Волознев Игорь Валентинович : другие произведения.

"Лимонка" и пять "лимонов"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Россия, начало 2000-х. Ещё не закончилась вторая чеченская война. Коррупция и бандитизм цветут махровым цветом. Магазины, рынки, автозаправки, производства "крышуются" различными преступными группировками, в том числе этническими. Попробуй хоть каким-то боком впутаться в их дела - и получишь пулю практически ни за что. Хотя могут и свалиться шальные деньги. С подобным "подарком судьбы" пришлось столкнуться Андрею Игнатову. Когда он согласился на предложенное ему "пустяковое дельце", он не думал, что впереди его ждут трупы. Зек Хлоп, которого он помог освободить, знает, где припрятан чемодан с пятью миллионами баксов. А охота за такими бабками без крови не обходится. Вот и завяз Андрей в крутой бандитской каше, теперь шкуру бы целой сохранить, не то что получить обещанную награду. Да и "работодатель", полковник милиции, затеявший эту аферу с освобождением Хлопа, тоже в плену у бандюков. И сам Хлоп в их руках. И все они вместе в плену непонятно у кого - вокруг дома с заветным чемоданчиком понаставлены мины с растяжками...
  
  Игорь Волознев
  
  
  "ЛИМОНКА" И ПЯТЬ "ЛИМОНОВ"
  
  
  
  
  
  Часть первая
  ДЕЛЬЦЕ НА ПАРУ ЧАСОВ
  
  
  Глава 1
  
  Через полчаса после начала концерта Андрей Игнатов уже начал жалеть, что поддался на уговоры Марины и пришёл сюда. Ни сам концерт, ни обстановка в зале ему не нравились. Раздетый по пояс солист с подведёнными глазами вопил со сцены что-то маловразумительное, монотонно грохал ударник, обкуренные подростки не столько танцевали, сколько толкались, а у самой сцены бесновались поклонницы солиста. Каждая из них, конечно, воображала, что примитивные куплеты рок-идола адресуются только ей одной, и визжала в ответ, тянула к нему руки, посылала воздушные поцелуи. Марина заразилась общим настроением и тоже махала руками, кричала и подпрыгивала, стараясь обратить на себя внимание певца. Андрею противно было на неё смотреть. Что она нашла в этом тощем накрашенном мужике? А когда музыка смолкла и Марина, протиснувшись к сцене, затеяла с солистом разговор, Андрей окончательно вышел из себя. Рок-идол с высоты своего подиума смотрел на неё, как коршун на беспомощную куропатку - хищно, с вожделением, заранее торжествуя победу. Андрей не слышал их разговора, но сомнений у него не было: они договариваются о встрече. Солист назначает ей свидание, чтобы присоединить очередную простушку к коллекции своих бесчисленных любовниц!
  Наконец солист удалился за кулисы, а Марина, сияя, вернулась к Игнатову. Понимая, что её лучезарная улыбка предназначена не ему, он помрачнел ещё больше.
  - Тебе предки велели прийти домой к одиннадцати, - заметил он. - Нам пора двигать отсюда.
  Марина вынула из косметички карандаш и, глядясь в зеркальце, начала подводить глаза.
  - Вопрос с предками я решу сама, - она убрала карандаш обратно в косметичку и ещё раз, с довольным видом, оглядела себя в зеркальце. - И вообще, куда ты спешишь? Сегодня такая клёвая тусовка!
  - Что ты нашла в этом пидоре? - Андрей едва сдерживал раздражение. - Он "голубой", сто процентов!
  - С чего ты взял?
  - Да они все там такие! Ладно, хватит болтать, пошли, - он взял её за руку.
  - Вот ещё, - она вырвалась. - Концерт только начался, и сразу уходить.
  - Значит, не идёшь?
  - Нет.
  - Тогда я пойду один. А ты оставайся, - его голос дрогнул. - Ищи приключений...
  Он, однако, не уходил. Продолжал смотреть на неё с немым укором. Марина как будто бы заколебалась, но в эту минуту снова грянула музыка, взвыл солист, и девушка, словно кто-то её дёрнул за невидимую нитку, обернулась к сцене. Толпа сгрудилась, закачалась, скрыв от них музыкантов. Марина, чтобы лучше видеть, привстала на цыпочки и тоже закачалась в такт музыке.
  Когда она опять начала проталкиваться к сцене, Андрей попытался её удержать.
  - Но это же дешёвый балаган, - заговорил он ей на ухо. - Размалёванные мужики кривляются на сцене. За бабки, кстати, кривляются. Неужели тебе это нравится?
  - Очень!
  - А мне надоело.
  Она вдруг вспылила.
  - Ты сам мне надоел! И твоя дурацкая ревность - тоже! Я сыта ею по горло.
  - Понял. Порядок.
  Стиснув зубы, он повернулся и зашагал к выходу.
  Перед ним в сполохах цветных огней мелькали чьи-то синие, розовые и белые лица, выныривали из полумрака и пропадали тёмные фигуры, по барабанным перепонкам били жёсткие аккорды металлической музыки, к нему подходили и пытались заговорить торговцы наркотиками, но он шёл к дверям, ничего не замечая. С окаменевшим лицом, словно в каком-то тумане, протиснулся сквозь толпу, миновал вестибюль и вышел на улицу.
  Здесь было лишь немногим светлее, чем в зале. Жёлтый свет немногочисленных фонарей едва рассеивал сумерки.
  К вечеру стало прохладнее, дневная жара спала. Андрей остановился у входа в клуб и вдохнул свежего воздуха. Вокруг стояли или прохаживались молодые люди, в большинстве коротко стриженые, в кожаных куртках с металлическими заклёпками. Пальцы Игнатова дрожали, когда он закуривал. "У Маринки мозгов не больше, чем у курицы, - думал он. - Как же, женится на тебе этот хмырь, дожидайся!" При этом он сам не замечал, что бурчит под нос мелодию из репертуара "хмыря". А когда заметил, сплюнул, словно в рот ему залетела муха. "Значит, с Маринкой придётся расстаться. Ну и расстанусь. Невелика потеря. С такой дурой всё равно ничего серьёзного не выйдет... Она, небось, надеется, что тот тип женится на ней. Как же, держи карман! Поиграет, как с куклой, и бросит..."
  Двое бритоголовых, дыша на него пивным перегаром, начали требовать сигарету. Андрей нарочито медленно убрал пачку в карман.
  - Работать надо, поняли, да? - В его голосе прозвучал вызов.
  С отчаяния ему захотелось набить им морду. Тем более они, похоже, сами напрашивались. Парни смерили его взглядом и отошли, ворча что-то себе под нос. Наверно, оценили размах его плеч и величину мышц под майкой.
  Андрей прошёлся, думая о том, что, может быть, солист - это только предлог, просто Марина уже давно решила расстаться с ним. И правда, что в нём особенного? Он уже целый год не может найти толком работу. Перебивается случайными заработками. И уж конечно его доходы с доходами размалёванного хмыря не сравнить.
  После армии Андрей Игнатов записался в контрактники, поехал служить на Кавказ, но служба в той воинской части, куда он попал, по душе ему не пришлась. Офицеры беспробудно пили, командир торговал рядовыми, как рабами, направляя их на работу к местным барыгам, в казармах царила дедовщина. Протерпев полгода, Андрей разорвал контракт и вернулся в Москву. Вначале он устроился охранником на вещевом рынке, но не ужился с кавказцами, которые там всем заправляли. Работал шофёром, грузчиком, официантом в летнем кафе. Всё было не то. Андрей мечтал о собственной фирме, лучше всего - компьютерной, наподобие "Амальтеи", созданной его школьными друзьями. Дела у них шли неплохо, это было видно хотя бы по машинам, на которых они разъезжали. Найти толковых программистов не проблема, но нужен начальный капитал. А его у Андрея не было. Своя фирма так и оставалась в мечтах. Наяву же были бесцельные шатания по улицам, пиво по вечерам, упрёки матери, и теперь вот - ссора с Мариной, с девчонкой, о которой привык думать как о своей будущей жене...
  Видя, что драка ему не светит, Андрей решил напиться. Хлопнуть пару стаканов водки. Может, хоть это поможет снять противное щемящее чувство, вызванное ссорой.
  Он вернулся в клуб и направился к стойке бара. В кармане у него затренькал мобильник.
  - Андрей? Так что сказать Михалычу? - узнал он голос Константина.
  Двоюродный братец звонил сегодня уже третий раз, уговаривал съездить к дядюшке, Анатолию Михайловичу. У того, по его словам, было для Андрея хорошее предложение.
  Константин был старше всего на два года, но воображал себя знающим, умудрённым жизнью человеком. Право относиться к Андрею несколько свысока ему, видимо, давали подержанная "четвёрка" и работа в какой-то частной фирме. Во время их последней встречи, случившейся полгода назад, он разговаривал с Андреем менторским тоном и предлагал помощь в устройстве на работу в "одну солидную организацию". Андрей отказался, не желая быть ему обязанным.
  Судя по этим настойчивым звонкам, Константин не расстался с мыслью его "пристроить". Андрей с мобильником возле уха подсел к стойке.
  - А почему бы тебе самому не стать ментом? - раздражённо поинтересовался он. - Пусть Михалыч зачислит в ментуру тебя, а я уж как-нибудь перебьюсь.
  Анатолий Михайлович был полковником милиции и, видимо, хотел устроить племянника на работу в органы. Но идти туда желания у Андрея не было. Мнение о блюстителях порядка у него сформировалось давно. Он лучше воровать пойдёт, чем наденет милицейские погоны. К тому же "дядя Толя" в семье Андрея пользовался весьма нелестной репутацией. Отец открыто называл его взяточником.
  - Да ты слушай, что тебе говорят... - гудел Константин.
  - Работать в ментовку не пойду, и конец! - перебил его Андрей. - Так и передай Михалычу!
  - Речь не о работе, - Константин на том конце радиоволны тоже начал раздражаться. - Михалыч просит подсобить в одном деле. С милицией это не связано. Только подсобить, и всё. А бабки он платит крутые.
  - Ну и сколько?
  - Очень крутые, больше пока ничего не могу сказать. Дело срочное. Завтра - последний день. Если не дашь ответа - всё, облом. Несколько "штук" баксов медным тазом накроются, понял?
  Андрей какое-то время раздумывал. Скорее всего, дело, которое предложит ему дядюшка, будет отдавать криминалом. Но если речь идёт о нескольких "штуках" баксов... Может, всё-таки съездить к полковнику? Михалыч вряд ли будет рисковать своим высоким положением, предлагая что-то ненадёжное.
  Константин словно читал его мысли.
  - Никакого риска, вдвоём управимся за пару часов. Конечно, малость придётся попотеть, не без этого, зато бабки какие! Ты на том паршивом рынке за год столько не заработал бы!
  Замешательство Андрея было недолгим.
  - Нет, - решительно ответил он. - В ментовские дела соваться не хочу, так и скажи ему. Ещё вопросы будут?
  - Ты кретин! При чём тут ментовские дела?
  Не дослушав его, Андрей выключил мобильник.
  Первые две стопки водки он выпил залпом.
  - Ещё, - хрипнул он.
  - Не многовато ли? - Бармен - смуглый худощавый парень с аккуратными усиками и бакенбардами, почему-то оглянулся на двух дюжих охранников у входа.
  Игнатов выложил деньги.
  - Ничего, не многовато, - взял третью стопку и осушил её до дна, занюхав кулаком.
  По телу растеклось приятное тепло, а потом так резко шибануло в голову, что Андрей схватился за стойку, чтобы не потерять равновесие. Чувствовал он себя, однако, весьма уверенно. Увереннее, чем полчаса назад. Переведя дыхание, он оторвался от стойки и нетвёрдым шагом направился к выходу из бара.
  Перед его мысленным взором стояло сияющее лицо Марины. Но её улыбка предназначалась не ему, а вертлявому солисту в глянцевых штанах, которого Андрей ненавидел. "Конечно, я для неё никто, - бормотал он себе под нос. - Безработный, неудачник, а этот хмырь поёт козлиным голосом, крутые бабки заколачивает. А что он из себя представляет? Ничего! Его только пальцем ткни, и запищит со страху. Он ведь тряпка, фуфло, поганка занюханная... И она променяла меня на него... На него..."
  Он вошёл в зал. Только что закончилось первое отделение и в зале горел верхний свет. Сцена пустовала. Зрители сидели или бесцельно слонялись.
  Несколько минут Андрей бродил, задевая присутствующих локтями и озираясь в поисках Марины. Её нигде не было. Оказавшись у входа за кулису, он заметил в сумеречной глубине коридора одного из участников рок-группы, и с ним какую-то девушку. Андрей раздражённо засопел, поднялся по ступенькам и решительно двинулся в служебные помещения. Навстречу шагнул охранник, но Игнатов его с силой отпихнул. Парень опрокинулся, вцепившись в пыльный занавес и едва не порвав его. Андрей шёл туда, откуда слышались громкие голоса и смех. Этот смех казался ему невыносимо нахальным. Лично он не видел никаких причин для веселья.
  Шум доносился из-за двери, на которой висела табличка "Соблюдайте тишину". Андрей распахнул дверь.
  В небольшой накуренной комнате, среди электроаппаратуры и старых фанерных декораций, сидели рок-музыканты. Тут же стоял стол с бутылками и закусками. При появлении Андрея все замолчали и уставились на него. Андрей обвёл присутствующих тяжёлым взглядом. Общество музыкантам составляли полуголые девицы. Андрей начал багроветь, увидев на краю дивана Марину. Когда он вошёл, солист обнимал её за талию.
  При виде Игнатова Марина слабо ойкнула и отодвинулась от своего кавалера. Андрей шагнул к ней, схватил за руку и сорвал с дивана.
  - Тебя ждут дома, - процедил он сквозь зубы. - Пошли!
  Остановить его никто не пытался. "Слабаки, - мысленно усмехнулся Игнатов. - Трусы и слабаки. В армии они бы у меня туалет круглыми сутками драили..."
  - Я тебя совсем не просила... - покрасневшая Марина слабо сопротивлялась. - Ну что ты вмешиваешься в мою жизнь? - шептала она. - Ты кто мне - брат, отец?... Отпусти немедленно...
  Но Игнатов упрямо тянул её к выходу. В дверях появились два запыхавшихся охранника, и среди них - тот, которого Андрей оставил барахтаться в занавесе. Увидев их, музыканты осмелели.
  - Чего тебе надо, ты? - писклявым голосом заверещал солист, вскакивая на ноги. - Отцепись от неё!
  - Вали отсюда! - подхватили парни и девушки.
  Охранники без лишних слов набросились на Игнатова, схватили, но он неожиданно вывернулся, сделал одному из них подсечку, свалив на пол, и ринулся на солиста. У того глаза выкатились из орбит, когда кулак Игнатова дотянулся до его живота. Солист откинулся на спинку дивана. Андрей навалился на него, схватил за горло и начал трясти.
  - Пидор, козёл вонючий! - кричал он. - Я те покажу, как клеить чужих баб!
  Тут на Андрея насели всем скопом, даже разгневанная Марина колотила его кулачком по спине. Вырываясь, он опрокинул стол. На пол с грохотом посыпались бутылки и стаканы. Девицы завизжали. Андрею заломили руки, но он пытался дотянуться до солиста ногой. Вскоре его уже держали за руки и за ноги. Ему оставалось только плеваться. Несколько плевков получились довольно меткими, один даже угодил в напомаженную рожу солиста.
  Игнатова выволокли в коридор. Он брыкался, бился руками и ногами, как пойманный заяц, в какой-то момент высвободился было, но на него снова набросились, отвесили несколько чувствительных ударов, связали верёвками и втолкнули в какую-то комнатушку.
  
  
  Глава 2
  
  Дальнейшее он помнил смутно. В памяти остались облупленные зелёные стены и матово-белая лампа под потолком, которая, если смотреть на неё пристально, раздваивалась, а иногда разчетверялась. В голове у Андрея шумело, к горлу подкатывала тошнота.
  Очнулся он в "обезьяннике" отделения милиции. Как его сюда доставили - не помнил, хоть убей.
  "Ни фига себе... - сквозь тупую боль в голове подумал Андрей. - Я в ментуре?..."
  В окнах брезжил серенький тусклый рассвет. Андрей привычно вскинул руку, чтобы посмотреть на часы, но часов не было. Он похлопал себя по карманам. Карманы были пусты. Он с усилием поднялся и спустил ноги с топчана. Боль из затылка сразу расползлась по всей голове. Перед глазами запорхала чёрная мошкара. Игнатов осмотрел карманы тщательнее. Так и есть. Пропали и паспорт, и мобильник, и деньги. Даже сигарет с зажигалкой не было. Где он мог всё это посеять? Неужели в клубе, во время драки?... Майка и штаны были в чём-то испачканы. Ему потребовалось основательно напрячь мозги, чтобы догадаться: одежда испачкана блевотиной.
  Справа от Андрея, на соседнем топчане, свернувшись калачиком и подняв воротник обтрёпанного пиджака, спал какой-то мужичок. Слева сидели два угрюмых подростка с разбитыми носами, а по ту сторону решётки, в небольшом полутёмном помещении, сидел милиционер. Его круглое деревенское лицо показалось Андрею добродушным, и он, встав с топчана, приблизился к решётке.
  - Товарищ милиционер, дайте покурить. А то не могу, голова раскалывается. Курить охота...
  Страж порядка просунул ему сквозь решётку сигарету. Андрей сунул её в рот, прикурил от огонька зажигалки.
  - Большое спасибо, - Андрей помолчал, затягиваясь. - Понимаете, у меня паспорт пропал...
  - Здесь твой паспорт, не волнуйся, - ответил милиционер. - Получишь, когда отпустят. А вот ты мне скажи, с чего это ты вчера драку затеял? Музыканту синяк под глаз поставил.
  - Не помню, - соврал Игнатов. - Драку совсем не помню... Выпил, наверно, много...
  - Скажи спасибо, что он заявление на тебя не стал писать, а то пошёл бы сейчас по статье. А так - отсидишь семь суток и выпустят.
  - Спасибо, - с тяжёлым вздохом отозвался Андрей и вернулся к топчану.
  Он лёг и снова закрыл глаза.
  Ему показалось, что он спал не больше минуты, но когда его растолкали, за окном уже вовсю сияло солнце. День был в разгаре. Какой-то другой милиционер - толстый, с квадратной челюстью, - отпер дверь "обезьянника". Андрей по его приказу вышел оттуда и направился в соседнее помещение.
  Первым, кого он там увидел, был Константин. В тёмно-сером костюме с расстёгнутым пиджаком, при галстуке, братец сидел, развалясь, на протёртой до белизны кожаной скамейке и с усмешкой смотрел на своего незадачливого родственника.
  - Ну что, допрыгался, - сказал он.
  - Как ты меня нашёл? - спросил удивлённый Андрей.
  - Михалыча благодари... Устроил пьяный дебош в клубе "Заводной апельсин" и оказался в милиции, да?
  Не дожидаясь ответа, Константин прошёл за перегородку и поговорил о чём-то с дежурным. Вернулся он минут через пять, на ходу захлопывая бумажник и пряча его в карман.
  - Барахлишко свое забери, - он кивнул на перегородку.
  Там, на столе, рядом с тем, за которым сидел дежурный, лежали вещи Андрея, сложенные в кучку: паспорт, мобильный телефон, бумажник и всё остальное.
  Андрей взял их и оглянулся на дежурного, полагая, что надо расписаться за получение вещей. Но росписи никто от него не потребовал.
  - Из-за тебя, раздолбая, Михалычу пришлось побеспокоить генерала, - тихо говорил Константин, стараясь, чтобы его голос не долетал до милиционера. - Сегодня всё утро не могли до тебя дозвониться... Родители твои изнервничались. Думали, под машину попал, в больницы звонили. А ты, оказывается, в ментовке... Делать тебе нечего. Дурью маешься от безделья...
  Андрей, рассовывая вещи по карманам, направился к выходу из отделения. Константин зашагал за ним.
  - Думаешь, Михалычу так легко было вытащить тебя отсюда? - гудел за спиной Андрея его негромкий голос. - А ведь вытащил, на расходы пошёл... Тебя, дурака, запросто могли на пять лет укатать...
  Игнатов вышел на улицу. Щурясь от яркого солнца, дошёл до ближайшего угла, свернул за него и остановился. Достал сигареты.
  - Ну так что? - рядом остановился Константин. - Что скажешь насчёт моего предложения?
  - Какого предложения?
  - У тебя водка всю память отшибла? - Константин уставился на него недовольно. - Михалычу надо подсобить в одном деле. Он платит крутые бабки.
  Андрей неторопливо затянулся и выдохнул дым.
  - Я же сказал, неохота мне ввязываться в ментовские дела.
  - Это не ментовское дело. И потом... - Константин на секунду умолк. - Оно нужно прежде всего тебе.
  - Что-то я не пойму.
  - Тебе деньги нужны? Нужны. У тебя девчонка есть, невеста, а ты без работы шляешься. Дождёшься, что она тебя бросит такого!
  Андрей, продолжая щуриться, оглядел брата с ног до головы. Тот был высок, выше него, статен, гладко выбрит, аккуратно подстрижен и одет, как всегда, с претензией на солидность. В костюм, несмотря на жару.
  Этот его напускной лоск раздражал. Но ещё больше раздражала его улыбка - какая-то натянутая, самодовольная.
  - Ну и что дальше? - буркнул Андрей.
  - Нам с тобой на каждого по сорок тысяч баксов, - сказал Константин. - Хлопоты минимальные. Не надо никого убивать, бить или ловить. Работы на полдня всего.
  Андрей, продолжая курить, с деланно скучающим видом посмотрел вдаль, где улица вливалась в широкий проспект.
  - Интересно, - проговорил он, стряхивая пепел. - И что же это за работа на сорок тысяч баксов?
  - Так я тебе сейчас и сказал, дожидайся, - ухмыльнулся Константин. - Дело нешуточное, насчёт него надо держать язык за зубами. И провернуть его должны только мы, поскольку мы одна семья и должны держаться друг друга.
  - Но как я могу сказать, согласен я или нет, если не знаю, что от меня хотят?
  - Ты в принципе скажи, согласен ты поработать пару часов за сорок тысяч баксов?
  Голова Андрея гудела, мозги соображали плохо, но цифра, которую назвал Константин, впечатляла. Раздумывать особенно не приходилось. И всё-таки он выдержал паузу, чтобы брат не подумал, что он хватается за предложение.
  Константин нервничал, поминутно вытирал вспотевший лоб, крутил в пальцах цепочку с автомобильными ключами.
  - Ну так что?
  - В принципе, согласиться я могу, - ответил наконец Андрей. - Но только в принципе. Я оставляю за собой право отказаться, если дело будет слишком тухлым.
  - Если откажешься, то у нас с Михалычем есть на примете другой человек, он уж точно согласится. - Константин подошёл к брату почти вплотную и заговорил, понизив голос: - Мы хотим, чтобы эти бабки получил ты. Как-никак, ты нам не чужой. Я так и говорю Михалычу: зачем брать кого-то со стороны, когда у нас Андрюха есть? Надо дать парню подзаработать. Он, говорю, пацан надёжный, в случае чего не протреплется... Пойми, бабки сами плывут в руки! Дело ведь плёвое, мы его провернём в два счёта. Конечно, кое-какой риск есть, зато сорок тысяч зеленью!
  - И что за дело?
  Константин с усмешкой подмигнул, хлопнул его по плечу.
  - Едем к Михалычу, он тебе всё расскажет.
  "Четвёрка" стояла за углом. Константин уселся за руль, и через полчаса они были уже на Новоясеневском проспекте, где жил дядюшка Анатолий Михайлович.
  
  
  Глава 3
  
  Дверь им открыл сам полковник. Андрей, впервые попавший в его квартиру, с любопытством разглядывал дорогую мебель и антиквариат. Вместе с приятной прохладой по прихожей витали запахи дорогих духов, коньяка и ещё чего-то сладко-фруктового. Из боковой комнаты выпорхнула тонконогая красотка в лёгком халатике. Анатолий Михайлович схватил её за локоток и стремительно увёл в ту же комнату. Вернувшись к племянникам, он раскрыл перед ними другую дверь.
  Одет полковник был не по-домашнему: в тёмные брюки, белую сорочку и галстук. Видимо, собирался куда-то ехать. Войдя вслед за молодыми людьми в комнату, деловым жестом показал на кресла.
  - Давайте без церемоний. Садитесь.
  Константин тут же развалился в кресле. Полковник остался стоять.
  - Андрей согласен, но всё ещё мнётся, - сказал Константин. - Хочет, чтобы ему объяснили, что за дело.
  Полковник кинул озабоченный взгляд на запястье и повернулся к младшему племяннику.
  - Что у тебя за вид? - спросил он, оглядывая его. - Где ты так вымазался?
  Андрей, досадливо поморщившись, отмахнулся.
  - Подрался в клубе в пьяном виде? - продолжал спрашивать полковник. - С чего бы это?
  - Вот именно, что в пьяном виде, - процедил Андрей. - И вообще я ничего не помню, башка до сих пор трещит.
  - Тогда, молодой человек, вам необходимо немедленно выпить стопочку хорошей водки и запить огуречным рассолом.
  Сказав это, полковник ушёл на кухню и через минуту вернулся с банкой солёных огурцов. Водка и другие горячительные напитки находились здесь же, в комнате, в зеркальном баре, встроенном в шкаф. Доставая рюмки и бутылку, Анатолий Михайлович посмеивался и бормотал:
  - Вот она, молодость, молодость...
  Внешне он был похож на Константина, но грузнее, и над ремнём у него нависал довольно ощутительный живот. Манеры у дядюшки были вальяжные, голос начальственный, бесцветные глаза смотрели то лениво, покровительственно, а то вдруг впивались, словно буравя душу.
  - Опоздай вы на пятьдесят минут... - Он снова взглянул на часы. - Даже не на пятьдесят, а на сорок пять, и наше дело сорвалось бы, поскольку именно через сорок пять минут я должен срочно ехать в Управление. И мы бы ничего не успели. Ни я, ни вы. Но теперь у нас хотя бы есть время по-быстрому обсудить ситуацию и подготовиться.
  Полковник разлил водку по рюмкам и уселся перед племянниками. Андрей залпом осушил рюмку, хлебнул рассолу прямо из банки.
  - Значит, ты ему пока не сказал? - спросил полковник у Константина.
  - Но мы же договорились, что объяснять будете вы.
  - Хорошо, - кивнул полковник. - Дело вот в чём. Нам, вернее - вам с Константином, надо перехватить одного человека. Это заключённый, отбывающий срок. А перехватить вы его должны, когда его повезут из одной тюрьмы в другую.
  - Как это - перехватить? - буркнул Андрей.
  - А так, по дороге. Смотри сюда. - Дядюшка ткнул пальцем в столик. - Это одна тюрьма. А вот это - другая, - он ткнул тем же пальцем в другую точку. - Его повезут под конвоем отсюда сюда, - он повёл пальцем по столику. Палец, не доехав до второй точки, замер. - Вот здесь, на маршруте, нашего заключенного должны передать от одного конвойного сопровождения другому. Дело это занимает всего минут пятнадцать-двадцать. Зека доставят на поезде с Урала на одну тихую станцию в Подмосковье, где есть отделение железнодорожной милиции. Здесь, в отделении, он и его конвой будут ждать прибытия другой конвойной команды - из Москвы... Команда эта, как нередко бывает, задержится... Мы должны воспользоваться этим обстоятельством. Вы с Константином переоденетесь в милицейскую форму и подъедете туда с документами, которые я уже приготовил. Представитесь сотрудниками Управления внутренних дел. Документы у вас будут такие, что конвоируемого вам передадут без проволочек. Вы его заберёте, посадите в машину и уедете. Всё. Ваша работа закончена, - полковник с улыбкой откинулся в кресле.
  Константин, усмехаясь, толкнул брата в бок.
  - Тут делать нечего, ребёнок справится. Тем более Михалыч всё рассчитал, все бумаги заготовил. Только и осталось, что поехать и провернуть дельце.
  - Выходит, мы должны помочь бежать преступнику, - сделал вывод Андрей и снова отхлебнул из банки.
  - За это каждому из вас будет выдано по пятьдесят тысяч долларов наличными, - отчеканил полковник. Заметив, что Андрей качает головой, он быстро прибавил: - Ну правильно, преступник окажется на свободе. И что из того? Вон их сколько ползает вокруг. Одним больше, одним меньше, какая разница. Тем более он не маньяк какой-нибудь, не серийный убийца, вреда от него большого не будет... - Он наклонился к племяннику всем корпусом. - Кстати, в России он долго не задержится, его сразу переправят за границу. Но это уже не ваша забота.
  "Пятьдесят тысяч, - подумал Игнатов. - А Костя говорил - сорок. Ставки растут!"
  - Ну так что скажешь? Времени на раздумье нет. Ехать надо сейчас или никогда.
  "Вора в законе хотят освободить, не иначе, - крутилось в голове у Андрея. - Интересно, а сколько сам Михалыч загребёт на этом деле? Если нам он платит по пятьдесят "штук", то ему перепадут все пятьсот... Прикормили дядюшку братки, хорошо прикормили..."
  - Почему такая срочность... - начал он, но полковник его перебил:
  - Потому что я только сегодня утром узнал точный маршрут этапирования. Но ты прав, мы должны были предупредить тебя раньше.
  - Я сколько раз тебе звонил, а ты упирался, как баран! - вскинулся на брата Константин. - Не попади ты в ментуру, тебя бы и сейчас не было здесь! Тебя надо к деньгам на верёвке тащить, сам ты шагу к ним не сделаешь. Всё ждёшь, что кто-то придёт и выдаст тебе груду баксов на блюдечке с голубой каёмочкой.
  - Ну ладно, хватит болтать! - огрызнулся Андрей и посмотрел на дядю. - Значит, ехать надо сегодня?
  - Да, это будет на станции под Шатурой. Костюмы для вас уже приготовлены. Прибыть туда лучше заранее.
  - И конвой так просто выдаст нам зека? - всё ещё сомневался Андрей.
  Анатолий Михайлович пожал плечами.
  - У вас на руках будут документы, подтверждающие, что вы направлены из Лефортовской тюрьмы для дальнейшего этапирования заключённого. Повторяю, вопросов у конвоя возникнуть не должно.
  - Плёвое дело, что ты дрейфишь, - Константин залпом выпил рюмку водки и захрустел огурцом. - Ну всё, давай собираться. Комплект камуфляжной формы тебе должен подойти.
  - Погодите, - Андрей тёр ладонью лоб, лихорадочно соображая. - Я ещё не сказал "да".
  Полковник наклонился к нему, навалившись на стол обеими руками.
  - Ты узнал уже слишком много, чтоб отказаться. Конечно, ты можешь сейчас встать и уйти, но тогда у тебя возникнут проблемы. Я не смогу гарантировать твою безопасность.
  Андрей присвистнул.
  - Так круто?
  Полковник кивнул.
  - В этом деле заинтересованы очень серьёзные люди, - сказал он, и повторил тише и многозначительней: - Очень серьёзные. Поэтому отказываться я бы не советовал.
  - Да он не отказывается! - закричал Константин, вставая. - С чего ему отказываться от таких бабок? Дело верное, деньги сами плывут в руки... - И, не дожидаясь ответа Андрея, он вышел из комнаты.
  - Разумеется, дело верное и хорошо рассчитанное, - продолжал внушать строптивому племяннику Анатолий Михайлович. - Я бы не вовлёк вас с Костей в него, если бы знал, что риск слишком велик.
  - Допустим, мы приедем туда, а там уже сидит конвой из Лефортова. Что тогда?
  - Конвой из Лефортова задержится.
  - Вы уверены?
  - Иначе я бы вас не послал. Вы приезжаете на станцию. Зек наверняка уже там. Вы предъявляете документы и забираете его.
  Вернулся Константин с двумя комплектами камуфляжной формы. Один комплект бросил брату.
  - Давай, мерь. Обычную одёжку тоже возьмёшь с собой. Как провернём дело, сразу переоденешься в неё, а камуфляж засунешь в мусорный бак на обратном пути.
   Полковник посмотрел на часы.
  - Задача, в целом, понятна? - спросил он, обращаясь к младшему племяннику. - Детали тебе по дороге объяснит Константин. А впрочем, какие тут могут быть детали. Всё просто и ясно, дело не стоит выеденного яйца. Главное, держите себя уверенно. Уральские конвойные - ребята простые, в московских документах разбираются плохо, а у вас ксивы будут самые надёжные, да и бумага из комендатуры Лефортова насчёт передачи заключенного будет настоящая. С тремя печатями, - говоря это, полковник надел пиджак и оглядел себя в зеркале.
  - А если они позвонят в Москву? - спросил Андрей. - Чтобы убедиться, что мы действительно те люди, за которых себя выдаём?
  - Им подтвердят, что конвой для этапирования заключенного убыл в Шатуру, - ответил полковник.
  - Слушай, Андрюха, нам с тобой надо ещё волосы подкрасить, - Константин тоже оглядел себя в зеркале. - На документах будут наши фотографии, а там у нас волосы темнее.
  - Откуда на документе взялась моя фотография? - удивился Андрей.
  - Нашли, - усмехнулся брат.
  - А ты думал, мы тут в игры играем? - спросил полковник, убирая бутылку обратно в бар.
  Уже поставив её, он помешкал секунду, опять достал её, откупорил, плеснул себе в рюмку и выпил одним махом.
  - Дело серьёзное, и готовились к нему серьёзно, - прибавил он.
  Андрей заметил, что у дядюшки дрожат руки.
  - Может, нам ещё кремом для загара намазаться? - спросил Константин.
  - Это лишнее, - ответил полковник.
  - Значит, зека мы сажаем в машину, - сказал Андрей. - Куда мы его должны отвезти?
  - Лично тебе не придётся никуда его везти. Как всё сделаете, Константин высадит тебя по дороге.
  - А насчёт баксов? Когда я их получу?
  - На следующий день, здесь, в этой комнате, - ответил полковник.
  - Ладно, пошли краситься, - поторопил брата Константин. - У нас мало времени.
  
  
  Глава 4
  
  После полудня погода начала портиться, появились тучи. А когда Андрей с Константином, одетые в омоновскую форму, проезжали Шатуру, тучи закрыли уже почти всё небо. К четырём часам потемнело так, как будто был уже поздний вечер. Не задерживаясь в Шатуре, приятели покатили по шоссе вдоль железной дороги.
  Увидев впереди очередной указатель, Константин сверился по карте.
  - Кажется, мы приехали, - он показал на какие-то унылого вида низкие постройки. - Вон там эта станция...
  Они затормозили на окраине рощицы позади посёлка.
  - Последний инструктаж перед решающим броском, - Константин достал мобильный телефон. - Алло, Михалыч? Мы у объекта... Во-сколько? - Он посмотрел на часы. - Так... Хорошо, звякну.
  Константин выключил связь и оглянулся на Андрея.
  - Всё путём. Михалыч сейчас узнавал - зека нашего только что подвезли. Наряд из Лефортова в дороге, сюда ещё не прибыл. Так что всё складывается, как намечено.
  Он вылез из машины и переменил на ней номера. Затем вернулся в кабину и "четвёрка" покатила к станции.
  Константин припарковал машину у платформы, рядом с забором. На платформе не было ни души. Электричка, видимо, только что ушла. Приятели вылезли. Константин достал из багажника автомат и повесил себе на грудь.
  - Ты, самое главное, рта попусту не открывай, - вполголоса напутствовал он брата. - Все переговоры, как старший конвоя, буду вести я, понял?
  Андрей достал "своё" удостоверение и перечитал его. Младший сержант Соболев, Вадим Александрович. Место службы - следственный изолятор "Лефортово".
  - Ладно, двинули, - сказал Константин. - Пятнадцать минут нервотрёпки - и в кармане пятьдесят "штук" зеленью. Игра стоит свеч. - Он поправил на себе автомат и направился к лестнице, поднимавшейся на платформу. - Делай серьёзную рожу и не суетись.
  - Откуда ты такой умный? - Андрей двинулся за ним.
  Заговорщики сразу направились к невзрачному тёмно-зелёному пристанционному зданию, над дверью которого виднелась надпись "Милиция".
  Дверь была приоткрыта. В тамбуре с сигаретой в зубах стоял молодой светловолосый милиционер в сдвинутой набекрень фуражке. Увидев приближающуюся парочку, он оживился.
  - Из Москвы? - спросил он.
  - Сотрудники УВД, конвой из "Лефортово", - официальной скороговоркой отозвался Константин и раскрыл перед ним красные корочки. - Старший лейтенант Ярошенко.
  Тот даже не стал смотреть на удостоверение, повернулся и крикнул кому-то в глубине помещения:
  - Товарищ капитан, приехали!
  Константин с непроницаемым лицом прошёл мимо него. Андрей не отставал. Из-за спины брата он разглядел полутёмную комнату с решётчатой дверью "обезьянника". В "обезьяннике", ссутулившись, сидел только один человек. Тщедушный, невысокий, с невыразительным лицом землистого цвета. Он встрепенулся, услышав шаги и голоса, поднял голову. Андрей заметил, что его руки скованы наручниками.
  - Значит, этот Хлопенков будет? - деловито спросил Константин.
  Откуда-то справа, из полумрака, вышел кряжистый усатый милиционер с капитанскими погонами и в бронежилете. "Капитан Мулдабаев", - вспомнил Андрей инструктаж дядюшки.
  - Значит, этот, - сказал капитан. - Документы при вас?
  Константин молча протянул ему бумагу. Мулдабаев подошёл поближе к лампе и несколько минут изучал короткий текст.
  - При вас должна быть сопроводительная бумага из колонии, - напомнил ему Константин.
  - А как же, документики у нас в полном порядке, - капитан не торопясь раскрыл папку и принялся доставать из неё какие-то листки.
  По тому, как он эти листки разглядывал и перекладывал, Андрей понял, что Мулдабаев привык всё делать основательно. Такая дотошность ему понравилась.
  Константин принял от Мулдабаева бумаги и мельком просмотрел их.
  - Вот тут распишитесь, - сказал капитан.
  Пока они разбирались с бумагами, узник подошёл к двери "обезьянника".
  - Гражданин начальник, - заискивающим голосом обратился он к Андрею. - Вы бы с меня браслеты сняли, что ли... Сколько раз говорил, что не сбегу...
  - Ну да, не сбежишь, - услышав его слова, отозвался капитан. - Двадцать годков сидеть. Небось только и думаешь, как бы сбежать!
  Хлопенков замолчал.
  Процедура передачи осуждённого затягивалась. По мнению Мулдабаева, в цифрах на бумагах Константина была путаница. Константин доказывал, что всё правильно. В конце концов, как и опасался Андрей, Мулдабаев придвинул к себе телефонный аппарат и принялся накручивать диск.
  - Дежурный? - загудел он в трубку. - С кем я говорю?
  Он называл цифры и фамилии, обозначенные на бумаге, и надолго умолкал, держа трубку возле уха. Дожидался, пока его собеседник на том конце провода наведёт справки.
  В какой-то момент Андрею показалось, что во взгляде, который капитан бросил на Константина, мелькнула насторожённость. У Андрея тревожно ёкнуло сердце.
  Тем временем светловолосый милиционер открыл дверь "обезьянника" и велел Хлопенкову выйти.
  - Вы, когда его повезёте, наручников с него не снимайте, - посоветовал он Андрею. - А то мало ли что. Ему большой срок мотать.
  - Не снимем, - пообещал Игнатов.
  - А вообще он мужичок тихий, хлопот не доставит, - прибавил парень.
  Мулдабаев положил трубку на рычаги.
  - Из Управления велели ждать, - сказал он. - Они что-то там должны уточнить и перезвонят.
  - Насчёт чего уточнить? - Константин недовольно засопел. - У нас чёткая инструкция: вы нам передаёте заключённого, мы везём его в Москву. В чём дело?
  - Сам не знаю, - Мулдабаев пожал плечами. - Может, в Управлении что-то напутали... Петренко, - обернулся он к светловолосому, - тебе кто велел его вывести? Запри его!
  Парень кивком показал Хлопенкову, чтоб возвращался в "обезьянник". Тот попятился.
  - Нет, стой! - рявкнул Константин. - У нас нет времени торчать тут с вами! Нам приказано доставить заключённого в Лефортово к пяти часам! Всё, разговор окончен!
  - Но я не могу нарушить инструкцию, - Мулдабаев начал подниматься со стула. - Петренко, чего стоишь? Запри!
  Андрей заметил, как рука капитана потянулась к кобуре на поясе.
  - Костя! - крикнул он.
  Но тот и сам обратил внимание на поползновение блюстителя порядка.
  - Не шевелись, паскуда! - Константин клацнул затвором автомата и наставил дуло на Мулдабаева. - Одно лишнее движение - и я стреляю!
  Петренко бросился куда-то в соседнюю комнату, но ему наперерез метнулся Андрей. Оружия не было ни у того, ни у другого, и они сцепились в рукопашной. Игнатов был физически сильнее, опытнее в единоборствах. Уже через минуту Петренко лежал на полу и морщился от чувствительного удара в солнечное сплетение.
  Константин допустил оплошность, слишком близко подойдя к Мулдабаеву. Тот рукой оттолкнул наставленный на него ствол, развернулся и обрушил на псевдомилиционера удар кулаком. Палец Константина, лежавший на спусковом крючке, импульсивно дёрнулся. Грохнул выстрел. Мулдабаев, который уже достал пистолет, пошатнулся и с кровавым пятном на шее начал медленно заваливаться на пол.
  Петренко с Андреем на мгновение замерли, обернувшись на звук выстрела.
  Хлопенков, пользуясь суматохой, беззвучно прошёл вдоль стены и уже был у входной двери, когда в её проёме возникла мощная фигура ещё одного стража порядка. Зек отпрянул.
  Старший лейтенант Грачёв услышал выстрел, когда проходил по платформе, и сразу же в сильнейшем беспокойстве бросился к отделению. При виде распластанного на полу Петренко с окровавленным носом он побагровел, широко расставил мощные руки и шагнул вперёд.
  - Стоять! - прорычал он начальственным басом. - Всем стоять! Стрелять буду! - Оружия у него при себе не было, и ему только и оставалось, что блефовать. - Никому не двигаться!
  Он решительно двинулся к Константину. Хлопенков, пятясь от него, скрылся в "обезьяннике".
  Сквозь пот, заливавший глаза, Андрей смотрел на этого неизвестно откуда появившегося милиционера. Сердце подкатывало к самому горлу, не давая дышать. "Неужели провал? - мелькало в мыслях. - Вот тебе и плёвое дело..."
  - А ну стой! - Константин наставил автомат на Грачёва.
  Но тот вдруг с необычайной для его массивной фигуры ловкостью отскочил в сторону, швырнул в налётчика стул и скрылся за перегородкой.
  - Стреляю на поражение! - крикнул он оттуда.
  - Костя, сваливаем... - зашептал Андрей.
  Автомат в руках Константина с грохотом выплюнул короткую очередь. Вдребезги разлетелось стекло над перегородкой.
  Петренко, не вставая с пола, из неудобного положения ударил Андрея ногой, свалив на пол. Снова коротко грохнул автомат. Константин стрелял в Грачёва. Андрей отцепил от себя назойливого Петренко и, вскочив на ноги, успел заметить, как Константин уже забежал за перегородку.
  Грачёв лежал на полу. Он ещё дышал, даже силился встать. Константин, весь красный, с вспотевшими руками, подскочил к нему, приставил дуло к его лбу и снова нажал на крючок.
  Андрей смотрел на брата расширенными глазами. Когда Константин, покончив с Грачёвым, повернулся к нему и ствол как бы ненароком уставился ему в грудь, Андрей перестал дышать. Ему вдруг пришло в голову, что следующая пуля может достаться ему самому, как свидетелю.
  Однако Константин, даже не взглянув на него, подбежал к "обезьяннику", распахнул дверь и крикнул:
  - Давай выходи живее!
  Хлопенков поспешно вышел.
  Константин оглянулся на Петренко, отползавшего к дальней стене. Дуло автомата наставилось на светловолосого.
  - Стоп! Больше не надо! - Андрей кинулся к брату и поспешно отвёл дуло в сторону. - Хватит с нас двух трупов!
  - Где два, там и три, - Константин попытался оттолкнуть его, но Андрей продолжал цепляться за автомат.
  - Хватит, говорят тебе!
  - Трупом больше, трупом меньше, - хрипел Константин. - Теперь уж за всё придется отвечать.
  - У тебя крыша поехала! - Андрей внезапной подсечкой повалил брата на пол и сорвал с его груди автомат.
  - Ты что делаешь? Дай сюда! - взревел Константин.
  - Попользовался игрушкой, и хватит.
  Константин, скрипнув зубами, обернулся к Хлопенкову.
  - Пойдёшь с нами, - сказал он. - Только не вздумай бежать, тебе же хуже будет!
  - Ни-ни, - зек понимающе подмигнул ему.
  Глаза у братка блестели от восторга. Он с торжествующим видом разглядывал трупы и скалился гнилозубым ртом. Глядя на него, Андрею нетрудно было догадаться, что зек уже всё понял.
  Константин взял Петренко за грудки и рывком поднял с пола.
  - А ты сюда иди!
  И он втолкнул стража порядка в "обезьянник". Потом целую минуту возился с замком на решётчатой двери, запирая его. Руки Константина тряслись, ключ никак не хотел попадать в замочную скважину.
  Андрей выглянул из дверей отделения. На перроне по-прежнему никого не было. "Знал бы, и за миллион не стал связываться, - думал он. - Ну, Михалыч, втравил ты меня в авантюру. На нас с Костькой два трупа повисли... Впрочем, почему на нас? И на Михалыче тоже, он ведь организатор. Кстати, обоих ментов завалил брательник, у меня есть свидетель, который это подтвердит. Не зря, наверно, спас белобрысого... Смягчающее обстоятельство..."
  Лихорадочное течение его мыслей прервал звук подъехавшей машины. Она остановилась где-то за станционными постройками. Андрей встревожился. Это могла быть милиция. Возможно, прибыл настоящий конвой из Лефортово!
  - Давай быстрее! - Он оглянулся на брата.
  Тот, скрипя зубами от напряжения, проворачивал ключ в замке.
  К Андрею устремился Хлопенков
  - Браслетики бы надо снять, - сказал он с какой-то подобострастно-волчьей улыбкой. - А то куда мне в них...
  Андрей в досаде отмахнулся.
  - Чего ты там возишься? - крикнул он Константину. - Тут, вроде, менты подъехали!
  - Менты? - Брат бросился к двери.
  Хлопенков побледнел. Улыбка соскочила с его маленького лица.
  Они втроем вышли на платформу. Константин держал Хлопенкова за рукав. Зек брёл, спотыкаясь. Со стороны могло показаться, что два омоновца конвоируют особо опасного преступника.
  Троица свернула за первый же угол, спрыгнула с платформы и устремилась к стоявшим невдалеке "Жигулям".
  - Точно, менты, - сдавленно хрипнул Константин.
  Все трое на секунду остановились. Метрах в сорока от них, за чахлыми деревцами, стоял защитного цвета "уазик". Двое стражей порядка в камуфляжной форме и с автоматами шли к лестнице на платформу. Подозрительную троицу они заметили сразу.
  - Бежим, - шепнул Константин.
  Заговорщики и зек со всех ног припустились к "четвёрке".
  - Стоять! - раздалось за их спинами.
  
  
  Глава 5
  
  Треснул выстрел. Андрей обернулся и тоже застрочил из автомата. Стрельбой поверх голов он стремился припугнуть милиционеров, и на какое-то время это ему удалось. Те залегли.
  "Четвёрка" рванула с места.
  - Нас засекли, - выпалил Андрей, запрыгивая в машину на ходу. - Давай, жми на газ!
  Константин вырулил из зарослей на дорогу. Посеревший от страха Хлопенков вжимался в сиденье и бормотал:
  - Ну, спасибо за помощь, братишки... Уж не чаял, что на воле кто-то помнит меня... Век не забуду...
  "Уазик" остался позади и скрылся за деревьями, но через минуту Константин чертыхнулся. Милицейская машина показалась снова. Она ехала за ними!
  - Наверняка они сообщили по рации всем ментовским постам, - заметил Андрей. - Ну, Костя, заварил ты кашу... Давай теперь думай, что делать.
  - Главное - не ссать! - рявкнул Константин. - Видишь впереди поворот? Сразу за ним я резко сворачиваю в кусты, а когда они появятся, шмальнёшь по покрышкам, понял?
  - Ладно, всё ясно.
  Впереди дорога, действительно, делала крутой поворот направо. Когда "четвёрку" от "уазика" скрыли деревья, Константин так резко вывернул руль, что машину занесло. На какое-то мгновение Андрею показалось, что они сейчас перевернутся, но "Жигуль" удержался на колесах, на полной скорости ворвался в гущу придорожных деревьев и резко затормозил. Андрей выскочил из машины и залёг с автоматом в траве.
  Почти в ту же минуту на дороге появился "уазик". Андрей выпустил по его колёсам длинную очередь. "Уазик" встал. Из его окон высунулись стволы. Едва Игнатов успел откатиться в сторону, как по тому месту, где он только что лежал, ударили пули. Он пополз назад. Пот заливал глаза, дыхание перехватывало. Воздух казался горячим и никак не мог наполнить легкие.
  Дождавшись, когда стрельба затихнет, он кинулся к "Жигулям". За ёлками машина была почти незаметна.
  - У них перебиты две покрышки, - Андрей, отдуваясь, свалился на переднее сиденье рядом с Константином. - Теперь давай верти баранку. У нас есть шанс уйти.
  "Жигуль" медленно покатил по роще. Включать фары Константин не рисковал. Ехал в полутьме, напряжённо вглядываясь в лобовое стекло.
  - Бл..., въехали в самую чащу... - он обеими руками держался за руль. - Так мы далеко не уйдём...
  - А давайте, братишки, бросим машину и разбежимся в разные стороны, - подал идею зек. - Только вы сперва наручники с меня снимите, лады?
  Константин как будто не слышал его. Он чуть ли не через каждые полминуты резко тормозил перед очередным деревом и матерился вполголоса.
  - Вон там просвет, - Андрей показал налево.
  Водитель ожесточёно завертел руль. Машина дала задний ход и развернулась. Вскоре "четвёрка" выехала на то же самое шоссе, но только метрах в трёхстах от того места, где остался "уазик". Константин прибавил скорость.
  - Посмотри по карте, куда мы едем, - сказал он брату, включая в салоне лампу.
  Андрей с минуту вглядывался в схему Шатурского района.
  - По идее, сейчас должен быть поворот на Лузгарино, - сказал он. - А если поедем прямо, то окажемся в Шатуре.
  Константин одной рукой достал мобильный телефон.
  - Мы смылись, но у нас проблема... - негромко сказал он в трубку и умолк, слушая, что говорит полковник.
  - Что он сказал? - напрягся Андрей.
  Брат убрал мобильник в карман и несколько секунд вёл машину молча.
  - Короче, план придётся изменить, - наконец проговорил он. - Предполагалось высадить тебя по дороге...
  - Ничего себе, высадить по дороге! - возмутился Игнатов. - А вы подумали, что мне теперь домой возвращаться нельзя? Моя рожа засвечена! Меня, небось, ищут уже везде!
  - В этом виноват только ты один, - ледяным тоном ответил Константин. - Надо было мочкануть пацана, и всё было бы шито-крыто. А теперь крутись.
  Впереди показалась развилка. Константин, следуя указателю, повернул на Лузгарино.
  - Что, уже перетрухал? - Он усмехнулся. - Не ссы. Пока ещё они составят фоторобот, пока начнут искать...
  - Пусть Михалыч прямо сегодня выдаст мне бабки, и я смываюсь из Москвы! - произнёс Андрей почти шёпотом, сдерживая нарастающую ярость.
  Константин покосился на автомат в его руках.
  - Деньги ты получишь, - сказал он. - Но не сегодня.
  - А когда?
  - Завтра. - Брат с невозмутимым видом крутил баранку. - Михалычу нет смысла нас кидать... Поскольку вышла накладка, тебе придётся ещё какое-то время быть с нами. Возможно, понадобится твоя помощь.
  - Куда мы едем?
  Вместо ответа Константин резко вывернул руль и машина съехала в лес. Несколько минут она катила между молодыми ёлками, уходя всё дальше в чащу.
  Наконец Константин остановился.
  - Машину Михалыч велел бросить, - сказал он. - На ней ехать опасно, она засвечена. Сейчас вернёмся на шоссе и тормознём левака. Мы, как никак, милиция...
  Выйдя к шоссе, Андрей с Хлопенковым затаились за деревьями у обочины, а Константин вышел на проезжую часть. Тучи закрыли уже всё небо и было темно, как в глухую полночь. Машины не показывались.
  - Смотри не напорись на настоящих ментов, - крикнул брату Андрей.
  - Постараюсь, - откликнулся тот.
  Хлопенков придвинулся к Андрею.
  - Слышь, кореш... Так кто вас послал за мной? Кирпич? Или, может, Корявый?
  Игнатов молчал.
  - Да уж конечно Кирпич, больше некому, - и Хлопенков кивнул, как будто соглашаясь с этим своим утверждением. - Помнит меня, старый дружбан... Узнал откуда-то, что меня в Москву повезут, и послал вас... Тебя звать-то как?
  - Андрей.
  - А твоего кореша - Костя, я уже понял, - зек осклабился. - Кирпич велел меня прямо к нему доставить, да?... Ты бы снял с меня браслеты, а то неудобно в них, ей-богу.
  - Я не могу снять с вас наручники, - сухо сказал Андрей. - У меня нет ключей.
  - А у кореша есть?
  - Не знаю. Наверно, тоже нет.
  Хлопенков тихо заматерился.
  - Как же их снять?
  - После будем думать, а сейчас надо убраться подальше отсюда.
  На дороге показался крытый грузовик "Газель". Константин вышел на самую середину проезжей части и поднял руку. Грузовик затормозил. Из раскрывшейся двери высунулся рябоватый мужчина лет тридцати пяти.
  Константин показал ему красные корочки.
  - Управление внутренних дел, старший лейтенант Ярошенко, - официальной скороговоркой представился он.
  - Подбросить, что ль, надо? - спросил мужчина.
  - Угадал. Сам куда едешь?
  - Да в Шарапово, цемент везу.
  Константин вскочил на подножку и заглянул в кабину. Кроме шофера, там сидел парень лет восемнадцати.
  - Со мной ещё двое, - сказал Константин и, обернувшись к деревьям, негромко свистнул.
  Игнатов с Хлопенковым подбежали к машине. Андрей тоже показал шофёру удостоверение.
  - Мы с сержантом только что задержали особо опасного преступника, - понизив голос, сообщил водителю Константин. - У тебя место в кузове есть?
  - Найдётся.
  Увидев автомат на груди Андрея и наручники на руках Хлопенкова, шофёр занервничал. Попутчики ему явно не нравились.
  Андрей с зеком забрались в кузов. Константин уселся в кабину.
  - Езжай пока прямо, - велел он водителю. - Остановишься, где я скажу.
  "Газель" покатила вперёд.
  На дороге машин почти не попадалось, только пара легковушек промчались навстречу. У Константина ёкнуло сердце, когда он заметил в одной из них блюстителей порядка. Но милицию, к счастью, "Газель" не заинтересовала.
  - Щас должно ливануть, - нарушил затянувшееся молчание водитель. - Не знаю, приедем в Шарапово до дождя, аль нет.
  - А далеко до Шарапово?
  - Стало быть, ещё километров пятнадцать.
  Какое-то время Константин молча смотрел на мелькающие тёмные деревья.
  - Стой, - вдруг сказал он. - Тормозни у обочины. Вы оставайтесь здесь, а я схожу переговорю с товарищем.
  Грузовик остановился. Константин вылез и подошел к кузову. Встревоженный неожиданной остановкой, оттуда высунулся Андрей. Константин сделал ему знак оставаться в машине. Сам он отошёл к деревьям и достал мобильный телефон. Андрей понял, что он звонит полковнику.
  Наконец Константин снова подошёл к кузову.
  - Вылезай, - сказал он Хлопенкову. - Разговор есть. А ты пока оставайся здесь, - обратился он к Андрею. - Мы сейчас вернёмся.
  - А в чём дело? - спросил Андрей.
  - Мне надо поговорить с мужиком наедине.
  Игнатову такая секретность не понравилась. После всего, что случилось, брат мог бы быть с ним пооткровеннее. Однако спорить не стал. Конечно, он выскажет Константину всё, что думает по поводу сегодняшнего дела, но позже. А сейчас не тот момент.
  Хлопенков, поддерживаемый Андреем, вылез из кузова, и они с Константином уединились под деревьями. Андрею были видны их силуэты. Константин закурил и дал закурить зеку. В сумраке плавали огоньки сигарет. Андрей, глядя на них, тоже закурил.
  Иногда до него долетали их голоса, но ничего разобрать было нельзя. Брат что-то доказывал уголовнику, причём заметно было, что он нервничает.
  Неожиданно окружающий лес встрепенулся, зашелестел. Начался дождь. По дерюжной крыше кузова забарабанили первые крупные капли. Где-то вдали с карканьем поднялась стая ворон. Переговоры Константина с Хлопенковым явно затягивались. Временами брат отходил от зека и переговаривался по мобильному телефону с полковником. А был момент, когда он схватил зека за грудки и начал трясти, потом ударил по лицу.
  Нервозное состояние брата передалось Андрею. Уходило драгоценное время. Их ищет милиция, а они торчат тут, совсем близко от станции, где остались два трупа, и рискуют быть замеченными первым же патрулём. Однако брата не окликал. Сидел в машине и ждал. Он уже понял, что у дядюшки с Константином что-то сорвалось. Планы пошли наперекосяк.
  К кузову несколько раз подходил мокрый взъерошенный водитель, спрашивал, когда поедем. Андрей отмахивался от него.
  Дождь поливал уже вовсю, когда Константин с Хлопенковым, наконец, вышли из-под деревьев и подбежали к грузовику.
  Константин тяжело дышал, его лицо дёргалось от ярости и досады. Он подгонял Хлопенкова пинками и тихо матерился. Зек сутулился, вжимал голову в плечи. При этом выражение у него было как у партизана на допросе: бейте, пытайте, но ничего не скажу.
  Константин втолкнул Хлопенкова в кузов.
  - Короче, так, - сказал он наклонившемуся к нему Андрею. - Сейчас едем в Бронницы.
  - На хрена?
  - Так надо. Этому обормоту, - Константин кивнул на Хлопенкова, - захотелось навестить свою бабу. Михалыч дал добро.
  Андрей покачал головой.
  - Как хочешь, но мне всё это не нравится.
  - Мне тоже, поэтому следи за ним в оба, - и Константин бегом бросился к водительской кабине.
  Грузовик тронулся.
  
