"Главные гражданские лидеры FDN, в первую очередь Адольфо Калеро и Артуро Крус, кажется, искренне стремится к созданию плюралистического демократического общества. Их экономические взгляды, хотя и далеки от воплощения принципов свободного рынка, явно предпочтительнее марксистской политики сандинистов и коррумпированной клептократии режима Сомосы. Большинство бойцов FDN происходят из крестьянского класса. Их вера в демократический капитализм проблематична, но мало что свидетельствует об их желании вернуться к авторитаризму времён Сомосы.
Однако тревожным признаком является повсеместное присутствие чинов Национальной гвардии и полиции Сомосы в военном командовании FDN... Само по себе это, конечно, не доказывает, что контрас стремятся восстановить правую диктатуру. Не каждый солдат и даже офицер Национальной гвардии почитатель Сомосы. Большинство политических лидеров контрас идеологически приемлемы. Но есть тревожная параллель между военными командирами контрас и их визави - сандинистскими команданте. В послереволюционной борьбе за власть умеренные демократические элементы проиграли потому, что марксисты имели больше оружия. Аналогичная проблема возникнет при победе контрас: гражданское руководство может оказаться под контролем военных с опытом сомосизма".
Тед Карпентер, Эксперт Института Катонеа, июнь 1986
Пролог.
Радиолокационная станция "Лена" расположилась на лесистом холме с плоской вер-шиной недалеко от границы с Гондурасом. Данное место дислокации идеально подходило для контроля пространства, обнаружения, определения координат, скорости и траектории полёта воздушных целей на больших дальностях и высотах с высокой разрешающей способностью в условиях интенсивного радиопротиводействия при работе. Об этом регулярно напоминал личному составу начальник базы полковник Арсен Багоев.
Проблема строительства объекта состояла в полном отсутствии каких-либо коммуникаций в данном районе. Но проблему решили, воспользовавшись близостью моря: построили пирс для швартовки среднетоннажных судов, а вокруг холма серпантином проложили дорогу из бетонных плит. По ней и доставили технику, включая несколько зенитных установок ЗУ-23. Береженого Бог бережет, мало ли какие вооружения могут поставить Контрас американские наставники! Против серьезной авиации не спасет, но с вертолетами очень эффективно можно разобраться, тем более, имея собственную РЛС.
Саму РЛС запустили быстро после того как подготовили площадку: в установленном порядке расставили 3 силовых прицепа, 3 аппаратных полуприцепа и развернули антенну. Станция начала работать, но это полдела и, даже, четверть дела: объект следовало серьезно охранять от возможных атак Контрас, которые активизировались в последнее время, нападая на гражданские объекты сандинистов. Граница с Гондурасом близко и, хотя, местность покрыта труднопроходимыми лесами, но...
Вот об этом "но" постоянно напоминал Багоев в Центре управления, правдами и не-правдами выбивал дополнительное оборудование, ресурсы и льготы.
" Мы что тут пионерский лагерь строим? Нам достаточно натыкали по морде в Афгане за подобное легкомыслие, так что, здесь предлагаете повторно обосраться?".
Полковник воевал в Афганистане и имел большой опыт в построении подобных воен-ных объектов. После ранения и госпиталя его послали в Никарагуа. В радиолокационных системах он слабо разбирался, на уровне общих характеристик, но вот в остальном... Трагические ошибки и разочарования на реальной войне его многому научили, поэтому он любил повторять максиму Марка Аврелия: "Мужайтесь, худшее впереди".
Он и готовился к худшему.
- Джунгли, джунгли, непролазные... Тоже мне проблема! Да я десяток способов найду, чтобы пролезть через эти джунгли и раздолбать базу к чертовой бабушке. На чем экономите, на жизнях солдат экономите?!
У Багоева, когда он волновался, появлялся легкий кавказский акцент, что веселило сослуживцев. Его говор часто имитировали, но по-доброму, без злости. На базе Багоев имел непререкаемый авторитет, как у своих, так и у кубинских камрадов.
А в Центре управления его слушали, согласительно кивали, обещали рассмотреть, обсудить, но просьбы и требования полковника игнорировали. Тогда он позвонил своему сослуживцу, с которым съел пуд соли на войне. Его товарищ имел обильные связи в Министерстве Обороны, привел в движение некие бюрократические механизмы, и в Центр управления пришел соответствующий приказ, где были подтверждены требования Багоева. И никаких обсуждений не надо - приказы не обсуждаются.
На базу поставили два мощных дизельных генератора, крупнокалиберные пулеметы "Утес", прожекторные установки, приборы ночного видения и много еще чего. А еще дополнительно прибыл взвод охраны. Эту функцию до сих пор осуществляли кубинские камрады, но не доверял Багоев всяким камрадам, хотя и относился к ним лояльно и оставил кубинцев для осуществления охраны периметра - запас карман не тянет.
Полковник сразу же отмел, как возможный вариант, всякие временные и легкие по-стройки, хотя климат позволял. Основное здание, где располагались казармы для личного состава, склады продовольствия и боеприпасов, радиорубка и прочие сопутствующие помещения построили из кирпича со стенами в метр толщиной и бетонными перекрытиями вместо деревянных балок. Склады располагались в бетонированном подвале, а из подвала был прорыт подземный ход за пределы периметра. При этом двери были покрыты толстыми стальными пластинами и запирались посредством сейфовых замков. Дополнительные генераторы расположили тоже в подвале. Местные остроумцы окрестили сооружение Цитаделью, что было недалеко от истины. Название прижилось, и его все использовали, включая самого Багоева.
Периметр территории базы оградили двумя рядами колючей проволоки, а между ними бросили проволоку "путанку". По углам организовали укрепленные пулеметные гнезда с "Утесами". Кубинцы осуществляли круглосуточное патрулирование внешней стороны периметра и дороги. Там же находились два секрета с пулеметчиком и снайпером. Пирс тоже охраняли кубинцы, а внутреннюю территорию - свои. Багоев настаивал на минировании подступов за пределами периметра, "чтоб все было как надо", но ему отказали, сославшись на возможные провокации и международные скандалы. Полковнику нечего было возразить - он слабо разбирался в местных политических реалиях, если это не касалось военной составляющей.
