Вышинская Е.Н. : другие произведения.

Маги: плечом к плечу (глава третья)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фанфик можно считать литературной адаптацией манги. Сюжет полностью повторяет ее события, начиная с событий в Бальбаде, с одним лишь различием - появляется авторский персонаж. Описывается то, как незначительно влияет он на происходящее, и в несколько большем объеме, чем в оригинальном произведении Отаки Шинобу, раскрываются характеры остальных героев.
  Глава третья (где напущено туману, опять распускают нюни, и где присутствует краткое, но полное лишений, жизнеописание Масрура)
  
  Сумерки растеклись по улицам Бальбада. Когда-то прозднично-шумные, сейчас они застыли в тревожном молчании, страшась напастей, которые несет с собой ночная тьма в неспокойное для города время. По этим коридорам безмолвия, стараясь успеть к назначенному времени, шли Джафар и Яр.
  - Зачем тебе оставаться здесь? - спросил советник, имея в виду то, что юноша так настойчиво просил ночлега у Гази.
  - А-ха-ха, а я как раз думаю, как бы поделикатней подобраться к этой теме, - неловко хохотнул Яр и вздохнул, собираясь с мыслями. - Я, по-правде, не знаю... Возможно ты расценишь это, как неблагодарность с моей стороны... Но я хочу попросить денег за мое участие в разгоне банды тумана.
  - Продолжай, - Джафар приподнял бровь. Мужчину умилило, с каким смущением Яр высказал свою просьбу, но благосклонного отношения к юнцу он не показал - хотел проследить, как тот размышляет.
  - Проблема этой страны не только в разбойниках, которые растаскивают казну. Я не разбираюсь в экономике и, тем более, в организации государства, но что это за система налогов такая?! Разве они не должны взиматься на благо самих жителей? Ну там на дружину, благоустройство города. Но никакой защиты нет - банда тумана грабит дома и убивает людей! Благоустройство... Джафар, ты видел колодец? Да он уже почти с землей сравнялся! Фонтаны работают только в центре города... Куда идут те деньги, которые с таким трудом зарабатывают граждане?.. Я... Мне кажется, что это неправильно.
  Советник сочувственно посмотрел на паренька и понял, что вызывает в нем симпатию к Яру и теплое чувство ностальгии. То, с какой горячностью сопереживал мальчишка совершенно чужим бедам, всколыхнуло в нем воспоминания о путешествиях с Синдбадом, когда тот еще не был королем.
  - И я подумал, - юноша пнул лежащий на его пути камешек, - раз Синдрия зависит от Бальбада - надо приводить в порядок Бальбад. Поправь меня, если я не прав.
  - Ну, в общем и целом... - уклонился от ответа советник.
  - Вряд ли я смогу придумать, как вывести страну из кризиса, но есть вещи, которые мне под силу. Например... я мог бы бесплатно раздавать похлебку. На это не должно уйти много денег, хотя нужно узнать точную цену на продукты. Если привлечь Улью, следить за раздачей будет легче - она знает местных в лицо... Хорошо бы еще охрану, но это я совсем замечтался. Надеюсь, прецедентов не возникнет. У меня в карманах пусто, а просить вас заплатить мне просто так мне кажется несправедливым.
  - Поговори об этом с Сином, последнее слово все равно за ним, - посоветовал мужчина. - Хотя, зная его, могу сказать, что он не поскупиться и тебя самого без награды не оставит. Потому что идея неплоха.
  - Вот и хорошо - я бы все равно часть денег себе прикарманил. Страшновато мне с голым задом оставаться.
  - Кажется, я понял, чем ты понравился нашему достопочтимому королю, - улыбнулся Джафар.
  - Своей наглостью?
  - Своей прямотой, - поправил советник. - Ты похож на Синдбада, когда ему было столько же лет, сколько и тебе сейчас.
  - Даже не знаю, то ли как комплимент это принять, то ли как осуждение, - усмехнувшись, почесал затылок Яр.
  - Ха-ха, ты прав, он блистает разнообразием своих качеств. Но при всех отрицательных, положительные все же значительно преобладают, - оценил шутку мужчина. - И одно из них - он легко сходится с людьми. Как и ты.
  - Легко?! - удивился Яр. - Да у меня вся спина потом покрылась, пока я придумывал историю про превеликоуважаемых коневладельцев.
  - Она вышла у тебя на славу, - похвалил юношу Джафар. - Давай-ка прибавим ходу, мы слегка опаздываем.
  Яр кивнул в знак согласия и зашагал быстрее.
  
  К гостинице они подошли уже когда взошла луна. Перед главным входом их ждали Моргана и Аладдин. Девочка первой заметила приближающихся юношу и советника. Позвав друга, она пошла навстречу.
  - Вы так задержались, мы начали волноваться, - Моргана заметно нервничала.
  - Где Син и Масрур? - перебил ее Джафар.
  - Они ушли занять свой пост, - поспешно ответила девочка. - За ними прислали слугу, а нам Синдбад велел дождаться вас.
  - Да, все правильно, у купца дежурят только они вдвоем... Втроем, - поправил себя советник, вспомнив про Яра. - Аладдин, Моргана, нам тоже пора. Яр, отправляйся к Синдбаду и расскажи о том, что мы узнали, - ассасин протянул юноше карту и указал на одно из отмеченных мест. - Они будут здесь... Для нападения банды тумана еще рановато, но будет лучше, если Син будет в курсе до того, как начнет действовать.
  - Понял. Все сделаю, - ответил Яр, сворачивая карту, и легким бегом направился к дому купца.
  Влажный воздух Бальбада, остыв, облачил город в густой туман, и тот преобразился, став таким, каким его любили описывать дервиши. В своих песнях они рассказывали о искусно построенных величественных башнях, освещаемых ликом луны, которые, будто диковинные корабли, выплывали из призрачных волн облаков. О ароматных южных цветах вокруг затихших фонтанов. О переплетении проходов и улиц, где за очередной аркой, отодвинув сиреневую дымку, как прозрачный полог дорогой элиохабтской ткани, ожидаешь встретить сладострастную красавицу, томящуюся по твоей ласке и поцелуям. Яр рассчитывал встретить скорее татя с "перышком" за голенищем, чем охочую до мужского внимания местную блудницу, поэтому передвигался быстро и крайне осторожно, и довольно скоро добрался до намеченной цели, лишь дважды останавливаясь у уличных фонарей, чтобы свериться с маршрутом по карте. Когда он различил в мареве тумана размытый свет качающегося в чьей-то руке фонаря, решил сначала подать голос: чужого оклик спугнет, своих - предупредит. Юноша подумал, что заранее обнаружить себя будет полезно для собственной же сохранности, припомнив ширину плеч Масрура и величину его кулаков.
  - Э-эй! Уважаемые! - выкрикнул он. - Не здесь ли живет купец... Купец... блошиная чехарда, да как же его зовут-то!
  - Аль-Джарис, - уточнил Синдбад, подойдя. - А-а-чхи!!
  - Здравы будьте, - по привычке пожелал Яр.
  - Да нормально, - не вспомнил обычая моряк. - Это из-за холода. В южных странах во время туманных ночей он аж до костей пробирает.
  - Ничего не поделаешь, - Масрур рассеянно осматривался и не обратил внимания на то, как Синдбад подошел к нему с подветренной стороны.
  - Яр! - позвал моряк. - Давай сюда: здесь не так дует.
  - Э! Я тебе не заслонка! - постарался отвязаться от своего короля силач, но тот ловко уворачивался от его тычков.
  - Серьезно, здесь теплее, - не успокаивался Синдбад, в очередной раз уклоняясь от руки Масрура.
  - Я, вроде, согрелся, пока сюда...
  Парень не успел договорить, моряк перебил его, отступив от фаналиса.
  - Ты, говоришь, драться не умеешь? Иди сюда, я научу.
  - Не то чтобы я очень хотел... - Яру не верилось, что эта затея зайдет дальше предложения, но он недооценил скуки Синдбада и того, насколько он замерз.
  - Давай, тресни меня!
  - Зачем?
  - Чтобы знать твои возможности, - моряк пару раз подпрыгнул, разминаясь, и стал в боевую позицию. - Ударь-ударь.
   []
  - Э-э-э, куда? - не понимая, что это еще не конец, спросил Яр.
  - Да куда хочешь! Можешь в глаз, или по уху, или в челюсть звездани, - мужчина дважды махнул кулаком, как будто бил себя по подбородку. - Ну же!
