Аннотация: Всё должно иметь оборотную сторону, вот и мой роман тоже.
Жил был раух
Цвёльф Дамерунг
2003
Жизнь - штука, сложная не понятная, изменчивая. Иногда ты живёшь себе никому не мешаешь, а потом как кинет тебя куда-нибудь, и ни дать ни взять, хоть вешайся.
Давно, давно я появился на свет. Этого я не помню сам, но мне много рассказывали. Так вот ясным тёплым утром, лес вокруг нашего дома прорезал дикий вопль моей матери, а за тем более тихие, но зато систематичные и навязчивые повизгивания, похрюкивания. Это был я.
1 день, 1 год.
Мы раухи не считаем дни годы, как это принято у более разумных существ, мы признаём себя не особо умными и не обижаемся на то, что нас считают такими, какие мы есть, так вот в первый день первого года моей жизни, я был самым счастливым существом на свете. Меня весь день кормили, улюлюкали, сюсюкались, заботились, как о самом ценном сокровище. Отец сделал мне кроватку из старого дерева, разломал его на две половинки, из одной выковырял сердцевину, устлал из нутрии шкурами с мехом. Спать там было уютно. Вообще ранее детство нельзя назвать более менее разнообразным, большую его часть я провёл так же как и первый день.
Мне наверное было уже много дней, четверть доски. Отец и братья ушли на охоту, кстати у меня было много (больше двух) братьев и одна сестра. Мать с сестрой что-то варили во дворе нашего дома, как я узнал они варили чудесный напиток, который предавал храбрость и лишал чувства боли. Я шебуршался в своей кроватке, шебуршался-шебуршался и выпал, благо она стояла на полу и я себе ничего не сломал. Тогда я в первые узнал, что можно ползать. Ну я и пополз, добрался до стенки с папиными инструментами, кстати к тому времени у меня уже выросли зубы, я взял первую под руку попавшуюся штуку, такая с деревянной ручкой и длинным острым куском железа, позже я узнал, что это был нож. Я игрался им, грыз ручку... потом заметил дырку в стенке, пополз к ней и начал ковыряться ножом в ней, когда мне это надоело сел спиной к стене и стал смотреть в открытую дверь, и вдруг мне стало очень больно, я завопил рванулся и увидел перед собой здоровенную крысу. Я начал молотить по ней ножом и зарубил, позже я узнал, что нож для этого и предназначен, уже с самого детства я был смышленый малый. На вопли прибежала мама, она залепила мне рану на спине какой-то липучей зелёной жижей, а крысу зажарила персонально для меня, как мою первою добычу. Иногда мне кажется, что это я и сам помню.
Родители прилежно считали мои дни и отмечали их в специальной доске, такая доска есть у каждого рауха, это очень древний и красивый обычай, отмечать свои дни на доске, у некоторых старых раухов накапливается много много таких досок, гораздо больше чем просто много. И вот мне стала ровно одна доска, есть специальные правила разметки, поэтому никто не сможет заполнить доску не правильно. Так вот Я уже мог ходить на двух ногах, а отец отдал мне тот самый нож и я прилежно ловил крыс каждый день. На мою первую доску, был устроен грандиозный праздник. Отец с братьями поймали здорового хряка и мы изжарили его на костре. Первый раз в жизни я попробовал напиток, который готовили мать с сестрой, бестии пренебрежительно называют его самогоном, но я знаю, что это нечто гораздо более возвышенное и волшебное. После первого глотка, все мои внутренности как будто обжог огонь, перед глазами пошли красные круги. А затем я начал плясать. Первый танец в жизни рауха, это очень важно, он определяет всю жизнь, как только заполняется доска, рауху дают небольшую кружку Напитка, и потом он дожжен танцевать, а по танцу и по специальным картинкам определяют, что за судьба ожидает рауха в будущем. Я танцевал нечто плавное, но периодически падал, и в конце концов свалился в костёр и чуть не сгорел, но братья меня вытащили и сунули в воду. Там я и заснул. Отец был очень встревожен моим танцем, в целом моя жизнь должна была быть довольно удачной и интересной, но перед смертью меня ожидало что-то ужасное. Через какое-то количество дней у меня заросли ожоги и наладился обычный распорядок жизни.
