Володин Григорий Владимирович : другие произведения.

Другая сторона счастья. Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я - отчаявшийся, потерявший самое дорогое на свете, безнадежный человек. Но нет, я не безнадежен. Та, что я потерял, вернулась ко мне. Или безнадежен? Ведь та, что вернулась, это не она, а ее копия, двойник. И все же безнадежности от меня не ждите. Ведь появление одного чуда открывает двери для других чудес.
  ...Она ушла далеко и навсегда. Покинула меня. Только бездыханная оболочка, по-прежнему прекрасная, но неподвижная и лишенная жизни лежала на нашей шелковой постели, вчера еще теплой и приятной на ощупь, а сейчас холодной и раздражающе жесткой. Скорая едет, я вызвал ее первым делом. Нет, только почувствовав беду, сначала я попытался разбудить любимую сначала нежно, потом грубо, хлопая по щекам, затем сделал искусственное дыхание, массаж сердца, брызгал водой... Затем уже звонок в скорую. И теперь я лежу рядом с ней, ее рука покрывает мою, мой взгляд блуждает по ее лицу и телу, не знающий за что зацепиться, какой части родного существа уделить больше времени последнего созерцания. Желто-красных лучей встающего солнца, проникающих сквозь сиреневые занавески, становится больше, и словно из тьмы вырастают растрепанные на белой наволочке волосы цвета вселенской ночи, кожа слегка загорелого оттенка, большие карие глаза, спрятанные пушистыми веками. И я тоже обездвижен, оглушен, лишь смотрю на нее, и звонок в дверь проходит мимо моего слуха, рассудок, игнорируя все вокруг и ни на что не реагируя, уходит в транс от произошедшего. Потому что никто, никакая скорая, уже не поможет. Валентина умерла.
  Я закрыл ладонью шедшие дальше строки и взглянул в окно. Огромный рассадник домов лежал внизу, и его непохожие друг на друга каменные цветки вырастали из земли в самых неожиданных местах, словно садовник поленился разделить семена по видам цветков и посадить ровно. Наступал вечер, серые тучи накрыли лоснящимися животами антенны высоких к зданий. Темнело. Я включил настольную лампу и посмотрел на помятые листки дневника в потертой кожаной обложке и перевернул страницы назад.
  ...Валентина не могла иметь детей. Так сказали врачи нескольких клиник. Какие-то из них что то пытались объяснить, другие честно признавались, что не знают причины, но яйцеклетки в теле Валентины отказывались оплодотворяться. Москва преподнесла нам ужасный подарок, когда мы в нее перебрались из Тюмени. Я нашел работу, мы обзавелись своей квартирой, но счастье полноценной семьи нам было запрещено постичь. После обследования в нескольких клиниках мы решили сделать временную остановку и пожить спокойно. Я купил путевки и мы отправились на две недели на Гоа. Наконец-то я мог побыть вдвоем со своей Валей! Все было замечательно поначалу. Голубое как глаза младенца море и белый словно только выпавший снег песок окружали нас, заставляя забыть наши северные проблемы и погрузиться в загадочный южный мир блаженства. Но Валя спустя несколько дней стала сама не своя, она перестала нормально спать, во снах ее навещали кошмары. Днем же она могла неожиданно, даже вовремя увлеченного занятия каким либо делом замереть и долго пустым взглядом смотреть вдаль, не замечая ничего вокруг. Такие остановки происходили все чаще и длились до пяти минут. Мне стало страшно за мою Валю, оставаться дальше на курорте я не мог, врачи должны были осмотреть ее как можно скорее. Но любимая уговорила меня потерпеть, так как солнечный край Гоа дал ей то небольшое умиротворение, которого она совсем не знала в серой Москве. Я уступил. Дальнейший отдых на море подарил мне незабываемые дни волнения и беспокойства...
  Я пролистал одну страницу и продолжил чтение с того места на листе, куда упал взгляд, не заботясь о пропущенных местах. Как же я себя люблю, раз записываю описание каждой эмоции в этот дневник. Вместо краткого описания сути я смакую каждый момент, особенно если он роковой в моей жалкой судьбе.
  ...После приезда в Москву Вале стало хуже. Ее замирания стали происходить чаще и могли проходить и десять минут и полчаса и даже больше, пока я не прерывал их, тряся любимую за плечи. Врачи подозревают рассеянный склероз, но диагностика не подтвердила болезнь. Кошмары постоянно ей снятся, я почти не сплю, только глажу любимую, пока она тихо дергается во сне. Не знаю что делать!
  Еще один лист пролистываю.
  ...Врачи настаивают на госпитализации, но они даже не знают, что за болезнь вредит моей Вале! Я отказал им и настоял на продолжении диагностики. Ищу в интернете известных врачей в Германии, чтобы можно было за деньги их позвать в Москву...
  Еще страница.
  ...Врач из Германии ничего не смог добиться. Говорит, надо вести Валю в Берлин, продолжать там. Но зачем? Ведь одинаковое оборудование не может дать разные результаты анализов в зависимости от места их проведения. Валя почти не встает с постели, все время смотрит в пустоту. Когда я разговариваю с ней, я чувствую что разговариваю с собой.
  Перелистываю две страницы.
  ...Она ушла далеко и навсегда. Покинула меня...
  Я закрываю дневник и кладу его на письменный стол. Не надо было все это записывать. Теперь это стало моим ежевечерним чтением. На улице совсем стемнело. Огни города горели, своим светом отпугивая звезд с неба мегаполиса. Я вспомнил родной Тюмень, раньше там звезды, пусть и блеклые, но горели, интересно, как сейчас. Тихо заскребся ключ во входной двери в коридоре. В комнату вошла Кристина.
  -Гриша, что ты здесь делаешь?- возмущенно воскликнула она, включая свет, - мы же договорились, некоторое время ты не приходишь в свою квартиру.
  Я посмотрел на сестру. Короткие светлые волосы были примяты после ношения шапки на улице, зеленые глаза недоуменно смотрели на прикрытый моей рукой дневник на столе. Она была миловидна, ее фигура хоть и не была идеальной, но смотрелась во многих ракурсах достойно.
  - Я хотел полить цветы, - сказал я глупую ложь. Кристина лишь ласково улыбнулась, подошла ко мне, отодвинула дневник и взяла мою руку в свою.
  - Врунишка, - ногти впились мне в ладонь.