  - Я не сделаю этого, - опустил брови юноша.
  - Ой, ну что ты, как девка! - тряхнул руками Синдбад, но от идеи не отказался. - Того гляди хныкать начнешь, к ма-амочке попросишься, - обидные слова он чередовал с толчками кулаком в плечи паренька.
  Яр держался расслабленно и мягко поддавался ударам, но когда они стали настойчивей, отступил и стиснул кулаки.
  - Я не стану драться с королем Синдрии!- настоял на своем юноша.
  - Аха-ха! Ты боишься достать меня ударом? Или, что против тебя пойдет моя армия?
  - Нет! Но разве это не будет неуважением с моей стороны?
  - А-а, быть королем - дерьмо, - раздосадовано бросил Синдбад. - Ладно, тогда врежь Масруру. Масрур, пойди сюда!
  - Все понял, - силач поставил фонарь на землю, подошел к Яру и выставил ладони. - Бей со всей силы.
  - Я, кстати, с новостями! - парень попытался перевести тему. - Насчет неполной карты...
  - Бей уже! - не выдержал моряк.
  Подумав, что просто так от него не отвяжутся, Яр, припомнив, как это делали матросы при спарринге на корабле, где ему однажды пришлось быть юнгой, принял устойчивую позицию, отведя чуть назад правую ногу и согнув колени. Резко перенеся вес тела вперед и повернув корпус, шлепнул кулаком по ладони фаналиса.
  - Ну как? - подгоняемый любопытством, спросил Синдбад.
  - Хилый, - сделал вывод силач. - Но есть техника.
  - Ну вот, а нам сказал, что не умеет! - обрадовался моряк. - А теперь, Яр, давай ко мне опять - у Масрура ты ничему не научишься, раз ты такой слабачек. Да не ломайся ты, не буду я тебя заставлять драться. Я все придумал: просто отними у меня кинжал, - он хлопнул по рукояти оружия, торчащего из-за кушака.- По силам?
  - Посмотрим, юноша попытался выхватить обозначенную цель, не рассчитывая на успех. Синдбад легко отвел его руку.
  - Так что там вы разузнали? - парировал он еще одну попытку, уже более замысловатую.
  Яр тут же переключился на вопрос. Вспоминая, с чего стоит начать, он сложил руки на груди и кулаком подпер подбородок.
  - Карта, действи...
  - Не останавливайся! - прикрикнул на него моряк. - Вот!
  Подножка, которую поставил парень, оказалась слишком слабой и сыграла против него самого.
  - Карта, действительно... - напомнил Синдбад, помогая юноше подняться на ноги.
  - Она не полная, - ответил Яр, вставая и потирая злополучный синяк.
  Парень попробовал блокировать руки оппонента, но из-за этого сам попал в захват.
  - Чего там нет? - моряк все еще держал пытавшегося вырваться мальчишку. - Ай! Кусаться против правил!
  - Вы установили только одно правило: забрать кинжал, - возразил высвободившийся юноша. - Там... умф... огороженная охраняемая территория, куда переселяют всех, кто не может платить налоги.
  - Тюрьма?
  - Не совсем... - Яр хотел вывернуть руку Синдбада, перебросив ее через себя, чтобы освободить запястье, но мужчина вовремя отпустил его и снова приготовился к защите. - Там не предполагается содержание заключенных: как сам устроился, так и живешь. Насколько я понял, еду можно достать только за тяжелый труд, ни о какой другой оплате речь не идет, - юноша остановился. - Это даже не рабы...
  Синдбад выпрямился и потер подбородок.
  - Братья Салуджа о многом умолчали, - пробормотал он, задумавшись.
  - Впрочем, не знаю, насколько это правдиво. Местные рассказывали про голод за стенами этого места, но сами боятся подходить к нему - на улице вдоль ограждения были только солдаты. Может, горожане так решили, потому что им самим живется туго. На окраинах разговоры в основном об уплате налогов, - пожал плечами Яр, отметив, что моряк ослабил бдительность и... ну-ка, ну-ка... Положил и вторую руку на пояс. Не самая удобная позиция, но теперь его локоть не закрывал рукоять кинжала. Юноша сделал быстрый выпад вперед и в этот раз схватил оружие. Тут же плечо и предплечье отозвались резкой болью, а вместо лица Синдбада перед глазами вдруг оказалась пыльная брусчатка. Моряк заломил за спину правую руку парня.
  - А потом ребром ладони вырубаешь противника, - мужчина легко хлопнул скорчившегося "ученика" по шее. - Понял, что нужно делать?
  - Да: быстро убегать, - прокряхтел Яр. встряхивая бывшую в заломе руку и распрямляясь.
  - Что ж ты так в себе не уверен? - мужчина ободряюще похлопал парня по плечу. - Пока не поверишь в себя, врага не...
  - Чем вы занимаетесь, лентяи! - одно из окон на втором этаже охраняемого дома было распахнуто, оттуда выглядывал тучный человек. - Вас всего трое, бездарей, так что не увиливайте от работы! Развлекаться будете в бардаке! А сейчас охраняйте, как положено! Рассредоточьтесь там по периметру что ли... У меня из-за вашей глупости кусок в горло не лезет! - проорал он, махнув жирной куриной ляжкой в сторону патрульных, плюнул туда же и скрылся в оконном проеме.
  - Странно, - в полголоса сказал Масрур, - ведь глотка у него достаточно широкая.
  - Хорошо ему, богатенькому, - потер плечи Синдбад. - Греется в теплых объятиях юных дев, пьет сладкое вино и ест вкусную пищу. Мне бы так!
  - А давайте его ограбим, - с энтузиазмом предложил Яр, чем заслужил одобрительный взгляд фаналиса и смешок моряка. - Ненавижу, когда кто-то у...
  - Тссс, - Синдбад поднес палец к губам, призывая к тишине. - Там кто-то идет.
  Из тумана вынырнула фигура и нетвердой походкой стала приближаться к мужчинам. Сердце мальчишки учащенно забилось - вот оно, сейчас начнется!
  - Да она же на ногах не стоит, - моряк первым разглядел, что перед ними женщина с ребенком в плечевой перевязке, и поспешил к ней узнать в чем дело.
  Яр все не мог отделаться от чувства опасности и старался держаться ближе к своим товарищам.
  - Что с Вами? - склонился над скорчившейся горожанкой Синдбад. Масрур приблизил фонарь, чтобы осветить лицо прохожей. Резкий выпад - и мужчины отпрянули от незнакомки: в вытянутой руке она держала старый, но все еще острый кортик. Тут же со всех сторон послышался топот - охранников окружили, прижав к воротам. В густых облаках тумана поблескивали лезвия.
  "Это была уловка! Я так и знал"! - пронеслось в голове юноши, сердце которого продолжало судорожно стучать от волнения. Бежать было некуда, а перепрыгнуть забор купеческого особняка он бы не смог: тот был слишком высок. Оставалось стоять плечом к плечу с Синдбадом и Масруром.
  - А вот и банда тумана, - с мрачным удовлетворением констатировал моряк.
  - Наконец-то, - размял плечи и шею фаналис.
  Вырвав с корнем растущую рядом со входом пальму, он приготовился к защите.
  - Не дрейфь, юнга, - подбодрил Синдбад парня, заметив, как на его лице проступила испарина, и насколько участилось его дыхание.
  - Ну! Чего же вы ждете? - крикнул король Синдрии окружившим их людям. - Делайте то, зачем пришли! Дайте нам повод!
  Его слова заглушил свист пальмы, рассекающей воздух: Масрур орудовал стволом дерева, как копьем, вертя его и расширяя кольцо окружения.
  - Стой! - раздался отчаянный женский голос, и вперед вышла горожанка со старым кортиком. - Стойте. Вы хоть знаете, кого охраняете? Хозяин этого особняка каждый день нажирается до отвала и тепло одевается, его руки не знают ничего тяжелей кошеля с деньгами! А нам нужна еда! Моя дочь умрет, если не поест сегодня, - она прижала к груди малыша. - Это мой третий ребенок, я не могу ее потерять! Так что прочь с дороги, если жизнь дорога!
  Туман слегка рассеялся от горячего дыхания нескольких десятков человек, открыв ошарашенным мужчинам тех, кто их окружил. Это были в основном старики и женщины, худые и немощные. Оружием им служили серпы и ножи, а в глазах застыла решимость убить за кусок хлеба.