Отец накопил много свиных шкур. Мы всей семьёй отправились в центр, продавать шкуры и покупать всякое барахло. Мы шли очень долго, меня то везли в телеге со шкурами, а вот моим братьям приходилось эту телегу тащить. День и ночь сменялись много раз, и вот наконец мы приехали к центру, про дорогу ничего не помню, почти всё время я спал. Центр был бесподобен, это была огромная кубическая башня, как я узнал позже она называлась Квадратная Башня. Нас пропустили в ворота. Там стояли охранники, то же раухи. На них была очень красивая одежда, огромные круглые и блестящие штуки спереди и сзади, кожаные лямки и хвосты. В руках они держали потрясающие копья. Тогда я решил, что это были охотники, но позже узнал, что это солдаты. Потом меня везли по длинным коридорам и привезли в неимоверных размеров зал, там повсюду были разные раухи, они стояли за столами и каждый что-нибудь продавал, копья, топоры, ножи, кожу, одежу, мясо - всякую всячину. Отец увидел в толпе кого-то и направился к нему. Оказалось что это брат отца, я о нём никогда не слышал. Брат отца жил и работал в Центре, Квадратную Баню все раухи называют Центром, у нас считается дурным тоном использовать названия из двух и более слов. Отцовский брат предложил взять меня прогуляться по башне, пока отец с братьями будет торговать, а мать покупать. Встретиться договорились за трапезой, внизу там общая столовая, всех бесплатно кормят. Сестра тоже с нами пошла. Дядя повёл нас к мосту, под башней - огненная река, и через неё - мост. Мы прошли причудливыми тоннелями, там очень красиво, всё такое прямое, чёткое, каменное. Мы дошли до ворот на мост. Там была смотровая площадка, на ней стояли какие-то существа, я таких видел первый раз в жизни. Они были такими красивыми, что я смотрел на них и не мог оторваться. Тонкие, стройные, четыре длинные ноги с шипами на суставах, и худощавые руки, тоже четыре, голова увенчана короной из рожек, нижняя челюсть разделяется на три части, а глаза... из них исходит желтоватое свечение, пронизывающее до пяток. Позже я узнал, что это были бестии. Дядя перекинулся с ними парой слов и повёл нас на мост. Мы встали на середине и дядя указал нам на клетки подвешенные под потолком пещеры. В них сидели жалобные существа, похожие на раухов, но тощие и низенькие. А одна клетка странно раскачивалась, в ней стояло это тощее существо и держась за прутья раскачивало её. Тут эта клетка врезалась в другую клетку и та другая сорвалась с крепления и улетела в огненную реку. Дядя поводил нас по башне и показал нам все самые интересные закоулки, водил на крышу. На крыше было вообще здорово: там было много башенок с лесенками, много труб из которых валил чёрный дым и видно во все стороны. Потом мы пошли в столовую, там нас накормили до отвалу. На следующий день наша семья двинулась домой.
Я рос и развивался, прошёл мой второй день рожденье, а за ним следующий и ещё несколько. Я играл в огороде, бродил в лесу, жил как все нормальные дети. Играл я в основном в охотника, отец мой был самым лучшим охотником, и я его очень уважал и всячески ему подражал, только много досок спустя, я понял, что солдат - гораздо лучше охотника. Но в детстве я про солдатов не знал. У меня был много пеньков и древесных раскоряк на которых я охотился. Иногда я пытался охотиться на крыс, но они были очень шустрые и часто убегали от меня. Я мечтал, что бы отец взял меня на охоту с собой и братьями, но он говорил, что они охотятся на опасных зверей и я могу там окочуриться. По этому я тренировался в огороде.
Когда мне исполнилось несколько раз по две доски, отец наконец-то разрешил пойти мне на охоту. Он выдал мне большой и тяжёлый нож, и дал нести верёвку. Братья несли копья, а у отца был огромный топор. Мы направились по их обычной тропе. Прошли к предгорьям и немного поднялись вверх. Я впервые увидел как огромен мир. Со склона горы мир был виден очень далеко, там были видны другие горы, там где небо сходилось с землёй переливалось что-то очень яркое и красивое, позже я узнал, что это был океан, ещё был виден лес, и длинная сверкающая змея, которая позже оказалась рекой. Впечатлённый зрелищем я шёл дальше по лесу, мечтая когда-нибудь посетить все эти места. Тут меня ткнули в бок. На опушке пасся жырный хряк. Два брата тихо обходили опушку, ещё два засели в кусты, а отец и оставшиеся подкрадывались к хряку. Я стоял и не знал, что делать, я решил подкрадываться вместе с отцом. Я вышел из кустов со своим ножом наготове и направился к хряку. Тот пристально на меня посмотрел, принюхался и захрюкав рванул в лес, Братья выскочили из засады, но не догнали хряка. Отец влепил мне затрещину и отправил домой. В тот день ужина я не получил. Мне было очень стыдно. Весь следующий день просидел как в воду опущенный. Настал вечер, я вдруг понял как мне исправиться. Я взял свой нож, верёвку и отправился в лес. Вечером там было совсем не так как днём. Я пошёл по тропе, вышел на полянку, в небе что-то ярко вспыхнуло, я увидел яркое белое пятно, затем оно погасло и осталось не большое светящееся облачко, оно двинулось куда-то на право от меня и скрылось за верхушками деревьев. Я продолжил свой путь. Моя решительность была вознаграждена - я услышал хрюканье. Я крался очень тихо и за кустарником разглядел силуэт хряка, я на животе подполз к нему как можно ближе, сел на корточки, вытащил нож и... прыгнул на борова. Тот от неожиданности подпрыгнул выше своей головы и понёсся в лес, я крепко держался за него руками, но не мог с ним ничего сделать, стоило бы мне его отпусти и я свалился бы, тут боров влетел лбом в дерево и я отлетел от него в сторону, хряк дико вопя убежал, я потерял нож, тут вопль прервался и что-то глухо упало на землю. Я поднялся, отряхнулся и пошёл туда, куда побежал хряк. Пройдя совсем немного, я нашёл мёртвого хряка, у него из шеи торчал мой нож. Я с великим трудом оттащил его домой, и на нём же и заснул. На следующий отец лично налил мне кружку Напитка за мои героизм отвагу и решительность.