  -Ай, - крикнул я. Кристина продолжала улыбаться, но хватку ослабила.
  - Я твоя старшая сестра. И раз я сказала, что прослежу за квартирой, пока ты приходишь в себя, значит, я так и сделаю, - напомнила Кристина, сосредоточенно смотря мне в глаза, - тебе нужно побыть вдалеке от воспоминаний. Прошла всего неделя, дай себе время, отвлекись на что нибудь. Поработай, в конце концов.
  Я поднялся и посмотрел в лицо свой старшей сестры. Серьезные глаза совсем не шли к припухлым румяным щечкам и округлому подбородку. Сестра будто это почувствовав слегка улыбнулась.
  -Зашла в "НМ", офигела. Таких тряпок, что у них весят напоказ, на китайском рынке стыдятся продавать. Вот это московские магазины, - засмеялась Кристина. Я подошел к окну.
  - Кристина, ты была в Тюмени недавно, там еще видны звезды?
  -Звезды? - удивленно переспросила сестра, - Да со спальных районов видно. С центра вряд ли.
  Кристина тоже подошла к окну, ее плечо соприкасалось с моим.
  -Знаешь, я читала твой дневник, - я удрученно на нее посмотрел. Она засмеялась, - правильно остерегаешься. Сначала я подумала, что ты сумасшедий, все так описывать, заняться как будто нечем. Еще так все выверено, слова подобраны подходящие. Но потом я поняла, ты писатель, и должен писать. Но не про это. Оставь то, что в тебе, в себе. Пиши о другом, придумывай действия, людей, не знаю драконов и хоббитов хоть бы. Валентина была хорошей девушкой, неповторимой, но ты живешь дальше в отличие от нее. Поэтому не замыкайся в себе, не ограничивай свой мир собой, смотри вокруг наблюдай. Живи, наконец.
  Я приобнял сестру за плечо и поцеловал в лоб.
  - Спасибо за поддержку, сестренка. Я стараюсь, стараюсь. У меня даже идея сейчас появилась о чем писать.
  - Видишь, я твоя муза, - гордо вскинула голову сестра, - О чем же?
  - О Кристине - великой наезднице драконов и королеве хоббитов, - наречетив воскликнул я. Кристину тут же дернула меня в шутку за волосы.
  - Мне пора, - отстранился я от сестры, - нельзя терять вдохновение, хоббиты не простят.
  - Хорошо, - улыбнулась сестра, - Но если еще раз услышу про наездницу драконов, тебе несдобровать.
  Я кивнул. Мой взгляд наткнулся на дневник, лежавший на краю стола.
  - Одна просьба: не сжигай его. Мне где то надо хранить эти чувства, пусть лучше в помятом блокноте, а не в моей больной голове.
  -Ты будто мысли читаешь, - улыбнулась Кристина, - Ладно, не бойся, не трону я твои вещи. Разве что презервативы могут понадобиться.
  Я быстро обнял сестру и направился к выходу. Снаружи уже была ночь. Темно-желтый свет светильников освещал узкие улицы, скользя по бетонным домам и не прикасаясь к черным переулкам, словно боясь их. Холодный осенний воздух заставил меня спрятаться с подбородком под широкий ворот кожаной куртки. Я достал ключи от машины и взглянул на серый "Форд", припаркованный у тротуара. Постояв минуту, я засунул ключи в карман куртки и пошел по улице пешком. Ссохшиеся листья тихо хрустели под ногами, ветер сгонял их остатки с голых тополей, застывших сгорбленными скелетами.
  Бросилось в глаза ярко разукрашенное крыльцо пройденного мной детского магазина. Буквы "Детские товары" ярко горели красным огнем, светло-сиреневая обделка стен и ступенек резко контрастировала с серым окрасом остальных домов улицы. Из-под динамика под вывеской разносилась детская песня:
  Да здравствует сюрприз.
  Сюрприз, сюрприз,
  Да здравствует сюрприз.
  Предусмотрит расписание гуляемость,
  Ненавижу сюрпризы, подумал я, отвернувшись от вывески. А динамик продолжал петь странную колыбельную улице:
  А мы бросаем скуке вызов,
  Потому что, потому,
  Жить на свете без сюрпризов
  Невозможно никому.
  Крыльцо осталось позади, музыка утихла, а я продолжал обдумывать слова песни. Невозможно не потому что не хотят, а потому что не дадут.
  Я подошел к автобусной остановке. Как раз возле нее останавливался автобус ?510. Я увидел в списке остановок на окне автобуса деревню Истомиха, неожиданная мысль возникла у меня, и я поспешил запрыгнуть в двери автобуса.
  В автобусе не было почти никого, только пять молодых парней стояли в дальнем конце автобуса и громко разговаривали. Парни были одеты в яркие рубашки, челюсти их постоянно шевелились, жуя жвачки, весь автобус был заполнен смесью сладких, терпких, горьких ароматов. Под самым красивым хвостом павлина скрывается самая обычная куриная жопа, вспомнилась фраза Раневской. Парни явно ехали в клуб клеить девушек, для этого и запах сигарет изо рта жвачкой отбивают и духами с феромонами набрызгались. Тут мой взгляд скользнул по сидящему мужчине, которого я сначала не заметил. Черноволосый мужчина, одетый в серый блейзер поверх кофты с высоким воротом, смотрел в упор на меня. Я ответил прямым взглядом, но он уже безучастно смотрел в окно. Черты его лица ничего не выражали и словно бы размазались по лицу, если бы не треугольная черная бородка, стороннему взгляду, казалось, не составило бы труда заблудиться в них как в самой густой чащобе.
  - Остановка д. Истомиха, - прогудел в динамике голос машиниста, и я спрыгнул в открывшиеся двери. Поросшие бурьянами пустыри окружили меня со всех сторон и я направился по ним к воротам, видневшимся впереди. Кладбище встретило меня низкими покосившимися в разные стороны надгробиями и полной тишиной. Еще какое-то время я вилял меж памятников умершим людям, пока не остановился перед нужным мне местом. Высокое надгробие над недавно возникшей здесь могилой встретило меня молча. Я положил руку на вырезанные на нем буквы.
  - И что я приперся, спросишь ты? -обронил я слова, пришедшие на ум, - хотя нет, это не в твоей манере. Ты бы меня обняла. Молча и крепко. А я бы обнял тебя.
  От нахлынувшего бессилия я сел на корточки, лишь рука осталась держаться вверху за вырезанные буквы.
