Аннотация: Макс, беспощадный монстр, палач, владелец аттракциона пыток, творит бесчинства и беспредел. Один безумный смельчак вызывается сразиться с ним, но чем закончится эта борьба?
ПОВЕСТВОВАНИЕ НЕ ДЛЯ СЛАБОНЕРВНЫХ
1. ИСКАТЕЛЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ
Прогуливаясь как-то по ночным улицам города, я завернул в темный переулок, находящийся в окраинном районе, славившемся высоким уровнем преступности и нече-ловеческими злодеяниями.
Подобными прогулками я занимался давно.
Может быть, нормальный человек найдет в таких развлечениях некоторую долю безрассудства, однако от ночных похождений я получал большое удовольствие. Даже в том, что в любой момент я мог подвергнуться нападению и избиению, было что-то в выс-шей степени заманчивое. Ночной воздух и атмосфера, в которой, казалось, витает запах смерти, успокаивали мой мозг. Чувство, когда беспокойство за свою жизнь смешивается со спокойствием, вызываемым тишиной, бодрило и вызывало приятную дрожь.
Во время этих поздних похождений я старался находить самые глухие закоулки, самые безлюдные места для того, чтобы, играя с судьбой, всегда одерживать победу, вы-ходя из борьбы с непредсказуемостью живым и абсолютно здоровым.
Вот и сейчас непреодолимое желание побродить по лезвию ножа завело меня в район убийств и насилия, нищеты и разврата. Я вступил под своды арки, ведущей в неизвестность, и некоторое время простоял в нерешительности. Страх давал знать о себе, но, в конце концов, я шагнул на гулкий булыжник переулка, слабо освещенного кое-где закопченными фонарями и светом из окошек-бойниц. Свет еще горел в чьих-то бедных коморках.
От земли клубами поднимался тошнотворный запах. Мостовая была залита отхо-дами настолько густо, что башмаки скользили. Здесь нужно быть осторожным, иначе, неровен час, можно поломать себе руки, ноги, а то, глядишь, и шею. Неохота ломать себе кости из-за скользкой грязи. Другое дело: кто-нибудь тебе их сломает. Ну, например, гра-бители.
Я продолжал свою прогулку по незнакомому кварталу. Уже несколько минут я брел вдоль серых каменных стен. В узком пространстве между домами, как в рупоре, уси-ливались звуки моих шагов, и они громоподобно раздавались в пустоте. Грохот этот мог привлечь не дремлющих призраков-убийц, готовых наброситься на одинокую жертву. Но, как ни странно, за все время моей прогулки я не смог встретить никого. Появление живого существа на этой улице напугало бы меня, и я был бы рад внезапному страху, но, к моему великому огорчению, ничего подобного не происходило.
Я вскоре даже потерял всякую бдительность. Прогулка, от которой я хотел полу-чить массу впечатлений, превращалась в скучную разминку перед сном. Мысль о воз-вращении домой уже появилась в моей голове, и я уже собирался повернуть назад, как вдруг услышал звук, который сразу же вызвал во мне приятную дрожь. Это был стон. Стон, в котором соединялись крайнее отчаяние и ужас. Так мог стонать только человек, находящийся при смерти. Человек, прощающийся с жизнью и всем дорогим, оставленным в этом мире. "Ну, наконец-то!"- радостно подумал я. Мне, вероятно, предстоит встреча с очередной жертвой местных маньяков, и я увижу как она, захлебываясь собственной кро-вью, медленно и мучительно умирает.
Бегом направился я в темноту, туда, откуда доносился ужасающий вопль. Удивля-ясь собственной смелости, я нисколько не думал о том, что кроме жертвы могу случайно нарваться на убийц и погибнуть в неравной схватке. Ну и что? Я же искал приключений. И, наконец, после долгих поисков совершенно внезапно нашел что искал.
Вот уже рядом в двух шагах раздался тяжкий стон. Я остановился, пытаясь разгля-деть что-либо у себя под ногами. Густая тьма, царившая здесь, не давала мне ничего уви-деть. Мне даже показалось, что от бега у меня помутилось в глазах, и я ослеп. Сделав еще один шаг, я ощутил носком ботинка что-то мягкое. Безусловно, это было человеческое те-ло. Я наклонился и, приложив невероятные усилия, различил мертвенно- бледную физио-номию толстого небритого мужчины. Но как же я был раздосадован, когда после подроб-нейшего изучения тела ''жертвы'' ощутил сбивающий с ног запах рома и услышал наглый храп, исходящий от пьяницы.
Судьба зло подшутила надо мной. Я потерпел неудачу. Вместо измученного, иска-леченного бедняги я нашел напившегося до страшного состояния весельчака, который, возвращаясь с очередной попойки, решил упасть посреди улицы, постонать в свое удо-вольствие и уснуть, смирившись с жестким ложем из булыжника.
Вот так обычно и бывает: часто настолько увлекаешься какой-либо идеей, что кро-ме нее ничего уже на свете не существует. Все, что видишь, воспринимается тобой только в оболочке твоих глупых фантазий. Создается впечатление, что мир кружится вокруг тебя. И если ты думаешь в этот миг о злодеяниях и убийствах, то и пьяница, лежащий на мос-товой, покажется тебе трупом.
Конечно, обидно было так здорово обмануться. Ну что же поделать? Сегодня все люди в нашем ''безобидном'' городе решили поспать, и даже бандиты улеглись в мягкие постельки, чтобы отдохнуть перед очередным рабочим днем. Только вот этому бедолаге, лежащему сейчас передо мной, не удалось добраться до уютной спальни, и он решил вздремнуть здесь посреди дороги, рискуя быть раздавленным случайным фаэтоном.
Во мне проснулось внезапно чувство сострадания. Я попытался разбудить толстя-ка, слегка потрепав его за плечо. Однако он не отзывался и продолжал с усердием храпеть. Легкий звон стекол в окнах ближайших домов говорил о великолепном здоровье незна-комца. Вскоре, после нескольких тщетных попыток растормошить его, я понял, что един-ственный способ помочь толстяку: оставить его в покое. И только напоследок я подхватил его подмышки и оттащил в сторону к стене дома. Во время этой экзекуции толстяк открыл глаза, замахал руками и завыл. Именно этот вой я и принял немного раньше за пред-смертные вопли агонизирующего человека. Наконец, удобно прислонившись к стене, не-знакомец стал затихать. Последней фразой перед сном была:
-Все то меня обижают...
Бедняга! Да он был очень плохого мнения о людях. То, что я совершил только что, было помощью, а не нанесением обиды. Впрочем, я не принял эти слова близко к сердцу. Вероятно, незнакомца недавно вышвырнули из какого-либо кабака, как изрядно нахрю-кавшегося, поэтому он был недоволен. Толстяк считал, что все окружающие относятся к нему с ненавистью и пытаются делать ему всякие гадости. Наверное, он хотел пожало-ваться мне на свою горькую участь, но, не дождавшись от меня слов сочувствия, заснул.