Однажды в моей жизни произошло нечто, что стало моментом моего взросления. У раухов есть обычай, когда накапливается столько досок, что если их положить друг на друга, то в вышину получится как ещё одна доска, то с тех пор рауха считают взрослым. Но могут в его жизни произойти некоторые события, которые сделают его взрослым раньше. Так и со мной произошло. Однажды, когда мне уже было пол доски, в смысле в вышину, я заболел. Я наелся пепельных грибов, такие грибы, когда на них наступаешь, из них вылетает облачко пыли. Как я узнал позже - они ядовитые. Вобщем, весь день я провалялся на лежанке, пил воду, раухи очень мудрые лекари, они знают рецепт, который вылечит любое отравление, я пил много воды, и когда выпивал достаточно, она выливалась из меня обратно, вымывая из желудка всю отраву. Пока я лечился, отец и братья пошли на охоту, а меня не взяли, сказали что я распугаю всю живность своими надсадными стонами. Где-то ближе к вечеру я дочиста промыл свой желудок, мне стало лучше и я стал спать, набираться сил. Промывание желудка - очень утомительная процедура. Проснулся я ночью, сестра и мать спали, отца и братьев не было. Я решил пойти прогуляться. К тому времени у меня уже был топор, я сам его сделал, отец мне помогал, но только на словах. Его, топор, я взял с собой и пошёл. Последнее время я любил гулять по ночам, для раухов это не обычно, у нас плохое зрение, ночью мы еле видим, мы вообще дневные существа. Но мне нравилось ночью - так тихо, так спокойно, в темноте есть что-то завораживающее, всё вокруг меняется, становится совершенно не таким как днём. Я гулял обычной тропой и решил пойти туда, где обычно охотится семья. Я вышел на полянку, где обычно у нас перевалочный пункт. Я там посидел и прожевал кусок вяленого мяса, что взял с собой. На полянку выбежали две крыски, я на них больше не охотился - совершенно не сытные. Они играли друг с другом - таскали какую-то штучку. Потом всё-таки поделил её и начали есть, я как раз тоже доел своё мясо и встал, крыски увидев меня разбежались. Я пошёл прямо и увидел в близи то, что они ели. Это был палец, палец рауха. Я удивился, я считал что в окрестностях живёт только наша семья. Пошёл дальше и услышал чьё-то смачное чавканье. Пошёл немного тише и на опушке увидел хряка, поглощённого трапезой. Он жевал что-то очень большое, присмотревшись, я увидел ещё несколько штук чего-то тёмного и большого. Я пошёл посмотреть, свин тут же убежал в лес. Я приближался и что-то большое принимало более менее понятные очертания, это было тело, тело рауха, бес пальца, всё немного объеденное, брат... Остальные были там же. Я дождался на опушке утра. Задремал конечно. Утро проснулся сам от того что выспался. Я рассмотрел тела, на них были очень странные раны. Они были длинные и ровные, один брат был как будто разрезан пополам, очень странно, животные так не умеют. Позже я узнал, что такие раны на теле оставляет меч. Я не знал тогда о существовании меча, про топор знал, про копьё знал, даже про ножи знал, а о мечах ничего не слышал. В голову лезли вообще очень странные мысли, мне вроде как жалко было родню, но с другой стороны, было какое-то новое чувство, до сих пор не знаю какое.
Когда отец был жив, он рассказал мне как устроен наш мир, оказалось очень просто. Мы живём на гигантском острове в океане огня, в центр стоит башня, в ней сидит правитель. Если не знаешь, что делать иди к нему и он найдёт тебе занятие. Та башня - это имелся ввиду Центр. Я размышлял над этим, решил что мой дядя работает в центре. В общем, я собрался идти туда и спросить у правителя, что мне делать. Собрал все свои вещи, матери и сестре сказал, что как только разберусь, что к чему заберу их к себе, обошёл окрестности на последок и отправился в Центр.
