Кабанов: Вот видишь ты, вот всегда мне за тебя достается от маменьки! Вот жизнь-то моя какая!
Катерина: В чем же я-то виновата?
Кабанов: Кто ж виноват, я уж не знаю.
Варвара: Где тебе знать?
А. Н. Островский, "Гроза".
1
Девушки спускались к реке. Ноги скользили, срывались вниз мелкие камешки. У самого берега - размокшая глина, чуть выше - песок и осока. Вода слепила глаза.
На лицах обеих подружек та самая здоровая усталость, которая бывает, если много времени проводишь на свежем воздухе. Наконец они сели на выбеленный рекой и солнцем ствол. Молчали. От такой тишины даже становилось сладко...
- Маш, а вот что делать если хреново?
- Как хреново? - девушка вздрогнула. Полезла в карман за сигаретами.
Вторая, Кира, смотрела куда-то вдаль, шевелились одни губы. И - ветром - волосы.
- Ну хреново и все.
- А... - Маша закурила. - опять что ли на работе сокращают? - затяжка, неподалеку уныло кричит какая-то птица - Может к нам пойдешь? Верка в деревню уезжает, мне в две смены тяжело работать...
- Не, с работой нормально все, детишек хватает. Да и моя скоро тоже пойдет... А Верка через неделю то точно вернется - сколько раз она так уехать хотела...
Они опять молчали.
Маша глянула на часы, потянулась за второй. Обед скоро заканчивался. Но как-то обидно было уходить, не вызнав толком, в чем дело.
- А что не так-то?
- Да хрень... - Кира махнула рукой. Пальцы сжаты в кулак.
- С Пашкой что ли? - девушка уж не знала, что и думать. Вроде бы брак у подруги удачный, и Пашка парень хороший. Добрый. Песни раньше писал, тоже добрые, а пел и играл - заслушаешься, а все сам учился. Всем поселком пели. Машка может за него бы сама пошла - не дура ведь, первая девчонка в поселке была... Да только он калекой стал, чего-то темная история, никто толком не знает... А кому калека то нужен? Кире разве только - она после этого сразу же за него скакнула. Ну разве не дура? Или из жалости?...
- Нет, у нас все хорошо.
Вроде бы и правда хорошо.... А то поселок маленький - все бы давно уже знали. Вон Кузьмич опять свою Верку побил - она от него в деревню и уезжает. Опять. А потом вернется. Молча. Сколько раз такое было?... Благо деревня сама недалеко, чтобы туда-сюда мотаться.
Маша забычковала окурок. Обед почти закончен - пора опять лавку открывать... Продуктов только нет уже - все еще утром после завоза разобрали. Эх, жизнь-жестянка...
Девушка встала.
- Пора мне короче. Не знаю. Во всяком случае, кому легко? - она подмигнула Кире и полезла наверх. Потом остановилась, где-то на полпути, крикнула: - Я тебе послезавтра свежее печенье для Надюшки отложу... - и двинулась дальше.
- Зинаида Павловна! Можно к вам? - Кира заглянула в соседний кабинет. Пожилая женщина заполняла журнал, рядом кипел чайник. Уроки только-только закончились, звонкие голоса звучали прямо под окнами.
- Дрон, иди сюда!
- АААА - клич вроде индейского.
- Маша, а давай дружить?
- Сам дура-ак!
- Прикинь, Санек, Федька сегодня учебник разрисовал!
Учительница поставила точку и подняла глаза.
- А, Кируша, проходи. Как твои, сегодня не шалили?
- Да как обычно. Федотов Федька топоры и виселицы рисовал на математике. А так больше ничего особенного... - девушка села, Зинаида Павловна достала из нижнего ящика чашки, пакетик заварки и четыре кусочка сахара - три себе, один Кире. Обсуждали Кузьмича и Верку - оба хороши, - один пьет без меры, другая гуляет. Что и не удивительно.
- Какие нравы пошли... И никто ведь балбеса этого не утихомирит. С Верой хоть поговорить можно. Хотя... Советовала я ей бросить алкаша этого, да к нормальному мужику уйти, так не бросает. Гулять то оно не дело...