  - Опасно ходить затемно в такие места обычным горожанам, - неожиданно раздался за моей спиной мужской голос, - редко, но можно встретить здесь сомнительные личности.
  Я повернул голову чуть вбок. Недавний черноволосый из автобуса стоял сзади меня, засунув руки в карманы брюк и поддевая носком классических туфель листок лопуха.
  Мой кошелек пролетел расстояние между нами и отскочил от блейзера незнакомца в бурьян перед ним. Черноволосый удивленно поднял глаза на меня.
  - Если Вы сомнительная личность, в этом кошельке все что у меня с собой есть, - сказал я поднявшись. Я по-прежнему смотрел на буквы, вырезанные на надгробии, - если же нет - прошу прощения за мое безкультурье. В любом случае я прошу оставить меня одного.
  Ни звука. Я обернулся, незнакомца не было, кошелек валялся не тронутым. Я покачал головой, ты бы стыдилась за меня, Валентина. Обернувшись к могиле, я чуть не уткнулся носом в лицо возникшего передо мной черноволосого. От неожиданности меня дернуло на пару шагов назад. Незнакомец резко вытянул руку и схватил меня за горло.
  -Ты лишился рассудка, раз тобой завладела чувственность, - медленно произнес незнакомец. Я схватился за его руку, но разжать пальцы не смог. Черные круги заплясали у меня перед глазами, взгляд мой упал на надгробие Валентины.
  - Она заменила для тебя и бога, раз перед смертью ты молишься на нее? - увидев, куда я смотрю, спросил черноволосый. Мои ноги подкосились, незнакомец поднял руку выше, держа меня на весу, - У тебя нет ума, чтобы обуздывать глупости своих чувств, так зачем тебе жить?
  Я посмотрел в глаза своего убийцы. Безразличие выражалось в них, никаких эмоций не было на поверхности его лица, и мне стало страшно. Неожиданно черноволосый упал на меня, и мы повалились на землю. Рука убийцы отпустила меня, я судорожно закашлялся, пытаясь уползти от тут же поднявшегося незнакомца.
  - Ты не вовремя пришла, - почти прорычал черноволосый, - к тому же теперь он точно посчитает тебя богом.
  Черноволосый стоял надо мной, но смотрел вперед. От его спокойствия и невозмутимости не осталось и следа, руки были подняты, а глаза словно горели синим огнем. Я поднялся на ноги и посмотрел в сторону. И снова чуть не упал. Валентина, живая Валентина стояла напротив нас. Ее большие карие глаза были устремлены на черноволосого, голые до плеч руки светились фиолетовым огнем, вся тонкая фигура в черном платье напряженно выгнулась, а длинные смольные волосы словно переняв это напряжение зависли черным вытянутым ореолом в воздухе. Перестав что либо понимать, но обезумев от пережитого только что потрясения я попытался броситься к любимой, но не смог сдвинуться с места.
  - Постойка пока, - произнес сквозь зубы черноволосый, продолжая смотреть только на Валентину, - ты не должна вмешиваться, Ключ. Этот человек умрет, мне поручили это дело.
  Валентина едва взглянула на меня. Медленным шагом она направилась к черноволосому. Волосы расслабленно опустились на плечи, руки стали терять свечение.
  -Почему он должен умереть, Оланд? - Валя приблизилась к черноволосому и посмотрела на него снизу вверх. Острые когти пронзили мое сердце, я смотрел на Валю, а она смотрела в глаза этого убийцы.
  - В отличие от тебя я не задую постоянно вопросов, - ухмыльнулся Оланд.
  - Мы не можем убивать людей, - воскликнула Валя, глаза ее расширились, каряя радужка засветилась тихим светом. Валя, Валя, только это слово витало в моей голове. Как ты прекрасна! Прекрасна и жива!
  - И это говорит разместившая ловушку, гибельную для целого мира, - улыбка черноволосого Оланда превратилась в насмешливую ухмылку. К черту тебя, урод! Крикнул бы я, ели бы не был так странно обездвижен. Главное, Валя жива. А то что они говорят это неважно. Вот только пусть она, пожалуйста, перестанет на него смотреть. Она моя любимая. Она должна смотреть на меня!
  - На то были причины, и я их знала. В отличие от тебя сейчас, - ответила в ответ Валя. Оланд напрягся и Валя поспешила сказать тише, - Оланд отпусти его. Мы поговорим с Ними, и сделаем, конечно, как Они скажут. Но позволь, Оланд, пожалуйста, дать мне поговорить с Ними сперва.
  Оланд перестал улыбаться и посмотрел прямо в глаза Вале. Чертов чернявый, зло прошипел я в мыслях, иссмотрел мою любимую со всех сторон.
  - Ты оправдываешь свой ужасный поступок какими-либо причинами, но его содержание все равно претит тебе. Иначе бы ты не вмешивалась сейчас. Валя, как говорил мой старый друг: "Еретик - не тот, кто горит на костре, а тот, кто зажигает костёр". Этот человек умрет сейчас, - Оланд поднял руку покрывшуюся иссиня-черным пламенем в мою сторону. Я приготовился умереть и посмотрел в глаза своей любимой. Она даже не смотрела на меня. Что ж, хотя бы я тебя увидел, Валя.
  Пламя вылетело из руки Оланд, но огонь сделал резкий поворот назад в форме мертвой петли и вонзился прямо в лицо Оланда. Голова черноволосого покрылась красно-синими языками пламени, пронзительный крик боли разнесся над кладбищем. Валя быстро подняла руки, снова наполнившиеся фиолетовым свечением. Лиловый свет сошел с ладоней любимой и накрыл тело Оланда. Крик боли стал яростнее и громче, черная фигура в разноцветном свечении неестественно согнулась. Она сжигает его заживо, понял я. Неожиданно я осознал, что могу шевелиться. Я бросился к любимой, чтобы обнять ее и прижать к себе. Валя резко обернулась ко мне, схватив фиолетовыми ладонями за лицо, и яркая вспышка ослепила меня.
  Я с трудом разлепил веки, желтый режущий свет заставил меня тут же зажмуриться. Чья-то рука легонько легла мне на плечо.