Я шёл долго, мне показалось что гораздо дольше, чем в первый раз. В пустыне я встретил таких же маленьких тощих раухов, как и те, что висел в Центре над рекой, они меня жутко испугались и сбежали, не знаю чего такого они во мне увидели, может решили что я полный негодяй и буду обижать маленьких и слабых, если бы они выглядели аппетитно хотя бы, а то и задумываться не стоит. Через несколько дней встретил ещё таких же, но больше и с палками. Они напали на меня и очень больно поколотили. Ещё бы двенадцать против одного, до чего же подлые твари, всё-таки это не раухи, раухи так бы никогда не поступили. Когда я встретил ещё таких, но поменьше я перебил всех до одного своим топором, что бы не повадно было. Вообще хоть дорога в этот раз и была дольше, но гораздо интереснее.
Наконец когда я добрался до Центра, я немного удивился, я запомнил его немного другим. Охраны теперь было гораздо больше, да и одеты они были совершенно по другому, в красные металлические одежды, и в руках длинные тяжёлые ножи, мечи. Я подошёл к самому ближнему и спросил у него куда мне пойти, что бы поговорить с правителем, узнать что мне делать. Он сказал, что с правителем я поговорить не смогу. Правитель только что занял свой пост, у него дел по горло, но он посоветовал мне обратится к начальнику роты и указал на рауха в других доспехах и с другим мечом. Я подошёл к нему и повторил свою историю. Он посочувствовал мне, но сказал что в виде последних событий я не должен огорчаться, потому что в месте с несчастьем мне выпало великое счастье, он сказал что у меня теперь есть шанс служить в армии великого правителя Саргона. Я согласился.
Меня поселил в казарме, обучили последним событиям нашего мира, рассказали как с кем себя вести, выдали красную металлическую одежду и меч, к стати эта красная одежда оказалась очень крепкой и называли её доспехом. Я подружился со многими другими раухами, правда по началу они обижали меня, называли лесным придурком, провинциалом, заставляли делать всякую грязную работу, но потом привыкли ко мне и мы стали друзьями. Я говорил с командиром и он помог перевезти в башню мою мать и сестру. Когда я отслужил на общественных работах, меня стали учить обращаться с оружием. Я оказался очень хорошим учеником и к концу обучения остался почти со всеми пальцами на руках, у многих моих знакомых пальцев на руках оставалось совсем мало, а у некоторых и руки терялись, мечи это очень острое оружие и в не умелых руках оно приносит много урона не только врагу и самому себе. Потом нашу роту на месяц выслали в Багровую Пыль, кстати в Центре меня научили считать писать и читать, выучили как определять время и как называются разные промежутки времени, день я знал, а теперь ещё знаю неделю, год, месяц, час... В Багорвой Пыли было много маленьких злобных раухов, оказалось что я был прав, и что это совсем не раухи, а люди, существа, которые за плохие поступки попадают к нам из другого мира, а мы должны их за это наказывать.
Кстати, когда я поступил на службу, мне пересчитали мои доски в годы и дни, оказалось, что к моменту поступления на службу, мне было восемнадцать лет, а к моменту прибытия в Багровую Пыль девятнадцать с половиной. Был второй год новой эры, пятый месяц, восьмой день.
Второй год, пятый месяц, двадцатый день.
Мы с друзьями сидели и играли в интеллектуальную игру, у нас у каждого было по нарушителю, и надо было напугать своего так, что бы он убежал дальше чем у остальных. Я всегда занимал второе место, но никогда не мог занять первое, мой друг, его все звали Лапочкой, отводил своего нарушителя, говорил ему пару слов и тот нёсся как угорелый на двенадцать, а иногда и на пятнадцать километров. У меня был личный рекорд одиннадцать километров, но я никогда ни кому не скажу, как мне это удалось... Это секрет. Так вот, мы играли и я занял второе место, а Лапочка первое. Потом мы решили пить Напиток, Саргон - наш правитель запретил пить Напиток в непраздничные дни, но будни были слишком скучны что бы воздерживаться. Напились напитка и пошли заигрывать с кухарками. Нам очень повезло, с нашим отрядом отправили самых симпатичных кухарок. У моей шалавы были самые большие клыки и я этим очень гордился, она разгрызал кости, которые не любой мужик разгрызёт. Мы ценим женщин за здоровье, чем крепче зубы тем здоровее баба. Ну ещё она должна быть ровного красного цвета, без всяких пятен, и не тощая, тощая - скорее всего больная. Больные приносят плохое потомство, хилое, неработоспособное, на что нужен десяток неработоспособных детей, за ними ещё и ухаживать придётся. Так вот моя ципа, как всегда отварила мне хрячий филей, она - повар на все руки, наверное возьму её в жёны. Мы потолкались на кухне, хорошо датые, Напиток, жара... Тут в барабаны забили мы вынуждены были топать на площадь, у нас командир какой-то совсем не адекватный, чуть что не так - сразу палкой по шее, или какую дрянную работу заставит делать, которую человеки делать побрезгуют. Вышли на площадь построились, командир со злобной мордой медленно пошёл вдоль шеренги пристально глядя на каждого солдата. Дошёл до нас, остановился, принёхался, без предупреждения надавл по шеям, наорал, сказал что раз мы такие бараны и не понимаем указа Правителя - пить только по праздникам, нам топать к Центру и тащить караван. Поймал ещё парочку раухов, понимающих толк в весёлой жизни и уже к вечеру мы плелись по пыльной дороге, таща тележки набитые рудой.
