Я не могу припомнить в каком году мы переехали в село из деревни. Переезд запомнился только огромной лужей в которой у гусеничного трактора тащившего телегу с нами и скарбом, слетела гусеница и папа с трактористом по колено в воде долго возились надевая её а я в это время крутил головой по сторонам, вылезать из телеги посреди лужи не захотелось. Квартира поразила меня своими размерами после деревенской избы где нас ютилось человек до десятка.
Не припомню я и как появился мой брат и где? По происшествиям, которые я помню, однажды он по недосмотру выпал из окна в крапиву, бабушка долго увещевала меня не проболтаться. Конечно я проболтался значит мы переехали после его рождения. Поднимать документы мне лень. Да и не так важно это. Скорее всего наша семья на момент переезда уже имела полный состав, мама я и младший брат. Родители сразу устроились на работу, а меня оставляли водиться с братом до их прихода. Это сильно меня омрачало и ограничивало свободу вплоть до момента, когда братца отдали в ясли. Но всё равно приходилось часто с ним сидеть, особенно летом. К лету юные бандиты так громили свою альма матер, что её ремонтировали два три месяца, да и воспитатели отдыхали от них.
Брат моложе меня на четыре года и ему от меня частенько доставалось, а мне от соседки, которая постоянно на моей памяти сидела дома с очередным малышом. Брат орал, будучи наказан мною, соседка приходила на вопли и драла мне уши. Не зря Макаренко рассчитал, что для безбедного существования детей в семье интервал от одного дитя до следующего не должен превышать четыре года.
Я рос шкодливым ребёнком, не проходило и дня, чтоб я чего-нибудь да не натворил и частенько моя задница испытывала в качестве воспитательной меры - ремень. Из серьёзных шалостей помню как в кузове полуторки жёг спички. Как там промасленное и промазученое всё ничего не сгорело диву даюсь.
У отца в тот день произошёл несчастный случай в котором он в общем виноват не был, но дело могло принять серьёзный оборот. Они с другом ходили накануне на охоту и тот не разрядил ружьё. На другой день достав ружья из машины отец не проверил их и отдал ружьё друга его сыну, чтоб отнести в дом. По дороге пацан начал играться, целясь в детей игравших на улице и...выстрелил. Парнишке, что шёл впереди него вскользь зацепило задницу. Друг - директором школы сумел замять дело. Под горячую руку отец меня хорошенько выпорол. Это не привело, правда, ни к осознанию вины ни к уменьшению моей шкодливости. И попадать в нехорошие истории я не перестал.
Так жили мы с братом. Родители же постоянно работали. Мама в больнице детским фельдшером, отец в школе - учителем труда. На маме лежало ещё и наше хозяйство. Тогда мы держали: корову, курей и поросят без которых прожить в деревне невозможно, в магазине ничего такого не продавали ни молока, ни сметаны, ни яиц всё производилось жителями.
Отец заготавливал корма, а все остальные заботы лежали на маме и на нас, когда подросли. Мама была человеком добрейшей души. Она работала в детской консультации и за много лет на этой работе знала всех детей и их мам в селе и округе. Уважение к ней было безграничным. Даже когда она перешла на работу в коррекционную школу многие мамы по старой памяти обращались к ней за советом, как лечить своих чад. Мама иногда рассказывала смешные истории из своей практики. Некоторые запомнились.
Однажды, попросив раздеть малыша мама увидела, что на ногах у него перчатки вместо шерстяных носков. Мать что привела ребёнка, стала его ругать:
- Такой сякой ты почему перчатки напялил на ноги?
Малыш невозмутимо ответил.
- Ты же сама велела мне их надеть!
Мать всплеснула руками и созналась, что да, целых носок не нашлось. Так тогда некоторые семьи и жили, очень небогато.
Ещё на маме лежала просветительская работа и раз в месяц она читала по местному радио лекции на медицинские темы. Мы с братом с замиранием сердец ждали когда она начнёт читать у радиоприёмника. И на другой день очень этим гордились перед детьми в дворе, что нашу маму слышало всё село. Лекции обычно включали довольно поздно, чтоб люди закончили работы по дому.
Как охотник, отец ещё держал собачку. Нашу любимицу, спаниеля, Золку. С ней мы в свободное время играли, пока её не отравила тётка из соседнего дома, кстати учительница, работавшая с папой и обидевшаяся за что-то на него. Помню, ревели мы по потере собаки целый день. Но в нашем окружении жили всякие люди.
У папы имелась кроме работы и охоты ещё одно хобби, как бы сказали ныне. Он учил водителей и страстно желал обзавестись машиной, что произошло когда мы жили в этом доме. Радость наша не знала границ, на машине мы гоняли в основном в лес по грибы, ягоды, веники и конечно на охоту когда папа нас брал. Почти все в селе водители и в окрестных деревнях учились шофёрству у папы, и я помню с каким уважением относились к нему на дороге. Стоило только остановится, как каждый проезжающий водитель останавливался и спрашивал:
- Михаил Андреевич, помощь нужна?
Обычно никакой помощи не требовалось, но наши детские души распирала гордость за родителя. Машина постоянно ломалась и я с детства приобщался к технике, помогая её ремонтировать. По уши в мазуте, но всегда с удовольствием, потому что общение с отцом в общем деле случалось нечасто. Он рассказывал, что для чего и как устроено, а я впитывал это как губка и сейчас взрослого никакая техническая проблема меня не может поставить в тупик. Спасибо отцу.
Отец же научил нас с братом пользоваться всем инструментом и станками, в школьной мастерской. Он вёл зимой, кроме уроков, один два кружка в которых мальчиши что-то мастерили. Несколько раз мы ездили на областные слёты юных техников и занимали там вполне приличные места. А я по путёвке областной СЮТ* ездил в Москву на две недели. За это я очень отцу благодарен. Да и все мальчишки в нашем дворе учились у отца и авторитетом у них он пользовался непререкаемым. Его слово в технических спорах почти всегда оказывалось последним.
Летом он руководил ученической производственной бригадой. Бригаде колхоз выделил технику и землю и ученики старших классов выращивали на ней зерновые и кукурузу, потому что эта культура понравилась генсеку когда он ездил в Америку. Урожаи школьники всегда получали выше чем в колхозе и об ученической бригаде и её руководителе Пермское телевидение сняло документальный фильм, чем школьники их родители и учителя очень гордились.
Вспоминаю те времена и мама и отец перед глазами, как живые и хочется написать о многом, но это окажется очень длинным повествованием, отца и мамы уже давно нет и воспоминания вызывают лёгкую грусть. Но это жизнь. И она продолжается.