  -Потерпи немножко, сейчас твои глаза привыкнут, - произнес нежный голос, прекрасный как звук легкого шуршащего в листве ветра. Я положил руку себе на плечо поверх ладони любимой и почувствовал, как рука любимой словно испугавшись слегка дрогнула. Я наконец смог открыть глаза. Валентена и я стояли посреди небольшой площади, наполненной толпой. Солнце висело в самом зените огромным желтым диском, и я почувствовал жаркое под свое курткой. Люди вокруг сновали низкие, черноволосые, с узкими глазами, похожие на китайцев. Я повернулся к Вале. Огромные глаза смотрели на меня тепло, красивые ровные губы слегка подрагивали, словно силясь что-то сказать, но отказываясь в последнюю секунду, когда слова уже почти готово были сорваться с них. Я крепко обнял ее, целуя в щеки, шею, волосы, родной запах жасмина наполнил мои ноздри. Ревущий поток счастья затопил дамбы моего сердце, и заставил забыть все произошедшее недавно. Руки Вали едва держали мою спину в ответ.
  - Я так рад, что ты вернулась ко мне, моя Валечка, - прошептал я, целуя ушко любимой. Валя слегка провела руками по моим волосам.
  - Я не твоя Валя, - эти слова канули как камень в озеро с огромной высоты. Тело и руки Валентины замерли в ожидании. Я оторвал лицо от непередаваемо манящего родного тела и оцепенел, смотря в глаза своей погибшей и вернувшейся с того света жены.
  - Что ты говоришь? - смог выдавить я несколько слов, вглядываясь в знакомые черты любимой. Валя провела ладонью по моему лица, слегка касаясь его.
  - Пойдем присядем куда нибудь, где нас никто не услышит и мы сможем поговорить без свидетелей.
  Она взяла меня за руку и повела сквозь толпу останавливающихся и смотрящих на нас китайцев. Только сейчас я обнаружил, что наши обнимания и поцелуи вызвали внимание окружающих.
  - Где мы? - спросил я, пробираясь следом за Валентиной сквозь множество движущихся тел, хотя меня мучили совсем другие вопросы.
  - В Пекине, если ты имеешь в виду короткую локацию.
  Я не стал спрашивать, что значит короткая локация, обеспокоенный новыми ощущениями. Повсюду на домах, столбах, над улицами висело множество вывесок с иероглифами, огромных и не очень больших, ярких и потускневших, искусно расписанных и достаточно примитивных. И я понимал все, что написано на них. Названия кафе, магазинов, улиц были понятны мне, как будто они были написаны на русском.
  - Валя, кажется, я знаю китайский, - неуверенно сказал я. Валя улыбнулась мне.
  - Я решила, так тебе будет легче ориентироваться здесь. Смотри дальше ресторан, там и уединимся. У тебя в кармане несколько тысяч юаней, расплатишься с официантом за аренду кабинки.
  С удивлением я обнаружил в своем бумажнике несколько розовых банкнот. Мы вошли в здание с бамбуковой крышей и с двумя китайскими драконами у дверей. Над дверьми висела вывеска "Женатый монах". Внутри ресторана оказалось просторно и светло. Посреди зала мелодично пела хрупкая девушка. К нам подошел молодой человек в белой рубашке с черной бабочкой.
  -Что желают, уважаемые посетители, - спросил официант, добродушно улыбаясь. Я даже не осознал, на каком языке он спросил на китайском или английском или другом, так быстро вник в то, что он сказал. Я взял руку китайца и положил в нее все розовые бумажки, что у меня были.
  -Нам одну кабинку, больше ничего, - произнес я в ошеломленные глаза официанта, - никакой еды и напитков не нужно. Прошу нас не беспокоить до завтра.
  Официант был так ошарашен моими действиями, что так и остался стоять с несколькими тысяч юаней в руке. Валентина смущенно добавила, чтобы как-то сгладить неловкость:
  - Мы просто любим ходить в рестораны слушать музыку.
  Официант опомнился и, убрав деньги в карман, провел нас в кабинку с широким диваном и низким столом в самом конце ресторана. Напоследок, перед тем как закрыть двери кабинки он ласково улыбнулся нам, словно благословляя нас на любые поступки.
  Мы расположились на диване, Валя села немного поодаль от меня, от чего я почувствовал стонущую боль в сердце. Ее разбросанные по спинке дивана длинные волосы, тонкая лебединая шея, мирно положенные на колени миниатюрные руки заставили меня забыть все вопросы, всю ту чертовщину, что произошла со мной. Мне хотелось только, чтобы моя жена снова стала моей, чтобы она не сторонилась меня, как сейчас.
  - Ты спросил, где мы, - прервала молчание Валя, ее карие глаза посмотрели прямо в мои, - мы в Китае, как уже я сказала. Но если смотреть с длинной локации, мы находимся не в том мире, где ты жил до этого.
  Я непонимающе на нее посмотрел. Таких слов, несмотря на еще недавно светящиеся фиолетовым огнем руки любимой, которыми она сожгла напавшего на них Оланда, я от нее не ожидал.
  - В каком мы мире? - смог выдавить я несколько слов. Валя улыбнулась.
  - В очень похожем на твой, за некоторым исключением. Например, здесь Леонардо Ди Каприо получил Оскар, Дарья Донцова пишет хорошие психологические детективы, а "Зенит" является одной из лучших футбольных команд мира, что тебя должно радовать.
  - Какой "Зенит"? Что ты говоришь? - в панике я поднялся с дивана и присел на стол напротив Валентины, взяв ее руку в обе свои. Я перевел дыхание, Валя спокойно ждала, только глаза ее, казалось мне, снова наполнились тем небольшим свечением, с которым она сражалась против Оланда. Я спросил то, что меня волновало больше всего:
  - Ты по-прежнему любишь меня?
  Глаза Вали удивленно распахнулись, губы приоткрылись.
  -Ты не понимаешь, - покачала головой Валя, смотря в сторону, - я Валентина не из твоего мира, не твоя жена.
  -Какие миры? О чем ты говоришь? - в бессилии спросил я. Боль непонимания, обиды пронзила меня словно железный штырь в кулак толщиной.
  - Миры, ветвления, измерения, - неважно, - грустно сказала Валя, - Я та Валентина, которой не суждено было стать твоей женой, переехать с тобой в другой город, боже, мне даже школу не разрешено было закончить. Я ушла раньше, намного раньше.
  Она заплакала, слезы потекли из ее глаз, свечение исчезло. Передо мной сидела не та удивительная волшебница, которая спасла меня от страшного врага, а девушка, слабая, беззащитная, очень похожая на мою жену. Я сел рядом с Валентиной на диван и обнял ее.
