Воробьёв Александр Георгиевич : другие произведения.

Как я улетел

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прошу прощения , но я размещаю здесь ещё один из своих рассказов , также написаный в 2006 году . У него опять присутствует прицепленная концовка в виде сообщения в СМИ . Я знаю , что это не очень нравится Namazu , но мне кажется , в данной ситуации это всё-таки оправданно , поскольку в значительной степени объясняет события рассказа .
  Как я улетел
  
  Я придумал этот рассказ в ночь перехода на зимнее время , как раз тогда , когда стрелки часов переводятся с четырёх часов ночи назад на три . Он был сочинён в тот час , которого не было . Поэтому его навряд ли сможет понять тот , кто никогда не читал вслух стихи , стоя посреди Национального парка на одном из предгорий Фудзиямы , глядя на лежащий внизу сизый от времени и от вечерней дымки лес и чувствуя затылком , спиной и ногами тепло блёклых лучей тёмного , заходящего за гору Солнца .
  
  Мне надоело жить в зоопарке и питаться человеческой злостью и нечленораздельными выкриками пьяных компаний , регулярно проходящих под моими окнами в ночь с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье . Я решил улететь . Я знал , что улетают в аэропортах . И я собрался отправиться туда .
  В заранее назначенный день я , выйдя из дома очень рано , пошёл по своему микрорайону , при этом против своего обыкновения заранее не уточнив ни направления движения ни примерного расстояния , которое предстояло пройти . Как всегда в первые секунды на улице меня приятно , неожиданно и радостно поразила свободная свежесть воздуха вне дома , особенно замечательная сейчас , в это тихое , ещё тёплое осеннее утро . Рассуждая про себя о том , какое счастье может доставить обыкновенное человеческое дыхание , и глядя то на плотно , словно от холода , прижавшиеся друг к другу бетонные плиты тротуара , то на такое же спокойно-серое небо , я уже через несколько минут дошёл до остановки . Вообще в этот день всё складывалось для меня невероятно успешно , всё было как будто в мою пользу . Одновременно со мной к остановке подскочил троллейбус , в котором почти не было людей , и я , войдя в него , уселся на своё обычное место - справа , около окна , сразу перед второй дверью - которое тоже оказалось не занятым и поехал в город .
  Я ехал , прислушиваясь к повизгиваниям в троллейбусном двигателе , глядя на ещё совсем летний , разве что немного пожелтевший и чуть тронутый листопадом лес , и всё это показалось мне настолько успокаивающим , что я даже несколько задремал ; троллейбус преодолел соседний район и выбрался на главную улицу города , узкую , длинную и обычно невероятно скучную . Но в этот раз и на ней всё пошло очень быстро - светофоры только успевали дружески подмигивать зелёными глазами . И через несколько минут я уже высадился в самом центре города , около Кафедрального Собора ; автобус-экспресс уже стоял на соседней остановке , и я , совершив бодрую пробежку , радостно влетел в него , потом , навестив водителя , приобрёл у него билет с наценкой за скорость - всё-таки нечасто бывает так радостно платить деньги - выбрал место , на котором я привлекал бы меньше всего внимания и занял его . И уже осталась позади небольшая , почти по-домашнему уютная пробка на одной из старых , центральных улиц города , вот поворот на магистраль - и вот уже автобус почти без видимых усилий взбирается на грандиозную конструкцию Вантового моста . Колыхающееся внизу тёмное пространство Даугавы угрюмо и неспокойно , лезущий на его небольшие волны катер казался в нём совершенно потерянным , пропавшим , несмотря на то , что оба берега были видны как на ладони . Миновав мост , транспорт очутился в Задвиньи , и тут , к моему удивлению , ворвался в облако в облако нависшего над ним невесомого осеннего дождя , который , царапая стёкла автобуса , сразу же принялся выплетать на них мелкую ажурную сеточку . Я был настолько увлечён наблюдением за его работой , так поражён осторожностью , аккуратностью и точностью движений капель , что как в оцепенении пропустил всю Пардаугаву и очнулся только тогда , когда автобус , свернув с шоссе , винтом взлетел на эстакаду и впереди замаячил дорожный знак с перечёркнутой Ригой . Спустя ещё несколько минут я уже стоял на привокзальной площади Рижского аэропорта . Дождь закончился , словно его и не бывало , и день снова стал милым осенним днём . В воздухе явственно ощущался запах нагара и отработанных газов - верный признак аэродрома . За невысоким забором виднелась взлётно-посадочная полоса - моя цель , и сейчас я осознал , что добраться до