Кира кивала.
- Так она сама при этом мучается, оттого что гуляет.
- И что ей теперь делать? - робко спросила девушка.
Зинаида Павловна вздохнула.
- А что тут посоветовать? Коли решительности нет, то ничего уж не посоветуешь. Самое простое тогда - с камнем на шее прям в речку с обрыва. Утонуть не утонешь, а расшибешься... Нечего ей советовать, в общем. Сама помучается еще, да и прыгнет...
Со звоном разлетелась на куски Кирина чашка, кипяток пролился на колени.
- Жизнь, она вот какая... - вздохнула в заключение пожилая учительница. Кира дрожащими руками сметала в кучу осколки.
Кира никак не могла уснуть.
- Паш... Пашенька... Пашка... - начала шепотом, потом все громче.
- Чего? - голос сонный и недовольный.
- Зина сказала, что Верка утопится.
Паша вздохнул.
- Нашла о чем думать, - фраза далась ему с трудом, с языка рвалось что-то более короткое и экспрессивное, - Чего ей топиться-то? Довела Кузьмича, чтоб не мешал. Это уж ему топиться надо.
Он шумно выдохнула, повернулся на другой бок. Потом...
- Не забивай себе голову, спи лучше
- Не могу. - Кира смотрела в потолок. Глаза постепенно увлажнялись.
- А чего не можешь?
Пашке снилось, как он играет. Там, на пригорке рядом с поселком. И мелодия была такая... необыкновенная. Он еще удерживал в памяти какие-то отдельные фрагменты, но...
- Плохо мне.
- Опять?
Мелодия исчезла. Зато заныла искалеченная рука.
- Опять... - она чуть всхлипнула, но муж заметил. Обнял.
- Тише, тише, Надюшку разбудишь... - он легонько целовал ее, гладил волосы. И радовался, что в темноте не видно, как он кривиться от ноющей боли.
Через некоторое время девушка успокоилась.
- Забудь, - его губы у самого уха, - прошлого не воротишь, да и кем бы я был, если бы ты тогда себе...
- Ты бы смог играть! - Кира снова затряслась.
- А ты бы была несчастна. Девкам лишняя боль ни к чему.
Пауза.
- Мне и так больно...
- Забудь, я сказал! - шепот становился все громче, дочь завертелась в кроватке.
Родители инстинктивно замерли, прислушиваясь к дыханью ребенка. Вдох-выдох. Вдох-выдох, вдох-вы...
Незаметно для себя Кира заснула.
Паша осторожно взял жену за руку.
"Далась ей эта Верка... Да и Зина тоже хороша..."
Конечно, он уважал Зинаиду Павловну - она его учила, как и почти всех детей поселка - но зачем девку-то пугать лишний раз?
Мысли скользнули в другую сторону. К гитаре, желанной и недосягаемой. А он, Паша, столько хлопотал, чтобы выписать ее из города, столько ждал. Она очень долго не приходила, он был вынужден чуть ли не выпрашивать у Димана, а тот сам поиграть не дурак, и хрен допросишься...
Ее тогда только привезли. Еще не проступили на грифе характерные потертости, еще не лопнула ни одна струна...
Пашка поднес искалеченную руку к лицу. Тайком он пытался что-то зажимать оставшимися тремя пальцами, но...
Тихонько посапывали Надюшка и Кира. А все-таки славная у них девчушка, может подрастет - тоже играть будет...
Утром заглянула в гости Даша, младшая сестра Киры. Та напоила ее чаем. Суббота, можно никуда не торопиться. Потом Кира пошла проводить сестренку в соседний поселок, через лес, заодно и родителей навестить - давно их не видела.
Трепались о всяких пустяках, обменивались новостями. Когда в разговоре образовалась некоторая заминка, девушка решила попробовать.
- Даш...
- Что? - девушка живо обернулась. Она была похожа на маленького рыжего бесенка. - Ой! Смотри сколько ягод! - и тут же кинулась их собирать.
Кира съела пару земляничек - аппетита не было - и хмуро села на краю поляны.
А день был просто замечательный. Листья, хвоя, земляника. Солнечные пятна сквозь ветки, множество птиц. Даша ползает по поляне, старательно собирая лакомство.