  - Что там еще!? - из окна на втором этаже опять высунулась, потрясая вторыми подбородками, физиономия купца. - А, снова эта мразь с окраин. Прогоните их уже, - скомандовал толстяк патрульным, но, видя, что они ничего не предпринимают, крикнул на горожан. - Пошли прочь! Кыш! Хотите есть? Вот вам, - он швырнул через ограду остатки недоеденной куриной ноги. - Берите и проваливайте отсюда!
  Объедки шмякнулись в дорожную пыль, приковав к себе голодные взгляды людей. Первой очнулась горожанка с ребенком. Она метнулась к подачке и почти ее схватила, когда Синдбад, резко шаркнув башмаком по дорожной пыли, отшвырнул куриное бедро к забору. Тут же остальная толпа кинулась к подачке.
  - Не сметь! - проорал моряк.
  Все остановились в оцепенении. Бальбадцы рассчитывали взять Синдбада числом, а Яра вообще не брали в расчет, однако они не посмели выступить против фаналиса, что стоял чуть позади короля Синдрии.
  - Никто из вас не будет есть эту дрянь! - указал моряк на остатки куриного окорока в пыльной панировке. - Думаю, Аль-Джарис достаточно добродетелен, чтобы накормить страждущих, собравшихся здесь, - мужчина сделал паузу, чтобы до людей дошел смысл его слов. - Он любезно откроет двери своего особняка нуждающимся и примет всех, как дорогих гостей, - теперь Синдбад окинул строгим взглядом толпу горожан, позабывших себя от голода. - Но если кто-нибудь из вас, ублюдков, посмеет поднять оружие на жителей этого дома, ни один из переступивших его порог сегодня ночью не увидит рассвета. Все это поняли?!!
  Последняя фраза даже Яра заставила вжать голову в плечи, хотя к нему она не имела никакого отношения. Притихшие было под строгим окриком короля Синдрии бальбадцы начали неуверенно перешептываться. Они сомневались в том, что говорит этот странный патрульный, и боялись засады за воротами особняка.
  - Что ты несешь, сын шакала! - багровый от гнева купец снова был на своем наблюдательном посту, без сомнения, он слышал все, что сказал горожанам моряк. - Сейчас же выбей всю дурь из этих навозных жуков и отправь их восвояси, иначе палач султана снесет твою ослиную голову!
  - Палач останется без работы, а моя ослиная голова еще порадует меня великолепными идеями, - рассмеялся Синдбад. - И тебе стоит сделать так, как я говорю. Тогда завтра ты получишь благодарности от султана за содействие в делах Альянса Семи Морей. В случае отказа, - продолжил мужчина с издевкой, - бедному палачу все-таки придется сегодня проснуться пораньше, ведь твой правитель будет так недоволен тем, кто испортил отношения Альянса и Бальбада.
  - Ты лжешь! - стиснул пухлые кулаки Аль-Джарис.
  - Возможно, - кивнул Синдбад. - А возможно и нет. И тогда эти люди просто вернуться сюда завтра и вынесут все, что им нужно из твоего, уже пустующего, дома.
  Лицо купца готово было лопнуть от хлынувшей к нему крови. Но толстяк понимал, что если он не пустит их добровольно, то их здоровяк просто вышибет ворота. Ему это не составит труда, если вспомнить, с какой легкостью он выдрал пальму перед домом. Ладно, он накормит нищих. Но через пару дней, когда его жалоба дойдет до султана, этот своевольный бездельник будет корчиться на фалаке.
  - Абдула! Открой двери нашим гостям и проводи их на кухню, - скрепя сердце приказал купец своему слуге.
  Сомнение в глазах горожан пропало, когда они увидели насколько зол хозяин особняка. Король Синдрии повернулся к ним, услышав скрежет отпираемой калитки.
  - Вы помните, что я вам сказал: все жители этого дома должны быть целы и невредимы. Я хочу, чтобы вы все это подтвердили, - Синдбад проследил, как, один за другим, люди отвечали ему утвердительными кивками.
  Только убедившись в том, что все собравшиеся поняли, чем может обернуться нарушение обещания, моряк приказал фаналису освободить путь к воротам и сам отступил. Бальбадцы, украдкой поглядывая в сторону Синдбада, цепочкой вошли в калитку. Прозвучал тихий голос Абдулы: "Прошу за мной, кухня в эту сторону". Его слова утонули в радостных криках нищих.
  - Э! Потише там! - проорал моряк.
  Возгласы тут же стали еле слышны, но не затихли совсем.
  - Ну что, пошли погреемся? - наведя порядок, предложил король Синдрии.
  Довольный, он хотел было войти в особняк, но остановился, увидев Яра. Масрур аккуратно положил пальму вдоль забора и тоже остановился рядом с парнем. Тот так и остался стоять у сплошной створки ворот, прижавшись к ней потной спиной. В его голове все еще прокручивались уже не нужные действия при нападении толпы. Юноша вытер влажные ладони о штаны. Моряк отечески потрепал макушку мальца.
  - А умел бы драться - был бы поуверенней и не испугался, - поучительно произнес он.
  - Яр не справился бы и с третьей частью этих людей, - сухо заметил силач.
  - Нет, погоди, - возразил Синдбад, - дело не в этом. В конце концов мы же...
  - Вы правы. Оба, - признал парень. - Я усвоил урок.
  - Тебе надо тренировать мышцы, - указал на недостаток Масрур.
  - Хорошо, - нехотя согласился юноша.
  - Завтра Джафар займется тобой, - кивнул Синдбад и шагнул в калитку.
  - Нет, - возражение Яра настолько удивило моряка, что он вернулся на улицу.
  - То есть как это - "нет"? - недоуменно поднял бровь мужчина. Давненько Соломон не подбрасывал на извилистую тропинку его жизни такого маленького упрямого остолопа.
  - То есть не завтра, - пояснил парень. - Я понимаю, что если мне не приходилось драться раньше, то это не значит, что навыки боя не пригодятся мне и впредь. Но, думаю, сейчас есть проблемы важнее моих навыков самообороны.
  - Слушай, ты, как костяной крючок на сома у меня в жопе! - не выдержал король Синдрии. - Вываливай уже, что там у тебя на уме?
  - Я просто пытаюсь быть последовательным, потому что... Хочу попросить у Вас денег! - в тон Синдбаду воскликнул вконец смутившийся юноша.
   []
  - Только и всего? - удивленно хмыкнул моряк, его рассмешило, насколько кротким стал мальчишка, когда дело дошло до финансового вопроса. - Ты морочишь мне голову только потому, что не можешь прямо сказать: "Выворачивай-ка свой кошель, Синдбад, не будь жмотом"?
  - Да, - Яр нашел в себе решимость посмотреть в глаза королю. - Я ничего не могу просить просто так. Поэтому я хочу объяснить, для чего мне нужны эти деньги.
  - А я дам их тебе прямо сейчас и просто так, - сказал моряк, положив руку на спину юноши и слегка подтолкнув к калитке. - Только давай в дом зайдем, а то я опять замерз.
  Весь особняк был поставлен на уши. Слуги безуспешно пытались уследить за "дорогими гостями", которые, отхватив свой кусок на кухне, сновали по комнатам, ища еще что-нибудь "свое" про запас, на завтрак. Бывшие патрульные прошли небольшой коридор и повернули налево, в галерею, где Синдбад умостился на подоконнике поближе к выходу и жестом приказал оставаться здесь. Дальше по коридору, если спуститься по ступеням, можно было попасть в открытый внутренний двор с небольшим прямоугольными бассейном, вдоль которого располагались ухоженные клумбы. Серебристый лунный свет лишь слегка задевал тянущиеся к нему верхушки кустов. Из помещения через резные двери сюда проникали лучи от горящих в доме ламп. По узорчатому трафарету пятен света на цветистой мозаике плит сновали тени людей, но здесь, под открытым звездным небом, было тихо и спокойно.
  - Да куда же он запропостился? - бормотал Синдбад, обшаривая кушак в поисках кошеля. - А вот он. Эй малец, - позвал он Яра, протянув мешочек с монетами, - держи.
  Но юноша не услышал слов короля Синдрии, он пристально вглядывался в полутьму дворика. Моряк проследил направление его взгляда, но ничего подозрительного не заметил. Казалось, в голове мальчишки разыгрывалось приключение, где он - главный герой. Вот-вот он обнаружит засевших в засаде врагов. Синдбад решил ненадолго забыть, что его книги не понравились Яру. Ему очень хотелось, чтобы парень представлял себя именно на его месте в то время, когда теперешний повелитель Семи морей еще только покорял подземелья, не задумываясь о собственной стране. Вепар, например, где в зарослях садов ему и его друзьям приходилось высматривать коварных маридов, обращавшихся в животных. Хитрых духов можно было вычислить лишь в темноте по жару горящих глаз и вырывавшемуся из ноздрей пламени. Давненько это было... Мужчина поднес кошель к уху паренька и звякнул им пару раз.