- Вы ни хрена не понимаете, дорогие товарищи, - вещал Багоев на партсобрании.- А если электроустановку раздолбают, мы что, должны сидеть в темноте как крысы в канализации!? И все ваши насмешки по поводу капитальных строений гроша ломаного не стоят - вы еще не испробовали вкус войны и вкус крови. А если моджахеды, тьфу ты, Контрас периметр прорвут, а у них минометы и, даже, артиллерию, хоть какую, подтянут? Мы же за толстыми кирпичами с запасами продовольствия и боеприпасов в недосягаемом для них подвале можем долго и эффективно обороняться. И пускай боевики мастурбируют пока к нам помощь не подойдет. А подземный ход вовсе не для того, чтобы драпать, а отступить без потерь в случае безнадежной ситуации и продолжить партизанскую борьбу. Поэтому рекомендую прекратить все эти досужие разговорчики, объяснить их бестолковость и вредность всему личному составу, включая камрадов.
Ох, как прав оказался полковник Арсен Багоев!
Группа боевиков высадилась глубокой ночью в километре от пирса. Шли на весельной шлюпке, поэтому они не были обнаружены с блокпоста, где дежурили кубинцы, вслушиваясь в тишину и периодически шаря прожекторным лучом по поверхности моря. Туалета на блокпосту не было - ходили по нужде в близлежащие заросли. Сержант по имени Энрике, старший на блокпосту, зашел в кусты, чтобы облегчиться, но так оттуда и не вышел. Последнее, что он почувствовал в этой жизни, это чью-то вонючую руку, заткнувшую рот, и скользящее движения ножа по горлу. Второго бойца выманили очень просто: он услышал лай собаки, высунулся из двери, чтобы полюбопытствовать, и тут же получил прикладом по голове.
Через короткое время в море появились силуэты двух транспортных судов, а потом началась выгрузка десанта. Выгрузилось числом около батальона с легким стрелковым оружием, крупнокалиберными пулеметами, минометами и, даже, броневик умудрились с собой прихватить. Диверсионная операция планировалась явно не дилетантами - ломиться через джунгли с вооружением неэффективно по многим причинам, а вот занять причал и десантироваться с моря - совсем другое дело. А дорога, она и есть дорога, а по дороге, если все хорошо спланировать очень быстро можно до базы добраться.
Но не все учли стратеги: между блокпостом и базой каждый час происходил радиообмен. А в случае отсутствия связи, должна быть выпущена зеленая ракета, мол, связи нет, но все в порядке. Или красная, если возникли более серьезные проблемы. И еще они не учли, что базой командует боевой офицер Советской Армии полковник Багоев.
Доклада с блокпоста в обозначенное время не было, поэтому сержант из дежурного наряда немедленно разбудил полковника.
- А ракета была? - не успев толком проснуться, спросил Багоев.
- И ракеты не было?
Полковник отреагировал мгновенно.
- Боевая тревога, всем на связь, сирену без команды не включать и прожектора тоже.
Он схватил миниатюрную рацию, лежащую на прикроватной тумбочке.
- Лейтенант Максимов, лейтенант Максимов...
Максимов возглавлял систему ПВО базы, состоящую из трех зенитных орудий.
- Здесь лейтенант Максимов.
- Зенитки к воротам - сам знаешь куда. И взять под обстрел дорогу.
Перед воротами в некотором отдалении были заранее оборудованы позиции из бетонных блоков специально для такого случая.
"Даже если это ложная тревога, то пускай потренируются. Но зябко как-то, неспроста все это..., - подумал Багоев и продолжил отдавать приказы.
- Волохов.
- Слушает Волохов.
- Снайперов и корректировщика на крышу цитадели. Пулеметчиков на огневые точки. И взять с собой ПНВ. Прожектора не включать.
- Слушаюсь.
- Родригес.
- Родригес на связи, - раздался голос на ломанном русском.
- Где у тебя передвижной патруль?
- Патрулирует.
- Немедленно отозвать и рассредоточить на внутреннем периметре. И остальных тоже. Запаситесь гранатами.
- На нас напали? - последовал резонный вопрос.
- Пирс молчит. Выполняйте приказ.
- Есть.
- Взводу РЛС. Спустить антенну и передислоцировать за цитадель. Может быть целой останется.
- Принято.
В рации зашуршало.
- "Гнездо раз" вызывает полковника Багоева.
"Не успел их вызвать, а они уже тут. Ну, думаю, началось... Я пришел к тебе с приветом, топором и пистолетом". - Полковник почувствовал прилив боевой злости. Гнездо раз, два были позывные двух "секретов" вдоль дороги.
- Слушает Багоев.
- Наблюдаем большое движение по дороге и рядом. Много людей и еще броневик.
- Стрелять во все, что шевелится. Притормозите их, чтобы залегли. Выпустите по обойме и бегом сюда - вы там долго не продержитесь. Займите позицию возле зениток. Гнездо два, гнездо два...
- Здесь Гнездо два.
- Слышали приказ? Выполнять.
- Есть.
- Бокарев.
- Здесь Бокарев.
- Весь личный состав и обслуживающий персонал переместить в цитадель и занять боевые позиции. Запустить генераторы в подвале.
- Слушаюсь.
Время наращивало события, приближая неминуемую развязку.
Застучали пулеметы сначала в районе расположения "Гнезда раз", а потом и "Гнезда два". Раздались взрывы гранат вдалеке, а потом ухнуло на территории базы. Раздались крики раненых.
"Миномет. Где-то 80 мм, или какой у них там калибр...", - на слух определил Багоев. - "Эх, не успели все спрятаться".
- Медпункт, Квачко.
- Старший лейтенант Квачко на связи.
- Приступить к эвакуации раненых. И аккуратней, аккуратней, не подставляйтесь!