Я мысленно пожелал бедняге спокойной ночи. Оставаться одному в подобном со-стоянии на улице, где царствует беспредел, было безумием. Но и идти домой в убежище для человека, который недавно выпил несколько бутылок рома, являлось безумием еще большим, ибо он не был способен не только идти, но и стоять. Конечно, можно было от-нести его, куда пожелает, но он ничего не желал, и, кроме того, чтобы поднять такого громилу, необходимо иметь в наличии, по меньшей мере, десять подобных мне сердо-больных скитальцев. Но где их найти в столь позднее время? Только я один имел честь познакомиться в эту ночь с пьяным толстяком в тот самый момент, когда он нуждался в помощи. И я помог ему, чем мог.
Ну что же? Первое, хотя не очень ужасающее, впечатление от ночной прогулки я все-таки получил. Это пророчило мне удачу в сегодняшнем похождении. Конечно, любой человек вряд ли согласиться назвать встречу со смертельной опасностью удачей, однако я жаждал наслаждений от подобных встреч, и ничто уже теперь не могло остановить меня.
Новая волна холода пробежала по моему телу. Пронзительный ветер взбодрил ме-ня, подтолкнув продолжить прогулку. В этой странной экскурсии проводником и путеше-ственником был один человек, то есть я сам, а в качестве достопримечательностей высту-пали темные переулки, кишащие крысами и преступлениями. Кроме того, здесь царил ужас, великий манящий ужас, которого желаешь словно наркотик и от которого получа-ешь огромное наслаждение.
2. ОТЕЦ И ДОЧЪ
Безразличные ко всему звезды смотрели на меня презрительно с небес и удивля-лись появлению одинокого путника на пустынной улице.
Я размышлял о жизни, о смерти, о прочих вопросах философии. Поиск ответов на них являлись для меня развлечением во время ночных прогулок. Пока ужасные происше-ствия не угрожали мне, философские беседы с самим собой занимали мой мозг.
Погрузившись в раздумья, я забыл, где нахожусь. Поведение мое было подобно поведению человека, вышедшего в прекрасный летний полдень побродить под сенью де-ревьев. Он любуется зеленью, цветами и думает о всевозможных мелочах. Так же и я беспечно прогуливался, но надо мной вместо ласкового солнца простиралась холодная черная бездна неба, а вокруг вместо цветов и деревьев росли грязь и убогие трущобы. Спутником моим вместо разговорчивого приятеля здесь было гнетущее чувство близкой опасности.
Я удалился от пьяного толстяка на расстояние порядка двухсот метров, когда вдруг произошло событие, заставившее меня здорово поволноваться.
Среди темноты ночи я различил расплывчатый белый силуэт, который медленно и легко приближался ко мне. Наконец-то я испытал долгожданное приятное чувство страха, поскольку принял существо, движущееся ко мне, за призрак. Ведь ночью может происхо-дить все что угодно. Даже мертвецы способны вставать из могил и бродить по свету в по-исках жертвы. Тому было множество примеров.
Ожидать встречи с призраком в реальной жизни я не надеялся. Однако внезапно мне представилась подобная возможность. В предчувствие ужасающих событий я ускорил свой шаг, чтобы, насколько можно было, быстрее приблизиться к видению и рассмотреть ужасное лицо смерти. Призрак двигался, не издавая ни единого шороха. Я не мог разли-чить звука шагов. И все больше и больше верил в свою удачу. До существа оставалось двадцать метров, когда из пелены холодного тумана стали проявляться отчетливые черты этого незнакомца, вернее, незнакомки.
Я увидел сначала бледное лицо, обрамленное прядями светлых волос. Сердце мое ушло в пятки от страха. Настолько необычно прекрасным оказалось лицо призрака, что дальнейших сомнений в потустороннем происхождении его у меня не появлялось. Такие красивые женщины не могут ходить в столь мрачном месте в столь поздний час, только если они не восстали недавно из глубин могилы, забыв что-то на земле. Черты незнакомки становились все более отчетливыми. Я понял, что она очень молода. ''Как рано уходят из жизни такие прелестные создания,'' - подумал я.
Вскоре я смог различить силуэты ее белого платья. Оно не было богатым, но от-личалось грациозностью и изяществом. Снежно-белое платье среди холода и грязи тру-щоб поражало своей необычностью. Девушка двигалась навстречу мне, и мне казалось, что она ничего не видит. Она была погружена в себя и, похоже, не сознавала, что творится вокруг. Она шла вперед медленно, задумчиво глядя в пустоту. Я подумал, что девушка слепа. Мы были уже рядом. И она не видела меня.
Страх мой улетучился. Его место заняло любопытство. Кто передо мной? Реаль-ный человек или фантом? Дьявол в обличии молодой красавицы или ангел, спустившийся с неба на грешную землю? Ответы на эти вопросы я очень хотел получить, но не мог най-ти в себе смелости познакомиться с девушкой и узнать, что же она делает здесь в столь поздний час. Мы поравнялись с ней. Я с особой четкостью сейчас мог разглядеть ее голу-бые глаза. Нет, судя по всему, девушка прекрасно видела, что творится вокруг, но почему-то была безразлична к происходящему. Девушка, к моему удивлению, оказалась босой, вот почему я не мог различить звук ее шагов. Этот факт меня поразил. Ведь на улице было холодно и грязно. Ее скромное платье украшало глубокое декольте, совсем не скрываю-щее груди, а полупрозрачный подол открывал обнаженные стройные ноги. Странная жа-лость проснулась во мне. Я окликнул незнакомку. Она оглянулась и безразличным холод-ным взором посмотрела на меня.
- Оставьте меня в покое, - произнес ее усталый голос.
Я был поражен и застыл в неведении, что предпринять. Девушка отвернулась от меня и пошла дальше, медленно, неслышно, воздушно растворяясь в сумраке ночи. Вско-ре ее светлый силуэт был поглощен мглой.
Без движения я стоял полминуты. Казалось вид девушки, необычайность ее появ-ления парализовали меня. Ноги и руки не повиновались моему сознанию и долго остава-лись без движения. Но вскоре я понял, что судьба незнакомки мне совсем не безразлична. Либо я узнаю о ее мистическом происхождении, либо спасу от болезни, которой она или уже подвержена, или заболеет в ближайшее время. Я имел в виду сумасшествие.
