Аннотация: Молодая девушка Рада до 17 лет жила с теткой и дядькой и была у них вместо прислуги, пока дядька в уплату за услугу не отвел девушку в лес к лешему.
Леший
Осень в этот год выдалась очень холодной. Не успели кончиться бабьи дни, как красное солнышко заволокли тучи, задул сильный холодный ветер. Третьяк с женой Чернавой и племянницей Радой только успели собрать небольшой урожай зерна, да повыдергивать свеклу с редькой, как начался дождь. Дождь шел не переставая три дня.
- Третьяк! У нас мяса нет. И в погребе. Иди на охоту. Да возьми с собой Радку, нечего ей дома сидеть. Пусть сама себе еду добывает.
- Да дело ли девку с собой на охоту таскать? Да и не пойду я никуда! Вот еще! Дождь только перестал. Во двор не выйти - болото. А ты меня, жинка, на охоту посылаешь! А вдруг я сгину в лесу-то или того хуже - леший утащит?
- Тебя? Утащит? Да кому ты нужен, пень старый! Иди говорю. А не хочешь Радку брать, так я и здесь ей работу найду - говорившая, полная неповоротливая женщина с красным лицом, с заплывшими маленькими черными глазками и толстым обмазанными жиром губами, оторвалась от своего занятия - нанизывания разноцветных бусинок на нить - и посмотрела на мужа - Иди кому сказала!
Третьяк, толстый мужик, с лысой головой, кривым, напоминающим картошку носом и жиденькой рыжей бороденкой, постоял некоторое время, посмотрел на супругу, махнул рукой, надел кафтан, добротные кожаные чуни, взял лук, стрелы и вышел из дома.
Дорога действительно оказалась хуже некуда. Земля от дождя превратилась в непроходимую кашу. Нельзя было наступить, как ногу тут же засасывало по самую щиколотку. Иди было не возможно. Но Третьяку ничего не оставалось делать. В дом с голыми руками лучше было не возвращаться. Чарнавка, будь она не ладна, изругает так, что и не рад будешь, что вернулся. Да и самому мясца хотелось. Хоть бы крольчатины. Ох, как вкусно крольчатину Радка в котелке готовит. Пропади и она пропадом! Если б не их племянница, то возможно ему сейчас и на охоту-то не надо было бы идти. Если б не было Рады, то и мясо так рано не закончилось бы. С такими мыслями по разбрягшей дороге шел Третьяк к лесу.
А в это время у него в избе племянница Рада, молодая девушка семнадцати лет от роду с толстой рыжей косой до колен и милым личиком, скребла стены и от нудной работы слушала, о чем говорили тетка со своей подругой.
- А ты слышала, что в селение говорят? - спрашивала Чернаву, пришедшая к ней на посиделки подруга Мара, высокая худая женщины с неприятным выражением лица - Говорят, что перед самым дождем, три дня назад, дочка Беремира Баженка с подругой Зимой отправились в лес по грибы. Долго их не было. Беремир уж собирался идти искать, как вернулись девахи. Да только грязные и испуганные.
- Заблудились, небось.
- Нет. Беремир стал расспрашивать их: что мол случилось, почему так долго не было. А девки в ответ - Лешего повстречали - говорят. Как будто он их чуть не увел к себе в чащу.
- Брешут, - спокойно сказала Чернава. - Небось, заплутали, лукошки потеряли, а отцу признаваться стыдно. Вот и выдумали лешего. Не уж то ты поверила? Нет у нас в лесах лешего, а если и есть нужны ли ему дети малые? Брось. Давай лучше я тебя квасом с пряником угощу. Эй, Радка, вымой руки, да подай нам на стол кушанье, а стены после домоешь.
Третьяк уже несколько часов бродил по лесу. Ни какой животины ему не встретилось. Только намокшие вороны на деревьях каркали.
- Замолчите, проклятые. А то вас вместо дичи подстрелю. - Крикнул на ворон замерший злой мужик. - Эх, надо же даже зайцев нет! Не успел Третьяк додумать мысль, как увидел невдалеке, локтей пять, не больше, под кустом зайца. Да жирного такого. Мужик поднял лук, прицелился и только хотел выстрелить, как заяц дал стрекоча. Третьяк за ним, не разбирая дороги, погнался. Бежал не долго, потому что животное вскоре залезло под куст и затихло. Третьяк только опять прицелился, как почувствовал, что ноги его куда-то засасывать стало. Тут огляделся он и увидел, что находится посреди болота, да еще в той части леса, где и не был-то никогда. Мужик начал выбираться, но его только сильнее засасывало. Уже по пояс он в трясине. А вокруг ни души. Третьяк уж было решил, что пришел его конец, как увидел он парня высокого крепкого. Парень шел прямо к нему по болоту, да не по кочкам, а по трясине. Остановился парень в локте от мужика и говорит ему:
- Я вытащу тебя, но только ты за мою помощь в жёлтень месяц, четвертого числа, приведешь на это самое место, ту что недавеча проклял.