  - Что это? - обернулся Яр, очнувшись.
  - То, чего ты так стеснялся попросить, - король передал, наконец, деньги своему подопечному, который, к его удивлению, не спешил ни обрадоваться, ни поблагодарить за щедрый подарок. Вопреки ожиданиям Синдбада, юноша, нахмурившись, раскрыл кошель, вытащил из него монету и придирчиво ее осмотрел.
  - Ты еще на зуб ее попробуй, - обижено предложил моряк парню и проворчал, явно ища сочувствия со стороны Масрура. - Почему он всегда думает, что я собираюсь его обмануть?
  Силач с сомнением посмотрел на начальника.
  - У него на это могут быть свои причины, - припомнил он свое знакомство с Синдбадом.
  - Не-ет, я Вам верю, - улыбнулся юноша, однако поглядев на мешочек, снова сдвинул брови. - Но Вы уверены, что я смогу этим расплатиться на местных рынках?
  - А почему бы и нет, раз рупии - местная валюта? - моряк давно понял, что облавой на банду тумана дело не закончится. - Их с охотой приняли за наш сегодняшний обед.
  - Мои медяки поменяли здесь на бумаги с номиналом, - припомнил Яр, -вот их точно принимают в качестве оплаты. А чтобы в Бальбаде пользовались монетами, я не видел.
  - Можешь нам показать эти бумаги? - попросил Синдбад.
  - У меня их больше нет: то, что оставалось после кражи, я потратил, - пожал плечами юноша и взвесил в руке кошель. - Сколько здесь?
  - Не знаю, сам посчитай.
  Парень высыпал содержимое мешочка в ладонь, горсть серебряных кругляшей с трудом в ней уместилась.
  - Но я не знаю курса рупий к бумажным деньгам, - рассуждал юноша вслух, рассматривая монеты так, будто вместо серебра в его руке гремели битые ракушки. - Давайте так: что я могу купить на одну рупию?
  - Ну, - Синдбад прикинул, что могло бы понадобиться Яру. - На рупию ты бы мог поужинать от пуза в том духане, где мы сегодня были. Причем, со сменой блюд и десертом, но не слишком изысканным, и только ты, без компании. Или вот, например, твои сапоги, если бы были новыми, стоили бы как раз... - тут он присмотрелся к Яровой обуви. - Да нет, за них можно было бы и пять рупий отдать, да еще присыпать парой десятков пайсов. Уж не вешал ли ты нам лапшу на уши насчет своего достатка?
  - Какие могут быть претензии у того, кто только что обижался на недоверие? - вопросом на вопрос ответил юноша. - Но я скажу Вам правду: когда я купил их, мне пришлось месяц до следующей получки есть сухари, - он улыбнулся, как будто предавшись ностальгии. - И все свободное время проводить в лесу, выискивая что-нибудь съестное... и не ядовитое. Тогда-то их стоимость и окупилась с лихвой: мама научила меня на чем можно экономить, а на чем нет, - Яр осторожно вернул монеты обратно в мешочек и снова задумался.
  Моряк припомнил, как заблудился в садах все того же Вепара, разделившись со своими попутчиками. Припасы были в чужой сумке и ему пришлось самому добывать себе промпитание в течении двух дней, пока он снова не воссоединился с друзьями.
  - Зачем все свободное время? При желании и одного пойманного зайца можно растянуть на три-четыре дня. Если, конечно, приготовить, - Синдбад вопросительно посмотрел на юношу.
  Тот потупился под пристальным королевским взглядом и вынужден был признаться.
  - Видите ли, охотник из меня чуть хуже, чем боец. Я и рыболов, надо сказать, был не очень. Но голодать мне не пришлось. Скоро по моим нелепым ловушкам на зверей меня вычислил лесник. Сначала он дал мне по шее за ловлю животных в частных владениях, а когда узнал, в чем дело, предложил ужинать у него каждый день, за это я должен был играть с ним в мельницу, королевский стол и волка и овец. Он сам выстругивал доски и фигурки, а его жена их расписывала. Тогда же он научил меня выстругивать рыболовные крючки из дерева.
  - А ты везучий, дьяволенок, - отметил моряк.
  - Что касается добрых людей на моем пути - Соломон всегда был ко мне благосклонен, - оглядевшись в поисках чего-нибудь деревянного, Яр приложил руку к дверному косяку.
  Закончив с этим обрядом, совершенно непонятным для синдрийцев, парень выудил из кошеля пять рупий и надежно завернул их в свой пояс на боках, где тот плотнее всего прилегал к телу. Остальное он положил на подоконник рядом с королем.
  - Забирай все - с меня не убудет, - того немало озадачил такой поступок.
  - Нет, - снова возразил Яр, и Синдбад подумал, что соглашаться он не умеет в принципе. - Такой подарок слишком ценен, чтобы расхаживать с ним по Бальбаду. С ним за пазухой я рискую разжиться еще и кинжалом под лопаткой. Того, что я взял, мне хватит.
  Моряк неохотно вернул кошель обратно в складки кушака: у него всегда оставался неприятный осадок, когда по воле случая ему приходилось принимать назад то, что он уже отдал.
  - Скажем так, - предложил он, - ты даешь мне их на хранение, но в любой момент можешь потребовать, договорились?
  Яр неуверенно кивнул.
  - А теперь рассказывай, - Синдбад с любопытством склонил голову на бок, - что ты собираешься делать завтра?
  - Я думаю... - начал Яр, но договорить не успел, его перебил негодующий вопль купца, бегущего за пожилым бальбадцем по галерее.
  - Держите! Остановите его, не дайте уйти! - пыхтел Аль-Джарис, обливаясь потом. Вопреки разнице в возрасте, старичок быстро увеличивал расстояние между собой и хозяином особняка и был уже у дверей в коридор, ведущий из дома, когда, по указанию Синдбада, дорогу ему преградил Масрур. Бедняга метнулся к окну, но в этот раз уже сам король помешал ему сбежать. Схватив за шиворот старика, моряк отбросил его к противоположной стене. Пробежка по дому стала серьезным испытанием для дряхлых дедовских косточек, он сполз на пол, съежился и беззвучно заплакал, понимая, что теперь ему не сбежать. Ни моряк, ни фаналис не обратили внимание на жалкие поскуливания беглеца, мужчины вернулись на свои облюбованные места и стали дожидаться, когда тучный купец, наконец, доберется до них. Яр же был растерян, и совершенно не понимал, что делать: то ли помочь горожанину подняться, то ли держаться от него подальше и быть наготове - тот что-то прятал за пазухой, и, могло статься, что это был нож. Жалость и отвращение смешались на лице юноши, когда старик, хныча и пуская сопли, пополз к нему, видимо, почувствовав, как колеблется парень.
  - Эй, дед, чем ты так прогневал достопочтимого хозяина дома? - вопросом остановил его Синдбад.
  - Он... Уф-ф-ф... Он, - наконец подбежал Аль-Джарис, отдышка не давала ему предъявить обвинения в адрес бальбадца, и только с третьей попытки он на одном дыхании выпалил. - Этот вонючий оборванец стащил у меня набор столового серебра, - и снова запыхтел отдышкой, как закипающий чайник.
  Моряк сморщил подбородок поднял брови.
  - Вот как? - он посмотрел на горожанина. - Что скажешь?
  Тот, рыдая, стал мямлить что-то в свое оправдание, сжимая ворованную вещь под рубахой. Разобрать его речь было невозможно: нищий глотал слова при каждом всхлипе, а когда пускал слезу, лицо его настолько искажалось судорогами, что он мог только реветь, как гаур на гоне.
  Синдбад жестом приказал ему замолчать, и старик мгновенно заткнулся.
  - Ты кого-то убил или покалечил в этом доме?
  Бальбадец выпучил глаза и замотал головой так резво, как это ему позволяли его скрипучие суставы.
  - Покалечил! - купец, в точности, как и его "гость", вытаращил зенки и затряс головой с такой частотой, что делай он это чуть дольше - его глаза перевернулись бы, и до конца дней своих он мог бы видеть разве что свои темные мыслишки. А таких у него было предостаточно. Заметив, что его бывший охранник не придал должного значения факту о краже, толстяк решил оклеветать деда.