неё будет сложнее , чем я предполагал . Весь аэродром был окружён забором , перелезть через который было нетрудно , но мне ещё нужно было успеть незамеченным добежать до полосы и разогнаться по ней . Разумнее всего было обойти лётное поле и перелезть через забор с другой стороны , в районе концевой площадки полосы . Перелезать через забор на оси полосы было бы нецелесообразно , поскольку концевые полосы безопасности были достаточно длинными и меня наверняка бы засекли , пока я бежал по одной из них . Решив сделать так , как задумано , я отошёл от аэровокзала примерно на полкилометра , и повернул налево , на просёлочную дорогу , намереваясь обогнуть лётное поле с северо-запада . Это оказалось неожиданно долгим делом , и лишь спустя почти час я , обогнув два бедных , но обитаемых хутора - и как в них можно было жить при такой близости аэропорта - оказался прямо в торце полосы .
  В этот момент сердце моё на секунду остановилось от внезапного ужаса - отделившись от полосы , прямо на меня ринулась какая-то огромная крылатая тень . Через мгновенье в небе что-то треснуло , ухнуло - и прямо надо мной , обдав меня рёвом своих моторов , прошёл Boeing 737 местного авиаперевозчика airBaltic . Я зачарованно смотрел ему вслед , пока он не скрылся из виду , а потом двинулся дальше . Меня обеспокоило то , что мне придётся взлетать против движения самолётов , следовательно - по ветру , что могло мне очень помешать . Если скорость ветра совпадает со скоростью взлёта , то подъёмная сила под крыльями очень падает , что может привести к крушению . Но идти к другому концу полосы было уже некогда . Ещё некоторые сотни метров - и вот я уже стою на том месте , которое наметил для преодоления забора . Теперь нужно было подождать . Порядок был мне известен : после каждого взлёта или посадки полосу объезжает инспектирующая машина , которая проверяет её состояние и то , не произошло ли отслоения резины от покрышек . После такой проверки у меня будет несколько минут до следующего самолёта .
  И вскоре прилетел небольшой винтовой самолёт компании Finnair . К счастью он прилетел с той стороны , в которую улетел предыдущий , а это означало , что направление ветра переменилось , либо он вообще был незначительным для выполнения манёвра . Почти сразу появилась маленькая сердитая машинка , деловито осматривавшая и словно даже обнюхивавшая окрестности полосы . Выждав , пока она скроется где-то около аэровокзала , казавшегося с такого расстояния совершенно незначительным , я наконец решился . Перескочил через этот светлый , деревянный , с металлической окантовкой забор и побежал по высокой , сухой траве к полосе , одновременно выпуская закрылки и проверяя свою готовность к взлёту . Менее , чем через минуту я уже стоял на середине полосы , в самом её начале . Теперь я должен был совершить исполнительный старт . Ещё раз убедившись , что всё в порядке , я решил стартовать . И побежал . Всё быстрее и быстрее . Диспетчеры и руководитель полётов удивлённо смотрели на меня в бинокли со своей вышки . Наверное , точно так же на меня смотрели и все остальные . А та самая , раскрашенная в чёрные и жёлтые квадраты , с жёлтыми мигалками на крыше машина , которую я так боялся , выскочила откуда-то из-под галерей мне наперерез , намереваясь перехватить меня и не дать совершить взлёт . Но она не успела . Я уже миновал середину полосы и приближался к её концу . Скорость была уже очень большой , но я всё равно продолжал бежать, поскольку не мог сказать , какова точная скорость отрыва . И лишь пробежав почти всю полосу , за несколько метров до её окончания , на самой последней бетонной пластине я подпрыгнул . И полетел . Мне неизвестно , что подумал в этот момент старший диспетчер , да и все остальные , находившиеся в аэропорту . Но это был явно первый подобный случай в их практике . Впрочем , сейчас они мне были уже неинтересны . Убрав шасси и пролетев небольшой горизонтальный отрезок для набора скорости , я начал стремительно набирать высоту . И вскоре полоса стала казаться спичкой , случайно обронённой на землю каким-то сказочным великаном . Но я оглянулся на неё всего один раз . Впереди уже ясно вырисовывался огромный , казавшийся из-за своего тёмного цвета выпуклым силуэт Риги . Руки мои были широко раскинуты и служили крыльями , ноги согнуты в коленях и выполняли функцию киля , то есть того , что обычно называют хвостом . Правда , стабилизатора не было и из-за этого поначалу возникла сильная болтанка . Но потом я догадался немного развести ноги на участке от колен до ступней , чтобы они играли одновременно роль и киля и стабилизатора .