  
  Глава 6
  
  Мешки с цементом занимали почти половину кузова. Хлопенков сидел на одном из них, подальше от пятна света, сочившегося из разрыва в дерюжном занавесе. Зек выглядел сплошным чёрным силуэтом, только наручники блестели в единственном достававшем до него луче. Андрей с автоматом на коленях сидел у самого занавеса.
  Какое-то время ехали молча. Машину встряхивало на колдобинах.
  - Значит, в Бронницы едем? - нарушил молчание Игнатов.
  - Про бабло не скажу, пока Оксанку не увижу, так и знайте, - вдруг заговорил зек упрямым голосом, как будто всё ещё продолжал разговор с Константином. - И не ждите! Я, может, это из-за неё на преступление пошёл, на зону попал, а она щас с новым хахалем любовь крутит, сучка. Я шкурой из-за неё рисковал, а она щас блядует, понимаешь, нет?
  Андрей всмотрелся в него.
  - Нет, не пойму что-то, - сказал он.
  - Слушай, корешок, дай закурить.
  Игнатов сунул ему в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой. Зек жадно затянулся.
  - Как же это так - из-за бабы? - осторожно поинтересовался Андрей.
  - Пожить с ней хотел нормально, - Хлопенков выдохнул дым и подался к собеседнику всем телом. - Ну, нормально, понимаешь, чтоб квартира в Москве, машина, в ресторан можно сходить, в загранку поехать...
  Андрей усмехнулся.
  - Для такой жизни нужны бабки.
  - Я и говорю. Хотел их достать, и загремел на зону... Не повезло, значит, - Хлопенков помолчал, затягиваясь, выдыхая дым и мелко сплёвывая. - А Оксанка сразу вильнула в сторону, ни в тюрьме не навестила, ни письмишка не написала. Ясно, что мужика завела... У меня всё в душе переворачивается, как подумаю о ней! Как она там, с кем...
  Андрей тоже закурил, глядя на зека с интересом. Похоже, сейчас представилась возможность кое-что узнать. Зек явно считает, что его попутчику известно столько же, сколько Константину. Андрей решил не разубеждать его в этом. Для него сейчас важна любая информация.
  - Стало быть, едем к Оксане? - спросил он.
  Хлопенков кивнул.
  - Насилу уломал твоего дружбана. Не хотел ведь к ней ехать! Да какая ему разница, мы всего на пару часов туда заскочим. Я только гляну на Оксанку одним глазом, а потом уж дёрнем за баблом.
  "За баблом, - мысленно повторил Андрей. - Очень интересно".
  - Бабло - это главное, - сказал он.
  Хлопенков хихикнул.
  - Да только взять его трудно!
  - Неужели?
  - Ничего, кореш, не переживай, бабки мы возьмём... - В луч света попало лицо зека с хитро поблёскивающими глазками. - Там много... Так много, что хватит на всех и ещё останется... - И он снова хихикнул.
  Мысли Андрея на какое-то мгновение сбились. Наморщив лоб, он попытался спокойно обдумать услышанное. Этот мужик, похоже, знает, где лежат деньги.
  Так вот в чём причина побега! Деньги наверняка немалые, иначе дядюшка с Константином не решились бы на такую отчаянную авантюру!
  - И ты знаешь, где они лежат? - спросил он почти машинально, следуя за ходом своих мыслей.
  Этим неосторожным вопросом он всё испортил. Хлопенков понял, что его собеседник не участвует в игре, и сразу насторожился.
  - Что ты, кореш, - пробормотал он, кинув на Андрея внимательный взгляд. - Откуда я чего могу знать...
  Старая лагерная заповедь "не болтай", глубоко въевшаяся в душу каждого бывалого зека, заставила его снова замкнуться в себе.
  - Ты за что на зону попал? - продолжал спрашивать Андрей.
  Но ответ последовал уклончивый. Разговор расстроился. На вопросы Андрея зек стал отвечать неохотно, надолго умолкал.
  Он исподволь поглядывал на своего конвоира, а Андрей смотрел на тёмную, поливаемую дождём ленту шоссе, видневшуюся в разрыве неплотно задёрнутого дерюжного занавеса. Оттуда в кузов врывались волны холодного ветра. Временами показывались проезжавшие машины. Их фары на несколько мгновений вспарывали дождевую мглу и пропадали.
  Судя по тому, что таких промахивающих фар стало больше, "Газель" выехала на оживлённый участок дороги. Чаще показывались огни посёлков.
  Хлопенков попросил ещё сигарету. Он взял её руками, скованными наручниками, и поднёс ко рту.
  "А ведь не случайно Костя не стал снимать с него браслеты, - мелькнуло в голове у Игнатова. - Значит, этот уголовник для них с Михалычем опасен..."
  Тут его мысли приняли другое направление. Вся эта история с освобождением зэка выглядит слишком странно, подумал он. Если предположить, что полковнику освобождение Хлопенкова заказали бандиты, то их машина должна была караулить поблизости от отдела железнодорожной милиции. Со стороны братков это было бы самым разумным. Освободив зека, Андрей с Константином сразу бы передали его им с рук на руки, и дело с концом. Но Хлопенкова после побега никто из его криминальных дружков почему-то не встретил.
  И потом, если всё это было организовано по заказу бандитов, то для чего Михалычу понадобилось привлекать к делу своих ближайших родственников - его и Константина? Вместо них братва могла бы послать на дело двух своих "быков", имеющих за плечами Чечню и службу в спецназе. Они бы провернули операцию по освобождению Хлопенкова уж куда как лучше, чем они с Костей. Но Михалыч послал именно их. Зачем? Какой смысл?
  Похоже, Хлопенков нужен не бандитам, а самому Михалычу. И ещё Константину, который наверняка с ним в доле. А от Андрея хотят откупиться полусотней "штук" баксов. Наверняка у Хлопенкова и в самом деле припрятана немалая заначка, и полковнику стало об этом известно. Бабла там должно быть немерено, иначе с чего бы брательнику так стараться. Даже на убийство пошёл...
  Грузовик остановился. К кузову подбежал Константин в лоснящемся от дождя плаще, одолженном у шофера.
  - Сейчас подъедем к заправке, - крикнул он. - Из кузова не высовывайтесь. Лучше не светиться лишний раз.
  После недолгой остановки у заправочной станции поездка по разбитым дорогам под проливным дождём продолжалась. Хлопенков задремал, устроившись на мешках. Андрей, которого тоже потянуло в сон, высунул руку за борт, набрал в горсть дождевой воды и плеснул себе на лицо. "Брательник с Михалычем играют со мной в нечестную игру, - думал он. - Я из-за них по уши в дерьме, поэтому пусть берут меня в долю. Надо будет поговорить с Константином начистоту... Скажу ему, что знаю о спрятанных бабках, что Хлопенков мне всё выложил..."
  Он всё же не был до конца уверен, что правильно понял обмолвку Хлопенкова насчёт поиска денег. Может, уголовник просто соврал и никакой заначки у него нет, а полковнику он нужен для каких-то других целей. Может, и правда, дядюшка выполняет заказ бандитов. Всё может быть. Но поговорить с Константином надо. Пусть прояснит ситуацию.
  В кузов то и дело залетал ветер, а Андрею было жарко. Жарко не от духоты, а от сознания того, что с этого вечера он преступник. Его физиономию размножат. Возможно, покажут по телевизору. Тысячи людей будут его искать. Он не сможет вернуться домой, не сможет встречаться с Мариной...
  Он вдруг представил себе, что у неё и в самом деле установились серьёзные отношения с тем солистом. Какой отличный повод у неё появится, чтоб порвать с Андреем! От одной мысли об этом его прошиб пот. Он почти воочию видел, как она презрительно морщит носик, узнав, что он арестован и посажен в тюрьму, как смеётся, а потом поворачивается и уходит в сторону залитой светом эстрады, на которой дёргаются музыканты во главе с тощим вертлявым певцом. Андрей провожает глазами её уходящую фигуру. Его кулаки сжимаются в бессильной тоске...
  "Стой! - вдруг опомнившись, кричит он ей вслед. - Не уходи! Стой!..."
  Крича, он дёрнулся и разлепил ресницы, высвобождаясь из липкого омута сна. В глаза бросилось бледное пятно. Через секунду оно стало широкой щелью в дерюжном занавесе, через которую в темноту кузова заглядывал бледно-синий сверкающий ливнем вечер.
  Андрей вздрогнул от изумления, просыпаясь окончательно. Хлопенков висел на борту грузовика, цепляясь за него ногами и скованными наручниками руками. Одну ногу он закинул за борт и уже готовился выпрыгнуть. Слово "стой", которое во сне крикнул Андрей, заставило его замереть в этом положении.
  Игнатов стремительно бросился к нему, схватил за шиворот и втащил обратно в кузов.
  - Приятель, мы же так не договаривались, - и он наградил беглеца увесистой затрещиной. - Мы из-за тебя, гада, таких неприятностей натерпелись, а ты ещё хочешь смыться. Сиди уж теперь.
  - Я ничего... - Хлопенков отполз в тёмный угол. - Я только воздухом подышать хотел...
  - Я тебе не только руки, но и ноги свяжу! - пообещал Андрей.
  
  
  Глава 7
  
  Дождь утих. Небо понемногу прояснялось, но с него ещё продолжало сыпаться что-то мелкое, колючее. Отгремевший ливень развёз дороги, и грузовик двигался с черепашьей скоростью, иногда пробуксовывая в грязи. Андрею с водителем и Константином приходилось вылезать и толкать его.
  До окрестностей Бронниц добрались в первом часу ночи. Оба "омоновца" и закованный в наручники зек вылезли у окраины рощи и сразу вошли под деревья. Грузовик тут же отъехал. Какое-то время слышалось его удаляющееся урчание, потом всё смолкло.
  - Так где живет твоя баба? - спросил у Хлопенкова Константин. - Ты говорил, у неё свой дом.
  - Туда, - и зек уверенно двинулся вперёд, навстречу огням, рассыпанным в темноте за деревьями. - Это недалеко, сейчас придём.
  - Только учти, задерживаться у неё не будем.
  Шли молча, лишь изредка Константин с зеком перекидывались несколькими словами. Андрей почти не вслушивался в их голоса. Ремень автомата натёр ему плечо. И очень хотелось спать. Он шёл, борясь со сном и усталостью, и ему уже было всё равно, куда идти, лишь бы выйти поскорее из этого промозглого леса и устроиться где-нибудь в тепле под крышей.
  Огни приближались. Из мглистого тумана выплыли тёмные приземистые дома.
  - Слушай, Костя, а если напоремся на ментов? - спросил Андрей. - Что тогда?
  - Дай сюда автомат, - Константин требовательно протянул руку.
  Андрей после секундного колебания снял с себя автомат и отдал брату. В глазах Константина сверкнула мрачная решимость. Взглянув на него, Андрей понял, что произойдёт, встреться им милицейский патруль. После двух трупов, оставленных на станции, брат готов был идти до конца.
  Константин проверил патроны в магазине.
  - Чего вылупился? - кинул он Хлопенкову. - Пошли. И не вздумай выкинуть какой-нибудь номер, замочу сразу! Мне теперь терять нечего.
  Они брели, шлёпая по грязи, ещё добрых три четверти часа. Одноэтажный деревянный дом, в котором жила Оксана, находился в деревне поблизости от Бронниц. Единственная улица освещалась фонарём с разбитым стеклом. Смутные пятна желтоватого света лежали на покосившихся заборах и влажной, поникшей после ливня листве яблонь. Конец улицы, до которого не добирался свет фонаря, тонул в непроглядной темени.
  - Ну так где? - спросил Константин, когда они прошли всю деревню.
  - Да уже, считай, пришли, - Хлопенков показал куда-то в темноту. - Вон её дом.
  Оксана жила в дощатом доме, в стороне от деревни. Дом был больше похож на летний дачный домик, с виду довольно запущенный, с верандой, покосившейся крышей и провалившимся крыльцом. Все его окна были темны.
  Когда путники вошли в калитку, к ним подбежала собака.
  - Джой, старый друг, узнаёшь своих? - Хлопенков присел на корточки потрепал пса по загривку.
  Собака обнюхала его, завиляла хвостом и отошла прочь.
  - Ладно, потопали, - буркнул Константин.
  Они поднялись на крыльцо. Дверь была заперта. Хлопенков показал глазами на угол дома.
  - Там ещё дверь есть.
  За углом, и правда, обнаружилась вторая дверь. Конвоирам стало окончательно ясно, что этот дом знаком их пленнику.
  - Изнутри закрыто на крючок, - прошептал зек. - Надо только ножик в щель просунуть, и откроется...
  Андрей, не говоря ни слова, достал перочинный нож и просунул лезвие в щель между дверью и косяком. Лезвие приподняло металлический штырёк, и дверь подалась вовнутрь. Андрей, а за ним зек с Константином, вошли в тёмное помещение. Бледный ночной свет, проникший сюда из раскрытой двери, осветил стол, заставленный грязной посудой. Похоже, здесь была кухня.
  Константин задел ногой ведро, оно с грохотом упало и все замерли, насторожившись. За стеной что-то зашевелилось.
  На кухню вошла женщина в телогрейке, накинутой поверх домашнего халата. В ту же минуту под потолком зажглась электрическая лампочка. Пришельцы зажмурились от яркого света.
  Константин шагнул к хозяйке.
  - Старший лейтенант Ярошенко, УБОП МВД, - он ткнул ей в лицо красные корочки. - Попрошу не делать резких движений. Мы при исполнении.
  Женщина была низкоросла, полновата и немолода, но белое лицо с розовыми чувственными губами ещё сохраняло красоту. В заспанных светло-голубых глазах читался испуг.
  - А в чём дело? Что случилось?
  Увидев Хлопенкова, она глухо вскрикнула и попятилась.
  - Николай!
  - Да, это я, Оксанка, собственной персоной, - зек заулыбался во весь рот и поднял скованные наручниками руки, как бы показывая их ей. - Вот, прямо с зоны. Не ждала? Небось считала меня жмуриком? Мне ведь двадцать годков впаяли!
  За дверью, из которой вышла хозяйка, послышались торопливые шаги, там что-то упало, лязгнула дверная задвижка и хлопнула дверь на веранду.
  - Кто там? - встрепенулся Хлопенков, оттолкнул Оксану и бросился в тёмную комнату. - Мужик, да?
  Константин устремился за ним. Андрей из-за их спин успел заметить, как из дома в залитый ночным светом сад выскочил какой-то мужчина в одних трусах. На ходу натягивая на себя штаны, он пробежал по саду, перепрыгнул через хлипкий заборчик и скрылся.
  Зек включил в комнате свет. Он рычал от ярости, скованными наручниками руками разбрасывая лежавшую у кровати мужскую одежду.
  - Сука, хахаля себе завела, да? Кто он?
  Побледневшая Оксана молчала. Глядела на него с испугом.
  - Кто он? - настаивал Хлопенков.
  - Никто... То есть, знакомый...
  - Знакомый?
  Не успели Андрей с Константином его удержать, как он кинулся на неё и ударом обеих рук повалил на пол. "Омоновцы" оттащили его в сторону. Разъярённый Хлопенков пытался дотянуться до Оксаны ногами.
  Константину стоило немалого труда усадить его на стул.
  - Кто это был? - спросил Андрей у хозяйки.
  - Я же говорю, знакомый.
  - Спала с ним, сучка! - рявкнул зек. - Так я и знал! Вот она, благодарность! Ради кого я голову свою под пули подставлял? Ради кого рисковал? Двадцать лет ради кого получил?
  По щекам Оксаны покатились слезы.
  - Прости, Коленька, но я и правда считала тебя почти покойником... Вот и завела себе... Не могла же я одна оставаться, сам посуди...
  - По-моему, это был кавказец, - сказал Константин.
  - На черножопого клюнула! - кипятился зек.
  - Д-да, - запнувшись, вынуждена была согласиться женщина. - Но он хороший человек. Желает мне добра.
  Хлопенков голодными глазами разглядывал открытую кровать.
  - Я вижу, как он желает.
  - Почему он так быстро удрал? - спросил Андрей.
  Оксана пожала плечами.
  - Увидел милиционеров и испугался...
  - Наверно, у него нет регистрации, - предположил Константин. - Ну ладно, удрал и чёрт с ним. Тем лучше, - он посмотрел на часы, потом перевёл взгляд на хозяйку и Хлопенкова. - Короче, времени у вас до утра. С рассветом уходим.
  Оксана посмотрела на бывшего любовника.
  - Значит, тебя не выпустили?
  - Выпустят они, дожидайся, - зек злобно засопел. - Даже, вон, браслетов не сняли...
  - Преступник особо опасный, не положено, - официальным тоном сказал Константин.
  Хозяйка заахала, захлопотала, кинулась на кухню.
  - Вот супчик с вечера остался, котлеты, - слышался оттуда её голос.
  - Мы есть ничего не будем, поскольку при исполнении, - сказал Константин.
  - И что ж вы тут исполняете? - поинтересовалась Оксана, внося в комнату кастрюлю с дымящимся супом.
  - Обеспечиваем вам краткосрочное свидание, - Константин придвинул стул к столу и уселся. Автомат положил себе на колени. - Без сопровождающего из комнаты не выходить, понятно? - Он посмотрел на Хлопенкова.
  - А если по нужде надо? - недовольно вскинулся зек.
  - С сопровождающим! - отрезал Константин.
  Андрею было видно в окно, как брат конвоирует зека в туалет, находившийся в будке во дворе. Не дойдя до будки, они остановились и начали о чем-то спорить - как тогда, на дорожной обочине. Константин повышал голос, замахивался автоматом, хватал Хлопенкова за грудки, тряс его, пару раз даже ударил кулаком. Неизвестно, к какому решению они пришли, но в дом вернулись с виду спокойные, как будто ничего не было.
  Константин снова уселся на стул, а беглый зек с помощью Оксаны разделся и завалился в кровать.
  
  
  Глава 8
  
  Проснулся Андрей оттого, что брат тряс его за плечо. В завешенные белыми шторками окна сочился бледный рассвет. Андрей, зевая, посмотрел на часы. Было половина четвёртого утра.
  - Держи ствол, - прошептал Константин, протягивая ему автомат. - Теперь твоя очередь караулить. Разбудишь меня в полшестого.
  Андрей поднялся, уступая ему лежанку.
  - Слышь, - он задержал брата, взяв его за локоть.
  - Чего тебе?
  - Что у тебя за дела с этим типом? - Андрей показал глазами на сопевшего в углу Хлопенкова. - Что за секреты? На хрена мы сюда притащились?
  - Так надо, - Константин улёгся. - Завтра... - Он зевнул. - Вернее, уже сегодня... встретимся с Михалычем. Получишь бабки и разбежимся.
  - А тебе не кажется, что нам опасно тут находиться?
  - Почему?
  - Менты будут искать его по всем адресам, а значит, и сюда явятся. Может, с минуты на минуту подвалят.
  - Не ссы, не подвалят. А если подвалят, то не так скоро, - Константин перевалился на бок, вытянул ноги и закрыл глаза. - Хлопенков родом с Оренбургской области, - пробормотал он. - Все его родственники и знакомые - там... Про Оксану никто не знает... Да и ему самому нет смысла соваться туда, где его схватят. Не такой он дурак... Ладно, секи за ним в оба. А то он мужик шустрый, не заметишь как слиняет... В шесть утра отчалим отсюда... - Он говорил всё тише, и наконец умолк.
  Но в шесть утра планы опять изменились. Константин объявил Андрею, что они проведут здесь весь день. Он принял такое решение после разговора с Хлопенковым и звонка Михалычу.
  - Ладно, день так день, - ничего не понимая, согласился Андрей. - Но свои бабки я бы хотел получить сегодня.
  - Михалыч с бабками подвалит во второй половине дня, - пообещал Константин.
  Хлопенков с Оксаной уже успели помириться. Зек ни на шаг не отходил от неё, говорил с ней заискивающим голосом и всячески старался ей угодить. Андрей, глядя на них, подумал, что при других обстоятельствах это была бы идеальная пара. Похоже, они действительно любили друг друга.
  Константин велел Оксане не удаляться дальше двора. Продуктов, имевшихся в доме, вполне должно хватить до завтрашнего утра, а там они уедут.
  - И Николу с собой увезёте? - сокрушалась женщина.
  - А вы как думали? - с каменным выражением отвечал Константин.
  - На двадцать лет?
  - Это будет зависеть от него самого. Если правильно себя поведёт, то встретитесь гораздо раньше.
  Оксана радостно ахала и всплёскивала руками.
  - Никола! - Она оборачивалась к сожителю. - Веди себя с милицией правильно, только вернись быстрее, я уж так тебя буду ждать!
  - Вернусь, - отвечал зек, - но только если опять черножопого увижу в своей кровати - замочу на месте вас обоих, так и знай!
  Ближе к полудню, после короткого перекуса, состоявшего из сосисок и чая, Андрей снова заметил вчерашнего "черножопого". Тот, крадучись, шмыгнул в калитку, перебежал двор и приник глазами к окну. Андрей тихонько свистнул и сделал знак брату. Константин с автоматом показался в дверях веранды.
  - А ну, стой!
  Кавказец шарахнулся и опрометью кинулся к забору.
  - Стой, стрелять буду!
  Но тот уже перескочил через забор.
  Андрей видел из окна, как смуглый мужчина в спортивном костюме большими прыжками несётся к ельнику. Через считанные секунды он скрылся из виду.
  Появление оксаниного сожителя вызвало в Хлопенкове новую вспышку ревности.
  - Чего он таскается к тебе? - Зек преградил ей дорогу. - Сладко ему тут было, да? Прикормила кобеля? И это за всё, что я для тебя сделал?
  Его крики прервал Константин, резко отстранив от женщины.
  - Заткнись! И без тебя тошно!
  - Почему ты его не шмальнул из автомата?
  - Я тебя самого шмальну! Сиди и не скули, а то прямо сейчас уберёмся отсюда.
  Перспектива так быстро расстаться с Оксаной уголовника явно не обрадовала. Он замолчал, уселся за стол и закурил, исподлобья посматривая на своих конвоиров.
  Константин от нечего делать стал расспрашивать Оксану, что за человек этот кавказец, откуда он взялся и чем занимается. Оксана отвечала слабым голосом, испуганно косясь на Хлопенкова. Оказалось, что Азизбек снимает у неё койку, что он вообще человек неплохой, платит вовремя, а работает на рынке в Бронницах.
  - Со своими корешами снимает дань с торговых палаток, да? - усмехнувшись, спросил Андрей. Уж кому как не ему было знать порядки на подобных рынках.
  Оксана растерянно кивнула.
  - Ну, в общем, да... - И снова покосилась на любовника.
  Тот молчал с угрюмым видом. Курил, глубоко затягиваясь.
  - Ничего, он больше не придёт, - сказал Константин. - Видели, как дёрнул? Небось, полные штаны наложил от страха.
  Оксана ушла на кухню. Через короткое время туда же отправился Хлопенков. Константин придвинул стул ближе к двери, чтобы наблюдать за ними.
  Андрей включил имевшийся в доме маленький телевизор с выдвижной антенной. Телевизор показывал только в чёрно-белом изображении и довольно плохо, но других развлечений, похоже, не предвиделось.
  По телевизору выступал юморист. Стоял у микрофона и читал по бумажке рассказ. Публика за кадром поминутно прерывала его взрывали хохота. Андрей слушал с раздражением. Ему было совсем не до смеха. Он бы с удовольствием переключился на другой канал, но других каналов телевизор не принимал.
  После рекламы пошли новости Подмосковья. При первых же словах диктора о налёте на отделение милиции в Шатурском районе Андрей вздрогнул и придвинулся к экрану. Обернулся к телевизору и Константин. Из кухни в комнату вошёл Хлопенков; из-за его спины выглянула Оксана. Диктор говорил о том, что двое налётчиков освободили особо опасного преступника, осуждённого на длительный срок. Налётчики были в милицейской форме и даже предъявили удостоверения. Из трёх находившихся в отделении стражей порядка один погиб, второй ранен и сейчас находится в госпитале. Его состояние врачи оценивают как "средней тяжести".
  На экране появились фотографии сбежавшего уголовника. Хлопенков был запечатлён на них в фас и в профиль.
  Спустя минуту снимки сменились рисованными портретами сообщников беглеца. Послышался сдавленный возглас Оксаны. Она узнала на портретах её гостей!
  - Ну да, выломился я, а кореша подсобили, - проворчал зек, видимо успокаивая её. - Такая жизнь... А то бы гнил двадцать лет на зоне и мы бы не свиделись больше...
  - Что же теперь будет, Никола, а? - Из глаз Оксаны покатились слезы.
  Рыдая, она приникла к груди Хлопенкова. Тот руками в наручниках неловко попытался её погладить.
  
  
  Глава 9
  
  - Савик, иди сюда, тут по ящику Хлопа показывают! - Из соседней комнаты выбежал голый по пояс Гнутый с бритвой в руке и наполовину намыленным подбородком. - Хлоп из зоны дёрнул! Ни хрена себе! Из-под конвоя слинял, мента завалил...
  Савик, Рябой и Дуремар поспешили в комнату, где стоял телевизор. Савик остановился в дверях и уставился на экран.
  - Значит, выломился всё-таки, - пробормотал он. - Ну, дела...
  - На катковские баксы нацелились пацаны, - сделал вывод Гнутый, когда на экране возникли фотороботы двух сообщников беглеца.
  Савик подошёл поближе, вгляделся в изображения.
  - Это кто же? Неужто кто-то из бригады Катка жив остался?
  Рябой недоверчиво покрутил головой.
  - Да не, катковских никого не осталось, кроме Хлопа, - прогудел он. - Все полегли в то лето, вся бригада накрылась вместе с Катком.
  - А бабок менты потом так и не нашли, - засмеялся Дуремар. - Там, говорят, на пять "лимонов" "зелени" было, если не больше!
  - Теперь, когда Хлоп на свободе, кто-то их найдёт, - сказал Гнутый, вытираясь полотенцем. - Хлоп наверняка знает, где они заныканы.
  - Точно, Хлоп может знать, - согласился Савик и замолчал, задумался.
  Ему припомнились бурные события прошлого лета, когда Москву потрясли несколько дерзких налётов на обменные пункты и машины инкассаторов. Судя по почерку, действовала одна и та же банда. Свидетелей налётчики не оставляли. Охранников и кассиров расстреливали на месте, не щадили и оказавшихся поблизости прохожих. Последний налёт оказался для братков роковым. Инкассаторскую машину скрытно сопровождал отряд омоновцев. Завязался настоящий бой с применением гранат. Пятеро напавших на машину бандитов - членов группировки, возглавляемой Катком, - полегли все, но самого главаря среди них не было. Это было последнее дело банды Катка. Через неделю труп главаря с перерезанным горлом нашли в Подольске, в съёмной квартире. Обстоятельства смерти кровавого беспредельщика остались невыясненными. Мало того, оставшаяся часть его банды - всего, как удалось установить, пятнадцать человек, - сгинула неизвестно куда. Уже целый год не могут найти никого. По слухам, они тоже погибли, но как, где, при каких обстоятельствах - никто не знал. Самое интересное, что вместе с бандитами пропала довольно крупная сумма наличных долларов - около пяти миллионов, которую они успели награбить за время своей короткой, но весьма бурной деятельности.
  Из всей банды Катка в руки правоохранителей попал один Хлопенков, по кличке Хлоп. Попал по-глупому - его задержали в Москве, у метро, при проверке документов. Чем-то его лицо не понравилось милиционерам, и те препроводили его в отделение. Там и выяснилось, что он в розыске.
  На следствии Хлопенков утверждал, что был в банде мелкой сошкой, в налётах не участвовал, к добыче доступа не имел и знать не знает, куда делись деньги. Покойный Каток, по его словам, отличался не только жестокостью, но и подозрительностью. Награбленных долларов он не доверял никому, и где он их хранил - не знал никто. Хлопу дали двадцать лет и упекли в лагерь, а среди московской братвы ещё долго ходили слухи, что на самом деле Хлопу известно, куда делись деньги, но какие-то очень влиятельные люди заставляют его молчать. Савик слышал, что кое-кто из авторитетов пытался найти эти миллионы, слал к Хлопу на зону малявы, отправлял посланцев, но тот молчал, как воды в рот набрал.
  Савик, продолжая размышлять, уселся в кресло. Гнутый, скорее всего, прав. Кто-то всерьёз взялся за поиски катковских денег. Побег, как явствовало из слов диктора, был тщательно подготовлен и осуществлён на самом высоком уровне.
  Савик тоже был связан с криминальным миром. У него была своя небольшая группировка, которая занималась рэкетом мелких торговцев и продажей нелегально ввезённых машин. Всю эту историю о зарезанном Катке, Хлопе и исчезнувших миллионах он слышал от знакомых уголовников. Сам он к банде Катка отношения не имел и не стал бы так волноваться по поводу вчерашнего случая, если бы не одно обстоятельство.
  Мысль о той бабе из Бронниц почему-то пришла ему сразу, ещё в ту минуту, когда он слушал сообщение диктора. Весёлая разбитная толстушка, которая, как рассказывал о ней Рябой, "даёт всем подряд", была когда-то знакома с Хлопом. Она проболталась об этом самому Рябому, тоже жителю Бронниц. Как-то в подпитии она хвасталась ему своими связями в бандитской среде. Не забыла упомянуть и про Хлопа, которому дали двадцать лет. Прошлой зимой, когда Рябой поведал об этом, Савик только отмахнулся. Тогда это значения не имело. Но теперь главарь задумался. А не может ли случиться так, что беглый Хлоп подаст этой Оксане какую-нибудь весточку о себе, или сам к ней заявится, нуждаясь в укромной берлоге? У Савика захватило дух, когда он представил, как этот соратник Катка связанный, с заткнутым ртом, лежит в багажнике его машины! Уж он-то, Савик Курмангалиев, в отличие от следователей, не станет церемониться с братком, он найдёт, как развязать ему язык!
  - Рябой! - закричал он. - Поди сюда!
  Рябой - здоровенный малый с бочкообразным туловищем и несоразмерно маленькой круглой головой, встал перед ним.
  - Чего, шеф?
  - Расскажи ещё раз, что тебе та сучка в Бронницах про Хлопа напела.
  - А, Оксанка-то? - Рябой оживился. - Сучка ещё та! У неё в постели не то что Хлоп - полгорода перебывало, а теперь, я слышал, с кавказцами спуталась. Раньше в её дом заходи кто хочешь, всем даст по дешёвке, а теперь нет. Теперь кавказцы взяли её в оборот. Подстилкой, значит, стала у них... - И он презрительно скривил рот.
  - Ты мне не про кавказцев рассказывай, а про Хлопа. Что у неё с ним было?
  - Давала ему, стало быть.
  - Она его хорошо знала? - допытывался Савик. - Долго с ним жила?
  - Знала вроде бы хорошо, но дело давнее, расстались они. Писем она ему на зону никогда не писала и вообще он ей по хрену. Баба она известно какая. Сегодня любит, а завтра на х... пошлёт.
  Дуремар с Гнутым, слушая Рябого, согласно кивали и поддакивали.
  - Точно, Рябой, правильно говоришь. Сучье племя. Ни одной бабе верить нельзя... Только и норовят карманы твои обчисть и к другому дёрнуть...
  Савик подошёл к окну. Внизу по серой московской улице непрерывным потоком двигались машины. Небо было затянуто пеленой облаков. Наверное, скоро снова пойдёт дождь...
  Он обернулся и уставился на Рябого своими чуть раскосыми миндалевидными глазами.
  - Как думаешь, Хлоп может заявиться к ней?
  Рябой сначала хохотнул, а потом задумался. Думать ему было непривычно.
  - Хлоп-то? - От натуги он даже наморщил лоб.
  - А чего ему к ней идти, - ответил за Рябого догадливый Гнутый. - Там его, небось, менты будут ждать!
  - А вдруг не будут? - возразил главарь и снова взглянул на Рябого. - Ты говорил, что она ему на зону не писала. А может, менты про Оксану не знают?
  - Может, не знают, - согласился Рябой.
  - Хлопа взять будет трудно, - снова встрял в разговор Гнутый, уже смекнувший, куда клонит Савик. - У него сообщнички есть крутые, они устроят ему берлогу понадёжней, чем фатера этой Оксанки!
  - Ну, а вдруг? - Савик прищурил глаз.
  - Дело, вообще, заманчивое, - помолчав, согласился с шефом Гнутый.
  Здоровяк Рябой стоял посреди комнаты и всё еще не понимал, о каком "деле" они толкуют.
  - Оксанка дурная баба, непутёвая, - прогудел он. - Хотя и хорошая. Хлоп может к ней вернуться... По-моему, если он найдёт те миллионы, он себе другую бабу сыщет, в сто раз лучше!
  - Пока у него миллионов нет, - сказал Гнутый.
  Савик, задумавшись, вышел в соседнюю комнату. Здесь, как и во всей квартире, было неубрано, валялись объедки, пустые бутылки, шприцы. Главарь брезгливо оглядел стены в жирных пятнах, заблёванный диван с дырками на обшивке, спящих братков. На всём лежал отпечаток неустройства, грязной, бестолковой жизни. Савик стиснул зубы. Нет, не об этом он мечтал два года назад, когда начинал сколачивать собственную бригаду...
  Сейчас она насчитывала одиннадцать человек. Савику стоило немалых усилий держать в узде эту разношерстную публику, добрую половину которой составляли хронические наркоманы. И дела, которыми они занимались, приличного дохода не приносили. Гораздо больше было нервотрёпки и хлопот, особенно с вещевым рынком, откуда людей Савика начала выдавливать какая-то невесть откуда взявшаяся кавказская группировка. Да тут ещё перестала поступать дань с авторемонтной мастерской... Одним словом, проблем с каждым месяцем прибавлялось, а доходов поступало всё меньше. За два прошедших года Савик не скопил и малой части тех денег, которые ухитрился заполучить Каток всего за какой-то месяц грабежей. Савику грезились сотни тысяч долларов и вилла за границей, куда он мог бы в один прекрасный день удрать насовсем, бросив всю эту помойную кодлу. Но ему не везло. Вилла так и оставалась в мечтах. Основная часть доходов уходила на героин и выплаты в общак. Ему приходилось платить в общак, иначе он просто не смог бы заниматься рэкетом. Повсюду в этой стране надо платить, куда ни ткнись. Может, хоть с катковскими миллионами ему повезёт?
  Он вернулся в первую комнату.
  - Шансов немного, но чем чёрт не шутит? - Он посмотрел на Рябого вопросительно. - А вдруг удастся заполучить этого хмыря?
  - Точно-точно, шеф, - закивал Гнутый. - Надо сгонять в Бронницы, позырить на эту Оксану.
  - Она сейчас с кавказцами... - начал Рябой, но Савик жестом заставил его умолкнуть.
  - Мне надо бы самому съездить туда, да дел полно, - заговорил он резко. - Надо непонятки с автомастерской перетирать. Поэтому поедут Рябой и Гнутый. В дом к ней не суйтесь, проследите со стороны. Не исключено, что в доме у Оксанки уже окопались менты... Хорошо бы ласково поговорить с ней, сказать, что если появится Хлоп, то пусть даст нам знать...
  - Ага, шеф, - закивал Рябой, до которого, наконец, стал доходить план Савика. - А Хлопа мы словим. Вытрясем из него, куда бабки делись!
  - Только действуйте осторожно.
  - Завтра же и поедем, шеф, - сказал Гнутый.
  - Сегодня надо ехать! - рявкнул Савик. - Сейчас!
  Он взял со стола бутылку с недопитым пивом и свалился в кресло. Отхлебнув из горлышка, ледяными глазами взглянул на братков.
  - Следить за её домом будете круглые сутки, поняли? - проговорил он сквозь зубы. - И ночью тоже!
  Рябой, у которого после вчерашней пьянки ещё не отошла голова, кисло поморщился.
  - Ничего с тобой не сделается, - ухмыльнулся главарь. - Возьмёшь две лишние дозы ширева, чтоб не заснуть на посту. А завтра с утречка и я подвалю, проведаю вас там... Ладно, хватит стоять, ступайте собираться! Увидите Хлопа - мигом звоните мне по мобиле. Глаз с оксанкиного дома не спускать! Бинокль с собой захватите, пригодится!
  Братков задание не обрадовало. Им придётся сидеть в кустах, возможно - под дождём, дожидаясь какого-то полумифического Хлопа, который, может, и думать забыл про эту Оксану. Однако возражать не стали.
  Савик некоторое время сидел, тянул пиво и прислушивался к раскатистому храпу Захара, доносившемуся из соседней комнаты. Потом отшвырнул опустошённую бутылку в угол, решительно встал и пошёл подгонять братков, которые собирались слишком медленно. Надежды на успех было мало, но если есть хотя бы ничтожный шанс, то надо действовать.
  
  
  Глава 10
  
  Помимо Савика и его братков, уединённым домом под Бронницами интересовались и другие личности. Под прикрытием кустарников к забору подобрались трое: Азизбек, Салман и Муса. Все они были членами криминальной чеченской группировки, которая контролировала почти всю торговлю в Бронницах, включая местный рынок. О Катке и украденных миллионах они понятия не имели и про побег Хлопенкова не слышали. А явились они сюда для того, чтобы разобраться с наглыми пришельцами, которые среди ночи ввалились в оксанин дом и выбросили Азизбека из его кровати. Ни один уважающий себя житель гор такого снести не мог, и Азизбек, прихватив двух товарищей, снова вернулся туда.
  Троицу смущало то, что прибывшие одеты в омоновскую форму и вооружены. Азизбек, удирая, ясно видел в руках у одного из них автомат. Возможно, это была милиция, которая пришла за ним. У Азизбека, как и у его дружков, немало было за душой такого, за что его можно было бы упечь на зону. Но, обсудив ситуацию, бандиты пришли к выводу, что пришлые милиционеры ведут себя как-то уж очень необычно. Азизбека они давно бы уже могли захватить - если не в доме у Оксаны, то на рынке или в других местах, которые милиции хорошо известны. И потом, если бы местные стражи порядка узнали о предстоящем аресте Азизбека, то бандита предупредили бы, потому что вся местная милиция куплена, и он успел бы скрыться из города. Но в районном отделе внутренних дел ничего о визите омоновцев к Оксане не знали. Азизбек и его дружки, осмелев, решили понаблюдать за странными омоновцами и, может быть, при случае отомстить им за позорное ночное бегство.
  Троица затаилась в овражке за кустарниками, напротив раскрытой калитки, и с полчаса следила за домом.
  На веранде время от времени показывались Оксана или кто-то из омоновцев. Однажды на веранду, в сопровождении омоновца, вышел мужик в наручниках. Его вид чеченцев поразил. Он выглядел как зек. Азизбек и его приятели были окончательно сбиты с толку. Скованный наручниками мужик был явно арестован и находился под наблюдением омоновцев. Но тогда что эти омоновцы с мужиком так долго делают в доме Оксаны? Неужели, в самом деле, караулят Азизбека? Но если караулят, то почему, не таясь, появляются на веранде, выходят на двор?...
  - Муса, - сказал, наконец, Салман. - Ты у нас самый шустрый, заберись в дом и погляди, чем они там занимаются. Только незаметно. У тебя получится.
  Муса кивнул. Они любил такие дела. Скрытно куда-нибудь пролезть, спрятаться, одурачить и исчезнуть, пользуясь своим лилипутским ростом, - это была его стихия, недаром когда-то работал помощником иллюзиониста в цирке. В Чечне во время боевых действий ловкому карлику доверяли наиболее рискованные операции. Особенно он прославился как непревзойдённый специалист по минам-растяжкам. Он незаметно пробирался под самым носом у федералов и устанавливал растяжки там, где их никто не ждал. Благодаря его усилиям на минах подорвалось свыше сотни БТРов и грузовиков. Но больше всего он любил, загримировавшись под ребёнка, зайти на кухню на каком-нибудь блокпосту и, разыгрывая из себя несчастного голодного сироту, тонким голоском попросить немного хлеба, а дождавшись, когда солдатик отвернётся, плеснуть в котёл с кашей цианистого калию...
  В настоящее время Муса, как и многие другие боевики, понимая, что на войне ему ничего, кроме пули, не светит, проживал в России на сытных бандитских хлебах. Задание Салмана разожгло в нём подзабытый азарт. Представилась возможность вспомнить цирковую молодость, те весёлые времена, когда он, юркий, как ящерица, проскальзывал под самым носом у зрителей и вдруг оказывался в самом неожиданном для них месте: в чьей-нибудь сумке, в вазе, в "животе" клоуна, а то слетал на трапеции из-под самого купола...
  Он ухмыльнулся.
  - Ждите меня здесь, - и бочком отполз от сообщников.
  Спустя несколько секунд он словно испарился. Сколько бы Салман с Азизбеком ни оглядывались, его нигде не было, только лопухи шевелились невдалеке, да на заборе вдруг ни с того ни с сего скрипнула полуоторванная доска...
  
  
  Глава 11
  
  В первую минуту известие о побеге Хлопенкова ужаснуло Оксану, но очень скоро она успокоилась. По складу своего характера она не способна была долго отдаваться какому-то одному чувству, особенно такому, как горе или страх. Не прошло и часа, как она по-прежнему улыбалась, напевала себе под нос, суетилась на кухне и утешала своего любовника. А заодно строила глазки молодым "омоновцам". Константин в ответ посмеивался, и иногда, незаметно от зека, похлопывал её по мягкому заду. Андрей оставался холоден к её заигрываниям.
  После обеда Хлопенков с Константином уединились на веранде и опять затеяли секретные переговоры. До Андрея долетали их голоса. Зек требовал, чтобы с него сняли наручники. Константин отказывался. Уголовник раздраженно матерился. В один из моментов перебранки Андрею показалось, что Хлопенков упомянул о деньгах, причём выразился в том смысле, что не покажет, где они лежат. Андрей напряг слух. Снова какие-то деньги, которые надо найти! Его подозрения, зародившиеся ещё ночью, перерастали в уверенность.
  Слов Константина было не разобрать. Он что-то доказывал Хлопенкову, а потом, потеряв терпение, довольно грубо толкнул его. Наконец спорщики вернулись в дом. Хлопенков угрюмо хмурился.
  - Трахать ты её можешь сколько хочешь, но в браслетах, - на ходу бросил ему Константин, видимо продолжая разговор.
  - А сам ты пробовал трахать бабу в браслетах? - буркнул зек. - Да у меня член не встаёт из-за ваших наручников грёбаных...
  - Всё, разговор окончен! - Константин демонстративно повернулся к нему спиной, подошел к столу и налил себе пива.
  Хлопенков тоже выпил пива, а потом отправился на кухню. До Андрея донеслись их с Оксаной голоса. Женщина заливисто смеялась.
  Зек заглянул в комнату.
  - Короче, мы в сарай идём, на сено, - и он подмигнул.
  - Валяйте, - разрешил Константин.
  Он с сигаретой во рту лежал на кровати.
  - Хочешь посмотреть, как он её в наручниках будет трахать? - спросил он у Андрея.
  - Не имею большого желания.
  - Всё же придётся тебе сходить к ним, - Константин скинул с себя ботинки и устроился на кровати удобнее. - Твоя очередь пасти его. - Видя, что Андрей не трогается с места, он недовольно повысил голос: - Слиняет ведь, тогда всё дело пойдёт насмарку! Михалыч велел глаз с него не спускать!
  - Вам с Михалычем надо, вот и следите за ним! - Андрея вдруг прорвало. - Какие деньги вы ищите? Нажиться хотите, а меня в сторону, да? Следи за ним сам!
  - Дурак ты! - Константина даже сел на кровати. - Теперь ты с нами повязан по рукам и ногам... - Он вдруг умолк и прислушался.
  Братья насторожились, услышав, как на веранде тихо скрипнула дверь. Андрей быстро прошёл туда. На веранде никого не было.
  - Ладно, короче, не валяй дурака, - голос Константина зазвучал примирительно. - Если все пройдёт гладко, то я скажу Михалычу, чтоб взял тебя в долю. Я лично не собираюсь тебя накалывать...
  В наступившей тишине отчётливо послышались быстрые острожные шаги за дверью. Константин вскочил с кровати. Но Андрей уже выглянул в коридор и включил там свет.
  В коридоре грудой были навалены старые вещи, громоздились пустые коробки, лежала какая-то одежда. Коридор был пуст. Спрятаться тут было решительно негде.
  Вслед за братом сюда вышел Константин и тоже огляделся.
  - Тьфу ты, - он сплюнул. - Показалось...
  В дверях кухни возникли Хлопенков с Оксаной.
  - Ну, мы пошли, - сказал зек.
  - Андрюха вас проводит.
  - Только пусть не подглядывает, - и Оксана шутливо погрозила Андрею пальцем.
  Они с Хлопенковым вышли из дома и направились к сараю. Андрей, не говоря ни слова, взял автомат и пошёл за ними. Константин снова завалился на кровать.
  Низкий дощатый сарай находился в саду, метрах в восьми от дома. Когда-то давно, еще когда была жива оксанина мать, в сарае держали корову. Запахи сена и коровьих лепёшек до сих пор не выветрились из него. Сейчас сарай был завален хламом. Войдя в него, Оксана и Хлопенков приблизились к куче старых ватников, лежащих под маленьким оконцем. Когда в потёмки сарая заглянул Андрей, Оксана помогала любовнику снять рубашку.
  Услышав скрип открываемой двери, зек недовольно оглянулся. Его лицо попало в солнечный луч.
  - Ты чего, подсматривать будешь? - недовольно заревел он на Андрея. - Ты мне ещё в жопу подсмотри! Сыщики! Нигде от вас спасу нет!
  Игнатов попятился назад и ногой захлопнул за собой дверь. Побродил несколько минут по саду, собрался было закурить, как вдруг услышал шорох за углом сарая. Он убрал сигареты в карман, перехватил автомат и заглянул за угол. Там никого не было, только чуть шевелились кусты. "Собака, - Игнатов облегчённо выдохнул. - А может, кошка..."
  Он вернулся к двери сарая и сел на поленницу.
  Дверь была чуть приоткрыта, и из неё доносился игривый хохот Оксаны. Скоро хохот перешел в заливистый визг, а потом начали раздаваться судорожные вскрики и всхлипы. Вслушиваясь в них, Игнатов почувствовал, как у него в паху нарастает возбуждение.
  "А интересно, как он её трахает в наручниках..." - подумал он.
  Помедлив немного, Андрей встал и заглянул в дверь.
  Где-то за сараем снова чуть слышно пробежала собака, но на этот раз Андрей не обратил на неё внимание. Он вглядывался в полумрак за дверью. В пятне света, падавшем от окна, видны были два силуэта. Хлопенков стоял на коленях, а Оксана свешивалась с груды ватников и обвивала его ногами. Тело зека размеренно дёргалось, и в такт этим толчкам всхлипывала Оксана...
  Наконец Хлопенков задергался особенно яростно, женщина тоненько запищала и в следующую минуту оба, отдуваясь, рухнули на ватники.
  Андрей привалился спиной к косяку и тоже перевёл дыхание. Ему вспомнилась тёмная комнатка за школьным актовым залом, заваленная обломками декораций, вечер, бледное лицо Марины, её податливые губы и её блузка, которую он торопливо, задыхаясь, стягивал, ощупывая потными руками её упругие налившиеся груди...
  Воспоминание прервал кашель Хлопенкова и его свистящий надрывный шепот:
  - Пойди, глянь, где этот борзый, а как вернёшься - дверь за собой прикрой плотнее.
  - А чего?
  - Делай, что говорят. Я тебе сказать кое-что должен... Кое-что серьёзное... Только тихо!
  Андрей поспешно отошёл к самому забору, а то, и правда, подумают, что он подсматривает.
  Из сарая вышла Оксана, огляделась, поправила на себе юбку и деловито прошлась по двору. Через пару минут снова нырнула в сарай. Но дверь сарая, видимо, никогда не запиралась, она даже не прилегала плотно к косяку. Оксана за собой её закрыла, но створка снова отошла, образовав почти такую же щель, какая была.
  Андрей, стараясь не шуметь, вернулся на прежнее место и прильнул ухом к щели.
  - Оксанка, пойми, щас только на тебя вся надежда, - хрипел зек. - Или погибнем вместе, или вместе в деньгах купаться будем!
  - Ой, что ты такое говоришь! - Оксана в страхе всплеснула руками.
  - Ты слушай спокойно и вникай своими мозгами. Решается наша судьба...
  - Никола, я что-то боюсь.
  - Поможешь мне смыться от этих придурков.
  - Так они ж милиция, у них ружьё!
  - Никакие они не милиция, они только прикидываются ментами! Ты же видела их рожи по телевизору. Их тоже менты ищут, думают, они мои сообщники...
  - Тогда кто ж они такие?
  - Бандюки! Им ничего не надо, кроме денег!
  - Да какие деньги с тебя, голытьбы беглой, возьмёшь?
  - Вот что, Оксанка, самое главное. Люблю я тебя и хочу жить только с тобой, потому говорю тебе всё как на духу. Чтоб мне сдохнуть, если совру! - Хлопенков придвинулся ближе к Оксане и зашептал: - Деньги у меня есть большие... - Шёпот его был громкий, свистящий. В тишине он разносился по всему сараю. - Такие деньги, какие тебе не снились никогда... Достались они мне от одного кореша, который умер у меня на руках, а деньги мне завещал. Так и сказал: кроме тебя, Николай, никто про них не знает, а ты пользуйся ими, потому что нет у меня ни родных, ни близких, никого нету, кроме тебя. Ты, говорит, был моим единственным другом, не раз меня от смерти спасал и потому всё должно стать твоим. Так и сказал перед смертью, открыл мне тайну, где деньги схоронены, и умер. Я ему сам, своими руками, могилу вырыл...
  - Ой, врёшь!
  - Дура, ты на этих жлобов с автоматом посмотри! Не хотел я с зоны выламываться, понимаешь? Не хотел! Они без моего ведома напали на ментов, которые меня везли, покнокали их, а меня - в машину и с ножом к животу: показывай, говорят, где бабки лежат, а то кишки выпустим.
  - Откуда ж они знают про деньги? - удивилась Оксана.
  - Да от тех же ментов. Понимаешь, мне следаки предложили срок скостить, если скажу, где бабки заныканы. Пятнадцать годков скостят, и остальные пять не на зоне проведу, а на поселении. Ну я и купился. Повезли меня, стало быть, в Москву, а тут по дороге подваливают эти двое, ментов мочат, меня - в машину, и погнали...
  - А тут как ты оказался?
  - Из-за тебя. Я же волнуюсь - как ты, с кем, и вообще... - Хлопенков придвинулся к ней ещё ближе. - Я им говорю, этим борзым: денег не увидите, пока не доставите меня хоть на день к любови моей, Оксане Тарасовне. Они сперва ни в какую. А я упёрся. Режьте меня, говорю, но сперва Оксана, а потом деньги. Ну, они, нечего делать, и привезли меня сюда.
  В сарае снова наступила тишина. Андрею слышно было, как ёрзает Оксана на груде ватников, как хрипло, со свистом, дышит зек.
  - И что же теперь будет? - дрожащим голосом проговорила она.
  - А то и будет, что если не поможешь мне дёрнуть от них, то убьют они меня.
  - Убьют! Господи Иисусе!
  - Ты не бойсь, пока я им не скажу, где бабки, не убьют.
  - А деньги, правда, большие?
  - Миллионы долларов. Только тсс... Молчи. А то и тебя грохнут.
  Оксана ахала.
  - Если миллионы долларов, то убьют, - шептала она. - Точно, убьют. Не они, так другие.
  - Вот я и говорю, дёргать надо. Дёргать, чтобы деньги этим собакам не достались. Наживал их мой кореш непосильным трудом, жизнью рисковал. И надорвался... Не поверишь, рыдал я, когда рыл ему могилу... - Хлопенков опустил голову и издал протяжный стон, как будто снова переживал те трагические мгновения. - Он был мне как отец родной. Даже ближе, чем отец... И чтоб я отдал гадам его деньги? - Он выпрямился. - Да я лучше сдохну!
  - И как же ты хочешь от них убежать? - осторожно поинтересовалась Оксана.
  - Это ты должна придумать. Мы ведь в твоём доме, а не в моём.
  Она помолчала, потом отрицательно покачала головой.
  - Что я придумаю, скажешь тоже. У них ружьё... Тем более такие деньжищи замешаны... Убьют, не задумаются. Выстрелят, и дух вон.
  Уголовник какое-то время тяжело сопел.
  - Ладно, есть способ, как слинять, - прошипел он. - Слушай сюда. Сделаем это ночью...
  Андрей подумал, что сейчас самый момент войти в сарай и прервать разговор, но вместо этого весь обратился в слух.
  - Сегодня ночую у тебя в последний раз, - шептал Хлопенков. - Завтра они меня отсюда увезут. Тот, высокий, мне так прямо и говорит: пытать будем, если не скажешь по-хорошему...
  Оксана ахнула:
  - Тогда уж отдай, может, отпустят!
  - Не верю я им ни на копейку! - шёпотом рявкнул зек. - Как только получат чемодан с баксами, сразу меня замочат! Это ж у них на рожах написано! Поэтому сделаем вот что...
  Он на секунду умолк и оглянулся на дверь. Андрей затаил дыхание.
  - Вечером, перед тем, как ложиться, мы с тобой как будто поругаемся, - начал излагать свой план Хлопенков. - Ты не захочешь со мной спать, на кухне ляжешь, поняла? А ночью я встану и пойду на двор поссать... Ты уже должна быть наготове. Возьмёшь кочергу и встанешь на веранде за дверью. Один из хмырей увяжется за мной... А на веранде темно, тебя он сразу не увидит...
  За спиной Андрея раздался шорох. Думая, что это Константин, он даже не обернулся, только сделал знак рукой, чтоб не шумел. Но спустя мгновение какое-то шестое чувство заставило его повернуть голову...
  
  
  Глава 12
  
  Увидев незнакомца, Андрей вздрогнул и весь обернулся к нему.
  Азизбек прыгнул, схватился за автомат, висевший на груди Игнатова и одновременно сделал подсечку ногой. Игнатов упал, но вместе с собой увлёк на землю и чеченца.
  Нетерпеливый Азизбек не дождался возвращения карлика и рискнул ещё раз сунуться на оксанин двор - взглянуть, что тут происходит, куда исчез Муса. Он бесшумно прокрался через калитку, обогнул сарай и увидел "омоновца" с автоматом. Азизбек наткнулся на него неожиданно для самого себя. "Омоновец" стоял к нему спиной, наклонив голову к приоткрытой двери. Чеченец бесшумно двинулся к нему, но тут "омоновец" начал оборачиваться. Азизбеку, чтоб не получить пулю в живот, пришлось первому напасть на "стража порядка" и вцепиться в автомат.
  Он напрягал силы, стараясь удержать "милиционера" в своих объятиях и не дать ему нажать на крючок. Андрей кричал, зовя брата, и норовил ударить бандита прикладом.
  На шум из сарая высунулся Хлопенков. Увидев Азизбека, он яростно заревел.
  - Вот он, гнида! - Его лицо перекосилось от ненависти. - Тот самый черножопый! Попался!
  Он схватил вилы, стоявшие в углу сарая. Оксана взвизгнула от ужаса.
  - Что ты хочешь делать? - закричала она.
  - Замочу его, падлу! Мне терять нечего!
  - Лучше беги, пока они дерутся! - Оксана вцепилась в его локоть. - Беги, Никола, беги, такого случая больше не будет!
  - Сука, уйди, а то и тебя зашибу! - И он отпихнул её так грубо, что она не удержалась на ногах.
  Из дома выбежал встревоженный Константин, на ходу надевая куртку.
  - А ну стоять! - заорал он. - Всем стоять, говорят!
  Зек раньше него оказался возле дерущихся. Держать вилы ему было неудобно, сталь наручников впивалась в запястья, но разъяренный ревнивец не обращал внимание на боль.
  - Будешь знать, как с чужими бабами спать! - с пеной у рта провопил он и обрушил вилы на ненавистного соперника.
  Первый удар Азизбеку удалось отбить, подставив руку. Он перевернулся на спину и попытался вскочить на ноги, но не успел. Второй удар Хлопенков нанёс почти без замаха. Наверное, и сам зек не рассчитывал, что острия вил так глубоко войдут в грудь чеченца. Они почти пригвоздили его к земле. Тело Азизбека напряглось и задрожало, глаза выпучились.
  Подбежавший Константин обрушил на Хлопенкова мощнейший удар кулаком, тот выпустил вилы и с приглушённым воплем повалился на порог сарая. Константин вырвал вилы из грудной клетки неудачливого оксаниного сожителя. Рубашка Азизбека и трава вокруг него окрасились кровью. Рядом, вытирая рассечённую губу, поднялся Андрей. Из двери сарая выглядывала бледная Оксана.
  За этой сценой наблюдала ещё одна пара глаз, быстро удалявшаяся в заросли высоких сорняков у забора. Мусу никто не заметил, кроме дворового пса. Но тот был ленив и трусоват, и ограничился только тем, что пару раз гавкнул.
  - Идиот! Что ты наделал! - набросился на зека Константин. - Сейчас их тут будет целая кодла!
  Хлопенков всё ещё дрожал от возбуждения и тяжело переводил дыхание. Его руки тряслись, глаза, не отрываясь, следили за последними судорогами умирающего.
  - А что, прощать я должен кобелю поганому, щенку черножопому? - Отдуваясь, он сел на порог сарая. - Чем глотку драть попусту, дал бы лучше закурить.
  - Уезжаем отсюда немедленно! - гаркнул Константин. - Сию минуту!
  - Нет, завтра утром, как договорились, - прорычал Хлопенков и вонзил в Константина свои глазки, ставшие вдруг колючими и холодными, как льдинки.
  - Здесь оставаться нельзя, - настаивал Константин.
  - Договорились уехать завтра - значит, завтра!
  - А ну пошли в дом, - Константин почти силой поднял его и поволок к веранде. - Андрюха, ты пока останься здесь. Помоги Оксане убрать жмурика.
  Они вошли в дом и вскоре до Андрея донеслись их голоса. Они спорили всё о том же. Константин требовал показать, где спрятаны деньги покойного "кореша". Зек всячески отговаривался.
  "Хрен он вам с Михалычем чего покажет, держи карман, - вдруг со злостью подумал Андрей. - Этот Хлопенков не так прост, как вам кажется. Знает, что эти деньги - его последний шанс остаться в живых. Когда вы их найдёте, вы его замочите, как тех ментов на станции. Конечно, он будет тянуть резину!"
  Азизбек перестал дёргаться. Его лицо стремительно залила бледность. Оксана вынесла из сарая какую-то тряпку и накрыла ею убитого.
  - Затащим пока в сарай, - сказал Андрей. - А то здесь место открытое, могут увидеть.
  Оксана раскрыла дверь сарая шире, Андрей взял убитого за ноги и втащил в постройку.
  - Потом выроем для него яму, - прибавил он.
  Оксана была подавлена и молчала, только согласно кивала головой.
  Андрей вернулся в дом. Брат и Хлопенков сидели за столом, допивали остатки пива и хмуро глядели друг нам друга. Видно было, что оба недовольны.
  - Через пару часов сматываем отсюда, - сказал Константин твёрдо, обращаясь не столько к Андрею, сколько к Хлопенкову. - И всё. Это моё последнее слово. Больше никаких разговоров на эту тему!
  Зек промолчал.
  Андрей, стоя в дверях, знаком подозвал брата.
  - Значит, уходим? - тихо, чтоб не слышал Хлопенков, спросил он.
  Константин утвердительно кивнул.
  - Оставаться здесь опасно, сам понимаешь, - он сунул в рот сигарету и щёлкнул зажигалкой. - Через пару часов сюда подъедет Михалыч, сядем в его тачку и отчалим. Тебя высадим в Бронницах. Оттуда сам доберёшься до Москвы.
  Андрей невесело усмехнулся.
  - Интересно, - он посмотрел брату в глаза. - Ты так легко рассуждаешь, как будто я вернусь в Москву после турпохода, или прогулки по лесу. А вы с дядюшкой не подумали, что дома меня могут ждать менты, а? Мой портрет показали по ящику. Наверняка уже кто-нибудь узнал и стукнул в ментуру!
  Константин не нашёлся, что ответить. Андрей взял его за ворот куртки и притянул к себе.
  - Раз уж вы меня вмешали в это дерьмо, - проговорил он тоном, не предвещавшим ничего хорошего, - то деньги вы с Михалычем должны выдать мне сегодня, понял? Пятьдесят тысяч баксов, как договаривались.
  Константин отцепил от себя его руку.
  - Что ты психуешь? Я не в лучшем положении!
  - Так деньги сегодня будут, или нет? - настаивал Игнатов. - Говори прямо, не юли.
  - Михалыч сказал, что бабки привезёт.
  Андрей несколько секунд смотрел на него, а потом выдохнул и потянулся в карман за сигаретами.
  - Ладно, - сказал он. - Подожду.
  Хлопенков растянулся на кровати.
  - До чего вы мне все надоели, - и он отвернулся к стене.
  Андрей и Константин сидели у окон в разных концах комнаты и наблюдали за окрестностями дома. Сюда могли наведаться приятели убитого кавказца, поэтому приходилось быть настороже.
  Из окон открывался вид на чахлый сад с покосившейся оградой, просёлочную дорогу, далёкие, едва заметные крыши деревенских домов.
  Время шло. На дороге никто не показывался. Оксана, вернувшись из кухни, тоже легла спать. В доме окончательно установилась тишина.
  