Мне пришлось броситься за ней в погоню. Некоторое время спустя я уже нагонял необычную мою незнакомку. Услышав торопливый звук моих шагов, она оглянулась. Со-всем недолго постояв в раздумье, она решила оторваться от меня. Девушка ускорила свой шаг и вскоре перешла на бег. Я видел только ее грациозное тело, настроенное на победу в этой странной ночной пробежке. Сколько не старался, я не мог даже капельку прибли-зиться к девушке. Она была быстра как лань, и мне казалось, никакой чемпион мира по бегу не в состоянии догнать ее.
Так как направление погони неизбежно приближало нас к начальному пункту моей прогулки, я вскоре услышал храп толстяка, которого совсем недавно я оставил на мосто-вой. Он сладко спал и, судя по всему, не желал обращать на нашу беготню никакого вни-мания.
Я устал и, чтобы перевести дыхание, остановился неподалеку от толстяка.
-Послушайте, я не желаю вам ничего плохого, - прокричал я.
На что услышал два ответа:
-Все то меня обижают, - это был ответ проснувшегося ненадолго толстяка.
-Оставьте меня в покое! - надтреснутый плачущий голос девушки, которая, заметив мою остановку, также остановилась.
Я слышал ее учащенное дыхание, хотя между нами было порядочное расстояние. Кроме нас троих на этой улице была только тишина, и все звуки, то есть их отсутствие, воспринимались как конец света. После вселенской смерти остались только мы втроем: несчастная девушка, несчастный пьяница и несчастный искатель приключений. Немая сцена длилась долго. Никто не сходил со своих позиций. Девушка в призрачном освеще-нии казалась мне обнаженной. Толстяк валялся во тьме и громко храпел. Я никак не мог отдышаться и не знал, что предпринимать дальше: продолжать погоню либо устанавли-вать речевой контакт с незнакомкой.
-Что вам надо? - девушка сама нарушила молчание.
-Я хотел только помочь вам.
-Чем? - в голосе ее прозвучали нотки безнадежности.
-Мне кажется, что у вас что-то случилось, - я пытался выведать причину ночной прогулки девушки.
-Я сейчас разбужу отца. Он вам покажет...
Я с удивлением посмотрел на ту, что недавно принял за призрак. Она же с досадой и надеждой смотрела в ту сторону, откуда доносился храп толстяка. Смутная догадка мелькнула у меня в сознании. Похоже, что за сегодняшнюю ночь я столкнулся с целой се-мейкой. И оба члена ее сумели меня в свою очередь напугать. Один своими криками, дру-гая своим отрешенным видом. В конце концов, оказалось, что на этой дороге мне встрети-лись отец и дочь.
-Ну почему же вы сразу не сказали мне, что вам необходима помощь? Похоже, ваш отец не в состоянии добраться до дома. Так я же рад довести вас обоих!
-Я не нуждаюсь в ваших услугах, сэр, - зло проговорила прекрасная леди.
-А мне кажется, наоборот, поскольку вам трудно будет одной справиться с вашим отцом.
-Не в первой, - девушка была не уступчива, хотя заметно посмелела в отношениях со мной, и подошла ко мне достаточно близко.
-Ладно, - спустя некоторое время произнесла она более мягко. - Мне кажется, вы добрый человек, поэтому мне нужна ваша помощь. Но, умоляю вас, после того, как вы доставите нас домой, немедленно убирайтесь прочь. В дальнейшем я не хотела бы видеть вас.
-О да, конечно, - согласился я, - неужто я похож на человека, который навязывает-ся в друзья?
-Судя по недавней нашей пробежке, именно так оно и есть, - съязвила девушка.
-Вы не правы. Я хотел только узнать, почему вы одна на темной улице и почему вы раздеты, ведь так холодно... Ответ на первый вопрос я могу предположить...
-Я искала отца, - не дождавшись моей версии, проговорила девушка. - А на второй вопрос ответ лежит у ваших ног.
Храпящий папаша всем своим невменяемым видом представлял ответ на второй вопрос. Похоже, он пропивал все, и видимо, поэтому дочь не могла выйти на улицу, не имея ничего кроме платья.
-Понятно, - задумчиво произнес я, но естественно не сказал о том, что мне было понятно. - Тем не менее, вам необходимо одеться. Возьмите ботинки вашего отца, а я его понесу на себе.
Девушка сначала отказалась, а потом сняла огромные ботинки с отца и надела их на свои маленькие босые ножки.
Я в свою очередь отдал ей плащ, мотивируя это тяжелой для меня предстоящей ра-ботой. Девушка не отказалась от этого предложения. Маленькое существо было совер-шенно беззащитно перед стужей и ветром. Незнакомка с благодарностью приняла плащ и с блаженством завернулась в него, чувствуя возвращающееся тепло.
Мне пришлось долго тормошить папашку, чтобы он проснулся, однако он не об-ращал на меня никакого внимания. Ничего не оставалось делать, как взвалить его себе на плечи. Совсем недавно я и подумать боялся сделать это. По своей транспортабельности, масштабам и весу этот человек ничем не уступал говяжьей туше. У меня возникли подоб-ные ассоциации, потому что причины на то имелись. Кроме габаритов, толстяк походил на животное своим характером. Я был зол на него из-за его безразличия к своей дочери. Он, лежа на моих плечах, не желает даже знать, что его замерзшая наследница плетется сзади нас и, похоже, плачет. Я слышал тихие всхлипы.
Я не мог понять, что дало мне силы нести толстяка, ведь десять минут назад я оста-вил его на произвол судьбы на обочине дороги, уверенный, что ничем не могу помочь ему. Тогда я жалел его. Сейчас же ненавидел. Но я все же нес его на себе, не обращая внимания на усталость и пот, льющийся с меня ручьями. И откуда только взялись силы?
- Как вас зовут? - спросил я у девушки, преодолевая влияние тяжести, сдавившей мне горло.
Дальнейшие расспросы были неуместны, поскольку мне было не до вопросов, а Абигайл было не до разговоров.
Пытаясь как-то развлечь себя на время похода, и морально уменьшить груз, лежа-щий на моих плечах, я решил проанализировать события сегодняшнего вечера. Вечер был весьма плодотворным. Во-первых, я два раза не на шутку испугался, а это уже достаточно много. Во-вторых, я познакомился с новыми людьми. В-третьих, имею честь помочь им в трудную минуту. На сколько меня хватит, я не мог предположить, так как ничего не знал о дороге, по которой мы идем, а о протяженности ее спросить не осмеливался. Этим я мог обнаружить свою слабость и вероятность моего скорейшего выхода из строя. Чтоб не огорчать милую девушку, я ни о чем ее не спрашивал, зная, что она приведет меня куда надо, и с моих плеч упадет гора. В связи с этим мне подумалось, что все на свете когда-нибудь заканчивается, чаще всего к добру. Освобождение от груза я считал добром, по-этому с большим удовольствием шел вперед к вероятно счастливому завершению сего-дняшней прогулки.