  И вот я уже над жилыми районами города . Как можно описать эту странную , ни с чем не сравнимую прогулку на высоте полёта птиц ? До чего необычен и интересен город , состоящий , кажется , только из одних крыш , как прекрасны берёзы , тополя и другие деревья , внезапно ставшие абсолютно пирамидальными и как смешно выглядят столпотворения автомобилей около каждого перекрёстка . И всё-таки , до чего же редко люди смотрят вверх . За всё время моего полёта меня заметили всего лишь несколько раз . Обычно заметившие меня шарахались куда-то в сторону , пару раз я слышал снизу крики , но скорость была слишком большой , чтобы я мог посмотреть , что же было дальше . Какой-то маленький мальчик - впрочем , с такой высоты я мог и не разглядеть , и возможно это всё-таки была девочка - увидев меня , помахал мне рукой . Я хотел помахать ему тоже , но если бы я свёл вместе распростёртые руки , то потерял бы подъёмную силу и , камнем рухнув на землю , погиб бы . Поэтому я только немного подвигал ладонью . Надеюсь , что он увидел мой жест . Почему-то отчаянно , до боли в душе захотелось , чтобы увидел , но затормозить и убедиться в этом я , естественно , не мог .
  Оказавшись в центральной части города , я не смог отказать себе в удовольствии пролететь между высотными зданиями Дома Печати и главного здания Hansabanka и заглянуть в окна их офисов . Затем я , вторично за день пересекая Даугаву , полетел в старый центр . Внезапно я вспомнил , что территория радиусом восемьсот метров около президентского дворца является запрещённой для полётов и это сейчас показалось мне настолько смешным и нелепым , что я расхохотался прямо во время полёта . Лететь и смеяться одновременно показалось до того необычным , что я , от избытка чувств , сделал фигуру высшего пилотажа , именуемую бочкой и чуть не зацепился за пилон Вантового моста . Опомнившись и сделав бочку в другую сторону , я полетел уже несколько спокойней . Радостно взглянув на узкие , острые крыши старого города , я набрал высоту , чтобы посмотреть на весь город сверху . Он показался мне похожим на замечательно сложенную мозаику . Вдоволь налюбовавшись на его строгую структуру - кто знает , когда ещё предоставится такая возможность , да и предоставится ли когда-нибудь вообще - я повернул на восток и уже через несколько минут пересёк городскую границу . Пролетев ещё некоторое время над загородным шоссе , я рванулся ввысь и вскоре оказался на такой высоте , с которой маленькие перелески между крестьянскими хуторами показались мне не более чем родинками на теле земли , а более крупные , темневшие вдали лесные массивы - всего лишь загаром на её коже . Здесь , наверху , было великолепно . Здесь ветер изгибал дугой огромные , длинные паруса облаков , которые , подчиняясь неутолимому стремлению к полёту , напряжённо и страстно тянули вперёд какие-то гигантские , невидимые мне мачты . Другие облака , наоборот , были развёрнуты во всю свою ширь , как флаги и ветер трепал их мягкие , дымные края . Паруса , флаги - в небесах шла настоящая регата и ветер и солнце были её арбитрами . Ветер и солнце , и я тоже был рядом с ними , паря на высоте нескольких тысяч метров . Солнце , белёсое , странно маленькое , висело на юге , справа и даже несколько ниже меня . Многие его лучи внезапно стали настолько видимыми и даже осязаемыми , что я хватался за них , чтобы оттолкнуться и ещё больше набрать высоту . Но тут меня стала беспокоить мысль о том , что я могу залететь слишком далеко на восток и случайно пересечь восточную границу , после чего меня могут сбить российские средства ПВО . Тогда я решил ориентироваться по реке . Её серая нитка была мне хорошо видна даже с такой высоты . Как только начнутся знаменитые излучины около Краславы - значит , пора разворачиваться . Приняв такое решение , я снова с восторгом осмотрел ставший уже неясным , далёким и размытым горизонт .