  - Ну что ж, плохой поступок всегда требует наказания, - согласился моряк и добавил. - Если он есть. Пойдем, покажешь мне пострадавшего.
  Аль-Джарис стиснул зубы и процедил сквозь них.
  - Не стоит беспокоится, этот человек получил не серьезные повреждения.
  - Нет-нет, мне непременно надо увидеть, что натворил этот негодяй, - король указал на сжавшегося в комок и снова начавшего хныкать старика, - чтобы вынести ему достойный его деяния приговор.
  - Но он вор! - купец бросил попытки наговора, потому как предъявлять пред кари очи "судьи" было некого, но он решил до победного конца гнуть линию с кражей. - Этот отброс стащил у меня вещи в то время, как я был к нему так добр и накормил досыта яствами со своего стола.
  Моряк устало потер переносицу и тоном, не терпящим возражений, потребовал у бальбадца.
  - Показывай, что ты там прячешь.
  Однако горожанин не спешил расстаться со своим сокровищем. Он затравленно пялился на Яра, ища у него поддержки. От этого взгляда по спине юноши пробежали мурашки, он передернул плечами и отвел глаза. Тогда нищий подполз к парню, стал дергать его за рукав и просить о помощи, и Синдбаду пришлось прикрикнуть на старика, чтобы тот прекратил безуспешные попытки свалить свои проблемы на Ярову голову. Только так горожанин отлип от юноши и выудил из-за пазухи плоскую прямоугольную коробочку. Моряк взял ее и, открыв, обнаружил там на шелковой подушке вилку, ложку и нож. Приборы совсем потемнели от времени - в последний раз их чистили не меньше года назад.
  - Вот! Я же говорил! - раскудахтался Аль-Джарис. - Он украл у меня серебро! Отруби ему руку - вот какого наказания он достоин!
  Синдбад вздохнул, вытаскивая из коробка нож. Повертел его в руках, подкинул, проверяя баланс, и резко с силой швырнул его в косяк двери. Столовый прибор просвистел мимо левого уха Яра и воткнулся в дерево на четверть клинка.
  - Ну, во-первых, - с расстановкой произнес король Синдрии, - не "он украл", а "ты пожертвовал". Во-вторых, тебе стоит что-нибудь пожертвовать и остальным своим гостям. В этом случае ты удостоишься не только благодарности султана, но и награды от Альянса. И в-третьих, хорошо бы чтобы проявления добродетели вошли у тебя в привычку: сегодня эти люди пришли пришли с серпами и кортиками, а завтра штурмуют твое скромное жилище с лестницами и топорами. Сам знаешь, в такие неспокойные времена нужно быть ближе к народу. Ни один отряд наемников пока не устоял против беснующейся толпы. Ты ведь осведомлен о том, какое количество человек населяет город?
  Уже на слове "пожертвовал" купец дал себе слово довести до казни дело с жалобой на этого самоуверенного сына вонючей ослицы. Аль-Джарис развернулся на каблуках и, стараясь раньше времени не разразиться проклятиями в адрес охранника, зашагал обратно в дом. Когда он скрылся за углом, Синдбад выковырял нож из косяка и сел рядом с бальбадцем.
  - Послушай, дедуль, мне ведь действительно стоило бы отсечь тебе руку, - сказал он задумчиво, проверяя большим пальцем остроту лезвия. - Воровство - это серьезное преступление, знаешь ли.
  Старик был бы и рад бросить добычу и дать стрекача, но выход по-прежнему был под наблюдением фаналиса, которого нищий боялся больше всех остальных. Моряк в то время продолжал, рассеянно рассматривая вязь узоров на ноже.
  - Да, так бы я и сделал, если бы не вмешался уважаемый Аль-Джарис. В силу своего, несомненно, врожденного человеколюбия, он умерил свой праведный гнев и, вместо того, чтобы покарать тебя, как безродного шакала, он преподнес тебе такой дорогой подарок. А ты его даже не поблагодарил, - с укором произнес мужчина, вкладывая прибор в коробок и щелкая изящным замочком на нем. - Так что впредь тебе стоит проявлять у нему огро-о-о-омное уважение. Такое большое, какое позволяет тебе твоя прохудившаяся душонка. Только благодаря ему ты не стал вором.
  Синдбад протянул набор старику, но тот не притронулся к шкатулке. Глаза горожанина налились кровью, немощные руки, стиснутые в кулаки, задрожали от гнева.
  - Щенок! - выплюнул он оскорбление, вскочив на ноги. - Ты думаешь, мы от хорошей жизни пришли сюда! Вся ваша братия только и знает, что жрать от пуза и девок лапать, - бросался обвинениями старик, приняв короля и его свиту за наемников. - Вы ничего не умеете, кроме как простым людям глотки резать. Да ты и пайса честно не заработал, чтобы учить меня, что хорошо, а что плохо. А я знаю: все, что я делаю для своей семьи - все благо. И ты, гнида продажная, мне не указ!
  Моряк выслушал все оскорбления в свой адрес даже не моргнув. Неторопливо поднявшись, он незаметно для бальбадца сделал знак Масруру, чтобы он отошел от прохода, и стал невзначай вертеть в руках коробок.
  - Мда, плох Бальбад, как ни погляди, - тяжело выдохнул король Синдрии. - Но скоро все изменится к лучшему: вашу страну посетил сам Синдбад , Повелитель Семи морей. И он собственноручно взялся за решение проблем бальбадского народа!
  - Врешь, паскуда, до нас уже девять лет никому нету дела! Девять чертовых лет мы прозябаем в этих помоях, что султан и его прислужники все еще именуют государством! - взбеленился старик.
  Он продолжал кричать, посыпая проклятиями власти и взывая к Соломону, чтобы тот ниспослал кару на их пустые головы. И вдруг, все так же вопя о наказаниях, он выпростал вперед руки и загреб набор, который моряк по-прежнему держал на виду, обратно себе за пазуху. В этот же миг, не теряя ни секунды, горожанин опрометью бросился из особняка. Моряк, как будто спохватившись, но при этом дав хорошую фору нищему, выскочил за ним на улицу и прокричал вслед.
  - Не смей переплавлять их - тебя раскусят в первой же лавке!
  Прислушавшись к топоту убегающего, Синдбад убедился, что тот сумел расслышать его слова. Не хватало еще, чтобы он расплачивался фальшивыми монетами, переплавленными из приборов, - в это столовое серебро была примешена немалая доля меди. Легкий сквозняк заставил встрепенуться согревшегося в галерее моряка, и он поспешил обратно. Масрур ждал его, перекрыв проход во двор и наблюдая за галереей.
  - Мы еще нужны здесь? - спросил силач, и по его тону невозможно было понять, в чем он заинтересован больше: остаться и понаблюдать за веселой чехардой в купеческом доме, или вернуться в гостиницу и насладиться поздним ужином. Или ранним завтраком - это как посмотреть.
  - Да, - подтвердил Синдбад, состроив гримасу обреченности - в том, что хотелось ему, сомневаться не приходилось. - Вряд ли банда тумана заявится сюда сегодня, но нужно проследить, чтобы все эти обалдуи благополучно покинули дом. Я же все-таки обещал. К тому же... А где Яр?
  Король Синдрии растеряно оглянулся по сторонам, в голову ему начинала закрадываться мысль, что парнишка сбежал. Однако была в этом какая-то странность: если бы он хотел поживиться за счет Синдбада, то взял бы весь кошель, а не...
  - Он во дворе, - фаналис чуть отступил, открывая королю обзор на внутренний дворик. Юноша уже подходил к ступеням, где стоял мужчины.
  - Кто-нибудь из вас может определить, созрел ли гранат? - с ходу воодушевленно спросил он.
  - Ты почему ушел? - проигнорировал вопрос моряк.
  - Разве я был нужен? - удивился Яр, переглянувшись с Масруром.
  Разговор явно не складывался, и, учитывая это, Синдбад не стал его продолжать, хотя был недоволен исчезновением юноши.
  - Нет. Но в следующий раз предупреждай, если надумаешь отлучиться - мне не хотелось бы когда-нибудь остаться с открытой спиной, - наказал король своему подопечному.
  - Хорошо, - ответил юноша, почувствовав укол совести.