Размышляя, я не заметил, что впереди по курсу раздался цокот конских копыт и дребезжащий грохот какой-то повозки. Очень удивившись, я приостановился и прислу-шался. Абигайл догнала меня и тихо испуганно прошептала на ухо:
-Нам лучше не попадаться к нему на глаза.
-К кому? -недоуменно спросил я.
-Я не могу вам сказать об этом. Только, пожалуйста, уйдемте во мрак, чтобы нас не видели.
Мне пришлось согласиться. Отступив в подворотню, я снял с себя толстяка и акку-ратно прислонил его к стене. Эта остановка была необходима мне, поскольку я устал и желал передохнуть.
Цокот и грохот, тем не менее, приближались. Вскоре из-за поворота улицы показа-лись огни газовых фонарей, освещающих дорогу. Они медленно надвигались на нас. По-чему-то Абигайл прижалась ко мне, пытаясь видно скрыться от какой-то опасности. И я вдруг заволновался: не слишком ли далеко забрел я в своих ночных похождениях?
Два черных коня, запряженные в телегу, приближались к нам. Я уже мог видеть кучера. Он был в черной сутане. Тень от капюшона закрывала его лицо. Я почувствовал, как Абигайл начала всхлипывать и пищать, не в состоянии больше сдерживать свой страх. И только я хотел спросить о причине ее боязни, как сам понял, в чем дело, и чуть не за-кричал от ужаса, охватившего меня. На телеге в два ряда качались и громыхали заколо-ченные ГРОБЫ.
Кучер не заметил нас, и телега проехала мимо, скрывшись вскоре за поворотом. Я посмотрел на Абигайл. Она была очень бледна, но смотрела спокойно и уверенно.
Я открыл рот, чтобы узнать, о каких клиентах идет речь, но Абигайл предупредила:
-Никаких вопросов...
Шокированный, я все-таки нашел в себе силы взвалить неприподъемного папашку себе на плечи и двинуться дальше.
Абигайл уже шла впереди уверенным шагом так быстро, что успевать за ней было трудновато. Но я старался. Через пять минут мы остановились у лестницы, ведущей вниз с улицы к маленькой дверце в полуподвальное помещение.
-Вот мы и пришли. Спасибо вам большое. Все остальное я сделаю сама. Прощайте, - сказала Абигайл и протянула мне плащ.
-Но вы вряд ли сможете стащить отца вниз по ступенькам, - заявил я.
-Никаких ''но'' - злость снова появилась в глазах девушки. -Прощайте!
-Всего доброго, - откланялся я и отправился восвояси.
Отойдя на расстояние, достаточное, чтобы Абигайл меня не увидела, я остановил-ся. Мне очень хотелось узнать, что же произойдет дальше. И я увидел, как хрупкая де-вушка небрежно стащила отца по крутым ступенькам вниз, открыла дверь и, как мясную тушу, впихнула его внутрь, а затем исчезла сама.
И я с наслаждением вздохнул, почувствовав вдруг спокойствие после напряженной ночи. Чтобы осмотреться, где нахожусь, я поднял голову и тут замер, удивленный.
Над дверцей, куда только что любящая дочь заволокла любимого отца, висела таб-личка со странной надписью:
Магазин. БОЛЬ ДЛЯ ВСЕХ
Постоянно в продаже свежая БОЛЬ
3. КРУШЕНИЕ ИЛЛЮЗИЙ
Увиденное поразило меня. Я никогда не мог подумать, что вывеска магазина спо-собна своей необычайностью шокировать человека. Конечно, она может быть оригиналь-ной в смысле исполнения, но написанному на ней не подобает выходить за пределы ра-зумного. Часто я встречал на улицах самые разные вывески, представляющие подчас на-стоящие произведения искусства, но на них красовались самые обыкновенные надписи. По ним я мог узнать, что и где продают. Я знал, где живет булочник, где мясник, где са-пожник. Но что же могла обозначать вывеска '' Боль для всех ''? Что это за товар такой - боль? И как называют того, кто этот товар продает?
Размышлять было некогда, да и бесполезно. Я направился к дверце, над которой висела странная вывеска. Спустившись вниз, я постучал. Ответа не последовало. Однако я был убежден, что бесследно Абигайл и ее отец пропасть не могли. Я постучал более на-стойчиво, применив для этой цели даже удары ногами. Любой мертвец восстанет из гроба от шума, наделанного мной. И на самом деле, кто-то ''восстал''.
-Иду, иду!
К моему удивлению, голос не был похож на голос Абигайл. Это был мужской го-лос. Неужели папаша протрезвел за несколько минут?
Но это оказался не папаша. Дверь распахнулась, и я увидел молодого человека приятной наружности. На нем был фрак, и это показалось мне совершенно странным, ведь в диких местах, подобных этому переулку, изысканные наряды не носят. Я хотел, было, извиниться за поздний визит, но услышал услужливую речь:
-Добро пожаловать. Вы желаете что-нибудь купить?
-Я виноват, что потревожил вас в столь позднее время.
-Ну что вы, мы всегда рады посетителям! Проходите, пожалуйста.
-Я только хотел узнать...я хотел узнать... к вам только что зашла девушка, а вме-сте с ней мужчина немного не в себе...
-Да. Это моя сестра и мой отец, - ответил молодой человек. -К сожалению, отец много пьет...
Мне показалось очень странным различие во внешнем виде отца, сына и дочери. Отец-пьяница, валяется обычно где-то в грязи. Дочь бродит по ночам бедная и раздетая. А сын, подобно франту, расхаживает в нарядах, достойных высшего света. Конечно, я не подал вида, что очень удивлен столь резким контрастом.
А тем временем молодой человек ввел меня в помещение, освещенное свечами, стоящими в узорных канделябрах.
-Знаете ли, я гулял здесь рядом и увидел ваше заведение, - продолжил я разговор.
-Похоже, вы у нас не разу не были.
-Вот именно. Ночью не совсем уютно. Вот я и подумал, не зайти ли мне к вам не-много передохнуть.
-Почему бы и нет? У нас замечательный сервис. Если желаете, могу предложить вам пиво, наше замечательное фирменное пиво. Есть кое-что и покрепче.
''Надо же! ''- подумал я. - '' Оказывается, ничего необычного в этом магазинчике нет. Должно быть, это обыкновенная ночная забегаловка. И поскольку места здесь мрач-ные, то и название забегаловки мрачное ''.
-Так значит, '' Боль '' - это название вашего пива? - попытался высказать я свою до-гадку.
-Да, совершенно верно. Уж очень нам хотелось пооригинальней назвать пиво. Конкуренция, понимаете ли! А '' Боль '' -, все же, какая никакая реклама.