- Ну наконец-то, явился! Тебя только за смертью посылать! Хоть дичи-то принес? - Чернава, увидев вошедшего в дом мужа, перестала жевать свежее испеченный кусок хлеба, но не поднялась его встретить.
- Глупая баба! Наделил же меня Перун женою! Я вообще мог не прийти!
- А куда бы ты делся?! Неси, что подстрелил Радке. Она на заднем дворе курей кормит.
- Дядя Третьяк, вы уже пришли?
- Пришел. Вот принес два кролика и лисицу.
- Ой, как хорошо! Значит, у нас на вечер сегодня будет тушеный кролик.
После того как все наелись и легли спать, Третьяк долго не мог уснуть. Ворочался с боку на бок.
- Ты чего никак не уляжешься? Коли сам не спишь, так другим поспать дай? - Чернава больно стукнула мужа под ребра, да так, что Третьяк чуть с печки не свалился. - Тише ты. Я уснуть не могу от того, что меня мысль все гложет. - ответил муж, устраиваясь поудобней.
- Это же какая такая мысль, что родной жене спать не даешь?
- А такая! Я сегодня в лесу лешего встретил. Он меня из болота вытащил, в которое я по глупости угодил.
- Чего? Ты случайно белену в лесу не ел?
- Я правду говорю. Я приметил зайца, хотел убить, а тот деру дал. Я за ним. Попал в болото. Меня засасывать стало. Уже с жизнью попрощаться, как вижу прямо ко мне, по трясине, молодой парень идет. Подошел и говорит, мол вытащит он меня, ежели...
- Ну что ж ты остановился? Продолжай!
- ...ежели я четверного октября приведу к нему на болото ту, которую недавно проклинал. - Закончив говорить, мужик вздохнул глубоко и замер.
- И кого же ты проклинал в лесу, что твои проклятия леший услышал?
- Вас. Тебя и Раду.
- А теперь ты лежишь под боком у жены и думаешь, кого к лешему отвести, меня свою супругу или приживалку несчастную? Ну, спасибо, муженек, удружил!
- Так ведь Рада не приживалка - племянница она мне родная!
- А много ли с этой племянницы толку? Только и знает, что ест, да бездельничает. Да и хозяйство ее. Брат же твой ей все оставил, не тебе! А вдруг что ей в голову взбредет и прогонит она нас из дому? Куда ты пойдешь? Радку в лес отведешь. И не вздумай ей что сказать! Спать в сени пойдешь тогда!
Точно в четвертый день месяца жёлтень Третьяк после полудня оделся потеплее, взял топор, пилу. Выйдя во двор нашел падчерицу, которая, подоив козу, шла домой с кринкой молока.
- Радка, ты закончила дойку?
- Да, дядя. Если вас тетя послала спросить мяла я лен или нет, то скажите ей, что сейчас начну. А вы тогда будьте добры и отнесите молоко в дом.
- Сама отнеси, да оденься потеплее в лес пойдем.
- А как же лен? Тетя...
- А что тетя?! Мне тоже помощь твоя нужна! Чернавка, давно просила новые ложки изготовить, а я намедни в лесу видел превосходную березку.
- Священное дерево же! - воскликнула Рада.
- Это для тебя священное, а для меня нет, и потом упавшее оно. И нечего мне тут охать, собирайся, я тебя жду!
Вскоре Рада одетая в теплый полушубок и непромокаемые чуни шла вслед за Третьяком в лес.
- Дядя, долго ли еще идти? - спросила девушка, когда вокруг них стали густо смыкаться макушки старых искореженных ёлок, а мягкая трава с осыпавшимися желтыми и красными листьями, сменилась топким мхом и рыжими кочками.
- Уже почти пришли! И действительно, недалеко от дяди и Рады, всего в четырех локтях, лежала сваленная береза.
- Ну, чего стоишь? Бери ножовку и иди наметь распил, а я пока клюкву поищу, Чернавка наказала принесть.
- Да разве можно?! Березка-то упала макушкой на север! Не буду я пилить, дядя! Ведь Лешего разгневаем! И не выберемся из леса!- взмахнула руками Рада и с укором посмотрела на Третьяка.
- Вот бабы дуры!- пробормотал Третьяк. - Ты Лешего вживую видела? Нет! А в сказки веришь! Пили! - приказал мужик, опускаясь на корточки и протянув руку за крупной клюквиной. Девушка еще раз вздохнула, попросила прощения у хозяина леса и начала пилить березку.
Девушка сделала уже порядочный надпил, когда услышала за своей спиной шаги. Рада обернулась и увидела рядом стоящего молодого мужчину. Мужчина был очень красивым, таких красивых девушка никогда не видела. Он был высоким, чуть выше маховой сажени ростом , черноволосым, с правильными чертами лица, с темно карими, почти черными глазами, полными губами, широк в плечах, но узок в талии. Мужчина стоял в расслабленной позе со скрещенными на груди руками и не спускал своих завораживающих глаз с Рады.