  -Тише, тише, - сказал я, глажа ее по таким знакомым волосам с запахом жасмина, - неважно, что ты только что сказала. Может это даже и правда, но неважно. Я чувствую, что ты моя Валентина, моя жена. А значит, так и есть.
  Валя подняла ко мне заплаканное лицо, и я поцеловал ее. Страстно и нежно, как целовал свою Валентину. Огонь прошел от ее губ к моим, спустился одним рывком вниз к сердцу и разошелся по артериям и венам по всему телу. Валя прижалась ко мне, она больше не сторонилась меня как на площади. Мы почувствовали знакомое друг в друге. Я расстегнул ее платье, прижался губами к ней нежно. Любимая замурлыкала. Девушка снаружи продолжала петь, тихо и печально. И эта песня подходила под наше занятие любовью. Спокойна и умиротворенная, она помогала нашему танцу, придавала размеренность нашим движениям. Любимая целовала меня, словно изучая. Наслаждение пронзает нас. Любовь - изумительная штука.
  Открыв глаза, я обнаружил себя не на диване в маленькой кабинке ресторана, а в постели на двуспальной кровати в огромных апартаментах. Поражающе изысканный вкус чувствовался во всем вокруг: в деревянной темно-вишневой мебели, в зеркалах, украшавших потолок и стены, пушистых коврах, устилавших паркетный пол. Мое внимание привлекла простая овальная ваза фиолетового цвета на низеньком столе. Только она казалось лишней из-за своей явной дешевизны в этой богатой обстановке. Я поднялся и обнаружив неподалеку свою одежду, оделся.
  -Ты проснулся? Иди сюда, посмотри! - услышал я веселый голос Валентины из открытой двери на балкон. Я послушно выглянул наружу и замер от удивления. Валя стояла ко мне спиной. Высокая стройная девушка в черном платье на фоне смешавшегося безоблачного неба с огромным прозрачным океаном. И только несколько белоснежных крыльев разрезали очень далеко внизу огромный простор, создавая бесподобное зрелище.
  -Какой вид! - не выдержал я. Валя улыбнулась мне, - мы в Сиднее!
  - В каком-то из миров - да. - промолвила девушка, тоже разглядывая здание оперного театра, скорее похожего на огромного многокрылого лебедя, опустившегося на воду.
  Я ушел в ванную. Пока я умывался, мысли проносились в моей голове бешеным водоворотом. В последние дни столько волшебного, по-другому не назовешь, и загадочного обрушилось на меня, что я окончательно растерялся, когда переместился в этот огромный небоскреб в Сиднее. И при всем этом я находился не в своем мире. И Валя, с которой я провел ночь, была не моей женой, а пришельцем с другой Вселенной. И она тоже погибла, но как тогда она может быть здесь? Улыбается, разговаривает, целует меня. Я выключил кран и посмотрел на себя в зеркало. Бледное лицо с решившимся взглядом посмотрело оттуда. Я должен попытаться.
  Когда я вышел из ванной, Валя задумчиво сидела на заправленной кровати, скрестив ноги и подмяв их под себя. Я сел рядом с ней. Ее карие глаза вопрошающе взглянули в мои. Я испугался, что если не начну сразу, то не смогу с ней поговорить о по-настоящему важном. И я спросил:
  -Ты можешь оживить мою жену? - Валентина вздрогнула, глаза опустились в пол.
  - Нет, для меня это невозможно, - слова упали с ее уст как тяжелые камни. Я чуть не подался к ней, но остановил себя.
  - Но тогда те, кто оживили тебя, могут это сделать? - спросил я, - я должен к ним обратиться и убедить их.
  - Их зовут Древними, - посмотрела на меня Валя, - и почему то они хотят убить тебя. Оланд преследует нас по их поручению.
  - Оланд, которого ты убила? - недоуменный вопрос сорвался с моих губ.
  -Он умер очень давно, как впрочем и я, - ответила Валя, - в любом случаем мы не можем уничтожить друг друга, только остановить.
  Я вспомнил ужасного незнакомца, с которым столкнулся на кладбище, и дрожь пробежала по моим рукам.
  -Он может нас найти? -спросил я встревожено.
  -Да, от него можно скрыться только если мы будем постоянно перемещаться по мирам. Но Древние не дадут нам этого делать.
  - Кто такие Древние? Что им нужно от таких как ты и Оланд? - задал я вопросы, которые могли помочь разобраться.
  - Никто не знает о Древних больше того, что они живут столько сколько лет этим мирам. Меня, Оланда и других они называют Ключами. Мы являемся связью того мира, из которого пришли, с остальными, в том числе и твоим. Как эта связь происходит я не знаю. Главное, что пока Ключи существуют Древние могут влиять на миры, изменять их как захотят с помощью Источника.
  - Источника?
  - Да. О нем я знаю еще меньше, - грустно сказала Валя, - и никогда его не видела. Он обладает силой менять мир, но носит название неодушевленного предмета.
  Я подошел к барной стойке, глоток воды помог мне отвлечься от непонятного и ужасного, что скрывало в себе мироздание.
  - Ты сказала, что не знаешь, почему Оланду поручили убить меня. Но ты спасла меня. Как ты узнала, что мне грозит смерть?
  - Я не знала, - покачала головой Валентина, она посмотрела мне в глаза и грустно проронила, - и у меня не было цели тебя спасать. В моем мире тоже есть Гриша.
  -Ты говорила, - я старался не выдать ни капли бурлящих во мне эмоций в голосе.
  - Однажды Древние разрешили мне дать ему Урок в благодарность за то, что я выполнила их поручение. С тех пор я постоянно слежу за ним, прихожу к нему во снах. Благодаря моему Уроку мой Гриша был счастлив. Но в последний мой приход я обнаружила новую пустоту в его сердце. Эхо пустоты шло из твоего мира, шло от тебя, - я вздрогнул от этих слов, - все двойники в мирах связаны, и твоя потеря отразилась на счастье Гриши Основного мира.
  -Основного мира ? - переспросил я. Весь этот рассказ был мне странен и неприятен, особенно огорчило, что есть еще такие же как я Григории Володины, и о ком-то из них печется Валентина, которую я принял за воскресшую любимую. Но раз она не моя жена, значит ли это что она мне никто? А как жепрошедшая ночь, когда каждый из нас чувствовал друг в друге самого родного на свете человека.