- Даш...
- А! - она подбежала к сестре с полной горстью. Некоторые ягоды чуть смяты в худенькой ладошке. - На! Хочешь?
Кира покачала головой.
- Даш, помнишь, пять лет назад...
Улыбка девочки тут же пропала, и сама она как будто стала старше.
- Мою крысу не надо было туда кидать это точно!
Кира разозлилась.
- Они живут год! Тупая девка! Только такая тупица как ты могла променять руку сестры на крысу!
Даша отвернулась.
- А ты променяла руку на счастье мужа... - заплакала. - умная, да? Старшая умная дура ты!
Девочка быстро побежала в сторону дома.
Киру долго трясло. "Все равно крыса потом сдохла..." - неизвестно почему повторяла она про себя.
Дома девушка принялась ожесточенно драить всю квартиру. Пол, мебель, полки, люстры. Хотела даже помыть еще чистое окно. Паша, чтобы хоть чем-то помочь, мыл посуду, поправляю все время соскальзывающую резиновую перчатку.
Кира глянула на часы - близилось время обеда. Но не успела она поставить на плиту кастрюлю с супом, вбежала заплаканная Надя, обхватила ручонками мамин фартук.
- Что такое? - Кира наклонилась к ней. "Кто-нибудь обидел? Кинул чем-нибудь? Или она упала? Ушиблась? Или заболела?..."
- Мама... - маленькие пухлые губки девочки опять скривились.
- Что такое, маленькая моя?
- Мама... - она чуть отстранилась, утерла нос тыльной стороной ладони. И смотрела, смотрела на мать своими пронзительно синими глазами. - Почему про тебя сказали, что ты гуляешь? И плохая? Ты хорошая.... Да, мама?
Хрустнул в Пашиных руках стакан.
- Кто говорит? - его голос низкий, хриплый.
- Да все... Тетя Зина тете Маше...
- А что еще они говорят? - он как-то неестественно двигался. Медленно-медленно. Медленно вытер руки, медленно подошел к дочери. Растягивал слова.
Девочка испуганно попятилась назад - такой страшный был у отца вид.
- Нннепомню... - она опять начала плакать. Паша все так же жутко наклонился, приподнял ее подбородок.
- Успокойся. Все в порядке. Просто постарайся вспомнить.
Кира не двигаясь смотрела в окно. Не видела, что происходит на кухне. Да и слышала плохо - в ушах что-то звенело, как телефонный гудок, давило изнутри. Ногти глубоко впились в ладонь. Губа закушена. Перед глазами пятна. Зеленое - штора или цветок. Черное - соседская машина. Красное... а откуда взялось красное?
- Говорили "как ни скрывайся, а поведение выдаст", - она даже попробовала изобразить голос Зины. Потом, чуть помолчав, добавила - А я себя хорошо веду?...
- Хорошо. - Паша снова стал походить на себя, девочка облегченно вздохнула. - Иди поиграй. Все хорошо. Скоро обедать будем.
Надя выскользнула за дверь - в волосах смешной оранжевый помпончик на резинке. Красная майка и испачканный джинсовый комбинезон.
Паша повернулся к окну.
- Эх ты...
Кира молчала. Он подошел ближе, осторожно коснулся плеча.
- Не стой на сквозняке.
Поставил греться обед, Кира же сделала усилие и села. Сжалась в комок и не отрываясь смотрела на мужа. Он на нее - время от времени.
Наконец:
- И откуда?
- Спрашивала, - голос девушки едва слышен.
- Что спрашивала?
- Что делать.
- Значит все-таки спрашивала... А я, знаешь, предупреждал, что оно так выйдет. Да вы, бабы, разве слушаете...
...Надя не дыша стояла под дверью. Папа что-то говорит. Закипает суп и журчит в трубах вода, слышно не очень хорошо. Говорят. Если говорят, то хорошо. Вряд ли папа будет дразнить маму или обижать как-то. Он этого никогда не делал. Вроде ничего страшного...
Но все равно сердце бешено скакало в груди. Девочка тихонько отошла в комнату...