-Ну что ж, пожалуй, я не прочь отведать несколько кружек, - согласился я и уселся за стойку бара.
Пока молодой человек возился с кружками и бочкой, я смог тщательно осмотреть обстановку помещения. Так же как и название магазинчика, его внутренности были ужа-сающими. В призрачном мерцании света, отбрасываемого свечами, я разглядел какие-то страшные маски, висящие на стенах. Происхождение их было, судя по всему, африкан-ским. Изображавшие фантастических чудовищ, все они имели звериный оскал. На стойке из черного дуба на постаменте возвышался человеческий череп. Внутри него горела свеча, и я видел, как мерцают в полутьме глазные впадины. Приглядевшись более внимательно к картинам, украшавшим стены, я с содроганием сердца определил, что все они посвящены одной и той же тематике, ибо изображали сцены пыток самыми изощренными методами и на самых разных орудиях. Здесь был представлен весь джентльменский набор издева-тельств над человеком: гильотина, испанский сапог, железная дева, дыба, обруч - тиски, раскаленная решетка, прокрустово ложе. Один только вид механизмов заставлял дрожать от страха, но, кроме того, на каждой из картин были нарисованы жертва и палач. В глазах жертвы застыл ужас. Лицо ее искажено от боли. А палач злорадствует, либо невозмутим. Художник оказался настолько искусным, что сумел передать в своих произведениях каж-дую подробность истязаний.
-Пожалуйста, сэр, ваше пиво, - хозяин поставил передо мной большую кружку. - Мне кажется, вы немного напуганы нашей обстановкой. Но я понимаю вас: слишком мрачно. Однако находится масса людей, которым хочется к нам зайти, попить пива и по-разглядывать наши картинки. Как ни странно, люди очень любят наблюдать за муками других людей. Откуда берется это свойство, понять не могу, но вы сами со мной согласи-тесь, боль другого человека имеет притягательную силу. От страданий чужого многие ис-пытывают большое наслаждение, а некоторые даже завидуют ему.
Я не сказал ни слова. Но молодой человек за стойкой понял, что я удивлен, а осо-бенно последней фразой '' а некоторые даже завидуют ''.
-Могу понять ваше удивление. Но, как не странно, боль - наркотик для человека. Он любит ее испытывать, - пояснил хозяин магазина.
Я отхлебнул глоток тягучего прохладного пива и понял, что вкус и крепость его были замечательными.
-И опять я должен доказать вам мой тезис, - продолжил бармен. - Всю жизнь нас сопровождает боль. Без нее не было бы жизни. В этой жизни мы появились через боль и уйдем из нее, так же испытав боль. Когда боль отсутствует, мы ищем ее. И находим. И блаженствуем, наблюдая за муками других или издеваясь над собой.
Я слушал моего собеседника с любопытством и тревогой. Ведь он, кажется, читал мои мысли, только наслаждением считал не страх, а боль, что было более жестоко.
-Мне кажется, вы правы, - крепкое пиво начинало действовать на мой мозг. Меня потянуло на откровения. - Иногда хочется испытать чего-нибудь такого необыкновенно-го. Жить становится скучно, а приключений становится все меньше и меньше.
-Я и заметил, что вы пришли сюда к нам именно в поисках приключений, - как-то странно проговорил молодой человек. В глазах его сверкнул, или мне показалось, дикова-тый огонек.
-Да, именно так, - ответил я. - И я уже нашел их. Во всяком случае, пока я добрался до вашего магазинчика, мне многое довелось увидеть и пережить. Сначала я встретил ва-шего отца. Он валялся на дороге и стонал.
Молодой человек почему-то вздрогнул и удивленно посмотрел на меня. Затем что-то вспомнил и проговорил:
-Ах да, отец... Ничего нельзя с ним поделать! Очень любит выпить. Ладно бы только пиво, но он всегда мешает пиво и ром. А после балагурит или валяется на улице.
-Затем, - продолжил я, - мне посчастливилось познакомиться с вашей сестрой. Она искала отца. Меня очень удивила ее одежда.
Бармен, как мне показалось, решил уйти от ответа.
-Может еще одну кружку?
-Пожалуй, - язык мой уже заплетался. - Но все-таки, насчет вашей сестры. Поче-му...
-Извините, но дела нашей семьи касаются только нас. Я не обязан отвечать за глу-пую девчонку, которая ради поисков отца готова выбежать на улицу раздетой, - ответил парень.
Тут молодой человек замолк и прислушался.
За дверью на улицу раздался грохот приближающейся упряжки и цокот копыт. Что-то знакомое в этом звуке почудилось мне. Я внезапно вспомнил ужасающую картину, наблюдаемую мной, когда мимо нас с Абигайл проехала телега, груженая гробами.
-Простите, мне необходимо на некоторое время выйти, - сказал хозяин магазина. - Я надеюсь, вам не будет скучно.
Молодой человек вышел из-за стойки и скрылся за дверью. Я услышал, как кони встали прямо около лестницы в подвальчик. Затем раздался злой голос молодого челове-ка:
-Черт бы тебя побрал! Я же говорил тебе, чтобы ты заезжал со двора. В который раз напоминать тебе об этом?
В ответ что-то невнятно прохрипело, раздался удар кнута, и кони тронулись. По-хоже, они разворачивались, потому что грохот вскоре затих в направлении, откуда совсем недавно появился.
Разморенный пивом, я тут же задремал, а проснулся только тогда, когда рассер-женный хозяин магазинчика ворвался в бар из глубины дома и, потрясая кулаками, про-кричал:
-Бестолковые поставщики! Никогда не могут сделать дело так, как надо. Не могу же я разгружать ячмень через главный вход. Кстати, единственное достоинство Карла так это то, что он достает замечательный ячмень для нашего пива. Вы, должно быть, уже оце-нили по достоинству наш товар.
-Да, - мне пришлось согласиться. - Пиво вы делаете отменное.
'' Почему поставщик привозит ячмень ночью? '' - подумал я. - ''Впрочем, это, на-верное, еще одна рекламная уловка. Пейте, мол, пиво, сделанное из ячменя, выращенного на заброшенном кладбище, урожай с которого снимается в полнолуние. Недурная рекла-ма! ''
После еще двух кружек пива я стал соображать достаточно туго.
-Пожалуй, мне пора возвращаться домой. Спасибо вам за гостеприимство и за за-мечательное угощение. Сколько с меня?
-У нас традиция: с посетителя, впервые зашедшего к нам, мы платы не берем.
-Ну, надо же! - воскликнул я радостно. - Да это здорово! Я желаю всяческого про-цветания вашему магазину.
