Аннотация: Отрывок без начала и конца. Поход с целью выжить в изменившемся мире..
* * *
Я немигающим взглядом уставился в огонь. Снова и снова всплывало последнее видение. Последнее для нее.
- Опять грезишь, да? А помнишь, как она хрипела кровью и лапами разрывала снег? - опять с издевкой начал Шмель.
- Да что ты знаешь о том, как она хрипела! - я тут же вскинулся. Опять он по больному.
- А ты не хами, пиявка. Я эту волчицу видел. И как она умирала - тоже видел. Плохо так умирала, цеплялась всеми когтями за этот свет, - и он снова разразился хриплым карканьем.
- Да что ты!.. - я вскочил на ноги, чувствуя, как закипает кровь. Меня побьют - он этого и добивается. Но терпеть его! Терпеть его еще и дальше - мочи нет!.. Лучше уж лежать в беспамятстве. Я вскинул кулаки, досадуя на нарушенную координацию. Он встал в стойку.
Рядом упала вязанка хвороста.
- Либо вы сейчас успокаиваетесь и не подходите больше друг к другу, либо дальше мы идем порознь, - безапелляционно заявил возникший Дед. Шмель сплюнул, развернулся, недобро посмотрев на Деда, и направился к палаткам.
Дед - тоже молча - поднял свой вечный хворост и растворился в ночи. Я сел лицом к огню, чувствуя, как тот почти опаляет жаром лицо, и замер. Когда смотришь на огонь, кажется, что ничего еще не случилось, это всего лишь был душный сон костра... Вот сейчас хрустнет ветка сзади - она может ходить и бесшумно, но считает вежливым меня предупредить о себе - и щеки коснется влажный язык. А потом мы пойдем ужинать, хлебать из мисок не то кашу, не то суп из странных Дедовых травок... Только бы не оторвать взгляд от огня... Это все был сон, кошмарный, дикий сон, который скоро закончится. Вот сейчас он закончится - хрустнет за спиной ветка...
...
- Тревоо-га! Каменные твари! - стремительно мчащемуся Кузнечику опять удалось парой слов всполошить весь лагерь. Хоть в лес не пускай, чесс слово! Дед-травник сплюнул под ноги и, досадливо бросив ложку, начал развязывать свой мешочек.
Тем временем Шмель со товарищи уже мчались навстречу неудачливому пареньку, на ходу завязывая шемики и вытаскивая оружие. Один лишь парень =Темкин= все так же потерянно сидел у костра, будто и не слыша истошных криков. А может, и действительно не слыша... Он с этим костром в транс научился впадать - десять лет не мог научиться, уже и терпеливейший Мишша на него рукой махнул, так нет же! Непонятно кем ему приходящуюся волчицу убили - тут же все проснулось. Ладно бы еще волчица была бы каким-то "другом детства", как любил шутить балагур Семин, тоже погибший на обвале... Ааа, да к попадуну его! Дед мысленно махнул рукой и поспешил навстречу вываливающимся из леса каменным уродинам, подволакивая костяную ногу.
"..Закружить, заворошить, спрятаться за пургой. Сейчас еще и тамку им в глаза... Шмель - дурак, кто же тварюгам под ноги лезет? Ого, какой экземпляр... а слюни-то, слюни! Зеленые, отборные, склянка таких - сокровище.. ч-черт, как больно!"
"... кто же это такие? Никогда не слышал. Ув-вертливые, пропади они вслед! Не дать себя задеть, не дать себя задеть, не дать себя задеть... Ааа! Ох, это не рука, он задел только мешочек с травами... Его еще Дед дал. Стоп. Он же быстрый - жуть... Вот, хороший куст, наклониться и спрятаться... Арбалет совсем плох.. Почему эта уродина отступила, только распоров травки? А Дед-то как отплясывает! Ха, так он травки по ветру сеет. То есть... Траву - на стрелу. Ну, попляшете у меня, хе!.."
* * *
- За что? Господи, за что? За что ты так? Что, что я сделал? Зачем?! За-чем все это?! - прижимая окровавленные руки к груди и стоя на коленях, парень раскачивался из стороны в сторону. Всхлипывал, размазывал грязные сопли по лицу и грозил, спрашивал, умолял небо. Снова грозил, кричал, размахивая руками, роняющими темные тяжелые капли крови, уже начинающие зеленеть.
- За что? Что я такого сделал? Что мы сделали... что я не сделал... Ответь! Отве-ээть!
Резкая пощечина опрокинула его на землю.