Раздалось еще несколько взрывов, а потом мины посыпались как град с неба. Из глубины леса сыпали пулеметными и автоматными очередями.
"Плотно стелют", - подумал полковник. " Пора их на место ставить".
- Максимов, в каком состоянии орудия?
- Все в порядке, на месте.
Багоев переместился в радиорубку. Вскоре раздался вой сирены, давя на психику нападавшим, включились прожектора и раздался голос полковника из динамиков, слышимый как внутри базы так и за его пределами.
- Внимание. Огонь из всех стволов. Давите гадов!
Отдав приказ, Багаев связался с Центром управления.
- На нас напали большими силами. Прошу помощи.
- Помощь ждите к утру, - после длительной паузы ответили из Центра.
- До утра продержимся, - пообещал полковник, не очень понимая, что такое "к утру". На войне он признавал только конкретные цифры.
Прожектора высветили дорогу, где метрах в ста от ворот двигался броневик в окружении боевиков. По нему дуплетом ударили зенитки. Броневик подпрыгнул с пробитой башней и задымился."Капец котенку", - подумал Багоев, наблюдая за происходящим в бинокль. Застучали "Утесы" по углам периметра и от ворот, разбивая в щепки стволы пальм и рвя на куски прятавшихся за ними боевиков. Застрекотали автоматные очереди. Но вражеские мины продолжали терзать территорию базы. Один прожектор расстреляли, но вместо него тут же появился новый.
- Корректировщик. Засекай минометные расчеты и наводи артиллерию.
- Товарищ полковник, - раздался по рации голос Родригеса. - Боевики на 6 часов пытаются прорвать периметр - соорудили таран из стволов и что-то типа щита. Мы их гасим пулями и гранатами, но они упорные.
- Понял. Поддержим.
Вскоре на крыше цитадели вспыхнул еще один прожектор и высветил участок прорыва, застучал крупнокалиберный пулемет, пресекая попытку проникновения на базу.
Через некоторое время стрельба утихла, боевики откатились, но минометный обстрел продолжался . Взрывы на территории базы звучали реже - зенитки постепенно уменьшали количество вражеских минометных расчетов.
Подмога пришла, когда над морем занялся рассвет. Сначала торпедные катера утопили вражеские транспорты, а следом высадилась пехота регулярной армии сандинистов. Боевиков рассеяли и продолжили преследовать в лесах.
" Это уже не наши проблемы, у нас теперь другие проблемы", подумал Багоев, глядя на побитую технику. "Трое убитых и восемь раненых. Хреново. Водки пойти выпить что ли...".
Он прошелся по территории, подсчитывая нанесенный ущерб, потом поднял голову, бросил взгляд на восходящее солнце и понял, что чертовски устал.
Из выступления на собрании лидеров FDN Хосе Габриэля Гармендиа, Команданте Якоба
"...Сандинисты подло убили моего отца, проповедника, божьего человека, который нес людям добро. Но я готов мстить не за отца, а за всех безвинно убиенных наших соотечественников, убитых и замученных проклятым Ортего. И не только мстить, а вернуть порядок на нашей земле. Проклятые коммунисты ее отняли у нас. Как там у них, мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем. Но сандинисты так и остались ничем.
Если бы дерьмо было эмоциональной субстанцией, то дерьмо, находящееся на вершине кучи, по отношению к дерьму, находящемуся у подножья оной, чувствовало себя бы дерьмом высокопоставленным. Они и есть дерьмо, и мы должны вычистить этот сортир, в который они превратили страну.
Но им помогает СССР, мировой рассадник коммунизма, и наша борьба должна распространиться и на них, на этих чужаков, которые как змеи заползли в наш дом, поставляют оружие сандинистам, строят свои военные базы. Да, наша попытка разрушить их базу РЛС, оказалась неудачной, но мы не должны останавливать, сплотиться и бить врага, чтобы установить демократический порядок. И в этом нам помогут наши друзья из США, Аргентины и Израиля...".
Из записи беседы представителя МИД Никарагуа и атташе советского посольства.
Представитель: Самоса мертв, но его последователи живы и неуклонно наращивают активность. Их поддерживают индейцы и афро-американцы с побережья Мискито, имеющие исторический антагонизм к Монагуа, а Негропонте, посол США в Гондурасе тоже не дремлет, ох, как не дремлет. Контрас накачивают вооружениями не только янки, но еще и израильтяне. Мы не успеваем противостоять нарастающему давлению, диверсии идут одна за другой, в том числе и на ваши объекты.
Атташе: Я так понимаю, что Ваша прелюдия предполагает просьбы о расширении помощи Никарагуа со стороны СССР? Ну, так, она и так расширяется. Танки, гаубицы, стрелковое оружие, сеть РЛС, ПВО, даже авиация и вся инфраструктура к ней. Один аэродром в Пунта- Уатэ чего стоит! Самая длинная взлетная полоса в Центральной Америке. Так что ваши претензии к нам несколько неуместны. И я думаю, что они имеют больше политическую подоплеку, нежели военную. Я не прав?
Представитель: Отчасти правы. Сандинистский фронт национального освобождения не монолитная структура - там много течений и фракций. В последнее время усилились голоса ультралевых, и с ними приходится считаться команданте Ортеге, чтобы не развалить коалицию. Основные силы конрас сосредоточены на территории Гондураса, а у нас находятся горячие головы и количество их растет, которые предлагают ударить по штабам, по гнездам недобитой самосовской заразы.
Атташе: Вы предлагаете объявить войну Гондурасу? Смелое заявление. Это ваше право, но Советскому Союзу будет весьма сложно поддержать вас в этом авантюрном начинании, как в военной, так и в политической плоскости. Более эффективно для вас укреплять государственность, военные и полицейские структуры, чтоб враги не чувствовали себя уютно на вашей территории.. А что насчет ослабления ваших врагов, лишения их ресурсов... Для этого нет необходимости начинать войну, можно наносить точечные удары.
Представитель: Но у нас нет таких специалистов!
Атташе: У вас вполне достаточно наших специалистов по всем направлениям и они качественно выполняют свою работу.