  
  Глава 13
  
  Когда солнце опустилось ещё ниже и вечерние тени сделались гуще, со стороны дороги послышался шум автомобильного двигателя. Из-за деревьев, постепенно замедляя ход, выехала тёмно-синяя "Нива", проползла по ухабам и остановилась, как будто забуксовала в грязи. Андрей узнал машину полковника.
  Константин оставил брата наблюдать за пленником, а сам вышел из дома. Андрей видел в окно, как тот подходит к машине, открывает переднюю дверь и залезает в кабину. Они с полковником говорили о чем-то минут пятнадцать, потом оба вылезли и направились к дому. Полковник, в свитере, неброской куртке и тёмных, спортивного покроя брюках, шёл озираясь по сторонам. Он выглядел обеспокоенным. Трусит, подумал Андрей.
  Милицейский начальник сухо поздоровался с ним и направился в комнату взглянуть на Хлопенкова. Тот спал, раскинувшись на кровати, сложив на животе руки в наручниках. Из его полураскрытого рта вырывались равномерные хлюпающие звуки.
  Полковник вернулся на веранду.
  - Значит так, - деловито заговорил он, обращаясь к Андрею. - По моим сведениям, насчёт тебя на Петровку сигналов пока не поступало. По фотороботу тебя никто не узнал и, скорее всего, вообще не узнает. Фоторобот - штука ненадёжная, на практике редко когда удаётся найти по нему человека. Так что ты не слишком волнуйся.
  - Ничего себе - не волнуйся, - буркнул Андрей.
  - Пока у следствия на тебя ничего нет, - продолжал дядюшка, как будто не слыша его, - но всё-таки лучше, если ты на какое-то время уедешь из Москвы.
  - Для этого мне нужны деньги. Вы должны были привезти их.
  - Конечно, - Анатолий Михайлович достал пачку стодолларовых банкнот из одного внутреннего кармана, потом такую же пачку - из другого. - Здесь пять тысяч. Остальное получишь дня через три-четыре. Костя свяжется с тобой.
  - Вы должны мне пятьдесят тысяч, - тихо, но твёрдо сказал Андрей.
  - Я помню, - ответил полковник.
  - Мы договаривались, что вы выдадите мне их сразу.
  Константин дёрнул брата за рукав.
  - Андрей, не ерунди! Будут тебе бабки.
  Андрей резко сбросил с себя его руку.
  - Гоните деньги, товарищ полковник! - Его голос стал резким и нетерпеливым.
  Лицо дядюшки окаменело.
  - Больше у меня пока нет, - он старался сохранять хладнокровие. - Но свою долю ты получишь. Получишь полностью, - повторил он, и в его голосе прозвучали металлические нотки. - Но не сейчас.
  - Мне почему-то кажется, что я никогда её не получу, - Андрей выхватил из рук полковника пачки и коротко, нервно рассмеялся. - Вы тоже не получите денег. Хлопенков их не отдаст. Я своими ушами слышал, как он говорил Оксане: я лучше загнусь, чем открою им, где лежат бабки!
  Константин с полковником переглянулись, а потом вперили взгляды в Андрея.
  - Когда ты это слышал? - спросил Анатолий Михайлович.
  - Сегодня днём, в сарае, когда он трахал свою Оксанку. Я слышал не только это, но и кое-что ещё. Похоже, он всё ей рассказал - как его покойный дружок спрятал крутые бабки, как ему обещали скостить срок, если он покажет, где они спрятаны... - Андрей усмехнулся. - Значит, вы отбили его у милиции, чтобы вытрясти из него денежки! Ловко придумали! Только мужик вам не верит.
  - Почему? - буркнул Константин. Вид у него был обескураженный.
  - Потому что ты грохнул ментов. Будет он тебе после этого верить, дожидайся! Он так и сказал: выдам им бабки, и они меня убьют. Так что не выдаст он их!
  - Выдаст, - упрямо ответил Константин и на лице его промелькнуло что-то хищное, злое. - Мы с Михалычем знаем такие методы, что он расколется через пять минут!
  - Почему же ты не расколол его ещё вчера, а повёз сюда и торчишь с ним тут целые сутки? - иронично поинтересовался Андрей.
  Константин несколько секунд сопел, потом выдавил сквозь зубы:
  - Расколем.
  - Я слышал, как Хлопенков обсуждал с Оксаной план побега, - прибавил Андрей, оборачиваясь к полковнику. - Он собирается сбежать этой ночью.
  - Ночью нас здесь не будет, - оборвал его Константин
  Полковник взял старшего племянника за локоть.
  - Отойдём, нам нужно поговорить.
  Они вышли во двор и остановились под яблоней. Андрей закурил, наблюдая за ними.
  Анатолий Михайлович что-то говорил, посматривая на дом. Константин слушал хмуро, потом начал спорить. Полковник сказал что-то резкое. Константин смешался, умолк. После этого говорил только полковник.
  Сигарета потухла. Андрей снова щёлкнул зажигалкой. Его руки дрожали от волнения. По фотороботу его пока не узнали, значит, он может на пару часов заскочить домой. Это хорошо. Но в тот же день придётся срочно смываться... Он сжал зубы. Его накололи на целых сорок пять тысяч долларов!
  Из глубины дома донёсся скрип половиц, чуть слышно стукнула оконная рама. Андрей уже привык к подобным звукам и они не привлекли его внимания. Но когда на веранду выглянула Оксана и снова скрылась, он заподозрил неладное. Уж больно напряжённым было её лицо.
  Он пошёл за ней в комнату.
  - Стоять! - закричал он, но Хлопенков уже перевалился через подоконник, поднялся с земли и, не оборачиваясь, побежал к забору.
  Под ноги Андрею самоотверженно бросилась Оксана, он оттолкнул её, перемахнул через подоконник и устремился за зеком.
  Забор был низким и расшатанным, но одолеть его в наручниках было делом непростым. Хлопенков всё же ухитрился вскарабкаться на него. Когда к забору подбежал Игнатов, беглец был уже по ту сторону и улепётывал к деревьям.
  Привлечённые шумом, из-за дома выбежали полковник с Константином. Андрей перескочил через забор, в три прыжкам нагнал беглеца и ударом в спину сбил его с ног.
  К нему подоспели сообщники.
  - Смыться вздумал? - Константин в сердцах огрел пленника по затылку.
  - Ведите его в дом, - велел полковник.
  Константин довольно грубо поставил Хлопенкова на ноги и повёл к калитке. Тот злобно озирался на своих конвоиров. В его маленьких звериных глазках сверкала ненависть.
  - Всё равно бабок вам не видать, - хрипел он еле слышно.
  
  
  Глава 14
  
  Затаившись в кустах, Гнутый с Рябым уже полчаса наблюдали за домом. Машину они оставили в Бронницах и пришли сюда пешком, чтобы не привлекать внимание. Сначала оксанин дом показался им необитаемым. Окна были темны, во дворе никого не было. Но когда подъехала "Нива" и навстречу ей из дома вышел человек, одетый в форму омоновца, братки насторожились.
  - Это ментовская засада, - сказал Рябой. - Они нас опередили. Если Хлоп сюда подвалит, то достанется не нам!
  Гнутый продолжал наблюдать, время от времени поднося к глазам бинокль.
  - Засада какая-то странная, - отметил он. - Менты, по идее, должны сидеть в доме и не высовывать носа, а они, глянь, расхаживают по двору... Если сюда и в самом деле подвалит Хлоп, то он их мигом засечёт. Чудная какая-то засада... И менты чудные... А может, это не менты?
  - А кто же, по-твоему?
  - Хрен их знает.
  Когда раскрылось окно и в нём показался человек в наручниках, братки вздрогнули. Человек в наручниках перелез через забор и бросился бежать.
  - Он, он! - взволнованно зашептал Рябой, хватая напарника за рукав. - Этого мужика показывали по ящику! Это Хлоп!
  Они смотрели, как два омоновца и начальственного вида мужчина, который приехал в "Ниве", поймали беглеца и повели его обратно в дом.
  - Что-то мне их рожи знакомы, - Гнутый не отрывал глаз от окуляров. - Где-то я их видел...
  - Выходит, Хлоп давно уже здесь - сказал Рябой. - Почему же тогда его не увозят отсюда? Ждут подкрепления, что ли?
  - Какого ещё подкрепления? Полк тебе сюда пришлют? - Гнутый вдруг ударил себя по лбу. - Вспомнил! Это ж их рожи по ящику показывали!
  Рябой посмотрел на него недоуменно.
  - Ну, точно! - Гнутый оживился, даже привстал. - Это не омоновцы! Это какие-то левые чуваки! Они помогли ему слинять от ментов и сейчас их разыскивают!
  По мобильному телефону он связался с Савиком и в немногих словах обрисовал ситуацию. Хлоп и двое мужиков, которые помогли ему бежать, находятся в доме Оксаны. С ними ещё какой-то мужик, который приехал на "Ниве". Главарь ответил, что скоро подъедет и велел не спускать с дома глаз.
  Савик взволновался. Вот она, фортуна! Возможность одним махом стать миллионером! Если ему и сейчас не повезёт, то не повезёт больше никогда.
  Через час в его съёмной квартире на Краснодарской улице собрались девять бойцов - все, кто оказался трезвым в этот вечер. Савик решил, что девятерых ему вполне хватит.
  Он коротко проинструктировал их: надо будет срочно освободить одного чувака, которого держат в заложниках "кавказцы", переодетые в милицейскую форму. "Кавказцы" вооружены, поэтому действовать придётся решительно, возможно, с применением стволов. В случае успехам каждому по три тысячи долларов премии.
  Затем все спустились вниз и расселись по машинам.
  
  
  Глава 15
  
  Константин швырнул неудачливого беглеца на кровать.
  - Сидеть здесь и чтоб ни шагу!
  Хлопенков морщился от боли в запястьях и матерился. Стальные браслеты натёрли ему кровавые мозоли.
  Полковник отвёл Андрея в сторону и потребовал, чтобы он подробно рассказал всё, что слышал сегодня в сарае. Константин, не утерпев, подошёл к ним. Андрей объяснил, каким образом зек намеревается сбежать этой ночью.
  - Денег от него вы не увидите, - говорил он убежденно. - Он лучше сдохнет, чем даст вам хоть копейку! Он ментов на вас наведёт, сдаст вас, заложит! Ему прямой смысл вернуться обратно на зону, чем получить от вас пулю в тыкву!
  - Значит так, - сухо сказал Анатолий Михайлович. - С этой минуты наши планы кардинально меняются. - Он посмотрел на Андрея. - Ты, как я погляжу, уже всё знаешь, поэтому мы берём тебя в долю.
  - На хрена? - вскинулся Константин. - Не нужны мне помощники, я один развяжу мужику язык! Всё что мне надо - это утюг и паяльник, и он будет как шёлковый!
  - На зоне его пытали воры и он ничего не сказал, - ответил полковник. - Я знаю таких людей. Сталкивался с ними. Они лучше умрут, чем скажут что-нибудь лишнее.
  - Значит, его плохо пытали. У меня он скажет!
  - Ты уже наломал дров, хватит, - в досаде осадил его Анатолий Михайлович. - Затеял стрельбу на станции, завалил человека, всё дело испортил! Помалкивай и слушай, что тебе говорят.
  Константин с недовольным видом запыхтел, сунул в рот сигарету.
  - Если вы хотите, чтобы я присоединился к вам, то я должен знать всё, - сказал Андрей. - Что за деньги, откуда они, почему вы так уверены, что этот сморчок, - он кивнул в сторону комнаты, где лежал Хлопенков, - может про них знать.
  - Законное желание, - милицейский начальник тоже достал сигарету.
  Константин поднёс ему огонёк зажигалки.
  Начал полковник с того, о чём Андрею было известно доподлинно: с ограблений, которые прошлым летом проворачивала в Москве банда под руководством Катка. Об этом в своё время трубили все средства массовой информации. Из членов банды живым удалось взять только одного Хлопенкова. Катка нашли мёртвым в Подмосковье, остальные исчезли и до сих пор не найдены. Пропали и деньги - около пяти миллионов долларов.
  Хлопенков на следствии всё валил на Катка, утверждал, что о местонахождении денег ничего не знает. Но когда ему дали двадцать лет, призадумался. Тем более на зоне ему пришлось несладко - посланцы воров пытались вырвать у него сведения о тех деньгах. В конце концов он поддался на уговоры следователей и в обмен на существенное сокращение срока пообещал показать, где спрятаны миллионы покойного головореза. Это его согласие, а также решение перевести его из уральской зоны в Москву, хранилось в строжайшей тайне. Её знал только ограниченный круг лиц на Петровке. Полковник Анатолий Михайлович Игнатов, который каким-то боком был связан с расследованием преступлений банды Катка, узнал о решении Хлопенкова сотрудничать с органами. Ему стал известен и маршрут, которым зека доставят в Москву. Тогда же ему пришёл на ум план, как самому добраться до катковских денег.
  План был простым и, как казалось полковнику, легко осуществимым. Основная трудность заключалась только в изготовлении документов, по которым можно было забрать узника у уральского конвоя. С этой задачей полковник справился. Документы были изготовлены быстро, хотя, может быть, и не такого высокого качества, как хотелось бы.
  Передача узника должна была состояться на маленькой подмосковной станции. Туда, под видом конвоя из Лефортова, снабжённые соответствующей экипировкой и необходимыми бумагами, отправились племянники. Оба они, особенно Константин, представлялись Анатолию Михайловичу людьми вполне надёжными. Главное, они были своими.
  Рассказывая об этом, полковник умолчал об условии, которое с самого начала поставил ему жадноватый Константин: не открывать Андрею всех карт. С него хватит пятидесяти тысяч долларов, а всё остальное они поделят между собой. Условились, что полковнику достанутся шестьдесят пять процентов добычи, Константину - тридцать пять.
  Суть плана, его изюмина, заключалась в том, что Андрей и Константин, забрав узника, должны были вести себя как самые настоящие милиционеры. Хлопенков должен был принять их игру за чистую монету. А потом к ним присоединился бы полковник в роли главного следователя, которому поручены изъятие и опись денег. Ничего не подозревающий браток, выполняя договорённость, отведёт их туда, где лежат миллионы, найдёт деньги и там же получит пулю в затылок. Но этот последний акт должен был произойти уже без Андрея, который будет задействован только на начальном этапе операции.
  Полковник с Константином не сомневались в успехе и рассчитывали добраться до денег на другой же день после захвата узника. Но события на станции расстроили их планы. Хлопенков понял, что никакие они не милиционеры, и начал, по выражению Константина, "качать права". Тем же вечером потребовал, чтобы его отвезли к Оксане. Константин давил на него, запугивал, уговаривал, но зек твёрдо стоял на своём. В конце концов полковник вынужден был дать добро на поездку в Бронницы.
  И вот теперь выясняется, что Хлопенков вообще не собирается показывать, где лежат деньги!
  - Тот мент на станции придрался к вашим бумагам, Анатолий Михайлович, - ядовито заметил Константин. - Значит, хреново вы их состряпали.
  - Бумаги были правильные, все подписи и печати на месте! - взорвался полковник. - Наверняка это ты сморозил какую-нибудь глупость, вот они и насторожились!
  - Я действовал как надо...
  Полковник демонстративно повернулся к нему спиной и посмотрел на Андрея.
  - Ну так что, присоединяешься к нам? - спросил он.
  - Я пока ещё думаю, - ответил Андрей.
  - Поздно думать, ты уже влип в это дело. Получишь свою долю, когда достанем деньги. Моя доля - шестьдесят пять процентов. Остальные тридцать пять достанутся вам с Константином. Это почти по восемьсот тысяч на каждого.
  - Ему восемьсот тысяч? - Константин даже побледнел. - За что ему столько? Всю работу, считай, сделал я один! Кто мочил ментов? Кто рисковал? Я или он?
  - Ты сделал свою работу очень плохо, - сказал полковник.
  Константин положил руку брату на плечо.
  - Лады, получишь двести тысяч.
  Андрей, дёрнув плечом, резко шагнул в сторону.
  - Двести тысяч? - Он с трудом сдерживал ярость. - Может, я бы и согласился на двести тысяч, если бы с самого начала знал всю правду! А теперь, после того, как вы меня подставили... Не знаю, захочу ли я иметь с вами дело и за миллион!
  - Ты не наработал на миллион.
  - А ты наработал? Завалил мента и считаешь, что все у тебя в долгу после этого?
  - Ладно, кончайте базар, - полковник встал между ними. - Не хватало ещё, чтобы вы тут подрались. Свои тридцать пять процентов поделите поровну, так будет справедливо. А сейчас не спорить надо, а думать, как до денег добраться.
  Константин, остывая, прошёл в комнату. Хлопенков лежал с вытянутыми перед собой руками и смотрел на него из-под полуприкрытых век. Константин, заметив, что он за ним наблюдает, в сердцах замахнулся на него, как будто собирался ударить. Зек и бровью не повёл.
  - Зря вы ему потакаете, - с жаром заговорил Константин, вернувшись к полковнику. - Зачем-то разрешили ему в Бронницы ехать... Надо было ещё тогда, ночью, завести его в лес и начать ногти отрывать! Ногти, а потом зубы долбить рубилом! Говорил я вам, пытать его надо, суку, пытать! - Они с полковником, видимо, продолжали разговор, прерванный бегством Хлопенкова. - Пытать с умом, тогда он расколется!
  - С умом? - Дядюшка криво усмехнулся. - Его "с умом" пытали посланцы вора в законе Кирпича, но он не сказал ни слова. Он и нам не скажет. Не человек, а кремень! Деньги он согласился отдать только в обмен на условно-досрочное освобождение.
  - Ладно, короче, - вмешался Андрей. - Что вы предлагаете? Вы, помнится, сказали, что у вас есть какой-то план.
  Анатолий Михайлович ответил не сразу. Закурил новую сигарету, затянулся, переводя взгляд с одного племянника на другого.
  - Стало быть, ночью он собирается бежать, - заговорил наконец он вполголоса. - Пусть бежит. Но вначале вы прицепите к его одежде вот это, - полковник достал из кармана маленький плоский квадратик. - Это радиомаячок. Специальная липучка позволяет прикрепить его к любой поверхности. Даже к человеческой коже.
  Константин смотрел на квадратик с сомнением.
  - Вы хотите, чтобы мы по этой штуковине следили за ним? - спросил он.
  - Именно. У Хлопенкова нет ни копейки, стало быть, он наверняка направится к деньгам. И приведёт к ним нас.
  Он вручил радиомаячок Константину, после чего достал два небольших прибора размером чуть побольше спичечного коробка.
  - Это приёмники, - продолжал он. - Один останется у меня, второй я отдаю вам, - Анатолий Михайлович убрал один из приборов обратно в карман. - Работает такой приёмник очень просто. Видите эту стрелку на корпусе? Если стрелка направлена точно на маячок, то загорается световой сигнал, - он нажал на кнопку и повернул прибор так, чтобы конец стрелки показывал на квадратик с липучкой. Стрелка зажглась зелёным светом. - А если стрелку повернуть хотя бы немного в сторону от маяка, то сигнал пропадает... - Он повернул прибор, и стрелка погасла. - Короче, этот приёмник будет показывать вам точное направление на радиомаяк. Здесь, на панели, ещё находится цветовой индикатор. По нему можно судить о примерном расстоянии до маяка. Если зелёный цвет индикатора насыщенный, как сейчас, то, значит, маяк находится близко. Если цвет начинает бледнеть, то маячок удаляется.
  - Ловко придумано, - сказал Андрей.
  - Новейшая разработка наших специалистов, - полковник протянул приёмник Константину.
  Тот взял его, повертел в руках и спрятал в карман.
  - Но вы должны иметь в виду, что расстояние между маяком и приёмником не должно превышать семи километров, - прибавил Анатолий Михайлович. - Если оно будет больше, то связь оборвётся. И ещё. Микробатарейки в маячке рассчитаны только на двое суток непрерывной работы.
  - На двое суток? - Константин встревожился. - А если он за это время не успеет добраться до бабок? Если они, например, лежат где-нибудь далеко отсюда? В Архангельских лесах?
  - Не думаю, что так далеко, но к концу вторых суток нам так или иначе придётся его снова задержать.
  - Тогда надо снять с него наручники, - заметил Андрей. - В них он далеко не уйдёт.
  Полковник кивнул и протянул Андрею ключ.
  - Это от его браслетов. Снимешь их с него ближе к ночи.
  - Нам понадобятся деньги, - Константин шагнул к брату и довольно бесцеремонно протянул руку к его карману, куда тот положил доллары.
  - Убери грабли! - Андрей схватил его за запястье.
  - Ты теперь с нами, а значит, со всеми на равных правах! - прорычал Константин. - Бабки вытаскивай назад!
  Андрей оттолкнул его, но потом, подумав, всё-таки достал деньги. Их у него тут же выхватил полковник.
  - Костя рассуждает логично, - сказал он младшему племяннику. - Свою долю ты получишь, когда доберёмся до денег, а пока с вас хватит... - Он отсчитал двадцать стодолларовых банкнот и передал их Константину. - На двоих этого более чем достаточно.
  Остальное он убрал в карман.
  Андрей с сигаретой в зубах привалился к дверному косяку. Скаредность подельников ничего, кроме досады, не вызывала. Если бы у него сейчас был выбор между его будущей долей, до которой надо ещё добраться, и пятьюдесятью тысячами долларов, которые были обещаны ему с самого начала, то, пожалуй, он выбрал бы последнее. Но выбора не было. Ему придётся пройти весь путь до конца.
  - Маячок нацепите Хлопенкову на штаны, на внутреннюю сторону, - посоветовал полковник. - Займитесь этим прямо сейчас.
  - А может, всё-таки попытаем его? - в последней надежде спросил Константин.
  - Делай, как тебе говорят, - ответил полковник. - И помните: не удаляться от него больше, чем на семь километров!
  
  
  Глава 16
  
  В доме темнело. Скорому наступлению вечерних сумерек способствовали густые облака, закрывавшие большую часть неба. Зек лежал не шевелясь. Похоже было, что он спит.
  Анатолий Михайлович вышел во двор и, запахиваясь в куртку от порывов холодного ветра, направился к калитке. Константин поспешил за ним.
  - Вы разве не останетесь здесь?
  - Я буду находиться в машине на некотором расстоянии от дома. Не исключен вариант, что ночью, выйдя отсюда, Хлопенков остановит попутку.
  - Но у него нет денег.
  - Оксана может дать, и вообще откуда мы знаем, что у него на уме, - полковник задержался у калитки, пристально взглянул на племянника. - Я больше чем уверен, что нам придётся не идти за ним, а ехать. Так что будь наготове, охота предстоит серьёзная. Держи со мной связь по мобильнику.
  Он толкнул калитку и быстрым шагом направился к темневшей невдалеке "Ниве". Константин проводил его глазами.
  Полковник зашёл под деревья и его высокая фигура почти полностью утонула в их тени. Хлопнула дверца, послышался звук отъезжающей машины.
  Константин ещё какое-то время стоял, а потом достал из кармана приёмник и, разглядывая его, вернулся на веранду.
  Электричества в доме не было - где-то произошло замыкание. Комната и веранда были погружены в полумрак. Хлопенков по-прежнему лежал, и непонятно было, спит он или наблюдает за своими конвоирами. Даже Оксана на кухне притихла.
  Вдали полыхнула зарница и её голубоватый блеск на мгновение высветил окна.
  Константин протянул брату радиомаячок.
  - Давай проверим его. Спрячься куда-нибудь, а я пойду тебя искать.
  У Андрея не было никакого желания играть в прятки, однако он понимал, что эксперимент провести совсем нелишне. Усмехаясь, он отправился во двор. Константин тем временем достал верёвку и связал узнику руки и ноги.
  - Мне надо отлучиться на четверть часика, - говорил он, затягивая узлы, - а ты полежи тут пока, отдохни... А то ты у нас резвый больно, так и норовишь утечь. Мы ведь тебе добра хотим... Эх, Николай, Николай, не понимаешь ты своей выгоды... Выправим тебе документы, поможем за границу уехать, и будешь ты там как сыр в масле купаться...
  Хлопенков молчал, смотрел на него волчьим взглядом.
  Связав его, Константин вышел во двор. Роща, примыкавшая к забору, вся уже потемнела. Сарай выглядел мрачной развалиной. Константин нажал на кнопку прибора. Стрелка на зажглась. Он повёл прибором влево, вправо, потом начал поворачиваться кругом. Он успел повернуться чуть больше чем на девяносто градусов, как стрелка неожиданно вспыхнула.
  - Холодно-горячо! - негромко крикнул Константин. - Я иду искать!
  И он двинулся вперёд, куда показывала стрелка.
  Андрей, видя, что брат идёт прямо к нему, перебежал от яблони к сараю.
  Стрелка погасла, но Константин поводил прибором и она снова вспыхнула. На этот раз она показывала на правый угол сарая.
  - Бегай, бегай, - прикрикнул он. - Всё равно не уйдёшь...
  Андрей переметнулся к кустам у забора, но Константин настиг его и там.
  - Отличная штука, - в радостном возбуждении говорил брат. - С такой мы можем отпустить Хлопенкова на все четыре стороны. Сядем ему на хвост, и он приведёт нас к бабкам! Кишками чую - приведёт!
  Они вернулись в дом и застали возле Хлопенкова Оксану с ножницами. Не было сомнений, что она собиралась развязать его.
  Она испуганно отпрянула.
  - Ладно-ладно, - Константин ухмыльнулся, - давай сюда ножницы, я сам разрежу. А ты пока сготовь что-нибудь пожрать. Завтра утром мы уходим.
  - Куда? - спросила она.
  - Много хочешь знать.
  Оксана, помешкав, вышла из комнаты.
  - Бабок от меня не жди, - прохрипел зек с такой злостью, что другой бы на месте Константина треснул его по губам. Но Костя только усмехнулся.
  - Вот что, братишка, - сказал он, - мы тут посоветовались и решили снять с тебя браслеты. Все равно толку от них мало, а с ними ты только привлекаешь к себе внимание. Лишние приключения нам ни к чему, правда?
  И он кивнул Андрею. Тот подошёл, достал ключ и вставил его в отверстие на замке наручников. При этом он корпусом загородил Константина, который, разрезая верёвку на ногах зека, незаметно прикрепил к его брючине радиомаячок.
  Избавившись от наручников, зек поморщился, пошевелил руками. На его запястьях алели кровавые ссадины.
  - Давно пора было снять, - он со вздохом облегчения откинулся на подушку. - А теперь сбегали бы за водярой, что ли. А то чего без толку сидеть.
  - Обойдешься, - сказал Константин. - Завтра утром надо иметь ясную голову.
  Андрей уселся на продавленный диван. Теперь им с братом оставалось только ждать ночи, когда узник предпримет попытку побега.
  Но их планы были нарушены самым неожиданным образом.
  В комнату вбежала перепуганная Оксана.
  - Ой, там кто-то есть на дворе! Двое мужиков каких-то шастают у сарая...
  Константин с автоматом вышел на веранду. Андрей направился было за ним, но, вспомнив, что надо следить за Хлопенковым, остался в комнате.
  Константин с Оксаной подошли к окну веранды.
  - Вон они, видишь? - прошептала она.
  Константин, вглядываясь в сумерки, успел заметить чью-то тёмную фигуру у сарая. В следующее мгновение в окне сарая мелькнул свет, как будто там включили фонарик.
  
  
  Глава 17
  
  - Вот он, - карлик посветил на труп. - Я так и знал, что они его сюда втащат!
  Дауд и Салман, которые вслед за ним пробрались в сарай, вгляделись в покойника.
  - Азизбек... - бледнея от ярости, прошептал Дауд. - Они его убили...
  Дауд, до последней минуты не веривший в гибель Азизбека, вдруг наполнился дикой ненавистью ко всем обитателям этого уединённого дома. Азизбек был его близким родственником, и за его смерть полагалось мстить. По мобильной связи он соединился с подчинявшимися ему головорезами, которые ждали в машинах неподалёку отсюда. Он велел им немедленно подойти к дому и взять его в кольцо.
  - Кишки вырву всем, - шептал Дауд, сжимая кулаки. - Своей рукой глотки перережу...
  - Николая трогать не будем, - чуть слышно сказал Муса.
  Главарь, помешкав секунду, кивнул.
  - Да, пусть живёт пока. Он должен привести нас к деньгам. А потом и ему сверну шею... Ответит за смерть Азизбека...
  Карлик Муса оказался не только свидетелем гибели Азизбека. Ему удалось подслушать разговор Оксаны с Хлопенковым в сарае.
  После этого они с Салманом поспешно отправились в Бронницы и разыскали Дауда. Главарь и ещё два бандита были заняты важным делом: загружали в джип "Рэйндж-Ровер" тротил, растяжки и взрыватели для мин. Всё это хозяйство, предназначенное для терактов, они раздобыли разными путями здесь же, в Подмосковье, на фабриках и в воинских частях, и упаковали в коробки из-под вермишели. "Рэйндж-Ровер" с коробками должен был отправиться на конспиративную базу в Москве, после чего группа боевиков займётся проведением терактов. Растяжки из тонкой, почти невидимой проволоки планировали ставить на аллеях парков, в подъездах жилых домов, на улицах, чердаках, в подвалах. Серия взрывов должна была деморализовать население столицы, разжечь ненависть и подбавить огня в затухающий костёр кавказской войны.
  Когда появились запыхавшиеся Муса с Салманом, Дауд собственноручно укладывал в объемистый багажник джипа последнюю коробку. Это был ещё довольно молодой человек, внешне мало похожий на кавказца. Рослый, светловолосый, с гладко выбритым лицом, его можно было бы назвать красавцем, если бы не большой уродливый шрам на шее, полученный от шрапнели во время боя под Очхой-Мартаном. Когда Дауд нервничал, шрам наливался кровью.
  Перебивая друг друга, Муса и Салман доложили о гибели Азизбека.
  - Что? - Дауд побледнел. - Азизбек погиб?
  - Убили его! Вилами закололи!
  - Кто убил? Говори быстро! - Главарь схватил Салмана за грудки. Казалось, что с его побагровевшей раны сейчас хлынет кровь.
  - Вот, Муса видел... - пробормотал струсивший Салман.
  Дауд обернулся к карлику.
  - Его мужик один убил, бывший любовник хозяйки, - поспешно заговорил тот. - Он вчера ночью появился с двумя другими мужиками. Они выгнали Азизбека из дома, а сегодня Азизбек опять пошёл туда, и мужик накинулся на него с вилами... Прямо в грудь, сука, всадил...
  - Всей братвой едем! - рявкнул главарь. - Будем разбираться на месте!
  Но собрать всю банду не удалось. Как всегда по вечерам, братки "оттягивались" в саунах и ресторанах, и вытащить их оттуда оказалось не таким простым делом. Половина людей и вовсе отправилась в Москву праздновать чью-то свадьбу. Только часа через три, когда уже сгустился вечер, к гаражам, где находился Дауд, стянулось полтора десятка бойцов.
  К этому времени Дауд уже знал от карлика про миллионы, которые ищут два парня, одетых в форму омоновцев.
  В отличие от Мусы, Дауд слышал и о Катке, и о его исчезнувших деньгах, и о недавнем побеге Хлопенкова, а потому к сообщению карлика отнёсся очень серьезно. Хлопенков был убийцей Азизбека и его полагалось казнить, но в то же время он обладал ценнейшей информацией. Дауд решил захватить всех находившихся в доме живьём и потолковать с каждым из них отдельно, и особенно основательно - с Хлопенковым.
  Чеченцы на четырёх иномарках покатили к оксаниному дому. Впереди ехал главарь в "Рэйндж-Ровере", из которого даже не потрудился выгрузить коробки с минами. Посчитал, что это лишняя работа.
  Машины остановились за рощей. К этому времени уже стемнело. Небо заволокли тучи. Дауд велел братве сидеть пока в машинах и ждать его сигнала, а сам с Мусой и Салманом отправился к дому.
  Троица незаметно прошла через калитку и проникла в сарай. Как и предполагал карлик, труп Азизбека находился там.
  - Бойцы щас подвалят, - сказал Дауд, закончив телефонные переговоры с экипажами машин. - Возьмём всех, кто в доме. И бабу тоже.
  
  
  Глава 18
  
  Приближаясь к сараю, Константин с автоматом на груди не сводил глаз с приоткрытой двери. За ней снова мигнул свет. Константин бесшумно подобрался к самой двери и выстрелил в воздух.
  - Выходи с поднятыми руками! - гаркнул он. - Кому сказал!
  Из сарая выстрелили в ответ. Константин шарахнулся, присел на одно колено и в ту же секунду метнулся в кусты.
  Из сарая донеслось ещё несколько выстрелов. Потом оттуда кто-то выглянул. Неизвестный держал в руке пистолет.
  Андрей с Оксаной видели всё это из окна веранды.
  - Кто это? - шёпотом спросил он у женщины.
  - Кажется, Салман... - тоже шёпотом ответила она. - Приятель Азизбека...
  Андрей в тревоге покачал головой. Автомат у них с Константином был один на двоих, и теперь ему только и оставалось, что наблюдать.
  Кавказец вышел из сарая. Вслед за ним оттуда вынырнул ещё один. "Почему Костя не шуганёт их очередью? - смутно подумал Игнатов. - Что с ним? Он ранен?"
  Кавказцы двинулись к дому. Шедший первым Салман приблизился к дверям веранды.
  - У него пистолет, - в ужасе прошептала Оксана.
  Похоже было, что ночные гости собираются войти в дом. Константин в кустах по-прежнему безмолвствовал. Оксана попятилась назад и скрылась в комнате. Андрей, помешкав, последовал за ней.
  Наконец из кустов, где затаился Константин, загрохотали выстрелы. Салман упал с глухим криком. Эхо от выстрелов слилось с далёким ворчанием грома. Андрей, на секунду выглянув в окно, заметил, как Салман бьётся в судорогах у крыльца. Второй кавказец отпрянул и начал стрелять по кустам.
  Андрей подбежал к окнам на противоположной стороне дома, собираясь выпрыгнуть и обойти незваных гостей с тыла. Но едва он выдвинул раму, как раздался сдавленный возглас Оксаны:
  - Вон они! За забором!
  Действительно, за забором показалось сразу несколько тёмных силуэтов. Он бросился на кухню, подбежал к окну, но и с этой стороны кто-то прошёл за забором. Андрей похолодел. Его худшие опасения подтвердились. Дом окружён дружками убитого, которые пришли мстить за своего товарища!
  Послышался гортанный возглас на чеченском языке. Ему отозвались с другой стороны двора. Андрей заметил, как двое мужчин лезут через забор. Снова прогремела автоматная очередь, и один из чеченцев остался висеть на заборе. Второй поспешно спрыгнул и растворился в темноте за деревьями.
  - Эй, вы, в доме! - закричал из-за дерева Дауд. - Не стреляйте! Мы вам ничего не сделаем! Мы к Оксане пришли!
  Хлопенков и Оксана перебегали от окна к окну. Зек беззвучно матерился. Оксана уже успела объяснить ему, что явились друзья убитого Азизбека.
  - Они перережут нам глотки! - крикнул Андрей. - Попали мы! А всё из-за тебя, мудака!
  - Ты, мужик, следи за базаром, - отозвался зек.
  Оксана была на грани истерики.
  - Может, милицию вызвать?
  - А давай, вызывай! - рявкнул Хлопенков. - Мне лично уже всё по хрену!
  - Телефона в доме нет... - Оксана посмотрела на Андрея. - У тебя есть мобильник? Позвони в милицию! Скорее! Может, приедут быстро!
  Снова прогрохотала автоматная очередь. Это стрелял Константин, и в душе Андрея шевельнулась надежда: может, всё-таки удастся отогнать незваных гостей?
  Однако те, как выяснилось, уходить не собирались. Из-за забора треснуло несколько одиночных выстрелов. В комнате разлетелось окно.
  - Выходите из дома, если хотите жить! - провопил Дауд.
  Три чеченца вбежали во двор и, не дожидаясь, пока по ним ударит автомат, бросились на землю в нескольких метрах от веранды.
  Увидев их в окно, Хлопенков свирепо выругался.
  - Звони в ментуру, а то всем хана, - крикнул он Андрею. - Быстрее звони!
  Игнатов медлил доставать мобильный телефон. Звонок в милицию означал полный крах. Но только его палец коснулся кнопки телефона, как со стороны дороги протрещали сразу две автоматные очереди. Оксана взвизгнула. Послышались крики чеченцев. За забором и в саду началась какая-то неясная суматоха. Андрей рискнул выглянуть в окно. Троица, проникшая в сад, поспешно улепётывала обратно к калитке. Один из бандитов вскрикнул и рухнул на полпути к ней.
  - Менты подвалили, - прохрипел зек. - Наверно, кто-нибудь из соседей вызвал... - Он торжествующе осклабился. - Абзац тебе и твоему корешу! Мне-то ничего не будет, я не при деле, а вы за мокруху на двадцать лет загремите, а то и пожизненное дадут!
  - На тебе тоже кровь есть, - начиная злиться, отозвался Андрей. - Кто мужика у сарая завалил?
  К забору со стороны дороги подбежало несколько молодчиков. Все были вооружены автоматами и пистолетами.
  - Стоять! - закричал Савик. - Никому не двигаться!
  Гнутый уже доложил ему, что дом штурмует группа кавказцев. Савик принял единственно разумное, как ему показалось, решение. Он и его люди должны прикинуться в потёмках милиционерами и взять непрошеных налётчиков на испуг.
  - Всем стоять! Милиция! Руки за головы!
  С этими криками вновь прибывшие начали стрелять по силуэтам, мелькающим за деревьями.
  Для Дауда и его братвы появление вооружённых людей оказалось страшным сюрпризом. Чеченцы дрогнули. Кое-кто, не дожидаясь приказа, побежал к машинам. Дауду и двум его ближайшим помощникам - Асламбеку и Шамилю, удалось не допустить панического бегства. Банда отошла от дома более-менее организованно и затаилась в роще.
  Тем временем "милиционеры" перелезли через забор.
  - Хлоп, выходи! - завопил Савик. - Ты здесь, я знаю! Гарантирую тебе жизнь!
  - А сам-то ты кто? - послышался крик из дома.
  - Я - кореш Катка, - солгал Савик. - Не бойсь, я подвалил, чтоб тебя выручить! Со мной будешь в безопасности!
  - Какой ещё кореш Катка? - прокричал через несколько секунд Хлопенков.
  - Каток меня знал! Не бойсь, выходи!
  Дауд, прислушивавшийся к крикам, напрягся. Каток - это покойный главарь банды, который припрятал несколько миллионов долларов. Значит, этот невесть откуда появившийся "кореш" - тоже бандит?
  - Это не менты! - крикнул он, обернувшись к своим.
  - Их человек шесть или семь, не больше, - подхватил Асламбек. - Отгоним в два счёта!
  - Тоже за бабками явились, - свирепея, прохрипел Дауд. - Шамиль, бери четырёх бойцов и обходи их слева. Ты, Асламбек, дуй с остальными на веранду. Тех, кто будет в доме, не мочить, понял? Мне они нужны живыми! А я с Мусой и Джамилем обойду их справа.
  
  
  Глава 19
  
  Дуремар подбежал уже к самой веранде, когда из-за угла сарая загрохотал автомат. Браток рухнул на бегу, словно получил подножку, и повалился на труп Салмана.
  - Там кто-то есть за сараем! - крикнул Савик. - Захар, Гнутый, достаньте его!
  Константин снова нажал на крючок, но автомат сухо щёлкнул. Константин выругался.
  Автоматные очереди зазвучали из рощи, где скрывались чеченцы. Константин пополз назад. Боль от задетого пулей бока стремительно растекалась по телу. Он стонал и зажимал рану рукой, но кровь продолжала идти.
  Бойцы Дауда открыли по пришельцам шквальный огонь. Савик и его люди, уже находившиеся возле дома, бросились на землю, Демьян и Шишак полезли в разбитые окна. Увидев в окне бритую голову, Андрей со всего размаху обрушил на неё кочергу. Шишак перевесился через подоконник и свалился на пол. Из его разбитой головы хлынула кровь. Оксана завизжала. Демьяну удалось благополучно проникнуть в тёмную комнату, но здесь на него с кухонным ножом кинулся Хлопенков. Он целил в бок, однако братку удалось увернуться. Лезвие прошло по касательной, лишь легко ранив его. Демьян схватил зека, они рухнули на пол и покатились, по дороге обрушив стол.
  Андрею некогда было разбираться с ними. На дворе почти непрерывно грохотала стрельба, в окна лезли бандиты. Один из них выстрелил в потолок и заорал шальным голосом:
  - Никому не двигаться! Стоять!
  Андрей бросился на кухню, раскрыл окно и спрыгнул на землю. Выстрелы раздавались слева, поэтому он побежал направо. Но едва он свернул за угол, как нос к носу столкнулся с огромным бритоголовым бородатым чеченцем. В руке Шамиль сжимал пистолет. Бандит взревел, увидев его. Помня приказ Дауда взять всех, кто находился в доме, живьём, он сделал предупредительный выстрел мимо Андрея, рассчитывая запугать его. Игнатов на миг замер и тут же кинулся на Шамиля, выбив пистолет. Мимо, не заметив их в темноте, пробежали два других подручных Дауда. Бежали они к веранде.
  Чёрное небо расколола ослепительная огненная трещина и почти в то же мгновение грянул раскат такой силы, что в нём потонули все остальные звуки. После вспышки темнота, казалось, сгустилась ещё больше. Андрей не различал даже лица своего противника. Ему казалось, что он дерётся с хрипящим, воняющим чесноком и изрыгающим ругательства невидимкой.
  Шамиль драться толком не умел. Он собирался одолеть Андрея массой своего тела, навалиться на него, сдавить в объятиях. Игнатов, однако, довольно скоро вырвался и нанёс ему несколько чувствительных ударов по почкам и шее. Бандит завыл от резкой боли.
  Савик следом за своими бойцами проник в дом через окно. В комнате царила кромешная тьма. В ней кто-то хрипел, матерился, бегал, спотыкаясь о перевёрнутую мебель. В углу визжала Оксана, вырываясь из объятий Рябого.
  Савик бросился к ней.
  - Где Хлоп? Где он?
  Но женщина, от ужаса находившаяся на грани помешательства, не могла произнести ни одного внятного слова. При приближении Савика она с ещё большей силой начала визжать и вырываться. Чувствуя, что ещё немного, и она выцарапает ему глаза, Рябой отпустил её. Она с криком заметалась по комнате, потом зачем-то побежала на кухню. Савик, войдя туда за ней, замер от неожиданности. В окно кухни влезал бородатый чеченец с пистолетом в руке!
  Чеченец выстрелил не целясь. Оксана испуганно вскрикнула и бросилась прочь, причём так резво, что сбила Савика с ног.
  Бойцы Дауда проникли и на веранду. В перерывах между автоматными очередями слышно было, как они перекрикиваются на своём языке. Савик, обливаясь ледяным потом, несколько раз выстрелил в направлении веранды и попятился обратно в комнату. В окна плеснул мертвенно-голубой свет молнии, и в её мгновенном блеске главарь увидел распластанного на полу Шишака. Тот был мёртв.
  Рябой влез на подоконник, собираясь ретироваться из дома.
  - Куда? - взбешённый главарь схватил его за куртку и втащил обратно в комнату. - Чёрных только двое, замочим их!
  Судя по звуку шагов, чеченцы подошли к дверям комнаты.
  - Стоять! Всем стоять! - гаркнул кто-то в коридоре и несколько раз выстрелил.
  Савик тоже выстрелил и резво отпрыгнул в сторону.
  В эту минуту Хлопенкову, наконец, удалось сомкнуть пальцы на шее Демьяна. Хрустнули переламываемые ключицы. Демьян задёргался в судорогах, захрипел, из его горла хлынула кровь. Зек не обращал внимание на выстрелы и беготню вокруг. Он сдавливал пальцы на горле своего противника до тех пор, пока тот не перестал дышать. Только потом обхлопал его карманы и вытащил бумажник и нож.
  Кто-то из чеченцев догадался поджечь бумагу и швырнуть её на середину комнаты. Пол и стены озарились. В сполохах ярко-красного огня показались Савик с Рябым и стоявшая за шкафом Оксана. Савик, держа пистолет обеими руками, начал лихорадочно жать на крючок. Оба вбежавших в комнату чеченца свалились замертво. Где-то в саду, рядом с домом, взорвалась "лимонка". С потолка посыпалась штукатурка.
  Бумага, наконец, выгорела дотла и комната снова погрузилась в темноту.
  - Хлоп! - рявкнул Савик. - Ты где?
  Ему никто не отозвался.
  - Где ты? - повторил он и прислушался. - Я знаю, ты где-то здесь!
  Рябой щёлкнул зажигалкой, но её огонёк почти ничего не осветил.
  - На чердак ушёл, - хрипнул браток, разглядев узкую лестницу в углу коридора.
  - Залазь, - велел ему главарь.
  Но едва Рябой взобрался на ступени, как из кухни высунулся чеченец с горящей бумагой. Он швырнул её к самой лестнице. Вслед за тем сразу два чеченца оказались в коридоре.
  Попавший в пятно света Савик шарахнулся назад. Рябой от неожиданности свалился со ступенек.
  - Стоять! - закричали чеченцы, но Савик с Рябым, проявив невероятную резвость, успели выскочить в окна.
  Первым бросился за ними Дауд.
  - Держите их! - орал он. - Не дайте им уйти!
  По тёмному саду бегали какие-то люди, то тут, то там звучали автоматные очереди и одиночные выстрелы.
  Дауд и его бойцы, убедившись, что в доме никого нет, кроме полуживой от страха Оксаны, выбежали в сад. Хлопенкова под диваном они не заметили.
  У Оксаны, едва державшейся на ногах, уже не было сил кричать.
  - Тихо! - вдруг услышала она рядом с собой.
  Её ладонь оказалась зажата чьей-то рукой.
  - Никола... - Она почти свалилась на руки к Хлопенкову.
  - Дёргать надо, - шептал он ей в ухо. - Дёргать, а то пригнобят нас...
  - Там людей поубивали, - она показывала куда-то в темноту. - Вон там лежат... Я сама видела...
  - Смываемся через окно!
  - Там стреляют...
  - Здесь нас быстрее замочат. Пошли.
  В коридоре горел ворох бумаг. Сквозняк разносил пламя, и пятна красного света плескались по полу и по стенам.
  - Пожар! - шепнул Хлопенков и с силой встряхнул её.
  Это слово как будто привело Оксану в чувство. Она заметалась по тёмной комнате. Подбежала к шкафу, достала платье и куртку, потом вытащила что-то из тумбочки. Хлопенков выглядывал в освещённый пламенем коридор. Кавказцы, похоже, покинули дом. Основное сражение кипело во дворе. Но они могли в любую минуту вернуться...
  Хлопенков схватил Оксану под руку и почти поволок за собой. Она тащила ворох платьев, шуб, сумок, каких-то коробок.
  - Брось всё! - раздражённо шипел зек. - Будет у тебя шмотьё какое хочешь, и шубы будут... А сейчас надо живыми отсюда убираться, поняла, дура набитая?
  В коридоре они обошли стороной загоревшиеся половицы и вышли на веранду. Пол здесь был засыпан битым стеклом. Пока Оксана, по требованию Хлопенкова, складывала шубы и сумки в угол, он осторожно подобрался к окну и выглянул во двор. Тёмные фигуры сгрудились за яблонями. Там, кажется, кого-то поймали. Несколько человек пробежало за забором.
  Хлопенков присел на корточки и знаком велел присесть Оксане.
  - А теперь иди, - прошептал он и начал подталкивать женщину к выходу.
  - Куда?
  - К кустам, там темнее. И быстрей, пока никого нет!
  Оксана в полусогнутом положении выбралась на крыльцо, огляделась и, замирая от страха, устремилась к кустам. Хлопенков побежал за ней, согнувшись в три погибели.
  
  
  Глава 20
  
  Андрей вскочил на ноги, но чеченец успел дотянуться до его куртки и снова повалил на землю.
  - Сюда! Ко мне! - голосил Шамиль.
  - Заткнись! - Андрей принялся молотить его кулаками.
  Снова плеснула молния, и Игнатов, разглядев, наконец, противника, нанёс ребром ладони точный удар по шее. Шамиль изогнулся от болевого шока. Его пальцы разжались.
  Отползая от него, Андрей задел коленом что-то твёрдое. Он пошарил в темноте рукой и нащупал пистолет. Сердце его гулко забилось, когда он сжал в руке холодную рукоятку. Кажется, появился шанс вырваться из передряги!
  Он огляделся и нырнул за ближайшую яблоню. Совсем рядом, пригибаясь, пробежали два молодчика. Молния на мгновение выхватила из мрака их кожаные куртки и бритые головы. Игнатов терялся в догадках. На милиционеров молодчики не похожи, хотя сейчас такие стражи порядка, что внешне их невозможно отличить от братков. Как бы там ни было, но ему крупно повезло, что этот невесть откуда взявшийся отряд появился в тот самый момент, когда кавказцы уже готовились войти в дом!
  Андрей перебежал к соседней яблоне, а оттуда к поленнице у сарая.
  Справа кто-то засвистел условным свистом. Точно такой же свист раздался слева. И как бы в ответ застрочил автомат.
  В окнах дома, только что тёмных, показались сполохи красноватого света.
  - Захар! Захар! - вопили за забором, перекрывая треск автоматных очередей.
  Из-за веранды доносились крики по-чеченски...
  Андрей с пистолетом в руке прополз вдоль стены сарая и свернул за угол. Он вздрогнул от неожиданности, наткнувшись в темноте на человека, который, видимо, тоже полз. Лишь какое-то шестое чувство не позволило Игнатову в первую же секунду нажать на крючок. Он стремительно отпрянул и наставил на незнакомца пистолет.
  Человек, едва различимый в темноте, слабо шевелился и стонал. Рядом с ним лежал автомат. У Андрея перехватило дыхание, когда он узнал этот голос.
  Блеск полыхнувшей зарницы подтвердил страшную догадку. Перед ним лежал Константин!
  Брат был ещё жив, но его тело уже сотрясали предсмертные судороги. Андрей подполз к нему, дрожащей рукой достал зажигалку, щёлкнул и поднёс огонёк к его лицу. Он поразился: рот смертельно бледного умирающего Константина кривила его обычная, немного насмешливая улыбка! И только приглядевшись внимательнее, Андрей понял что это не улыбка, а гримаса боли.
  - Костя, ты что, помирать собрался? - зашептал он в смятении. - Брось ты это...
  Глаза Константина казались стеклянными. Однако в самый последний момент они неожиданно прояснились. Андрею показалось, что умирающий слегка повернул голову и посмотрел на него, а губы что-то прошептали.
  В следующее мгновение Константин откинулся навзничь и перестал дышать.
  Андрей целую минуту держал горящую зажигалку у его лица, не сводя с него глаз, забыв о том, что огонёк может привлечь внимание бандитов. В голове проносились обрывки детских воспоминаний. Они с братом морозным зимним вечером катаются на коньках в Парке Горького. Светло от развешенных повсюду цветных огней. Огромная ель сверкает электрическими лампочками. Константин, который катается гораздо лучше него, неожиданно прибавляет скорость и, к его ужасу, скрывается в толпе конькобежцев, оставляя его одного в незнакомом месте, среди совсем чужих взрослых людей... Это ему почему-то запомнилось навсегда. Видение мелькнуло и исчезло. Грохот от взрыва гранаты привел Игнатова в чувство. Он выключил зажигалку, поднялся на ноги, потом снова наклонился над убитым, закрыл ему глаза и торопливо обыскал его карманы. Вынул деньги, фальшивое милицейское удостоверение, дядюшкин аппарат. Не удержался, чтоб не нажать на кнопку и поводить аппаратом перед собой. На панели вспыхнула зелёная стрелка. Она показывала куда-то влево от дома. Но там, насколько мог судить Игнатов, должны были находиться кавказцы...
  Он засунул вещицу в карман, метнулся к забору и прыжком перемахнул через него. Не успел он сделать и двух шагов, как кто-то бросился на него сзади. Андрей выстрелил не оборачиваясь, но, видимо, промахнулся, поскольку в следующий момент его сбили с ног сильным ударом. Он упал и покатился по траве.
  
  
  Глава 21
  
  Хлопенков и Оксана бежали между деревьями в почти кромешном мраке, то и дело спотыкаясь, падая, вставая и снова спотыкаясь. Зек старался не выпускать оксанину руку. От перепуганной женщины только и слышалось плаксивое: "Куда?... Погоди... Дай отдышаться..."
  - После отдыхать будем, - отвечал уголовник и изрыгал выразительное словцо, в очередной раз задев корягу.
  Позади остались дом с пылающими окнами и сад. Оттуда ещё доносилась стрельба, но уже значительно реже. Порывы ветра становились всё сильнее. Деревья гнулись под его натиском, скрипели стволами и шелестели листвой. Небо вспарывали молнии. Гром ворчал почти непрерывно. В блеске зарниц Хлопенков иногда замечал каких-то людей, которые спешили к дому или от дома, прятался от них, а потом снова бежал по тёмной роще, волоча за собой Оксану. Ему было всё равно, куда бежать, лишь бы подальше отсюда. Несмотря на пронизывающий ветер, он весь вспотел, дыхание было сухим и прерывистым.
  Слева, переговариваясь по-чеченски, прошли двое. Хлопенков и Оксана сначала застыли, а когда те удалились, не заметив их в темноте, шарахнулись в противоположную сторону и вдруг оказались перед машинами. У дороги под елями стояли три иномарки и большой чёрный джип. В свете мелькнувшей молнии зек успел заметить, что людей возле машин не было, а у джипа приоткрыта дверь.
  - Ну-ка, пойдём проверим... - И он двинулся к джипу, продолжая тащить за собой Оксану.
  - Нас поймают, - шёпотом скулила она.
  - Тише ты!
  Но их всё-таки услышали. Только Хлопенков приблизился к двери джипа, как она раскрылась ещё шире и из неё вылез невысокий худощавый чеченец. Он всмотрелся в подошедшую пару, не понимая, кто это. Вспыхнула молния, и он разглядел перед собой незнакомых мужчину и женщину. Мужчина, свирепо кривясь, замахивался на него ножом. Молния в тот же миг погасла, чеченец шарахнулся, как ему казалось, в сторону от лезвия, но налетел прямо на удар. Зеку уже не нужен был свет. Он нанес ещё один удар, а потом ещё.
  Оксана, не видя, но догадываясь, что делает её любовник, заволновалась, потянула его за куртку.
  - Уйдём отсюда, прошу тебя, уйдём!
  - Погоди ты, - хрипнул Хлопенков, не оборачиваясь. - Стой на месте!
  Чеченец, мыча и держась руками за распоротый живот, начал медленно оседать на землю. Зек помог ему упасть, оттолкнув от машины, после чего заглянул в салон. Блеск зарниц, проникших в окна, выхватил из мрака пустые передние сиденья. Остальная часть машины была заставлена какими-то коробками.
  Хлопенков успел заметить, что в джипе никого нет и что ключ зажигания торчит в панели управления. А большего ему и не надо было.
  - Ништяк! - шепнул он. - Давай, полезай.
  Оксана, мотая головой, попятилась. Зек обхватил её руками и почти силой затолкнул в кабину.
  В стороне кто-то пробежал. Послышались лёгкие мелкие шаги. Они смолкли за джипом. Хлопенкову показалось, будто раскрылась задняя дверь внедорожника... Кто-то хочет залезть в джип? Он обернулся, но в темноте, тем более за коробками, ничего нельзя было рассмотреть.
  Под ветром зашумели деревья. Зек дрожащими пальцами включил зажигание, резко надавил на газ и машина сорвалась с места.
  Переваливаясь на ухабах, джип выехал на дорогу. Какой-то чеченец выскочил из "Фольксвагена" и посмотрел ему вслед. Ещё один боевик выбежал из-за деревьев.
  - Что? Куда он?
  - Угнал, сука! - кричал первый чеченец.
  Второй вскинул пистолет и выстрелил.
  - Не стреляй! - всполошился первый. - С ума сошёл? Там мины!
  Прозвучавший вдогонку джипу выстрел заставил Хлопенкова облиться холодным потом, но через пару минут, убедившись, что стрелять перестали и его как будто никто не преследует, ухмыльнулся. Глаза его азартно заблестели. "Надолго запомнят меня, паскуды, - думал он. - А то ишь, губы раскатали на чужие бабки!"
  - Никола, - шептала рядом Оксана. - Что ты сделал с тем мужиком? Ты его убил?
  - Ничего, оклемается, - Хлопенков старался разглядеть за стеклом почти невидимую дорогу. - Сейчас главное - смыться подальше.
  - Нас поймают... Теперь нам конец...
  - Ладно, завязывай ныть! - Зек мельком оглянулся на неё. - Мы едем не куда-нибудь, а за баблом. Пять миллионов долларов, а то и больше... Слышала? Пять миллионов долларов!
  - Кто же тебе даст такие деньги?
  - Покойник даст! - рявкнул Хлопенков и хохотнул. - Ему бабки ни к чему, а нам пригодятся.
  - Что-то я не верю.
  - Поверишь, когда увидишь живые деньги. Они лежат не слишком далеко... В укромном местечке... Возьмём их и махнём в Москву. Там нас никто не сыщет. А потом через Украину двинем в Тирасполь... Я уже всё продумал. Главное - бабки взять... Ничего, через пару часов они будут у нас...
  По стёклам ударили капли. Начинался дождь. Хлопенков включил дворники и они засновали по стёклам, размазывая влагу. Зарницы, мелькавшие в разных частях неба, смутно подсвечивали дорогу между чёрными деревьями. Зек поминутно косился на зеркало заднего вида. Погони, похоже, не было.
  Капли стучали всё чаще и чаще, и наконец хлынул ливень.
  
  
  Глава 22
  
  Анатолий Михайлович сидел, откинувшись, на переднем сиденье "Нивы" и ждал от племянников сообщения о бегстве Хлопенкова. Но мобильник молчал. "Нива" стояла на безлюдной окраине рощи, в километре от жилища Оксаны. Был ещё вечер, начало одиннадцатого, а казалось, уже глубокая ночь. По затянутому тучами небу носились молнии, над верхушками деревьев прокатывался гром.
  Полковник напрягся, услышав отдалённые выстрелы. Хотя, может быть, это ему только показалось... Выстрелы слились с ворчанием грома.
  Но вот снова затрещал автомат. Сомнений быть не могло: стреляли со стороны оксаниного дома!
  Телефон по-прежнему молчал, а между тем Константин обязан был позвонить, если случится что-то непредвиденное. Отсутствие звонка тревожило полковника. От волнения у него взмокла спина. Он уже достал телефон, собираясь позвонить сам, когда раздался звонок.
  - Михалыч... - услышал он задыхающийся голос старшего племянника. - У нас проблема...
  - В чём дело?
  - Подвалили кавказцы. У них есть стволы, я отстреливаюсь...
  - Где наш подопечный?
  - В доме, его пасёт Андрей... Чувствую, попали мы! Что делать?
  - Берите подопечного и уходите в лес. Сейчас темно, у вас есть хорошие шансы уйти. А если он попытается удрать, то ничего, пусть удирает, это входит в наши планы.
  Константин несколько секунд молчал. Его мобильник оставался включённым, и полковник слышал какой-то треск, похожий на звуки стрельбы.
  - Алло, алло, - снова заговорил Константин.
  - Да, я здесь. Что ещё?
  - Хреново... Мы окружены... Я сейчас попробовал перебежать к дому, но не вышло... Меня ранили...
  - Где ты?
  - За сараем... У меня кончаются патроны, а эти гады лезут...
  В динамике снова послышался треск. Потом всё смолкло.
  Анатолий Михайлович принялся нажимать на кнопки, но телефон Константина не отвечал. Он набрал номер мобильного телефона Андрея. Тот подтвердил сообщение брата. Разговор получился коротким, Андрею было не до разговоров. Он сказал только, что появились какие-то вооружённые люди, возможно - милиция. Они вступили с кавказцами в перестрелку и проникли в дом. Хлопенков куда-то пропал в неразберихе. Не исключено, что его уже нет в доме.
  Андрей прервал разговор на полуфразе. Полковник не стал снова дозваниваться до него, а достал приёмник и повернул его стрелкой в направлении оксаниного дома. Стрелка осветилась. Значит, маячок, а с ним и Хлопенков, находится ещё там...
  Полковник включал приёмник каждые пять минут. Стрелка всё время показывала на дом. Наконец её острие как будто сдвинулось в строну. Полковник в волнении выпрямился. Так и есть! Объект явственно перемещался. Он был уже в стороне от дома. А вскоре Анатолий Михайлович удивился ещё больше. Цветовой индикатор на панели приёмника начал бледнеть, причём так быстро, что сомнений не оставалось: объект удалялся на машине!
  Сегодня днём полковник поездил по окрестностям и выяснил, что единственная дорога вблизи оксаниной деревни ведёт на Малышево. Очевидно, Хлопенков направляется именно туда. Если бы он поехал к Бронницам, то индикатор показал бы, что он не удаляется, а наоборот, приближается.
  Анатолий Михайлович включил фары и нажал на газ. "Нива" покатила по ухабистому просёлку. Хлопенкова, скорее всего, поймали не кавказцы, а те непонятные люди, о которых успел сообщить Андрей, рассуждал полковник. Возможно, те люди действительно стражи порядка, но как они могли прибыть к месту происшествия так оперативно?
  Не исключался вариант, что зеку удалось выскользнуть из окружённого дома, добраться до дороги и остановить попутку. Хотя какая попутка в такое позднее время, в этой глухомани?
  Полковник ехал в направлении, куда показывала светящаяся стрелка, ещё сам не зная, что предпримет. Сейчас главное - выяснить, куда направляется Хлопенков, действительно ли ему удалось удрать, или его схватили и куда-то увозят.
  Он выехал на асфальтированное шоссе и, притормозив, ещё раз взглянул, куда показывает стрелка. Затем сориентировался по карте-схеме. Выходило, что машина с Хлопенковым повернула в сторону Никитского и, возможно, держит курс на Коломну. Анатолий Михайлович прибавил скорость. Цветовой индикатор на приёмнике загорелся ярче. Это означало, что расстояние между "Нивой" и машиной Хлопенкова сократилось.
  Хлынул ливень. Свет фар пробивался сквозь пелену дождя едва на три метра, но полковник не сбавлял скорости. На ходу он снова попробовал связаться с племянниками. Их телефоны молчали. Полковнику ничего не оставалось, как вглядываться в залитое дождём шоссе. Где-то впереди, с той же скоростью, может быть, всего в нескольких сотнях метрах, едет Хлопенков...
  Взглянув на зеркало заднего вида, Анатолий Михайлович увидел на шоссе позади себя световое пятно. Пятно было похоже на размытый бледно-жёлтый шар, который с каждой минутой сокращал расстояние, отделявшее его от "Нивы". Анатолий Михайлович вспомнил, что видел какую-то машину, когда проезжал оксанин посёлок, но она скоро пропала из виду, и он не придал значения этой встрече. Может быть, это она? Внезапно он обнаружил, что за первым светящимся шаром на повышенной скорости следует второй. Две легковушки с горящими фарами гнали в ливень по мокрому шоссе!
  Полковника кольнуло тревожное предчувствие, когда он вновь подумал о тех странных незнакомцах, которые слишком вовремя появились у оксаниного дома. Похолодевшими пальцами он вцепился в руль. Теперь он почти не сводил глаз с зеркала заднего вида. В первом световом пятне проступили очертания легковой машины. Это был "Фольксваген".
  
  
  Дауд сидел рядом с водителем, держал на коленях автомат и всматривался в тёмную, завешенную ливнем даль. Он догонял не "Ниву", а свой джип. Угонщик должен был ехать именно по этой дороге.
  Главарь уже знал, что "Рэйндж-Ровер" угнали мужик с бабой, причём мужик зарезал Махмуда - курьера чеченского террористического отряда. Этот Махмуд привёз Дауду заказ на партию мин-растяжек, и он же должен был переправить их нужным людям в Москве. Дауду не потребовалось много времени, чтобы понять, что беглец - не кто иной, как Хлопенков, последний из банды знаменитого Катка, а баба - его любовница Оксана.
  Направление, в котором укатил джип, было известно, и вся даудова братва кинулась в погоню на оставшихся трёх машинах. У развилки одна из них свернула направо, а две другие, включая "Фольксваген" с Даудом, покатили прямо, в сторону Никитского. Дауд отдал приказ: как только догонят джип, в саму машину не стрелять, а только перебить ей покрышки. Что же касается угонщика, то его взять живым или легко раненым.
  На шоссе перед чеченцами замаячила "Нива". Она двигалась в ту же сторону и тоже на повышенной скорости. У Дауда, раздражённого неудачами сегодняшнего вечера, её мельтешение перед глазами вызвало приступ бешенства. Он возненавидел и саму "Ниву", и её пассажиров. Он велел, как только "Фольксваген" сблизится с ней, пальнуть по её колёсам.
  