- Как ты посмела пилить священное дерево, упавшее макушкой на север? - вдруг спросил мужчина. Голос его был гипнотический - низкий и бархатный.
- Мне дядя сказал, я не хотела! - Рада и сама понимала, что ее слова звучат жалко, но ничего больше в свое оправдание она сказать не могла.
- Дядя говоришь, и где же он, твой дядя?
Мужчина сделал характерный жест рукой, призванный обозреть пространство вокруг. Девушка обернулась, пытаясь найти Третьяка, но его нигде не было видно.
- Он где-то здесь. Наверное, пока клюкву собирал, увлекся и отошел.
- Как бы там ни было твоего 'дядю' я не вижу, а вот ты нарушила закон леса, мой закон. И теперь пойдешь со мной.
- Ваш закон? Так вы... леший? - на последнем слове голос девушки дрогнул.
- Мне больше нравится, когда вы - люди называете меня хозяином леса.
- Хозяин леса... - шепотом повторила Рада. - Но куда вы меня зовете?
- Ко мне в дом пойдешь, в услужение, за нарушение закона.
Девушка тут же вспомнила страшные истории о лешем, которые ей рассказывали подружки: 'Леший уводит девушек в свое жилище, где они и погибают. Леший может защекотать до смерти. Накормит леший тебя мясом человечьим и превратит в зверя'.
Рада глубоко вздохнула и поднялась с коленок, на которых до сих пор сидела. Девушка гордо вскинула голову и посмотрела нечистому в глаза.
- Да, виновата я, хозяин леса. И согласна понести наказание. Но к вам я не пойду.
- Пойдешь, а коли боишься меня, то я клятву Перуну дать могу, что не трону тебя и не причиню зла, пока вину свою не отработаешь сполна.
- Сполна? А сколько это?
- За ведомо нарушенный закон год работ прислужнецей, а коли не согласишься, то весь скот из твоей деревни уведу и зверье охотникам попадаться перестанет. Выбирай.
Рада опустила голову и тихо проговорила:
- Куда идти господин?
- Следуй за мной и не называй меня господином, не привычен я к этому. Имя мое Чеслав. Так и величай.
Девушке казалось, что они шли целую вечность. Чем дальше шли, тем гуще становился лес. На дороге все чаще попадались поваленные деревья, овраги. И хоть леший старался предупреждать свою спутницу о неровностях на дороге и даже помогал преодолевать их, Раде становилось все труднее поспевать за хозяином. Но вот, наконец-то между деревьями показалась изба. Изба оказалась большой, высокой, с двумя окнами, закрытыми слюдой, и 'белой' (подходя ближе, девушка заметила дымоходную трубу). Позади строения, виднелся хлев с небольшим, огороженным двором, в котором, несмотря на холод, два поросенка рыли землю, а вокруг них бегали куры. Тут же недалеко, на поляне, ходила коза на привязи.
- Как, нравится? - спросил леший, заметив любопытство своей работницы. В ответ получил кивок. - Хорошо. Охотнее ухаживать значит будешь. Ну, пошли в дом.
Первым зашел леший. За ним вслед вошла Рада. Внутри изба оказалась чистой, светлой, просторной: потолок и стены были обшиты липовыми досками, пол был настлан из колотых пополам брёвен. Вдоль стен стояли широкие лавки и кованые сундуки. Справа от входа находилась большая беленная печь с широкой лежанкой. В красном углу стоял большой стол. Над лавками, почти под потолком, висели полки, на которых стояло много разной утвари. На окнах красовались белые льняные занавески. Воздух был наполнен теплом и запахом свежего хлеба.
Чеслав разулся у входа, сняв полушубок, повесил на выточенную из липы вешалку и пошел к умывальнику, который находился справа от входной двери, в углу перед печью. Девушка же осталась стоять в дверях.
- Что стоишь? Снимай обувку, одежду верхнюю скидывай, вешай на вешалку, мой руки и готовь нам есть. Вечер уж скоро.
Рада, после слов лешего, оживилась. Быстро разделась, вымыла руки, освежила лицо и пошла в бабий кут .
- Продукты найдешь в погребе. - Громко сказал Чеслав девушке, а сам вышел на улицу.
По истечении половины часа , на накрытом скатертью столе, которую Рада нашла в одном из сундуков, стояли и дымились: гороховая похлебка, гречневая каша, мясо с грибами и густой подливой, морс. К тому времени пришел Чеслав со связкой колотых дров, которые положил около печки. После разделся, умылся и сел за стол. Ели молча. Леший о чем-то размышлял, а Рада украдкой наблюдала за хозяином, который ел спокойно, аккуратно, не чавкая и с закрытым ртом, в отличие от дяди Третьяка, но при этом с аппетитом и с удовольствием. Закончив трапезу, Чеслав поднялся из-за стола, все также молча отнес свою грязную посуду в небольшое корыто. Сев на лавочку около окна, посмотрел на Раду и произнес: 'Благодарю, вкусно ты готовишь, девушка. Ну что ж теперь можно обговорить твои обязанности работницы в моем доме'.