  - Все Ключи из этого мира, мы его называем Основным, хотя он ничем не лучше и не хуже остальных миров, - пояснила Валя, - я прошла по этой нити, соединявшей тебя и моего Гришу, и переместилась на кладбище, где был ты и Оланд.
  - Я тебе благодарен, что ты меня спасла от Оланда, - я подошел к Вале и постарался невозмутимо смотреть ей в лицо, - ты рисковала собой, хотя мы по-настоящему не связаны. И я пойму тебя, если ты решишь уйти. Твой Гриша наверняка нуждается в тебе.
  Валина рука взяла меня за запястье и потянула к себе. Я сел на кровать, и она положила голову мне на плечо. Запах жасмина вскружил мне голову.
  - Ты и есть мой Гриша, его часть, а он твоя, - сказала она шепотом, - не думай что все так раздельно. Мы связаны, я помогу тебе.
  Мне стало легче в душе. Я погладил Валентину по волосам, как любила моя жена. Валя замурлыкала. Все сложно, понял я. Параллельные миры, двойники, Ключи, - это невообразимо сложно, чтобы быть обычной выдумкой и в то же время слишком фантастично, чтобы быть правдой. Но ты помогаешь мне, Валя, и мне уже легко.
  Позвонили в звонок двери. На мой удивленный взгляд Валя слегка пожала плечами. Я встал и вышел в холл.
  - Кто? - коротко спросил я в дверь.
  -Обед в номер, сэр, - произнес мужской голос за дверью. Номер? Значит, мы находимся в гостинице. Любопытно.
  Я открыл дверь, но никого не оказалось снаружи. Выйдя в коридор и никого не обнаружив, словно коридорный пропал, я вернулся в номер и увидел Оланда. Одетый в тот же коричневый блейзер с брюками, он не имел никаких увечий либо следов от ожогов. Опешив от страха и удивления, я замер. Насмешливая улыбка скользнула посреди треугольника черной бородки.
  - Ты меня больше не ждал? - произнес он насмешливо, - опрометчиво.
  Он слегка поднял руку в мою сторону и я приготовился к огненной смерти. Но неожиданно я оказался посреди единственной большой комнаты в номере. Я огляделся. Из холла шел густой серый дым, а рядом со мной стояла Валя.
  - Стой здесь, - сказала она и пошла в холл. Потом словно передумав обернулась, - а лучше спрячься в шкаф или под кровать, - и уже быстрей двинулась в холл.
  Под кровать? Она совсем меня за мужчину не держит, понял я. Неожиданно сквозь стену холла проломился огромный серый смерч, и я поспешил отбежать и присесть за стол. Смерч же стал вращаться по комнате сметая стены и мебель в щепки. В глубине его угадывались два силуэта, отталкивавшиеся и соединявшиеся вновь. Неожиданно одна из фигур оказалась сверху над другой, и смерч подпрыгнув испарился. На полу лежал Оланд, сжимая под собой горящими черным огнем руками голову Вали. Глаза Вали излучали нестерпимую боль, лицо почти все покрылось жуткими черными ожогами. Я схватил обломок обрушенной торнадо стены и стремительный прыжок приблизил меня к ужасному истязателю. Оланд поднял голову и оскалился. Обломок испарился из моих рук, горло схватила невидимая лапа. Я упал на колени, не было сил бороться, лишь хрип боли вырывался с трудом из сомкнутой глотки. Сквозь сгустившуюся в глазах пелену напротив на полу виднелось тело Вали, изуродованное огнем и бездвижное. Вот и конец. Воздух кончался.
  "Не конец. Оланд меня держит, я не могу его остановить, - услышал я высокий голос в своей голове, - но ты можешь!"
  Я почувствовал тонкую поддержку извне. Что то стало наполнять меня энергией, могучей и целительной. Горло по прежнему сдавливало, но я мог дышать без воздуха, только сил не хватало подняться пока.
  -Печально, - послышались слова Оланда, - что ты будешь наблюдать, как он умрет. Но ты сама злоупотребила жизнью, когда решила потратить ее для себя.
  "Еще немного, - раздавался любимый голос в моей голове, - не выдавай себя раньше времени". Ручеек силы по-прежнему шел в меня, ставший намного меньше, но настойчивей. Я не двигался и выжидал.
  -Не для себя, - Валя разомкнула запекшиеся черной коркой губы, слова едва произносились, - Древние передумали, я говорила с ними, он не должен умирать.
  Хватка на мгновение ослабла, я почувствовал колючий взгляд Оланда на себе.
  -Ты врешь, - хватка возобновилась еще сильнее прежней, но теперь она не несла мне угрозы, - Древние никогда не меняли решений.
  - Раньше они также не говорили убивать людей. Откуда ты знаешь? - Глаза Вали с трудом открылись, все еще чистые и ясные.
  Оланд отпустил ее и поднялся, я почувствовал, как меня тащит по полу к его ногам. "Еще немного, милый". Голос продолжал меня направлять, хотя я не мог представить как ее обладательнице было плохо.
  - Ключ, - проронил Оланд, смотря на меня сверху вниз, - ты выбрала как хищник питаться кровью наших миров вместо того, чтобы поддерживать их, жертвуя дорогим. Я тебе не верю, он умрет.
  -Постой немного, - попросила Валя. "Собери все, что я тебе дала. Ударь в Оланда своей волей, как будто оружием. Не подведи нас, милый", - Кровью? Оланд, слышал ли ты слова поэта: "Лучше один раз напиться живой крови, чем триста лет питаться падалью"?
  Оланд бросил на Валю равнодушный взгляд. "Милый, давай!". Я не представлял, что и как я должен сделать. Я просто прыгнул на нашего мученика, который так жестоко истязал Валю. Перед тем как ударить мое внимание поглотили поднявшиеся на меня пораженные глаза Оланда, до того они не подходили его чопорно равнодушному облику. Я со всей накопившейся напряженной ненавистью ударил Оланда в челюсть, и черноволосого палача снесло огромной убийственной волной. Мои глаза внезапно застелило множеством картинок. Я перестал понимать, что это за сцены, тьма видений пронеслась у меня в голове. Перемежавшиеся звуки и ощущения оглушили меня, заставили потеряться.
  Золотые купола в огромном окне. Я поправляю странный склеенный воротник. Передо мной стоит испуганный человек, он смотрит в пол. Только презрение я испытываю к нему. Я смотрю на этого жалкого и произношу: "К утру они должны быть расстреляны".