Представитель: Нам нужны иные специалисты.
Атташе: Я Вас понял и доложу начальству о ваших просьбах.
Часть первая. Приготовить абордажные крючья!
Воронов и Калитин.
Генерал Степан Калитин просматривал текущую аналитику, когда по громкой связи раздался голос дежурного офицера.
- К Вам посетитель, товарищ генерал. Воронов Павел Артемьич из аппарата ЦК.
- Пропустить и проводить.
В ГРУ редко догладывали высокому начальству о визитерах, к кому бы они ни напрашивались на прием. Их посылали к специалистам по сути проблемы, либо просто посылали куда подальше. Но, о просителях такого высокого уровня докладывали немедленно, да и проситель ли это?
"Рабочий день начинается с парадоксов", - подумал Калитин и отложил в сторону бумаги. "Я его знаю всю сознательную жизнь, но чтобы он заявился ко мне на службу... Стало быть по службе. Чудны дела твои, Господи!".
Воронов и Калитин дружили с раннего детства, и никогда эта дружба не прерывалась. Их семьи жили в соседних квартирах на Чистопрудном бульваре в элитном доме, а пока родители делали карьеру, дети были предоставлены сами себе и жили своей школьно-дворовой жизнью. Учились они в одном классе, но потом судьба их развела: Воронов поступил в МГИМО, а Калитин пошел по военной линии. Оба сделали изрядную карьеру, каждый в своей области: один стал начальником управления ГРУ, а второй возглавил отдел ЦК КПСС. Жизнь разносила их по углам, потом опять сталкивала лбами, но они никогда не забывали друг о друге, а последнее время регулярно встречались в приватной обстановке: дружили семьями, ходили на охоту и на рыбалку, а порой заваливались вечером в ресторан, чтобы просто поболтать и вспомнить прошлые дела. Но по работе друзья не пересекались никогда.
- Какими судьбами, Паша! - Калитин встал и подошел к вошедшему в кабинет Воронову. Они обнялись, похлопывая друг друга по плечам. - Ты что такой напряженный? Давай по коньячку, и все пройдет, как с белых яблонь дым.
- Потом коньячок, - сказал Воронов. - Сначала поговорим.
- Потом так потом. - Улыбка соскочила с губ Калитина, когда он уперся в сосредоточенный взгляд друга.
Он распорядился никого не пускать до особого распоряжения, и они переместились в комнату отдыха.
- Излагай, - сказал генерал, когда оба уселись в кресла.
Воронов насупился, некоторое время помолчал, сосредотачиваясь с мыслями, а потом начал излагать.
- Ты, естественно в курсе, какая ситуация сложилась в наших пенатах: Черненко на ладан дышит, а кто займет его место в ближайшем будущем непонятно, хотя кандидатур не так уж много, а точнее, две. В Политбюро разброд и шатания, аппаратчики находятся в состоянии ожидания, готовые сорваться с низкого старта, чтобы удовлетворять нового хозяина партии, никаких серьезных решений не принимается, но... - Воронов сделал небольшую паузу. - Тема Никарагуа поднималась еще при жизни Юрия Владимировича, потом угасала и вновь поднималась, а сейчас назрела и даже перезрела.
Зная наши дружеские отношения, меня попросили... - Воронов акцентировано ткнул пальцем в потолок, - провести с тобой неформальные, предварительные консультации, чтобы выработать правильное решение, которое будет принято неминуемо и в ближайшее время. А дело вот в чем...
Спецслужбы США незаконно поставляют оружие Ирану, несмотря на санкции, а на вырученные деньги подкармливают Контрас вооружениями, медикаментами и спецоборудованием. При этом доставка осуществляется на вертолетах с эмблемами Красного Креста, а может, и самим Красным Крестом, но, скорее всего, имитация. Планы ФДН "Сьембра" и "Сьерра" по захвату территорий провалились, и они перешли на диверсионную войну...
- Не надо политинформаций, Паша, - перебил его генерал. - Об этом мы лучше вас информированы. Информацию получаем напрямую от людей Ленина Серны. Вот так! Ленин да еще Серна. Тем не менее, он возглавляет госбезопасность Никарагуа и у него приличная агентурная сеть в Гондурасе и не только. Правда, у Ленина или Серны, как его там, идеологические расхождения с Ортегой по методике построения коммунизма, но это больше по вашей части.
- Это точно! - Воронов задумался на некоторое время. - По вашим же данным, в начале 1982 года численность "контрас" составляла около две тысяч боевиков. В ноябре 1983 года их количество увеличилось до десяти тысяч. А сейчас еще больше. Плодятся как крысы на помойке. Раньше они терзали только местные объекты, а теперь начали нападать на наши, в частности на РЛС и ремонтные базы. При этом, вооружены до зубов. Базируются, в основном, на территории Гондураса, там же и вооружаются с помощью наших заклятых друзей. Ты, наверняка, в курсе. Гражданскую войну мы, конечно, не остановим, но надо попытаться ликвидировать источники поступления оружия для Контрас, помочь ортеговским мальчикам справиться с напастью. Что ты думаешь по этому поводу?
Воронов выжидательно посмотрел на генерала. Тот достал папиросу, медленно закурил и выпустил несколько колец дыма, нанизывая их друг на друга. В юности, когда они только начали приобщаться к курению, высшим шиком считалось умение пускать дым кольцами, и друзья долго и упорно отрабатывали этот немудреный трюк.
- Не потерял класс, - усмехнулся Воронов, глядя на воздушный танец колец.
- Мастерство не пропьешь, - глубокомысленно изрек генерал. - Ладно. - Он ткнул папиросой в пепельницу, не выкурив и половины. - Что я думаю... За что боролись, на то и напоролись. У них политические режимы меняются как нижнее белье в бане, при этом политическую баню топят регулярно, начиная с середины века, а то и раньше. Никарагуа, Гондурас, Сальвадор - гнездо нестабильности. То демократия, то диктатура, национализация, приватизация, местами переходящие в хаос, Моралес, Вильеда, Самоса, Ортега, и все - сукины сыны, главное, чьи сукины сыны. Вот в Никарагуа сидит наш сукин сын, а в Гондурасе американский. И нет никакой гарантии, что слагаемые завтра не поменяются местами при неизменной сумме.