Второй год, шестой месяц, четвёртый день.
Не знаю, может и к лучшему, что меня отправили в центр, здесь всё тки вся цивилизация, а Багровая Пыль это какое-то захолустье. Правда, жалко было с моей ципой расставаться, но бабы - это не главное. Нас не стали посылать обратно, сказали что для нас и здесь работа найдётся. Послали в кузницу.
Третий год, первый месяц, девятый день.
Пол года мы ковали какие-то непонятные штуковины. Ходили слухи, что в отделе сборки их собирают в какие-то механизмы. И вот в этот день наше любопытство было удовлетворено. Всех вызвали на импровизированный полигон, за Центром. Там стояли какие-то телеги, все в железе, с маленькими окошками, была стойка с чем-то вообще не понятным. Рядом со стойко стоял Терферит, большая шышка, начальник отдела алхимиков. Все алхимики были бестиями, оно и понятны - умные твари, да рук у них много, легче всякую химию наводить. Так вот Терферит взял первую штуковину, засунул в неё очень маленькое копьё, нацелил на мишень, штуковина дёрнулась и буквально в мгновение, копьё воткнулось почти в центр мишени. Все раухи замолкли и поражённые смотрели на мишень. Терферит взял вторую штуковину, она была гораздо больше и видно тяжелее, в неё засунули копьё почти нормальной толщины, но только короче, щёлк - и вторую мишень просто разорвало на куски. Наша толпа взорвалась аплодисментами. Теперь отряд стоявший неподалёку от стойки подошёл к неё, каждый взял по штуковине и все они направились к тележке, залезли в неё. Через некоторое время, она поехал, САМА! Она ездила по полигону и через маленькие окошечки раухи сидевшие внутри расстреливали мишени расставленные по полигоны. Такого я в соей жизни ещё не видел, я понял: Саргон - великий правитель.
Третий год, второй месяц, пятнадцатый день.
У меня появился собственный арбалет. Я его купил на деньги, отобранные у людей. Так я говорю всем. Я сделал замечательное наблюдение: если сделал что-то не хорошо, но никто этого не видел, можно всем говорить что-нибудь другое и тогда тебя не накажут. Я украл арбалет на складе. Я позже говорил с бестиями, и они рассказали мне: что такое обман, естественно я не сказал им, что я сделал. Раухи никогда не обманывают, это на самом деле очень сложно. Поэтом считается, что раух всегда говорит правду, так что меня никто ни в чём не заподозрил. На самом деле, сложившееся мнение о раухах устарело, за последние несколько десятилетий мы стали значительно умнее, чем раньше.
Четвёртый год, девятый месяц, одиннадцатый день.
Я пропускаю большой кусок моей биографии, но готов искренне заявить, однажды я обманывал, но это не значит, что теперь я обманываю всегда, вообщем за этот год ничего интересного не произошло. Но теперь начинались любопытные события. Тогда давно у меня просто голова кружилась от восторга: Саргон собирал армию - идти на войну! Только теперь я понимаю, чем плоха война, почему слабый лучше сильного и куда нужно засунуть власть если она попадает в твои руки. А тогда...
Огромная армия стояла перед Центром, в полном вооружении, много самовозок, летучек, летучка - это такой шар под которым болтается лодка с солдатами, почему они висели в воздухе и не падали, хоть убейте, не знаю... наверное магия Саргона. Я был в головной роте. На верху в одной летучке был Саргон, он встал - это было видно с земли - что-то покрутил в руках, песок под моими ногами просел и начал меня понемногу затягивать, когда я спахватился я уже не мог пошевилить ногами, я по пояс ушёл в песок, я дёргался орал, наглотался песка, он засыпался мне в глаза в уши - УЖАС! Потом я ушёл в глубины моего подсознания. Я разговаривал с одной умной бестией, она сказала что когда существу плохо, оно замыкается в себе, уходит от мира в подсознание и там, как яйцо в скорлупе переживает тяжёлые времена. Я плохо представлял как можно уйти в себя, в голову лезли всякие отвратные мысли, но в этот раз как-то само получилось. Я размышлял о жизни, о прошлом. Мне вспомнился тогда отец... Потом моя школа, где нас учили читать-писать, очень хорошая бабушка учила нас истории, кстати у людей бабушка - это просто пожилой человек, а у нас бабушка это женщина-раух в пожилом возрасте, вырастившая не менее десяти детей, работавшая не менее десяти лет на общественных началах и ни разу не пойманная на нарушении распорядка. Быть бабушкой считается очень почётно... На истории нам рассказывали про великий путь Саргона, его путь к правлению, оказывается давно он проходил рядом с моим домом, Путь пролегает буквально в часе ходьбы от моего дома...