-Спасибо. Вы очень любезны. Заходите к нам еще, - молодой человек вышел из-за стойки и проводил меня до двери.
Когда я вышел на улицу, то почувствовал, что нахожусь в удивительно прекрасном настроении. Темный заброшенный переулок перестал быть для меня страшным. Все во-круг, - и серые стены, и грязь, и холод, - радовали мое захмелевшее существо. Мне хоте-лось петь и кричать, что я влюблен в этот мир, где живут одни добрые люди, готовые на-поить меня пивом только потому, что я зашел к ним случайно на огонек. Я перестал ду-мать о цели своего путешествия, хотя совсем недавно жаждал встретить что-нибудь ужас-ное. Сейчас мне совершенно не хотелось попадать в какие-то неприятные истории. Я шел домой, чтобы там спокойно заснуть в хорошем расположении духа.
Подпрыгивая и приплясывая на ходу, я бормотал себе под нос какую-то веселую песню.
Вдруг в стороне от себя я услышал фырканье лошадей. Действительно, под одной из арок стояли... Черт побери! Да это же была телега, на которой совсем недавно кучер в сутане вез заколоченные гробы. Сейчас кучера не было на месте, но грузом телеги опять были гробы, только раскрытые. Страшная эта сцена заставила меня остановиться и найти безопасный пункт наблюдения.
Вскоре к лошадям подошел человек в черной сутане. Он что-то ворчал и похлопы-вал лошадей по мордам. Затем, несколько мгновений спустя, появился другой человек. По началу я не мог его разглядеть. Все время, находясь в тени, он что-то говорил человеку в сутане. Потом оба они принялись за работу. Сняв все крышки гробов с телеги, они оста-вили одни основания и удалились на некоторое время. После чего вышли, неся что-то тя-желое. Передвигались они медленно. С ними появился еще кто-то третий. Рост его был не высокий. И он почему-то не участвовал в погрузке. Двое первых кое-как взвалили ношу на телегу.
И вдруг меня словно громом ударило. В сумраке мои привыкшие к темноте глаза разглядели участников работы. Человеку в сутане помогал молодой человек из магазина. В сторонке от них стояла, сгорбившись, Абигайл.
А ношей их и тем, что они сейчас укладывали в гроб, был их ПАПАША. Он был мертв, и кровь обильно орошала его одежды.
4. Я БОЮСЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ
Хмель словно рукой сняло. Я моментально протрезвел, почувствовав холод внеш-ний и внутренний. Краски, представшие передо мной доселе, померкли, и я снова увидел мир в настоящем его обличии.
Как, оказывается, здорово ошибался я насчет моих новых знакомых! Как я мог принять убийц за честных людей? Как здорово могли сыграть Абигайл и ее брат. А брат ли он ей? Если ''папаша'' оказался обычной их жертвой, то и они могли быть по отноше-нию друг к другу совсем чужими, но связанными одной страшной тайной, людьми.
В моей голове закружилась круговерть из гипотез, догадок и фактов. Один член банды собирает жертвы по улицам, другой, вероятно, уничтожает их, третий исполняет роль мусорщика, заметающего следы преступления. И был еще один факт: я невольно стал их пособником, поскольку помог донести бедного беспомощного толстяка до места его убийства. Кроме того, сам, было, не стал жертвой, но это не могло искупить моей ви-ны.
Искупление могло прийти только через отмщение за обман. Я обязан был выяснить всю подноготную у этих страшных людей: узнать, кто они, что они делают и ради чего они совершают свои ужасающие преступления. Конечно, рваться на рожон не следовало. Сейчас же бежать и доказывать моим оппонентам, что они мерзавцы, было и глупо и не безопасно. Двое здоровых мужчин вполне могли бы связать мне руки, убить и положить в гроб вместе с ''папашей''.
Владелец магазина уверен, что я ушел из его заведения очень пьяным. Этот факт играл в мою пользу, поскольку я мог снова беспрепятственно посетить магазинчик, снова заказать пива, сделать вид, что захмелел, и спровоцировать молодого человека открыть мне его тайну. Каким образом я это сделаю, мне пока не было известно, однако план рас-следования у меня уже имелся.
А сегодня не плохо бы было вернуться домой в целости и сохранности, отдохнуть, набраться сил, обдумать все тщательно, а завтра снова пойти в магазин ''Боль для всех'' и купить малость боли.
В укромном месте я простоял около десяти минут. Владелец магазина и человек в сутане закончили работу. На телеге остался один гроб с телом ложного папаши. Все ос-тальные гробы были отнесены куда-то. Человек в сутане залез в телегу, развернул лоша-дей и с грохотом уехал. Оставалось удивляться, как только местные жители не возмуща-ются постоянным шумом в ночное время у себя под окнами? Если б они рассердились и взглянули хоть один раз на упряжку, проезжающую по их улице, они бы узнали о страш-ных вещах, происходящих где-то рядом.
Но сердца обитателей трущоб очерствели. Им не до того, что твориться вокруг. Наверное, привыкшие к ночным крикам, стонам, дракам, убийствам, они считали наи-лучшим решением всех проблем тяжелые ставни на своих окнах и огромные замки на своих дверях. Эти устройства делали из их убогих жилищ некоторое подобие крепостей. Что творится за пределами дома, никого не касалось. Только просыпаясь в полночь от но-вого шума, они с презрением, зевая, произносили:
-Ну вот, утром опять придется собирать трупы.
Я шел домой мимо темных стен, мимо черных окон-бойниц. Улица в предрассвет-ный час молчала. Ни единого шороха. Даже ветер исчез куда-то, оставив после себя свои ледяные одежды. Я зябко кутался в плащ и спешил, чтобы быстрей добраться до теплого дома. Почему-то мне очень хотелось дойти без приключений, и уже никакого страха я не желал. Ведь я приобрел настоящий страх, жестокий и не отпускающий: страх перед смер-тью.
То, о чем я мечтал и чего жаждал, оказалось на поверку неприятной и отвратитель-ной вещью. Теперь я стал делить страх на две категории. Первая связана с пустяковыми событиями и называется ''мгновенный испуг''. Испуг быстро улетучивается, если причина его вызвавшая - резкое неожиданное движение человека или предмета. Вторая категория страха - страх перед смертью. Смерть - слишком серьезная вещь, чтобы относиться к ней с равнодушием. Страх перед смертью угнетает нас постоянно в течение жизни в большей или меньшей степени, и особенно усиливается, когда ''старуха с косой'' дышит нам в заты-лок.
До сих пор все, что со мной происходило, могло вызвать только испуг, который вскоре исчезал. Сейчас же я сам по собственной воле попал в историю, исход которой может быть для меня плачевным.
