В каморке радиста тихо и спокойно, лишь треск и гул радиосетей доносится из звуковоспроизводящей аппаратуры.
Радист, как обычно, молчалив, а все эти звуки работающих радиоприёмников и радиостанций ему давно уже приелись. Возможно, что даже его сон и обыденное функционирование организма немыслимы без этих звуков. Возможно, что радисту они стали роднее всего остального в мире.
Уже длительное время он не выбирался из своей каморки, потеряв счёт времени. Радист лишь общается с такими же, как он - радиозатворниками, используя исключительно азбуку Морзе, радиожаргон и собственные выдуманные сочетания. Радиста устраивает такое положение дел, ведь ему, по большому счёту, более ничего и не надо. Еды в его бункере хватит ещё на длительные годы, электричество вырабатывает расположенная неподалёку автономная электростанция, вентиляционные входы и выходы хорошо замаскированы и ещё ни разу не давали сбоев. Вот только временами радист пытается вспомнить, с чего всё началось и он оказался в бункере, в своей каморке, в своём единственно-любимом жизненном пространстве, но текущие заботы и обязанности уносят его вдаль от этих раздумий. Радист всё хотел поинтересоваться на этот счёт у других таких же как и он, но его всегда что-то останавливало, что-то мешало ему - будь-то очередная радиограмма или криптограмма, или что-то в очередной раз неизвестно где замкнёт. Так или иначе, радист всё забывал и забывал кардинально коснуться этого вопроса, всё больше и больше погружаясь в вой килогерцовых частот и шума. Радисту его повседневная деятельность казалась чем-то самим собой разумеющимся и о её причинах и основаниях он даже не задумывался. Так шли годы, целые длительные годы...
Радист, следуя въевшемуся в его сущность распорядку, ел, спал и работал, пока однажды случайным образом не настроился на совсем другую частот, нежели была необходима. В беззвучном крике открыв рот, радист уже было пытался исправить свою ошибку, но его дальнейшие действия предопределило одно обстоятельство: с колонок доносились переговоры двух радиолюбителей, обсуждавших последние мировые новости. Радист услышал дату 16 декабря 2010 года, что заставило его пристально вслушиваться в голоса. Он наконец пытался вспомнить, воскресить в памяти те причины, из-за которых он здесь находится. Чужие голоса настроили радиста на шумные и туманные воспоминания. Он начал припоминать своё детство, юность, первые годы службы, родителей, но всё происходило отрывочно, накладываясь друг на друга. Остальные его воспоминания прерывались, заполняясь лишь инструкциями, схемами и порядком действий при обращении с радиоаппаратурой. Радист был поражён этим обстоятельствам и, пересилив многолетнюю практически автоматическую привычку, не стал менять частоты радиоприёмника в назначенное время. Он не знал, что произойдёт дальше, но ожидал почувствовать почему-то боль и отчаяние, думая, что его аппаратура сломается, а радиосети перестанут издавать столь привычные и любимые звуки...Но ничего не произошло, ничего не сломалось, гул не стих, а боль так и не пришла. Радиоприёмнк просто не был переведен на другие частоты. Радист немного опешил и решил сделать то же самое с другим приёмником. Результат был тот же. Радист решил пока ничего не делать и стал просто ходить из стороны в сторону, ожидая, пока что-то всё-таки не произойдёт. Но и спустя 2, и 4, и даже 6 часов аппаратура продолжала работать, издавая всё те же шумы, ничего сверхъестественного не случилось. Измученный и уставший радист сел и начал лихорадочно размышлять: "Раз ничего не случилось, если я не выполнил все инструкции как полагается и нарушил порядок своих действий, то для чего всё это ? Для чего были потрачены все эти года, вся моя жизнь ?" В голове радиста промелькнул образ двери, той самой двери, которую он замечал, когда шёл по коридору себе за едой. Он как-то даже и не задумывался о том, что может быть за её пределами. Это вполне себе могла быть дверь в очередное служебное помещение, в котором в ящиках хранились различного рода радиодетали и прочие инструменты. Но это была единственная дверь, пределы которой он не пересекал. В сознании радиста зародилась дерзкая мысль, от которой у него даже закружилась голова - он решил покинуть свой боевой пост и узнать, что же там, что же там за дверью.