Четвёртый год, девятый месяц, двенадцатый день.
Собачий холод вывел меня из себя, и я очнулся. Я весь был облеплен какой-то холодной гадостью, которая, более того, превращалась в воду и промочила мне всю одежду. Остальные, тоже недоумевая, возились в этой пакости. Скомандовали построение. Я переговорил со своими соратниками-соротниками. Они рассказали, что да где, откуда узнали не знаю, но думаю, что они говорили правду. Мы вроде как были в первом круге, шли его завоёвывать, но зачем нам это ледяное захолустье - нет даже сейчас никаких мыслей по этому поводу.
Мы были на берегу ледяного озера, а дальше был ледяной лес, там, то ли деревья покрытые толстым слоем инея, толи просто ледяные столбы - сложно сказать. Нас построили, и мы пошли в этот лес. Не долго шли и остановились, потом нас заставили вырубать ледяные глыбы и строить из них лагерь. Там мы и остановились на ночь. Я с другом сидел в кожаной палатке, мы застегнули вход на пуговицы, чтобы не задувал ветер, расстелили шкуру, вывали туда пару кусков мяса. Мой друг бросил на шкуру кожаный пузырь, такой - для жидкости, я взял, откупорил - Напиток! Мы с ним распили по кружке и закусили мясом. Сразу стало тепло и уютно. Мы завалились на меховые матрасы и стали обсуждать всякие заумные понятия, например, почему летают летучки, у них нет крыльев - а они не падают. Мы очень долго думали и решили, что наверное у них есть длинные невидимые подпорки, и они упираются ими в землю, а ветер дует в шар и такает его как парус.
Вдруг на улице началась какая-то суматоха, мы вышли - Саргон ругался со своими приближёнными. Лицо у него было красным, нос синим, глаза бешено вращались а в руке был трёхлитровый кожух с Напитком, полупустой. Он орал что-то вроде "пустите, хочу его замочить". Он вырвался из лап сдерживавшего его Терфирита и неровными шагами поплёлся к летательному аппарату, по пути подобрал пару ледяных жердей. Ввалился и поднялся в воздух. Затем начал расстреливать грозовую тучу из арбалета ледяными жердями. Потом вышел на нос люльки и стал материться на тучи затем в него шарахнуло молнией и он свалился с двенадцати метров на землю.
Проснулся он не скоро, Напитком от него разило на весь лагерь. Он вышел и гордо заявил, что отбил нападение повелителя Первого круга и если кто-то считает что это было по-другому, то лучше пусть молчит. Затем, всё ещё пошатываясь, вернулся в свой шатёр.
Когда нашему предводителю стало получше, кстати, мы его не осуждали за то что он напился, сами-то мы не лучше, и хотя бестии сомневались в том что Повелитель первого круга приходил в ту ночь, я считаю, что Саргон действительно спас нас от жуткой гибели, ведь он могущественнее нас и может видеть то, что мы не видим. Так вот, когда ему стало получше, мы двинулись дальше. Вообще Первый круг - гиблое место, скучно, грустно, холодно и, хоть нас там было много, - одиноко. Мы долго шли однообразными дорогами, замёрзшие реки, ледяные столбы, заснеженные равнины, изредка холмы и овраги. Я очень тяжело пережевал потерю родни, здесь это чувствовалось особенно остро, я мало общался с друзьями - всё думал об отце, как бы я хотел поговорить с ним сейчас... Он всегда был для меня самым сильным и умным... Для рауха отец - второй царь. У всех моих друзей отцы учили их жизни, рассказывали про традиции, учили военному делу. Мне отца заменила казарма...
Через несколько недель мы дошли до ледяного озера в центре которого был остров, а на острове стояло сферическое сооружение элептоидной формы с концентрическими кругами по периметру. Это потрясающее определение дал один из офицеров бестий, я даже записал. Рядом с островом что-то мерцало, похоже на воду.
Прошёл час, вода двинулась к нам.
Прошло полчаса - это не вода! Это ОГРОМНАЯ АРМИЯ ЛЕДЯНЫХ ДЕМОНОВ!!!
Срочное построение, подготовка арбалетов, Аппараты тут же поднялись в воздух и мы двинулись в контрнаступление. Это страшно, их раза в два больше чем нас. Полетели стрелы из наших арбалетов, эти придурки даже не предупредили, полёг весь наш первый ряд, правда, врагов тоже слегло не мало. Вот мы сошлись, это была бойня, куски льда летели во все стороны, тёмно-красная кровь обагряла белоснежную землю, стоял звон метала, крики вопли хрипы... На меня напал мощный ледяной демон, первый его удар ошпарил льдом мою грудь и мне спёрло дыхание, я видел как в тумане, еле различая его силуэт направлял свои неверные удары. Кажется я разрубил его пополам, и, затем... я отключился...