  И тут внезапно всё закончилось . Впереди , ниже своей высоты полёта я увидел четыре чёрные точки , которые , казалось , были абсолютно неподвижны , хотя на самом деле они неслись мне навстречу с чудовищной скоростью . Если в первое мгновенье я ещё сомневался , то спустя несколько секунд я уже понял , что это такое . Ко мне шло звено сверхзвуковых истребителей НАТО , базирующихся на литовском аэродроме Зокняй и выполняющим в странах Балтии функции так называемой воздушной полиции . Кто их прислал - мне было неведомо , но я точно знал , что они пришли , чтобы убить меня . Потому что я умел летать . А тот , кто отдал им такой приказ , считал , что люди должны только ходить по земле , но ни в коем случае не прыгать , зависая в воздухе даже на одно короткое мгновенье , и уж тем более не летать . И всё-таки я полетел к ним навстречу , чтобы сказать , что моя цель - это всего лишь мирный полёт над родной землёй , символ не противостояния и агрессии , но радости и любви . Но они даже не пожелали меня слушать . Четыре самолёта разделились на две пары и первые два , хищно наклонив острые рыла , приготовились атаковать меня . Один за другим они выпустили по мне очереди из пушек - и оба раза мне удалось увернуться , хотя во второй раз снаряды прошли так близко , что мне показалось , что меня обожгло горячей волной воздуха . Тогда настала очередь двух вторых самолётов . Я развернулся , чтобы встретить их , но , развернувшись , упустил из вида первую пару , которая моментально этим воспользовалась . Атака третьего и четвёртого самолётов была отвлекающим манёвром и он удался противнику . Ведущий первой пары , подлетев ко мне , выстрелил из своих пушек мне в спину . Выпущенные им снаряды попали в моё тело и я умер . Они убили меня .
  " Задержанный вчера около взлётно-посадочной полосы Рижского Аэропорта молодой человек оказался тем самым пациентом Рижской Психиатрической Больницы , о побеге которого наша газета сообщала на прошлой неделе . При попытке службы безопасности аэропорта задержать его он проявил агрессию и подобранным с земли камнем нанёс ранения одному из сотрудников , после чего обратился в бегство , но уже через несколько секунд был задержан и вскоре доставлен обратно в лечебное учреждение . Мотивы своих поступков он объяснить не пожелал . До сих пор остаётся неясным , как ему удалось преодолеть систему охраны как в лечебнице , так и в аэропорту , поскольку на эту тему он общаться также отказывается .
  В связи с произошедшим министр здравоохранения Марис Яунсудрабиньш заявил о необходимости проверки главного врача Рижской Психиатрической Больницы Ивара Аудриньша на предмет соответствия занимаемой должности . Впрочем , учитывая напряжённые отношения между двумя этими господами , можно предположить , что произошедший инцидент станет лишь удобным поводом для очередного витка коррупционного скандала , сотрясающего латвийское здравоохранение вот уже в течении нескольких месяцев . Подробное интервью с главой минздрава об этих и многих других вопросах , касающихся латвийского здравоохранения , читайте в завтрашнем номере . "
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"