  Он видел, как недоволен Синдбад, и ему казалось, что он уже подставил человека, который выручил его из передряги, непосильной для самого парня. Дав себе обещание, что впредь будет осмотрительней на этот счет, юноша хотел было вернуться к своему отчету о королевских деньгах, но не успел раскрыть рот, как моряк произнес:
  - У меня для тебя есть задание, Яр. Ты должен будешь организовать бесплатную похлебку в бедствующих районах. Подумай сейчас, что может тебе понадобиться, потому что все нужно сделать уже завтра, - мужчина хитро улыбнулся. - Мы подорвем авторитет банды тумана среди горожан. Будешь раздавать еду от имени короля Синдрии. Справишься?
  - Да, - напряженная сосредоточенность на лице юнца сменилась уверенностью.
  - Если не знаешь, как распланировать действия, спрашивай у... Подожди-ка, - Синдбад сбавил темп, глядя на широченную, от уха до уха, улыбку мальчишки. - Похоже, тебе есть, что мне рассказать?
  - Да, - кивнул парень. - С похлебкой проблем не будет, этого хватит на продукты, - он похлопал себя по поясу, где были завернуты монеты, - а вот на раздачу у меня не хватает рук. Пока есть только мои и еще одни - местной уроженки. Возможно получится подключить еще кого-то из местных, но они слишком голодны, чтобы принять на себя эти обязанности. Мне нужна Моргана.
  - Будет тебе Моргана, - с легкостью согласился моряк, про себя отметив, что так он убивает двух зайцев: дает девочке задание и держит ее подальше от прямых встреч с бандой тумана.
  - И Масрур, - добавил Яр
  - Зачем? - не понял Синдбад.
  - Скажу прямо, мне Ваше указание представляется чем-то вроде: "Пойди накорми вон тех голодных тигров", - я и сам-то не смогу отбиться от этих живых воплощений здорового аппетита, а со мной будут еще две женщины! - привел аргумент юноша.
  - О, можешь не беспокоится об этом: Моргана справится и с...
  - Я пойду с Яром, - вставил фаналис.
  Король Синдрии посмотрел на него, и в этот момент юноше показалось, что они мысленно переговариваются. Вздохнув и усмехнувшись, моряк снова взглянул на мальчишку.
  - Так и быть: завтра ты, Моргана и Масрур возьметесь за выполнение моего поручения. Несколько слуг вам выделит Аль-Джарис. Но постарайся как можно скорее найти себе соратников - Масрур мне и самому нужен.
  - Я... Постараюсь, - было видно, что рядом с силачом юноша чувствует себя уверенней, но возражать он не посмел; таким образом, у парня оставался только один вопрос. - Так как определить спелость граната?
  Синдбада этот вновь заданный вопрос застал врасплох, а Масрур, не говоря ни слова, спустился во внутренний двор к кустам, возле которых крутился Яр, когда король разбирался со стариком. Юноша, схватив фонарь, оставленный фаналисом, шмыгнул вслед за силачом.
  Моряк прислонился плечом к стене коридора, но тут же отпрянул от прохладной поверхности и перебрался поглубже, ко входу в галерею, где подпер теплый деревянный косяк. Король Синдрии расслабленно наблюдал со своего поста за тем, как Масрур объясняет Яру, какие плоды пора срывать, а какие лучше оставить. Юноша достал нож, осторожно срезал указанные ягоды, положил их в сумку и продолжил собирать урожай. Глядя на паренька, Синдбад припомнил те времена, когда он сам становился участником событий разной степени важности и, надо сказать, сомнительности. Тогда он научился говорить подходящие слова и умалчивать о том, чего другим знать не стоит. Да, не слишком-то честный человек из него получился. Встреть он себя в четырнадцать лет, ему было бы стыдно за то, каким он стал. Но лучше быть лживым добродушным королем, чем несущим правду кровавым тираном. Излишняя искренность привлекает дурное внимание и служит плохую службу. И Яр это знает. Он уже хитрит и умалчивает о сокровенных для него вещах. Хотя парень все еще слишком разговорчив и простодушен. Ну, это до поры до времени, придет час, и из такого юнги вырастет отличный шкипер, если не старпом, со своими секретами и методами. Синдбаду нравилась любознательность и смышленость мальчишки. Безусловно, царь у него в голове есть, вот только... Какого гуля ему понадобилось столько гранатов?
  Довольный собой, Яр закрыл сумку, положив туда последнюю порцию плодов, которую принес Масрур, и поспешил обратно к галерее. Силач же задержался, чтобы сорвать еще одну ягоду. Между краями лопнувшей кожицы в холодном ночном свете казавшейся фиолетовой, проглядывали сочные зернышки. Они бликовали, и казалось, что в гранате созрели звезды - новая маленькая галактика. Подойдя к товарищам, фаналис разломил добычу на три части и раздал остальным. Моряк принял свой кусок и, прежде чем попробовать, приблизил его к огню фонаря. Здесь гранат сверкал, как драгоценный камень. Такие рубины не стыдно и в царскую корону вставить, а есть такое добро как-то даже кощунственно. Вдоволь налюбовавшись, мужчина откусил несколько зернышек, подумав, что этот момент в своей следующей книге он опишет так: "И вот, под строгими взглядами тысяч ночных светил вкусили мы драгоценный плод дружбы, как символ единого духа и чистых помыслов". Хотя на деле все было гораздо прозаичней: Масрур, с выражением ленивой задумчивости хрустел гранатовыми косточками и изредка поглядывала то в галерею, то на двери во дворе, не столько следя за происходящим, сколько от скуки. Яр поначалу пытался брать пример с фаналиса и раскусывать зернышки вместе с костью, но скоро выдохся. Помогая себе ножом, он оторвал от своего куска корку и стал сплевывать в нее. Какой-то он чересчур аккуратный, подумалось моряку, когда сам он плевал ненужное прямо на пол коридора - все равно утром слуги выметут сор. Впрочем, это не то, на что стоит обратить внимание, нужно смотреть, как парнишка завтра справится с данным ему поручением. Вот по этим поступкам будет видно, кто он такой. Король Синдрии, жуя кисло-сладкий "драгоценный плод дружбы", силился придумать, чем бы развлечься, пока бальбадцы уйдут из дома купца. Ах да, по поводу плода, который они вкушали.
  - Ты так любишь гранаты? - Синдбад потряс за лямку сумку Яра.
  - Это не для меня, - юноша поправил сбитый с удобного положения ремень. - Завтра они пригодятся: вряд ли в бедствующих районах люди могут позволить себе разнообразную пищу, а гранат - хорошее средство от цинги... Неплохо было бы еще оборвать финиковые пальмы, растущие в городе. На окраине низкие деревья объедают дети, а вот в более благополучных районах финики осыпаются и гниют, - Яр хмыкнул. - Может, не так уж все ужасно в Бальбаде?
  - Наша задача сделать так, чтобы не стало хуже, - с укором посмотрел на него король Синдрии.
  Парень пожал плечами, но ничего не сказал. Снова повисла тишина. Ягоду они доели, а больше заняться было нечем. Юноша забрал у моряка и фаналиса корки и снова юркнул во двор, к клумбам, чтобы закопать то, что осталось от граната. Вырыв небольшую лунку ножом, мальчишка ссыпал все туда и бережно присыпал ямку. Пока он там возился, Синдбад, пользуясь тем, что Яр их не слышит, поделился с Масруром своими сомнениями о парне.
  - Тебе не кажется, что он немного странноват? - спросил моряк, глядя на копающегося в земле мальчишку.
  - Да, есть немного, - согласился силач. - Его движения слишком мягкие.
  - И этот непонятный пацифизм, - добавил король.
  - И голос еще не изменился, - продолжил фаналис.
  Мужчины уставились друг на друга, каждый при своей догадке. Первым высказался Синдбад.
  - Думаешь, он того? - моряк скрестил руки на груди и свободной кистью, так, чтобы не увидел возвращающийся Яр, показал пальцами "ножницы".
  - Не знаю, - бесцветно произнес Масрур. - Возможно.
  Юноша был достаточно близко и услышал слова фаналиса, но спрашивать о них не стал, его интересовало другое.
  - Наверно, поздновато об этом говорить, - перестраховался он, чтобы потом не выглядеть глупо. - Но разве в таком доме не должно быть других выходов? Почему мы стоим здесь, когда люди уйдут через них?
  - Да, есть другие ворота, - раскатал фразу моряк, с наслаждением наблюдая, как у паренька отвисает челюсть. - но с чего ты взял, что они открыты?
  Яр захлопнул рот.
  - Но ведь... О... А... - пробормотал он, глядя на силуэты мужчин, выхваченные из темноты светом фонаря.