Конечно, я мог уйти и больше никогда не возвращаться в ''Боль для всех''. Я мог продолжить свои похождения в других местах, однако я понимал, что в заведении, скры-вавшемся под оригинальной вывеской, творятся грязные делишки. Кроме пива там произ-водится еще что-то, более с ног сшибающее и настолько крепкое, что клиентов потом приходится вывозить в гробах. Предотвратить дальнейшие преступления я считал своим долгом. Вероятно, одному мне не удастся довести дело до конца, но намекнуть убийцам, что есть люди, которым такое ''пиво'' не по нутру, я все-таки в состоянии.
5. ПОДЗЕМЕЛЬЕ
Днем я хорошенько отоспался. Вечером, когда на город спустился сумрак, я на-правился в ''Боль для всех''.
Дверь в магазинчик оказалась открытой. По-видимому, в вечернее время здесь шла наиболее бойкая торговля. Около стойки в дальнем темном углу сидели два подозритель-ных типа. Они пили пиво и о чем-то оживленно беседовали.
К своему удивлению, я обнаружил, что сегодня посетителей обслуживает Абигайл. Она мыла кружки и меня не замечала. Только после того, как я подошел к стойке и обра-тился к девушке, она обернулась, и черты ее лица вдруг изменились. Она испугалась меня.
-Здравствуйте, Абигайл, - произнес я. - Не могу ли я попросить у вас кружечку пи-ва?
Девушка опустила глаза и тихим голосом промолвила:
-Я просила вас никогда не приходить сюда.
-Это почему же? - с улыбкой и нагло спросил я. Мне очень хотелось узнать причи-ну такой просьбы. - Не бойтесь, я не собираюсь ухаживать за вами, хотя вы очень краси-вы.
-Дело ни в этом, - тихо возразила Абигайл и, приблизив ко мне свое личико, про-шептала:
-Здесь не безопасно. ''Боль для всех'' - заведение не для таких как вы.
Внутренне я насторожился. Поведение Абигайл было весьма странным. Я никак не мог понять, почему она предупреждает именно меня, а не тех мрачных типов, которые сейчас болтали в стороне.
-Что же здесь опасного? - сохраняя улыбку, произнес я.
-Я не могу вам этого сказать. И попрошу вас удалиться и больше не возвращаться сюда.
Абигайл, может быть, преследовала благородные цели: предупредить об опасно-сти, таящейся в этом магазинчике, но я уже слишком увлекся игрой и, внешне показывая полное равнодушие, продолжал следовать намеченной цели.
-Знаете, девушка, насколько мне известно, здесь можно выпить неплохого пива, поэтому я требую, чтобы вы налили мне кружку, за которую я, между прочим, заплачу.
Абигайл, однако, была упряма. Она отвернулась и занялась своей работой.
Я призадумался. Роль Абигайл во всех вчерашних событиях еще не совсем ясна. То, что она отыскала вчера толстяка и с моей помощью принесла к месту убийства, еще ничего не могло сказать о ней окончательно. Тут скрывается какая-то загадка, которую мне предстояло решить.
-Я требую, чтобы вы меня обслужили! - крикнул я и даже поднял руку, сжатую в кулак. Мрачные типы оглянулись и притихли, предчувствуя скандал.
-В противном случае я попрошу позвать вашего отца или брата, - напоследок при-пугнул я.
Абигайл вздрогнула и чуть не выронила кружку из рук.
-Не надо, - умоляюще произнесла она.
В ее голубых глазах было столько страха и отчаяния, что в моем сердце вдруг поя-вилась жалость к ней. Не слишком ли много я требую? Никому не хочется иметь дело с мертвецом. Но показать, что мне не известны вчерашние события, было делом необходи-мым для конспирации.
-Ведите вашего папашу! Я с ним поговорю.
Мне показалось, Абигайл собралась заплакать.
-Его нет, - дрожащим голосом произнесла девушка. - Он ушел куда-то.
Она плохо умела лгать.
-Тогда пусть ваш братец соблаговолит побеседовать со мной, иначе я устрою здесь скандал.
-Так вы уже были здесь, - догадалась Абигайл.
-Вчера.
-Я же просила вас не приходить.
-Но я пришел и познакомился с вашим братом.
-Зря, - мои объяснения не успокоили Абигайл. - Вам не следовало этого делать. Здесь не...
Девушка резко замолкла. За дверцей служебного помещения послышались шаги, и вскоре за стойкой появился брат Абигайл.
-Сэр, я рад снова видеть вас в нашем магазинчике. Похоже, вам понравилось у нас.
-Да, я решил, что первого знакомства с вами и с вашим пивом для меня недоста-точно.
-Но я не вижу кружки в ваших руках! - удивленно и гостеприимно произнес он. Потом сдвинул брови и с упреком посмотрел на Абигайл. - А ну-ка, рассказывайте, что здесь происходит?
-Макс, я не желаю обслуживать этого человека, - процедила девушка сквозь зубы и, рассерженная, выбежала за дверь.
Пока Макс возился с посудой, я внимательно рассматривал этого франта и никак не мог понять, каким образом он мог совмещать в себе услужливого гостеприимного хозяина и беспощадного убийцу, способного уничтожить беззащитную жертву? Ради каких целей необходимо было этому предприимчивому пивовару издеваться над людьми, никому, как вчерашний пьяница, не нужными и, по всей вероятности, нищими? Преступление ради денег ещё могло быть объяснено. Но чем же помешал Максу спившийся толстяк? Я смот-рел на молодого человека и удивлялся. Макс выглядел так, словно ничего не происходило. Словно не было вчерашней телеги с гробами, словно не было грузного окровавленного тела. Создавалось впечатление, будто хозяин магазинчика нисколько не волновался о сво-ем будущем, о том недалеком времени, когда я смогу засадить его в тюрьму.
Макс был весел, радушен, проворен. Он бегал около столиков, убирал пустые кружки и ставил новые. Кому? Своим будущим жертвам?
-Могу я спросить у вас? Ваше заведение, судя по вывеске, называется магазином, - решил начать я разговор, делая вид, что серьезно захмелел. - Но кроме пива никаких то-варов я здесь не вижу.
Макс долго и внимательно смотрел на меня, пытаясь определить, достаточно ли я пьян, а затем произнес:
-Да, есть товар кроме пива. Но продается он не в баре, а внутри дома.
-Могу я узнать, что это за товар?
-Почему бы и нет? Клиентов надо знакомить с ним. Следуйте за мной.
Макс поднял стойку бара, и я смог перейти на его сторону. Дверь служебного по-мещения отворилась, и мы оказались в коридоре, заставленном огромными бочками. В них, похоже, зрело и хранилось пиво, так как крепкий дух хмельного напитка впитался в потолок, стены и пол хранилища. Мы прошли несколько метров, минуя бочки, и вскоре остановились у массивной двери, закрытой на большой замок. Макс повозился с ключами, распахнул скрипящие створки и прошел дальше. Я осторожно последовал за ним, опаса-ясь, что этот человек может сотворить что угодно.