Поэтому создавать нечто капитальное, долговечное в этих зыбких местах - деньги на ветер и сплошные разочарования. Не все это понимают, эй, там, наверху, пытаясь инициировать новую волну мировой революции, пардон, построение социализма в отдельно взятых странах. А все заканчивается, не везде, но в большинстве случаев, лозунгами и призывами, очередная элитка с обезьяньим усердием имитирует завоевания проснувшегося народа, цитируют Маркса, Ленина, при этом тотально разворовывая выделенные на социализм средства. А начинаёшь контролировать, поддавливать по-взрослому, так тут же перекрасятся в демократов и присосутся к другой кормушке, где не особо контролируют. Даниэль Ортега - редкий случай, романтик и действовал в полном соответствии с революционными традициями: ограбил местное отделение Бэнк оф Нью-Йорк, чтобы поиметь средства на нужды революции, а будучи посаженым в кутузку, писал пламенные стихи. Но это по молодости. Впрочем, он и сейчас очень даже не старый. А в кого он трансформируется в будущем - загадка века. А, может быть, и следующего века.
При этом наркобароны гонят кокаин по всему материку независимо от социального строя. И все хотят идти своим путем, сидеть на двух стульях и сосать сразу два вымени, а то и больше. Впрочем, это не наш уровень и не наша компетенция. Наше дело бить врага на его территории, пока позволяют.
- Крамольник ты, Степан, - Воронов изобразил на лице грустную улыбку. - Не боишься крамольничать?
- Ну, я же не в телевизоре выступаю и не на партсобрании. Мы реалисты, практики и циники. Если бы мы руководствовались только идеологическими догмами, то толку бы с нас было как с козла молока. Это вы там постоянно сверяете свои действия с цитатами классиков марксизма- ленинизма, а у нас свои классики и мы используем разные технологии в борьбе с империализмом. Богу Богово.... Надеюсь, что ты не будешь информировать начальство об этой части нашей беседы?
- А по сопатке не хочешь словить? - Глаза у Воронова потемнели. Он явно недооценил подначку генерала.
- Ладно, не ершись. С языка слетело, - отмахнулся Калитин. - С волками жить - по волчьи выть, профессиональная деформация. А что по поводу Никарагуанской темы... Есть у Контрас большой склад вооружений в Гондурасе недалеко от границы. Рядом с городом Барра-... Впрочем, неважно - узнаешь потом, если скажут. Там порт, не порт, скорее, портовый терминал в заливчике. Вот по воде оружие и гонят, а потом переправляют на склад. Чего там только нет, даже бронетранспортеры и гаубицы! Оттуда и снабжаются боевики. Взорвать его к чертовой матери, устроить фейерверк... Это сильно охладит пыл боевиков и их кураторов. Склад хорошо охраняется, и добраться до него будет нелегко, но если партия прикажет... - генерал усмехнулся собственным мыслям. - Детального плана объекта и системы охраны мы в наличии не имеем - только общая информация. С этим придется разбираться на месте. Впрочем, возможны варианты. Я подготовлю подробные материалы на эту тему и передам, куда скажешь. А вы уж решайте. Решите, будет приказ моего начальства - начнем работать. Убили тему?
- Зачали тему.
Напряжение спало. Воронов расслабленно откинулся на спинку кресла и в свою очередь потянулся за папиросой.
- А помнишь. Как мы мечтали стать космонавтами и рвались на комсомольские стройки. Издержки молодости. А теперь... Превратились в прагматичных циников и вообще... - Он безнадежно махнул рукой.
- Тогда мы горели неугасимым огнем предчувствия светлого будущего, - прервал его генерал. - А потом из нас романтизм и энтузиазм выбили частично родители, частично государство - воткнули в колею: тебя партийный папаша чуть ли не пинками затолкал в райком комсомола, а меня дед-генерал направил в военное училище, сказав напоследок, что только армия делает из нелюдей людей, но при этом усмехнулся и добавил, что, вовсе, не меня имеет в виду. Наверное, человека и сделали смертным, потому что он с возрастом все упрощает и уже не способен на глупости А глупости и ошибки как раз и двигают эволюцию. Ладно, Паша, закончим с философией, и лучше выпьем по сто коньяку, а то запудрили друг другу мозги.
Генерал подошел к дверце встроенного в стену сейфа, открыл его двумя ключами и выставил на стол бутылку армянского коньяка с двумя металлическими стопками. Далее последовала тарелка с изюмом.
- Лимона нет - зажуем вот этим, - он покосился на тарелку - За романтиков!- Они чокнулись и выпили.
Через слегка раздернутые шторы окна проникли солнечные лучи, радуя глаз и возрождая призрачные надежды на лучшее. Погода налаживалась. Проснувшаяся муха забилась о стекло, прорываясь к свободе. Калитин было взялся за отложенные ранее бумаги, но вновь отбросил их в сторону и задумался. Жизнь подбрасывала новые задачки, и никуда от этого не деться.
Глотов
Станислав Глотов расслабленно лежал на камнях дикого пляжа и лишь иногда подергивался, отгоняя от себя назойливых насекомых. Дул легкий ветерок. Впрочем, в Балаклавской бухте, прикрытой со всех сторон горами, сильных ветров не бывает, как и штормов. Именно поэтому она на протяжении многих веков служила убежищем то для бандитов и пиратов всех мастей, начиная с тавров, а позднее для римских купцов и турецких военных кораблей. Здесь можно было отсидеться, отремонтировать поврежденный рангоут, такелаж и запастись провизией. А также отбиться от врагов, если установить пушки или построить форт на высотах возле узкой горловины. Бухта в своей истории много раз переходила из рук в руки: тавры, греки, римляне, османы, русские... На данный момент здесь обосновалась база подводных лодок, секретный объект 825ГТС.