Выждав некоторое время и пытаясь унять бешеное сердцебиение, радист рванул к выходу из своей каморки-поста, побежал по коридору и чуть не ударился головой об эту дверь. Стерев выступающий на лбу пот и прикусив до крови губу, радист дрожащей рукой повернул ручку двери. Дверь заскрежетала и отворилась. Сколько уже лет она не выполняла свои обычные функции ? Сколько лет её ручки не касался человек ? Радист увидел полутёмный длинный и прямой коридор, заканчивающийся ещё одной дверью. Отдышавшись, радист побежал. Он открыл эту дверь, а потом ещё, и ещё, и ещё, и ещё, ещё множество дверей и коридоров было на его пути, пока он над одной из таких дверей не увидел горящую светом табличку с надписью "Выход". Только сейчас радист осознал, что уже не слышит вокруг тех ставших ему ближе всех звуков радиоприёмников и радиостанций. Радист чему-то улыбнулся и попытался отпереть дверь, но она не поддавалась. Чуть ли не надорвавшись в очередной раз, радист заметил замаскированный кодовый замок на двери. "Какой к чёрту кодовый замок ? Откуда мне знать этот код ?" Радист начал думать и вспоминать, думать и вспоминать. И тут он вспомнил странные четыре цифры, которыми заканчивались в последнее время криптограммы. Они шли отдельно и вне остальных групп, об их предназначении радист не догадывался. Набрав 4382, он приоткрыл дверь. В щёлку ударил яркий свет и свежий воздух принёс незнакомые ароматы. Радист, более не в силах сдерживаться, дёрнул дверь и был ослеплён жарким полуденным летним солнцем. Потерев глаза и немного привыкнув к абсолютно новой для себя обстановке, радист, вместо подземной, полутёмной и серой своей каморки, увидел цветущую зелень вокруг и услышал пение птиц. Пробираясь всё дальше и дальше вперёд, он не жалел своих рук и ног, а лицо его было всё в царапинах от свисающих веток и сучьев деревьев. Наконец он вышел к какому-то обрыву и упал на спину. Он смотрел на голубое небо, на летящих птиц, чувствовал дуновение ветра и вспоминал. Вспоминал свой дом, родителей, беспечное детство и бойкую юность. Вспоминал он и службу в армии, однако исключительно разрозненными обрывками. Однако мягкий шелест листьев с близлежащих деревьев заставил его вспомнить сигнал тревоги, спешку, массовый сбор солдат и их выезд к месту назначения. Он вспомнил, как все кричали слово "Война!", брали оружие, бежали к машинам. Его и группу других радистов посадили в УРАЛ отдельно от остальных. Ехали они долго, тряска в машине уже еле стерпливалась, пока водитель не остановился.
По приказу радисты выпрыгнули из кузова и побежали в какие-то заросли. Бежали до тех пор, пока не увидели что-то замаскированное и большое. Это был бункер. Последним, что увидел и услышал радист, был тот самый мягкий шелест листьев на деревьях. Радист встал, со слезами на глазах он стоял возле обрыва, где увидел небольшой городок, расположенный у берегов незнакомого ему моря. Виднелись силуэты гуляющих там людей и проезжающих автомобилей. С моря дуло немного прохладным ветерком, летали чайки. Красивый пароход своим гудком давал понять, что настало время отплывать. Городские часы пробили 11 утра. Радист упал на колени и разрыдался. "Войны нет, войны не было..." - думал он про себя, затем начав говорить это всё громче и громче, срываясь на крик. Вдруг сзади до радиста кто-то тихонько дотронулся. Обернувшись, он увидел маленькую девочку, протягивающую ему небольшой букетик из собранных ею ромашек и говорящую тихо и радостно: "Дядя, это вам!" Радист выхватил букетик, опрокинул девочку и с гримасой полной дикого отчаяния убежал обратно в заросли. Бежал он долго, совсем не обращая внимания на царапающие его лицо сучья и ветки. Достигнув бункера, он забежал вовнутрь и плотно закрыл за собой дверь. Коридоры сменялись дверьми, двери сменялись коридорами до тех пор, пока радист не ворвался в свою каморку и лихорадочно не начал выставлять нужные частоты и подстраивать радиостанции. Радист снова окунулся в свои повседневные обязанности, погряз в своих радиозаботах и обязанностях и совсем забыл о недавнем путешествии. Вечером же как ни в чём не бывало радист пошёл спать, но в коридоре заметил валяющийся на полу маленький букетик из ромашек. Радист подобрал букетик и в его голове вновь пробежали все события минувшего дня. Крепко сжав ромашки в руке, радист отправился в комнату для отдыха.
Утром в бункере коридоры пустынны. Никто не менял частот, никто не ходил за едой. Никто тогда так и не принял учебных радиограмм и сигналов. На полу в каморке лежал растрёпанный букетик ромашек, который так старательно собрала маленькая девочка. Сверху на металлической балке висело что-то громоздкое, напоминающее силуэт человека. В каморке радиста по-прежнему тихо и спокойно, лишь треск и гул радиосетей доносится из звуковоспроизводящей аппаратуры.