  Я сижу за старинным деревянным столом и печатаю на ноутбуке. Удивительное вдохновение посетило меня, одно из тех, каких было очень мало в моей в жизни. А ведь из-за них я и люблю писать.
  Я слышу выстрел. Больно. Я смотрю на свое плечо, кровь испачкала рубашку. Толя, мой друг и партнер, снова поднимает на меня пистолет. Он с злобой смотрит мне в лицо и нажимает на курок.
  Множество видений, похожие и разные, окрашенные болью, радостью, ненавистью, сотней других чувств и ощущений разворачиваются передо мной, заставляют воспринимать себя другими людьми с чужими мыслями и желаниями. И не видно конца всему этому безумию!
  Я огляделся. Разрушенная комната со снесенными стенами окружила меня. Справа лежала черноволосая девушка с обожженным лицом, далеко впереди страшно растерзанный человек, похоже, мужчина. Его голову смяло в картонку, разломанные кости повылазили из тела словно из подушки для иголок.
  Я бросился к Вале. Она едва шевелилась, я взял ее на руки и отнес на кровать. Подобрав тряпки среди обломков, я сбегал в ванную намочить их. Когда я вернулся, Валя уже сидела. Ее лицо было покрыто двумя ужасными ожогами, спускавшимися до самых плеч, но глаза смотрели ясно и без боли.
  -Где ты прохлаждаешься? - спросила она, едва улыбнувшись мне, насколько позволяли это ожоги. Из-за поврежденной шеи я только смог молча вытянуть вперед мокрые тряпки, показывая результат своих трудов, мол, все делаю для твоей пользы.
  - Обойдешься без повязок, - Валя встала на ноги, - не так уж сильно тебя побили. Хотя выглядишь ты нездорово, - девушка обеспокоенно посмотрела на меня. - ты не заболел?
  Я действительно ощущал свою шею раскатанной скалкой тестом, но это не имело значение, когда мы едва выжили в ужасной битве с непонятным всесильным существом. Я крепко обнял Валю, она сперва удивилась, потом прильнула ко мне. От ее волос больше не пахло жасмином, только пепелищем словно после пожара.
  - Надо уходить, - сказала дыша мне в плечо Валя, - Оланд скоро восстановится и снова пойдет за нами.
  -Тебе надо передохнуть, - возразил я с трудом , - твои ожоги лечатся сами, удивительно. Но ты должна полежать.
  Я положил Валю на подушку и укрыл одеялом. Она благодарно посмотрела на меня и закрыла глаза. Я же сидел возле нее и наблюдал, как ожоги медленно сползают с ее лица, уменьшаются, превращаясь в небольшие раны. Сидел так я около часа, пока не услышал тихий хруст. Повернув голову я увидел двух мужчин в оранжевой форме. Сначала они удивленно оглядывали развалины апартаментов когда то шикарного номера, потом их внимание полностью переключилось на нас.
  -Сэр, - произнес один из мужчин, - МЧС Сиднея. Вы должны идти с нами. Мы вас выведем.
  -Тсс, - произнес я, поднеся указательный палец к губам и кивая на спящую Валю.
  -Господин... - снова попытался сказать мчсник, но осекся, увидев валявшиеся в развалинах стен соседнего номера кровавые остатки Оланда. Второй мчсник закрыл рукой рот и отвернулся.
  -Ему уже не поможете, - понимающе кивнул я. Поднявшись с кровати, я показал им на выход из комнаты. Мчсники удивленно последовали за мной.
  За комнатой находился настоящий хаос. Стены были полностью обрушены, пол и потолок лежали огромными вывернутыми наизнанку глыбами. От выхода из номера остался только небольшой лаз между плитами стен и пола, через который видимо и пробрались мчсники.
  -Ого, - удивился я, - и долго такое идет?
  - Полтора этажа, - ответил второй мчсник, - сэр, нужно разбудить даму и идти с нами. Тут небезопасно, может в любую минуту произойти обвал. Тем более что эпицентр разрушений судя по всему находился в вашем холле.
  -Да, это моя жена подралась с, вроде бы, бывшим коллегой, - кивнул я. Лица мчсников удивленно вытянулись.
  -Сэр, чем же они дрались, подогретыми газовыми баллонами? - недоверчиво спросил первый мчсник. Я помотал головой.
  - Им такая мелочевка ни к чему. Да я и сам виноват немного, честно говоря, - грустно признался я, - во всяком случае ту стену, нет, ту которая в крошку рассыпалась я задел. Но она же не несущая, никто сильно не должен был пострадать так?
  Двое мчсников напряженно молчали. Я спросил их
  -Что то не так?
  -За этой стеной была еще одна, она полэтажа держала,- испуганно ответил второй мчсник.
  - Нет, которая полэтажа держала, была после еще двух стен, - с какой-то грустной обреченностью поправил его коллега.
  - Ну вы уж простите, - с сожалением о случившемся сказал я, - так обстоятельства сложились. В первый раз я так не ...сдержался. Вы лучше ступайте. Можете через часик заглянуть, нас уже тут не будет.
  Мчсники переглянулись и резко рванули к лазу в стене. Я же вернулся в комнату, Валя все еще спала. Лицо ее почти излечилось, кое где местами еще виднелось проходившее раздражение. Моя ладонь легла на ее розоватую щеку. Я зажмурился, получая удовольствие от прикосновения к нежной коже. Валя заворочалась и открыла глаза.
  -Что ты делаешь? - спросила она удивленно.
  -Собираюсь тебя поцеловать, - ответил я просто.
  -Тогда мне придется сделать действие на "о", - она испытующе посмотрела на меня.
  -Оттолкнуть? - удивленно спросил я.
  -Обнять! - и она, обхватив за шею, затащила меня на кровать. Мы со смехом поворочались друг у друга в объятиях. Когда мы прекратили полежали какое-то время, я повернулся к Вале:
  - Когда я использовал, то, что ты дала мне, я почувствовал странные ощущения, - Валя выжидающе смотрела на меня, - какие-то ужасные видения проносились передо мной, будто я проживаю сотни жизней за раз.
  -Я понимаю, о чем ты говоришь, - кивнула Валя, - странно, что ты видел эти видения. Видимо, вместе со своей силой я дала тебе часть своей сущности. И последствия были болезненны для тебя. Когда я стала Ключом, эти видения были со мной постоянно. Но потом они прекратились. Последние чужие глаза, которыми я видела, были глаза твоей жены.