Капитан Глотов служил инструктором в учебном центре боевых пловцов, учил моло-дежь приемам рукопашного боя, в чем изрядно поднаторел и, вовсе, не только в спортивных залах, а в реальных боевых операциях. В профессиональных кругах об этом хорошо знали. Его перевели сюда, чтобы погасить скандал на предыдущем месте службы, а служил он в спецназе ГРУ. Здесь же работа не пыльная, синекура, полно свободного времени, но скукотища! И куда девать это свободное время? Он привык к рваному ритму жизни, где срываешься по приказу с низкого старта в неизвестность. А тут все размерено и предсказуемо, "жизнь течет меж пальчиков паутинкой тонкою".
Местные жители принимали Глотова за уроженца солнечного Кавказа: смуглая кожа, черные волосы, нос с горбинкой. Но они ошибались. Мать капитана была чистокровной испанкой, жертва гражданской войны в Испании, завезенная в СССР в малолетнем возрасте. Поэтому он хорошо говорил по-испански - мать обучила, писал безграмотно, но говорил без всякого акцента. Это было отмечено в личном деле офицера - может и пригодится при случае. Но пока не пригождалось. В Афганистане, где Глотов отвоевал два года, нужно было знание пушту или дари, которые он освоил на уровне армейского разговорника: принеси, подай, руки вверх. А потом его перевели в Балаклаву.
Глотову нравился этот кусок побережья именно своей неустроенностью, дикостью, а еще отсюда открывался вид на гору Кастрон с крепостью Чембало, построенной генуэзцами в средние века, вернее, с развалинами этой крепости. Он любил лазить по этим развалинам и как человек военный прикидывал, а как бы он сам организовал оборону этой цитадели. Позднее, прочитав о взятии Чембало османами, капитан плевался от тактической безграмотности генуэзцев.
Крик чаек вывел Глотова из состояния полудремы, и он вспомнил об ухе, которая варилась на костерке неподалеку. Он выхватил котелок из костра и поместил его рядом с пляжным полотенцем, где расположилась всевозможная снедь: овощи, криво нарезанный хлеб и деликатесы из морской живности, как то вареных крабов и креветок. Над ними возвышалась бутылка сухого красного вина местного разлива. Судя по количеству тарелок и стаканчиков, Глотов явно кого-то ждал. Кого-то одного.
Вскоре на фоне крепости появилась стройная девичья фигурка. Девушку звали Даша, и она работала библиотекарем. Глотов был с ней знаком уже больше года, но отношения всерьез не складывались. Они нравились друг другу, регулярно встречались, но дорожили личной свободой и о совместном проживании или женитьбе речь не шла. Может быть, Глотов и уговорил бы девушку стать его женой, но он и не пытался, самому себе ссылаясь на беспокойную и непредсказуемую жизнь спецназовца. Свою синекуру в Крыму он воспринимал как явление временное, некую отсидку за прошлые грехи в преддверии новых и опасных приключений, а там... пошлют куда-нибудь в Центральную Африку приучать ниггеров к социализму, и Даша подолгу будет оставаться одна, если он вообще выживет.
Девушка подошла и уселась возле костра прямо на камни, подобрав по себя загорелые точеные ноги. На ней был цветастый, легкомысленный халатик, а на голове повязана красная косынка.
- Привет Красной шапочке от Серого Волка, - поприветствовал подругу Глотов. - Прошу к столу - чем богаты, то и жрем.
- И запиваем уху красным вином. Феерично! - со смехом воскликнула Даша.
- И закусываем морскими гадами, - добавил Глотов.
- Хорошо, что хоть не лягушками как французы - сказала Даша, придавая импровизированному столу более привлекательный вид. Она разлила уху по мискам, в то время как Стас откупоривал бутылку. Они чокнулись и выпили.
- А я голодная, - проинформировала девушка, с удовольствием уписывая уху. - У нас столовую, которая напротив, закрыли на ремонт, а я как-то не подумала и весь день клала зубы на библиотечную полку.
Даша жила одна, отдельно от родителей, в частном доме, доставшемся ей в наследство от бабушки, не утруждала себя готовкой и обедала в столовой.
- А у тебя сегодня выходной? - поинтересовалась Даша.
- У меня не бывает выходных, а лишь увольнения и отпуска. Но сейчас я на работе - Группу задействовали в морских учениях, а я занимаюсь самообразованием, повышаю профессиональный уровень. По крайней мере, так считает начальство.
- Хорошо живет на свете Винни Пух, - пропела Даша.
- Да я и сам удивляюсь, - сказал Глотов, наклонился к девушке и мягко поцеловал ее в губы. Она ответила, и поцелуй растянулся на несколько минут. Глотов попытался повалить ее на камни, но девушка воспротивилась.
- Не дури. Сегодня ночуем у меня - там и оттянешься. - Она оценивающе посмотрела на поджарую, мускулистую фигуру капитана.
- Слушаю и повинуюсь. Пойдем, окунемся, а то сонливость какая-то после еды.
Вскоре они бултыхались в водах залива.
Даша
С Дашей Глотов познакомился в библиотеке, куда пришел что-нибудь почитать из истории Балаклавы. За столом для приема посетителей никого не наблюдалось. Он проник вглубь помещения, где обнаружил миниатюрную белобрысую девчонку в очках, стоящую на стремянке и переставлявшую на полках какие- то книги. Из-под короткой юбки свисали стройные загорелые ноги и мелькали белые трусики. Глотов кашлянул, чтобы привлечь внимание.
- Я сейчас, сейчас.., - проговорила девушка не оборачиваясь. - Одну минутку.
Она слезла со стремянки, слегка покраснев, одернула юбку и жестом пригласила Глотова к столу. Пока Стас объяснял библиотечной девушке, а зачем он, собственно, сюда пришел, она с интересом рассматривала молодого мужчину с экзотичной внешностью, оценив его статную фигуру и звериную грацию.
- Меня зовут Даша, - представилась библиотекарша.
