   Этот кретин, ругаясь матом, почти влез в салон, сгреб меня в охапку и начал вытаскивать на улицу... Потом разом обмяк и осел на подножку... Багда оттащила его от дверцы, убрала пистолет в карман и спросила сердито:
  -- Чего ждешь?
   Я послушно выбралась и мы вдвоем пристроили горемыку, получившему удар по голове, в кювет отдыхать.
  -- Не замерзнет? - посочувствовала я.
   Багда вернулась к машине, достала куртку водителя и, изъяв содержимое карманов, бросила ее мне:
  -- Накрой, заботливая ты моя, и давай в машину, пока он не очухался!
   Машина взяла с места рывком, и я взмутилась "Однако!".
  -- Практики давно не было, - виновато оправдалась Багда.
   Я потеряла дар речи: вообще то мое восклицание относилось к последнему событию. Ее водительский талант меня как-то на данный момент интересовал меньше всего.
   Мы миновали райцентр и свернули на нужную нам дорогу.
  -- Мы что, теперь угоном машин решили заняться? - вяло поинтересовалась я и, потянувшись, открыла "бардачок". А увидев его содержимое, охнула, - Кажется, нам суждено вооружаться!
   Багда взяла у меня оружие правой рукой, мельком осмотрела и пояснила:
  -- Газовый, переделанный под стрельбу боевыми... Вот видишь, а ты переживала!
  -- Нам обязательно надо "засветится " перед милицией? -поинтересовалась я.
  -- Успокойся. Все будет нормально! - весело откомментировала она.
   А что, теперь беспокоиться было поздно. Теперь следовало ждать, чем все закончится! Одно хорошо - не будет ночевки в гостинице! Хотя ночевка в камере предварительного заключения тоже не лучший вариант...
   Я покосилась на подружку - не выбрала ли она жертву с дальним прицелом? А с другой стороны в ситуации есть и положительный аспект, или воспитательный - если угодно: не фиг нарушать договоренности! Да и грабить стариков...
   Машину мы оставили в небольшом леске, не доезжая до колхоза. Поскольку позднее время и быстро наплывающие сумерки служили гарантией сохранности сами по себе, дверцы закрывать не стали. Ясное дело, что председателя надо было искать дома. Мы решили, что если и угонят машину в наше отсутствие - туда ей и дорога.
   К вечеру заметно похолодало и я, не спрашиваясь, молча надела куртку. И сняла надоевший платок. Багда так же молча последовала моему примеру.
   Самое удивительное, что окна в конторе светились, и нам не пришлось искать председателя! Когда мы возникли в его клетушке - он был один. И увидев нас - не удивился.
   Мы поздоровались, сели. Он тут же достал из сейфа бумаги и передал Багде. Пока она бегло их просматривала, я спросила: присутствует ли в детском доме Вера Петровна. Получив утвердительный ответ, уточнять не стала. Заговорила Багда:
  -- Все отлично, нас устраивает. Как договорились, мы привезли следующую партию денег, - она передала ему сверток, достав его из пакета, - Мы понимаем, что создаем вам определенные трудности, - жестом остановила возражения, - и кажется, нашли выход. В ближайшее время здесь появится представительница одного благотворительного фонда. Она будет действовать официально. Но через нее, без огласки, мы с вами продолжим сотрудничество. Не возражаете?
   Председатель перевел дух, пересчитал полученные деньги.
  -- Нам с вами нужно будет найти более реальный вариант контакта, поэтому на время мы уйдем в тень.
  -- Понимаю, - председатель с любопытством смотрел на нас, - У меня сложилось впечатление, что вы заинтересованы в подъеме нашего района. Так?
  -- Есть такое дело. Смешно выглядит?
  -- Да нет, попытка помочь реальным людям скорее героична. Тут и впрямь нужна осторожность.
  -- Значит, прикроем друг друга?
   Мы поняли друг друга, обменялись рукопожатиями и распрощались.
  
   Машину не угнали. Мы сняли ненужный маскарад, сели и вскоре оказались на дороге.
  -- Нас могут перехватить, - на всякий случай напомнила я.
   Багда хмыкнула, с иронией покосилась на меня, но промолчала. Подъезжая к месту, где мы оставили неудачливого грабителя, она притормозила, но, разумеется, того на месте не оказалось.
  -- Что и требовалось доказать, - весело констатировала Багда, - не мучайся, жив - здоров и пьет кофий!
  -- А я и не мучаюсь, - обиделась я, заподозренная в немыслимом благородстве.
   Мы свернули на московскую трассу и вскоре влились в поток машин. Ну что ж, в Москву - так в Москву!
  -- Вот интересно, машину по базе данных пробьют? - поинтересовалась я.
  -- А вот и проверим! - засмеялась Багда, - Вот сейчас заправимся...
   И мы заправились у стоящего на обочине бензозаправщика. Мне что - то захотелось перекусить, но Багда решила, что сделать это нужно поближе к Москве. Нельзя сказать, что нам не встречались по пути милицейские посты, но интереса мы у них не вызывали - это определенно. Уже на подъезде к столице Багда притормозила у какого - то - ли кафе, то - ли ресторана. Мы остановились в стороне, проверили свои вещички и позаимствовали кое - что чужое, покинули машину не закрыв дверей и, пройдя чуть дальше, оказались на остановке. Автобуса долго ждать не пришлось.
   Мы въезжали в Москву. Что еще? Вы не поверите - наш автобус обогнала угнанная машина.
  -- Ну вот, - сказала довольно Багда, - а ты волновалась! Видишь, даже прятать не пришлось!
   Я неожиданно для себя самой рассмеялась - нет, в нашей стране не соскучишься!
   Домой, в родную квартиру, мы попали к полуночи.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"