  
  Глава 23
  
  Савик с уцелевшими бойцами отступил в рощу, под защиту деревьев. Главарь в бешенстве матерился. Бой был проигран. Он потерял почти половину отряда. Оставшиеся бойцы были деморализованы и их уже никакими силами нельзя было заставить вновь пойти в атаку. Савик сидел на поваленном дереве, схватившись руками за голову. Хлопенкова он так и не нашёл. Миллионы ускользнули от него, а если прибавить потери, которые понесла его группировка в сегодняшнем бою, то это была настоящая катастрофа.
  Вокруг главаря сгрудились братки. Кто-то стоял, кто-то сидел, перевязывая раны, а двое раненых лежали, не в силах сидеть.
  - И какого хрена здесь понадобилось этим черножопым... - бормотал Дуремар, прикладывая пластырь к разбитому виску.
  Савик вскочил, схватил Гнутого за грудки и с силой швырнул на ствол ближайшего дерева.
  - Это вы с Рябым проворонили! - злобно закричал он. - Надо было предупредить меня!
  - Откуда мы могли знать? - Браток шмыгал носом и вытирал кровь с разбитой губы. - Мы думали, что кавказцы пришли разобраться с Оксаной... Мы вообще не знали, что у них есть стволы...
  - Из-за вас, сук, столько пацанов полегло! - Савик пнул Гнутого ногой, срывая на нём злость, потом снова уселся на дерево.
  Полыхнувшая молния на мгновение залила его скрюченную фигуру и толпу угрюмых мужчин.
  - Чёрные тоже пришли за Хлопом, это ясно, - прошептал он.
  - Надо смываться, шеф, - обеспокоенный Дуремар наклонился к нему. - Стрельбу слышали в деревне, сюда могут подвалить менты.
  - Как это - смываться? - возразил Рябой. - А Шишак с Демьяном? Они остались в доме, надо их вытащить оттуда.
  - Правильно! - Савик словно очнулся от оцепенения. - Идём к дому! Надо проследить за кавказцами! Узнать, кто такие, откуда взялись. Может, удастся выяснить, куда они дели Хлопа... И с бабой неплохо бы потолковать...
  Не в силах смириться с поражением, он встал и решительно направился к дому. За ним пошёл только один Рябой. Остальные не сдвинулись с места. Братки молча смотрели на своего главаря.
  Савик остановился и выругался в бессильной ярости.
  - Значит, никто со мной не пойдёт? - Он обвёл братву тяжёлым взглядом. - "Штуку" баксов даю тому, кто узнает, где Хлоп!
  Братки безмолвствовали. Желающих идти к дому, рискуя нарваться на чеченскую пулю, не нашлось. Савик сунул руки в карманы и тяжело засопел. "Идиоты, скоты, - мысленно ругал он сообщников. - Из-под носа уходят пять миллионов, а они сидят тут и не чешутся!"
  Ветер внезапно стих. Деревья перестали шелестеть и установилась тишина, какая бывает перед ливнем. Лишь молнии продолжали хлестать и тянуло дымом от горящего дома. Из мрака проступили его озарённые пламенем окна.
  - Пошли, что ль, к тачкам? - пробормотал Дуремар. - А то ща как ливанёт...
  Невдалеке послышались шаги. Братки насторожились, кто-то из них поспешно отступил за деревья, доставая оружие.
  Послышался условный свист, знакомый только бойцам Савика, и бандиты облегчённо перевели дыхание. Савик откликнулся тем же свистом. За деревьями взметнулся бумажный факел, и в его свете братки разглядели Захара и Тишку, которые вели незнакомого парня.
  Троица подошла к поваленному дереву.
  - Взяли этого хрена у забора, - доложил Захар - высокий накачанный малый лет двадцати пяти, с плоским как блин конопатым лицом. - Короче, достали "языка", как ты велел.
  Савик кивнул. Он действительно отдавал такой приказ.
  - Сопротивлялся, гад, - прибавил браток, - но я его успокоил.
  О том, каким образом он "успокоил" пленника, свидетельствовали рассечённая губа и кровоподтёки у того на виске.
  Гнутый поджёг пустую сигаретную пачку и осветил незнакомца. В глазах у пленника читались безнадёжность и тоска. Тем не менее он нашёл в себе силы раздвинуть губы в усмешке.
  - Пощерься тут, щенок черножопый! - злобно загудели бандиты. - Уроем ща на месте, как вы наших пацанов!
  Савику показалось, что он где-то видел это лицо.
  - Шеф, кажись, это не кавказец! - воскликнул Гнутый, как бы подтверждая его догадку.
  Савик взял пленника за подбородок и развернул лицом к себе, но в эту минуту импровизированный факел погас, а рассмотреть что-либо в темноте было трудно. Он велел Гнутому поджечь ещё что-нибудь.
  - Это тот самый мужик, который был здесь с Хлопом! - волнуясь, заговорил Гнутый. - Он один из двух ментов, которые его пасли!
  - Точно, это он, - подхватил Рябой. - Вон, на нём даже куртка ментовская!
  Теперь уже и Савик начал припоминать. Парень был похож на фоторобот, который показывали по телевизору. Сходство, правда, было очень отдалённым. Если бы Савик не знал точно, что это один из тех двоих, которые отбили Хлопа на станции, он вряд ли бы вспомнил о фотороботе.
  Похоже, удача ещё не совсем покинула его. Тяжело дыша, он притянул пленника к себе.
  - Ты помог Хлопу смыться от ментов, - заговорил он тихим, дрожащим от волнения голосом, сбиваясь на шёпот. - Ищешь бабки, которые припрятал Каток, да?
  Андрей в замешательстве молчал. Осведомлённость косоглазого мужика, явно главаря этих типов, его удивила.
  - Ну, положим, что так, - подтвердил он.
  Савика затрясло.
  - Где лежит бабло, говори, а то прожжём глаза, яйца отрежем! Нам терять нечего! Ты хоть знаешь, сколько наших пацанов тут полегло из-за тебя с Хлопом? - Он приблизил лицо к самому лицу Андрея. - Колись по-быстрому. Откуда взялись кавказцы? Они с вами?
  - Да, - соврал Андрей. - С нами.
  Ему ничего не оставалось, как блефовать. Косоглазый и его люди были похожи на уголовников, а значит, должны были понимать только язык силы.
  - Эти кавказцы организовали побег Хлопа, - прибавил он, - а больше я ничего не знаю.
  - Не знаешь?
  Кулак Савика обрушился на его подбородок, и Андрей оказался на земле. Чей-то ботинок чувствительно саданул его по ребрам. Игнатов застонал, сплёвывая кровь.
  Савик рывком поднял его.
  - Говори, куда Хлоп бабки заныкал!
  - Если б знал, меня бы здесь не было.
  - Врёт, знает он всё, - раздались голоса.
  Главарь оглянулся на Рябого.
  - Я думаю, один глаз ему ни к чему. Дай-ка мне ножичек.
  Андрей рванулся, но сразу двое бандитов заломили ему руки. Савик играя ножом, приблизился к пленнику.
  - Постой, - сдавленно прохрипел Игнатов, понимая, что бандит не шутит. - Я скажу всё, что знаю... Я могу даже сказать, куда делся Хлоп... У тебя есть шанс его взять...
  - Меня интересует не Хлоп, а деньги, - стараясь внешне сохранять спокойствие, процедил Савик.
  - Где они - знает только Хлоп. Он обещал отвезти к ним, но сначала он потребовал поехать сюда, к Оксане.
  - А кто тот второй в омоновской форме? - спросил Гнутый.
  - Мой брат. А организовал это дело Михалыч, наш дядя. Он полковник милиции. Мы с Константином - только исполнители... Хлоп должен был привезти нас к тому месту, где бабки...
  - Тогда причём тут кавказцы? - поинтересовался Дуремар.
  - На хрен кавказцев! - рявкнул Савик, теряя терпение. - Бабки где?
  - Это знает только Хлоп, - ответил пленник.
  - А ты, значит, не знаешь? - Савик поднёс к его лицу лезвие.
  Рот главаря нервно дёргался, рука с ножом дрожала. Судорожно сглотнув, Андрей перестал дышать.
  - Савик, погодь, - снова вмешался Гнутый. - Он только что сказал, что знает, куда слинял Хлоп.
  - Да, точно! - Савик встрепенулся. - Так куда он делся? Если приведёшь нас к нему - будешь жить, даже останешься с глазами.
  - Отпустите мне руки. Хотя бы одну.
  Савик сделал знак Тишке, держащему пленника слева. Освободившейся рукой Андрей достал из кармана приёмник.
  - Нас приведёт к нему вот эта штуковина, - заговорил он, показывая приёмник бандитам. - Мы с Костей прицепили Хлопу на штаны "жучок" - на случай, если он сбежит. Так нам велел Михалыч. А это - приёмник с встроенной антенной. По нему можно определить, в каком направлении движется Хлоп и даже далеко ли он. Но приёмник действует только на расстоянии в семь километров. Если Хлоп ушёл дальше, то мы его не найдём.
  На панели приёмника зажглась зелёная стрелка. Савик и братки разглядывали её с любопытством.
  - Индикатор еле светится, - прибавил Игнатов. - Значит, Хлоп уже далеко. Наверняка он уехал на машине.
  - Его увезли чёрные! - воскликнул Гнутый.
  - Хлопа нам не отбить, - Дуремар, морщась, покачал головой. - Их много!
  Савик заворожённо смотрел на стрелку.
  - Зато мы узнаем, куда они его отвезли... Лады! - воскликнул он. - Быстро к машинам!
  Братки двинулись по еле заметной тропе, направляясь к оставленным в ельнике легковушкам. Когда проходили мимо горящего дома, Тишка и Захар свернули к нему и вскоре вернулись с криками:
  - Шеф, шеф! Чёрные куда-то смылись!
  Маленький отряд приблизился к пожарищу. И верно: здесь не было ни души. Чеченцев как ветром сдуло.
  Несколько минут братки ходили вокруг дома, разыскивая своих убитых товарищей, а заодно Оксану. Но её, как и чеченцев, нигде не было.
  Начинался дождь. Братки торопились, нервничали. Андрей тревожно поглядывал на индикатор.
  - Надо спешить, если хотите достать Хлопа, - сказал он Савику. - Индикатор едва светится. Он может погаснуть в любую минуту, а тогда и стрелка погаснет.
  - Захар, оставляю тебя за старшего! - крикнул Савик. - Убитых отнесёте в машину! Рябой и Гнутый, едете со мной!
  Он схватил пленника за рукав и потянул под деревья. Когда подбежали к машине, дождь лил уже во всю. Вытирая мокрое лицо, Савик свалился за руль помятого "Вольво". Андрея втолкнули на заднее сиденье. По бокам уселись братки.
  - Если не возьмём Хлопа - кранты тебе, - процедил Савик, нажимая на газ.
  От этих слов, сказанных тихим голосом, по жилам Игнатова растёкся невольный ужас. Этот скуластый молодчик с глазами бешеной лисицы явно не шутил!
  - Стрелка вроде бы показывает туда, - Рябой махнул куда-то в темноту.
  - Куда - туда? - буркнул Савик. - Там деревья!
  Гнутый сверился по карте.
  - Кажись, Хлоп шурует в сторону Коломны, - заметил он.
  - Быстрее, быстрее, - торопил их Андрей. - Связь едва держится!
  Он не сводил глаз с индикатора. Стрелка горела очень слабо и даже помаргивала. Похоже, что от этой тонкой ниточки, связывавшей его с "жучком" на штанине Хлопенкова, зависела его жизнь.
  
  
  Глава 24
  
  Размытые в пелене ливня фары приближались. Теперь полковник уже совершенно точно вспомнил, что видел эти машины четверть часа назад, когда выезжал с просёлочной дороги на шоссе. Потом они на какое-то время пропали, и вот появились снова. Он был почти уверен, что это те, кто устроили перестрелку у оксаниного дома. Они его преследуют. Видимо, что-то хотят от него... Но откуда они о нём знают? Может, проболтался кто-то из племянников? Хотя не исключалось, что это просто случайные машины, за рулем которых сидят лихачи...
  "Фольксваген" шёл уже в пятидесяти метрах. Треснул выстрел, и у полковника ёкнуло сердце.
  В зеркале заднего вида трудно было что-то рассмотреть, но Анатолию Михайловичу показалось, что из окна "Фольксвагена" высовывается рука с пистолетом... Выстрелили ещё раз. Полковник сжал руль так, что побелели костяшки пальцев.
  Впереди шоссе плавно поворачивало. Проехать поворот на скорости по скользкому асфальту было невозможно, и Анатолий Михайлович начал понемногу тормозить. Преследователи же прибавили газу. Теперь полковник уже совершенно ясно видел руку с пистолетом.
  Дауд стрелял в "Ниву" почти непрерывно, не целясь и не особенно стремясь попасть в покрышку. Он просто палил, чтобы сорвать злость. Его подручный, сидевший за рулём, внезапно вскрикнул и выругался. Он слишком поздно заметил поворот! Он резко вывернул руль, машину занесло, несколько метров она прошла юзом и не перевернулась каким-то чудом. Всё-таки на шоссе она не удержалась - задними колесами съехала в кювет.
  Рядом остановилась вторая иномарка. Из неё выскочили братки и принялись выталкивать застрявший "Фольксваген" из канавы. Дауд ругался и торопил их.
  Полковник перевёл дыхание. Он снова попытался созвониться с Константином или Андреем, но результат был тем же самым. Судя по индикатору на панели приёмника, который постоянно лежал перед ним, машина с Хлопенковым была недалеко. Анатолий Михайлович медленно, но верно её догонял.
  Однако странные иномарки и не думали прекращать преследование. Позади снова показались их фары.
  Мысленно чертыхнувшись, полковник свернул к обочине и затормозил. Перебрался на заднее сиденье, достал из тайника пистолет и две "лимонки". Когда он снова нажал на газ, машины чеченцев были от него в двух десятках метров.
  - Опять это сволочная "Нива", - раздраженно промычал Дауд, вставляя в пистолет новую обойму. - Исса, прибавь скорость!
  Полковник вырвал чеку и бросил гранату за окно. Вслед за первой гранатой туда же полетела вторая.
  "Фольксваген", шедший впереди, благополучно пролетел над первой "лимонкой". Рвануло сразу за ним, перед самым носом второй иномарки. Взрывом её развернуло и отбросило к обочине. В ней что-то грохнуло, сверкнуло, и кабину мгновенно охватило пламя.
  В "Фольксвагене" успели только ахнуть, когда под колёсами их собственной машины треснула вторая брошенная полковником граната. "Фольксваген" подбросило, он понёсся боком, врезался в дерево, отскочил и опрокинулся на асфальт вверх колесами. Как и другая иномарка, он почти сразу загорелся.
  Полковник наблюдал за этими катастрофами в зеркало заднего вида и до того увлёкся, что не заметил летящего ему навстречу патрульного "жигулёнка". Милицейская "девятка" вынырнула из грохочущей ливнем мглы так неожиданно, что Анатолий Михайлович увидел её только в самый последний момент. Он судорожно схватился за руль. Машины неслись друг на друга. Лобовое столкновение казалось неизбежным...
  У водителя "девятки" первого не выдержали нервы. Он резко крутанул баранку и его "Жигули" вылетели на обочину. Даже прокатившийся в этот миг раскат грома не смог заглушить звук удара машины о дерево.
  
  
  Глава 25
  
  "Рэйндж-Ровер" катил по заливаемому дождём шоссе. Машин почти не встречалось, на хвосте никто не сидел. Беглый зек мог поздравлять себя с удачным избавлением от всех сегодняшних неприятностей. И всё же что-то его беспокоило. Интуиция, обострившаяся за годы полной риска бандитской жизни, предупреждала о какой-то затаившейся опасности. Хлопенкова не отпускало чувство, будто в машине ещё кто-то есть, кроме них с Оксаной.
  Он несколько раз оборачивался назад, но за коробками ничего нельзя было разглядеть.
  Оксана пыталась завязать разговор.
  - Домой мне теперь, значит, возвращаться нельзя? - спрашивала она тихим голосом. - Посадят меня?
  - Тебя-то за что?
  - Как за что. За то, что укрыла тебя.
  - Не пори ерунды, - Хлопенков не сводил глаз с рассекаемых фарами струй дождя, в которых тонуло пространство перед машиной. - Никто тебя не посадит. Сейчас возьмем баксы, заедем в Москву к одному корешу и двинем на Украину. А оттуда в Румынию. Ксивы нам сделают...
  - Искать нас будут, - почти простонала она. - Ведь поймают...
  - Не поймают!
  Над машиной сверкнула молния, прокатился оглушительный раскат, и Хлопенкову опять послышалось, будто в джипе среди коробок что-то зашевелилось.
  - Оксан, слышь, - он метнул взгляд на спутницу. - Приглядись к коробкам. Что это мы везем?
  Она приподнялась на сиденье.
  - Тут плохо видно... А, вот... Вермишель. Коробки с вермишелью. Это, наверное, дружки Азизбека вермишель везли на рынок, да и ко мне заехали. Они ж на рынке ошиваются...
  Хлопенков хмыкнул, вдруг резко свернул к обочине и остановился.
  - Ты чего, Никола? Машина, что ль, сломалась?
  Зек, не ответив, раскрыл дверь и всмотрелся в пелену ливня. В кабине повеяло сыростью.
  - Сиди здесь, - сказал Хлопенков. - Я сейчас вернусь.
  Он поднял воротник и выскользнул из машины под дождь.
  Небо расколола молния, озарив шоссе и тёмные деревья, и почти сразу яростно треснул гром. Хлопенков пробежал вдоль машины. Так он и думал: задняя дверца не захлопнута. В джип мог кто-то вскочить, когда он отъезжал!
  Зек достал из кармана нож, на котором ещё не засохла кровь Махмуда. Перехватил его поудобнее, готовясь нанести удар сразу, как только увидит незваного пассажира. Резко распахнул дверцу. За ней никого не было. Вспышка молнии осветила коробки с большими фабричными надписями на боках: "Макаронные изделия".
  Коробки были разных размеров и стояли не слишком плотно. Ни в одной из них, тем более между ними, не мог поместиться человек. Это было совершенно исключено. В полумраке Хлопенков почти вслепую пошарил рукой по их картонным бокам, а затем с силой захлопнул дверь. "Нервы совсем расшалились, - подумал он. - Если и есть ещё кто в этой машине, то только мыши!"
  Оксана вглядывалась в темноту, высовываясь из кабины.
  - Ну, что?
  - Ничего.
  Зек уселся в водительское кресло. С его ушей, лица и приглаженных дождём жидких волос стекала вода.
  - Ничего, - повторил он. - Всё в норме.
  Какое-то время он сидел, переводя дыхание. Потом поискал под креслами, заглянул в "бардачок". Там лежали накладные документы на вермишель и карта Подмосковья.
  - Так... - Хлопенков развернул карту и несколько минут изучал её при скудном свете лампочки под потолком кабины. - Сейчас, насколько я понял, будет Коломна, а нам надо вот сюда... - Его палец ткнулся куда-то во Владимирскую область. - Надо посмотреть, как туда лучше проехать...
  Когда он снова взялся за руль, Оксана вдруг встрепенулась.
  - Ой, Никола, вспомнила! У меня ж документы дома остались. Небось, уж сгорели!
  - Херня твои документы, - Хлопенков нажал на газ. - Я же сказал, в Москве тебе новую ксиву сделают! За бабки всё тебе сделают.
  - Значит, правда, денег так много?
  Хлопенков оторвал взгляд от лобового стекла и посмотрел на неё.
  - Сколько можно говорить одно и то же. До хрена там бабок! За бугром заживём как короли!
  - А не убьют нас?
  - О бабках никто не знает. Все, кто знал, отправились на тот свет. Теперь они достанутся тому, кто до них доберётся... - Он вдруг засмеялся, оскалив гнилые зубы, и хлопнул Оксану по коленке. - А доберёмся до них мы!
  Она недоверчиво покачала головой.
  Хлопенков крутил баранку, вглядываясь в приближающиеся огни. За завесой ливня проступили очертания домов. Издали донёсся протяжный и тоскливый гудок электрички. Вскоре шоссе перешло в улицу. По проезжей части катили ручьи и целые потоки. Джип их рассекал, выплёскивая волны на безлюдные тротуары.
  
  
  После встречи с милицейской машиной полковник несколько секунд ехал в какой-то прострации, ещё не совсем понимая, что произошло. Перед ним монотонно сновали дворники, смахивая со стёкол растекающиеся брызги. Когда он, наконец, обернулся, отсветы пожарища и искорёженный "Жигуль" уже исчезли в мглистом тумане. Перед "Нивой" по-прежнему тянулось тёмное пустынное шоссе, завешенное струями ливня.
  Где-то впереди, может быть, всего в километре, ехал Хлопенков. Огонёк индикатора на приёмнике горел ровным ярким светом.
  
  
  
  Часть вторая
  
  КОНВЕЙЕР СМЕРТИ
  
  
  Глава 1
  
  Екатерина Алексеевна Малова, как уже повелось в её доме, накрыла стол к вечернему чаю в большой гостиной на первом этаже. Сейчас должны были спуститься жильцы, которые арендовали комнаты наверху...
  Она поставила самовар, разложила на столе чашки и блюдца. Уже четвёртый год, с тех пор, как умер её муж, а выросшие дети уехали в Москву, Екатерина Алексеевна сдавала обе верхние комнаты. Сын и дочь уговаривали её продать весь дом, пока он ещё не развалился окончательно, и переехать из Владимирской глуши в столицу, но Екатерина Алексеевна упорствовала. Сама она была родом из этих мест, прожила здесь всю жизнь и всё в этом старом большом доме, стоявшем в лесу, в двух километрах от посёлка, напоминало ей о счастливых минувших днях. Её муж одно время был министром, и в дом приезжали важные гости - члены правительства и областные партийные секретари. В окрестных лесах звучал рог, раздавался лай охотничьих собак, а в просторных комнатах, ныне мрачных и пустынных, гремела музыка и шумело застолье. От тех времён остались фотографии в рамках да засохшие головы лосей и кабанов. Когда-то были ещё медвежьи шкуры и ковры, но их украли дачные воры, воспользовавшись непродолжительным отъездом хозяйки в Киржач. Кстати, именно после той злосчастной кражи она стала сдавать комнаты, причём сдавать круглый год, даже зимой. В доме давно уже не было стационарного телефона и постоянно пропадало электричество, но зато аренда стоила недорого. Желающие квартировать у Екатерины Алексеевны всегда находились.
  За окнами стемнело раньше обычного. Сгущались тучи. Вдали полыхали зарницы и их мертвенный голубоватый свет врывался в тёмную гостиную. Электричество опять пропало. Наверное, на подстанции произошла очередная авария. Екатерина Алексеевна принесла подсвечник и зажгла все четыре свечи. Озарились накрытый стол, спинки стульев и она сама - высокая, очень худая, с тщательно причёсанными, подкрашенными в лиловый цвет седыми волосами.
  Настенные часы напряглись, зашуршали и гулко пробили десять раз. Наверху скрипнула дверь, затем на лестнице послышались шаги.
  Впереди с горящей свечой спускался Вячеслав Дмитриевич - невысокий поджарый брюнет лет тридцати пяти, загорелый, с аккуратной бородкой, в домашнем свитере. За ним шёл его товарищ, Илья Сергеевич, двадцати четырёх лет, светловолосый, с бледным приятным лицом и интеллигентными манерами.
  Насколько было известно хозяйке, Илья Сергеевич был неженат и в настоящее время заканчивал медицинский институт. Впрочем, Вячеслав Дмитриевич тоже был медиком, к её немалому удовольствию. Иметь под боком докторов было в возрасте Екатерины Алексеевны совсем нелишним. Также ей было известно, что оба поселились здесь, в этой глуши, чтоб в спокойной обстановке поработать над диссертациями. Но, как она вскоре убедилась, работе над диссертациями они решительно предпочитали рыбалку. Почти каждое утро они брали удочки и уходили на реку, а возвращались зачастую поздно вечером, когда Екатерина Алексеевна уже спала.
  Спустившись в гостиную, Вячеслав Дмитриевич задержался у окна.
  - Будет сильный ливень, - он озабоченно покачал головой. - Вон как стемнело...
  - Ничего, зато под дождь хорошо спится, - сказала Екатерина Алексеевна. - Самовар закипел, прошу к столу.
  - Вы, как всегда, в хлопотах, - Илья Сергеевич улыбнулся ей. - По-моему, эти вечерние чаепития - только лишнее беспокойство для вас. Мы могли бы выпить чаю у себя в комнате.
  - Что вы, - хозяйка тоже заулыбалась. - Для меня ведь важно не столько чаепитие, сколько общение с людьми. После отъезда домработницы словом не с кем перемолвиться. Настоящий медвежий угол. Телефонный кабель украли, нового не подвели, а по радиотелефону звонить денег не напасёшься.
  Вячеслав Дмитриевич согласно кивнул и уселся за стол.
  - Да, звонки по радиотелефону - это недёшево, - заметил он.
  - Зато в ваших местах хорошо, тихо, природа замечательная, - сказал Илья Сергеевич. - Хотя, по правде сказать, остаться тут навсегда я бы не хотел. Иногда чувствуешь себя как на необитаемом острове.
  - Но в этом-то и прелесть! - возразил его приятель и тихонько засмеялся. - Где ещё найдёшь такой укромный уголок?
  - Предлагали мне переехать в Москву, но не тянет меня туда, - сказала Екатерина Алексеевна. - Здесь ведь места родные, да и муж мой похоронен недалеко...
  Молния за окном полыхнула так ярко, что она вздрогнула, недоговорив. Гром треснул, казалось, над самой крышей.
  Жильцы невольно втянули головы в плечи.
  - А у вас тут, Екатерина Алексеевна, громоотвод есть? - поинтересовался слегка побледневший Илья Сергеевич.
  - Да не волнуйтесь вы, есть у нас громоотвод, - хозяйка, улыбнувшись, придвинула к гостям вазочку с вареньем. - Давайте-ка, Илья Сергеевич, я вам ещё вареньица положу.
  - Будьте так любезны, Екатерина Алексеевна. Варенье у вас просто замечательное.
  Глядя на него, Малова подумала, что он мог бы стать хорошим мужем для её девятнадцатилетней дочери. А то Зинаида совсем от рук отбилась, женихов меняет чуть ли не каждый месяц.
  Заодно вспомнила о сыне.
  - Да, кстати, - сказала она. - Роман обещался приехать на эти выходные. Я говорила вам, что он иногда приезжает сюда в пятницу вечером и остаётся до утра понедельника?
  - Разве? - Вячеслав Дмитриевич посмотрел на неё.
  - Обычно он приезжает со своей невестой, - помявшись, прибавила хозяйка.
  Она вздохнула и задумалась. Конечно, она не стала уточнять, что эти "невесты" каждый раз были новыми. Роман весь пошёл в покойного отца, который был человеком ветреным, особенно в молодости, да и под старость оставался таким же, доставляя Екатерине Алексеевне немало огорчений.
  - Однако... - Вячеслав Дмитриевич переглянулся с приятелем. - Сегодня как раз пятница.
  - Ему уже двадцать семь, а до сих пор холост, - продолжала Екатерина Алексеевна. - Всё жду, когда женится. Может, это возраст такой, и он со временем остепенится? А что говорит по этому поводу медицина?
  - Да ничего толком не говорит, - ответил Вячеслав Дмитриевич. - У каждого с этим очень индивидуально. Есть мужчины, которые порхают по жизни, как мотыльки, и женятся только годам к пятидесяти...
  - К пятидесяти! - Екатерина Алексеевна всплеснула руками. - Чтоб и мой Рома женился в пятьдесят лет? Это ужасно!
  - Когда он должен приехать? - спросил Илья Сергеевич. - Сегодня ведь пятница.
  Екатерина Алексеевна задумчиво посмотрела на окно с колыхавшейся от сквозняка занавеской. На стёкла падали первые капли дождя.
  - Нет, сегодня уж не приедет, - сказала она. - Сегодня дождит, а он по грязным дорогам ездить не любит. Машину бережёт.
  - И правильно делает, - одобрил Вячеслав Дмитриевич. - Варенье сами варили?
  - А как же. Из собственного крыжовника. Всегда варю его на зиму, чтоб и мне хватило, и жильцам.
  - Вы всех, кто у вас снимает комнаты, вареньем кормите? - улыбнулся Илья Сергеевич.
  - Ну, только тех, кто хочет, - Екатерина Алексеевна скромно потупилась. - Вот вас, например. А то ведь, знаете, иной жилец не то что чаю со мной не попьёт, а даже и не поговорит толком...
  Беседа на несколько минут прервалась. Все глядели на окно, за которым разразился ливень. Сквозь пелену дождя при свете порхающих зарниц было видно, как ветер гнёт и качает деревья.
  Екатерина Алексеевна хотела было к слову рассказать о постояльце, который снимал у неё комнаты прошлым летом, но раздумала. Зачем на ночь глядя портить людям настроение историями о полупомешанном алкоголике? Тот пожилой мужчина вначале показался ей человеком солидным и уравновешенным, но когда он начал напиваться каждый день и к нему табунами стали наведываться люди с бандитской внешностью, она поняла, что впустила к себе сущего дьявола. Слава Богу, он не прожил у неё слишком долго. Однажды ей на пару дней понадобилось отлучиться в Киржач, а когда вернулась, то ни жильца, ни его подозрительных друзей в доме уже не было. Зато в комнатах царил ужасающий разгром. Похоже было на то, что тут дрались. Всё было перевёрнуто и разбросано. Хорошо хоть, из вещей ничего не пропало...
  С тех пор Екатерина Алексеевна дала себе зарок получше приглядываться к людям, желающим снять у неё комнаты. Нынешние её постояльцы в этом смысле были просто идеальны. Вели себя тише воды, не забывали с ней здороваться, выходили к вечернему чаю и даже доставали для неё кое-какие лекарства. Из Киржача иногда приезжала машина "Скорой помощи", на которой работал их хороший знакомый. Он привозил им какие-то материалы для их диссертаций, а заодно - таблетки для Екатерины Алексеевны. Как было бы хорошо, если бы они жили у неё круглый год!
  - Варенье, и правда, отличное, - нарушил затянувшееся молчание Илья Сергеевич. - В магазине такого не купишь.
  - Что вы, - Екатерина Алексеевна зарделась от удовольствия. - В магазинах продают такую гадость!
  "Надо будет зазвать сюда дочку и познакомить её с Ильёй Сергеевичем, - подумала она. - Они были бы идеальной парой. Даже, пожалуй, Илья Сергеевич слишком хорош для Зинки. Она ведь такая несерьёзная..."
  - А ваш сын давно звонил насчёт того, что приедет? - поинтересовался Вячеслав Дмитриевич, подливая себе кипятку из самовара.
  - На той неделе, - ответила Екатерина Алексеевна. - Да не приедет он. Здешние дороги ему и сухие не нравятся, а после дождя и подавно. Как-то, тоже в дождь, поехал сюда, так два раза застревал.
  - Да, - согласился Илья Сергеевич. - Дороги тут неважные.
  Снова наступило молчание. За окнами монотонно и яростно шумел ливень. Хозяйка зевала, прикрывая рот ладонью. Огоньки свечей трепетали от сквозняка и грозили в любую минуту погаснуть.
  Екатерина Алексеевна, чтобы как-то занять жильцов, стала говорить, что их лекарства очень ей помогают.
  - Представьте, последний месяц сплю по ночам как убитая...
  - Что это? - перебил её Вячеслав Дмитриевич, прислушавшись. - Кажется, кто-то приехал.
  Со двора донеслись чавкающие звуки въезжавшего в ворота автомобиля.
  - Роман! - воскликнула хозяйка, поспешно поднимаясь. - Прибыл-таки!
  Жильцы встрепенулись и отодвинули чашки в сторону.
  
  
  Глава 2
  
  Екатерина Алексеевна со свечой вышла в прихожую. Мужчины подошли к окну. Вспыхнувшая молния озарила большой чёрный джип, который разворачивался напротив крыльца. Он остановился, из кабины выскочил какой-то мужчина в куртке с поднятым воротником и, перепрыгивая через лужи, побежал к крыльцу.
  Вячеслав Дмитриевич и его приятель тоже поспешили в прихожую.
  - Вы к кому? - спросила хозяйка, когда в дверь постучали.
  - К Екатерине Алексеевне! - откликнулись из-за двери.
  - А вы, собственно, кто такой?
  - Екатерина Алексеевна? Я приезжал к вам прошлым летом, вернее, не к вам, а к жильцу, который снимал у вас комнаты!
  Малова открыла дверь и в прихожую вошёл невысокий, невзрачный с виду мужчина, одетый в тёмную куртку и такие же брюки. По его лицу и куртке стекала вода, он отдувался и отряхивался.
  - Ну и дождина... - прохрипел он.
  - Я вас что-то не припомню, - сказала Екатерина Алексеевна. - О каком жильце вы говорите?
  - Да о Григории Елисеевиче, - ответил приезжий.
  - Григории Елисеевиче?
  Она встревожилась. Григорий Елисеевич был тем самым алкоголиком, который устроил в её доме разгром.
  - Такой здесь жил, правда, - сказала она. - Но к нему столько народу приходило, что я всех и не помню.
  - Я был среди них, - приезжий улыбнулся, обнажив гнилые зубы. - Ну, не помните и не надо, какая разница, - он бросил взгляд на медиков, которые молча стояли за спиной хозяйки. - Я к вам на часок всего. Мне надо кое-что забрать из его вещичек. И я уеду.
  - Что за Григорий Елисеевич? - тихо спросил у хозяйки Илья Сергеевич.
  - Прошлым летом у меня комнаты снимал, - пояснила она. - Жилец был беспокойный...
  - А всё-таки, кто вы такой? - Вячеслав Дмитриевич не сводил с незнакомца пристального взгляда.
  - Николай меня зовут. Я говорю, знакомый Григория Елисеевича!
  - После него не осталось никаких вещей, кроме мусора и пустых бутылок, которые я давно выбросила, - сурово сказала хозяйка.
  Хлопенков смотрел на неё, улыбаясь.
  - Да нет, спрятал он тут кое-что, - проговорил он тихим подобострастным голосом, каким на зоне говорят с начальниками. - Я заберу и сразу уеду. Не побеспокою вас, не сомневайтесь.
  Хозяйка возмущенно пожала плечами.
  - Что за вздор! Что он мог тут спрятать? И главное - где?
  - Чемоданчик один. А схоронил он его в вашем подвале.
  Медики вздрогнули.
  - Как - в подвале? - У Вячеслава Дмитриевича даже голос сорвался от волнения. - В подвале ничего нет!
  - Конечно, нет, - подтвердила хозяйка. - Кроме картошки и старого барахла.
  - А вы не беспокойтесь, - Хлопенков улыбнулся ещё шире и принялся деловито снимать с себя куртку. - Я найду.
  Екатерина Алексеевна обернулась к жильцам, как бы ища у них поддержки. Те явно находились в замешательстве.
  - Знаете, вам сперва надо обсохнуть и выпить стаканчик горячего чаю, - нашёлся Илья Сергеевич. - А потом ищите себе, сколько хотите.
  - Чаю - это можно, - Хлопенков с довольным видом потёр ладони. - Только я тут с девушкой.
  - С девушкой? - Екатерина Алексеевна приятно удивилась. Если с девушкой, значит, безобразий не предвидится. - Ну так позовите её, у нас уже и стол накрыт.
  - Оксана! - закричал зек, высунувшись за дверь. - Давай сюда!
  Появившаяся в прихожей "девушка" - уже не первой молодости, с помятым лицом, - внушала ненамного больше доверия, чем её спутник.
  - А что, электричества нет? - спросил Хлопенков, входя в гостиную и озираясь. - Чай - это хорошо... - Он уселся за стол. - Особенно горячий... Только времени у меня мало. Я должен прямо сейчас забрать вещички и уехать.
  - Да никаких вещей от него не осталось, говорю вам.
  - Ничего, сейчас посмотрим... Я варенья возьму? Вот спасибо, а то с самого утра не емши...
  Екатерина Алексеевна придвинула к столу ещё два стула. Вячеслав Дмитриевич и его товарищ сели напротив приезжих.
  - Вы, значит, собираетесь искать в подвале? - спросил Вячеслав Дмитриевич.
  - Угу, - Хлопенков кивнул и принялся дуть на кипяток в блюдце. - Лопата мне нужна, кстати. А то там пол надо вскрывать.
  - Вот ещё новости! - воскликнула хозяйка. - Пол вскрывать!
  - Ничего, я потом всё сделаю как было, - заверил её зек.
  - Вскрывать пол, значит, - Вячеслав Дмитриевич посмотрел на товарища, а потом снова обернулся к гостю. - По-моему, нет смысла заниматься этим на ночь глядя. Завтра утром, со свежими силами, и приступите.
  Хлопенков отрицательно покачал головой.
  - Времени нет. Да это быстро, вы не волнуйтесь. А доски в полу я на место поставлю.
  Вячеслав Дмитриевич беспокойно огляделся.
  - У меня в комнате, кажется, окно осталось открытым, - он встал из-за стола. - Пойду закрою, а то пол зальёт.
  - Мне тоже надо отлучиться на минуту, - Илья Сергеевич торопливо последовал за ним.
  Они поднялись по лестнице и скрылись в комнатах.
  Хлопенков настороженно посмотрел им вслед.
  - Кто это? - спросил он.
  - Жильцы, - ответила Екатерина Алексеевна. - Живут у меня уже второй месяц. Очень порядочные люди.
  Она хотела прибавить: "В отличие от вашего приятеля Григория Елисеевича", но сдержалась.
  - Порядочные? - Хлопенков неопределенно усмехнулся.
  - И откуда же вы приехали? - поинтересовалась хозяйка. - Из Москвы?
  - Нет, мы с Урала, - прихлёбывая чай, ответил Хлопенков. - Григорий Елисеевич сейчас там проживает. Передаёт вам привет.
  Каток был давно мёртв, но Хлопенков резонно рассудил, что хозяйке об этом наверняка неизвестно.
  - Скажите ему, что воспоминания о его пребывании здесь остались не самые приятные, - произнесла Екатерина Алексеевна. - В следующий раз я его к себе не впущу, пусть не рассчитывает.
  - А он уже и не появится в ваших местах. Уезжает за границу.
  - За границу? - переспросила Екатерина Алексеевна и снова зевнула, прикрыв рот ладонью.
  - Угу, - кивнул Хлопенков.
  
  
  Глава 3
  
  В это время "порядочные люди" совещались у себя в комнате.
  - Он хочет рыть в подвале, - шептал Вячеслав Дмитриевич, прислушиваясь к звукам за дверью. - Вот принесло на нашу голову... А если он найдёт жмуриков? Найдёт ведь!
  - А на кой хрен ты их туда складывал? - окрысился Илья Сергеевич. - Я говорил, лучше их не в подполе прятать, а в лесу!
  - Гагик должен приехать через два часа, - Вячеслав Дмитриевич посмотрел на часы.
  Илья Сергеевич залез под кушетку и, вынув из пола три паркетины, достал из тайника пистолет.
  - Замочим обоих. И бабу, и мужика! А потом запалим дом и драпанём отсюда вместе с Гагиком.
  - Не пори горячку, - зашипел Вячеслав Дмитриевич. - Хозяйка сейчас заснёт, я подсыпал ей в чай клофелина. А теперь подсыплем и этим, пока они там.
  Илья Сергеевич оживился.
  - Правильно. Только сделать это надо аккуратно.
  В платяном шкафу, дверца которого была приоткрыта, что-то зашевелилось. Оттуда донёсся глухой стон.
  - "Кролик", что ль, очнулся? - пробормотал Вячеслав Дмитриевич, подходя к шкафу.
  Он раскрыл дверцу шире и из шкафа едва не вывалился высокий крепкий мужчина лет тридцати, с грубым деревенским лицом и большими грязными ручищами. Мужчина с трудом помещался в шкафу. Его руки, ноги и рот были обвязаны скотчем. Увидев медика, пленник замычал, затряс головой, заизвивался всем телом.
  - Не шевелись, чмо! - Вячеслав Дмитриевич несколько раз ткнул его кулаком, стараясь не задеть почки.
  Почки пленника были им с Ильёй Сергеевичем нужны. За этими почками сегодня из Киржача должен был приехать Гагик.
  Медики под видом рыбалки и работы над диссертацией занимались похищениями людей. Делали они это по заказу частной клиники "Медикон-плюс", которая специализировалась на операциях по пересадке донорских органов. Филиал этой фирмы, находившийся в Киржаче, пользовался известностью, сюда направляли богатых больных не только из Москвы, но даже из дальнего Зарубежья. Ждать поступления донорских органов долго не приходилось, поскольку работали оба медика весьма оперативно.
  Екатерине Алексеевне они представились как "Вячеслав Дмитриевич" и "Илья Сергеевич", предъявив ей фальшивые паспорта. Сами же они называли друг друга "Жорой" и "Лёвой". Докторами они не были, но в медицине кое-что смыслили. Жора - "Вячеслав Дмитриевич" - окончил фельдшерские курсы в Сыктывкаре, а Лёва - "Илья Сергеевич" - проучился полтора курса в московском Первом мединституте. Говоря хозяйке, что уходят на рыбалку, они на самом деле отправлялись на поиски одиноких прохожих, которые нередко встречались на берегах здешних озёр, изобиловавших рыбой, и в окрестных лесах, богатых дичью, грибами и ягодами. Заметив какого-нибудь не слишком пожилого грибника или рыболова, они с улыбкой подходили к нему, вежливо спрашивали дорогу или интересовались, клюёт ли тут, и, улучив момент, набрасывались на него с двух сторон. Жора делал бедняге укол, и тот через две минуты становился вялым и безвольным. В таком состоянии они приводили его в свою комнату, причём приводили так, чтобы хозяйка этого не заметила, и прятали под кушеткой или в шкафу. Затем звонили в Киржач, в клинику, и сообщали, что есть "кролик".
  Машина приезжала, как правило, поздно вечером или ночью, а перед этим "доктора" подсыпали Екатерине Алексеевне в чай снотворного. Она засыпала и не слышала, как во двор въезжал медицинский микроавтобус, снабжённый всем необходимым для операции по изъятию органов, и холодильной камерой, где эти органы должны были храниться при транспортировке в клинику. В микроавтобусе, кроме шофёра, находились хирург Гагик и санитар. Этот Гагик был старым Жориным знакомым. Он-то и привлёк приятелей к этому промыслу. За каждого добытого "кролика" они получали вполне приличные деньги. Гагик тут же, на месте, умерщвлял жертву, вырезал у неё почки, печень, яичники, лёгкие, селезёнку, глаза - всё, что требовалось клиентам "Медикон-плюса", и уезжал обратно в Киржач, а зловещие "доктора" упаковывали выпотрошенный труп в полиэтиленовый мешок и относили в подвал. Там они вынимали из пола доски и зарывали тело. Доски потом аккуратно ставили на свои места.
  Хозяйка, подпаиваемая снотворным, целыми днями пребывала в расслабленном полудремотном состоянии, много спала и не замечала того, что творили жильцы под самым её носом. Зато её собака, жившая во дворе - большая тёмно-серая овчарка, - каждый раз встречала "докторов" ворчанием, а когда те относили очередной труп в подвал, выла на всю округу. В конце концов "доктора" её отравили. Старуха была безутешна. По её просьбе любезные эскулапы похоронили Трезора в лесу, под берёзой, насыпав холмик на этом месте. Екатерина Алексеевна каждую неделю приходила туда и клала на холмик свежую косточку в память о своём любимце.
  У "докторов" по поводу трупов не раз возникали споры. Лёва доказывал, что лучше их зарывать в лесу. Жора не соглашался, говоря, что в лесу их найдут грибники или охотники, которые имеют привычку брать с собой собак. Лучше всего, по его мнению, закапывать трупы в подвале, где их уж точно никто не найдёт. Хозяйка заходит туда редко. Тем более в мешках трупы не пахнут. "Докторам" рано или поздно придётся отсюда уматывать, они уже и срок назначили для отъезда - начало осени, а тогда они устроят в доме хороший пожар. Всё сгорит дотла, от здания останутся руины и никому и в голову не придёт что-то искать на этом месте. Лёва, хоть и продолжал сомневаться, всё-таки согласился с приятелем. Зарывать трупы в подвале было намного удобнее, чем тащить их в лес, рискуя быть замеченными.
  Сейчас, когда в дом нагрянули неожиданные гости, Лёва вспомнил о своих сомнениях.
  - Я как чувствовал, подведёт нас этот подвал, - шептал он, оглядываясь на дверь. - В лесу зарывать надо было!
  - Ничего пока не случилось, что ты волнуешься, - Жора подошёл к шкафчику, где хранились шприцы, упаковки с таблетками и ампулы.
  - Тебе просто лень тащить трупы в лес, - бурчал Лёва.
  "Кролик" пришёл в себя окончательно. Лёвины удары не угомонили его, он продолжал мычать и постепенно выбирался из шкафа.
  Жорина игла впилась ему в артерию на шее, и он задрожал. Его большое раскрасневшееся лицо напряглось. Глаза, казалось, вот-вот выкатятся из орбит...
  Жора с ухмылкой потрепал его по небритому подбородку.
  - Ничего, сейчас поспишь пару часиков, и всё кончится.
  Ещё сегодня утром бедняга мирно сидел на берегу озера и варил ушицу в котелке, когда к нему подошли двое незнакомцев. Судя по одежде и экипировке, они тоже были рыболовами. Улыбаясь, они начали интересоваться, какой здесь клёв, и вдруг заломили ему руки. Мужчина опомниться не успел, как ему в шею вонзился шприц.
  По документам, которые у него нашли, звался он Нефёдовым Степаном Николаевичем. Работал на стройке экскаваторщиком. "Доктора" отконвоировали бессмысленно мотавшего головой Нефёдова поближе к дому и, дождавшись, когда Екатерина Алексеевна после обеда ляжет спать, привели его в свою комнату, связали скотчем и запихнули в шкаф. Затем по радиотелефону созвонились с Гагиком. Тот ответил, что подъедет, как всегда, к полуночи. После этого "доктора" с сознанием хорошо сделанного дела пообедали сами и улеглись спать.
  - Гагик может задержаться, - сказал Жора, глядя на дождь за окном. - А то и совсем не приехать. Видишь, как поливает?
  - Приедет, - уверенно ответил Лёва. - Гагик точен как часы, к тому же им позарез нужны почки. Примчится как миленький!
  После укола кровь отлила от лица экскаваторщика. Он глубоко дышал, сопел, а потом вдруг шевельнулся всем телом. Из распахнувшейся дверцы вытянулась его нога. "Доктора" согнули её в колене и затолкали обратно в шкаф. Прикрыли дверцу.
  - Сколько кубиков было в шприце? - спросил Лёва.
  - Два. До полуночи должен продрыхнуть.
  Засовывая пистолет в карман, Лёва подошёл к двери и прислушался.
  - Старуха заснёт через полчаса. Надо воспользоваться моментом, пока эти двое пьют чай!
  Жора кивнул, соглашаясь. Он взял горящую свечу и вышел на лестницу. Напарник последовал за ним.
  
  
  Глава 4
  
  Вытирая мокрое от пота лицо, Хлопенков пил уже вторую чашку.
  - Как я и думал, окно осталось открытым, - сказал Жора, подсаживаясь к столу. - Подоконник весь залило.
  - Раму хорошо бы закрыть на верхние шпингалеты, - сказала хозяйка.
  - Я так и сделал, - заверил её "доктор".
  Лёва заглянул в чайник для заварки
  - Тут уже пусто, надо свежего заварить.
  - Ладно, не суетись, - проурчал Хлопенков, поглощая варенье.
  - Ничего, это минутное дело.
  Заваривая чай, Лёва незаметно бросил туда снотворных таблеток.
  Екатерина Алексеевна, видя, что приезжие и в самом деле голодны, принесла хлеба и колбасы. Хлопенков набросился на угощение с жадностью и через пять минут они с Оксаной выпили по третьей чашке чаю. "Доктора" многозначительно переглядывались.
  - Что-то меня в сон клонит, - сказала хозяйка, зевая. - Сегодня спала после обеда, а всё равно не выспалась.
  - И отправляйтесь спать, - с ласковой улыбкой ответил Лёва - "Илья Сергеевич". - А мы с Вячеславом Дмитриевичем проследим, чтобы всё было в порядке.
  - Но если доски будут из пола вынимать, то я должна присутствовать. Шуточное ли дело. Их ведь надо потом на место ставить...
  - Ерунда, - Хлопенков поморщился. - Поставлю в лучшем виде.
  - И с чего это вашему Елисеевичу взбрело на ум зарывать свои вещи у меня в подвале? - ворчала хозяйка.
  - Значит, несподручно было брать их с собой, - ответил зек, тоже зевнув. - Вот и зарыл. Что тут особенно?
  - Ложитесь, Екатерина Алексеевна, - уговаривал Лёва, - не нарушайте режим.
  - Нет уж, - упорствовала хозяйка. - Лягу только когда провожу их.
  Оксана все это время молчала, стыдливо пряча глаза. Бесцеремонное вторжение её любовника в чужой дом ей не нравилось, и теперь она чувствовала себя неловко.
  Хлопенков доел бутерброд, допил чай и, отдуваясь, откинулся на спинку стула. Вытер рукой сальные губы.
  - Вещички буду искать я один, - и он посмотрел на "докторов", давая понять, что эти слова относятся главным образом к ним. - В подвал не суйтесь.
  - Как это - не суйтесь? - воскликнула возмущённая Екатерина Алексеевна. - Вы тут не у себя дома!
  Жора сделал примиряющий жест.
  - Не заходить, так не заходить, - сказал он и обернулся к гостю. - Только вы уж копайте там аккуратно, после себя оставьте всё как было.
  - Я же сказал - всё будет в ажуре, - заверил зек.
  - Я в этом почему-то очень сомневаюсь, - сурово сдвинув брови, сказала хозяйка.
  Лёва наклонился к уху напарника.
  - Выпил две чашки, - шепнул он. - Значит, ещё минут двадцать...
  - Зря беспокоитесь, - убеждал хозяйку Хлопенков. - Я доски на место поставлю. Всё нормально будет, зря вы это.
  - Я вот что подумал, - продолжал шептать Лёва. - Может, сдадим Гагику не две почки, а шесть, включая ихние? - И он показал глазами на приезжих.
  Жора чуть заметно усмехнулся.
  - А что, идея...
  Хлопенков, загремев стулом, встал из-за стола.
  - Ладно, я пошёл в подвал. За мной не ходите, я знаю, где это. Был тут. Только скажите, где у вас лопата? И ломик желательно.
  - Лопата там же, в подвале, - сказала хозяйка.
  Зек вышел в коридор. Остальные продолжали пить чай молча. Собственно, пила только Оксана. Екатерина Алексеевна боролась со сном, а "медики" делали вид, что пьют.
  Грохот ливня приутих. За окнами, сквозь завесу поредевшего дождя, проступили чёрные очертания сосен. В тишине стало слышно, как во двор въехала ещё одна машина.
  Услышав шуршанье шин, Екатерина Алексеевна встала и подошла к окну.
  - Ну вот, так я и знала! Роман всё-таки приехал!
  Побледневшие "доктора" тоже подошли к окну.
  - Нет, вроде не он, - пробормотала хозяйка.
  
  
  Глава 5
  
  Во двор въехала забрызганная грязью "Нива" и остановилась невдалеке от "Рэйндж-Ровера".
  В гостиную на шум голосов вернулся Хлопенков.
  - Это не менты, - хрипнул он, всматриваясь в полумрак за окном.
  Из "Нивы" вылез высокий статный мужчина в дождевике и первым делом подошёл к джипу. Заглянул в его кабину.
  - Ваш знакомый? - спросил Лёва у Хлопенкова.
  - Какой, на хрен, знакомый! - Зек пристально наблюдал за приезжим. - Кто это? Чего ему тут надо?
  - Что-то я не вижу отсюда его лица, - сказала Екатерина Алексеевна. - Может, кто-то из друзей Романа?...
  Незнакомец направился к дому. Хозяйка взяла свечу и вышла в прихожую. Хлопенков и "доктора" поспешили за ней.
  - Кто там? - спросила хозяйка.
  - Милиция! Старший оперуполномоченный районного отдела внутренних дел майор Рогов! - откликнулись из-за двери официальным тоном. - Можете посмотреть мои документы!
  Екатерина Алексеевна открыла дверь.
  Анатолий Михайлович, назвавшийся "майором Роговым", решительным шагом вошёл в полутемную прихожую. Хозяйка даже не стала смотреть протянутые ей красные корочки, отступила к стене. Полковник смерил зека цепким взглядом, потом посмотрел на "докторов".
  - Вы кто такие?
  - Мы медицинские работники, проводим здесь отпуск, - проговорил, запинаясь, Жора.
  - Документы предъявите.
  - Д-документы есть, наверху лежат...
  - А вы кто? - повернулся "Рогов" к Екатерине Алексеевне.
  - Хозяйка.
  - Очень хорошо, - полковник снял с себя плащ и передал ей. - У меня есть дело к этому гражданину, - он кивнул на Хлопенкова. - Я знал, что он приедет сюда.
  - Знали? - Зек поспешно отступил в гостиную. - Откуда это вы знали?
  - Вы пока задержаны до выяснения всех обстоятельств, - сказал ему Анатолий Михайлович. - А вас, товарищи, - он повернулся к хозяйке и "докторам", - я попрошу быть понятыми при задержании и обыске этого субъекта.
  - А в чем дело? - Хлопенков продолжал пятиться. - Я ничего такого не сделал!
  - Стойте на месте! - рявкнул полковник и достал пистолет. - Лицом к стене!
  Жора в панике наклонился к напарнику.
  - Это мент, - прошептал он. - Хреново.
  Зек, помедлив, подчинился приказу.
  - Вот так-то будет лучше, - Анатолий Михайлович убрал пистолет в карман. - Это ваш знакомый? - спросил он у хозяйки.
  - Какой знакомый! - Она смотрела на Хлопенкова осуждающе. - Я порядочная женщина, и знакомые у меня тоже порядочные люди, а это какой-то террорист, уголовник, честное слово! Сами посудите: явился без приглашения в чужой дом и заявляет, что в подвале закопаны вещи его приятеля. И ему надо, видите ли, прямо сейчас, срочно их откопать!
  - В подвале? - с тонкой улыбкой переспросил Анатолий Михайлович и бросил взгляд на Хлопенкова. - Прекрасно. Прямо-таки замечательно.
  Зек косился на "майора", облизывая пересохшие губы. Тот прошёлся по гостиной, остановился перед ним.
  - Что за вещи закопал ваш приятель?
  Хлопенков молчал. Глаза у него стали бегающими, напряжёнными. Встречаться с полковником взглядом он избегал.
  - Понимаете, товарищ милиционер, - снова заговорила хозяйка, - в прошлом году здесь жилец один жил очень буйный. Так вот этот человек, - она показала на Хлопенкова, - говорит, что он друг того жильца. Тот будто бы его послал сюда, чтобы он откопал из подвала чемодан.
  Полковник достал из кармана фотографию Катка и показал хозяйке.
  - Случайно, это не тот жилец?
  Она поднесла свечу к снимку.
  - Он, он, точно! - закивала она. - Я его до самой смерти не забуду! Каждый вечер был выпивши, а матом ругался так, что хоть из дому беги. Фамилия его - Шаталов...
  - Его настоящая фамилия - Катков, - сказал Анатолий Михайлович. - Впрочем, сейчас это не имеет значения. Катков, по кличке Каток, - опасный преступник, и он уже почти год как на том свете. Ваш сегодняшний гость был его ближайшим подручным.
  - Ты как меня нашёл? - разжал наконец зубы Хлопенков. - Ехал что ль за мной?
  - Как нашёл - неважно. Сейчас меня интересует чемодан.
  Зек безмолвствовал.
  - Ваша договорённость со следователем остаётся в силе, - прибавил Анатолий Михайлович. - Срок вам скостят, а вместо зоны отправят на поселение. Только покажите, где конкретно в подвале закопаны украденные ценности.
  У зека скривились губы в недоброй усмешке.
  - Константин, сука, тоже всё про деньги мне пел, - прошептал он.
  Екатерина Алексеевна, "медики" и Оксана стояли в нескольких шагах от них и напряженно ловили каждое их слово. Но последние слова Хлопенкова прозвучали так тихо, что никто ничего не расслышал.
  Полковник выпрямился.
  - С гражданином я должен поговорить наедине, и лучше всего это сделать в подвале, - он взял Хлопенкова за локоть. - Как туда пройти?
  - Я вам покажу, - хозяйка засуетилась, подняла свечку выше и направилась в коридор.
  Полковник, идя за ней, почти тащил Хлопенкова.
  - Подвал у меня большой, холодный, я в нём картошку держу, - говорила Екатерина Алексеевна. - В последние годы я, знаете, картошку не сажаю, трудно мне с ней возиться, проще в городе купить...
  - Подвал, значит, здесь? - спросил Анатолий Михайлович, когда она остановилась перед низкой дверью в конце коридора.
  - Здесь, - она выдвинула щеколду и приоткрыла дверь. - Возьмите свечу, а то упадёте на ступеньках.
  Полковник раскрыл дверь шире и осветил прогнившие деревянные ступени.
  - Давай, пошёл, - он подтолкнул Хлопенкова вперёд.
  Тот покосился на него и, осторожно переставляя ноги, начал спускаться в темноту. Анатолий Михайлович со свечой последовал за ним.
  Побледневший Лёва потянул напарника за рукав.
  - Дёргать надо отсюда, - прошептал он. - Дёргать прямо сейчас. Ведь если начнут копать...
  - Не ссы. Я знаю, что делать.
  
  
  Глава 6
  
  Войдя в подвал, полковник прикрыл за собой дверь. "Медики" и Екатерина Алексеевна остались в коридоре.
  Полковник поднял свечу выше, стараясь осветить всё помещение, но оно было слишком просторным. Его дальние углы тонули в темноте. При колеблющемся свете из мрака выступили цементированные стены, грязный пол, низкий почерневший потолок. У лестницы громоздились какие-то банки, ящики и вёдра. Подальше лежала груда картофельных клубней. У других стен виднелись перевязанные стопки старых книг и газет, лопаты, щётки, веники.
  Анатолий Михайлович прошёлся, оглядываясь, потом вытащил на середину пустой ящик и поставил на него свечу.
  - Садись, - он кивком показал зеку на другой ящик.
  Тот, помешкав, сел.
  - Стало быть, это здесь Каток припрятал деньги, - сказал полковник, ногой пробуя на прочность подгнившие половицы. - Почуял, что петля сжимается, и закопал награбленное. А потом уехал в Подольск, где его кто-то зарезал.
  Он взглянул на зека. Тот молчал.
  - Ну ладно, этот отморозок и его смерть меня в данный момент не интересуют, - продолжал полковник. - Меня интересуют деньги. Они лежат здесь, - он показал пальцем на пол справа от себя. - Или здесь, - он показал слева от себя. - А может, здесь, здесь или здесь, - его палец поочерёдно показал на каждую из стен. - Деньги мы, разумеется, найдём, - Анатолий Михайлович встал перед Хлопенковым, засунув руки в карманы. - Завтра утром сюда приедет следственная бригада и перекопает весь фундамент. Если понадобится, сроем до основания весь дом, но деньги достанем! - Он приблизился к зеку. - От тебя требуется одно: указать конкретное место и незамедлительно приступить к работе. Это сэкономит нам время. Лопата есть.
  - Сигаретку можно попросить? - осведомился Хлопенков, зевая во весь рот.
  Милиционер протянул ему пачку. Зек выудил сигарету. Анатолий Михайлович щёлкнул зажигалкой.
  - Так где деньги?
  Хлопенков глубоко затянулся и выдохнул дым. Полковник смотрел на него выжидательно.
  - А чтой-то вы так торопитесь? - сказал наконец зек, прищурив глаз.
  - Ваньку не валяй! - окрысился полковник. - Хочешь, чтоб тебе скостили срок, так делай что тебе говорят. Деньги откопаешь прямо сейчас.
  Хлопенков снова смачно зевнул и замедленным движением стряхнул с сигареты пепел.
  - И всё же, почему так срочно, любопытно бы узнать.
  - Тебе пришьют побег и убийство милиционера, - теряя терпение, прорычал блюститель порядка. - Закатают пожизненное, я могу это устроить! Тем более твоё сотрудничество нам уже не нужно. Деньги мы и без тебя найдём.
  Хлопенков отрицательно покачал головой.
  - Нет, гражданин начальник, не пришьёшь ты мне ни побега, ни убийства. И срок мне не скостишь.
  - С чего ты взял?
  - Может, ты и мент, но не тот, за кого себя выдаёшь. Я тебе на хрен не нужен с моим сроком. Тебе нужны бабки. Как и тем двоим пацанам, которые меня от ментов увели... Ты ведь с ними, да?
  - Чушь!
  Хлопенков усмехнулся.
  - А не твою ли я видел "Ниву" у оксанкиной хаты? Я видел в окно, как она подъезжала и к ней подходил этот раздолбай Костя. Не твоя была, скажешь, "Нива"?
  Полковник не нашёлся сразу, что ответить.
  - Ты ехал за мной от самых Бронниц, - сказал зек.
  - Возможно. И что из этого следует?
  Хлопенков встал с ящика. Полковник напрягся. Его рука нырнула в карман, где лежал пистолет.
  - Твоих пацанов завалили кавказцы, - заговорил зек громче. - Ты остался один, и бабки искать здесь будешь долго. Подвал большой, а Курок их заныкал глубоко, очень глубоко. А может, и не тут совсем.
  - К чему ты клонишь, говори яснее.
  - Коли уж ты такой прыткий, начальник, то предлагаю бабки поделить пополам.
  "А он не дурак, этот Хлоп, - подумал полковник. - Раскусил меня быстро. Ну да чёрт с ним. Пусть думает обо мне что хочет. Из нас двоих пушка есть только у меня, а значит, и деньги достанутся мне".
  - Твоё предложение не лишено смысла, - сказал он с улыбкой, какой обычно улыбался подследственным, обманом выуживая у них признание.
  Хлопенков тоже осклабился.
   - Тогда щас выроем, поделим и разбежимся, - сказал он, подмигивая. - Всего делов.
  "Мент, похоже, приехал сюда один, а стало быть, ещё не всё потеряно, - пронеслось в его мыслях. - Он сглупил, не обыскав меня как следует. Оставил мне перо. Выберу момент и всажу ему под лопатку... В гробу он увидит эти бабки..."
   - Но только половины тебе многовато будет, - Анатолий Михайлович решил для виду поторговаться. - Хватит и сорока процентов.
   - Сорок так сорок.
  "Клюнул, легаш. Хрен тебе сорок процентов. Закопаю тебя в землю, козла..."
  - Значит, договорились, - сказал полковник.
  - Бабки зарыты вон там, - Хлопенков показал на пол у стены, где лежала картошка. - Все там, в одном чемодане.
  В двери что-то звякнуло.
  Оба, вздрогнув, оглянулись на неё. Первым к ней подскочил полковник и попытался её открыть.
  - Нас заперли! - проревел он и треснул по ней кулаком. - Эй, вы, там! Откройте! Немедленно откройте! Под суд пойдёте!...
  Но "доктора", не довольствуясь тем, что закрыли дверь на щеколду, заклинили её ещё ножкой табурета.
  - Теперь у нас целых восемь почек, - засмеялся Жора, подмигивая напарнику. - Сейчас подъедет Гагик и выкурим их дымом, а потом подпалим весь дом!
  - Я уже давно собираюсь сматываться отсюда, - сказал Лёва.
  - Сегодня ночью и смотаемся, - Жора довольно потирал руки. - Мне тоже надоело тут.
  