  Я опешил. Рой мыслей пронесся в моей голове, взбудораженный новыми знаниями.
  - Не потому ли твои видения прекратились, что все Валентины в других мира умерли, как моя жена? - спросил я девушку. Она лишь грустно посмотрела в ответ. Валентина почувствовала себя виновной в гибели своих двойников, понял я.
   Внезапно Валя отстранилась.
  -Пора уходить, - она положила руку мне на плечо, и я почувствовал мелкую вибрацию вокруг тела.
  Через мгновение мы исчезли и оказались в огромном престранном пространстве. Твердь под ногами исчезла, как и сила тяжести, мы висели посреди огромных переливающихся цветных потоков. Огромные струи разных цветов, всех оттекнов синего, желтого, красного до зеленого, стекали вверх, вниз, вправо, влево. Один из них, темно-синий, двинулся на нас. Я зажмурился, но ничего не почувствовал. Открыв глаза, я увидел окружавшее нас движущееся темно-синее полотно. Еще мгновение и снова цветные реки окружили нас, а темно-синий поток оставил нас, двигаясь дальше.
  -Мы можем здесь передохнуть, - сказала Валя. Она преобразилась, и я с восторгом смотрел на ее завившиеся черные волосы, короткое фиолетовое платье с открытыми плечами. Черные ресницы ярко выделялись на фоне розоватого лица, вишневые уста расцвели как бутон розы.
  - А как же я? - с притворным возмущением спросил я. Валя удивленно посмотрела на меня.
  - А что бы ты хотел? - прищурив глаза, спросила она.
  - Вы, женщины, любите цветы, мы мужчины - машины. Вы - магазины, мы - рыбалку, ну или, наверное, должны. Вы по утрам краситесь, а мы бреемся!
  -Выполено, мой господин, - с улыбкой сказала девушка. Я коснулся рукой подбородка. Трехдневная щетина исчезла.
  - Где мы? - спросил я, снова оглядывая удивительную красоту окружавшего места.
  -В переходе между мирами, - ответила серьезно Валентина, - отсюда я перемещу тебя в мир, где ты будешь в безопасности.
  - Переместишь меня? - я взглянул в переставшее улыбаться лицо Вали, - ты не пойдешь со мной?
  - Я нахожусь на службе у Древних, - ответила Валя, глаза ее были тверды, - и никто меня от нее не освобождал. Мир, в который ты попадешь, находится вблизи Источника, Оланд тебя не почувствует в нем. Ты должен будешь освоиться там и жить дальше.
  -Что?- слова Вали поразили меня как прыгающий на антилопу гепард, - я не останусь один в чужом мире. Я должен..., - я решительно посмотрел в глаза Валентины, - я должен вернуть свою жену. Она не должна была умереть, это связано как то с Древними, теперь я это точно знаю. И ты тоже это чувствуешь. Пожалуйста, Валя, - я подлетел в этом странном пространстве к Валентине и коснулся ее руки, она отвернула лицо от меня, - помоги мне. Кто знает, где ее душа сейчас. Она может страдать. Я не смогу жить, зная это.
  - Прости,- рука Валентины вырвалась из моей, я обреченно смотрел на нее, - но нам не одолеть ни Оланда, ни тем более Древних. Живи, Гриша, пожалуйста, живи как будто ты родился заново.
  Валя отвернулась от меня, я почувствовал знакомое дрожание пространства вокруг себя.
  -Нет, Валя, не делай этого, - я с криком бросился к ней, но поздно. Бросаться было не к кому. Я по инерции бежал посреди зеленой лужайки. И вокруг не было никого, только ветер шуршал в высокой траве и в листве берез поодаль. Я обреченно упал на колени. Понимание своей обреченности вместе с силой тяжести нового мира навалилось на мои плечи тяжким грузом. Валя, как же ты ошиблась, так поступив! Лучше бы я погиб от удушения Оланда, чем живя здесь без надежды увидеть своих родных, свою Валентину.
  Я огляделся. Был день, солнце освещала ровные полосатые стволы берез, окаймлявшие небольшую лужайку. Кудрявые облака плотно застелили небо, не оставив ни единого окошка, выходящего на небесный двор. Но вот одно облако стало расступаться, но не просто так, из его недр летело что-то металлическое, похожее на кабину дирижабля, но без огромной опухоли шара сверху. Транспорт летел в мою сторону и вскоре я разглядел в небольших иллюминаторах людей. Я оценил расстояние до ближайших деревьев. У меня было еще время спрятаться, но мне предстояло жить в этом мире. Я не знал, где нахожусь, какие места населения людей есть поблизости, и есть ли они вообще. Я поднялся с колен и стал махать руками. Транспорт навис над моей лужайкой и стал опускать вертикально вниз. Только теперь я увидел внизу кабины прозрачные струи. Транспорт летал на сгорании какого-то горючего, но притом почти не сжигал кислород. Кабина выпустила четыре опоры под себя, напоминавшие шасси без колес. Я пошел навстречу неизвестному. Металлическая дверь в кабине распахнулась, наружу стремительно выбежал небольшой зверь на четырех лапах.
  Зеленого цвета и роста мне по колени оно выбежало и село передо мной на задние лапы. Шесть круглых глаз катались по его голове, словно бильярдные шары по столу. Я непроизвольно сделал шаг назад.
  -Эй, приятель ты чей будешь? - спросил я, попеременно смотря на существо и на кабину, надеясь, что оттуда выйдет кто-нибудь двуногий, - Марса или Венеры?
  Существо открыло рот:
  - Питомец четырнадцатой научной батареи Бозон, рад Вас видеть на нашей планете, - раздался человеческий голос из пасти существа, да еще такой бархатный, с вежливыми интонациями, - прошу прощения, но для предотвращения появления эпидемии либо других угроз, могущих возникнуть из-за взаимодействия структур вашего тела и нашего мира, я должен вас погрузить в анабиозное состояние.
  -Что? - успел я воскликнуть, прежде чем из пасти существа повалил странный дым. Я почувствовал головокружение и непреодолимое желание спать. Упав на землю, я посмотрел на зеленого Бозона, не двигавшегося и моргавшего своими шестью глазами, и прошептал:
  -Чтоб у тебя зрение минусовым стало.
  Затем глубокая дрема опутала меня.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"