Она спешит, огибая людей на перроне, боясь оступиться на образовавшейся за ночь наледи. Третий вагон, четвертый, пятый... Её окликают, Она, обернувшись, скользит взглядом по лицам, и, не встретив знакомого, продолжает путь. Шестой, седьмой... Кто-то крепко хватает за плечо, вынуждая остановиться.
- Не торопись, поезд не отправится без тебя.
Теперь Она узнаёт голос. Замирает, как наткнувшись на незримое препятствие. Она еще не видит Его, но в памяти плывут картинки, опережая, наскакивая друг на друга...
- У вас необычный цвет глаз - словно фиалка, впервые распустившая лепестки. Вам говорили? Лиз Тейлор повезло, что тогда вы еще не родились, иначе роль Клеопатры досталась бы вам.
Высокий, русые волосы, прямой, расширяющийся книзу нос, насмешливые губы, яркие, похожие на маслины, глаза, - Он подходит к Ней на перемене между парами, когда Она, подставив лицо майскому солнцу, щебечет с однокурсницами о моде и мальчиках. Она пропала сразу, - как только посмотрела в темноту глаз-маслин, так и потерялась в них...
- Я люблю тебя... - Он берет Её на руки, идет к кровати. - Ты моя единственная...
Иронично изогнутые губы шепчут Ей признания, целуют, обжигают словами и прикосновениями. Она снова тонет в глубине Его глаз, растворяется в них без остатка, отгоняя стыд и страх, обнажается перед ними душой и телом. Она любит и не может не верить. Он ласкает Её - лицо, шею, грудь - раздевает и, упиваясь мгновением, смотрит, окутывая бездонной страстью...
- Милая, просыпайся! Экзамен проспишь!
Он, дурачась и смеясь, тормошит Её, сдергивает одеяло. Она бормочет что-то и, зажмуриваясь от льющегося в окно утра, прячет голову под подушкой. Он щекочет Ей пятки, Она брыкается, роняет подушку. Он хватает Её, перекидывает через плечо и несет в ванную. Прохладные струи душа приводят в чувство, а на кухне Её ждет горячий кофе...
- Да, согласен.
Его голос тверд, глаза лучатся любовью, пальцы слегка дрожат, когда Он надевает Ей кольцо. Она смотрит на Него, не замечая никого и ничего больше. Она только что дала обещание быть с Ним в горе и радости, в здравии и болезни...
- Может быть, ты делала аборты до меня?
Она плачет от обиды, говорит, что это ложь, что он был первым, что он успел забыть обо всем.
- В наше время не мудрено оставаться девственницей. Хоть через день!
Ехидный смешок разъедает Ей сердце, и Она плачет навзрыд, клянясь в честности. Он, раскаявшись, кидается к Ней, обнимает, отирает слезы, целует, прижимает к себе, говорит:
- Ничего... Это просто испытание... Не плачь, все исправится... И у нас будут дети... Только не плачь, не надо... Ты ведь знаешь - я люблю тебя...
- Тебе померещилось. Мы всего лишь танцевали...
Зловоние равнодушия вызывает спазм, и Она, не помня себя, бьёт Его по щекам. Она кричит, размахивает руками, слёзы заливают искаженное гневом и унижением лицо. Она обвиняет, обещает быть такой же распущенной, грозит поколотить соперницу. Он держит Её руки, спокойно дожидается окончания истерики и уходит спать в кабинет...
Она ждет Его. Спальня убрана цветами и свечами. Лёгкие ароматы и тихая музыка. На Ней красивое бельё, тёмно-каштановые волосы распущены по плечам, фиалковые глаза подведены, как у женщин на древнеегипетских фресках. Несколько зеркал, навешанных в строго продуманном порядке, множат Её образ по всей комнате. "Портреты" на стенах, потолке, дверях теряются в запутанности зеркальных лабиринтов. Он заходит, делает шаг к кровати. Она, вдыхая запах отчуждения, улыбается, только взгляд становится холоднее.
- К чему ты это устроила?
Она говорит, что сегодня годовщина их знакомства, что раньше они так праздновали, что Она хотела на немного вернуть Его.
- Да, тогда я еще не знал, что ты... пустышка... Мы должны развестись...
Она даже не чувствует боли, только отголоски любви мучительно напоминают о себе. Она не противится Его выбору, лишь оставляет за собой одну просьбу - право сегодняшней, последней, ночи...
- Моя жена бесплодна, а мне нужен сын, наследник. Нет, дело не в троне, а в том, что я единственный представитель фамилии и не могу позволить, чтобы она закончилась на мне...
Она слушает Его речь, молча со всем соглашается, подписывает бумаги, слышит Его прощальное "прости", садится в машину, несется по городу, почти врезается в массивный "Mercedes", на Неё кричат, Она плачет, Её везут домой...
- Здравствуй. Какими судьбами? - прикрываясь ладонью от яркого солнца, Она произносит обычное приветствие.
- В командировку собрался... Как живешь?
- Хорошо. А ты?.. Женился?
- Давно... Через полгода после развода.
- Надеюсь, с новой женой повезло больше?
- Да... У нас две дочки, - Он смущенно отводит взгляд.
- Значит, с сыном так и не получилось?
- Видно, не судьба...
- Да... наверное...
- А ты? Что здесь делаешь?
- Да вот... пришла встретить мужа... - Она пристально всматривается в Его глаза, будто хочет найти в них прежнюю магию, но сейчас они кажутся ей бесцветными палеными плошками. Она коротко вздыхает и повторяет: - Пришла встретить мужа. Отца твоего сына.
И, пока Он, растерянно улыбаясь, вникает в сказанное, Она, извинившись, устремляется вдоль состава - восьмой, девятый... десятый. Она подбегает к вагону и, радостно вскрикнув, бросается навстречу выходящему из него мужчине...