Во что верим: по Достоевскому - в преступление и в наказание, по научному - в признание и в призвание.
Как это, спросите вы, отчаявшись уже на первых строках моего письма?
А так, что всё, во что люди верят - это в их виновность или в их невиновность, а, если быть более точным - то люди верят в их (свою) невиновность, и - в виновность других.
Призвание - это невиновность. Признание - виновность.
У Раскольникова было два выбора - признаться в убийстве или ПОЧИТАТЬ это убийство призванием.
Призвание убийцы спасло бы его от каторги, если бы он не сознался, и сам не пришёл бы в полицию.
Признание не облегчило его участь, напротив сделало из него преступника.
Почему, вы спросите, начав уже заикаться?
А потому, что никто и никогда не видит момента преступления - только бог, и бог допускает его.
Это значит, что либо ты призванный, либо наказанный. (сравните: много званных, но мало избранных).
Бог предоставляет полную свободу выбора, но только по этим двум пунктам.
Далее свободное путешествие. Это о любимом вопросе верунов: "почему бог допускает это"?
Что же получается - третьего, как всегда не дано и делай, что хочешь, и будь, что будет?
Именно так. Менты поняли это и предлагают выбор, либо чистосердечное признание в преступлении, либо считай себя преступником сам и пеняй потом на себя. Менты хитры со своими подходцами, которым их обучила религия, работающая на закон. Менты - та прослойка общества, которая лишает человека выбора, который предоставил ему сам бог Случай.
Бог не наказывает. Это знают многие. Наказывают себя сами люди. Первое, чем они себя наказывают - это тем, что считают свои поступки не призванием, какие бы эти поступки или проступки плохие или хорошие не были. Они наказывают себя не призванием бога (сравни: призвание, призывание, призывать бога, молиться ему).
Второе наказание людей - это то, что некоторые и даже многие верят в это, так называемое, чистосердечное признание, которым пугают пуще каторги.
Правоохранительные органы наказывают себя тем, что верят в него - в признание. Они и в милицию идут, веря в признание невиновных граждан себя преступниками.
Лишь немногие из милиции работают по призванию - карателями, верят в кару и в своё право карать.
Остальные - сами веруны и будущие терпилы, как сказал Карпов - скот, который доют.
Вот о чём написал нам Фёдор Михайлович - о двух типах людей на Земле, только двух и не более, к сожалению: о терпилах и лепилах, о тварях и правоимеющих, о рабах и славянах.
О тех, кому бог даёт призвание и о тех, кого бог лишает признания, но они, запуганные совестью, стыдом и виной, раскаиваются и признаются во всех смертных грехах.
То есть бог помогает в обеих случаях.
И тут нельзя промолчать по поводу роли религии - она в жёсткой ментальной связке с органами. Именно она первоначально напугала людей грехами и виной, по её учению, человек греховен по умолчанию.
Что с него взять, если он попал ещё и под раздачу ментам?
Теперь он виновен дважды. Терпи, советует церковь. Не сетуй. Признайся. Покайся, смерд. Мало пожертвований церкви давал. Во как, граждане верующие. Все против вас. Все, кроме Достоевского и Гитлера.
Человеки забрели так глубоко в вину, что участь их известна. История показала нам человека во всей его красе. Теперь все - признанные, все - признавшиеся, у всех рыльце в пушку.
Если раньше можно было считать, что человек - это звучит гордо, и таково его призвание на Земле, то теперь, если ты - человек - то ты раскаялся (раскололся) по умолчанию. Ты чистосердечно признался в этом, значит, ты - преступивший, и жизнь твоя не призвание, жизнь твоя - каторга, на веки вечные.
А что же вы хотели, спросите вы, уже успокоившись и пакуя вещи на выход?
На Земле идёт война, и все это знают, и призвание одних мачить других, как огурцов в банке.
А - ничего не хотел.
Просто хотел выпить, закусить и поговорить. Считайте этот опус за мой тост.