- А по отчеству? - с серьезным видом спросил Глотов. Его насмешила нарочитая строгость этой девчонки, которой было едва за двадцать.
- По отчеству Васильевна, но отчество не обязательно. Просто Даша.
- Меня зовут Станислав, Стас. А зачем вы носите очки с простыми стеклами? - Глотову стало весело.
Девчонка смутилась и машинально поправила очки.
- Ну... это... Они модные. И для солидности.
- Солидность не в очках, а в голове, - менторским тоном изрек Глотов.
- Вы такой авантажный да еще афористичный, - ехидно заметила Даша и сняла очки. - Так Вам больше нравится?
- В очках лучше.
Даша вновь нацепила очки и с трудом напустила на себя серьезность. Этот мужчина ее раздражал и притягивал одновременно.
- Вот список литературы по интересующему Вас вопросу. Выберите, что понравится, а я потом принесу.
- Так принесите сразу все - чего тут выбирать.
- Так их же много!
- А я помогу. Вы главное с лесенки их подавайте, Вы на лесенке очень сексуально выглядите, - предложил Глотов, состряпав деловитую мину на лице.
- Тогда уж сами. У меня есть указка. Я буду ей указывать на нужные книжки, а Вы сами снимать. Только лестницу не сломайте - она денег стоит.
- А я оплачу. Могу вперед.
- Вы такой богатый. Наверное, грузин, мандаринами на рынке торгуете?
- Скорее, испанец. А Вы националистка? - Глотов никак не мог себя остановить, чтобы ее очередной раз не подначить, а девушка огрызалась, и никто не мог поставить точку в этой затянувшейся дуэли. Они явно нравились друг другу, но их как будто бес попутал.
- Ба! Испанец! И по-испански можете? - Даша примолкла в ожидании ответа.
- Да легко! Su belleza, muchacha, no es compatible con su por la crueldad.
- И что это значит? - Даша оторопела.
- А Вы в словарях поройтесь. Здесь же есть испано-русский словарь.
- И все-таки? - Она сгорала от нетерпения.
- Ваша красота, сеньорита, несовместима с вашей жестокостью.
В этот день они расстались, обменявшись очередными колкостями и взглядами неутоленного желания.
С этого дня Глотов регулярно стал наведываться в библиотеку, заказывал "Преступление и наказание" Достоевского и, прочитав страницу, всегда говорил одну и ту же фразу.
- Ну, и мерзавец был этот Раскольников.
После очередной словесной дуэли он покидал библиотеку, но неминуемо возвращался через несколько дней.
- Ну, и мерзавец был этот Раскольников.
Они подчеркнуто называли друг друга на Вы, хамили исключительно вежливо, не по-вышая голоса. Их отношения двигались по какой-то замкнутой траектории, и никто не решался сделать шаг на сближение. Но жизнь полна парадоксами, софизмами и неожиданными поворотами.
Как-то раз Глотов шел вечером по городу и, услышав музыку, сам не зная зачем, устремился на звук, как бабочка на огонь, и попал на дискотеку. Он не жаловал подобные мероприятия, предпочитая рестораны с живой музыкой. Но уж коль пришел...
Купив входной билет, Глотов зашел в танцзал и стал с интересом наблюдать за вих-ляющимися под пластинки парами. Внезапно он увидел Дашу без очков и в нарядном расклешенном платье. С умело наложенным макияжем и распущенными волосами, она выглядела великолепно.
"Дюймовочка", - подумал Глотов и стал за ней наблюдать.
К Даше подошел какой-то парень в рубашке с обезьянами и брюках в обтяжку. Он пытался пригласить ее на танец, но девушка ему упорно отказывала. Кавалер был настойчив, положил ей руки на плечи, но Даша их брезгливо сбросила и что-то сказала ухажеру. Зная Дашин характер, что-то очень неприятное. Парень вновь схватил ее за руку. К ним подошли еще двое, видно приятели назойливого кавалера.
И тут Глотова посетила неожиданная мысль:
"Да она же моя, а тут к ней какая-то шпана пристает!
Он подошел к Даше, мягко оттеснив в сторону ухажера, и кивнул по-гусарски, приглашая ее на медленный танец. Девушка, не раздумывая, обвила его шею руками, и они затерялись среди танцующих пар.
- Это твой парень? - спросил Глотов. В его голосе чувствовалось напряжение.
- Нет, конечно, - сказала Даша. - Это Гоша. Вместе в школе учились. Он еще там ко мне приставал. А тут возомнил себя круче, чем навозная куча, руки начал распускать. И дружки у него такие же. Не бери в голову. Только будь с ними поосторожней. Могут прицепиться после дискотеки и избить. Они такие.
Девушка знать не знала о роде занятий Глотова. Разогнать компанию архаровцев для него являлось разве что развлечением, но ему нравилось, что Даша заботится о нем. А потом она прижалась к нему всем телом, и капитан понял, что стена непонимания сломлена.
Когда, натанцевавшись, они покинули дом культуры, их уже ждали: пять парней не хилого сложения во главе с Гошей. Даша сразу же осознала опасность. Не для себя, а для Глотова.
- Стасик. Давай вернемся и вызовем милицию. Они же тебя покалечат.
"Она назвала меня "Стасик", - с восторгом подумал Глотов. - "Надо побыстрей с этой Шпаной разобраться пока милиция только не за ними, а за мной не приехала. Эх, не люблю я с гражданскими биться. Ладно, постараюсь. Только драться надо вдумчиво, а не на рефлексах. Махать кулаками и ногами, куда попало. Сломать пару челюстей и ребер - им хватит. Лишь бы ножей не применяли - тогда придется ломать их по серьезному. Поехали! Вперед под танки!".
- Постой около входа - я освобожусь через пару минут, - сказал Глотов.
Даша остановилась. Ее глаза были наполнены страхом.
Глотов игривой походкой направился в сторону ожидавшей его компании.
- Эй ты, кентяра! - развязным голосом проговорил Гоша, явно провоцируя чужака. - Чурка черножопая, а на русских девок заришься. Тебя надо поучить, чтоб не повадно было. Ну, чего, уже обоссался?