- За что, говоришь? - зло процедил сквозь зубы Рак, садясь на корточки. - Хочешь, я расскажу, за что?!
Парень перестал всхлипывать и осторожно уселся. Такие красивые в прошлом глаза его заплыли грязной пленкой, весь он был перемазан в глине и крови.
- Так вот. За что. Сильным себя возомнил? Я угадал? Может, вообще всесильным?! Ты что, думал, после пещеры все можешь? Ты думал, там остались только недостойные, а те, кто вышли - уже все могут, да?! - Рак уже кричал, распаляясь. Точно так же кричал на небо парень минуту назад. Парень неуверенно кивнул, увидев, что Рак ждет ответ.
- Так вот. Всесильных здесь не бывает. Не бывает, понял?! Тех, кто уверился в своих силах, здесь бросают на съедение болоту. И то! Ими и болото брезгует! Ты видел Маканутого?
Парень вздрогнул. Видение полуживого сумасшедшего, уже не напоминавшего человека даже в отдаленных кошмарах, повергло его в очередную истерику. Он снова начал всхлипывать, прижимая окровавленные руки, почти превратившиеся в культи. Очередная пощечина снова привела его в чувство.
- Может, ты еще и вообразил, что можешь пройти в одиночку? Может, ты возомнил себя спасителем рода человеческого?! Вообразил, что тебе все по плечу?!! - кивок парня поверг Рака в ступор.
- Ой, дурааак, - почти тоскливо провыл он. От его ярости не осталось и следа. - Ой, дураак... Молись, что умрешь быстро. - Рак встал и, уже не смотря на парня, как не смотрят на обреченных - они вроде еще здесь, но на самом деле до них уже не докричаться даже шаману - направился к темной куче, откуда торчали поломанные и искореженные крылья.
"Ан? - почти испуганно подумал парень. - Только не Ан! Только не он!!" Этот полуразумный импульс мозга был последней связной мыслью обреченного. Всхлипывания переросли уровень угроз небу. Теперь он просто сидел, покачиваясь, и бездумно смотрел вперед, что мыча временами. Через минуту уже было все кончено - глаза окончательно поменяли цвет и осмысленность. Из уголка рта стекала капелька зеленки.
Рак был прав, пророчествуя мучительное существование истерящему парню - он еще долго сидел, покачиваясь, на вершине холма и провожая полуразумным взглядом отряд. Он метался, пытался потянуться вслед уходящим людям, и тем было страшно взглянуть в полные ужаса глаза. Он тянулся, пока не понял свое бессилие. Потом уже просто сидел, ждал смерти, тихо сходя с ума в теле, которое разъедало по чуть-чуть, как опытный палач, болото. А существовал он долго. Очень долго.
Рак обернулся уже на вершине перевала через несколько дней и едва различил темную точку в оставленной долине. На мгновение почудилось, что так и оставшийся безымянным парень сверкнул зеленью сумасшедших глаз.
* * *
- Дед. Вот в чем смысл нашего похода? Нет, подожди. В чем смысл вообще нашей работы, нашей жизни?
Дед поворошил костер палкой. Поглядел вслед улетающим в небо искрам и перевел взгляд на Шмеля.
- Эк тебя хватануло. Что вдруг?
- Нуу.. Смотри, сколько идем, скольких потеряли, да даже этого недотепу с волчицей! А зачем? Только вот не говори, что ради правительницы. Не поверю. Зачем вообще живут люди? Ради детей, да? Ради выпивки, веселья? Ради работы, славы? А что это дает?! Зачем все это?!! - распаляясь, Шмель выпрямлялся, глаза стреляли вокруг, чуть ли не испепеляя все. - Вот это все - ради чего? - он обвел все рукой.
Дед ворошил угли..
* * *
- А что это за две странные колеи? Вот эти, по бокам от тропинки?.. - я вгляделся в их неровные края.
- Это крылатый прошел, - с неудовольствием ответил попутчик. - Старый, многолетний крылатый....
- Почему сразу старый?
- Только долгожители разочаровываются в жизни, - помолчав, он добавил:
- Так разочаровываются, что у них отнимаются крылья. Крылатые не могут летать, когда узнали жизнь... - он тяжко вздохнул и опять замкнулся в себе.
А я все пытался представить себе многолетнего "крылатого", бредущего по дороге... А колеи-то от крыльев!... Черт, я это зря спросил - теперь мне такой крылатый добавится в вереницу ежевечерних кошмаров...