  
  Глава 7
  
  Проводив "майора Рогова" и уголовника в подвал, Екатерина Алексеевна почувствовала, что её сильно тянет в сон. Как всегда перед приездом Гагика ей подсыпали двойную дозу снотворного.
  - Вам лучше лечь, - ласково убеждал её Лёва. - А мы с Вячеславом Дмитриевичем сами прекрасно за всем присмотрим.
  Старуха дала себя увести без возражений.
  - Что-то меня сегодня в сон тянет, - говорила она, опираясь на руку "Ильи Сергеевича". - Наверно, из-за дождя...
  - Точно, от дождя, - улыбаясь льстивой улыбкой, отвечал "доктор".
  Хозяйка засыпала на ходу.
  - Почему вы до сих пор не женаты, Илья Сергеевич, - слышалось её бормотанье. - Такие культурные, образованные молодые люди, как вы, - большая редкость в наше время... Вот моя Зина - девушка очень хорошая, ей нужен порядочный человек... А вокруг неё одни шалопаи...
  - Ничего-ничего, Екатерина Алексеевна, ложитесь...
  Он подвёл её к кровати. Как только голова хозяйки коснулась подушки, она сразу умолкла и засопела носом.
  Лёва быстро вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
  Тем временем Жора во дворе заглядывал в окна "Нивы" и "Рэйндж-Ровера", проверяя, нет ли других пассажиров.
  - В машинах никого нет, - сообщил он напарнику, вернувшись. Он отряхивался и вытирал с лица дождевые брызги.
  - Отлично, - отозвался Лёва. - Нам меньше хлопот. А теперь пошли, только тихо!
  Они бесшумно приблизились к подвальной двери и Лёва резким движением задвинул щеколду.
  - Я представитель власти! - кричал из подвала полковник, громыхая по двери кулаками. - Вы соображаете, что делаете? Немедленно открыть, я вам приказываю! Через полчаса здесь будет спецназ, учтите!
  - Откройте, откройте! - вторил ему Хлопенков.
  Грохот ударов и крики разносились по всему дому. Хозяйка спала, ничего не слыша. Обеспокоенная Оксана отставила чашку с недопитым чаем и встала из-за стола. В эту минуту в гостиную входили "медики".
  - Предупреди Гагика, пусть готовится к извлечению восьми почек, - говорил напарнику Лёва.
  Жора кивал, нажимая на кнопки хозяйкиного радиотелефона. Район Владимирской области, где они находились, не был охвачен сотовой связью. Приходилось перезваниваться по рации. Екатерина Алексеевна звонила нечасто, и постояльцам не составило большого труда одолжить у неё аппарат на время.
  Разговор могли услышать другие радиолюбители, и потому "доктора", когда звонили Гагику, обычно переходили на эзопов язык.
  - Алло, Гагик? - заговорил Жора в трубку. - Выезжаешь? Ждём с нетерпением! Мы тут выловили не одного леща, а целых четырёх. Готовься к роскошной ухе!... Четыре леща, понял? Остальное объясним, когда подъедешь.
  Удары в подвальную дверь не умолкали.
  Оксана начала бочком пробираться к дверям. Лёва заметил её поползновение, когда она уже скрылась в коридоре.
  - Стой, стерва! - закричал он.
  "Доктора" поймали её у самой подвальной двери.
  - Не трожь табуретку! - скрежетал Жора, хватая её за руки.
  - Почему вы их закрыли? - кричала она, отбиваясь. - Выпустите их!
  - Оксана! - провопил из подвала Хлопенков, услышав её голос. - Оксана, родная моя, открой дверь!
  - Назад, тебе говорят, сука! - Лёва ударил её по лицу.
  Но она не сходила с места, отбиваясь кулаками и зубами. Её ногти впились Жоре в шею и проскребли по ней, сдирая кожу. Из царапин засочилась кровь.
  В конце концов "эскулапы" сбили её с ног и отволокли в гостиную. Она визжала и крыла их отборной бранью. Оказавшись возле стола, она схватила банку с вареньем и запустила в Лёву. Жора дёрнул её за ноги, свалив на пол. Мужчины вдвоём навалились на неё.
  "Вячеслав Дмитриевич" заломил ей руки.
  - Лёвик, дуй за реладормом!
  Тот взлетел по лестнице и скрылся в комнате. Через минуту вернулся, держа в руке шприц. У Жоры к тому времени были расцарапаны щека и подбородок, а задетый ногтем глаз слезился и невыносимо болел. Оксана с силой тянула его за волосы.
  Увидев шприц, она в ужасе закричала, схватилась за скатерть и откинулась навзничь. Со стола вместе со скатертью посыпалась посуда.
  - Не бойся, сучка, - хрипел "Вячеслав Дмитриевич". - Мы только успокоим тебя...
  Он налёг на неё. Лёва вонзил ей в шею иглу. Оксана, решив, что в неё ввели яд, завыла с пеной у рта.
  - Погубили, ой, погубили!...
  - Глохни, падаль! - Жора злобно пнул её ногой.
  Придерживая её, садисты уселись рядом на полу. Крики женщины с каждой секундой становились тише. Тяжело дыша, она ещё раз попыталась вырваться, но безуспешно. Силы быстро оставляли её.
  Смолкли и стуки в подвальную дверь.
  В доме наконец наступила тишина. Стал слышен шелест дождя и отдалённое тиканье часов. Налетавший от окон сквозняк колебал огоньки свечей.
  "Доктора" внезапно вздрогнули. Им показалось, что со двора доносятся какие-то звуки...
  Не успели они подняться с пола, как с грохотом распахнулись оконные рамы и сильный порыв ветра единым дуновением потушил все свечи. Гостиная погрузилась в темноту.
  - Ни с места! - рявкнул незнакомец, показавшийся в окне.
  У "докторов" свело желудки от ужаса.
  
  
  Глава 8
  
  На подоконник со двора влез какой-то человек. Его чёрный силуэт отчётливо вырисовывался на фоне бледно-синего ночного неба. Увидев в его руке пистолет, "доктора" попятились.
  - Менты! - всхрипнул Лёва.
  Жора броситься было бежать, но споткнулся в темноте о распростёртую на полу Оксану, упал и выронил радиотелефон, который отлетел под стол.
  - Ни с места, вам говорят!
  Почти одновременно распахнулись два других окна и в них тоже показались незнакомцы. Они резво перелезли через подоконник спрыгнули на пол.
  "Доктора" затаились.
  В гостиной, как и во всём доме, царила кромешная темнота. Незнакомцы насторожённо оглядывались. Один из них включил фонарик.
  - Они должны быть тут, я слышал их голоса, - прошептал он.
  - Эй, где вы? - негромко крикнул другой ночной гость. - Лучше выходи по-хорошему, а то будем стрелять!
  - Савик! - позвал тот, что спрыгнул с правого окна. - Я, кажется, вижу одного... Он тут, у стола!
  Савик направил фонарь на бледного трясущегося Жору. "Доктор" встал на ноги, поднял вверх руки.
  - Я ничего не знаю, - пробормотал он. - Честное слово, ничего не знаю...
  Савик светил на его лицо.
  - Отойди к стене. Руки за голову, ноги шире... Кто ещё в доме?
  - Н-не знаю... - запинаясь ответил Жора. - То есть... То есть, тут есть люди, но я их не знаю, клянусь!
  Луч выхватил Лёву, который полз в направлении прихожей, и лежащую на полу Оксану.
  - Стоять! - крикнул Лёве главарь. - А ну стоять, кому говорят!
  "Доктор" замер.
  - Встал на ноги, быстро! - скомандовал ему Савик. - Пошёл к стене!
  Лёва присоединился к напарнику. Гнутый и Савик наставили на них пистолеты, а Рябой деловито обхлопал их карманы.
  - У этого есть пушка! - воскликнул он, вытаскивая из внутреннего кармана Жоры шестизарядный пистолет системы "Вальтер".
  Гнутый, в пистолете которого после боя с чеченцами не было ни одного патрона, с согласия главаря присвоил "Вальтер" себе. Проверив обойму, он убедился, что она набита патронами.
  - А вы крутые мужички, - ухмыльнулся Савик. - Давай, быстро говорите, кто такие.
  - Мы жильцы, снимаем комнаты на втором этаже, - слабым голосом объяснил Жора. - Работаем в Киржаче, в медицинской клинике, а здесь проводим отпуск.
  - Отпуск? - Рябой хмыкнул. - А пушка тебе зачем?
  - Так ведь места здесь пустынные, - Лёва, обернувшись, посмотрел на него с заискивающей улыбкой. - Мало ли что может случиться. Держим оружие для самообороны.
  Главарь посветил на Оксану. Женщина лежала без движения, глаза её были закрыты.
  - А это что за чувиха? - спросил он.
  - Мы слышали женский крик, когда подходили к дому, - сказал Гнутый. - Может, это она кричала?
  - Она кричала? - Савик обернулся к "докторам".
  - Она, - кивнул Лёва. - У неё был нервный припадок, а теперь она без сознания.
  - А не мочканули ли вы её, случаем? - не поверил главарь. - Гнутый, ты у нас мастак по медицинской части, проверь.
  Гнутый взял руку Оксаны за запястье и держал целую минуту.
  - Пульс есть, - доложил он. - Жива.
  Савик продолжал шарить лучом по гостиной. Увидев на столе подсвечник, он зажёг от зажигалки все его четыре свечи. Гостиная озарилась сумеречным желтоватым светом.
  Только сейчас, озираясь на незнакомцев, "медики" обнаружили, что тех было четверо, но на милиционера походил только один, одетый в изрядно запачканную омоновскую форму.
  - Значит, Хлоп здесь? - спросил у "омоновца" Савик.
  Андрей достал прибор и посмотрел на светящуюся зелёную стрелку.
  - Верняк, - ответил он.
  Впрочем, он и без стрелки знал, что беглый зек здесь. Ещё полчаса назад, когда он и люди Савика подкрадывались к дому, оставив "Вольво" на лесной дороге, он заметил во дворе перед крыльцом дядюшкину "Ниву". Полковник, у которого имелся точно такой же приёмник, наверняка тоже ехал за Хлопенковым. Значит, здесь сейчас должны были находиться оба...
  Не сводя глаз со стрелки, Андрей прошёлся по гостиной. Положение стрелки при поворотах прибора слегка колебалось.
  - Сдаётся мне, что искать надо там, - он показал на вход в тёмный коридор.
  Савик посветил туда фонариком.
  - Что там такое? - повернулся он к "докторам".
  - Коридор, - ответил Лёва. - Но мы, правда, ничего не знаем. Что тут творится, мы не в курсе. Вы бы лучше у хозяйки спросили.
  - Какой ещё хозяйки? - нахмурился Савик. - Где она?
  - Вон там её комната. Она, вроде, спать пошла...
  - Гнутый, поди проверь, - распорядился главарь. - И вообще пошмонай по дому. Если кого увидишь - бери на мушку и тащи сюда.
  Гнутый с пистолетом скрылся за дверью хозяйкиной комнаты. Рябой остался в гостиной, держа "докторов" под прицелом. Савик и Андрей прошлись по коридору.
  - Давай, ищейка, нюхай, - бурчал Савик. - Ищи Хлопа.
  В это время в подвальную дверь снова забарабанили.
  - Прекратите самоуправство! - начальственно прорычал полковник. - Здесь милиция, говорят вам! Я действую с санкции прокурора! Откройте немедленно, если не хотите получить срок!
  Савик удивлённо присвистнул и обернулся к Андрею.
  - Да тут, оказывается, менты! Куда это ты нас привёл, Сусанин? Прямо в пасть к мусорам?
  Андрей остановился у подвальной двери.
  - Я правильно вас привёл. Хлоп там.
  - Сейчас посмотрим, - Савик передал ему фонарь, сам взял в руку пистолет. - Эй, вы кто? - крикнул он.
  - Майор Рогов, районное управление внутренних дел! - гаркнуло из-за двери. - Можете проверить моё удостоверение!
  - А почему вы заперты?
  - Откройте, и я не стану предпринимать в отношении вас никаких действий, обещаю!
  - В самом деле? - Савик усмехнулся. - Так всё-таки, как вы там очутились?
  - Откройте! Откройте! - требовал полковник, дёргая дверную ручку.
  - Мне нужен Хлоп, - громко сказал Савик. - Он там?
  Крики за дверью смолкли. Андрею показалось, что за ней перешёптываются.
  - Ну, здесь я, - откликнулся из-за двери другой голос. - А кто это?
  - Твой лучший друг, - ответил Савик и направился обратно в гостиную.
  Андрей последовал за ним.
  - Эй, друг! - завопил из-за двери Хлопенков. - Слушь, друг, выпусти меня, а?
  Главарь не обращал внимание на его крики. Его глаза возбуждённо блестели, он едва не смеялся.
  Поставив "докторов" перед собой, он устроил им допрос. Под дулом пистолета они слово за слово рассказали, как на чёрном джипе приехали мужчина с женщиной и как мужчина начал требовать от хозяйки, чтоб та пустила его в подвал взять оттуда какие-то вещи. Савик перебивал их, допытываясь, что это за вещи. Вещи остались от жильца, который жил здесь прошлым летом, дружно отвечали "доктора". Он зарыл их в подвале, а теперь мужчина явился за ними. А потом подъехал майор милиции и начал наезжать на мужчину, требовать, чтобы тот ему показал, где находится зарытое. Мужчина сперва упирался, а потом они вместе спустились в подвал.
  - И хозяйка их там заперла, - закончил Лёва.
  - Хозяйка заперла? - Савик удивлённо поднял брови. - Зачем?
  Лёва пожал плечами.
  - Не понравились они ей. Оба.
  - Правильно сделала, - согласился главарь после недолгого раздумья.
  Вернувшийся Гнутый доложил, что в доме никого больше нет, кроме спящей старухи, которая, по его словам, "дрыхнет без задних ног". Не проснулась даже, когда он ходил по её комнате. Побывал он и наверху, в комнатах докторов, но осмотрел их бегло. Бесчувственного экскаваторщика в шкафу он не нашёл.
  - Старуха пусть спит, - сказал Савик. - Рябой, держи этих хмырей под мушкой и стреляй, если рыпнутся, а мы пойдём потолкуем с Хлопом. У нас есть о чём с ним потолковать. Инструменты в доме найдутся, надеюсь? Кусачки, шила, плоскогубцы?
  - Найдутся, найдутся, - закивали "доктора". - В прихожей в шкафу лежат.
  Гнутый с фонариком, Савик и Андрей подошли к подвальной двери. Савик убрал табуретку и выдвинул щеколду. Дверь сразу раскрыли изнутри и показался багровый от гнева Анатолий Михайлович. В руке он держал красные корочки.
  - Майор следственного управления районного... - начал он, но жёсткий удар в челюсть, который неожиданно нанёс ему Савик, заставил его умолкнуть и отступить назад.
  
  
  Глава 9
  
  В следующую секунду полковник оказался в лапах Гнутого. Тот без всякого почтения к его красным корочкам швырнул его на пол и грубо обыскал.
  - Шеф, у него ствол, - сказал он, доставая пистолет.
  - Может и правда мент, - отозвался Савик.
  Он проверил обойму в полковничьем "Макарове" и убрал оружие к себе в карман. В его собственном пистолете оставалось только три пули, так что лишний набитый патронами ствол в хозяйстве всегда пригодится.
  - Ты, кореш, тоже ручки подними, - сказал он Хлопенкову, отошедшему к дальней стене. - На всякий случай, а то вдруг и у тебя волына за пазухой, откуда я знаю.
  Зек поднял руки. Гнутый обыскал его и изъял нож.
  - Вот так-то будет лучше, - заметил Савик.
  Хлопенков во все глаза смотрел на Андрея, спустившегося в подвал вслед за Савиком. Появление здесь этого "омоновца" изумило его настолько, что он даже растерялся. Очевидно, "майор Рогов" как-то сообщил этому парню и его друзьям о том, где находится беглец, и те примчались по его вызову. Другого объяснения зек просто не находил. А поскольку он уже давно понял, что Андрей не имеет никакого отношения к милиции, то, стало быть, и все остальные, находящиеся здесь, включая "майора Рогова", тоже не имеют к ней отношения. Эти люди охотятся за деньгами Катка!
  - Тот чёрный джип во дворе чей? - спросил Савик.
  - Мой, - шепнул зек.
  - Богатый ты мужик, - Савик с усмешкой покачал головой. - На каких тачках ездишь!
  - Увёл я его, - пояснил Хлопенков, криво улыбнувшись. - Только сегодня увёл. Я же, братишка, с зоны выломился, ищут меня.
  - Знаю, что с зоны, знаю, - Савик придвинул к себе ящик и сел. Направил луч фонаря на Хлопенкова.
  Но едва он собрался задать зеку вопрос, как вперёд выступил опомнившийся полковник.
  - А вы, собственно, кто такой? - начальственным баритоном поинтересовался он у Савика. Анатолий Михайлович был сбит с толку и испуган, однако старался показать, что полностью владеет ситуацией. - Вы хоть знаете, с кем имеете дело? О том, что я здесь, известно в Министерстве внутренних дел в Москве!
  - Заткнись, - Гнутый с такой силой пнул его в зад, что полковник полетел на груду картошки.
  - Говоришь, Каток посылку тебе оставил? - спросил Савик у Хлопенкова, прищурив глаз. - Где она?
  Зек молчал.
  - Ты, кореш, не думай, про бабки мне всё известно, - почти ласково проговорил Савик. - Они зарыты здесь, в этом подвале. Поэтому нам лучше договориться по-хорошему. Не так ли, Хлоп?
  Тот продолжал молчать.
  - Чего ты жмёшься? - В голосе Савика проскользнула угроза. - Бабки я и без тебя найду. Лишние полдня потеряю, а найду. Но мне дорого время, понимаешь? За это я готов отстегнуть вам обоим десять процентов. Это пятьсот штук баксов. Вам хватит по уши.
  - Сорок процентов, - прокряхтел Анатолий Михайлович, поднимаясь с пола. - Без нас с Андреем вы бы сюда не попали, - и он кивнул на племянника.
  - Вы знакомы? - Савик, казалось, нисколько не удивлён. - Это интересно. - Он повернулся к Андрею. - Что это за тип? Он правда мент?
  Игнатов кивнул.
  - Правда. Но за бабками он охотится в свободное от службы время.
  Савик расхохотался.
  - Я так и думал! - воскликнул он. - Ментам ведь тоже бабки нужны!... Ну, что? - обратился он к Хлопенкову. - Берёшь пятьсот штук, или мне иголки тебе под ногти загонять?
  - Лично я согласен на десять процентов, - быстро сказал полковник.
  - Десять процентов вам на двоих, - уточнил Савик.
  Хлопенков тяжело дышал. Его маленькие острые глазки так и рыскали по подвалу.
  - Я думаю, он тоже согласен. Ведь так, Николай Васильевич? - Полковник оглянулся на него.
  - Миллион баксов мне одному, и я покажу где бабки, - разжал зубы Хлопенков.
  - Хорошо, - сказал Савик. - Я не жадный.
  - А какова моя доля? - встрепенулся Анатолий Михайлович.
  - Двести штук, - ответил Савик, даже не взглянув на него.
  - Пятьсот.
  - Бери двести пятьдесят, старый хрен, иначе не получишь ничего.
  - Согласен, хотя это безбожно мало. Я и мои люди сделали почти всю работу. Устроили побег, пасли Хлопенкова с использованием дорогой радиоаппаратуры...
  - Хватит базарить! - оборвал его главарь.
  Он мысленно смеялся над этими наивными людишками, которые надеются, что он поделится с ними. Поскорей найти деньги и смыться - вот весь его нехитрый план. А тот, кто осмелится возразить, получит пулю.
  - Все встали, взяли лопаты! - Савик поднялся с ящика и захлопал в ладоши, призывая всех к работе. - Гнутый, свистни Рябому, пусть притащит сюда чуваков. Запряжём их! - Он посмотрел на Хлопенкова. - Так где копать?
  - Сначала доски из пола надо вынуть.
  Зек чувствовал, что верить этой борзоте нельзя, но ничего не оставалось, как подчиниться. Можно ещё, правда, потянуть время, начать копать в другом месте, подвал ведь большой. Вдруг это что-нибудь даст. Хотя надежды мало.
  Хлопенкова душили обида и злость. Его всё-таки накололи. Обвели вокруг пальца, и с деньгами, которые он считал своими, придётся расстаться. Будь у него автомат, он бы тут же, на месте, перестрелял всех, кто находился в подвале!
  Появился Рябой с "докторами". Гнутый принёс из гостиной все свечи, которые там были, и расставил на ящиках у стен. "Доктора", услышав, что от них хотят, заартачились было, но после нескольких чувствительных ударов по мягким местам принялись вынимать половицы, устилавшие в подвале пол.
  Они вынимали их медленно, дрожащими руками, спотыкались, стонали и болезненно морщились. Гнутый, не выдержав, начал нахлёстывать их ремнём.
  - Шевелитесь! - понукал он их, матерясь. - Вы чё, спать сюда пришли?
  Андрей с Рябым принялись им помогать. Через полчаса добрая половина половиц была извлечена из пола и уложена возле стены.
  - Гляньте-ка, а земля вроде бы недавно перекопана, - заметил Рябой.
  - Значит, мы на правильном пути, - сказал Савик. - Посылка от Катка должна быть здесь!
  "Доктора", несмотря на понукания, едва ворочались. Если бы не царивший в подвале полумрак, все заметили бы, что их лица были уже не бледными, а какими-то зелёными.
  - Эй, да тут что-то есть! - воскликнул Рябой, тыча лопатой в землю.
  - Копайте, мать вашу... - Фонарь в руке Савика дрожал.
  Гнутый отвесил Лёве подзатыльник.
  - Слышал, чё говорят? Копай!
  "Медики" заработали лопатами, и глазам присутствующих предстал прозрачный полиэтиленовый мешок, в котором виднелось голое разрезанное человеческое тело.
  
  
  Глава 10
  
  Труп выглядел недавним. Он ещё только начал гнить. Все невольно притихли, разглядывая чёрные зияющие раны, нанесённые скальпелем Гагика. Сквозь заляпанную кровью полиэтиленовую плёнку виднелись вылезшие из живота кишки, разломанные рёбра грудной клетки, провалы глазниц.
  - Откуда это? - пробормотал Савик.
  - Не знаю, - чуть ли не хором отозвались "доктора", а Лёва прибавил: - Не у нас надо спрашивать!
  - Хлоп, - осенённый догадкой, Савик обернулся к зеку. - Я слышал, что бригада Катка исчезла... Это ваш боец, катковский?
  Хлопенков, удивлённый не меньше остальных, присел на корточки и вгляделся в лицо трупа, на которое падал свет ближайшей свечи. Даже смахнул с мешка комья земли.
  На его лице отразился страх.
  - Нет, - он взмахнул руками, словно отталкивая от себя кого-то. - Это не наш... не наш... кто - не знаю...
  В его бормотании было столько ужаса, что сердца присутствующих невольно сжались. У Андрея майка прилипла к вспотевшей спине.
  "Доктора" отступили в тень и настороженно смотрели на зека.
  - Хлоп, ты чего? - забеспокоился Рябой. - Ты чего раздухарился? Жмуриков, что ль, первый раз в жизни увидел?
  - Я его не знаю, - Хлопенков показывал пальцем на труп. - Кто это?
  "Доктора" приняли вопрос на свой счёт.
  - Понятия не имеем, честное слово, - забубнили они. - Мы его тоже впервые видим.
  - Здесь должны лежать другие, понимаете? Другие! - не слыша их, заговорил Хлопенков громче. - В ту ночь, когда прятали бабки, Каток убил всех наших пацанов, а трупы сбросил сюда, в яму! Но прозрачных мешков у него не было, он их сбрасывал прямо так, как были, в одежде...
  - Как же это, интересно, Каток их покнокал? - спросил Гнутый.
  - Отравил! - Зек яростно сверкнул на него глазами. - Подсыпал что-то в можжевеловую водку, и пацанов стало тошнить, голова кружиться... Каток задумал припрятать бабки, а заодно избавиться от свидетелей. Мы ему больше были не нужны!... Пацанов развезло от отравы, и Каток гнобил их как цыплят, а трупы оттаскивал в эту яму... В самый низ он положил чемодан с баксами, а поверх навалил трупы...
  - А ты сам как уцелел? - спросил Рябой.
  - А вот уцелел. Каток пьян был, не нашёл меня... - Хлопенков говорил всё тише и тише.
  - Ладно, хватит базарить, копайте дальше! - крикнул Савик.
  Лопаты "докторов" снова вонзились в землю. Вслед за первым мешком на свет появились второй и третий. Через полчаса их набралось с десяток. В мешках лежали трупы молодых или среднего возраста мужчин. Тела были разрезаны в одних и тех же местах, у всех выступали наружу рёбра и кишки, у всех отсутствовали глазные яблоки.
  Ноги Хлопенкова уже не держали. Он ползал между прозрачными мешками, вглядываясь в почерневшие лица.
  - Это не они, это другие, - шёптал он.
  - Другие? - не верил Гнутый. - А ты не путаешь?
  - Не наши это пацаны, говорю вам. И у Катка не было таких мешков...
  - Откуда же взялись жмурики?
  - Не знаю.
  - Оттаскивайте их в сторону, не стойте! - поторопил "докторов" Савик и вдруг умолк, прислушавшись.
  Где-то в прихожей громко хлопнула дверь и раздался чей-то возглас.
  Савик с Гнутым бросились к выходу из подвала. Рябой с пистолетом встал у лестницы.
  - Всем стоять, - сказал он негромко, держа палец на крючке. - Молчать и не двигаться.
  
  
  Глава 11
  
  Роман, а за ним обе девушки, наощупь прошли через тёмную прихожую. Роман ненароком хлопнул дверью. Жанна вскрикнула, споткнувшись обо что-то в темноте.
  - У вас тут всегда такой мрак? - недовольно проворковала она.
  - Нет, суслик мой, только сегодня, - отозвался Роман, у которого не выходили из головы "Вольво" и джипы во дворе.
  Ещё когда он на своих "Жигулях" шестой модели сворачивал с дороги к воротам, в глаза ему бросился "Вольво", стоявший под деревьями. А подъехав к дому и увидев поблизости от крыльца "Рэйндж-Ровер" и "Ниву", он удивлённо засвистел. Значит, к жильцам, снимавшим у матери комнаты, приехали гости...
  Присутствие в доме посторонних Роману не понравилось. Хотя, по большому счету, ему было на них начхать. Он привык тут распоряжаться как у себя в московской квартире.
  Все приехавшие с ним были навеселе. Роман тоже слегка поддал, но только слегка, поскольку был за рулём. А девушки - уже порядочно. Молодой человек намеревался в обществе своих спутниц приятно провести выходные на уединённой даче. В багажнике его "шестёрки" лежали ящик пива и свёртки с продуктами.
  По дороге компанию застиг ливень и им пришлось пережидать его в Киржаче. Как только дождь приутих, Роман снова двинулся в путь. Трезвый он ни за что бы не решился на путешествие по размытым просёлочным дорогам. Но в состоянии подпития ему всё было нипочем. Несколько раз "Жигуль" буксовал в грязи, и Роман выгонял девчонок под моросящий дождь, заставляя толкать машину. Те выходили босиком, сняв туфли, так что к концу пути их платья и ноги заляпались грязью.
  - Приехали, - крикнул Роман. - Вылезаем!
  Он первым вышел из машины и потянулся, расправляя плечи. Высокий, худощавый, с привлекательным загорелым лицом, он нравился женщинам и менял их часто. К крыльцу он зашагал не спеша, вразвалку, как бывалый моряк. Девушки засеменили за ним босиком, держа в руках туфли.
  - Значит, так, - прошептал он, остановившись у крыльца. - Роли свои запомнили? Ты, Жанна, моя невеста. Мы с тобой собираемся расписаться, а когда - точно ещё не решили. Ты, Кристина, её подруга. Поняли, да? Так и представитесь мамаше. Девушки вы порядочные, скромные, обе работаете секретаршами на фирме.
  - Понятно, - те ёжились и вздрагивали плечами на холодном моросящем дожде.
  Роман отпер дверь своим ключом, вошёл в прихожую, привычно протянул руку к выключателю, но свет не зажёгся. Для Романа это не было большой неожиданностью. Электричество в сельском доме пропадало часто. Однако в таких случаях зажигали свечи, а сейчас во всём доме царила темнота...
  Он посмотрел на часы. Маленькая стрелка подползала к двенадцати. Значит, мать легла спать, не дождавшись его, хотя знала, что он приедет.
  В гостиной было ненамного светлее, чем в прихожей. Роман, чертыхаясь, направился в кухню, где лежали свечи, как вдруг в лицо ему упёрся луч фонаря. Роман зажмурился.
  - Кто такие? - грубо поинтересовался Савик.
  - Мы? - Роман вздрогнул, разглядев перед собой двух незнакомцев с пистолетами.
  Девушки нырнули за его спину. Дремоту у обеих как рукой сняло.
  - Да, вы! - подтвердил Савик. - Вам что надо?
  - Мы к Екатерине Алексеевне, - пробормотал присмиревший Роман. - Я звонил ей недавно... Она должна меня ждать...
  - Она спит, - гаркнул бандит.
  - Тогда мы, наверное, поедем назад, - Роман уже понял, что нарвался на ночных грабителей, и попятился. - Мы, собственно, здесь случайно оказались...
  - Случайно? - процедил Гнутый. - Пургу не гони!
  - Извините за беспокойство... - Роман и девушки шарахнулись в прихожую.
  - Стоять!... Коли приехали, то проходите, - главарь вдруг сменил тон на дружелюбный. - Гостями будете. Нам как раз рабочая сила нужна.
  Он подошёл к окну.
  - На легковухе приехали? Гнутый, поди проверь, есть ли там кто ещё.
  Когда Гнутый с пистолетом проходил мимо девиц, те отшатнулись от него со сдавленным визгом. Браток ухмыльнулся.
  Савик положил включённый фонарь на тумбочку.
  - Так вы, значит, родственники старухи? - поинтересовался он, поигрывая пистолетом.
  - Я её сын, - объяснил Роман. - А это, - он кивнул на Жанну, - моя невеста.
  - Невеста - это хорошо... - Савик окинул взглядом худенькую фигуру Жанны. Потом задержал глаза на высокой груди Кристины. - Да вы зря боитесь, - он раздвинул губы в любезной улыбке. - Ничего плохого мы вам не сделаем. Только эту ночь вам придётся провести в доме. Так надо, поняли? А утром свалите на все четыре стороны. Или останетесь, если захотите. Лично я и мои друзья не собираемся здесь задерживаться.
  Приезжие молчали, прижимаясь к стене.
  Вернулся Гнутый и доложил, что в "шестёрке" никого нет, зато в багажнике целый ящик пива.
  - Пока не кончим дело, о пиве забудь, - сурово сказал Савик. - Лучше поищи ещё свечей.
  - Свечи лежат на кухне, в шкафу, - подсказал Роман.
  - Спасибо за информацию, - кивнул ему главарь.
  Гнутый принёс из кухни с полдюжины свечей и сразу принялся их зажигать, расставляя в гостиной на столе.
  Из подвала донесся свист Рябого.
  - Шеф, кто там? - послышался его крик.
  - К хозяйке чувак один подвалил, а с ним тёлки! - отозвался Савик.
  Он показал пальцем на Романа.
  - Ты, я смотрю, мужик крепкий. Сейчас пойдёшь со мной. Поможешь нам.
  - А что надо делать?
  - Яму выкопать.
  Романа прошиб холодный пот. "Яму! Могилу! Самому себе! А потом - пуля в висок, и в ту же яму сбросят..."
  Бледнея, он приложил руку к сердцу.
  - Отпустите нас, мы никому про вас не скажем, клянусь... - заговорил он дрожащим голосом, почти не дыша. - А хотите - позвоню другу в Москву, он завтра пять тысяч долларов привезёт.
  Гнутый беззвучно засмеялся.
  - Как же ты отсюда звонить будешь? У тебя рация, что ли, есть?
  - У матери есть радиотелефон. Я по нему всегда звоню отсюда в Москву, и сейчас могу позвонить, прямо при вас. Только не надо ямы. Деньги привезут, без обмана...
  - В доме есть радиотелефон? - заинтересовался Савик. - Где он?
  - У матери... Он должен быть у неё в комнате...
  Гнутый со свечой направился было в хозяйкину спальню, но Савик его остановил.
  - Ладно, потом поищем, - сказал главарь, - сейчас нет времени. - Он обернулся к Роману. - Значит, пойдёшь с нами. Баб запрём наверху.
  - Где - наверху? - спросила Кристина.
  - В верхней комнате, - ответил Савик.
  - А там умывальник есть? - высунулась из-за плеча Романа Жанна.
  - Есть, - с усмешкой кивнул главарь. - И умывальник, и ванна, и кофе с какао. Гнутый, отведи их!
  Браток, захватив зажжённую свечу, вместе с девушками поднялся по лестнице. Когда подружки скрылись в за дверью одной из комнат, которые арендовали "доктора", он запер за ними дверь, причём долго подбирал ключ из связки, найденной им в комнате хозяйки.
  Тем временем Савик с Романом прошли в подвал. За время отсутствия главаря работа здесь не продвинулась. Горели свечи. Люди стояли или сидели у стен, отбрасывая изломанные тени. Возле двери возвышался Рябой с пистолетом.
  - Вот, подмога вам приехала, - Савик толкнул Романа в спину, заставив его резво сбежать по ступенькам. - Жаль, лишней лопаты нет, но ничего. Будет на подхвате.
  - Откуда ж он такой явился? - прогудел Рябой.
  - Прямо из Москвы, - ухмыльнулся Савик. - Только что из ресторана, и тёлок с пивом с собой прихватил!
  - Работёнка ему найдётся, - тоже заухмылялся браток.
  Савик захлопал в ладоши.
  - За работу! За работу! Перекур окончен!
  "Доктора" с лопатами не торопясь спустились в яму.
  Главарю всё время казалось, что работа идёт слишком медленно, он то и дело подгонял землекопов. В подвал вернулся Гнутый и тоже принялся понукать их. Жора с Лёвой раскопали ещё два мешка с трупами. Только они начали вытягивать из земли второй мешок, как тишину старого дома разорвал истеричный визг. Послышался отдалённый грохот.
  - Бабы хай подняли, - встревожился Гнутый. - Слышь, в дверь стучат?
  Главарь, недовольный тем, что ему снова приходится отрываться от поисков чемодана, громко выругался.
  - Слетай туда, шугани их пушкой и скажи, чтоб перестали галдеть, - велел он Гнутому. - А то, скажи, свяжем по рукам и ногам и рот тряпкой заткнём!
  Гнутый умчался, а Савик отправил в яму Андрея с Романом, велев сменить взопревших "докторов". Увидев в мешке гниющий труп, Роман попятился было, но Савик свирепо толкнул его в спину.
  - Что, жмуриков не видел?
  Роман не удержался на ногах и рухнул на колени, борясь с подступающей к горлу тошнотой, потом отполз в сторону и сблеванул.
  - Хиляк, - констатировал Рябой. - От него толку, как от козла.
  - Ничего, пообвыкнет, - Савик сделал знак "докторам": - Не стойте на месте, оттаскивайте жмуриков в сторону! Чемодан, говоришь, лежит под ними? - обернулся он к Хлопенкову.
  Тот кивнул головой и зевнул с хрустом.
  
  
  Глава 12
  
  Когда на свет явился очередной мешок с покойником, в подвал вбежал взволнованный Гнутый.
  - Шеф, - доложил он, отдуваясь, - там, наверху, мужик в шкафу связанный!
  - Как - связанный? - не понял главарь.
  "Доктора" замерли с мешком в руках.
  - Скотчем, - пояснил браток. - И вроде бы спит. Бабы открыли шкаф, а там он. Перессали, начали визжать... Пришлось их в другую комнату отвести...
  - Ты его разбудил? Кто такой?
  - Да будил я его, а он не просыпается. Похоже, наширялся здорово.
  - Ладно, хрен с ним, - решил Савик. - Раз связанный, значит, не уйдёт... Работаем, работаем! Чего встали?
  "Доктора" потащили мешок к стене.
  - Вы, двое, - Савик показал на полковника и Романа, - что-то вы долго отдыхаете. Хватайте лопаты и в яму!
  - Я не собираюсь ввязываться в это дело... - попробовал было возразить полковник, но Рябой протянул ему лопату с таким видом, что тому ничего не оставалось, как взять её и спуститься в яму.
  Залез в яму и Роман. Он еле стоял на ногах, но копал, с ожесточением вонзая острие лопаты в мягкую землю.
  Рябой с Андреем извлекли из ямы последний вырытый мешок и отнесли к стене. Неся покойника, Андрей видел сквозь прозрачную плёнку, как качается из стороны в сторону потемневшая голова мертвеца с оскаленными зубами.
  Хлопенков всё чаще зевал и клевал носом. Наконец он окончательно растянулся на полу.
  Гнутый пихнул его ногой.
  - После спать будешь! - гаркнул он зеку в ухо. - До бабок ещё далеко?
  - Под жмуриками должны лежать, - ответил тот, с трудом приподнимаясь и протирая слипающиеся глаза.
  - Копайте, копайте! - торопил землекопов Савик. - Чемодан уже близко!
  Полковник и Роман вгрызались в землю, углубляя яму в том месте, где нашли последний мешок. Но ни мешков, ни чемодана больше не было.
  Яма стала глубже метра на полтора, когда, наконец, Савик велел копать правее. Полковника с Романом сменили "доктора". Яма увеличивалась вширь и вглубь, однако чемодан не показывался. Не было и трупов. Копатели выбрасывали из ямы только землю. Её холмики вырастали справа и слева.
  Наконец Савик, не выдержав, выгнал всех из ямы и сам взялся за лопату. Он ожесточённо копал минут двадцать, но тоже ничего и не нашёл.
  Весь красный, вспотевший, он в сердцах отшвырнул лопату и вылез из ямы. Гнутый протянул ему бутылку с минералкой. Савик прополоскал горло, сплюнул и с угрожающим видом подошёл к Хлопенкову.
  Тот спал, посапывая носом. Действовало снотворное, которое за чаем подсыпали ему "доктора".
  - Ты, гнида! - Савик пнул его ногой. - Где бабло?
  Голова зека дёрнулась, глаза раскрылись и тупо уставились на бандита.
  - Там ничего нет! - Савик показал на яму. - Хочешь, чтоб я тебя зарыл вместе с жмуриками? Это можно!
  Хлопенков был похож на пьяного. Он качал головой и бормотал что-то неразборчивое.
  - Что? - Главарь наклонился к нему. - Что бубнишь, говори яснее!
  Не дождавшись ответа, он принялся со злобой выкручивать зеку ухо.
  - Только не думай, что сдохнешь так просто, - цедил он. - Сначала мы выдернем тебе ногти, потом яйца отхреначим...
  Взгляд зека прояснился.
  - Кореш, ты чего? - заголосил он, морщась от боли. - Бабки зарыты здесь, здесь, только это не те жмурики!
  - А где те?
  - Вон там, - он показал на груду картошки.
  Савик ударил его кулаком под дых.
  - Туфту лепишь?
  - Погодите, наверное он прав, - вмешался Анатолий Михайлович. - Перед вашим приходом я разговаривал с ним, и он, помнится, тоже показывал мне на то место, - и полковник кивнул на груду картофельных клубней, как раз там, где стоял Гнутый.
  - А чего ты молчал? - огрызнулся Савик.
  - Но мы же нашли трупы, поэтому я тоже, как и вы, подумал, что мы на правильном пути, - веско ответил полковник. - А теперь я меняю свою точку зрения. Нужно копать у той стены. Поскольку мы компаньоны, то я передаю вам эту информацию...
  - Ладно, кончай базар! - грубо оборвал его главарь. - Мы бы и без твоей информации перерыли здесь всё!
  Он велел сбросить картошку в яму и выламывать половицы, где показал Хлопенков.
  Половицы были пригнаны неплотно и здесь. Гнутый с Андреем быстро их разобрали. Когда обнажилась земля, первыми приступили к работе "доктора".
  - Ройте, ройте, - подгонял их Савик.
  Лёва с Жорой заметно устали и работа продвигалась медленно. Вскоре их сменили Роман с Андреем. Полковник и Гнутый помогали им, перетаскивая выкапываемую землю в первую яму.
  Работали почти в полном молчании. Тишину нарушали лишь шарканье ног и хряск вонзавшихся в землю лопат. Хлопенков сквозь слипающиеся веки наблюдал за работой.
  - Есть! - воскликнул Андрей. - Нашёл!
  - Что? - в один голос спросили Савик и Гнутый.
  - Не знаю, но что-то нашёл.
  Савик с фонарём спрыгнул к яму и осмотрел находку.
  - Ещё один жмурик, - констатировал он. - Только не в мешке.
  - Это пацаны Катка, - прошептал зек, который подполз к самому краю ямы. - Их здесь должно быть четырнадцать душ.
  
  
  Глава 13
  
  С появлением новых мертвецов работа у Андрея застопорилась. Он едва шевелил лопатой, борясь с подступавшей к горлу тошнотой. Во время службы на Кавказе он не раз видел мёртвых и считал, что привык к их виду. Но этот труп, обезображенный долгим пребыванием в земле, вызвал в нём непреодолимое отвращение. Подобные, если не худшие, ощущения испытывал и Роман, копавший рядом.
  Заметив их состояние, Савик послал им на замену "докторов", и работа кое-как сдвинулась.
  Лёва с Жорой выкопали всего мертвеца и подтащили его ближе к свече. Гнутый бросил им старые матерчатые рукавицы, оказавшиеся в подвале, Лёва надел их, взял труп за голый череп и выволок из ямы. Романа опять стошнило. Он отошёл к стене и уселся, уткнувшись в неё лбом.
  - Слюнтяйская крыса, - прошипел Савик. - Давайте, убирайте отсюда жмурика, чего застряли! - Это уже относилось к "докторам".
  Хлопенков не спускал с мёртвеца глаз.
  - Это Совок, - прошептал он. - Славка Совков... Я парился с ним на зоне... Он был хороший пацан, особенно когда был трезвый...
  Ему вдруг вспомнились заснеженный лес, слепящее синее небо и этот Совков, рослый двадцатидвухлетний парень, сидящий на стволе только что срубленной сосны. От костра тянет дымом, где-то лают сторожевые собаки, а они с Совком, в лагерных телогрейках и ушанках, сидят, покуривают и толкуют о том, чем займутся, когда выйдут на волю. Совок мечтал бомбануть богатую квартиру, на вырученные бабки приодеться и завести себе грудастую тёлку. Лицо у парня круглое, нездорового землистого цвета, с впалыми щеками. Они освободились почти одновременно и обосновались в подмосковной Электростали, где и влились в банду Катка.
  Из земли показались ещё три трупа. На них сохранились волосы и одежда.
  Зек жадно вглядывался в почерневшие лица. Вот этот, в красной майке, - Киря, лучший стрелок в группировке. Без участия Кири не обходилось ни одной разборки с применением оружия. Маленький, сухопарый, похожий на хорька, Киря стрелял в людей с удовольствием, часто в одного человека всаживал по нескольку пуль и не удирал сразу с места убийства, а ещё какое-то время смотрел на убитого. Убивать стало его потребностью, как наркотик. В последнее время он стрелял так, чтобы первой пулей только смертельно ранить жертву. Прежде чем добить её окончательно, он, как заворожённый, следил за её мучениями. Кирю в банде недолюбливали, зато Каток считал его своей правой рукой. Впрочем, это не помешало главарю расправиться с ним, как и с остальными.
  А вот этот, здоровенный, с грудью как бочка, - Качан. Хлопенков был с ним дружен. Качан два раза спас ему жизнь - сначала на зоне, когда Хлопа пытался пришить один отморозок, а потом во время налёта на обменный пункт, выбив автомат из рук охранника. Одно только в нём не нравилось Хлопу: Качан любил пить в одиночестве. Забивался в угол и вливал в себя стакан за стаканом почти без закуски.
  Следующим из ямы выволокли Буратино. Длинный и нескладный, он был принят в банду одним из последних. Буратино снимал проституток почти каждый вечер. Не мог спокойно пройти мимо них. Хлопенков с ним мало общался и недолюбливал за необузданную пьяную свирепость.
  Из земли показался череп с оскаленными зубами. Хлопу не надо было видеть остального тела, чтобы узнать молчуна Лома. Этот Лом большую часть своих денег высылал в Пермь жене. Среди братков ходили слухи, что она ему вовсю изменяет, и Хлопенков ему от души сочувствовал. У них с Ломом была одна и та же проблема. И тот и другой страстно любили бабу, которая не испытывала к ним ответного чувства.
  Труп старого наркомана Димыча был весь скрюченный, с нелепо заломленной рукой. В свои тридцать пять седоволосый Димыч казался стариком. Он был спец по взлому замков и в банде его уважали. Даже Каток не орал на него, когда напивался.
  Сам же Каток пил часто, особенно в последнее время, но в тот вечер был совершенно трезв. Братки съехались к нему в уединённый дом в лесу, где он снимал комнаты, и, пользуясь отсутствием хозяйки, устроили попойку. Пахан угощал братву можжевеловым самогоном. Такого никто раньше не пил. На вкус он казался немного горьковатым, но в голову ударял хорошо и братки были довольны. Только в Хлопа можжевеловка не полезла. Его затошнило после первых же глотков, он начал рыгать и икать, и потом почти не пил, только делал вид, что пьёт.
  Это его и спасло. В разгар веселья Каток, который тоже незаметно от всех воздерживался от самогона, обвинил Саню Цыганкова в крысятничестве и тут же, при всей братве, приговорил к смерти. Каток любил устраивать такие разборки. Начинал вдруг ни с того ни с сего при всех обвинять кого-нибудь из братков в проступках, которых тот не совершал, и тому приходилось долго и мучительно оправдываться, не зная исхода этих обвинений, поскольку главарь, рассвирепев, запросто мог в сердцах вогнать в него пулю. Каток подозревал всех. Никто в банде не мог быть уверен, что в следующую минуту подозрение пахана не падёт на него. Обвиняя Цыганка, Каток брызгал слюной, его полнощёкое лицо раскраснелось, маленькие глазки яростно блестели под набрякшими веками. Братва склонна была согласиться с паханом. За Цыганком и прежде замечались грешки - он был вороват и болтлив, водил знакомства с людьми из других криминальных группировок, чего Каток не терпеть не мог. Напрасно Цыганок в отчаянии ползал на коленях и клялся, что он "не при делах". Его участь была решена. Пахан велел ему копать себе могилу в подвале. Цыганок от ужаса едва держал лопату в руках, и браткам пришлось ему помогать.
  Через час, когда довольно объёмистая яма была вырыта, все бандиты, кроме Катка, чувствовали себя плохо. Виноват был можжевеловый самогон. Всех тошнило, даже Хлопа. Братки заблевали весь пол в доме. Их бил сильный озноб, лица посинели, на коже выступили пятна. Вскоре все лежали. От сильной слабости никто не мог сдвинуться с места, один только Хлоп ещё кое-как ползал на четвереньках. Зато пахан, хромой и грузный, переваливаясь, как огромный пингвин, ходил как ни в чем не бывало между братками, ставшими вдруг беспомощными, вглядывался в их синие лица и напевал с довольным видом.
  У Хлопа выворачивало наизнанку желудок. Чтобы опорожнить его, он забился под лестницу, загородился какими-то вёдрами и, спустив с себя штаны, принялся справлять нужду. Мимо, не замечая его, несколько раз прошёл Каток. Давно сгустилась ночь, но электричества в доме Каток не включал. Ходил со свечой, напевая: "Я люблю тебя, жизнь, что само по себе и не ново...". Хлоп наблюдал за ним из-за вёдер. Каток обыскивал братков, снимал с них перстни и цепочки, из карманов доставал деньги. Добычу он относил на стол, потом поставил на тот же стол тёмно-коричневый чемодан и при свете свечи принялся доставать из него доллары, пересчитывать их, складывать в пачки и снова укладывать в чемодан. Назавтра пахан должен был выдать братве положенную ей часть добычи. Но эти деньги, как и те, которые Каток сохранил от предыдущих набегов, все перешли в чемодан.
  Каток защёлкнул замки и удовлетворённо похлопал рукой по крышке. "Мёртвые надёжней любого банка сохранят бабки..." - донёсся до Хлопа его глуховатый голос.
  Хлоп в ту минуту не понял зловещего смысла этой фразы. Только потом, когда он протрезвел, до него дошло.
  Пахан засунул чемодан в большую полиэтиленовую сумку, проковылял с ней мимо затаившегося Хлопа и скрылся в подвале. Дверь туда осталась открытой. Хлоп осторожно пополз к ней. Заглянув в подвал, он увидел Катка с сумкой у края ямы, вырытой для Цыганка. Свеча освещала его побагровевшее лицо, скалящееся в дьявольской ухмылке.
  Каток повернулся к Хлопу спиной, и браток, пользуясь этим, быстро прополз в дверь и затаился в тёмном углу за ящиками.
  Каток спустился на дно ямы, где лежал труп Цыганка с простреленной головой. Зарыть его не успели. Хлопу было видно, как Каток положил рядом с мертвецом сумку и перевернул его так, чтобы тело мертвеца легло на неё. Казалось, будто покойник обнимает сумку. Пахан вылез из ямы и постоял немного, любуясь созданной им картиной.
  Дальше началось самое жуткое. Каток ходил по тёмным комнатам, брал за шиворот обессилевших, мало что соображавших, трясущихся в ознобе братков и одного за другим затаскивал в подвал. Там он подводил их к яме и сбрасывал вниз. Никто не мог выбраться оттуда, братки грудой лежали на дне, слабо шевелились и стонали. Если кто-то всё-таки находил в себе силы подползти к краю ямы, Каток бил его по голове и тот отваливался назад. "Вот уж окна зажглись... - хрипло напевал пахан. - Я шагаю с работы усталый... Я люблю... тебя, жизнь..." Он перетащил в яму всех, кто был в доме. Хлоп замирал от ужаса при мысли, что главарь сейчас хватится его и пойдёт искать. Он, как и остальные, не смог бы оказать ему никакого сопротивления. Но Каток то ли забыл о нём, то ли сбился со счёта, когда сваливал братков в яму. Как бы там ни было, побродив по комнатам и больше никого не найдя, пахан вернулся к яме, взял лопату и принялся засыпать её землей. Он засыпал ещё живых людей!
  Хлоп впоследствии пришёл к выводу, что братва, может, и выздоровела бы после отравленного самогона. Ведь сам-то он не умер. Каток убил их вполне намеренно и закопал вместе с деньгами.
  Все в банде знали, что милиция после недавнего неудачного ограбления сидит у них на хвосте. Поэтому, видимо, Каток решил резко со всем завязать и уйти на дно, надёжно припрятав деньги, а заодно избавившись от сообщников, как от ненужных свидетелей.
  Он кидал землю на шевелящиеся тела и бурчал прилипшую к губам песенку:
  - Нам нема-а-ало дано... ширь земли и равнина морская...
  В ответ из ямы неслись стоны.
  "Только мёртвые надёжно хранят деньги", - вспомнилось Хлопу. Пьяный Каток как-то сказал это Димычу, когда разговор зашёл о том, где лучше всего хранить деньги. Каток доказывал, что самый надёжный сторож для спрятанных ценностей - это покойник, недаром в старину вместе с кладом зарывали человеческий череп или кости. А ещё лучше, по мнению пахана, зарыть с кладом всего мертвеца. Только мертвец сможет сохранить спрятанное добро до возвращения владельца. Его словам никто не удивился. Все в банде знали, что Каток верит гадалкам и целителям, а перед каждым налётом на инкассаторов подолгу сидит над картами Таро и жжёт свечи, советуясь с потусторонними силами.
  Наверняка и эти зловещие похороны имели для него какое-то мистическое значение. Вероятно, он считал, что покойники, и правда, сохранят зарытые деньги...
  Засыпав яму землёй, Каток походил по ней, утрамбовывая, а потом, взяв свечу, покапал на землю воском и начертил на ней какой-то знак. И только после этого, вспомнив свой плотницкий опыт, принялся укладывать на место половицы.
  Хлоп наблюдал за ним как в гипнотическом трансе и замирал от страха, когда тот проходил мимо ящиков, за которыми он прятался. Но убийца его так и не заметил. Закончив свою работу, пахан поднялся к себе в комнату и вскоре оттуда донёсся его раскатистый храп.
  Чувство страха в груди Хлопа сменилось чувством жгучей ненависти. Настоящей крысой среди них был не Цыганок, а сам пахан! И потому он должен понести наказание! Кстати, и деньги в случае его смерти достанутся одному Хлопу, потому что других претендентов на них не осталось.
  Хлоп не мог в ту же ночь осуществить мщение. Он был слишком слаб, болели мышцы, судорогой сводило всё тело. Когда он на четвереньках выбирался из подвала, его сознание мутилось. В иные моменты ему казалось, что он умирает, и его охватывало самое настоящее отчаяние.
  Он всё-таки выбрался из подвала, а потом из дома, дополз до леса и лишь там к исходу следующего дня окончательно пришёл в себя. На третий день, уже почти оправившийся, он наведался в деревню по соседству и от какой-то старухи узнал, что хромой жилец уехал, захламив и испоганив весь дом, и что хозяйка не стала на него жаловаться, потому что он заплатил ей гораздо больше, чем был должен.
  Хлоп сразу же направился в Подольск и снял там комнату. О том, что у Катка есть квартира в этом городе, знало человек пять, включая Хлопа, но они были мертвы. Три дня он следил за подъездом, часами просиживая за столиком у пивного ларька напротив, и наконец увидел Катка. Пахан вышел из подъезда, остановил частника и куда-то уехал. Вернулся он только к вечеру. Хлоп за это время успел раздобыть все необходимые инструменты для взлома двери и ночью проник в квартиру.
  Каток спал в одежде и в ботинках, развалившись на тахте. В комнате горел свет. Всюду царил беспорядок, на полу валялись объедки и окурки. Воняло мочой.
  События той ночи Хлоп помнил до мельчайших подробностей, как будто это было вчера. Пахан храпел. Голова его была запрокинута, короткая плотная шея, увешанная многочисленными амулетами, обнажена. Сжимая в руке нож, Хлоп приблизился к тахте. Он уже наклонялся над Катком, как вдруг тот перестал храпеть. Глаза пахана раскрылись и уставились на ночного гостя. Секунду спустя его лицо перекосилось в гримасе панического страха. Каток мог бы легко отбить от себя руку с ножом, оттолкнуть Хлопа, но его ужас перед человеком, которого считал мёртвым, был так велик, что он даже не пытался сопротивляться, только начал всем телом подаваться назад.
  - Это ты, Хлоп? - прошептали посиневшие губы.
  Хлопенков, внезапно осознав, что Каток парализован страхом, почувствовал себя полным хозяином положения. Он даже медлил с решающим ударом, наслаждаясь своей властью над кровожадным паханом, перед которым ещё совсем недавно пресмыкался и трепетал.
  - Не ждал? - ответил он, оскалившись в мстительной улыбке. - Ты убил пацанов и сейчас ответишь за их смерть.
  Каток задыхался, его щёки дрожали.
  - Зачем... ты... пришёл?... - выдавил он с усилием.
  Он поднял руку, словно защищался не от человека, а от призрака, и тогда Хлоп, наклонившись к самому его лицу, прошептал:
  - Лежи спокойно, Каток. Пацаны тебя ждут, - свободной рукой он отогнул его голову назад. - Ждут, чтобы разобраться с тобой...
  Нож ещё не коснулся шеи, а Каток уже хрипел, трясся, глаза его закатились.
  - И Цыганок ждёт, и Димыч, и Федя...
  Хлоп неторопясь принялся пилить горло.
  Брызнувшая кровь залила алым горячим потоком лезвие ножа, пальцы Хлопа и тахту. Лезвие упёрлось в хрящ, но Хлоп продолжал пилить, потому что Каток ещё дергался.
  Наконец пахан затих, вытянулся с посиневшей отрезанной головой и вываливающимся изо рта огромным прокушенным языком. Кровь текла из рваной раны не переставая. Скрюченные пальцы впивались ногтями в обшивку тахты.
  Видение затуманилось. Хлоп почувствовал, что его бьют по щекам.
  - Спишь? - загремело, казалось, в самом мозгу.
  Зек с трудом раскрыл глаза и тут же снова закрыл их. Его голова свесилась.
  Гнутый ещё раз ударил.
  - Бесполезно, - крикнул он, обернувшись к Савику. - Дрыхнет как сурок!
  - Ладно, оставь его, - отозвался главарь. - Давай помогай оттаскивать жмуриков!
  Голоса доносились из такой дали, что Хлоп едва различал их. Он прошёл в ванную и вымыл руки. Когда вытирал их полотенцем, почувствовал, как сзади его шею обхватили чьи-то пальцы. Они были холодными и скользкими, и от их прикосновения по спине Хлопа пробежал мороз. Ещё не успев ничего сообразить, он вырвался и выбежал в коридор.
  Он целую минуту не решался оглянуться. А когда наконец скосил глаза, ужасающая догадка подтвердилась: за его спиной стоял измазанный кровью пахан!
  Хлоп смотрел на него не дыша. Рубашка и брюки на пахане были залиты кровью, отрезанная голова свешивалась на плечо. Каток поддерживал её рукой. Выпученные глаза страшной головы казались стеклянными, язык по-прежнему высовывался изо рта. В нечленораздельном бурчании, которое издала голова, Хлопу послышалось обещание его убить.
  Чувствуя, что у него мутится рассудок, Хлоп попятился.
  Оживший мертвец двинулся за ним. Хлоп знал, что пахан не бросает своих слов на ветер, и того, кого он приговорил, заранее можно было считать покойником. Из раскрытой комнатной двери в тёмный коридор сочилась полоса красного, как кровь, света. В этом свете мертвец казался полностью чёрным. От каждого его шага паника в груди братка нарастала, и в конце концов на Хлопа нахлынул такой ужас, что он упал, дико закричал и задёргался, напрягая все силы, чтобы вырваться из парализующей паутины кошмара.
  Каток наклонился над ним и потянулся руками к его горлу. При этом пахану пришлось отпустить свою голову, которая тут же свесилась ему на грудь и закачалась, держась на одном сухожилии.
  Качаясь, она повернулась к Хлопу лицом, и он завопил, увидев, что её безжизненные глаза глядят прямо на него. Он начал отталкивать от себя пахнущие землёй руки, но они схватили его и оторвали от пола.
  Сухожилие внезапно лопнуло, голова Катка отвалилась от шеи и свалилась прямо на Хлопа. Зубы впились в него со злобным рычанием. Он рванулся в сторону, но безголовый труп держал его крепко. Ледяная рука нанесла братку удар такой силы, что он откинулся навзничь и остался лежать на холодном полу...
  Рябой подул на свой кулак, занывший после удара.
  - Ну что, угомонился ты или нет? - проворчал он.
  Но спящий зек продолжал дёргаться и повизгивать. Рябой, матерясь, ещё раз ударил. Хлопенков и на этот раз не проснулся, однако дёргаться перестал. Дыхание его выровнялось.
  - Дрых бы себе спокойно, а то расшумелся, как будто его режут во сне, - и Рябой отошёл к яме.
  В это время "доктора" вытаскивали из неё очередной труп. Полусгнившие мертвецы, когда их волокли по земле, теряли клочья кожи и волос. Сначала их клали на мертвецов в мешках, а потом, когда груда стала слишком внушительной, Савик приказал сбрасывать трупы в первую яму.
  - Много их ещё? - нетерпеливо спрашивал главарь.
  - Не знаем, - отдуваясь, отзывался Жора.
  Отбрасывая лопатой землю, он наткнулся на труп, который как будто стоял на четвереньках. Когда его обкопали с боков, обнаружилось, что он лежит животом на какой-то большой сумке.
  - Что там такое? - крикнул Савик.
  - Кажется, какой-то мешок...
  Главарь кубарем скатился в яму, выхватил у Жоры лопату и принялся копать. Вскоре из земли выступила вся сумка. Савик отвалил от неё мёртвого Цыганка.
  - Нашли... Кажись, нашли... - хрипел он срывающимся от волнения голосом, выволакивая сумку из ямы.
  В сумку был упакован чемодан. Увидев его, Савик достал пистолет.
  - Всем назад! - закричал он. - Рябой, Гнутый, секите за чуваками!
  - Отойди к стене! - Бандиты наставили пистолеты на полковника, который попытался приблизиться к Савику. - Слышал, что говорят?
  - Если наличные здесь, то хорошо бы сразу рассчитаться, - сказал Анатолий Михайлович.
  - Рассчитаемся, не ссы! - прорычал Савик.
  - К стене, тебе сказано! - грозно повторил Рябой. - А то щас к тем жмурам отправишься!
  Полковник, побледнев, отступил.
  Несколько минут Савик возился с замками на чемодане. Один замок заклинило, он никак не хотел открываться. Наконец замки были вскрыты и бандит откинул крышку. Чемодан был набит пачками стодолларовых купюр. Савик вытащил одну и при свете свечи пролистнул её. Считать не стал, засунул её обратно и захлопнул чемодан.
  Глаза главаря горели торжеством. Он даже застонал от восторга, положив руки на крышку чемодана. Вот оно, счастье. Сытная спокойная жизнь на берегу лазурного океана, под сенью пальм, в обществе шоколадных красоток.
  - Всем оставаться на местах! - крикнул он, хватая чемодан. - Рябой, Гнутый, быстро за мной!
  - Постойте, - подал голос полковник.
  Савик выстрелил в потолок.
  - Глохни, падла!
  Главарь с чемоданом, а за ним братки выскочили в коридор. Гнутый, выбегая из подвала последним, задвинул на двери щеколду.
  