Через какое-то время меня растолкали твое товарищей, подняли под руки и потащили к лесу, я видел как разлетается лёд покрывавший озеро, глыбы летели во все стороны, из центра озера бил фонтан воды, замерзавшей в воздухе. Формирующаяся ледяная глыба принимала облик гигантского существа. Я опять отрубился... Сильный удар - кусок льда размером с кулак отлетел мне в спину, я лежал на животе, со всех сторон раздавался шум. Поднявшись, я увидел гигантскую фигуру из льда, а снизу - Саргон яростно рубящий ногу существа мечом. На очередном ударе нога разлетелась, и вся эта громада повалилась на землю, разлетевшись на множество частей. Присмотреться - глыбы льда, а ведь двигались как-то! Одна из этих глыб как-то светилась, Саргон начал её греть своими руками и всю расплавил, а в ней лежал какой-то камушек, он так светился, таким таинственным светом. Но Саргон его забрал и я не успел рассмотреть.
Потом нас всех собрали и объявили, что несколько сотен остаётся здесь, а остальные отправляются обратно, мне пришлось остаться.
Пятый год, третий месяц, двадцатый день.
Прошло несколько месяцев, мы уже построили себе небольшой лагерь, нашли какую-то съедобную живность и начали её разводить. Пришёл заказ из Центра - надо было строить крепость для Наместника Саргона, судя по всему он хотел отдать этот круг своей дамочке. Мы начали строить...
Шестой год, восьмой месяц, третий день.
Строили мы долго, но не очень, малый Центр получился очень большим и красивым, Он был построен изо льда, больше тут нет никаких стройматериалов. На воротах очень красивая нарезка, такой узор, который вырезают. И вообще во всех главных залах на стенах очень красивая нарезка. Покои нашей повелительницы находятся в самом центре, я там даже близко не был, да и не надо мне этого и без того не плохо живём.
Шестой год, восьмой месяц, одиннадцатый день.
Привезли нашу повелительницу, пришлось много готовить, что бы накормить её свиту, и вообще как бы праздник и всё такое. Надо было как-то выделиться, продемонстрировать свою радость, ну и наши твари, то есть бестии выдумали гладиаторские бои, то есть два рауха выходят во дворик и мочат друг друга, бестиям сражаться нельзя, потому что их мало. Вообще эти бои очень весёлое зрелище, обычно соперники друг друга не убивают, но иногда так получалось, но никто не в обиде - всё честно.
Шестой год, девятый месяц, двадцатый день.
УЖАС!!! Наша повелительница обладает даром внушения, ей тут скучно и она такое нам внушает, что бы себя развлечь... это ужас, УЖАС!!!
Шестой год, девятый месяц, двадцать второй день.
Моему другу внушили, что я женщина, другому, что я кусок мяса, один хочет меня съесть, а про другого страшно вспомнить. Однажды я встретил его ночью в туалете...
Шестой год, девятый месяц, двадцать третий день.
Очень болит попа, мой друг понял, что я не женщина, но ни мне ни ему от этого не легче, его вообще всё утро тошнило. А тот что считал меня куском мяса, он умер. Одному из нас внушили, что тот, кому внушили, что я кусок мяса, является раухоненависчтником, и его на идеологической почве убили, причём не только тот, кому внушили, но те кому он рассказал, мы же очень доверчивы. Вообще если честно, тут страшно.
Седьмой год, первый месяц, третий день.
Пришли известия о том, что Саргон развил нашу технологию, что мы теперь самые могущественные во всём Аиде и что он собирается атаковать следующий круг, короче говоря нужны добровольцы для несения боевой службы, а дальше приводился список этих добровольцев с именами и фамилиями. Я долго думал откуда наш всемогущий узнал, что я захочу стать добровольцем?
Седьмой год, второй месяц, семнадцатый день.
Нас целый месяц учили пользоваться ружьём, это - гениальная штука, правда, поначалу некоторые экземпляры взрывались вместе со стрелками, но куда в науке без ошибок, ведь первопроходцы всегда учатся на своих ошибках, а Саргон вообще учился не на своих а на наших ошибках. Потом мы более мене научились, нас загрузили в огромный воздушный корабль, кажется, он назывался дирижёр а потом какое-то ругательство, не помню точно. Саргона мы почти не видели, он был очень занять, всё время куда-то носился, а глаза у него такие пустые - пустые.
Седьмой год, второй месяц, двадцать девятый день.