  Ответ был настолько прост, что юноша готов был провалиться сквозь землю от стыда за то, что не догадался сам: на ночь все внешние двери запирали на замки. Один такой, но открытый, висел на воротах, в которые они вошли. Парень в очередной раз дал себе обещание не задавать вопросов, прежде чем сам не обдумает все возможные ответы на них. Он сел на ступени и стал пальцами оттирать от ножа землю, оставшуюся после стряхивания. Король Синдрии наблюдал за этим незамысловатым делом, потому что ничего более увлекательного не происходило. Рассеянно глядя на усердно сопящего мальчишку, он приметил, что с ножом что-то не так - его клинок...
  В этот момент в галерее послышались первые шаги убирающихся восвояси горожан. Теперь Синдбад не особо беспокоился о том, что они навредили кому-то, - у нищих просто не было повода для этого: "гости" несли с собой какую-нибудь вещь - похоже Аль-Джарис избавился от бесхозной домашней утвари, которая загромождала нежилые помещения особняка, и за которую можно было выручить на рынке разве что залатанные шаровары. Однако лица людей сияли, бедняки горячо обсуждали, как поправят свое положение с помощью этих подарков, еще не подозревая о настоящей их цене. Король Синдрии, помянув недобрым словом "щедрость" хозяина особняка, останавливал выходящих и раздавал каждому по рупии из своего кошеля, нахваливая славного повелителя Альянса Семи Морей и его благоприятное влияние на дела Бальбада. После этих слов горожане окончательно убеждались в том, что страна возрождается, хоть некоторые скептично посматривали на монеты. Люди продолжали расходиться группами по два-три человека, и моряк каждую из них одаривал серебром и напутствиями примерно того же толка, о скором благополучии страны.
  Яр по-началу старался считать выходящих, но скоро бросил, потому что все равно не знал, сколько человек вошли в дом. И, проводив взглядом очередных "счастливцев", юноша, сидя на следующем от Синдбада подоконнике, откинул голову на раму и слегка задремал.
  - Эй, поcтовой! - моряк, не вставая с места, вытянул ногу и дал под зад засоне. - Не дрыхни - я завидую.
  Парнишка встрепенулся и завертел головой, не совсем понимая, что его разбудило. А когда сообразил, что происходит, спокойно сковырнул с уголков глаз засохшие слезинки, - он привык к таким шуткам, матросы и пожестче шутили. Зевнув пару раз, он прогнал дремоту и поинтересовался.
  - Мы здесь на всю ночь?
  - Нет, - вяло ответил Синдбад, ему тоже уже порядком надоело быть посредником между купцом и бальбадцами. - Мы останемся, пока особняк не покинут последние из горожан.
  Юноша совсем приуныл: он продумал план действий на завтра, но все это окажется бесполезным, если он будет спать на ходу. Встав в нерешительности, парень сделал несколько шагов вглубь галереи, остановился и, немного подумав, обернулся.
  - Я могу пойти проверить, - с готовностью предложил он.
  Король Синдрии улыбнулся мальчишескому рвению, такие абсурдные идеи могут прийти лишь в молодую глупую голову.
  - Не стоит, - моряк махнул ладонью, подзывая Яра, - скорее всего все ушли. Слуги Аль-Джариса наверняка как-нибудь ненавязчиво выперли тех, кто оставался. Но мы посидим еще немного, на всякий случай, и тоже пойдем.
  Вернувшись на прежнее место, парень привалился к стене у окна. Его юное, пока что округлое, лицо выражало крайнюю сосредоточенность: похоже, он в очередной раз прокручивал в голове порядок действий следующего дня, стараясь не упустить ни одной детали, которая могла бы поставить выполнение королевского распоряжения под угрозу. Усердие мальчишки умиляло Синдбада, но сейчас оно ни к чему бы не привело - обдумывать детали нужно на свежую голову - а Яру совершенно точно пора было отдохнуть. Сон в удобных гостиничных покоях приведет его мысли в порядок. Потерпи еще немного, юнга. Тут моряк вспомнил, что хотел кое-что узнать у Яра.
  - Дай-ка взглянуть на твой нож, - отвлек он юношу от повторения заученного на зубок плана.
  - Зачем? - осторожно поинтересовался тот, вспомнив с какой легкостью синдрийский король распоряжается чужыми принадлежностями.
  - Посмотреть, - снова обиделся Синдбад.
  - Вы ведь не отдадите его кому-нибудь? - решил все-таки уточнить юноша, нащупывая в сумке нужный предмет.
  - За кого ты меня принимаешь? - нахмурил брови моряк. - С Аль-Джарисом я так поступил, потому что он достаточно богат, чтобы помочь горожанам в эти трудные для них времена. Да к тому же я обещал ему вознаграждение. Надо сказать Джафару, чтобы торговался с этой свиньей о каждом пайсе! - он недовольно скривил губы, но тут же отошел. - Прости, что вспылил. Мне, похоже, тоже пора на боковую... Ну так что, покажешь ножик?
  Пристыженный, Яр кивнул и протянул королю Синдрии то, что он просил. Синдбад, видя, как юноша дорожит ножом, принял вещь с осторожностью и уважением. Вынув клинок из чехла, он стал рассматривать его пытаясь выяснить, что же так смутило его, когда Яр оттирал лезвие от грязи. Нож был хорош: сталь напоминала бальбадский вуц, но рисунок имела незамысловатый, еле видный. Увесистая деревянная рукоять удобно ложилась в ладонь, таким образом в запястье не чувствовалось напряжения. Да и шлиф радовал своей остротой. Обух клинка немного опускался, а перо было почти не закруглено, получалось, острие сужалось к кончику, им удобно было прокалывать, будь то ткань или кожа. Так вот в чем дело. Не много накопаешь таким лезвием. Где же хитрость? Не здесь ли? Вдоль черенка моряк обнаружил прорезь, от верха на три четверти.
  - Это так делается, - Яр хотел выхватить нож из рук Синдбада, но тот был начеку, и мальчишка сжал в ладони только воздух.
  - Как-как, говоришь? - король Синдрии смекнул, что в рукояти спрятано дополнительное лезвие, но вот как его достать?
  - Продолжайте, если не слишком дорожите пальцами, - мрачно посоветовал юноша, глядя, как моряк выковыривает деталь.
  - Ну так расскажи, что сделать, чтобы вытащить... О! Оказывается лезвие цельное!
  - Да, так, только пальцы-пальцы уберите, ага, вдоль черенка, - взволновано руководил действиями Синдбада парень. - Выпрямите! Выпрямите их - а то порежетесь - я его недавно точил. А теперь перегибайте. Туго пойдет, там дощечка новая... Ой.
  Моряк резко и быстро развернул клинок на рукояти, и тот, описав полукруг, скрылся в щели, вытащив за собой второе лезвие, которое было шире и мягко загибалось на подобие буквы S. Теперь это был неплохой шкуродер. Вместе оба клинка представляли отличное сочетание: первый клинок и как боевое орудие (только сейчас мужчина заметил упор для пальцев на рукояти, удобный при колющих ударах), и как кухонный нож, а второй был незаменим на охоте, когда надо было освежевать добычу. Деревянный штырь, находящийся рядом с центральным болтом, соединяющим лезвие с черенком, уверенно стопорил стальную часть ножа и не позволял ей вращаться. Да, вещица была замечательной! Удобной и с лихвой покрывающая запросы к подобным изделиям, вот только...
  - Это лезвие совершенно тупое! - изумился Синдбад такому варварскому отношению к ножу. - Ты же сказал, что точил его. Или клинок затачивать ты тоже не умеешь?
  - Зачем мне его затачивать, когда... - хотел оправдаться юноша, но моряк его перебил.
  - Как охотиться с тупым ножом?
  - Разве я говорил, что охочусь?
  - Твой лесник тебя не научил?
  - С чего бы?
  - Вам стоит ответить хотя бы на один из вопросов, которые вы задаете друг другу, - вмешался Масрур, прекратив нелепое препирательство.
  - Я им тку, - приведя мысли в порядок, сказал Яр. - Дайте сюда, я покажу.
  Моряк протянул юноше нож и чехол. Тот принял их и начал показывать.
  - Так располагаются нити основы, - парень провел ладонью от себя - к себе, - кончиком я выбираю узор и открываю зев, - он сделал несколько зигзагообразных движений кистью перпендикулярно воображаемой основе и повернул клинок как бы раздвигая выбранное поперек, - и пускаю уток, - рука юноши скользнула вдоль ножа. - Если его заточить, лезвие будет счесывать лен и шерсть - ткань местами будет тоньше и порвется - а шелк просто срежется.