-Осторожно, сэр, здесь крутые ступеньки, - предупредил хозяин, и вовремя, по-скольку, не заметив их в полутьме, я оступился и чуть не свалился в бездну.
Макс взял со стены факел и зажег его, чтобы освещать нам путь. По лестнице, кру-то ведущей вниз, мы долго спускались в подземелье. Я не желал что-либо спрашивать у Макса, а Макс постоянно молчал.
Через несколько минут мы подошли к еще одной железной двери. Когда она отво-рилась, я вскрикнул.
Невольный мой крик был вызван непомерным удивлением. Я не ожидал увидеть в этом нищем районе такого зрелища. Мы вошли в огромный циклопических размеров зал. Я не мог понять, как можно было возвести подобное сооружение под землей. Зал был ос-вещен множеством факелов. Архитектура его была роскошной. Что-то подобное огром-ному костелу было ''зарыто'' в грунт. Колонны, рельефы на стенах, статуи, мозаика, - все это выглядело настолько богато, что я не мог сдержать своего удивления и восхищения. Увлекшись разглядыванием зала, я забыл о цели визита. Я забыл о товаре, который мне хотел показать Макс. И, впрочем, не видел здесь нечего, похожего на товары, разве что, какие-то странные механизмы, стоящие посреди помещения и окруженные неким подоби-ем трибун. Все это походило не на магазин, а на зал для гимнастических упражнений.
-Вот мы и пришли, - Макс указал на механизмы. - Перед вами орудия, с помощью которых я создаю свой товар.
--Но я никак не могу понять, что же это за механизмы и что с помощью них можно сделать?
-Это орудия пыток, сэр, а с помощью них производится БОЛЬ.
И тут меня осенило. Я вспомнил картинки, висящие на стенах пивного бара, изо-бражающие сцены пыток. Передо мной стояли те самые машины, которые очень подробно художник вырисовал на полотнах. Рядом со мной стоял палач. Тот самый палач, который с улыбкой смотрел на нас с гравюр. Это был Макс.
-Боль - хороший товар. Есть очень много людей, которые не прочь заплатить за него. Только одни платят за то, чтобы испытать боль, другие - чтобы увидеть мучения не-знакомца. Я предоставляю клиентам возможность сделать свой выбор. Что предпочитаете вы?
Моим долгом было устоять на ногах и не выдать страха, который холодной волной охватил все мое существо. Я пошатнулся, показывая тем, что слишком уже пьян, и запле-тающимся языком проговорил:
-Какая прелесть! А вы знаете, все это мне очень нравится. По-моему, это даже очень веселая задумка, а именно, насчет боли... Конечно, платить за то, чтобы испытать боль, я, наверное, пока не буду. Мне бы хотелось посмотреть сперва на пытки. А потом, может быть...
-Прекрасно, - Макс был доволен, что в моем лице приобрел нового единомышлен-ника и клиента. - Наши сеансы проходят в двенадцать часов ночи каждую среду и пятни-цу. Входной билет стоит десять фунтов.
-Порядок, - согласился я. - Считайте, что на ближайшем сеансе я буду у вас в гос-тях. А сейчас, могу ли я осмотреть все это хозяйство?
-Пожалуйста, - ответил Макс. - Можете ли вы поверить, что все это находится здесь со времен инквизиции? Когда-то давным-давно в этих стенах производились пытки и допросы неугодных церкви людей. Потом, естественно, все было заброшено, о камере пыток забыли до тех пор, пока мы с отцом и Абигайл не решили поселиться в этом квар-тале. По профессии отец пивовар. Тогда он был достаточно бедным, чтобы жить в бога-тых районах города. Мы открыли пивную здесь и жили неплохо. Но отец начал спиваться. На его ежедневные пьянки уходили большие суммы денег. Нам не хватало выручки. Я решил, что надо искать дополнительные средства к существованию. Но не находил их и уже начал паниковать. Но вдруг случилось непредвиденное. Как-то раз, перекатывая боч-ку с места на место, я разбил ею прогнившую половицу в коридоре. Под полом мною бы-ла обнаружена пустота. Дальнейшие исследования натолкнули меня на лестницу, веду-щую в подземелье. Оказалось, что под нашим заведением существовал зал, полный неиз-вестных мне механизмов. И тут же мною были найдены книги, из коих я узнал настоящее предназначение машин. Сначала я не придал значения моей находке. Меня больше всего обрадовало приобретение нового помещения, где можно было разместить наш пивоварен-ный заводик. Но, немного поразмыслив, я решил, что механизмы можно использовать по назначению и за определенную плату. Безумцы нашлись сразу же. Оказывается, садистов и мазохистов у нас в городе и округе бесконечное множество. Они согласны, за большие деньги, увидеть боль, испытываемую чужим, или самим испытать муки. С тех пор, кроме пива, я стал продавать боль.
''Ишь ты, как складно поет Макс свою песню, - подумал я. - Послушать его, так он, оказывается, занимается благородным занятием: помогает реализовать страждущим свои неудовлетворенные наклонности. Всех садистов он приглашает к себе по средам и пятни-цам, чтобы те не натворили чего плохого наверху на улицах города. В эти дни полиция спит спокойно, потому что Макс развлекает маньяков у себя дома в Клубе Любителей Бо-ли. Прямо Роберт Луис Стивенсон какой-то''.
История, рассказанная Максом, впрочем, еще ничего не проясняла. Я относился к новому моему знакомому с прежней подозрительностью. Даже, если он убивал людей, добровольно желающих умереть, сей факт не оправдывал его в моих глазах. Убийца оста-ется убийцей.
-Я попрошу только вас, держать в секрете то, что здесь происходит, - сказал Макс. - Мне бы не хотелось, чтоб в мои дела сунулась полиция.
'' Вот оно что! Значит, Макс все-таки понимает незаконность своих увлечений. Но почему же первому попавшемуся человеку, подобному мне, он открывает свои тайны и, кроме того, не спрашивая, кто я такой, приглашает посетить сеанс? А вдруг я - полицей-ский?''
Я не был полицейским, - это факт, - но в моем лице Макс приобретал себе такого же бескомпромиссного защитника закона, как бобби. Он поступал неосторожно, откро-венничая со своим новым врагом.
Но до поры, до времени мне необходимо было скрывать свою неприязнь к Максу, поэтому я успокоил его:
-Не волнуйтесь, на меня можно положиться. Полиция не узнает о вас.
-Очень хорошо. Полицейские - это люди, которые даже невиновного могут поса-дить в тюрьму.