  
  Глава 14
  
  В сумеречной гостиной всё оставалось по прежнему. На столе догорали свечи, скатерть была наполовину сдёрнута, на полу валялись осколки разбитой посуды и лежала бесчувственная Оксана.
  - Баба так и не проснулась, - пробегая мимо неё, сказал Рябой.
  - Хрен с ней, - отозвался Савик. - В Москву сейчас не поедем, на дороге может обшмонать патруль... Дёргаем в Ногинск...
  - Погоди, шеф, - Гнутый остановился. - Что там такое? - И он показал на надпись на стене, рядом с камином. - Кажись, раньше этого не было.
  На стене куском угля, вынутым из камина, крупными кривыми буквами было написано: "Осторожно мины! Из дома не выходить!" И здесь же, пониже, были нарисованы череп и скрещенные кости.
  - Точно, не было, - подтвердил Рябой. - Только щас кто-то написал.
  - Из подвала вроде бы никто не выходил, - задумался Гнутый. - Чувихи наверху заперты...
  Савика до того поразила зловещая надпись, что он опустил чемодан.
  Несколько секунд в гостиной висело молчание. В души бандитов закрался страх. У всех троих появилось ощущение, будто чьи-то недобрые глаза наблюдают за ними из тёмных углов.
  - Может, это тот мужик, который в шкафу? - сказал Рябой почему-то шёпотом.
  - Охренел? - возразил Гнутый. - Он же связанный!
  - Тогда - старуха.
  - Точно, старуха! - оживился Савик. - Больше некому. Сбегай, проверь.
  Гнутый помчался в комнату хозяйки и через минуту вернулся.
  - Там она, - доложил он. - Спит.
  - А может, Оксанка? - предположил Рябой. - Только притворяется, что спит... - Он подошёл к ней и пнул ногой. - Вставай, бикса драная! Колись, ты тут рисуешь на стенах?
  Но Оксана только издала стон и продолжала спать. Рябой пнул её ещё раз.
  - Вряд ли это она, - Гнутый прошёлся по гостиной, заглянул под лестницу. - На хрена бабе малявы писать про мины? Ей такое и в голову не придёт.
  Савик тряхнул головой, сбрасывая с себя мимолётное оцепенение, и схватил чемодан.
  - Всё херня. Идиотские штучки...
  Он недоговорил. Откуда-то из леса, со стороны дороги, донёсся глухой звук взрыва.
  Это был именно взрыв. Такой грохот невозможно было спутать ни с чем другим.
  Бандиты замерли, насторожившись.
  - Слышали? - прошептал Рябой.
  - Взорвалось что-то, - Гнутый взглянул на главаря. - Похоже, граната. Или мина...
  Все трое подбежали к окну и вгляделись в ночную темень. Дождь перестал, но небо было по-прежнему обложено тучами. Стволы ближайших деревьев едва проступали сквозь мрак, а лес за ними тонул в совершенно непроглядной тьме.
  - Грохнуло оттуда, где дорога, - прошептал Гнутый. - Может, правда, мины?
  - Херня. Кто-то липу мастырит... - Савик перевёл дыхание, вытер рукой вспотевший лоб. - На испуг хочет взять...
  - Точно, на испуг, - согласился Гнутый. - Если б, правда, здесь кто-то был такой крутой, то он бы нас всех давно перешмалял.
  - Ладно, дёрнули, - Савик подхватил чемодан. - Только смотреть в оба!
  Озираясь, сжимая в руках пистолеты, бандиты миновали прихожую и вышли на крыльцо. Сад встретил их вкрадчивым шелестом листвы и стуком капель, падающих с деревьев. В воздухе висела морось.
  Идя по размокшей дорожке, Савик вглядывался в машины.
  - С большим джипом лучше не связываться, - сказал он. - На нём нас точно тормознёт патруль. Поедем на своей тачке...
  "Вольво" стоял на самой окраине леса, где начиналась дорога. Подходя к нему, братки невольно замедлили шаг.
  Первым у машины оказался Рябой.
  - Братва! - сдавленно воскликнул он. - Гляньте сюда!
  На дверце машины висела связка небольших брусков в прозрачном пакете.
  - Взрывчатка, - прошептал Гнутый. - Тротиловые шашки, гадом буду...
  Несколько секунд все безмолвно смотрели на пакет. Савик почувствовал, как у него, помимо его воли, заклацали челюсти.
  - Точно, тротиловые, - прохрипел он. - Откуда они тут?
  Дрожащими руками он достал фонарик и посветил на пакет. От пакета к замкам на дверцах тянулась проволочка.
  - Это растяжка, - прошептал Гнутый. - Смотрите, вот тут взрыватель... Машину трогать нельзя, а то рванёт так, что костей не соберёшь.
  - А может, лажа? - не верил главарь. - Может, кто-то на понты берёт?
  Но Гнутый, качая головой, отступил от машины.
  - Савик, мы, кажись, попали, - проговорил он тихо. И прибавил ещё тише, после молчания: - Кто-то разнюхал про бабки...
  - Но кто? - так же тихо спросил Савик. - Все же были в подвале. Ни одна тварь оттуда не выходила, пока мы копали.
  - Значит, кто-то ещё знал про бабки, кого в подвале не было, - сказал Гнутый.
  К ним приблизился Рябой.
  - Гнутый дело говорит, в тачку лучше не соваться, - прошептал он, оглядываясь. - Придётся на джипе дёргать.
  - Ты уверен? - Гнутый в сомнении покачал головой.
  Савик с чемоданом зашагал к дому.
  - Сейчас посмотрим, - цедил он сквозь зубы, как будто хотел кому-то что-то доказать. - А вот мы сейчас посмотрим...
  Бандиты подошли к джипам. Ближе к ним серела в ночном свете "Нива". Савик посветил фонариком на её дверцы. И к ним были привязаны на проволоке тротиловые шашки!
  - Это на самом деле мина или кто-то шутки шуткует? - главаря стала разбирать злость.
  - А ты попробуй, сними эту херню, - невесело усмехнулся Гнутый. - Только сперва я отбегу подальше.
  Тротиловые шашки висели и на дверцах "Рэйндж-Ровера". Савик поставил чемодан на землю, перевёл дыхание.
  - Кто-то знает о бабках, это факт, но откуда у этой гниды взрывчатка? - пробормотал он.
  Гнутый думал недолго.
  - Я полагаю, надо спросить у мента.
  - Точно! - встрепенулся Рябой. - Подозрительный он какой-то. Всё время права качает.
  - Скорее всего, он приехал не один, а с сообщником, - продолжал рассуждать Гнутый. - С сообщником, про которого мы ничего не знаем, и который знает про бабки! И теперь этот сообщник шкодит нам тут!
  - С какой, интересно, целью? - угрюмо буркнул Савик. - Ему проще нас перестрелять и взять деньги. Он мог бы уже это сделать, когда мы шли по лесу.
  - Может, сообщник не хочет мокрухи? - предположил Рябой.
  - Или у него нет пушки, - глубокомысленно изрёк Гнутый.
  Савик решительно поднял чемодан.
  - Идём в подвал. Потолкуем с ментом круто. У меня он быстро расколется!
  Они вернулись в дом и вывели блюстителя порядка из подвала.
  Допрос устроили в гостиной. Рябой приставил к его голове пистолет, Савик задавал вопросы.
  - Где твой дружбан? Тот, с которым ты сюда приехал?
  - У меня тут только один друг, если его можно так назвать, - пробормотал перепуганный и сбитый с толку Анатолий Михайлович. - Я имею в виду Андрея. А больше никого.
  - Никого? - рычал Савик.
  - Никого, уверяю вас.
  - Кто ещё, кроме Андрея?
  - Я приехал сюда один, клянусь.
  - А сколько народу приехало в чёрном джипе? - спросил Гнутый.
  - Откуда мне знать? По-моему, только двое - Хлопенков и эта женщина...
  - Где твой сообщник взял взрывчатку?
  - Какую взрывчатку? Какой сообщник? Ничего не понимаю...
  По знаку Савика Рябой нанёс полковнику меткий удар по почке. Тот мешком свалился на пол и несколько минут корчился в болезненных судорогах.
  - Кто был с тобой? - шипел Савик ему в ухо. - Колись, а то щас сквозняк в голову впустим!
  - Мне не в чем колоться, клянусь... - На губах полковника выступила розовая пена.
  Савик в сердцах пнул его ногой в живот. Полковник, всхлипнув, перевалился на спину и замер с раскрытым ртом.
  Гнутый минуты две держал его за запястье, сосредоточенно хмурясь. Сообщники молча смотрели на него.
  - Живой ещё, - сделал вывод бандит. - Пульс есть, оклемается.
  - А может, мент правда не при делах? - Рябой почесал в затылке.
  Савик прошёлся по гостиной.
  - Надо же, какая невезуха. Уже всё, закончили, взяли бабки, намылились бежать, а тут какая-то гнида с растяжками...
  - Шеф, я вот всё думаю про этот взрыв в лесу, - сказал Гнутый. - Что там могло взорваться?
  - А правда, что? - озадачился и Рябой.
  Гнутый поднял указательный палец, давая понять, что хочет сказать что-то очень важное.
  - Взорвался тот гнида, который все эти мины подкладывает! - проговорил он с придыханием и обвёл приятелей глазами. - Он взорвался, гадом буду! Что-нибудь не то сделал в темноте, не так за проволоку дёрнул, и всё, абзац! Самого размазало!
  - А что, Гнутый дело говорит, - Рябой повернулся к главарю. - Коли так, то, может, есть смысл пешком через лес дёрнуть? Если осторожно идти, смотреть под ноги, то, может, выйдем?
  - А впереди чуваков погоним, как камикадзе! - Гнутый даже засмеялся. - Если взорвутся, то и хрен с ними, дорогу нам проложат!
  Савику предложение Гнутого показалось дельным. Не тратя времени, бандиты извлекли из подвала обоих "медиков".
  В гостиной Савик объяснил им задачу.
  - Значит, так, - сказал он, поигрывая пистолетом. - Сейчас мы уходим отсюда. Вы идёте с нами. Пойдёте впереди метрах в тридцати от нас.
  - Зачем? - не понял Жора.
  - Если кто встретится - подадите нам сигнал, - объяснил Савик. - Свистните, поняли?
  "Доктора" закивали, озадаченные таким странным предложением. Кто мог им встретиться на ночной безлюдной дороге? Однако возражать не стали. К тому же у обоих одновременно зародилась мысль о побеге...
  Жора подошёл к Оксане.
  - Женщина ещё не очнулась? - Он наклонился над ней.
  - Оставь её, пусть дрыхнет, - сказал Савик.
  - Я только проверю у неё пульс.
  - Хрен с ней!
  Но Жора уже встал на четвереньки и взял Оксану за запястье. Щупая ей пульс, он почти весь заполз под стол...
  Рябой пнул его ногой.
  - Оставь тёлку, тебе сказано!
  Жора, заправляя рубашку в штаны, торопливо поднялся на ноги. Савик наставил на них с Лёвой пистолет.
  - Встаньте лицом к стене, - приказал он. - Руки за спину!
  Те подчинились. Гнутый сходил на кухню за верёвкой и связал им руки за спиной.
  - Так будет надёжней, - Савик взял чемодан. - Ладно, двинули.
  Они вышли во двор и направились к темнеющему лесу.
  - Идите спокойно, медленно, - напутствовал "докторов" главарь. - Чуть дёрнетесь - сразу будем стрелять. Помните: мы всё время идём за вами.
  
  
  Глава 15
  
  Продвигаясь в направлении посёлка, Лёва с Жорой поминутно оглядывались назад. Фигуры конвоиров едва маячили в отдалении.
  - Что-то они задумали, - прошептал Лёва.
  - Смоемся от них, - отозвался Жора.
  Лёва озирался.
  - У них пушки, не забывай...
  - Сейчас будет поворот, а там деревья подступают к самой обочине, - заговорил Жора, снова покосившись назад. - Два шага в сторону, и они хрен нас найдут в этой темени!
  В разрывах туч проглядывали звёзды. Дорога, подсвеченная слабым ночным светом, была "докторам" неплохо знакома, как и лес, теснившийся за её обочинами. Не раз им приходилось вести через этот лес своих жертв - тоже связанных, как они сейчас.
  - Удивительно, как это они не замочили нас ещё в подвале, когда нашли бабки, - шептал Лёва.
  - Мы остались живы, значит, нам повезло, - отвечал Жора. - Теперь у нас есть шанс.
  - Со связанными руками много по лесу не побегаешь, - сомневался напарник.
  - Жить захочешь - побегаешь.
  Несколько шагов они прошли молча.
  - Я сейчас подобрал радиотелефон, - снова заговорил Жора.
  - Где?
  - Под столом. Я его уронил, когда они подвалили, а потом не успел поднять. Теперь он снова у меня... Я его спрятал за пояс, под рубашку. Они не заметили. В лесу найдём способ развязаться и позвоним Гагику.
  - Гагику надо звякнуть обязательно, - согласился Лёва. - А странно, почему его так долго нет. Он должен был подъехать ещё полчаса назад. Наверно, ливень задержал... Если он подъедет сейчас, то хреново, - прибавил он, помолчав. - Эти гниды и Гагика пристрелят, и обоих его парней.
  - Ну и хрен с ними! Ты о себе думай. Сейчас надо выбраться из передряги. Живыми ноги унести, - Жора вгляделся вдаль. - А, вон, кажется, поворот... Ну, точно. Там деревья у самой обочины... Готовься!
  Свернув вместе с дорогой, они остановились, поражённые представшим зрелищем. Прямо перед ними на дороге лежал остов искорёженного взрывом медицинского микроавтобуса. Они сразу узнали машину "Медикон-плюса", в которой должен был ехать Гагик.
  "Доктора" несколько секунд стояли, вглядываясь в обломки. Куски металла расшвыряло по всей дороге. В одном из окон виднелось обугленное человеческое тело.
  - Гагику кранты, - прошептал Лёва.
  Напарник толкнул его локтем.
  - Помнишь, мы сидели в подвале и услышали взрыв? Тот высокий мужик сказал, что это взрыв снаряда или мощной мины. Так вот что, оказывается, взорвалось...
  Сзади послышался негромкий свист.
  - Эй, чего встали? - крикнул Гнутый. - Давай, потопали вперёд!
  Бандиты ещё только подходили к повороту и жуткие обломки были им не видны за деревьями.
  - Бежим! - шепнул Жора. - Быстро!
  Оба кинулись в заросли. Лёва споткнулся о корягу и упал, но спустя минуту с усилием поднялся и, хромая, устремился за приятелем.
  Бандиты сразу заметили их поползновение.
  - Стоять, суки! - Сзади раздался выстрел.
  В лесу "докторов" окружила почти кромешная темнота.
  - Жора, ты где?
  Отклик напарника донёсся откуда-то справа:
  - Тут я... Уходим, уходим быстро, не отставай...
  Рябой с пистолетом мелкой трусцой устремился за беглецами, но, добежав до поворота, остановился и удивлённо свистнул. Подбежали Савик и Гнутый.
  - Разворотило-то как... - прошептал Рябой. - Машина на мине взорвалась, гадом буду!
  Не успел он договорить, как где-то в лесу, справа, совсем близко от дороги, грохнул взрыв.
  Бандиты даже присели, втянув голову в плечи, а потом попятились.
  - Ещё что-то взорвалось, - прошептал Рябой.
  - Стойте, бараны! - Савик опомнился. - Надо не драпать, а разобраться, в чём дело!
  - Как же тут разберёшься, когда кругом мины? - пробормотал Гнутый.
  - А может, и не кругом. Пошли!
  Бандиты снова двинулись вперёд. Шли осторожно, подсвечивая дорогу у себя под ногами.
  - Мы запросто можем нарваться на растяжку, - шептал Гнутый. - В Чечне ставят такие, что хрен заметишь. Из тонкой проволоки...
  - Здесь не Чечня, - буркнул главарь.
  Обойдя обломки микроавтобуса, они остановились.
  - Кажись, там рвануло, - Гнутый показал направо.
  - Надо бы сходить глянуть, - сказал Савик задумчиво.
  - Ну, ещё чего, - Гнутый даже попятился.
  Справа послышался хруст веток, и из кустов на дорогу выломился растрёпанный, бледный как смерть Лёва. Он тяжело дышал и от страха не мог выговорить ни слова.
  Савик направил на него луч.
  - Что взорвалось? А где второй?
  - Жоры нету, - выговорил трясущийся "доктор". - Разорвало его...
  - Ты видел кого в лесу?
  - Нет... Никого...
  - Гнутый, тебе придётся пойти и проверить, - сказал главарь.
  Браток, однако, не торопился выполнять приказ.
  - Придётся, - повторил Савик жёстче. - Да ты не ссы. У тебя же ствол. Фонарь возьми!
  Помешкав, Гнутый взял фонарь и направился к деревьям.
  - Свети себе под ноги и смотри в оба, - напутствовал его Рябой.
  - Знаю, - сквозь зубы ответил Гнутый.
  Луч фонаря скользил по замшелым стволам, кустам и корягам. Увидев на листьях алые пятна, бандит остановился и поводил лучом вокруг себя. Справа показалась оторванная человеческая рука. Чуть подальше виднелась верхняя половина человеческого тела с развороченной грудной клеткой. Бандит задержал луч на залитой кровью голове. Это был второй "доктор".
  Гнутый заторопился назад.
  - Шеф, там чувак нарвался на мину! - Его голос стал хриплым от волнения. - Разнесло всего, руки-ноги разбросало...
  Понурившийся, со связанными руками, Лёва стоял между бандитами и весь дрожал.
  - Мина, в самом деле? - бормотал он, стараясь справиться с дробью, которую выбивали его зубы. - Мина, да?...
  Объяснять ему ничего не стали. Савик с минуту прислушивался к тишине, а потом кивнул в сторону дома.
  - Двигаем назад. Здесь, чую, хрен пройдём.
  
  
  Глава 16
  
  Дом встретил их сумраком и могильной тишиной. В гостиной горела единственная оплывшая свеча. Оксана по-прежнему без чувств лежала на полу, зато полковника нигде не было.
  - Куда девался этот хрен? - насторожился Савик. - Мы оставили его вот тут, на полу! Он лежал в глубоком отрубе! Зажигайте свечи, ищите его!
  Полковник оказался на кухне. Четверть часа назад он нашёл в себе силы встать и пройти туда. После побоев у него болело в боку и в затылке, хотелось пить. Чтобы унять боль, он подставил голову под струю холодной воды. Когда в тёмной кухне появились бандиты, он, закрыв глаза, сидел на табурете. В боку продолжало невыносимо зудеть.
  - Ну чё, мент, оклемался? - Рябой поднял свечу выше, осветив его всего.
  Анатолий Михайлович вздрогнул.
  - Я приехал сюда один, - прошептали пересохшие губы. - Один, клянусь.
  - А мы тебе верим, чего ты разнервничался, - сказал Савик, появляясь в кухне с чемоданом в руках.
  - Ты тоже попал, вместе с нами, - прибавил Гнутый. - Лес кругом заминирован.
  - Значит, это правда?
  - Что - правда?
  - Надпись на стене.
  - Значит, правда. Мы тут в мышеловке! - И Гнутый дурашливо засмеялся, разевая рот.
  Савик сел на второй табурет, достал из кармана пачку сигарет и закурил.
  - Этот сука, который расставил мины, запросто мог войти в дом, - сказал он, затянувшись и выдохнув дым.
  - Тогда он знает о деньгах, - меланхолично заметил полковник. - Конечно, знает. Это абсолютно точно. Только откуда у него столько мин?
  - А ты как думаешь? - спросил Савик.
  - Не знаю. Впрочем, после всех этих трупов в подвале меня уже ничего не удивляет... Сигаретку можно попросить?
  Савик протянул ему раскрытую пачку.
  
  
  Глава 17
  
  Андрей и Роман сидели на ступеньках у запертой подвальной двери, повернувшись спиной к сваленным в кучу человеческим останкам, и смотрели на горящие свечи. Хорошо, что бандиты, торопясь убраться с деньгами, оставили свечи. Без них было бы ещё хуже. С десяток почти неподвижных огоньков горело вокруг ямы, вырытой у стены, а один мерцал на самом её дне, подсвечивая последний труп, под которым нашли чемодан. Цыганка так и не стали вытаскивать, он остался в яме.
  Огоньки иногда вздрагивали, как будто кто-то невидимый дул на них.
  - Интересно, долго они будут гореть? - почти не разжимая зубов, пробормотал Роман. - Минут сорок, наверное?
  - Да, минут сорок, - отозвался Игнатов.
  Роман сидел согнувшись, втянув голову и глядя перед собой. Изредка у дальней стены начинал шевелиться и стонать во сне Хлопенков. Он вскрикивал что-то невнятное, дёргался, потом снова надолго затихал. Андрей завидовал ему. Хлопенков спит и не видит всей этой жути, а у него, Андрея, сна ни в одном глазу. И мысли лезут в голову одна хуже другой.
  Теперь уже окончательно стало ясно, что дядюшкина затея провалилась. Вряд ли полковнику что-нибудь обломится от этих денег, а ему, Андрею, и подавно. Через минуту после того, как бандиты покинули подвал, запертые в нём узники услышали где-то далеко за стенами звук взрыва. Полковник сразу сказал, что это взрыв мощной гранаты, мины или артиллерийского снаряда. Вскоре бандиты вернулись и вывели его. А через некоторое время пришли за "докторами". Андрею с Романом оставалось ждать, когда придут и за ними.
  Но бандиты не появлялись. До слуха молодых людей снова долетел звук взрыва. Оба почему-то были уверены, что взрывы имеют какое-то отношение к бандитам. Но что там взрывается и зачем браткам понадобились полковник и "доктора"?
  У покойника, оставшегося в яме, была неестественно вывернута голова, отчего Андрею казалось, будто он исподволь, украдкой, наблюдает за ними с Романом...
  За дверью временами слышались голоса, но ничего нельзя было разобрать. Похоже, бандиты ещё не убрались из дома, хотя прошло уже больше часа, как они нашли деньги.
  - Собирался переждать эту ночь в Киржаче, да чего-то взял и поехал, - снова заговорил Роман. - Гостиница в Киржаче хреновая, тем более у баб документов с собой нет... Вот и нарвался на приключение...
  - Зачем ты вообще сюда поехал?
  - Просто на выходные. Тут хорошо, тихо... Родные места... - Роман покачал головой. - Ну, выкинула мамаша фокус... Трупы в доме...
  - Тут твоя мать живёт, что ли?
  Роман кивнул.
  - Да, почти безвыездно.
  - Кто хоть она такая?
  - Пенсионерка. Дом от мужа остался. От отца моего, значит... И продавать его не хочет. Комнаты сдаёт. Сколько раз я ей говорил: продай, переезжай в Москву. А она упрямая... Вот и влипла в криминал...
  - Ты думаешь, она в курсе? - Андрей кивнул на труп.
  - Вряд ли. Узнай она о покойниках в доме, пулей бы вылетела отсюда. Она боится мертвецов.
  Где-то вдали хлопнула дверь и снова приглушенно зазвучали голоса.
  - Так ты, значит, не с ними? - нарушил молчание Роман.
  - С кем?
  - С этими.
  - Как видишь.
  - Значит, ты тоже попал, как и я!
  "Я попал покруче тебя", - хотел Андрей ответить, но промолчал. Будущее представлялось ему гораздо более безрадостным, чем настоящее. О нём даже думать не хотелось.
  Откуда-то - похоже, что из гостиной, - донеслись вопли. Молодые люди насторожились. Бандиты ещё не ушли. Кто знает, что у них на уме?
  
  
  Глава 18
  
  Вопил Лёва, которого избивал Рябой.
  - Не пойду! - кричал "доктор", лёжа на полу и закрываясь руками от ударов. - Под мины не полезу! Лучше сейчас убейте!
  - Пойдёшь, гнида, пойдёшь... - зло, сквозь зубы, говорил Рябой и бил его ногами, стараясь попасть по рёбрам.
  - Здесь подохну, а в лес не пойду! - отплевываясь кровью, голосил "доктор". - Не пойду, и всё!
  Савик с полковником стояли в отдалении у двери и, покуривая, спокойно смотрели на эту сцену.
  - Ладно, хорош, - Гнутый оттолкнул напарника от полубесчувственного Лёвы. - Он не пойдёт. Здорово перетрухал чувак.
  Четверть часа назад Савик принял решение ещё раз попробовать пройти через лес.
  - Не может быть, чтобы весь лес вокруг дома был заминирован, - сказал он. - Мин не хватит. Наверняка заминированы только дорога и лес вдоль неё. А мы попрём с другой стороны.
  Полковник согласился.
  - Ты прав, весь лес заминировать трудновато.
  Савик подошёл к окну, за которым рассвет даже ещё и не начинал брезжить.
  - Наша ошибка заключалась в том, что мы пошли по дороге, - рассуждал бандит. - Гнида, конечно, там расставил мины в первую очередь. А сейчас мы двинем с другой стороны, вон оттуда, - и он махнул рукой в сторону, противоположную от калитки.
  - Логично, - отозвался Анатолий Михайлович.
  Создавшаяся ситуация его самого сбивала с толку. Таинственному незнакомцу, который охотится за деньгами, не было смысла минировать лес. Ему проще было перестрелять всех находящихся в доме или, в крайнем случае, забросать их гранатами...
  - Кого-то надо гнать впереди, а этот хмырь, - Рябой кивнул на "доктора", - может слинять.
  Гнутый ухмыльнулся.
  - Поведём его на верёвке, - и он подмигнул сообщникам. - Тогда не слиняет!
  Братки отыскали на кухне моток шпагата, отмотали двадцатиметровый кусок и привязали его конец к связанным рукам Лёвы. Тут-то и началась истерика, которую было слышно даже в подвале.
  Лёва, понимая, что его опять хотят вести в лес на мины, в диком ужасе повалился на пол, поджал под себя ноги и завыл. Привыкший убивать других, сейчас он сам оказался в роли жертвы, предназначенной на заклание, и его рассудок помутился от страха. Ни угрозы, ни побои не действовали. Живодёра как будто сковал паралич. Он не мог даже встать на ноги.
  - В подвале есть ещё мужики, - сказал Савик. - Погоним их.
  Рябой и Гнутый привели Андрея с Романом. Савик в двух словах объяснил им задачу.
  - Короче, идём через лес, - сказал он. - Потопаете впереди метрах в двадцати, а чтоб не вздумали слинять, будем держать вас на поводке, поняли?
  - Можно и без поводка обойтись, - буркнул Андрей.
  Рябой отвесил ему подзатыльник.
  - Побазарь у меня!
  Верёвки на обоих пленников не хватило. Почти вся она ушла на двадцатиметровый "поводок" для Романа, а больше верёвок в доме не было.
  - Ладно, - сказал Савик. - Погоним перед собой одного, а второго прихватим про запас. Ты тоже пойдёшь с нами, - кивнул он полковнику.
  Тот покачал головой.
  - Вы так поработали над моими больными почками, что мне, пожалуй, не одолеть и километра. У меня ломит все бока...
  - Ничего, пойдёшь, - Савик скривился в усмешке. - Не можем же мы бросить тебя одного. Заодно и долю свою получишь!
  В его голосе слышался скрытый сарказм.
  
  
  Глава 19
  
  Отряд углубился в лес метров на десять, а дом уже пропал за деревьями. Роман ушёл вперёд. Вскоре верёвка, за которую его держал Гнутый, натянулась.
  Роман продвигался медленно, в почти кромешной темноте, ощупывая ногами землю перед собой. Со связанными за спиной руками идти было трудно, он несколько раз спотыкался и падал. Подниматься на ноги было ещё труднее. Роман ничего не знал про мины и недоумевал, зачем понадобилось держать его, как собачку, на верёвке, причём почему-то не позади отряда, а впереди. Всё это ему очень не нравилось. Ему не сказали даже, куда, собственно, они идут, и почему пешком, а не на машине, и почему через лес, а не по дороге. Насколько он знал, в той стороне, куда они направлялись, ничего нет, кроме леса, и если всё время идти в этом направлении, то до ближайшей дороги придётся протопать много километров. Наверное, бандиты чего-то очень опасаются, коли решились идти ночью через глушь.
  Даже та черепашья скорость, с которой брёл Роман, была слишком большой для братков. Напуганные взрывами и растяжками, они шли ещё медленней. Гнутый тщательно освещал фонарём землю и деревья вокруг себя и то и дело дёргал за верёвку, чтобы придержать ушедшего вперёд "камикадзе". Позади Гнутого шёл Савик с чемоданом. За Савиком двигались Андрей и полковник. Руки у обоих были связаны за спиной. Андрей, как и Роман, про мины не знал, а полковнику всё никак не удавалось улучить момент, чтобы сообщить ему о них. Шествие замыкал Рябой, задачей которого было следить за пленниками и не давать им переговариваться. Стоило кому-то сказать хоть слово, как следовал сильный тычок в затылок.
  Внезапно в той стороне, где должен был находиться Роман, сверкнула вспышка и оглушительно треснул взрыв. Все невольно наклонились. Савик отпрыгнул за дерево.
  Натяжение веревки, за которую держался Гнутый, ослабло. Бандит потянул за неё.
  Верёвка, похоже, не совсем оборвалась. К ней как будто что-то было привязано. Что-то лёгкое...
  Бандит продолжал вытягивать её, и вскоре из кустов вынырнули два привязанных друг к другу окровавленных обрубка. Гнутый посветил на них фонариком.
  Андрей в первый момент не понял, что это такое. Когда же до него дошло, что это оторванные человеческие руки, он облился ледяным потом.
  - Роман?... - выдавил он, ещё не веря страшной догадке.
  - Парень подорвался на мине, - шепнул ему Анатолий Михайлович. - Тут их полно.
  - Мины? Откуда они здесь?
  - Не базарить, - буркнул Рябой и ткнул Андрея кулаком в спину.
  Бандиты, не сговариваясь, повернули назад. Возвращались к дому ещё медленнее, чем входили в лес. Прежде чем продвинуться хотя бы на шаг, тщательно осматривали каждую кочку, каждый куст.
  Наконец за стволами проглянула опушка, и вскоре в бледном ночном свете показалась знакомая крыша.
  Никому не хотелось возвращаться в этот тёмный безмолвный дом, полный трупов и зловещих тайн, но в лесу, где на каждом шагу подстерегала смерть, было ещё страшней. Братки, подталкивая пленников, пригибаясь, перебежали открытый участок и затаились за забором. Добрых четверть часа сидели молча, почти не шевелясь, держа пальцы на крючках пистолетов. Савик не выпускал из рук чемодана.
  Кругом царила тишина. Лишь когда налетал ветер, из леса доносились смутные тревожащие звуки, заставляя братков напрягаться и таращить глаза на тёмные стволы.
  Наконец они рискнули перебежать к крыльцу. В дом вошли крадучись, в любой момент ожидая нападения.
  Связанный Лёва всё ещё находился в гостиной. Он забился в дальний угол и оттуда следил за вернувшимися. Савик велел зажечь как можно больше свечей. Андрея пока оставили связанным, а полковнику главарь лично развязал руки.
  - Всё равно никуда не смоешься, лес кругом заминирован, - и он тяжело опустился на стул. Его лицо было серым, руки дрожали, когда он закуривал сигарету.
  Уселся и полковник.
  - Это не туфта, - Савик кивнул на надпись на стене. - Растяжки даже на машинах висят. Они повсюду!
  Услышав его слова, к нему подошёл Гнутый.
  - Я думаю, тут орудует целая бригада минёров, - сказал он. - Столько растяжек не мог установить один человек, даже если бы у него всё было под рукой!
  - Почему же, мог и один, - Анатолий Михайлович задумался. - Но только, как ты правильно сказал, если у него всё есть под рукой. И мины, и детонаторы, и проволока для растяжек.
  - Кто-то не хочет, чтобы мы прошли через лес, - сказал Савик.
  - Чтобы уничтожить нас, ему достаточно было установить мину на дверях дома, - заговорил полковник, словно рассуждая сам с собой. - Повесить растяжку снаружи на входной двери, и мы бы все взлетели на воздух. Но он не только не повесил её там, но ещё и заботливо предупредил нас, что лес заминирован, - он задумчиво посмотрел на главаря. - Получается, он не заинтересован в нашей смерти. Более того, складывается впечатление, что он хочет, чтобы мы остались в доме...
  - Гнида чего-то хитрит, - проворчал Савик и настороженно огляделся по сторонам. - Словить бы его только...
  - Надо тщательно осмотреть дом, - подал идею полковник. - Возможно, удастся найти какие-то следы присутствия таинственного минёра.
  Савику это предложение понравилось. Он тут же велел Рябому и Гнутому ещё раз обойти все помещения.
  Братки начали обход с верхнего этажа. Разыскав на связке нужный ключ, Гнутый отпер дверь комнаты, где находились Кристина и Жанна. Обе спали. Гнутый с Рябым заглянули во все углы, посветили даже под кушетками, но в помещении никого, кроме женщин, не было.
  Затем они наведались в соседнюю комнату. Связанный экскаваторщик тоже спал, громко сопя носом. Осмотрев здесь всё, они вышли, не забыв и эту дверь запереть на ключ.
  Обход дома не принёс результатов. Смертельно уставшие братки не особенно утруждали себя поисками каких-то "следов". С них хватило того, что посторонних в доме не обнаружилось. Хлопенков спал в подвале. Хозяйка спала в своей комнате на первом этаже. Её на всякий случай тоже заперли. Оксана продолжала лежать без чувств на полу в гостиной.
  - Что-то она подозрительно крепко дрыхнет, - сказал Гнутый, останавливаясь возле неё.
  - На всякий случай свяжи ей руки за спиной, - велел главарь.
  Оксану связали и оставили лежать, где лежала.
  Ещё через полчаса связали и полковника. Его, Андрея и "доктора", всех со связанными руками, втолкнули в маленький пыльный чулан под лестницей.
  - Скажите спасибо, что не в подвал со жмуриками, - буркнул Рябой, оставляя их в кромешной темноте.
  Дверь за ним закрылась и в замочной скважине провернулся ключ. Пленникам ничего не оставалось, как усесться на какое-то тряпьё, сваленное на полу, и постараться заснуть.
  Савик и его подручные ещё какое-то время ходили по дому, запирали дверь на крыльцо, закрывали окна ставнями.
  Опасность чудилась бандитам за всеми углами. Савик объявил, что самое лучшее в их положении - это дождаться утра. Заночевать решили в комнате, где спали Кристина и Жанна. Эта комната показалась браткам наиболее безопасным местом и они заперлись в ней. К двери на всякий случай придвинули стол.
  От шума проснулись девицы и, конечно, решили, что мужики сейчас потребуют от них секса. Но те слишком вымотались за день, чтобы всерьёз думать об этом. Савик согнал Жанну с кушетки и сам разлёгся на ней, обхватив чемодан. Чувствовать под боком его шероховатую кожаную поверхность, таящую под собой миллионы долларов, было для главаря намного приятней, чем гладить мягкие бёдра красотки. Рябой с Гнутым расположились на второй кушетке, не по-джентельменски предложив девушкам лечь на полу, постелив матрац.
  
  
  Глава 20
  
  Глаза Андрея понемногу привыкали к темноте. Из мрака выступили очертания мётел, лыж, санок, прислонённых к стене. Шаги за дверью чулана смолкли. В доме установилась тишина.
  - Анатолий Михайлович, знаете, где вы допустили ошибку? - негромко спросил он.
  Лежавший рядом полковник не отозвался.
  - Вы доверили ведение операции Константину, а он не тот человек, чтоб обделывать такие дела, - ответил на свой вопрос Андрей.
  - Скажешь, надо было тебя поставить за старшего? - в голосе дядюшки проскользнула усмешка.
  - Да хотя бы меня. На хрена он начал стрелять в ментов? Мог бы выстрелить в воздух... - Андрей задумался. - А впрочем, если бы я с самого начала знал, на что иду...
  - То что?
  - Не впутывался бы в это дело. Зачем вы разрешили Хлопу поехать к Оксане? Это была ещё одна ваша ошибка. Надо было сразу нацепить на него "жучок" и пусть драпает. С такой аппаратурой он бы от нас не ушёл.
  - Я хотел договориться с ним, - сказал полковник. - Предлагал ему часть денег, дал даже провести день у его бабы...
  - Он не стал бы с вами делиться ни при каких условиях.
  - Поговорим на эту тему когда будем одни, - Анатолий Михайлович понизил голос. - Тем более наша игра, кажется, ещё не совсем проиграна... Давай спать, племянник, тем более делать всё равно нечего.
  И он зевнул так смачно, что Андрей, помимо воли, тоже раскрыл рот в зевоте.
  Ему казалось, что он не спал ни минуты. Всю ночь так и лежал с закрытыми глазами. Перед ним проходили лица матери, отца, Марины. Марины - чаще всего. В тяжёлой голове носились обрывки каких-то мыслей. Они были настолько мрачными, что он сразу отгонял их.
  Ему показалось, что кто-то скребётся под дверью чулана. Похоже, крыса. Нет, не крыса. В тишине послышался скрип проворачиваемой дверной ручки. В чулан кто-то пытался войти. Ручка осторожно дёргалась вверх и вниз. На дверь нажимали, но она была заперта на ключ, а ключа у незнакомца, по-видимому, не было. По коже Андрея поползли мурашки. Может быть, это тот, кто расставляет мины? Андрей прислушивался к этому негромкому лязгу, и кровь стыла у него в жилах. Внезапно нахлынувшая оторопь совершенно сковала его. Он лежал, не в силах пошевелиться, не в силах даже подать голос, чтобы спросить: "Кто там?"
  Ручку наконец оставили в покое и шаги за дверью удалились. Они были мелкие, лёгкие, чуть слышные, как будто там крался ребёнок. Андрей ещё долго не мог выйти из паралича, в который его вогнал страх. Он лежал, чутко прислушиваясь к тишине. Но пугающих звуков больше не было. Под утро он забылся недолгим беспокойным сном, а проснувшись от надрывного кашля полковника, был уже не совсем уверен, наяву ли всё это слышал или ему приснилось.
  За стенами зазвучали громкие шаги и голоса бандитов. В замочной скважине лязгнул ключ, дверь раскрылась и вместе с Гнутым в каморку чулана проникло немного тусклого света. Бандит включил фонарик и посветил на троицу, лежащую на полу.
  - Хорош дрыхнуть, подъём! - рявкнул он.
  Андрей, морщась от боли в связанных запястьях, поднялся первым.
  - Ну так вы развяжете меня? - недовольно проговорил он. - Бежать всё равно некуда!
  - Это командир решать будет. А теперь выходите все. Базар есть.
  Анатолий Михайлович, Андрей и Лёва, сопровождаемые Гнутым, вошли в гостиную. Сквозь прорези наглухо закрытых ставен сюда вливался бледно-серый утренний свет.
  Савик и Рябой сидели у стола, на котором даже не поправили скатерть. Чемодан находился в ногах главаря.
  Андрей, хлопая слипающимися ресницами, заметил на полу большое тёмно-красное пятно, которого раньше здесь не было, и невольно вздрогнул. Остатки сна как рукой сняло. Пятно могло быть только кровью...
  - Смотри сюда, - Савик показал рукой.
  Андрей и полковник сделали несколько шагов, обходя стол, и увидели распластанную на полу Оксану. Она лежала в прежней позе, только её кожа была какого-то мертвенного синеватого оттенка, а на шее зияла небольшая, но глубокая рана, видимо нанесённая каким-то острым предметом наподобие шила.
  Полковник присел над ней.
  - Это кто же её так? - Он поднял глаза на братков.
  - А ты на нас не зырь, мы не при делах! - с угрозой прогудел Рябой. - Ты лучше скажи: слышал что-нибудь ночью?
  Полковник отрицательно покачал головой.
  - Я спал.
  Андрей предпочёл не говорить о своём ночном кошмаре.
  - Я тоже ничего не слышал, - сказал он.
  - И я не слышал, - качнул головой Лёва.
  В гостиной повисло молчание.
  - Сначала мы думали, что это Хлоп сработал, - сказал наконец Савик. - Вроде бы больше некому...
  - Ему-то зачем? - спросил полковник.
  - Кто знает, что у него на уме. Он же отморозок. Тем более вчера мы его не связали, так оставили дрыхнуть...
  - А разве вы не заперли его в подвале? - снова задал вопрос Анатолий Михайлович.
  - В том-то и дело, что заперли, - проворчал Савик.
  - Я сам запер подвал на щеколду, - сказал Рябой. - Я это точно помню.
  Главарь уставился на полковника своими тёмными миндалевидными глазами.
  - Сегодня утром мы пошли в подвал и увидели, что щеколда выдвинута, а Хлоп превратился в жмурика, как и она, - он кивнул на Оксану.
  - Наверняка это тот гнида постарался, который расставил мины, - угрюмо проговорил Рябой. - Он уже и в дом пролез.
  - Вы правы, минёр проник в дом, - сказал полковник. - Я должен осмотреть подвал. Не исключено, что удастся обнаружить какие-нибудь следы преступника.
  Савик медленно, словно раздумывая, наклонил голову.
  - Лады, - сказал он. - Пошмонай там, вдруг и правда чего найдёшь. Гнутый, развяжи его.
  - Тогда и меня развяжите, - потребовал Андрей. - Я же не смоюсь. Некуда смываться!
  - Насчёт тебя мы ещё будем думать, - ледяным голосом ответил Савик.
  Развязав полковника, Гнутый велел ему взять одну из горящих свечей. Из гостиной они вышли вместе. Андрей, поколебавшись, последовал за ними. Его никто не задерживал.
  Гнутый пропустил полковника с Андреем вперёд.
  - Только не делайте резких движений, - предупредил он. - Я человек нервный, могу подумать что-нибудь не то и пулю всадить. Это у меня запросто...
  У дверей подвала Андрея охватил тот же безотчётный страх, какой он испытал ночью, когда проворачивалась дверная ручка. Ему показалось, что за дверью таится его ночной кошмар.
  Гнутый распахнул дверь и посторонился, давая пройти пленникам.
  Шагнув за порог, Анатолий Михайлович на несколько секунд остановился. Из кромешной темноты, царившей в подвале, несло землёй и сыростью. Полковник поднял свечу выше, и она осветила ступени, ведущие вниз.
  Он спустился по ним и прошёл вдоль края одной из вырытых ям. Повсюду стояли погасшие свечки. Анатолий Михайлович зажёг их одну за другой от своей свечи и внутренность мрачного помещения озарилась. По лестнице, подавляя оторопь, спустился Андрей. Гнутый с пистолетом в руке остался в дверях.
  Андрей хорошо помнил, что Хлопенков спал у стены на другом краю ямы. Сейчас там его не было.
  Сваленные в груду трупы, желтовато подсвеченные свечами, казались старыми, потемневшими от времени манекенами с полуоторванными или нелепо вывернутыми конечностями. Огоньки свечей колебались, и на страшной груде дрожали тени.
  Полковник заглянул в яму.
  - Мы здесь ничего не трогали, - сказал Гнутый - Он так и лежал там.
  В яму заглянул и Андрей. Там должен был находиться только один труп - тот, которого нашли последним. Но сейчас там лежали два. Один свежий, второй сгнивший.
  Анатолий Михайлович присел у края ямы на корточки, и свет его свечи упал на эту пару. Андрей вздрогнул, узнав в одном из мертвецов Хлопенкова.
  На шее зека зияла рана - точно такая, как на шее Оксаны. Убийца, видимо, заколол его во сне, а потом сбросил в яму. Хлопенков упал прямо на покойника, почти лёг на него, и они соприкоснулись головами. Можно было подумать, что они заключили друг друга в объятия...
  Полковник медленно обошёл яму и приблизился к тому месту, где вчера лежал Хлопенков.
  - Его прирезали тут, - сказал он, показывая на пол возле ящика. - Тут есть пятна крови.
  Андрея замутило. Ноги ослабели настолько, что он вынужден был сесть. Сейчас он искренне не понимал, как вчера ночью он мог находиться здесь и не сойти с ума от ужаса.
  Гнутому тоже было не по себе.
  - Ну всё, закончил? - крикнул он полковнику. - Пошли отсюда. Хлоп загнулся и нечего больше смотреть.
  Но Анатолий Михайлович ещё минут пять искал что-то возле ямы.
  Он вышел из подвала последним, прикрыв за собой дверь.
  
  
  Глава 21
  
  - И каковы результаты? - увидев его, буркнул Савик. - Нашёл чего?
  Он с мрачным видом сидел за столом в гостиной и жевал печенье, которое Рябой нашёл на кухне. Чемодан по-прежнему лежал у него в ногах.
  - Наверняка могу сказать только одно, - ответил полковник, садясь на свободный стул. - Оксану и Хлопенкова убил один и тот же человек.
  Савик хмыкнул.
  - Это мы и без тебя просекли. Но какой смысл их убивать? Особенно бабу? Она тут вообще не при чём.
  - Мотив мне самому непонятен.
  - Может, он маньяк? - сказал Гнутый.
  Полковник отрицательно покачал головой.
  - Нет, - ответил он. - Конечная цель убийцы - деньги.
  - Тогда непонятки какие-то, - проворчал главарь. - Ни у бабы, ни у Хлопа денег не было.
  Полковник неопределённо пожал плечами.
  - Я думаю, минёр применяет тактику запугивания, - проговорил он после короткого молчания. - Он заминировал лес и дорогу, чтобы не выпустить нас отсюда, а теперь приступил к целенаправленным убийствам. Он будет убивать нас одного за другим, пока не доберётся до денег. Не исключено, что в самом скором времени мы получим от него требование выдать ему чемодан.
  Савик в ярости вскочил на ноги и сделал жест, имитируя поднятый половой член.
  - Вот тебе, понял? - заорал он на весь дом, как будто неведомый убийца мог его слышать. - Хрен ты чего получишь! Я лучше сдохну, чем отдам тебе бабки!
  Он кричал так громко, что находившиеся в гостиной не сразу расслышали стук. Стучали в дверь хозяйкиной комнаты.
  - Это кто меня запер? - раздался из-за двери голос Екатерины Алексеевны. - Выпустите меня немедленно!
  - Старуха проснулась, - пробормотал Лёва, отступая в тень.
  Полковник взглянул на Савика.
  - Ещё одна проблема.
  Главарь кивнул Гнутому:
  - Открой.
  Гнутый отпер дверь, и из комнаты выскочила непричёсанная, в развевающемся халате, вся красная от гнева Екатерина Алексеевна.
  - Кто взял мои ключи... - начала она громовым голосом, но, увидев незнакомцев и труп на полу, сбилась на тончайший фальцет и умолкла, окончательно лишившись дара речи.
  Савик криво улыбнулся
  - Доброе утро, - с деланной вежливостью приветствовал он её. - Как вам спалось?
  Старуха прошла по гостиной, с возрастающим испугом и изумлением глядя на многочисленные следы от грязных подошв, на пятна воска и крови на полу. Увидев "доктора" со связанными руками, она как будто опомнилась.
  - Илья Сергеевич, что происходит? - воскликнула она и повернулась к Савику. - Вы пришли грабить? Это ограбление?
  Она добрела до стула и без сил опустилась на него, не сводя с главаря широко раскрытых глаз.
  Тот продолжал улыбаться.
  - Что вы, мадам, кто собирается вас грабить? - почти пропел бандит. - Мы знаем, что вы бедная женщина, живете на трудовую пенсию... - Он сунул в рот сигарету и щёлкнул зажигалкой.
  - Ты лучше скажи, что тут есть пожрать? - спросил у неё Рябой.
  - Еда на кухне, - ответила Екатерина Алексеевна. - В подвале лежит картошка.
  Она встала и торопливо, как будто вспомнив о чём-то, прошла к себе в комнату. Все проводили её глазами.
  - Запереть, что ль, её опять? - предложил Гнутый. - А то будет шляться по дому, путаться под ногами.
  Савик кивнул.
  - Да, пожалуй.
  Гнутый достал из кармана связку ключей и начал искать в ней тот, который подходил к хозяйкиной двери. Не успел он его найти, как дверь раскрылась и на пороге появилась Екатерина Алексеевна.
  - Куда пропал радиотелефон? - спросила она, обводя присутствующих глазами. - Его нет на месте!
  - А в самом деле, где он? - вспомнил Савик и посмотрел на "доктора".
  Тот в замешательстве пожал плечами.
  - Это дорогая вещь, стоит больших денег! - продолжала негодовать Екатерина Алексеевна. - Она исчезла из моей комнаты...
  - Лично я понятия не имею, где он, - решительно перебил её Савик.
  Она посмотрела на Лёву.
  - Илья Сергеевич, я, кажется, вчера вечером дала телефон Вячеславу Дмитриевичу, - она сдвинула брови, вспоминая. - Ну да, я дала телефон ему... А, кстати, где он сам?
  - Уехал по срочному делу, - сказал Савик.
  Он подошёл к Леве, взял его за локоть и потащил в сторону.
  - Где телефон? Признавайся, сука, а то щас без глаза останешься.
  - Он был у Жоры, - холодея от ужаса, прошептал тот. - У Жоры, клянусь! Он нашёл его под столом и пошёл с ним в лес... Жору убило и, наверно, телефон погиб вместе с ним...
  Савик обыскал Лёву, но ничего не нашёл.
  - Впрочем, я была бы удивлена, если бы телефон оказался на месте, - громко сказала хозяйка. - Что ещё можно ожидать от людей, которые вламываются в чужой дом...
  Она взглянула на труп Оксаны и осеклась. Несколько секунд она стояла, тяжело переводя дыхание, а потом на негнущихся ногах направилась в прихожую.
  - Ты куда намылилась? - рявкнул Рябой.
  - Я ухожу, - она гордо вздёрнула голову. - Не могу здесь оставаться.
  - Хочешь настучать на нас, мочалка грёбаная? - Рябой двинулся за ней. - Мы те щас настучим...
  - Рябой, - окликнул его главарь. - Оставь её.
  - Она ж, сучка, настучит!
  Екатерина Алексеевна обернулась. Её лицо заливала бледность, руки дрожали, однако в глазах читалась решимость.
  - Даю слово, что сегодня я заявлять на вас не буду, - произнесла она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо. - У вас есть целый день, чтобы уйти отсюда.
  - Да?... - разозлённый Рябой сорвался с места, но Савик удержал его, схватив за рукав.
  - Пусть идёт, - тихо сказал главарь. - Посмотрим, как это у неё получится.
  - Не останусь здесь ни одной лишней минуты! - почти выкрикнула Екатерина Алексеевна, запахнулась в халат и вышла в прихожую.
  Савик мигнул Гнутому. Браток кивнул в ответ и бесшумно последовал за хозяйкой.
  Не желая ни на миг расставаться с чемоданом, главарь подтащил его к окну, выдвинул рамы и раскрыл ставни. Все, включая Лёву, сгрудились за его спиной.
  Из окна было видно, как Екатерина Алексеевна спускается с крыльца и идёт по мокрой после ливня садовой дорожке. За ней крался Гнутый.
  Не оборачиваясь, она миновала калитку и вышла на дорогу. Её бледно-жёлтый халат ещё минуты две ярким пятном мелькал среди тёмной зелени и наконец скрылся.
  От окна никто не отходил. Все продолжали смотреть, затаив дыхание.
  Гнутый тоже вышел за калитку и сделал несколько осторожных шагов по дороге.
  Внезапно за деревьями грохнул взрыв и к синеющему небу поднялся еле заметный клуб буроватого дыма. Гнутый замер, а потом бегом бросился назад.
  - Голова! - кричал он истошно. - Ей голову оторвало!
  Савик закрыл ставни и запер оконную раму.
  - Кранты бабушке, - сказал он, задёргивая штору. - Смотреть больше не на что, концерт окончен.
  - А я думаю, что представление продолжается, - мрачно возразил полковник.
  
  
  Глава 22
  
  Последовавшее обсуждение ситуации было недолгим. Все, включая полковника, сошлись на том, что убийца Оксаны и Хлопенкова находится где-то поблизости. Скорее всего, он прячется в гараже или в сарае. А может, и здесь, в доме. Заходить в лес ему явно не с руки, поскольку там он может напороться на свою же мину.
  - Его надо искать, искать серьезно, тогда мы его найдём, - кипятился Савик, расхаживая по гостиной. - Надо обшмонать всё, всё, каждый угол!
  Неопределённость мучила его, а таинственный ночной убийца вызывал приступы страха.
  Рябой с Гнутым снова отправились в обход помещений. Савик остался в гостиной при чемодане, готовый стрелять в любую подозрительную тень, которая мелькнёт перед ним. В гостиной остался и Анатолий Михайлович. Связанных Андрея с Лёвой на всякий случай заперли в чулане.
  В десятом часу проснулись девушки и начали стучать в дверь, требуя, чтобы их выпустили в туалет.
  Открыл им Гнутый.
  - Где Роман? - набросилась на него Кристина. - Куда делся этот кретин? Затащил нас сюда, обещал пикник на природе, вино с ухой, а сам смылся!
  Бандит смотрел на неё хмуро.
  - Слинял твой Рома.
  - Как это - слинял? Куда?
  - В Москву.
  - Бросил нас здесь?
  - А чего вы мандражите, - прогудел Рябой, проходя вслед за приятелем в комнату. - Что мы - хуже него? У нас тоже шишки стоят!
  - А как же, конечно стоят, - Гнутый с ухмылкой подмигнул. - Раздевайтесь, щас покажем.
  - Лучше покажите, где тут туалет! - потребовала Жанна.
  Девушки уже успели наложить на лица косметику, но одеты были только в нижнее бельё. Их платья и свитера ещё сушились после вчерашнего ливня.
  Рябой бесцеремонно оглядел Кристину и хлопнул её по заду.
  - Туалет, говоришь? Пошли.
  В сопровождении братков девушки спустились вниз.
  Небольшое помещение туалета находилось на первом этаже, рядом с кухней. Оставив девиц совершать утренний моцион, бандиты снова поднялись наверх и отперли дверь комнаты, где находился связанный экскаваторщик. Тот тоже проснулся. Смотрел на бандитов вполне осмысленно и что-то негромко мычал сквозь кляп.
  - Чего мычишь? - спросил Рябой, сдирая скотч с его рта.
  - Зачем меня сюда притащили? - прохрипел пленник. - Что вам от меня надо?
  - Мы тебя сюда не притаскивали, - сказал Гнутый. - Ты, вообще, кто такой? Как тут очутился?
  - Братишки, я сам не знаю, как тут очутился, - захлёбываясь, глотая слова, заговорил связанный. - Не помню я ничего, всю память отшибло. Я, понимаешь, встретил на озере двух мужиков, это я помню. Ещё помню, они набросились на меня. А потом - всё, провал. Что дальше - хрен его знает... Вы бы развязали меня. А то чего, в самом деле. Какой с меня прок? Денег у меня нет, у кого хошь спроси. Степана Нефёдова все Озерцы знают. Живу от получки до получки, честное...
  - Ладно, глохни, - буркнул Рябой. - Значит, как сюда попал, не знаешь?
  - Не знаю, - замотал головой экскаваторщик.
  - Что-то ты темнишь, - Рябой угрожающе прищурил глаз.
  - Честное слово, не знаю!
  Гнутый обернулся к напарнику.
  - Надо у того хмыря спросить. У доктора. А то правда, непонятки какие-то.
  Бандиты быстро спустились вниз и сообщили главарю, что связанный очнулся.
  - Он сказал, что на озере на него напали два каких-то мужика, - прибавил Гнутый. - Мы вот думаем, не наши ли это доктора?
  Полковник, услышав это, оживился.
  - Интересно, - он взглянул на Савика. - По-моему, в этой истории с экскаваторщиком надо разобраться как следует. Вдруг это прольёт свет на тайну нашего минёра, чем чёрт не шутит?
  Савик велел привести Нефёдова в гостиную.
  - Устроим ему с доктором очную ставку - сказал он.
  
  
  Глава 23
  
  Лёжа на телогрейках в углу чулана, Андрей начал задрёмывать, когда в замочной скважине со скрежетом заворочался ключ и дверь раскрылась. Тёмное помещение осветилось.
  - Кто тут доктор? - с интонациями тюремного охранника выкрикнул Гнутый. - С вещами не выход!
  Лёва заволновался, торопливо встал и вышел из чулана. Поднялся и Андрей. Поскольку браток дверь не закрыл, он вышел вслед за "доктором".
  Савик, с сигаретой в зубах и чемоданом под ногами, восседал в кресле. Перед ним стоял Нефёдов. Руки экскаваторщика оставались связанными.
  При виде вошедшего в гостиную "доктора", тоже связанного, Нефёдов побагровел. Его большое рябоватое лицо перекосила яростная гримаса.
  - Вот он! - заревел экскаваторщик и ринулся на Лёву.
  Всей массой своего огромного тела он навалился на него, едва не сбив с ног, и с силой ударил лбом по лицу. Тот с воплем отпрянул.
  - Я всё вспомнил! - ревел верзила. - Они повалили меня на землю, а этот хрен достал шприц и что-то вколол мне в шею! Какой-то херни вколол! И я отрубился! И прочухался только тут!...
  Он бил "доктора" головой и плечами, оттесняя к стене, в конце концов свалил его на пол и принялся избивать ногами, стараясь попасть в живот.
  - Гад, сука, я же тя щас убью! - Нефёдов свирепел с каждой минутой.
  Братки не пытались остановить его, наоборот - сцена явно их забавляла.
  Полковник наклонился к Савику.
  - Разнимите их, а то он его и правда убьёт. Мы ещё ничего толком не узнали.
  - Ладно, хорош, - прикрикнул главарь.
  Гнутый взял Нефёдова за шиворот и оттащил от стонущего Лёвы. "Доктор" с разбитым лицом остался лежать на полу. Один глаз у него распух, из носа и губ текла кровь.
  - Сволочь, что ты в меня вколол? - рычал верзила, пытаясь вырваться. - Я же тя насмерть зашибу, падлу!
  - Прекратить истерику! - начальственным басом рявкнул полковник, и верзила сразу затих. - Итак, что вы можете сообщить по поводу вашего присутствия в доме? - обратился к нему милиционер официальным тоном.
  - Вот этот... мужик... - Нефёдов смотрел на Лёву, тяжело переводя дыхание. - Со своим приятелем напал на меня на озере... Вколол что-то шприцем, я отрубился, а очнулся здесь, связанный...
  Анатолий Михайлович подошёл к распластанному "доктору".
  - Что вы можете ответить на это?
  - Не знаю ничего, - прохрипел тот, глядя в одну точку.
  - Врёт, падла! - Нефёдов снова рванулся к нему.
  Гнутый его удержал.
  Рябой, стараясь не испачкаться о кровь, поднял Лёву за шиворот и приставил к его голове пистолет.
  - Давай, колись, - проговорил он. - Чего тебе от него надо было?
  На посиневшем лице "доктора" застыло испуганно-бессмысленное выражение. Он сплёвывал кровь и хрипел что-то неразборчивое.
  - Что? - Рябой приблизил ухо. - Не слышу!
  - Не знаю, - удалось разобрать в невнятном хрипе. - Ничего не знаю.
  - Маловато у вас опыта в организации очных ставок, - качая головой, сказал полковник. - Боюсь, немного мы от него добьёмся.
  - У них в комнате на втором этаже полно шприцов и ампул с какой-то хернёй, - сказал Рябой. - Я ещё удивился. Подумал, может они наркоту там варят.
  - Судя по тому, что трупы в мешках совсем свежие, они варят не наркоту, - заметил полковник. - Будь я при исполнении, я бы с огромным интересом взялся за распутывание этого дела.
  - По-вашему, он имеет отношение к минёру? - Савик кивнул на "доктора".
  - Чутьё мне подсказывает, что имеет, - ответил Анатолий Михайлович.
  В гостиную заглянула Жанна и брезгливо наморщила нос, увидев окровавленного Лёву.
  - Кто-нибудь может мне сказать, чем мы будем завтракать? - спросила она. - На кухне только прокисшее молоко, хлеб и варенье!
  - Значит, будем лопать варенье с хлебом, - сказал Савик.
  - Хлеба-то хоть много? - осведомился Рябой.
  - Полтора батона, - ответила девушка.
  В гостиную вошла Кристина и тоже уставилась на "доктора".
  - Чё гляделки вылупили? - нахмурился главарь. - Человек поскользнулся, упал, разбил рожу. Чё интересного?
  - Мы ничего, - пробормотала Кристина. - А Роман, значит, уехал?
  - Приедет ещё, - ухмыльнулся Рябой.
  - И пиво увёз с собой? Целый ящик?
  - Шеф, мы совсем забыли! - оживился Гнутый. - В багажнике у чувака пиво есть! Двадцать пять бутылок!
  Рябой радостно потёр руки.
  - Точно, - он оглянулся на главаря. - А чёрный джип под завязку забит коробками с макаронами! Мы с Гнутым вчера видели! Там этих макарон до хрена!
  Савик сделал знак девушкам, чтоб уходили.
  - Будет вам жратва, а сейчас ступайте!
  Те поспешили скрыться на кухне.
  - Джип заминирован, забыл? - тихо бросил он Рябому.
  - "Жигуль" тоже может быть заминирован, - озадачился Гнутый. - Хрен ведь его знает...
  - Щас сходишь проверишь, - сказал Савик и взглянул на полковника. - Пойдёте с Гнутым вдвоём. Пиво надо обязательно взять, а то мы тут сдохнем от жажды.
  - Макароны тоже не помешали бы, - заметил Рябой.
  - Ну всё, ступайте! - Савик сделал нетерпеливый жест. - Не наткнитесь на растяжку!
  - И без пива не возвращайтесь, - напутствовал их Рябой.
  Когда они ушли, Савик подтащил чемодан к окну, раздвинул занавески и выдвинул раму.
  Андрей, насколько позволяли связанные за спиной руки, присел на соседний подоконник и прильнул глазом к щели в ставне. Ему было видно, как браток с полковником спускаются с крыльца и направляются к машинам. Анатолий Михайлович медленно шёл между яблонями и кустами крыжовника, осматривая землю у себя под ногами. Гнутый с пистолетом держался в двух метрах позади него.
  Внезапно за деревьями грохнуло. К небу поднялся знакомый клуб дыма. Гнутый с полковником остановились и с минуту глядели в ту сторону, где произошёл взрыв.
  Дым быстро таял в синеве.
  