  - А ткать ты, значит, умеешь? - съязвил король Синдрии.
  - Да, - не стал отнекиваться юноша. - Последние два года я работал ткачом у барина в поместье.
  - Не слишком-то мужественное занятие, - угрюмо протянул Синдбад, подперев ладонью подбородок, и равнодушно рассматривая кусты роз за окном.
  Яр иронично хмыкнул.
  - Какое есть, - он решил не спорить с моряком, и, если обиделся, виду не подал.
  Они замолчали, и Масрур не стал поддерживать беседу, и если бы не открытые глаза и недавнее замечание, можно было подумать, что он спит стоя. Все уже давно лелеяли мысли о заслуженном отдыхе в мягкой постели, оттого каждая следующая минута, проведенная здесь, становилась испытанием на выдержку. Синдрийский король вдохнул слабый аромат роз струящийся в воздухе. За крышей особняка простиралось ночное небо. Пелена тумана рассеивала яркие огоньки звезд, и только полная луна, в отсутствии соперников, свободно шествовала по густой темноте, раскинувшейся над городом, проливая размытый свет в гущу облаков. Было самое время затосковать по ласковым ночам родных краев. Но никто из собравшихся не мог похвастаться таким бесценным сокровищем, как родина. Детство Синдбада не было лишено радостей, однако уже в пять лет он стал добытчиком в семье, будучи совсем еще малюткой, он вынужден был самостоятельно разбираться с превратностями, которые подбрасывала ему судьба. Поэтому воспоминания о доме были не сказать чтобы радужными. Лишь нежные объятья матери и ее добрые слова хранил король в сердце с тех трудных времен. После того, как она умерла, жизнь болтала будущего покорителя семи подземелий по миру, как море болтает маленькую плоскодонку в самый сильный шторм. Многие места запали ему в душу, и ему приятно было перебирать их в памяти, но как бы хорошо там не было, моряк не стремился снова туда попасть. Основав страну, он обрел дом, где его друзья были рядом с ним, и тем не менее это не избавляло его от щемящего чувства нехватки чего-то очень важного. Быть может, Синдрия приковала к себе своего короля, в то время как весь мир был ему домом? Может быть...
  Фаналис не мигая смотрел вглубь галереи. Его родина была в урывочных рассказах людей, слышавших от кого-то еще о Темном континенте, но никогда не бывавших на этой загадочной земле. Возможно, его страна исчезла до его рождения, когда рабовладельцы начали утраивать облавы в мирных племенах фаналисов, смекнув, что сильный и выносливый народ обеспечит им богатую, наполненную удовольствиями, жизнь: за каждого фаналиса можно было выручить доход, равный продаже тридцати обычных рабов, а на аукционах за него могли дать сумму равную примерному месячному барышу. Масрура никогда не интересовала собственная цена на рынке, как и других рабов, но, в отличие от них, его никогда не посещала мысль о побеге, потому что он не был знаком со свободной жизнью, не владел ни одним ремеслом, а умел только сражаться. В младенчестве его подобрал бродячий ланиста: работорговцы не выхаживали тщедушных малышей, каким не повезло родиться фаналису. От него избавились, как от брака, исправлять который было не выгодно, - выбросили в придорожную канаву у стен города. Но ребенок, несмотря на вынесенный вердикт, продолжал бороться за жизнь: истошный плач услышал дремлющий на козлах повозки ланиста задолго до того, как доехал до самого младенца. Рыжий пушок на макушке малыша вернул мужчине прежние мечты о своей арене с музыкантами, дикими зверями и, конечно же, местным лекарем. Фаналис собирал бы достаточно зрителей бой за боем, чтобы накопить наконец нужную сумму. Лелея мысли о собственном помещении для проведения игр, ланиста выкормил найденыша. Большая часть козьего молока - самого дорогого из еды, что мог купить владелец гладиаторов - всегда доставалась Масруру. Остальные довольствовались сухарями с луком и водой, поэтому все в группе ланисты ненавидели еще ничего не подозревающего ребенка. Уже когда мальчику исполнилось три года, наставник начал его обучение. Первой и единственной игрушкой малыша стал деревянный меч, длина которого была больше роста фаналиса на рукоять, и держать который в столь раннем возрасте мог только отпрыск могучего племени. К шести годам Масрур в достаточной мере овладел оружием, чтобы участвовать в представлении. Однако, за это время остальные гладиаторы не изменили своего мнения о нем, они относились к мальчику с ненавистью и пренебрежением, устраивая каверзы при любом удобном случае. Фаналис молча терпел все их козни, что тоже служило поводом для насмешек. Ланиста каждый раз присоединялся к ним с одной и той же шуткой про то, что Масрур откричал все, что ему полагалось еще в первые свои дни, лежа в канаве между трухлявым бревном и дырявым ведром с помоями. Естественно, причина была совсем не в этом. Мальчик не знал другой жизни, кроме жизни гладиатора, весь мир был для него ареной, поэтому мальчик не ослаблял бдительность и соблюдал правило молчания.
  Настало время, и управляющий ввел фаналиса в игру. Посмотреть на представителя диковинного племени пришло много людей, и доход с этого боя значительно превысил старые сборы. Но ликование ланисты сменилось отчаяньем. Сомнений нет, Масрур понравился публике и градоначальнику, присутствующему в качестве судьи, чего нельзя было сказать об остальных гладиаторах. Так, всего за одно сражение группа лишилась двух лучших бойцов. Мальчишка убил их по приказу, как того требовал кодекс. Оказавшись в критическом положении - лишь с одним фаворитом - ланиста попытался найти на вырученные деньги уже подготовленных и опытных воинов среди пленников у пиратов, но те, покусившись на большую сумму, воспользовались тем, что управляющий пришел без охраны, убили его и забрали деньги. На следующее утро, поняв, что ланиста не вернется, оставшиеся гладиаторы уговорили местных мальчишек сбить замки на фургоне, где держал их владелец, и успели сбежать до того, как стража города заинтересовалась бесхозными кибитками. Все, кроме Масрура, которого не привлекал новый свободный мир. Он остался ждать, куда его вынесет привычный старый. Уже к полудню мальчика арестовали как беглого раба и отправили в местную школу гладиаторов. Его перевозили еще несколько раз из арены в арену по мере того, как он зарабатывал себе славу. Это невольное путешествие закончилось в Ремано, где, в последствии, фаналис встретил Синдбада. Чего греха таить, жизнь не баловала силача.
  Да и Яр не от хорошей жизни покинул отчий дом. Впрочем, скорее материнское крыло, но кого это сейчас волновало, когда из-за угла галереи показался Абдула и еще один слуга с камчой на поясе, какие использовали, чтобы подгонять лошадей. Это насторожило Яра, потому что мужики были не хилого склада, а настроены они были весьма решительно. Однако Синдбад смотрел на приближающихся слуг с той же скукой, с какой только что рассматривал купеческий полисадник.
  - Доброй ночи, уважаемые, - начал Абдула, подойдя к устроителям переполоха. - Прошу вас проследовать со мной.
   []
  - Куда? - вяло, без интереса, спросил моряк.
  - Я выведу вас из дома, - уточнил прислужник. - Хозяин очень зол, и велел мне приказать вам оставаться здесь и охранять дом всю ночь.
  Синдбад, глядя в лицо Абдуле, моргнул.
  - Не думаю, что это хорошая идея, - высказал он свое мнение о желаниях купца.
  - Мне тоже так кажется, - кивнул слуга, искоса посмотрев на Масрура. - Но прошу смилостивиться над нами, ведь всю злость Аль-Джарис выместит на нас. Поэтому я выведу вас другим путем, а за воротами присмотрит Мади, пока хозяин не остынет и не уснет.
  - Такой порядок мне нравится больше, - сказал моряк, вставая. - Пошли. Абдула повел их во двор, который теперь погрузился во тьму: светильники в доме были погашены, а луна уже снова спускалась к горизонту. Они прошли в одну из дверей с правой стороны, миновали несколько коридоров, и, через конюшню, попали к северным воротам. Прохладный ветерок взбодрил компаньонов, и, прежде, чем уйти, Синдбад договорился об участии нескольких слуг в завтрашней раздаче еды - на счастье, Абдула оказался гораздо сговорчивей своего господина. На том и закончилось событие, которое бальбадцы, побывавшие тогда в доме купца, называли "добрым знаком возрождения страны".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"