"Он у них главный. Вырубить его, может остальные успокоятся".
Глотов подошел к компании и, сложив ладонь в "клюв", неожиданно и резко ударил Гошу аккурат в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам и начал, подвывая, качаться из стороны в сторону. Остальные со всех сторон набросились на Глотова, и началась, казалось бы, бессистемная уличная драка. Но это с точки зрения стороннего неискушенного наблюдателя. Капитан ловко уходил от ударов, а его противники регулярно получали то в челюсть, то в нос или стопой по колену, вызывая отключающий ногу болевой шок.
- Вась, помоги Гоше, - сказал один из наблюдавших своему соседу. - Ты же ВДВ.
- Я ВДВ, но не дурак, ответил тот. - Это профи работает. Он с этими сявками просто дурака валяет. А меня он сразу же почует и вырубит по-взрослому.
А драка тем временем продолжалась.
"Так, этот уже не боец, а этому сейчас, вот так, кулаком в лоб, и прости-прощай. Оба-на!".
Глотов едва не пропустил удар суковатой дубиной, но увернулся, хотя и получил скользящий удар в область левой скулы. Пнув нападавшего в область печени, он отобрал у него дубину. Взмах влево, взмах вправо. "Только не по загривку. По руке. Нормально". Один скорчился со сломанной ключицей, а второй, всхлипывая, баюкал сломанное предплечье.
Подъехал милицейский газик. Видимо дежурили неподалеку, хорошо зная дискотечные нравы. Глотов стоял, сложив руки на груди бубликом в окружении поверженных противников и восторженных зрителей. К нему подошел милицейский сержант и попросил предъявить документы. Взглянув на служебное удостоверение, сержант козырнул.
- Вы их не сильно, товарищ капитан?
- Да так, поучил слегка, - ответил Глотов, ощупывая пораненную скулу.
- Знаем мы эту шпану. Заберем, пускай ночку в обезьяннике посидят для ума.
Глотов подошел к Даше, которая находилась в состоянии ступора и только моргала ресницами.
- Ну, вот, как и обещал. Освободился через пару минут. Нет, через пять - милиция вмешалась. Пошли.
- Ты кто? - спросила Даша очнувшись. - Кто тебя так драться научил?
- Капитан советской армии Станислав Глотов. Прошу любить и жаловать.
- Так ты военный? С базы? А я все думала, чего это меня к тебе так тянет. А женщин всегда тянуло к мундиру.
Она чмокнула его в щеку. Замкнутый круг был разорван. Их отношения вышли на новый уровень.
Тренировка
Утром, после бурной ночи у Даши, Глотов явился на тренировку со здоровенным фингалом под глазом, построил группу и начал доводить до личного состава тему занятий.
- Сегодня мы будем отрабатывать приемы на противоходе, то есть умение побеждать противника, используя силу самого противника...
Внезапно до его слуха долетел легкий смешок. Глотов машинально провел рукой под глазом, сразу же оценив причину веселья, и посмотрел на Владимира Шебзухова, джигита из солнечной Карачаево-Черкесии. Тот тут же соорудил серьезную мину на лице, но его поддержал Коля Корнелюк, родом из Краснодара и причислявший себя к роду славного донского казачества. Корнелюк и не пытался скрыть ироническую ухмылку.
Поскольку капитан не принадлежал к породе флотских, а относился к пехтуре, пусть и спецназовской, то эта парочка инсургентов смотрела на своего инструктора несколько свысока, считала его чужим, пришлым и не упускала возможности уколоть, унизить Глотова. Но делали они это неявно, косвенно, поэтому придраться было не к чему.
- Ко мне есть какие-то вопросы? - полюбопытствовал Глотов.
- Разрешите мне, товарищ капитан. - Шебзухов сделал шаг вперед. - А вам на противоходе в глаз засветили? Или на отходе?
Раздались смешки, в строю начались шевеления.
- Дубиной с сучками, - не моргнув глазом, ответил Глотов. - Еще вопросы?
- Есть. - На сей раз подал голос Корнелюк. - Товарищ капитан, а почему Вы никогда не участвуете в спаррингах? Только показываете, а реально не деретесь. А подрались где-то, так сразу блямба под глазом. Я не спорю, что теоретически вы подготовлены серьезно, а вот на практике...
- А на практике в основном получаются трупы, - жестко перебил его Глотов.
Он действительно не считал нужным спарринговать с учениками, считая более эффективным на данном этапе подготовки наблюдать схватки со стороны и акцентировать внимание учеников на ошибках. Но тут был особый случай - нужно было восстановить статус-кво, и никак иначе.
- Лейтенант Шебзузов, лейтенант Корнелюк. На татами. Оба. Двое на одного. Если хотите, то можете еще и третьего прихватить - мне без разницы. Драться в полную силу. Ну, что застыли как статуи?
Они встали метрах в пяти друг против друга. Лейтенанты сразу же приняли боевую стойку, а капитан так и остался стоять с опущенными руками. Внезапно он сделал кувырок вперед и, выпрямляясь, мазнул "кошачьей лапой" по глазам Шебзухова, увернулся от удара Корнелюка, поймал его именно на противоходе и, впечатав в ковер, взял его руку на излом. Фенита ля комедия. Схватка длилась около пяти секунд. Шебзухов поскуливал, схватившись за глаза, а Корнелюк подвывал с заломленной рукой, хлопая другой по татами. Строй ахнул Раздались возгласы: Класс, Ни хрена себе...
А Глотов заговорил вежливым менторским тоном.
- Вы наблюдали почти реальную сшибку. Почти, потому что в реальной я бы выбил Шебзухову оба глаза, а Корнелюку сломал кость, а потом добил. - Капитан поддернул руку лихого казака, отчего тот взвыл от боли, а потом обозначил удар ребром ладони по загривку. - С сломанными позвонками редко кто выживает, разве что змея. Шебзухов, иди, промой глаза, сходи в санчасть, и на сегодня свободен, а Корнелюк в строй.