  
  Глава 24
  
  - Опять на дороге взорвалось, - в наступившей тишине проговорил Рябой. - Это на дороге, точно!
  - Наверно, кто-то шёл сюда из поселка, - сказал Савик и выругался. - Не дорога, а минное поле!
  Он подошёл к Лёве, пнул его ногой.
  - Откуда здесь мины? Говори! Ты должен знать!
  - Не знаю, - хрипнул "доктор".
  - Всё он знает, падла! - закричал Нефёдов, снова бросаясь к нему.
  - Стоять! - Рябой наставил на него пистолет. - Стоять где стоял, а то яйца прострелю!
  Верзила, косясь на него, попятился к стене.
  Гнутый с полковником вернулись через полчаса.
  - Шеф, на "Жигуле" тоже тротиловые шашки с детонатором висят, - доложил Гнутый. - Багажник открыть нельзя, всё опутано проволокой. И ещё с тем чёрным джипом какая-то хреновина получается...
  - Какая хреновина? - насторожился главарь.
  - Мы посмотрели в его окна и, поверишь, макарон нету. Ни одной коробки.
  - Вчера они там были, - пробасил Рябой - Я видел их своими глазами! Да и ты видел!
  - Ну да, - подтвердил Гнутый. - А щас нет ни одной.
  Рябой ухмыльнулся одной половиной рта:
  - Ясное дело, их увёл минёр. Ему ведь тоже надо что-то хавать.
  - Сухие макароны? - хмыкнул Гнутый.
  - Он их варит! Костерок сгоношил и варит себе в котелке. И пивком запивает, поди плохо?
  Савик с чемоданом вернулся к креслу.
  - Так что там за взрыв? - спросил он, усаживаясь и задирая ноги на чемодан.
  - Мы туда не пошли, - ответил Гнутый. - Наверное, кто-то на дороге задел растяжку.
  - Растяжку могло задеть животное, - заметил полковник.
  Савик некоторое время сидел молча, раздражённо сопя и обводя присутствующих тяжёлым взглядом.
  - Не дом, а тюрьма, - изрёк наконец он. - Даже хуже, чем тюрьма.
  - В тюрьме-то хоть жратву дают, - вставил Рябой. - А тут что будем хавать, когда кончится хлеб?
  - Картошку, - сказал Гнутый.
  - И курево кончается, - прибавил Рябой.
  Из кухни донёсся пронзительный визг. В гостиную, визжа, вбежала бледная, с вытаращенными глазами Кристина. Первые несколько секунд она не могла выговорить ни слова, только тоненько визжала, нелепо размахивая перед собой своими пухлыми ручками.
  - Чего ты? - Гнутый первым подскочил к ней.
  - Там... - задыхаясь, выговорила девушка. - Там... в туалете... Жанна... Её убили!...
  Савик соскочил со стула и схватился за чемодан обеими руками. Полковник прошёл в коридор. Гнутый устремился за ним.
  - Стойте! - крикнул им Савик.
  Они остановились. Савик подскочил к перепуганной Кристине.
  - Что случилось, ты толком говори!
  - Жанну убили, - повторила она.
  - Кто убил?
  - Не знаю...
  Савик взглянул на Рябого.
  - Оставайся здесь и не выпускай их из вида, - он кивнул на "доктора", Нефёдова и Андрея.
  -Лады, - Рябой наставил на них пистолет.
  Савик с чемоданом, Гнутый и полковник поспешили вслед за девушкой.
  Трое пленников стояли и смотрели на Рябого. Экскаваторщик тяжело сопел. Его насупленный взгляд бандиту не понравился.
  - Ты, мужик, особо не рыпайся, - предупредил его Рябой. - А то сквозняк в тыкву впущу и сам не замечу как.
  - А я и не рыпаюсь, - пробурчал Нефёдов.
  Ничего хорошего он для себя не ждал и только и думал, как бы сбежать.
  
  
  Глава 25
  
  На кафельном полу туалета, привалившись боком к обрызганному кровью унитазу, лежала Жанна. На её шее алела небольшая, но, видимо, глубокая рана, нанесённая, как и Хлопенкову с Оксаной, длинным острым предметом. Убийство произошло только что, поскольку из раны ещё сочилась кровь.
  Полковник оглядел помещение туалета.
  - Тут темно, принесите свечу.
  Гнутый протянул ему фонарь. Анатолий Михайлович посветил на труп, на унитаз, на связки каких-то бумаг, сваленных в углу, на тряпки и высокую тумбочку, стоявшую позади унитаза.
  - Ты его видела? - допрашивал между тем Савик дрожащую девушку. - Куда он побежал?
  - Я никого не видела, - говорила она срывающимся голосом. - Я была на кухне и чистила картошку, а Жанна сначала тоже была на кухне, а потом ушла в туалет. Я смотрю, что-то её давно нет, позвала её, а она не отзывается. Я забеспокоилась, заглянула в туалет, а там она лежит...
  - Ты слышала какие-нибудь подозрительные звуки? - спросил Анатолий Михайлович. - Может, она кричала?
  - Если бы кричала, то и мы бы услышали, - сказал Гнутый.
  Кристина отрицательно покачала головой.
  - Не кричала... Только, правда, мне послышалась какая-то возня в туалете, но я, вообще-то, не обратила внимание...
  Полковник осветил фонариком вытяжное отверстие в стене.
  - Решётка на вытяжке была снята? - спросил он.
  - Какая решётка? - не поняла девушка.
  - Вот эта, - полковник посветил на ржавую решётку, брошенную на стопку старых бумаг.
  Кристина, превозмогая оторопь, заглянула в туалет.
  - Не помню...
  - Да была решетка на отверстии, была, - вмешался Гнутый. - Я точно помню. А сейчас она чего-то соскочила оттуда.
  - Как она могла соскочить? - Полковник задумался.
  В коридоре, ведущем к туалету, появился сгоравший от любопытства Рябой, который привёл с собой, не желая оставлять их одних, Андрея и Нефёдова. Вся эта троица остановилась посреди коридора. Рябой вытягивал шею, стараясь из-за спин Гнутого и Савика разглядеть труп.
  Савик всмотрелся в вытяжное отверстие.
  - Через эту нору попасть сюда невозможно, - определил он. - В неё может заползти разве что трехлетний ребенок, и то с трудом.
  Полковник, стараясь не испачкаться об окровавленное тело, встал ногами на унитаз, а с него перебрался на тумбочку. Он всё же задел Жанну. Она отвалилась от унитаза и с глухим стуком растянулась на полу, откинув руку. Все невольно отступили на шаг.
  Голова Анатолия Михайловича оказалась вровень с вытяжным отверстием. Несколько минут он светил в него фонариком, вглядываясь в запылённую глубину.
  - Мокрушник прошёл по коридору под самым нашим носом, - сказал Савик. - Он вошёл в туалет и замочил бабу так, что она и не пикнула. Только зачем, спрашивается?
  - Затем, зачем он убил Хлопенкова и Оксану, - ответил Анатолий Михайлович, спускаясь с унитаза и выходя в коридор.
  От этих слов как будто холодным ветром повеяло на людей, столпившихся у туалета. Все замолчали.
  
  
  Глава 26
  
  Савик с чемоданом перебрался в комнату хозяйки. Это помещение показалось ему самым надёжным в доме. В дверь тут были врезаны два замка, к тому же оно находилось на первом этаже и в случае чего можно было ретироваться в окно.
  Главарь был недоволен и срывал раздражение на окружающих. Леву, который после многочисленных побоев еле передвигал ноги, он велел снова запереть в чулане. Нефёдова отправил наверх, в комнату, где его нашли. Кристину заперли в соседней с ним комнате. Андрея он тоже хотел запереть в чулане, но против этого энергично возразил Анатолий Михайлович, заявив, что парень всё равно никуда не сбежит, поскольку кругом мины, а лишний человек, который мог бы оказать им реальную помощь в поисках минёра, им сейчас нужен позарез. Савик после некоторых колебаний предложил Андрею выбор: либо ему развяжут руки, но запрут в чулане вместе с "доктором", либо оставят связанным, зато позволят передвигаться по дому. Андрей выбрал второе. Попросил лишь, чтобы ему связали руки не сзади, а спереди. Так он сможет хотя бы расстёгивать на себе ширинку. Савик согласился, но видно было, что присутствие Андрея ему не слишком нравилось. Савик и полковнику не доверял, хотя внешне старался показать, что вполне к нему расположен. Полковник нужен был ему как сыщик, способный вычислить и найти минёра.
  По большому счёту, с той минуты, как нашли чемодан, главарь не доверял никому, даже своим подручным. Ему казалось, что опасность исходит от всех. И в то же время совсем без людей в этом страшном доме обойтись он не мог, тут полковник был прав.
  Зато Нефёдова, прежде чем запереть в верхней комнате, развязали. Всё равно сбежать он не мог. Рябой, запирая его, посоветовал ещё закрыться изнутри на щеколду.
  - А то и тебя проткнут, - доверительно прибавил он, проворачивая ключ в замке. - Гнида шастает как дух, зазеваешься - сразу получишь заточкой в шею...
  Нефёдов внял его совету.
  - Мне хоть пожрать дадут? - спросил он из-за двери.
  - Питание будет одноразовым, - ответил Рябой. - Осьмушка хлеба на человека в день, как в войну, понял?
  - Вы бы лучше отпустили меня...
  - Сиди пока и не вякай!
  В комнате хозяйки бандиты устроили очередное совещание, на котором присутствовали полковник и Андрей. Анатолий Михайлович снова заявил, что конечной целью неведомого убийцы являются деньги.
  - Он заминировал лес, чтобы не выпустить нас из дома с деньгами, - говорил милиционер, - и теперь, когда мы не смеем шагу ступить отсюда, он приступил ко второй части своего плана, а именно - уничтожению нас поодиночке.
  - Ему проще взорвать нас, - пробурчал Рябой. - Если он такой ловкий, то давно бы подложил мины нам под дверь.
  - Он не взорвал нас потому, что боится за деньги, - возразил полковник. - Взрыв и неминуемый пожар уничтожили бы чемодан, а это, сами понимаете, не входит в его планы. Поэтому ему приходится действовать аккуратно, хирургически. Пока мы с уверенностью можем сказать, что у него нет огнестрельного оружия, иначе он нас всех бы перестрелял.
  - Выходит, у него целый вагон мин и взрывателей, и нет ни одного, даже самого завалящего, ствола? - Гнутый недоверчиво покачал головой. - Как такое может быть?
  Полковник развел руками.
  - Значит, может. Мы ведь ничего о нём не знаем. Не знаем, откуда он берёт эти мины. Возможно, они хранились в доме...
  - Не дом, а замок тайн какой-то! - раздражённо воскликнул Савик. - Трупы, мины, невидимый убийца...
  - И ещё полный чемодан денег, - прибавил полковник.
  - Мне всё-таки не верится, что гнида действует один, - сказал Гнутый. - Наверняка их двое, если не больше.
  - А что, может, и двое, - буркнул Савик и посмотрел на окна, плотно закрытые ставнями. - Они не нападают потому, что боятся наших стволов, тут мент прав. Хотят выцарапать у нас баксы, суки...
  - Я почти уверен, что он один, - сказал Анатолий Михайлович. - Если бы их было двое, то мы бы давно уже заметили хотя бы одного. В таком небольшом доме двоим гораздо труднее спрятаться.
  Савик встрепенулся.
  - И правда, что тут, хоромы, что ли? - Он повысил голос. - Небоскрёб в тыщу комнат? А ведь ухитряется смываться от нас! Короче, так, - главарь оглядел собравшихся. - Вы все, прямо сейчас, пойдёте его искать!
  - Тем более мы вроде бы не осмотрели чердак, - заметил Гнутый.
  - Вот и начните с чердака, - сказал Савик.
  Андрей, сидевший на корточках у стены, поднялся.
  - Я пригожусь вам в поисках, только развяжите меня, - заговорил он настойчиво. - Опасность угрожает всем нам, чего вы меня боитесь, в самом деле? Не убегу!
  Савик уставился на него тяжёлым совиным взглядом. Он вновь подумал о том, что этот сильный плечистый парень запросто может напасть на одного из его людей и завладеть пистолетом, и как в таком случае повернутся события - предсказать было совершенно невозможно. Всё-таки пять миллионов долларов - очень большой соблазн...
  - Нет, останешься связанным, - пробурчал он. - Тем более от тебя много не требуется, только смотри в оба и предупреди, когда увидишь гниду.
  Андрей стиснул зубы.
  Савик как в воду глядел: если раньше Игнатов ещё сомневался, то теперь окончательно решил действовать. Надо улучить момент и развязаться, перерезать обо что-нибудь верёвку, а потом напасть на одного из бандитов и выхватить пистолет. Он покажет этой сволочной троице, как владеют оружием в десантных войсках! Но сначала надо освободить руки...
  Гнутый, Рябой, Анатолий Михайлович и Андрей вышли из старухиной комнаты. Выпустив их, Савик заперся на оба замка.
  Четвёрка двинулась к лестнице, как вдруг Гнутый остановился и зашипел, призывая к тишине. Все замерли, насторожившись.
  С крыльца доносились какие-то звуки. Там явно кто-то был.
  
  
  Глава 27
  
  Гнутый, держа палец на спусковом крючке, бесшумно метнулся в прихожую. Остальные прильнули к щелям в ставнях.
  По ступенькам крыльца на четвереньках, с трудом, поднимался какой-то человек. На вид ему было лет тридцать. Он был весь в грязи и крови, одна рука его была раздроблена, на боку зияла большая рваная рана. Майка, когда-то белая, сделалась алой от крови.
  Он подобрался к двери, стукнул в неё и, вобрав в грудь воздуху, крикнул:
  - Эй, в доме!
  Крик получился каким-то хриплым, задушенным.
  В прихожую прошли Рябой и остальные.
  - Он, вроде, один, - сказал Гнутый. - Надо глянуть, кто такой.
  Он приоткрыл дверь и оглядел крыльцо, незнакомца, сад и калитку.
  - Чувак, ты откуда такой взялся?
  - Я в машине ехал, - с усилием прохрипел незнакомец. - Она взорвалась... Там ещё взорванный микроавтобус... Что тут у вас творится?...
  Из-за плеча Гнутого высунулся Рябой:
  - А сам-то ты кто? На кой ты сюда вообще ехал?
  - Я к докторам ехал... К Вячеславу Дмитриевичу и этому, как его...
  - На хрена?
  Раненый смотрел на братка, морщась от боли.
  - Мужик потерял много крови, его надо сперва перевязать, - вмешался Андрей, но Гнутый недовольно оттолкнул его.
  - Сперва пусть скажет, - он присел над раненым. - Так чего тебе надо от докторов?
  Незнакомец несколько секунд молчал, видимо собираясь с силами.
  - Мне - ничего... - разжал он наконец зубы. - Начальство нас послало... Из "Медикон-плюс"... Вчера ночью сюда микроавтобус отправили, а он не вернулся, и ни слуху ни духу о нём. И доктора не звонят... Нас послали узнать, что случилось, почему не вернулся микроавтобус... А с ним случилось то же, что и с нами. Наша легковуха взорвалась, погибли все, кроме меня...
  - Как же ты уцелел? - спросил Гнутый.
  - Чудом... - Раненый снова замолчал, переводя дыхание. - Рядом со мной была дверь открытая... Я её открыл, чтоб ветром продувало... Наверно, это меня и спасло. Выбросило меня взрывом... А Гришке с Витьком каюк пришёл, там лежат, - он кивнул в сторону дороги.
  - И ты пошёл сюда? - спросил Андрей.
  Раненый кивнул:
  - Да. До посёлка далеко, поэтому сюда...
  Анатолий Михайлович взглянул на Гнутого.
  - Мужчину надо основательно допросить, - сказал он. - Вчера ночью на дороге взорвался микроавтобус, а утром был ещё один взрыв.
  - Оттащим его к Савику.
  Рябой взял раненого под мышки. Тот застонал от боли.
  - Бери его с той стороны, - велел он полковнику.
  Вдвоём они подняли незнакомца и внесли в гостиную. Гнутый, возвращаясь в дом последним, ещё раз оглядел сад и запер за собой дверь.
  Узнав, в чём дело, Савик приказал доставить из чулана "доктора".
  Вскоре выяснилось, что мужчину зовут Вадим Соков и что он работает охранником в частной медицинской фирме "Медикон-плюс". Её центральный офис находится в Москве, но большой филиал есть в Киржаче. По его словам, оба доктора, которые живут в доме, тоже работают на эту компанию.
  Появившийся в гостиной Лёва побледнел, увидев Сокова. Ясно было, что он его узнал.
  Узнал Лёву и Соков.
  Полковник, вспомнив свои следовательские повадки, решил действовать нахрапом, стараясь показать, что ему известно больше, чем он знает на самом деле.
  Он приблизился к Сокову и посмотрел на него в упор.
  - Зачем вам тут столько мин? - спросил он грозно.
  - Мин? - На лице раненого отразилось недоумение.
  - Ну да, мин! Зачем они вам?
  - О минах я ничего не знаю...
  - Кроме двух докторов, кто ещё здесь был от "Медикона"?
  Соков, недоумевая, пожал плечами.
  - Насколько я знаю, они здесь жили вдвоем... К ним Гагик приезжал...
  - Какой Гагик? - быстро спросил полковник.
  - Наш хирург-трансплантолог.
  - Он тоже может находиться в этом доме?
  - Нет, - Соков отрицательно покачал головой. - Гагик только периодически приезжал к ним... Вчера он поехал с бригадой санитаров и... их автобус взорвался. На дороге лежат обломки...
  - На хрена Гагик сюда ездил? - поинтересовался Гнутый.
  - Гагик? - Соков запнулся, взглянул на Лёву и быстро отвёл глаза.
  Его замешательство не укрылось от полковника.
  - Да, вот именно, зачем Гагик сюда ездил? - повторил он вопрос Гнутого.
  - Он привозил нам с Вячеславом Дмитриевичем материалы для нашей диссертации, - вмешался Лёва.
  - Это правда? - Анатолий Михайлович обернулся к Сокову.
  Тот снова стрельнул глазами на Лёву.
  - Правда.
  - А трупы откуда? - продолжал допрашивать полковник. - Те, которые в подвале зарыты?
  На лице раненого отразился испуг.
  - Вадим, скажи им, что Гагик привозил материалы для диссертации, - пролепетал "доктор", отползая в сторону. - Книги, препараты разные...
  Тут даже туповатому Рябому стало ясно, что эти двое что-то недоговаривают.
  - Падлы, вы у меня щас всё выложите! - заревел он и с силой пнул Сокова ногой.
  Тот, завыв от боли, растянулся на полу.
  - Скажешь? - Бандит яростно оскалился.
  Ударами ног он заставил Сокова перевернуться на спину и наступил ему ботинком на мошонку. Раненый завопил.
  - Скажу, всё скажу! - хрипел он, захлёбываясь. - Гагик за донорскими органами сюда приезжал, за почками главным образом...
  Рябой отпустил его, и Соков, привстав, тяжело дыша и озираясь на Лёву, в немногих словах поведал о зловещей деятельности "Медикон-плюса" и жильцов Екатерины Алексеевны.
  - Они охотились за людьми... - хрипло вырывалось из его пересохшего горла. - Ходили по лесам, высматривали одиноких рыболовов, грибников, пьяных всяких, вводили им психотропное средство, у тех наступало заторможенное состояние и они приводили их сюда... А потом звонили Гагику в Киржач, и ночью приезжал микроавтобус... Гагик вырезал у людей органы...
  - А трупы потом зарывали в подвале, так?
  - Не знаю я, куда они их девали... Значит, зарывали в подвале...
  - А сообщник у этих хмырей был? - спросил Савик. - Который умеет мины ставить?
  Соков покачал головой.
  - Нет... Насколько я знаю, они тут только вдвоём орудовали...
  - Писали диссертацию, - ухмыльнулся Гнутый.
  - Пришить его, падлу! - рассвирепевший Рябой с пистолетом шагнул к "доктору". - Всё равно от него толку мало!
  Лёва шарахнулся от бандита и прижался к стене. Его посиневшее лицо перекосила гримаса, руки затряслись.
  Рябой медленно поднял пистолет. Дуло уставилось Лёве в лоб.
  - Не пачкай здесь пол, - спокойно сказал Савик. - Кончи его в подвале.
  - Пошли, - Рябой подтолкнул "доктора" к коридору.
  Но с перепуганным Лёвой снова случился припадок - как вчера ночью, когда бандиты хотели пойти с ним через лес. Трясущийся от страха садист представлял собой жалкое зрелище. Он опрокинулся навзничь и завыл, забился в судорогах.
  Рябому пришлось взять его за шиворот и выволочь в коридор. Там "доктор" внезапно вырвался и бросился в прихожую. Выстрел Рябого застиг его у дверей. Лёва вскрикнул, остановился, вцепившись в косяк, и начал медленно оборачиваться. Его оскаленное лицо походило на застывшую маску ужаса. Пытаясь устоять на ногах, он схватился за дверную ручку, но не удержался и рухнул на пол.
  Когда Рябой подошёл к нему, он ещё хрипел.
  - Жаль тратить пулю, а придётся.
  Бандит снова нажал на крючок, и Лёва затих окончательно.
  
  
  Глава 28
  
  В наступившей тишине отчётливо стали слышны удары в дверь, раздававшиеся наверху, и крики Кристины.
  Андрей первым бросился к лестнице.
  - А ну стой! - закричал ему Гнутый. - Не суйся раньше других!
  Он и полковник устремились наверх, а Савик поспешно ретировался в хозяйкину комнату.
  - Выяснить и доложить мне! - крикнул он, захлопывая за собой дверь.
  Гнутый первым подскочил к двери кристининой комнаты.
  - Эй! - закричал он. - Чего орёшь? Что там у тебя?
  - Не у меня, а в комнате за стеной, - раздался писк девушки.
  Рябой отпер её дверь. В раскрывшемся проёме показалось встревоженное лицо Кристины.
  - В соседней комнате что-то случилось! - в волнении проговорила она.
  Все прислушались. В доме было тихо
  - Что могло случиться? - буркнул Рябой.
  - Я слышала какую-то возню, как будто дрались, и крики, - объяснила девушка. - А потом всё затихло.
  Гнутый подошёл к соседней двери и подёргал ручку. Дверь не открывалась.
  - Там у нас чувак заперт, которому почки хотели вырезать, - объяснил он Кристине и стукнул кулаком в дверь. - Эй, ты! Слышь меня?
  Никто не отозвался.
  Гнутый достал связку ключей и после недолгих поисков нужного ключа отпер дверь. Она, однако, не открылась. Гнутый надавил на неё плечом. Дверь не поддалась.
  - Вспомнил, чувак заперся изнутри! - воскликнул Рябой. - Там щеколда есть, я ему посоветовал запереться ещё на щеколду!
  - Но если заперто изнутри, то в комнату войти никто не мог, - сказал полковник. - Или, может, там есть ещё одна дверь?
  - Нет там другой двери, - проворчал Рябой.
  - Значит, мужчина там один, - сказал Анатолий Михайлович.
  - А сколько ж их там? Конечно, один, - Гнутый застучал в дверь. - Эй, Нефедя... Или как там тебя...
  - Нефёдов, - подсказал Андрей.
  - Нефёдов, слышь? Открой!
  Из комнаты не доносилось ни звука.
  - Я же говорю, там что-то случилось, - не могла успокоиться Кристина.
  - Ну-ка, расступись! - Рябой, насколько позволял узкий коридор, разбежался и ударил плечом в дверь.
  Дверь выдержала.
  - Тут ломик нужен, или топор, - пропыхтел Рябой
  Гнутый велел полковнику сходить в подвал за ломом. Тот с крайне недовольным видом вынужден был подчиниться.
  Когда принесли лом, Рябой с ухмылкой специалиста взял его в руки и, словно играючи, поддел им дверь. Она приподнялась в пазах, раздался треск и щеколда вылетела. Гнутый пнул дверь ногой.
  Полковник, озираясь, первым вошёл в комнату. За ним с пистолетом в руке проник Гнутый.
  Нефёдов лежал посреди комнаты возле опрокинутого стула. Он был бледен как мел, рубашка на нём задралась, обнажив живот. В стороне валялся соскочивший с ноги ботинок. Широко раскрытые глаза экскаваторщика смотрели в пустоту, в углу рта алела красная струйка. Больше никого в комнате не было.
  - Убит, - сказал полковник, присев над трупом. - Причём тем же способом, что и остальные.
  Андрей, вошедший последним, рассмотрел на шее мертвеца небольшую глубокую рану, нанесённую тонким острым предметом. Помимо раны на шее, виднелись такие же раны на груди и на животе. Видимо, между экскаваторщиком и неизвестным убийцей разгорелась драка, но убийца был ловчее, он несколько раз проткнул беднягу, и когда тот свалился, нанёс для контроля последний удар в сонную артерию.
  - Он только что был здесь, - сказал Гнутый, озираясь. - Только что! Жмурик ещё тёплый!
  - Точно, он не мог уйти, - Рябой заглянул под кушетку.
  Затем оба братка, не сговариваясь, подошли к платяному шкафу, в котором "доктора" держали связанного Нефёдова.
  - Открой, - приказал Гнутый полковнику, стволом пистолета показывая на дверцу.
  Анатолий Михайлович рывком раскрыл её. В шкафу было пусто.
  Рябой огляделся по сторонам.
  - Куда же он утёк? Может, в окно?...
  Анатолий Михайлович осмотрел оба окна. Они были закрыты на шпингалеты, причём на подоконнике лежал девственно ровный слой пыли.
  - Он не мог уйти через окна, - сделал вывод страж порядка.
  Все в недоумении озирались. Рябой даже посмотрел на потолок. Действительно, выйти убийце было некуда. Дверь и окна были заперты изнутри. Отсутствовало даже вытяжное отверстие.
  - Люк в полу! - высказал догадку Гнутый. - Здесь в полу может быть люк!
  Он опустился на четвереньки и принялся обстукивать паркетины. Полковник прошелся по комнате, внимательно оглядываясь. Ещё раз заглянул в шкаф.
  - Весьма странная ситуация, - пробормотал он.
  Не найдя люка, Гнутый принялся обстукивать стены в поисках потайной двери. Но и её не было.
  Снизу послышался свист и требовательный крик Савика, зовущего своих людей к себе. Все спустились вниз. Главарь высовывался из двери хозяйкиной комнаты.
  - Что вы так долго? - кричал он, не выходя из комнаты. - Что случилось?
  Гнутый рассказал ему о гибели Нефёдова и таинственном исчезновении убийцы.
  - Он выпрыгнул в окно, - сразу определил главарь. - Со второго этажа сиганул! Или на крышу вылез!
  - Он не мог выпрыгнуть в окно, - возразил Анатолий Михайлович. - Окна, как и дверь, закрыты изнутри
  - А может, сам покойник их и закрыл? - почёсывая у себя за ухом, задумчиво проговорил Рябой.
  - Это как? - поинтересовался полковник.
  - А так. Убийца ранил чувака и выбежал, а чувак закрыл за ним дверь на щеколду, а потом умер.
  - Фантастика, - ответил Анатолий Михайлович. - На нём с десяток ран, и все смертельные.
  - Тогда куда же делся мокрушник? - спросил Савик. - В воздухе, что ль, растаял?
  Кристина, спустившаяся вместе с остальными, задержалась в коридоре.
  - Тише! - воскликнула она. - Вы слышали?
  Все насторожились.
  - Что? В чём дело?
  - Наверху кто-то пробежал!
  Рябой с пистолетом ринулся наверх. Походив там, он вскоре вернулся.
  - Там никого нет.
  - Но я точно слышала шаги, - оправдывалась девушка. - Такие тихие, как будто кто-то крался.
  Рябой вытер пот на лице.
  - Если он куда и слинял, то только на чердак, - пропыхтел он, - а мы там ещё толком не смотрели.
  - Гнида на чердаке, это верняк! - воскликнул Гнутый.
  - Вы уже целый день тут торчите, а не догадались обшмонать чердак, - процедил главарь. - Давайте быстро осматривайте его, пока светло! Гниду постарайтесь взять живьём, но можно и замочить. Вы, - Савик показал пальцем на Андрея с полковником, - пойдёте с ними.
  - Надо бы сначала перевязать раненого, - Андрей кивнул на Сокова, который лежал в гостиной у стены, на брошенной ему телогрейке, морщился от боли и стонал.
  - На хрена? - в досаде отмахнулся Гнутый. - Только мараться об него.
  - Как вы не поймёте, он ведь может нам понадобиться, - попытался убедить братков Андрей.
  - Этот доходяга?
  - Он прополз через лес, а значит, мины там не везде, - доказывал Игнатов. - Он покажет нам путь, которым пришёл сюда, и мы, пройдя по его следу, выйдем отсюда!
  - Дело базаришь, - неожиданно согласился с ним Савик. - Чувака надо перевязать. Где-то я видел аптечку...
  Он вернулся в хозяйкину комнату, выдвинул один из ящичков в шкафу и достал коробку с бинтами, пластырями, склянками и упаковками с лекарствами.
  - Тут у старухи целый лазарет на дому, - ворчал он, доставая йод и бинты.
  Раненого перенесли в комнату, положили на диван и полковник с помощью Гнутого протёр его раны и перевязал. Соков во время перевязки потерял сознание.
  - Вряд ли в обозримом будущем он сможет встать на ноги, - сказал Анатолий Михайлович. - Дела его ни к чёрту. Нет гарантии, что он вообще выживет, тем более в таких условиях.
  - Если он подохнет, то я лично переживу это спокойно, - пробурчал Рябой. - Он из той же кодлы, что и эти педики.
  - Он должен встать на ноги как можно быстрее и показать нам дорогу через лес! - в нетерпении закричал Савик. - Мы уже сегодня должны выбраться отсюда!
  - Боюсь, что сегодня он не встанет, - тихо, но твёрдо произнёс полковник.
  Савик всмотрелся в раненого.
  - Загнётся, - прошипел он. - А ведь правда, загнётся... И мы останемся здесь, пока все не передохнем, один за другим...
  Он произнёс это едва слышно, но в тишине все прекрасно расслышали его слова.
  - Что вы тут встали? - снова заорал Савик, встрепенувшись. - Искать его, искать! Баба останется здесь, а остальные валите на чердак! Быстро! Гниду найти до темноты, поняли?
  
  
  Глава 29
  
  Первое, что бросилось в глаза искателям, когда они вошли в просторное полутёмное помещение чердака, - это висевшие повсюду связки тротиловых шашек с детонаторами, от которых в разные стороны, как паутина, тянулись провода. Шашки висели на самом виду, а проводами, казалось, был опутан весь чердак.
  Гнутый, проникший сюда первым, не рискнул сделать и двух шагов. Сразу попятился. За ним попятились остальные.
  Савик известие о минах на чердаке встретил молча, с каменным лицом, сцепив зубы.
  - Мы в ловушке, - убитым голосом произнёс Гнутый. - Нам остаётся сидеть и ждать хрен знает чего...
  В хозяйкиной комнате воцарилось молчание. Закурив предпоследнюю сигарету, Савик начал нервно расхаживать. Андрей со связанными руками и полковник стояли у дальней стены. Кристина сидела в кресле, Рябой с Гнутым, переложив бесчувственного Сокова на пол, расположились на диване.
  - Долго сидеть нельзя, - нарушил Рябой затянувшееся молчание. - Рано или поздно здесь будут менты, а значит, нам хана.
  - Нам и без ментов хана, - заметил Гнутый.
  - Он будет мочить нас по одному, - словно не слыша их, выдавил Савик сквозь зубы. - Мочить, пока не останется никого.
  - Может, кто-нибудь объяснит мне, о ком речь? - робко поинтересовалась Кристина.
  - А хрен его знает о ком, - не оборачиваясь, буркнул Савик.
  - И что же делать будем? - спросил Рябой.
  Внятного ответа на этот вопрос не мог дать никто. Браткам оставалось лишь материться и сыпать угрозами в адрес неведомого "гниды".
  День клонился к вечеру. Все изрядно проголодались. Кристина под охраной Рябого отправилась на кухню, но там ничего не было, кроме десятка клубней картошки, которых вчера перенесли сюда из подвала. Весь имевшийся хлеб Савик ещё раньше убрал к себе в тумбочку и по временам извлекал его оттуда с такими предосторожностями, словно тот был хрустальный.
  - Жратву надо экономить, а то неизвестно, сколько придётся здесь торчать, - говорил он, разрезая его на тоненькие куски.
  Но как только Кристина принесла кастрюлю с отваренной картошкой, бандиты забыли про экономию и набросились на еду с такой жадностью, что за пять минут была съедена не только вся картошка, но и почти весь хлеб. Андрею с полковником перепали жалкие остатки.
   В самом конце трапезы Гнутый вдруг встрепенулся.
  - Погоди, - сказал он, обернувшись к Кристине. - А тушёнки чего не дала? На кухне пять банок лежат!
  - Пять банок тушенки? - Савик чуть не подавился.
  - Ну да, - подтвердил Гнутый. - Вчера мы с Рябым шмонали по дому, и я своими глазами видел в столе тушёнку. Я ещё подумал, какой тут запасливый народ.
  - В каком столе? - спросила Кристина.
  - В кухонном, каком ещё.
  - Нет там тушёнки. Утром мы с Жанной всё осмотрели. Тушёнки нет.
  Гнутый в сопровождении полковника и Кристины отправился на кухню и осмотрел всё досконально. Вернулся он разочарованный.
  - Так, - сказал Савик, увидев на его постное лицо. - Гнида нас и тут обскакал!
  У него дрожали руки, когда он в десятый, наверное, раз проверял патроны в обойме своего "Макарова".
  - Лучше подохнуть от мины, чем загнуться с голодухи, - проскрежетал он.
  - Шеф, ты что, хочешь идти в лес? - забеспокоился Гнутый. - Уже темнеет. Переночуем здесь!
  - А может, попробовать вступить с минёром в переговоры? - предложил полковник. - Например, пообещаем ему часть денег с условием, что он разминирует дорогу.
  Савик с минуту раздумывал, поигрывая пистолетом.
  - Гнутый, - сказал наконец он. - Пойди, напиши на стене так: платим пятьсот тысяч, если разминируешь дорогу и мы выйдем отсюда в посёлок. Как передать деньги - пусть напишет сам.
  Гнутый кивнул и, доставая пистолет, вышел из комнаты
  Через несколько минут из гостиной донёсся глухой звук, как будто что-то упало, и взрыв яростных ругательств. Рябой с полковником бросились туда. За ними поспешил Андрей. Смертельно бледный Гнутый озирался, глядя куда-то наверх и наставив туда пистолет.
  - В меня кинули кирпичом! - крикнул он. - Вон оттуда, - браток показывал на площадку на втором этаже, куда вела лестница - Гнида смылся на чердак! Я слышал, как он бежал!
  Рябой с пистолетом взлетел по лестнице и быстро прошёл по площадке. Площадка переходила в короткий коридор, куда выходили двери двух верхних комнат. Дальше коридор сворачивал и упирался в чердачную дверь.
  - Точно, на чердак ушёл! - крикнул Рябой, увидев, что дверь приоткрыта.
  На чердак он, однако, сунуться не рискнул. Вернулся назад.
  Анатолий Михайлович осмотрел обломок кирпича.
  - Кажется, такие валяются у гаража, - сказал он Гнутому. - Когда мы с вами выходили утром, я видел их там.
  - Он меня чуть не угнобил, - сдерживая ярость, шипел бандит. - Вот здесь пролетел... - Он показал на плечо. - Хорошо хоть только кожу содрал, а то мог и без тыквы оставить...
  Бандит поднял выроненный им кусок угля и продолжал выводить на стене:
  "Дадим 500 тысяч баксов чтоб уйти в посёлок! Без туфты! Пиши здесь, когда и где передать бабки".
  Когда он закончил писанину, все вернулись в хозяйкину комнату и заперлись в ней.
  
  
  Глава 30
  
  Наружный свет, сочившийся сквозь прорези ставень, постепенно угасал. Световые полоски от прорезей сместились на самый край стены и стали бледнее. В комнате зажгли свечи.
  Савик с угрюмым видом лежал на кровати, положив руку на лежащий рядом чемодан. Взгляд его казался остановившимся, губы то и дело начинали шевелиться.
  - Пусть гнида не радуется, - прислушавшись, уловил Андрей в его шёпоте. - Бабок не получит никогда... Пристрелю падлу...
  - На измор хочет взять, - негромко сказал Гнутый.
  Савик вздрогнул, поднял голову, посмотрел на раненого.
  - Дышит ещё?
  - Дышит, - отозвался Гнутый.
  Савик снова откинулся на подушку.
  Кристина дремала, свернувшись калачиком в кресле.
  Рябой зажёг ещё одну свечу. Свет свечей сразу переборол бледное сияние ставенных полосок, но светлее в комнате не стало. Наоборот, от этого мрачноватого гнойно-жёлтого подрагивающего света стало казаться, что уже наступила ночь.
  Андрей сидел у стены, привалившись к ней спиной, и чутко прислушивался к звукам за дверью. Ему чудились какие-то скрипы и шорохи, словно кто-то ходит по лестницам и коридорам старого дома. Вместе с этими шорохами в его душу снова закрался страх. Он пытался отогнать это совершенно, кажется, ни из чего возникшее чувство, но мурашки упорно ползли по спине, а лоб покрывался липким потом.
  Гнутый заворочался на диване. Он всё никак не мог успокоиться после брошенного в него кирпича.
  - Ничего, пусть только попадётся мне, - хрипел бандит.
  - Ты его вообще не заметил? - спросил Рябой.
  - Нет, он тут же слинял на чердак... - Гнутый задумался. - А знаешь, шажки у него такие мелкие были, лёгкие, как будто ребёнок пробежал... Я в первый момент так и подумал: пацанёнок шкодит, малолетка...
  - А может, и правда малолетка?
  - Ну да, заложит тебе малолетка мины, жди, - возразил Гнутый.
  - Странная штука получается, - вмешался в их разговор полковник, сидевший рядом с Андреем. - Я, когда осматривал убитого Хлопенкова, видел в подвале отпечатки следов на свежевырытой земле. Следы маленькие, как будто детские.
  - А я вчера ночью слышал шаги, - вполголоса проговорил Андрей. - Мы лежали в чулане, и кто-то дверную ручку дёргал, хотел войти. А потом ушёл. И тоже шаги были мелкие, как будто ребенок шёл. Я потом думал, мне послышалось, или приснилось, но теперь мне кажется, что это на самом деле было.
  Полковник признался, что ночью тоже не спал и слышал, как в чулан кто-то хотел войти.
  - Тут, наверное, орудуют двое, - предположил Гнутый. - Взрослый мужик и пацан. Взрослый мины закладывает, а пацан по дому шастает, разнюхивает и шкодит.
  - Я думаю, что этот малолетка сделал надпись на стене насчёт мин, - сказал полковник после молчания. - Вы обратили внимание, он написал своё послание довольно низко, а это может свидетельствовать о его маленьком росте... Наверняка он же и Жанну зарезал, проникнув в туалет через вытяжное отверстие. В трубе стёрта пыль, как будто кто-то лазил в ней.
  Кристина проснулась и с интересом прислушивалась к разговору.
  - Я сегодня утром, когда ходила в туалет, слышала, как в дыре что-то скребётся, - сказала она. - И Жанна тоже слышала. Мы тогда подумали, что это мышь...
  Полковник многозначительно посмотрел на Гнутого.
  - В таком случае, можно предположить, что он же убил и мужчину на втором этаже, - сказал он.
  - Но как он мог попасть в его комнату? - спросил Гнутый. - Чувак был заперт изнутри!
  - Загадка его смерти мне самому не давала покоя, - ответил Анатолий Михайлович. - Но теперь я, кажется, начинаю понимать. Этот малолетка уже был в комнате, когда мужчина заперся в ней!
  - Но, если так... - Гнутый задумался. - То он, значит, должен был там быть, когда мы туда вошли. А ведь мы обыскали всё! Его не было!
  - Мы его не нашли, потому что искали взрослого, - ответил полковник. - Мне тогда это не пришло в голову. Вы видели там ящики из-под удобрений и цветочной рассады?
  - Да, - подтвердил Рябой, - есть там ящики, но в них разве что кошка может спрятаться.
  - Правильно, поэтому никто из нас и не подумал, что в одном из них может скрываться убийца! - сказал полковник. - А он прятался в ящике, и я даже знаю, в каком именно. В нижнем! Верхний-то ведь был без крышки. Он забился в нижний ящик и дождался, когда мы уйдём, а потом вылез и покинул комнату.
  Возражать ему никто не стал, хотя Рябой в сомнении качал головой.
  - Если хотите, мы можем подняться в ту комнату и заглянуть в ящик, - заметив его сомнение, предложил Анатолий Михайлович. - Уверен, что там остались следы его пребывания.
  Бандит отмахнулся.
  - А мне это не надо. Буду я ещё искать какие-то следы, на хрен нужно...
  Лишний раз выходить в сумеречные помещения, где повсюду лежат окровавленные трупы и за каждым углом таится смерть, Рябому не хотелось.
  - Пацанёнок, выходит, какой-то отмороженный, - заметил Гнутый, закуривая окурок, тщательно сберегаемый им в сигаретной коробке. - На такие дела не каждый взрослый решится.
  Он два раза затянулся, потом погасил окурок и снова убрал его в коробку. Целых сигарет у него уже не осталось.
  - Наверное, беспризорник - сказала Кристина. - Я слышала, что среди них попадаются самые настоящие маньяки.
  В комнате уже никто не спал. Даже Савик привстал на кровати и положил пистолет рядом с собой. На всех лицах читалась настороженность, каждый нет-нет да и взглядывал то на дверь, то на закрытые ставнями окна.
  Словно подтверждая страхи, в ставень снаружи с грохотом ударил камень. Гнутый с Рябым, матерясь, вскочили и приникли глазами к прорезям.
  На потемневшем дворе не видно было ни души. Только яблони, кусты и приземистое здание гаража. И ещё безмолвный неподвижный лес за забором, на фоне серо-синего неба.
  - Он издевается над нами! - прорычал Савик, спуская ноги с кровати. - Думает, запер нас тут, как зверей в клетке! Щас мы ему покажем, кто хозяева в доме...
  Бандиты, взбадривая себя, залязгали затворами пистолетов.
  - Выходим! - рявкнул главарь. - Как увидите его - сразу мочите, но пуль зря не тратить!
  Он отпер дверные замки и отошёл в сторону. Рябой, держа палец на спусковом крючке, ногой распахнул дверь.
  За дверью темнел коридор, в конце которого виднелась часть такой же тёмной гостиной. Братки целую минуту стояли, всматриваясь в полумрак.
  - Ну давай, пошёл, - Савик подтолкнул Рябого в спину.
  Вслед за бандитами в гостиную прошли Кристина, полковник и Андрей. Всё здесь оставалось по-прежнему: стол с оплывшими свечными огарками, на полу - осколки посуды, засохшая кровь, трупы "доктора" и Оксаны.
  Гнутый сразу наставил пистолет на площадку над лестницей и прислушался. В доме царила тишина. Рябой подошёл к столу и принялся зажигать огарки от огонька зажигалки.
  - Гляди-ка, тут осталось варенье, можно похавать, - он взял наполовину наполненную банку, понюхал её и брезгливо сморщился. - Ф-фу... Тут моча! Он в неё нассал!
  Савик по-быстрому справил нужду в тёмном углу, взял со стола свечку и убрался в хозяйкину комнату.
  - Обойдите дом вокруг, - бросил он на ходу браткам. - Гнида таится где-то во дворе.
  И он скрылся, захлопнув за собой дверь.
  Полковник тоже взял свечу.
  - Надо подняться наверх и осмотреть ящики из-под рассады, - сказал он. - Это может окончательно рассеять наши сомнения.
  Гнутый заколебался.
  - Лады, ступай с ним, - сказал ему Рябой. - Пошмонайте наверху, а мы с пацаном по саду прошвырнёмся. - Он кивнул Андрею: - Пошли!
  Они вдвоём вышли в прихожую и подошли к входной двери. Браток присвистнул от удивления: тяжёлая металлическая щеколда на ней была выдвинута!
  - Дверь-то оказывается, не заперта. Её, вроде бы, Гнутый должен был запереть... Или он забыл? Надо будет спросить у него.
  - А может, это минёр её открыл? - сказал Андрей.
  Рябой толкнул дверь плечом и с пистолетом в обеих руках вышел на крыльцо. За ним вышел Андрей. У обоих замирало в груди при мысли, что опасность может таиться где-то рядом. В любой момент они могли наткнуться на растяжку или получить камнем в голову.
  Бандит спускался с крыльца с опаской, оглядываясь по сторонам. Солнце уже зашло, но было ещё достаточно светло, чтобы рассмотреть весь сад вплоть до темнеющей стены леса. Задувал холодный ветер, сад чуть слышно шелестел.
  - Послушай, может, развяжешь меня? - доверительно произнёс Игнатов. - Я ведь не слиняю.
  - Конечно, не слиняешь. Некуда линять.
  - Ну так развяжи. У меня руки ноют от верёвки.
  Браток отрицательно покачал головой.
  - Это ты у шефа спрашивай. Он мне голову оторвёт, если я тебя развяжу.
  Андрей в досаде скрипнул зубами.
  - Ты, давай, меньше базарь и больше смотри по сторонам, - прибавил Рябой. - Как чего увидишь - сразу кличь меня.
  Они медленно прошли вдоль дома, свернули за угол и остановились, всматриваясь в темнеющие деревья. На эту сторону выходили окна хозяйкиной комнаты. Значит, откуда-то отсюда неизвестный бросил камень...
  Вокруг не было ни души. Шелест сада усилился, нагнетая тревогу. И Андрея, и братка не отпускало чувство, что за ними следят. Но сколько они ни напрягали зрение, никого обнаружить не удавалось.
  Они свернули за следующий угол и увидели слабый огонёк за щелями закрытых ставен на втором этаже. Это полковник с Гнутым осматривали комнату, где убили Нефёдова.
  
  
  Глава 31
  
  Анатолий Михайлович с горящей свечой заглянул в шкаф, в тёмные углы, под кушетку, и только потом подошёл к двум небольшим ящикам у стены, поставленным один на другой. К ящикам приблизились Гнутый с пистолетом и Кристина.
  - Трёхлетний ребенок, пожалуй, мог бы сюда втиснуться, - пробормотал бандит.
  Нижний ящик лежал на боку, его крышка располагалась сбоку. Анатолий Михайлович снял с него верхний ящик и откинул крышку. Нижний ящик, как, впрочем, и верхний, был пуст.
  Полковник осветил его свечой.
  - Ну, точно! - воскликнул он в волнении. - Он был здесь!
  - Это кровь, - Кристина дрожащим пальчиком показала на бурые пятна на внутренней стенке ящика.
  - Не думаю, что кровь - его, - сказал полковник. - Скорее всего, он испачкался о свою жертву... Смотрите, - он провел пальцем по внутренней стенке. - Эта чёрная пыль наверняка из вытяжного отверстия в туалете. Он не слишком-то чистоплотен и не так часто меняет одежду.
  - Значит, и правда пацанёнок? - начиная раздражаться, спросил Гнутый. - Надо же, обводит, гнидёныш, вокруг пальца!
  В саду треснул выстрел и раздался крик, тут же смолкнувший. Все насторожились.
  - Это Рябой! - Гнутый метнулся к окну.
  Но в той части сада, куда оно выходило, ничто не шевелилось. Стреляли за углом.
  - Быстро за мной! - Бандит бросился к двери. - Никому не отставать! Держаться всем вместе!
  Они сбежали по лестнице.
  За дверью хозяйкиной комнаты орал Савик:
  - Что там случилось? Кто стрелял?
  - Щас разберемся, шеф! - отозвался Гнутый.
  В гостиной им встретился встревоженный Андрей.
  - А Рябой где? - кинулся к нему бандит.
  - Остался в саду, справить нужду, - объяснил тот. - Мне он велел идти в дом.
  Гнутый выругался и побежал к двери. Полковник, Андрей и Кристина устремились за ним.
  Выскочив в сад, Гнутый свернул за угол и тут же, под яблоней, наткнулся на Рябого, лежащего со спущенными штанами на голой земле. Браток корчился и хрипел. Из раны на его шее хлестала кровь.
  Ясно, что на него напали внезапно, в момент опорожнения желудка. Его ягодицы были вымазаны калом. Рука умирающего сжимала пистолет, словно прикипела к нему.
  Справа, в кустах, послышались какие-то звуки. Гнутый стремительно повернулся и выстрелил в ту сторону. Через пару секунд ему показалось, что как-то подозрительно шевелятся лопухи у забора. Он выстрелил и по ним. Бандит дрожал от страха и ярости, его руки тряслись.
  - Ну, падла, попадись мне, - прохрипел он. - А вы чего встали? - крикнул он полковнику и остальным, стоявшим в стороне. - Давай сюда! Может, ему ещё можно помочь!
  Анатолий Михайлович подошёл к Рябому. Тот уже агонизировал. Наскоро осмотрев его, полковник убедился, что братку нанесли только одну рану
  - Удар пришёлся точно в сонную артерию, - сказал он. - Ему уже ничто не поможет.
  - Вот те и малолетка... - Гнутый наклонился над товарищем. - Эй, Рябой! - позвал он. - Вова... Ты видел его? Сколько ему хоть лет примерно?
  Взгляд умирающего прояснился. Он поднял руку с зажатым пистолетом, как бы протягивая его приятелю.
  - Пистолет! - воскликнул полковник. - Нам невероятно повезло! Он сохранил пистолет!
  - Не отдал гаду, - подтвердил Гнутый. - Молодец, Вован...
  - Если бы убийца завладел пистолетом, то наши часы были бы сочтены, - прибавил Анатолий Михайлович.
  Гнутый взял у Рябого пистолет и убрал в карман.
  - Всё путём, - повторял он. - Всё путём, не отдал пушку... Он ведь напал на тебя сзади, да? Ты стрелял в него. Ранил или нет? Ранил?
  Губы умирающего шевелились. Он силился что-то сказать.
  - Выстрел мог быть спонтанным, - заметил полковник. - Например, от непроизвольного нажатия на крючок.
  - Тихо! - Гнутый сделал ему знак молчать и ещё ниже наклонился над умирающим. - Что? Что ты говоришь?
  - Кар... - произнёс Рябой.
  В следующую секунду его глаза закатились, он вздрогнул и из его рта выплеснулась струйка крови.
  - Что? Не слышу! - Гнутый слегка встряхнул его.
  Но Рябой умолк навсегда. Его застывшие глаза уставились в пустоту.
  - Похоже, он умер, - негромко сказал Андрей.
  Гнутый целую минуту пытался нащупать его пульс, но, так ничего и не нащупав, поднялся на ноги.
  Пока он искал пульс, Анатолий Михайлович отвёл племянника на пару шагов в сторону.
  - Сейчас самый удобный момент, - едва слышно прошептал он. - Я нападу на него сзади и заломлю ему руку, а ты наваливайся на него всем телом. Оба пистолета будут нашими.
  Андрей похолодел от волнения.
  - Можете рассчитывать на меня!
  Гнутый, отпустив запястье Рябого, повернул к ним голову
  - Вы чего шепчетесь? - Браток выхватил пистолет. - А ну, отойди от него!
  Последние слова относились к Андрею. Тот вынужден был подчиниться.
  - Вы совершенно напрасно нам не верите... - начал Анатолий Михайлович, но Гнутый его перебил:
  - Хватит базарить! Мне велено не спускать с вас глаз! - Он взмахнул пистолетом. - Ступайте в дом, но далеко от меня не отходить.
  Держа их под прицелом, Гнутый вслед за ними поднялся на крыльцо и вошёл в прихожую.
  Из приоткрытой двери хозяйкиной комнаты высовывались голова Савика и его рука с пистолетом.
  - Так скажет мне кто-нибудь, что случилось? - прорычал главарь, увидев входивших.
  - Рябой убит, - мрачно ответил Гнутый. - Сел срать, а гнида напал сзади. Шило воткнул в шею...
  Савик замер, уставившись на него.
  - Но Рябой стрелял? Я слышал выстрел!
  - Да, Рябой дрался до последнего, - кивнул Гнутый. - Хорошо, что я вовремя подоспел, гнида не успел взять у него пушку... - Он достал из кармана пистолет Рябого, извлек обойму и пересчитал пули. - Две штуки. Если бы он вырвал пистолет, двое из нас не дожили бы до утра, это точно, - подытожил браток меланхолично.
  - Ты видел его? - продолжал спрашивать Савик.
  - Мокрушника? - Гнутый покачал головой. - Нет, он сразу дёрнул. Там щас темно, хрен кого увидишь. В кустах что-то шевелилось, я пальнул туда на всякий случай, но вряд ли попал...
  Кристина остановилась у стены, на которой Гнутый пару часов назад написал обращение к убийце, и, подсвечивая себе свечой, стала читать надпись.
  - Эй, тебя это не касается! - крикнул ей Гнутый. - Иди в комнату!
  - А кто это написал? - Она показала на мелкие неровные буквы ниже надписи Гнутого.
  Бандит подошёл.
  "Давай всё не то смерть", - чернело на стене.
  - Савик! - в волнении заголосил Гнутый и бросился в хозяйкину комнату. - Гнида ответил! Он написал "давай всё, не то смерть"! Он хочет все деньги!
  - Х... ему! - рявкнул главарь.
  В комнату вслед за Гнутым и Кристиной вошли полковник и Андрей. Савик запер дверь на оба замка.
  - Сядьте там, - он показал на противоположный угол. - И не рыпайтесь оттуда. - Помолчав с минуту, прибавил: - Завтра утром уходим. Наша ошибка заключалась в том, что мы пытались уйти ночью. Мину в темноте хрен увидишь.
  - Растяжку и днём в кустах не очень-то разглядишь, - заметил полковник.
  - Ничего, - Савик ухмыльнулся. - Жить захочешь - разглядишь!
  Он достал из тумбочки оставшиеся полбатона хлеба и разломил пополам.
  - Нечего теперь экономить, - он протянул одну половину Гнутому. - Завтра или прорвёмся с баблом, или сдохнем все.
  
  
  Глава 32
  
  Савик оставил гореть только одну свечу, остальные велел потушить, чтобы свечей хватило на всю ночь.
  А ночь выдалась неспокойная. Ветер усилился, и дом как будто оживал под его порывами, весь, от подвала до чердака, наполняясь какими-то скрипами, шорохами, стонами. Казалось, что его половицы прогибаются под чьими-то шагами, и непонятно было, кто там ходит, кто звенит посудой в гостиной и перекликается на чердаке - таинственные ли это убийцы или воскресшие мертвецы... А когда ветер унимался, смолкали и звуки. Дом снова затихал - до следующего шквала.
  В хозяйкиной комнате никто не мог заснуть. Все смотрели на колеблющийся огонёк свечи и прислушивались к звукам за дверью.
  - Там кто-то всё время ходит, - нарушила молчание Кристина.
  - Небось, это гнида мины расставляет, - отозвался Гнутый. Он лежал на диване, держа под подушкой руку с пистолетом. - Не уймётся никак... Утром мы выйдем, а мины с растяжками по всему дому... Хрен тогда слиняем отсюда...
  - Ты стрелял в него, - пробурчал Савик. - А проверил потом? Сходил глянуть, мочканул его или нет?
  Гнутый не ответил. Результатами своей стрельбы он не поинтересовался, но признаваться в этом не хотелось.
  - Зассал, значит? - Главарь усмехнулся. - Пару шагов не смог пройти?
  - Да нет, я смотрел... - соврал браток, покосившись на Андрея. - Там не было никого. Прыткий он больно...
  Андрей не стал разоблачать его перед Савиком. Портить отношения с Гнутым было ни к чему.
  Он всё ещё находился под впечатлением упущенной возможности напасть на Гнутого и завладеть пистолетом. Момент был фантастически благоприятный. Гнутый не обращал внимание ни на что, кроме умирающего Рябого. Полковник мог бы спокойно подойти к нему сзади и огреть кулаком по затылку, а уж там и он, хоть и со связанными руками, подсобил бы. Бандит вряд ли успел бы достать оружие. Но сразу мысль о нападении Андрею почему-то не пришла в голову, а дядюшка сообразил слишком поздно. И теперь им только и остаётся, что сидеть, сжав зубы, и проклинать себя за недогадливость.
  Анатолий Михайлович словно понимал, о чём он думает. Он незаметно толкнул племянника локтем и подмигнул, прошептав: "Ночь еще не кончилась".
  За окнами снова поднялся ветер. Огонёк свечи тревожно заметался и коридоры и лестницы старого дома наполнились призраками. Шаги у этих существ были лёгкими и осторожными. Иногда они приближались к самой двери хозяйкиной комнаты. Невидимки как будто прислушивались к тишине за ней.
  Ветер унялся так же быстро, как налетел. Выровнялся огонёк свечи. Но лёгкие, навевающие оторопь шаги, кажется, продолжали звучать...
  Временами начинал идти дождь. Он был не слишком сильным, но когда налетал ветер, его струи начинали так яростно долбить по ставням, что заглушали все остальные звуки.
  Во время одного из таких шквальных порывов, когда дождь загремел по ставням с особенной силой, раненый Соков тревожно заворочался на полу. Его начало трясти, как в ознобе. Он захрипел, привстал на локте и обвел собравшихся мутными глазами. Наверху кто-то дико захохотал и тут же умолк. Хохот прозвучал настолько зловеще, что все невольно съёжились в страхе.
  Соков был бледен как труп. Он тяжело, с хрипом, дышал, на губах его выступила пена.
  - Ты чего? - спросил у него Гнутый.
  Раненый не ответил. Он как будто даже не слышал вопроса. Бормоча, он попытался подняться на ноги и упал, откинувшись к ножке стола. Горевшая на столе свеча опрокинулась от сотрясения и погасла. Комната погрузилась в почти кромешную тьму. Кристина тоненько завизжала. Гнутый встал с дивана и щёлкнул зажигалкой.
  - Лежи, не рыпайся, - сказал он Сокову.
  Но тот продолжал беспокойно ворочаться и елозить.
  Гнутый вновь зажёг свечу. Комната осветилась. Соков лежал, вздрагивая всем телом. Его глаза лихорадочно блестели, с лица не сходило выражение какой-то бессмысленной, злобной решимости, какое бывает только у безумцев. Все следили за ним с затаённым страхом, ожидая от него какой-нибудь дикой выходки, и испытали облегчение, когда он откинулся навзничь, глухо стукнувшись затылком об пол, и затих. Его лицо разгладилось, выражение безумия сошло с него и осталось лишь умиротворённое спокойствие, свойственное смерти.
  - Кажись, готов, - прошептал Гнутый.
  - Готов? - Савик вгляделся в распластанного Сокова. - Тогда надо вытащить труп за дверь, нечего ему тут делать.
  Гнутый наставил пистолет на полковника.
  - Слышал? Давай шевелись быстро.
  Руки Савика дрожали, когда он отпирал замки на двери.
  - Готовься, - тихо сказал он Гнутому, отперев второй замок. - Гнида может быть там.
  Анатолий Михайлович взял труп под мышки. Андрей, хоть руки у него и были связаны, подошёл помочь.
  Гнутый резко распахнул дверь, в любой момент готовый выстрелить в темноту за ней.
  Дверь, раскрываясь наружу, ударилась обо что-то, и Кристина истерично взвизгнула. Гнутый, не раздумывая, нажал на крючок. Грохнул выстрел. Полковник с Андреем оглянулись...
  Дверь задела человеческую голову. Подвешенная за уши к потолку, она, после удара дверью, начала раскачиваться на верёвке, то попадая в пятно света, то скрываясь в тени.
  Все узнали зверски изрезанную, с выколотыми глазами голову Рябого.
  
