Аннотация: Все тайное когда то становится явным...
Хорошего дня, любимый город!
***
С утра в городе зарядил дождь и Олеся, выбравшись из чрева метро, пыталась в потоке пешеходов раскрыть внезапно сломавшийся зонтик. На обочине дороги со скрежетом тормозов резко остановилось авто, обдав туфли шедшей к работе методистки кафедры русского языка и литературы, брызгами воды, не успевшей скрыться в "ливнёвке".
- Олеся!- послышался из открывшегося окна автомобиля знакомый голос.- Садитесь ко мне, а то промокнете.
В машине сидел он- предел мечтаний всех студенток- филологов, культурологов да и просто слушательниц подготовительных курсов, а так же незамужних и разведенных дам университета Валентин Петрович Морозов собственной персоной.
Олеся, не долго думая, запахнула подмокший плащ и подсела к нему в машину. Валентин Петрович, выжав сцепление, сорвал машину с места и влил ее в плотный поток автомобилей. Его поступок был сопровожден возмущенными сигналами других автомобилистов и оскорбительными жестами из окон машин, едва увернувшихся от столь стремительного маневра преподавателя.
- Да сам туда иди!- Ответил Валентин Петрович на жест одному из мимо проехавших "оскорбленных".- И сопроводил свои слова аналогичным жестом.
И тут началось...
Валентин Петрович постоянно маневрируя в потоке авто, сопровождал его путь, отмечая недостатки и недопонимание его стиля вождения со стороны других водителей. За пятнадцать минут езды, словарный запас Олеси пополнился массой нецензурных и прямо таки неизвестных ей доселе бранных выражений. Олеся, раскрыв рот смотрела на интеллигентного преподавателя русского языка и литературы, который не стесняясь в выражениях "крыл" матом окружающих, не взирая на присутствующую в салоне даму. На парковке выйдя из салона, Олеся не могла избавиться от неприятного чувства разочарования, как ранее столь высокообразованный и обходительный человек может так "опустить" себя в присутствии женщины. В таком жутком настроении она дошла до своего кабинета на кафедре и в размышлениях посмотрела в окно.
***
Олеся, отрешенно смотрела в окно кабинета, на снующих по двору студентов и от чувства отвращения, с периодичностью раз в минуту подергивала плечами. "Что за человек? На вид такой интеллигентный и обходительный, а ведет себя, как какой-то подросток из подворотни. И ведь ему уже за сорок, но так вести себя...- Думала Олеся.- Это же как же надо дойти до такого скотства? За какие пять минут за рулем, этот уважаемый мною преподаватель превратился в "законченное" быдло."
***
- Олесенька! Еще раз доброе утро!- В кабинет методиста зашел местная знаменитость и "светоч" русской прозы Валентин Петрович.- У Вас все в порядке?
Олеся, обернулась и поглядела на вошедшего преподавателя, все еще думая с отвращением о его недавнем поведении.
Он искренне улыбался молоденькой методистке и поддерживая подмышкой папку с бумагами прошел к столу методиста.
- Олеся!- Все так же искренне вопросил мужчина.- У Вас все в порядке?
- Как Вы можете так себя вести?- Олесю прорвало от раздумий о поведении лучшего преподавателя на кафедре и "похитителя сердец" всего женского коллектива да и всего университета.- Вы, Валентин Петрович, извините, но Вы- хам. И Ваше поведение мне искренне неприятно и возмутительно. Вам не стыдно?
Закидывая вопросами и упрекая его в поведении без пяти минут заведующего кафедрой, Олеся ждала от него оправданий или хотя бы извинений.
Валентин Петрович, продолжавший хранить на лице улыбку, с некоторым пониманием смотрел на взбушевавшуюся методистку.
Потом преподаватель присел на стул стоящий у стола методистки и положил на ее стол, извлеченную из подмышки черную кожаную папку, и заговорил:
- Видите ли, Олеся!- Валентин Петрович потер ладонью гладко выбритую щеку.- Что касается русского зыка, так мат его является неотъемлемой частью и имеет право быть, но судя по тому, как Вас оскорбило мое применение его в быту, обязуюсь больше Вас не подвозить к университету. - Валентин Петрович смотрел на девушку с приязнью.- А сейчас давайте займемся делами, тем более приказ о моем назначении завкафедрой утвержден и мне не хотелось бы начинать такой хороший день с Вашего увольнения.
Олеся заглотнула все что еще могла выплеснуть на этого фанфарона и присела за стол.
- Чем я могу Вам помочь, Валентин Петрович!- натянула на лицо дежурную улыбку методист.