Мы несколько дней летели над бескрайними океанами какого-то совсем не дружелюбного круга. Вот в один прекрасный день мы увидели под собой под водой купол крепости. По команде стали загружать бомбы и ронять их вниз, только они что-то недопадывали до дна океана и взрывались на пол пути, стрелы со взрывчаткой то же не долетали, они вообще вываливались из арбалетов, когда их опускаешь немного ниже чем должно быть, одна вообще чуть в кабине не рванула, вообще весёлый случай, я значит поджигаю запал, целюсь, а она падает на пол, я смотрю на неё, тут вдруг хватаю и бросаю одному знакомому, он ещё кому-то и так дальше, только вот Саргон отобрал её и бросил наружу, в общем, никто не проиграл.
Саргона это всё достало он выпрыгнул из кабины, плюхнулся вводу и поплыл к крепости, я так и не понял, на кой он нас всех туда притащил, если сам собрался всё тут разнести, это конечно лучше, чем терпеть выходки его дамочки, но мог бы нас оставить во Втором круге, там бы хоть разнообразие какое, а то здесь вода да вода, кому это нужно?
Мы закрылись, конечно же нашлась не одна бутыль Напитка, ох и нахрюкались мы, это просто нечто, я просто пластом лежал на полу, мы решили соревноваться у кого хрюк получится более похожим на хряка, это просто зрелище около двадцати раухов, каждый в дребадан, валяются на полу и хрюкают. Тут что-то треснуло, мы пошли разведать, подходим и видим: входной люк в щепки. И крики какие-то не нашинские, и как вылетят из коридора какие-то гнусные твари, перья мерзки головы, крылья и когти, да ещё и резкие блин, это ж, я вообще с ним связываться не стал и драпанул в кабину, там дверь заложили чем попало и засели с ружьями. А тех, кто не драпанул, всех порвали.
Сидим какое-то время и тут начинает какой-то туман кабину заполнять, и вообще ничего невидно, и твари эти со всех сторон, я одну застрелил, вторую, третью, а их всё лезет и лезет, тут наши ворвались из двери и то же начали палить, правда в тумане, мы больше друг друга постреляли чем тварей, и тут один умелец, на него эта дрянь нападает и он падая в купол дерижёра стреляет, от туда сразу газ начал вырываться, я ору что б не стреляли а то рванёт, и тут на меня сзади тварь набросилась и в горло вцепилась, я выстрелил.
Когда демон гибнет, он превращается в воспоминание, становится бестелесной фантазией, частью небытия. Когда человека засыпает, он становится чувствителен к небытию, его сны это информация, которую его мозг смог вычленить из общего хаоса, который твориться в небытие, иногда они видят нас, и переживают часть наших воспоминаний, в событиях своих снов. Не надо думать о нас как об исключительно негативных созданиях, как люди придуманы разными, так и мы придуманы такими какие мы есть, не виноват уродец, нарисованный на листке бумаги, в том что он уродец, и автор не виноват, просто уродец такой, каким его нарисовали, а автор такой, каким его мыслит Творец, а Творец мыслит всё так, как должно и винить его никто не в праве, потому как каждый обязан Ему своим существованием и должен быть благодарен за возможность принять участие в событиях Мыслимых творцом. Пока мы находимся в бытие, мы много не осознаём, мы можем испытывать эмоции, переживания, но как только мы оказываемся за его пределами, мы можем взглянуть на бытие со стороны и тогда всё встаёт на свои места, наступает абсолютное спокойствие. Вопреки мнению многих, небытие - это не пустота, это не задействованная суть, он существует, как некая динамическая масса, она взаимодействует с бытием но не влияет на него, это как нечто, что позволяет отдохнуть при жизни, не грозя ни какими последствиями, например как уже было сказано во сне, и получить окончательный отдых после забвения, пока я был частью бытия, я считал Саргона великим вождём, я был предан ему, но теперь я знаю, что он убийца моих родственников, моего отца и братьев, и я не в обиде на него, его так мыслили, он не должен был поступать иначе, его значение велико для всех кругов бытия, он должен подготовить пришествие мира людей, а затем мира ангелов, он орудие судьбы, а я всего лишь маленький винтик в огромной машине бытия. Многие грешник, чьи души настолько черны, что они подлежать забвению испытывают такой наивный ужас перед небытием, что их души очищаются и они получают небытие не как наказание, а как отдых. Те кто попадаю во Второй Круг бытия, наслаждаются всеми радостями бытия, так кА он создавался как нечто идеальное и совершенное и не содержит в себе ничего негативного, эти счастливцы получают это как заслуженную награду.
Я же не имел возможности продемонстрировать нечто позитивное и светлое, я мыслился, как отрицательный персонаж, теперь я забыт, но небытие мне подходит больше, чем радости Второго Круга бытия, я глуп, у меня мало интеллекта, я вульгарен и пошл, у меня животные инстинкты и потребности, мне там не место, моё место теперь в фантазиях, в снах, в мечтах, в творчестве и это для меня самая лучшая судьба.