  
  Глава 33
  
  Несколько секунд в комнате царила мёртвая тишина.
  Все смотрели на качающуюся голову как на привидение. Кристина закрыла ладонями глаза и с глухим стоном начала сползать с кресла. Подоспевший Андрей не дал ей свалиться на пол, подставив связанные руки. Савик отступил в глубь комнаты и вытер холодный пот на лице.
  - Чего вылупились? Хватай жмурика и тащи туда! - Стволом пистолета он показал полковнику в темноту коридора.
  Пальцы Андрея, одеревеневшие от верёвки, слушались плохо, однако он взял ими горящую свечку и первым вышел в коридор, освещая путь Анатолию Михайловичу, волочившему по полу мертвеца. Последними вышли оба бандита.
  Проходя мимо головы, Андрей почувствовал, как его тело сводит судорога ужаса. Он твердил себе, что бояться нечего, вряд ли неизвестный убийца нападёт на него, поскольку его сопровождают вооружённые люди, но каждый шорох, доносившийся из полумрака, заставлял его сердце сжиматься.
  Он медленно прошёл в тёмную гостиную, приблизился к столу и поставил на него свечу. В гостиной никаких перемен вроде бы не наблюдалось. Трупы Оксаны и "доктора" лежали на своих местах.
  Полковник выволок Сокова на середину помещения.
  - Оставь тут, - велел ему Савик.
  Пока Гнутый перерезал верёвки, к которым была привязана голова, главарь держал пистолет обеими руками и водил им из стороны в сторону.
  Гнутый, не зная, куда деть голову, водрузил её на стол в гостиной. В этот момент возле него пролетел увесистый обломок кирпича и угодил в самовар, стоявший на столе. Самовар опрокинулся, покатился по столу и с грохотом упал на пол. Браток яростно вскрикнул и выстрелил вверх, в сторону погружённой во тьму площадки над лестницей, а потом поспешно отбежал в коридор. Савик ещё раньше скрылся в хозяйкиной комнате.
  Отзвук выстрела смолк. В доме снова установилась тишина.
  - Там на столе есть свечи, - сказал полковнику Гнутый. - Зажги все, какие можно!
  Анатолий Михайлович щёлкнул зажигалкой. Огарки загорались с трудом, многие выгорели совсем, другие горели всего минуту и гасли. Зажечь удалось только две свечи.
  - Возьми одну, поднимись наверх и посмотри там, - приказал бандит. - Я, кажись, его зацепил. Он ранен.
  Полковник замешкался.
  - Давай, давай! - Гнутый навёл на него ствол. - Не ссы, я тебя прикрываю!
   Пока внимание братка было обращено на полковника, Андрей присел на корточки возле стола и незаметно подобрал валявшийся осколок блюдца. Спрятать его под рубашку он не мог - не позволяли связанные руки, но если зажать осколок в ладонях, то его могли и не заметить в потёмках...
  Полковник направился к лестнице, но перед ступеньками остановился. Свечка дрожала в его руке.
  - Чего встал?
  - Здесь заминировано.
  Гнутый с опаской приблизился. Вход на лестницу действительно был перекрыт проволоками, на которых, на самом виду, висела связка в полдюжины тротиловых шашек.
  Бандит некоторое время молчал, раздумывая.
  - Хрен с ним, отходим, - он попятился к комнате.
  Савик дожидался их сидя на кровати, положив локоть на чемодан и держа в руке пистолет.
  - Гнида поставил растяжку на лестнице, - доложил Гнутый. - Второй этаж для нас, похоже, закрыт.
  - А нам и нечего там делать. Дверь запри получше!
  - Он может и выходы из дома перекрыть, - как бы между прочим заметил полковник.
  Савик не ответил, только метнул на него злобный взгляд. Андрей обратил внимание, что лицо главаря стало каким-то серым.
  Гнутый запер дверь на оба замка, потом подошёл к Савику и они несколько минут перешёптывались.
  - Завтра пойдём на прорыв... - долетало до Андрея. - Рано утром... Этих погоним перед собой...
  - Шеф, мента связать надо, - шептал Гнутый. - Они с пацаном что-то подозрительно базарили, когда Рябой умер... Задумали что-то...
  - Правильно, свяжи.
  Гнутый с веревкой подошёл к Анатолию Михайловичу.
  - Вы что? - возмутился полковник. - Я же с вами в доле!
  - А нам так спокойней спать будет, - ухмыльнулся браток.
  Савик наставил на полковника пистолет.
  - Слышал, чё тебе говорят?
  Через пять минут руки Анатолия Михайловича были связаны в запястьях.
  - Сидеть тихо и не шептаться, - велел пленникам Гнутый, возвращаясь на диван.
  Он улёгся и заворочался, устраиваясь удобнее. Вскоре в комнате наступила тишина.
  Андрей сидел у стены, подтянув ноги к животу. Между коленями был зажат осколок блюдца. Дело оставалось за малым - перепилить о край осколка верёвку. Но он не торопился приступать к этому занятию. Гнутый лежал к нему лицом и смотрел на него сквозь полузакрытые глаза. Свет от горящей свечи падал на Андрея с полковником, оба были отлично видны бандиту.
  Между тем ветер затих и призраки, кажется, угомонились. За окнами мерно шелестел дождь. Лишь изредка в доме ещё что-то поскрипывало и похрустывало, да в лесу не умолкала ночная птица. Её тягучие протяжные крики бередили тишину и усиливали тревогу, которая, казалось, была разлита в самой атмосфере этого дома. Огонёк свечки временами начинал метаться, комната погружалась в полумрак и на стенах оживали тени. Савик глухо всхрапывал и вдруг затихал, словно просыпался от своего храпа. Кристина тоже спала. Её обморок перешёл в сон. Полковник клевал носом.
  Андрей равномерно водил по ребру осколка верёвкой и посматривал на Гнутого. Глаза у того закрылись не полностью, но Андрей был уверен, что браток спит. У Андрея затекли колени. Сжимать ими осколок оказалось не так-то просто, и мускулы ног скоро устали. Тем не менее он продолжал водить верёвкой по осколку.
  Вскоре на месте надреза она стала распадаться на отдельные волоконца и наконец лопнула. Андрей пошевелил руками. Натяжение пут значительно ослабло, но они продолжали держать. Чтобы окончательно избавиться от них, пришлось перерезать ещё одно верёвочное кольцо.
  Он вздрогнул и облился холодным потом, когда Савик встал с кровати и направился к нему. Бандит остановился в паре метров, встал лицом к углу и начал опорожнять мочевой пузырь.
  У Андрея мелькнула мысль, что сейчас подходящий момент для нападения. Гнутый дремлет. Савик ни на что не обращает внимание...
  Он поднялся на ноги и сделал шаг к главарю. Тот в этот момент обернулся, рука почти машинально нырнула в карман за пистолетом, и Андрей замер. Руки с обрывками веревок он держал перед собой сведёнными в запястьях, чтобы было похоже, что он ещё связан.
  - Чего встал? - буркнул Савик.
  - Тоже поссать.
  - А, ну ссы.
  Главарь вернулся на кровать. Андрей опорожнил мочевой пузырь и уселся на своё место рядом с полковником. От волнения у него сердце комом подкатывало к горлу. Если бы Савик заметил, что у него развязаны руки, он бы его прикончил, это точно!
  "Надо ждать, - твердил себе Андрей. - До утра ещё далеко. Они должны заснуть. Они обязательно должны заснуть..."
  Голос Савика разбудил задремавшего полковника. Андрей незаметно достал из-под рубашки осколок и показал ему. Заодно продемонстрировал свои свободные руки. Полковник чуть заметно кивнул, а потом оба посмотрели на своих конвоиров. Савик задремал очень скоро, но у Гнутого глаза по-прежнему оставались полузакрытыми. Под веками поблёскивали зрачки. Глядели они, однако, не на пленников, а куда-то перед собой. Такой застывший немигающий взгляд можно увидеть у наркоманов.
  Андрей не рисковал передать осколок Анатолию Михайловичу, поскольку это могло привлечь внимание бандита. Не зная о странном умении Гнутого спать с открытыми глазами, он продолжал терпеливо ждать. Чтобы притупить бдительность братка, он иногда прикидывался, что дремлет и опускал голову, а когда снова бросал взгляд на Гнутого, убеждался, что глаза у того всё ещё не закрыты.
  Анатолий Михайлович опять заклевал носом. Андрей в очередной раз притворился, что дремлет, и так хорошо притворился, что и в самом деле заснул.
  
  
  Глава 34
  
  Проснулся он от громких голосов и першения в горле.
  Он разлепил ресницы, сморщился от густого дыма и закашлялся. Горело что-то едкое - видимо, какой-то пластик, поскольку дым был желтоватым и жёг горло и глаза. Было уже утро. Кто-то догадался открыть окна и распахнуть ставни, но дым проникал в комнату как раз из окон.
  - Костёр развёл, падла! - ревел Гнутый.
  Савик злобно матерился.
  Бандиты стояли у окон, кашляли и тёрли слезящиеся глаза. Анатолий Михайлович, зажав ноздри, присоединился к ним. Андрей, забыв о том, что у него развязаны руки и бандиты могут это заметить, тоже подобрался к окну.
  Через минуту он убедился, что неведомый убийца устроил костер не только под их окнами, но и за их дверью. Дым просачивался через щель под ней и наполнял помещение.
  - Он вздумал нас отравить! - хрипел Савик сквозь ткань, прижатую к лицу. - Сваливаем через окна! Все прыгайте!
  - Там костёр! - взвизгнула Кристина. - Я боюсь!
  - Ничего, - сипел главарь. - Огня почти нет, один дым!
  Он подтащил чемодан к окну.
  - Давай, сигай первый, - Гнутый схватил полковника за куртку и почти силой заставил влезть на подоконник.
  Андрей мгновенно оценил ситуацию. Пистолета в руках у Гнутого не было. Савик с тряпкой на лице был занят чемоданом. Момент, чтобы перехватить у бандитов инициативу, был самый благоприятный. Пока Гнутый не скинул Анатолия Михайловича из окна, надо действовать.
  Он приблизился к Гнутому сзади и нанёс ему сильный удар ребром ладони по шее. Бандит вздрогнул и начал оседать на пол, но сознания не потерял. Его рука потянулась за пистолетом.
  - Михалыч! - закричал Андрей.
  Полковнику сейчас было очень удобно своими связанными руками нанести Гнутому решающий удар и тем закончить схватку, после чего Андрей завладел бы пистолетом бандита. Однако вместо того, чтоб ударить, полковник весь как-то сжался и отступил в сторону. Андрею пришлось из невыгодного положения напасть на Гнутого и попытаться вырвать у него пистолет, который тот уже достал.
  - Михалыч, чего стоишь? Бей! - чуть ли не простонал Андрей.
  Но полковник метнул на него испуганный взгляд и прохрипел, закашлявшись:
  - У него развязались руки...
  Почти в ту же секунду затылок Андрея взорвался болью.
  - Вижу, что развязались, - отдуваясь, прошипел Савик.
  Перед глазами Андрея поплыли разноцветные круги. Сморщившись от боли и протяжно застонав, он опустился на пол. Он ничего не видел, кроме этих радужных кругов и желтоватого дыма.
  - ... Хотел, чтоб я пришёл ему на помощь, - как сквозь вату донёсся до него голос дядюшки. - Сам не понимает, с кем связался, сосунок... Я с вами до конца, мы же в доле...
  - Конечно, в доле, - промычал, кашляя, главарь. - Бабки получишь, не сомневайся!
  И тут же заревел пришедший в себя Гнутый:
  - Падла, он меня здорово охреначил! Замочу, суку...
  Над ухом Андрея клацнул затвор, но до оцепеневшего сознания молодого человека даже не дошло страшное значение этого звука. Он весь сосредоточился на боли, которая стремительно растекалась по голове.
  - Не трать последнюю пулю, баран, она тебе ещё понадобится! - гаркнул Савик. - Паскуда и без тебя загнётся в дыму. Оставь его. Сваливаем, быстро!
  В благодарность за то, что в решительный момент не помог Андрею, полковнику развязали руки и он первым выпрыгнул из окна.
  Полубесчувственная Кристина никак не решалась последовать его примеру. Её пришлось выталкивать силой.
  Савик с чемоданом рухнул прямо в костёр.
  К его счастью, огня там, и правда, почти не было. Зато было очень много дыма. В костре тлел облицовочный пластик, содранный со стен кухни. Ветер дул прямо на окна хозяйкиной комнаты, и это, видимо, учёл догадливый убийца, устроив тут дымовую завесу.
  Пересиливая головокружение, подступающую тошноту и боль в голове, Андрей приподнялся, подполз к креслу и, цепляясь за него, встал на ноги. Комната была уже вся в дыму. Стиснув зубы, Игнатов сделал несколько неуверенных шагов и рухнул грудью на подоконник.
  В эту минуту ветер переменил направление и понёс дым вдоль дома. Андрей получил, наконец, возможность вдохнуть свежего, пахнущего утренней сыростью воздуха...
  Он протёр слезящиеся глаза и вгляделся в даль. Размытый мир вновь обрёл очертания. Андрей увидел сумрачный, влажный после ночного дождя сад и ярко-голубое небо над тёмными верхушками сосен. Савик, Гнутый и полковник с Кристиной были уже за калиткой. Их фигуры едва виднелись. Через минуту они скрылись за стеной зелени.
  Андрей перевёл дыхание. Надо выбираться из задымленной комнаты, а то он и в самом деле загнётся.
  Тошнота не отпускала, кружилась голова. Ему казалось, что качаются пол и стены, а подоконник, на котором он лежал, похож на шаткий, ускользающий из-под рук корабельный поручень. Андрей не без труда перекинул через него ногу, и вдруг замер. В кустах у забора как будто мелькнуло что-то тёмное. Как будто там бежала собака... Но собак тут вроде бы не было...
  В следующую секунду Игнатов вытаращил глаза: какой-то чумазый ребёнок выскользнул из кустов, метнулся в раскрытую калитку и побежал, скрываясь в зарослях, в том же направлении, куда пошли бандиты и их пленники!
  Неужели полковник был прав и убийства действительно совершал ребёнок? Эта мысль показалась Андрею невероятной. Ребёнок, устанавливающий мины-растяжки и закалывающий людей шилом с одного удара? Такого не могло быть! Скорее всего, это сообщник взрослого преступника, который тоже находится где-то здесь...
  Зловещий малыш снова вынырнул из зарослей. Он очень спешил, даже не оглядывался на дом, иначе наверняка увидел бы Андрея в окне.
  Андрей не дыша следил за ним глазами, пока тот не скрылся.
  Нет, этот коротышка не мог быть ребёнком. Походка у него взрослая... Карлик! Андрей вздрогнул, сообразив это. Конечно, карлик! Ему вспомнилось "кар...", выдохнутое Рябым перед смертью. Умирающий бандит хотел предупредить товарища, но тот ничего не понял. Рябого, как и всех остальных в этом доме, убил карлик!...
  Ветер снова дунул Андрею в лицо, окатив дымом. Зажмурившись, задержав дыхание, Игнатов перевалился через подоконник и упал в костёр. В ту же минуту он поднялся. Шатаясь как пьяный, весь вымазанный в тёмной вонючей золе, он пробежал несколько шагов и опять упал. На этот раз в кусты.
  
  
  Глава 35
  
  Шедший впереди Гнутый остановился и показал пальцем куда-то вперёд.
  - Вон там старуха погибла.
  - Значит, до того места мин нет, - сказал Савик, мельком оглянувшись на Кристину. Девушка была достаточно далеко, чтоб услышать его.
  Пройдя несколько шагов, Гнутый снова встал.
  - Вон её голова, - пробормотал он, вглядываясь во что-то тёмное, лежащее на краю дороги.
  Предмет можно было принять за нелепо торчащую кочку, если б не спутанные, покрытые запёкшейся кровью седые волосы.
  - Остальное чуть подальше, - продолжал Гнутый. - А хорошо её размазало... - Он в нерешительности посмотрел на главаря. - Что делать будем?
  Савик огляделся.
  - Вроде бы мин тут быть не должно, ведь тот тип прополз нормально, - проговорил он.
  - Ну да, - подтвердил подошедший полковник. - Соков говорил, что полз по левой обочине, как раз там, где мы идём.
  - Удар растяжки приняла на себя старуха, открыв нам путь, - вставил Гнутый.
  Савик поставил чемодан, уселся на него и подождал, когда к ним подойдёт Кристина.
  - Короче, вот что, - дружелюбно заговорил он, глядя ей в глаза. - Мы тебя отпускаем. Можешь идти на все четыре стороны, но с условием: про нас, про то что видела, будешь молчать. Поняла? А то мы тебя из-под земли достанем!
  - Конечно, я буду молчать, - она растерянно огляделась. - Но тут, вроде бы, должны быть мины...
  - Тот мужик, который умер ночью, прошёл здесь и ничего, - сказал главарь. - Иди сбоку от дороги по травке и дотопаешь до посёлка. И быстренько линяй оттуда, ясно?
  Девушка, однако, не спешила уходить. Её мучили сомнения. Приходилось выбирать между перспективой остаться в этом ужасном доме, где происходят убийства, остаться с бандитами, которых она смертельно боялась, и походом в посёлок по лесной дороге, на которой её могут подстерегать мины. О том, что в лесу могут быть мины, она знала из надписи на стене в гостиной и из обрывочных фраз братков. Но в существование этих самых мин она всё-таки до конца не верила. Слишком уж невозможными казались ей мины в этом весёлом, утреннем, омытым дождём лесу...
  - Просто внимательно смотри себе под ноги и всё будет хоккей, - напутствовал её Гнутый. - Дотопаешь в лучшем виде.
  - Да нет здесь никаких мин, что ты её пугаешь, - Савик достал из сигаретной коробки окурок и закурил. - Ладно, хватит базарить, ступай!
  - А как же вы? - дрожа, спросила Кристина.
  - Мы передумали идти в посёлок, - солгал главарь. - Нам надо сейчас вернуться в дом, у нас там есть ещё кое-какое дело.
  Кристина посмотрела в ту сторону, куда уводила дорога. "И правда, - подумала она, - если смотреть себе под ноги, то можно пройти мимо мин..."
  О минах она имела самое смутное представление. Насколько ей помнилось из фильмов про войну, это такие металлические коробки, блямбы наподобие коровьих лепёшек, которые лежал на земле и которых легко разглядеть.
  - Мы больше не можем тебя охранять, понимаешь? - сказал Гнутый. - Когда мы вернёмся в дом, гнида тебя убьёт. Как твою подружку.
  Кристина решилась.
  - Так где надо идти? - спросила она.
  - Не по дороге, а рядом, по травке, - объяснил бандит. - Самый опасный участок мы прошли, дальше мин уже нет, не бойся.
  - Давай, ступай, а мы возвращаемся, - Савик встал и поднял чемодан.
  Он, Гнутый и полковник прошли несколько метров назад и остановились. Кристина медленно шла под деревьями, раздвигая руками густой подлесок. Дойдя до остова взорванного микроавтобуса, она остановилась и минут пять стояла, разглядывая его. Потом двинулась дальше. Бандиты и полковник следили за ней, затаив дыхание. Во рту у Савика даже потух окурок.
  Розовая блузка Кристины скрылась за деревьями, показалась и опять скрылась. И вдруг в том месте, где за ней сомкнулись деревья, грохнул взрыв.
  - Напоролась всё-таки! - воскликнул Гнутый.
  - А как же хмырь там прополз? - буркнул Савик.
  Гнутый пожал плечами.
  - Значит, ему повезло. Не задел. На минном поле такое бывает.
  Полковник прикинул взглядом расстояние до места взрыва.
  - Мы выиграли метров сто пятьдесят, - сказал он. - Но нам надо идти точно по её следу.
  - Значит, пойдём по следу, - Савик поднял чемодан.
  - Шаг влево, шаг вправо - расстрел, - мрачно пошутил Гнутый.
  По знаку главаря полковник двинулся первым. За ним зашагал сам Савик с чемоданом. Замыкал процессию Гнутый, озираясь и держа палец на крючке пистолета.
  Они миновали остов микроавтобуса, на котором ночью ехал Гагик, прошли ещё немного вперёд и увидели сгоревшие обломки легковушки. Это с неё чудом спасся Соков.
  Несколько десятков метров до места гибели Кристины они шли долго, так долго, что успели вспотеть и вымотаться. Наконец показалась небольшая воронка в земле, вокруг которой деревья и кусты были забрызганы кровью и человеческими останками. На ветвях молодой ёлки висели клочья розовой блузы.
  У воронки Анатолий Михайлович остановился. Встали и братки. Савик поставил чемодан, потянулся в карман за бычком.
  - Дальше пойдёшь один, - сказал он полковнику сухо, с угрозой в голосе.
  Для милиционера это требование оказалось полной неожиданностью.
  - Как это - один? - Ему вдруг перестало хватать воздуха.
  - А ты что думал, бабки достаются так просто? - спросил главарь.
  - Не ссы, дальше мин нет, верняк, - поигрывая пистолетом, с ухмылкой прибавил Гнутый.
  Полковник переводил взгляд с одного бандита на другого. Пот катился с него градом.
  - Но ведь я с вами в доле... - пробормотал он задрожавшим голосом, сам понимая, что говорит что-то не то.
  - Правильно, в доле, поэтому и пойдёшь, - сказал Савик.
  - Идти больше некому, - почти ласково проговорил Гнутый. - Так что топай, дружбан. Это твой шанс заработать конкретные бабки. Или хочешь пулю в тыкву?
  Савик, обжигая пальцы, докурил бычок и выплюнул.
  - Ну что встал? - В его голосе было столько злости и нетерпения, что Анатолий Михайлович встрепенулся.
  - Да, да, я пойду...
  Он засуетился, его руки задрожали. Он сделал пару шагов вперёд, потом вернулся назад, снова направился было вперёд, но, не доходя до страшной воронки, опять вернулся и вдруг опрометью бросился бежать - только не вперёд, а назад, по тому пути, которым они только что прошли.
  - Стоять, падла! - заорал Гнутый. - Стоять, замочу!
  Но полковник бежал со всех ног, как заяц. Гнутый выстрелил ему вслед.
  - Стоять, кому говорят! - заревел он и, матерясь, бросился за ним.
  - Гнутый, возьми его живьём! Живьём! - визжал Савик.
  
  
  Глава 36
  
  Полковник бежал с невероятной для себя скоростью. Но бандит был моложе и быстрее. Расстояние между ними сокращалось.
  - Стой, не уйдёшь, - хрипел браток. - Урою, сука, мусор...
  Анатолий Михайлович задыхался. Обернувшись, он убедился, что бандит уже в пяти шагах.
  Гнутый снова нажал на спусковой крючок, но вместо выстрела раздался сухой щелчок. Бандит нажал ещё пару раз, и опять безрезультатно. В "Вальтере", доставшемся ему от "доктора", кончились патроны.
  Щелчки услышал и Анатолий Михайлович. Сознание, что его противник безоружен, заставило его несколько приободриться. Он резко остановился, приготовившись к отпору.
  - Всё, пидор, кранты тебе! - подбегая, рявкнул бандит.
  Анатолий Михайлович стоял рядом с тем местом, где погибла старуха. Прямо перед ним, на дороге, лежала её оторванная голова и смотрела на него вытекшими глазницами. А ещё дальше, за деревьями, темнел дом, окутанный клубами дыма. Вид этого мрачного здания заставил полковника содрогнуться. Оно вызвало в нём ещё больший ужас, чем зрелище оторванной головы.
  Налетевший сзади Гнутый выкинул кулак, но полковник увернулся.
  - Чего? - Бандит разозлился, встретив сопротивление. - Рыпаться будешь? А ну, пошли!
  Он дёрнул Анатолия Михайловича за куртку. Но тот, вместо того, чтобы покорно побрести туда, где поджидал их Савик, вдруг перехватил руку бандита и борцовским приёмом опрокинул его на землю.
  Блюститель порядка был слишком измотан, чтобы провести приём чисто. Бандит успел вцепиться в него и увлёк за собой. Они покатились, сжимая друг друга в объятиях. Полковник, стиснув зубы, нащупал парализующую точку у противника под ухом и, не обращая внимание на удары, принялся изо всех сил давить на неё. Гнутый заорал от боли. Забыв о приказе Савика доставить пленника живьём, он в слепой ярости начал бить его рукояткой пистолета по голове. Из проломленного виска хлынула кровь. Полковник разжал пальцы и отшатнулся, но разъярённого бандита уже невозможно было остановить. Ревя от бешенства, с перекошенным лицом, он поднялся, чтобы одним ударом прикончить залитого кровью противника, как вдруг выпучил глаза, захрипел и начал оборачиваться. Полковник тоже замер, увидев, что на Гнутого напал невесть откуда взявшийся карлик...
  Перепачканный грязью, копотью и кровью, Муса бесшумно выскользнул из-за дерева и набросился на Гнутого сзади, пользуясь тем, что бандит был захвачен дракой. Муса бил шилом - как всегда, в сонную артерию, чтобы прикончить мгновенно, - но не рассчитал удара. Шило впилось Гнутому куда-то под затылок.
  Браток взвыл от нестерпимой боли и рванулся. Шило осталось торчать у него в шее.
  Муса, оставшись без оружия, не обратился в бегство, а ринулся под ноги братку. Тот упал, потеряв равновесие. Первоначальное изумление бандита прошло. Гнутый, оскалившись, схватил свирепого человечка за горло. Тот вцепился своими острыми, как ножи, зубками ему в пальцы, и спустя секунды послышался хруст перегрызаемых костей. Гнутый начал бить его кулаком здоровой руки.
  - Гнида, - ревел бандит. - Так это ты?...
  Анатолий Михайлович не стал дожидаться конца их драки. Превозмогая боль, он отковылял к кустам и затаился в них, лёг, ощупывая руками свою проломленную голову. Кровь сочилась не переставая.
  Раненому Гнутому и одной рукой удалось стряхнуть с себя карлика, но Муса в последний момент дотянулся до шила в его шее и выдернул своё излюбленное оружие. Из раны на шее Гнутого хлынула кровь. Муса, сжав в кулачке рукоятку, принялся наносить быстрые, сильные удары. Гнутый не успевал реагировать на них и в конце концов попятился. Но было уже поздно. Очередной удар шилом пришёлся ему в живот, затем оно впилось под ребро, затем снова в живот. Гнутый пытался отбиваться рукояткой пистолета, но почти всё время промахивался, лишь один удар пришёлся по уху Мусы, заставив чеченца взвыть от резкой боли и отскочить. Но и Гнутый уже не мог держаться на ногах. Исколотый шилом, он несколько секунд стоял, шатаясь и мутнеющими глазами следя за карликом, потом тяжело опустился на колени и рухнул в траву ничком. Муса, победно заверещав, подбежал и два раза подряд ударил острием в сонную артерию.
  
  
  Глава 37
  
  Савик посмотрел на часы. Гнутый уже должен был вернуться с ментом, а его всё не было.
  Главарь сжимал в руке пистолет и вглядывался в ту сторону, куда убежали эти двое. Долгое отсутствие сообщника его тревожило.
  Солнце поднялось над верхушками деревьев и рассеяло последние остатки утреннего тумана. Залитый светом лес щебетал, стрекотал и свистел на разные голоса. Но на душе у бандита было далеко не так лучезарно. В этом звенящем лесном хоре ему постоянно чудились какие-то посторонние, пугающие звуки. В мозгу у него вертелась мысль, что Гнутый мог напороться в лесу на неведомого минёра и погибнуть. Главаря пробирала дрожь. Он машинально тянулся за сигаретами, но их больше не было. Если Гнутый погибнет, то он останется один на один с неуловимым убийцей...
  Наконец, не вынеся неизвестности, он зашагал обратно к дому.
  Заметив распростёртого на земле человека, он остановился. Вокруг не было ни души. Ещё не видя за травой лица, он узнал тёмную куртку Гнутого...
  Оглядываясь, с пистолетом в одной руке и чемоданом в другой, Савик подобрался к трупу. Трава тут была измята и забрызгана кровью. Он поставил чемодан и перевёл дыхание. А когда вгляделся в убитого, то на мгновение лишился рассудка от ужаса. Оправдались его худшие ожидания! На шее Гнутого зияла глубокая колотая рана, какую получили все погибшие от руки неизвестного убийцы!
  Главарь в смятении огляделся. Сердце билось в груди как бешеное. Палец словно прирос к спусковому крючку.
  Жалости к погибшему Савик не испытывал. В эти минуты он вообще не думал о нём. В его голове бился один только страх, сковывающий сознание и заглушающий мысли. Савик был настолько парализован страхом, что, выскочи сейчас Муса из кустов, он вряд ли бы даже сообразил нажать на крючок.
  Ему понадобилось целых пять минут, чтобы отдышаться, прийти в себя и убедиться, что на него никто не собирается нападать.
  - Ты, сука! - крикнул он. - Слышишь меня?
  Он хотел прокричать это громко, на весь лес, но голос сорвался и получилось какое-то невнятное карканье.
  Ответом ему была тишина. Только кузнечики буйствовали в траве и где-то вдали перекликались птицы.
  Взбадривая себя, он снова закричал:
  - Подойдёшь - замочу! Понял, нет?...
  Не дождавшись ответа, Савик поднял чемодан, решив вернуться в дом, как вдруг встал как вкопанный. В глаза ему бросилась оторванная голова старухи. Сквозь спутанные седые космы на бандита пялились пустые глазницы.
  Содрогнувшись всем телом, он взглянул на тёмное здание. Оно даже в утреннем свете навевало жуть. Костёр там всё ещё дымил.
  Бандит стиснул зубы так, что хрустнули челюсти. Неужели тупик?
  Водя пистолетом из стороны в сторону, он сделал ещё один шаг по направлению к дому, а потом, словно опомнившись, повернулся и медленно зашагал вспять. Впрочем, ничего другого ему не оставалось. Шансов пройти через мины было немного, но ещё меньше их было выжить в этом страшном задымленном здании, где за каждым углом таилась смерть.
  Весь в ледяном поту, он добрёл до воронки от взрыва, в котором погибла Кристина, и остановился. Дальше была неизвестность.
  У Савика дробно стучали зубы, но он даже не замечал этого. Он прошёл вперёд шагов десять и снова вернулся к воронке. Немного постоял возле неё, собираясь с духом. Наконец, твердя себе, что если он выберется отсюда, то у него будут пять миллионов долларов, целых пять миллионов долларов, которые он не смог бы заработать во всю свою жизнь, он медленно двинулся к посёлку.
  
  
  Глава 38
  
  Муса в бессильном отчаянии наблюдал за ним из кустов.
  Мина, на которой подорвалась Кристина, была последняя на дороге, и теперь перед Савиком, уносящим чемодан с деньгами, открывался совершенно свободный путь. Уплывали доллары, которые, как казалось Мусе, уже почти принадлежали ему!
  В ту грозовую ночь, когда Хлопенков с Оксаной угоняли джип, Муса в последний момент, пользуясь тем, что задняя дверь внедорожника была не заперта, успел вскочить на подножку и забиться в узкую щель между коробками из-под вермишели, в которых находились мины. Сначала карлик намеревался незаметно подкрасться к Хлопенкову сзади и убить его, накинув ему на шею проволоку, приготовленную для мин-растяжек, а потом вернуть машину с ценным грузом Дауду, тем самым доказав главарю свою преданность. Но, услышав разговор Хлопенкова с Оксаной о миллионах долларов, переменил решение. Хлопенков ехал прямиком за деньгами, а значит, убивать его пока не было смысла.
  Проникнув вслед за зеком в уединённый лесной дом, чеченец хотел дождаться, когда тот достанет деньги. Тогда он его убьёт. Но тут нагрянул полковник, а вслед за ним - вооружённые братки. Огнестрельного оружия у карлика не было, и первое время он не знал, что делать. Один он был бессилен против этой своры охотников за миллионами. Но тут ему в голову пришёл дерзкий план. В "Рэйндж-Ровере" полно тротила, взрывателей и проволоки для растяжек, а дом со всех сторон окружен лесом. Благодаря минам у него был шанс задержать здесь всю компанию!
  Сначала Муса хотел только одного: задержать их в доме. Не дать уйти с деньгами. И он несколько часов лазил по мокрому лесу, устанавливая растяжки. Был, конечно, риск, что братки не послушаются предостерегающей надписи и попрут прямо на мины. В этом случае взрыв уничтожил бы вместе с людьми и доллары. Но Мусе ничего другого не оставалось, как рисковать. На растяжках сначала подорвалась машина, ехавшая в сторону дома, а потом пленники, которых бандиты погнали перед собой. Напуганный Савик вернулся в дом. Таким образом, уловка сработала.
  Но это была только первая часть плана.
  Полковник был прав, утверждая, что неизвестный убийца собирается прикончить их всех по одному. Муса, даже без огнестрельного оружия, вооруженный одним лишь шилом, вполне способен был это сделать. Прежде всего он тщательно изучил дом, облазив его от подвала до чердака. Хлопенков и Оксана стали первыми его жертвами, поскольку не остались на ночь в запертых помещениях, как остальные. Но и до остальных он постепенно добирался, закалывая их одного за другим. В конце концов он добился своего: кровавый террор породил страх. Оставшиеся в живых обитатели заперлись в хозяйкиной комнате и почти не высовывали оттуда носа. Мусе оставалось только подкарауливать их и расправляться с ними по одному, как с Рябым. Он был уверен, что ещё пара-тройка дней - и деньги сами упадут к нему в руки.
  Он не собирался делиться ими с Даудом, нет. Он уедет в Бельгию к брату, живущему там на положении беженца, положит доллары в банк и заживёт миллионером. Купит виллу, обзаведётся гаремом, и со временем, может быть, переедет на постоянное жительство в Марокко или Саудовскую Аравию.
  Если бы у него были эти три дня, то его мечты, скорее всего, сбылись бы. Но этих дней у него не было, и он понимал это. О взорванных машинах наверняка уже сообщили в милицию, а если сюда нагрянут блюстители порядка, то денег не видать. Надо было спешить.
  Под утро Муса попытался отравить обитателей комнаты дымом, пользуясь тем, что ветер дул в их окна. Но Савик с компанией, вопреки ожиданиям, не только вовремя выскочили из "газовой камеры", но и предприняли ещё одну попытку пройти через минные заграждения. Ситуация резко осложнилась. Мусе ничего не оставалось, как наблюдать за ними и надеяться, что Савик с долларами всё же остановится.
  Он видел, как погибла женщина. Как сбежал струсивший полковник. С Гнутым пришлось повозиться, но и тот отправился в преисподнюю. Таким образом, главарь остался один. Однако, вопреки расчётам Мусы, он не вернулся в дом, а направился к посёлку.
  Муса сопровождал его. Как опытный партизан, он кружил вокруг Савика, забегал то справа, то слева, не показываясь на глаза. Приступать к каким-то решительным действиям он опасался. Из оружия у него было только шило, найденное в джипе. Шило, правда, хорошее, острое, с металлической рукояткой, уже притёртой к руке, но лезть с ним на пистолет было самоубийством. Муса стонал от досады. Пять миллионов долларов уходили от него! В эти минуты он готов был отдать половину этой суммы за пистолет с единственной пулей!
  Савик продвигался медленно, но верно. Вдали уже показались крыши. Муса понимал, что нападать на него надо здесь, в лесу. Иначе будет поздно. Можно затаиться в придорожных лопухах и неожиданно наброситься сзади. Но в этом плане заключался огромный риск. Савик, как уже понял Муса, был не из тех, кто безропотно дают себя заколоть. К тому же передвигался он осторожно, всё время держа в руке пистолет. Оборачивался на малейший шорох...
  Одно из деревьев, возвышавшихся на пути бандита, привлекло внимание Мусы. Там была большая ветка, которая нависала почти над самой дорогой. И карлик решился. Он быстро нашёл камень, показавшийся ему вполне увесистым, забежал вперёд и вскарабкался на дерево с ловкостью белки. Прополз по ветви и добрался до её середины - как раз над тем местом, где должен был пройти бандит. Затаившегося карлика было почти не видно за листвой. Он взял камень в руку и принялся терпеливо ждать.
  Савик остановился неподалёку от дерева, сел на чемодан и вытер вспотевшее лицо. Минут десять он сидел, прислушиваясь к тишине и озираясь по сторонам. На ветвь, зависшую над дорогой, взглядывал лишь мельком. Наконец он встал, поднял чемодан и снова двинулся вперёд.
  Когда его темя оказалось прямо под ветвью, карлик запустил в него камнем. Метателем камней Муса был неважным, но сейчас до головы Савика было всего-то два метра и он никак не мог промахнуться.
  И всё же вышла промашка! Камень скользнул по лицу Савика и ударил ему в грудь. Секунду спустя Муса прыгнул на бандита, не давая ему опомниться. Савик шарахнулся, выпустил из рук чемодан. Карлик в падении вцепился ему в шею и увлёк за собой на землю. Ошеломлённый бандит не успел применить оружие. Муса вцепился зубами в запястье руки, державшей пистолет, и свёл челюсти с такой силой, что Савик завопил от резкой боли. Палец импульсивно надавил на крючок. Грохнул выстрел, но Муса продолжал сжимать челюсти. Это был его коронный приём: он, как бультерьер, впивался в противника зубами и грыз, грыз, ни на что не обращая внимание, пока не прокусывал плоть насквозь. Из запястья Савика брызнула кровь, захрустели переламываемые кости...
  - Падла, урою! - хрипнул главарь и изо всех сил взмахнул руками, отбрасывая карлика от себя.
  Но вместе с отлетевшим карликом выпал и пистолет.
  Савик метнулся к оружию. Бросился к нему и Муса. Чеченец первым схватил его, но Савику удалось обхватить маленькие ручки. Он принялся выворачивать их, направляя дуло на грудь Мусы. Карлик верещал тоненьким голоском, уворачивался и норовил снова впиться зубами в руку Савика.
  Во время борьбы пистолет дважды выстрелил. Пули ушли в землю. Муса, наконец, свёл зубы на ладони бандита. Тот, матерясь, второй рукой потянулся к его глазам. Не разжимая зубов, карлик извлёк из кармана шило, но при этом на пару секунд ослабил хватку, и Савик, стремительно перехватив пистолет, упёр его Мусе в живот.
  - Подохни! - рявкнул он и нажал на крючок.
  Муса за мгновение до выстрела успел метнуться в сторону, и пуля лишь задела его рёбра. Зато удар шилом пришёлся Савику точно в почку.
  Главарь отпрянул и нажал на крючок ещё раз, но пистолет сухо щёлкнул. Муса, скалясь в торжествующей ухмылке, с окровавленным шилом снова ринулся на бандита, и в эту минуту раздался требовательный голос:
  - Стоять! Стоять обоим!
  Возле них затормозил запылённый "уазик", в котором находилось четверо вооружённых милиционеров.
  Машина направлялась к дому Екатерины Алексеевны. Блюстители порядка услышали выстрелы ещё за полкилометра и приникли к окнам, вглядываясь в окрестности.
  - Вон они! - Первым заметил Савика и Мусу начальник группы - старший лейтенант Круглов, здоровяк лет двадцати пяти. - Смотрите, мужик с ребёнком дерётся!
  Савик с Мусой были настолько увлечены дракой, что даже не замечали приближающуюся машину.
  - Это карлик! - вглядевшись в дерущихся, выкрикнул один из стражей порядка. - Карлик, точно!
  Услышав требование милиционеров, Муса с Савиком бросились наутёк. Вдогонку им протрещала автоматная очередь.
  - Стоять! Стреляем на поражение!
  Савик устремился к дереву, под которым остался чемодан. Но чемодана там не было! Савик остановился и в растерянности огляделся по сторонам. Рядом с ним просвистели пули, и он пригнулся, продолжая оглядываться. Сердце стучало, тело сотрясала дрожь, стена деревьев сливалась в сплошное пятно. Пока он дрался с карликом, кто-то увёл чемодан! Значит, у карлика и правда был сообщник! Пока этот сообщник устанавливал в лесу растяжки, карлик закалывал обитателей дома...
  Бандит опомнился, услышав позади себя приближающиеся шаги, метнулся к деревьям, но почти над самым его ухом грянул выстрел и он застыл, скованный страхом и отчаянием. Шаги приблизились. Савик медленно обернулся и сквозь пот, заливавший глаза, посмотрел на фигуру в темно-серой милицейской униформе.
  - Не двигаться, - страж порядка наставил на него автомат. - Руки за голову!
  Савик с усилием поднял окровавленные руки.
  Муса тоже не успел добежать до спасительных зарослей. Вдогонку прогрохотала автоматная очередь и он с перебитой ногой свалился в траву.
  Милиционеры были настроены очень решительно. Они ехали на задержание двух мужчин, подозреваемых в похищениях людей, и потому дерущаяся парочка, обладавшая к тому же огнестрельным оружием, сразу вызвала их подозрение. На запястьях Савика защёлкнулись наручники. Для маленьких запястий Мусы наручников не нашлось и его связали верёвкой. Несмотря на рану, карлик визжал и брыкался, норовил уползти, а когда его связывали, прокусил милиционеру палец. Только два увесистых удара заставили его угомониться.
  Сержант поднял с земли шило и протянул Круглову.
  - Пытался выбросить.
  Старлей внимательно осмотрел заляпанный кровью инструмент.
  - Интересно, - он взглянул на карлика. - Почему дрались?
  Муса промолчал, только злобно сверкнул на него глазами.
  - А пистолет где? - продолжал спрашивать Круглов.
  Карлик молчал.
  - Надо найти пистолет, - обратился Круглов к подчинённым. - Кто-то из них стрелял.
  Пока двое связывали Мусу по рукам и ногам, Круглов и ещё один страж порядка занялись поисками оружия. Пистолет был вскоре найден в траве.
  - Твоё? - Круглов сунул его под нос Савику.
  - Нет, это его ствол, - солгал тот, кивнув на карлика.
  - В машину их, - приказал Круглов. - Едем дальше.
  У милиционеров имелось описание внешности мужчин, снимавших комнаты у Маловой, но эти двое под него никак не подходили. Никто из свидетелей, замечавших в окрестных местах подозрительную парочку, не упоминал о карлике. Скорее всего, они были не теми, за кем ехали милиционеры, но тем не менее Круглов решил прихватить их с собой. Уже само присутствие этой странной пары в местах, где с завидной регулярностью пропадали люди, наводило на подозрение.
  Мусу пришлось сажать в машину силой. Карлик, даже связанный, отчаянно сопротивлялся. В заднее отделение машины, предназначенное для задержанных, его закинули, как куль с картошкой.
  Как только дверь захлопнулась и они оказались одни, Савик в ярости пнул Мусу ногой.
  - Где бабки? Падла, колись! - зашипел он.
  Карлик извивался на грязном полу и пытался дотянуться до Савика зубами.
  - Их взял твой сообщник, - Савик, сидя на скамейке, принялся его пинать. - Чемодан был под деревом, а сейчас его нет... Кто его увёл? Колись, а то настучу на тебя ментам... Всё расскажу, как было...
  Через зарешёченное оконце в кабинку заглянул Круглов.
  - Эй, вы, там! - Он постучал по решётке кулаком. - Прекращайте базар!
  Водитель взялся за руль и "уазик" тронулся с места, продолжив путь к дому Маловой.
  
  
  Глава 39
  
  Андрей проводил его глазами.
  Удаляющаяся милицейская машина какое-то время маячила за деревьями, и наконец скрылась. Рядом с Андреем стоял чемодан Катка. Тут же, привалившись спиной к замшелому стволу, сидел полковник. Анатолий Михайлович всё ещё не мог опомниться после драки с Гнутым. Один глаз его заплыл и превратился в красно-синее месиво; кусок рубахи, которым Андрей перевязал ему голову, был весь в крови. Полковник тяжело дышал. Воздух с надрывным свистом вырывался из его пересохшего горла.
  Когда Андрей наткнулся на него в кустах, тот вцепился в него, словно он был его последней надеждой.
  - Надо идти за Савиком, - хрипел полковник. - За ним карлик побежал... Мы пойдём по их следу и выйдем отсюда...
  Пару часов назад дядюшка предал его, не оказав поддержку в стычке с Гнутым, и всё же Андрей перевязал его рану, помог подняться и всю дорогу тащил на себе, когда они брели по следам главаря.
  Они двигались медленно, почти с такой же скоростью, что и Савик. Очень скоро они увидели карлика, перебегающего от дерева к дереву. Муса уже расправился с Гнутым и теперь преследовал обладателя чемодана. Андрея с полковником он, на их счастье, не заметил. Все его внимание было приковано к Савику. Они видели, как карлик бегает вокруг него, приближаясь то с одной, то с другой стороны, явно выжидая момент для нападения.
  - Сдаётся мне, что полоса мин осталась позади, - прохрипел полковник. - Иначе этот чумазый дьявол не шастал бы здесь так свободно...
  Он то и дело терял сознание, и Андрею приходилось останавливаться. Из перевязанной раны в виске сочилась кровь, заливая не только полковника, но и Андрея.
  Анатолий Михайлович говорил, что рано или поздно карлик рискнёт напасть на Савика. Он не нападает, потому что у того пистолет. Но он должен напасть.
  Андрей видел, как Муса залез на дерево. Они с полковником, скрываясь в зарослях, подошли ближе. Когда Муса прыгнул на Савика и разгорелась драка, чемодан остался без присмотра. Андрей, пользуясь этим, выскочил из кустов, схватил его и метнулся обратно.
  - Надо уходить, - хрипел с пеной у рта Анатолий Михайлович. - Карлик заколет его, вот увидишь... И вернётся за чемоданом... Он убьёт нас, если найдёт... Надо уходить...
  Они побрели к посёлку, но уже через сотню шагов Андрей выбился из сил. Он нёс тяжёлый чемодан, а на его плече висел полковник, который, кажется, уже совсем перестал передвигать ноги.
  Они уселись под дубом. Сквозь разрывы в листве подлеска было видно, как Савика с карликом ловят милиционеры.
  - Менты, похоже, их сейчас посадят в "воронок", - докладывал Андрей дядюшке, который своим уцелевшим глазом уже мало что мог разглядеть. - Ну, точно! Савика берут в наручники. Ведут к машине...
  - А карлик? - спросил полковник. - Карлика поймали?
  - Да... Они его ранили, он хромает... Связывают верёвками...
  - Тогда нам крупно повезло, - прохрипел Анатолий Михайлович. - Эта тварь опаснее Савика в сто раз...
  - Если менты пойдут прочёсывать местность, нам каюк, - сказал Андрей. - Они нас найдут.
  - Я думаю, что они едут к старухе, - предположил полковник после молчания. - Вряд ли они задержатся здесь. А в посёлок нам лучше не заходить...
  - Почему?
  - Его надо обойти стороной, чтоб нас не видели.
  Андрей ещё несколько минут, вытягивая шею, вглядывался вдаль.
  - Всё, - сказал он. - Их посадили в машину. Вроде бы собираются ехать...
  - Тогда и нам пора... - Анатолий Михайлович, опираясь на руку племянника, приподнялся с земли и вдруг лицо его болезненно сморщилось и он, тихо застонав, снова опустился на землю.
  Андрей встревожился
  - Михалыч, что с тобой?
  Гримаса боли на лице полковника переросла в горькую усмешку.
  - Нет, - прошептал он тихо, - я уж не пойду никуда...
  - Мы дойдём до посёлка и найдём машину. Тебя отвезут в больницу. Или "Скорую" вызовем...
  Анатолий Михайлович, дыша так, словно ему не хватало воздуха, несколько секунд смотрел на него уцелевшим глазом.
  - У тебя курить есть? - спросил он.
  Андрей, порывшись в кармане, достал бережно сохраняемый окурок, который он нашёл в прихожей. Полковник трясущейся рукой сунул его в рот. Андрей поднёс зажжённую зажигалку.
  Полковник затянулся и вдруг закашлялся, откинулся навзничь. Окурок выпал из его рта.
  - Машина уехала, - сообщил Андрей.
  - В какую сторону?
  - К дому.
  Злобная гримаса на миг скривила губы милиционера.
  - Повезло тебе... - прохрипел он.
  
  
  Савик ещё пару раз в безмолвной ярости пнул Мусу ногой и вдруг вздрогнул, словно что-то вспомнив. Прильнул глазами к узкому окошку.
  За окном проплывали деревья. Это были те самые деревья, мимо которых он только что проходил с чемоданом. Машина ехала к дому!
  - Эй, начальники, вы куда? - прокричал он внезапно осипшим голосом. - Куда вы?...
  Связанный Муса перестал извиваться и замер. Уставился на Савика выпученными глазами.
  Савик заколотил в стенку.
  - Стойте! Там мины! Там мины везде!
  Но водитель и без его крика тормозил, увидев впереди искорёженный остов взорванного автомобиля. Старлей присвистнул от удивления.
  - Откуда тут это?...
  Связанный Муса попытался приподняться, но не смог. Снова свалился на пол.
  - Мины... Мины... - тоненьким визгливым голоском завыл он.
  Вчера, после взрыва легковушки Сокова, он установил на дороге ещё одну растяжку, в пятидесяти метрах от той, на которой взорвалась легковушка. Милицейский "уазик" приближался к проволоке, протянутой поперёк дороги.
  - Ми-и-ины... - Голос Мусы стал совсем тонким, едва различимым.
  Истошные вопли Савика встревожили стражей порядка.
  - Ну-ка, остановись, - приказал водителю Круглов. - Сейчас спросим, что за мины...
  Тонкая проволока мины-растяжки была водителю не видна. "Уазик" начал торможение в считанных сантиметрах от неё и всё-таки задел её передними колёсами...
  
  
  Грохот взрыва докатился до Андрея с полковником.
  - Так я и знал... - прохрипел полковник. - Им всем конец... Тем лучше... для тебя...
  - Для нас обоих, - поправил его Андрей. - Карлик с бандитом погибли, мин впереди нет. Мы теперь можем спокойно уйти.
  - Тебе повезло, тебе... - словно не расслышав, продолжал хрипеть полковник. - Все деньги - твои...
  - Мы поделим их как скажешь, ты не волнуйся, - Андрей поднялся на ноги и огляделся. - Я не Костя, чтоб торговаться.
  Глаз полковника мутнел, лицо быстро заливала бледность.
  - Нет... Всё тебе... - Он несколько секунд молчал, со свистом выдыхая воздух. - Где сигарета?... Дай докурить...
  Андрей разыскал в траве окурок и сунул его полковнику в рот. Тот потянулся к нему дрожащей рукой.
  - Вы с Константином... - вдыхая дым, полковник закашлялся. - Вы с Константином уже давно должны быть мертвы... Если бы всё было... как я планировал, я бы вас всех... и тебя, и Константина, и Хлопа... отправил на тот свет... Вы бы у меня подохли все...
  Он сплюнул кровавую пену и облизнул губы. Подался к племяннику. В затухающем зрачке его уцелевшего глаза горела ненависть.
  - Зря я не дал Константину тебя убить, - различал Андрей в его слабеющем хрипе. - Когда ты узнал про бабки, братец твой хотел тебя сразу прикончить... Он настаивал... Но я не дал, а зря... Зря... Больно ты ловок оказался... С-сука...
  Он зашарил рукой в поисках выпавшего окурка. Андрей снова сунул его ему в рот и щёлкнул зажигалкой.
  Затянуться полковник так и не смог. Рот его дёрнулся, кровь струйкой выплеснулась с губы, он захрипел и начал заваливаться набок. Андрей подхватил его, но полковник уже агонизировал.
  Когда он затих и остановившимся взглядом уставился в пустоту, Андрей отпустил его. Рослое тело перевалилось через корягу и растянулось на мхах.
  Андрей ещё минут пятнадцать сидел, прислушиваясь к звонким голосам леса. Лёгкий ветерок колыхал сквозную листву деревьев и по папоротникам и мхам струились узоры из мелких пятен света и тени. Тысячи мыслей за эти краткие минуты пронеслись в голове обладателя миллионов. Он знал, что все эти мысли очень важные, от каждой могла зависеть его жизнь, но, сколько ни старался, не мог ухватить ни одной. Все они пролетали мимо него в каком-то хаотическом круговороте, как эти солнечные узоры.
  Внезапно он опомнился. Совершенно отчётливо подумал, что его наверняка кто-нибудь узнал по фотороботу и сейчас его ищут.
  А ещё он подумал о Марине.
  
  
  Эпилог
  
  Андрей медленно брёл по вечерней аллее. Парк был мокрым и безлюдным, липы - по-осеннему обнажены. Сыплющая с неба морось глушила свет редких фонарей. Пустые скамейки напоминали о тех счастливых майских днях, когда они бродили здесь вдвоём с Мариной. В самом конце аллеи, на выходе из парка, есть летнее кафе. Столики там выставлены на тротуаре. По вечерам их заполняют студенты близлежащего института, в котором учится Марина. Андрей дошёл до поворота и слегка удивился: столики ещё стояли, хотя лето давно кончилось.
  Заняты было два или три столика, остальные пустовали.
  Он уселся за самый крайний, напротив остановки маршрутного такси. Здесь он когда-то по вечерам дожидался Марину, возвращавшуюся с занятий. Он посмотрел на часы. Скоро у студентов кончится последняя пара и кое-кто из них явится сюда пить пиво. Может быть, и Марина подойдёт? Пива она не пила, шла сразу к остановке. В маршрутке, которая здесь останавливалась, ей было удобнее всего добираться до дома.
  С тех пор, как у него появились эти пять миллионов долларов, он не звонил ей ни разу. Не то чтобы он боялся раскрыть себя, ведь человека с его внешностью разыскивала милиция, нет. Он почему-то был почти уверен, что после того вечера в клубе, когда он подрался, она его не простит. Он признавался себе, что вёл себя по-свински. Не надо было напиваться, и ничего бы не было.
  Он купил бутылку пива и принялся тянуть напиток прямо из горлышка. Весной они с Мариной сидели здесь подолгу, пропуская один микроавтобус за другим.
  - Садимся на тот, который сейчас подойдёт, а то уже поздно, - говорила она.
  - Да, садимся на него, - соглашался он.
  Но микроавтобус подходил, и оказывалось, что им надо ещё что-то сказать друг другу, и они оставались за столиком. В конце концов это превращалось во что-то вроде игры, доставлявшей обоим удовольствие.
  Он смотрел в ту сторону, откуда должна была появиться толпа студентов. С той же стороны должна была подойти и Марина.
  "Может быть, она теперь возвращается домой на метро?" - подумал он.
  Ему вдруг захотелось рассказать ей про пять миллионов долларов и компьютерную фирму в Мексике, которую он купил через Интернет. Но как объяснить происхождение этих денег? Она ведь не поверит. А если поверит, будет расспрашивать, и неизвестно ещё, как она ко всему этому отнесётся. Он ведь теперь, по сути, полукриминальный тип, почти бандит, ему досталось награбленное добро.
  Правда, ему крупно повезло, что все участники той жуткой истории отправились на тот свет. Хотя нет, остался милиционер, который видел его и Константина на станции. Но, во-первых, они с Костей были загримированы, а во-вторых, месяц назад он прочитал в газетах, что один из налётчиков, отбивших Хлопенкова, опознан. У подъезда своего дома был застрелен какой-то уголовник, очень похожий на фоторобот Андрея. Милиционеру показывали фотографию убитого, и тот по ней опознал налётчика. Так что Андрею и тут повезло.
  Но настоящая удача к ему привалит, если у них с Мариной всё будет как прежде. Хоть бы только увидеть её!
  Наконец подошли студенты. Все столики сразу заполнились, на пятачке перед остановкой сделалось шумно, тесно. Студенты пили пиво, громко толковали о футболе и компьютерах. Увидев вдали Марину, Андрей встал. В своей лёгкой куртке она шла к остановке, перешагивая через лужи. Он направился к ней. Девушка тоже увидела его, и её шаг замедлился. Андрей остановился, не решаясь к ней приблизиться.
  Она подошла к остановке и почти сразу подъехал микроавтобус. Люди, стоявшие у кромки тротуара, полезли в кабину. Марина двигалась к двери вслед за остальными, но в самый последний момент замешкалась и осталась на тротуаре, хотя в маршрутке - Андрей это ясно видел, - ещё были свободные места.
  Потоптавшись немного, он подошёл к ней. Она неожиданно обернулась.
  - Ждёшь автобуса? - спросила она таким тоном, как будто они и не ссорились.
  - Да, - и он замолчал.
  Они проводили глазами отъехавшую маршрутку.
  - Ну как дела, с певцом ещё дружишь? - нарушил он затянувшееся молчание.
  Андрей хотел, чтобы в его голосе прозвучала лёгкая ирония, но получилось какое-то жалобное нытьё. Он сам на себя разозлился.
  Марина поджала губы и отвернулась.
  - Нет...
  Она медленно зашагала к парку. От него не укрылась дрожь в её голосе, и это вызвало в его душе волнение. Он двинулся за ней.
  - Твой певец тебя бросил, - сказал он, скорее утверждая, чем спрашивая. - Ведь бросил, да?
  Она кивнула.
  Он уже набрал в грудь воздуху, чтобы разразиться ядовито-гневной тирадой типа "А ведь я тебя предупреждал", но, заглянув ей в глаза, в которых заблестели слезы, промолчал.
  - Если честно, то я ждал здесь не автобус, а тебя, - пробормотал он минуту спустя.
  Он коснулся её руки. Она её не отдёрнула.
  - Ты же со мной поссорился... - В её голосе прозвучала неуверенность.
  - И не думал! - ответил он так горячо, что сам смутился. - Наверное, в тот вечер мы оба вели себя по-идиотски...
  - Это я вела себя по-идиотски! - заговорила она, глядя в сторону. - Он оказался самой настоящей свиньёй. Сказал, что исповедует религию, признающую многожёнство, и у него уже восемь гражданских жен. А я буду девятой. Представляешь? Он живёт с ними совершенно открыто в загородном особняке...
  - Он извращенец! - возмущённо воскликнул Андрей.
  - Я не захотела быть девятой.
  Он обнял её за плечи и притянул к себе.
  - Ты будешь у меня первой и единственной.
  В аллее сгущались сумерки. Свет фонарей отражался в лужах, лежал на скамейках и опавшей листве.
  - И ты от него ушла?
  - Конечно.
  - А у меня тоже есть новости, - он наклонился к самому её уху. - Меня пригласили на работу в Мексику. И не куда-нибудь, а в компьютерную фирму!
  О том, что эту фирму он купил, Андрей решил пока не говорить.
  - У меня уже готовы все документы. Скоро лечу туда. Ты полетишь со мной?
  - А как же мой институт? - пролепетала она, хотя видно было, что согласна.
  - Для тебя это так важно?
  Она пожала плечами.
  - Вообще-то, биология мне не слишком нравится. Я и поступила сюда только потому, что так хотели родители...
  - Ну и летим со мной в Мексику!
  - А вдруг ты долго там не проработаешь, тебя уволят и нам придётся возвращаться? Мне тогда снова поступать в институт?
  "Денег столько, что хватит надолго", - хотел ответить он, но вместо этого улыбнулся.
  - Я думаю, всё будет нормально.
  Сами не заметив, они сделали по аллеям круг и вернулись к кафе. Толпа у заведения рассеялась, пустовала половина столиков.
  Они медленно, словно уступая друг другу дорогу, подошли к остановке. Подъехал микроавтобус, остановился прямо перед ними. Тут же раскрылась дверь.
  - Садишься? - спросила Марина, машинально закручивая прядь волос у щеки.
  Он с подчёркнутой галантностью поклонился.
  - Женщин положено пропускать. Прошу вас!
  - Я, пожалуй, пройдусь немного, - сказала она.
  - Хочешь избавиться от меня? - Он насмешливо прищурился.
  - Это ты избавился от меня, исчезнув неизвестно куда! - ответила она с деланным возмущением. - Пропал на целых три месяца, и даже не позвонил ни разу.
  - Но ты же сама мне сказала, чтобы я не лез в твою жизнь. Вот я и не лез.
  Она покачала головой.
  - Нет, с тобой совершенно невозможно!
  В дверях микроавтобуса показался пассажир.
  - Ну так, садитесь? - спросил он.
  - Езжайте, мы пройдёмся пешком, - вежливо ответил Игнатов, шагнул к автобусу и захлопнул дверцу.
  Маршрутка тронулась, а они повернули назад и вышли в ту же аллею.
  
  
  
  
  Роман выпущен издательством "Эксмо-пресс" в 2005 году, серия "Вне закона". Вместо фамилии автора значился псевдоним "Игорь Волгин"
  
  Заново отредактировано автором в 2015 г.
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"